Политика христианизации.

В Поволжье и Приуралье политика христианизации по отношению к народам региона была провозглашена русскими властями еще до захвата Казанского ханства. Сразу после захвата Казани все находившиеся в городе мечети были снесены. Татарское население могло проживать только за чертой города, в так называемой Татарской слободе. Идеологическое подчинение захваченного края должно было проводиться через русификаторскую политику посредством христианизации. По существу политика христианизации не прекращалась вплоть до распада Российской империи в 1917 году. Лишь в тяжелые для Российского государства годы она отходила на второй план («смутное время», годы крестьянских восстаний и т.д.).

Уже первые шаги московских властей на завоеванных землях носили ярко выраженный антимусульманский характер. Помимо сноса мечетей, главное внимание обращалось на обращение татарской элиты в православие. Уже 8 января 1553 г. в Москве состоялось крещение бывшего казанского хана Утямыш-Гирея, тогда же о крещении попросил и последний казанский хан Едигер.

Первоначально, в силу периодически вспыхивавших восстаний народов бывшего Казанского ханства русское правительство предписывало воздерживаться от насильственных методов крещения. Крестить полагалось только тех татар, которые сами этого пожелают. Уже к концу XVI в. бразовалась такая прослойка населения как «новокрещены».

Как уже отмечалось, главными объектами христианизаторской политики в Поволжье на первых порах стали представители татарской феодальной верхушки. Сразу после захвата Казани пленные казанские феодалы были отправлены в монастыри во внутренних районах Московского государства. Им всем было предложено принять крещение. В источниках процесс христианизации татарских феодалов характеризуется так: «давали дияки по монастырем татар, которые сидели в тюрьмах и не захотели креститись; ино их метали в воду» [1]. Через крещение татарской элиты русские власти добивались отторжения потенциальной оппозиции в регионе от основной массы татарского (мусульманского) населения. Сама процедура крещения обставлялась предоставлением неофиту некоторых льгот, что ставило его в более привилегированное положение по сравнению с некрещеными.

После воцарения на российском престоле династии Романовых начинается новое наступление на «иноверческое» население, прежде всего на служилых татар. Уже в 1622 г. появляется указ, ограничивавший владельческие права татарских феодалов. Главной целью указа являлось уничтожение практики совместного проживания мусульманских помещиков и их холопов-христиан [2]. По последовавшему в 1628 г новому указу мусульманские феодалы лишались также права владеть «новокрещенами».

Еще до появления Соборного уложения 1649 г. христианизации подверглись романовские татары. В 1648 г. служилый татарин Мураткабыл Шемяков сын Бакаев подал челобитную с жалобой на протопопа Благовещенского собора Стефана, который не велел крестьянам «их татар… ни в чем не слушать». Протопоп Стефан, арестовав ряд татар «в чепь и в железа сажал и в темных подклетах морил и велел де их крестить сильно и поехав с Романова приказал воеводе и соборному протопопу их мучить, метать в тюрьму и крестить силою». Хотя и последовал вскоре указ о непринуждении к крещению, но частью «татаровя и люди» и после указа продолжали сидеть в тюрьме [3]. К 1675 г. часть романовских служилых татар уже была окрещена. Среди окрещеных отмечены представители следующих романовских служило-татарских фамилий: Акмамыковы, Акчурины, Байгильдеевы, Байчиковы, Базитовы, Баукеевы, Буркатовы, Ерлыгаевы, Давлекеевы, Джанбердины, Зеленины, Игликовы, Клеушевы, Колтаевы, Кулубердеевы, Курляневы, Курманалеевы, Маметевы, Сюкешевы, Сюнчалеевы, Тазовы, Тарбердеевы, Якшигильдеевы, Янгильдеевы. Но православие к тому времени в основном приняли лишь по 1-2 представителя этих фамилий. Среди сохранивших веру своих предков показаны князья и мурзы Юсуповы, Кутумовы и Шейдяковы — Ханмурза Джанмурзин сын князь Юсупов, Акмурза и Абдул мурзы Сююшевы дети князья Юсуповы, Арслан мурза Ханмурзин сын Шейдяков, Надыр мурза Ханмурзин, Джадыгер мурза Тохтаралеев, Янмурза Бараев, Казбулат мурза Бараев, Курмаш мурза Яшмурзин Кутумовы [4].

В 1681 г. правительство издало ряд распоряжений, направленных на христианизацию инородцев. По указу 16 мая 1681 г. служилые мурзы и татары в случае непринятия христианства лишались своих вотчин и поместий, если в них проживало христианское население. Всем же новокрещеным предоставлялись 6-летние налоговые льготы. В том же 1681 г., в связи с нежеланием татарских мурз принять крещение, было предписано послать из Темникова в Инсарский уезд площадного подъячего Семена Иванова с пушкарем и стрельцами для переписи, обмолота, ссыпки в амбары и запечатания хлеба у некрещеных помещиков. А нижнеломовский воевода тогда же требовал проведения им самим переписи хлеба татарских мурз, упирая на то, что темниковские переписчики «хлеб переписали не весь, и те мурзы и татаровя тот хлеб молотят и едят…, и никто креститца нейдет, что у них хлебные запасы не все переписаны и есть, что есть»[5]. В начале следующего года власти на местах ездили по татарским деревням и объявляли царский указ о том, чтобы татарские помещики приняли христианскую веру до 25 февраля 1882 года. Татарских мурз предупреждали, что если они «до этого срока не крестятся… у тех поместья и вотчины, всякие угодия будут отняты и розданы тем мурзам и татарам, которые крестились уже и крестятся до 25 февраля»[6].

Завершающим ударом по служилому татарскому сословию стал указ Петра I 3 ноября 1713 г. Сам законодательный акт касался служилого иноверческого населения Казанской и Азовской губерний. По этому указу «басурманам магометанской веры, за которыми есть поместья и вотчины» с крестьянами православной веры требовалось креститься «конечно в полгода». Для непокорных грозным предосторожением звучало положение о том, что «ежели они в полгода не крестятся, то те их поместья и вотчины с людьми и крестьянами взять и отписать на… Великого Государя»[7]. В последовавшем затем новым указом, подписанным 27 ноября того же 1713 г. за некрещение предусматривалось «деревни, которые за басурманами… все отнять, и чтоб в том долгого сроку не давать»[8]. После этого указа, понятым местными властями буквально, у татарских помещиков, как уже отмечлось выше, стали отбирать не только крепостных крестьян православного вероисповедания, но и земли и другие владения. После потока челобитных от татарских мурз с жалобами на конфискацию всего и вся 12 июля 1715 г. вышел указ «Об описи и взятии в казну крестьян православной веры у помещиков магометанского закона, за невосприятие оными христианской веры», который узаконил право служилых татар и мурз «жить в домах своих» и владеть прежними своими угодьями и прочим имуществом, кроме крестьян и крестьянских земель [9]. Но к этому времени многое уже было разграблено приказными людьми.

После проведения в жизнь этих указов значительная часть мурз и служилых татар перешла в сферу торговли, многие стали абызами и муллами.

Идеологическое и административное наступление на некрещеных продолжалось и позднее. Указами от 15 сентября 1720 г. и 2 ноября 1722 г. они освобождались на 3 года от уплаты податей и рекрутских наборов. Эти льготы продолжали действовать в течение XVIII ― XIX веков.

Христианизаторская политика самодержавия наталкивалась на естественное сопротивление мусульманского населения. Выступления татарского и башкирского населения против христианизации отмечены в Касимовском ханстве (1656 г.), Казанском и Уфимском уездах. Слухи о предстоящем насильственном крещении «иноверцев» явились непосредственной причиной восстания мусульманского населения Уфимского уезда в 1681–1683 гг. С целью его прекращения в июне 1682 г. правительство заявило жителям Уфимского уезда, что указа о насильственном их крещении не существует.

Религиозный фактор сыграл также немаловажную роль и в восстании 1704–1711 годов. Начало восстания связано с указом, объявленном прибыльщиками (собирателями налогов) А. Жихаревым и М. Доховым в августе 1704 г. на собрании башкирских родов. Указом вводилось 72 новых налога, в том числе на мечети, мулл и на каждого приходящего в молитвенный дом. В указе также требовалось строить мечети только по образцу христианских храмов, устраивать кладбища рядом с мечетями, фиксировать заключение браков и смерть прихожан муллам только в присутствии русского священника. Все это было воспринято как прямой шаг к будущему полномасштабному насильственному крещению. Среди руководителей восстания были и представители духовенства: Исмагил мулла, Мурза абыз, Аббас мулла. Повстанцы направляли свои удары и против православных храмов, полагая, что они станут опорными точками в насильственной христианизации. После подавления восстания правительство проводило более осторожную религиозную политику. Часть историков XIX в. предполагала, что одной из главных причин башкиро-татарских восстаний XVII―XVIII вв. являлась активная пропагандистская деятельность татарских мулл-переселенцев. В частности, Н.А. Фирсов считал, что «башкиры в какие-нибудь 50–60 лет фанатизированы были на магометанский лад и явились послушным орудием в руках разных действительных и мнимых татарских ханов и мулл... Башкирский край сделался собственно колонией татар, не хотевших подчиняться Русской власти и не терявших веры в возможность возврата старого магометанского порядка вещей»[10].

С первой трети ХVIII в. царское правительство предпринимало попытки для усиления христианизации нерусских народов Поволжья и Урала. С этой целью оно учредило в Свияжске Новокрещенскую комиссию, которая в 1740 г. была преобразована в Новокрещенскую контору и просуществовала до 1764 года. Конторе выделялись значительные средства для материального поощрения вступающих в православие. Налоги перешедших в христианство возлагались на остающихся в традиционной религии. Так, в Свияжской провинции в 1747 г. доимка на «иноверцах» за новокрещен составила 31 тысячу 736 деньги[11]. По данным А.Н. Григорьева, благодаря усилиям конторы в Поволжье крещение приняли почти 400 тыс. человек, но большинство из них только формально считались православными, поскольку соблюдали обряды старой религии. К тому же пользуясь неразберихой, царившей в делопроизводстве, многие предприимчивые татары крестились несколько раз и таким образом продлевали налоговые льготы. Новокрещенская контора закрывала на подобные случаи глаза, потому что сама была заинтересована в больших цифрах перешедших в "истинную веру". Дутая отчетность и финансовые нарушения стали одной из главных причин закрытия этого учреждения [12]. В годы деятельности конторы правительство, выполняя рекомендации ретивых миссионеров, нанесло сильный удар по мечетям в Казанской губернии. По указу Сената от 19 ноября 1742 г. здесь в течение двух лет из 532 мечетей было сломано 418, расположенных вблизи мест проживания православного населения [13]. По сути дела это были почти все мусульманские храмы Казанской губернии.

Именно в связи с действиями Новокрещенской конторы в Казанской губ. зародилось движение служилых татар против христианизации. Началось оно в 1748 году. В начале этого года власти получили известия, что «казанские татары имеют против русских какие-то злые намерения, и по некоторым обстоятельствам оказалось, что в том злоумышлении принимали участие башкирцы и другие магометане Оренбургской губернии»[14]. До властей новость о близящемся мятеже татарского населения Казанской губ. дошла через подметные письма найденные в центре Казани. В ходе следствия по этому делу выяснилось, что в селениях служилых татар по Зюрейской и Ногайской дорог Добромыш, Юсупкино (ныне Альметьевский район Татарстана), Зирекле (ныне Новошешминский район Татарстана) и в ряде других служилые татары стали готовить вооруженное выступление против властей. Первоначально служилыми татарами планировалось направить свои действия против новокрещенских селений. Частью «заводчиков» мятежа предлагалось идти и на Казань. Основными требованиями организаторов «мятежа» были отказ от чрезмерных налогов, рекрутских поставок за новокрещеных, лашманской повинности. В конечном счете побуждения восставших были вызваны в первую очередь христианизаторской политикой Российского государства. Действия властей были быстрыми. Основные руководители выступления были арестованы. Большинство из них было приговорено к смертной казни, но принятие православия спасло их от этой участи [15]. Следующее выступление мусульман в 1755 г. (восстание Батырши) вынудили правительство сменить приоритеты во внутренней политике в Поволжье и Приуралье, тем более к тому времени основные цели правительства уже были достигнуты – основная масса «инородцев», за исключением татар-мусульман уже была окрещена.

В Уфимском уезде религиозные притеснения и христианизация имели несколько иную форму, чем в соседнем Поволжье. Преимущественно добровольный переход в православие наблюдается в годы массового голода во время подавления народного восстания (1737–1744 годы). В это же время широкое распространение получила практика продажи башкирских детей в крепостное право с последующим крещением. Так, в 1737 г. татарин д. Кутуево (ныне часть д. Уйбулатово Чекмагушевского района Башкортостана) Тойка Ишметев продал своего 13-летнего сына Амангула Тойкина Акинфию Демидову «для нынешнего гладу и башкирского бунту» за 4 рубля [16]. По данным П. Рычкова, русским помещикам во время подавления восстания 1735–1740 гг. было отдано 2882 женщин и детей из татар и башкир. По данным же Мензелинской комиссии, помещикам было роздано 6309 женщин и детей[17]. Абсолютное большинство из них было окрещено. Лишь часть из них, оказавшаяся во власти татарских феодалов Янайдаровых и Тевкелевых, сохранила мусульманское вероисповедание. Владельцы новых крепостных душ из татар и башкир, «приобщив» их к христианству вывозила их во внутренние районы Российской империи. Многие из числа новокрещеных татар и башкир стремились возвратиться на родину. Так, по сообщению новокрещена Максима Яковлева в Сенат, большая часть крепостных-башкир, оказавшихся в Тобольской губернии, отреклась от православия и бежала обратно в Уфимский уезд. Переход же новокрещен обратно в ислам жестоко преследовался. Для публичной острастки желающих совершить такие действия в 1738 и 1740 гг. были сожжены на костре башкиры Тойгильде Жуляков и Исаев. В связи с многочисленными жалобами на насильственную христианизацию 12 ноября 1751 г. последовал сенатский указ об учреждении в Оренбурге "комиссии о иноверцах для разбирательства духовных дел". Комиссии вменялось в обязанность рассматривать и пресекать случая принуждения к обращению в православие.

К 1745 г. из 9495 душ служилых «иноверцов» Казанского у. крестилось 18 человек, из 1913 служилых татар Свияжского у. только один принял православие, из 15224 душ служилых татар Симбирского у. крестилось 395. В Пензенском у. «просветили» крещением 282 служилых из 5818 человек, а в Саранском у. 223 из 3478 человек[18].

Многие из «иноверцов» были вынуждены бежать из родных краев, опасаясь христианизации. Так, в 1750-х гг. на Кубани были обнаружены укрывавшиеся «от принуждения к принятию христианской веры» казанские татары Рамазан и Мустафа[19]VIII в. эта деревня именуется Абдулово Аманатские вершины тож) была основана в 1755 г. служилыми татарами в основном Пензенского и Верхне-Ломовского уездов, в частности из д. Решетино. А эта деревня известна по попыткам одного из приспешников Луки Канашевича Б. Ярцева в 1744 г. окрестить ее жителей. Среди переселенцев из этой деревни есть и имя ученика муллы Мурата и сподвижника Пугачева Аита Уразметова из рода мурз Такташевых[20]. По легендам же жителей д. Суркино (чуваши, живущие в этой деревне, вплоть до советского периода истории региона, в основной своей массе оставались язычниками) они бежали от насильственного крещения с правобережья Волги.. В юго-восточном регионе современного Татарстана бежавшими от христианизации татарами и чувашами были основаны такие населенные пункты как Суркино (ныне с. Старое Суркино Альметьевского района), Ильбяково (ныне Азнакаевский район) и другие. Так, д. Ильбяково (в Х

К началу ХIХ в. на территории Альметьевского края Татарстана крещеные татары проживали в следующих селениях: Альметево – 9 дворов «старокрещенов» (22 мужчины, 11 женщин), Абрамовка – 14 дворов «старокрещенов» (46 мужчин, 46 женщин), Калейкино – 45 дворов «старокрещенов» (91 мужчина, 90 женщин), Ильтень-Бута – 30 дворов «старокрещенов» (65 мужчин, 68 женщин), Нижнее Абдулово (Степановка) – 72 мужчин, 70 женщин новокрещенов, Старый Багряж-Елхово – 6 дворов новокрещенов (8 мужчин, 6 женщин)[21].

Основная масса этих татар была окрещена в первой половине ХVIII века. Так, в период между 1-й (1719 г.) и 2-й (1746 – 1747 гг.) ревизиями были окрещены служилые татары д. Акташ (ныне пос. Русский Акташ Альметьевского района РТ), которые в 1727 г. после крещения были переведены в д. Калейкино (ныне Альметьевский район РТ). Новокрещены же деревень Нижнее Абдулово и Старый Багряж-Елхово (из тех же служилых татар) были окрещены в период действий в Поволжье Конторы новокрещенских дел в 1740 – 1750-е годы. На территории Альметьевского региона миссионеры побывали в начале 1740-х гг., когда были разрушены мечети в деревнях Нижнее Абдулово и Старый Багряш-Елхово [22]. Повторно в регионе они появились на рубеже 1740–1750-х гг., в связи с разбирательствами дел по расследованию и наказанию виновных в подготовке вооруженных выступлений мусульманского населения против христианизации. Результат их деятельности в крае был обнадеживающим для церковных властей – в 1751 г. были окрещены служилые татары д. Добромыш и часть селений служилых татар Закамья[23]. Та же участь вскоре постигла часть служилых татар деревень Юсупкино, Нижнее Абдулово, Старый Багряж-Елхово.

Тезис И.К. Загидуллина об условности деления крещеных татар на «старокрещеных» и «новокрещеных» на примере Альметьевского региона достаточно отчетливо виден [24]. «Новокрещеными» здесь названы те татары, которые были окрещены после учреждения Конторы новокрещенских дел, т.е. после 1734-го года. «Старокрещены» же, что видно на примере татар д. Калейкино, были спасены «от магометанского нечестия» до начала действий этой конторы.

Несмотря на все потуги церковных и царских властей в деле «просвещения инородцев» через крещение, эта политика дала слабые результаты.

Провал политики насильственной христианизации в русле наметившейся внутренней государственной политики «просвещенного абсолютизма» привел к смягчению религиозного гнета над татарами-мусульманами. В 1773 г. был издан Указ о терпимости ко всем вероисповеданиям, в 1789 г. в Уфе было учреждено Оренбургское мусульманское духовное собрание, как орган управления мусульманскими делами. Было разрешено строительство мечетей и школ при них.