Основной обязанностью служилых татар была военная служба. Во многих челобитных служилых татар упоминается об их ратной деятельности. Так, в челобитной свияжцев Янгильды Янайдарова и Бакрачя Янчурина (дата) говорится, что «служат-де они государевы всякие службы: зимние и летние — и неметские, и литовские, и черемиские, и сибирские» [1].
Служилые татары, так же как и дворяне и дети боярские, входили в состав поместных войск. Ведя хозяйство на территории своего поместья или вотчины, они в случае военной опасности или же восстаний должны были являться на службу вместе со своими слугами, количество которых зависело от величины поместных земель. Например, мурзы имевшие поместные оклады в 610 четвертей, а денежные в 25 руб., должны были являться на службу в полки на простом коне с саблей, иметь с собою четырех конных вооруженных человек и трех человек «в кошу». В дальние походы они должны были выходить «с двумя конями». Наряду со служилыми татарами и мурзами, дворянами и детьми боярскими военную службу несли и «беломестные» (то есть освобожденные от податей) казаки. Такая категория населения, как «белопашцы» отмечена в 1614 г. в Темниковском уезде. Тогда в Ширлейской и Охмыловской слободах было зафиксировано 43 двора белопашцев. Все они, будучи из татар, несли «государеву городовую службу» [2].
С самого начала привлечения на службу в Русском государстве татарских царевичей их отряды стали использовать в военных действиях. Так, царевич Касим в 1449 г. был послан на Сеид-Ахматовых татар, а в 1451 г. воевал против степных татар. Отряды касимовских и темниковских служилых татар участвовали и во взятии Казани в 1552 году. Во время военных действий с Речью Посполитой в 1617–1618 гг. к военной службе привлекались романовские, ярославские и казанские служилые татары. В ХVI в. доля служилых татар в поместном войске составляла около 10% [3]. По некоторым данным, численность войск из служилых татар в ходе боевых действий против Ливонского ордена, Речи Посполитой и Крыма к 1590 г. достигала 30 тысяч воинов [4].
Служилые татары принимали участие и в более поздних военных кампаниях Московского государства. Во время Русско-польской войны в 1632 г. на службу было призвано 1228 «князей и мурз и татар и тарханов», в том числе 88 человек из Казанского у., 55 человек из Свияжска, семеро из Курмыша, 159 из Алатыря, 268 из Касимова, 222 из Темникова, 147 из Арзамаса, 174 из Кадома, 88 из Шацка[5]. Позднее, для выручки войск воеводы Шеина под Смоленском в ходе той же войны наряду с другими войсками в поход были наряжены 580 касимовских татар, 550 татар из Темникова, 347 из Кадома, 359 из Алатыря, 220 татар из Арзамаса[6]. В походе на Азов в 1696 г. принимали участие уфимские мещеряки [7].
Значительная часть служилых татар использовалась на сторожевой и пограничной службе на южных рубежах государства. Городовые (или полковые) служилые татары использовались для защиты приграничных городов и для отражения неприятеля на оборонительных линиях. Служилое население, привлекавшееся для разъездов и караулов в степях на самых опасных направлениях походов крымских или ногайских татар, подразделялась на станичников, вожей и сторожей. Основной обязанностью этой группы служилых людей являлась разведывательная, дозорная и заставная служба. Сторожевые отряды (заставы) отправлялись в степь за пределы русских границ ежегодно с 1 апреля. Их служба продолжалась вплоть до зимы. На «польские сторожи» (от слова «поле») заставы отправлялись из Темникова, Кадома и Алатыря [8]. Видимо, такая же служба существовала и в Касимовском ханстве, где в 1623 г. упоминаются «новики станичные»[9]. Кроме, сторожевой службы существовала еще и станичная служба, которая осуществлялась дозорными конными отрядами — «станицами», которые также выдвигались «в поле». Станичные служилые татары и мурзы несли службу в порядке очередности через каждые две недели. Сторожевая и станичная служба были опаснее, нежели городовая, и соответственным было и денежное жалованье[10].
С появлением в южных степях калмыков в ходе нередких схваток с ними участвовали уфимские мещеряки. Они же привлекались к службе в ходе народных восстаний на территории Уфимского и Казанского уездов в ХVII—ХVIII веках. Так, житель д. Кулбарисово (Сабаево тож) (ныне Мишкинский район РБ) Осинской дороги Уфимского у. Кантуган Келдибеков сидел в осаде в Уфе во время «первой башкирской шатости». Сепай Урмаев в 1680-е гг. из д. Бешелапово того же уезда с семейством был взят «в полон» калмыками Аюки хана. Тогда же калмыками были захвачены, «а за скудостью» не вернулись, семейства Мемкея Янтуганова и отцов Усеина Нураева из д. Иштыбаево (ныне Мишкинский район РБ), Искендера Исаева из д. Янбаево, Клейки Бабараева («в полону убит») из д. Карышево (ныне Балтачевский район РБ). Ирзюк Келмаев из д. Янбаево, Миней Емикеев из д. Карышево, Абдулла Акбердин и Орка Уразбанов из д. Елюзи были также взяты в плен, но сумели вернуться. А мать, братья и сестры Ирзюка Келмаева к 1720 г. «за скудостью» оставались у калмыков [11].
Служилое татарское население использовалось также при строительстве крепостей, острогов, оборонительных линий. Так, в грамоте царя Михаила Федоровича за 1616 г. говорится, что каринские служилые татары князь Кибикей Иванов и Калина Балезин вместе с «ратными людми пришли в Никольской острожек… и острожек и надолбы и засеки прибавили»[12].
Особенно широким было использование татарского служилого класса на южных рубежах Русского государства. Служилые татары, несшие службу по Алатырю, должны были не только служить на Алатырской засеке, но и отправлять часть служилых людей на военную службу на Дону [13]VII в. в результате освоения просторов Среднего Поволжья, правительство начало строить города-крепости для защиты новых поселений от набегов крымских и ногайских татар. На строительство новых городов, на охрану новых засек и оборонительных линий (черт), на службу в новых крепостях привлекались служилые люди из внутренних уездов России, в т. ч. и служилые татары. В 1647 г. на строительство городов по Карсунской черте было решено выслать служилых людей из Арзамаса, Курмыша, Алатыря. В Курмыше было предписано переписать всех неверстанных служилых татар и мурз и отправить их на службу по Карсунской линии «на вечное житье». Всего было тогда записано 435 неверстанных «неписьменных» человек. Видимо, все они должны были служить городовую службу, так как вскоре в Карсун были переведены из Алатыря станичные мурзы «для вести от приходу воинских людей», т.е. для сторожевой службы в степи[14]. Годовое денежное содержание карсунских служилых татар было определено в 6 рублей. Предполагалось каждого вооружить пищалью. Поместный оклад был небольшим и составлял 15–20 четей[15].. С середины Х
Таким же образом были переведены на Старую Закамскую линию темниковские служилые татары. На новом месте они получали новые поместные дачи, а старые из-за удаленности распродавали. Так, в 1723 г. служилые татары д. Старый Адам Казанского у. Байбулат и Курмай Абдуловы продали 25 четвертей своих поместных земель при д. Старый Елюзань Пензенского у. (ныне Пензенская обл.) служилому же татарину д. Лямбирь Саранского у. Уразмамету Байгозину за 15 рублей [16].
С 1678 г. служилым людям, имевшим в своем владении менее 24 дворов зависимых (крепостных) крестьян, было предписано служить в полках «нового строя» — рейтарских, драгунских и солдатских. Более высокой степенью являлась служба в рейтарских полках, здесь и денежное жалование было выше, да и конная служба являлась более привычной для дворян и служилых татар. Ввиду этого многие служилые татары старались перейти из солдат в рейтары. Власти обеспечивали рейтар вооружением: это были карабин, пара пистолет, шпага или сабля, шишак и латы [17]. Тяготы солдатской службы, долговременный отрыв от ведения собственного хозяйства приводили многих служилых людей к разорению.
Помимо, военной службы служилые татары в широких масштабах использовались и на дипломатической службе, как гонцы, толмачи и сопровождение посольств в «Крым, и в Нагаи и в иные в розные в мусульманские государства»[18]–1534 гг. послами были направлены Бахтеяр Баймаков и Ногай Тулушев [19]. Оживленными были связи и с Ногайской Ордой. Так, в 1552 г. в Ногайскую Орду отправлялись посольства во главе со служилыми татарами Кадышем Кудиновым, Ногаем Сююндюковым, Бисубой Бахтеяровым [20].. По материалам известного нижегородского историка-краеведа А.М. Орлова, за период с 1474 по 1505 гг. в московских дипломатических миссиях в Крымское ханство участвовало около 150 служилых татар. В Валахию в 1533
С реформами Петра I и появлением регулярной армии, вооруженной ружьями и пушками, надобность в военной силе служилых татар отпала. Еще в 1697 г. по указу Петра I было предписано переписать в ясачное тягло мурз, татар, чуваш, черемисов и тарханов Понизовых и Мещерских городов [21].
Как военное сословие со второй четверти ХVIII в. использовались только мещеряки Уфимского уезда (с 1743 г. Оренбургской губернии), позднее, в ХIХ в., составившие совместно с башкирами «башкиро-мещеряцкое» иррегулярное войско. На то, что уфимские мещеряки не были положены, как служилые татары Казанской губ., в подушный оклад, во многом повлияло пограничное положение Уфимского уезда и Оренбургской губернии. Мещеряков привлекали не только к охране южных границ по Оренбургской линии, но и посылали в дальние походы. Они участвовали в Семилетней войне с Пруссией. Несли охранную службу по Сибирской линии. Так, родоначальник дворянского рода Асядуллиных Калимулла Асядуллин в одной из своих челобитных показывал, что он участвовал вместе с другими мещеряками « в походах 757, 758, 759 годов… в Пруссии», в 771–773 годах на сибирских линиях сотником»[22].
[1] Документы по истории Казанского края. С. 50.
[2] РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Д. 1143.
[3] Чернов А.В. Вооруженные силы русского государства в ХV―ХVII вв. М., 1954. С. 95, 167.
[4] Измайлов И.Л. Военная культура как часть историко-культурного наследия татарского народа// Альметьевский регион: проблемы историко-культурного наследия. Материалы научно-практической конференции. Альметьевск, 23–25 ноября 1999 г. Казань, 2000. С. 55.
[5] Вельяминов-Зернов В.В. Исследование о касимовских царях и царевичах. Ч. III. СПб, 1866. С. 227–228.
[6] Еникеев С.Х. Очерк истории. С. 60.
[7] РГАДА. Ф. 248. Оп. 3. Кн. 115. Л. 283.
[8] Кадерова Т.Н. Организация обороны юго-восточных границ Русского государства и служилые люди в Мордовском крае во второй половине ХVIII—ХVIII веков. Дис. … канд. ист. наук. Саранск, 2001. С. 30.
[9] РГАДА. Ф. 131. Оп. 1. Д. 11 (1623 г.). Л. 7.
[10] Беляев И.Д. О сторожевой, станичной и полевой службе на Польской Украине Московского государства до царя Алексея Михайловича. М., 1846. С. 8.
[11] РГАДА. Ф. 248. Оп. 3. Кн. 115. Л. 435–507.
[12] РГАДА. Ф. 1173. Оп. 1. Д. 861. Л. 16.
[13] Ошанина Е.Н. К истории заселения Среднего Поволжья в ХVII веке// Русское государство в ХVII веке. Новые явления в социально-экономической, политической и культурной жизни. М., 1961. С. 53.
[14] Ошанина Е.Н. К истории заселения. С. 54.
[15] Красовский В.Э. Прошлое города Корсуна. Симбирск, 1903. С. 3.
[16] РГАДА. Ф. 615. Оп. 1. Д. 3534. Л. 31 об.
[17] Десятни Пензенского края (1669–1696. СПб., 1897. С. 325–331.
[18] Акты времени правления царя Василия Шуйского (1606 г. 19 мая–17 июля 1610 г.)// Сост. Гневушев А.М. М., 1914. С. 377.
[19] Орлов А.М. Мещера, мещеряки, мишаре. Казань, 1992. С. 43
[20] Там же. С. 27.
[21] Степанов Р.Н. Первый этап в политике царизма по переводу служилых татар из военного сословия в податное (конец ХVII ― первая четверть ХVIII в.)// Итоговая научная аспирантская конференция за 1964 год. Тезисы докладов. Казань, 1964. С. 130–131.
[22] РГАДА. Ф. 286. Оп. 2. Д. 57. Л. 483.
Поместные и денежные оклады Формирование сословия служилых татар
