Личная корреспонденция (в т. ч. открытки, а порою даже коротенькие записки) и поденные записи в дневниках зачастую являются замечательным источником генеалогической и биографической информации. В дореволюционной России дневники были неотъемлемой частью ежедневного аристократического быта, реже людей науки и искусства. А письма, понятно, писали все – начиная от подмастерья, вроде чеховского Ваньки Жукова, и заканчивая «сильными мира сего» – членами Русского Императорского Дома.
Надо ли говорить, что содержание дневниковых записей всегда напрямую зависело от рода занятий и круга интересов их хозяина, на них самым непосредственным образом влиял и его характер. Так, если дневники хозяйки модного великосветского салона в Петербурге генеральши А.В. Богданович это, в основном, столичные слухи и сплетни, изложенные весьма и весьма подробно, то ежедневные записи в личном дневнике Николая Второго – это короткие сводки о погоде, прогулках, обедах и прочем. Читая его дневники, невольно ловишь себя на мысли о том, что последний самодержец в повседневном своём быту руководствовался, наверное, словами, некогда вложенными гением Пушкина в уста Бориса Годунова:
«Будь молчалив: не должен царский глас На воздухе теряться по пустому…»
И так день за днём, на протяжении десятков лет. Правда, и по этим дневниками можно восстановить родословную последних Романовых, поскольку Николай Второй, как и его Высочайшие предки да и вообще родственники, имел обыкновение записывать в своих дневниках и даты рождения новых членов семьи, бракосочетаний многочисленных кузенов и кузин, смерти представителей старших поколений императорской фамилии.
Словно в пику дневникам царя, дневники его министров иностранных дел графа В.Н. Ламсдорфа (1844-1907) и С.Д. Сазонова (1860-1927) есть не что иное, как история внешней политики Российской Империи начала прошлого века от
первого лица.
Письма же последнего царя супруге, императрице Александре Фёдоровне, как и её ответные письма, наоборот, настолько подробны, что затрагивают иногда самые интимные сферы их совместной жизни. Как и любая другая частная переписка, не предназначавшаяся для посторонних глаз, эти письма сохранили для нас не только неповторимую атмосферу тех лет, но и самые незначительные детали из повседневной жизни будущих страстотерпцев и их ближайшего окружения. И если дневники министров Ламсдорфа и Сазонова – это история внешнеполитического курса России, то личная переписка царской четы – это подлинная история Высочайшего двора начала XX в. без цензуры и, стало быть, без каких бы то ни было купюр.
Однако спустимся с «горних высот» на грешную землю. Очень редко в домашних архивах наших бабушек и дедушек можно найти нечто хотя бы отдалённо напоминающее дневник в общепринятом смысле. Любая такая находка становится настоящей жемчужиной, «золотым ключиком» к истории целой семьи – в самом прямом смысле слова мостом между поколениями. Но зачастую нашим предкам просто некогда было писать дневники. Коллективизация, индустриализация и ударный – «по-стахановски» до самозабвения – труд во имя «светлого будущего» Страны Советов не оставляли им для этого времени. Тем не менее, и в Советском Союзе «старорежимные» дневники не были редкостью – правда, они, в основном, являлись атрибутом советской интеллигенции с дореволюционным прошлым. Их вели муза поэта Маяковского Лиля Брик (1891-1978), историк искусства Н.Н. Пунин (1888-1953), поэт О. Мандельштам (1891-1938) и многие другие.
А потом была война. И вот здесь вспоминается один дневник, выходящий из общего ряда в силу чрезвычайных обстоятельств, при которых он появился на свет и своего содержания. Коротенький, всего в девять небольших страничек из записной книжки старшей сестры, дневник Тани Савичевой, тринадцатилетней девочки из блокадного Ленинграда, с точностью до часов и минут зафиксировавший трагедию постепенного и неотвратимого угасания одной из тысяч ленинградских семей. На шести страницах из девяти – по алфавиту даты смерти близких родственников Тани… По этим нескольким листкам, в совокупности с другими материалами генеалогического характера, специалисты-генеалоги впоследствии восстановили родословную Татьяны Николаевны Савичевой, уточнили род занятий её родителей и их родственников в довоенный период. Куда в меньшей степени известен дневник ещё одного ленинградца, пережившего ужасы блокады города на Неве. Это дневник академика Д.С. Лихачёва (1906-1999).
На основе фронтовых дневников в послевоенное время нашими соотечественниками был написан целый ряд мемуаров и воспоминаний о величайшей трагедии во всей истории человечества.
А в постсоветское время, уже после скоропостижной смерти его владельца, всенародно любимого актёра Г.И. Буркова (1933-1990), стал известен и его дневник. В нем – неудовлетворенность, постоянное недовольство собой, какие-то мрачные предчувствия – словом, всё то, что было всегда так умело скрыто под комической маской великого артиста. Этот дневник был в дальнейшем издан отдельной книгой с говорящим названием «Хроника сердца». Это лишь один из множества дневников, подробные сведения о которых, в частности, можно найти в 6-титомном аннотированном библиографическом указателе, капитальном труде, изданном в Москве под общим названием «СОВЕТСКОЕ ОБЩЕСТВО В ВОСПОМИНАНИЯХ И ДНЕВНИКАХ».
Уникальный справочник по личным фондам Российского государственного архива литературы и искусства (РГАЛИ), содержащим дневники и воспоминания XVIII-XX вв., увидел свет в минувшем году в Москве в стенах Федерального архивного агентства. В этот справочник, снабженный, к тому же, тремя тематическими указателями, кроме воспоминаний и дневниковых записей включены автобиографии, статьи, очерки, и т.д.
В отличие от дневников, письма, телеграммы, почтовые карточки и открытки найдутся в любом домашнем архиве. Здесь и пространные и не очень путевые заметки, и поздравления с очередным юбилеем Великого Октября, незатейливые приглашения на свадьбу и многое-многое другое. А у кого-то до сих пор хранятся и пожелтевшие от времени треугольники фронтовой корреспонденции – события на передовой глазами непосредственных очевидцев, родных людей, бесценное дополнение к официальной истории Великой Отечественной войны.
В хранящихся в домашних архивах письмах бесчисленных дядей и тёток, братьев и сестёр, кумовьев и сватов из нашего дорогого советского прошлого найдётся буквально всё. От информации о дне, когда у очередного двоюродного племянника зятя жены вылез первый зубик до сведений о размере премии транспортному цеху на заводе винно-водочных изделий в связи с очередной же годовщиной со дня рождения вождя мирового пролетариата. Ну, а если серьёзно, то в них действительно можно иногда найти сведения генеалогического и биографического характера – ведь, как правило, родных и близких всегда извещали и о рождении новых членов семьи, о предстоящем бракосочетании кого-то из молодых и, разумеется, о смерти престарелых родственников. Сведения о переездах из одного города в другой, болезнях, слова благодарности за неожиданный денежный перевод… Словом, в частной переписке есть действительно всё. А потому следует хранить и внимательно изучать всю переписку, которую сохранили для вас – да, да, именно для вас – представители предыдущих поколений вашей семьи. Ведь это – дополнительный ресурс весьма ценной информации по истории вашей семьи, в самом широком смысле этого слова.
