(составитель: Дмитрий Георгиевич Карпинский)
***
Полубинские ... Этот древний, и ныне весьма многочисленный, княжеский род мало известен русским генеалогам, хотя до настоящего времени живы сотни потомков этого рода, нередко, к сожалению, забывших о своих корнях, титуле и славе предков. Есть все основания утверждать, что практически все ныне живущие многочисленные Полубинские, являются либо прямыми потомками, либо законными продолжателями фамилии древних членов этого рода, описанных в старинных гербовниках. В настоящее время потомки этого рода живут в Польше, Литве, России, на Украине, в Белоруссии, Франции, Германии, Соединённых Штатах Америки, Канаде и т.д.
Целью данной работы является попытка донести до заинтересованного русского читателя исторические материалы по истории рода князей Полубинских.
До сегодняшнего дня, только польские историки делали попытки составления родословной князей Полубинских. К сожалению, далее 18 века исследование проведено не было. Позднейшей и наиболее фундаментальной публикацией по истории рода князей Полубинских, следует, очевидно, считать статью «Полубинские» (на польском языке) из книги Юзефа Вольфа "Литовско-Русские князья", Варшава, 1899, стр 368-391.
О происхождении самой фамилии Юзеф Вольф пишет следующее: «Полубенские, позднее Полубинские. Имя происходит от названия села Полубники, имевшего прежде, вероятно, название Полубенск, которое находилось под городом Лида; по другой версии фамилия происходит от названия села Полубичи или Полубица (Polubicze, Polubica) в Брестском воеводстве. Первое владение, уже в 16-м веке перестало быть собственностью князей Полубинских, а второе владение, которое в 1503 году, было пожаловано князю Василию Андреевичу Полубенскому, вполне могло прежде находиться в собственности его предков.»
Не берусь оспаривать это мнение, но мне кажется, что не менее вероятным было происхождение их родового имени от названия села Лубно (Łubno) или Любно (Lubno), находившегося в их владении. (Менее вероятным, было происхождение родового имени от города Лубны на Украине). Также и под Смоленском несколько деревень и речка носят название «Лубня». Дело в том, что в средневековых документах князья Полубинские (Полубенские) подписывались как: «... Полубинский, князь на Лубне (Любне ?) (na Lubnie) ». В своей работе Вольф и сам цитирует такие документы, а ниже и я приведу многие примеры тому. Таким образом, историкам неизвестны документы, в которых Полубинские называли бы себя «князьями на Полубичах» или «князьями в Полубенске». Возможно, наоборот, Полубичи (Полубица) или Полубенск получили своё название от имени их владельцев- князей Полубинсиких ?
А в Литовской топонимике находим примеры именно такого словообразования, как название города Поневежис –то есть, у реки- Невежис, или Панярай (Понары) –то есть, у реки- Нярис.
В современной Польше существует гмина (административная единица) Яблонь в районе города Парчева (Parczew) в долине реки Зелявы (Zielawa), а примерно в 6 км к востоку от городка Яблонь расположена деревня Лубно (Любно) (Łubno, Lubno), входящая в состав этой гмины. Самое древнее документальное упоминание об усадьбе Яблонь относится к 16 веку, когда эта местность и принадлежала как раз семье князей Полубинских. Именно поэтому, уже в наши дни, органами местного самоуправления гмины Яблонь было решено создать рисунок герба гмины на основе родового герба князей Полубинских.
Таким образом, мне кажется, что моя версия о происхождении родового имени князей Полубинских убедительно обоснована.
Особо нужно остановиться на вопросе употребления княжеского титула членами рода Полубинских так как этот вопрос был извращённо истолкован некоторыми российским историками. Немало этому поспособствовала, как ни странно, статья в энциклопедическом словаре под редакцией Брокгауза и Эфрона, посвящённая роду князей Полубинских, на которую обычно ссылаются как на истину в последней инстанции. В этой статье в частности говориться, (цитирую по интернетовскому тексту): «Полубинские - княжеский, ныне утративший титул, род... » и «в конце XVII века Полубенские перестали именоваться князьями». А также что «род этот, разделившийся на несколько ветвей, внесен в VI и I части дворянской родословной книги Витебской, Гродненской, Киевской, Ковенской и Могилевской губерний.»
Согласно - «Spis szlachty wylegitymowanej w guberniach Grodzienskiej, Minskiej, Mohylewskiej, Smolenskiej i Witebskiej». («Список шляхты, подтвердившей дворянство в губерниях Гродненской, Минской, Могилевской, Смоленской и Витебской»). Составители : Станислав Думин и Славомир Гужинский, Варшава 1992, Полубинские были внесены в 6-ю часть дворянской родословной книги в Витебской, Гродненской и Могилевской губерниях, также, некоторые ветви рода были внесены в 3-ю часть родословной книги в Витебской и Смоленской губерниях.
Следует понимать, что титула может лишить только тот кто его даровал, а Полубинские были и остались - природными князьями - то есть, в анналах истории, корни их княжеского титула настолько древние, что никто, ни одна королевская династия в мире не может претендовать на то, что когда-то даровала Полубинским княжеский титул. Беспорным фактом является то, что в 17-18 веках многие князья Полубинские изрядно обеднели и, вследствие этого, редко публично упоминали свой титул, как мало вязавшийся со скромным достатком, но всё же никак нельзя сказать что они перестали его употреблять вовсе (это будет видно из цитируемых в настоящей работе, документов). Впрочем, было бы совершенной нелепостью допустить, что «неуоптребление» титула, лишает его носителя права на него.
С конца 18 века, когда Польша и Литва были присоединены к России, публичное употребление княжеского титула, не подтверждённого департаментом герольдии Российской Империи было бы просто незаконным с точки зрения новых центральных властей. Доказательство же благородного происхождения перед лицом новой бюрократии, не благосклонной к польско-литовской аристократии, было делом весьма дорогостоящим, хлопотным и длительным. Следует учитывать и гибель многих важных, с точки зрения доказательства своего происхождения, документов во время пожаров и бесконечных войн, опустошавших этот край. Тем не менее, многие ветви рода Полубинских сумели доказать в Российском департаменте герольдии своё благородное происхождение от Великого князя Литовского Ольгерда, хотя и не добились (или не добивались) признания Русским Царём, за ними княжеского титула, а удовольствовались дворянским званием и, положенными при этом, привилегиями, никак не отличавшимися от княжеских, и правом пользоваться своим историческим гербом «Ястжембец».
Впрочем, как будет показано ниже в данной работе, одна из ветвей рода Полубинских, всё же оформила в Департаменте Герольдии Российской Империи законным образом документы, подтверждающие их княжеский титул. Однако, этот задокументированный факт, почему-то так и остался неотражённым ни в одной из генеалогических или геральдических публикаций и даже, в пресловутой, славящейся свой объективностью, энциклопедии Брокгауза и Эфрона. Очевидно, вследствие этого, все дальнейшие упоминания в Российской генеалогической или исторической литературе рода князей Полубинских, ограничивались лишь повторением чужих мнений или домыслов.
В период после 1917 года, на территории Советского Союза речь об употреблении княжеского титула уже, разумеется, не шла вовсе... Так же как об этом не шла речь и на территории Польши и Литвы после 1939 года вплоть до самого падения коммунистических режимов в этих странах. В настоящее, время в мире живут сотни потомков князей Полубинских, которые знают о своём происхождении и имеют полное право пользоваться своим княжеским титулом и гербом, когда им заблагорассудится. Так же как это право, естественно, сохраняется до лучших времён и за теми князьями Полубинскими, которые забыли свою родословную.
Обращаясь к вопросу о происхождении князей Полубинских и их прародителе, Юзеф Вольф пишет: «Происхождение Полубинских, весьма сходно с происхождением князей Крошинских и Лукомских. Эти три рода совершенно не упоминаются русскими генеалогами, а польско-литовские геральдики выводят их от Великого Князя Литовского Гедимина, утверждая, что как Лукомские, так и Полубинские, используют герб «Ястжембец». («Ястребок» - Jastrzębiec), который геральдик Окольский, называет – «Полубинчик».
Согласно родословной этого рода, его предком был князь Андрей-Вигунд (иногда, писали- «Вингольд». Д.К.) Ольгердович, у которого был сын по имени Федор и внук, также по имени Федор, а правнук- по имени Андрей, князь на Лубне; этот Андрей был отцом маршалка князя Василия Андреевича Полубинского. Существует свидетельство, что Андрей Ольгердович и Вигунт Ольгердович -- это два совершенно разных человека, из которых, у первого были сыновья по имени Михаил, Семен и Иван, а второй - умер бездетным. Историкам неизвестны ни хроники, ни документы, упоминающие о Федоре, таким образом эта версия не подтверждается. Тем не менее, литовское происхождение Лукомских, Крошинских и Полубинских, является вполне вероятным. Во всех старинных документах, Полубинские, писались "Полубенскими" и лишь позднее, стали писать своё имя на польский манер.»
Однако, существует публикация со ссылками на документы, подтверждающая, что семейное предание рода Полубинских об их происхождении, отражённое в книгах польских и литовских геральдиков вполне соответствует действительности. Это книга на украинском языке: «КНЯЗІВСЬКІ ДИНАСТІЇ СХІДНОЇ ЄВРОПИ»
(кінець IX — початок XVI ст.): склад, суспільна і політична роль
Історико-генеалогічне дослідження. Львів: Інститут українознавства ім. І.Крип’якевича, 2000. - 649 с. ISBN 966-02-1683-1. автор: Леонтій Войтович.
Войтович пишет: «Вингольт-Андрей Ольгердович ( родился не ранее 1328 и погиб 12 августа 1399). Князь полоцкий (1342-1376, 1386-1399 г.г.), князь псковский (1343-1349, 1376-1385 г.г..). Учитывая, что первую жену Ольгерд взял до 1327 г., можно согласиться, что Вингольт родился не ранее 1328 года. Погиб в битве на реке. Ворскле. Выступал против занятия великокняжеского престола князем Ягайло и в 1376-1385 годах находился в изгнании. Участник Куликовской битвы. В 1386 году выступал против Кревской унии в союзе со Смоленским княжеством и Орденом. Был разбит князем Скригайло, попал в плен и был вынужден присягнуть на верность Ягайлу и Витовту.»
В разделе “4.7. ОЛЬГЕРДОВИЧІ. АНДРІЙОВИЧІ. ПОЛУБЕНСЬКІ” посвящённом, роду Полубинских, Войтович пишет: “Архив князей Полубинских, потомков Вингольта-Андрея Ольгердовича (столица их была в Полубенске под Лидою), позволяет достаточно полно воссоздать их позднейшую генеалогию. Традиция князей Полубинских зафиксирована Кояловичем и Нарбутом, генеалогические таблицы составлены Бонецким, Вольфом и Яковенко. Нами внесены лишь незначительные уточнения.”
Детьми Вингольта-Андрея Ольгердовича, Войтович называет Фёдора-Онуфрия Андреевича (родившегося в 1399 году. Год смерти -неизвестен), который был князем Полоцким. Согласно Войтовичу, он был известен не только из родословной Полубинских (опубликованной Кояловичем) но и из независимого источника – дарственной грамоты данной монастырю Св. Иоанна Предтечи, где он и был назван Великим Князем Полоцким.
Также, Войтович упоминает и трёх других сыновей Вингольта-Андрея, чьё существование историками не подвергается сомнению: Михаила Андреевича (умер в 1385), Семёна Андреевича (погиб в 1386 при обороне Полоцка от войск Скригайла Ольгердовича) и Ивана Андреевича (умер после 1437 года), который был князем Псковским.
Князь Фёдор Фёдорович, “князь на Любне” (?) сын Фёдора-Онуфрия Андреевича (Войтович ставит знак вопроса, так как нет подтверждения тому, что Фёдор Фёдорович там княжил) – его существование было засвидетельствовано родословной Полубинских, опубликованой в книге Кояловича, а также независимым источником – записью в поминальнике (синодике) Киево-Печерского монастыря.
Далее, Войтович упоминает князя Псковского (1440-1443) – Александра Ивановича – сына Ивана Андреевича (умер в 1443).
Войтович упоминает ещё двух членов рода Полубинских, о которых либо редко упоминали историки, либо не упоминали вовсе. Это, некий князь Фёдор Фёдорович Полубенский, упоминавшийся в конце 15 века, о котором сохранилась запись в синодике Киево-Печерского Православного монастыря, а также, некий князь Элевферий Фёдорович Полубенский (неясно, было ли это его монашеским именем или мирским), жену которого звали Анна. Он известен из записи в синодике Супральского Православного монастыря. Их место на родословном древе князей Полубинских не выяснено.
Не об этом ли Фёдоре (Фёдоровиче ? ) Полубенском упоминает и Вольф: “Одновременно с князем Андреем, жил и некий князь Федор Полубенский, о котором нам известно, только то, что он оставил после себя двух сыновей, умерших бездетными и одну дочь, сына которой, звали Щастный Герцык; последний, в 1533 году претендовал на владения своих дядьев Ивана и Льва Федоровичей Полубенских, а именно, на села Борисово, Гарки, Варевичи, Кокотово, Плодины, Выхов и другие. Ранее, некие, Михайло Павшич и Ивашка Семенович, судились с князьями Иваном и Львом Полубенскими за право владения усадьбами своей матери: Варевичи, Бернов и Кокотов и по королевскому рескрипту от 1499 года, их права на эти владения были подтверждены; однако, как видно из сказанного ранее, упомянутые князья, этих владений не утратили.»
В энциклопедическом словаре под редакцией Брокгауза и Эфрона, упоминается «Герцык (Lubny Hercyk) - литовский дворянский род, герба Ястржембец; происходит от Щастного Петровича Герцыка, дворянина королевского, пожалованного поместьями в 1551 г. Внесен в VI часть родословной книги Витебской губернии.»
Далее, Ю. Вольфф продолжает: «О князе Льве Федоровиче, более ничего неизвестно.
Князь Иван Федорович Полубенский, в 1506 году получил права на владение людьми в Ловожском «стане» в повете Полоцком. Согласно земским спискам, князь Иван Полубенский, должен был выставлять на воинский смотр 10 коней. Королевский дворянин князь Иван Федорович Полубенский, получил в 1510-м году новый «привилей» (документ закрепляющий права Д.К.) на людей в повете Полоцком, Черсвятской волости; а в 1528-м году для королевского дворянина князя Ивана Федоровича Полубенского вышло новое подтверждение его прав на людей Ловожского стана в повете Полоцком. Видимо, к этому времени его уже не было в живых; перед смертью, он завещал усадьбы Пашковичи и Словенцы, пожалованные ему великим князем Александром, своей жене Авдотии, на которой он женился после того, как она овдовела по Полоцком боярине Федоре Григоровиче. А она, в свою очередь, отписала эти усадьбы своим сыновьям от первого брака, которые, в 1531 году, после смерти своей матери, предъявляли права на эти владения.
Первым, известным истории, князем с этим именем, был князь Андрей Полубенский, который находясь на службе у короля Казимира, был жалован в 1482-1488 годах, а именно, в 1482 году, он получил 20 коп грошей литовских с Деречинских земель, в 1488-м году - он был пожалован двумя возами соли с таможни и одним возом соли с "ключа" Брестского ("ключом", в старину в Польше называли несколько фольварков, находящихся под общим управлением -Д. К.) а сверх того получил ещё лисью шубу; в 1488-м году он получил по 20 коп грошей литовских с Луцкой таможни и с «карча» Брестских земель; также он получил две «поставы» сукна Новогонского, три воза соли с Брестской таможни и «кладь» меда с Брестских земель. В том же году, князь Полубенский (имя не упоминается) получил по 10 коп грошей литовский с «карчей» Владимирских, Брестских, Бельских и Каменецких, а сын его Василий - 4 копы от «карчей» Брестских. Похоронен князь Андрей Федорович (?) Полубенский, был, по всей видимости, в Киево-Печерской Лавре, подле великого князя Владимира Ольгердовича.»
Этот отрывок о захоронениях Полубинских в Киево-Печерской Лавре, дополняется пассажем из статьи на украинском языке, опубликованной на Интернете из раздела «Історія Великої Печерської церкви», озаглавленной "В Успенському соборі все жило..."Автор - Дмитро ЛАВРОВ (киевский краевед):
«Начиная с XVI века, интерьер Большого (Успенского –Д.К.) Собора напоминал мавзолей знатных литовских вельмож, которые приняли Православие и оказывали монастырю поддержку. Пожар 1718 года разрушил много надгробий, но благодаря уникальным письменным источникам, мы можем восстановить имена самых влиятельных сановников, похороненных под сводами Печерского храма. Так, в книге Кальнофойского "Тератургима" (1638 г.) упоминаются захоронения княжеских родов Чарторыских, Вишневецких, Корецких, Полубенских, Сангушек и других, которых автор характеризует как "доблестных сынов Западной Руси и верных чад Православной церкви».
Далее, Вольф продолжает: «Некий князь Полубенский, во второй половине 15-го века, был женат на сестре Богуша, Петра и Льва Боговитиновых, у которых была ещё одна сестра, бывшая замужем за подскарбием Андреем Александровичем; возможно тут речь идет именно об Андрее Полубенском, у котором, было, по крайней мере два сына: Василий и Иван. Из них ветвь, Василия Полубинского, угасла в 16-м веке, а ветвь Ивана Полубинского стала главной ветвью рода.»
О роде Боговитиных, упоминается в статье, посвящённой истории местечка Озерница, в «Газете Слонимской» № 45 (283) за ноябрь 2002 года: «В 1510 году польский король Сигизмунд I Старый подарил Озерницу за заслуги перед Короной писарю литовскому Богушу Михалу Боговитиновичу.
В то время представители древнего шляхетского рода Боговитиновичей герба «Корчак» занимали в Великом Княжестве Литовском (далее ВКЛ –Д.К.) высокие административно-государственные должности. Основатель рода — Боговитин — впервые упоминается в 1431 году среди сторонников Великого князя Литовского Свидригайлы. Он имел трёх сыновей: Льва, Богуша и Петра. От сына последнего — Боговитина Петровича — городничего и мостовничего краменецкого, который упоминается в 1523 и 1538 годах, пошла волынская ветвь Боговитиновичей-Шумбарских. Сын Боговитина Петровича — Богуш — был писарем королевским (с 1500 года) и имел трёх сыновей: Богуша Михала, Воина и Яна.
Богуш Михал — писарь литовский (1508), наместник жижморский, слонимский и каменецкий, маршалок литовский (1511), подскарбий земский (1520) — принимал участие в польско-молдавской компании 1509 года, ездил с дипломатической миссией в Москву. Согласно описи 1528 года, только со своих белорусско-литовских имений выставлял в войско 64 всадника. От брака с С.Сангушко имел только дочерей, одна из которых — Ульяна — вышла замуж за наместника дарсунишского Ивана Ивановича Горностая (1520-1566). С этой поры Озерница становится владением шляхетского рода Горностаев, представители которого имели крупные земельные владения в Беларуси и Украине.»
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
Князь Василий Андреевич Полубенский, очевидно это тот самый князь Василий, упоминавшийся в 1488 году вместе со своим отцом - князем Полубенским. Князь Василий Андреевич Полубенский упомянут в 1503 году в качестве свидетеля во время тяжбы. В 1503 году, он, в качестве королевского дворянина, получил привилей на село Полубичи в Брестском повете. В 1505 году он получил от Александра должность Владимирского наместника, когда это место освободилось, после перевода Федора Янушевича на должность старосты в городе Луцке. В январе 1507-го года, король Сигизмунд I, после вступления на трон, подтвердил пожалованную ему Александром должность Владимирского наместника. Однако, когда после возвращения из плена князя Константина Острожского, Федько Янушкевич уступил ему должность Луцкого старосты, то и князь Полубенский, в свою очередь, вынужден был уступить Янушкевичу должность Владимирского старосты (осень 1507 года). Первого ноября 1507 года он упоминается без титула, когда в городе Друцке, он купил село Микитино и людей в Лиханичах (возле города Тетерина). В 1508 году, он получает привилей на дом в Вильне и на Можейков. В феврале 1509 года, прибывший в Вильно король, приказывает арестовать Ольбрахта Гаштольда, конюшего Мартына Хребтовича, подскарбия Федька Хребтовича, Александра Ходкевича и князя Полубенского, обвиненных в сношениях с князем Глинским; они пробыли в заключении полтора года и только 18 мая 1511 года обрели свободу. Не вызывает сомнения, что упоминавшийся князь Полубенский, это и есть - Василий. Князь Василий Андреевич Полубенский в 1514 году получил подтверждение своих прав на двор (усадьбу-Д. К.) Можейков в повете Жолудском (возле города Жолудок -Д. К.). Вскоре, он получил в управление державы Любошанскую и Тетеринскую, но не остался в этой должности, так как в 1516 году, беря в управление державу Жолудскую (за это право он уплатил 600 коп грошей литовских), он уже выступает в должности наместника Любошанского и Тетеринского, а в декабре 1518 года, находясь в должности наместника Жолудского, вновь получает привилей на управление этой державой. В 1520 году, находясь в должности державца Жолудского, он провел разграничения между своей державой и владениями Ходкевича. В том же году, два брата «князья Иван Андреевич Полубенский и Василий Андреевич Полубенский, державца Жолудский» участвовали в судебном процессе по жалобе на них княгини Настасьи Горской (супруги князя Ивана Горского) и её сына князя Федора Ивановича Горского, "на несправедливости учиненные в их владениях Дудаковичи". В ноябре 1520 года, выступая свидетелем на процессе, он назван только «державцем Жолудским». Возможно, что «маршалком господарским» он стал в 1521 году. В феврале 1522-го года, «маршалок Его Королевской Милости, наместник Жолудский князь Василий Андреевич Полубенский» участвует в судебной тяжбе об усадьбе Ваверка, против Подлясского воеводы Костевича. Из разбора этого дела, оказалось, что претензии у князя по этой усадьбе были «по Андрею Сирутовичу и его княгине». В 1524 году, князь Василий получает привилей на три села в Тетеринской волости, которые ему уступил князь Михаил Иванович Мстиславский, а в 1525-м году он участвует в тяжбе по обвинению князя Федора Ивановича Дудаковского и бояр города Троки в нанесении обид в Курглянской усадьбе. В 1527 году он получил державы Конявскую и Дубицкую; в 1527 году он выступает свидетелем и при этом он назван "маршалком господарским, державцем Жолудским, Конявским и Дубицким". Вскоре он утратил права на державы Конявскую и Дубицкую и в 1529-м году снова упоминается только в качестве «маршалка господарского и державца Жолудского». В 1528 году, князь Василий Полубенский, выставлял от себя на воинский смотр 43 кавалериста. В 1533-м году , «князь Василий Андреевич Полубенский маршалок господарский, держвец Жолудский», заключает договор с Марией, женой Копота Васильевича, о женитьбе своего сына Ивана на её дочери Федии Коптевне; по этому договору, он обязался после своей смерти всё своё имущество оставить в наследство своим детям Ивану и Льву. В 1534 году он ведет тяжбу с князем Андреем Сангушко-Коширским и его сыном, о похищении своей дочери. В сентябре того же года, он был послан королем, навстречу московским беглецам - Семену Бельскому и Ивану Ляцкому. В 1535-м году он стал старостой Мстиславским. В 1540-м году князь Василий Андреевич Полубенский маршалок господарский, староста Мстиславский и его сын князь Лев Васильевич Полубенский, получили утверждение разграничения их Курглянских владений с Тетеринскими владениями жены князя Михаила Мстиславского. Тот же князь Василий Андреевич, в следующим году получил документ, подтверждающий освобождение его от выплаты десятины с доходов его усадьбы Яблонь на Парцовскую церковь; в том же году он участвовал в тяжбе о землях Тетеринских с княгиней Мстиславской, в 1542-м году он получает привилей на села во владениях Полубичи. В 1545 году, вместе со своими племянниками князьями Михаилом Ивановичем Полубенским и Александром Ивановичем Полубенским, он вызывает в суд князя Василия Толочинского по делу о Друцком замке. Женившись вторично, «князь Василий Андреевич Полубенский маршалок господарский и староста Мстиславльский» в 1546 году отписывает «своей жене Софии Павловне, вдове по Шимку Мацкевичу, тивуне Виленском» одну треть своих владений, 2000 коп грошей литовских от своей усадьбы Можейков и одновременно отписывает «своему сыну князю Ивану» одну треть всех своих имений, за исключением Можейкова, который он отписал «своей жене Софии Павловне», наказывая ему не претендовать на оставшуюся треть владений, которые он завещал своей внучке, оставшейся сиротой после смерти его сына Льва, -- в приданное. Со своей стороны, «князь Иван Васильевич Полубенский, выдает своему отцу князю Василию Андреевичу Полубенскому маршалку господарскому старосте Мстиславльскому и его жене, а своей мачехе Софии Павловне» письмо в котором соглашается на то, чтобы отец отписал своей нынешней, упомянутой выше, жене одну треть своих владений и Можейков, кроме того, много лет назад при женитьбе на Раине, дочери писаря Копота Васильевича, он уже получил от отца завещание на половину владений, тогда как другая половина должна отойти по наследству Марине, дочери его покойного брата князя Льва Полубенского. В 1547 году, Ян Юрьевич Глебович воевода Виленский и канцлер, вместе со своей женой Ганной Федоровной Заславской, обвиняют князя Василия в том, что он забрал 500 коп грошей литовских, из имения Глубокое; из документов этой тяжбы следует, что эту усадьбу «Андрей Сирутович записал своей жене Оксинии, которая, выходя вторым браком замуж за князя Василия Андреевича Полубенского принесла ему это владение». Оба супруга Полубенские, выдавая замуж свою дочь Ганну за князя Александра Сангушко-Коширского, дали ей эту усадьбу в приданное, оцененное в сумму 1000 коп. Впоследствии, князь Василий развел свою дочь с князем Коширским, при этом он понес расходы, в возмещение, которых, дочь обещала ему и его сыновьям 500 коп, с доходов усадьбы Глубокое. Позднее, Ганна вышла замуж за Николая Завишу, а после смерти последнего - за Размуса Довгирдовича и по собственной воле записала свои 500 коп с усадьбы Глубокое - Глебовичам; уже после её смерти, князь Василий уплатил Глебовичам - 500 коп. В том же году, четыре княжны Мстиславские, вели тяжбу с «князем Василием Андреевичем Полубенским маршалком господарским, старостой Мстиславльским» о землях Тетеринских; во время этой тяжбы, “княгиня Полубенская София Павловна, при посредничестве своего сына - писаря Яна Шимковича”, признала, что эти земли являются пограничными с Можейковым, которым она владеет на основании завещания своего мужа. В декабре того же года “князь Василий Андреевич Полубенский маршалок господарский, староста Мстиславльский” отписывает Марине - дочери своего покойного сына князя Льва державца Кричевского -1000 коп грошей литовских и 1000 золотых червонцев на усадьбе Яблонь, которые имеет право откупить другой сын - князь Иван Полубенский. Особым дополнением (от 6-го мая 1549 года) к завещанию, князь Василий, отписывает той же своей внучке Марине Львовне, 500 коп грошей Литовских от усадьбы Глубокое, которые его покойная дочь Ганна, жена Размуса Довгирдовича, отписала Глебовичу, а он Глебовичам эту сумму уплатил, давая этим фактом своему сыну Ивану права на эти владения. Ещё в феврале 1550-го года, “князь Василий Полубенский маршалок господарский, староста Мстиславльский”, подтвердил, что “сын его Иван” вопреки воле отца, противился тому, чтобы еврей Ицик взял в аренду Мстиславльскую корчму. Князь Василий умер 4-го марта 1550 года в усадьбе Городище, позднее его вдова перевезла его тело в Киев. На третий после его смерти, в Городище наехал князь Дмитрий Федорович Сангушко, староста Житомирский и забрал к себе “внучку князя Василия от сына Льва”, в чем ему вдова и не помогала, и не препятствовала; причем ни вдова София, ни князь Сангушко, никакого урона усадьбе покойного не причинили, о чем, спустя год, по их желанию, были записаны показания свидетелей. Князь Василий Андреевич, был похоронен в Киево-Печерской Лавре, в церкви Пречистой Богородицы Печерской, подле своего сына Льва.
У него было две жены. Первая -Оксиния, вдова Андрея Олехновича Сирутовича, была дочерью князя Ивана Юрьевича Заславского, а сестрой князей Михаила Мстиславского, Богдана и Федора Заславских. Она умерла до 1537 года. С ней у него было 2 сына: Иван и Лев, а также дочь - Анна. В 1546-м году, будучи уже в очень пожилом возрасте, он женился повторно на Софии Павловне, вдове Шимка Мацковича, тивуна Виленского, державца Ушпольского и Пенянского. В 1546-м году “княгиня София, супруга князя Полубенского, маршалка господарского, старосты Мстиславльского” ведет тяжбу по поводу долга с князем Соломерецким. В том же году муж отписал ей усадьбу Можейков. Уже будучи вдовой, “княгиня София Павловна Полубенская, в первом браке- жена Шимка Мацковича, тивуна и городничего Виленского, державца Ушпольского, Пенявского и Радунского, владельца Острины и Заболотья”, подтверждает в 1555-м году, что подарила своему сыну Яну Шимковичу маршалку и писарю господарскому, старосте Тыкоцинскому, суммы от усадеб Можейков и Городня, а также отдала ему права опеки над другими усадьбами, до той поры, пока её другие сыновья, а его братья, не достигнут совершеннолетия. На основании этого, Шимкович, обеспечил усадьбой Можейков, приданное своей жены - княжны Александры Ивановны Вишневецкой. В 1558-м году Ян Шимкович, выступает от имени своей матери - княгини Софии, супруги Василия Андреевича Полубенского, в тяжбе с дочерьми Яна Радзивилла, по поводу усадьбы Сопонец. В 1561-м году княгиня София Павловна Полубенская приобрела у Ясенского дом в Вильне. Умерла она в 1563 году. В 1563-м году, Марина, жена Станислава Павловича Нарушевича справцы староства Гродненского, «дочь покойного князя Льва Васильевича Полубенского, выступая совместно с мужем, утверждает, что Можейков был пожалован королем Александром “её деду князю Василию Андреевичу Полубенскому, старосте Мстиславльскому”, а он женившись, после смерти своей первой жены княжны Оксинии Заславской, на другой жене, которая была вдовой Шимка Мацкевича тивуна и городничего Виленского, старосты Ушпольского, Пенянского и Радунского, ныне также уже покойной Софии Павловне” отписал ей это имение в вечное пользование. Она же, отписала это имение своему сыну Яну Шимковичу маршалку и писарю господарскому, державцу Тыкоцинскому. Ныне же, поскольку, Марина, являясь единственной наследницей её деда, отца и дяди Ивана, все свои права на это имение передает Шимковичу, который уже имеет на это имение королевское подтверждение. Как уже говорилось ранее, у князя Василия с первой его женой было трое детей: Княжна Анна Васильевна, была выдана родителями замуж за князя Александра Андреевича Сангушко-Коширского, старосту Луцкого. Впоследствии она с ним развелась и вышла замуж за Николая Завишу. Николай Завиша и его жена «Ганна, дочь князя Василия Андреевича Полубенского” были вызваны князем Андреем Коширским на суд в 1533-м году с требованием вернуть вещи забранные Анной, когда она была женой его сына князя Александра. По этому же самому поводу, в следующем году, князь Сангушко-Коширский, ведет тяжбу с отцом Анны князем Василием Андреевичем Полубенским. В 1537-м году “Анна, дочь князя Василия Андреевича Полубенского” жена Николая Завиши, будучи бездетной, отписывает свои суммы от усадьбы Глубокое в повете Остринском, которую Андрей Олехнович Сирутович отписал в приданное её матери (на сумму 1000 коп грошей литовских), а её мать Оксиния в свою очередь отписала ей в той же сумме. Она из этой суммы, уступила 500 коп своему отцу, Яну Глебовичу воеводе Полоцкому и его жене Анне (а своей сестре), дочери князя Федора Заславского. Николай Юрьевич Завиша, в завещании написанном 20 июля и подтвержденным 5-го ноября 1540-го года, отписал своей жене княжне Анне Васильевне Полубенской одну треть усадьбы Довгирдзишки, Оснежицы и др.. После его смерти Анна вышла замуж в третий раз за Размуса Довгирдовича и умерла бездетной не позднее 1547-го года. Овдовев, её третий муж Размус Богданович Довгирд женился повторно на Александре Николаевне Пац.»
Подробная биография князя Василия Андреевича Полубенского была опубликована в «Польском биографическом словаре». Вот её текст в переводе с польского:
«Полубинский (Полубенский) Василий Андреевич, собственного герба (умер в 1551 г.), маршалок господарский и староста Мстиславский (г. Мстиславль- Д.К.). Происходил из княжеского рода неустановленного происхождения (Ольгердовичи или Рюриковичи), был сыном Андрея и, вероятно, матери из рода Боговитиных с Подлясья, с земли Брестской, братом Ивана. Отец В.А. Полубинского, находился на службе у короля Казимира Ягеллончика и получил от этого короля в 1482, 1486 и 1488 г.г. право на долю доходов с имений в Дрогичине, в Брест-Литовске, Владимире-Волынском, Бельске и Каменце, с таможен в Бресте и Луцке, а также дань с возов соли и колод мёда с ключа Брестского. Видимо, тот же Андрей получил также от короля Казимира Ягеллончика какую-то усадьбу (возможно, Городище) в земле Брестской. В.А. Полубинский, выступая самостоятельно получил в 1488 г. от короля 4 копы грошей литовских от владений Брестских. В 1501 году, он с группой высшего дворянства, присягнул что будет придерживаться унии с Польшей. Свою политическую карьеру он начал в качестве дворянина (придворного –Д.К.) Александра Ягеллончика, который уже в 1503 году одарил В.А. Полубинского деревней Полубичи в старостве Брестском, а в конце 1505 года доверил ему Владимиро-Волынское наместничество. Несмотря на утверждение его в 1507 году на этой должности королём Сигизмундом I, В.А. Полубинский должен был осенью того же года уйти из замка Владимирского, не получив взамен другого наместничества. Вскоре, осуждённый за участие в заговоре Михаила Глинского, он был арестован в январе 1509 года по приказу короля и находился в заключении вместе с другими панами Литовскими до 10 мая 1511 г.. Через пару лет, однако, к нему вернулось расположение Сигизмунда I. Возможно, это именно к нему относится сообщение из королевского письма 1514 г. написанного в период войны с Москвой, в котором король сообщал великому королевскому маршалку Станиславу из Ходча, что «Dux Polubyensky» разбил московский отряд в 300 всадников и взял в плен 30 человек. Если это так, то можно предположить, что именно в награду за это В.А. Полубинский получил в 1515 году державы Любошанскую и Тетеринскую, из которых он вскоре ушёл, получив в 1516 г. в управление державу Жолудек возле города Лиды, за то что он предоставил королю заём на 600 коп грошей литовских на ведение войны с Москвой. В 1518 году он занял королю ещё 100 коп грошей литовских, также обеспеченных под залог державы Жолудек, которую он держал до 1535 года.
В конце 1521 г. или 1522 г. он получил от короля титул маршалка господарского и вошёл в раду панов литовских, откуда его вызывали на сеймы специальными персональными письмами. Краткое время В.А. Полубинский владел державами Конявской и Дубицкой возле г. Лиды (владел ею с 1527 по 1529 годы). В 1534 году король сообщил о пересечении границы бежавшими из Москвы – князем Семёном Бельским и Иваном Ляцким с группой бояр и конными почтами выслал к ним В.А. Полубинского с деньгами на их содержание. В.А. Полубинский после проведения переговоров с ними, передал их предложения королю.
Король, на фоне ухудшившейся военной ситуации, передал в 1535 году В.А. Полубинскому приграничные староства: Мстиславское и Радомельское с замками, видя, очевидно, в нём надёжного в этом деле человека. В.А. Полубинский (имеющий тут также и свои владения) стал единовластным правителем древнего Мстиславского княжества, не имевшего ещё поста воеводы. Уже в том же году, В.А. Полубинский очень успешно и умело защищал Мстиславль, осаждённый и подвергаемый артиллерийскому огню, московскими войсками под предводительством И. Шуйского. Считается (Л. Колянковский), что удержание Мстиславля вызвало срыв военных планов Москвы. Король также немедленно приказал оказать дальнейшую помощь В.А. Полубинскому как орудиями, так и солдатами. С тех пор В.А. Полубинский в течение нескольких лет защищал этот удалённый восточный участок границы. Очевидно, в связи с необходимостью постоянно поддерживать обороноспособность границы, он получал из литовской казны разные суммы денег. Также, он часто бывал, особенно, перед отъездом в Мстиславль, арбитром или свидетелем в делах спорных и имущественных, в том числе: у Боговитиных, Сангушко, Сапег, Волловичей и Заславских, проходивших в разных местностях Великого Княжества Литовского, а также в Короне Польской (в 1538 г. в Кракове). Заседал в королевских судах и бывал на сеймах. В.А. Полубинский владел значительными имениями в различных частях Великого Княжества Литовского. В 1538 году, он выставлял на воинский смотр 43 конных воина и имел более 3000 подданных. Часть из них, он, несомненно, получил в наследство от отца. В земле Брестской В.А. Полубинскому принадлежали имения: Городищи, Яблонь (она была подарена В.А. Полубинскому королём Сигизмундом I ранее 1519 года) и Полубичи с местечком Россош, несколькими фольварками и 15 деревнями, а также обширными лесами. В.А. Полубинский имел дом в Вильне. В приданное от первой жены он получил имения: Глубокое, Дылёво, Дельницы около Острины и права на Ваверку, а также в Могилёвском воеводстве около Тетерина 3 деревни: Павловичи, Шепелевичи и Бовсовичи (в 1524 году король подтвердил права на владения ими). Владел усадьбой Круглое с окрестностями где в 1507 г. купил Микитино над рекой Друтью и крестьян в Лиханичах. Король Александр Ягеллончик подарил ему имение Можейково около Лиды (королевское подтверждение последовало в 1508 г. и в 1514 г.).
В 1542 г. он получил право собирания мостовой пошлины в Полубичах – местечке расположенном на главной дороге из Литвы в Польшу через Брест. Главной резиденцией В.А. Полубинского было Городище, где он поставил укреплённый двор и церковь. После отдания в 1547-1551 г.г. целого ряда имущественных распоряжений, В.А. Полубинский скончался 4 марта 1551 года (у Вольфа – ошибочно – 1550 г.) в своём имении Городище. Он был похоронен в Киево-Печерской Лавре в церкви Пречистой Богородицы рядом с сыном Львом.
Первой женой В.А. Полубинского была Оксинья Ивановна, урождённая княжна Заславская (умерла до 1536 года), вдова после Андрея Олехновича Сирутовича (Сируты), второй его женой стала (с 1546 года) Софья Павловна (умерла в 1563 году), вдова Шимка Мацковича (о нём тоже есть статья в этой энциклопедии).
От первого брака В.А. Полубинский имел дочь Анну (умерла в 1547 году), которая была в первом браке за князем Александром Сангушко-Коширским (развелись в 1533 г.), во втором браке – за Николаем Юрьевичем Завишей и в 3-м браке – за Расмусом (Эразмом) Богдановичем Довгирдом ;
и сыновей: Иван (умер в 1558 году) – после отца он был старостой и ротмистром Мстиславским, Лев – (умер до 1544 г.) – державца Кричевский (город Кричев около г. Мстиславля-Д.К.). От второго брака – детей не имел.
Оба сына В.А. Полубинского не оставили мужского потомства. Большую часть имения В.А. Полубинского унаследовала его внучка – Марина, дочка Льва, забранная на третий день после смерти деда князем Дмитрием Сангушко и выпущенная только в 1553 году, когда тот женился на княжне Гальшке Острожской. Марина – стала в первом браке женой Ивана Копца, а во втором браке – женой Станислава Нарушевича (о нём тоже есть статья в этой энциклопедии).»
«Умерший по христиански Василий Андреевичь Полубенский тут положен.
Мстиславский староста, Гроденский маршалок Василий Андревичь Полубенский после смерти избрал ceбе место для погребения в церкви Пресвятой Богородицы Печорской.
Читатель! Идя мимо, скажи ему доброе слово:
Боже, помилуй душу милосердного, справедливого слуги
Своего Василия Полубенского.»
Текст дарственной грамоты от князя Василия Андреевича Полубенского монахам монастыря во имя Святого Николая под Мстиславлем:
«Я зван Василь князь Полубенский староста Мстиславский и Радомский бил нам челом поп Никифор и просил у мене монастира Церкви Святаго Николы на горе подле замку господарского Мстиславского, а так я наего прозбу и челом битие учинил итот монастир Церкви Святаго Николы нагори ему чин дал завсем на все что тот монастир Святого Николы, в собе мает ничего [...] [....] [носо…] его так что уси предки его пустынь Никольскую держали а мает тот монастир Церкви Святаго Николы на вечные часы держать и в веки вечны а за Господара Короля и всех православные хрестьяны Бога Милостиваго просити и инших податей или платежей жадных ему с того монастира подле замку недавать и робот не делать кроме которые за сим монастирем в суседи седят за пошлины в роботах [полнити] ведле обычаю стародавнаго дал есмы попу тому Никифору сей мой датный лист с моею печатью писан у во Мстиславле лета Божего нарожения тысеча пятсот пятдесят пятаго месяца июля одинатцатаго дня.»
Далее в статье Ю. Вольффа говорится: «Князь Лев Васильевич Полубенский, второй сын князя Василия Андреевича, упоминается вместе с отцом и братом Иваном в 1533-1540-х годах, впоследствии он стал деревцем Кричевским. Он умер до 1544-го года, так как в этом году державцем Кричевским уже был Андрей Солуха. А в 1546-м году уже упоминают о нем именно как о “покойном”. Похоронен он был в Киеве в Печерской церкви.
«Князь Лев Васильевичь Полубенский, отдавши долг природе, в сей церкви Пресвятой Богородицы Печерской, около своих положен.
Лев Полубенский лежит здесь около своих.
Кто держит путь мимо сей урны
Пусть молчит, дабы не разбудить его: Лев кому пересечет путь,
тот нехотя должен отступить.»
Женат он был на дочери Ивана Горностая, воеводы Новогрудского. После него осталась только одна дочь Марина, упоминавшаяся в 1546-1547 годах в документах своего деда Василия и своего дяди Ивана. В том же году, дед князь Василий отписывает ей 1000 коп грошей литовских и 1000 золотых червонцев от усадьбы Яблонь, а в 1549-м году добавляет ещё 500 коп грошей литовских от усадьбы Глубокое. Её дед и опекун, князь Василий Полубенский обручил свою внучку - “дочь державца Кричевского князя Льва Васильевича Полубенского - Марину” с князем Дмитрием Федоровичем Сангушко старостой Житомирским, и с этой целью связал князя договором. На третий день после смерти деда (1550) “князь Дмитрий Федорович Сангушко, староста Житомирский” захватил Марину и отдал её на попечение своей тетки Федии Андреевны, урожденной Сангушко, жены подскарбия Богуша Боговитинова. Однако, когда стало известно, что князь Дмитрий женился на княжне Гальшке Острожской, в октябре 1553 года князя Дмитрия, к тому времени уже Старосту Черкасского и Каневского, вызвал на суд, Новогрудский воевода Иван Горностай, обвиняя его в том, что тот «не хочет отдать его внучку, княжну Марину Львовну Полубенскую”. Иван Горностай требовал, чтобы княжну Марину отобрали у Федии Боговитиновой и отдали бы ему. Впоследствии Марина была выдана замуж за Ивана Копота, это следует из того, что в 1558-м году она упоминалась именно как его жена, в завещании своего дяди князя Ивана Полубенского. Это завещание явилось поводом для раздоров между Раиной Копот, вдовой Ивана Васильевича Полубенского и её братом Иваном Копотом, женатом на “Марине Львовне, княжне Полубенской”, которые завершились подписанием соглашения в 1562-м году. Иван Копот умер 1-го января 1563-го года. Перед смертью он оставил завещание, которым отписал свои усадьбы своей “жене Марине Львовне Полубенской” и дочери Марине. Это завещание сразу же после смерти Ивана обнародовала его мать -Мария Константиновна Крошинская, жена Василия Копота маршалка и писаря господарского. Сразу же после смерти Ивана, Марина вышла замуж повторно, за Станислава Павловича Нарушевича, справцу староства Гродненского. А уже в мае, того же 1563-го года, “Станислав Павлович Нарушевич справца староства Гродненского и его жена Марина Львовна Полубенская”, вносят в книги заявление, что завещание Ивана Копота обнародованное его матерью является фальшивым, кроме этого Марина заявляет, что сразу после смерти Ивана она была увезена “до усадьбы Вейсей”, где родила сына Ивана Коптевича и что во время болезни, свекровь Мария Константиновна и “швагер Василий Копот” добились от неё подписания разных бумаг. Эти акты были началом тяжбы, которую Нарушевичи в том же году вели с Копотами. В том же году оба супруга Нарушевичи передают свои права на усадьбу Можейков Шимковичу, а в тяжбе с Копотами “тивун Виленский Станислав Павлович Нарушевич и его жена Мария Львовна Полубенская” получают в 1566-м году решение суда, требующее от Копотов, предоставления документов относящихся к делу. Марина, в 1568 году отдает свои имущественные права мужу. Ещё в 1577-м году Станислав Нарушевич, получает подтверждение своих прав на Яблонь, Витулин и т.д., переданных ему женой.
Князь Иван Васильевич Полубенский, старший сын князя Василия Андреевича, женился в 1533-году на Раине Коптевне, дочери Копота Васильевича, маршалка и писаря господарского и Марии Константиновны княжны Крошинской; в качестве приданного жена принесла ему усадьбы Ополе и Русилы, из-за которых он в 1541-м году участвует в тяжбе “со своим швагером Федором Копотом”. В 1547-м году он отписывал имущество своим отцу и мачехе. В 1549-м году “князь Иван Васильевич Полубенский” участвует в тяжбе с Григорием Григорьевичем Остиком владельцем части Тетеринской усадьбы. Они судятся о трех деревнях захваченных и присоединенных к его усадьбе. Князь Иван Васильевич Полубенский при этом утверждает, что его отец, князь Василий Андреевич Полубенский получил их в наследство от покойной матери через князя Михаила Мстиславского и владел ими более 60-ти лет. Сразу же после смерти своего отца в 1550-м году он стал старостой Мстиславльским. В 1551-м году его вызывает на суд Григорий Маркович Волович, обвиняя в захвате усадьбы Ясенка (и присоединении её к владениям Городище), которую его отец, покойный князь Василий Полубенский отписал Воловичу в вечное владение в оплату долга в сумме 200 коп грошей литовских. В том же году он ведет тяжбу с Дмитрием Сангушко о наезде в усадьбе Яблочня, а в 1552-м году заключил с тем же князем Дмитрием соглашение об имуществе, которое отец его князь Василий Полубенский отписал своей внучке княжне Марии Львовне Полубенской. В мае 1558-го года “князь Иван Васильевич Полубенский староста мстиславльский” пишет завещание, по которому, из причитающейся ему части владений, которые он ещё не поделил со своей племянницей Мариной Львовной Полубенской, женой Ивана Копота, находящихся в усадьбах Городище, Россош, Яблонь, Ясенье, Витулин и т. д., он отдает третью часть и 2000 коп грошей литовских от двух других частей, во владение своей жене Раине Копот, для раздела с упомянутой племянницей и племянниками -сыновьями покойного князя Ивана Андреевича Полубенского. Суммы от усадьбы Глубокое, которые его мать получила в наследство от своего первого мужа Сируту, он отписывает своим племянникам Андрею Ивановичу Полубенскому, Александру Ивановичу Полубенскому, Михаилу Ивановичу Полубенскому, Федору Ивановичу Полубенскому и Ивану Ивановичу Полубенскому. Умер он вскоре после написания этого завещания - во второй половине мая 1558-го года; уже в июне 1558-го года старостой Мстиславльским числится князь Соломерецкий.
Примечание (Д.К.): По сведениям обнаруженным а национальном историческом архиве республики Беларусь в 2000 году директором городского музея Мстиславля И.Л. Кравцовой, «среди старост Мстиславских 16-го века упоминаются Павел Николаевич Полубенский и Иван Васильевич Полубенский».
Далее описывается продолжение главной ветви рода князей Полубинских.
Князь Иван Андреевич Полубенский, в 1504-м году упоминается в качестве свидетеля. Женат он был на княжне Невиданне Михайловне Сангушко-Коширской; уже в 1510-м году Семен Одинцевич и Иван Дуда (sic!) Полубенский ведут тяжбу со “швагером своим князем Андреем Михайловичем Сангушко-Коширским, на сестрах, которого они женаты” о своей доле в усадьбе матери своих жен и получают судебное решение, которым король присудил им эту долю. Материнской усадьбой этих жен был Деречин, которым упомянутые князья в будущем владели совместно. Трое князей, Андрей Михайлович Сангушко, Семен Богданович Одинцевич и Иван Андреевич Полубенский, в 1518-м году обвиняют жителей Слонима, в нанесении им ущерба в Деречине. В 1524 и 1528 годах они ведут тяжбу с князем Тимофеем Пузыной о нанесении им ущерба, а в 1524-м году судятся о Деречине - между собой. “Князь Иван Андреевич Полубенский вместе со своим братом Василием” судится с женой князя Ивана Горского о нанесении им ущерба. Оба брата, «Василий Андреевич маршалок королевский, державец Жолудский и Иван Андреевич, князья Полубенские” назначаются судьями для разбора дела по разграничению Малковских охотничьих угодий Ильинича. Какой-то князь Полубенский житель Брестского края на войсковом смотре 1528-го года выставлял двух кавалеристов. В 1536-1538 годах, князь Иван Андреевич Полубенский -королевский комиссар, был назначен королем, разбирать судебные тяжбы Волынских жителей. В 1538-м году, “князь Иван Андреевич Полубенский и его сыновья, Михаил, Петр и Андрей” были обвинены князем Александром Сангушко-Коширским в нанесении разного рода ущерба и грабеже, совершенных в Деречине и Котчине. Эта тяжба не прекратилась ещё и в 1540-м году. В 1540-м и в 1542-м годах, он выступает, в качестве королевского комиссара для разбора разных дел. Хотя он и не имел руководящих должностей, но состоял в совете приближенных короля и в этом качестве, его имя появляется на документах в 1544-м году, хотя из без какого-либо титула. Вероятно, в 1545 году, он получил титул “маршалка господарского”, так как в 1546-м году он выступает свидетелем, как “маршалок князь Иван Андреевич Полубенский” , а в 1547-м году получает привилей на усадьбу Букштов, в повете Мстибовском, возле Деречина. В 1549- 1551-м годах он упоминается, в качестве “маршалка и справца воеводства Новогрудского”. Ещё в феврале 1556-го года “маршалок, князь Иван Андреевич Полубенский и его жена княжна Невиданна Сангушко-Коширская, были обвинены Воловичем в том, что их люди Деречинские чинят ущерб его Хмельницким людям. Видимо, умер он в 1556-м году. В марте 1557-го года, от имени “своей матери, княжны Невиданны Сангушко, супруги князя Ивана Полубенского маршалка господарского”, князь Иван Иванович Полубенский, обвиняет княжну Настасью Михайловну Сангушко, супругу князя Семена Одинцевича в нанесении ему ущерба в Деречинской усадьбе. “Невиданна Михайловна Сангушко, супруга князя Ивана Полубенского” в 1558-м году обвиняет “своего сына, князя Федора Ивановича Полубенского” в нападении на усадьбы Беличаны и Черневичи, причем от имени матери выступал её “сын, князь Александр Иванович Полубенский”. “ князя Ивана Андреевича, с упомянутой княжной Сангушко были сыновья и дочери.»
В «Польском биографическом словаре» приводится подробная биография князя Ивана Андреевича Полубинского: «Полубинский (Полубенский) Иван Андреевич, герба собственного (умер в 1556 году), маршалок господарский, справца воеводства Новогрудского (г. Новогрудок в Западной Белоруссии – Д.К. ). Он был сыном Андрея Полубинского и, вероятно, Боговитиновой, братом Василия Андреевича Полубинского (о нём также есть статья в этом словаре – Д.К.).
В 1504 году он упоминался, когда выступал в качестве свидетеля в Луцке в тяжбе между Андреем Сангушко и Ежи Чарторыским. С этого момента, он часто участвовал в разных судебных процессах и тяжбах, проводившихся в Вильне, Гродно, Бресте, Ковеле и в других городах Великого Княжества Литовского. Прежде всего, его вызывали в качестве арбитра в имущественных делах состоятельных семей (таких как Ильиничи, Остики, Сангушки). Ранее 1511 года он стал «дворянином королевским». С тех пор он заседал в королевских и маршалковских судах; кроме того, король направлял его для разрешения разных споров ( в том числе: в 1516 г. спор семьи Довойнов с Григорием Остиком, в 1536 г. соглашение Андрея Сангушки с Иваном Федоровичем, в 1536 г. и в 1542 г. на Волыни дело того же Сангушко с Яном Свенцицким, в 1537 г. у Сангушко). Князь Иван Андреевич Полубинский участвовал в сеймах, но из-за отсутствия источников-документов, нельзя ничего сказать о характере его участия. Он сблизился с князьями Радзивиллами, но, видимо, был нелюбим королевой Боной, особенно, в свете её деятельности в Литве, так как гетман Ежи Радзивилл и староста Жмудский Ян Радзивилл, назначили Ивана Андреевича Полубинского своим комиссаром в процессах с королевой: в 1531 году о владениях возле Жерославки под Гродно и в 1536 г. – о значительной части имений Гонёндз и Райгруд. В 1537 году он был комиссаром Фёдора Чарторыского в таком же процессе с королевой Боной на Волыни.
Имущественные споры в имении Деречин проходили в январе 1515 года, 1520-1521 г.г., 1524 г. и в 1526 г. дело доходило до междоусобицы и процессов князя Ивана Андреевича Полубинского с князем Тимофеем Пузыной. В 1538-1540 г.г. он вёл кровавую войну с князем Александром Сангушко-Коширским, который, опасаясь за свою жизнь, ушёл на Волынь и обвинил перед королём -Ивана Андреевича Полубинского, его жену и сыновей Петра, Михаила и Андрея - в нападениях и разорениях во владениях Щара и Бродно его дворов, домов, вещей, зерна, в разграблении их и увечьи многих его людей, убийстве нескольких его слуг и урядников. Король наложил на Полубинских штраф в размере 6100 коп грошей литовских. Однако, неизвестно, заплатили ли Полубинские такую громадную сумму. Несмотря на такие поступки, король ценил князя Ивана Андреевича Полубинского, видимо, и далее, как хорошего арбитра, продолжая призывать его в состав своих комиссий (например в 1540 и 1542 г.г.), а затем, даже включил его в свою «прибочную раду» (И.А. Полубинский был в ней в 1544 г., в том же году он был свидетелем при составлении королевского эдикта, выданного в Бресте для православных в Вильне) и затем был провозглашён в 1545 г. (или в 1546 г.) маршалком господарским, а значит он стал членом «панов рады» Великого Княжества Литовского. В этой раде И.А. Полубинский занимал высокое 3-е место (а затем и второе место) среди маршалков. В 1549-1551 г.г. он занимал, кроме того, по просьбе воеводы Виленского Николая Радзивилла «Чёрного» должность справцы воеводства Новогрудского, во время вакансии должности воеводы и споров о кандидатуре на эту должность. Связь с Радзивиллами И.А. Полубинский поддерживал до конца жизни. Умирая, он назначил того же Николая Радзивилла «Чёрного» главным опекуном своих младших детей и жены.
И.А. Полубинский владел, унаследованными после родных, усадьбами над рекой Друтью в Оршанском воеводстве, а жена принесла ему в приданное третью часть усадьбы Деречин около Слонима (всё владение занимало 78 «осад»), где позднее вместе с женой он откупил ещё и двор Котчин с окрестностями. В 1528 году он выставлял на воинский смотр от владений своих и своей жены – 10 конных воинов, так как тогда у них было уже около 800 собственных подданных. В 1547 г. он получил от короля привилей на усадьбу Букштово, находящуюся в центре владений Деречинских. Названия некоторых других владений И.А. Полубинского мы находим в его завещании составленном 20 мая 1556 года. Этим завещанием он отписал своей жене: двор Котчин, данников на Березине, в Беличанах, в Черневичах около Игумения, двор Кременцы, золото, драгоценности и 200 коп грошей литовских по доверенности (у Николая «Чёрного» Радзивилла), также отказал ей двор Черлёны, который он держал за 200 коп грошей литовских. Дочери Марии он назначил в приданное 300 коп грошей литовских на усадьбе Телешница и 200 коп в наличности. Другие владения неизвестных названий достались ранее старшим сыновьям. И.А. Полубинский умер после 20 мая 1556 года. Похоронен в Деречине в Православной церкви Св. Спаса в пределе Св. Девы Марии. От жены - Невиданны (умершей после 1558 г.) дочери князя Михаила Александровича Сангушко-Коширского, на которой И.А. Полубинский женился ранее 1510 года, он имел дочерей: Богдану – замужем за Иваном Ивановичем Ляцким- лесничим Подляским, Марину – замужем за Бенедиктом Проташевичем - войским Гродненским и ключником Троцким и Марию, а также шестерых сыновей: Александра, Михаила (умер около 1560), Петра (умер до 1558 года бездетным), Андрея (умер после 1561 года), Фёдора (умер после 1580 года) и Ивана (умер в 1600 г.) – лесничего Слонимского. Они дали начало пяти линиям рода Полубинских разной степени влиятельности и богатства.»
Продолжение статьи Ю. Вольфа:
«Княжна Марина Ивановна, супруга Бенедикта Протасевича, войского Гродненского и ключника Трокского, в 1552-м году возвращает мужу отписанное им для неё приданное, выделяя долю матери, братьям и сёстрам. В 1570-м году, супруга Бенедикта Протасевича, войского Гродненского и ключника Трокского “Марина Ивановна княжна Полубенская” была вовлечена в дела усадьбы Бережск, принадлежащей, князю Александру Полубенскому, старосте Вольмарскому, державцу Вилькийскому и Пойюрскому, в связи с чем, вышеназванный князь ведет тяжбу в 1572-м году с Григорорием Воловичем, каштеляном Новогрудским и старостой Слонимским. При этом также разбирается дело о присуждении Михаилу Воловичу земель от Деречинской усадьбы.
Дочь - княжна Богдана Полубенская, родившаяся от брака с княжной Сангушко, была супругой Ивана Ляцкого лесничего Подляского.
Из сыновей князя Ивана Андреевича, трое: Михаил, Петр и Андрей, в 1538-м году упоминаются вместе с отцом. Князь Иван Васильевич Полубенский, староста Мстиславльский, в 1558-м году пишет завещание, которым отписывает сумму от усадьбы Глубокое “сыновьям покойного князя Ивана Андреевича Полубенского, а своим племянникам, князьям Александру, Михаилу, Андрею, Федору и Ивану Ивановичам Полубенским”. Очевидно, что князь Петр Иванович Полубенский умер молодым до 1558-го года. Осталось в живых пять сыновей, которые явились прародителями отдельных ветвей рода, это: князья Александр, Михаил, Андрей, Федор и Иван.
Князь Андрей Иванович Полубенский, в 1538-м году упоминался вместе с отцом. Вместе “со своей женой княжной Азариной Андреевной Соколинской” он ведет тяжбу в 1558-м году с матерью и братьями своей жены князьями Соколинскими, о том что те, уступив ему усадьбы Милковичи и Бешенковичи, продолжают собирать дань с жителей этих усадеб. Дмитрий Сапега в 1561-м году вызывает на суд «князя Андрея Ивановича Полубенского» обвиняя его в нападении на Кривскую усадьбу. У него было три сына: Андрей, Даниил и Остафий (Остап), а также одна дочь -Мария. Княжна Мария Андреевна, была супругой Кирилла Зубцовского городничего Луцкого, который "вместе со своей супругой Марией княжной Полубенской", обвинял в 1590-м году Андрея Фирлея в изгнании его из усадьбы Белина. В 1594-м году “Мария Андреевна княжна Полубенская, супруга Луцкого городничего Кирилла Зубцовского” обнародовала завещание своего покойного мужа.
Из сыновей Андрея, самый старший -Андрей Андреевич- согласно родословной, стал казаком. Говорили, что он ушёл на Запорожскую Сечь. Ничего неизвестно о Данииле Андреевиче. Князь Остафий Андреевич, был, вероятно упомянут в 1609-м году в качестве “свидетеля князя Остафия Полубенского” в завещании Дмитрия-Скумина Тышкевича, и вместе с женой он был упомянут в 1620-м году в завещании его вдовы -Ганны Михайловны Масальской. От брака с княжной Масальской, у него было три сына: Ян, Михаил и Даниил, а также две дочери: одна из которых вышла замуж за Масальского, а другая за Тышкевича. О князе Данииле Остафьевиче, более ничего неизвестно. Князь Ян Остафьевич, был убит на войне в Ливонии и похоронен в церкви Киево-Печерской Лавры. Князь Михаил Остафьевич, был, очевидно, тем “князем Михаилом Полубенским", который был убит при атаке короля Владислава IV под Бялой во время войны с Москвой и похоронен в церкви Киево-Печерской Лавры.»
Ни в одной из известных публикаций продолжение этой ветви рода князей Полубинских описано не было. Однако, сведения обнаруженные в национальном историческом архиве республики Беларусь в 2000 году директором городского музея Мстиславля И.Л. Кравцовой, позволяют восполнить этот пробел. Фонд 319, Минское губернское дворянское депутатское собрание, опись 2, единица хранения 2613, содержит «Дело о дворянстве Полубинских» (из Минской губернии).
В деле есть генеалогическое древо Полубинских начиная от Великого Князя Литовского Ольгерда Гедиминовича вплоть до 1-й половины 19 века и большой объём документов, подтвердивших права Минской ветви рода Полубинских на внесение их в 6 часть дворянской родословной книги Минской губернии.
1. Ольгерд Полубинский (так записано по-польски на генеалогической схеме- Д.К.) – Великий Князь Литовский.
2\1. Вигунд в крещении Андрей.
3\2. Теодор
4\3. Фёдор=Теодор
5 Поколение
5\4. Андрей, князь на Лубне.
6 Поколение
6\5. Лохвин-Лев Полубинский
7\5. Василий Полубинский
8\5. Иван Полубинский
7 Поколение
9\8. Александр Полубинский
10\8. Анджей Полубинский
11\8. Ян Полубинский
12\8. Михал Полубинский
13\8 Теодор Полубинский
8 Поколение
14\10. Остафий Полубинский
9 Поколение
15\14. Зыгмунт Полубинский
16\14. Кароль-Богуслав Полубинский
Согласно выписи купчей крепости от 30 апреля 1700 года, Карл-Богуслав Полубинский купил вотчинное владение от супругов Антона и Кристины Стабровских имение Старосёлы с деревнями Сохоповка и Молодеево в Ошмянском уезде.
17\14. Ян Полубинский
10 Поколение
18\16. Антоний Полубинский
Согласно выписи вводного акта от 9 февраля 1714 года учинённая и сознанная 13 февраля того же года в Ошмянском гродском суде, Антон Полубинский введён в вотчинное владение имением Старосёлы с крестьянами в д. Сохоповке и Молодеево, доставшееся ему в наследство от его отца Карла-Богуслава Полубинского.
Жена: Рахель урождённая Головнянка.
См. Выпись из реформационного документа выданного 3 марта 1715 года, явленного 27 октября 1799 года в книгах земских Борисовского уезда, по которому Антон Полубинский на означенном вотчинном своём имении Старосёлы обеспечил приданное своей жены Рахели, урождённой Головнянки.
См. Выпись конфирмационного решения Ошмянского гродского суда последовавшего 14 февраля 1721 года по делу Рахели Полубинской с Матвеем Талсевичем, относительно бывшего в её владении имения Староселы с крестьянами.
11 Поколение
19\18. Кароль Полубинский
Согласно выписи из резолюции Ошмянского гродского суда, последовавшей 6 февраля 1721 года, по которой малолетнему Карлу Полубинскому вследствие кончины его отца, были назначены опекуны.
См. Выпись духовного завещания Карла Антоновича Полубинского, учинённого 1 мая 1792 года и, явленного 27 октября 1799 года в книгах земских Борисовского уезда. Согласно завещанию, Карл Антонович своё вотчинное владение Старосёлы отказал в наследство своим сыновьям Фоме (Томашу), Иллариону (Гилларию) и Устину (Юстину) Полубинским.
20\18. Юзефат Полубинский
12 Поколение
21\19. Томаш Полубинский
См. Выпись из продажной сделки, последовавшей 17 декабря 1792 года и признанной в книгах земских Докшицкого уезда 8 февраля 1797 года, по которой Фома, Илларион и Устин Полубинские продали своё вотчинное имение с деревней Сохоповка и Молодеево (с крестьянами) Станиславу Певцевичу.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
Жена: Марианна
22\19. Гиларий Полубинский
См. Выпись из продажной сделки, последовавшей 17 декабря 1792 года и признанной в книгах земских Докшицкого уезда 8 февраля 1797 года, по которой Фома, Илларион и Устин Полубинские продали своё вотчинное имение с деревней Сохоповка и Молодеево (с крестьянами) Станиславу Певцевичу.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
Жена: Марианна.
23\19. Юстин Полубинский
См. Выпись из продажной сделки, последовавшей 17 декабря 1792 года и признанной в книгах земских Докшицкого уезда 8 февраля 1797 года, по которой Фома, Илларион и Устин Полубинские продали своё вотчинное имение с деревней Сохоповка и Молодеево (с крестьянами) Станиславу Певцевичу.
См. Выпись купчей крепости, выданной 1 марта 1801 года и, признанной в книгах земских Минского уезда 9 марта того же года, по которой Устин Полубинский приобрёл в вотчинное владение от Доминика Сополовского участок имения Березины с деревней Кве(т)че (с крестьянами).
См. Подлинное духовное завещание Устина Полубинского, учинённое 4 января 1835 года и, явленное в Борисовском уездном суде 19 января 1838 года. По завещанию, Устин Полубинский вотчинное своё имение с деревней Кветча (с крестьянами), которое находится в Борисовском уезде, отказал в наследство своему сыну Вильгельму. От наследства был отстранен второй его сын Иозефат, которому ранее был выделен денежный капитал.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
Жена: Богулина.
13 Поколение
24\22. Евстахий-Гиларий Полубинский
Родился 25 августа 1816 года от Иллариона и Марианны Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
25\23. Юзефат Полубинский
Родился 25 января 1805 года от Устина и Богулины Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Подлинное духовное завещание Устина Полубинского, учинённое 4 января 1835 года и, явленное в Борисовском уездном суде 19 января 1838 года. По завещанию, Устин Полубинский вотчинное своё имение с деревней Кветча (с крестьянами), которое находится в Борисовском уезде, отказал в наследство своему сыну Вильгельму. От наследства был отстранен второй его сын Иозефат, которому ранее был выделен денежный капитал.
Жена: Катерина
26\23. Евстафий Полубинский
27\23. Вильгельм-Евстафий Полубинский
Родился 3 апреля 1799 года от Устина и Богулины Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Подлинное духовное завещание Устина Полубинского, учинённое 4 января 1835 года и, явленное в Борисовском уездном суде 19 января 1838 года. По завещанию, Устин Полубинский вотчинное своё имение с деревней Кветча (с крестьянами), которое находится в Борисовском уезде, отказал в наследство своему сыну Вильгельму. От наследства был отстранен второй его сын Иозефат, которому ранее был выделен денежный капитал.
28\21. Кароль Полубинский.
Родился 6 марта 1795 года от Фомы и Марианны Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
Жена: Анеля.
14 Поколение
30\28. Станислав Полубинский
Родился 8 февраля 1847 года от Карла и Анели Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
31\28. Антоний Полубинский
Родился 20 марта 1820 года от Карла и Анели Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
32\28. Казимир Полубинский
Родился 17 июля 1849 года от Карла и Анели Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
33\28. Францишек Полубинский
Франц Полубинский родился 16 марта 1821 года от Карла и Анели Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
34\28. Алоизий Полубинский
Родился 30 июля 1826 года от Карла и Анели Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
35\28. Степан Полубинский
Родился 27 декабря 1827 года от Карла и Анели Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
36\25. Юзеф-Юстин Полубинский
Родился 21 июля 1832 года от Иозефата и Катерины Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
Продолжение статьи Юзефа Вольфа:
«Первая ветвь рода.
Ветвь Александра.
Князь Александр Иванович, сын князя Ивана Андреевича и княжны Сангушко, вместе с дядей князем Василием и братом князем Михаилом в 1546-м году, участвует в тяжбе с князем Толочинским о своей доле в усадьбе Друцк. В 1549-м году он заменил своего отца на должности справца воеводства Новогрудского. В 1555-м году “князь Александр Иванович Полубенский” судился со своим братом “князем Михаилом Ивановичем Полубенским”, который его обвинял в наезде на Деречин и аресте его самого и его жены. В 1557-м году он уже был женат на княжне Софье Юрьевне Гольшанской-Дубровицкой. В 1558-м году он упоминается в завещании своего двоюродного брата “князя Ивана Васильевича Полубенского” и в том же году упоминается вместе со своей матерью. “Князь Александр Иванович Полубенский”, в 1561-м году приобретает у Андрея Тризны и его жены Софии Копец за 300 коп грошей литовских фольварк Судерви. Во время войны в Ливонии с Москвой, князь Александр был назначен “региментарием” войск гетмана Радзивилла. При этом он проявил чудеса храбрости, одержав победы в 1560-м году под Вендами и Мариенборком. Ещё в 1564-м году он воевал в Ливонии. В награду за военные успехи он стал старостой Вольмарским и державцем Зыгвольским; и уже будучи в этом качестве, получил 8 августа 1566-го года державу Вилькийскую. В следующем году, король уведомляет “старосту Вольмарского, князя Александра Ивановича Полубенского” о назначении Яна Ходкевича, маршалка земского, и т.д. администратором Ливонии. Вскоре после этого, по привилею короля Сигизмунда-Августа, он стал также и державцем Поюрским. В качестве старосты Вольмарского, державца Вилькийского и Поюрского он вызывает на суд в 1572-м году Воловича каштеляна Новогрудского по делу о незаконном удержании в усадьбе Бержево княжны Марины Ивановны Полубенской, супруги Бенедикта Проташевича, ключника Трокского, войского Гродненского, а также о присуждении Михаилу Воловичу построек и сенокоса в его усадьбе Деречин. Он был также старостой Трикацким. Во время очередной военной экспедиции в Ливонию царя Ивана Грозного, он был направлен по королевскому указу от 25 декабря 1576-го года вместе с гетманом Радзивиллом на оборону Ливонии. При взятии Вольмара московскими войсками в 1577-м году, он попал в плен, вследствие этого, 21-го августа 1577-го года, король издает повеление, которым уведомляет подданных местечек, волостей и держав “старосты Вольмарского и Трикацкого, тивуна Поюрского, князя Александра Ивановича Полубенского”, что в отсутствие князя, взятого в плен при падении Вольмара, его подданные должны продолжать выполнять свои повинности и подчиняться "его супруге княгине Полубенской”. Когда князя Александра привели к царю Ивану Грозному, он рассказал царю об изменнической деятельности ставленника царя - Датского королевича Магнуса и за это он был отпущен на волю. Вернувшись домой, он утратил староства Вольмарское и Трикацкое, зато в начале 1579-го года получил подтверждение на право управления державой Вилькийской. В том же году он ведет тяжбу с Мелетием Хребтовичем, архимандритом Киево-Печерской Лавры о захвате у него монастырских земель. В следующем году, “его жена, София княжна Гольшанская" отписывает ему права на город Глуск. В том же году, “князь Александр Иванович Полубинский, державец Вилькийский и Поюрский” был обвинен своими племянниками - сыновьями его брата Федора Полубенского в нанесении им ущерба в усадьбе Деречин. В декабре 1585-го года “князь Александр Полубинский, державец Вилькийский и Поюрский” вместе со “своей женой княжной Гольшанской”, участвует в заключении соглашения между всеми наследниками князей Гольшанских с князем Острожским об усадьбе Степань. В следующем году (1586) он был провозглашен каштеляном Новогрудским. В 1588-м году, король вызывает в суд подканцлера Льва Сапегу, обвиняя его в несправедливом отношении к “княгине Софии Юрьевне Полубинской, жене каштеляна Новогрудского” во время её тяжбы с Езерским. Оба супруга: “князь Александр Иванович Полубинский и жена его княжна София Юрьевна Гольшанская” в 1593-м году, отписывают свой фольварк Судерви - Виленскому Православному братству Святой Троицы, а на следующий год (1594) добавляют к этой дарственной записи ещё одну - добавляя пожертвование на содержание школы. В 1599-м году, каштелян приобретает у князя Вишневецкого, его часть усадьбы Деречин. В декабре 1601-го года “князь Александр Полубинский, пан Новогрудский", вместе со своим сыном, "князем Александром Полубинским, старостой Вилькийским” отписывает Деречинской церкви участок земли и десятую часть доходов. Скончался он ранее 1608-го года, что видно из того факта, что 6-го марта 1608-го года “каштеляном Новогрудским после смерти князя Полубинского” был назначен Самуил Волович.
Со своей супругой, упоминавшейся в документах 1557-1594-го годов, княжной Софией Юрьевной Гольшанской, они имели сына Александра и дочь Богдану, которая первым браком была замужем за Иеронимом Юрьевичем Ходкевичем (позднее он стал каштеляном Виленским). Похоронена она в Супрасле. Князь Александр Александрович Полубинский, видимо, в наследство от отца в сентябре 1586-го года, получает привилей на державу Вилькийскую, вскоре после этого, 6-го февраля 1588-го года, он получает подтверждение на эту державу. В 1601-м году он упоминается вместе с отцом. В 1603-м году его назначают подкоморием Лидским. В 1609-м году “князь Александр Полубинский, подкоморий Лидский и державец Вилькийский” ведет тяжбу с неким Шеметом по поводу колокола из своего владения Иванковского. В том же году, он приобретает у Самуила Воловича каштеляна Новогрудского и его жены Гальшки Сапеги, принадлежащую им часть усадьбы Деречин, при этом приводится и инвентарь этой усадьбы. Ещё в 1612-м году делает дарственную запись на Деречинскую церковь. Скончался в 1616-м году. В том же году, 30 октября, держава Вилькийская, “после смерти князя Александра Полубинского, подкомория Лидского”, была отдана князю Александру Головчинскому. Согласно родословной, он был женат на Анне, из рода принадлежащего к гербу Алемания. С ней у него было 2 сына: Александр и Константин, а также дочери: Аврелия -замужем за Шклинским, старостой Зигвульским; Анна -замужем за Кунцевичем и ещё одна дочь -Клара. Из них: Аврелия, была женой Томаша Шклинского, старосты Зигвульского, который умер не оставив потомства.
Анна была замужем за Самуилом Кунцевичем, судьёй земским Лидским.
Клара, стала монахиней в монастыре Святого Франциска. В 1633-м году она стала настоятельницей монастыря Пресвятой Девы Марии при соборе Всех Святых в Минске.
Князь Александр умер в 1618-м году.
В «Польском биографическом словаре» приведена подробная биография Александра Ивановича Полубинского (Полубенского). Вот её текст:
«Полубинский (Полубенский) Александр Иванович , собственного герба, (умер в 1607 или в 1608 году), ротмистр, староста Вольмарский и Трикатский, затем – каштелян Новогрудский. Был сыном Ивана Андреевича и Невиданны Михайловны, урождённой княжны Сангушко. В 1546 году А.И. Полубинский вместе со своим братом Михаилом и дядей Василием вёл процесс с князем Толочинским по разделу замка Друцкого. В 1549-1551 г.г. он управлял от имени своего отца воеводством Новогрудским. Как ротмистр, командующий отрядом литовских татар, А.И. Полубинский упоминается уже в 1559 году. В связи с угрозой нападения Москвы в конце января того же года он был отправлен королём Сигизмундом-Августом в Инфлянты (Латвия – Д.К.), с приказом соединиться с сильным отрядом Ежи Зеновича. Литовцы должны были встретиться с сильным отрядом Готтарда Кеттлера (Готтард Кеттлер стал последним магистром Ливонского ордена и первым герцогом Курляндским. – Д.К.) и занять замки признанные за польским королём, согласно договору от 31 августа 1559 года. Летом 1560 г. А.И. Полубинский разбил стражу пятидесятитысячной московской армии, осаждавшей крепость Кесь (Венден- ныне г. Цесис в Латвии). После отхода московских войск и роспуска армии Яна Ходкевича в Инфлянтах, А.И. Полубинский с наёмной армией, настиг и разбил несколько московских отрядов под Мариенбургом (ныне г. Алуксне в Латвии), взяв в плен московского воеводу князя Мещерского.
В течение последующих 6 лет, вплоть до 1556 г. А.И. Полубинский
командовал литовскими войсками в Инфлянтах в должности поручика гетмана Великого Литовского Николая Радзивилла, организуя удачные вылазки против шведских и московских отрядов. В 1562 году А.И. Полубинский получил приказ предотвратить угрозу осады шведами крепости Кокенхаузен (ныне г. Кокнесе в Латвии) . В мае 1563 года паны рады Великого Княжества Литовского направили А.И. Полубинскому письмо-напоминание с предписанием приостановить борьбу с московскими боярами. Выполняя это распоряжение, А.И. Полубинский в том же году с солдатами магистра Инфлянтского пошёл на отряды шведские в южных Инфлянтах в направлении Парнавы. Но уже в 1564 г. по приказу короля, он организовал экспедиции в Мариенбург, Дерпт (ныне- г. Тарту в Эстонии –Д.К.) и в Псковскую провинцию, которые находились под властью Москвы. Весной 1565 года А.И. Полубинский выделил часть своих сил, которые первоначально предполагалось использовать в польской кампании против Красного Городка. В конечном счёте, они были использованы, однако, Яном Ходкевичем для обороны Жмуди в районе Шадова, между Поневежем (ныне, Поневежис, Литва- Д.К.) и Шавлями (ныне, Шауляй, Литва –Д.К.).
В 1556 г. А.И. Полубинский ожидал в Инфлянтах нападения московских войск, о чём он уведомил гетмана Григория Ходкевича. Однако, в это время дело дошло до стычек А.И. Полубинского со шведами: в июне 1566 г. силами в 3000 человек А.И. Полубинский осадил замок Каркус, занятый шведскими отрядами под предводительством Т. Хайнрихсона. Осада продолжалась три месяца, при этом А.И. Полубинский понёс большие потери и осада кончилась неудачей. В октябре А.И. Полубинский отступил от Каркуса. Ранее, 2 августа 1566 года он, как и другие Инфлятские ротмистры, поступил под командование вновь назначенного администратора Инфлянт – Яна Ходкевича.
В 1566 г. А.И. Полубинский стал старостой Вольмарским. Он показал себя с самой лучшей стороны, участвуя в службе земской в Молодечно 28 ноября 1567 года, а затем, предположительно, участвуя в Радошковицкой экспедиции в январе 1568 года во главе хоругви (отряд из 200 конных воинов). В это время он уже был комендантом замков в Инфлянтах – Вольмара и Триката (Трикатен). В начале 1569 г. во главе отряда Невельского он совершил единственную в то время серьезную вылазку из Вольмара на московскую крепость Изборск, расположенную в 30 км на Юго-Запад от г. Пскова. 11 января после отчаянной атаки замок был взят. Взятых в плен солдат, вместе с воеводой Афанасием Нащокиниым, доверенным лицом русского царя Ивана IV Грозного, А.И. Полубинский отправил под охраной своего брата Михаила к польскому королю Сигизмунду-Августу. А.И. Полубинский просил короля о помощи для последующей обороны, а сам в это время опустошал окрестности самого Пскова. Однако, помощи он не получил, а оставленная им в Изборске группа польских войск под началом Петра Казимирского не выдержала четырёхнедельной осады московских войск.
После заключения польско-московского перемирия в 1570 г. А.И. Полубинскому, провозглашённому «справцей рыцарства» подчинялись отряды нескольких замков в середине течения реки Аа в Инфлянтах. Его хоругвь насчитывала от 100 до 200 конников, набирал он в неё солдат от января 1570 г. до июня 1571 г.
После захвата Южных Инфлянт в первой половине 1575 г. объединёнными войсками Ивана IV Грозного и его ставленника датского принца Магнуса, А.И. Полубинский начал в июле этого года военную кампанию из Вольмара и Триката вглубь московских владений в сторону Дерпта. Его отряды, состоявшие из наёмных немецких и литовских солдат, опустошили территорию в районе реки Аа в Инфлянтах, беря в плен и громя много московских отрядов. В 1576 году, в виду надвигавшейся войны с Москвой он выказал большую активность при обороне Инфлянт. В первой половине августа А.И. Полубинский прибыл к польскому королю Стефану Баторию с двумя инфлянтскими послами – Яном Таубе и Эрлом Краузе. Прежде всего, под влиянием именно А.И. Полубинского, Стефан Баторий поручил Яну Ходкевичу ввести отряды пехоты в Инфлянтские замки а также 100 человек конных воинов придать самому старосте Вольмарскому и Трикатскому. Утверждённый план обороны Инфлянт предусматривал взаимодействие отрядов гетмана польного литовского Кшиштофа Радзивилла с силами А.И. Полубинского (всего, их войска насчитывали до 1000 солдат), а также князя Курляндского Готтарда Кеттлера, города Риги и Яна Ходкевича.
А.И. Полубинский, очевидно, принимал участие в Торуньском сейме, созванном 29 сентября 1576 года, так как сам писал: «Представлял потребности и опасности (Инфлянт), просил и клялся, также делал это и на сейме». С конца 1576 года через своих шестерых посланцев, посланных поочерёдно, предостерегал земли литовские о готовящемся нападении Москвы, но, как утверждал, «не поверили ему»... . В начале 1577 года Иван Грозный призвал А.И. Полубинского сдать ему Инфлянты. Письмо с призывами царя А.И. Полубинский отослал польскому королю, а тот разослал его позднее с инструкциями на поветовые сеймики накануне сейма Варшавского 1578 г.
В середине июля 1577 г. тридцатитысячная московская армия вступила в Инфлянты. Окрестности замков, занятых польскими войсками, были опустошены. Очередное послание А.И. Полубинского в литовские земли от 8 августа того же года с просьбой о помощи, описывало драматическую ситуацию в которой оказались голодающие литовские солдаты, не получающие платы. А.И. Полубинский, после 15 дней борьбы, защитив Румборк от Магнуса, поспешил защитить и Вольмар. Из-за предательства Вольмарских жителей, он был захвачен войсками Магнуса во второй половине августа вместе с городом и замком и попал в плен. Ввиду падения Вольмара, польские отряды в Румборке, Трикате и Смилтене сдались войскам Ивана Грозного.
Иван Грозный, не доверяя, однако, Магнусу стал выбивать и изгонять его отряды из замков в Инфлянтах. Наибольший отпор московские войска встретили только в Вольмаре. После нескольких штурмов, 3 сентября горящий замок был взят, а защищавший Вольмар, А.И. Полубинский – попал в московский плен. Желая взять его живым, московские солдаты спустили его из пылающего замка через окно в корзине «и как старика, израненного, привели его пред очи московского царя» (Е. Бельский). А.И. Полубинского неожиданно ласково принял Иван Грозный. Царь пригласил его к столу вместе с ротмистрами, которые сдали город Трикат, одарил драгоценными кубками и мехами. Отпустил пленных свободно на родину, поручив сказать королю, что тот должен признать могущество Москвы, а через самого А.И. Полубинского переслал послание для Андрея Курбского полное угроз и злобы. А.И. Полубинский не пользовался в Инфлянтах популярностью; согласно современного ему мнения «о А.И. Полубинском было скверное мнение в тех краях». Возможно, именно поэтому он уже не возвратился в Инфлянты. В 1586 году А.И. Полубинский был провозглашён каштеляном Новогрудским. Во время Брестского синода 1569 года, он присутствовал в Бресте на собрании противников унии.
От своей матери А.И. Полубинский и его брат Фёдор унаследовали часть имения и город Деречин в повете Слонимском (в 1599 году он выкупил ещё одну часть Деречинского имения). С 1561 года он был владельцем усадьбы Судерви, расположенной в повете Виленском. Во время отсутствия А.И. Полубинского, находящегося преимущественно в Инфлянтах, его усадьбами управляли его урядники (Андрей Сушка, бывший в затяжных процессах с урядниками соседей А.И. Полубинского). По королевской милости, А.И. Полубинский имел в управлении кроме староства Вольмарского ещё и староство Вилькийское (1566 г.) и Трикатское, был державцем Зыгвольским (1574) и тивуном Пайюрским. Когда А.И. Полубинский попал в плен московский, король Стефан Баторий отправил послание (21 сентября 1577 г.) к подданным державы Вилькийской и тивунства Пойюрского, в котором приказывал подчиняться супруге А.И. Полубинского и её урядникам. После возвращения А.И. Полубинского из плена, король подтвердил ему (1579) права на державы Вилькийскую и Пойюрскую, но зато А.И. Полубинский утратил староства в Инфлянтах.
В январе 1596 года Глуская усадьба была разорена казаками Семёна Наливайко. А.И. Полубинский и его жена были Православными; в 1593 году они отписали Виленскому братству Святой Торицы фольварк Судерви, а в 1594 году основали церковную школу. В 1601 году А.И. Полубинский основал Православную церковь в Деречине, но сын А.И. Полубинского – Александр учился в иезуитском коллегиуме в Вильне (1579).
А.И. Полубинский умер в конце 1607 года или в начале 1608 г. ранее 8 марта, когда каштелянство Новогрудское принял Самуил Волович.
От брака с Софьей, урождённой княжной Гольшанской (иногда в русской транскрипции пишут – Ольшанская), А.И. Полубинский оставил сына Александра, умершего в 1616 году, который был с 1568 года державцем Вилькийским, а с 1603 года – подкоморием Лидским (г. Лида), а также дочь Богдану, которая была в первом браке за Иеронимом Юрьевичем Ходкевичем. (статья о нём есть в этой же энциклопедии).»
В журнале «Вестник Западной России» за 1867 год (год выпуска 1868, год издания – 5-й, том 3-й, книга XI.). Под номером 17 в разделе «Документы, относящиеся к истории Православия в Западной России», опубликована «Запись от князя Александра Полубенского виленскому Св. Троицкому братству на дом и фольварк Судерви, 1593 год.» (орфография сохранена).
«Лета от нарождения сына Божого тысеча пять сот деветдесят третего месеца мая трынадцатого дня.
Перед нами судьями головными, на трибунал у великом князстве Литовском з воеводств земель и поветов на рок теперешний деветдесят третий обраными, постановившысе очевисто пан Григорей Тышкевич Бужича, писарь братства церковнаго Виленского Светое Тройцы, оповедал и покладал два листы его милости князя Александра Полубенского, каштеляна Новогрудского, под печатью его самого и с подписом руки его: один даный братству церковному Виленскому на справленье листу самого фундушу на фольварк свой Судерви, который он поступил братству церковному Светое Тройцы, яко ширей на том листе писано и доложоно есть. И просил помененый Григорей Тышкевич, абы тые листы до книг головных трибунальных были вписаны, коих мы судьи огледавши дали есмо до книг вписати, и от слова до слова так се в себе мают:
Я Александр Полубенский, каштелян Новогрудский, сознаваю тым моим листом каждому, кому потреба в том ведати, иж што который фольварк мой, названный Судерви, лежачий в повете Виленском умыслил и обещал есми на вечность отдати ку фале Божой в моц, во владзу и в шафунок братства церковного Виленского заложенья Светое Тройцы на выживенье и выхованье свещенником братским и слугам церковным и школы братское, под справою их будучым, о што и присылали до мне з братства, упоминаючыся, писара братского пана Грыгорья Тышкевича Бужича; леч на тот час, для воли их трудностей, фундушу самого листу вечистого справить и на враде его признать не моглем, иж справы на тот фольварк належачое не мел. Еднак же упевняючи братство церковное Виленское и хотечы вжо тот фундуш скутечне справившы им водле права врадовне подать, сим листом моим врадую, иж тот дворец свой преречоный Судерви со всеми гкрунтами и пожитки, яко се сам в собе здавна и теперь мате, подалем и сим листом моим подаю в моц, в держанье, в оборону, в послушенство ку зачатью и размноженью в нём господарства и пожитку братства церковного Светое Торойцы мает и мает преречоное брацтво церковное и вольно им будет тот весь дворец належностями его ку пожитку и выхованью свещенником и слугам церковным и школьным, под справою их будучым, держати аж до головнейшаго от мене им на то фундованья, которое шлюбую и обецую церкви Божей зыстити, яко наспешней быть может, з откладом того, иж абы то николи ни через кого от церкви Божые з моцы и послушенства и владзы братства церковного ни на який инший пожыток никому кгволи отыймовано и отрывано не было. И на том дал брацтву церковному Виленскому сесь мой лист под моею печатью и с подписом руки моее властное.
Писан в Глуску лета Божьего нароженья тисечы пять сот деветдесят третего, месяца марца одинацатого дня. У того листу печать притиснена одна и подпись руки одна писмом руским тыми словы:
Александр Полубенскiй рука властная.
А другой лист от его милости князя Полубенского писан до урадники Судервинского до Василья Соколовского, абы тот дворец Судерви в заведание тому Грыгорью Тишкевичу писарю брацкому поступил, в тые слова писаный:
Александр Полубенский, каштелян Новогрудский, ураднику моему Судервинскому Васку Соколовскому ведать о том, ижем умыслил и обецал на церков ку фале Божой Светой Тройцы на брацтво Виленское тот фольварк свой Судерви уфундовати и надати, якожем тую обетницу свою им листом своим упевнил. Прош то росказую тобе, абы тот дворец з кгрунты, лесы и дубравы и со всими пожитки з моцы своее пустил и подал в оборону и в заведанье писару брацкому пану Грыгорью Тишкевичу Бузичу, иначей того не чинечы.
Писан в Глуску року тисеча пять сот деветдесят третего месеца марца одинацотого дня.
У того листу печать прытиснена и подпись руки в тые слова писана:
Александр Полубенскiй рукою.
Которое добровольное оповеданье и тые листы, перед нами покладаные, за прозбою Грыгорья Тишкевича до книг головных трибунальных есть вписан; с которых и сесь видымус под печатью земскою воеводства Виленского в сём року тисеча шесть сот деветнадцатом месеца июня двенадцатого дня отцу архимандриту Виленскому монастыра Светое Тройцы есть выдан.
Писан у Вильни. Ян Коленда Виленский писар.
Печать втиснута через бумагу на сургуче.
В журнале «Вестник Западной России», том I, книга III за 1868 год, стр 85 опубликована «Дарственная запись Александра Полубенского священнику Деречинской церкви Роману Кобяте на земельный участок и десятину доходов», 1601 год.
Александр Полубенский пан Новогрудский сполечне с сыном нашим Александром Полубенским, старостою Вилькейским ознаймуем тым листом нашим, кому бы того потреба належала ведати, иж которая церковь Божья Светого Спаса наданье годное памети предков наших, их милостей князей Полубенских и их милостей князей Вишневецких, у мести нашом Деречинском, которая мне их милости князя Костантина Вишневецкого ъ двором и со всеми людьми продана есть, ни в чом не нарушаючи в той фале Божей и повинности нашой хрестиянской, служебнику и богомольцу нашому свещеннику Роману Кгобяте не только же бысмы мели преносити оком нашим прозбу его, лечь наметаючи на давно звыклые службы его, нам пристойне верне через час не малый делаючие и хотячи его там хутлившого до богомоленья и службе его теперь и в пришлые часы за показаньем ласки нашое, яко духовника славное памети княгини малжонки моей, схильнейшего к нам уделати и через огонь знищенного поратованье учинити, погожаючи тому, абы в той церкви фала Божия по душах продков наших богобоязненных князей панов ктиторов церкви и всего народу нашого годных светных памети, так и за здоровье наше, с размножением слова Еванелии Светое а ку науце всех людей прибегаючих, с выконыванием всее фале не уставала, лечь приумножала датою к дате, од их милости впрод реченых продков наших князей Вишневецких на часть от князей Вишневецких тоей церкви Божое, которая се нам вечне зостала, приняли есмо и далисмы свещеннику реченому Кгобяте. Которую церковь Божью держати ему подали яко в дате церковной, так теж в землях и подданных церковных землею их службою и повинностью, которiе есть надано на церковь Божью для выхованья его, то есть дом с будованьем у месте Деречинском зо всим на все з огородами, кгрунтами, полями пашными и с сеножатными, ако здавна и теперь в обыходах своих мають. До того придалисмы тому свещеннику реченому землю дьяконскую з двемя огородами у месте Деречинском и пляцами двемя до того часу, покибы ся дъякон до той церкви Божее трафил. А ку тому тежъ, ведле стародавнего звычаю от тых менованых продков наших, на каждый год с пашни нашое десятина, ведлуг боязни Божое а повинности приказания писма светого, двора нашого Деречинского выдавана быти мает тому впрод менованому свещенику. В которой церкви Божей по недели з свещенниклм нашим отцом Яковом Неронским протопопею службу Божью служаючи вшеляких доходов на полы богобоязненно уживати мають и яко в тых менованных и не менованных наданьях тое церкви Божей и ни в чом погожаючи писанью светому, а на больш фале его светой от тоей церкви Божее ведле фундушлв продков наших не уймуючи а ни нарушаючи, але ещё привлащаючи мы сами и потомки наши з несмертельною славою дома ношого через сесь лист наш тому свещеннику даем и тым листом фундованым до живота его варуючи то ему сим листом нашим, ни в чом не нарушаючи фундушов благословенных ктиторов тоей свтое обители. Мает он за благословением Божьим и архиепископа нашого до живота своего при той церкви Божей будучи службу Божью действовати и всякие справы духовные отправовати, яко од веков Светая Соборная Апостольская Церковь здавна и теперь уфундована. До которое церкви вси православные хрестияне, а наиболее парафияне тоей церкви с тых сел мне от князя Вишневецкого вечностью зосталых приходити и научатися приказанью Божьему и науце церковной мають. И на тоемы ему дали сесь наш лист под нашими печатьми и с подписом рук наших.
Писан в Деречине, року от нароженья Спасителя нашого Iисуса Христа 1601, месеца Октебра дня. Писан на бумажном листе. Копия хранится там же.
Продолжение статьи Ю.Вольффа:
«Князь Константин Полубинский, женатый на Софии Андреевне Сапега, которая в 1616-м году отписывает ему, полученное ею по наследству от отца имение Почаевичи в Оршанском воеводстве и усадьбу Заболотье в Лидском воеводстве. 20-го мая того же года он был назначен писарем земским Слонимским. В 1617-м году “князь Константин Полубинский, писарь земский Слонимский” совместно с князем Николаем Чарторыским на Клевани, владели замком Глуским Дубровицким. 18 мая 1621-го года он был назначен маршалком Слонимским, а 27-го мая 1625-го года он был назначен каштеляном Мстиславльским. В этом качестве он был послом на сеймы 1627 и 1629-го годов. Дело с архимандритом Печерским Николаем, он закончил заключением соглашения, в результате которого архимандрит вернул ему забранные прежде владения: Поречи, Косоричи и Дакота в воеводстве Новогрудском и поменялся с ним усадьбами Хоромье и Зарекуша на усадьбы Белосорка и Довлады. Это соглашение было подтверждено королем в 1630-м году. В 1632-м году он находился на “элекционном сейме” и подписал хартию об избрании нового короля. Сразу же после вступления на трон короля Владислава IV-го, он был назначен 2-го февраля 1633-го года воеводой Парнавским. В том же году, уже в качестве воеводы Парнавского, он был назначен на сейме к участию в коррективе законов. В следующем году “Константин Полубинский, воевода Парнавский” получает привилей на деревню Бочан вместе с подданными в Речицком воеводстве. И тот же воевода Парнавский совместно со своей женой, Софией Сапега, получает подтверждение на основанный им в Деречине Доминиканский монастырь. Документ датирован 9-м сентября 1618-го года. В 1635-м году некие Стецкие получают согласие на передачу державы Рудобелка в Мозырьском воеводстве –«Константину Полубинскому, воеводе Парнавскому и его жене Софии Сапега». В том же году, воевода уступает село Богань в старостве Рогачевском, некоему Быковскому. Скончался он в 1640-м году. Его вдова-”София Сапега, вдова Константина Полубинского воеводы Парнавского”, ведет тяжбу с неким Тризной о захвате деревни и присоединении её к Глуску. В следующем году, та же “супруга воеводы Парнавского и державца Рудобельского” получает комиссарский декрет по судебному делу с Еленой Сангушко-Ковельской, супругой Кшиштофа Жижемского, подсудка Минского о насилии и грабеже. Её родственник, подканцлер Казимир-Лев Сапега отписывает 30 июля 1655-го года “Софии Сапега-Полубинской, жене воеводы Парнавского, а его двоюродной сестре” и её потомкам, усадьбу Озерница в повете Слонимском. Во время войны 1660-го года с Москвой “госпожа Полубинская супруга воеводы Парнавского, со своем сыном писарем польным и внучкой госпожой Халецкой” попали в плен и их содержали в заключении в замке Новогрудском с 15-го февраля до 11 мая. Согласно родословной, у Константина и Софии Сапега было 6 сыновей: Габриель, Казимир, Александр-Гилларий, Владислав, Самуил и Иероним, который умер в чужих краях, а также 6 дочерей: Констанция - монахиня Бернардинского монастыря, Eкатерина -замужем за Александром Огинским каштеляном Трокским, Кристина -замужем за Яном Каменским подкоморием Вилькомирским, Eфросинья -первым браком -за Халецким, а вторым браком -за Гедройцем, Гальшка-Теодора - незамужняя и Петронелла -монахиня Бернардинского монастыря. Из сыновей князя Константина, о Владиславе и Самуиле нигде более нет упоминаний, зато встречаем Евстахия-Константина (смотри ниже), когда в 1655-м году в живых оставались только Александр-Гилларий и его сестры, так как другие сыновья князя Константина умерли ранее.»
В «Польском биографическом словаре» опубликована подробная биография князя Константина Полубинского. Вот её текст: «Полубинский Константин, собственного герба (умер в 1640 году), каштелян Мстиславский, затем - воевода Парнавский. К. Полубинский – был внуком каштеляна Новогрудского Александра Полубинского и сыном тоже Александра Полубинского – подкомория Лидского и Анны дочери Доменика Алямана (о нём тоже есть статья в этой же энциклопедии). Если верить историкам, то в молодости он учился в иезуитском коллегиуме в Брунсберде (Бранево) и в академии Виленской. Затем, К. Полубинский посвятил себя военной службе и участвовал в начале 17 века в боях под командованием гетмана литовского Яна-Кароля Ходкевича в Инфлянтах (Латвия –Д.К.) и в войне за Смоленск в 1609 –1611 г.г. Некоторое время он мог быть солдатом в «кварцяном» войске, но биографы упоминают об участии К. Полубинского в боях на территории Подолии под командованием королевского гетмана Станислава Жулкевского.
20 мая 1616 года он был назначен на должность писаря земского Слонимского, а 16 мая получил «номинацию» на должность маршалка этого повета. Затем 27 мая 1625 г. К. Полубинский получил привелей на должность каштеляна Мстиславского. По неизвестным причинам, он не принял этого поста; ещё в июле 1627 года он был маршалком Слонимским, одновременно исполняя должность маршалка трибунала литовского. Видимо, К. Полубинский был послом на сейм 1627 года, во время которого, 30 октября того же года он получил повторное назначение на должность каштеляна Мстиславского. Этот же сейм назначил также его одним из комиссаров «по вопросам определения цен». Во время чрезвычайного сейма 1629 года, К. Полубинский стал депутатом по проблеме задержки получения налогов в скарбовом трибунале в Вильне. На элекционном сейме 1632 года, он участвовал в составлении артикулов по вопросу безопасности во время выборов («элекции») и сверх этого, его назначали судьёй в маршалковские суды.
К. Полубинский был электором короля Владислава IV от воеводства Мстиславского; также он подписался под присягой данной королём. К. Полубинский участвовал в коронационном сейме короля Владислава IV в 1633 году и 5 февраля получил номинацию на должность воеводы Парнавского. Одновременно, он был депутатом по делам поправок к III Статуту Литовскому.
К. Полубинский был женат на княжне Софии Сапега, дочери Андрея Сапеги воеводы Мстиславского, племяннице канцлера литовского Льва Сапеги. Казимир-Леон Сапега писарь литовский, выезжая в 1635 году с посольством в Москву, доверил ему среди прочего и опеку над своим огромным имением.
К. Полубинскому принадлежали наследственные имения: Деречин (в повете Слонимском), Глуск (в повете Речицком. Этой усадьбой он владел совместно с князем Николаем Чарторыским) и Глубокое (в повете Лидском). Эту последнюю усадьбу, он продал в 1632 году за 40 000 злотых лесничему Оршанскому и Мерецкому Ежи Хрептовичу.
Жена К. Полубинского отписала ему в 1616 г. усадьбы, унаследованную ею от отца: Почаевичи (в повете Оршанском ) и Заболотье (в повете Лидском), а также, унаследованную ею после матери, половину усадьбы Можейков (в повете Лидском). В 1622 г. К. Полубинский купил за 5 400 злотых у Петра Кендзежавского усадьбу Марцинишки, находящуюся в повете Лидском, которые затем, вместе с половиной Можейкова продал за 30 000 злотых воеводе Троцкому Янушу-Скумину Тышкевичу. В 1630 г. Киево-Печерский монастырь вернул ему, захваченные ранее имения Поречи, Косорычи и Дакота (воеводство Новогрудское). Также, ему принадлежала королевская усадьба Рудобелка в повете Мозырском, которую ему уступил, в январе 1635 г. , с согласия короля хорунжий Ошмянский Пётр Стецкий.
После изменения вероисповедания (К. Полубинский оставил Православие, вероятно в связи со своим браком ) он стал усердным католиком; 9 ноября 1618 г. он вместе с женой основал Доминиканский монастырь с костёлом в своей главной усадьбе – Деречин. Деревянный костёл во имя Успения Пресвятой Девы Марии был построен в 1629 г., одобрение же постройки Доминиканского монастыря было получено 6 июля 1634 года.
При монастыре он основал больницу для бедных на 12 мест.
Константин Полубинский умер в 1640 году.
С Софией Сапега (умершей после 1660 г.) К. Полубинский имел многочисленное потомство. Из шести их сыновей , Габриэль, Самуэль и Владислав умерли в младенчестве, а Иероним-Константин в 1635 году – студент Краковского университета, умер во время учёбы в Вене. Только лишь Константин-Евстахий, ротмистр королевский и электор с 1648 г. да Александр-Гилларий достигли зрелого возраста.
У них было ещё также шесть дочерей, из которых Констанция и Гальшка умерли в подростковом возрасте, Катажина – вышла замуж за Александра Огинского (о нём есть статья в этой же энциклопедии), Кристина – стала женой Яна Каминского – подкомория Вилькомирского, Эфрозына (Ефросинья) – в первом браке была замужем за подкоморием Речицким Болеславом-Александром Халецким, а во втором браке за Владиславом Гедройцем хорунжим Смоленским, а Петронелла стала монахиней в Бердардинском монастыре.»
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
«Потомство князя Константина Полубинского и княжны Софии Андреевны Сапега:
Иероним-Костантин Полубинский -сын воеводы Парнавского, за философский диспут в январе 1635-го года в Краковской академии, получил похвалу от Котынского. В том же году опубликовал панегирик в связи с кончиной королевича Александра. Позднее был послан за границу, где и умер.
Евстахий-Константин Полубинский, сын воеводы Парнавского, ротмистр Его Королевской Милости, в 1648-м году подписал от воеводства Новогрудского хартию об избрании короля Яна-Казимира.
Казимир и Габриель Полубинские, подписали в 1648-м году хартию об избрании нового короля. В 1647-м году Габриель Полубинский посвятил панегирик своему дяде, подканцлеру Казимиру-Леону Сапеге.
Екатерина (Катажина), супруга Александра Огинского, который в 1633-м году, в качестве Литовского надворного хорунжего, получает подтверждение на передачу своей жене Катажине Полубинской, права на владение несколькими деревнями в старостве Рогачевском. В завещании подканцлера Казимира-Леона Сапеги от 30-го июля 1655-го года, она упоминается уже, как - покойная.
Ефросиня (Эфрозына)- в первом браке- супруга Халецкого, а во втором браке- супруга Гедройца. В 1679-м году, она упоминалась уже, как покойная, когда в документах упоминались её дети: Констанция Халецкая, которая была замужем за неким Пшисецким подстолием Полоцким и Тереза Халецкая, которая была замужем за неким Войно (Даниель Войно-Ясенецкий– см. ниже в этой же статье. Д.К.), подкоморием Витебским, а также упоминался её сын Гилларий Гедройц. Какая-то из её дочерей “панна Халецкая” вместе со “своей бабушкой, женой воеводы Парнавского” была взята в плен московскими войсками в 1660-м году.
Кристина, супруга Яна Каменского подкомория Вилькомирского. “Кристина Полубинская, дочь воеводы Парнавского, супруга Яна Каменского” продала своему родному брату Александру-Гилларию Полубинскому усадьбу Петровичи в Пинском воеводстве, который в свою очередь, в 1671-м году перепродает эту усадьбу мечнику Пинскому Григорию Войно-Ясенецкому и его супруге Варваре Каменской. Видимо, она умерла ранее своего брата (1679) и бездетной, так как в списке его родственников, оставшихся в живых после его смерти, ни она, ни её дети не упоминаются.
Елизавета (Ельжбета), дочь воеводы Парнавского (прежде упоминалась под именем Гальшка-Теодора) скончалась незамужней в Вогине, 3 ноября (год неизвестен).
Александр-Гилларий Полубинский, родился 6-го сентября 1626-го года. В последствие он стал “дворянином покоевым короля Владислава IV-го” и затем -”Подкомирием Слонимским”. На эту должность он был, очевидно, назначен в 1649-м году вместо Габриеля Шемета. В 1651-м году подканцлер Сапега получает подтверждение на передачу “подкоморию Слонимскому Александру-Гилларию Полубинскому” огорода и сада в Слониме. 11-го мая 1654-го года он был назначен подстолием Великого Княжества Литовского, а в августе 1654-го года - писарем польным Литовским. Сеймовой конституцией 1655-го года, местечко Глуск, находящееся во владении “Александра-Гиллария Полубинского польного писаря Великого Княжества Литовского” было освобождено от налогов на 10 лет, ввиду того, что это местечко оказалось разрушенным в результате казацких войн. В том же году, подканцлер Сапега, в своем завещании отписывает мужу своей сестры Александру-Гилларию Полубинскому польному писарю Великого Княжества Литовского, за его заслуги перед Речью Посполитой, усадьбы Здзециол, Явор, Вензовец в повете Слонимском, а также Горы Великие, Горки (Горы-и-Горки) и Шишов в повете Оршанском, при условии уплаты своим сестрам и потомству госпожи Огинской- его родной сестры- по 25000 злотых, а также вместе с другими своими наследниками -местечко Чернобыль в Киевском воеводстве, Белыничи и Тетерин в Оршанском воеводстве, Бешенковичи в Полоцком воеводстве и Зельва -в Волковыском воеводстве. В 1657-м году, Ян Сапега, писарь польный коронный получает подтверждение на передачу староства Слонимского “Александру-Гилларию Полубинскому писарю польному Литовскому”. В 1659-м году он находился на сейме в Варшаве и в том же году получает привилей на владения некоего Майдля ловчего коронного. В то же время он принимал участие в текущих войнах, отличившись в боях под Варшавой, под Простками и под Тикоцином во время войны 1656-1657-го годов со шведами . Воюя вместе с Чарнецким, участвовал в изгнании из Польши Ракоци. В 1659-м году освободил от Шведов Курляндию. Однако, в войне с Московскими войсками счастье изменило ему и в 1660-м году он попал в плен. Но уже в 1661-м году он упоминается среди присутствующих на сейме в Варшаве. Во время этого сейма конституция признала справедливым возмещение ему 40000 злотых, истраченных им на содержание полка в Курляндии. В награду его заслуг, ему было пожаловано староство Рудобелка в повете Мозырьском, а также, его дом в Слониме - был освобожден от налогов. Во время этого сейма, “Александр-Гилларий Полубинский, писарь польный, староста Слонимский, Озеринский и Рудобельский, полковник Его Королевской Милости” продал свои права на Белыничи и Тетерин Яну Сапеге писарю польному коронному и Кшиштофу Сапеге стольнику Литовскому. В 1664-м году он принимал участие в войне с Московскими войсками. В 1667-м году он выступает в качестве опекуна Анны Сапега дочери польного писаря, когда от другого опекуна - канцлера Паца, он принимает под расписку разные вещи, относящиеся к её наследству. Находясь в том же году на сейме, конституция утвердила основание им Бернардинского монастыря на его землях в Глуске Дубровицком. В том же году “Александр-Гилларий Полубинский, писарь польный, староста Слонимский, передает должность войта Мижевецкого в повете Слонимском Даниелю Войно-Ясенецкому и его супруге Терезе Халецкой , а получив в управление державу Парицкую, отдал за неё супруге некоего Зеновича, плату в 4000 злотых, которая дала расписку в получении этой суммы. В июле 1668-го года он получил должность старосты Жмудского, однако, он колебался с принятием этой должности и осенью того же года выступает на сейме только в качестве писаря польного. В качестве такового он подписал 16-го августа акт об отстранении короля Яна-Казимира. Одновременно, писарем польным стал Ян Огинский маршалок Волковыский, таким образом, Полубинский в период межцарствия, не занимал никакой должности. Это подтверждается тем фактом, что, прибыв в Варшаву 1-го мая 1669-го года на выборы нового короля, он упоминается только как “бывший писарь польный”. Однако, 7-го июля 1669-го года, он подписывает акт об избрании короля Михаила, уже как “староста Жмудский”. В том же году, Александр-Гилларий Полубинский (без упоминания титула), продает усадьбы- Якимовичи, Шостаки и Вязевичи, полученные от наследников Анны Сапега, -- Киприану-Павлу Бжостовскому -референдарию и писарю Литовскому. После избрания короля Михаила, он окончательно отказывается от должности старосты Жмудского, но зато вместо должности писаря польного (sic!), 11-го ноября 1669-го года его назначают маршалком великим Литовским. Находясь на сейме в следующем году, ему был выделен процент в 8000 злотых от капитала в 130000 злотых, так называемых “сумм Трубецкого”, выплата которого была отложена до следующего сейма. Права на эти деньги он получил через права жены. Как приобретший права наследника Анны Сапега дочери польного писаря; в январе 1671-го года он получает приговор суда в свою пользу, против семьи Глебовича воеводы Виленского, за наезд на усадьбу Ива. В том же году, “Александр-Гилларий Полубинский маршалок великий Литовский, староста Волковыский, Бобруйский, Озеринский и Велятицкий, администратор брестской экономии” продает усадьбу Петровичи в Пинском воеводстве, полученную от своей родной сестры Кристины Полубинской, супруги Яна Каменского, - Пинскому мечнику Гектору Войно-Ясенецкому и его супруге Варваре Каменской. Вопросом “сумм Трубецкого”, подлежащих выплате Александру-Гилларию Полубинскому маршалку великого княжества Литовского, занимался сейм 1673-го года. На том же сейме, он получил подтверждение на освобождение от налогов своего дома в Слониме и на определенные привилегий для Глуска. В том же году, он частично продает, а частично закладывает, усадьбу Косин в Виленском воеводстве - Теодору Лукомскому и его супруге Елене Друцкой-Горской. В следующем году, он находился на выборах короля Яна III-го, а в 1676-м году он присутствовал на коронационном сейме. Сейм 1677-го года, на котором он также присутствовал, подтвердил ему давние привилегии для Глуска. В том же году, он приобрел у Литовского войска усадьбы около Лоева и Любеча. Сейм 1678-го года, подтверждает основание женского Доминиканского монастыря в Вильно, дарственную запись на усадьбу Сурвилишки иезуитскому монастырю Виленской епархии, а также его права на суммы от староства Волковыского. Он скончался 3-го ноября 1679-го года в Вогине и был похоронен 7-го декабря в Деречине. На момент смерти, он занимал должности "маршалка великого Литовского, старосты Волковыского, Бобруйского, Жичицкого, Колчицкого, Озеринского, Велятицкого, Глосовницкого и Зидикальского, администратора Брестской экономии и полковника Его Королевской Милости.
Очевидно, у него было две жены. Первая жена - дочь некоего Хрептовича воеводы Новогрудского, умерла бездетной. Вторая жена (брак заключен в 1652-м году): София-Констанция Володкевич, дочь Кшиштофа, ставшего впоследствии писарем земским Минским, а ещё позднее -воеводой Новогрудским и княжны Масальской. Она пережила своего мужа, что следует из того факта, что ей был посвящен панегирик на его смерть. Она родила ему двоих сыновей и четырех дочерей. Из которых:
Теодора -умерла в детстве
Катажина (Екатерина) -умерла в детстве и упоминалась, как "дочь писаря польного Литовского"
Анна-Марианна - была выдана замуж 11 октября 1672-го года за князя Доминика Радзивилла. Умерла 2 ноября 1690-го года.
Изабелла-Хелена - была выдана замуж 10-го февраля 1686-го года за Ежи-Станислава Сапегу, ставшего позднее стольником Литовским. Умерла в январе 1721-го года.
Доминик-Ян-Михал - в 1674-м году подписал в качестве старосты Бобавского - хартию об избрании короля. В 1679-м году был старостой Волковыским. Умер в 1683-м году в Венгрии во время Венской кампании. Кшиштоф-Константин - подписал хартию об избрании нового короля в 1674-м году, как «сын маршалка Великого Княжества Литовского». В 1679-м году был старостой Бобруйским, а после брата получил в январе 1684-го года - староство Волковыское. Актом от 15-го апреля 1684-го года "Кшиштоф Полубинский староста Волковыский" отписал "своей сестре, супруге князя Радзивилла и её мужу" половину усадьбы Горы-и-Горки и Шишов. А другим актом от 17-го сентября 1685-го года, тот же "староста Волковыский" отписал сестрам полученные по наследству от отца усадьбы Яворов, Здзециол, Вязовец в Слонимском воеводстве, Горы-и-Горки и Шишов в Оршанском воеводстве, Зельва -в Волковыском воеводстве и Любеч и Лоев в Мозырьском воеводстве. После этого он почти сразу скончался. В том же году, "после смерти Полубинского", староство Волковыское было передано 19 августа -чеснику Литовскому Григорию Огинскому, а Велятичи в Ошмянском воеводстве были переданы 29-го ноября - писарю Литовскому Соколинскому. 22-го августа 1685-го года, между двумя сестрами и их мужьями было заключено соглашение о разделе унаследованных имений. "Доминик Радзивилл, подканцлер и его жена Анна-Мария княжна Полубинская" получили в свое владение усадьбы Глуск Дубровицкий, Рудобелку, Колчицы (известная также как Поречицы), Тимковичи, Быстрица в Новогрудском воеводстве; Здзециол, Явор, Вязовец, Городок - в Минском воеводстве, дворец в Варшаве на улице Медовой, дворы в Гродно и в Новогрудке. А князь "Ежи Сапега со своей женой Изабеллой, урожденной Полубинской", кроме полученных прежде и ныне признанных Радзивиллами - Гор-и-Горок, получили владения Деречинские: Щара, Чешейковичи, Озерница и Березки - в Слонимсклом воеводстве, Зельву - в Волковыском воеводстве, Боркулобово, Данковка, Буйничи -в Оршанском воеводстве, Лоев и Любич -в Речицком воеводстве, дворец в Вильно и двор в Слониме. Одновременно, они обязались выплатить долги маршалка в сумме 330000 злотых и выкупить Сидоричи и Соломеричи для совместного раздела. Это соглашение было предметом недоразумений между их семьями и завершено только лишь в 1690-м году.»
В «Польском Биографическом Словаре» опубликована подробная биография Александра-Гиллария Полубинского. Вот её текст:
«Полубинский Александр-Гилларий – собственного герба (1626-1679),
великий маршалок Великого Княжества Литовского (ВКЛ). Родился 6 августа 1626 года, был сыном Константного (Константина) и Софии урождённой княжны Сапега. Начал учиться в Виленской академии, затем учился в Замойской академии и в Кракове. Около 1643 года он был отдан ко двору короля Владислава IV, в сентябре 1644 года он находился в должности «дворянина покоевого», когда по инициативе короля он был отправлен за границу в Голландию и Францию «для изучения языков, законов и обычаев тамошних». После возвращения в страну, на сеймике Слонимском (13 сентября 1646 года) он был избран послом на сейм Варшавский. В 1648 году он принимал участие в «предэлекционном» сеймике (предшествующем выборам) в г. Слониме (25 августа) и подписался под инструкцией повета Слонимского.
16 августа того же года А.-Г. Полубинский получил от гетмана польного литовского Януша Радзивилла «памятный лист» на гусарский отряд в 100 конных воинов. А.-Г. Полубинский принимал участие вместе со своей хоругвью в кампании против казаков, закончившейся взятием г. Мозыря (22 февраля 1649 года). Летом того же года он сражался в битве под Лоевым со Станиславом Кжичевским (29-30 июля). После завершения кампании А.-Г. Полубинский находился вместе с хоругвью на постое в г. Слониме. Он должен был получить в том же году должность подкомория Слонимского после Габриэля Шемета, но из его корреспонденции вытекает, что подкоморием Слонимским он был провозглашён весной 1650 года. В январе 1651 г. он получил от короля «памятный лист» (патент – Д.К.) на формирование собственной гусарской хоругви, численностью до 120 конных воинов. Подписал «инструкцию» войска литовского для «комиссаров скарбовых» в Минске (4 апреля), принимал участие в украинской кампании, отличился в битве под Белой Церковью (23 сентября). В отсутствие Матвея Францевича Радзиминского поручика гусарской хоругви Я. Радзивилла в середине 1651 года, А.-Г. Полубинский стал командиром целого гусарского полка, квартирующего в городе Турове. В 1650-х годах, кроме хоругви гусарской, он имел в составе войска литовского и казацкую хоругвь (120 конных воинов) и драгунскую (тоже 120 конных воинов). 11 апреля 1654 года А.-Г. Полубинский получил за воинские заслуги титул подстолия ВКЛ. Подчёркивались его главные заслуги в битвах под Лоевым и Белой Церковью. Во время московской кампании, он участвовал в битве под Шкловом (12 августа 1654 г.), завершившейся поражением войска литовского. По приказу Радзивилла, он находился в обозе под Смяловичами, собирая рассеянные отряды. В сентябре того же года он получил титул писаря польного литовского. Невзирая на то, что под Шепелевичами хоругвь А.-Г. Полубинского была разбита, он получает новый патент на формирование драгунского эскадрона в 200 всадников (19 октября 1654 г.). Затем, он принимал участие в заседании «скарбовой комиссии» в Минске. Также А.-Г. Полубинский принял участие в приготовлениях Я. Радзивилла к зимней кампании против Москвы. Участвовал в осаде г. Нового Быхова и г. Могилёва. При содействии гетмана польного ВКЛ Винцентия Госевского и подканцлера Литовского Казимира-Леона Сапеги, А.-Г. Полубинский получил от короля Яна-Казимира патент на формирование королевской гусарской хоругви и был назначен поручиком этой хоругви (17 февраля 1655 г.). Летом он был занят набором солдат в эту хоругвь.
Тогда же А.-Г. Полубинский получил под своё начало и казацкую хоругвь под командованием Константина Котовского и эскадрона драгун под командованием своего родственника Габриэля Полубинского. В связи с расходами, которые А.-Г. Полубинский понёс при формировании гусарской хоругви, 15 сентября того же года он выступил перед шляхтой Мозырьского повета с просьбой об освобождении его владений от налогов. После нападения шведов, А.-Г. Полубинский был вызван королём Яном-Казимиром вместе с полком под Варшаву. Из-за завязавшихся в хоругвях «конфедераций», он не добрался уже до польского короля и принял покровительство короля шведского.
Ранее, А.-Г. Полубинский участвовал в проигранной битве под Войничем (3 октября 1655 г.), где королевская гусарская хоругвь, которой он командовал, понесла значительные потери. Вместе с силами Александра Конецпольского, королевского хорунжего, 26 октября 1655 года под Краковом А.-Г. Полубинский присягнул на верность шведскому королю Карлу-Густаву. А.-Г. Полубинский получил от него несколько тысяч злотых на «обновление» гусарской хоругви, которая отныне должна была ходить под знаменем Карла-Густава. А.-Г. Полубинский принял участие в зимней кампании Карла-Густава против «электора Бранденбургского». А.-Г. Полубинский оставался недолго в подчинении шведского короля. Уже 2 февраля он оставил шведское войско, а 14 февраля – стоял в Бранске, соединившись с Павлом Сапегой. В марте того же года А.-Г. Полубинский был направлен Павлом Сапегой во главе нескольких полков конницы на помощь Стефану Чарнецкому, с которым вместе они должны были атаковать шведского короля Карла-Густава под Ниском (28 марта 1656 года). Однако, А.-Г. Полубинский опоздал и шведы отразили атаки Чарнецкого. По прибытии в Малую Польшу в марте 1656 года А.-Г. Полубинский вступил в Тычковецкую конфедерацию, это видно из того, что мы находим его подпись под этой конфедерацией. Позднее, А.-Г. Полубинский не принимал участия в её деятельности, как это следует старинных документов. Затем, А.-Г. Полубинский, принял участие под командованием Павла Сапеги в блокаде шведской армии в развилке между реками Вислой и Саной и во взятии Варшавы. Под Варшавой он командовал полком кавалерии, в состав которого, кроме его собственной казацкой хоругви и гусарской хоругви «Его Королевской Милости», которыми он командовал, входило 7 хоругвей (795 конных воинов). А.-Г. Полубинский принял участие в Варшавской битве (28-30 июля того же года), проведя день в атаках на укреплённые позиции бранденбургско-шведской пехоты. В августе того же года А.-Г. Полубинский находился в Бресте вместе с больным Павлом Сапегой. Его полк под общим командованием гетмана польного литовского Вицентия Госевского принял участие в битвах под Простками и Филиповым. В конце 1656- начале 1657 г.г. А.-Г. Полубинский принял участие в осаде г. Трикоцина; 26 января 1657 г. он командовал спешенными гусарами при штурме, закончившемся взятием города. Затем, А.-Г. Полубинский получил приказ выступить вглубь Прусского княжества для осуществления диверсионной акции, которая должна была упростить Чарнецкому изгнание шведского короля из Гданьска. А.-Г. Полубинский принял участие в операциях против армии Ежи Ракоци. Отправленный П. Сапегой во главе 3000 отряда кавалерии, он соединился (6 июля 1657 г.) под Поланцем с Чарнецким и гнал «седмёгродзян» вплоть до их капитуляции под Чёрным Острогом и Мендзыбожем (23 июля). Подпись А.-Г. Полубинского мы находим под актом о капитуляции армии Е. Ракоци. В том же году с помощью Яна Сапеги писаря польного королевского, он получил должность старосты Слонимского. В течение 1658 года, по приказу Яна-Казимира, А.-Г. Полубинский находился с королевским полком в Короне (на территории Польского королевства – Д.К.). Его силы были первоначально предназначены для усиления экспедиции Чарнецкого в Данию. Из-за изменения приказа, он должен был направиться в Плоцк (25 мая 1658 года) в лагерь Чарнецкого под Чарнковым, а затем в Гданьск (6 июля) и в Пруссию на «элекцию» (17 июля), но он оставался в экономии Брестской и руководил фортификационными работами в Брестской крепости, а также он был занят сбором денег, так как был администратором этой экономии (с 1655 г. после смерти Леона-Казимира Сапеги).
14 августа 1658 года он получил патент на формирование драгунского отряда в 100 конных воинов. По приказу Л. Сапеги принял участие в переговорах под Пружанами с московскими комиссарами. В ноябре того же года он руководил осадой Минска. Город он взял, пленив московского воеводу и многих офицеров. С согласия короля и П. Сапеги, которые отказались от своих прав в отношении пленников, А.-Г. Полубинский получил за них выкуп.
А.-Г. Полубинский был послом на Варшавский сейм 1659 года от имени войска. Он был назначен комиссаром по вопросу выплаты жалованья солдатам войска и привлечения их для дальнейшей службы. На том сейме, послы от войска представили его к награде. В августе того же года он командовал в Курляндии целой дивизией правого фланга войска литовского, поддерживая отряды обозного литовского Самуила Коморовского. 31 августа 1659 г. дивизия А.-Г. Полубинского стояла под Кулдингой (Гульдинген). После взятия Кулдинги (19 сентября) и Шкрунд (18 октября), А.-Г. Полубинский взял в осаду Митаву (ныне –г. Елгава в Латвии), которую взял 8 января 1660 года. В середине января по приказу короля, из-за нового нападения И.А. Хованского, он оставил Курляндию. В этот период, кроме того что он командовал королевским полком, он возглавлял драгунский эскадрон и хоругви казацкую и татарскую.
Действуя в соответствии с желаниями королевского двора, А.-Г. Полубинский старался прервать связь с литовским войском, восставшим в марте 1660 года в Дрогичине. Волнения там возникли из-за несвоевременной выдачи жалования. В середине мая, ему удалось прервать контакты своего полка со связными восставших, затем то же ему удалось сделать и в отношении своих хоругвей, что послужило завершению конфедерации. Ввиду отсутствия П. Сапеги, 8 мая того же года А.-Г. Полубинский был провозглашён командиром полка правого фланга войска литовского, которое должно было соединиться с Чарнецким в планируемой экспедиции вглубь Литвы. По командованием П. Сапеги, А.-Г. Полубинский принял участие в битве под Полонкой (28 июня 1660 года) и в осаде г. Борисова. Затем, он с успехом осадил Шклов и Оршу.
А.-Г. Полубинский участвовал в битве с князем И. Долгоруким на реке Басе. В 1661 году он был послом от повета Слонимского на Варшавский сейм. На этом сейме было признано необходимым возместить ему суммы, израсходованные им на содержание войска в Курляндии (14 258 злотых). Из «избы посольской» он был переведён в «трибунал скарбовый» ВКЛ. Участвовал в экспедиции короля Яна-Казимира в Литву, где принял участие в битве под Кушликами (14 ноября 1661 года). Дальнейшая его деятельность была связана с попытками вести переговоры с вождями войска литовского. От имени королевского двора А.-Г. Полубинский участвовал в переговорах с конфедератами о разрешении разногласий. В конфедерации литовского войска 1661-1663 годов, участвовали, кроме королевской хоругви, которой он командовал, и все другие его воинские подразделения: казацкая хоругвь, татарская хоругвь под началом ротмистра Мурзы и эскадрон драгун. После смерти В. Госевского, А.-Г. Полубинский участвовал в Олицкой сессии – 22 декабря 1662 г. Он был одним из кандидатов на «польную булаву», наряду с Михаилом-Казимиром Пацем и Богуслвом Радзивиллом. В июле 1663 года его поддержали в его претензиях на булаву, П. Сапега и Б. Радзивилл. Гетманом польным литовским стал, однако, М-К. Пац, хотя булава, с точки зрения заслуг и продолжительности воинской службы, принадлежала А.-Г. Полубинскому. Решающим оказался тот факт, что именно М.-К. Пац разбил конфедерацию литовского войска, приведя к присяге его левый фланг, и то, что за всеми этими событиями следил в Варшаве канцлер литовский Кшиштоф Пац. От имени короля, А.-Г. Полубинский проводил переговоры с правым флангом литовского войска на комиссии заседающей в городе Мосты (4 августа 1663 года). После реорганизации войска для подготовки его к дальнейшей службе, А.-Г. Полубинский участвовал в Заднепрянской экспедиции короля Яна-Казимира в конце 1663-го начале 1664 г.г. Во время этой экспедиции, вследствие болезни П. Сапеги, командование правым флангом литовского войска было поручено именно А.-Г. Полубинскому «мужу в военных делах искуснейшему, которому войско привыкло доверять более, чем кому-либо иному», как записал в своём дневнике Михаил Обухович. 17 февраля 1664 года А.-Г. Полубинский представил королю хоругви и полки правого фланга во время парада всего литовского войска. Вместе со Стефаном Бидзинским, А.-Г. Полубинский участвовал во главе корпуса конницы в истребительном рейде в глубь территории московского государства. После завершения операции, во главе полка «Его Королевской Милости», в состав которого входила его казацкая и королевская гусарская хоругви (в ней он был поручиком), А.-Г. Полубинский сопроводил короля Яна-Казимира, через Могилёв, Минск на Вильно (ныне г. Вильнюс, столица Литвы). Затем, 13 мая 1664 г. на военной сессии в г. Шклове, А.-Г. Полубинский был избран комиссаром на Виленскую комиссию, которая должна была заняться выплатами задолженности жалованья четверти литовского войска. 17 октября 1664 года А.-Г. Полубинский был избран на сейм от Слонимского сеймика и был представлен к награде за военные заслуги.
Во время переговоров Ежи Любомирского, А.-Г. Полубинский стоял на стороне королевского двора, приведя в королевский лагерь, в качестве подкрепления, корпус литовской кавалерии. 4 сентября 1665 года, А.-Г. Полубинский командовал этим корпусом, при поддержке Пацов, в битве с рокошанами под Ченстоховой. Вследствие поражения, понесённого литовцами А.-Г. Полубинский попал в плен; это происходило на глазах у тысяч рокошан. Как и остальные участники этой экспедиции, он принёс присягу что никогда впредь он не поднимет меч против «братьев коронных».
А.-Г. Полубинский отправился в Литву, чтобы от имени короля принять участие в погребении, скончавшегося 5 сентября 1665 года крайчего литовского Кшиштофа Сапеги. Вследствие дальнейших военных приготовлений королевского двора, в начале 1666 года, А.-Г. Полубинский послал рокошанам уверение, что согласно присяге, он не поведёт вновь литовцев в Корону. Литовский корпус, в состав которого вошли и его хоругви во главе с гусарской королевской хоругвью (которую король вскоре расформировал, избавив А.-Г. Полубинского от обязанностей поручика), возглавлял гетман польный литовский М.-К. Пац. В марте 1666 года на сейме значительная часть «избы посольской» была уверена, что булава польная, (ввиду смерти П. Сапеги, булаву великую передали М.К. Пацу), теперь будет принадлежать А.-Г. Полубинскому. Однако, на ноябрьском сейме того же года, её вручили Владиславу Воловичу, несмотря на то, что Сапеги, Огинские и Радзивиллы признавали право на эту булаву за А.-Г. Полубинским. Тем не менее, как удостоверяет Кшиштоф Пац, именно они «лишили булавы» писаря польного литовского. Существуют основания считать, что упомянутое дело А.-Г. Полубинского с обсуждением судьбы булавы, послужило причиной срыва сейма. В 1667-м году А.-Г. Полубинский стал послом от сеймика поветового Ошмянского на сейм генеральный Варшавский. Его назначили а комиссию, по созданию нового монетного двора для ВКЛ, а также назначили комиссаром по вопросу выплат наградных денег войску литовскому. После сокращения в 1667-м году литовского войска, от всех его отрядов остались только хоругви казацкая и татарская под командованием Ахмеда Ассановича и эскадрон драгун (в 300 всадников). Были распущены три его драгунские хоругви, а ещё раньше была распущена гусарская хоругвь «Его Королевской Милости», которой тоже командовал А.-Г. Полубинский.
А.-Г. Полубинский был послом на чрезвычайном Варшавском сейме в 1668-м году. В июле того же года он получил от короля привилей на староство Жмудское, но воздержался от принятия этой должности. А.-Г. Полубинский был послом на следующем сейме в том же году и «абдукационный диплом» короля Яна-Казимира он подписал ещё как « писарь польный литовский». А.-Г. Полубинский был на стороне Радзивиллов, хотя Пацы пытались в своих интригах использовать его надежды на получение булавы после смерти Воловича.
Уже после своей «абдукации», король Ян-Казимир рекомендовал А.-Г. Полубинского на должность маршалка посольского «конвокационного» сейма и просил о поддержке этой кандидатуры – князя Михала-Казимира Радзивилла. Именно на этом сейме, маршалком которого стал, однако, Ян-Антоний Храповицкий, вновь возник вопрос о принадлежности польной литовской булавы, на которую представил привилей М.-К. Радзивилл. До момента официального избрания короля, А.-Г. Полубинский не исполнял никаких формальных функций, когда писарем польным литовским в сентябре того же года, провозгласили Яна Огинского.
На «предэлекционные» сеймики, А.-Г. Полубинский разослал по воеводствам Речи Посполитой письма с просьбой поддержать его в борьбе за право на владение булавой польной литовской. В период, когда король ещё не был избран, после абдукации Яна-Казимира, А.-Г. Полубинский был сторонником промосковской фракции и поддерживал кандидатуру Русского царя Алексея Михайловича на трон Речи Посполитой. Осенью 1668 года, когда шансы московского кандидата стали уменьшаться, он вместе с Пацами, сменил ориентацию и стал сторонником лотарингской фракции. На выборах нового короля, А.-Г. Полубинский был послом от воеводства Виленского. 1 мая 1669 года, А.-Г. Полубинский прибыл вооружённым, вместе с Пацами под Варшаву. Во время заседания сейма, он обвинил М.-К. Радзивилла в том, что он не по праву владеет булавой и потребовал проведения следствия. Его противники, организовали нападки на него, обвиняя в ущемлении вольной шляхты в экономии Брестской, а также приписывая ему ответственность за урон причинённый литовцами Короне в 1665 году. Послы войска литовского, выступавшие на сейме, требовали, чтобы булаву вручили именно А.-Г. Полубинскому. Староста Брацлавский Стефан Константинович Пяцечинский заявил тогда, что если А.-Г. Полубинский снова не получит булаву, то это всё равно что «ещё раз наступить нам и войску литовскому на горло». За счёт А.-Г. Полубинского было заключено соглашение между Пацами и Радзивиллами (2 июля 1669 г.) и тогда он утратил последнюю надежду на получение булавы, но получил староство Жмудское и обещание «посоха маршалковского». Он подписал «пакт конвентский» для нового короля и «юрамент» Михаила Корибута-Вишневецкого, уже в качестве старосты Жмудского. Он был также послом на коронационный сейм Михаила Корибута.
По провозглашении, 11 ноября 1669 года Кшиштофа Завиши каштеляном Виленским, А.-Г. Полубинский получил должность Маршалка Великого Литовского. В период правления Михаила Корибута, он принадлежал к сторонникам Кшиштофа Паца, поддерживавшего королевский двор в борьбе с оппозицией. В 1670 г. А.-Г. Полубинский участвовал в заседаниях Варшавского сейма (9 сентября) и был назначен в комиссию по разделению обязательств Лоева и Любеча при оплате войску литовскому. Он также был в комиссии по вопросам сокращения войска литовского и выплат денег этому войску. В 1672 г. он был избран от сената депутатом в комиссию по дополнению «московской» инструкции (14 марта). Вместе с Пацами, он подписал акт «конфедерации Виленской» (28 июля 1672 года), поддерживая короля в борьбе с оппозицией. Также, он подписал акт конфедерации войска литовского в Кобрине (22 ноября того же года) со стороны королевской партии. Участвовал в заседаниях сейма 1673 года. Правда, он не прибыл на съезд конфедерации Голомбской под Люблином (11 декабря 1673 года) и только в январе 1673 года, в начале Варшавского съезда, объявил о своём присоединении к этой конфедерации, объясняя своё прежнее отсутствие – болезнью.
В битве под Хоцимом (11 ноября 1673 г.) в наступлении принимали участие и его войска: хоругвь гусарская (поручик – Александр-Рейнольд Полубинский и хорунжий - Ремиган Полубинский), хоругви петыгорская, татарская, венгерская (под началом Владислава Комаевского ) и полк пехоты (под началом оберст-лейтенанта Мацея Станцеля).
После смерти Михаила Корибута, А.-Г. Полубинский вместе с Пацами и Огинскими, поддерживал кандидатуру русского царя Алексея Михайловича на королевский трон Польши. На конвокационном сейме в Варшаве, А.-Г. Полубинский был назначен в комиссию, ведущую переговоры с Москвой, а 21 марта того же года, он был направлен в Вильно для участия в комиссии , занимающейся денежными расчётами с литовским войском. После избрания Яна Собеского на королевский трон, А.-Г. Полубинский подписал вместе с Пацами, манифест литовцев против его избрания. Тремя днями позже, они все вместе отозвали этот манифест. А.-Г. Полубинский подписал «конвентский пакт» нового короля и «юрамент» вместе со сторонниками Яна Собеского от имени воеводства Новогрудского (5 июня 1674 г.) .
На элекционном сейме он был вновь назначен на переговоры с Москвой. А.-Г. Полубинский медленно отходил от коалиции Пацов, оппозиционных Яну III, сближаясь с королевским двором. Когда М.-К. Пац вместе с литовским войском оставил короля под Брацлавом (ноябрь 1674 года), А.-Г. Полубинский оставался на стороне Яна III; он распустил собственные части, принявшие участие в этом уходе, а на их месте сформировал новые. В это время, в качестве комиссара Речи Посполитой, он участвовал в переговорах с московскими комиссарами в Андрушове и Кадзине (26 сентября 1674 г. – 10 января 1675 года) . А.-Г. Полубинский не принимал участия в битве под Львовом (22 августа 1675 г.) хотя по плану королевского двора, он должен был командовать под Львовом своей хоругвью и хоругвью Паца. При помощи А.-Г. Полубинского, Ян III старался приблизить к себе обоих мятежных гетманов литовских М.-К. Паца и М.-К. Радзивилла. А.-Г. Полубинский принимал участие в совещании сената (1 ноября 1675 года) в лагере под Сбручей. От имени короля, А.-Г. Полубинский внёс предложение, чтобы распределение постоев оставить в ведении депутатов обоих флангов войска литовского (7 ноября). Разумеется, А.-Г. Полубинский не прервал контактов и с Пацами. Именно ему (наряду с Миколаем-Стефаном Пацем), доверил великий гетман литовский М.-К. Пац миссию к М.-К. Радзивиллу с предложением о заключении соглашения (однако, это предложение было отвергнуто Радзивиллом). А.-Г. Полубинский участвовал в заседаниях коронационного сейма, а его хоругвь петыгорская участвовала в торжественном въезде Яна III в Краков (30 января 1677 г.). На этом сейме он был сторонником разрешения конфликта с Турцией военным путём, требуя, чтобы король затребовал помощи от князя Курляндского и «электора». А.-Г. Полубинский не верил в помощь Москвы, советуя отправить туда представителя от сейма. Выступал на стороне интересов королевской четы, как сторонник королевского двора. От сената, А.-Г. Полубинский был выдвинут депутатом в «трибунал скарбовый» (ведавший бюджетом – Д.К.), назначенный в Вильне на 8 июня 1676 г. Снова получил поручение в комиссию монетного двора. Находим его имя также и среди комиссаров по разграничению Лоева и Любеча.
А.-Г. Полубинский не принимал личного участия в битве под Журавнем (23 октября 1676 года) , но в ней приняли участие его хоругви: петыгорская и татарская, венгерская и запорожская пехота, а также пехотный полк. А.-Г. Полубинский участвовал в заседаниях сейма Варшавского в 1677 г., находясь на стороне королевского двора и в споре с Пацами. Вновь был назначен в комиссию, решающую вопросы сокращения литовского войска и вопросы денежных выплат войску. В ноябре 1678 года, А.-Г. Полубинский участвовал в «комиссии скарбовой» в Вильне, выражая интересы войска литовского. В 1678 году перед сеймом Гродненским, А.-Г. Полубинский получил от короля Яна III подтверждение аренды экономии Брестской и вновь отошёл от сторонников Пацев. Во время сейма А.-Г. Полубинский участвовал в редактировании статей о судах маршалковских. На сейме А.-Г. Полубинский был награждён за услуги, оказанные Яну III.
Свои наследственные владения, которые состояли из волостей, куда входило много деревень: Деречин в повете Слонимском и Глуск в повете Новогрудском, А.-Г. Полубинский существенно расширил, как благодаря дарам короля, так и благодаря наследованию семейных угодий. Таким образом, ему перешла в наследственное владение усадьба Рудобелки в повете Мозырьском (дана в управление в 1651 году, но в 1661 году отдана в вечное владение), «ленна тенруковского» на Жмуди (1660 г. по инициативе королевы Людовики-Марии), усадьба Положцы над рекой Двиной (привилей не неё был дан 3 января 1661 г. за участие в войне с Москвой). По завещанию своего дяди князя Льва-Казимира Сапеги, подканцлера литовского, А.-Г. Полубинский получил усадьбы Здзецол, Явор, Вонзовец, Главшевичи, Вициновку и Василичи в повете Слонимском, Горы Великие, Горки и Шишов в повете Оршанском, а сверх того и часть усадьбы Чернобыль в Киевском повете, Бешенкевичи в повете Полоцком и Зельву в повете Волковыском. Ему также досталась со временем и усадьба Озерница в повете Слонимском, которую получила в наследство его мать. Владения дяди были обременены записями и на иных членов семьи, поэтому не все имения А.-Г. Полубинский удержал в своих руках, например, свою часть в Белыничах он продал Яну Сапеге. В 1667 году А.-Г. Полубинский откупил у войска литовского усадьбы около Любеча и Лоева. После женитьбы (в 1652 г.) на Софии-Констанции Володкевич, дочери Кшиштофа Володкевича, бывшего воеводы Новогрудского, А.-Г. Полубинский приобрёл право на так называемую «сумму Трубецкого». Это право на сумму 17884 злотых было признано за ним на сейме 1670 г. и подтверждено в январе 1673 г. и в 1676 году. Затем это право перешло к его наследникам.
А.-Г. Полубинский владел дворцом в Вильне и двором в Варшаве (при улице Медовой). С 1655 г. он был администратором Брестской экономии, которая так же как и староство Езежинское (с 1661 г.), Парычицкое (с 1667 г.), Бобруйское (с 1668 г., обмененное на староство Загальское), городское Волковыское (с 1670 г.) , Кольчицкое, Вилетицкое, Гловзеницкое, Жичицкое и Жидыкальское – ими А.-Г. Полубинский управлял до конца жизни. Периодически в его руках оказывались староства: Слонимское (1661), Козеньское и Гаеньское (1670). В 1679 году он получил в управление Мостовское (г. Мосты) королевское имение и «консенс» на староство Обольницкое.
А.-Г. Полубинский был католиком и жертвовал на многие костёлы в Короне Польской и в Великом Княжестве Литовском. Он построил костёлы в Деречине для монашеского ордена Доминиканцев и в Глуске – для ордена Бернардинцев в 1662 году. Основал монастырь для ордена Доминиканок в Вильне (1679 г.) (его закладка была одобрена на сейме в 1667 г.). Ордену иезуитов подарил усадьбу Сурвилишки в повете Ошмянском и фольварки Вербушки и Гура в воеводстве Виленском (этот подарок был подтверждён на Гродненском сейме в 1679 г. ).
А.-Г. Полубинский основал при костёле Доминиканцев в Деречине курс философии. Основал два алтаря: в костёле Базилианцев в Жировичах и у Доминиканцев в Вильне. Кроме того, он построил для своих подданных церкви: в Возовице, Деречине, Здзецоле, Горках и в Бобруйске. А.-Г. Полубинский умер на Волыни в экономии Брестской 3 ноября 1679 года и был похоронен 7 декабря того же года в Деречине.
А.-Г. Полубинский был женат дважды. От его первого брака с дочерью Ежи Хребтовича, (о нём есть статья в этом же словаре) воеводы Новогрудского – детей не было. От второго брака – с Софией-Констанцией Володкевич, дочерью Кшиштофа Володкевича, писаря земского Минского, он имел шестерых детей. Дочери: Теодора, Катажина (Екатерина), Анна-Марианна (была выдана замуж за князя Доминика Радзивилла 11 октября 1672 года), Изабелла-Гелена (выдана замуж 10 февраля 1686 года за князя Ежи-Станислава Сапегу, который стал позднее стольником ВКЛ) и сыновья: Доминик-Ян-Михал – электор Яна III , староста Волковыский, умер не оставив потомства в 1683 году в Венгрии во время экспедиции Веденской (Венской – Д.К.) и Кшиштоф-Константин, также - электор Яна III, староста Бобруйский, а после смерти брата, ещё и староста Волковыский. Он тоже умер не оставив потомства в 1685 году, отписав имения сёстрам, которые вели длительную судебную тяжбу о разделе имений отца.»
Продолжение статьи Ю. Вольфа:
«Вторая ветвь рода.
Ветвь Михаила.
Князь Михаил Иванович, один из старших сыновей князя Ивана Андреевича и княжны Сангушко, в 1538-1558 годах упоминался вместе с отцом и братьями. Умер, несомненно, около 1560-го года. Его женой была Олена - дочь Григория Богдановича Шолухи, который своим завещанием от 17 января 1559-го года, отписывает "своей дочери Олене, супруге князя Михаила Ивановича Полубинского" усадьбу Городище, а также дворы Гринковский и Глебовский, которые до конца жизни должны были оставаться во владении его жены. В 1565-м году "княгиня Ганна, жена Михаила Полубинского" должна была выставлять на смотр войска Литовского 12 кавалеристов с деревянными щитами. Ещё в 1585-м году, "княгиня Олена Полубинская, в девичестве Шолуха, жена князя Михаила" вызывала в суд державца Каменецкого Гаврилу Горностая, обвиняя его в убийстве её сына.
Примечание: Род Шолуха (Солуха), согласно гербовнику К. Несецкого, из Минского воеводства. Род пользовался гербом «Швят» («Свят», «Świat»)
Согласно родословной, у Михаила было три сына: Андрей, умерший под Кокенхаузом, Дмитрий, жена которого была урожденная Пакош и Юзеф (Иосиф), жена которого была урожденная Любомирская. У первого и третьего -не было детей. Об Андрее (вероятно убитом в 1685-м году) и о Юзефе, более ничего неизвестно.
Примечание: Литовский род Пакош пользовался гербом «Правдиц».
Князь Дмитрий Михайлович, очевидно, это тот самый "князь Дмитрий Полубинский", который получил в 1596-м году привилей на усадьбу Зимовишки в повете Мозырьском, а в 1600-м году ведет судебную тяжбу с семьей Ловейко. Несомненно, это тот самый "князь Дмитрий Полубинский", который погиб 13 декабря 1603-го года под Дерптом (Юрьев, Тарту в Эстонии). Согласно родословной, у него со своей женой из рода Пакош были сыновья Александр и Януш (Иван). Оба "братья Иван и Александр, сыновья князя Дмитрия Полубинского" ведут тяжбу в 1603-м году. Из них, Александр погиб в 1616-м году в Молдавии.
Князь Януш (Иван) Дмитриевич, женатый на Гальшке Подбереской, дочери писаря земского Оршанского, оставил сыновей Кшиштофа и Александра-Рейнольда.
Из которых:
Кшиштоф (Христофор), женатый на Кристине Войно-Ясенецкой, дочери судьи земского Мстиславльского, оставил сыновей Сигизмунда и Яна (Ивана). Вероятно, это тот самый Кшиштоф-Кароль (Христофор-Карл) Полубинский, о котором упоминает король, в своем рескрипте к Брестскому воеводству от 1665-го года, что он "завербовавшись под поветовые знамена и получив полное денежное довольствие, не дослужил и четверти положенного срока, и не будучи уже на службе, произвел захват разных шляхетских имений".»
Материалы о дальнейшей истории этой ветви рода князей Полубинских произошедших от Кшиштофа-Кароля (Христофора-Карла) Полубинского и его жены Кристины Войно-Ясенецкой были обнаружены в 2000 году известным генеалогом из Санкт-Петербурга А.А. Шумковым в материалах архива департамента герольдии Российской Империи в Санкт-Петербурге.
Об отыскании Полубинскими прав на потомственное дворянство.
Перевод с польского.
1816 года мая 6-го дня. По Указу Его Императорского Величества Белорусско-Могилёвское Дворянское Депутатское Собрание рассматривало выводовое дело рода Полубинских при прошении Мстиславского повета Дворянина Ивана Григорьева сына Полубинского, сего 1816 года генваря 20 дня в сие собрание поступившее, и из представленных при нём в удостоверение о дворянском происхождении доказательств, предания Польских летописцев и прописанного в том прошении пояснения оказалось, что два суть рода Полубинских из коих один удостоен был титулом князей, а другой всегда издревле пользовался преимуществами благородного происхождения, и оба рода сии, как прежде печатовались так и ныне печатуются одним Гербом Ястрженбец называемым о чём удостоверяет автор Пётр Н. Малаховский в 1 части на стр. 289 гербовника своего из древних летописцев в 1790 году составленного, который о качестве сего герба во 2-й части на стр. 50 изъяснил следующее: «Ястрженбец Герб «в Голубом поле щита золотая подкова обращённая шипами вверх имеющая в середине орденский крест, в шлеме над венцом ястреб в правую сторону обращённый с двумя путлами на ногах, держащий в правой когти таковую ж подкову со крестом и имеющий распростёртые к полёту крылья, сей герб очень древний в Польше к коему Болеслав Храбрый добавил токмо крест 999 года. Каковым гербом, как проситель изъясняет, печатуясь Родоначальник его Христофор-Карл Полубинский Слонимский Земский Судья имел собственные недвижимые имения, одно здешнего Белорусского края в Мстиславском воеводстве, а другие Польской Короны в Овруцком и Слонимском поветах состоящие, сверх сего он же владел особо в упомянутом Мстиславском Воеводстве доставшимися ему от жены Христины урождённой Войнавой обще с своим шурином Г. Самуйлою Новодворским селениями Рыжки, Глазы и Слобода Земцовая называемыми удостоверяет о сем во 1-х явочная о разных претензиях во время общего сим имением владения происшедших 1670 года сентября 6 дня в Мстиславском Гродском Суде помянованным Новодворским занесённая, во 2-х то же явочная на него Полубинского 1674 года июня 12 дня от урождённой княжны Антонеллы Друцкой-Горской, супруги Минского Воеводы Христофора Цехановецкого в том же Мстиславском Гродском Суде занесённая и в 3-х переказная крепость 1678 года июля 11 дня от помянутого Христофора-Карла Полубинского купно с супругою, на маетность Городок называемую со всеми к ней принадлежностями г. Ивану Запольскому и жене его данная и того ж года декабря 12 числа в Мстиславском Гродском Суде признанная, каковые акты ясно обнаруживают как о существовании родоначальника, выводящихся Полубинских, так равно и о владении им помянованными недвижимыми имениями в Мстиславском воеводстве лежащими; о имении же его состоящими в Польской Украине в Слонимском и Овруцком поветах равно что он находился в должности Слонимского Земского Судьи, удостоверяют польские летописцы: Папроцкий, Окольский, Немовит и Несецкий, так же Сеймовые Конституции. И он же Христофор-Карл Полубинский в течении жизни своей с помянутою супругою прижили трёх дочерей по выходе коих в замужество, немалая часть имений а вместе с тем тяжебных актов и документов служащих на наследства и приобретения поступила в другие роды, сына же оставил токмо одного по имени Ивана Полубинского, который, получив в наследство по праву естественному после отца, имение, расточительностью и продажею, лишился значительной части оных, некоторые же отняты у него через процесс, а имения состоящие в Польше в Слонимском и Овруцком Поветах поступили в закладное владение, остальное же имущество потерял через неоднократные бывшие в то время в Польском Королевстве военные революции, одним словом лишился он совершенно состояния, и затем пришед в бедность, поселился в городе Мстиславле, где женившись на девице Варваре, урождённой Лукицкой, прижил с ней одного сына Семёна Полубинского и двух дочерей в малолетстве скончавшихся, и в продолжении жительства своего в городе Мстиславле, претерпев много обид от градского управления, а в особенности от сборщика городских податей по названию Поцалуя, занёс 1702 года марта 2 дня в Мстиславском Городовом Магистрате о причинённом бесчестии дворянскому своему имени, угрозах на здоровье и жизнь, также о незаконном требовании платежа городских податей, обременении экзекуциею и о насильственном заборе всей движимости и разных фамилии его служащих документов, явку, и скоро засим начал вести законным порядком со всеми Градскими Старшинами процесс, но через долготечение времени не получая законного удовлетворения и через таковую тяжбу лишившись совершенно всего своего имущества принуждённым нашёлся кончить оную миролюбно и в непродолжительном за сим времени скончался, оставя сына своего Семена Полубинского в малолетстве, а после сего в скорости умерла и супруга его. Оставшийся затем в малолетстве сын их Семен Полубинский не имеющий вблизи никакой родни, достался в призрение и опеку Градского Начальства, которое по неудовольствию к отцу его, никакого не учинив к родственникам его отзыва, но употребив его в услуги Магистрата и из Полубинского переименовав Полубисом, по достижении совершеннолетия, записало в число своих граждан и наряду с ними начало употреблять к городским повинностям, о чем осведомившись, родной дядя его Евстахий Лукицкий в письме своем 1743 года генваря 10 дня из города Витебска писанным и того ж года февраля 16 дня им Семеном Полубинским в Мстиславском Городовом Магистрате заявленном в предосторожность объяснил о благородном его происхождении советуя удалиться из города и не именоваться Полубисом как был называем по просторечию градским начальством, но собственною своею Полубинских фамилиею, по получению какового письма сказанный предшественник выводящихся Семен Полубинский, хотя и принял нужные меры к обеспечению дворянского своего звания и в отношении преимуществ сему состоянию свойственных, но совсем тем, по привычке к месту, будучи обремененным многочисленным семейством и имея уже в то время свою собственность в городе, не имел возможности переселиться из оного и обратиться к своим родным, а потому и проживал он в Мстиславле до самой своей кончины, а пред оною, учинив в 20 день февраля 1757 года духовное завещание в пользу сыновей своих Максима, Василия и Фёдора, рождённых от жены его Катерины урожденной Есьмонтовой; распределил он имение своё следующим образом: Максиму завещал два дома со всеми принадлежащими к оным строениями в городе Мстиславле состоящие, Василию суммы по распискам и обязательствам у разных должников находящиеся и всю хозяйственную движимость, а Фёдору яко имеющему приличное воспитание и знающему законы, назначил отыскивать недвижимые имения в Овруцком повете состоящие от предков им, Полубинским, принадлежащие и самому одному вступить во владение оных; в следствие такового распределения помянованные три братья Полубинские заключили между собою в 16 день мая 1760 года миролюбно дележный и ассекурационный документ и того же года и месяца 18 числа оный в Мстиславской Магдебургии заявили, в силу коего помянутый Фёдор Полубинский принят был в равную часть оставшегося имения и сверх того имел получить от братьев своих известное количество денег на тяжебные издержки для отыскания недвижимого имения в Овруцком повете состоящего, сам же он взаимно обязался отыскав помянутые имения с под чужого владения разделить оные на равные части между ими тремя братьями и законно укрепить их при владении. После начатия затем узаконенным порядком процесса в Овруцком повете, поименованный Фёдор Полубинский уведомил своих братьев об отыскании разного рода служащих фамилии их актов, покойною матерью их Катериною урождённою Есьмонтовою, к отысканию имения Регенту Слонимскому г. Андрею Юразе вчинённых по реверсу им на оные марта 29 дня 1754 года данному доказательством его письмо им Фёдором Полубинским 1762 года апреля 18 дня писанное и того ж года и месяца 30 числа в Мстиславской Магдебургии заявленное. И он же Фёдор Полубинский вскоре за сим скончался, о чём извещал родных братьев его Максима и Василия Полубинских помощник оного г. Иван-Иосиф Зембинский в письме своём от 14 генваря 1763 года из Овруча к ним писанном, вместе с сим доносит, что начатый покойным братом их Фёдором Полубинским процесс приведен в хорошее положение и что документы роду их, Полубинских, служащие находятся в целости, каковое письмо тогда же 1763 года генваря 29 дня в Мстиславском Городовом Магистрате заявлено и из оного выписью выдано.
В дальнейшем происхождении Максим Семенов сын Полубинский произвёл одного сына Григория отца просителева. Василий Семенов – Захария, Геронима и Антона, а Фёдор Семенов – Петра и Матвея Полубинских о происхождении и существовании коих достаточно удостоверяет ассекурационный документ ими в 18 день июля 1769 года совершенный и того же года и месяца 20 числа в Мстиславской Магдебургии лично заявленный новогрудскому Регенту г. Герониму Поцейке, с поводу порученной ему доверенности для окончания начатого в Овруче об отыскании помянутых имений процесса выданный.
В последующим за сим происхождении Григорий Максимов произвёл просителя Ивана, Казимира, Василия и Матвея. Захарий Васильев – Андрея, Героним Васильев – Степана, Ивана и Василия, Антон Васильев – Филиппа и Александра. Пётр Фёдоров – Павла Титулярного Советника. Фому и Ивана – тоже Титулярного Советника.
Матвей Фёдоров – Ивана 9-го класса провиантского комиссионер и Ордена Св. Владимира 4-й степени кавалера и Фому также провиантского комиссионера 12 класса, из коих не состоящие в статской службе по присоединении Белорусского Края к Российской Державе присланными для составления переписи Ревизорами, по неизвестности были записаны наряду с прочими жителями города Мстиславля в ревизские сказки под названием Полубисов противу чего немедленно занесены были от имени их жалобы и прошения во все те присутственные места куда по законам следовало и когда вследствие подобных же прошений и жалоб от многих прочих лиц принесённых, высшее начальство вошло в рассмотрение составленных ревизорами сказок и когда из оных обнаружилось, что во многих местах не токмо дворяне и помещики вместе со своими крестьянами, но даже священники белого Духовенства и монахи наравне с своими людьми и служителями оказались записанными в ревизские сказки, для того всех таковых по предписанию начальства, повелено исключить из книг подушного оклада, а в том числе и их, Полубинских, сверх же сего о поселении их в городе Мстиславле и происхождении приписано управляющему городом Мстиславлем произвести исследование, но он имея к ним с давнего времени, по наущению недоброжелательных им лиц явное негодование, и зная что таковое исследование могло им принести большую пользу, оного не исполнил и начальничье предписание предал забвению, о каковой причинённой им обиде от 26 октября 1784 года отец просителя Григорий также Захар, Героним и Антон Васильевы, да Пётр и Матвей или Матфей Фёдоровы сыновья Полубинские именем своим и выше прописанного потомства свою занесли торжественную в Мстиславском Городовом Магистрате явочную жалобу и вошли к начальству с прошениями, и хотя они впоследствии за воспоследованием разных предписаний о дворянах записанных в Ревизию и назначенного и назначенного по сему предмету продолжительного судопроизводства не исключены досель из поголовного оклада, со всем тем не токмо сограждане города Мстиславля и тамошнее соседнее дворянство но даже высшие места завсегда признавали их за благородных дворян, пользующихся из предков дворянским своим достоинством и владетелей недвижимых имений как в здешнем Белорусском Крае так равно Польской Украины в Слонимском и Овруцком поветах состоящих и им, Полубинским, по наследству принадлежащих. каковые имения, в чьём ныне находятся владении, они по разным переменам и случаям, не имеют доселе достаточного сведения, посему выше означенный поверенный их Регент Поцейко не токмо никакого им о производстве процесса не прислал известия, но даже врученных ему на сей предмет документов не возвратил и где оные ныне находятся им не известно.
В течение за сим дальнейшего происхождения рода их следующее произошло потомство. Проситель Иван Григорьев сын Полубинский, женившись на девице Пелагее, урождённой Ярмоловичевой, имеет с ней двух сыновей Петра и Владимира, да трёх дочерей Марию, Авдотью (Евдокия, по другой выписи она названа Ядвигой -Д.К.) и Елену; родной брат его Казимир Полубинский, сочетвашись браком с Марьей Халютиною, произвёл двух сыновей Ивана и Викентия да двух дочерей Анну и Авдотью (в другой выписи она названа Ядвигой – Д.К.), другой же брат просителя Василий Григорьев, женатый на Анне Киликовской имеет сына Иосифа; Андрей Захаров сын Полубинский с женою Марьей Гнездзицкою прижил сына Петра и дочь Агафью; Степан Геронимов сын Полубинский, женатый на Марье из фамилии Москаленков имеет сына Афанасия и дочь Прасковью; Василий Геронимов сын оженившись с Анастасиею урождённой Ольшевскою родил одного сына Фёдора, покойный уже Филипп Антонов сын Полубинский оставил одного законно прижитого сына Филиппа, Александр Антонов с женою Варварою из фамилии Скалышевичов прижил и имеет сына Петра и дочь Агафью.
Павел Петров сын Полубинский женатый на Розалии урождённой Новицкой, имеет сына Александра; Иван Геронимов обвенчавшись с девицею Доминикою из фамилии Шпаковичей имеет одну дочь Маргариту; Фома Петров от покойной уже жены имеет законно прижитых от неё трёх сыновей: Еремия, Луку и Григория, да одну дочь Авдотью; Иван Матвеев с женою Татьяною из фамилии Марковских имеет сына Степана и дочь Ульяну; Фома Матвеев женатый на Марье урождённой Белявской имеет сына Николая и дочь Александру Полубинских, в удостоверение о таковом происхождении представил проситель формулярные о службе списки крестные метрики, а именно 1797 октября 6-го на Петра Иванова, 1798 августа 8-го на Еремея Фомина, 1799 июня 29 на Афанасия Степанова, 1801 октября 19 на Луку Фомина, 1803 ноября 25-го на Григория Фомина, 1804 июня 29 на Петра Андреева, 1810 ноября 29 на Ивана Казимирова, 1812 генваря 15 на Петра Александрова, 1812 апреля 4 на Иосифа Васильева, 1813 ноября 13 на Фёдора Васильева, 1815 июля 8 на Владимира Иванова и того же 1815 годов ноября 10 июля на Викентия Казимирова Полубинских из книг Мстиславского прихода сего 1816 года генваря 8 дня выданные и тамошним Духовным Правлением с приложением казённой печати засвидетельствованные; из формулярных же списков явствует, что Павел Петров сын Полубинский служит в Дрогичинском повете уездным стряпчим и имеет чин Титулярного Советника; Иван Петров сын Полубинский находится Пекангаузным Надзирателем в Одесской Портовой Таможне и имеет чин Титулярного Советника; Иван Матвеев сын Полубинский служит в Штате Виленской Провиантской Комиссии Комиссионером 9-го класса и имеет орден Св. Владимира 4-й степени, Фома Матвеев сын Полубинский состоит в Штате в Бобруйской крепости , Бобруйским Дистанционным Провиантским Комиссионером в чине 12-го класса.
Наконец, в подтверждение выше приведенных доказательств, представил проситель Иван Григорьев сын Полубинский два свидетельства: 1-е 1815 года сентября 11 дня за подписом дворян и чиновников Мстиславского повета а 2-е того ж года ноября 11 числа от граждан города Мстиславля с торжественным удостоверением данные в том, что они, Полубинские, к числу жителей города никогда не принадлежали и что предки их от самых давних времен имели собственные недвижимые имения в Мстиславском воеводстве и позднейшие наследники их, пришед в бедность поселились в городе Мстиславле, но всегда вели жизнь благородным дворянам приличную и достоинства своего ничем не помрачали.
Сверх же сего Мстиславский Городовой Магистрат и все городские жители не воспрещая выходу их из общества обязываются впредь не иметь к ним малейшей претензии и подписав в том свидетельство оное текущего 1816 года генваря 7-го дня в книги Магистратские внесли подлинное же по засвидетельствовании судебном им выдали. Кроме же таковых изъяснённых доказательств удостоверяющих о происхождении на родословной росписи показанных доставил ещё он, проситель Иван Полубинский, прочие роду его служащие доказательства единственно в засвидетельствование о древности онаго, а именно 1-е) 1565 июля 11 акт фундуша на монастырь Мстиславсий Святого Николая за подписом Старосты Мстиславского и Радомльского Ивана Васильевича Полубинского на вечные времена оному Монастырю данный, каковой фундуш и по сие время под именем его Полубинского существует.
2-е) 1608 октября 6-го решение по делу господ Кирияцких и господ Полубинских в Мстиславском городском суде состоявшееся.
3-е) Уступочный документ 1666 ноября 19, господами Полубинскими выданный и 1671 июня 15-го в Мстиславском Гродском Суде признанный.
4-е) Явка 1667 сентября 30 в Мстиславском Градском Суде записанная.
5-е) Свидетельство 1668 февраля 8 данное и того ж года и месяца 28 числа в Мстиславской Магдебурии явленное.
6-е) Явочную 1685 года мая 30 числа писанную и того ж года июля 1-го дня в книги Мстиславского Градского Суда записанную, фамилии их Полубинских следующую. Каковые вышеприведенные доказательства по особому регистру значащиеся, представляя он, проситель, просил на основании оных всех, их Полубинских выше сего помянованных и на родословной росписи и на родословной росписи и по особому списку значащихся, в дворянском звании признать и при всех благородному сословию принадлежащих правах и преимуществах предохранить, в родословную дворянскую книгу Белорусско-Могилёвской Губернии вписати, и о том на имя его просителя с братьями Грамоту выдать, родословной росписи пометить и об исключении из книг Мстиславского Городового оклада куда по законам следует представить. Вследствие чего определено. Посему из предания Польских Летописцев, как то Папроцкого, Окольского, Мишавиты, Несецкого и прочих обнаружилось, что род Полубинских ныне предъявляющих доказательства благородства своего печатуются гербом Ястржембец называемым и от сего самого рода происходящий предшественник их Христофор-Карл Полубинский был Слонимским земским Судьёй по удостоверению помянутых летописцов, а что он владел недвижимыми имениями здешнего Белорусского Края в Мстиславском воеводстве состоящими Рыжки, Глазы и Слобода Земцовая называемыми, удостоверено о сем выше приведенными документами, а в особенностями двумя явочными 1-я) Самуйлою Новодворским 1670 сентября 6-го, а 2-я) 1674 годов июня 12 числа урожденною княжною Антонеллою Друцкою-Горскою супругою Минского Воеводы Христофора Цехановецкого в Мстиславском Гродском Суде, на того ж Христофора-Карла Полубинского записанными, так же переказною крепостью им же Полубинским обще с супругою его 1679 года июля 11 дня на маетность Городок называемую и всем к ней принадлежностями г. Ивану Запольскому и жене его данною и того ж года декабря 12 числа в Мстиславском Гродском Суде признанною, а что от него, а что от него остался один сын Иван, который лишившись имения поселился на жительство в городе Мстиславле и женившись на девице Варваре, урождённой Лукицкой оставил одного сына Семена, удостоверено о сем явочною 1702 года марта 2-го дня в Мстиславском Городовом Магистрате о причиненных дворянской чести его Ивана Полубинского обидах, так же о насильственном заборе всей движимости и разных роду его служащих документов занесенного, происшедшие же в последствии времени от Семена Иванова сына Полубинского наследники, с поводу проживания в городе Мстиславле записаны были к обиде благородного своего достоинства в ревизские городские сказки в чем в 26 день октября 1784 года отец просителя Ивана Григорий, так же Захарий, Героним и Антон Васильевы да Пётр и Матвей или Матфей Фёдоровы сыновья Полубинские от имени своего и потомства их занесли в городовом магистрате явку, к тому ж поелику в подкреплению всех вышеизъяснённых на благородное происхождение представленных доказательств предъявил ещё проситель свидетельство за подписом дворян и чиновников Могилевской Губернии Мстиславского Повета более 12 веры достойных лиц прошлого 1815 года сентября 11 дня данное в том, что они Полубинские суть дворяне древние и что они всегда вели жизнь благородному своему званию соответствующую.
Из прочих же доказательств явствует, что некоторые их них, Полубинских, находясь в службе награждены уже обер-офицерскими чинами и украшены орденами.
Сверх же сего поелику сами граждане Мстиславля выданным того ж 1815 года ноября 11 дня свидетельством удостоверяют о дворянской их Полубинских породе, с присовокуплением, что они будучи действительными дворянами не правильно положены в городской оклад. И наконец, поелику все выше приведенные доказательства согласны с правилами Высочайшей о дворянстве Грамоте начертанными, а за тем всех выше упомянутых на родословной росписи и по списку означенных господ Полубинских признав в дворянском достоинстве в согласность 82-й статьи оной же Высочайшей Грамоты назначить ко внесению в Шестую часть родословной дворянской книги о чём Грамоту на имя Ивана Григорьева сына Полубинского изготовить и об исключении их ревизских сказок города Мстиславля в согласность Указа Правительствующего Сената от 14 июня 1789 года последовавшего по переводе всего дела документов и настоящего определения с Польского на Российский язык обще с основною росписью в Герольдию представить подлинный за подписом г.г. присутствующих и [...] секретаря.
С подлинным верно.
Вместе с прошением были представлены духовные завещания, полюбовные договора и доверенности трех поколений (III, IV и V) Полубинских, а так же:
1) Свидетельство дворян и чиновников Мстиславского повета от 11 сентября 1815 г. [1 – л. 166–167 об.];
2) Свидетельство граждан города Мстиславля от 11 ноября 1815 г. [1 – л. 174–175 об.];
3) Удостоверение Мстиславского магистрата от 12 января 1816 г. [1 – л. 175 об.–176 об.];
4) Решение Мстиславского гродского суда от 6 октября 1608 г. по делу господ Полубинских и господ Кирилицких [1 – л. 178–181. В этом документе никто из Полубинских не назван по имени];
5) Продажная запись 19 ноября 1666 г., явленная в Мстиславский гродский суд 15 июня 1671 г., ротмистра Литовского панцирного полка Александра Нечая на проданные Александру Гилярию Полубинскому сенокосы в Лойове и Любече [1 – л. 184–187];
6) Явочная, 30 августа 1667 г. в Мстиславском гродском суде записанная, от Констанции, урожденной Полубинской, жены Михаила Корсака, об «истреблении» русскими войсками ее недвижимого имения и документов на оные, в том числе деревню Беловинцы, и квитанции разных должников [1 – л. 190–191 об.]. Очевидно, это именно она – одна из дочерей Христофора-Карла Полубинского (№ 3, 4, 5);
(Очевидно, что это место из статьи Юзефа Вольффа о Полубинских чьё место на родословном древе не выяснено, относится именно к ней: «Констанция Полубинская - в 1697-м году упоминается как вдова Михаила Корсака-Удзельского подстолия Полоцкого». – Д.К.)
7) Явочная, 30 мая 1685 г. писанная и 1 июня в книгах Мстиславского гродского суда записанная, капитана Его Величества Драгунского полка Степана Пожарского на Франца Война Ясенецкого и Карла Полубинского [1 – л. 198–201 об.]. Видимо, это Христофор-Карл Полубинский и родственник его жены;
8) Свидетельство, 8 февраля 1668 г. данное и 28 февраля явленное в Мстиславский гродский суд, Фомы Егуры, круглянского приказчика круглянского (имения писаря Великого Княжества Литовского господина Полубинского), о разбое учиненной на дороге господином Понятовским [1 – л. 194–195 об.];
9) Список господ Полубинских, в живых находящихся (документ не датирован, но по всей вероятности составлялся незадолго до подачи прошения в 1816 г.):
Иван Григорьевич (№ 18) , 42 лет, жена его Пелагея из фамилии Ермаловичев, 35 лет, сыновья Петр (№ 33), 16 лет, Владимир (№ 37), 5 лет, и дочери Мария (№ 34), 12 лет, Евдокия (№ 35), 3 лет, Елена (№ 36), 2 лет. Имеет жительство в Мстиславском повете, не имеет ни службы, ни чина.
Казимир Григорьевич (№ 19), 35 лет, жена его Мария Васильева дочь из фамилии Халютиных, 26 лет, сыновья Иван (№ 38), 4 лет, Викентий (№ 41), 2 лет, и дочери Анна (№ 40), 9 лет, Евдокия (№ 42), 7 лет. Жительство имеет в Мстиславском повете, в службе не состоит.
Василий Григорьевич (№ 20), 30 лет, жена его Анна из фамилии Киликовских, 22 лет, сын Иосиф (№ 48), 3 лет. Жительство имеет в Мстиславском повете, не служит.
Матвей Григорьевич (№ 21), 28 лет, холост. Живет в Мстиславском повете, не служит.
Павел (№ 28), Фома (№ 29) и Иван (№ 30) Матвеевичи.
Иван (№ 31) и Фома (№ 32) Матвеевичи [1 – л. 92–93];
10) Выписи из метрических книг.
11) Родословное древо Полубинских раскрашенное акварелью [1 – л. 321].
Свое определение Белорусско-Могилевское Дворянское Депутатское Собрание вынесло 6 мая 1816 г., которым решение вопроса о дворянстве Полубисов (они же Полубинские) было передано на рассмотрение Правительствующего Сената [1 – л. 57–63 об.]. В это же время (13 сентября 1816 г.) Иван Григорьевич (№ 18) от имени всего рода подал прошение на Высочайшее Имя [1 – л. 223–225]. В Общем Собрании Первых трех Департаментов Правительствующего Сената 9 марта 1817 г. права Полубисов на дворянское достоинство, внесение их 6-ю часть дворянской родословной книги и на фамилию Полубинских были признаны достойными уважения, а посему приказали вынести определение в Государственный Совет на Высочайшее рассмотрение [1 – л. 260–271 об.]. Дело было передано в Департамент Гражданских и Духовных Дел Государственного Совета. А далее Мнение Государственного Совета о том, что «род Полубинских следует утвердить в первобытном предков их дворянском достоинстве и состоящих в окладе из мещанского звания исключить», было Высочайше утверждено в Москве 13 декабря 1817 г. («собственною Е.И.В. Государя Императора рукою написано: Быть по сему») [1 – л. 255–256]. Это утверждение было сообщено Именным Высочайшим Указом Правительствующему Сенату, который рассмотрел его в своем заседании 17 января 1818 г. и постановил сообщить сие Высочайшее решение просителям через Могилевскую Казенную палату, отослав в оную указ 21 января 1818 г. за № 303 [1 – л. 257–258 об.].
Определением Могилевского Дворянского Депутатского Собрания от 15 мая 1834 г. (утвержденное указом Правительствующего Сената от 26 января 1843 г. за № 1329) к роду Полубинских были сопричислены вновь родившиеся [1 – л. 288–289 об.].
Определением Могилевского Дворянского Депутатского Собрания от 15 марта 1837 г. (утвержденное указом Правительствующего Сената от 22 марта 1843 г. за № 4790) по прошению Василия Григорьевича Полубинского (№ 20) к роду Полубинских были сопричислены его сыновья Петр (№ 46), Алексей (№ 48) и Порфирий (№ 49) [1 – л. 358–359, 362–363].
В Москве в отделе рукописей центральной государственной библиотеки в фонде № 777 («Фонд Прахова»), картон 4, ед. Хранения 25. за 1888 год, хранится «Справка, подтверждающая потомственное дворянство Полубинского Василия Григорьевича». Этот документ представляет собой позднейший список с подлинной справки, на котором отсутствуют печати и подписи. «Справка: Василий сын Григория, внук Максима Семёнова Полубинского, именным Высочайшим Его Императорского Величества Указом 13 декабря 1817 года в мнении Государственного совета изъяснённым, утверждён в потомственном дворянстве со внесением в шестую часть родословной книги, из дел видно, что некоторые лица рода Полубинских были писаны в городе Мстиславле под фамилией «Полубис». На документе – поздние карандашные и чернильные приписки:
«Дело решено 17 октября 1855 г. №487\1 стр.169 и 171»
«Полубинский Георгий ХХV, 223» «Иван Григорь. Полубис».
I колено
1. Христофор-Карл Полубинский.
Литовский Региментарий (Полковник) и Слонимский земский судья [1].
Владелец трех недвижимых имений в Мстиславском воеводстве Великого Княжества Литовского, доставшихся ему от отца и дяди, в Овруцком и Слонимском поветах Речи Постолитой, а именно Зборово, Хотеничи и Вездово, пожалованных ему за поход против турок привилеем 16 июня 1676 г. Короля Яна III. Совладелец (со своим шурином Самуйлою Новодворским) в Мстиславском воеводстве селений Рыжки, Глазы и слободы Земцовая, доставшихся ему от жены Христины [1].
Потомками были представлены следующие документы: 1) Выпись из Мстиславской гродской книги от 27 февраля 1666 г. о явленной грамоте 8 мая 1665 г. Короля Яна-Казимира на сенокос у Чёрного Ручья над рекой Вехрою под г. Мстиславлем [1 – л. 227–228]; 2) явочная о разных претензиях во время общего владения имением (селения Рыжки, Глазы и слобода Земцовая. – А. Ш.), произошедших 6 сентября 1670 в Мстиславском гродском суде, С. Новодворским занесенная [1 – л. 106–107 об.]; 3) явочная на Христофора-Карла Полубинского 12 июня 1674 от урожденный княжны Антонели Друцкой-Горской, супруги минского воеводы Христофора Цехановецкого, в Мстиславском гродском суде записанная [1 – л. 110–113]; 4) переказная крепость 11 июля 1678 от Христофора-Карла Полубинского с супругою на местность Городок называемую со всеми к ней принадлежностями Ивану Запольскому и жене его, данная того же года 12 декабря в Мстиславском гродском суде [1 – л. 116–119].
20 июля 1688 г. в своем имении Хотеничи (? повета) написал духовное завещание, которое 9 сентября 1689 г. сын его Иван «актыковал» (зарегистрировал – Д.К. ) в Речицком гродском суде:
1) Положить в Мстиславский монастырь Св. Николая, сооруженный попечением предков, 1300 злотых, и в другие церкви еще 400 злотых, 2) имение в Мстиславском воеводстве, доставшиеся от отца и дядей, отказано сыну Ивану, 3) две благоприобретенные деревни, а так же участки в селениях Рыжки и Глазы и в слободе Земцовая отказаны дочерям, 4) жалованный сенокосный луг отказан сыну Ивану, 5) из имений в Овручском и Слонимском поветах сын Иван должен выплатить на разные богоугодные заведения суммы, а так же долги, а сами имения ему в наследство, 6) имение Анкундово в Речицком повете отказано сыну Ивану, 7) служителям при господском дворе дать по 50 злотых, а прочим дворовым людям по 30 злотых [1 – л. 229–230 об.].
Умер в 1688 или 1689 г.
Жена: Христина Войно-Ясенецкая (Войнава).
(Совершенно очевидно, что Христофор-Карл Полубинский и его жена Кристина (Христина) Войно-Ясенецкая – это именно те члены рода Полубинских о которых упоминает и Ю. Вольфф и более ранний гербовник Каспера Несецкого.– Д.К.)
Текст Дарственной Грамоты Польского Короля Яна-Казимира (перевод с польского):
«Выпись из книг Городских Мстиславских Магдебургского Права.
Лета от Рождества Христова 1666 месяца февраля 27 числа в Мстиславский Его Королевского Величества Городской Суд в присутствии лантвойта Станислава Чубановского Бургомистров Ивана Васильевича, Ефима Мартиновича Поцалуя, Ратманов и Лавников, сего года по делам городским присутствующих, явившись лично Литовский Региментарь и Слонимский Судья Христофор Карл Полубинский подал для записки в Городские Книги Мстиславской Магдебургии подлинную грамоту Его Величества Государя нашего Короля Ивана Казимира (Яна-Казимира – Д.К.) на пожалованный сенокос над рекою Вехрою под городом Мстиславлем, содержащуюся в сих словах:
Божиею милостью мы Ян-Казимир Король Польский и Шведский, великий Князь Литовский, Русский, Прусский, Мазовецкий, Самогицкий, Киевский, Волынский, Подольский, Подляхский, Смоленский, Северский и Черниговский объявляем сею Грамотою Нашею, всем вообще и всякому особо, кому о сем ведать надлежит, что удостоверившись о знаменитых добродетелях Литовского Региментаря и Слонимского Судьи благородного Христофора Карла Полубинского, равно о твердой и непоколебимой его престолу нашему и республике верности и усердии предположили, к поощрению его впредь к таковым, сенокосную землю в Мстиславском воеводстве под городом Мстиславлем над рекою Вехрою в Черном Ручье лежащую, смежную с сенокосом дворян Стаховских, ему пожаловать. Почему сим листом грамотою нашею жалуем в полное владение и пользование ему и наследникам его, коим владеть и пользоваться властны в вечные времена и сие им нашим и всепресветлейших наших наследников именем заверяем, что показанного Полубинского от владения помянутым сенокосом не удалим и никому не предоставляем на то власти, право наше Королевское неприкосновенным оставляя.
Дано в Варшаве мая 8-го числа 1665 года царствования же нашего в 17 лето. На подлинном подпись сими словами: Ян Казимир Король.
В книге после записки подпись такова: скрепил писарь Магдебургии Мстиславской Иван Банысовский. С подлинным поверял за отсутствием секретаря повытчик Витковский. За тем надпись на Российском диалекте 1812 года февраля 10 дня ( и прочая на документах). Перевел Правительствующего Сената 3 департамента переводчик Кохановский.
Текст завещания Христофора-Карла Полубинского (перевод с польского). Выпись из книг Речицкого гродского поветового суда 1689 года сентября 9 дня.
В Речицкий гродский суд в присутствии Альбрыхта-Казимира Тышкевича войского и подстаросты Речицкого определенного Его Светлостью князем Михаилом Радзивилом воеводою Виленским и старостою, явясь лично господин Иван Полубинский Его Королевского Величества дворянин воеводства Мстиславского, Речицкого, Слонимского и Овручского поветов капитан панцирного Литовского Эскадрона подал для внесения в книги гродские сего повета запись или духовное завещание последней воли родителя своего умершего Христофора-Карла Полубинского Региментаря Литовского Судьи Земского Слонимского в следующем содержании:
Во имя Пресвятыя Троицы Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь! Всякий человек умереть должен и тем более тот коего жизнь обременена старостью из сего рассуждения и по случаю часто приключающихся болезней в полном уме и здравом рассудке, я – Христофор-Карл Полубинский Судья Земский Слонимский не надеясь продолжительной жизни постановил учинить обстоятельное распоряжение как недвижимым имениям равно всякою движимостью коими меня Провидение наградило, доставшимися по наследству и самим мною благоприобретенными.
Первое, на случай моего невыздоровления и самой смерти предал душу мою воли Божией, тело моё положить в Мстиславском монастыре попечением предков моих сооруженном, под названием Святого Николая в пользу коего 1300 злотых, на другие ж церкви 400 злотых выплатить предназначаю.
Второе, имение моё во Мстиславском воеводстве лежащее в наследство после отца и дядей доставшееся все без изъятия отказываю и отдаю сыну моему Ивану Полубинскому Панцерного Эскадрона Великого Княжества Литовского Капитану, коего под родительским благословением обязываю, чтобы уклонял от всяких избытков и тех пороков, коих поставлять на вид здесь не следует, употреблял оные с благоразумием дабы тем не помрачал имени предков своих заслуг и достоинств.
Третье, Касательно двух деревень мною благоприобретенных, а третьей по наследству от дяди доставшейся, а наперед сего записанных в пользу дочерей моих и им же отданных, сие ныне подтверждаю коим так же все имение от матери идущее и участие в имениях Рыжках, Глазах и Земцовой Слободе предоставляю, кроме ж сего ничего они из движимых и недвижимых имений равно и капиталов требовать не должны.
Четвертое, жалованное мне 1665-го года мая 8 дня земли сенокосной луг за военные мои заслуги близь города Мстиславля при реке Вехре лежащей Высочайшей привилегиею его Королевского Величества Яна-Казимира сыну моему Ивану Полубинскому предназначаю и вечному его владению предоставляю.
Пятое, из имений моих в Слонимском и Овруцком поветах лежащих за военные заслуги и за поход противу турков Его Королевским Величеством Иваном (Яном –Д.К.) третьим привилегиею 1676 года июня 16-го дня жалованных, а именно Зборово, Хотеничи, Вездова названных обязан будет реченый сын мой выплатить назначенные мною наперед сего особым документом на разные благо угодные заведения суммы, равно и долги кои бы только до сих имений относиться могли и в последствии открылись, а самые имения равно и все выше изъясненные подобно сему и имение после дяди моего доставшееся а в Речицком повете лежащее Анкундово прозываемое без малейшего исключения ему в наследство предоставляю завещаю а равно и всякую в тех же имениях находящуюся движимость, бриллианты, серебро, лошади, скот и всякого рода рухлядь.
Шестое, служителям при господском дворе в воздаяние их верности и приверженности по 50 злотых, а прочим дворовым людям по 30 злотых предназначаю и из числа оных Ивана Михайлова и Людвика Андреева за их верность и приверженность в многие годы испытанную навсегда от рабства освобождаю.
Седьмое, исполнителем сего моего последнего завета прошу и избираю господина Ивана Жижинского Крайчего, в дружбе испытанного, коего чувствительнейше обязываю, чтобы сие мое распоряжение ничем не было нерушимо. Напоследок предав душу мою власти Создателя в опеку Пресвятыя Богородице и всех святых поручая прощаюсь со всеми моими друзьями, ближними и дальними родственниками, если же в чем кого оскорбил, обидел или осудил, усильно прошу извинения.
На сем оканчиваю последнюю волю мою при упрошенных лично свидетелях с приложением герба моего печати собственноручно подписываю. Происходило в имениях Хоценичах 1688 июля 20 дня.
У сего завещания подпись завещателя равномерно и свидетелей изображается в сих словах: Христофор Карл Полубинский Региментарь Литовский Судья Земский Слонимский. Место печати, у сего завещания по личному прошению свидетелем был и руку приложил Зенон Гандамович Чесник Мозырский, у сего духовного завещания по личному прошению завещателя Христофора-Карла Полубинского Полковника Литовского и Судьи Слонимского свидетелем был и руку приложил Юрий Боровский Коморник Великого Княжества Литовского, у сего завещания по личному прошению завещателя свидетелем был и руку приложил Кузьма Струмило.
Сия запись, за подачею оной в книги гродские Речицкие принята и записана, из коих выпись по прошению Семена от отца Ивана и деда Христофора-Карла Полубинского происходящего сего 1744 года июня 19 дня за печатью гродского суда Речицкого повета выдана. (М.П.)
Секретарь Мурашка.
Перевел правительствующего сената 3 департамента переводчик Кохановский.
II колено
2/1. Иван Полубинский.
Капитан Литовского панцирного эскадрона [1].
9 сентября 1689 г. «актыковал» (предъявил к исполнению. – А. Ш.) в Речицком гродском суде духовное завещание отца [1 – л. 229–230 об.]. «Получив в наследство по праву естественному после отца имения, расточительностью и продажею лишился значительной части оных, некоторые же были отняты у него чрез процесс (суд. – А. Ш.), а имения, состоящие в Польше, поступили в закладное владение. Остальное же имущество потерял через неоднократные бывшие в то время в Польском Королевстве военные революции… Лишившись совершенно состояния и, за тем пришед в бедность, поселился в городе Мстиславле, где женившись на девице Варваре Лукицкой, прижил с ней одного сына Семена и двух дочерей» [1 – л. 57–63 об.]. 2 марта 1702 г. подал жалобу в Мстиславский гродский суд на местного сборщика градских податей Поцалуя «о причиненном безчестии дворянскому своему имени, угрозах на здоровье и жизнь, тако же о незаконном требовании платежа городских податей, обременении экзекуциею, и о насильственном заборе всей движимости и разных, фамилии его служащих документов [1 – л. 122–123]. «И скоро за сим, начал вести законным порядком со всеми гродскими старшинами процесс, но чрез долготечение времени, не получая законного удовлетворения, и чрез таковую тяжбу, лишившись совершенно всего своего имущества, принужденным нашелся кончить оную миролюбно и в непродолжительном затем времени скончался, оставя… сына своего Семена в малолетстве, а после сего в скорости скончалась и супруга его» [1 – л. 57–63 об.].
Жена: Варвара Лукицкая.
(Совершенно очевидно, что этот Иван Полубинский - сын Христофора-Карла Полубинского и его жены Кристины Войно-Ясенецкой и Ян Полубинский – сын тех же родителей, упомянутый и у Вольффа, и у Несецкого –это одно и то же лицо! А вот Сигизмунд Полубинский – сын тех же родителей и брат Яна (Ивана) Полубинского (упомянутый и у Вольффа, и у Несецкого) в деле департамента герольдии не упоминается вовсе. - Д.К.)
3/1. дочь. Была выдана в замужество и обеспечена приданным [1].(Возможно это - Констанция Полубинская – жена Михаила Корсака- Удзельского подстолия Полоцкого, владельцы деревни Беловинцы- Д.К.)
4/1. дочь. Была выдана в замужество и обеспечена приданным [1].
5/1. дочь. Была выдана в замужество и обеспечена приданным [1].
III колено
6/2. Семен Иванович Полубинский (по прозванию Полубис).
«Оставшись в малолетстве, не имеющий вблизи никакой родни, достался в призрение и опеку градского начальства, которое по неудовольствию к отцу его, никакого не учинив к родственникам его отзыва, но употребив его в услуги магистрата, и из Полубинского переименовали Полубисом, по достижении совершеннолетия записало в число своих граждан и наряду с ними начало употреблять к городским повинностям, о чем осведомившись, родной дядя его Евстафий Лукицкий в письме своем от 10 января 1743 г. из города Витебска писанном (текст письма [1 – л. 124–125 об.]), и того же года 16 февраля, Семеном Полубинским в Мстиславский магистрат заявленном, в предосторожность объяснил о благородном его происхождении, советуя удалиться из города и не именоваться Полубисом, как был называем по просторечию начальством. …по привычке к месту, будучи обременен многочисленным семейством, и имея в то время свою собственность в городе, не имел возможности переселиться из оного и обратиться к своим родным, а потому и проживал он в Мстиславле до самой своей кончины» [1 – л. 57–63 об.]. 20 февраля 1757 г. составил духовное завещание в пользу сыновей Максима, Василия и Федора [1 – л. 126–128].
Умер до мая 1760 г. [1].
Жена: Екатерина Эсмонт (Есьмонтова).
7/2. дочь. Умерла в младенчестве [1].
8/2. дочь. Умерла в младенчестве [1].
Текст письма (перевод с польского):
«Лета тысяча семь сот сорок третьего месяца февраля шестнадцатого дня.
На уряд Его Королевского Величества городской Мстиславской Магдебурии- передо мною Смоленским подчашим Мстиславским лянтвойтом Осипом-Фадеем Бялыницким-Бирулею и перед нами Бургомистром Иваном Куторгою и Юрием Куторгою райцами и лавникаи, явясь лично земянини Его Королевского Величества воеводства Мстиславского г-н Семен Полубинский писанное к нему письмо от дяди его, то есть от родного брата его матери для записи в городские Мстиславские книги подал нижеследующего содержания:
Любезный мой племянник никогда я сего не ожидал, чтобы мои родные дошли до такой крайности, каковая есть забыть себя и добровольно подвергнуться вреду . Мстиславский еврей Гирша находившийся недавно в Витебске что отец твой а мой шурин Иван Полубинский – и родная сестра моя, а твой мать Варвара из Лукицких Полубинская, жизнь кончили, ты ж любезный племянник, как мне сказано, позабыв на дворянское своё происхождение на род свой и на прозвание своей фамилии Полубинских называешься ныне Полубисом. Из сего заключить я должен, что нечувствительные люди проживают в городе с начала родственников. За сим прозвания своего и достоинства а напоследок и самого забывают Бога.
Чтобы ты не происходил от сестры моей, не вместны были бы сии напоминания мои. Известна мне твоя бедность но за всем тем не надо забывать что ты дворянин, советую оставить город, поспешнее ко мне приехать, а я в Витебске обдумаю приличное тебе место. Сказано мне что ты женат и имеешь детей, но сие удерживать не должно.
Помни что без воспитания дворянин ничего не стоит, я верю что ты оставшись от родителей в малолетстве не мог знать о своём происхождении, ныне советую и приказываю употребив наставления какого знающего из тамошних честью известных людей, стараться в магдебурии о исключении себя из городской оседлости.
Остаюсь любящим и доброжелательным дядею. На подлинном подписался Еустахи Лукицкий.
Тысяча семь сот сорок третьего месяца генваря 10-го числа с Витебска.
За предоставлением онаго письма в Мстиславской Городской Магдебурии принято и в книги записано. В книге скрепа изъясняется тако: Городской Мстиславский писарь Александр Валюжинич. На копии скрепа в сих словах: С подлинным верно секретарь Колпинский. Могилёвского Дворянского Собрания штатный переводчик Коллежский Регистратор Иван Сырынский-Гыро.
Текст завещания:
Перевод с польского.
Лета тысяча семь сот пятьдесят седьмого месяца февраля двадцатого дня.
В суде Его Королевского Величества Мстиславской Городской Магдебурии Хорунжим первой стражи Армии Великого княжества Литовского фельдмаршалского полка Иваном Гимратом Курком и перед нами Бургомистрами Иваном Величком и Степаном Куторгою и лавниками явясь лично земянин Его Королевского Величества г. Семен Полубинский Полубис духовное своё завещание признал которое есть нижеследующего содержания:
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.
Я Семен Иванов сын Полубинский Полубис, зная что волею Божиею назначено всякому умереть, чувствуя слабость моего здоровья находясь больным с немалого времени почел за нужное учинить духовную. И во-первых по разделении души моей с телом вручаю оную воле Всевышнего обладателя, а тело моё рекомендую детям моим по Христианскомк обряду похоронить в погребе Мстиславского Кармелитского Костёла.
На оный монастырь за похороны и всё по обряду нужное назначаю золотых тридцать, а на прочие монастыри на [поминания] за душу мою равно за отца, мать, братей, сестр и всех родственников по пятнадцати золотых. Во-вторых, относительно имения, поелику я по жене моей покойной Катерине с Есмонтов Полубинской небольшое получил приданное, то есть не более пятидесяти золотых польских несчитая гардероба или платья, а что имею то всё с собственного моего приобретения и трудов для того учинил я между сыновьями моими следующего раздела моего имения. Большому сыну Максиму принадлежать будет дом в городе Мстиславле тот в котором я сам жительство имею и второй при Бернардинском монастыре у еврея Лейбы на аренде состоящий и оба сии дома принадлежать будут ему со всем строением и землею.
А второму моему сыну Василию назначил я денежные суммы в долгу на евреях Мстиславских находящиеся по [облигам] и лично на Шоломе Школьнике золотых польских восемьдесят. На мещанине Ивану [Финцу] золотых польских пятьдесят, да сверх сего моих тройку лошадей, три коровы и пару платья хорошего сукна.
А третьему сыну Фёдору, который имеет приличное дворянское воспитание, поелику оное много мне стоило издержек назначаю одному ему отыскать а уезде Овручском недвижимое вечистое имение по предках моих оставшееся и мне в наследство принадлежащее.
Некоторое имение хотя по случаю огня и неприятельского нашествия исстреблены документы но из духовного завещания деда моего Криштофа Полубинского открывается, что оные имения остались в завладении уразных помещиков, которые отыскав сын мой Фёдор имеет владеть сам один, и чтобы таковое моё назначение было исполнено в точности я оного обязываю.
Напоследок, благословляя детей моих и испрашивая прощения у друзей и всех знающих сие духовное завещание, собственноручно подписываю. В подлиннике изображена подпись так: Семен Полубинский Полубис.
За сим следуют подписи свидетелей в таком содержании: у сего духовного завещания свидетелем был и по прошению г. Семена Полубинского подписался Грегорий Галковский. У сего духовного завещания свидетелем был и подписался Франц Крживицкий. У сего духовного завещания свидетелем подписался Иван Есьмонт.
За личным признанием завещателя вышеописанной духовной оная в Мстиславской Магдебурии принята и записана в книге. Означается скрепа тако: Земской Сурогаторский Наместник Гродской Регент и городской Мстиславский писарь Леон Осмоловский. Копия скреплена следующими словами: С подлинным верно. Секретарь Колпинский.
Х/2. Степан Иванович Полубес ?
IV колено
9/6. Максим Семенович Полубинский.
По духовному завещанию отца от 20 февраля 1757 г. получил два дома в Мстиславле со всем принадлежащим к ним строениями [1 – л. 126–128]. Вступив в права владения наследственным имением, братья Максим, Василий и Федор заключили 16 мая 1760 г. между собою «миролюбно-дележный и ассекурационный документ», заявленный 18 мая в Мстиславском магистрате, в силу которого младший брат Федор был принят в равную часть оставшегося после отца имения, и сверх того ему было назначено получать от братьев определенная сумма денег на тяжебные дела по отыскиванию прав на овручское недвижимое имение, с тем, что бы по вступлению в законные над ним права разделить оное на три равные части [1 – л. 133–136 об.].
Текст «миролюбно-дележного и ассекурационного документа»(перевод с польского):
Выпись из книг гродских магдебурии Мстиславской.
Лета тысяча семь сот шестьдесятого месяца мая осьмнадцатого дня.
На уряде Его Королевского Величества магдебурии явясь лично господа Максим, Василь и Федор Полубинские миролюбный и ассекурационный документ между собою заключенный для записи в книги подали следующего содержания:
Мы ниже подписавшиеся Максим, Василий и Фёдор – родные братья Семеновы сыновья Полубинские заключили с собою сей наш добровольный миролюбный документ в том что хотя духовным завещанием покойного отца нашего Семена Иванова сына Полубинского 1757 года месяца февраля 20 числа подписанным и признанным учинено между нами полное распоряжение относительно движимости запаса денег и прочего имущества после смерти упомянутого отца нашего оставшегося. Но поелику по оному завещанию меньшой брат наш Федор Полубинский чувствует для себя обиду и находясь в бедности не в состоянии отыскивать имения оным духовным завещанием записанного в уезде Овручском состоящего и от предков по праву наследства нам Полубинским принадлежащего. А потому, по учиненному между нами добровольному условию и в избежание чтобы в последствии время между нами же или нашими наследниками не могло быть какого-либо неудовольствия и тяжбы, для того мы Максим и Василий Полубинские с имения подушной записи означенного и прочей движимости в оной духовной не упомянутой, обязуемся отделить брату нашему г. Федору Полубинскому равную часть с нами и оную тотчас по подписании сего документа отдать безостановочно.
Сверх сего должны мы будем ежегодно уплачивать ему брату нашему по своему состоянию часть денег на тяжебные издержки, а взаимно я Федор Полубинский за отысканием вышеупомянутого имения в повете Овручском состоящего и прочих недвижимых имений в уезде Слонимском находящихся от предков наших и наипаче по прадеду нашем судьи Слонимском Криштофе Полубинском нам оставшихся хотя оные и записаны изъясненным духовным завещанием покойного отца нашего мне одному- но за всем эти должен я буду отыскивать и по отыскании узаконенным отказом укрепить вообще на троих нас родных братьей.- Также обязуюсь доискиваться бумаг покойною матерью нашей Катериною Есьмонтовою для отыскания оного имения какому-то Слонимского повета регенту Андрею Юраге отданные как свидетельствует регистр его 1754-го года месяца марта 29 дня в Новогрудке выданной. – А оных же документов, которые огнем и неприятельским нашествием исстреблены, должен я из присутственных мест взять выписи и употребить на то собственные издержки, а как таковое занятие немаловажною тяжбою требует время, и может статься несколько летней отлучки из дома, для этого сыновей моих Петра и Матвея Полубинских хотя оные находятся в совершеннолетии но ещё суть без опытности, поручаю неослабному надсмотру брата моего г. Максима Полубинского, а племянников моих Григория Максимовича – Захария Еронимовича и Антона Васильевичей, обязуюсь жить с ними дружно и не отказывать в нужных случаях пособия. – А поелику за удовлетворением домашних надобностей и по окончании дел относящихся к торговле, следует всем им заняться оною службою, которая бы подкрепила полезные некогда для республики Польской услуги их предков. А потому советую им вступить в военную службу дабы уверить недрузей наших что мы Полубинские к мещанскому обществу города Мстиславля никогда не принадлежали и что по простонаречию жителей применившихся к насмешке недрузей наших, неправильно названы мы Полубисами, а дабы все в оном документе изъясненные кондиции свято и нерушимо были выполнены оной упрошенных от нас г.г. свидетелей подписав собственноручно и на неудовлетворяющего оным полагая штрафа или неустойки три тысячи золотых польских сей наш документ явкою в присутственном месте утвердить обязуемся. Писано в Мстиславле 1760 года месяца мая 16-го дня. На подлинном подписи следующие: Максим Полубинский, Василий Полубинский, Федор Полубинский.
У онаго документа свидетелями подписались:
Ротмистр Речицкий Самуйло Казимр Пушкин
Подстолиц Новогрудский Ефим Жовтек
Ротмистр Мстиславский Карл [Осмо].
10/6. Василий Семенович Полубинский.
По духовному завещанию отца от 20 февраля 1757 г. получил расписки и долговые обязательства от разных должников и всю хозяйственную движимость [1 – л. 126–128].
11/2. Федор Семенович Полубинский.
По духовной отца от 20 февраля 1757 г., как имеющему приличное воспитание и знающему законы, было завещано «отыскивать недвижимое имение в Овруцком повете состоящее и самому одному вступить во владение оного» [1 – л. 126–128]. В 1760 г. был принят старшими братьями в равное наследование отцовским имением. На него было возложено, при денежной помощи братьев, вести судебные дела по отысканию прав на овручское недвижимое имение. Отыскав некоторые документы на имение в Овруцком повете, он 18 апреля 1762 г. составил реверс, и 30 апреля того же года представил его в Мстиславский магистрат [1 – л. 139–140 об.].
Умер в Овруче (о его смерти братья были извещены письмом Яна-Иосифа Зембинского от 14 января 1763 г.) [1 – л. 143–144].
В том же письме Ян-Иосиф Зембинский, помогавший Федору в отыскании родовых бумаг, сообщал, что «процесс приведен в хорошее положение и что документы, роду их Полубинских служащие, находятся все в целости». Но дело об овручском имении продолжили уже представители следующего поколения, сыновья Максима, Василия и Федора.
18 июля 1769 г. Григорий, Захарий, Героним, Антон, Петр и Матвей составили «ассекурационный документ», заявленный 20 июля в Мстиславском магистрате, о доверии регенту Герониму Поцейке для завершении начатого в Овруче процесса [1 – л. 147–148 об.].
V колено
12/9. Григорий Максимович Полубинский.
Со всеми своими двоюродными братьями и детьми, которые в государственной службе не состояли, «по присоединении Белорусского края к Российской державе, присланными для составления переписи ревизорами, по неизвестности был записан в ревизскую сказку с прочими жителями города Мстиславля под названием Полубиса, противу чего были немедленно занесены от имение его жалобы и прошения во все присутственные места, куда по закону следовало». После разбирательств, многих «по предписанию начальства, повелено было исключить из книг подушного оклада, в том числе и Полубинских» [1 – л. 57–63 об.].
Решением Мстиславского магистрата, утвержденным в 1782 г., вступил в законное владение сенокосным лугом под Мстиславлем, которое было пожаловано в 1665 г. его предку Христофору-Карлу Полубинскому. По смерти Григория Максимовича луг перешел в нераздельное владение четырех его сыновей [1 – л. 236–236 об.]
26 октября 1784 г. вместе с всеми двоюродными братьями подали торжественную явочную жалобу в Мстиславский магистрат о чинимой им обиде [1 – л. 151–152 об.].
13/9. Захарий Васильевич Полубинский.
14/9. Героним (Ероним, Иероним) Васильевич Полубинский.
15/10. Антон Васильевич Полубинский.
16/11. Петр Федорович Полубинский.
17/11. Матвей Федорович Полубинский.
VI колено
18/12. Иван Григорьевич Полубинский.
«Обыватель города Мстиславля Иван Григорьев Полубис». Городской голова г. Мстиславля (1800–1815 гг.). Податель прошений о признании за родом дворянского достоинства. Дворянин Белорусско-Могилевской губернии Мстиславского повета [1].
Согласно свидетельству Мстиславского поветового Маршала Голынского, в 1812 году во время Отечественной Войны, как и прочие дворяне, пожертвовал часть своего имения в пользу Российской Армии для борьбы с Наполеоновским нашествием.
На 1830 г. владел 203 душами крестьян, приобретенных по купчей [1].
В Минском архиве (см. ниже) найдены сведения о том, что в 1832 году Ивану Григорьевичу Полубинскому в Мстиславском уезде принадлежали:
- уволочная земля Святозерье (256 десятин)
- уволочная земля Сепилово (Саполово) (400 десятин)
- сельцо и деревня Лещенка (210 крестьян, 609 десятин 2125 сажен)
- деревня Барки (14 крестьян, 65 десятин 711 сажен)
- сельцо Коптево (10 дворов). Рудня (13 дворов) и др. Все эти поместья он купил.
Жена: Пелагея Ильинична Ярмолович (Ярмоловичева).
19/13. Козьма (Казимир) Григорьевич Полубинский.
«Мстиславский купец Козьма Григорьев сын Полубис» [1].
Владелец дома в Мстиславле и пахотной земли, при городе лежащей [1 – л. 352–353].
Жена: Мария Васильевна Халютина. .
«Козьма Григорьевич Полубинский скончался 24 марта 1852 года. Погребён в Великую Пятницу в монастыре возле дочери Евдокии» - Календарь 1867- Д.К.
20/13. Василий Григорьевич Полубинский.
«Мстиславский купец Василий Григорьев Полубис» [1]. В 1837 г. ему было 54 года, значит родился он около 1783 года. Жил в Мстиславле в собственном доме [1 – л. 352–353].
«1853 года выехали Василий Полубинский с внуком Мстилавом в Санкт-Петербург 13 июня, прибыли 25, выехали с Виктором Ивановичем Праховым из Санкт-Петербурга 5 июля, приехали в Мстиславль 14 июля с фурманом Мордкой за цену 87 серебра туда и обратно».- Календарь 1867- Д.К.
В «Фонде Прахова», единица хранения 10, хранится письмо от 29 марта 1856 года написанное Василием Григорьевичем Полубинским своему сыну Иосифу Васильевичу Полубинскому. Вот его текст (офография сохранена):
«Любезнейший Иосиф Васильевич. Поздравляю тебя с днём твоего ангела желаю тебе благополучно весело и щастьливо его провести равно и на всё будущее время, а болие всего здоровья если человек здоров да щастие ждёт то всего лучше. Только мы удивляемся что ты к нам перестал писать да и правду сказать и ... ваша семья перестала писать. Бог с вами не должно бы нас стариков забывать. А мы всякий день говорим, что наши Петербургские не пишут к нам и веть придёт воскресение получим, но ничего не бывало. В среду верно получим, но порадовать нечем, так что я думаю всио ли у вас благополучно все ли вы живы и здоровы. Пожалуйста напишите тем успокойте нас. Мы кое как ещё двигаемся да здоровье слабеет. Маминка безъпрестанно возится своим ... за ухом ... ... ... а на руке ... ... не помогает ... и забыл ноги болят и руки недействуют. Вы можете заметить почерка моего что худо пишу – старость легко не приходит, а чем далее тем хуже. Что вы нас не уведомили что делается с Алексеем, получил ли он место или поехал в Кострому. Прошу кланятся Дуняше, Петру писал нашим внукам и дитем. Будте здоровы все и зи тем остаюсь ваш попрежнему [опечаленный ] отец Василий Полубинский.
От Порфирия из Симферополя мы ещё не получали писем а к нему писали 2-го марта.»
«1860 года ноября 4-го дня скончался Василий Григорьевич Полубинский в пять часов пополудни.»- Календарь 1867- Д.К.
Жена: Анна Федоровна Киликовская. В 1837 г. ей было 40 лет [1 – л. 352–353], значит родилась она около 1797 года. В «Фонде Прахова», единица хранения 10, хранится письмо от 29 марта 1856 года написанное Анной Фёдоровной Полубинской (урождённой Киликовской) своему сыну Иосифу Васильевичу Полубинскому. Вот его текст (офография сохранена): «Милай сын Иосиф Васильевич, так я ни позьдаровьляла тебя с наступающим дьнем твоиго ангела, … но желаю и малю ево, чтобы принёс на новый твой год, новое щастие, здоровье и успех во всех твоих желаниях, сего от души желает, преданная к тебе мать, Анна Полубинская.
Сообщи пожалуста Семену А., что Катерина А. Переехала в город, мы ей наняли квартиру против самого Афанасия (Афанасиевская церковь в Мстиславле – Д.К.), 3 комнаты, кухня, кладовая ценой в месяц 2 рубля серебра домик … угловой – даже не слышно как служба в церкви, Дуняша знает дом… [зправника] напроть её ... улица говорит грязная, не знаю как быть с кухаркой, иначе нельзя нанять кухарку ... харьчах, а даже, и платить за труды как 3 рубля серебра, но и на то дай Бог чтобы зжалился, как мне отвечать Семену А. Может ему покажется дорого. У нас пуд муки ирьжаной (ржаной-Д.К.) рубль серебра и ещё ему не отвечала на его письмо, ожидаю твоего совету –что мне делать когда она за дом сказала дорого, что квартира платилась по 3 руб. серебра для ... .... .... всё кажется дорого, она привыкла в деревне –всё чтобы готовое. Боже мой где наш теперь Алёша, вот какое моё щастье и слуху об нём нет, приготовила и ..., и колбас, всё лежит никто из наших не поехал в Питербург, колбасы выкопчены, я надеюсь, что Иосиф не пожалеет нонешнее лето и нас навестит, - может последний раз, даст мне взглянуть на него, - 15 лет, а может и ещё хто с ним вздумает милости просим, - мы чуть пережили нонишнюю зиму не знаю как Бог позволит пережить весну, у нас на етой неделе была соматоха Клиопа три целые недели жила у нас говела, Николай всякий день перевозил Катерине вещи, тут и пан, и слуги – пакою нам не было, Катерина приехала – 26, Дуняша с Мотрей спича пирог хороший имениннику 3 ..., ... с тобой, затем прошу у вас прощения. .... на будущей недели собираюсь говеть, если Господь доведёт, затем будьте здоровы и щастливы чего желает преданная к вам мать Анна Полубинская»
В том же фонде, ед. Хранения 9, хранится «Письмо к Праховой Евдокии Васильевне» от Василия Полубинского с приписками Анны Полубинской.
21/13. Матвей Григорьевич Полубинский.
В 1837 г. ему было 48 лет [1 – л. 352–353].
Жена: Ульяна Семеновна. В 1837 г. ей было 40 лет [1 – л. 352–353].
«1845 года скончался Матвей Григорьевич Полубинский в Киеве»- Календарь 1867- Д.К.
XX/13. Екатерина Григорьевна Полубинская
«Екатерина Григорьевна скончалась генваря 24-го дня 1851 в 7 часов поутру» - Календарь 1867- Д.К.
22/14. Андрей Захарович Полубинский.
Жена: Мария Гнездзицкая (Гнездицкая)
23/14. Степан Еронимович Полубинский.
Жена: Мария Москаленко
24/15. Иван Еронимович Полубинский.
Жена: Доминика Шпакович
25/15. Василий Еронимович Полубинский.
Жена: Анастасия Ольшевская
26/15. Филипп Антонович Полубинский.
27/15. Александр Антонович Полубинский.
Текст решения Могилевского Дворянского Депутатского Собрания:
«1834 года мая 15 дня по Указу Его Императорского Величества Дворянское Депутатское Собрание слушали прошение Мстиславского уезда Дворянина Коллежского Регистратора Александра Антонова сына Полубинского от 11 марта 1829-го года и 21 марта прошлого 1833 года с представлением крестных метрик на сыновей его в сие собрание поданные коими просил, сопричислив их к определению 6 мая 1816 года в сем собрании на Дворянство фамилии его последовавшему, учинить о том добавочное определение с коего выдать ему за скрепою копии с возвращением подлинных метрических свидетельств из коих обнаружилось, что у нынешнего просителя Александра Антонова сына Полубинского с женой его Варварою законно рождены сыновья: 1-й - Семен 1817 февраля 2-го; 2-й- Михаила -1819, мая 2-го; 3-й -Андрей – 1825 августа 17-го м 4-й Александр -1833 годов апреля 30-го числ, каковые Свидетельства по трём первым выданы из Могилевской Духовной Консистории от 16-го февраля 1829 года за № 893, 894 и 895, а на четвертого от 14 февраля 1833 года за № 730, сверх сего при прошении Мстиславского уезда Дворянином Матвеем Григорьевым сыном Полубинским в 24 день мая 1829-го представлено в сие время Метрическое Свидетельство на сына его Ивана Матвеева, родившегося в 1-й день апреля 1817 года из Киевской Духовной Консистории 1826 года апреля 27 дня за №1025 на законном основании выданное с просьбой о сопричислении его тож к роду, причем Могилевская Духовная Консистория вследствие адресования сего собрания от 17-го августа прошлого 1832 года за № 298 о присылке метрик на некоторые лица по списку Мстиславского уездного Предводителя означенных как то: Федора и Семена сыновей Василия Геронимовича, да Артемия и Василия сыновей Афанасия Степанова Полубинских, сообщается от 7-го генваря 1833-го года за № 21 уведомила сие собрание что по справке с Метричными Троечастными Книгами Мстиславской Пятницкой и Соборной Церквей оказалось, что Федор Васильев родился 1813-го ноября 13, брат же его Семен Васильев родился 1820-го апреля 17-го, а Василий Афанасьев 1828 годов декабря 31-го числа и 2-е, что метрика Крестной Артемия Афанасьева сына Полубинского Параскевиевской церкви в 1824-го по 1829-й год в записи не оказалось, а потому Дворянское Собрание адресовало доставление таковой посредством Мстиславской Городской полиции вследствие чего и представлено в сие собрание отцом его Афанасием Полубинским свидетельство на основании присяжных показаний восприемников его Артемия и прочих лиц о законном происхождении его Артемия от Афанасия Степанова Полубинского из Могилёвской Духовной Консистории от 13-го марта 1833 года за №1402 на законном основании выданное а по справке с решенным делом значит, что род Полубинских определением 6-го мая 1816 года в сем собрании состоявшимся признан в дворянском достоинстве с назначением ко внесению в Шестую часть родословной Дворянской Книги к чему проситель Александр Антонов с сыном Петром, Василий Геронимов с сыном Федором и Афанасий Степанов Полубинские означены равно сопричислены к оному от 20 ноября 1826 года два сына Ивана Матвеева, Михаил и Антон Ивановичи, да от 12 августа 1827 года один сын Козьмы Григорьевича Александр Козьмич Полубинские, о чем выданы им о дворянстве свидетельства равно что сей же род именным Его Императорского Величества Указом 13 декабря 1817 года в мнении Государственного Совета изъяснённым утверждён в дворянском достоинстве и внесен в Российский Гербовник.
Из доставленных же при отношении Мстиславского Уездного Предводителя Дворянства от 30 декабря 1830-го года за №591-м список лиц живых сей фамилии видно, что 1-е что дворянин Александр Антонов сын Полубинский 43 лет, женатый на Варваре из фамилии Скалышевичей имеет сыновей Петра 16, Семен 12, Михайлу 9-ти и Андрея 3-х лет, да дочь Агафью 17 лет; владеет по купчей от помещика Волухевича двумя душами крестьян, жительство имеет в собственном своём доме в городе Мстиславле, Коллежский Регистратор [в управе]; 2-е Иван Геронимович сын Полубинский 60-ти лет, женат на Доминике из фамилии Шпаковичей 40 лет, у них сын Иван 5 лет, крестьян, имения недвижимости не имеет, проживает в городе Мстиславле в наследственном доме на земле отца своего Геронима Полубинского; 3-й Василий Геронимович Полубинский 45 лет женатый на Арине Ивановой 42-х лет , детей имеет: Федора 16-ти, Семена 8-ми и дочь Анастасию 6-ти лет; 4-е Степан Геронимов сын Полубинский 70 лет – вдов, сын его Афанасий Степанов сын Полубинский 27 лет женатый на Марии Димитриевой 25 лет имеет сыновей Артемия 3-х лет и Василия 1-го года владеет наследственною землею в [дачах] города Мстиславля состоящего где жительствует, чинов не имеет и в службе не были; и 5-е Иван Григорьев сын Полубинский 58-и лет, женат на Пелагее Ильиной 55 лет, имеет сына Петра 29 лет Титулярного Советника и дочь Авдотью 16 лет; владеет по купчей 203 душ крестьян, сын его Петр Иванов Полубинский находится в военно-статской службе во 2-й армии; родные его Ивана братья: Козьма Григорьев сын Полубинский 50 лет, женат на Марье Васильевой 40 лет, имеет сыновей Ивана 20, Александра 12 и Михайлу 5 лет, да дочерей Анну 21 и Авдотью 17 лет; Иван Косьмин Полубинский – состоит в Дворянском Полку; Василий Григорьев сын Полубинский 45 лет, женатый на Анне Федоровой 33 лет; имеет сыновей Иосифа 18, Петра 7 и Алексея 3-х лет, дочерей: Авдотью да Елисавету 5 лет, из них Иосиф Васильев Полубинский находится во 2-ом Кадетском Корпусе; Матвей Григорьев сын Полубинский 40 лет женат на Ульяне Семеновой 40 лет, имеет сына Ивана 8-ми лет.
Приказали: Поелику из решенного дела и представленных ныне просителем на сыновей его метрических свидетельств из Могилевской Духовной Консистории, на законном основании выданных, равно доставленных по требованию сего собрания из оной же консистории крестных метрик, и от уездного Мстиславского Предводителя Дворянства списков лиц живых сей фамилии за 1829 год надлежаще обнаружилось: что род Полубинских состоявшемся в сем собрании мая 6 дня 1816 года определением признан в Дворянском достоинстве со значением ко внесению в Шестую часть Родословной Дворянской Книги и именным Высочайшим Указом в 13 день 1817 года утвержден в сем же звании; -- о происхождении же лиц в определении того собрания значащихся, рожденных после онаго четырёх сыновей просителя и прочих его однофамильцев удостоверено надлежаще вышеприведенными метрическими свидетельствами их и списками лиц живых за подписом Мстиславского уездного Предводителя Дворянства в сие собрание доставленными а потому на основании сего Могилевское Дворянское Депутатское Собрание полагает: выше имянованных четырёх сыновей просителя Александра Антонова, Семена, Михайлу, Андрея и Александра Александровичей; одного сына Василия Геронимова. Семена Васильевича; двух сыновей Афанасия Степанова: Артемия и Василия Афанасьевичей; одного сына Матвея Григорьева; Ивана Матвеевича Полубинских рождённых после определения 6-го мая 1816 года в сем собрании на дворянство рода состоявшегося, сопричислив к оному внести в ту же Шестую часть родословной дворянской книги в которую отцы деды и весь род их внесен и о чем копия сего добавочного определения на имя просителя на законном основании выдать; а так как сей род Высочайше уже утвержден в дворянском достоинстве и внесен в Российский Гербовник, то служащие сему добавочному протоколу акты, во исполнение мнения Государственного Совета в 6 день февраля 1828 года Высочайше утвержденного представить в копиях с родословною и копиею сего в Герольдию для внесения сопричисленных ныне лиц в Российский Гербовник, а о причислении прочих лиц показанных по списку Предводителя за предъявлением крестных метрик доложить особо. Подлинный за подписом господ присутствующих и скрепою Дворянства Секретаря.»
После жены Александра Антоновича Полубинского- Варвары Матвеевны, урождённой Скалышевич, в 1855 году имение Юрковщина Солнской волости перешло во владение её наследников (сыновей): Петра, Семёна, Михаила и Андрея Полубинских. (сведения обнаружены а национальном историческом архиве республики Беларусь в 2000 году директором городского музея Мстиславля И.Л. Кравцовой).
28/16. Павел Петрович Полубинский.
В 1816 году служил в Дрогичинском повете уездным стряпчим и имел чин Титулярного Советника.[1].
Жена: Розалия Новицкая
29/16. Фома Петрович Полубинский.
30/16. Иван Петрович Полубинский.
В 1816 году находился в должности Пекангаузного Надзирателя в Одесской Портовой Таможне и имел чин Титулярного Советника [1].
31/17. Иван Матвеевич Полубинский.
В 1816 году служил в Штате Виленской Провиантской Комиссии Комиссионером 9-го класса и имел орден Св. Владимира 4-й степени [1] и Св. Анны 3 класса
Жена: Татьяна (Теофилия, Феофилия) Марковская –польская шляхтянка.
32/17. Фома Матвеевич Полубинский.
В 1816 году состоял в Штате в Бобруйской крепости , Бобруйским Дистанционным Провиантским Комиссионером в чине 12-го класса.
[1].
Жена: Мария Белявская.
VII колено
33/18. Петр Иванович Полубинский.
Родился 6 октября 1797 г. и крещен в тот же день в Мстиславской Свято-Троицкой церкви, восприемником ему был Мстиславский бургомистр Иван Фран [1 – л. 155].
В 1830 г. титулярный советник, состоял на службе во 2-й армии [1], в 1837 г. в том же чине, служил асессором во Владимирской Казенной палате [1 – л. 352–353].
34/18. Мария Ивановна Полубинская.
Предположительно, замужем за неким Санковским (Синковским).
35/18. Евдокия (Авдотья) Ивановна Полубинская.
Родилась около 1817 года, так как в 1837 г. ей было 20 лет [1 – л. 352–353].
Предположительно, замужем за Тимофеем Григорьевичем Барановским- помещиком Черниговской губернии города Нежина, Губернским Секретарём.
36/18. Елена Ивановна Полубинская.
37/18. Владимир Иванович Полубинский.
Родился в Мстиславле 8 июля 1815 г., крещен 12 июля, восприемником при крещении был Мстиславский полицмейстер Петр Богушевский [1 – л. 156].
38/19. Иван Козьмич (Иван Казимирович) Полубинский.
Родился 29 ноября 1810 года.
Родился в Мстиславле 29 ноября 1810 г., крещен в тот же день, восприемником при крещении был городской голова Иван Полубис [1 – л. 155 об.].
Воспитывался в Дворянском полку [1]. В 1837 г. – прапорщик [1 – л. 352–353].
39/19. Александр Козьмич Полубинский.
Родился в 1820 г. [1 – л. 352–353; 8]. Воспитывался во 2-м кадетском корпусе; в службу вступил 3 декабря 1839 г. прапорщиком в легкую № 8 батарею; 16 июля 1844 г. произведен в подпоручики; 9 июня 1847 г. – в штабс-капитаны; 19 июня 1847 г. награжден орденом Св. Анны 2-й степени с бантом; 20 июля 1854 г. произведен в капитаны; 5 октября 1858 г. – в подполковники; 15 мая 1861 г. награжден орденом Св. Станислава 2-й степени; 7 июня 1863 г. уволен от службы полковником с мундиром и пенсией [8 – л. 21–22 об.].
Определениями Волынского Дворянского Депутатского Собрания от 5 ноября 1875 г., 14 марта 1889 г. и 25 декабря 1893 г. по своим заслугам (чину полковника) был признан в потомственном дворянском достоинстве и вместе с детьми внесен во 2-ю часть дворянской родословной книги Волынской губернии. Это определение было утверждено указом Правительствующего Сената по Департаменту Герольдии от 26 июля 1894 г. за № 4405 [3; 8].
Жена: Стефания Александровна Курасовская. Дочь генерал-майора [8].
40/19. Анна Козьминична Полубинская.
Предположительно, замужем за Павлом Антоновичем Стельмаховичем –Губернским Секретарём Мстиславского земского суда.
«1836 года июня 4-го числа родился сын у Павла Антоновича Стельмаховича –Владимир» - Календарь 1867- Д.К.
41/19. Викентий Козьмич (Викентий Казимирович) Полубинский.
Родился в Мстиславле 10 ноября 1815 г., крещен в тот же день, восприемником при крещении был Мстиславский городской голова Иван Полубис [1 – л. . 155, 155 об ].
42/19. Евдокия (Авдотья) Козьминична Полубинская.
Погребена в Тупичевском монастыре под Мстиславлем. Умерла прежде отца (см.), который погребён подле неё.
43/19. Михаил Козьмич Полубинский.
Родился в Мстиславле 1 июня 1824 г., крещен 13 июня, восприемником при крещении был титулярный советник Вильгельм Иванович Бек [1 – л. 227–228].
Воспитывался в Дворянском училище [1 – л. 352–353]. В 1843 г. определен в Рижский пехотный полк [1 – л. 370].
Определением Могилевского Дворянского Депутатского Собрания от 18 сентября 1839 г. был внесен в 6-ю часть дворянской родословной книги Могилевской губернии [1 – л. 319–320].
44/20. Иосиф Васильевич Полубинский.
Родился в Мстиславле 4 апреля 1812 г., крещен в тот же день, восприемник при крещении был Мстиславский городской голова Иван Полубис [1 – л. 155 об.].
«1812 года апреля 4-го дня родился сын Иосиф, пополуночи в 9 часов. Восприемниками были Иван Полубинский и Агафья Ермолавичиха (Ермолович –Д.К.)»- Календарь 1867- Д.К.
В Москве в отделе рукописей центральной государственной библиотеки в фонде № 777 («Фонд Прахова»), картон 4, ед. Хранения 27. хранится «Выписка из метрической книги о рождении Иосифа Васильевича Полубинского».
«№10112. Свидетельство. По указу Его Императорского Величества выдано из Могилёвской Духовной Консистории, за надлежащим подписом и приложением казённой печати, на основании ст. 272 Уст. Дух. Консистории изд. 1883 г. [ .... ] прошения поверенного Действительного Статского Советника Порфирия Васильева Полубинского коллежского советника Бориса Прахова, в том, что в метрической книге Могилёвской Епархии Мстиславской Соборной церкви, в части первой о родившихся о рождении и крещении Иосифа Васильева Полубиса имеется запись такая: « Города Мстиславля у купца Василия Григорьева Полубиса и жены его Анны сын Иосиф записан родившимся тысяча восемсот двенадцатого года апреля 14 дня (четырнадцатого) и крещён того же числа (14 апреля 1812).
Воспитывался во 2-м кадетском корпусе [1]. В 1837 г. – прапорщик [1 – л. 352–353]. Действительный статский советник [4; 7].
«16 генваря выехал из Мстиславля в Волынскую губернию в местечко Менжиричи в 12 бригаду в 3-ю лёгкую роту 1834 года Иосиф Васильевич Полубинский» - Календарь 1867- Д.К.
«Иосиф Васильевич Полубинский приехал из Таганрога в Мстиславль ноября 8-го, а выехал в Санкт-Петербург из Мстиславля декабря 3-го 1841 г.»- Календарь 1867- Д.К.
«1843 года марта 8 произведён в чин штабс-капитана Иосиф Васильевич Полубинский. Служит в артиллерийском департаменте военного Министерства, что на Литейном проспекте против арсенала в С.-Петербурге.» Календарь 1867.- Д.К.
Согласно, Адрес-календарю 1847 года, служит в артиллерийском департаменте Военного Министерства, оружейное отделение, столоначальник, штабс-капитан «Осип Васильевич Полубинский» (часть 1, стр. 45).
С 1851 года – в Провиантском Департаменте. Канцелярия Департамента, контролёр, Надворный Советник.
С 1858-1859 г. – старший контролёр.
С 1860-1861 г. – Коллежский Секретарь.
С 1863-1864 г.- старший контролер, Статский Советник.
С 1869 г. – Государственный Контроль, Ревизионная комиссия, старший ревизор, Статский Советник.
В 1872 году – та же должность.
В 1876 года –уже не числится.
Умер 8 октября 1886 г., похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры (вместе с сестрой Евдокией Васильевной Праховой) [7].
45/20. Евдокия (Авдотья) Васильевна Полубинская.
Родилась в 1820 г. [7].
«1821 года, февраля 3-го дня родилась дочь, которую назвали Евдокией, восприемниками были Иван Полубинский и Мария Васильевна Полубинская» - Календарь 1867- Д.К.
Умерла 14 ноября 1888 г., похоронена в Санкт-Петербурге на Никольском кладбище Александро-Невской лавры (рядом с братом И. В. Полубинским) [7].
Замужем за Виктором Ивановичем Праховым [4; 7].
Ее сын, коллежский советник Борис Викторович Прахов в 1888 г. для утверждения наследников в правах наследства обращался в Правительствующий Сенат за удостоверением в том, что Иван Григорьевич и Василий Григорьевич до утверждения в дворянстве носили фамилию «Полубис». В это время Б. В. Прахов жил в С.-Петербурге на Вознесенском проспекте, в доме 23/81, в квартире 38 [4].
«1839 года июля 16 числа сочеталися браком Авдотья Васильевна Полубинская с Виктором Ивановичем Праховым»- Календарь 1867- Д.К.
Виктор Иванович Прахов –надворный советник, смотритель Мстиславского дворянского уездного училища, учёный-лингвист.
В «Фонде Прахова» хранятся некоторые неопубликованные его работы, например, «Мстиславль и его князья», исследование истории мстиславского княжества, выписки из гербовников о происхождении некоторых родов и др. В том числе, есть и краткая выписка в русском переводе с польского из гербовника Каспера Несецкого из статьи «Полубинские», где, в заключении, Виктор Иванович Прахов в краткой выписке прослеживает ветвь Полубинских к которой принадлежала и его жена. Вот текст этой выписки:
«1. Вигунд, князь в крещении Андрей.
2. Фёдор, у него
3. Фёдор, у него
4. Андрей, князь на Лубне, у него (в числе 3-х сыновей)
5. Иван (первый принявший герб «Ястжембец», воевода Новогрудский и в царствование короля Александра Маршалок Литовский, у него (в числе 5 сыновей)
6. Михаил, у него (в числе 3-х сыновей)
7. Дмитрий, у него было 2 сына:
8. Иван, у него было 2 сына
9. Кшиштоф, судья земский Слонимский, у него (от Христины Войнянки Ясенецкой):
10. Ян и Зыгмунт».
«26 ноября 1840 года родился Мстислав в 3 ½ часа. Крещён 6-го декабря. Восприемниками были Семён Алексеевич Юрьевич и Анна Фёдоровна Полубинская. Именины Мстислава 15 апреля»- Календарь 1867- Д.К.
«1842 года сентября 15 родилась у Прахова дочь Александра. Восприемниками были Анна Фёдоровна и Иосиф Васильевич Полубинские. Крещена соборным протоиереем Пантелеймоном Твиордым.»- Календарь 1867- Д.К.
«1844 года апреля 20-го числа пополудни в 5 часов родилась дочь у Прахова. Крещена мая 3-го дня имя дано ей Лидия. Восприемниками были Анна Фёдоровна с сыном Петром Полубинский . Крестил соборный протоиерей Твиордый. День ангела её 25.
«1846 года марта 4-го родился у Прахова сын Адриан, крестился 17 марта, восприемниками были Иосиф и Анна Фёдоровна Полубинские, заступал место Иосифа - Порфирий Полубинский, крестил соборный протоиерей Твиордый»- Календарь 1867- Д.К.
«1848 года июля 27 числа утром в 10 часов родился у Прахова сын Борис. Восприемниками были Михаил Семёнович Куторга с Анною Фёдоровной Полубинской. Крестил соборный протоиерей Твиордый.»- Календарь 1867- Д.К.
Примечание: Куторга Михаил Семенович [6(18).4.1809, под Могилёвом, — 26.5(7.6).1886, там же], русский историк, специалист по истории Древней Греции, член-корреспондент Петербургской АН (1848). Окончил Петербургский университет и Дерптский профессорский институт. В 1838 защитил докторскую диссертацию на тему «Колена и сословия аттические». В 1835—1869 преподавал в Петербургском, в 1869—74 в Московском университетах. В 40—50-е гг. вёл разностороннюю деятельность в области народного просвещения, библиотечного дела, популяризации истории. В эти годы был близок к «Современнику». Основные труды К. посвящены изучению архаической и классической Греции, особенно Афин, проблемам медиевистики и историографии. В применении к античности К. развивал передовые для своего времени критические методы исследования в изучении источников (школа немецкого учёного Б. Г.Нибура) и разрабатывал узловые проблемы социальной и политической истории античности (влияние французских историков О. Тьерри, Ф. Гизо; например, работа К. «Общественное положение рабов и вольноотпущенников в Афинской республике», Собр. соч., т. 1). Выступал сторонником достоверности данных античной традиции о ранних исторических периодах.
«1851 года июля 15 числа родился у Прахова сын Владимир пополуночи в 3 часа. Крестился июля 29-го протоиереем Кувшином.»- Календарь 1867- Д.К.
Упомянутый выше сын - Адриан Викторович Прахов, стал впоследствии весьма известным человеком. Я приведу его краткую биографию:
Прахов Адриан Викторович [4(16).3.1846, Мстиславль, - 1(14).5.1916, Ялта],- историк искусства и археолог, родился в 1846 г. Учился в 3-й санкт-петербургской гимназии, поступил в 1863 г. в Санкт-Петербургский университет по историко-филологическому факультету, окончил университетский курс со степенью кандидата в 1867 г. и вскоре был командирован в чужие края для приготовления к занятию кафедры истории изящных искусств. В Мюнхене слушал лекции Г.Ф. Брунна и др. ученых и занимался памятниками древнегреческого искусства, собранными в глиптотеке, а затем посетил Париж, Лондон, Берлин, разные пункты Италии и Вену, изучая повсюду как древние, так и новые художественные произведения. По возвращении в отечество, в 1873 г., за диссертацию "О реставрации группы восточного фронтона Эгинского храма в Афинах" ("Записки Императорской Академии Наук", 1870) получив степень магистра, был избран в доценты этого университета. В 1875 - 1878 гг. редактировал иллюстрированный журнал "Пчела". С 1875 по 1887 гг., кроме университетских лекций, преподавал историю и теорию изящных искусств в Императорской Академии Художеств. В 1879 г., по защите диссертации "Зодчество Древнего Египта", получил степень доктора. Предавшись после того изучению древних памятников искусства в России христианского периода, в 1880 - 1882 гг. исследовал и срисовал остатки мозаики и стенной живописи в Софийском соборе и фрески Кирилловской церкви в Киеве. В 1881 - 1882 гг. путешествовал по Египту, Палестине, Сирии, Греции и Европейской Турции, в 1886 г. занимался исследованием Успенского собора в г. Владимире-Волынском и некоторых других древних храмов Волыни, в 1886 - 1887 гг. вторично ездил в Италию и на Восток, в 1887 г. открыл и скопировал любопытные фрески в церкви Михайловского Златоверхого монастыря в Киеве и в том же году перешел из Санкт-Петербургского университета в Киевский (святого Владимира) на кафедру истории изящных искусств, которую и занимал до 1897 г. С 1884 по 1896 гг. руководил внутренней отделкой новосооруженного Владимирского собора в Киеве, причем для уяснения археологической стороны этого дела сделал последовательно две поездки в восточные страны. В 1896 г. был занят устройством, по собственному рисунку, драгоценной раки для мощей святого Феодосия Углицкого в Чернигове. В 1897 г. возвратился на прежнюю свою кафедру в Санкт-Петербургском университете. Главные учено-литературные труды Прахова: "Критические исследования по истории греческого искусства. I. Описание древних памятников из Ксанфа, в Ликии. II. О композиции фронтонных групп Эгинского храма Афины" (Санкт-Петербург, 1872), "Критические наблюдения над памятниками древнего искусства. Зодчество древнего Египта" (Санкт-Петербург, 1879), "Киевское искусство X, XI и XII веков. Каталог выставки копий с памятников искусства в Киеве Х, XI и XII веков, исполненных П." (Санкт-Петербург, 1883), статья о Микеланджело Буонарроти ("Вестник Европы", 1875), "Доклад о киевских работах и о значении изучения греческих церквей для христианской археологии" (в "Трудах Московского Археологического Общества", 1885) и несколько заметок, помещенных в римском журнале "Annali dell Istituto di corrispondenza archeologica" за 1872 - 1874 гг.
Xapaктepиcтикy дoмa Пpaxoвыx в шecтидecятыx гoдax XIX века нaxoдим в вocпoминaнияx Н. A. Прахова : "У бaбyшки мoeй -- Eвдoкии Bacильeвны Пpaxoвoй... и бpaтa ee Иocифa Bacильeвичa Пoлyбинcкoгo вышедшего в отставку и помогавшего поставить на ноги ее многочисленную семью (6 человек своих детей и 4 племянников), соблюдались на праздники белорусские обычаи, слышалась белорусская и украинская речь и песни. Укpaинcкиe paccкaзы, aнeкдoты и "жapты" (шyтки) Mикoлы Ивaнoвичa Mypaшкo вeceлили cтapикoв и мoлoдeжь... Xoxoтaли бecкoнeчнo, ocoбeннo Иocиф Bacильeвич Пoлyбинcкий и cecтpa eгo Aвдoтья Bacильeвнa, мaть Пpaxoвыx, -- нeoбыкнoвeннo пoчтeннaя мaтpoнa, мaть дeтeй, выдaющиxcя cвoeю yчeнocтью нa вecь yнивepcитeт вpeмeн peктopcтвa Изм. Ив. Cpeзнeвcкoгo. Peпин, oднaжды пoпaв в тaкyю ceмыo, чyвcтвoвaл ceбя в нeй кaк дoмa" (Н. A. Прахов. «Страницы прошлого», глава о И.Е. Peпине в I860--1880 гг. )
В другом месте читаем: «Семья была большая и дружная. Жили скромно на пенсию и трудовые деньги молодежи, помогая друг другу в занятиях. Помогали заниматься по одиночке или собирались несколько человек вместе, причем научные занятия чередовались с чтением “Современника” и “Отечественных записок”, сочинений Добролюбова, Чернышевского, Писарева, Белинского и герценовского “Колокола”, будившего общественную мысль и дававшего большой материал для разговоров и споров собравшихся.»
46/20. Пётр Васильевич Полубинский.
Родился в Мстиславле 2 июля 1822 г., крещен в Афанасьевской церкви 4 июля 1822 г. [1 – л. 335–335 об.]. Крестил приходской священник Пётр Чичкевич.
«Июля 1-го 1822 года родился Пётр Полубинский, а крестился 4-го. Восприемниками были Иван Григорьевич и Юлия Киликовские.» Календарь 1867- Д.К.
Воспитывался в Дворянском училище [1 – л. 352–353], предполагался его перевод в Полоцкий кадетский корпус [1]. В 1885 г. имел чин надворного советника [1 – л. 443–443 об.].
Примечание: «Пётр Васильевич Полубинский выехал из Мстиславля 4 февраля в Вороновку к Ситникову».- Календарь 1867- Д.К.
«1852 года приехали из Санкт-Петербурга в Мстиславль Пётр и Порфирий Васильевичи в июле месяце. Выехали 16 августа.»- Календарь 1867- Д.К.
ПОСЛУЖНОЙ СПИСОК
Состоящего за штатом при Главном Интендантском Управлении Военного Министерства
Контролера Надворного Советника Полубинского. Составлен 1 апреля 1865 года.
Чин, имя, отчество, фамилия, должность, лета от роду, веро-
исповедание, знаки отличия и получаемое содержание. - Надворный Советник Петр Васильевич Полубинский, Контролер, состоит за штатом при Главном Интендантском Управлении, тридцати девяти лет, вероисповедания православного.
Примечание: возраст в послужном списке, очевидно, перепутан, иначе пришлось бы считать, что он начал службу в 16 лет. Если же за правильный год рождения принять 1822-й, то он начал службу в 18 лет, что более походит на правду.
Кавалер орденов:
Святой Анны 3й степени и
Святого Станислава 3й степени
и имеет светло-бронзовую медаль на Андреевской ленте в память войны 1853- 1856 годов и
Знак отличия беспорочной службы за XV лет.
До зачисления за штат получал всего:
жалования 700 р.50к, столовых 280 р.20к. Итого: 980 руб. 70 к.
Из какого звания происходит: Из дворян.
Есть ли имение: нет.
Где получил воспитание и окончил ли в заведении полный курс наук; когда в службу вступил, какими чинами, в каких должностях и где проходил оную; не было ль каких особенных по службе деяний или отличий; не был ли
особенно, кроме чинов, чем награждаем, и в какое время; сверх того, если находясь под судом или следствием был оправдан и признан невинным, то когда и за что именно был предан суду и чем дело кончено?
По окончании курса наук в Мстиславском Дворянском Училище, определен Могилевским Губернским Правлением, согласно прошению его, в Мстиславский Уездный Суд в число Канцелярских чиновников тысяча восемьсот сорокового года—10 октября 1840 года.
Перемещен в Мстиславский Земский Суд Регистратором – 24 февраля, 1843
Награжден чином Коллежского Регистратора, со старшинством с тысяча восемьсот сорок второго года Октября десятого—10 октября 1842.
Согласно прошению его, перемещен в Правление Императорской Медико-Хирургической Академии письмоводителем временного стола по Управлению 2м Военно-Сухопутным Госпиталем— 31 мая, 1846.
Высочайшим приказом по Военному ведомству 1го января 1847 года произведен в Губернские Секретари, со старшинством с октября 10, 1846.
С разрешения Военного Министра получил за усердную службу денежное награждение из Экономических сумм 2го Военно-Сухопутного Госпиталя 150 рублей серебром -- апреля 11, 1848.
Высочайшим приказом по Военному ведомству за отличие по службе награжден чином Коллежского Секретаря -- апреля 3, 1849.
С разрешения Военного Министра за отлично-усердную и ревностную службу получил из Экономических сумм Госпиталя денежную награду 150 рублей—апреля 11, 1851.
С разрешения Военного Министра за отлично-усердную и ревностную службу получил из Экономических сумм Госпиталя денежную награду 150 рублей—марта 30, 1852
Высочайшим приказом по Военному ведомству 12го июня 1853 года за № 29 произведен в чин Титулярного Советника, со старшинством с апреля 3, 1853.
С разрешения Военного Министра за отлично-усердную и ревностную службу получил из Экономических сумм Госпиталя денежную награду 175 рублей—
3 апреля 1854.
Высочайше утвержденным Штатом Императорской Медико-Хирургической Академии 26го октября 1854 года переименован в Секретари—января 1, 1855.
За отлично-усердную и ревностную службу Всемилостивейше награжден орденом Святого Станислава 3й степени, апреля 15, 1856.
Получил светло-бронзовую медаль на Андреевской ленте в память войны 1853-1856 годов августа 26, 1856.
Высочайшим приказом по Военному ведомству 20го января 1857 года за № 3 произведен в Коллежские Асессоры, со старшинством с декабря 9, 1856.
За отлично-усердную и ревностную службу с разрешения Военного Министра получил из сумм Академии 150 рублей, апреля 7, 1857.
Высочайше утвержденным 28го ноября 1857 года положением Военного Совета, по случаю передачи 2го Военно-Сухопутного Госпиталя из ведения Академии в Комиссариатский штат, оставлен временно при Академии, с тем, чтобы на него возлагать занятия, по усмотрению Президента Академии, до составления и окончательного утверждения нового Устава для Академии ноября 26, 1857.
Получил Знак отличия беспорочной службы при Грамоте за № 822 -- августа
22, 1858.
За отлично-усердную и ревностную службу Всемилостивейше пожалован Кавалером ордена Святой Анны 3й степени – апреля 17, 1860.
Высочайшим приказом по Военному ведомству 8го января 1861 года за № 2, за выслугу лет, произведен в Надворные Советники, со старшинством с декабря 9, 1860.
По Высочайше утвержденному положению Военного Совета 24го апреля 1862 года временного штата Академии, оставлен за штатом апреля 24, 1862.
Во время состояния при Академии с 1го января 1855 года по 24е апреля 1862 года, по поручению Президента Академии занимался:
а) приведением в систему дел Академии прежнего времени;
б) при назначении в 1860 году Комиссии для исследования работ по зданиям Медико-Хирургической Академии и 2го Военно-Сухопутного Госпиталя, исполнением обязанностей делопроизводителя.
Военный Министр, принимая во внимание, что Надворный Советник Полубинский был задержан на службе в Академии не зависевшим от него замедлением до 14го июня 1862 года, приказал удовлетворить его по этот срок полным содержанием и считать его с этого времени уволенным за штатом ноября 26, 1862.
Высочайшим приказом по Военному ведомству за № 20 определен в число чиновников для усиления Финляндской Провиантской Дистанции -- мая 17, 1864.
По распоряжению Начальства прикомандирован для занятий по службе к Провиантскому Департаменту - мая 20, 1864.
Назначен в должность Ревизора Провиантского Департамента с содержанием Помощника Контролера июня 24, 1864.
На основании Высочайше утвержденного положения о соединении Комиссариатского и Провиантского Департаментов в одно Главное Интендантское управление Военного Министерства, поступил в это Управление тем же званием - августа 6, 1864.
Назначен Контролером Главного Интендантского Управления с полным содержанием, присвоенным сей должности – октября 8, 1864 года.
За упразднением на основании Высочайше утвержденного положения 22го сентября 1864 года Комитета Министров Контрольных частей Главного Интендантского управления, по соглашению Военного Министра с Государственным Контролером, оставлен с 1го ноября 1864 года за штатом по положению, объявленному Высочайше утвержденным приказом по Военному ведомству октября 26, 1864 года.
Был ли в походах против неприятеля и в самих сражениях, и когда именно? – не был.
К продолжению статской службы способен и повышения чином достоин ли;
если же нет, то по каким причинам? -- Высочайше утвержденным мнением Государственного Совета, объявленным в приказе Военного Министра 12 Июля 1864 года за № 198, аттестация в послужных списках гражданских чиновников Военного ведомства отменена.
Был ли в отпусках, когда и на сколько именно времени; являлся ли на срок, и, если просрочил, то когда именно явился и была ли причина просрочки признана уважительною? --- Был в отпуску с 3го июля 1860 года, но из этого отпуска по случаю болезни явился 19го августа, причина просрочки признана уважительною.
Был ли в отставке с награждением чина или без оного, когда и с которого по какое именно время?—не был.
и какого вероисповедания? – Холост.
Копия этого списка выдана Надворному Советнику Полубинскому, согласно приказу Военного Министра от 24 ноября 1864 года № 94, для приискания места, с надлежащим удостоверением и приложением печати Главного Интендантского Управления в том, что со стороны оного не имеется никаких препятствий к перемещению его Полубинского.
Санкт-Петербург, Марта 31 дня 1865 года.
Подписал: Генерал-Интендант, Тайный Советник и Кавалер Устрялов,
Скрепил: Правитель Канцелярии Северцов,
Верно: Исправляющий должность Секретаря (Подпись),
Сверил: Помощник Секретаря (Подпись).
Копию сего списка за № 2491 получил Полубинский.
Видимо, вскоре по получении этого списка Петр Васильевич был назначен в Окружное Интендантское Управление Виленского Военного Округа, так как на его вышеприведенном послужном списке имеются правки карандашом более позднего времени, вероятно, для составления набело нового списка. В частности:
1) Вместо «Состоящего за штатом при Главном Интендантском Управлении Военного Министерства» – «Состоящего за штатом при Окружном Интендантском Управлении Виленского Военного Округа» (при этом чин его был прежним);
2) Вместо «Составлен 1 апреля 1865 года» – карандашом «декабря 1867 года»;
3) В графе I – «бывший Контролер Главного Интендантского Управления, состоящий за штатом при Интендантском Управлении Виленского Военного Округа. Сорока одного года»;
4) В последней записи графы VII – «За упразднением, на основе Высочайше утвержденного 22 сентября 1864 года положения Комитета Министров, Контрольных частей Главного Интендантского управления, по соглашению Военного Министра с Государственным Контролером, оставлен за штатом при Главном Интендантском Управлении на общем положении, что объявлено Высочайшим приказом по Военному ведомству за № 43»;
5) Приписка карандашом: «По воле начальства перечислен в Виленское Окружное Интендантское Управление в число чинов, состоящих за штатом, с производством с … по 17 января 1866 года»; ещё одна правка этого же текста: «Согласно его желанию перечислен за штатом Окружного Интендантского Управления Виленского Военного Округа и исключен из списков Главного Интендантского Управления марта 20. Случаям, лишающим права награждения знаком отличия беспорочной службы, не подвергался».
РГВИА. Фонд 499. Опись 1. Дело 8. Листы 187-196.
В отделе рукописей центральной государственной библиотеки в Москве, фонд 777 («фонд Прахова»), картон 4, единица хранения 29 хранится «Билет. Предъявитель сего Письмоводитель Правления императорской медико-хирургической академии Пётр Васильевич Полубинский уволен в двадцативосьмидневный отпуск в г. Мстиславль Могилёвской губернии; в удостоверение чего ему выдан сей вид с приложением казённой печати.
С.Петербург июля двадцать первого дня тысяча восемьсот пятьдесят второго года.
Вице президент академии Действительный Статский Советник К. Бальбиани. Красная сургучная печать. Секретарь, коллежский советник Мороч... (далее неразборчиво). № 320.»
Далее, в том же деле хранятся собственноручные записки Петра Васильевича Полубинского с описанием посещения родного города Мстиславля и хлопот по устройству дел Виктора Ивановича Прахова,
«1852 года бывши с 20 июля по 20 августа в Мстиславле в отпуску, нашёл я родителей своих в доме предков наших, принадлежавшем ныне брату Иосифу Васильевичу. Прибыл я в оный 25 июля утром в день именин матери Анны Фёдоровны, после радостной встречи вошёл я в довольно ветхий дом, внутри коего по скудному убранству обнаруживалась нищета, прикрытая чистотою и аккуратностию.
В этом доме на правой половине помещалась моя старшая сестра со своим больным мужем и с детками. При тесноте помещения сего семейства в трёх комнатках, нельзя и ожидать комфорта; а ежели прибавить к нему больного мужа, постоянно роящегося в куче древнейших книг, занимающих целую комнату, которая вместе с тем служила и гостинною, можно было бы ожидать страшного беспорядка, но не тут то было, весь хлам находившийся в этой комнате много придавал гармонии этому древнему дому, будучи прибран рукою хозяйки к порядку какой-то неопределённой симметрии, - которую мог создать один лишь изобретательный ум и вкус хозяйки, как главной распорядительницы сей квартиры при болезненном состоянии мужа; который по случаю десятилетий беспрерывных занятий, отрывая филологические перлы в саду древностей,- заболел в 1848 году холерою и сделался косноязычным вследствие паралича языка и в то же время по неприятной сей болезни уволен от службы смотрителя Мстиславского Дворянского училища, где получал квартиру и жалованье до 500 рублей серебром, что составляло всё его состояние. При увольнении в отставку, неопытность ли медика или другие причины побуждавшие к тому при свидетельстве болезни лишили его полного пенсиона и потому получал 2/3 такового, что составляло около 350 рублей серебром и позволяло жить весьма скудно, употребляя большую часть денег на лечение больного. – Болезнь Прахова, недостаток средств, неблагонамеренность лиц принимавших училище в болезненном его состоянии, довели эту семью до нищеты и обременили долгами.
Вот в каком виде встретил я свою родину, куда стремился опрометью после 7-летней разлуки, чтобы хотя один месяц провести на воле и вздохнуть свободно между родными и близкими сердцу. Напрасно я увлекался рассказом товарищей своих возвращавшихся с родины, с огромными чемоданами набитыми туго-претуго подарками родных и сверх того с бумажниками, в которых, несмотря на дорожную растрату денег, лопались кармашки от избытка денег и разных официальных гербовых записей, что такая-то-такая сестра и кузина в знак беспредельной любви и преданности к сему гостю дарит ему вотчину в вечное и потомственное владение; другая –летнюю дачу, третья –лошадиный завод с хутором и тому подобное. Эти соблазнительные сведения послужили мне такую же пользу как ядовитые лекарства, тому, кто вздумал бы принимать их прежде болезни, для исцеления будущей или могущей приключиться болезни.
Но так помню как теперь день моего приезда на родину, в 10 часов утра отправились мы всей семьёй в церковь, помолиться Богу, за здравие именинницы, в Тупичевский монастырь, отстоящий от нашего дома загородом в верстах 1 ½ - всю дорогу и даже в Храме Божием, вместо молитвы думал я как бы устранить неприятное чувство, мучившее меня, по бедственному состоянию родных; кончилась обедня, молебен, мне делалось всё грустнее и грустнее, после обедни зашли мы к настоятелю того монастыря Архимандриту Иоанникию, помогавшему иногда нашим родным, советом, а иногда и деньгами; - поздоровавшись с ним в толпе прихожан я старался уйти куда-либо, так по крайней мере быть в отдалении, не находя решительно слов к беседе.
Возвратились домой обедать. После обеда думал я уйти куда-либо подальше от людей, чтобы отдохнуть от дорожной усталости и на свободе помечтать об улучшении быта родных; но вскоре явились близкие родственники наши Барановские с приглашением на свадьбу их дочери, несмотря на все отговорки мои, по приказанию матери, я должен был непременно быть на этом веселье. В 7 часов вечера мы пришли в церковь, но так как было ещё рано, то я встретив тут доктора Радкевича, того самого, который свидетельствовал больного Прахова; взял его под руку и отправились на булевар; в продолжении почти 2-х часов разговаривали о болезни и средствах ко облегчению; но изо слов доктора можно было заключить раскаяние в худших поступках.
По окончании брака, пробыв на свадьбе Барановских часов до 12 ночи, я кажется нежил, - так был изнурён дорожною усталостию и бурею страстей души; что самая свадьба показалась мне такою скучною – как редко бывает на похоронах.
Добравшись до дому, я ринулся на приготовленное мне ложе и прежде чем уснуть, омочил подушку слезами, которые лились ручьями, после долгого терпения; - наконец, выплакав слёзы, я поблагодарил Бога за терпение, которым я скрывал эти слёзы в течение целого дня, чтобы не огорчить ими родных и не заразить их вновь грустью, к которой они мало-помалу уже привыкли и так сроднились, что не обращали уже внимания на все недостатки, в ежедневных потребностях и были ко всему более чем равнодушны; - это соображение можно назвать их счастием.
К утру я решил, тем заключить свою поездку, чтобы через несколько дней ехать обратно, забрав с собою больного Прахова и брата Порфирия студента медицины , который был в отпуску на родине, по случаю 3-х месячных каникул, а будет можно, то старшего сына Прахова – Мстислава. Поутру за чаем я объявил сестре о своём намерении увезти её мужа для излечения в Петербург, а равно и сына Мстислава для определения в учебное заведение; - на что хотя и последовало согласие, но видно было в улыбке её, какое-то недоверие к моему добродушию и средствам; после чая полушутя-полусерьёзно было объявлено всем домашним о моём умысле и первая маменька спросила какие я имею средства? Я вместо ответа вынул из своего дорожного чемоданчика бумажник, вмещавший всё моё состояние, собранное на чёрный день из ежегодных наград и жалованья, оказалось до 700 рублей серебром и разложил их на столе в удостоверение и подтверждение слов; - последовало молчание, я собрал снова деньги и отдал их вместе с бумажником сестре на сбережение до выезда моего.
Время пролетело незаметно, в промежутках, однако, на разные расходы по дому отдал я батюшке 50 рублей серебром и сестре столько же. Наступило 15 августа и я начал собираться к отъезду, понукивая и сопутников своих, предполагая, что у них всё также готово как и у меня; Прахов уложил свои книги и вещи в два огромных сундука; старый экипаж стоя у крыльца уже давно пугал всех, как своею неуклюжестию так равно и напоминанием о разлуке; но в это время я не думал заниматься рассужениями и мечтами, а хлопотал только о том как бы не промедлить отъездом и прибытием в срок на службу, составлявшую всю отраду жизни моей и вмещавшую в себе всю мою будущность. Когда всё было готово, я, считая себя нечто вроде кондуктора, спросил документы своим пассажирам. Оказалось, что у Прахова нет указа об отставке, а чтобы ехать получить его нужно ехать в Могилёвскую Дирекцию; думать было некогда, поехали в Могилёв в 2 часа ночи на 19 августа, усевшись в рыдван, запряжённый четвернёю почтовых клячь, - двинулись мы по мерзейшей почтовой дороге от Мстиславля, через Кричев, Чериков и Чаусы и проехав 140 вёрст едва дотащились к вечеру часу в 10 до Могилёва, экипаж наш как бы охмелев после долгого отдыха где-то в захолустьи, качался из бока в бок, оказалось, что колёса подгнили рассохлись и более не желали служить; Словом экипаж наш как нельзя более гармонировал больному Прахову, также кряхтел и страдал под бременем старых книг; да недаром же мы тебя взяли, кряхти не кряхти, а придётся тебе во что бы то ни стало, но бить свои бока по Петербургскому шоссе! Так и случилось, в Могилёве первым долгом я поставил, во-первых, починить колёса, а во-вторых, устроить дела Прахова, и в понедельник пока ещё мы спали стук кузнечного молота лечил уже экипаж наш, а в 7 часов, напившись чаю, Прахов исправно оделся в виц-мундир с пряжкою и отправился в дирекцию. Я всё хлопотал, то около вещей, то возле экипажа, и часу в 12 вспомнив, что нужно взять подорожную, оделся и отправился с квартиры; подходя к бульвару заметил издали Прахова, он шёл от директора с поникшею головой, грустным и отчаянным, Встретясь с ним, я расспросил о причине разочарований; и он со вздохом сказал: «Всё пропало!
Я не еду в Петербург, директор не даёт указа об отставке, говоря, что нет ещё донесения о сдаче училища». Такая весть меня чуть не сбила с толку; - думал я думал, что делать. На кого оставить больного Прахова, кто примет в нём участие и кто довезёт его обратно с книгами его, что, наконец, достанется в удел его семье, получив такую весть; все дела его, чем можно было бы поправить быт его семьи заглохнут. В таком раздумье шли мы молча по узким и извилистым тропинкам дико-роскошного Могилёвского бульвара, и в это время бульвар показался ещё более диким, потому, что я будучи расстроенным до чрезвычайности, точно в лесу отшельников, блуждали не встречая ни одной знакомой души, с кем бы мог посоветоваться и через то выполнить свои желания. – Страсти во мне бушевали, наконец, я сказал Прахову: «Желаете Вы, я устрою это дело, пойду сам к Директору и буду требовать указа?» Но, получив в ответ решительный отказ Прахова: «Нет не ходите, я поеду домой!» - Я совершенно обезумел, тем более, что слова эти были сазаны с такою твёрдостию, что чисто выражали невозможность успеха, а самолюбие моё подшепнуло при этом случае, что он уверен в том, что слова мои неосновательны и дело это [непоможет слесам] – так в оригинале –Д.К.
В этот момент мы дошли до перил бульвара обращённых к Дубраве, где почти на краю оврага стояла старинная деревянная церковь, священником которой был наш общий знакомый Протоиерей Твердый , человек очень умный, основательный и любимый всеми его знакомыми, он бывши в Мстиславле 2 недели тому назад взял на себя труд, выхлопотать для детей Прахова метрики, а потому следовало нам зайти к нему, чтобы поблагодарить за исполнение того обета. Зашли, его не было дома, но жена и сын, заняв нас беседою, распорядились послать за протоиереем, который вскоре прибыв, накормил нас пирогами и напоил вином, а в заключении рассказал Прахову о Преосвященном, с которым имелась надобность Прахову встретиться и переговорить. Этому обстоятельству я обрадовался и в это же время раскланявшись объявил, что до 5 часов я не буду дома, а займусь некоторыми делами и ушёл!
***
Примечание: На Интернете я натолкнулся на краткую биографию этого священнослужителя.
Потапий Иванович Твербус-Твердый родился 12 декабря 1802 года в селе Барани, где служил отец, Иван 1-й. Первоначальное образование получил в Копысском, а затем в Оршанском уездном училище, где учился и его брат Василий, а затем в Могилевской Духовной Семинарии. Продолжая традиции своего деда Ивана и старшего брата Василия, стал служителем православной церкви. Вначале он был законоучителем и священником в Мстиславском Народном Училище, служил в Могилевских церквях: Рождества Богородицы и Воскресенской. Входил в комитеты по постройке Мстиславского и Иосифовского Соборов и других построек Могилевской Епархии. С 9.07.1852 был протоиереем в Могилеве.
В городе Мстиславле у Потапия Ивановича был собственный дом, где родились у него дети, матерью которых была Елена Ивановна (1807) из рода Лепешинских, возможно, дочь священника Иоанна Матвеевича.
Последняя запись о службе П.И.: "Протоиерей Кафедрального Иосифовского Собора". Состоял членом Духовной Консистории. Награжден бархатной фиолетовой скуфьей (1836 г.), такой же камилавкой (1840 г.), орденом Св. Анны 3 ст. (1850 г.) и Орденом Св. Владимира 3 ст.
***
На городских часах пробило ¾ 2-го, я взял первую попавшуюся парную линейку и помчал, сказав кучеру: «Пошёл!» - в дирекцию; в 2 часа я уже сидел в канцелярии и ссорился с письмоводителем за беспорядок в делах, потому, что потребовав дело Прахова о сдаче училища, которое должно было быть кончено в 1848 году оказалось в 1852 не только неконченным, но и бумаги несобраны и неподшиты – хотя я вовсе не имел никакого права поступать так дерзко; при первом появлении окинув взглядом чинов и канцелярию, я составил себе план как действовать, иначе не предвиделось скорого успеха и делу Прахова не было вовсе конца. – Письмоводитель так оробел, что даже не спросив кто я такой, извинялся что он новый человек, и не успел ещё исправить упущения умершего своего предместника. – Это обстоятельство придало мне ещё более энергии и я возвыся голос сказал: «прошу Вас сей час-же объявить г. Директору, что я чиновник из С. Петербурга, по распоряжению начальства приехал в провинцию и везу с собой Прахова для помещения его в Императорскую Медико-Хирургическую клинику, куда он уже зачислен и ежели г. Директор не выдаст указа об отставке через 2 часа, то я повезу его безо всякого вида; а как дела у вас подобного рода стоят по 4 и 5 лет, то легко может достаться Вам неприятность, и непременно для исследования оного дела приедет нарочный из Петербурга и издержка неминуемо падёт на счёт Дирекции, -а в 4 часа я зайду опять в Дирекцию, чтобы получить указ об отставке». Пока я успел одеть пальто и усесться на извозчика, как видно уже письмоводителя без шапки рысью бежавшего через двор к квартире Директора, который стоял у окна, вероятно, желая угадать как обо мне, так и о причине суматохи и рысистой прыти письмоводителя, но я уехал, заметив только, что директор выбежал на крыльцо, навстречу письмоводителю, который, как казалось мне, после усталости страха и одышки, своею скороговоркою передавал мои слова директору ещё в страшной поспешности. – Это подтвердилось тем, что когда я съездив на почту, направив письмо в Петербург к начальству своему, что не могу в срок прибыть на место по встретившимся мне непредвиденным препятствиям; и возвратясь назад к 4 часам встретил директора на дворе несмотря на то, что он был занят по случаю заседания. Войдя в залу, полную учителями я раскланялся, но следуя руке г. Директора тревожно указавшей мне путь в кабинет, явившись туда и объявив вторично свой титул и причину моего приезда; тот же час получил его полное согласие, сделать мне всё угодное, только просил меня дать ему совет, как это устроить, чтобы он не отвечал за несдачу Праховым училища.
Разумеется, я и тут нашёлся, успокаивая его на счёт этого, посоветовал взять с Прахова законный реверс, что он обязывается заполнить весь недостаток, какой будет признан по Мстиславскому училищу растраченным, в его время и в заключение, обещал доставить к нему этот реверс, а вместе и изготовленный указ об отставке; мне подали тот час формуляр Прахова, для составления указа и я взяв оный уехал на квартиру. На квартире ожидали уже меня Прахов, [Монтлевичи ?, Монтилевичи ?, Монтелевичи ?] и Артём Полубинский, едва я вошёл и поздоровался с ними, как в тоже время разразился смехом и рассказал всё случившееся и просил их помочь написать все эти бумаги; Эти добрые люди тот же час занялись исполнением обязанности сей, а я уселся обедать.
Во вторник поутру, напившись чаю, Прахов спрашивает у меня, правда ли это или я шучу и только утешаю его, вместо подтверждения я сказал ему: «В 2 часа дня должно быть кончено и тогда прочтёте сами». В 9 часов утра я отправился в казённую палату, где изготовлялись сказанные бумаги г. Прахова, в час пополудни были изготовлены и я отправился к директору для подписи указа об отставке, но не застав его дома, отдал письмоводителю и сказал, что пришлю Прахова получить их с распискою. –
Не предвидя опалы, отправился в казначейство за подорожною, там тоже не застав никого, покричал на дежурного писаря, оставил старую подорожную с надписью на ней: «Приготовить к 4 часам подорожную от Могилёва до С. Петербурга, на пару; (ибо от из Могилёва была на тройку, но оказалась лишней, на станциях дают запрягать сколько угодно лошадей, лишь бы была подорожная, хоть на одну лошадь, а это расход в 10 рублей). Оттуда поехал я к Стельмаховичу обедать, где должен был и Прахова встретить. Пообедав , отправил Прахова к директору, а сам – в казначейство получать подорожную, свёз её на почтовую станцию, приказав в 9 часов вечера приготовить тройку лошадей на квартиру. – Оттуда зашёл к директору поблагодарить его за беспокойство и передал поклон от товарищей его служащих в Петербурге, которых хотя я знаю коротко, но поклонов для передачи ему не получал, они его не терпели за беспутную домашнюю жизнь, - от которой жена его первая сошла с ума и бросилась с 4-го этажа в окно на мостовую, где и жизнь кончила.
Вечером, напившись чаю, вместе с Стельмаховичами, [Монтелевичами] и Арт. Полубинским, отправились мы в путь дороженьку, по шоссе, которое немилосердно лизало колёса нашего экипажа и без того слишком «дряблого», как выражается Прахов.
Шоссе, точно длинная лента, разукрашенная узорами прихотливого фабриканта, тянулось перед нами, мы докатились понемногу до Витебска – благополучно, но экипаж наш всё более и более изнемогал, и как-будто увлекаясь красотою шоссе, так же как и мы – хотел отдохнуть, полежать, понежиться на нём, и к довершению своего замысла, не доезжая до Невеля – пал на колена, в 10 верстах от предпоследней станции, передних колёс как не бывало – рассыпались вдребезги – послали на станцию за передком и приехали в Невель 3-мя часами позже предположенного срока. В Невеле долго хлопотали отыскивая колёса, наконец, кое-как добыли, хотя вовсе неподходящие, но кузнец, обрезав их, приладил и простояв около 3 часов заплатили Невелю дань 10 руб. серебром и отправились далее. Не доезжая Опочки на следующее утро случилось то же, и потому, отчаявшись исправить закоренелый ленивый характер нашего экипажа, решили бросить его и отправиться на перекладной телеге, - которая тоже в свою очередь высказывала свои достоинства и заставляла плясать вместе с нею, одна только быстрота коней несколько облегчала нашу участь, но зато, сопутник наш, Кулак, чуть не сломал однажды шеи, сделав прыжок с переворотом на воздухе из телеги на кучу щебня, это случилось потому, что четвёрка добрых коней, помчала нас на славу, и заднее колесо упало по случаю отсутствия чеки, а г. Кулак сидя на той стороне, дремля потерял баланс; не знаю как спас Бог Виктора Ивановича (Прахова –Д.К.) он сидел с той же стороны телеги, но повис точно редикюль на моей руке и тем спасся, а иначе бы рассыпался так же, как колёса старого нашего экипажа. –
26 августа миновав Гатчину и напившись в ней чаю, вскоре заметили на закате солнца новую планету блестевшую также как и солнце – это был купол Исаакия – церкви в Петербурге, что на адмиралтейской площади и через час времени простившись с шоссе мы тряслись по мостовой Петербурга пока не взяли на Невский проспект устланный бархатными торцами окаймлённым с обеих сторон золотым бордюром газового освещения. В 9 часов мы и вещи наши уже лежали покойно у берегов Невы на Выборгской, в квартире моей. Человек Антон принёс ужин из трактира и водки из погребка и мы, - наевшись, улеглись спать, а Порфирий и Кулак отправились с известием – во всеуслышание о своём возвращении и не возвращались до утра. –
27 августа в 10 часов утра, я отправился на службу, а вечером вместе с Виктором Ивановичем были в маскараде (в бане). Потом несколько дней отгуливали и рассматривали Петербург, отдыхали и не брились по-петербургски смотря по средствам, и в заключение занялись устройством квартиры по комфортабельности каждого. – Приводили всё в порядок, спустя месяца 2 по приезде, Виктор Иванович захворал по-мстиславски, я струсил и привёз ему 2-х медиков Пирогова (Николай Иванович Пирогов – 1810-1881, знаменитый русский хирург и анатом, впоследствии - участник Крымской войны –Д.К.) и Генрици (А.А. Генрици –хирург, впоследствии также участник Крымской войны-Д.К.). Пирогов осмотрел его и ощупав пульс прописал лекарства по прилагаемому рецепту. (Принимать 2 раза в день по 20 капель в рюмке вина, -и продолжать лечение в течение 3-х, 4-х и 6-ти месяцев аккуратно). И сверх того посоветовал брить голову и мазать йодом, что исполнялось мною своеручно и ежедневно, как равно и соление Виктора Ивановича раствором морской соли, - 2 фунта на ведро воды. Больной поправлялся мало помалу, но мне предстояло ещё выполнить намерение, выхлопотать пенсион. Убедив г. Пирогова в неизлечимости болезни Прахова, получить от него свидетельство в том; написанное в подкрепление к свидетельству прежнему, выданному Мстиславским доктором; По заявлению этого свидетельства установленным порядком в конференции Академии, я приготовил прошение от имени Прахова к Министру Просвещения прилагаемого при сём в копии; Виктор Иванович поправил оное переписал и подписал своеручно и отдал мне со всеми документами, для дальнейшего ходатайства; на другой же день когда я собирался ехать по этому делу, он пристал ко мне с требованием возвратить назад, желая добавить, что он будет стараться филологическими своими трудами быть полезным начальству. Несмотря на убеждения мои и брата Иосифа, что это обстоятельство может повредить ему в просьбе о пенсии по неизлечимой болезни – он всё-таки с сердцем взял оное обратно и переделывал на свой лад по ноябрь месяц; наконец, едва-едва убедивши его, переписав вторично на гербовую бумагу, подписать прошение, что исполнилось после страшных ругательств, относящихся лично ко мне. – Тут были вспомянуты все здешние мои подвиги для нас и нашей семьи, но, наконец, не услышав от нас ни малейшего опровержения его слов, кроме страха, что по случаю нового указа о пенсии, пропустит срок и останется по прежнему с 2/3 пенсиона, подписал и отдал мне неприкословно. –27 ноября я поехал к князю Ширинскому-Шихматову (князь Платон Александрович Ширинский-Шихматов-Д.К.), но по случаю болезни его, подал прошение Директору департамента г. Гаевскому, заведовавшему всеми делами, и приехав домой, не считал нужным скрывать это от Прахова; - но лучше бы не говорил вовсе или соврал бы. – За откровенность Виктор Иванович выбранил меня, что я черт знает кому подал, и что из этого ничего не будет, что он несчастный. Через несколько времени я съездил, справился, познакомился с начальником отделения и Столоначальником у коих производилось это дело, убедил их в недоразумении и дело приняло правильный ход, свидетельство направили в Медицинский совет, там тоже пришлось мне хлопотать, но председатель совета г. профессор Ан. Петр. Загорский, был мне знаком и не заставил меня долго просить об ускорении дела; в неделю всё окончилось несмотря на то, что было два запроса о дополнении и объяснении, признаётся ли болезнь Прахова существовавшею с 1848 года или приключившеюся в последствии, когда он уже был уволен от службы. Следует поблагодарить Бога за этого благодетеля! – Ибо кроме того, что он не пожалел своих трудов в этом деле, ещё напутствовал меня, как далее вести это дело и с кем-как поступать, кому поклониться, перед кем вздёрнуть нос и заплести ахинею про покровительство и знакомство; - Сей достойный муж окончательно просветил меня в таинства ходатайства по делам. – А как это дело переходило бесчисленное множество мытарств, то мне приходилось играть в один день множество ролей, инде я был – просто рассыльный, инде представителем и секретарём того к кому дело относилось; а инде был поверенным от какого-нибудь знаменитого сановника, который будто-бы зная Прахова принимал в нём живейшее участие и возлагал на меня обязанность просить по этому делу и, наконец, 31 января Виктор Иванович получил новый указ об отставке из Могилёва же с уведомлением, о назначении ему в пенсию полного оклада жалованья со дня увольнения в отставку от службы и такого же единовременного пособия.
Поздравляю Вас, любезнейший Виктор Иванович, теперь однако же не следует забывать предстоящего намерения: определить детей в казённые заведения, а потому вот я приготовил прошение Министру Вашему по этому делу, прочтите его, перепишите, авось и это удастся.
Другое прошение также прочтите, это об определении Мстиславчика в 3 гимназию и подать его следует попечителю С.П. учебного округа М.Н. Мусин-Пушкину, мне советовали добрые люди устроить это и я был уже у г. М.Пушкина, тот приказал мне подать прошение об этом.
Его же перу принадлежит статья «Тупичевский монастырь» в «Могилёвских Епархиальных Ведомостях» за 1884 год, стр. 317, посвящённая судьбе Тупичевского монастыря. Интересно, что в книге «Мстиславль» автора -Вл. Гаврил. Краснянского (Вильна, 1912 год), он был назван «старожилом Мстиславля». Вот содержание этой статьи в вольном пересказе:
В одной версте от города Мстиславля Могилёвской губернии с 15 века существует Тупичевский монастырь, во имя Святого Духа, с чудотворною иконою Божьей Матери (празднуется 4 июля), приделами во имя Георгия Победоносца и Николая Чудотворца.
Из вписных книг монастыря (синодиков) видно. что вокруг храма на цвинторе (кладбище) почивают предки древлеправославных князей и фундаторов храма сего: Юрьевичей, Полубинских, Поцеев, Паскевичей и других благодетелей: Голынских, Москевичей, Радкевичей, Ермоловичей и Куторогов (Куторга – Д.К.). Памятники их резные из камня, дерева и металлов, с надписями на древних смешанных наречиях: латинском, польском, русском – сохранились поныне, исключая деревянной резной доски, которая была прибита к стене храма у южных дверей и уничтожена недавно, при обшивке храма досками. На тот момент храм был изуродован перестройками, по невежеству строителей. Монастырь причислили к новооткрытому Мстиславскому монастырю. Затем его причислили к Белыничскому монастырю. В Белыничи забрали колокола Мстиславского монастыря и синодики Тупичевского монастыря.
Статья призывает к возобновлению самостоятельности Тупичевского монастыря, «чтобы изгладить его запустение». «Попечителями, вместо прихожан, могли бы быть все лица, коим дорога эта святыня и могилы их предков».
5 сентября 1708 года Тупичевский монастырь посетил Пётр I, преследуя Карла XII, Пётр II посетил его 27 марта 1729 года, Анна Иоанновна – 28 марта 1734 года, они давали при этом монастырю охранные грамоты.
О положении Полубинских в Мстиславле говорит факт изложенный Краснянским, в книге, упомянутой выше: 18 января 1787 года Мстиславль посетила Екатерина II, для неё был построен дворец, где она провела всего один день, затем этим дворцом владели дворяне Полубинские, позже перепродали его купцу Левитину. В 1858 году он сгорел во время пожара в городе. надо сказать, что пожары бывали в городе несколько раз и уничтожали большỳю, если не бóльшую часть города. Дворец стоял на углу Смоленской и Кармелитской улиц.
Жена: Имя жены –неизвестно. Брак должен был быть заключён не позднее начала 1866 года, так как в ноябре 1866 года у Петра Васильевича был уже законный сын (см. 68 /46. Иосиф Петрович Полубинский).
Однако, можно предположить, что его жена была из рода Вищинских (Висчинских) (Wiszczinski, Wiszczynski, Wisczynski, Wiesczinski)- герба Гржимала. Во всяком случае, сестра моей бабушки (Елизавета Иосифовна Полубинская 73/68.) рассказывала мне, что у неё была «тётя - Анна Карловна Вищинская» «отца которой звали Карл Михайлович Вищинский» и что эта тётя будто бы была «графиней» и «фрейлиной». Мне не удалось отыскать упоминаний о «графах Вищинских» или о «фрейлине Вищинской», но зато в Петербурге в Архиве Департамента Герольдии обнаружилось дело от 1739 года о возведении Вищинских (Wiszczinski) в баронское достоинство (см. фонд 1343, опись 46, дело 1739). Возможно, что путаница с титулом в семейных преданиях объясняется рассказами родственников о событиях отражённых в этих документах.
Там же, хранится и дело о дворянстве рода Висчинских (Wisczinski) из Харьковской губернии (см. фонд 1343, опись 18, дело 2562 (дело за 1846 год).
В Военно-Историческом архиве в Москве, фонд 395, дело 102, св. 245, листы 1-6 – хранятся материалы о Вищинском Михаиле, который родился в ноябре 1835 года, из дворян Харьковской губернии, православный. Воспитывался в Михайловском Воронежском кадетском корпусе, в службу вступил в июне 1855 года прапорщиком. Затем, подпоручик Московского гренадерского Великого герцога Мекленбургского полка.
Приказом, 19 октября 1862 года, «как беспокойного и строптивого характера офицер, дозволявший себе часто выходки не свойственные его званию, уволен от службы».
В 1864 году он просил вернуть его на службу в 16 пехотную дивизию, но результат – неизвестен.
В «Списке полковникам» за 1908 год, значится Висчинский Андрей Карлович, родившийся 1 октября 1859 года. Вероятно, родной брат Анны Карловны? Образование он получил дома и в Елисаветградском кавалерийском училище. Назначен в 14 драгунский Малороссийский полк.
В 1909 -1914 годах он был подполковником, командующим военным округом в городе Ядрине Казанской губернии.
Другие упоминания о Вищинских:
1) Некий Григорий Вищинский (Wiszczinski), упоминается в изданных в Витебске древних актовых книгах Витебской и Могилёвской губернии, том 24, стр. 85 за 30 сентября 1663 года. Он подал жалобу «от имени своего и своей жены Софьи урождённой Кудельской, на Мозырского земского судью полковника Самуила Оскирку, в том, что последний стоя с полком своим в Семежеве, напал с командою своею на квартиру просителя, Вищинского, находящуюся в доме пана Забелы, в Новогрудском воеводстве, изнасиловал трёх шляхтянок и заграбил там в свою пользу немало вещей».
2) Деревня Берков, известная с XVIII в. В XIX в. застенок входил в имение Хоромцы помещика Ксаверия Осиповича Вищинского, населен вольными людьми. По состоянию на 1909 г. Берков — застенок Лясковичской волости Бобруйского уезда.
3) Во второй половине XVIII в. Поречье становится центром шляхетского владения Речицкого повета Минской воеводства. В деревне находилась униатская церковь Вознесения Матери Божией, основанная князем Альбрехтом Радзивиллом. После второго раздела Речи Посполитой Поречье входит в состав Бобруйского уезда Минской губернии и находится во владении генерал-майора В. К. Вищинского. В 1795 г. в деревне был 81 двор, в которых проживало 288 душ мужского и 251 — женского пола. Кроме них, в Поречье проживало 9 шляхтичей и семья униатского священника.
В XIX в. имение Поречье было разделено и по состоянию на 1844 г. принадлежало, кроме Вищинского, Адаму Быковскому, потомкам Каспара Клецкого, Александру Венславовичу, Добровольскому, Михалу Струмиле, отставному капитану Ипполиту Володько и его сыну Фадею
47/20. Елизавета Васильевна Полубинская.
Родилась около 1826 года, так как в 1837 г. ей было 11 лет [1 – л. 352–353].
«Елизавета Васильевна Полубинская кончила курс наук в Петербургском институте (институт благородных девиц –Д.К.) 1843 года июня месяца 26 дня» - Календарь 1867- Д.К.
«1846 года сентября 29-го обручена Елисавета Васильевна Полубинская с Прохором Герасимовичем Амалицким» - Календарь 1867- Д.К.
«1847 года генваря 19 числа сочеталась браком Елисавета Васильевна Полубинская с Прохором Герасимовичем Амалицким и выехали в Житомир 11 февраля пополуночи в 3 часа». Календарь 1867- Д.К.
«1847 года генваря 19 числа сочетались браком Прохор Герасимович Амалицкий с Елисаветой Васильевной из Полубинских. 20 генваря умерла его мать Матрона фамилии Куторгиных (Куторга –Д.К.) по первому мужу Амалицких, а по 2-му Жиркевичевых (Жиркевич –Д.К.)»- Календарь 1867- Д.К.
Примечание: Очевидно, изначально фамилия была Малицкий а не Амалицкий: так как на одном из документов рода Полубинских стоит подпись «Герасим Малицкий».
«1848 года генваря 30-го числа родился сын у Прохора Герасимовича Амалицкого, имя ему дано Василий. Рождение его на Трёх Святителей.» - Календарь 1867- Д.К.
«1849 года июля 10-го родился у Амалицкого сын Антон в Житомире, восприемниками были: управляющий палатою Шламбахдив (так в списке –Д.К.) с председательшею Ключаревскою.
«1857 года июня 3-года июня 3-го числа родился сын у Прохора Герасимовича Амалицкого, назван Ларион (Илларион- Д.К.)»- Календарь 1867- Д.К.
Был и ещё, по крайней мере, один, четвёртый сын –Владимир Прохорович Амалицкий - известный геолог, родился в 1860, деревне Старики Житомирского уезда Волынской губернии, где тогда служил его отец. После ранней смерти родителей воспитывался в Петербурге в семье петербургского врача Полубинского. (Предположительно - Порфирия Васильевича Полубинского). По окончании курса в Петербургском университете по физико-математическому факультету принял участие в экспедиции профессора В.В. Докучаева по исследованию Нижегородской губернии в геологическом и почвенном отношениях. Здесь в пестрых мергелях Амалицкий нашел (тогда впервые) богатую фауну, которой определился возраст этих пород (пермский). Разработке вопросов, касающихся пермских отложений в России, посвящена и дальнейшая его научная деятельность. За исследование "Отложения Пермской системы Окско-Волжского бассейна" (1887) А. получил от Петербургского университета степень магистра минералогии и геогнозии. В 1886 году занял должность консерватора геологического кабинета Петербургского университета, а в 1889 году читал лекции по палеонтологии в том же университете. В 1890 году был назначен профессором Варшавского университета, а в 1904 году и варшавского политехнического института. В 1898 году, при исследовании пермских отложений по рекам Сухоне и Северной Двине, Амалицкий в песчаных линзах пермских отложений открыл богатейшее собрание звероподобных ящеров удивительной полноты и сохранности. Амалицкий принимал деятельное участие и на административно-педагогическом поприще. Так, в 1901 - 1906 годах много работал по разработке нового общего устава высших учебных заведений. Немало стараний проявил Амалицкий в проведении вопроса о Саратовском университете. Будучи деканом варшавского политехнического института, Амалицкий принимал деятельное участие в организации горного отделения названного института и в организации донского политехнического института. В 1908 году Амалицкий был избран директором варшавского политехнического института. Кроме вышеупомянутых, более крупные труды Амалицкий : "Горбатовский уезд в геологическом и почвенном отношении", 1885; "О возрасте яруса пестрых мергелей в Окско-Волжском бассейне", 1886; "О русских пермских антракозидах", 1892. Открыл (1896; раскопки 1899-1914) ископаемые остатки земноводных и пресмыкающихся пермского периода (т. н. северодвинская фауна). Основатель палеонтологического музея в Москве.
Умер 15 декабря 1917 года в Кисловодске. Был женат. Бездетен.
48/20. Алексей Васильевич Полубинский.
Родился в Мстиславле 16 февраля 1827 г., крещен в Афанасьевской церкви 19 февраля 1827 г. [1 – л. 335 об.–336 об.].
Воспитывался в народном училище [1 – л. 352–353].
Примечание Д.К.: Владимир Николаевич Прахов сделал выписку из «Всеобщего календаря за 1867 год» изд. Гоппе и Коринфельда, куда заносил памятные даты его отец Николай Адрианович Прахов. (Далее «Календарь 1867» - Д.К.).
«1827 года марта 17 дня родился сын Алексей по полуночи во 2-м часу, восприемником был Павел Антонович Стельмахович, восприемницей Мария Ивановна Санковская» (или Синковская ?)- Календарь 1867- Д.К.
«1835 года мая 26 родился у Павла Антоновича сын Ни....... Воспириемниками были Барановский с Антонием, Анна Фёдоровна и Авдотья Полубинские»- Календарь 1867- Д.К.
Примечание: предположительно Павел Антонович Стельмахович был женат на ком-то из рода Полубинских.
«Алексей Васильевич Полубинский выпущени из Лесного института в Псковскую губернию для практики. За успехи в науках получил в подарок от корпуса золотые часы. 1845 год в мае месяце»- Календарь 1867.
Согласно Адрес-календарю 1849 года, служил в Министерстве Государственных Имуществ по департаменту сельского хозяйства по части межевания – корпус межевщиков, Губернский Секретарь.
Затем, долго не упоминается на страницах ежегодников. Однако, в 1860-1861 годах упоминается по Артиллерийскому Департаменту, канцелярия столоначальника, Титулярный Советник.
В 1863-1864 годах тот же департамент, та же должность, Коллежский Асессор.
В 1869 году –уже не числится.
XX/20. Елена Васильевна Полубинская
«1829 года мая 21-го дня родилась дочь Елена. Восприемниками были Павел Антонович Стельмахович и Марья Ивановна С[и- а]нковская.» - Календарь 1867- Д.К.
Примечание: Предположительно, Мария Ивановна Санковская была урождённая – Полубинская.
49/20. Порфирий Васильевич Полубинский.
Родился в Мстиславле 26 февраля 1832 г., крещен в Афанасьевской церкви 29 февраля 1832 г. [1 – л. 337–337 об.].
«1832 года февраля 25-го родился сын Порфирий, крещён 3-го марта, восприемниками были Павел Антонович Стельмахович с Анною Козминичною, Тимофей Григорьевич Барановский с Анною Ивановною Полубинской»- Календарь 1867- Д.К.
«Фонд Прахова» - единица хранения 31. за 1868 год. «Выписка из метрической книги о рождении Порфирия Васильевича Полубинского».
«Выписка из метрической книги Мстиславской Афанасиевской церкви о рождении и крещении старшего лекаря 12 уланского Белгородского полка, надворного советника Порфирия Васильева Полубинского, данная 1868-го года июня 27 дня. Метрическая книга на тысяча восемсот тридцать второй год (1832 г.) Часть первая «о родившихся», месяц февраль. Двадцать шестого числа, города Мстиславля у дворянина Василия Григорьева сына Полубинского и законной жены его Анны Феодоровой родился сын Порфирий. Число крещения –29. Кто были восприемники: Мстиславского земского суда Губернский секретарь Павел Антонов сын Стельмахович и дворянина Косьмы Григорьева сына Полубинского дочь девица Анна Косьмина Полубинская. Помещик Черниговской губернии города Нежина Губернский Секретарь Тимофей Григорьевич сын Барановский и города Мстиславля умершего помещика Ивана Григорьева Полубинского дочь, девица Евдокия Ивановна Полубинская.
Молитвовал, имя нарёк и крещение совершил Мстиславской Афанасиевской церкви священник Александр Га[*] ковский. При крещении находился той же церкви дьячок Иван Измайлович.
Что таковая выписка из метрической книги Мстиславской Афанасиевской церкви сделана правдиво, в том с приложением церковной печати удостоверяю: Мстиславской Афанасиевской церкви священник Сергий Романовский. Печать.»
Согласно «Списку медиков, имевших право на врачебную практику»:
С 1855 года – лекарь, Титулярный Советник Военного Министерства (стр.187). Далее, служил по этому ведомству.
В 1865 году – лекарь Военного Министерства, Коллежский Асессор.
В 1868-1869 годах – лекарь Военного Министерства, Надворный Советник.
В 1872 году – доктор Военного Министерства, Коллежский Советник.
В 1875 году – доктор Военного Министерства, Статский Советник.
В 1880-1888 годах -Действительный Статский Советник.
В 1889 году в списке уже не числился.
Возможно, его сыном был Александр Порфирьевич Полубинский. Губернский секретарь. В 1910 г. он бел переведен из ведомства Министерства Юстиции в Министерство Внутренних Дел и откомандирован для занятий в Главное управление по делам печати. Выполнял обязанности помощника редактора журнала «Книжная летопись». 12 октября 1914 г. был уволен от Главного управления по делам печати [6].
В издании «Весь Петербург» за 1913 год он числится как губернский секретарь. Проживает на улице Фурштадской, дом 44.
Не сын ли Порфирия Васильевича Полубинского упомянут на Интернете в «Списке чинов, погребённых на Царскосельском братском кладбище и в Царском Селе в годы первой мировой войны 1914-1918: «Прапорщик Полубинский Владимир Порфирьевич. Лейб-гвардии 3-й Стрелковый полк. Погребен в Царском Селе 8.10.1917.»
«1848 года августа 14 выехал из Вар[шавы] Порфирий Васильевич Полубинский с Иваном Николаевичем Носовичем. В Санкт-Петербург приехали 20 августа. Определён в академию медицины студентом своекоштным в сентябре месяце 1848 года. В 1-й Госпитальной улице на Выборгской стороне в доме Протопопова.»- Календарь 1867- Д.К.
Письмо из Севастополя от Порфирия Васильевича Полубинского к его сестре Евдокии Васильевне Праховой (копия с этого письма прислана Е. Р. Герцевой -- В. Н. Праховым в декабре 1989 г.)
Севастополь 9 июня 1855 года
Сию минуту получил я от Вас письмо и не могу удержаться, чтобы не ответить сейчас под влиянием свежих вдохновений.
Сегодня только что мы по..очили свои хирургические .... после значительного шторма 5-го июня, а так как ты любопытна и имеешь план Севастополя, то опишу это дело подробнее: 5-го июня нагло французы начали бомбардировать все наши укрепления на левом фланге, в числе которых заключаются 1, 2, 3 баталионы и знаменитый Малахов курган, пальба пушечная продолжалась целые сутки без умолку. Грохот этот, без преувеличения, можно уподобить барабанному бою, с нашей стороны тоже отвечали чрезвычайно удачно. Как следствие такой сильной бомбардировки мы ожидали на другой день штурма, что действительно и случилось. Едва мы улеглись спать после долгой тревоги, как в три часа по-полуночи 6 июня несколько пушечных залпов и ружейных выстрелов 40,000 человек потрясли все наши здания: с одной стороны побуждаемый любопытством, а с другой опасаясь оставаться в комнате, я отправился на берег ..., чтобы полюбоваться этим зрелищем; от дыма и г..лу нельзя было ничего рассмотреть, можно было только заметить по огонькам, что неприятель в огромных силах направляет на Малахов курган, видно также было, что он уже пробрался к самому городу, но все это было сделано с умыслом, пропустили огромной массо(й) за курган, где были скрыты наши орудия, здесь-то надо было посм(отреть) на эту печальную картину, орудия, незамеченные ими, открыли страшный картечный огонь, от которого они валились как мухи, ...вок их обошли и открыли батальный огонь. В этот день, по словам пленных, они решительно хотели овладеть Малаховым курганом и ворваться в город, для чего собрали все свои силы до 40 000, но увы, судьба, как видно, не покровительствовала им, в день у них выбыло из строя 2000Ь (именно так – ВМ) и они страшно приуныли как видно; вот уже четвертый день как они мо(л)чат и в это время у нас царствует тишина, у нас были и потери, очень незначительные в сравнении с ихними, вдобавок взяли около 500 человек в плен различных племен, но более всего французов, в числе которых были и несколько женщин в мужском костюме и все были пьяны, как только можно было, впрочем никто из них не унывает у нас в плену, вероятно им здесь лучше. На другой день после сражения было перемирие целый день, на всех бастионах были вывешены флаги, это делалось для подбора трупов, которыми завалено все поле; подборка эта продолжалась целый день. Вот ... представляется чудная картина, когда наши солдатики начнут беседовать с французами и англичанами и друг друга понимают, меняются вещами на память, жмут друг другу руки угощают один другого чем попало, но тут же, в разгаре такой дружбы, едва только снимут флаги мирте (?), начинается вражда страшная, открывается пальба и опять враги. Что же происходило 25 мая ты уже все знаешь из газет, поэтому не стану описывать, тем более, что оно было не слишком благоприятным. Обожаемого тобой Дьяконова я, наконец, отыскал и передал ему твои патриотические чувства, это один из моих товарищей, с которым теперь вместе служим, он довольно порядочный человек, но подчас любит помечтать, как, например, теперь вышла его статья о сестрах милосердия, он уж слишком превозносит их занятия, так что они и в половину того недостойны, начинают зазнаваться и сожалеть о своей участи, я думаю писать критику на его статью. За одно только я уважаю их, это за желание чтобы за ними волочились, пользуясь этим случаем я уже успел всех их перессорить, чему поводом была женская ревность и зависть. Что касается до твоего желания показать свой патриотизм, то я это одобряю, только не в Крымскую армию, ибо образованной женщине здесь будет очень скучно, потому что большая часть сестер недовольно образованы и питают вражду к тем кто получше ....
(конец письма утерян Н.П.)
50/21. Семен Матвеевич Полубинский.
Родился около 1821 года, так как в 1837 г. ему было 16 лет [1 – л. 352–353].
51/21. Иван Матвеевич Полубинский.
Не он ли тот самый Иван Матвеевич Полубинский которому в 1839 году было 23 года. Юнкер Гусарского Князя Витгенштейна (Мариупольского) полка; (данные из фондов Военно-Исторического Архива в Москве)
52/22. Петр Андреевич Полубинский.
Родился 29 июня 1804 года.
Жена: Агриппина Васильевна.
53/23. Афанасий Степанович Полубинский.
Родился 29 июня, 1799 года.
Очевидно, это его сын Полубинский, Артемий (Артём) Афанасиевич, числился среди владельцев села Быхово, Могилевской губернии, Мстиславского уезда в конце XIX века.
Видимо, другой его сын – Козьма Афанасьевич Полубинский, в 1886 году числится в г. Орше Могилевской губернии по уездному полицейскому управлению, неприс. зас., Коллежский Асессор.
54/25. Федор Васильевич Полубинский.
Родился 13 ноября 1813 года.
55/26. Филипп Филиппович Полубинский.
Примечание:
В 2006 году удалось установить контакт с потомками Филиппа Филипповича Полубинского и, таким образом, дополнить сведения об этой ветви рода.
1 Поколение: (18 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского и 7-е поколение от князя Кшиштофа-Кароля Полубинского и Кристины Войно-Ясенецкой –прародителей Могилевской (г. Мстиславль) ветви князей Полубинских)
По документам Дворянского Собрания его имя –Филипп. По надписи на фото его сын назван Владимиром Леонтьевичем.
Родился около 1820-1840-х годов. Потомственный дворянин Могилевской губернии. Он упоминается в материалах дел о дворянстве Мстиславской ветви рода Полубинских, цитируемых в моей статье, как «единственный сын Филиппа Антоновича Полубинского»
=========================
В списках сопричисленных к дворянским родам Могилевской губ.
(РГИА, ф.1343, оп.51, д.638, л.34 об.) значится:Полубинский Леонид, сын Владимира Филиппова, и сын Леонида Анатолий - опр.
ДДС 20.10.1912 о внесении в 6 часть, утв. указом ДГ ПС от 20.5.1913 за
№21727. Анатолий - это отец Олега Анатольевича (в данной росписи под номером-7.\5.).
2 Поколение: (19 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского)
2.\1. Владимир Филиппович Полубинский
Потомственный дворянин Могилевской губернии.
Надворный Советник Виленской губернии (как следует из послужного списка его вероятного сына). Чиновник Почтового ведомства (семейные воспоминания).
жена: Софья Януарьевна
3 Поколение: (20 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского)
3.\2. Александр Владимирович Полубинский
(1879-1942). Вероятно, - это сын предыдущего . Из Послужного Списка в Военно-Историческом архиве следует, что он родился в 1879 году, сын надворного советника Виленской губернии, в 1906 году Подпоручик 288-го пехотного полка;
В 1914 году находился в отпуске (или после ранения) в городе Моршанске, откуда,
отбыл на фронт в 492 пехотный Барнаульский полк Кавказской действующей армии. По семейным преданиям- офицер пограничник. Расстрелян немцами в 1942 году в Минске.
жена: Екатерина (жила в Минске)
4.\2. Леонид Владимирович Полубинский
Потомственный дворянин Могилевской губернии. Родился 14 октября 1874 году. В послужном списке записан «Потомственным дворянином Могилевской губернии». Жил в Виленской губернии, согласно семейным воспоминаниям, но позднее он уже – капитан и проживал- Нижегородская 1, Пиротехническое училище арт. вед. В издании «Весь Петроград» за 1917 год.
В 1906 году-штабс-капитан крепостной артиллерии крепости Осовец.
В 1913-1917 году –военный инженер береговой артиллерии Кронштадта. С апреля 1915 по февраль 1917 года –начальник третьего отдела обороны форта «Обручев». Преподаватель пиротехнического училища.
Убит во время февральской революции - 1 марта 1917 года матросами- дезертировавшими из Гельсингфорса..
По сообщению его внука Олега Анатольевича Полубинского: Л.В. Полубинский родился в 1874 г. в городе Белостоке. 1886 --1893 г.г. Виленское Реальное училище. 1894г. вольноопределяющийся 108 пехотного Саратовского полка затем Киевское пехотное юнкерское училище, где в 1895 г. произведён в унтер-офицеры, в 1896г. окончив училище, произведён в подпоручики и направлен в крепостную артиллерию города Осовец, в 1900г.произведён в поручики и командирован в Петроградскую крепостную артиллерию, в 1903г. произведён в штабс-капитаны.в 1905 г. женился на В.А. Всесвятской, в 1909г. произведён в капитаны и командирован в Пиротехническую артиллерийскую школу Петербурга, в 1913г. назначен старшим офицером 1-й роты 2-го крепостного артиллерийского полка Кронштадтской крепости, в 1915г. назначен начальником 3-го отдела обороны форта "Обручев"и начальником 5-го участка обороны, с1915 по 1916г.г. командовал 1-м и 2-м батальонами, 20 января 1917г. дед получил своё последнее в жизни повышение: теперь он подполковник. В подполковниках проходил только 40 дней и 1-го марта 1917г. в возрасте 42-х лет был убит по дороге на службу пьяными анархистами-матросами, прибывшими в Кронштадт из Гельсиргфорса. Дед был похоронен 8 марта (семь дней ушло на поиски и огпознание убитого) на Кронштадтском военно-морском кладбище возле Сергиевской церкви. Награждён орденами: Святого Станислава 3-й степени (1903г.), Святой Анны 3-й степени (1906г.), Святого Владимира 4-й степени (1908г.) и Святого Станислава 2-й степени (1912г.).
жена: Вера Александровна урожденная - Всесвятская (в замужестве: Полубинская, затем Покровская)
Врач-стоматолог. Родилась 20 сентября 1885 в городе Орёл в семье потомственных дворян Орловской губернии, Православная. Её отец: Александр Иванович Всесвятский (1855-1917), Надворный Советник, военный врач 69 резервного пехотного батальона, расквартированного в Орле. Её мать –дочь протоиерея.
Вера Александровна в 1904 году окончила Гродненскую женскую гимназию. Умерла в 1967 г. В Москве. Похоронена на Новодевичьем кладбище.
4 Поколение: (21 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского)
5.\4. Анатолий Леонидович Полубинский
Потомственный дворянин Могилевской губернии. Родился 24 марта (6 апреля по новому стилю) 1906 года в крепости Осовец. Окончил гимназию-школу на Волхонке в Москве. Умер в 1971. Инженер-теплотехник. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
1-я жена: Антонина Ивановна урожденная Букина (в замужестве Полубинская, затем – Гагарина).
1909-1978. Домашняя хозайка. Похоронена на Ваганьковскои кладбище в Москве.
2-я жена: Нина Михайловна урожденная Шмелева
1918-1998. Воспитательница детского приемника. Похоронена на Новодевичьем кладбище в Москве.
5 Поколение: (22 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского)
6.\5. Татьяна Анатольевна Полубинская
(от второго брака) Родилась 20 матра 1947 г. В Москве Преподаватель музыки.
Потомственная дворянка Могилевской губернии. Окончила музыкально –педагогический факультет Московского государственного заочного педагогического института.
муж: Георгий Константинович Миклашевский
7.\5. Олег Анатольевич Полубинский
(от первого брака)
Потомственный дворянин Могилевской губернии. Архитектор. Член союза архтекторов России с 1961 года. Член Дворянского Собрания России.
жена: Галина Александровна Бельчикова
Родилась 15 февраля 1932 году в Москве. Окончила в Москве школу, затем 1-й Московский Медицинский институт и Ординатуру. Врач-рентгенолог.
(По семейному преданию, её дед был побочным сыном графа Панина.)
6 Поколение: (23 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского)
8.\6. Алексей Георгиевич Миклашевский.
Окончил профессионально-техническое училище. Таксист. Живет в Москве
9.\6. Наталия Георгиевна Миклашевская.
Окончила в Москве фармацевтическое училище. Фармацевт. Живет в Москве
10.\7. Ольга Олеговна Полубиннская
Потомственная дворянка Могилевской губернии.
1957-1973. Похоронена на Новодевичьем кладбище в Москве.
11.\7. Ирина Олеговна Полубинская (в замужестве –Козлова)
Потомственная дворянка Могилевской губернии.
Родилась в 1963 году в Целинограде (Акмолинске). Художница. Преподаватель живописи. Окончила в Москве художественно-графический факультет педагогического института.
муж: Владимир Николаевич Козлов
Родился в Москве. Окончил МВТУ им. Баумана. Инженер.
7 Поколение: (24 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского)
12.\11. Татьяна Владимировна Козлова
Родилась в 1990 в Москве, школьница.
13.\11. Мария Владимировна Козлова
Родилась в 1983 г. в Москве Студентка ЖурФака МГУ.
Конец примечания. Продолжение статьи:
56/27. Михаил Александрович Полубинский.
По документам, обнаруженным в Минске в 2000-м году в Национальном Историческом архиве республики Беларусь, директором городского музея г. Мстиславля Ириной Леонидовной Кравцовой, видимо, это тот самый «отставной полковник Михаил Полубинский, умерший 18 сентября 1894 года в возрасте 75 лет (род. около 1819 года), похороненный на Преображенском кладбище г. Мстиславля» .
В 1855 году он унаследовал долю в имении Юрковщина после Варвары Матвеевны Полубинской (его матери) (урожденной Скалышевич ).
Жена: София Марцельевна, полька. В 1910 году ей был 52 года (родилась около 1858 года) и в Мстиславле ей принадлежал дом. Ей принадлежало 35,33 десятин земли в имении Юрковщина (ныне Хиславичского района Смоленской области в России)
57/27. Петр Александрович Полубинский.
Родился 15 января 1812 года. Полковник.
В 1855 году унаследовал долю в имении Юрковщина после Варвары Матвеевны Полубинской (его матери) (урожденной Скалышевич ).
Умер около 1869 года.
Жена: Мальвина Михайловна. Дочь – Надежда Петровна Полубинская.
В III книге «Опыта описания Могилёвской губернии» под редакцией А.С. Демболецкого, Могилёв 1888 года, в «Алфавитном списке землевладельцев Мстиславского уезда (стр. 136), упоминается Полубинская Мальвина Михайловна- вдова полковника и Полубинская Надежда Петровна –дочь полковника – владельцы имения Юрковщина, 224 десятин земли, по наследственному праву с 1869 года.
ХХ/27. Семён Александрович Полубинский
В 1837 году учился в Могилевской гимназии
В 1855 году унаследовал долю в имении Юрковщина после Варвары Матвеевны Полубинской (его матери) (урожденной Скалышевич ).
ХХ/27. Андрей Александрович Полубинский
Родился в 1825 году, из дворян Могилевской губернии, в 1837 году учился в Дворянском училище, в 1870 году-- Майор 131-го пехотного Тираспольского полка, командир 1-го батальона; (данные из фондов Военно-Исторического Архива в Москве).
В 1855 году унаследовал долю в имении Юрковщина после Варвары Матвеевны Полубинской (его матери) (урожденной Скалышевич ).
58/28. Александр Павлович Полубинский.
59/29. Еремей Фомич (Ермолай Фомич) Полубинский.
Родился 8 августа 1798 года.
60/29. Лука Фомич (Лука Тимофеевич) Полубинский.
Родился 19 октября 1801 года.
61/29. Григорий Фомич (Георгий Тимофеевич) Полубинский.
Родился 25 ноября 1803 года.
62/31. Степан Иванович Полубинский.
62*/31. Михаил Иванович (Михаил-Валериан) Полубинский
(см. РГИА, дело 4724 лист 442) В городе Радоме 10 октября 1840 года переводчик Сандомирского Губернского правления Коллежский Регистратор Михаил Полубинский сочетался законным браком с девицей Фелицией Левкович (Lewkowicz), что было зафиксировано Начальством Царства Польского и Сандомирской Римско-Католическою Духовною Консисториею.
Позднее – Титулярный Советник.
20-го ноября 1826 года было выпущено журнальное постановление Могилевского Дворянского Депутатского Собрания о причислении роду Полубинских «Михаила-Валериана Иванова Полубинского».
63/32. Николай Фомич Полубинский.
VIII колено
64*/62*. Иван-Феликс (Ян-Феликс) Полубинский.
Родился 4 апреля 1842 года. Крещен в Католичество, о чем есть выпись из дел Сандомирской Римско-католической Духовной Консистории.
Дополнительное определение Могилевского Дворянского Депутатского Собрания 1851 года ноября 23 дня, коим Собрание на основании приведенных выше документов постановило причислить к роду Полубинских Ивана-Феликса Михайлова сына Полубинского.
64/39. Николай Александрович Полубинский.
Родился 28 ноября 1856 г. [8].
65/39. Александр Александрович Полубинский.
Родился 10 января 1858 г. [8].
66/39. Владимир Александрович Полубинский.
Родился 2 июня 1860 г., крещен 11 июля в соборной церкви г. Вознесенска Херсонской губернии [8].
Воспитывался в 5-й Киевской гимназии; в августе 1878 г. по прошению уволен из V класса; 26 марта 1886 г. определен помощником бухгалтера 3-го разряда в Киевскую контору Государственного банка; 3 июля 1888 г. уволен по болезни без чина [8].
67/39. Евгения Александровна Полубинская.
Родилась 4 марта 1862 г. [8].
68/46. Иосиф Петрович Полубинский.
По материалам послужного списка, хранящегося в Военно-Историческом архиве в Москве:, фонд 409, дело 266-677, Иосиф Петрович Полубинский - Штаб-ромистр 48-го драгунского Украинского полка Ея Императорского Высочества Великой Княгини Ксении Александровны полка.
Родился 18 ноября 1866 года по старому стилю (что соответствует - 30 ноября по новому стилю) в г. Мстиславле, Могилёвской губернии. Происходит из потомственных дворян Могилёвской губернии, Православного вероисповедания.
Воспитывался в Сумском реальном училище (ныне - г. Сумы, Украина), Окончил курс в Елисаветградском кавалерийском училище, из которого был выпущен - по первому разряду. (При коммунистах, г. Елисаветград был переименован в Кировоград. Находится на Украине).
В службу вступил 16 октября 1885 года в 28 драгунский Новгородский Его Королевского Высочества Принца Вильгельма Вюртембергского полк рядовым на правах вольноопределяющегося.
Командирован в Елисаветградское кавалерийское училище с 14 августа 1886 года по 2 августа 1889 года.
1890 год, 19 февраля – корнет 35 драгунского Белгородского полка имени Его Величества Императора Австрийского, короля Венгерского Франца-Иосифа I .
1891 год, 23 сентября – отправлен на сформирование 48 драгунского Украинского полка.
Примечание (по энциклопедии Брокгауза и Эфрона): Украинский 48-й драгунский полк Ея Императорского Высочества Великой Княгини Ксении Александровны — сформирован в 1891 г. из частей разных драгунских полков. От бывшего Украинского уланского полка к нему перешли боевые отличия — штандарт и 11 серебряных труб.
15 марта 1894 года – поручик.
15 марта 1896 года штабс-ротмистр.
29 февраля 1898 года – Высочайшим указом зачислен в запас армейской кавалерии по Рыльскому уезду.
Имел серебряную медаль в память царствования Императора Александра III. О наградах в период войн сведений не сохранилось.
Женат первым браком на дочери Коллежского Асессора Александра Еровицкого (так было в оригинале. Надо писать, разумеется – Яровицкий!) – Елизавете Александровне.
Дочь Елизавета родилась 2 сентября 1895 года. Жена и дочь – Православного вероисповедания. Как видим, этот список был составлен до рождения двоих других детей – Николая (род. 1899) и Наталии (род. 1902).
Иосиф Петрович владел в г. Мстиславле домом, расположенным на улице Красной, доставшимся ему в наследство от родителей. В доме он не жил, а сдавал в наём. Он также владел усадьбой Кулёмзино (Никольская Слободка) Рыльского уезда Курской губернии, доставшейся ему в приданное за женой.
Имение Кулёмзино состояло из, примерно, 200 десятин (гектаров) пахотной земли, сенокосных лугов, леса и, конечно, господского дома. Я слышал в семье, что дом состоял из 12 комнат, однако, в макете дома, который мне любезно сделал Кулёмзинский крестьянин Иван Иванович Алексеев, было не более 5-6 комнат.
После выхода в отставку, Иосиф Петрович жил в имении жены. Имение находилось примерно в 18 (верстах) километров от г. Рыльска. По соседству находились деревни Гниловка, Щекино (около 5 вёрст), Коринское (около 3-4 вёрст)- где ныне находится, разорённая при коммунистах, церковь, которую видно издалека. Примерно в 7 верстах от Кулёмзино, находилось село Ломакино, где была приходская церковь, к которой, как я слышал, и относилось Кулёмзино. Там же в Ломакино находится разорённое при коммунистах кладбище, где были похоронены, как мне говорили, Елизавета Александровна Полубинская (урождённая- Яровицкая) и, возможно, её отец – Александр Григорьевич Яровицкий. Во всяком случае, документального подтверждения этому семейному преданию обнаружено не было.
Примечание: Среди землевладельцев Куломзина (Куломзина Слободка, Кулемзина Слободка или Никольская Слододка) в 1870-1880 г.г. значились: Л. И. Бураго [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1349], О. П. Васьянова [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1354], А. Я. Овсянникова [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1473], А. Н. Шекин [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1545].
В самом Кулёмзино, на месте господского дома – пусто! Сам дом был сломан, примерно в 1965 году, когда местные колхозные власти решили провести какие-то земляные работы для укрепления границ балки и, по их мнению, дом им мешал.
Иосиф Петрович рано овдовел (около 1907 года). Тогда ему было около 40-41 года. Некоторое время он жил один с детьми, но затем привёз в имение «экономку», некую Олимпиаду (по домашнему – Липу) Долгополову. После революции, она всё ещё оставалась в имении, надеясь всеми мыслимыми и немыслимыми способами, несмотря на новую власть, сохранить имение в своём владении. Я слышал, что она даже заставила свою дочь Екатерину (внебрачная дочь И.П. Полубинского) вступить в деревенскую комсомольскую ячейку, чтобы поладить с новыми властями.
Последнее что о них было известно так это то, что у Кати родилась дочь, которую назвали, кажется Инной... Точнее, сказать не могу. То есть, это была уже внучка Иосифа Петровича.
Иосиф Петрович – участвовал в первой мировой войне (1914-1918). По семейному преданию, последнее воинское звание было, кажется, подполковник. Был тяжело ранен в руку, после чего долго носил её на перевязи. Кажется, функции руки так до конца и не восстановились.
После гражданской войны (1918 -1922), в которой Иосиф Петрович участвовал на стороне Белой Армии, он эмигрировал в Сербию и умер там в эмиграции (предположительно в городе Ниш) около 1925 года. Умер он от перитонита, после перенесённой операции по удалению аппендицита. Мне неизвестны никакие подробности его участия в гражданской войне.
Елизавета Иосифовна рассказывала мне, что после его смерти было получено письмо от его товарищей, где было сказано, что Иосиф Петрович был «похоронен в отдельной могиле с отданием воинских почестей»...
По рассказам кулёмзинских крестьян, «барин Полубин» (как называли его между собой мужики), был добрым человеком, помогал бедным семьям, не штрафовал за провинности. Мужики говорили мне: «барин Полубин был свой! Лошадь у кого падёт – придёшь к барину – он даст лошадь. А теперь приди-ка с чем-нибудь к председателю колхоза! Ему на нас наплевать!»
Рассказывали как однажды, бык-бугай принадлежавший Полубинским сорвался и поранил кого-то из мужиков. Мужики пришли с жалобой... Иосиф Петрович приказал заколоть быка, зажарить и выставил деревне бочонок водки. Несколько дней деревня гуляла...
Удивительно, как долго легенды, вернее, сказки, живут в таких удалённых уголках России. Например, мужики мне рассказывали, что кое-кто из них верит будто бы «призрак барина Полубина» живёт в своём бывшем лесу. Будто-бы кто-то из крестьян рассказывал как срубил дубок в бывшем лесу Полубинских и задремал. Проснулся он уже затемно и вдруг видит, как к нему на лошади скачет «старый барин Полубин», подскакал и стал охаживать мужика плёткой приговаривая: «Ты зачем срубил дерево в моём лесу?!» И гнал, якобы, мужика до самой деревни...
Следующий документ предположительно хранился в доме, постороенном на месте дома И.П. Полубинского. Документ обнаружен, текст скопирован и переслан мне директором городского музея г. Мстиславля И.Л. Кравцовой в 2000 году.
«Условие
Сего 1911 года декабря 11 дня я нижеподписавшийся получил с Николая Карпова Кускова за аренду моего дома в г. Мстиславле по Красной улице по первое февраля тысяча девятьсот двенадцатого года тридцать рублей тридцать рублей и квитанцию в уплате Кусковым городского налога в сумме пятнадцать рублей 27 коп. И всего за эту треть сорок шесть рублей. При этом Кусков причинил: 1) условие выданное ему П.Т. Залеским на аренду моего дома с 10 мая 1910 года. 2)квитанцию П.Т. Залеского в получении от К.К. Кускова денег по третям: а) за первую треть т.е. по 10 сентября 1910 года на сорок семь рублей б) за вторую треть, за третью треть Кусков не представил квитанции потому, что выслал деньги Залескому почтой в Оршу. 3) Первая треть за 1911 г. В сумме сорок семь рублей . После первого февраля тысяча девятьсот двенадцатого года, в случае если я не приеду в г. Мстиславль на распоряжения дела своего имущества, то до моего приезда или до заключения нового условия, которые ... назначаются с первого февраля 1912 г. Если К.К. Кусков пожелает ... сад под огород, то должен мне выслать сорок пять рублей за ... треть и имеет право впустить квартирантов.
Домовладелец Штабс-ротмистр Иосиф Полубинский.
Дано сие в с. Кулемзиной Рыльского уезда декабря 11 дня 1911 года. При этом были свидетели: учитель д. Кулемзиной слободки Иван Павлович Вайно и дворянин деревни Гниловки Сергей Владимирович Тиханович.
Настоящее Условие с подлинным Верно.»
Жена: Елизавета Александровна Яровицкая (примерные годы жизни-1879-1907), дочь Коллежского Асессора из Курской губернии Александра Григорьевича Яровицкого и Надежды Васильевны Фолимоновой (Филимоновой) из рода именитых купцов 1-й гильдии города Рыльска Курской губернии. О ней подробно – в главе «Яровицкие». О Филимоновых – в главе «Фолимоновы».
ХХ/52. Яков Петрович Полубинский.
Он числился, как дворянин г. Мстиславля. , Могилевской губернии, Мстиславского уезда в конце XIX века.
69/56. Константин Михайлович Полубинский.
Владел долей в имении Юрковщина, Солнской волости. Из документов Мстиславской уездной земской управы за 1911-1917 год, видно что земля принадлежавшая Константину и Александре Полубинским ( в имении Юрковщина, Солнской волости) перешла мещанам Болеславу Осмоловскому, Станиславу, Ивану и Павлу Курекам и Ивану и Антону Выговским. Полубинским осталось 77 десятин удобной и 1 ½ десятины неудобной земли.
В «Списке лиц, владеющих в Мстиславском уезде на праве собственности или пожизненного владения обложенного сбором на земские повинности землею в количестве менее 250 десятин ... в 1905 г.» В качестве владельца земли значится Константин Полубинский (36 десятин).
70/56. Николай Михайлович Полубинский.
Владел (в 1904-1911 г.) - 35.33 десятинами земли в имении Юрковщина, Солнской волости. В «Списке лиц, владеющих в Мстиславском уезде на праве собственности или пожизненного владения обложенного сбором на земские повинности землею в количестве менее 250 десятин ... в 1905 г.» В качестве владельца земли значится Николай Полубинский (36 ¼ десятины).
71/56. Александра Михайловна Полубинская.
Владела 27 десятинами земли в имении Юрковщина, Солнской волости. Из документов Мстиславской уездной земской управы за 1911-1917 год, видно что земля принадлежавшая Константину и Александре Полубинским ( в имении Юрковщина, Солнской волости) перешла мещанам Болеславу Осмоловскому, Станиславу, Ивану и Павлу Курекам и Ивану и Антону Выговским. Полубинским осталось 77 десятин удобной и 1 ½ десятины неудобной земли.
IX колено
72/68. Наталия Иосифовна Полубинская.
Родилась 22 августа 1902 года в имении своих родителей – деревне (слободке) Кулёмзино, Куломзино (Куломзина Слободка, Кулемзина Слободка или Никольская Слододка), Рыльского уезда Курской губернии. Правда, не помню, чтобы отмечали день её рождения: вместо этого праздновали всегда День Ангела (или - именины). День Святой Наталии приходится на 8-е сентября по Григорианскому календарю.
Лишилась матери, когда ей было около 5 лет, оказалась, в основном, на попечении прислуги и старшей сестры – Елизаветы. Впоследствии, заботы о ней взяла на себя «экономка» Олимпиада Долгополова, которую привёз в имение отец. У меня есть фото этой «экономки»: удивительно яркая и красивая женщина.
Отец её жил своей жизнью, службой, с 1914 года – снова в армии и на фронте.
Затем, была определена в Ксениинский Институт Благородных Девиц в Петербурге («сиротский» -для девочек-сирот, дворянского звания), а затем, когда выяснилось, что сырой Питерский климат, плохо сказывается на её здоровье, была переведена в Харьковский Институт Благородных Девиц. Я слышал, что участие, с устройством в привилегированный Питерский институт, принимала некая родственница -«тётя Анна Карловна Вищинская» (или Висчинская). О ней, подробнее- см. выше.
В моём архиве сохранилось её детское письмо, датированное 1913 годом, написанное из института благородных девиц, сестре Елизавете.
«Дорогая сестрица Вета!
Как ты поживаешь и как твоё здоровье? Мне кажется что ты думала. что было крушение поезда и что я погибла. Было крушение поезда, но только на Николаевском вокзале тоже в Петербурге. Веточка когда я прочла что Ральфа нету то я чуть не заплакала у меня стало на сердце грустно. Я в 7-ом классе у нас бывают уроки рукоделия, урок пения, рисования, чистописания, это не всё. Веточка ты мне пишешь неправильно адрес. Ты написала так Ксениусовский институт а надо писать Ксениинский институт. Целуй от меня бабушку, тётю Олю, дядю Пашу, дядю Васю. Ты наверно скучала когда мы все разъехались? Я когда бы ты знала была у Васюковых нечего, когда Иван Павлович отвёл к Измайловым я тебе не могу сказать как я плакала, не могу тебе сказать, пришла ночь – хуже ещё начала плакать. Наволка была мокрая. Я тебя наверное опечалила, но только и ты не заплачь, а то ничего не буду писать. Тебе наверное там без меня много грустней, во первых Ральфа нету, во-вторых Галку и Воина будут стрелять, а тут ещё я тебе пишу ужасные истории. Как поживают все дома: папочка, Липа, Катя? Кланяйся Иван Павловичу. Веточка, напиши тётечке Леночке, чтобы она когда будет присылать мне вещи пускай пришлёт котик и ботинки с тёплыми галошами.
Веточка, прости, я тебе обещала, что я не потеряю, но я хоть и не потеряла, я думаю, что у тёти Леночки будет цело. Веточка, когда привезёт папа всё моё, то я тебя прошу собери всё и спрячь. Буду очень бояться, что я забыла котик. Веточка пиши и мне, пришли мне две марки по 3 копейки и две по 7 копеек. Напиши мне Колечкин адрес. Мне хочется написать ему хорошенькую открыточку. У меня есть такие хорошие открыточки, что я не могу с ними расстаться.
1913 г. вторник 5.
Пиши пожалуйста. Целую тебя, любящая Нат. П.»
Примечание: Упомянутые в письме «тётя Оля, дядя Паша и дядя Вася», это, наиболее вероятно, тётя и дядья по линии Петра Васильевича Филимонова (см. главу «Фолимоновы»). Не знаю, кого она называет бабушкой? Может быть Надежду Васильевну Филимонову (в замужествах –Яровицкую и Кузминскую)? Кто такие Фасюковы , Измайловы, тётя Лена –не знаю, а Иван Павлович – Иван Павлович Вайно – кулемзинский учитель. Коля – брат Николай Иосифович Полубинский. Липа- Олимпиада Долгополова. Катя- Екатерина Долгополова- внебрачная дочь Олимпиады от И.П. Полубинского.
Во время революции и гражданской войны Наталия Иосифовна была на попечении своей старшей сестры Елизаветы, которая сама осталась вдовой с малолетней дочерью на руках.
Сначала, они оставались в имении, которое неоднократно подвергалось разграблению разными революционными бандами. Такие налёты сопровождались нередко и убийствами: дочь их соседа по имению Шугурова, оставшаяся в своей усадьбе одна, была забита насмерть на пороге своего дома. Об этом мне рассказывали кулёмзинские крестьяне в 1987 году.
Примечание: В конце XIX века в слободке Кулемзино, Курской губернии, Рыльского уезда числились также помещики: губернский секретарь Шугуров, Николай Михайлович и его жена - Шугурова, Mapия Яковлевна.
Помню рассказ бабушки, как революционные агитаторы, заходя в деревню призывали мужиков «грабить барское добро». Мужики тащили из усадьбы к себе в хаты всё что попадало под руку. Когда революционные банды уходили, мужики несли всё обратно и плача просили прощения... Вообще, о кулёмзинских крестьянах бабушка вспоминала хорошо: люди очень её жалели, за то что она осталась без матери в столь раннем возрасте. Когда её встречали на улице, то часто старались угостить чем-нибудь или дарили нехитрые деревенские игрушки.
Помню рассказы, как при приближении к усадьбе революционных банд, бабушка и её сестра с малолетней дочерью Галей убегали прятаться в поля или в лес.
Усадьбу они покинули навсегда, после такого случая: однажды в деревню нагрянули очередная революционная банда и взяли их всех в заложники. Уж не знаю, в каком случае их собирались убить, но несколько дней все они просидели под замком в сарае, ожидая расправы. Какие зверства тогда творили эти, так называемые, «революционеры» теперь всем известно. Одному Богу ведомо, какие страхи пережили тогда бедные заложницы, но в конце-концов, они были благополучно освобождены отрядом Белой Армии.
Тогда они покинули родимый дом навсегда. В доме осталась только Олимпиада Долгополова со своей дочерью Катей.
Начались скитания, они меняли города, квартиры. Я знаю только о некоторых из них: Рыльск, Льгов, Старый Оскол, но были и другие. Пока, наконец, они не осели в Воронеже.
В 1921 году Наталия Иосифовна вышла замуж за моего деда Ивана Викторовича Гопфенгаузена (1894-1952), подпоручика 64-го Казанского пехотного полка, вышедшего в отставку по ранению, полученному в боях 1-й Мировой Войны. О нём подробнее - в главе «Гопфенгаузены».
Согласно её удостоверению личности, сохранившемуся в моём архиве (выдано 20-го июня 1928 года в городе Старый Оскол), брак был заключён 14 мая 1921 года Рыльским уездным отделом ЗАГСа (ЗАГС –Записей Актов Гражданского Состояния), запись № 62.
Примечание: В удостоверении стоит штамп о прописке в городе Воронеже по адресу- улица Степана Разина, дом 33, квартира 7, от 19 сентября 1933 года. Дом этот, кажется, не сохранился.
Скончалась Наталия Иосифовна 18 февраля 1965 года.
73/68 . Елизавета Иосифовна Полубинская.
По домашнему –Вета. Родилась 2 сентября 1895 года в усадьбе своих родителей деревне (слободке) Кулёмзино, Куломзино (Куломзина Слободка, Кулемзина Слободка или Никольская Слододка), Рыльского уезда Курской губернии. Упоминается в формулярном списке своего отца.
Умерла в Москве 24 июня 1974 года, кремирована, прах захоронен в могиле (в земле, а не в колумбарии) на Николо-Архангельском кладбище в Москве.
Муж: Пётр Иванович Федорцов, прапорщик. Умер от ран полученных на войне в госпитале в Севастополе в 1918 году. Сын помещика села Ломакино, Рыльского уезда Курской губернии – Ивана Яковлевича Богомолова и его экономки - вдовы Федорцовой Прасковьи Даниловны. (В архивных документах она значилась «живущей в селе Ломакино с родными». Умерла 14 марта 1886 г. 55 лет от роду «от головной боли», похоронена на приходском кладбище Николаевской церкви села Ломакино (слобода Кулемзино тож) 15 марта [ГАКО, ф. 217, оп. 3, д. 212, л. 679 об.–680]).
Когда И.Я. Богомолов поселился в Ломакино был он уже немолод и неженат и он сошёлся со своей экономкой. С ней он прижил трёx сыновей, носивших фамилию матери (один из них – Пётр Иванович Федорцов), дал им университетское образование, посылал прошение на Высочайшее Имя с просьбой признать детей законными наследниками, но ему было в этом отказано.
Слышал от Елизаветы Иосифовны, что И.Я. Богомолов был долгие годы управляющим имениями князя Барятинского, за что, в качестве своего рода пенсии, он и получил от князя земли в Ломакино. То что Барятинские владели землями в Ломакино, документально не подтверждается, хотя в принципе, в Рыльском уезде у Барятинских были обширные владения. Село Ломакино Рыльского уезда была частью казенным, а часть владельческим, и весьма велико. В 1870–1880 гг. среди землевладельцев числились: Т. К. и К. М. Анненковы [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1299], Г. Д. [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1347], А. А., М. А. и Е. А. [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1568] Бураго (из метрических книг следует, что только они постоянно жили в Ломакино), М. С. Деменков [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1391], М. К. Трифонова [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1534], М. А., А. А., Е. А. и М. А. Пащенко [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1568], Е. А. и Е. А. Демьяновичи [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1568].
Елизавета Иосифовна прожила нелёгкую жизнь. Молодость она провела в имении родителей и после смерти матери, она, как старшая среди детей, опекала своих более младших брата Николая и сестру Наталию. Она рано вышла замуж и рано овдовела, оставшись совсем одна с малолетней дочерью Галиной на руках и сестрой Наталией, тогда ещё подростком, на попечении. Её отец и брат были на фронте.
В 1918 году, узнав что её муж-офицер лежит в госпитале в Севастополе с тяжёлым ранением, она оставила дома дочь и поехала к мужу, невзирая на все ужасы начавшейся революции и гражданской войны и трудности с которыми было сопряжено это путешествие. Если к этому добавить то, что она в этот момент была на сносях, то можно представить всё великое мужество, самопожертвование и силу воли этой женщины. Мужа она уже не застала в живых, но смогла его достойно похоронить. На обратном пути в дороге у неё начались роды. Родилась двойня – мальчик и девочка, но в пути младенцы не выжили из-за ужасных условий, которые сопутствовали войне и революции. В стране был голод, холод, разруха, болезни, по железным дорогам двигались сотни тысяч, если не миллионы, беженцев, дезертиров, спекулянтов и т.п.
Чтобы как-то выжить, прокормить дочь и сестру, Елизавете Иосифовне приходилось работать на самых тяжёлых работах: таскать кирпичи на стройках и т.п. На другие работы её не брали из-за «непролетарского происхождения».
После замужества её сестры Наталии, Елизавета Иосифовна и её дочь Галина подолгу жили в семье Наталии. Наталия Иосифовна с мужем много помогали им в дальнейшем.
74/68. Николай Иосифович Полубинский
Родилcя 6 апреля 1899 года в усадьбе своих родителей деревне (слободке) Кулёмзино, Куломзино (Куломзина Слободка, Кулемзина Слободка или Никольская Слододка), Рыльского уезда Курской губернии.
В Москве в Военно-Историческом архиве хранится его послужной список (фонд № 409, опись № 2, дело № 38318), составленный в 1917 году: «прапорщик Полубинский Николай Иосифович числится по полевой лёгкой артиллерии. Орденов и знаков отличия не имеет. Сын штабс-ротмистра, уроженец Курской губернии. Окончил полный курс Сумского кадетского корпуса (г. Сумы, Украина) и окончил курс военного времени в Константиновском Артиллерийском училище по первому разряду.
В службу вступил 21 июля 1917 года в Константиновское Артиллерийское училище юнкером рядового звания на правах вольноопределяющегося 1-го разряда, холост, недвижимости не имеет.»
Во время гражданской войны воевал в Белой Армии, кажется, имел чин подпоручика.
Сын Николая Иосифовича – Христиан -Николя (Christian -Nicolas) рассказывал мне, что его отец провоевал в Белой Армии всю гражданскую войну и ушёл в эмиграцию из Одессы, отступая с последней лодкой, отстреливаясь от наседавших красных. Достоверно, неизвестно, через какие страны пролегал его путь, прежде чем он окончательно осел во Франции.
Его многочисленные дети и внуки, родившиеся во Франции от жены француженки, говорили только по-французски. Видимо этим объясняется тот факт, что они не были в состоянии понять во всех оттенках рассказы отца о пережитом. Но все же два рассказа отца, которые мне передал Христиан-Николя, я приведу здесь...
История первая: Отряд в котором воевал Николай Иосифович был измождён долгим переходом, голодом и холодом. Люди буквально валились с ног от усталости и изнеможения. Когда отряд подошёл к деревне, надеясь на отдых, сон, еду и тепло, оказалось, что деревня - занята красными. Перед отрядом встала дилемма: либо выбить красных и получить долгожданный отдых, либо тут же и погибнуть самим, так как никто уже не выдержал бы нового перехода и, тем более, бегства просто физически. Стоит ли говорить с каким напором и желанием победить ударили белые! Они буквально дрались за жизнь. Пленных не брали: ни у кого уже просто не было бы сил их охранять!
Деревня была взята с ходу! Красные были либо перебиты, либо бежали. Убитые остались лежать на снегу – сил убирать трупы тоже не было...
Бойцы, наскоро перекусив, повалились спать по хатам. Кто – где... Ни караула, ни боевого охранения выставлено не было: ни у кого уже не было на это просто сил. К счастью, ночь прошла спокойно.
На утро, проснувшись, Николай Иосифович вышел на улицу и увидел картину врезавшуюся ему в память на всю оставшуюся жизнь: деревенские свиньи поедали трупы убитых людей !!!
До конца жизни, он так и не мог больше есть свинину...
История вторая: Уже находясь в эмиграции, Николай Иосифович следил за событиями на Родине. Когда к власти в СССР пришёл Никита Хрущёв, во Франции появилась в продаже книга с его биографией. Разумеется, Николай Иосифович купил эту книгу, так как с Хрущёвым тогда связывали надежды на «оттепель» во внутренней политике СССР. В книге были опубликованы фотографии Хрущёва в молодости, рассказ о местах где он родился, действовал в период революции и т.д. и т.п.
Вот тут то лицо молодого Хрущёва и названия знакомых мест вызвали у него в памяти такой эпизод. (Кстати, родное село Хрущёва – Калиновка в Курской губернии, было не так уж далеко от Кулёмзино).
Отряд, где воевал Николай Иосифович вошёл в какую-то деревню... Красные поспешно бежали. Но как выяснилось, бежали не все... К командиру отряда, обратились крестьяне, сообщая что один молодой большевик, который не успел убежать, зарылся в хлеву. Командир приказал, тогда, кажется, уже подпоручику - Полубинскому, взять пару солдат и разобраться в этом деле...
На свет Божий вытащили молодого перепуганного и перепачканного в навозе парня... Первым порывом было тут же пристрелить его, но парень стал плакать и умолять не убивать его, обещая никогда больше не иметь дела с красными. Поколебавшись, Николай Иосифович опустил револьвер и разрешил парню уйти...
Уже во Франции в книге о Хрущёве, он опознал на фотографии лицо того парня- будущего генерального секретаря ЦК КПСС – Никиты Хрущёва...
Когда в семье обсуждали текущие события в мире и говорили о Карибском кризисе или Хрущёвской оттепели, Николай Иосифович, порой усмехаясь говорил: «вот видите, один выстрел мог изменить историю!»
Из реликвий, напоминавших ему о Родине, он хранил всю жизнь несколько старинных монет, найденных в детстве в Рыльске в пещере на горе Ивана Рыльского, пулю, которая в время атаки убила наповал его друга и, на излёте, пролетев ещё пару метров, застряла в плече у него самого... а также несколько дорогих сердцу мелочей. После его смерти, его вдова положила с ним в гроб его ордена и эти реликвии...
Находясь в эмиграции во Франции, Николай Иосифович осел в пригороде города Нанта, работал на заводе. Женился на француженке –Жозефине Агесс. Усыновил её сына от первого брака- Рене . Позднее, у них родилось ещё 9 общих детей: 6 сыновей и 3 дочери.
В период Второй Мировой войны Николай Иосифович был участником Французского Сопротивления во время немецкой оккупации. Сражался в рядах Сопротивления вместе со своими двумя старшими сыновьями: приёмным сыном- Рене и родным сыном- Сержем (Сергеем).
В эмиграции во Франции он и его потомки стали писать в документах свою фамилию фонетически и на французский манер. Таким образом Николай Иосифович Полубинский стал – Nicolas Poloubinski.
Умер он от рака лёгких в 1972 году в городе Кюёрон (Cuёron), возле Нанта (Nantes). Похоронен там же.
Жена: Жозефина Агесс (Josephine Aguess) (1903-1998)-домохозяйка.
75/72. Елена Ивановна Гопфенгаузен (1924-1986)
Врач-биохимик. Подробнее, в главе «Гопфенгаузены»
Муж: Георгий Дмитриевич Карпинский, военный инженер-механик, подполковник (1922-1993). Подробнее, в главе «Карпинские»
76/72. Валентина Ивановна Гопфенгаузен (1922-2000)
Подробнее, в главе «Гопфенгаузены»
Муж: Сергей Петрович Старцев (1911-1979). Инженер-строитель.
Подробнее, в главе «Гопфенгаузены»
77/73. Галина Петровна Федорцова
Родилась 27 февраля 1915 года в усадьбе в селе Ломакино (или в Кулёмзино ?) Рыльского уезда Курской губернии. Имела высшее медицинское образование, работала на санитарно-эпидемиологической станции.
Скончалась в Москве 16 марта 1987 года. Кремирована. Прах захоронен на Николо-Архангельском кладбище в Москве.
Муж: Николай Николаевич Храмцов (1912-1981)
Занимал крупный пост в каком-то министерстве, связанным с лесным хозяйством. Умер в Москве, похоронен рядом с женой.
Их дети:
1) дочь – Наталия Николаевна Храмцова, родилась 26 ноября 194? года. Врач-анастезиолог, имеет научную степень Доктора Медицинских наук, опубликовала ряд научных работ. Замужем за Евгением Святославовичем Флёровым. Муж также -Доктор Медицинских наук, опубликовал несколько научных работ. У них единственный сын: Кирилл Евгеньевич Флёров.
2) дочь – Вера Николаевна Храмцова, родилась 8 января 195? года. Окончила Московский Институт Стали и Сплавов (МИСИС). Инженер-Химик. Муж – Константин Кузьменко. У них 2 сына: Дмитрий Константинович Кузьменко и Николай Константинович Кузьменко.
78/74. Серж (Сергей Николаевич) Полубинский (Serge Poloubinski)
родился 20 августа 20, 1927- умер 26 сентября 2001. Родился и умер в Нанте, во Франции.
Жена: Анна (Anne) (родилась 1930). Живёт в Нанте (Nantes), Франция.
79/74. Ольга Николаевна Полубинская (Olga Poloubinski)
Родилась 19 апреля 1930 года в Нанте во Франции. Живёт там же.
Муж: Жан Жосс (Jean Josse) .
80/74. Надежда Николаевна Полубинская (Nadia (Nadezhda) Poloubinski)
Родилась 3 декабря 1941 в Нанте во Франции. Живёт там же.
Муж: Жан-Клод Диттени (Jean-Claude Dittenit).
81/74 Олег Николаевич Полубинский (Oleg Poloubinski)
Родился в 1931 году в Нанте, во Франции, живёт там же.
Жена: Моника Фернандес (Monique Fernandez)
82/74. Кирилл Николаевич Полубинский (Cyril Poloubinski)
Родился 25 октября 1936 г. в Нанте, во Франции, живёт там же.
Жена: Люсет Жонатр (Lucette Jonatre)
83/74. Михаил Николаевич Полубинский (Michel Poloubinski)
Родился 23 августа 1939 года в Нанте, Франция. Живёт там же.
Жена: Жанин (Janine)
84/74. Христиан-Николай Николаевич Полубинский (Christian-Nicolas Poloubinski )
Родился 22 апреля 1944 года в Нанте, Франция. Живёт там же.
Жена: Даниелла ( Danielle)
85/74. Борис Николаевич Полубинский (Boris Poloubinski)
Родился 20 июня 1933 года в Нанте, Франция. Живёт там же.
Жена: Аньес (Agness), родилась 8 декабря 1939 года.
86/74. Ренэ Николаевич Полубинский (Rene Poloubinski)
Усыновлён. Сын жены Николая Иосифовича Полубинского от первого брака.
Родился в Нанте, Франция в 1921 году. Живёт там же.
Жена: Луизетта (Luisette)
87/74. Лидия Николаевна Полубинская (Lydia Poloubinski )
Родилась 1 марта 1935 года в Нанте, Франция. Живёт там же.
Муж: Клод Жиро (Claude Giraud)
88/73. Дмитрий Георгиевич Карпинский.
Автор этой работы. Подробнее, в главе «Карпинские».
89/78. Cтефан Полубинский (Stephane Poloubinski)
Родился в 1959 г. в Нанте, Франция.
90/78. Дидье Полубинский (Didier Poloubinski )
Родился в 1950 г. в Нанте, Франция.
Жена: Жозетта (Josette)
91/78. Екатерина Полубинская (Katia Poloubinski )
Родилась в 1954 году в Нанте, Франция.
Муж: Эрик Ле Скрилль (Eric Le Scrill)
92/84. Елена Полубинская (Lena Poloubinski )
Родилась 18 февраля 1973 года в Нанте, Франция.
Муж: Филипп.
93/84. Александр Полубинский (Sacha Poloubinski),
Родился 16 июня 1964 года в Нанте, Франция.
Жена: Бенедикта (Benedicte )
94/84. Татьяна Полубинская (Tatiana Poloubinski),
Родилась 3 января 1963 года в Нанте, Франция.
Муж: Жан-Поль Бландэн (Jean-Paul Blandin)
95/81. Даниэлла Полубинская (Danielle Poloubinski)
Родилась в 1952 году в Нанте, Франция.
Муж: N.N. David
96/81. Линда Полубинская (Linda Poloubinski)
родилась в Нанте, Франция.
Муж: N.N. Буаншо (N.N. Bouanchaud)
97/81. Мэрилин Полубинская (Maryline Poloubinski)
Родилась 9 августа 1958 г. в Нанте, Франция.
Муж: Пьеррик Баллю (Pierrick Ballu)
98/79. Тьерри Жосс (Thierry Josse)
Родился 16 марта 1953 года.
Жена: Изабелла (Isabelle)
99/80. Карина Диттени (Corine Dittenit)
Родилась 25 декабря 1965 года в Нанте, Франция. Живёт в Париже.
Муж: Эммануэль Николя (Emmanuell Nicolas)
100/80. Цецилия (Сисиль) Диттени (Cicile Dittenit),
Родилась 22 декабря 1968 года в Нанте, Франция, живёт там же.
муж: Сами Бен-Аммар (Samy Ben-Ammar)
101/82. Давид Полубинский (David Poloubinski)
Родился 8 апреля 1966 года в Нанте, Франция.
Жена: Натали (Nathalie)
102/82. Фредерика Полубинская (Frederique Poloubinski )
Родилась в Нанте 2 февраля 1960 г.
Замужем.
103/82. Паскаль Полубинская (Pascale Poloubinski)
Родилась 2 декабря 1956 года в Нанте
Муж: Доменик (Domenique)
104/85. Христофор Полубинский (Christoph Poloubinski)
Родился 25 октября 1966 года в Нанте, Франция
Холост
105/85. Борис Полубинский ( Boris Poloubinsi)
Родился 4 марта 1960 года в Нанте.
Жена: Екатерина (Catherine).
106/85. Мария-Лаура Полубинская (Marie-Laure Poloubinski)
Родилась в Нанте 25 августа 1957 года.
Замужем.
107/87. Брижитт Жиро (Brigitte Giraud)
Родилась 12 января 1956 года в Нанте.
Муж: Даниэль Бриян ( Daniel Briend)
108/83. Стефани Полубинская (Stephanie Poloubinski)
Живёт на севере Англии с 1989 года возле городов Лидс (Leeds) и Брэдфорд (Bradford) в маленьком городке Бингли (Bingley). Психолог по образованию. Преподаёт в частной школе (secondary school ) французский и испанский языки.
Дочь: Мила (Milla) родилась в 2004 году.
Замужем.
109/83. Вероника Полубинская (Veronique Poloubinski)
Муж: Эрик Гаше (Eric Gaschet).
110/86. Иван Полубинский (Yvan Poloubinski)
Родился в 1948 году.
Жена: Брижитт ( Brigitte)
111/86. Лионель Полубинский (Lionel Poloubinski)
Родился в 1949 году
Жена: Франсуаза ( Francoise).
112/86. Ян Полубинский (Yann Poloubinski)
Жена: Жанина (Jeannine)
XII Поколение
113/93. Мария Полубинская (Machenka Poloubinski)
Родилась в Нанте, Франция в 1995 году.
114/93. Юрий-Николя Полубинский (Youri-Nicolas Poloubinski)
Родился 31 октября 1997 года в Нанте, Франция.
115/96. Николя Буаншо (Nicolas Bouanchaud)
Родился в 1973 году в Нанте, Франция.
116/96. Жюльен Полубинский (Julien Poloubinski)
Родился в 1984 году а Нанте, Франция.
117/90. Николя Полубинский (Nicolas Poloubinski)
Родился в 1974 году в Нанте, Франция
118/90. Александра Полубинская (Alexandra Poloubinski)
Родилась в 1980 году в Нанте, Франция.
119/101. Матильда Полубинская (Mathilde Poloubinski)
Родилась 18 июня 1996 года в Нанте, Франция.
120/101. Александр Полубинский (Alexandre Poloubinski)
Родился 27 марта 2000 года.
121/102. Жанна Полубинская (Jeanne Poloubinski)
Родилась 6 февраля 1994 года.
122/102. Лия Полубинская (Lea Poloubinski)
Родилась 24 апреля 1999 года.
123/103. Клемент Полубинский (Clement Poloubinski)
Родился 20 октября 1995 года.
124/110. Аврелия (Орели) Полубинская (Aurelie Poloubinski)
Родилась в 1982 году. 1982,
Замужем.
125/110. Ода Полубинская (Aude Poloubinski)
Родилась в 1972 году.
Муж: Маттье Мишле (Matthew Mischler)
126/111. Стефани Полубинская (Stephanie Poloubinski)
Родилась в 1975 году.
127/111. Элен Полубинская (Helenе Poloubinski)
Родилась в 1981 году.
128/111. Франсуа Полубинский (Francois Poloubinski)
129/111. Бландин Полубинская (Blandine Poloubinski)
Родилась в 1976 году.
130/112. Иоанн Полубинский (Yoann Poloubinski)
Родился в 1975 году
131/112. Вильям Полубинский (William Poloubinski)
Родился в 1979 году
132/112 Магали Полубинская (Magalie Poloubinski)
Родилась в 1988 году.
XIII Поколение
133/125. Татьяна Мишле-Полубинская (Tatiana Mischler-Poloubinski)
Родилась 25 февраля 1997 года в Марокко.
Примечание: Несомненно, именно, к этой ветви рода принадлежат, предположительно, родные братья Полубинские. Они упоминаются на одном из генеалогических сайтов русского Интернета:
Полубинский, Тимофей Петрович, числился, как дворянин г. Мстиславля. , Могилевской губернии, Мстиславского уезда в конце XIX века.
Полубинский, Федор Петрович, числился, как дворянин г. Мстиславля, Могилевской губернии, Мстиславского уезда в конце XIX века.
.
Источники:
1. Российский государственный исторический архив, фонд 1343, опись 27, дело 4724: О дворянстве Полубинских. Могилевская губерния. 1816–1885 гг.
2. Российский государственный исторический архив, фонд 1343, опись 36, дело 19763: О дворянстве Полубинских. Могилевская губерния. 1906 г.
3. Российский государственный исторический архив, фонд 1343, опись 27, дело 4714: О дворянстве Полубинских. Волынская губерния. 1894 г.
4. Российский государственный исторический архив, фонд 1343, опись 27, дело 4718: По прошению о выдачи свидетельства. 1888 г.
5. Российский государственный исторический архив, фонд 1343, опись 27, дело 4723: По запросу 2-й экспедиции Герольдии о дворянстве Семена Полубинского. Могилевская губерния. 1843 г.
6. Российский государственный исторический архив, фонд 776, опись 23, дело 46: Дело о службе А. П. Полубинского. Министерство Внутренних Дел. 1910 г.
7. Великий князь Николай Михайлович. Петербургский некрополь. Т. 3. Спб., 1912. С. 256, 296.
8. Российский государственный исторический архив, фонд 1343, опись 27, дело 4725: О дворянстве Полубинских. Могилевская губерния. 1889–1890 гг.
9. Материалы семейного архива Д.Г. Карпинского.
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
«Александр-Рейнольд Полубинский, получил 14 марта 1658-го года привилей на усадьбу Дречилуки в Витебском воеводстве, которой прежде управлял Иероним Друцкой-Горский. Позднее, он стал подсудком Смоленским. "Александр Полубинский подсудок Смоленский" был послом от Слонимского повета на сейм 1668-го года и подписал акт отстранения от власти короля Яна-Казимира. Король Михаил назначил его хорунжим Смоленским. "Александр-Рейнольд Полубинский хорунжий Смоленский"- депутат 1674-го года от "пакта конвента" подписал хартию и акт об избрании нового короля. "Александр Полубинский хорунжий Смоленский" упоминался в 1679-м году в связи с похоронами - Полубинского, маршалка великого Литовского. Согласно родословной он имел два жены. Первая - Кристина Берко, умершая бездетной, и вторая - Фелициана Кухарская, с которой у него был сын Доминик и дочери Катажина и Барбара.»
В «Польском биографическом словаре» есть подробная статья о нём. Вот её текст: «Полубинский Александр-Рейнольд, собственного герба, умер приблизительно в 1687 году, поручик гусарской хоругви, подсудок Смоленский, затем хорунжий Смоленский, был сыном Януша (Ивана) Дмитриевича и Гальшки Подбереской, дочери писаря земского Оршанского. Своей карьерой он обязан главным образом военной службе (более 20 лет в составе войска литовского) и покровительству Александра-Гиллария Полубинского. В начале 1655 года он вступил в гусарскую королевскую хоругвь под командованием А.-Г. Полубинского. Как товарищ этой хоругви, он участвовал в зимне-весенней кампании 1656 года, битве под Варшавой (28-30 июля 1656 г.) и в январе 1657 года в осаде Тыкоцина. Точно неизвестно когда он попал в московский плен, но находился в этом плену вплоть до начала 1658 г. «За, чудом пережитый, плен», он был представлен на Влодавской сессии (16 июля 1658 года) к награде от правого фланга войска литовского (подчинённого князю Сапеге). В том же году, он получил от короля многочисленные земельные угодья. 14 марта 1658 г. он получил усадьбы: Комарки, Вощевичи, Суйрков и Лесников в воеводстве Смоленском после Николая Слобочика и Василия Быкова. Также он получил привилей на усадьбу Дречилуки на Витебщине после Иеронима Друцкого-Горского, имение «ленное» Полоница в Мстиславском воеводстве после Михаила Стеткевича, а в воеводстве Смоленском «ленные» имения: Холим, Чижов, Окутово, Боровки после Адама Стабровского (общие с братом Кшиштофом) . А также Малахов после умершего Стефана Сынгура. Большую часть этих имений А.-Р. Полубинский так никогда и не получил, так как на основании договора с Москвой в 1667 году, Речь Посполита была вынуждена отказаться также и от Смоленского воеводства.
В ноябре 1658 года А.-Р. Полубинский участвовал в осаде и взятии Минска. В 1659 году он участвовал в Курляндской кампании, окончившейся для правого фланга войска литовского взятием Митавы (ныне г. Елгава, Латвия) (8 января 1660 г.). Вместе с хоругвью он бился под Полонкой (27 июля 1660 г.). Вместе а Богуславом Кенсовским, А.-Р. Полубинский был направлен от лица «раненых братьев» к королю с требованием наград, подарков и выплаты денежных сумм за заслуги - его товарищам по полку. Послы добились согласия на получение хоругвью по 4 злотых от каждой влоки (старинная единица меры площади) земли в Могилёвской экономии, а сам А.-Р. Полубинский добился для себя выплаты с земель этой экономии: по 15 грошей с каждой влоки на свои собственные нужды. В начале 1660 г. он принял участие в битве с войском князя Ю.А. Долгорукого над рекой Басей. Затем, вместе со всем полком писаря польного литовского, он участвовал в битве под Кушликами (4 ноября 1661 года). В период конфедерации войска литовского (1661-1663) А.-Р. Полубинский находился вместе со своей хоругвью на постое в воеводстве Новогрудском. Королевская хоругвь, в которой он служил, не участвовала в конфедерации, за что её солдаты получили многочисленные дары от короля Яна-Казимира. По своему требованию, А.-Р. Полубинский вновь получил уделы «ленные» в Смоленском воеводстве. После ареста представителя связи литовского войска – Константина Котовского, который был одно время поручиком казацкой хоругви А.-Г. Полубинского, А.-Р. Полубинский получил его должность – поручика этой хоругви (середина 1663). В качестве поручика этой хоругви, он участвовал в Заднепрянской экспедиции короля Яна-Казимира в конце 1663 г. начале 1664 г.. 13 ноября А.-Р. Полубинский был послан в Рославль к гетману польному литовскому Михаилу-Казимиру Пацу с целью организации взаимодействия обоих флангов литовской армии. 30 января того же года, А.-Р. Полубинский был послан из Михновичей к королю от имени правого фланга войска литовского. В марте того же года, А.-Р. Полубинский получил королевский «ордонанс», предписывающий ему вместе с полком писаря польного литовского идти к Днепру в околицу г. Шклова и блокировать А. Хованского. Тогда, А.-Р. Полубинский стоял во главе целого полка, ввиду отсутствия А.-Г. Полубинского.
Вместе с хоругвью казацкой А.-Г. Полубинского, он принял участие в междоусобице с Ежи Любомирским. Эта хоругвь входила в состав вспомогательного королевского корпуса войска литовского. Очевидно, он участвовал и в битве под Ченстоховой (4 сентября 1665 года), когда целый корпус литовский во главе с А.-Г. Полубинским попал в плен к рокошанам. В июле 1666 года А.-Р. Полубинский отправил часть литовских сил из Короны в Литву.
А.-Р. Полубинский, как подстолий Слонимского повета, руководил от имени А.-Г. Полубинского составлением инвентаря усадьбы Сурвилишки в повете Ошмянском (8 марта 1667 г.). Однако, на этой должности не удержался из-за выступления Анджея Пшецлавского, фаворита канцлера литовского Кшиштофа Паца. Казацкая хоругвь, в которой он был поручиком, не подверглась сокращениям в 1667 году, как всё войско литовское. Ранее 2 августа 1668 года, А.-Р. Полубинский стал подсудком Смоленским; в том же году он был послом от Слонимского повета на «абдукационный» сейм короля Яна-Казимира. Король Михаил-Корибут Вишневецкий назначил его хорунжим Смоленским (1670). На комиссии скарбовой в Вильне (2 июля 1671 года) он получил награду в 500 злотых за свои военные заслуги. В 1670-х годах, А.-Р. Полубинский был поручиком вновь сформированной гусарской хоругви А.-Г. Полубинского. В Дубенце над Бугом А.-Р. Полубинский подписался под манифестом литовского войска (16 октября 1671 г.) против продолжения марша на Украину. В 1673 году он участвовал в Хоцимской кампании. После смотра войск под Сквашовой около Волочиска, А.-Р. Полубинский стал во главе гусарской хоругви маршалка литовского, насчитывающей 110 всадников. В 1674 году он участвовал в заседаниях элекционного сейма и был избран депутатом для участия в редактировании «пактов конвентов». Акт о поддержке короля Яна Собеского, А.-Р. Полубинский подписал от лица Слонимского повета (так как он владел усадьбами в воеводстве Новогрудском) и от лица воеводства Смоленского. На основании “Salvis juribus sanctae Ecclesiae Catholicae utriusque ritus” следует, что он был Греко-Католического вероисповедания. А.-Р. Полубинский подписал протест рыцарства ВКЛ (14 декабря 1674 года), оправдывающий отход литовского войска с Украины.
А.-Р. Полубинский участвовал в Украинской кампании в 1676 г., бился под Журавнем (29 июня 1676 года). 7 декабря 1679 года он присутствовал на похоронах великого маршалка литовского А.-Г. Полубинского, своего начальника и человека, оказывавшего ему протекцию. После его смерти, А.-Р. Полубинский уже не играл такой значительной роли в литовском войске и, вскоре, уволился со службы. В 1686 году он был ещё жив, так как согласно «позыву» в суд 11 марта 1686 года, он был обвинён в том, что захватил хлеб в старостве Каменецком на землях Радзивиллов, когда командовал казацкой хоругвью писаря польного литовского (ущерб был нанесён в 1667 году).
Умер А.-Р. Полубинский, очевидно, в 1687 году, так как в январе 1688 года, хорунжим Смоленским уже Эйдзятович посол на Гродненский сейм.
А.-Р. Полубинский был женат дважды. Первый раз на Кристине Берко-Жезицкой, дочери Николая Нечаевича, а второй раз на Фелициане Кухарской. От второго брака имел сына Доминика, владевшего в 1693 году деревней Беличаны и двух дочерей: Катажину и Барбару.»
Продолжение статьи Ю. Вольфа:
«Доминик Полубинский, хорунжий Смоленский, 23 мая 1693-го года отдал подсудку Минскому Рафалу Костровицкому в залог за 5000 злотых усадьбу Беличаны в Минском воеводстве. На владение этой усадьбой претендовали городской Минский судья Быковский и его супруга. В связи с этими претензиями, они начали судебный процесс.»
Автор: Самійло ВЕЛИЧКО. Заглавие “ЛІТОПИС”.
После отправки этой грамоты в Москву, преосвященный черниговский архиепископ Феодосий Углицкий прислал гетману Мазепе два латино-польских письма от пана Доминика Полубинского, хорунжего Смоленского воеводства из Глухович, которые были написаны 14 января и адресованы ему, отцу архиепископу и гетману. Письма выражали просьбу, дабы, если он оставит Римскую раскольническую веру, то чтобы его приняли в Богохранимую державу благочестивых российских монархов, так как он хочет удостоится чести стать первым (после своих предков) сыном в святой Православной греко-русской церкви.
Письма были такого содержания:
Ясновельможный о Господе и премилостивый отец архиепископ Черниговский, мой вельми милостивый господин и милостивый добротелель!
Дедовская религия моих предков, которая угасла в них после войны между поляками и Литвою, и вера русская святой восточной церкви, стали для меня поводом, чтобы перейти в древнее со времён моих предков подданство под милостивый скипетр московских царей, которые эту веру исповедуют и берегут, и выехать в их державу. К этому побуждают меня не только вопросы религии, но также нестерпимые и всё более жестокие меры Римской церкви, не только в вопросах мирских дел, но и в делах духовных. Про это больно говорить, а не то что писать; кроме того, мне известна и великая милость владетельных московских монархов по отношению к державам, губерниям и к своим подданым, а также и к тем, кто отдаётся под их власть – сие известно всему миру. А поскольку в Польше и Литве запрещено конституцией (под страхом смертной казни и конфискации владений) возвращаться к оставленной предками вере и религии, то эта кара и есть препятствием для осуществления моего намерения. Итак, я хочу перейти в подданство Их Царских Милостей, ибо как раз теперь для меня это самое удобное время, в силу многих стечений обстоятельств, о которых я расскажу Вашей Милости, Милостивому пану, при личной встрече; на что я надеюсь и хотел бы довести дело до конца.
А чтобы обрести друзей и познакомиться с ними в безопасности, чтобы не быть оставленным без внимания и чтобы не поступать легкомысленно, ныне я направляю своё письменное прошение в адрес ясновельможных: его милости пана гетмана Северского, его милости пана генерального есаула, его милости пана Черниговского воеводы, его милости пана Черниговского полковника и их милостей панов сотника и Черниговского писаря и прошу милости и от вас, милостивый пан, чтобы в этом деле было ваше содействие, помощь и добрая воля при моём переходе под скипетр Их Милостей Царей, чтобы было ваше согласие на моё это намерение, чтобы была мне подана ваша рука помощи, так как ты сам тут правишь и можешь помочь мне перейти к ним.
Ведь призывает к этому Вашей Милости, митостивго пана и добродетеля, сама эта религия, которой Вы яляетесь прелатом и наидостойнейшим епископом, дабы пастырь из неволи возвращал в своё стадо заблудшую овцу. Надеюсь, что, хотя мне и придётся покинуть свои владения и место жительства из-за веры и начальников, но благодаря безмерной милости пана гетмана, всей рады и их милостей панов воевод, мне возместятся мои потери от щедрот ваших, хотя бы за счёт старых усадеб расположенных в земле Северской и на Смоленщине, принадлежавших ранее моему деду и отцу; а также я надеюсь получить место службы, на котором я мог бы служить достоинству Божиих церквей и за достоинсво Царское и молить Господа Бога чтобы ниспослал Он счастливое правление и доброе здоровье их милостям.
Прошу в этом особого внимания Вашей Милости и Милостивого пана, и содействия, так как не хотелось бы сейчас совершать этого на свой страх и риск, чтобы не утратить того что имею сейчас ради неясных перспектив в будущем, пока не получу от упомянутых панов и от Вашей Милости Милостивого пана и добродетеля лично, без двусмысленностей определенное и твёрдое письменное обещание, из которого я пойму, будет ли это отговорка или твёрдый и положительный ответ мне, а тогда уж я смогу по-настоящему поклониться Вашей Милости и Милостивому панству.
Надеюсь на это и вверяю себя расположению Вашей Милости Милостивого пана и добродетеля, припадаю к отеческим ногам, оставаюсь нижайшим слугою Вашей Милости Милостивого пана и добродетеля.
Доминик Полубинский.
Писано в усадьбе Глуховичи, 14 января 1694 года
Второе письмо написано им же и адресовано гетману (Мазепе- Д.К.)
Ясновельможный милостивый пан гетман Северских войск Его Царской Милости, мой премилостивый пан и милостивый добродетель!
Человеческой природе свойственно что на этом свете люди терпят разные, часто непредвиденные изменения, иногда по своим заслугам, а порой по воле Всевышнего Творца. Ныне, я надеюсь на такой исход, что коли Ваша Милость Милостивый пан, соизволит выразить мне содействие и своё расположение, то я окончательно решу выехать за границу под милостивую защиту Их Милостей Царей и Вашу личную милость милостивгого пана, лишь бы только мог я иметь безопасное убежище. Причиной этого не есть неверность или измена против Его Милости короля Речи Посполитой—хочу я только сбросить с себя римскую веру, которая совершает ныне много преступных дел, а развращённость духовенства множится из-за “симонии” (“симония” — купля-продажа духовных должностей в католической церкви в средние века) и торговли Божьей милостью, а в светском обществе – из-за беззакония и кривды, которые чинятся верхними слоями общества против нижних, бедных и творится сие не без разрушения чувства совестливости,
Видя близкую погибель из-за испорченности духовенства и предательство панов и гетманов, также понимая, что народ польский живёт без прав и справедливости, я хотел бы возвратится в лоно религии своих отцов – греческой святой восточной православной церкви моих предков и принять её, отвергнутую.
А у нас, эти духовные прелаты постановили на сеймовых конституциях при согласии всей отчизны, что того, кто из русской религии или других вер (хоть бы даже он имел наследственное право) перейдёт в римскую, а потом вернётся к отеческой или дедовской вере, того следует казнить смертною казнью и отобрать всё имущество. Посему, в границах Польского королевства и Литовского княжества, я не могу вернуться к Правослваной религии и прихожу с нижайшим моим поклоном под протекцию Царей, Их Милостей и Вашей Милости милостивого пана, как к ревнитиелям, деятелям и распространителям той религии, обнимаю ноги моего милостивого пана с просьбою, чтобы я не был отринут с этой моею просьбою; и я лелею надежду на содействие, ибо целому свету известна ласка и щедрость Их Милостей Царей. Также, я надеюсь, что не захочет отринуть меня от этого подданства защита и ласка Вашей Милости Милостивого пана, а напротив, пожелаете принять меня подданым гражданином отчизны Их Милостей Царей необъятной державы и определить на службу меня, слугу своего подданого в Смоленском или Черниговском воеводствах, где служили до войны отцу Их Царской Милости предки наши и сам родитель мой. Это желание многократно выражал блаженной памяти милостивый Царь в своих милостивых державных грамотах, призывая возвратиться в Православную веру, но мой родитель отказывался, жалея малолетних детей и свою жену, а нашу мать. Храня это в памяти, хоть и был я тогда в малых летах, я рад своему выбору тому, что могу поступить согласно желанию Его Царской Милости и твёрдо желаю быть теперь верным подданым Их Царских Милостей. И ежели особая ласка и покровительство Вашей Милости милостивого пана мне позволит, то я, ощутив её, буду до конца своих дней должен буду Бога молить о счастливом правлении и добром здравии Их Милостей Царей и Вашей Милости, а ныне, припадая к ногам Вашей Милости моего милостивого пана и полагаюсь на милость вашу, буду ждать с трепетом письменного ответа, остаюсь навсегда
Вашей Милости милостивого пана, нижайше преданый слуга
Доминик-Станислав Полубинский, хорунжий Смоленского воеводства.
Писано в усадьбе Глуховичи, 14 января 1694 года.
После такого воззвания и пожелания пана Полубинского, ему был послан ответ от архиепископа и от гетмана, чтобы не оставлял он этого доброго и спасительного намерения и прибыл с непоколебимой надеждой на расположение к себе гетмана. Получив такие ответы, он прибыл в Чернигов, где отрёкся от римской веры и принял, как положено, святое благочестие. Вскоре затем, он женился, взяв замуж дочь знатного Черниговского товарища Карпа Мокриевича и, облагодетельствованный уважением гетмана, начал жить в городе Стародуб, где вскоре был поставлен городовым атаманом.”
Примечание: Согласно энциклопедии Брокгауза и Эфрона, Карп Мокриевич - Генеральный Писарь Запорожского войска, стал прародителем русского дворянского рода Деборгий-Мокриевич, внесённого во 2-ю часть родословной книги Черниговской губернии.
Карп Мокриевич в 1672 году был среди противников гетмана Демьяна Многогрешного. Под его охраной Многогрешного отослали в Москву, где после пыток, осудили на смертную казнь, заменённую ссылкой в Сибирь.
Продолжние статьи Ю. Вольфа:
«Пятая ветвь рода.
Ветвь Ивана.
Примечание: Именно эта ветвь рода Полубинских не только подтвердила, в соответствии с требованиями законов Российской Империи, своё дворянство, но и получила (уже в 19-м веке) законное подтверждение от Российских властей на право употребления княжеского титула. В подтверждение этого факта, эта ветвь рода была внесена в 5-ю часть Литовской Гродненской Губернской Дворянской Родословной Книги (в 5-й части помещались только титулованные роды).
Их дело о дворянстве хранится в Санкт-Петербурге в Архиве Департамента Герольдии ( РГИА-Российский государственный исторический архив), фонд 1343, опись 27, часть 2, дело 4715, листы 4, 20, 21 и др.
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
Князь Иван Иванович, сын князя Ивана Андреевича и Настасьи Сангушко, в 1557-м году упоминается вместе с матерью, а в 1558-м году -вместе с братьями. В 1574-м году "князь Иван Полубинский" получил привилей на усадьбы Шуляки и Ярнево в повете Слонимском, а в 1576-м году он получает привилей на Слонимское лесничество, а в 1582-м году он получает подтверждение на это лесничество. В 1584-м году он временно был ещё и подстаростой Слонимским. Скончался он в начале 1600-го года, а "лесничим Слонимским после смерти князя Ивана Полубинского" стал канцлер Лев Сапега. Согласно родословной, у него был единственный сын Михаил -от брака с некоей Зенович. В гербовнике Несецкого, ему приписывается ещё один сын - Ян (Иван) и две дочери: одна - замужем за Тышкевичем, а другая за - Зухановским.
Князь Михаил Полубинский, в 1590-м году получает (очевидно - от отца) привилей на усадьбы Шуляки. 20-го мая 1616-го года, с должности писаря земского Слонимского его назначают на должность судьи земского Слонимского. В 1626-м году "Михаил Полубинский, судья земский Слонимский", служит комиссаром королевским по разграничению Глуска Дубровицкого в Новогрудском воеводстве со староством Бобруйским. Он пережил своего сына, как видно из того факта, что в 1640-м году ему был посвящен панегирик на смерть сына. Сам он скончался в 1651-м году, когда судьей земским Слонимским "после смерти Михаила Полубинского" был назначен Стефан Кендзержавский. Согласно родословной у него было две жены. Первая - Эльжбета (Елизавета) Корсак, дочь подкомория Полоцкого, а вторая -урожденная Оффанасович. Его дети: сыновья Лев, Николай и Дмитрий, а также дочери: Гальшка -замужем за Ежи Масальским, стольником Брацлавским, Юстина и Цецилия - были незамужние. Трое его сыновей, Лев, Николай и Дмитрий подписали в 1632-м году акт об избрании короля Владислава IV.»
Примечание: Не перу ли именно этого Михаила Полубенского принадлежит стихотворение, напечатанное в 1632 году в типографии Киево-Печерского монастыря Софронием Почаским (текст цитирую по интернетовской версии):
“Софроній Почаський
ΕΥΧΑΡΙΣΤΗΡΙΟΝ, албо Вдячность ясне превелебнЂйшому в ХристЂ єго милости господину отцу кир Петру МогилЂ, воєводичу земль Молдавских, великому архимандрітови святои великои лавры чудотворнои Печерскои Кіевскои, вЂры православнои в Церкви святои въсточнои промоторови побожному и несмертелнои славы годному оборонци
од спудеов гимназіум єго милости з школы реторіки, за гойныи добродЂйства, собЂ и Церкви православной, в фундованю школ показаныи. При вЂншованю свят хвалебных Въскресенія Христова, спасителя міру, повинне а упрейме отданая.
В друкарни того ж монастира Печерского Кієвского року 1632, мЂсяца марта, 29 дня.
Корень умЂєтности седмый
Астрономія
Учить бЂгов небесных
Где ясный палац Фебов, розный в будованю,
В положеню высокій, сличный в маліованю,
Где свЂтлый лихтар в небЂ, з седми лямп зложоный,
От всЂх сторон крыштальом моцне обточоный,
Где єст мЂстце планетом и звЂздам грунтовным,
Отколь свЂтлость променем спадаєт кляровным,
Там мысль тая наука людськую заносить,
През що скрытых познане натур до нас вносить,
Астролюг бЂг солнечный в ЗодіацЂ знаєт.
И през то в речах пришлых скуток освЂдчаєт.
ДовтЂп людській прикрую подыймуєт працу,
Аби могл свЂдом быти горнєго палацу.
В науцє зась кто добре звЂздарськой цвичоный,
Не барзо в том познаню будет утружоный.
Щаслившій єст над иных, могу речи смЂле,
Астроном, бо он першій познал Бога в тЂлє,
Тому ж мирру з кадилом нєх вЂщкове носять,
Не Рождество, леч з мертвых въстанє юж голосять.
В якой сла†арабов астроном зоставил,
Такую-сь, честный отче, юж Россіи справил.
Михаил Полубенській”
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
«Леон (Лев), его сын от брака с Эльжбетой Корсак, погиб в 1633-м году при штурме Белой, во время Смоленской военной кампании короля Владислава IV. Он похоронен в Киеве. В панегирике, написанном в 1640-м году на смерть Николая Полубинского, он упоминался как покойный.
Миколай (Николай) Полубинский, назначен подчашим Слонимским 29 ноября 1635-го года. Именовался чашником Слонимским. Умер в 1640-м году. Дмитрий-Самуил Полубинский, в марте 1640-го года был назначен подчашим Слонимским, а 25-го марта 1659-го года с этой должности был переведен на должность хорунжего Слонимского, после того как Станислав Полубинский был переведен с должности хорунжего на должность подкомория Слонимского. Видимо, в 1660-м году он стал маршалком Слонимским. "Дмитрий Полубинский маршалок Слонимский" на сейме 1667-го года был назначен комиссаром по вопросам оплаты войску. На том же сейме он получает подтверждение своих прав на усадьбу Шуляки в Слонимском воеводстве. Находясь в этой же должности, он подписал в 1669-м году акт об избрании короля Михаила. Около 1670-го года, он был назначен воеводой Новогрудским. С тем же титулом он упоминается и в июне 1671-го года: "Дмитрий-Самуил Полубинский воевода Новогрудский". На сейме 1673-го года "Дмитрий-Самуил Полубинский воевода Новогрудский" добивается освобождения своего двора в Слониме от повинностей. Тот же "Дмитрий-Самуил Полубинский воевода Новогрудский" был упомянут в 1675-м и в 1679-м годах, а также в июле 1687-го года. Очевидно, скончался он в 1688-м году, так как в 1689-м году должность воеводы Новогрудского была не занята. У него было две жены: Констанция Стадницкая и Петронелла Тышкевич, дочь каштеляна Смоленского, которая была ещё жива в 1679-м году. От этих браков у него было шесть сыновей и одиннадцать дочерей. От брака со Стадницкой сыновья: Ремиан, Леон, Михаил, а от брака с Тышкевич, сыновья: Петр, Антоний, и ещё один сын Гилларий (неизвестно от которой из жен он был), умерший молодым. Дочь Софья, от Стадницкой, умерла незамужней, Анна -замужем за Станиславом Папроцким, Эльжбета -монахиня монастыря Святой Бригитты, Констанция - замужем за Воловичем, Флорианна -замужем за Немцевичем, Eфрозына и Катажина -монахини Бернардинского монастыря, Клара -монахиня, Иоанна -монахиня монастыря Св. Бригитты, София (ещё одна) умерла незамужней и Анна -не была замужем.»
Подробная биография Дмитрия-Самуила Полубинского опубликована в «Польском биографическом словаре». Вот её текст: «Полубинский, Дымитр-Самуэль, собственного герба (умер в 1687 г.), воевода Новогрудский.
Д.-С. Полубинский, был сыном Михаила и Эльжбеты (Елизаветы) дочери Кшиштофа-Романа Корсака подкомория Полоцкого. Д.-С. Полубинский присутствовал на «элекции» (избрании – Д.К.) короля Владислава IV в 1632 году. В 1640 году он был назначен на должность подчашия Слонимского на смену своему умершему брату Миколаю (Николаю). В 1655 году он участвовал в заседаниях Трибунала Литовского в качестве депутата от Слонимского повета. Д.-С. Полубинский начал воинскую службу, очевидно, во время «потопа» (нашествия на Польшу шведов – Д.К.), став поручиком гусарской хоругви Марциана Огинского, хорунжего Троцкого. 12 мая 1657 года он подписал в Пружанах инструкцию, данную послам правого фланга литовской армии, отправленных к королю от лица Гетмана Великого Литовского князя Павла Сапеги и против, поддерживаемого королевским двором Гетмана Польного Винцентия Госевского. 27 марта 1659 года он был провозглашён хорунжим Слонимским, а затем, очевидно, в 1660 г. –маршалком Слонимским. В этот период он перешёл в королевскую гусарскую хоругвь, в которой был поручиком его родственник Александр-Гилларий Полубинский и стал там хорунжим. Вероятно, уже в составе этой хоругви он и участвовал в кампании 1660 года в Белоруссии, в успешных боях с И. Хованским под Полонкой (28 июня) и над рекой Басей (8 октября). Когда в 1661 году, дело дошло до создания в Полудовичах конфедерации войска литовского, то королевская гусарская хоругвь не приняла в ней участия. Несмотря на это она помогла конфедератам и в успешной битве под Кушликами (ноябрь 1661 г.) войско Хованского было разбито. Затем, очевидно, хоругвь экскортировала короля для принятия участия в осаде Вильны, откуда затем ушла в Петриковичи, где она находилась весной 1662 года, после чего ушла в воеводство Новогрудское.
После окончания конфедерации войск литовских и в преддверии планируемой королём Яном-Казимиром войны с Москвой, летом 1663 года Д.-С. Полубинский был послом у короля от лица своей хоругви. 3 августа того же года, он прибыл во Львов и сообщил королю что его гусарская хоругвь движется маршем на Влодаву. Затем, он возвратился к хоругви, вместе с которой он направился маршем к Днепру, где концентрировались литовские войска перед нападением на московские владения (1663-1664).
Во время отвода польско-литовских войск после провала кампании, королевская гусарская хоругвь приняла участие в знаменитой экспедиции корпуса под предводительством А.-Г. Полубинского и Стефана Видзинского в глубь московских владений. С августа 1664 года Д.-С. Полубинский вместе со своей хоругвью находился в Минске. Осенью того же года, вопреки своему желанию, он стал комендантом , остающихся на московском фронте литовских войск правого фланга. После краткого пребывания в ноябре в лагере под Могилёвым Д.-С. Полубинский вновь отправился в Минск, где и оставался до весны 1665 года, охраняя территорию ВКЛ от отрядов московской армии.
Очевидно, затем он принял участие в кампании войск преданных королю против рокошан Ежи Любомирского. Эта кампания завершилась поражением королевских войск под Ченстоховой 4 сентября 1665 года. Весьма вероятно, что Д.-С. Полубинский разделил судьбу соратников и предводителя А.-Г. Полубинского, которые попали в плен к рокошанам и были освобождены только поздней осенью того же года. Неизвестно, участвовал ли Д.-С. Полубинский в очередной кампании королевских войск против рокошан в 1666-м году. Королевская гусарская хоругвь прибыла в лагерь в составе всего лишь нескольких воинов, что привело к её роспуску после окончания этой кампании. На этом Д.-С. Полубинский завершил свою военную карьеру.
Весной 1667 года, Д.-С. Полубинский присутствовал на весеннем сейме, от лица которого, он был избран депутатом для решения вопросов связанных с оплатой войску. В это же время были подтверждены его права на усадьбу Шуляки, которую получил в управление ещё его отец. Также, он присутствовал на церемонии избрания нового короля – Михаила Корибута-Вишневецкого и подписался под присягой, данной новым королём (7 июля 1679 г.). Вероятно, в 1670 г. Д.-С. Полубинский был назначен на должность воеводы Новогрудского, что произошло не столько вследствие его личных заслуг, сколько вследствие роста влияния Александра-Гиллария Полубинского, в то время бывшего Маршалком Великим Литовским, ибо Д.-С. Полубинский был верным проводником политики, проводимой Маршалком Великим Литовским.
Сам Д.-С. Полубинский, однако, не отличался активностью. Знаем только, что он был директором «предковокационного» сеймика в Новогрудке 29 декабря 1673 года. Также, он был (по поручению Александра-Гиллария Полубинского) вице-экономом Брестским.
Д.-С. Полубинский умер 8 августа 1687 г.
Д.-С. Полубинский был дважды женат. Первый раз на Констанции Стадницкой, дочери Викторина каштеляна Пшемысльского, а второй раз на Петронелле, дочери Петра Тышкевича, каштеляна Смоленского.
От первого брака он имел сыновей: Михаила, судью земского Слонимского, Леона-Казимира и Ремигана (умершего в 1748-м году) подкомория Слонимского.
От второго брака: Пётр (умер в 1727) прелат и пробошч кафедры Виленской, епископ номинат Жмудский, назначенный королём Станиславом Лещинским в 1708 году, но это назначение не было одобрено королём Августом II и Папой Римским; Антоний и Гилларий (умер молодым). Кроме того, Д.-С. Полубинский имел 11 дочерей, из которых, Эльжбета, Катажина, Клара и Иоанна вступили в монашеский орден Святой Бригитты в Вильне, две дочери Софья и Анна – остались незамужними, другая дочь с тем же именем –Анна – вышла замуж за Станислава Папроцкого, Констанция – вышла замуж за Казимира Воловича, судью земского Виленского, Флорианна- вышла замуж за Яна Немцевича стольника Витебского и Эфрозына - вышла первый раз замуж за Михаила Корсака, войского Мстиславского, а во втором браке – за Теофилом Олендзким маршалком Волковысским (о нём есть статья в этой же энциклопедии).»
Примечание: В городе Слониме на юго-восток, немного поодаль, размещается бывший костел бернардинского монастыря. Он был построен в 1639—1645 годах как опорный пункт системы городских оборонительных зданий, на средства королевского секретаря Андрея Радвана и его жены Катерины. С тех пор улица и называлась Бернардинской. В 1864-м костел закрыт и стал православной Свято-Троицкой церковью. В 1921 году его вернули католикам, а после войны в 1945 году – снова православным. Монолитный храм завершается высокой островерхой крышей и мощной трехъярусной башней-звонницей, в общей барочной стилистике видны еще следы готического зодчества с круглыми бойницами. При храме находятся фамильные часовни-гробницы родов князей Полубинских и Слизней. В декоративной композиции интерьера с пластичными алтарями можно увидеть старинные иконы ХVIII века. Жилой корпус построен в 1749 году – эту дату можно увидеть на угловом камне фундамента.
Продолжение статьи Ю. Вольфа:
«Дети Дмитрия-Самуила Полубинского:
Эльжбета, в 1691-м году ушла в монастырь Святой Бригитты. Иоанна, в 1691-м году была настоятельницей монастыря Св. Бригитты. Констанция - супруга Казимира Воловича, ставшего в итоге, судьей земским Слонимским.
Флорианна -супруга Анджея-Яна Немцовича стольника Витебского. Эфрозына (Ефросинья), его дочь от брака с Тышкевич, была также и крестной дочерью Полубинского маршалка великого Литовского; в 1679-м году, она была невестой войского Мстиславского Александра Корсака, за которого она впоследствии и вышла замуж и который скончался в должности подкомория Новогрудского. Эфрозына позднее снова вышла замуж за Теофила Олендского маршалка Волковыского.
Петр, родившийся от брака с Тышкевич (смотри выше) стал ксендзом (католическим священником –Д.К.). Он принял сан 1-го января 1675-го года. С должности каноника Виленского, на которой он был уже в 1679-м году, он был назначен 28 марта 1704-го года- настоятелем Виленской кафедры. Король Станислав Лещинский, назначил его епископом Жмудским в 1708-м году. "Kсендз Полубинский, епископ Жмудский" -упоминается в 1709-м году. Не будучи поддержанным Августом II-м он не получил утверждения в должности от Папы Римского и в 1725-м году, празднуя юбилей 50-ти летия своей духовной карьеры, он был назван "прелат и пробощ Виленской кафедры". Он умер в 1727-м году, а 26-го мая того же года, король назначил на Виленскую кафедру Юзефа Сапегу вместо "скончавшегося каноника Полубинского". Леон-Казимир Полубинский, родившийся от брака со Стадницкой. "Леон Полубинский сын маршалка Слонимского" был выбран от Брестского воеводства послом на выборы короля в 1669-м году; "Леон-Казимир Полубинский, сын воеводы Новогрудского" также был послом от Новогрудского воеводства на выборы короля в 1674-м году. Тот же "Леон Полубинский сын воеводы Новогрудского" был назначен в трибунал по делам казны от сеймов 1676 и 1678-го годов. На этом последнем сейме, "Леон-Казимир Полубинский сын воеводы Новогрудского", получил освобождение от повинностей для своего дворца в Россенах. Он был упомянут в панегирике на смерть маршалка великого Литовского Полубинского в 1679-м году. В 1689-м году "Леон-Казимир Полубинский, сын воеводы Новогрудского, дворянин покоевый королевский и его супруга Клара Сипович" получили от Станкевича привилей на тивунство и державу Тверскую на Жмуди. Леон Полубинский был послом на сейме 1690-го года. Тот же "Лев-Казимир Полубинский, сын воеводы Новогрудского, покоевый королевский, тивун Тверский" («тивун» - судья. Д.К.) был послом от Слонимского повета на выборax короля в 1696-м году. И тот же "Леон Полубинский тивун Тверский" был послом от Слонимского повета на сейм 1703-го года. В 1704-м году, "Леон-Казимир Полубинский тивун Тверский, сын воеводы Новогрудского" получает привилей на подаренный костелу в Твере дворец и на передачу своему сыну Федору Полубинскому должности тивуна Тверского а также прав на деревню Видейки и на староство Ликовянское. В 1720-м году "Леон-Казимир Полубинский тивун Тверский" получает повторное согласие на передачу прав на деревню Видейки своему сыну Федору, а прав на тивунство Тверское - "своему сыну Юзефу старосте Курклянскому". Ещё в 1726-м году он законно оформляет права Тверского тивунства для своей жены и в том же году отказывается от Тверского тивунства в пользу своего сына Юзефа. Вскоре после этого он скончался в том же 1726-м году, а тивунство Тверское "после смерти Полубинского отца перешло Полубинскому сыну". О его сыновьях: Теодоре (Федоре), упоминавшемся в 1700-х -1720 годах и о Юзефе (Иосифе) старосте Курклянском, ставшем после своего отца тивуном Тверским, больше сведений не найдено. Сыном Леона или же Юзефа был "Кшиштоф Полубинский сын тивуна Тверского", упоминавшийся в 1731-м году. 22-го июня 1748-го года его перевели с должности старосты Курклянского на должность судьи Слонимского, которую он занял вместо умершего Михаила Полубинского. Сам он скончался в 1766-м году. Вероятно его сыном был Виктор Полубинский, упоминавшийся в 1771-1787-м годах, как стольник Слонимский, а в июле 1787-го года был назначен войским Слонимским и оставался на этой должности ещё в 1794-м году.
Ремиан Полубинский, рожденный в браке со Стадницкой, упоминается в 1674-м году, когда подписал от Слонимского повета хартию об избрании короля. "Еремияш Полубинский сын воеводы Новогрудского" был в 1679-м году хорунжим в войске. "Ремиган Полубинский" в декабре 1701-го года с должности хорунжего Слонимского назначен на должность подкомория Слонимского. Умер он ранее 1748-го года, так как в этом году 23 июня подкоморием Слонимским "после смерти Ремигана Полубинского" был поставлен Стефан Слизень.»
В «Польском биографическом словаре» есть подробная биография Леона-Казимира Полубинского. Вот её текст: «Полубинский, Леон-Казимир, собственного герба (умер в 1726 году), посол на сейм, тивун Тверский. Был сыном Дмитрия-Самуила Полубинского и Констанции Стадницкой. Учился в иезуитском коллегиуме в Браневе. В 1669 году был избран послом на элекционный сейм на Брестском «реляционном» сеймике (15 января). Очевидно, как и многие другие Полубинские, он служил в 1670-х годах в войске ВКЛ в хоругви своего родственника Александра-Гиллария Полубинского. В более позднее время, Л.-К. Полубинский, возможно, командовал хоругвью в войске литовском, так в 1680-х годах он именовался «полковником Его Королевской Милости». Но в первую очередь, Л.-К. Полубинский был шляхетским общественным деятелем. В 1673 г. при поддержке отца, который был маршалком Новогрудского сеймика, Л.-К. Полубинский был избран (29 декабря) послом на конвокационный сейм.
На этом конвокационном сейме, он был назначен в скарбовую комиссию, занимающуюся вопросами выплаты денежной задолженности литовскому войску. Комиссары должны были собраться в Вильне 21 марта 1674 года. Затем, Л.-К. Полубинский был послом от Новогрудского воеводства на элекционный сейм 1674 года и подписал «суфранию» короля Яна Собеского от имени воеводства Новогрудского (21 мая).
Л.-К. Полубинский был также послом на конвокационный сейм короля Яна III . От посольской избы Л.-К. Полубинский был назначен депутатом в трибунал скарбовый ВКЛ в Вильне, который начал свои заседания 8 июня 1676 года. В 1678 году Л.-К. Полубинский был управителем ключа Ломазы в экономии Брестской, администратором которой был А.-Г. Полубинский.
В том же году Л.-К. Полубинский прилагал усилия для получения должности подскарбия надворного литовского, но, несмотря на поддержку со стороны А.-Г. Полубинского, этой должности не получил. Л.-К. Полубинский был послом на Гродненский сейм в 1679 г. Тогда его вновь назначили в скарбовый трибунал ВКЛ.
В 1689 году Л.-К. Полубинский был в должности покоевого дворянина короля Яна III и в том же году (вместе с женой Кларой Сипович ) на тивунство и державу Тверскую (держава – королевское имение, которое король давал в управление. –Д.К.) на Жмуди. В 1690 г. Л.-К. Полубинский был послом на Варшавский сейм от повета Слонимского, также он был Слонимским послом на конвокационном сейме и подписал акт конвокации. В августе 1698 года, Л.-К. Полубинский участвовал в обычных собраниях на Жмуди то в Лавнях, то в Пузевичах. Подписал, одобренный тогда же «акт станов» ВКЛ (14 августа).
Как деятель из партии оппозиционной Сапегам, он был назначен послом от княжества Жмудского на «пацификационный сейм» повторно созванный в 1699-м году. Возможно, он участвовал и в битве под Олькениками, хотя в «акте станов» ВКЛ, подписанное под Олькениками 2 декабря 1700, его не упоминают. Впрочем, там и не перечислен тогдашний состав 7 хоругви княжества Жмудского, участвовавшей в битве под командованием Жмудского старосты Григория Огинского.
В 1703 году Л.-К. Полубинский был послом на Любельский сейм и его избрали депутатом от партии сторонников короля, наряду с резидентами сената. Немногим ранее, он был делегирован от имени Слонимского сеймика (6 февраля 1703 года) на заседания в Вильне “ex limitatione” съезда Ружанского (1 декабря 1702 г.). Л.-К. Полубинский подписал в Вильне 7 марта 1703 года «конфедерацию станов» ВКЛ , поддерживавшую короля Августа II. В 1704 году он получил согласие на передачу своему сыну Фёдору (Теодору) Тверского тивунства с деревней Видейки и староства Ликовянского. В 1710 году, Л.-К. Полубинский участвовал в качестве посла от Жмудского княжества в заседаниях Варшавской Генеральной Рады.
Дальнейшая деятельность Л.-К. Полубинского известна историкам очень слабо. Под конец его жизни, начиная с 1720-х годов, его поглотили, в основном, дела имущественные, связанные с разделом владений между сыновьями. Так же как и многие другие Полубинские, Л.-К. Полубинский подписывался «Полубинский из Лубна» не будучи совершенно владельцем тех земель. Он владел дворцом в Росенях и в Твере (в 1704 году утверждена передача его костёлу).
В 1720 г. Л.-К. Полубинский повторно получил утверждение факта передачи деревни Видейки сыну- Фёдору, а тивунство Тверское сыну - Юзефу (Иосифу) старосте Курклянскому. В 1726 году Л.-К. Полубинский сделал “communicato juris” для своей жены на тивунство Тверское. В том же году он окончательно отказался от этого своего тивунства в пользу сына Юзефа.
Л.-К. Полубинский умер в конце 1726 года.
Л.-К. Полубинский от брака с Кларой Сипович имел трёх сыновей: Фёдора (Теодора) – старосту Ликовянского, Юзефа (Иосифа), который после смерти отца принял должность тивуна Тверского и Кшиштофа (Христофора) (умершего в 1766 г.)—(если верить версии Ю. Вольффа, это мог быть, однако, сын Юзефа, а значит – внук Л.-К. Полубинского!) , который в 1733 году упоминался с титулом тивуна Тверского и был также старостой Курклянским (после Юзефа), а 22 июня 1748 года стал судьёй земским Слонимским после смерти Михаила Полубинского.»
Примечание: Родословная Полубинских приведенная в РГИА (Российский государственный исторический архив, фонде 1343, опись 27, часть 2, дело 4715, листы 4, 20, 21.) ясно показывает, что Кшиштоф (Христофор) – был сыном Леона-Казимира. Напомню, что именно это дело о дворянстве, в том числе, подтвердило княжеский титул рода Полубинских.
Согласно этой родословной, у Кшиштофа был сын Виктор Полубинский. У Виктора Полубинского, в свою очередь было четыре сына:
1) Константин Полубинский.
2) Викентий Полубинский.
3) Иван (Ян) Полубинский, у которого были сыновья Генрих-Виктор-Станислав, Витольд-Клементий-Виктор и Владислав-Иван (Ян).
4) Казимир Полубинский у которого был сын – Константин Полубинский.
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
«Антоний Полубинский, рожденный в браке с Тышкевич, упоминался в 1679-м году, а в 1712-м году он принимал участие в Гродненском сеймике. Он был женат на Иоанне Олесьницкой, герба Радван, дочери Мартина и Блиновской. У них были сыновья Мартин и Антоний.
Михаил Полубинский, самый старший сын Дмитрия воеводы Новогрyдского, рожденный в браке со Стадницкой, в качестве подстолия Слонимского подписал хартию об избрании нового короля в 1674-м году. Уже в 1679-м году он был подсудком Слонимским, а в 1701-м году - судьей земским Слонимским. Скончался он, видимо, около 1720-го года, однако нового судью земского Слонимского "на место умершего Михаила Полубинского" назначают только 22-го июня 1748-го года. Им стал Кшиштоф Полубинский староста Курклянский. Женат он был на Кларе Тышкевич дочери каштеляна Смоленского. С ней у него было четыре сына: Леон, Дмитрий, Мартин и Людвик, как это видно из тяжбы о сyммах от усадьбы Деречин.
Леон Полубинский, "сын судьи земского Слонимского, староста Преросльский, вместе со своей супругой Терезой, урожденной Островской, вдовой подстолия Смоленского Эйдзятовича", в 1723-м году, признают, что Антоний Сапега уплатил им сумму в 54000 злотых, занятую его родителями: стольником великого княжества Литовского Ежи Сапегой и его супругой Геленой Сапега, урожденной Полубинской в 1711-м году под залог усадьбы Деречин, у родителей Терезы Полубинской: Владислава Оcтровского чесьника Цехановского и его жены Марианны, урожденной Мороз. Вскоре, «Леон Полубинский поручик Петигорский» скончался, а вскоре после этого умерла и его вдова, а 16-го февраля 1726-го года, привилей на староство Преросльское и державу Ганчу получает некий Михал-Алоизий Савицкий. Наследницы Терезы, урожденной Островской, в первом браке бывшей замужем за Юзефом Эйдзятовичем, во втором браке бывшей замужем за Леоном Полубинским старостой Преросльским: её дочь Варвара, урожденная Эйдзятович, бывшая в первом браке за Дмитрием Полубинским судьёй земским Слонимским, а во втором браке бывшая замужем за Фелицианом Ожешко стражником Пинским от имени своего и от имени своей младшей сестры Зузанны Эйдзятович, состоящей замужем за Юзефом Ожешко войским Мельницким, в 1731-м году заверила в законном порядке договором, права на указанную выше сумму заклада на усадьбе Деречин между разными особами, среди которых упомянуты “Мартин и Людвик, сыновья судьи земского Слонимского, а также Кшиштоф, сын тивуна Тверского -Полубинских”.
Дмитрий Полубинский, “сын судьи земского Слонимского, женатый на приемной дочери своего брата Леона Полубинского -Варваре Эйдзятович” умер бездетным, а его вдова уже в 1731-м году была женой Фелициана Ожешко, стражника Пинского.
Мартин Полубинский, сын судьи земского Слонимского, упоминался в 1731-м году.
Людвик Полубинский, сын судьи земского Слонимского, упоминался в 1731-м году. В том же 1731-м году, 3 марта “Людвик с Лубна Полубинский, сын судьи земского Слонимского” был назначен подчашим Слонимским.
Четвертая ветвь рода.
Ветвь Федора.
Федор Иванович, сын Ивана Андреевича и княжны Сангушко, упоминался в 1558-м году вместе с матерью и братьями. В 1562-м году “князь Федор Иванович Полубинский” ведет судебный процесс против князей Богдана, Петра и Остафия Тимофеевичей Пузынов о незаконном захвате его усадьбы Котчин. Кажется, что он ещё был жив в 1580-м году, когда “князья Григорий Федорович и Петр Федорович Полубинские” обвинили “князя Александра Ивановича Полубинского державца Вилькийского и Поюрского” в том что он поймал и отправил в своё имение -Глубокое - “слуг их отца князя Федора Ивановича Полубинского” из общего их владения Деречина, при этом упоминался и «их третий брат, князь Матвей Полубинский». Согласно родословной, князь Федор от жены своей урожденной Козеко, оставил четырех сыновей Петра, Григория, Матвея и Юзефа (Иосифа). О Петре и Григории, кроме вышеприведенного упоминания в 1580-м году, больше никаких сведений нет.
Князь Матвей Федорович Полубинский, упоминавшийся в 1580-м году вместе с отцом и братьями. “Князь Матвей Полубинский” получил в 1589-м году от князей Слуцких за 800 коп грошей Литовских село Бородчицы в державе Могилевской, а в 1605-м году он получил привилей на земли и в том же году был назначен королевским комиссаром для осмотра моста в деревне Грозовцы в Новогрудском воеводстве, принадлежащей Володковичу. В 1617-м году он был назначен асессором в делах горожан города Глуска. Со своей женой, урождённой -Барановской, он оставил сына Станислава и дочь, вышедшую замуж за Скорульского.
Станислав Полубинский -уже в 1640-м году был хорунжим Слонимским. С тем же титулом от имени Новогрудского повета он подписал в 1648-м году хартию об избрании короля и был послом на сеймы 1655-го и 1658-го годов. В начале 1659-го года он был переведен с должности хорунжего на должность подкомория Слонимского. Он умер через год после этого, а подкомирием Слонимским 24 мая 1660-го года был посажен “после смерти Станислава Полубинского” - Стефан Кендзежавский судья земский Слонимский. Со своей женой, в девичестве - Бужимовской, он оставил сыновей Кароля и Габриеля и дочерей: Юстину, вышедшую замуж за Трояна Войниловича и Софию – ставшую монахиней в Бернардинском монастыре.
Габриель Полубинский, служил капитаном в войске. Убит во время войны (до 1675-го года).
Кароль Полубинский - в 1700-м году был в бою бод Олькениками в составе хоругви Мстиславльской. Согласно гербовнику Несецкого он был войским Мстиславльским. “Кароль князь Полубинский” в 1687-м году женился на Богдане-Фелициате Беганской, дочери Фелициана-Владислава Беганского подкомория Полоцкого.
Юзеф (Иосиф) Федорович Полубинский- сын Федора и его жены - в девичестве Козеко. “Князь Юзеф Полубинский” в период до 1617-го года заложил свою деревню -Березки -некоему Кожениовскому. В мае 1625-го года он был назначен стольником Слонимским, а 22 мая 1628-го года с должности стольника он был переведен на должность подсудка Слонимского. В 1632-м году он находился на выборах нового короля. В 1640-м году он упоминается все еще в качестве подсудка Слонимского. Женат он был на Анне Сципио, дочери Сципиона Де Кампо и Анны Рудоминувны-Дусятской. Их сыновья: Казимир, Мартин, Кшиштоф, Даниель и Яцек. Дочь Мария -замужем за Яном Мостовским.
О Яцеке, более нигде не упоминается. Даниель -подписал хартию об избрании короля в 1632-м году и погиб в бою под Белой в 1633-м году.
Мартин - был женат на Иоанне Тышкевич. У них был сын Юзеф, умерший в 1675-м году, который никогда не был женат и дочь -Людвика -вышедшая замуж за Александра Синявского.
Казимир Полубинский - сын Юзефа от брака с Анной Сципио, 30 мая 1630-го года получил привилей на усадьбы: Карковчизна, Тетерик Малый, Шенешков и Калинки вдоль тракта Стародуба Северского. Он подписал хартии об избрании короля в 1632-м и в 1648-м годах. В январе 1650-го года, он был назначен писарем земским Слонимским. Женат он был первым браком на Теофилии Зельцувне, а вторым браком - на Катажине Ольшевской. От первого брака у него были сыновья: Людвик и Фелициан, а от второго брака - Доминик, Константин и Владислав. Также у него было две дочери (неизвестно от которой из жен):
Текля вышла замуж за Бенедикта Ольшевского городского писаря Прунского (?) и Теофилия - замужем за Проташевичем.
О Фелициане, Доминике, Константине и Владиславе, сыновьях Казимира -ничего неизвестно. Из них, Константин был ещё жив 1679-м году.
Людвик Полубинский - сын Казимира и Зельцувны, подписал хартию об избрании короля в 1674-м году, он упоминался в 1679-м году, позднее стал подчашим Слонимским. В 1699-м году “Людвик с Лубна Полубинский подчаший Слонимский со своей женой Терезой Доминиковной Раецкой” получают подтверждение на передачу прав некоему Бородовскому на усадьбы Кейцы, Морозы и Войтешун в Виленском воеводстве. Упомянутая выше, его супруга -Тереза Раецкая была дочерью чесьника Брацлавского. Людвик умер не оставив потомства. На его владения в Брестском воеводстве: Мацеевичи, Судзеловичи, Лясковичи и Укропно предъявляли права потомки его дяди -Кшиштофа.
Кшиштоф Полубинский - сын Юзефа и Анны Сципио, подписал в 1648-м году хартию об избрании нового короля. Он был назначен подчашим Слонимским в 1659-м году вместо Дмитрия Полубинского, который стал хорунжим. С должности подчашего он был переведен на должность судьи земского Слонимского (13 августа 1661-го года). “Кшиштоф Полубинский судья земский Слонимский” на сейме 1673-го года ходатайствует об освобождении его двора в городе Слониме от повинностей. В следующем году он подписал от имени Слонимского повета хартию об избрании нового короля. Он скончался около 1677-го года. Женат он был на Элеоноре Бокшанке, владелице усадьбы Гривда. От этого брака у него были сынпвья: Иероним, Ян, Францишек, Казимир и Станислав - Доминиканский священник под именем Габриель. Его дочери вышли замуж за Глинского, Быковского, Зенковича, Лимонта, Теодора стала монахиней, была ещё одна дочь -Изабелла.
Юстина - была замужем за Зенковичем-Перетруским. Она стала матерью Михала-Яна Зенковича, эпископа Виленского (+ 1761).
Изабелла- была супругой Михала-Доминика Дория-Дерналовича стольника Смоленского (+ 1730).
Кристина - в первом браке замужем за Яном Глинским, а во втором браке замужем за Стефаном Гоздовским. В 1708 году она принимала участие в наезде на владения Кобринского монастыря.
Анна - в первом браке замужем за Лимонтом, во втором браке замужем за Ежи Глебиким-Юзефовичем войским Полоцким, подстолиим Витебским.
О Катажине Быковской, равно как и о Феодоре и Цецилии (в монашестве) более ничего неизвестно.
Из числа сыновей: Иероним, Казимир и Станислав- Доминиканский священник под именем -Габриель, были упомянуты в 1679-м году в панегирике на смерть маршалка Полубинского. О Яне более ничего неизвестно, очевидно он умер молодым. Жена - Францишка была из рода Барановичей и от этого брака не было детей.
Казимир Полубинский и его жена урожденная Козелецкая имели сыновей Людвика и Яна. Несомненно, это тот самый “Казимир Полубинский, подчащий Слонимский” подписал хартию об избрании короля в 1697-м году. Из его сыновей:
Людвик, был женат первым браком на Быковской, а вторым браком на Тышкевич. От первого брака у него был сын Леон и дочь Антонина, умершая в девичестве.
Леон был женат первым браком на Довговской а вторым браком на Мирской. Несомненно, это именно он - “Леон Полубинский скарбник Гродненский” - упоминается в 1765-м году в списках Гродненской шляхты.
Ян Полубинский - был женат первым браком на Сасинувне, а вторым браком на Романкевич. От первого брака он имел сына - Юзефа, а от второго брака - Ежи.
Юзеф - шамбелян Его Королевской Милости (1786). В июле 1787-го года был назначен крайчим Слонимским. В 1794-м году он ещё сохранял эту должность. Он был женат на Анне Панцежинской. “Юзеф и Анна, урожденная Панцежинская, Полубинские крайчие Слонимские” совместно с “Иеронимом Полубинским экс-презесом земским Слонимским” вели процесс в 1799-м году против Михаила Огинского, бывшего гетмана Великого Княжества Литовского, а также против суда, который по их мнению, недостаточно внимательно рассмотрел обстоятельства возмещения долга следующего им.
Ежи -священник, архидиакон Виленский, был назначен 10 сентября 1782-го года Секретарем Духовным Литовским и в 1793-м году он отказался от этой должности.» В «Польском биографическом словаре» есть статья с биографией Ежи-Антония Полубинского. Вот её текст: «Полубинский Ежи-Антоний из Лубна, собственного герба (1735-1801), последний секретарь великий литовский, суфраган Троцкий. Родился в Коссове, крещён 1 мая 1735 года. Был сыном Яна Полубинского и Марианны Романкевич из семьи владельцев имения Коссово на околице Вильна.
Е.-А. Полубинский учился в Вильне. Стал капеланом 8 июня 1760 года, а в 1761 г. стал каноником в капитуле Виленской. 10 августа 1782 года назначен секретарём великим литовским, в 1793 году от отказался от этой должности.
Е.-А. Полубинский многократно был послом от капитулы к епископу Виленскому Игнатию Массальскому, часто отсутствовавшему в Вильне.
Очевидно, Е.-А. Полубинский имел заслуги в глазах епископа, коль скоро тот в 1774 г. предлагал устроить для него «инфулацию» в усадьбе Ляховичи, которой он владел на тот момент. Кажется, этот замысел так и не был осуществлён. Сведения опубликованные в 1904 г. Е. Курчевским, о том, что Е.-А. Полубинский был профессором Виленской академии, представляются весьма сомнительными, в первую очередь, в следствие того, что Е.-А. Полубинский получил степень доктора права там же в 1773 году (см. Р. Крассаускас). Ранее, 1775 года, Е.-А. Полубинский стал архидьяконом Виленским. После второго раздела Польши и манифеста Екатерины II, призывающим дать ей присягу на верность, Е.-А. Полубинский вошёл в состав делегации капитулы Виленской, выехавшей в Минск, когда часть владений капитулы были захвачены.
Во время интервенции 1794 года и после ареста в Варшаве епископа Массальского, народная рада литовская, 5 июня, то есть ещё при жизни Массальского, потребовала от капитулы установления новой администрации, одновременно, делая оговорку, что «самодержавие при нынешнем устройстве страны, прямо противно республиканскому правительству и не представляется приемлемым». Рада требовала установления коллегиальной администрации, что было совершенно противно требованиям канонического права. Капитула приспособилась и 9 июня на заседании, созванном Е.-А. Полубинским и под его председательством, избрала администрацию духовного управления Виленской епархии в составе шести человек, а её председателем стал именно Е.-А. Полубинский.
Эта администрация не была признана ни примасом, ни нунцием великим литовским в Варшаве. Не обращая внимания на это, администрация призывала клир и верующих к повиновению. 25 июня Е.-А. Полубинский в Погулянцах под Вильно, торжественно освятил знамёна отрядов повстанцев. Но уже в начале июля, ввиду угрозы Вильне со стороны армии генерала Б. Кнорринга, Е.-А. Полубинский, как и некоторые другие члены капитулы, оставил Вильно.
После падения Вильно (12 августа) генеральная администрация возобновила деятельность. В октябре того же года по требованию того же генерала Кнорринга, администрация рекомендовала епархиальному клиру составить послания против восстания и вознести молитвы за Екатерину II и весь Российский царствующий Дом. Несмотря на это, генерал Кнорринг, который в это время возглавлял административную власть в оккупированной «части» Виленской ВКЛ, был очень «неудовлетворён» Е.-А. Полубинским и грозил отобрать у него управление епархией. Уже в конце октября того же года, капитула наделила правами администратора Давида Пильховского, который 2 января 1795 года был уже канонически избран на должность администратора епархии. Неизвестно, были ли эти перемены связаны с последствиями «неудовлетворённости» генерала Кнорринга или, возможно, с мерами, предпринятыми нунцием великим литовским, который последовательно не признавал генеральной администрации, а вскоре затем, письмом от 14 марта того же года, он приказал устранить из капитульных актов все следы её деятельности. Капитула выполнила это поручение “cum promptissima oboedita” и ещё раз подтвердила, что деятельность администрации была “inanis, invalida et irrata”. Таким образом в актах капитулы Виленской появилась «брешь» от 17 марта до 22 декабря 1794 года, которая не позволяет ближе познакомиться и оценить деятельность генеральной администрации.
Реорганизация костёла на землях захваченных Россией после второго и третьего разделов Польши в 1798 году, была признана Папой Римским Пием VI в его булле от 17 ноября того же года и предусматривала четырёх суфраганов в епархии Виленской. Одним из них, с резиденцией в Троках, стал Е.-А. Полубинский, который уже 27 июня 1796 года получил временный пост, а затем стал и постоянным епископом Лорименским. О его деятельности в это время, мы знаем только то, что по поручению капитулы, он приветствовал нового епископа Виленского Яна-Непомуцена Коссаковского во время его торжественной церемонии возведения в сан 14 октября того же года. По поручению капитулы, Е.-А. Полубинский исполнял должность провизора так называемой «бурсы корсаковской» для неимущей шляхетской молодёжи (заложена в 1621 году). В последние годы жизни, он жил в своей «престымониальной» деревне в Рукойнях под Вильном.
Умер Е.-А. Полубинский 7 августа 1801 года в Рукойнях и был там же похоронен.»
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
«Иероним Полубинский, сын Кшиштофа судьи земского Слонимского, от своей жены, в девичестве - Суходольской, имел сыновей Мартина и Владислава. Из них:
Мартин со своей женой, урожденной Булгак, имел сына Станислава, которого также звали Станислав-Стефан. Королевским рескриптом от 31-го января королевский дворянин Станислав Полубинский был назначен для улаживания формальностей, со стороны повета Слонимского, предшествующий сеймам и сеймикам. В 1767-м году “Стефан Полубинский” числился в списках шляхты Гродненской. В 1772-м году упомянут- “Станислав Полубинский ловчий Слонимского повета”. 27-го июля 1787-го года с должности ловчего его переводят на должность скарбника Слонимского. На этой должности он оставался ещё в 1794-м году. Этот или какой-то другой Станислав Полубинский , был назначен 11 мая 1794-го года актовым писарем земли Слонимской. Женат он был на Магдалене Ходаковской.
Владислав Полубинский - второй сын Иеронима и Суходольской, который был женат на дочери Мозырьского стольника Марианне Бенетувне, рожденной от Гелены Кимбарувны. С ней он имел четыре сына и пять дочерей.
Гелена -замужем за Рыпинским,
Доминика -замужем за Мануцци.
Францишка -замужем за Шумковским.
Бригида -замужем за Войниловочем.
Из его сыновей:
Игнатий -Бернардинский священник.
Юзеф -хорунжий Его Королевской Милости. О нем известно, что он был женат.
Бенедикт -был женат на француженке. Бездетен.
А также -Францишек и Иероним. Очевидно, это именно этому “Франциску Полубинскому” -своему коллеге, епископ Зенкович, своим завещанием от 1761-го года, отписывает 4000 злотых.
Иероним Полубинский -сын Владислава -был назначен 23 февраля 1765-го года обозным Слонимским, а 7-го марта 1767-го года - подстолием Слонимским. В 1771-м году он был уже судьёй земским Слонимским. на этой должности он оставался ещё в 1794-м году. После раздела Польши, был презесом судов земских Слонимского повета. В 1799-м году, уже в качестве бывшего презеса, он участвовал в тяжбе против Огинского.
Не установлено место на родословном древе следующих членов рода:
А. княжна Полубинская в конце 16-го века была замужем за Стефаном Донмбским.
Анна из рода князей Полубинских -жена Николая Орла, в конце 16-го века принесла мужу в качестве приданного усадьбы Борки и Печары.
Александр -князь Полубинский- в середине 16-го века был женат на дочери стольника Витебского Кшиштофа Храповицкого и Гелены Немста.
Констанция Полубинская - в 1697-м году упоминается как вдова Михаила Корсака-Удзельского подстолия Полоцкого. (Весьма вероятно, что это дочь Христофора-Карла Полубинского и его жены Кристины Войно-Ясенецкой– Д.К.)
Ян-Казимир Полубинский. В 1694-м году, некий Жицкий получает согласие на передачу деревни Докурня на Жмуди “Яну Полубинскому и его жене Катажине Cтаренской”. Ян-Казимир Полубинский полковник поветов Зоранского и Шавельского подписал хартию об избрании короля в 1697-м году. В 1700-м году он упомянут в качестве тивуна Ужвентского. Ян Полубинский, как сторонник партии Лещинского, был лишен должности тивуна Ужвентского и на это место был посажен 25-го мая 1703 года - Шемет. Видимо, сразу после этого он скончался, так как 12 июля 1703-го года “после смерти Яна-Казимира Полубинского” -тувунство Ужвентское и деревни Янов, Подвойске-Докурне и Шаровчизна на Жмуди были переданы Княжевичу.
N.N. Полубинский стольник Мозырьский оставил после себя сыновей: Фелициана, Яна и Михала а также дочь Катажину -замужем за Антонием Валишевским. Это видно из тяжбы Базилианских Жировицких клириков, имевшей место в 1713-м году, против “родных братьев -Яна стольника Мозырьского и Михала сына стольника Мозырьского из Лубна Полубинских, а также против супругов Антония Валишевского и его жены Катажины Полубинской” совладельцев усадьбы Дрогичин в Пинском повете, которые обвинялись в том, что “покойный Фелициан Полубинский сын стольника Мозырьского, а их родной брат” своим завещанием от 10-го января 1709-го года отписал 3000 злотых на церковь Жировицкую в повете Слонимском, а они этой суммы до сих пор не выплатили.
Казимир Полубинский - в 1702-м году получает согласие на передачу прав на деревни Пеленье и Толубье на Жмуди некоему Корфу. Этот или другой Казимир Полубинский -житель повета Гродненского, упоминался в 1709-м и в 1712-м году. И тот же Казимир Полубинский упоминается как житель Гродненского повета и подкоморий Парнавский в 1732-м году.
N.N. Полубинский - умер в 1709-м году, а после его смерти, привилей на должность войта Гловчевицкого и на деревни Мицеревич и Миновка в Слонимском повете получает некий Сузин.
N.N. Полубинский - в 1727-м году назначен конюшим Слонимским.
Михал Полубинский - житель повета Гродненского, упомянут в 1735-м году.
Ежи Полубинский -ксендз, ректор иезуитского Золдицкого коллегиума (1725).
Александра с Лубна Полубинская супруга Ежи Киркина скарбника Брестского, в 1718-м году уступает Маркевичу 4 влоки земли в Мерецком уезде.
Андрей Клоницкий староста Гнездевицкий и его супруга Анна, урожденная Полубинская, упоминаются в 1744-м году.
Представляется сомнительным, что на самом деле существовали, упоминающиеся в гербовнике Каспера Несецкого “Лео Полубинский судья земский Лидский, бывший послом на сейм 1722-го года, Кшиштоф каноник Виленский и Евстахий”.
Полубенский Иоанн Петрович- (согласно энциклопедии Брокгауза и Эфрона) - духовный писатель, протопресвитер (1758 - 1829); учился в тверской семинарии. Его труды: "Статьи, выбранные из катехизиса, говоренного к народу" (М., 1787), "Христианское учение о вере и должностях" (перевод с латинского, 1785), "Естественное уверение в бессмертии души" (М., 1803), "О внешнем богослужении" (М., 1803), "Рассуждения о французском языке" (М., 1824). После Полубенского осталось несколько рукописных сочинений против раскола, часть которых затерялась в цензурном комитете. В «Московском некрополе» читаем: «Полубинский Иоанн Петрович, священник Троицкой единоверческой церкви в Москве, умер 4 апреля 1837 года 82 лет 4 месяцев 26 дней. Уволился от службы 13 мая 1823 года. (Даниловское кладбище).
В Гербовнике графа Северина Уруского приведена краткая справка о Полубинских оформлявших дворянство в Литве в Ковенской губернии (г. Ковно, ныне Каунас). По какой-то причине, они были приписаны к гербу Долива: «Полубинские герба Долива. В Литве. Леон с сыном Леоном-Михалом и Исидор с сыновьями: Валерианом, Александром, Яном и Гиларием и их потомство, сыновья Юзефа внуки Теодора, подтвердили дворянство в Царстве Польском в 1852-1867 годах и внесены в Дворянские родословные книги Ковенской губернии.
В издании «Весь Петербург» за 1895 год, числятся:
Полубинский Иван Августович, Садовая 96, ком. по устр. Коммерческ. портов ПС. Он же числится и в 1913 году: Коллежский Асессор, Ср. Подъяченская 16, отд. торг. порт. Он же числится и в 1917 году.
Полубинский Стефан Августович, Пет. ст. Большой пр. 31.
В издании «Весь Петербург» за 1913 год, числятся:
Полубинская Александра Николаевна, вдова Действительного Статского Советника, Фурштадская 44. Она же числится и в 1917 году.
«Полубинский Влад. Алдр., вр. Полозова 10, практ. вр. Он же числится и в 1917 году: инст. Универс. Линия, Ак. жен. (акушер)
Полубинский Владислав Николаевич, Левашовский 15, гл. ревиз. комис. черномор. нефт. акц. общ-ва.
Полубинский Иван Павлович, кандидат богословия, КА, Церковная 17. Придворная Певческая Капелла. Он же числится и в 1917 году.
Полубинский Леон. Влад. кап. Нижегородская 1, Пиротехническое училище арт. вед.
В издании «Весь Петроград» за 1917 год:
Полубинская Нина Владимировна, ж. дм. В.О.Университетский, лин 3.
Полубинский Влад. Алдр. дм. В.О. Университетская лин. 3. Интер. импер. клин. повив. гинек. инстр. Практ. врач. Он же числится и в издании «Весь Ленинград» за 1931 год: «врач В.О.И. им. Менделеева.
Некий «В.Ф. Полубинский» -чиновник особых поручений при губернаторе - автор одного из разделов II книги «Опыт описания Могилёвской губернии» - «Города и местечки». Вероятно, это именно он, упоминается в Адрес-Календаре в 1876 году, в Могилёвской губернии в городе Рогачеве – земский нач. уч. I, Полубинский Василий Федорович. В 1886 году, он же мл. чиновник особых поручений при Могилёвском губернаторе. В 1901 году – он же в Рогачёве, уезд. непр (исяжный ?) заседатель по крестьянским делам, Статский Советник Василий Фёдорович Полубинский.
В "Реестре Войска Запорожского 1649 г." (Киев, 1995) упоминается
Гордий Полубенский, Киевский полк, Преварская сотня.
АРХИВНЫЕ МАТЕРИАЛЫ И ПУБЛИКАЦИИ ПО ИСТОРИИ РОДА ПОЛУБИНСКИХ:
Полубинские, чьи дела хранятся в Военно-Историческом Архиве в Москве:
1) Полубинский Александр, из обер-офицерских детей, в 1833 году
18-ти лет Унтер-офицер Северского конно-егерского полка;
2) Полубинский Александр, родился в 1854 году, из дворян Ковенской
губернии, в 1888 году - Капитан, офицер-воспитатель Михайловского
Воронежского кадетского корпуса; (сравни с данными Гербовника С. Уруского о Полубинских оформивших дворянство в Ковенской губернии).
3) Полубинский Александр-Казимир Николаевич, родился в 1824 году, из
дворян Гродненской губернии, в 1867 году. Ротмистр 10-го гусарского
Ингерманландского полка;
4) Полубинский Александр Владимирович, родился в 1879 году, сын
надворного советника Виленской губернии, в 1906 году Подпоручик
288-го пехотного полка;
8) Полубинский, родился в 1830 году, из дворян Гродненской губернии,
в 1871 году Подполковник 29-го пехотного Черниговского полка;
9) Полубенский, в 1863-1864 годах коллежский асессор, младший лекарь
Ярославского училища Военного ведомства.
В книге Великого Князя Николая Михайловича «Русский провинциальный некрополь», изданной в Москве в 1914 году упоминается Полубинская Дарья Игнатьевна, урожденная Студеникова, жена коллежского асессора, умерла в 1839 году, похоронена в Боголюбовом монастыре Владимирского уезда (В. Доброхотов. Древний Боголюбов, стр. 40).
В книге «Список землевладельцев Гродненской губернии», автор: П. Диков, г. Гродно 1890, упомянуты следующие представители рода Полубинских:
1) Полубинская Марья (стр. 230) – Слонимский уезд, Деречинская волость, имение «Лобзово», состояло из 263 десятин земли из которых -152 десятины усадебной и пахотной земли, 100 десятин пастбищной, 10 десятин под лесом и одна десятина –неудобья.
2) Полубинские Осип (Юзеф) и Адам (стр. 45) – Сокольский уезд, Гребневская волость, имение «Малая Бобра»- состояло из 280 десятин земли из которых 159 десятин –усадебной и пахотной земли, 14,5 десятин луговой и пастбищной, 70 десятин –под лесом, 37 десятин – неудобья.
3) Полубинский Витольд (стр. 152) – Кобринский уезд, Прусковская волость, имение «Перки» -состояло из 380,5 десятин земли из которых: 230 десятин –усадебной и пахотной земли, 90 десятин –луговой и пастбищной земли, 20 десятин –под лесом, 40 –неудобья.
4) Полубинский Пётр (стр. 219) – Слонимский уезд, Коссовская волость, имение «Зенополь» и посёлок «Заполье» - состояло из 617 десятин. Из которых, 135,5 десятин –усадебной и пахотной земли, 120 – луговой и пастбищной земли, 248 десятин –под лесом, 114 десятин – неудобья.
5) Полубинский Генрих (стр. 230, 231) – Слонимский уезд, Деречинская волость, хутор «Малые Озерки», имение «Котчин» состоявшее из 589 десятин, из которых – 431 десятина – усадебной и пахотной земли, 100 десятин –луговой и пастбищной, 56 десятин под лесом и 2 десятины – неудобья. Куриловская волость имение «Мехновск» и «Янополь» состоявшие из 582 десятин , из которых 237 десятин –усадебной и пахотной земли, 165 десятин –луговой и пастбищной земли, 176 десятин –под лесом, 4,5 десятин –неудобья.
6) Полубинский Людвиг (стр. 219) – Слонимский уезд, Коссовская волость, имение «Гривда»- состояло из 762 десятин земли из которых, 277 десятин – усадебной и пахотной земли, 125 десятин – луговой и пастбищной, 291 –под лесом. Неудобий – нет.
Очевидно, потомки этого владельца имения Гривда, упоминаются в польском издании «Lista strat ziemianstwa polskiego» («Список потерь польского населения» )- посвящённом геноциду польского населения и интеллигенции проводившихся в 1939-1945 годах большевистскими и нацистскими властями:
Полубинский Славомир (1901- ?) (Polubinski Slawomir), родившийся в Гривде, сын Миколая и Констанции, участник 1-й Мировой Войны в Легионах Польских, владелец усадьбы Гривда. Арестован 13 октября 1939 года в усадьбе Гривда, комиссаром НКВД Лотышевым. Находился в заключении в Коссове Полесском, вероятно до 1939 года. Пропал без вести. О его судьбе сообщила его дочь – Кристина, урождённая княжна Полубинская.
Полубинская Габриэлла ( Polubinska Gabriela) (ок. 1875 - ?)-дочь Людвика и Марии в усадьбе Гривда ( Hrywda), повета Коссова Полесского, Полесского воеводства, владелица части усадьбы. Арестована большевиками и вывезена 13 мая 1940 года в Казахстан, село Первомайское, Актюбинской области, Новочеркасский район. Там в ссылке она скончалась и была похоронена. О её судьбе сообщила её родственница – Кристина, урождённая княжна Полубинская.
В РГАДА (Российском Государственном Архиве Древних Актов)
фонд 1473, опись 1 - «Поместно-Вотчинные архивы Юго-Западных земель XVI –XIX веков», хранятся документы, касающиеся рода князей Полубинских в период 1600 – 1856 годов. Вот перечень некоторых из них:
1) Дело № 279, 1600 год, 4 сентября. Залоговая запись земянина повета Лидского Дмитрия Костлецкого князю Александру Полубинскому на имение Глубокое в Лидском повете, лист №1.
2) Дело № 280, за годы 1804 – 1842. Дело о разделе наследства между наследниками князей Юзефа и Иеронима Полубинских, листы 1-127.
3) Дело №281 за 1809 год. Обязательство Юзефа Полубинского его брату Иерониму Полубинскому на 50 000 злотых, листы 1-2.
4) Дело№ 282, за 1814 год. Акт отказа Терезы, жены Яна Полубинского от отцовских и материнских владений и денежное обязательство её родителей Тадеуша и Регины Юндзилл её мужу, листы 1-4.
5) Дело № 283 за 1817 год. Заявление по делу между судьёй повета Слонимского князем Станиславом Полубинским и шляхтичами Альбрыхтовичами о завещании умершего Иеронима Полубинского и денежных претензиях к нему со стороны различных лиц. Листы 1-8.
6) Дело № 284 за 1822-1824 г.г. Дело о разделе наследства князя Юзефа Полубинского (выписка из завещания, решение суда 1823 года, 2 письма неизвестных лиц, инвентарь имущества князя Юзефа Полубинского), листы 1-15.
7) Дело № 285, за годы 1822 -1856. Акты раздела имущества и наследства, постановления дворянской опеки и т.д. по имению Уснарж (Уснар) (Курчовцы или Курчовезы) в Гродненском уезде, принадлежащего князьям Полубинским, листы 1-31.
8) Дело № 286 за 1824 год. Мемориал князя Зенона Полубинского по денежным делам с Панцежинским (Панцержинским) и Мизгером по имению Уснарж, листы 1-2.
9) Дело № 287, за годы 1825 -1827. Квитанция об уплате подушного оклада с имения Уснарж помещиков Полубинских, выданная Гродненским уездным казначейством.
10) Дело № 288 за 1828 год. Инвентарь фольварка Уснарж (Уснаж –Д.К.) в Гродненском повете (двухэтажного дворца, сада, хозяйственных построек) и относящихся к нему деревень Коргова и Макарова (Макаровцы –Д.К.).
11) Дело № 289, за 1828 -1849 годы. Реестры доходов, сведения о запашке, отдаче земель в аренду по имению Уснарж.
12) Дело № 290, за 20-е годы XIX века. План 1-го и 2-го этажей дворца в имении Уснарж, принадлежащего помещикам Полубинским.
13) Дело № 291 за 4 октября 1834 года – август 1845 года. Дело о владении имением Курчовцы, частично конфискованным, как принадлежащее участникам восстания 1830 года Францишеку и Игнатию Полубинским.
14) Дело № 292 за 1837 год. Извещение Гродненской казённой палаты помещику Полубинскому о решении дела о размежевании между принадлежавшим ему имением Курчовцы и конфискованным в казну имением Варфоломея Глебовича.
15) Дело № 881 за годы 1828 – 1838. Деловые письма управляющего имением Уснарж Подгорского владельцам имения земскому судье Слонимскому – Юндзиллу и князю Винцентию Полубинскому по делам имения.
16) Дело № 882 за 12 апреля 1831 года. Свидетельство о разрешении крестьянину имения Уснарж Юрию Предку находиться в услужении у помещика Станислава Юндзилла в течение одного года, выданное помещиком Яковом Полубинским, с приложением красной сургучной печати с изображением герба князей Полубинских. (фотография этой печати есть в моём архиве).
17) Дело № 883 за годы 1831-1849. Расписки по денежным расчётам по имению Уснарж между Игнатием Юндзиллом и Игнатием, Миколаем, Зеноном и Францишеком Полубинскими.
18) Дело № 885 за 1835 год. Личное письмо князя Франца Полубинского его сестре Зофии жене Станислава Юндзилла.
19) Дело № 886 за 1835 год. Вексель Станиславу Юндзиллу в связи с наследованием имения Уснарж.
20) Дело № 888 за 1837 -1838 годы. 4 письма Станиславу Юндзиллу от его родственников, в том числе и от его шурина князя Полубинского.
Роды Полубинских, помещённые в Киевскую дворянскую родословную книгу:
1) Иван Полубинский, внесён в 3-ю часть родословной книги. Указ или определение правительствующего сената от 26 июня 1844 года № 3166.
2) Полубинские Николай, Александр, Владимир, Александра, Надежда, Евгения. София, Ольга и Елена, дети Михаила Ивановича, внесены во 2-ю часть родословной книги, определение сената от 26 июня 1844 года № 3166.
3) Полубинские Александр, Иван и Стефан Ивановы, внесены в 6-ю часть родословной книги, 26 марта 1845 года № 1844.
4) Полубинские Фёдор-Иван, сын Семёна, внук Фомы с сыновьями Августом и Иваном-Фомой, внесены в 3-ю часть родословной книги 31 октября 1856 года.
5) Полубинские Станислав сын Ивана Фёдора-Иванова, внесён в 3-ю часть родословной книги 21 августа 1869 года.
6) Полубинские Иван, Степан, Ядвига и Мария, дети Фёдорова-Иванова внесены в 3-ю часть родословной книги 5 декабря 1870 года.
7) Полубинский Казимир, сын Ивана Фёдорова-Иванова.
8) Полубинский Иван Матвеев с сыновьями Николаем и Фёдором, внесены во 2-ю часть родословной книги 10 июня 1858 года решением сената №4185.
Дела о дворянстве разных ветвей рода Полубинских, хранящихся в Санкт-Петербурге в РГИА (Российском Государственном Историческом Архиве):
В этом архиве хранятся дела о дворянстве Полубинских, проживавших в Витебской, Волынской, Гродненской, Киевской, Могилёвской и Ковенской губерний.
Три дела о дворянстве Полубинских, проживавших в Могилёвской губернии:
1) Фонд №1343 (фонд Департамента Герольдии Правительствующего Сената), опись № 27, дело № 4723 (за 1842 год);
2) дело №4724 (за 1885 год); Провинция не указана в заглавии дела.
3) Дело № 4725 (за годы 1889-1890). Провинция в каталоге не указана.
4)Фонд № 1151, опись № 3, дело № 181 (за 1843 год)
5)Фонд № 1151, опись № 1, дело № 94 (за 1817 год)
6) Фонд № 577, опись № 19, дело № 563 (за годы 1867-1869) - Документы, касающиеся усадьбы Юрковщизна Мстиславского уезда Могилёвской губернии. Владельцы имения Полубинские П.А., М.А., А.А. и А.А..
7)Фонд № 538 (канцелярия Великого Князя Константина Константиновича), опись № 1, дело № 30 (за 1903) – прошение Софьи Марциановны Полубинской (вдовы полковника) на имя Великого Князя Константина Константиновича о помощи в выкупе её имения Юрковщизна в Могилёвской губернии.
8) Фонд № 776, опись № 23, дело № 46 (за 1910 год) – дело о службе Полубинского А.П. по Министерству Внутренних Дел по управлению по делам печати.
9) Фонд № 1374, опись № 1, дело № 507 (за 1797 год) – о назначении С. Полубинского на должность судьи земского Слонимского в Великом Княжестве Литовском.
10) Дело за 1914 год о службе Александра Полубинского в должности Могилёвского полицмейстера.
Упоминание Полубинских в различных публикациях:
«Архив Юго-Западной России, издаваемый для разбора древних актов, состоящей при Киевском, Подольском и Волынском Генерал-губернаторстве с 1859 года». Изд. г. Киев.
Часть 4, том 1, 1867 г. Акты о происхождении шляхетских родов в Юго-Западной России, Часть 2, том 1 в 1861 году приведён «полный алфавитный список русских православных дворянских родов» (стр. VIII , часть 4, том 1) на стр. IX упомянуты князья Полубенские. В приложении к предисловию под № 32 значатся князья Полубинские. Указано, что православные члены рода в последний раз встречаются в документах в 1634 году, а католические члены рода впервые встречаются в 1629 году.
В разделе «Исторические пояснения»: «В 1634 году Михаил Полубинский был погребён в Киево-Печерской Лавре, там же погребены его предки князья Андрей, Василий. Лев, Иван (Максимович Киевл. 1840, стр. 152).
В части 8, том 6, упомянут князь Иван Андреевич Полубенский в числе королевских маршалковских судей в тяжбе 17 июля 1554 года.
В деле 1540 года упомянут Иван Васильевич Полубенский.
«Археографический сборник документов, относящихся к истории Северо-Западного Края».
Том 1. Документ от 3 августа 1546 года. При определении границы между Великим Княжеством Литовским и Короною (Польшей), на стр. 50 упоминается село Ясенское, принадлежащее князю Василию Полубинскому и находилось на границе с «Короною Польскою».
На стр. 52 –упоминается «болото Рудин», которое ограничивает земли князя Василия Полубенского, деревни Миляновцы и Костровцы, речка Ясенка и дорога из Берестья до Парцова и реки Переволоки.
На стр. 53 – болото Русиловцы по концу речки Пивонеи – граница владений князя Ивана Полубинского.
Стр. 200. Документ от 30 марта 1596 года. «Позыв» (вызов в суд) от Новогрудского земского суда к Архимандриту Киево-Печерского монастыря Никифору Туру. Король Сигизмунд III обвиняет Тура по жалобе князя Александра Полубенского, каштеляна Новогрудского, в том, что Тур 30 июля 1594 года, в отсутствие князя Александра напал на его село Иванищевичи, входящее в имение его Глуское-Дубровицкое (г. Глуск в Белоруссии) и разграбил их, затем в августе 1594 года разграбил имение Ольница под Новогрудком и Дуброву, и Положвичи и подчинил их себе.
Стр. 202. Документ от 20-го апреля 1597 года, позыв князю Юрию Ивановичу Чарторыскому по делу о наезде его подданных на имение князя Александра Полубенского. Сигизмунд III пишет об этом князю Ю.И. Чарторыскому.
Документ от 1590 г., о нападении на село Осовское, Дубовицкий замок под Глуском, принадлежащее князю Полубенскому.
Стр. 239. Документ от 26 октября 1609 года. «Инвентарь Деречинского имения». Владелец имения: князь Александр Полубенский, подкоморий Лидский (г. Лида), староста Вилькейский (г. Вилькия). Инвентарь со всем населением и окрестными деревнями. Всё на веки передано Александру Полубенскому. Среди подписавших лист, «пан Матвей Полубинский». Внизу –пять печатей. Инвентарь писан на двух листах и обложен отрывком из старинного Евангелия XII или XIII веков, писанного на пергаменте. Хранится там же.
Стр. 247. Документ от 22 июля 1612 года. «Дарственная запись князя Александра Полубенского священнику Деречинской церкви Роману Кобяте»
Стр. 248. Документ от 15 декабря 1616 года. «Жалоба ротмистра Яроша Сенкевича о том, что люди Константного (Константина) и Александра Полубенских из числа Глуских мещан, напали на обоз, шедший к Москве, разграбили его и убили некоторых людей. В документе, хозяином Глуского замка называют Чарторыского, а Клеваня – принадлежит Полубинским.
Стр. 255. Документ от 6 марта 1617 года. «Асессорское определение по делу ротмистра Сенкевича с Глускими мещанами князей Чарторыских и Полубинских». Упоминается «асессор Матвей Полубинский» и «Константный Полубинский, писарь земский Слонимский, владелец имения Глуска-Дубровицкого).
Стр. 257. Документ от 7 марта 1617 года. «Мировая сделка ротмистра Сенкевича с князьями Чарторыскими и Полубенскими по делу о нападении Глуских мещан на Волынский отряд». В документе Глуск-Дубровицкий называется общим имением Чарторыских и Полубенских.
Том 2. Стр. 10. Документ от 25 июля 1527 года. «Подтвердительная запись князя Василия Андреевича Полубенского Пустынскому монастырю на село Ракуковское.
Том 3, стр. 204-206. Документ от 3 ноября 1708 года. «Подтвердительная запись княгини Изабеллы Сапеги (Сапежиной), данная Григорию Скребню и жене его на арендное владение некоторыми землями в усадьбе Горы-и-Горки (ныне г. Горки Могилёвской области ). Писано от имени Изабеллы-Гелены из Лубна Полубинской дочери Великого Маршалка Великого Княжества Литовского, жены князя Ежи Сапеги, графа в Горах-и-Горках, Зеславе и Лоеве, стольника Великого Княжества Литовского, старосты Оникстанского и Мерецкого. В листе сказано, что это имение унаследовано ею от отца – князя Александра-Гиллария Полубенского Великого Маршалка Великого Княжества Литовского. Писано в Деречине.
Стр. 188-190. Документ от 10 октября 1670 года. Комиссароское постановление, данное от имени князей Полубинских и определяющее взносы и повинности жителей Горы-Горецких, пострадавших от войн и других бедствий. Писано от имени Александра-Гиллария Полубенского маршалка Великого Княжества Литовского, старосты Бобруйского, Езежинского, Белятицкого и пр., старосты Брестской экономии, администратора, полковника войск его королевской милости Речи Посполитой и Великого Княжества Литовского, владельца имения Горы-и-Горки в повете Оршанском.
Документ от 22 июля 1673 года. «Комиссарский лист, данный от имени Александра-Гиллария Полубенского Горы-горецким жителям на построение православной церкви и отправления в ней богослужений. Документ скреплён печатями Александра-Гиллария и Константина Полубенских.
Том 4. Документ от 25 декабря 1576 года (стр. 25). Письмо Короля Польши Стефана Батория к князю Кшиштофу Радзивиллу об охране Лифляндской границы от неприятеля совместно с князем Александром Полубенским и Яном Ходкевичем, под начало которого первые два должны поступить. В письме А. Полубенский назван старостой Трикатским и Вольмарским.
Стр. 72. Документ от 19 июля 1609 года. Судебное определение по делу о невозвращении Кшиштофом Яновичем Шеметом колокола, одолженного отцу последнего князем Полубенским каштеляном Новогрудским старостой Вилькейским, подкоморием Лидским. Писано в г. Волковыске.
Стр. 92. Документ от 1635 года. «Дневник посольства к Царю Михаилу Фёдоровичу от Короля Владислава IV. На странице 112 упоминается «пан Николай Полубинский подскарбий и старший покоевый». При описании въезда посольства сказано: « въезд был такой: сначала ехали два покоевых его милости пана воеводы Виленского, пан Полубинский и пан Войнилович».
Том 5, стр. 98. «Записки игумена Ореста» от 27 апреля 1794 года: среди лучших Православных семей упомянуты князья Полубинские, Сангушки и Заславские.
Том 6, стр. 60-62 от 13 мая 1593 года. «Запись князя Александра Полубенского Виленскому Св. Троицкому братству на дом и фольварк Судерви».
Том 7, стр. 31, документ от 10 марта 1565 года. В письме Жмудского старосты Ивана Ходкевича к Великому Гетману Литовскому Николаю Радзивиллу, упоминается и князь Полубенский.
Том 9, стр. 454. «Субботник или поминник Супрасльского монастыря (Лавры). Поминник доведён до 1630 года. На стр. 457 поминается «Род князя Василия Полубенского, князя Элевферия, княгиню Анну, княгиню Ксению, Марию. Князя Василия». На стр. 458 поминается ... «род Полубенских князей: княгиню Парасковию, Полубенской Аньны, Аньны, князя Василия (Полубенский), князя Иоанна Полубенского, княгиню Пелагею Полубенскую» ...
На стр. 249 в документе датированном 1673 годом упоминается «Дымитр-Самуель Полубинский воевода Новогрудский».
Том 10, стр. 189. Документ содержит описание имения Беличаны в Минском воеводстве, дел и документов, служащих Виленскому Св. Троицкому монастырю, с объяснением какую повинность отправляют тамошние крестьяне. Часть Беличан принадлежат князю Сапеге, в 1642 году упоминается некая Полубенская.
Стр. 212 упоминается «Александр Полубенский каштелян Новогрудский» который уступил в 1593 году братству Св. Тройцы фольварк Судены (Судерви ?) 11 марта 1593 года.
Том 11, стр. 38-39, документ от 20 февраля 1679 года. Конфирмация привилея, данного Королём Михаилом Брестскому Симеоновскому монастырю на мельницу, упоминается «Александр-Гиларий Полубинский генеральный староста Жмудский, администратор экономии Брестской». Полубинский – маршалок, вице администратор Брестский.
Том 13, стр. 133-134. Акты консистории по г. Гродно от 8 марта 1797 года упоминается лист от 1612 года «Александра Полубенского подкомория Лидского».
«Виленская комиссия для разбора и издания древних актов»
Тома с 1-го по 5-й не имеют указателей имён, поэтому возможны пропуски.
Том 7, стр 194, упоминается «Полубинский Антоний, земянин Гродненского повета» в 1712 г. в сеймиковом постановлении дворян. Также по Гродненскому повету упоминался Полубинский Казимир в 1710, 1712 г.г., а в 1732 г. он упоминается как «Парцонавский подкоморий».
Полубинский Леон, Гродненский скарбник, 1765 г. в списке «вооружённым дворянам и татарам Гродненского повета явившимся на смотр» ... «на коне каштановой масти, со всем необходимым для войны» числится по «парафии Новодворской».
В 1735 году Михаил Полубинский из Гродненского повета подписал инструкцию данную дворянам и урядникам Гродненского повета послам на сейм.
В 1768 году Стефан Полубинский, наряду с прочими, подписал инструкцию депутатам отправляемых на ординарный Варшавский сейм от Гродненского повета.
Том 15, стр. 222 «лист Полубинского на построение Православной церкви в Горках», документ от 3 октября 1748. Упоминается усадьба Горы-и-Горки в повете Оршанском. Разрешение дал Александр-Гилларий из Лубна Полубинский Маршалок Великого Княжества Литовского, староста Бобруйский, Езежинский и прочее, прочее, на постройку церкви Вознесения Пресвятой Богородицы в Горках. Писано в Деречине 19 августа 1660 г.
Том 21, стр. 321. Записка иезуита Витебской коллегии Иоанна Карницкого (в указателе имён к этому тому стоит «ректор коллегии Карпинский») польному писарю Великого Княжества Литовского Александру Полубенскому от 27 сентября 1669 года.
Стр. 12-13. В документе речь идёт о «Полубенской Васильевой (то есть, жене Василия) старостине (жене старосты) Мстиславской Зофеи (Софьи) Павловне, княгине.» Софья Павловна Полубенская жена Мстиславского старосты князя Василия Андреевича Полубенского и тёща князя Глеба Сапеги. В 1555 году писано «Обязательство Тимофея Романовича княгине Полубенской отслужить ей за украденные у неё вещи». Гродненский повет.
Том 22, стр. 102, документы за период 1555-1565 г.г. Слонимский повет.
Заявление князя Фёдора Полубенского о нападении Яковицкого Миткевича на его людей, нанесении им побоев и отнятия разных ценных вещей. Упоминаются: княгиня Марина Полубенская, Фёдор Иванович Полубенский и княжна Марья владелица двора Деречинского.
Стр. 187. Заявление княжны Марины Полубенской о захвате её сена урядником князя Вишневецкого. Упоминаются «её милость княгиня Фёдоровая Полубенская, княгиня Марина Козечанка (Козека)».
Стр. 112. Жалоба урядника князя Фёдора Полубенского на урядника князя Александра Полубенского, за нанесение его людьми побоев и захват вещей.
Стр. 154. Заявление князя Фёдора Ивановича Полубенского о нападении Петра Зубелевича на Котчинских (имение Котчин или Кочин) крестьян, принадлежащих Полубенскому.
Стр. 320, много раз упоминается «Фёдор Иванович Полубенский державца (управляющий королевским имением) Свислочский (местечко Свислочь)».
Стр. 360, упоминается жена Фёдора Ивановича Полубенского – Марья Андреевна Козекчанка (Козека).
Том 24, стр. 41 «Акты о боярах». «Извлечение из постановления Виленского сейма 1528 года». «... князь Василей Полубенъский мает ставити сорок тры кони...», то есть, князь Василий Полубенский для ополчения обязан выставить 43 коня.
Стр. 497 за 1677 год, упоминается судья Слонимский Кшиштоф Полубинский. Стр. 342 за 1571 год, упоминается судья Слонимский Михайло Полубинский. Стр. 342, 344 в 1571 году, упоминается Полубинский Езоф (Юзеф, Иосиф) подсудок, и также «подсудок Михал-Александр Полубинский».
Том 23, стр. 442. В документе от 14 января 1642 года, писаном в г. Орше по делу 1612 года, упомянут князь Остафий (Евстафий. Остапий, Остап) Полубинский.
Том 24, стр. 329. Документ от 9 июня 1668 года. Повторная выпись от 29 июля 1747 года. Произведённое наместником Полоцкого воеводы размежевание между крестьянами имения Славучаны княгини Полубинской и землями королевского имения Черствяты. Речь идёт об «Овдотье (Авдотья, Евдокия) Полубенской вдове князя Ивана Полубинского. Князь Иван Полубинский получил от Короля Сигизмунда имение Славучаны в Черствяцкой волости, за службу.
Том 26. Документ за 7 января 1721 год. Контракт, заключённый ксёндзами комиссарами Виленской капитулы Полубинским и Гонсевским с Витебским жидовским кагалом на содержание виноторговли в Витебске и окрестностях. В документе упоминается «князь Пётр Полубинский, пробошч, прелат Виленский, Жмудский комиссар.»
Стр. 67. «Универсал Витебского воеводы Поцея об устранении арендаторов-жидов от виноторговли в Витебске Виленскою ксендзовскою капитулой и о передаче этого промысла самой капитуле», май 1721 г. В этом документе упоминается тот же прелат князь Пётр Полубинский.
Стр. 458, документ от 26 июня 1667 года. Упомянут польный писарь Великого Княжества Литовского Илларион Полубинский.
Том 28 (часть 2) «Оршанский гербовник»
Стр. 32. О роде Домарацких сказано «... в 1693 году 30 октября датированным, а 1719 года 26 июня в Витебском суде заактированном, в году же 1772 декабря 24, дано исключительное право Доминику и Симону Домарацким в пожизненное владение 6 влок земли в графстве Горы-Горецком застенке Красулина от И.В. Полубинского Маршалка Великого Княжества Литовского.
Стр. 133, о роде Биллевич-Станкевич: « .... в 1664 году 5 октября дано, а 5 февраля 1667 г. в Слониме подтверждено записью конфирмационной, право на усадьбу Бенятичи. Это пожалование было сделано Яну Станкевичу от И.В. Полубинского.
Примечание: Две последние записи о даровании земли И.В. Полубинским, использовались позднее для доказательства дворянского происхождения родами Домарацких и Биллевичей-Станкевичей.
Фактом дарования земельных угодий, князь И.В. Полубинский возводил этих людей, согласно законам Речи Посполитой, в потомственное шляхетское достоинство. Позднее, когда Польша и Великое Княжество Литовское вошли в состав Российской Империи, факт владения их предками усадьбами и крепостными, являлось, по Российским законам, достаточным доказательством для подтверждения их прав на потомственное дворянство и Российской Империи.
10 февраля 1648 года (16 июня 1768 года –повторная запись) –среди свидетелей, упомянут Александр-Гилларий Полубинский воеводич Парнавский державца Рудобельский.
Такая грамота послана от государя из Пскова с князем Тимофеем Романовичем Трубецким во <...> к князю Александру Полубенскому.
Божьей <...> волей, и желанием, и властью, и силой творения, когда сказал бог "да будет свет" - стал свет, и совершилось иное творение тварей как наверху, на небесах, так и внизу, на земле и в преисподней. И затем создал бог человека, мужчину и женщину, сотворил их, поселил в раю и дал им наставление; когда же они послушали дьявола и наставление преступили, бог за это прогневался на них, и изгнал их из рая нищими, и осудил их на смерть и болезни, и обрек их на труд, и отлучил их бог от лица своего. И увидел враг, что первые его козни пошли ему на пользу и что бог прогневался на человека, и, увидя это, решил окончательно уничтожить людей и побудил Каина убить Авеля. Бог же, не оставляя свое создание, из милосердия к роду человеческому сотворил ради Адама родоначальника правды - Спасителя. И затем Енох угодил богу, ради чего бог прославил его взятием на небо и сохранил его как прорицателя своего второго пришествия. И когда умножились люди, и враг окончательно усилился, и люди стали повиноваться врагу во всем и восприняли все его злые дела, то бог еще более разгневался, и истребил всех людей на земле потопом, и, обнаружив, что только праведник Ной действует по его заповедям, сохранил его за это как родоначальника вселенной. Затем, когда люди вновь умножились и враг еще более прельстил их и люди усердно предались вражьему прельщению и уклонились в богоборство, они начали создавать столп, говоря себе: если снова захочет бог навести потоп, то мы, взойдя на столп, вступим в борьбу с богом. И создали столп этот выше облаков, и бог гневом, дыханием уст своих, дыханием бурным и сильным, сокрушил столп и одних побил, а других разделил на семьдесят два языка. Один только Евер не присоединился к их делу и замыслу, за что бог и помиловал его: не отнял у него языка Адамова. От его имени и называются евреи. А других он разделил, чтобы, разделившись, восставали друг на друга и мучались за это преступление. Когда я говорю о боге, то, как и выше, я говорю об Отце и Сыне и святом Духе в едином существе; ибо здесь были произнесены такие слова: "Вот люди говорят одним языком и едиными устами и могут сделать всё, что захотят, спустимся и разделим их". Кто бы это мог говорить, как не Троица? И затем, когда люди вновь умножились и подчинились врагу и бог еще более на них прогневался и отступил от них, дьявол поработил их и по своей воле стал вести все человечество. И отсюда пошли мучители, и властители, и цари, как первый Неврод, который начал строить столп, когда и произошло разделение языков. Неврод начал царствовать в Вавилоне, затем Мисрем в Египте, и в Ассирии Вил крепкорукий, он же Крон, и Бел, и Белус, и Белье, и Вабал, и Вельефегор, и Вельсавух, и Вельсавав, и Астарта, затем Ниние и Фор, он же Арес, и повсюду возникли многоразличные царства, и каждое царство отдельно. Так возникло среди людей неблагочестивое царствование, то, о котором господь наш Иисус Христос говорит в Евангелии: высокое для людей - мерзость для бога. И так увидел бог, что погибает род человеческий, и умилосердился над ним и создал праведника Авраама, того Авраама, который познал истинного бога и которого бог возлюбил. И ради этого бог склонился на милосердие к человечеству, и благословил Авраама, и указал ему его обязанности, и даровал ему наследника - Исаака и Исааку Иакова, он же Израиль. И обещал бог Аврааму: "Сделаю тебя прародителем многих народов, и цари от тебя произойдут". И те, которые произошли от Авраама, Исаака и Иакова, стали называться людьми, а прочие - язычниками, ибо говорит великий пророк Моисей: "Всевышний поставил пределы народов по числу ангелов божиих; и стал Иаков уделом господним, Израиль - достоянием его". И в то время, когда бог пас народ израильский, и извел его из Египта двумя своими крепкими и величественными руками - праведником Моисеем и Иисусом Навином, и поместил их в обетованной земле (было в то время много государств, и некоторые из них израильтяне истребили), и когда он так сохранял иудейский народ и давал ему судей и правителей и сам руководил ими до самого времени пророка Самуила, израильтяне, из-за того что после преступления Адама все человечество было охвачено прельщением и порабощено врагу, часто преступали божьи заповеди, прельщаясь делами беззаконных язычников. Бог же на них иногда гневался и отдавал их в рабство иноплеменникам, иногда же миловал и освобождал: когда они отступали от бога и поклонялись идолам, тогда предавал их, когда же обращались к господу, тогда освобождал их. Поэтому он, снисходя к их слабости, разрешал им даже приносить жертвы - не потому, что он хотел от них жертв, а уступая их слабости: "Пусть приносят жертвы, лишь бы истинному Богу приносили, а не бесам". Так было до пророка Самуила. Но человеку родственна всякая нечисть: не захотели израильтяне жить под божьим именем и под руководством его праведных слуг и попросили себе царя, и бог весьма за это прогневался на них и дал им царя Саула. И много напастей претерпели, и бог умилосердился над ними и дал им царя - праведника Давида и распространил царство его. Это было первое благословение царству: бог снизошел к слабости человеческой и благословил царство. И затем, когда умножились люди, и царства, и власти и разрослось беззаконие, бог не презрел рода человеческого, мучимого дьяволом. Прежде всего послал пророков, провозвестивших пришествие божьего слова и обличающих грехи и беззакония; были же люди неразумны, и враг ими владел, и избили они пророков и еще более впали в нечестие. И затем во имя человеколюбия сам бог Сын, слово божие, соизволил воплотиться от пречистой матери, чтобы спасти людей на земле. И сперва он отверг царство, ибо говорит господь в Евангелии, что высокое для людей - мерзость для бога, а затем и благословил его, ибо божественным своим рождением прославил Августа-кесаря, соизволив родиться в его царствование; и этим прославил его, и расширил его царство, и даровал ему не только Римскую державу, но и всю вселенную - и готов, и сарматов, и Италию, и всю Далмацию, и Анатолию, и Македонию и иные страны - Азию, и Сирию, и Междуречье, и Египет, и Иерусалим - вплоть до границ Персии. И когда Август владел таким образом всей вселенной, он посадил брата своего Пруса в город, называемый Мальборг, и в Торунь, и в Хвойницу, и в преславный Гданьск на реке, называемой Неман, которая течет в море Варяжское. Когда же господь наш Иисус Христос осуществил предназначенное ему провидением, послал он божественных своих учеников по всему миру просветить вселенную. Они же, точно на крыльях облетев всю вселенную, проповедовали слово божие. И так как в то время всюду царствовал грех и господствовало нечестие, а цари и князья и управители служили дьяволу и противодействовали ученикам божьим, то они были избиты, и многие ученики божьи - как священники, так и простые люди - приняли мученичество. И со времени царствования Августа вплоть до Максентия и Максимина Галерия было в Риме гонение на христиан. Господь же наш Иисус Христос не презрел моления рабов своих, но, внимая мольбам своей матери и исполняя свой обет: "Я с вами до скончания мира сего. Аминь", создал опору благочестия - великого, сияющего благочестием Константина Флавия, царя правды христианской, соединившего священство и царство воедино, и с этого времени повсюду умножились христианские царства. И затем по благоволению в Троице славимого бога в Российской земле создалось царство, когда, как я уже говорил, Август, кесарь римский, обладающий всей вселенной, поставил сюда своего брата, упомянутого выше Пруса. И силою и милостью Троицы так создалось это царство: потомок Пруса в четырнадцатом колене, Рюрик, пришел и начал княжить на Руси и в Новгороде, назвался сам великим князем и нарек этот город Великим Новгородом. Сын же его Игорь переселился в Киев и там установил скипетр российского царствования и брал дань с греков и жил в Переяславле Дунайском, где находятся Бен и Бедна. Что же после них? Умилосердился бог над нашей Российской землей и привел сына этого Святослава, Владимира, к познанию истины и просветил светом благочестия, чтобы он славил его, истинного бога, Отца и Сына и Святого Духа, во единстве почитаемого, избрал его, как второго Павла, в царственных сединах, обратил его к крещению и сделал царем правды христианской, как великого Константина. Как говорит божественный апостол Павел: нет власти не от бога, пусть всякая душа повинуется власти; поэтому тот, кто противится власти, противится божьему повелению, и никому не следует вступать в чужие пределы. Мы же хвалим, прославляем и почитаем господа, вечно поем и превозносим его, давшего нам средство к спасению, как в дому раба своего Давида, так и в дому блаженного великого Владимира, во святом крещении Василия. Его же божьей милостью, благоволением и волею утвердился и скипетр Российской державы и был передан нам - от этого великого Владимира, во святом крещении Василия, который рисуется на иконах с царским венцом, и от сына его великого государя Ярослава, названного в святом крещении Георгием, который завоевал эту Чудскую землю, то есть Ливонию, и поставил город, названный по его имени Юрьевом, а теперь называемый Дерптом, и от великого царя и великого князя Владимира Мономаха, который воевал в византийской Фракии и приобрел царский венец и имя (получил он их от царя Константина, царствовавшего в то время в Царьграде), и от преславного великого князя Александра, одержавшего на Неве победу над немцами римской веры, и от достойного хвалы великого государя, великого князя Димитрия, одержавшего за Доном великую победу над безбожными агарянами, и от деда нашего, блаженной памяти великого государя Ивана Васильевича, собирателя Русской земли и многих земель обладателя, и от отца нашего, великого государя, царя всея Руси блаженной памяти Василия, приобретателя исконных прародительских земель, перешел, наконец, по наследству и к нам скипетр Российского царства. Мы же хвалим бога за премногую его милость к нам.
Этого тричисленного божества, Отца, Сына и Святого Духа милостию, властью и волей покровительствуемые, а иногда охраняемые, защищаемые и укрепляемые, мы и удержали скипетр Российского царства; мы, великий государь, царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси <...>, оповещаем думного дворянина княжества Литовского, князя Александра Ивановича Полубенского, дудку, пищалку, самару, разладу, нефиря, о нашем царском повелении.
А наставление наше царское таково. Ливонская земля с незапамятных времен - наша вотчина: от великого князя Ярослава, сына великого Владимира, а во святом крещении Георгия, который завоевал Чудскую землю и поставил в ней город, названный по его имени Юрьевом, а по-немецки Дерптом, а затем от великого государя Александра Невского; Ливонская земля давно уже обязалась платить дань, и они неоднократно присылали бить челом прадеду нашему, великому государю и царю Василию, и деду нашему, великому государю Ивану, и отцу нашему, блаженной памяти государю и царю всея Руси Василию, о своих винах и нуждах и о мире с их вотчинами - с Великим Новгородом и Псковом - и обязались не присоединяться к Литовскому государю.
И к нашему царскому величеству также неоднократно присылали бить челом своих послов и обязались платить дань по-старому, но потом всего этого не исполнили, и за это на них наш меч, гнев и огонь ходит. И как-то раз дошло до слуха нашего, что люди безвластного государства Литовского, преступив божье повеление, не позволяющее никому вступать в чужие владения, вступили в нашу вотчину, в Ливонскую землю, и тебя сделали там гетманом. И ты совершил многие недостойные дела: не имея воинской доблести, обманом взял Изборск, пригород нашей вотчины Пскова, где, будучи отступником от христианства, надругался над божьими церквами и иконами. Но милость бога и пречистой богородицы и молитвы всех его святых и сила икон посрамили вас, иконоборцев, а нашу древнюю вотчину нам возвратили, а ваша надежда - Крон и Зевс и другие, о которых мы говорили выше, - оказалась напрасной.
А пишешь, что ты - Палемонова рода, так ведь ты - полоумова рода, потому что завладел государством, а удержать его под своей властью не сумел, сам попал в холопы к чужому роду. А что ты называешься вице-регентом земли Ливонской, правителем рыцарства вольного, так это рыцарство бродячее, разбрелось оно по многим землям, а не вольное. А ты вице-регент и правитель над висельниками: те, кто из Литвы от виселицы сбежал, - вот кто твои рыцари! А гетманство твое над кем? С тобой ни одного доброго человека из Литвы нет, а всё - мятежники, воры и разбойники. А владений у тебя - нет и десяти городков, где бы тебя слушали. А Колывань у шведского короля, а Рига - отдельно, а Задвинье у Кетлера. А кем тебе править? Где магистр, где маршал, где командоры, где советники и все воинство Ливонской земли? Всего у тебя - ничего!
А сейчас наше царское величество пришло обозревать свои вотчины - Великий Новгород, Псков и Ливонскую землю, и мы шлем тебе с милостивым покровительством наше царское повеление и достойные наставления: мы хотим на угодных нам условиях заключить мир, о котором ваш избранный государь Стефан Обатур пишет к нам и присылает своих послов, а ты бы не мешал заключению мира между нами и Стефаном Обатуром, не стремился к пролитию христианской крови и уехал бы со всеми людьми из нашей вотчины, Ливонской земли, а мы всему своему воинству приказали литовских людей не трогать. А если ты так не сделаешь и из Ливонской земли не уйдешь, тогда на тебя падет вина за кровопролитие и за судьбу литовских людей, которые окажутся в Ливонии. А мы не будем вести никаких военных действий с Литовской землей, пока послы от Обатура находятся у нас. А с этой грамотой мы послали к тебе своего воеводу князя Тимофея Трубецкого, сына Романа, сына Семена, сына Ивана, сына Юрия, сына Михаила, сына князя Димитрия, сына великого князя Ольгерда, у которого твои предки Палемонова рода служили.
Писано в нашей вотчине, в доме св. Троицы и великого государя Всеволода-Гавриила из двора нашего боярской державы в городе Пскове в 7085 году, 9 июля (9 июля 1577 г.), на 43-й год нашего государства, на 31-й год нашего Российского царства, 35-й год - Казанского, 24-й год - Астраханского.
А на подписи к грамоте написано: почтенному дворянину великого княжества Литовского, князю Александру Ивановичу Полубенскому, дудке, вице-регенту бродячей Литовской земли и разогнанного Ливонского рыцарства, старосте Вольмерскому, шуту.
«Труды X археологического съезда в Риге» , 1896 год. Издано в Москве в 1900 году, том III, стр. 117 -138.
«Донесение князя Александра Полубенского», обнаруженное в архивах Царства Польского. Открыватель этого документа Н.Ф. Беляшевский приводит в своей работе описание подлинника, польский текст и его русский перевод. Ниже приводится только русский перевод без комментариев.
«Донесение каштеляна Новогрудского в Кеси, представленное нам, ревизорам его королевской милости.
24 мая, в праздничный день, я вместе со старостами и ротмистрами давал знать королю его милости о неприятеле, на что король ответил, обещая послать на помощь татар, которых не послал; затем и остальные люди выехали; об этом покажу письма.
30 мая все мы через Стабровского отправили к королю и к каштелянам другие письма, на что каштелян виленский ответил: «Король не дал ни людей, ни войска, а я также не имею чем вас спасать».
6 июня, третий раз, мы послали из Румборка Адама Подвинского, который был у короля, помощи однако не получил и не привёз нам никаких известий.
10 июня, четвёртый раз, послали мы Дембинского в Волковыск на сейм, там только насмехались над этим, а неприятель уже воевал Инфлянтскую землю.
11 июня, пятый раз, Ждана хлопца посылали мы к каштеляну виленскому, в Ковно и к королю , давая знать о неприятеле; и подлинно, войско из Пскова движется на войну; каштелян виленский прислал мне другое письмо о том, что король не дал ни людей, ни войска.
12 июня под Трикат пришло 20 тысяч войска с Трубецким; с ними мы имели каждый день стычки под Трикатом, а я сам выезжал к мызе Брангалёво, достал языков и через Мезенского отослал их к каштеляну Виленскому.
14 июня послал к королю Давида Левоша, давая знать, что уже войско (неприятельское) воевало возле Триката, жгло возле Вольмара, Смильтина, Румборка, а под Кесью неприятель расположился лагерем; тогда же принесли мне и ответное письмо от великого князя (московского); король отписал, из-за дел под Гданьском не может так быстро дать помощи.
Шестой раз послали Андрея к королю под Гданьск, который сам видел войско под Вольмаром и Трыкатом; король отослал к каштеляну виленскому, к каштелянам литовским и к пану подчшему, но тех не было.
20 июня секретаря Винка (с известием) о всех нуждах послали, давая знать, что сам московский глава движется с орудиями, и сделали список по имени всем воеводам, какие в какой рати были, и какие именно пушки имели с собой.
26 июня посылали Петра Стабровского к королю и к панам рад, уведомляя. что сам московский (князь) движется с пушками, берёт замки; с ним мы уже несколько раз имели стычки и брали немало пленных, от которых получили сведения. Но им при дворе и у панов рады не поверили и помощи не прислали. Пётр Стабровский записал это в книги, в доказательство чего есть выпись его заявления.
Девятый раз, Крыванского, секретаря, посылали к королю и к панам советникам, извещая, что Кесь взята немцами вследствие измены Магнуса, и наши перебиты.
Десятый раз посылали Иванка хлопца к королю и панам (советникам), прося о спасении и помощи, так как вся Инфлянсткая земля и каштеляны Инфлянтские присягнули и предались Магнусу. Просили помощи у князя Курляндского и у жителей Риги, но получить её не могли.
Одинадцатый раз посылал Янка к королю и к панам рады, извещая об измене (жителей Вольмара ?), явные письменные ответы, которые отослали панам рады.
Двенадцатый раз, посылал Герцыка с письмами, давая знать, что не можем дольше держаться против Московского (князя) и Магнуса; этого посланца поймали в дороге.
Затем ездил Подбельский, давая знать, что в Вольмаре перехватывали письма к королю и к панам рады.
27 июня Вольмарские мещане, уговорились с Магнусом, обещали ему передать город, и вскоре затем обложили меня в замке из города. Последний раз посылал я к королю и к панам рады (извещая), что без выручки и помощи держаться не можем. А перед этим Магнус присылал письма, чтобы я ехал к нему, присылал и послов – начальника и ротмистра, с ним Гомля Иоанна Анрепа, которого мы ранили, а другой был пойман; он был в тюрьме у меня в городе, но затем, когда я послал его к королю, немцы отбили его на дороге.
28 июня мещане Вольмарские, изменив, отворили ночью город, впустили до рассвета Магнусовых солдат, слуг моих побили, так как Магнуслвых немцев разом ворвалось в город 170 конных; слуг моих убили 46, да кроме того 10 Смильтинских солдат; командиром над теми людьми был Бесман, немец.
Потом, 29-го, стреляли по замку с костёла и с домов; на другой день ночью приступили к штурму, ворота и калитку зажгли и поломали в окнах решётки, проломали стены и силой вломились в замок; В это время было убито 50 человек, и я сам был ранен, когда разовало орудие. Тогда же начальник с Магнусовыми солдатами, ворвавшись через окно в клеть взял и меня на слово, затем спустили меня по верёвке со стены за крепость, после того как я дал слово, и сейчас же повели на постоялый двор и, оценивши, отдали Генриху Бесману, командиру. Слуг, которых поймали живыми, оценивали; некоторых я выкупил у немцев под расписку. На следующий день начальник хотел, чтобы я приказал передавать замки, чего я не сделал, находясь в плену; ибо взяли и меня, и слуг, и моё имущество.
30 июня, в четверг, повели меня в железных оковах к Магнусу; в это время сзади меня нагнала Москва, которой под Румборком было 20 тысяч; тогда же меня суть было не убили немцы; а Москва уже обложила Румборк, Трикат и Смильтин.
31 июня прислал Магнус своих советников Генриха Бесмана, Адена Гофа, каштеляна Брабека, чтобы я сам себя оценил и передал ему замки, чего я сделать не захотел. В это время приехал к Магнусу от великого князя воевода Баим Баенков, чтобы меня, как пленника, отослали к великому князю, из-за чего вышли немалые пререкания, так как, давши мне слово, не сдержали его; иначе и быть не могло: в присутствии каштелянов, начальников и ротмистров сам Магнус отдал меня в руки того посла, при этом были каштелян Брабек, Аденгоф и мещане, которые посадили меня на воз, препроводили под конвоем в сто конных в Скуин, близ Орляго, в стан великого князя; был и толмач Магнуса Каспер.
1 августа утром великий князь расставил все вооружённое войско кругом и приказал привести меня, и посреди войска, имея возле себя совет, спросил меня: христианин ли я? Затем стал высчитывать свой род от Августа кесаря, начавши от Рюрика Руса, 14 поколений, говорил, что Рус был братом Пруса, который заложил Мальборк, Гданск, Торун; что Святослав, сын Игоря, добыл землю Инфлянтскую и в честь своего имени основал Юрьев и владел землёй Инфлянтской; что Александр Невский (sic) побил немцев под Чудским озером, Воронь-Камень добыл; что князь Дмитрий Дольский (sic) разбил Мамая над Доном; что отцу его и ему Инфлянты дань давали и держались договора, как Новгородским воеводам челом били; что он сам саблей своих холопов Инфлянты и Курлянты воевал, что король Август не по праву вступил в остальную часть этой земли; что наступил раздел этой земли шведами, и теперь Ревель у шведа. «А я пришёл добыть и осмотреть мою вотчину; всему положил начало Иероним Ходкевич и сын его Ян: ворвался в землю и завладел замками. Под Кесью, в 60-м году, на воевод на Крупского послал и тебя. Полубенский, ты клыка Мещерского (sic), поймал и затем замками завладел. Также под мои замки приходили с войском Николай Радзивилл, Иероним и Григорий Ходкевичи, землю Ливонскую и мои замки полонили, Таурус взяли, а я у них за то Полоцк взял. А о земле Инфлянтской с Августом мира не имел, и между послами уговоров не было». Затем сказал мне: «Кто тебе велел находиться в моей земле в замках?». Я отвечал, что 18 лет служу моему королю в этой земле, охраняя его замки. Потом сказал: «Государь твой писал к тебе», и показал письмо из Гданска, писанное по-латыни, в котором король пишет: «Я занят Гданском, но писал к панам литовским, чтобы тебе помогли, дали помощь и оборону». А я этого и хотел. Я отвечал, что король и каштеляны полагались на договор и не ожидали войны в Инфлянтах. Затем я говорил, что не знаю каким способом (duchem), с твоего ли ведома, Магнус, путём измены, владеет землёй и замками, и не знаю, чьим именем, или сам по себе; что силой штурма взял меня, имущество моё забрал, заграбил, меня самого оценивал, слуг моих продавал, - неизвестно, кто из вас господин в той земле. Я сказал, что король не ожидал этой войны, а если я и защищался, то поступал как следует, верно тем служа моему государю. Просил его, чтобы обращался со мной, как с человеком рыцарского достоинства. Потом (он), переговариваясь с боярами, сказал: «Я дарую тебе жизнь и прикажу позаботиться о тебе». Спрашивал меня почему я так слаб и оборван. Я ответил, что нездоров, избит и ранен, и что видит меня ограбленного. Он приказал мне представить письменно, сколько забрано слуг моих и вещей. Давши подводу, приказал мне ехать за его ратью; там я видел все дела и войско и присмотрелся к порядкам его.
1 сентября (он) расположился обозом в семи верстах т Кеси, приказал снова привести меня, спрашивал, знал ли я заодно с Магнусом о той измене, которую учинил (Магнус) против него, и не был ли я в соглашении с ним. Я к этому непричастен, мне не было поручено входить с ним в соглашение; показал ему письмо, которое он взял, где каштелян виленский пишет, чтобы я не соглашался на немецкие предложения и на их уговоры и в соглашении с ними не был. Я с Магнусом не сговаривался, в доказательство чего есть и письма его. Потом (в. князь) говорил, как у него в молодых летах, а именно, когда ему было три года, умер отец, а когда было восемь – мать. « В то время Сигизмунд король – Стародуб. Гомель, Радогощ, Почап добыл, Северскую область опустошил, а я всё это у него отобрал и взял в своё владение; как затем наступили войны, которые и по сей день продолжаются по вине изменников моих; неправедное кровопролитие совершил Юрий Николаевич Радзивилл с Ходкевичами и со всей силой Литовской; потом сбежал Крупский (sic); приходил на Великие Луки, потом сжёг монастырь, землю опустошил; ляхи приходили под Красное; всё это усмиривши, (я) хотел хорошо жить с братом до самой смерти; мы отпускали друг другу пленных; а после смерти брата моего Августа паны Литовские присылали Михаила Гарабурду, желая избрать меня или сына моего государем, да обманули, как и ранее королевну Катерину обещали (отдать) за меня, а потом за моего холопа, недруга отдали, а меня обманули; затем брата нашего Генриха избрали; я хотел жить с ним в мире; когда же вы его не удержали и государя у себя не имели, я мира не нарушал, я и в тот час литовской земли не трогал; а ливонских замков всегда добивался, и мира о них не чинил; а теперь вы избрали себе господаря, польским королём и великим князем литовским. Стефана; и присылали к нам о договоре, и мы сказали, чтобы послы его были у нас, а их нет идо сего часу; а с Литвой я до этого времени был в мире; татары у вас Подолии завоевали, людей вывели много; а я здесь в вотчине моей замки ливонские взял. А теперь государь ваш (как) со своими мужиками поступает, которые ему досаждают и противятся; это вас Бог карает за ваше лютерство и за неправду, что вы в моей вотчине сидите не по праву; известно, что предки мои по Белую Воду владели при Владимере Святом, который крестил Русскую землю».
Я просил его о милосердии и советников его о заступничестве; обещал так: «Что пристойно – сделаю», и отдал меня на попечение приставу Борису Петровичу Благому.
И перед этим послал Богдана Бельского с 20 тысячами людей к Вольмару, так как немцы заперлись в городе и крепости, приказав добывать их штурмом; город и замок сдали на условиях, защищались мало; в то время (вел. кн.) приказал казнить 200 Магнусовых немцев, иных взяли в поле.
В воскресенье сам приехал к Кеси, приказал явиться к себе Магнусу с его советом; Магнус сначала послал своего советника – Алиеса Иоан Андрыпа ... (пропуск в рукописи) бить челом великому князю; его (вел. князь) избил палкой (biczem). Они заперлись в Кеси; приказал взять Магнуса сам – двенадцатого; этот до тех пор стоял перед ним на коленях, пока тот не обещал даровать ему жизнь, говоря: «Знаю, что изменил». В замке заперлись: командир Генрих Бесман и каштелян Динабургский Коршель, бурмистр, надворная шляхта – больше 300 человек, да к тому же немало мещан-латышей. Москва вломилась в город, силой взяла всех мещан и имущество; в этот день добывали передние укрепления замка.
Потом, 2-го сентября, пробили брешь в переднем укреплении, а ночью немцы сами зажгли конюшни, дома и башни, лошадей своих поубивали, передние укрепления уступили Москве. Того же дня установили несколько пушек у латышского костёла, другие спереди, несколько картаунов со стороны мельницы, выбили несколько частей стены наружного укрепления (zamek okolny), стены, столбы и своды поломали.
3 сентября пробощ Жуковский с другими вышел просить о милосердии, - приказали обезглавить. Того же дня Петра Осифа, который сдался королю, посадили на кол, брата его обезглавили. Стрельбой разбили стены в башне, в замке вышли съестные припасы, отвели им воду, зажгли мост и ворота; (осаждённые) сами бросались с крепости.
4 сентября, утром, командир Бесман, каштеляны и других очень много – несколько сотен, взойдя на «Мастерскую» башню, подложили 6 бочек пороху; когда его зажгли, то более важных лиц выбросило в пруд; забравши их оттуда, посадили на кол; в замке женщины сами себя убивали, бросали серебро в огонь. Когда вломились в замок, без милости город и замок грабили, убивали латышей, мужчин и женщин.
5 сентября, выведши а площадь 800 немцев, приказал их обезглавить, на что сам великий князь смотрел, обступивши их кругом; того же дня слуги мои, которые были найдены живыми, были приведены Богданом Яковлевичем, великий князь приказал позвать меня к себе в шатёр для совещаний, подарил меня этими слугами, дал их мне и поставил к ним стражу.
6 сентября тронулся к Кеси, ночевал в двух милях, направляясь к Румборку.
7 сентября подступили к Румборку, там с замка беспрепятственно шла стрельба, (делали) вылазки, поймали и побили очень много Москвы во все эти дни, когда тащили пушки к Румборку; их придвинули к костёлу от сажалок, от злотника (?), сделали шанцы, окопы; также и в Румборке до тех пор стреляли и защищались, пока хватало сил.
8-го, в субботу, им приказано быть в обозе; писали письма московским письмом, чтобы не стреляли, так как без помощи они удержаться не могут, иначе их возьмут силой штурмом, да и начальники их в плену; чтобы больше не сопротивлялись; приказали мне руку приложить; за этим наблюдал Трубецкой Никита Романович, Василий Щелканов, Нагбы Офанасий; если будут сопротивляться, то не останется камня на камне.
9-го, в воскресенье, взяли Румборк, обобрали ротмистров со слугами, так как сначала было приказано стать в воротах Давидовичовых (u bramy Dawidowiczowi).
10-го взяли Трикат, также окруживши пушками и войсками; писано в Смилтин от вел. кн., туда ездил товарищ Млодавского Рокицкий, по приказанию московских воевод; взяли (Трикат) силой окруживши орудиями и войском; в Румборке оставался три дня, отправил под Кризборк 30 тысяч людей, а к Ревелю 20 тысяч.
11 сентября приказал мне, ротмистрам и служилым кавалеристам (towarzyszom) быть у него; расселись на лавках в шатрах у советников, у которых было по обеми сторонам 56 особ, сам с сыном посередине. Приказал мне, ротмистрам и служилым кавалеристам войти и челом бить и здесь снова речь сказал: « что Господь Бог возвысил род его от племени тех избранных от немцев князей, по имени Рурыка, Синеуша и Триора, которые с родом своим пришли в русские земли; как они размножились в своём княжении; Святослав Юрий, получив власть над землями на востоке и на севере, покорил Ливонскую и Чудскую земли; как Владимир взял Корсунь у царя городецкого (pod czarem Gorodeckim) и женился на сестре их крестил русскую землю; он владел всеми русскими землями от моря Чёрного (Alspontu) до моря Ледовитого. После него род его распространился: великие князья, которые были с князем Димитрием на побоище Мамаевом. Эти все княжества, которыми я владею, прадед мой под свою власть и могущество покорил. А землю Инфлянтскую я огнём и мечём карал, как холопов моих; а брату нашему славной памяти не годилось вступать- вошёл в отчину мою, когда овдовелая Инфлянтская земля была без государя. А паны ваши прислали Михаила Гарабурду, желая избрать государем меня или сына моего; вследствие этого я щадил, и от того времени до настоящего часа ждал возвращения земли через послов наших. Я ожидал послов во время Генриха короля, когда брата нашего Максимилиана избрали королём, я хотел хорошо с ним жить, совершить раздел землям и водам и стоять за кровь христианскую против поганых и защищать. И ваш избранный господарь Стефан, король польский и великий князь литовский, хотел своих послов слать, я их ожидал в Москве и в Пскове; а теперь я пришёл осмотреть свою землю, как мою отчину, в которой вы сидели, и, желая христианской жизни, пошлю письма к вашему государю и вам дарую жизнь. А ты, Александр, совершал частые кровопролития, нападая на русские города, людей моих обижал и Изборск с изменниками моими Расстригою, Тетериным и Сарыхозиным взял; но Бог тебе не помог, за то, что ты чудному Миколе глаза колол, церкви ограбил, имущество их отнимал и огнём жег».
Я сказал, что не я, а рыцарство, которое было со мной в войске.
Спрашивал меня: «Что ты за христианин, что войдя не кланяешься образу?»
Я ответил, что отвык, у нас этого нет в обычае; приказал мне перекреститься, если я умею, что принужден был сделать.
Затем велел у него хлеб есть; нам приказано было выйти, а потом меня снова позвали к нему; спрашивал нас какие суммы мы имели в тех замках. Должны были сказать.
Потом садился за стол: сам с сыном посередине, на конце стола князь Семён Тверской дал сиденья (stolec dal) двум царевичам по правой и по левой руке, Шейдяков на месте Бельского, выше князей, бояр и нас уланов, а нам троим – мне, Млодавскому и Косу, приказал поставить сиденья напортив себя; других слуг и служилых кавалеристов с приставом посадили на землю, посереди шатра. Там прежде всего всем нам был дан хлеб от великого князя, за который мы челом били, потом по кубку земского (местного, домашнего) вина, а после по чарке водки; затем носили кушанья: сначала лебедя, которого показав, разрезали и подали ему; он передавал всем, а мне послал блюдо, Млодавскому начинку, а Косу кур, с шафраном, и сказал мне: « Я тут в Инфлянтской земле лебедей нашёл»; затем говорил, чтобы я позаботился для него о породистых лошадях и хороших конях (генетах); подавали от него ковши с мёдом, часто потом играла музыка: бубны, трубы, зурны – как у скоморохов, Потом привели 50 немцев; спрашивал, что бы с ними сделать, и пожаловал тем своих дворян, что одних велел посадить на кол, других изрубить; между нашими нашли одного москвитянина, который служил Умару (Umarowi), и этого посадили на кол. Потом каждому подавал своей рукой ковши и отпускал нас, а Млодавского оставил за голову Шоловцева, говоря, что не выпустит его пока не будет приведен Шоловцев. Просили отпустить (Млодавского) под расписку, но он не хотел.
15 сентября завтракал (вел. кн.) в дороге и говорил мне: «Я 12 недель жил в Инфлянтской земле, осматривая мою вотчину; тебе дам письма, и ты своим послам и панам рады говори, чтобы ехали не мешкая; я с государем вашим заключу договор об Инфлянтской земле, как пристойно будет».
16-го двинулся с войском и ночевал против Льварка (?) в Гевлевом замке в бору, и против Триката за рекой Гавью; там всех пленных привели ко мне, и велели им идти за передней ратью, сторожа нас сзади и спереди. В эти дни вещи мои, что были взяты: золото и серебро, то есть цепи, сабли, сёдла, сбрую, мультаны, шитые серебром, миски, тарелки, кубки, чарки, военные снаряды сносили к великому князю; оружие и вещи он сам оценивал; всё это было взято в казну; а Магнусу за ограбление приказал дать 100 рублей. А что было взято из замков от ротмистров, десятников, драбов и слуг – кони, збруя, военные снаряды, платье, серебро, оружие, - всё это было сложено в особые возы с каждого замка, и сделавши в радном намете список всему этому, представили князю; и по всем немецким замкам искали и, что было золота и серебра, всё это отобрали в казну. Немцев и латышей продавали;
17 сентября ночевали на Валках, в Плетенберковой мызе. Тех пленных, что были со мной, гнали как скот за передней ратью.
18 сентября ночевал при дубраве на полях, каждый сторожа своё место.
19 сентября в Рандахе, в разрушенном замке, пленным дано немного хлеба.
20-го – у высокого моста, также на полях.
21-го – в миле от Дерпта, приезжал с приведенными в порядок ратями.
22-го, когда въезжали в Дерпт, звонили во всех церквях; владыки, монахи, попы встречали его с крестами; там устраивал пиры для бояр, воевод и детей боярских, там давал им подарки. В Дерпте жил четыре дня, вторил суд людям, везде устанавливал орудия. Ночевал за Эмбахом, в двух милях от Дерпта; Другой ночлег был у Чудского озера.
24-го - у плавучего моста.
25-го – на границе Инфлянт и Пскова.
26-го – у Чёрной реки.
27-го – в полумиле от Печор.
28-го – молился Богу в Печорах, а сначала послал провизию в монастырь, в котором сам жил три дня, делая приношение.
29-го – ночевал в Селище.
30-го – у Бдоха монастыря; там повернул нас вправо к Красному и дал письма: одно к королю, другое к каштеляну Виленскому, третье к князю Крупскому, четвёртое к Танбе. пятое к Тетерину.
1 октября ночевал на Сенне; было привезено другое письмо.
2-го – в Овсищах.
3-го – в Равах.
4-го – в Красном, под крепостью, которая кругом осыпана землёй, и вода возле нея.
5-го и 6-го – в Опочке, возле этой крепости речка Рублена, вода с двух сторон.
7-го у Юрия на Селищах.
8-го у Щедрого монастыря.
9-го ночевал под Себежем; крепость там расположена на воде, мост почти в достаточной мере крепко устроен, башни и орудия по бокам. Там нас нагнал гонец от великого князя и сказал, чтобы наши послы спешили к св. Николаю, и если не будут, то непременно начнёт войну, к которой приказано готовиться, и всем детям боярским жалование роздал.
10-го ночевал в Миенштоке, на границе; там нас везли 6 миль в лодках, и там же пристава, которые провожали нас, вернулись, не давши ни проводников ни возов, да и к тому же переправа через воду была длинная и трудная, мы переправились на плотах, и тут немало наших утонуло; а больных, которых тоже было немало, мы принуждены были оставить в пуще, ибо дороги не было. Блуждая, их немало умерло от голода. Мы направились влево над рекой Свольной без провианта, при большом голоде, от которого немало больных умерло ещё в их стране; мы остальные в пуще питались ягодами, пока не дошли до Дрисских сёл.
Прежде чем он меня отпустил, я принуждён был оценить себя; меня оценили в 16 тысяч злотых, да к тому же ещё прибавил (вел. кн.), чтобы я этот выкуп послал ему не весь наличными деньгами, а лошадьми, щитами, шишаками и другим оружием; всё это я, с ведома короля и панов рады, сделал, эти выкупные предметы ему послал, а остаток доплатил деньгами.
Всё это я описал правдиво и в достаточной мере; прошу моих милостивых панов, чтобы этому была дана вера.
Собственноручная подпись каштеляна Новогрудского:
АЛЕКСАНДР ПОЛУБЕНСКИЙ
«Военно-исторический журнал» за 1853 год, том 6, стр. 90.
Князь Александр Полубенский, находясь в плену у Ивана Грозного, послал в г. Трикат ( Trikaten, Trikatte ), грамоту с предложением защитникам города на милость Ивана Грозного. Текст грамоты таков:
«Божиею милостью Великого Государя. Царя и Великого князя Ивана Васильевича всея Руси, Владимирского, Московского, Новгородского, Царя Казанского, Царя Астраханского, Государя Псковского и Великого княжества Смоленского, Тверского, Югорского, Пермского, Вятского, Болгарского и иных, Государя и Великого князя Новагорода, Низовския земли, Черниговского, Рязанского, Полотского, Ростовского, Ярославского, Белозёрского, Удорского, Обдорского, Кондинского, и всея Сибирские земли и Сиверные страны повелителя и Государя отчинного обладателя земли Дифляндские Немецкого чину и иных, Его Царьского Величества вязня от князя Олександра Ивановича Полубенского в город Трикат пану Яну Бычковскому да Счасному Малиновскому. Ведается о том, что Государь Царь Православной и все городы Ливонские моцью величества своего и через огонь мечем и огнем побрал, а противящихся карали; ино яз, будучи вязнем, взят моцью, добыт на Владимереце; и царь Православной жалование мне своё и людем моим показал, живот дал, и противников покарал, и мой живот изыскав, и милости жалованье своё мне великое показал, и тем всем, которые от Государя милости просят. И вы бы ся государю царю не противили, видечи моць Государя самого, войско и наряды великие, отдержатися не можетесь, занеже от короля, от нашего Государя нет нам отсеки и надежи от панов рад, ни от гетманов, ни от земли Полские; а яз вам помочи не могу, а для того яз вам указываю, чтоб ся вы Государю Царю не противили, а присяга от вас уже прочь; и потуль милуя есте боронитися, поколь по себе отсека была; а нынь чаесте от тово прости моцы ся государской не противитесь, занеж не возможитесь отсидетись. А будетель им споры седети по своей воле и по своему хотенью себя и нас безчастия заставите, занеже государь таковым милости не покажет, сами есмя в Кеси видели своими очима, которые Государю били челом, и тем Государь милость показал, освободить велел; а которые противились и те явно караны и град сокрушен. И пишу к вам и вдругой и в третий, чтоб ся есте Государю не противили, вышедше да били челом, а не дали себя казнить, грида коли противят делу и толды не будут щадить никого. А яз вам по правде сказываю и Богом ся обещаю: не ведете ж так, тос кровь наведете сами на себя.
Писан Царского Величества отчине в городе Кеси, лета .... (в подлиннике оставлен пробел, год должен быть -7086 от сотворения Мира или 1577 год от Рождества Христова).
«Сочинения князя Курбского». Санкт-Петербург, 1914 год, столбец 495.
Грамота князя Александра Полубенского.
«От гетмана Лифляндские земли и от справцы рыцарских людей, от князя Александра Ивановича Полубенского память Якову Шабликину да Игнатью Огибалову»
«Здесь у нас Яков твой человек взят, а Игнатьева жена, да сын, да сноха; и будет тебе Яков человек надобен, и ты бы допытался книг князь Андреевых Курбского, которые остались в Юрьеве. Книга один в полдесть, писана скорописью, а кожа на ней не на всей, лише на пять кожа клеена; а тетратеи в неи есть с шетьдесят и с семдесят || а словеса в ней писаны: слово Иосифа Евреенина о Макковеях, да слово о Аврааме и о Мельхиседеке и Оршене, да иные многие словеса Максима Философа да и иных святых. А другая книга – мучение князя Михаила Яерниговского да боярина его Федора, житие Августия Ипанинского да и иные словеса, а переведено из Латынского языка, а переплетено ново, а кожи на неи еще не положено. Да книга Апостол, а писем в десть, а писмо доброе, а переплетен по немецки. И будет тебе Яков человек твои надобен, и ты бы те книги приголотвил да срок учинил, как будут книги готовы; а мы человека твоего приготовим, приведем его из Вильны в Вольмер||
А будет книг не допытаешься и не приготовишь их, и мы человека твоего обесим.
А тебе Игнатии, будет надобет жена да сын да сноха, и ты бы допытался княжь Андреевых Курбского зерцал обеих и наручен обеих же; а будет не допытаешься зерцал и наручен княжь Андреевых, и ты бы на Москве купил бы таковы же зерцала да наручеи, да приготовил бы еси на срок, как у тебя поспеют, да к тому бы еси придал триста рублев; а мы жену твою и сына и сноху приготовим на тот срок, как тобя поспеет. А будет не пришлешь зерцал да наручеи да трехсот рублев денег, и ты бы прислал пятьсот рублев денег; и мы здесь зерцало поделаем. А будет, Яков, тут не допытаешься в Юрьеве||
Августинова жития, и ты бы велел списать у старца Васьяна у Муромца в Печерском монастыре да и явление чюдес Августиновых; а писаны при конце. А на Адаме на Татарине дадим на обмену Ушакова брата Митьку да Ушакову жену с детьми».
Князья Полубинские
_______________________________
Сборник исторических материалов по истории рода
(составитель: Дмитрий Георгиевич Карпинский)
***
Полубинские ... Этот древний, и ныне весьма многочисленный, княжеский род мало известен русским генеалогам, хотя до настоящего времени живы сотни потомков этого рода, нередко, к сожалению, забывших о своих корнях, титуле и славе предков. Есть все основания утверждать, что практически все ныне живущие многочисленные Полубинские, являются либо прямыми потомками, либо законными продолжателями фамилии древних членов этого рода, описанных в старинных гербовниках. В настоящее время потомки этого рода живут в Польше, Литве, России, на Украине, в Белоруссии, Франции, Германии, Соединённых Штатах Америки, Канаде и т.д.
Целью данной работы является попытка донести до заинтересованного русского читателя исторические материалы по истории рода князей Полубинских.
До сегодняшнего дня, только польские историки делали попытки составления родословной князей Полубинских. К сожалению, далее 18 века исследование проведено не было. Позднейшей и наиболее фундаментальной публикацией по истории рода князей Полубинских, следует, очевидно, считать статью «Полубинские» (на польском языке) из книги Юзефа Вольфа "Литовско-Русские князья", Варшава, 1899, стр 368-391.
О происхождении самой фамилии Юзеф Вольф пишет следующее: «Полубенские, позднее Полубинские. Имя происходит от названия села Полубники, имевшего прежде, вероятно, название Полубенск, которое находилось под городом Лида; по другой версии фамилия происходит от названия села Полубичи или Полубица (Polubicze, Polubica) в Брестском воеводстве. Первое владение, уже в 16-м веке перестало быть собственностью князей Полубинских, а второе владение, которое в 1503 году, было пожаловано князю Василию Андреевичу Полубенскому, вполне могло прежде находиться в собственности его предков.»
Не берусь оспаривать это мнение, но мне кажется, что не менее вероятным было происхождение их родового имени от названия села Лубно (Łubno) или Любно (Lubno), находившегося в их владении. (Менее вероятным, было происхождение родового имени от города Лубны на Украине). Также и под Смоленском несколько деревень и речка носят название «Лубня». Дело в том, что в средневековых документах князья Полубинские (Полубенские) подписывались как: «... Полубинский, князь на Лубне (Любне ?) (na Lubnie) ». В своей работе Вольф и сам цитирует такие документы, а ниже и я приведу многие примеры тому. Таким образом, историкам неизвестны документы, в которых Полубинские называли бы себя «князьями на Полубичах» или «князьями в Полубенске». Возможно, наоборот, Полубичи (Полубица) или Полубенск получили своё название от имени их владельцев- князей Полубинсиких ?
А в Литовской топонимике находим примеры именно такого словообразования, как название города Поневежис –то есть, у реки- Невежис, или Панярай (Понары) –то есть, у реки- Нярис.
В современной Польше существует гмина (административная единица) Яблонь в районе города Парчева (Parczew) в долине реки Зелявы (Zielawa), а примерно в 6 км к востоку от городка Яблонь расположена деревня Лубно (Любно) (Łubno, Lubno), входящая в состав этой гмины. Самое древнее документальное упоминание об усадьбе Яблонь относится к 16 веку, когда эта местность и принадлежала как раз семье князей Полубинских. Именно поэтому, уже в наши дни, органами местного самоуправления гмины Яблонь было решено создать рисунок герба гмины на основе родового герба князей Полубинских.
Таким образом, мне кажется, что моя версия о происхождении родового имени князей Полубинских убедительно обоснована.
Особо нужно остановиться на вопросе употребления княжеского титула членами рода Полубинских так как этот вопрос был извращённо истолкован некоторыми российским историками. Немало этому поспособствовала, как ни странно, статья в энциклопедическом словаре под редакцией Брокгауза и Эфрона, посвящённая роду князей Полубинских, на которую обычно ссылаются как на истину в последней инстанции. В этой статье в частности говориться, (цитирую по интернетовскому тексту): «Полубинские - княжеский, ныне утративший титул, род... » и «в конце XVII века Полубенские перестали именоваться князьями». А также что «род этот, разделившийся на несколько ветвей, внесен в VI и I части дворянской родословной книги Витебской, Гродненской, Киевской, Ковенской и Могилевской губерний.»
Согласно - «Spis szlachty wylegitymowanej w guberniach Grodzienskiej, Minskiej, Mohylewskiej, Smolenskiej i Witebskiej». («Список шляхты, подтвердившей дворянство в губерниях Гродненской, Минской, Могилевской, Смоленской и Витебской»). Составители : Станислав Думин и Славомир Гужинский, Варшава 1992, Полубинские были внесены в 6-ю часть дворянской родословной книги в Витебской, Гродненской и Могилевской губерниях, также, некоторые ветви рода были внесены в 3-ю часть родословной книги в Витебской и Смоленской губерниях.
Следует понимать, что титула может лишить только тот кто его даровал, а Полубинские были и остались - природными князьями - то есть, в анналах истории, корни их княжеского титула настолько древние, что никто, ни одна королевская династия в мире не может претендовать на то, что когда-то даровала Полубинским княжеский титул. Беспорным фактом является то, что в 17-18 веках многие князья Полубинские изрядно обеднели и, вследствие этого, редко публично упоминали свой титул, как мало вязавшийся со скромным достатком, но всё же никак нельзя сказать что они перестали его употреблять вовсе (это будет видно из цитируемых в настоящей работе, документов). Впрочем, было бы совершенной нелепостью допустить, что «неуоптребление» титула, лишает его носителя права на него.
С конца 18 века, когда Польша и Литва были присоединены к России, публичное употребление княжеского титула, не подтверждённого департаментом герольдии Российской Империи было бы просто незаконным с точки зрения новых центральных властей. Доказательство же благородного происхождения перед лицом новой бюрократии, не благосклонной к польско-литовской аристократии, было делом весьма дорогостоящим, хлопотным и длительным. Следует учитывать и гибель многих важных, с точки зрения доказательства своего происхождения, документов во время пожаров и бесконечных войн, опустошавших этот край. Тем не менее, многие ветви рода Полубинских сумели доказать в Российском департаменте герольдии своё благородное происхождение от Великого князя Литовского Ольгерда, хотя и не добились (или не добивались) признания Русским Царём, за ними княжеского титула, а удовольствовались дворянским званием и, положенными при этом, привилегиями, никак не отличавшимися от княжеских, и правом пользоваться своим историческим гербом «Ястжембец».
Впрочем, как будет показано ниже в данной работе, одна из ветвей рода Полубинских, всё же оформила в Департаменте Герольдии Российской Империи законным образом документы, подтверждающие их княжеский титул. Однако, этот задокументированный факт, почему-то так и остался неотражённым ни в одной из генеалогических или геральдических публикаций и даже, в пресловутой, славящейся свой объективностью, энциклопедии Брокгауза и Эфрона. Очевидно, вследствие этого, все дальнейшие упоминания в Российской генеалогической или исторической литературе рода князей Полубинских, ограничивались лишь повторением чужих мнений или домыслов.
В период после 1917 года, на территории Советского Союза речь об употреблении княжеского титула уже, разумеется, не шла вовсе... Так же как об этом не шла речь и на территории Польши и Литвы после 1939 года вплоть до самого падения коммунистических режимов в этих странах. В настоящее, время в мире живут сотни потомков князей Полубинских, которые знают о своём происхождении и имеют полное право пользоваться своим княжеским титулом и гербом, когда им заблагорассудится. Так же как это право, естественно, сохраняется до лучших времён и за теми князьями Полубинскими, которые забыли свою родословную.
Обращаясь к вопросу о происхождении князей Полубинских и их прародителе, Юзеф Вольф пишет: «Происхождение Полубинских, весьма сходно с происхождением князей Крошинских и Лукомских. Эти три рода совершенно не упоминаются русскими генеалогами, а польско-литовские геральдики выводят их от Великого Князя Литовского Гедимина, утверждая, что как Лукомские, так и Полубинские, используют герб «Ястжембец». («Ястребок» - Jastrzębiec), который геральдик Окольский, называет – «Полубинчик».
Согласно родословной этого рода, его предком был князь Андрей-Вигунд (иногда, писали- «Вингольд». Д.К.) Ольгердович, у которого был сын по имени Федор и внук, также по имени Федор, а правнук- по имени Андрей, князь на Лубне; этот Андрей был отцом маршалка князя Василия Андреевича Полубинского. Существует свидетельство, что Андрей Ольгердович и Вигунт Ольгердович -- это два совершенно разных человека, из которых, у первого были сыновья по имени Михаил, Семен и Иван, а второй - умер бездетным. Историкам неизвестны ни хроники, ни документы, упоминающие о Федоре, таким образом эта версия не подтверждается. Тем не менее, литовское происхождение Лукомских, Крошинских и Полубинских, является вполне вероятным. Во всех старинных документах, Полубинские, писались "Полубенскими" и лишь позднее, стали писать своё имя на польский манер.»
Однако, существует публикация со ссылками на документы, подтверждающая, что семейное предание рода Полубинских об их происхождении, отражённое в книгах польских и литовских геральдиков вполне соответствует действительности. Это книга на украинском языке: «КНЯЗІВСЬКІ ДИНАСТІЇ СХІДНОЇ ЄВРОПИ»
(кінець IX — початок XVI ст.): склад, суспільна і політична роль
Історико-генеалогічне дослідження. Львів: Інститут українознавства ім. І.Крип’якевича, 2000. - 649 с. ISBN 966-02-1683-1. автор: Леонтій Войтович.
Войтович пишет: «Вингольт-Андрей Ольгердович ( родился не ранее 1328 и погиб 12 августа 1399). Князь полоцкий (1342-1376, 1386-1399 г.г.), князь псковский (1343-1349, 1376-1385 г.г..). Учитывая, что первую жену Ольгерд взял до 1327 г., можно согласиться, что Вингольт родился не ранее 1328 года. Погиб в битве на реке. Ворскле. Выступал против занятия великокняжеского престола князем Ягайло и в 1376-1385 годах находился в изгнании. Участник Куликовской битвы. В 1386 году выступал против Кревской унии в союзе со Смоленским княжеством и Орденом. Был разбит князем Скригайло, попал в плен и был вынужден присягнуть на верность Ягайлу и Витовту.»
В разделе “4.7. ОЛЬГЕРДОВИЧІ. АНДРІЙОВИЧІ. ПОЛУБЕНСЬКІ” посвящённом, роду Полубинских, Войтович пишет: “Архив князей Полубинских, потомков Вингольта-Андрея Ольгердовича (столица их была в Полубенске под Лидою), позволяет достаточно полно воссоздать их позднейшую генеалогию. Традиция князей Полубинских зафиксирована Кояловичем и Нарбутом, генеалогические таблицы составлены Бонецким, Вольфом и Яковенко. Нами внесены лишь незначительные уточнения.”
Детьми Вингольта-Андрея Ольгердовича, Войтович называет Фёдора-Онуфрия Андреевича (родившегося в 1399 году. Год смерти -неизвестен), который был князем Полоцким. Согласно Войтовичу, он был известен не только из родословной Полубинских (опубликованной Кояловичем) но и из независимого источника – дарственной грамоты данной монастырю Св. Иоанна Предтечи, где он и был назван Великим Князем Полоцким.
Также, Войтович упоминает и трёх других сыновей Вингольта-Андрея, чьё существование историками не подвергается сомнению: Михаила Андреевича (умер в 1385), Семёна Андреевича (погиб в 1386 при обороне Полоцка от войск Скригайла Ольгердовича) и Ивана Андреевича (умер после 1437 года), который был князем Псковским.
Князь Фёдор Фёдорович, “князь на Любне” (?) сын Фёдора-Онуфрия Андреевича (Войтович ставит знак вопроса, так как нет подтверждения тому, что Фёдор Фёдорович там княжил) – его существование было засвидетельствовано родословной Полубинских, опубликованой в книге Кояловича, а также независимым источником – записью в поминальнике (синодике) Киево-Печерского монастыря.
Далее, Войтович упоминает князя Псковского (1440-1443) – Александра Ивановича – сына Ивана Андреевича (умер в 1443).
Войтович упоминает ещё двух членов рода Полубинских, о которых либо редко упоминали историки, либо не упоминали вовсе. Это, некий князь Фёдор Фёдорович Полубенский, упоминавшийся в конце 15 века, о котором сохранилась запись в синодике Киево-Печерского Православного монастыря, а также, некий князь Элевферий Фёдорович Полубенский (неясно, было ли это его монашеским именем или мирским), жену которого звали Анна. Он известен из записи в синодике Супральского Православного монастыря. Их место на родословном древе князей Полубинских не выяснено.
Не об этом ли Фёдоре (Фёдоровиче ? ) Полубенском упоминает и Вольф: “Одновременно с князем Андреем, жил и некий князь Федор Полубенский, о котором нам известно, только то, что он оставил после себя двух сыновей, умерших бездетными и одну дочь, сына которой, звали Щастный Герцык; последний, в 1533 году претендовал на владения своих дядьев Ивана и Льва Федоровичей Полубенских, а именно, на села Борисово, Гарки, Варевичи, Кокотово, Плодины, Выхов и другие. Ранее, некие, Михайло Павшич и Ивашка Семенович, судились с князьями Иваном и Львом Полубенскими за право владения усадьбами своей матери: Варевичи, Бернов и Кокотов и по королевскому рескрипту от 1499 года, их права на эти владения были подтверждены; однако, как видно из сказанного ранее, упомянутые князья, этих владений не утратили.»
В энциклопедическом словаре под редакцией Брокгауза и Эфрона, упоминается «Герцык (Lubny Hercyk) - литовский дворянский род, герба Ястржембец; происходит от Щастного Петровича Герцыка, дворянина королевского, пожалованного поместьями в 1551 г. Внесен в VI часть родословной книги Витебской губернии.»
Далее, Ю. Вольфф продолжает: «О князе Льве Федоровиче, более ничего неизвестно.
Князь Иван Федорович Полубенский, в 1506 году получил права на владение людьми в Ловожском «стане» в повете Полоцком. Согласно земским спискам, князь Иван Полубенский, должен был выставлять на воинский смотр 10 коней. Королевский дворянин князь Иван Федорович Полубенский, получил в 1510-м году новый «привилей» (документ закрепляющий права Д.К.) на людей в повете Полоцком, Черсвятской волости; а в 1528-м году для королевского дворянина князя Ивана Федоровича Полубенского вышло новое подтверждение его прав на людей Ловожского стана в повете Полоцком. Видимо, к этому времени его уже не было в живых; перед смертью, он завещал усадьбы Пашковичи и Словенцы, пожалованные ему великим князем Александром, своей жене Авдотии, на которой он женился после того, как она овдовела по Полоцком боярине Федоре Григоровиче. А она, в свою очередь, отписала эти усадьбы своим сыновьям от первого брака, которые, в 1531 году, после смерти своей матери, предъявляли права на эти владения.
Первым, известным истории, князем с этим именем, был князь Андрей Полубенский, который находясь на службе у короля Казимира, был жалован в 1482-1488 годах, а именно, в 1482 году, он получил 20 коп грошей литовских с Деречинских земель, в 1488-м году - он был пожалован двумя возами соли с таможни и одним возом соли с "ключа" Брестского ("ключом", в старину в Польше называли несколько фольварков, находящихся под общим управлением -Д. К.) а сверх того получил ещё лисью шубу; в 1488-м году он получил по 20 коп грошей литовских с Луцкой таможни и с «карча» Брестских земель; также он получил две «поставы» сукна Новогонского, три воза соли с Брестской таможни и «кладь» меда с Брестских земель. В том же году, князь Полубенский (имя не упоминается) получил по 10 коп грошей литовский с «карчей» Владимирских, Брестских, Бельских и Каменецких, а сын его Василий - 4 копы от «карчей» Брестских. Похоронен князь Андрей Федорович (?) Полубенский, был, по всей видимости, в Киево-Печерской Лавре, подле великого князя Владимира Ольгердовича.»
Этот отрывок о захоронениях Полубинских в Киево-Печерской Лавре, дополняется пассажем из статьи на украинском языке, опубликованной на Интернете из раздела «Історія Великої Печерської церкви», озаглавленной "В Успенському соборі все жило..."Автор - Дмитро ЛАВРОВ (киевский краевед):
«Начиная с XVI века, интерьер Большого (Успенского –Д.К.) Собора напоминал мавзолей знатных литовских вельмож, которые приняли Православие и оказывали монастырю поддержку. Пожар 1718 года разрушил много надгробий, но благодаря уникальным письменным источникам, мы можем восстановить имена самых влиятельных сановников, похороненных под сводами Печерского храма. Так, в книге Кальнофойского "Тератургима" (1638 г.) упоминаются захоронения княжеских родов Чарторыских, Вишневецких, Корецких, Полубенских, Сангушек и других, которых автор характеризует как "доблестных сынов Западной Руси и верных чад Православной церкви».
Далее, Вольф продолжает: «Некий князь Полубенский, во второй половине 15-го века, был женат на сестре Богуша, Петра и Льва Боговитиновых, у которых была ещё одна сестра, бывшая замужем за подскарбием Андреем Александровичем; возможно тут речь идет именно об Андрее Полубенском, у котором, было, по крайней мере два сына: Василий и Иван. Из них ветвь, Василия Полубинского, угасла в 16-м веке, а ветвь Ивана Полубинского стала главной ветвью рода.»
О роде Боговитиных, упоминается в статье, посвящённой истории местечка Озерница, в «Газете Слонимской» № 45 (283) за ноябрь 2002 года: «В 1510 году польский король Сигизмунд I Старый подарил Озерницу за заслуги перед Короной писарю литовскому Богушу Михалу Боговитиновичу.
В то время представители древнего шляхетского рода Боговитиновичей герба «Корчак» занимали в Великом Княжестве Литовском (далее ВКЛ –Д.К.) высокие административно-государственные должности. Основатель рода — Боговитин — впервые упоминается в 1431 году среди сторонников Великого князя Литовского Свидригайлы. Он имел трёх сыновей: Льва, Богуша и Петра. От сына последнего — Боговитина Петровича — городничего и мостовничего краменецкого, который упоминается в 1523 и 1538 годах, пошла волынская ветвь Боговитиновичей-Шумбарских. Сын Боговитина Петровича — Богуш — был писарем королевским (с 1500 года) и имел трёх сыновей: Богуша Михала, Воина и Яна.
Богуш Михал — писарь литовский (1508), наместник жижморский, слонимский и каменецкий, маршалок литовский (1511), подскарбий земский (1520) — принимал участие в польско-молдавской компании 1509 года, ездил с дипломатической миссией в Москву. Согласно описи 1528 года, только со своих белорусско-литовских имений выставлял в войско 64 всадника. От брака с С.Сангушко имел только дочерей, одна из которых — Ульяна — вышла замуж за наместника дарсунишского Ивана Ивановича Горностая (1520-1566). С этой поры Озерница становится владением шляхетского рода Горностаев, представители которого имели крупные земельные владения в Беларуси и Украине.»
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
Князь Василий Андреевич Полубенский, очевидно это тот самый князь Василий, упоминавшийся в 1488 году вместе со своим отцом - князем Полубенским. Князь Василий Андреевич Полубенский упомянут в 1503 году в качестве свидетеля во время тяжбы. В 1503 году, он, в качестве королевского дворянина, получил привилей на село Полубичи в Брестском повете. В 1505 году он получил от Александра должность Владимирского наместника, когда это место освободилось, после перевода Федора Янушевича на должность старосты в городе Луцке. В январе 1507-го года, король Сигизмунд I, после вступления на трон, подтвердил пожалованную ему Александром должность Владимирского наместника. Однако, когда после возвращения из плена князя Константина Острожского, Федько Янушкевич уступил ему должность Луцкого старосты, то и князь Полубенский, в свою очередь, вынужден был уступить Янушкевичу должность Владимирского старосты (осень 1507 года). Первого ноября 1507 года он упоминается без титула, когда в городе Друцке, он купил село Микитино и людей в Лиханичах (возле города Тетерина). В 1508 году, он получает привилей на дом в Вильне и на Можейков. В феврале 1509 года, прибывший в Вильно король, приказывает арестовать Ольбрахта Гаштольда, конюшего Мартына Хребтовича, подскарбия Федька Хребтовича, Александра Ходкевича и князя Полубенского, обвиненных в сношениях с князем Глинским; они пробыли в заключении полтора года и только 18 мая 1511 года обрели свободу. Не вызывает сомнения, что упоминавшийся князь Полубенский, это и есть - Василий. Князь Василий Андреевич Полубенский в 1514 году получил подтверждение своих прав на двор (усадьбу-Д. К.) Можейков в повете Жолудском (возле города Жолудок -Д. К.). Вскоре, он получил в управление державы Любошанскую и Тетеринскую, но не остался в этой должности, так как в 1516 году, беря в управление державу Жолудскую (за это право он уплатил 600 коп грошей литовских), он уже выступает в должности наместника Любошанского и Тетеринского, а в декабре 1518 года, находясь в должности наместника Жолудского, вновь получает привилей на управление этой державой. В 1520 году, находясь в должности державца Жолудского, он провел разграничения между своей державой и владениями Ходкевича. В том же году, два брата «князья Иван Андреевич Полубенский и Василий Андреевич Полубенский, державца Жолудский» участвовали в судебном процессе по жалобе на них княгини Настасьи Горской (супруги князя Ивана Горского) и её сына князя Федора Ивановича Горского, "на несправедливости учиненные в их владениях Дудаковичи". В ноябре 1520 года, выступая свидетелем на процессе, он назван только «державцем Жолудским». Возможно, что «маршалком господарским» он стал в 1521 году. В феврале 1522-го года, «маршалок Его Королевской Милости, наместник Жолудский князь Василий Андреевич Полубенский» участвует в судебной тяжбе об усадьбе Ваверка, против Подлясского воеводы Костевича. Из разбора этого дела, оказалось, что претензии у князя по этой усадьбе были «по Андрею Сирутовичу и его княгине». В 1524 году, князь Василий получает привилей на три села в Тетеринской волости, которые ему уступил князь Михаил Иванович Мстиславский, а в 1525-м году он участвует в тяжбе по обвинению князя Федора Ивановича Дудаковского и бояр города Троки в нанесении обид в Курглянской усадьбе. В 1527 году он получил державы Конявскую и Дубицкую; в 1527 году он выступает свидетелем и при этом он назван "маршалком господарским, державцем Жолудским, Конявским и Дубицким". Вскоре он утратил права на державы Конявскую и Дубицкую и в 1529-м году снова упоминается только в качестве «маршалка господарского и державца Жолудского». В 1528 году, князь Василий Полубенский, выставлял от себя на воинский смотр 43 кавалериста. В 1533-м году , «князь Василий Андреевич Полубенский маршалок господарский, держвец Жолудский», заключает договор с Марией, женой Копота Васильевича, о женитьбе своего сына Ивана на её дочери Федии Коптевне; по этому договору, он обязался после своей смерти всё своё имущество оставить в наследство своим детям Ивану и Льву. В 1534 году он ведет тяжбу с князем Андреем Сангушко-Коширским и его сыном, о похищении своей дочери. В сентябре того же года, он был послан королем, навстречу московским беглецам - Семену Бельскому и Ивану Ляцкому. В 1535-м году он стал старостой Мстиславским. В 1540-м году князь Василий Андреевич Полубенский маршалок господарский, староста Мстиславский и его сын князь Лев Васильевич Полубенский, получили утверждение разграничения их Курглянских владений с Тетеринскими владениями жены князя Михаила Мстиславского. Тот же князь Василий Андреевич, в следующим году получил документ, подтверждающий освобождение его от выплаты десятины с доходов его усадьбы Яблонь на Парцовскую церковь; в том же году он участвовал в тяжбе о землях Тетеринских с княгиней Мстиславской, в 1542-м году он получает привилей на села во владениях Полубичи. В 1545 году, вместе со своими племянниками князьями Михаилом Ивановичем Полубенским и Александром Ивановичем Полубенским, он вызывает в суд князя Василия Толочинского по делу о Друцком замке. Женившись вторично, «князь Василий Андреевич Полубенский маршалок господарский и староста Мстиславльский» в 1546 году отписывает «своей жене Софии Павловне, вдове по Шимку Мацкевичу, тивуне Виленском» одну треть своих владений, 2000 коп грошей литовских от своей усадьбы Можейков и одновременно отписывает «своему сыну князю Ивану» одну треть всех своих имений, за исключением Можейкова, который он отписал «своей жене Софии Павловне», наказывая ему не претендовать на оставшуюся треть владений, которые он завещал своей внучке, оставшейся сиротой после смерти его сына Льва, -- в приданное. Со своей стороны, «князь Иван Васильевич Полубенский, выдает своему отцу князю Василию Андреевичу Полубенскому маршалку господарскому старосте Мстиславльскому и его жене, а своей мачехе Софии Павловне» письмо в котором соглашается на то, чтобы отец отписал своей нынешней, упомянутой выше, жене одну треть своих владений и Можейков, кроме того, много лет назад при женитьбе на Раине, дочери писаря Копота Васильевича, он уже получил от отца завещание на половину владений, тогда как другая половина должна отойти по наследству Марине, дочери его покойного брата князя Льва Полубенского. В 1547 году, Ян Юрьевич Глебович воевода Виленский и канцлер, вместе со своей женой Ганной Федоровной Заславской, обвиняют князя Василия в том, что он забрал 500 коп грошей литовских, из имения Глубокое; из документов этой тяжбы следует, что эту усадьбу «Андрей Сирутович записал своей жене Оксинии, которая, выходя вторым браком замуж за князя Василия Андреевича Полубенского принесла ему это владение». Оба супруга Полубенские, выдавая замуж свою дочь Ганну за князя Александра Сангушко-Коширского, дали ей эту усадьбу в приданное, оцененное в сумму 1000 коп. Впоследствии, князь Василий развел свою дочь с князем Коширским, при этом он понес расходы, в возмещение, которых, дочь обещала ему и его сыновьям 500 коп, с доходов усадьбы Глубокое. Позднее, Ганна вышла замуж за Николая Завишу, а после смерти последнего - за Размуса Довгирдовича и по собственной воле записала свои 500 коп с усадьбы Глубокое - Глебовичам; уже после её смерти, князь Василий уплатил Глебовичам - 500 коп. В том же году, четыре княжны Мстиславские, вели тяжбу с «князем Василием Андреевичем Полубенским маршалком господарским, старостой Мстиславльским» о землях Тетеринских; во время этой тяжбы, “княгиня Полубенская София Павловна, при посредничестве своего сына - писаря Яна Шимковича”, признала, что эти земли являются пограничными с Можейковым, которым она владеет на основании завещания своего мужа. В декабре того же года “князь Василий Андреевич Полубенский маршалок господарский, староста Мстиславльский” отписывает Марине - дочери своего покойного сына князя Льва державца Кричевского -1000 коп грошей литовских и 1000 золотых червонцев на усадьбе Яблонь, которые имеет право откупить другой сын - князь Иван Полубенский. Особым дополнением (от 6-го мая 1549 года) к завещанию, князь Василий, отписывает той же своей внучке Марине Львовне, 500 коп грошей Литовских от усадьбы Глубокое, которые его покойная дочь Ганна, жена Размуса Довгирдовича, отписала Глебовичу, а он Глебовичам эту сумму уплатил, давая этим фактом своему сыну Ивану права на эти владения. Ещё в феврале 1550-го года, “князь Василий Полубенский маршалок господарский, староста Мстиславльский”, подтвердил, что “сын его Иван” вопреки воле отца, противился тому, чтобы еврей Ицик взял в аренду Мстиславльскую корчму. Князь Василий умер 4-го марта 1550 года в усадьбе Городище, позднее его вдова перевезла его тело в Киев. На третий после его смерти, в Городище наехал князь Дмитрий Федорович Сангушко, староста Житомирский и забрал к себе “внучку князя Василия от сына Льва”, в чем ему вдова и не помогала, и не препятствовала; причем ни вдова София, ни князь Сангушко, никакого урона усадьбе покойного не причинили, о чем, спустя год, по их желанию, были записаны показания свидетелей. Князь Василий Андреевич, был похоронен в Киево-Печерской Лавре, в церкви Пречистой Богородицы Печерской, подле своего сына Льва.
У него было две жены. Первая -Оксиния, вдова Андрея Олехновича Сирутовича, была дочерью князя Ивана Юрьевича Заславского, а сестрой князей Михаила Мстиславского, Богдана и Федора Заславских. Она умерла до 1537 года. С ней у него было 2 сына: Иван и Лев, а также дочь - Анна. В 1546-м году, будучи уже в очень пожилом возрасте, он женился повторно на Софии Павловне, вдове Шимка Мацковича, тивуна Виленского, державца Ушпольского и Пенянского. В 1546-м году “княгиня София, супруга князя Полубенского, маршалка господарского, старосты Мстиславльского” ведет тяжбу по поводу долга с князем Соломерецким. В том же году муж отписал ей усадьбу Можейков. Уже будучи вдовой, “княгиня София Павловна Полубенская, в первом браке- жена Шимка Мацковича, тивуна и городничего Виленского, державца Ушпольского, Пенявского и Радунского, владельца Острины и Заболотья”, подтверждает в 1555-м году, что подарила своему сыну Яну Шимковичу маршалку и писарю господарскому, старосте Тыкоцинскому, суммы от усадеб Можейков и Городня, а также отдала ему права опеки над другими усадьбами, до той поры, пока её другие сыновья, а его братья, не достигнут совершеннолетия. На основании этого, Шимкович, обеспечил усадьбой Можейков, приданное своей жены - княжны Александры Ивановны Вишневецкой. В 1558-м году Ян Шимкович, выступает от имени своей матери - княгини Софии, супруги Василия Андреевича Полубенского, в тяжбе с дочерьми Яна Радзивилла, по поводу усадьбы Сопонец. В 1561-м году княгиня София Павловна Полубенская приобрела у Ясенского дом в Вильне. Умерла она в 1563 году. В 1563-м году, Марина, жена Станислава Павловича Нарушевича справцы староства Гродненского, «дочь покойного князя Льва Васильевича Полубенского, выступая совместно с мужем, утверждает, что Можейков был пожалован королем Александром “её деду князю Василию Андреевичу Полубенскому, старосте Мстиславльскому”, а он женившись, после смерти своей первой жены княжны Оксинии Заславской, на другой жене, которая была вдовой Шимка Мацкевича тивуна и городничего Виленского, старосты Ушпольского, Пенянского и Радунского, ныне также уже покойной Софии Павловне” отписал ей это имение в вечное пользование. Она же, отписала это имение своему сыну Яну Шимковичу маршалку и писарю господарскому, державцу Тыкоцинскому. Ныне же, поскольку, Марина, являясь единственной наследницей её деда, отца и дяди Ивана, все свои права на это имение передает Шимковичу, который уже имеет на это имение королевское подтверждение. Как уже говорилось ранее, у князя Василия с первой его женой было трое детей: Княжна Анна Васильевна, была выдана родителями замуж за князя Александра Андреевича Сангушко-Коширского, старосту Луцкого. Впоследствии она с ним развелась и вышла замуж за Николая Завишу. Николай Завиша и его жена «Ганна, дочь князя Василия Андреевича Полубенского” были вызваны князем Андреем Коширским на суд в 1533-м году с требованием вернуть вещи забранные Анной, когда она была женой его сына князя Александра. По этому же самому поводу, в следующем году, князь Сангушко-Коширский, ведет тяжбу с отцом Анны князем Василием Андреевичем Полубенским. В 1537-м году “Анна, дочь князя Василия Андреевича Полубенского” жена Николая Завиши, будучи бездетной, отписывает свои суммы от усадьбы Глубокое в повете Остринском, которую Андрей Олехнович Сирутович отписал в приданное её матери (на сумму 1000 коп грошей литовских), а её мать Оксиния в свою очередь отписала ей в той же сумме. Она из этой суммы, уступила 500 коп своему отцу, Яну Глебовичу воеводе Полоцкому и его жене Анне (а своей сестре), дочери князя Федора Заславского. Николай Юрьевич Завиша, в завещании написанном 20 июля и подтвержденным 5-го ноября 1540-го года, отписал своей жене княжне Анне Васильевне Полубенской одну треть усадьбы Довгирдзишки, Оснежицы и др.. После его смерти Анна вышла замуж в третий раз за Размуса Довгирдовича и умерла бездетной не позднее 1547-го года. Овдовев, её третий муж Размус Богданович Довгирд женился повторно на Александре Николаевне Пац.»
Подробная биография князя Василия Андреевича Полубенского была опубликована в «Польском биографическом словаре». Вот её текст в переводе с польского:
«Полубинский (Полубенский) Василий Андреевич, собственного герба (умер в 1551 г.), маршалок господарский и староста Мстиславский (г. Мстиславль- Д.К.). Происходил из княжеского рода неустановленного происхождения (Ольгердовичи или Рюриковичи), был сыном Андрея и, вероятно, матери из рода Боговитиных с Подлясья, с земли Брестской, братом Ивана. Отец В.А. Полубинского, находился на службе у короля Казимира Ягеллончика и получил от этого короля в 1482, 1486 и 1488 г.г. право на долю доходов с имений в Дрогичине, в Брест-Литовске, Владимире-Волынском, Бельске и Каменце, с таможен в Бресте и Луцке, а также дань с возов соли и колод мёда с ключа Брестского. Видимо, тот же Андрей получил также от короля Казимира Ягеллончика какую-то усадьбу (возможно, Городище) в земле Брестской. В.А. Полубинский, выступая самостоятельно получил в 1488 г. от короля 4 копы грошей литовских от владений Брестских. В 1501 году, он с группой высшего дворянства, присягнул что будет придерживаться унии с Польшей. Свою политическую карьеру он начал в качестве дворянина (придворного –Д.К.) Александра Ягеллончика, который уже в 1503 году одарил В.А. Полубинского деревней Полубичи в старостве Брестском, а в конце 1505 года доверил ему Владимиро-Волынское наместничество. Несмотря на утверждение его в 1507 году на этой должности королём Сигизмундом I, В.А. Полубинский должен был осенью того же года уйти из замка Владимирского, не получив взамен другого наместничества. Вскоре, осуждённый за участие в заговоре Михаила Глинского, он был арестован в январе 1509 года по приказу короля и находился в заключении вместе с другими панами Литовскими до 10 мая 1511 г.. Через пару лет, однако, к нему вернулось расположение Сигизмунда I. Возможно, это именно к нему относится сообщение из королевского письма 1514 г. написанного в период войны с Москвой, в котором король сообщал великому королевскому маршалку Станиславу из Ходча, что «Dux Polubyensky» разбил московский отряд в 300 всадников и взял в плен 30 человек. Если это так, то можно предположить, что именно в награду за это В.А. Полубинский получил в 1515 году державы Любошанскую и Тетеринскую, из которых он вскоре ушёл, получив в 1516 г. в управление державу Жолудек возле города Лиды, за то что он предоставил королю заём на 600 коп грошей литовских на ведение войны с Москвой. В 1518 году он занял королю ещё 100 коп грошей литовских, также обеспеченных под залог державы Жолудек, которую он держал до 1535 года.
В конце 1521 г. или 1522 г. он получил от короля титул маршалка господарского и вошёл в раду панов литовских, откуда его вызывали на сеймы специальными персональными письмами. Краткое время В.А. Полубинский владел державами Конявской и Дубицкой возле г. Лиды (владел ею с 1527 по 1529 годы). В 1534 году король сообщил о пересечении границы бежавшими из Москвы – князем Семёном Бельским и Иваном Ляцким с группой бояр и конными почтами выслал к ним В.А. Полубинского с деньгами на их содержание. В.А. Полубинский после проведения переговоров с ними, передал их предложения королю.
Король, на фоне ухудшившейся военной ситуации, передал в 1535 году В.А. Полубинскому приграничные староства: Мстиславское и Радомельское с замками, видя, очевидно, в нём надёжного в этом деле человека. В.А. Полубинский (имеющий тут также и свои владения) стал единовластным правителем древнего Мстиславского княжества, не имевшего ещё поста воеводы. Уже в том же году, В.А. Полубинский очень успешно и умело защищал Мстиславль, осаждённый и подвергаемый артиллерийскому огню, московскими войсками под предводительством И. Шуйского. Считается (Л. Колянковский), что удержание Мстиславля вызвало срыв военных планов Москвы. Король также немедленно приказал оказать дальнейшую помощь В.А. Полубинскому как орудиями, так и солдатами. С тех пор В.А. Полубинский в течение нескольких лет защищал этот удалённый восточный участок границы. Очевидно, в связи с необходимостью постоянно поддерживать обороноспособность границы, он получал из литовской казны разные суммы денег. Также, он часто бывал, особенно, перед отъездом в Мстиславль, арбитром или свидетелем в делах спорных и имущественных, в том числе: у Боговитиных, Сангушко, Сапег, Волловичей и Заславских, проходивших в разных местностях Великого Княжества Литовского, а также в Короне Польской (в 1538 г. в Кракове). Заседал в королевских судах и бывал на сеймах. В.А. Полубинский владел значительными имениями в различных частях Великого Княжества Литовского. В 1538 году, он выставлял на воинский смотр 43 конных воина и имел более 3000 подданных. Часть из них, он, несомненно, получил в наследство от отца. В земле Брестской В.А. Полубинскому принадлежали имения: Городищи, Яблонь (она была подарена В.А. Полубинскому королём Сигизмундом I ранее 1519 года) и Полубичи с местечком Россош, несколькими фольварками и 15 деревнями, а также обширными лесами. В.А. Полубинский имел дом в Вильне. В приданное от первой жены он получил имения: Глубокое, Дылёво, Дельницы около Острины и права на Ваверку, а также в Могилёвском воеводстве около Тетерина 3 деревни: Павловичи, Шепелевичи и Бовсовичи (в 1524 году король подтвердил права на владения ими). Владел усадьбой Круглое с окрестностями где в 1507 г. купил Микитино над рекой Друтью и крестьян в Лиханичах. Король Александр Ягеллончик подарил ему имение Можейково около Лиды (королевское подтверждение последовало в 1508 г. и в 1514 г.).
В 1542 г. он получил право собирания мостовой пошлины в Полубичах – местечке расположенном на главной дороге из Литвы в Польшу через Брест. Главной резиденцией В.А. Полубинского было Городище, где он поставил укреплённый двор и церковь. После отдания в 1547-1551 г.г. целого ряда имущественных распоряжений, В.А. Полубинский скончался 4 марта 1551 года (у Вольфа – ошибочно – 1550 г.) в своём имении Городище. Он был похоронен в Киево-Печерской Лавре в церкви Пречистой Богородицы рядом с сыном Львом.
Первой женой В.А. Полубинского была Оксинья Ивановна, урождённая княжна Заславская (умерла до 1536 года), вдова после Андрея Олехновича Сирутовича (Сируты), второй его женой стала (с 1546 года) Софья Павловна (умерла в 1563 году), вдова Шимка Мацковича (о нём тоже есть статья в этой энциклопедии).
От первого брака В.А. Полубинский имел дочь Анну (умерла в 1547 году), которая была в первом браке за князем Александром Сангушко-Коширским (развелись в 1533 г.), во втором браке – за Николаем Юрьевичем Завишей и в 3-м браке – за Расмусом (Эразмом) Богдановичем Довгирдом ;
и сыновей: Иван (умер в 1558 году) – после отца он был старостой и ротмистром Мстиславским, Лев – (умер до 1544 г.) – державца Кричевский (город Кричев около г. Мстиславля-Д.К.). От второго брака – детей не имел.
Оба сына В.А. Полубинского не оставили мужского потомства. Большую часть имения В.А. Полубинского унаследовала его внучка – Марина, дочка Льва, забранная на третий день после смерти деда князем Дмитрием Сангушко и выпущенная только в 1553 году, когда тот женился на княжне Гальшке Острожской. Марина – стала в первом браке женой Ивана Копца, а во втором браке – женой Станислава Нарушевича (о нём тоже есть статья в этой энциклопедии).»
«Умерший по христиански Василий Андреевичь Полубенский тут положен.
Мстиславский староста, Гроденский маршалок Василий Андревичь Полубенский после смерти избрал ceбе место для погребения в церкви Пресвятой Богородицы Печорской.
Читатель! Идя мимо, скажи ему доброе слово:
Боже, помилуй душу милосердного, справедливого слуги
Своего Василия Полубенского.»
Текст дарственной грамоты от князя Василия Андреевича Полубенского монахам монастыря во имя Святого Николая под Мстиславлем:
«Я зван Василь князь Полубенский староста Мстиславский и Радомский бил нам челом поп Никифор и просил у мене монастира Церкви Святаго Николы на горе подле замку господарского Мстиславского, а так я наего прозбу и челом битие учинил итот монастир Церкви Святаго Николы нагори ему чин дал завсем на все что тот монастир Святого Николы, в собе мает ничего [...] [....] [носо…] его так что уси предки его пустынь Никольскую держали а мает тот монастир Церкви Святаго Николы на вечные часы держать и в веки вечны а за Господара Короля и всех православные хрестьяны Бога Милостиваго просити и инших податей или платежей жадных ему с того монастира подле замку недавать и робот не делать кроме которые за сим монастирем в суседи седят за пошлины в роботах [полнити] ведле обычаю стародавнаго дал есмы попу тому Никифору сей мой датный лист с моею печатью писан у во Мстиславле лета Божего нарожения тысеча пятсот пятдесят пятаго месяца июля одинатцатаго дня.»
Далее в статье Ю. Вольффа говорится: «Князь Лев Васильевич Полубенский, второй сын князя Василия Андреевича, упоминается вместе с отцом и братом Иваном в 1533-1540-х годах, впоследствии он стал деревцем Кричевским. Он умер до 1544-го года, так как в этом году державцем Кричевским уже был Андрей Солуха. А в 1546-м году уже упоминают о нем именно как о “покойном”. Похоронен он был в Киеве в Печерской церкви.
«Князь Лев Васильевичь Полубенский, отдавши долг природе, в сей церкви Пресвятой Богородицы Печерской, около своих положен.
Лев Полубенский лежит здесь около своих.
Кто держит путь мимо сей урны
Пусть молчит, дабы не разбудить его: Лев кому пересечет путь,
тот нехотя должен отступить.»
Женат он был на дочери Ивана Горностая, воеводы Новогрудского. После него осталась только одна дочь Марина, упоминавшаяся в 1546-1547 годах в документах своего деда Василия и своего дяди Ивана. В том же году, дед князь Василий отписывает ей 1000 коп грошей литовских и 1000 золотых червонцев от усадьбы Яблонь, а в 1549-м году добавляет ещё 500 коп грошей литовских от усадьбы Глубокое. Её дед и опекун, князь Василий Полубенский обручил свою внучку - “дочь державца Кричевского князя Льва Васильевича Полубенского - Марину” с князем Дмитрием Федоровичем Сангушко старостой Житомирским, и с этой целью связал князя договором. На третий день после смерти деда (1550) “князь Дмитрий Федорович Сангушко, староста Житомирский” захватил Марину и отдал её на попечение своей тетки Федии Андреевны, урожденной Сангушко, жены подскарбия Богуша Боговитинова. Однако, когда стало известно, что князь Дмитрий женился на княжне Гальшке Острожской, в октябре 1553 года князя Дмитрия, к тому времени уже Старосту Черкасского и Каневского, вызвал на суд, Новогрудский воевода Иван Горностай, обвиняя его в том, что тот «не хочет отдать его внучку, княжну Марину Львовну Полубенскую”. Иван Горностай требовал, чтобы княжну Марину отобрали у Федии Боговитиновой и отдали бы ему. Впоследствии Марина была выдана замуж за Ивана Копота, это следует из того, что в 1558-м году она упоминалась именно как его жена, в завещании своего дяди князя Ивана Полубенского. Это завещание явилось поводом для раздоров между Раиной Копот, вдовой Ивана Васильевича Полубенского и её братом Иваном Копотом, женатом на “Марине Львовне, княжне Полубенской”, которые завершились подписанием соглашения в 1562-м году. Иван Копот умер 1-го января 1563-го года. Перед смертью он оставил завещание, которым отписал свои усадьбы своей “жене Марине Львовне Полубенской” и дочери Марине. Это завещание сразу же после смерти Ивана обнародовала его мать -Мария Константиновна Крошинская, жена Василия Копота маршалка и писаря господарского. Сразу же после смерти Ивана, Марина вышла замуж повторно, за Станислава Павловича Нарушевича, справцу староства Гродненского. А уже в мае, того же 1563-го года, “Станислав Павлович Нарушевич справца староства Гродненского и его жена Марина Львовна Полубенская”, вносят в книги заявление, что завещание Ивана Копота обнародованное его матерью является фальшивым, кроме этого Марина заявляет, что сразу после смерти Ивана она была увезена “до усадьбы Вейсей”, где родила сына Ивана Коптевича и что во время болезни, свекровь Мария Константиновна и “швагер Василий Копот” добились от неё подписания разных бумаг. Эти акты были началом тяжбы, которую Нарушевичи в том же году вели с Копотами. В том же году оба супруга Нарушевичи передают свои права на усадьбу Можейков Шимковичу, а в тяжбе с Копотами “тивун Виленский Станислав Павлович Нарушевич и его жена Мария Львовна Полубенская” получают в 1566-м году решение суда, требующее от Копотов, предоставления документов относящихся к делу. Марина, в 1568 году отдает свои имущественные права мужу. Ещё в 1577-м году Станислав Нарушевич, получает подтверждение своих прав на Яблонь, Витулин и т.д., переданных ему женой.
Князь Иван Васильевич Полубенский, старший сын князя Василия Андреевича, женился в 1533-году на Раине Коптевне, дочери Копота Васильевича, маршалка и писаря господарского и Марии Константиновны княжны Крошинской; в качестве приданного жена принесла ему усадьбы Ополе и Русилы, из-за которых он в 1541-м году участвует в тяжбе “со своим швагером Федором Копотом”. В 1547-м году он отписывал имущество своим отцу и мачехе. В 1549-м году “князь Иван Васильевич Полубенский” участвует в тяжбе с Григорием Григорьевичем Остиком владельцем части Тетеринской усадьбы. Они судятся о трех деревнях захваченных и присоединенных к его усадьбе. Князь Иван Васильевич Полубенский при этом утверждает, что его отец, князь Василий Андреевич Полубенский получил их в наследство от покойной матери через князя Михаила Мстиславского и владел ими более 60-ти лет. Сразу же после смерти своего отца в 1550-м году он стал старостой Мстиславльским. В 1551-м году его вызывает на суд Григорий Маркович Волович, обвиняя в захвате усадьбы Ясенка (и присоединении её к владениям Городище), которую его отец, покойный князь Василий Полубенский отписал Воловичу в вечное владение в оплату долга в сумме 200 коп грошей литовских. В том же году он ведет тяжбу с Дмитрием Сангушко о наезде в усадьбе Яблочня, а в 1552-м году заключил с тем же князем Дмитрием соглашение об имуществе, которое отец его князь Василий Полубенский отписал своей внучке княжне Марии Львовне Полубенской. В мае 1558-го года “князь Иван Васильевич Полубенский староста мстиславльский” пишет завещание, по которому, из причитающейся ему части владений, которые он ещё не поделил со своей племянницей Мариной Львовной Полубенской, женой Ивана Копота, находящихся в усадьбах Городище, Россош, Яблонь, Ясенье, Витулин и т. д., он отдает третью часть и 2000 коп грошей литовских от двух других частей, во владение своей жене Раине Копот, для раздела с упомянутой племянницей и племянниками -сыновьями покойного князя Ивана Андреевича Полубенского. Суммы от усадьбы Глубокое, которые его мать получила в наследство от своего первого мужа Сируту, он отписывает своим племянникам Андрею Ивановичу Полубенскому, Александру Ивановичу Полубенскому, Михаилу Ивановичу Полубенскому, Федору Ивановичу Полубенскому и Ивану Ивановичу Полубенскому. Умер он вскоре после написания этого завещания - во второй половине мая 1558-го года; уже в июне 1558-го года старостой Мстиславльским числится князь Соломерецкий.
Примечание (Д.К.): По сведениям обнаруженным а национальном историческом архиве республики Беларусь в 2000 году директором городского музея Мстиславля И.Л. Кравцовой, «среди старост Мстиславских 16-го века упоминаются Павел Николаевич Полубенский и Иван Васильевич Полубенский».
Далее описывается продолжение главной ветви рода князей Полубинских.
Князь Иван Андреевич Полубенский, в 1504-м году упоминается в качестве свидетеля. Женат он был на княжне Невиданне Михайловне Сангушко-Коширской; уже в 1510-м году Семен Одинцевич и Иван Дуда (sic!) Полубенский ведут тяжбу со “швагером своим князем Андреем Михайловичем Сангушко-Коширским, на сестрах, которого они женаты” о своей доле в усадьбе матери своих жен и получают судебное решение, которым король присудил им эту долю. Материнской усадьбой этих жен был Деречин, которым упомянутые князья в будущем владели совместно. Трое князей, Андрей Михайлович Сангушко, Семен Богданович Одинцевич и Иван Андреевич Полубенский, в 1518-м году обвиняют жителей Слонима, в нанесении им ущерба в Деречине. В 1524 и 1528 годах они ведут тяжбу с князем Тимофеем Пузыной о нанесении им ущерба, а в 1524-м году судятся о Деречине - между собой. “Князь Иван Андреевич Полубенский вместе со своим братом Василием” судится с женой князя Ивана Горского о нанесении им ущерба. Оба брата, «Василий Андреевич маршалок королевский, державец Жолудский и Иван Андреевич, князья Полубенские” назначаются судьями для разбора дела по разграничению Малковских охотничьих угодий Ильинича. Какой-то князь Полубенский житель Брестского края на войсковом смотре 1528-го года выставлял двух кавалеристов. В 1536-1538 годах, князь Иван Андреевич Полубенский -королевский комиссар, был назначен королем, разбирать судебные тяжбы Волынских жителей. В 1538-м году, “князь Иван Андреевич Полубенский и его сыновья, Михаил, Петр и Андрей” были обвинены князем Александром Сангушко-Коширским в нанесении разного рода ущерба и грабеже, совершенных в Деречине и Котчине. Эта тяжба не прекратилась ещё и в 1540-м году. В 1540-м и в 1542-м годах, он выступает, в качестве королевского комиссара для разбора разных дел. Хотя он и не имел руководящих должностей, но состоял в совете приближенных короля и в этом качестве, его имя появляется на документах в 1544-м году, хотя из без какого-либо титула. Вероятно, в 1545 году, он получил титул “маршалка господарского”, так как в 1546-м году он выступает свидетелем, как “маршалок князь Иван Андреевич Полубенский” , а в 1547-м году получает привилей на усадьбу Букштов, в повете Мстибовском, возле Деречина. В 1549- 1551-м годах он упоминается, в качестве “маршалка и справца воеводства Новогрудского”. Ещё в феврале 1556-го года “маршалок, князь Иван Андреевич Полубенский и его жена княжна Невиданна Сангушко-Коширская, были обвинены Воловичем в том, что их люди Деречинские чинят ущерб его Хмельницким людям. Видимо, умер он в 1556-м году. В марте 1557-го года, от имени “своей матери, княжны Невиданны Сангушко, супруги князя Ивана Полубенского маршалка господарского”, князь Иван Иванович Полубенский, обвиняет княжну Настасью Михайловну Сангушко, супругу князя Семена Одинцевича в нанесении ему ущерба в Деречинской усадьбе. “Невиданна Михайловна Сангушко, супруга князя Ивана Полубенского” в 1558-м году обвиняет “своего сына, князя Федора Ивановича Полубенского” в нападении на усадьбы Беличаны и Черневичи, причем от имени матери выступал её “сын, князь Александр Иванович Полубенский”. “ князя Ивана Андреевича, с упомянутой княжной Сангушко были сыновья и дочери.»
В «Польском биографическом словаре» приводится подробная биография князя Ивана Андреевича Полубинского: «Полубинский (Полубенский) Иван Андреевич, герба собственного (умер в 1556 году), маршалок господарский, справца воеводства Новогрудского (г. Новогрудок в Западной Белоруссии – Д.К. ). Он был сыном Андрея Полубинского и, вероятно, Боговитиновой, братом Василия Андреевича Полубинского (о нём также есть статья в этом словаре – Д.К.).
В 1504 году он упоминался, когда выступал в качестве свидетеля в Луцке в тяжбе между Андреем Сангушко и Ежи Чарторыским. С этого момента, он часто участвовал в разных судебных процессах и тяжбах, проводившихся в Вильне, Гродно, Бресте, Ковеле и в других городах Великого Княжества Литовского. Прежде всего, его вызывали в качестве арбитра в имущественных делах состоятельных семей (таких как Ильиничи, Остики, Сангушки). Ранее 1511 года он стал «дворянином королевским». С тех пор он заседал в королевских и маршалковских судах; кроме того, король направлял его для разрешения разных споров ( в том числе: в 1516 г. спор семьи Довойнов с Григорием Остиком, в 1536 г. соглашение Андрея Сангушки с Иваном Федоровичем, в 1536 г. и в 1542 г. на Волыни дело того же Сангушко с Яном Свенцицким, в 1537 г. у Сангушко). Князь Иван Андреевич Полубинский участвовал в сеймах, но из-за отсутствия источников-документов, нельзя ничего сказать о характере его участия. Он сблизился с князьями Радзивиллами, но, видимо, был нелюбим королевой Боной, особенно, в свете её деятельности в Литве, так как гетман Ежи Радзивилл и староста Жмудский Ян Радзивилл, назначили Ивана Андреевича Полубинского своим комиссаром в процессах с королевой: в 1531 году о владениях возле Жерославки под Гродно и в 1536 г. – о значительной части имений Гонёндз и Райгруд. В 1537 году он был комиссаром Фёдора Чарторыского в таком же процессе с королевой Боной на Волыни.
Имущественные споры в имении Деречин проходили в январе 1515 года, 1520-1521 г.г., 1524 г. и в 1526 г. дело доходило до междоусобицы и процессов князя Ивана Андреевича Полубинского с князем Тимофеем Пузыной. В 1538-1540 г.г. он вёл кровавую войну с князем Александром Сангушко-Коширским, который, опасаясь за свою жизнь, ушёл на Волынь и обвинил перед королём -Ивана Андреевича Полубинского, его жену и сыновей Петра, Михаила и Андрея - в нападениях и разорениях во владениях Щара и Бродно его дворов, домов, вещей, зерна, в разграблении их и увечьи многих его людей, убийстве нескольких его слуг и урядников. Король наложил на Полубинских штраф в размере 6100 коп грошей литовских. Однако, неизвестно, заплатили ли Полубинские такую громадную сумму. Несмотря на такие поступки, король ценил князя Ивана Андреевича Полубинского, видимо, и далее, как хорошего арбитра, продолжая призывать его в состав своих комиссий (например в 1540 и 1542 г.г.), а затем, даже включил его в свою «прибочную раду» (И.А. Полубинский был в ней в 1544 г., в том же году он был свидетелем при составлении королевского эдикта, выданного в Бресте для православных в Вильне) и затем был провозглашён в 1545 г. (или в 1546 г.) маршалком господарским, а значит он стал членом «панов рады» Великого Княжества Литовского. В этой раде И.А. Полубинский занимал высокое 3-е место (а затем и второе место) среди маршалков. В 1549-1551 г.г. он занимал, кроме того, по просьбе воеводы Виленского Николая Радзивилла «Чёрного» должность справцы воеводства Новогрудского, во время вакансии должности воеводы и споров о кандидатуре на эту должность. Связь с Радзивиллами И.А. Полубинский поддерживал до конца жизни. Умирая, он назначил того же Николая Радзивилла «Чёрного» главным опекуном своих младших детей и жены.
И.А. Полубинский владел, унаследованными после родных, усадьбами над рекой Друтью в Оршанском воеводстве, а жена принесла ему в приданное третью часть усадьбы Деречин около Слонима (всё владение занимало 78 «осад»), где позднее вместе с женой он откупил ещё и двор Котчин с окрестностями. В 1528 году он выставлял на воинский смотр от владений своих и своей жены – 10 конных воинов, так как тогда у них было уже около 800 собственных подданных. В 1547 г. он получил от короля привилей на усадьбу Букштово, находящуюся в центре владений Деречинских. Названия некоторых других владений И.А. Полубинского мы находим в его завещании составленном 20 мая 1556 года. Этим завещанием он отписал своей жене: двор Котчин, данников на Березине, в Беличанах, в Черневичах около Игумения, двор Кременцы, золото, драгоценности и 200 коп грошей литовских по доверенности (у Николая «Чёрного» Радзивилла), также отказал ей двор Черлёны, который он держал за 200 коп грошей литовских. Дочери Марии он назначил в приданное 300 коп грошей литовских на усадьбе Телешница и 200 коп в наличности. Другие владения неизвестных названий достались ранее старшим сыновьям. И.А. Полубинский умер после 20 мая 1556 года. Похоронен в Деречине в Православной церкви Св. Спаса в пределе Св. Девы Марии. От жены - Невиданны (умершей после 1558 г.) дочери князя Михаила Александровича Сангушко-Коширского, на которой И.А. Полубинский женился ранее 1510 года, он имел дочерей: Богдану – замужем за Иваном Ивановичем Ляцким- лесничим Подляским, Марину – замужем за Бенедиктом Проташевичем - войским Гродненским и ключником Троцким и Марию, а также шестерых сыновей: Александра, Михаила (умер около 1560), Петра (умер до 1558 года бездетным), Андрея (умер после 1561 года), Фёдора (умер после 1580 года) и Ивана (умер в 1600 г.) – лесничего Слонимского. Они дали начало пяти линиям рода Полубинских разной степени влиятельности и богатства.»
Продолжение статьи Ю. Вольфа:
«Княжна Марина Ивановна, супруга Бенедикта Протасевича, войского Гродненского и ключника Трокского, в 1552-м году возвращает мужу отписанное им для неё приданное, выделяя долю матери, братьям и сёстрам. В 1570-м году, супруга Бенедикта Протасевича, войского Гродненского и ключника Трокского “Марина Ивановна княжна Полубенская” была вовлечена в дела усадьбы Бережск, принадлежащей, князю Александру Полубенскому, старосте Вольмарскому, державцу Вилькийскому и Пойюрскому, в связи с чем, вышеназванный князь ведет тяжбу в 1572-м году с Григорорием Воловичем, каштеляном Новогрудским и старостой Слонимским. При этом также разбирается дело о присуждении Михаилу Воловичу земель от Деречинской усадьбы.
Дочь - княжна Богдана Полубенская, родившаяся от брака с княжной Сангушко, была супругой Ивана Ляцкого лесничего Подляского.
Из сыновей князя Ивана Андреевича, трое: Михаил, Петр и Андрей, в 1538-м году упоминаются вместе с отцом. Князь Иван Васильевич Полубенский, староста Мстиславльский, в 1558-м году пишет завещание, которым отписывает сумму от усадьбы Глубокое “сыновьям покойного князя Ивана Андреевича Полубенского, а своим племянникам, князьям Александру, Михаилу, Андрею, Федору и Ивану Ивановичам Полубенским”. Очевидно, что князь Петр Иванович Полубенский умер молодым до 1558-го года. Осталось в живых пять сыновей, которые явились прародителями отдельных ветвей рода, это: князья Александр, Михаил, Андрей, Федор и Иван.
Князь Андрей Иванович Полубенский, в 1538-м году упоминался вместе с отцом. Вместе “со своей женой княжной Азариной Андреевной Соколинской” он ведет тяжбу в 1558-м году с матерью и братьями своей жены князьями Соколинскими, о том что те, уступив ему усадьбы Милковичи и Бешенковичи, продолжают собирать дань с жителей этих усадеб. Дмитрий Сапега в 1561-м году вызывает на суд «князя Андрея Ивановича Полубенского» обвиняя его в нападении на Кривскую усадьбу. У него было три сына: Андрей, Даниил и Остафий (Остап), а также одна дочь -Мария. Княжна Мария Андреевна, была супругой Кирилла Зубцовского городничего Луцкого, который "вместе со своей супругой Марией княжной Полубенской", обвинял в 1590-м году Андрея Фирлея в изгнании его из усадьбы Белина. В 1594-м году “Мария Андреевна княжна Полубенская, супруга Луцкого городничего Кирилла Зубцовского” обнародовала завещание своего покойного мужа.
Из сыновей Андрея, самый старший -Андрей Андреевич- согласно родословной, стал казаком. Говорили, что он ушёл на Запорожскую Сечь. Ничего неизвестно о Данииле Андреевиче. Князь Остафий Андреевич, был, вероятно упомянут в 1609-м году в качестве “свидетеля князя Остафия Полубенского” в завещании Дмитрия-Скумина Тышкевича, и вместе с женой он был упомянут в 1620-м году в завещании его вдовы -Ганны Михайловны Масальской. От брака с княжной Масальской, у него было три сына: Ян, Михаил и Даниил, а также две дочери: одна из которых вышла замуж за Масальского, а другая за Тышкевича. О князе Данииле Остафьевиче, более ничего неизвестно. Князь Ян Остафьевич, был убит на войне в Ливонии и похоронен в церкви Киево-Печерской Лавры. Князь Михаил Остафьевич, был, очевидно, тем “князем Михаилом Полубенским", который был убит при атаке короля Владислава IV под Бялой во время войны с Москвой и похоронен в церкви Киево-Печерской Лавры.»
Ни в одной из известных публикаций продолжение этой ветви рода князей Полубинских описано не было. Однако, сведения обнаруженные в национальном историческом архиве республики Беларусь в 2000 году директором городского музея Мстиславля И.Л. Кравцовой, позволяют восполнить этот пробел. Фонд 319, Минское губернское дворянское депутатское собрание, опись 2, единица хранения 2613, содержит «Дело о дворянстве Полубинских» (из Минской губернии).
В деле есть генеалогическое древо Полубинских начиная от Великого Князя Литовского Ольгерда Гедиминовича вплоть до 1-й половины 19 века и большой объём документов, подтвердивших права Минской ветви рода Полубинских на внесение их в 6 часть дворянской родословной книги Минской губернии.
1. Ольгерд Полубинский (так записано по-польски на генеалогической схеме- Д.К.) – Великий Князь Литовский.
2\1. Вигунд в крещении Андрей.
3\2. Теодор
4\3. Фёдор=Теодор
5 Поколение
5\4. Андрей, князь на Лубне.
6 Поколение
6\5. Лохвин-Лев Полубинский
7\5. Василий Полубинский
8\5. Иван Полубинский
7 Поколение
9\8. Александр Полубинский
10\8. Анджей Полубинский
11\8. Ян Полубинский
12\8. Михал Полубинский
13\8 Теодор Полубинский
8 Поколение
14\10. Остафий Полубинский
9 Поколение
15\14. Зыгмунт Полубинский
16\14. Кароль-Богуслав Полубинский
Согласно выписи купчей крепости от 30 апреля 1700 года, Карл-Богуслав Полубинский купил вотчинное владение от супругов Антона и Кристины Стабровских имение Старосёлы с деревнями Сохоповка и Молодеево в Ошмянском уезде.
17\14. Ян Полубинский
10 Поколение
18\16. Антоний Полубинский
Согласно выписи вводного акта от 9 февраля 1714 года учинённая и сознанная 13 февраля того же года в Ошмянском гродском суде, Антон Полубинский введён в вотчинное владение имением Старосёлы с крестьянами в д. Сохоповке и Молодеево, доставшееся ему в наследство от его отца Карла-Богуслава Полубинского.
Жена: Рахель урождённая Головнянка.
См. Выпись из реформационного документа выданного 3 марта 1715 года, явленного 27 октября 1799 года в книгах земских Борисовского уезда, по которому Антон Полубинский на означенном вотчинном своём имении Старосёлы обеспечил приданное своей жены Рахели, урождённой Головнянки.
См. Выпись конфирмационного решения Ошмянского гродского суда последовавшего 14 февраля 1721 года по делу Рахели Полубинской с Матвеем Талсевичем, относительно бывшего в её владении имения Староселы с крестьянами.
11 Поколение
19\18. Кароль Полубинский
Согласно выписи из резолюции Ошмянского гродского суда, последовавшей 6 февраля 1721 года, по которой малолетнему Карлу Полубинскому вследствие кончины его отца, были назначены опекуны.
См. Выпись духовного завещания Карла Антоновича Полубинского, учинённого 1 мая 1792 года и, явленного 27 октября 1799 года в книгах земских Борисовского уезда. Согласно завещанию, Карл Антонович своё вотчинное владение Старосёлы отказал в наследство своим сыновьям Фоме (Томашу), Иллариону (Гилларию) и Устину (Юстину) Полубинским.
20\18. Юзефат Полубинский
12 Поколение
21\19. Томаш Полубинский
См. Выпись из продажной сделки, последовавшей 17 декабря 1792 года и признанной в книгах земских Докшицкого уезда 8 февраля 1797 года, по которой Фома, Илларион и Устин Полубинские продали своё вотчинное имение с деревней Сохоповка и Молодеево (с крестьянами) Станиславу Певцевичу.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
Жена: Марианна
22\19. Гиларий Полубинский
См. Выпись из продажной сделки, последовавшей 17 декабря 1792 года и признанной в книгах земских Докшицкого уезда 8 февраля 1797 года, по которой Фома, Илларион и Устин Полубинские продали своё вотчинное имение с деревней Сохоповка и Молодеево (с крестьянами) Станиславу Певцевичу.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
Жена: Марианна.
23\19. Юстин Полубинский
См. Выпись из продажной сделки, последовавшей 17 декабря 1792 года и признанной в книгах земских Докшицкого уезда 8 февраля 1797 года, по которой Фома, Илларион и Устин Полубинские продали своё вотчинное имение с деревней Сохоповка и Молодеево (с крестьянами) Станиславу Певцевичу.
См. Выпись купчей крепости, выданной 1 марта 1801 года и, признанной в книгах земских Минского уезда 9 марта того же года, по которой Устин Полубинский приобрёл в вотчинное владение от Доминика Сополовского участок имения Березины с деревней Кве(т)че (с крестьянами).
См. Подлинное духовное завещание Устина Полубинского, учинённое 4 января 1835 года и, явленное в Борисовском уездном суде 19 января 1838 года. По завещанию, Устин Полубинский вотчинное своё имение с деревней Кветча (с крестьянами), которое находится в Борисовском уезде, отказал в наследство своему сыну Вильгельму. От наследства был отстранен второй его сын Иозефат, которому ранее был выделен денежный капитал.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
Жена: Богулина.
13 Поколение
24\22. Евстахий-Гиларий Полубинский
Родился 25 августа 1816 года от Иллариона и Марианны Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
25\23. Юзефат Полубинский
Родился 25 января 1805 года от Устина и Богулины Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Подлинное духовное завещание Устина Полубинского, учинённое 4 января 1835 года и, явленное в Борисовском уездном суде 19 января 1838 года. По завещанию, Устин Полубинский вотчинное своё имение с деревней Кветча (с крестьянами), которое находится в Борисовском уезде, отказал в наследство своему сыну Вильгельму. От наследства был отстранен второй его сын Иозефат, которому ранее был выделен денежный капитал.
Жена: Катерина
26\23. Евстафий Полубинский
27\23. Вильгельм-Евстафий Полубинский
Родился 3 апреля 1799 года от Устина и Богулины Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Подлинное духовное завещание Устина Полубинского, учинённое 4 января 1835 года и, явленное в Борисовском уездном суде 19 января 1838 года. По завещанию, Устин Полубинский вотчинное своё имение с деревней Кветча (с крестьянами), которое находится в Борисовском уезде, отказал в наследство своему сыну Вильгельму. От наследства был отстранен второй его сын Иозефат, которому ранее был выделен денежный капитал.
28\21. Кароль Полубинский.
Родился 6 марта 1795 года от Фомы и Марианны Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
Жена: Анеля.
14 Поколение
30\28. Станислав Полубинский
Родился 8 февраля 1847 года от Карла и Анели Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
31\28. Антоний Полубинский
Родился 20 марта 1820 года от Карла и Анели Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
32\28. Казимир Полубинский
Родился 17 июля 1849 года от Карла и Анели Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
33\28. Францишек Полубинский
Франц Полубинский родился 16 марта 1821 года от Карла и Анели Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
34\28. Алоизий Полубинский
Родился 30 июля 1826 года от Карла и Анели Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
35\28. Степан Полубинский
Родился 27 декабря 1827 года от Карла и Анели Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
36\25. Юзеф-Юстин Полубинский
Родился 21 июля 1832 года от Иозефата и Катерины Полубинских. См. Метрическое свидетельство о рождении и крещении.
См. Копии с определений Минского дворянского депутатского собрания составленные 8 декабря 1802 года, 11 марта 1820 года, 3 сентября 1832 года, 7 декабря 1834 года, 24 июня 1835 года и 21 декабря 1850 года. Собрание, на основании представленных в срок (9 июня 1835 года) документов дворянином Вильгельмом Устиновичем Полубинским, положило: первым Фому, Гилярия и Устина (с сыном его Вильгельмом) Полубинских внести в шестую часть Дворянской родословной книги Минской губернии. Вторым – Карла, Станислава, Казимира; третьим –Иозефата, четвёртым – Евстафия-Гилария и Иосифа-Устина, пятым – Антона, Франца, Алоизия и Степана сопричислено к их роду.
Продолжение статьи Юзефа Вольфа:
«Первая ветвь рода.
Ветвь Александра.
Князь Александр Иванович, сын князя Ивана Андреевича и княжны Сангушко, вместе с дядей князем Василием и братом князем Михаилом в 1546-м году, участвует в тяжбе с князем Толочинским о своей доле в усадьбе Друцк. В 1549-м году он заменил своего отца на должности справца воеводства Новогрудского. В 1555-м году “князь Александр Иванович Полубенский” судился со своим братом “князем Михаилом Ивановичем Полубенским”, который его обвинял в наезде на Деречин и аресте его самого и его жены. В 1557-м году он уже был женат на княжне Софье Юрьевне Гольшанской-Дубровицкой. В 1558-м году он упоминается в завещании своего двоюродного брата “князя Ивана Васильевича Полубенского” и в том же году упоминается вместе со своей матерью. “Князь Александр Иванович Полубенский”, в 1561-м году приобретает у Андрея Тризны и его жены Софии Копец за 300 коп грошей литовских фольварк Судерви. Во время войны в Ливонии с Москвой, князь Александр был назначен “региментарием” войск гетмана Радзивилла. При этом он проявил чудеса храбрости, одержав победы в 1560-м году под Вендами и Мариенборком. Ещё в 1564-м году он воевал в Ливонии. В награду за военные успехи он стал старостой Вольмарским и державцем Зыгвольским; и уже будучи в этом качестве, получил 8 августа 1566-го года державу Вилькийскую. В следующем году, король уведомляет “старосту Вольмарского, князя Александра Ивановича Полубенского” о назначении Яна Ходкевича, маршалка земского, и т.д. администратором Ливонии. Вскоре после этого, по привилею короля Сигизмунда-Августа, он стал также и державцем Поюрским. В качестве старосты Вольмарского, державца Вилькийского и Поюрского он вызывает на суд в 1572-м году Воловича каштеляна Новогрудского по делу о незаконном удержании в усадьбе Бержево княжны Марины Ивановны Полубенской, супруги Бенедикта Проташевича, ключника Трокского, войского Гродненского, а также о присуждении Михаилу Воловичу построек и сенокоса в его усадьбе Деречин. Он был также старостой Трикацким. Во время очередной военной экспедиции в Ливонию царя Ивана Грозного, он был направлен по королевскому указу от 25 декабря 1576-го года вместе с гетманом Радзивиллом на оборону Ливонии. При взятии Вольмара московскими войсками в 1577-м году, он попал в плен, вследствие этого, 21-го августа 1577-го года, король издает повеление, которым уведомляет подданных местечек, волостей и держав “старосты Вольмарского и Трикацкого, тивуна Поюрского, князя Александра Ивановича Полубенского”, что в отсутствие князя, взятого в плен при падении Вольмара, его подданные должны продолжать выполнять свои повинности и подчиняться "его супруге княгине Полубенской”. Когда князя Александра привели к царю Ивану Грозному, он рассказал царю об изменнической деятельности ставленника царя - Датского королевича Магнуса и за это он был отпущен на волю. Вернувшись домой, он утратил староства Вольмарское и Трикацкое, зато в начале 1579-го года получил подтверждение на право управления державой Вилькийской. В том же году он ведет тяжбу с Мелетием Хребтовичем, архимандритом Киево-Печерской Лавры о захвате у него монастырских земель. В следующем году, “его жена, София княжна Гольшанская" отписывает ему права на город Глуск. В том же году, “князь Александр Иванович Полубинский, державец Вилькийский и Поюрский” был обвинен своими племянниками - сыновьями его брата Федора Полубенского в нанесении им ущерба в усадьбе Деречин. В декабре 1585-го года “князь Александр Полубинский, державец Вилькийский и Поюрский” вместе со “своей женой княжной Гольшанской”, участвует в заключении соглашения между всеми наследниками князей Гольшанских с князем Острожским об усадьбе Степань. В следующем году (1586) он был провозглашен каштеляном Новогрудским. В 1588-м году, король вызывает в суд подканцлера Льва Сапегу, обвиняя его в несправедливом отношении к “княгине Софии Юрьевне Полубинской, жене каштеляна Новогрудского” во время её тяжбы с Езерским. Оба супруга: “князь Александр Иванович Полубинский и жена его княжна София Юрьевна Гольшанская” в 1593-м году, отписывают свой фольварк Судерви - Виленскому Православному братству Святой Троицы, а на следующий год (1594) добавляют к этой дарственной записи ещё одну - добавляя пожертвование на содержание школы. В 1599-м году, каштелян приобретает у князя Вишневецкого, его часть усадьбы Деречин. В декабре 1601-го года “князь Александр Полубинский, пан Новогрудский", вместе со своим сыном, "князем Александром Полубинским, старостой Вилькийским” отписывает Деречинской церкви участок земли и десятую часть доходов. Скончался он ранее 1608-го года, что видно из того факта, что 6-го марта 1608-го года “каштеляном Новогрудским после смерти князя Полубинского” был назначен Самуил Волович.
Со своей супругой, упоминавшейся в документах 1557-1594-го годов, княжной Софией Юрьевной Гольшанской, они имели сына Александра и дочь Богдану, которая первым браком была замужем за Иеронимом Юрьевичем Ходкевичем (позднее он стал каштеляном Виленским). Похоронена она в Супрасле. Князь Александр Александрович Полубинский, видимо, в наследство от отца в сентябре 1586-го года, получает привилей на державу Вилькийскую, вскоре после этого, 6-го февраля 1588-го года, он получает подтверждение на эту державу. В 1601-м году он упоминается вместе с отцом. В 1603-м году его назначают подкоморием Лидским. В 1609-м году “князь Александр Полубинский, подкоморий Лидский и державец Вилькийский” ведет тяжбу с неким Шеметом по поводу колокола из своего владения Иванковского. В том же году, он приобретает у Самуила Воловича каштеляна Новогрудского и его жены Гальшки Сапеги, принадлежащую им часть усадьбы Деречин, при этом приводится и инвентарь этой усадьбы. Ещё в 1612-м году делает дарственную запись на Деречинскую церковь. Скончался в 1616-м году. В том же году, 30 октября, держава Вилькийская, “после смерти князя Александра Полубинского, подкомория Лидского”, была отдана князю Александру Головчинскому. Согласно родословной, он был женат на Анне, из рода принадлежащего к гербу Алемания. С ней у него было 2 сына: Александр и Константин, а также дочери: Аврелия -замужем за Шклинским, старостой Зигвульским; Анна -замужем за Кунцевичем и ещё одна дочь -Клара. Из них: Аврелия, была женой Томаша Шклинского, старосты Зигвульского, который умер не оставив потомства.
Анна была замужем за Самуилом Кунцевичем, судьёй земским Лидским.
Клара, стала монахиней в монастыре Святого Франциска. В 1633-м году она стала настоятельницей монастыря Пресвятой Девы Марии при соборе Всех Святых в Минске.
Князь Александр умер в 1618-м году.
В «Польском биографическом словаре» приведена подробная биография Александра Ивановича Полубинского (Полубенского). Вот её текст:
«Полубинский (Полубенский) Александр Иванович , собственного герба, (умер в 1607 или в 1608 году), ротмистр, староста Вольмарский и Трикатский, затем – каштелян Новогрудский. Был сыном Ивана Андреевича и Невиданны Михайловны, урождённой княжны Сангушко. В 1546 году А.И. Полубинский вместе со своим братом Михаилом и дядей Василием вёл процесс с князем Толочинским по разделу замка Друцкого. В 1549-1551 г.г. он управлял от имени своего отца воеводством Новогрудским. Как ротмистр, командующий отрядом литовских татар, А.И. Полубинский упоминается уже в 1559 году. В связи с угрозой нападения Москвы в конце января того же года он был отправлен королём Сигизмундом-Августом в Инфлянты (Латвия – Д.К.), с приказом соединиться с сильным отрядом Ежи Зеновича. Литовцы должны были встретиться с сильным отрядом Готтарда Кеттлера (Готтард Кеттлер стал последним магистром Ливонского ордена и первым герцогом Курляндским. – Д.К.) и занять замки признанные за польским королём, согласно договору от 31 августа 1559 года. Летом 1560 г. А.И. Полубинский разбил стражу пятидесятитысячной московской армии, осаждавшей крепость Кесь (Венден- ныне г. Цесис в Латвии). После отхода московских войск и роспуска армии Яна Ходкевича в Инфлянтах, А.И. Полубинский с наёмной армией, настиг и разбил несколько московских отрядов под Мариенбургом (ныне г. Алуксне в Латвии), взяв в плен московского воеводу князя Мещерского.
В течение последующих 6 лет, вплоть до 1556 г. А.И. Полубинский
командовал литовскими войсками в Инфлянтах в должности поручика гетмана Великого Литовского Николая Радзивилла, организуя удачные вылазки против шведских и московских отрядов. В 1562 году А.И. Полубинский получил приказ предотвратить угрозу осады шведами крепости Кокенхаузен (ныне г. Кокнесе в Латвии) . В мае 1563 года паны рады Великого Княжества Литовского направили А.И. Полубинскому письмо-напоминание с предписанием приостановить борьбу с московскими боярами. Выполняя это распоряжение, А.И. Полубинский в том же году с солдатами магистра Инфлянтского пошёл на отряды шведские в южных Инфлянтах в направлении Парнавы. Но уже в 1564 г. по приказу короля, он организовал экспедиции в Мариенбург, Дерпт (ныне- г. Тарту в Эстонии –Д.К.) и в Псковскую провинцию, которые находились под властью Москвы. Весной 1565 года А.И. Полубинский выделил часть своих сил, которые первоначально предполагалось использовать в польской кампании против Красного Городка. В конечном счёте, они были использованы, однако, Яном Ходкевичем для обороны Жмуди в районе Шадова, между Поневежем (ныне, Поневежис, Литва- Д.К.) и Шавлями (ныне, Шауляй, Литва –Д.К.).
В 1556 г. А.И. Полубинский ожидал в Инфлянтах нападения московских войск, о чём он уведомил гетмана Григория Ходкевича. Однако, в это время дело дошло до стычек А.И. Полубинского со шведами: в июне 1566 г. силами в 3000 человек А.И. Полубинский осадил замок Каркус, занятый шведскими отрядами под предводительством Т. Хайнрихсона. Осада продолжалась три месяца, при этом А.И. Полубинский понёс большие потери и осада кончилась неудачей. В октябре А.И. Полубинский отступил от Каркуса. Ранее, 2 августа 1566 года он, как и другие Инфлятские ротмистры, поступил под командование вновь назначенного администратора Инфлянт – Яна Ходкевича.
В 1566 г. А.И. Полубинский стал старостой Вольмарским. Он показал себя с самой лучшей стороны, участвуя в службе земской в Молодечно 28 ноября 1567 года, а затем, предположительно, участвуя в Радошковицкой экспедиции в январе 1568 года во главе хоругви (отряд из 200 конных воинов). В это время он уже был комендантом замков в Инфлянтах – Вольмара и Триката (Трикатен). В начале 1569 г. во главе отряда Невельского он совершил единственную в то время серьезную вылазку из Вольмара на московскую крепость Изборск, расположенную в 30 км на Юго-Запад от г. Пскова. 11 января после отчаянной атаки замок был взят. Взятых в плен солдат, вместе с воеводой Афанасием Нащокиниым, доверенным лицом русского царя Ивана IV Грозного, А.И. Полубинский отправил под охраной своего брата Михаила к польскому королю Сигизмунду-Августу. А.И. Полубинский просил короля о помощи для последующей обороны, а сам в это время опустошал окрестности самого Пскова. Однако, помощи он не получил, а оставленная им в Изборске группа польских войск под началом Петра Казимирского не выдержала четырёхнедельной осады московских войск.
После заключения польско-московского перемирия в 1570 г. А.И. Полубинскому, провозглашённому «справцей рыцарства» подчинялись отряды нескольких замков в середине течения реки Аа в Инфлянтах. Его хоругвь насчитывала от 100 до 200 конников, набирал он в неё солдат от января 1570 г. до июня 1571 г.
После захвата Южных Инфлянт в первой половине 1575 г. объединёнными войсками Ивана IV Грозного и его ставленника датского принца Магнуса, А.И. Полубинский начал в июле этого года военную кампанию из Вольмара и Триката вглубь московских владений в сторону Дерпта. Его отряды, состоявшие из наёмных немецких и литовских солдат, опустошили территорию в районе реки Аа в Инфлянтах, беря в плен и громя много московских отрядов. В 1576 году, в виду надвигавшейся войны с Москвой он выказал большую активность при обороне Инфлянт. В первой половине августа А.И. Полубинский прибыл к польскому королю Стефану Баторию с двумя инфлянтскими послами – Яном Таубе и Эрлом Краузе. Прежде всего, под влиянием именно А.И. Полубинского, Стефан Баторий поручил Яну Ходкевичу ввести отряды пехоты в Инфлянтские замки а также 100 человек конных воинов придать самому старосте Вольмарскому и Трикатскому. Утверждённый план обороны Инфлянт предусматривал взаимодействие отрядов гетмана польного литовского Кшиштофа Радзивилла с силами А.И. Полубинского (всего, их войска насчитывали до 1000 солдат), а также князя Курляндского Готтарда Кеттлера, города Риги и Яна Ходкевича.
А.И. Полубинский, очевидно, принимал участие в Торуньском сейме, созванном 29 сентября 1576 года, так как сам писал: «Представлял потребности и опасности (Инфлянт), просил и клялся, также делал это и на сейме». С конца 1576 года через своих шестерых посланцев, посланных поочерёдно, предостерегал земли литовские о готовящемся нападении Москвы, но, как утверждал, «не поверили ему»... . В начале 1577 года Иван Грозный призвал А.И. Полубинского сдать ему Инфлянты. Письмо с призывами царя А.И. Полубинский отослал польскому королю, а тот разослал его позднее с инструкциями на поветовые сеймики накануне сейма Варшавского 1578 г.
В середине июля 1577 г. тридцатитысячная московская армия вступила в Инфлянты. Окрестности замков, занятых польскими войсками, были опустошены. Очередное послание А.И. Полубинского в литовские земли от 8 августа того же года с просьбой о помощи, описывало драматическую ситуацию в которой оказались голодающие литовские солдаты, не получающие платы. А.И. Полубинский, после 15 дней борьбы, защитив Румборк от Магнуса, поспешил защитить и Вольмар. Из-за предательства Вольмарских жителей, он был захвачен войсками Магнуса во второй половине августа вместе с городом и замком и попал в плен. Ввиду падения Вольмара, польские отряды в Румборке, Трикате и Смилтене сдались войскам Ивана Грозного.
Иван Грозный, не доверяя, однако, Магнусу стал выбивать и изгонять его отряды из замков в Инфлянтах. Наибольший отпор московские войска встретили только в Вольмаре. После нескольких штурмов, 3 сентября горящий замок был взят, а защищавший Вольмар, А.И. Полубинский – попал в московский плен. Желая взять его живым, московские солдаты спустили его из пылающего замка через окно в корзине «и как старика, израненного, привели его пред очи московского царя» (Е. Бельский). А.И. Полубинского неожиданно ласково принял Иван Грозный. Царь пригласил его к столу вместе с ротмистрами, которые сдали город Трикат, одарил драгоценными кубками и мехами. Отпустил пленных свободно на родину, поручив сказать королю, что тот должен признать могущество Москвы, а через самого А.И. Полубинского переслал послание для Андрея Курбского полное угроз и злобы. А.И. Полубинский не пользовался в Инфлянтах популярностью; согласно современного ему мнения «о А.И. Полубинском было скверное мнение в тех краях». Возможно, именно поэтому он уже не возвратился в Инфлянты. В 1586 году А.И. Полубинский был провозглашён каштеляном Новогрудским. Во время Брестского синода 1569 года, он присутствовал в Бресте на собрании противников унии.
От своей матери А.И. Полубинский и его брат Фёдор унаследовали часть имения и город Деречин в повете Слонимском (в 1599 году он выкупил ещё одну часть Деречинского имения). С 1561 года он был владельцем усадьбы Судерви, расположенной в повете Виленском. Во время отсутствия А.И. Полубинского, находящегося преимущественно в Инфлянтах, его усадьбами управляли его урядники (Андрей Сушка, бывший в затяжных процессах с урядниками соседей А.И. Полубинского). По королевской милости, А.И. Полубинский имел в управлении кроме староства Вольмарского ещё и староство Вилькийское (1566 г.) и Трикатское, был державцем Зыгвольским (1574) и тивуном Пайюрским. Когда А.И. Полубинский попал в плен московский, король Стефан Баторий отправил послание (21 сентября 1577 г.) к подданным державы Вилькийской и тивунства Пойюрского, в котором приказывал подчиняться супруге А.И. Полубинского и её урядникам. После возвращения А.И. Полубинского из плена, король подтвердил ему (1579) права на державы Вилькийскую и Пойюрскую, но зато А.И. Полубинский утратил староства в Инфлянтах.
В январе 1596 года Глуская усадьба была разорена казаками Семёна Наливайко. А.И. Полубинский и его жена были Православными; в 1593 году они отписали Виленскому братству Святой Торицы фольварк Судерви, а в 1594 году основали церковную школу. В 1601 году А.И. Полубинский основал Православную церковь в Деречине, но сын А.И. Полубинского – Александр учился в иезуитском коллегиуме в Вильне (1579).
А.И. Полубинский умер в конце 1607 года или в начале 1608 г. ранее 8 марта, когда каштелянство Новогрудское принял Самуил Волович.
От брака с Софьей, урождённой княжной Гольшанской (иногда в русской транскрипции пишут – Ольшанская), А.И. Полубинский оставил сына Александра, умершего в 1616 году, который был с 1568 года державцем Вилькийским, а с 1603 года – подкоморием Лидским (г. Лида), а также дочь Богдану, которая была в первом браке за Иеронимом Юрьевичем Ходкевичем. (статья о нём есть в этой же энциклопедии).»
В журнале «Вестник Западной России» за 1867 год (год выпуска 1868, год издания – 5-й, том 3-й, книга XI.). Под номером 17 в разделе «Документы, относящиеся к истории Православия в Западной России», опубликована «Запись от князя Александра Полубенского виленскому Св. Троицкому братству на дом и фольварк Судерви, 1593 год.» (орфография сохранена).
«Лета от нарождения сына Божого тысеча пять сот деветдесят третего месеца мая трынадцатого дня.
Перед нами судьями головными, на трибунал у великом князстве Литовском з воеводств земель и поветов на рок теперешний деветдесят третий обраными, постановившысе очевисто пан Григорей Тышкевич Бужича, писарь братства церковнаго Виленского Светое Тройцы, оповедал и покладал два листы его милости князя Александра Полубенского, каштеляна Новогрудского, под печатью его самого и с подписом руки его: один даный братству церковному Виленскому на справленье листу самого фундушу на фольварк свой Судерви, который он поступил братству церковному Светое Тройцы, яко ширей на том листе писано и доложоно есть. И просил помененый Григорей Тышкевич, абы тые листы до книг головных трибунальных были вписаны, коих мы судьи огледавши дали есмо до книг вписати, и от слова до слова так се в себе мают:
Я Александр Полубенский, каштелян Новогрудский, сознаваю тым моим листом каждому, кому потреба в том ведати, иж што который фольварк мой, названный Судерви, лежачий в повете Виленском умыслил и обещал есми на вечность отдати ку фале Божой в моц, во владзу и в шафунок братства церковного Виленского заложенья Светое Тройцы на выживенье и выхованье свещенником братским и слугам церковным и школы братское, под справою их будучым, о што и присылали до мне з братства, упоминаючыся, писара братского пана Грыгорья Тышкевича Бужича; леч на тот час, для воли их трудностей, фундушу самого листу вечистого справить и на враде его признать не моглем, иж справы на тот фольварк належачое не мел. Еднак же упевняючи братство церковное Виленское и хотечы вжо тот фундуш скутечне справившы им водле права врадовне подать, сим листом моим врадую, иж тот дворец свой преречоный Судерви со всеми гкрунтами и пожитки, яко се сам в собе здавна и теперь мате, подалем и сим листом моим подаю в моц, в держанье, в оборону, в послушенство ку зачатью и размноженью в нём господарства и пожитку братства церковного Светое Торойцы мает и мает преречоное брацтво церковное и вольно им будет тот весь дворец належностями его ку пожитку и выхованью свещенником и слугам церковным и школьным, под справою их будучым, держати аж до головнейшаго от мене им на то фундованья, которое шлюбую и обецую церкви Божей зыстити, яко наспешней быть может, з откладом того, иж абы то николи ни через кого от церкви Божые з моцы и послушенства и владзы братства церковного ни на який инший пожыток никому кгволи отыймовано и отрывано не было. И на том дал брацтву церковному Виленскому сесь мой лист под моею печатью и с подписом руки моее властное.
Писан в Глуску лета Божьего нароженья тисечы пять сот деветдесят третего, месяца марца одинацатого дня. У того листу печать притиснена одна и подпись руки одна писмом руским тыми словы:
Александр Полубенскiй рука властная.
А другой лист от его милости князя Полубенского писан до урадники Судервинского до Василья Соколовского, абы тот дворец Судерви в заведание тому Грыгорью Тишкевичу писарю брацкому поступил, в тые слова писаный:
Александр Полубенский, каштелян Новогрудский, ураднику моему Судервинскому Васку Соколовскому ведать о том, ижем умыслил и обецал на церков ку фале Божой Светой Тройцы на брацтво Виленское тот фольварк свой Судерви уфундовати и надати, якожем тую обетницу свою им листом своим упевнил. Прош то росказую тобе, абы тот дворец з кгрунты, лесы и дубравы и со всими пожитки з моцы своее пустил и подал в оборону и в заведанье писару брацкому пану Грыгорью Тишкевичу Бузичу, иначей того не чинечы.
Писан в Глуску року тисеча пять сот деветдесят третего месеца марца одинацотого дня.
У того листу печать прытиснена и подпись руки в тые слова писана:
Александр Полубенскiй рукою.
Которое добровольное оповеданье и тые листы, перед нами покладаные, за прозбою Грыгорья Тишкевича до книг головных трибунальных есть вписан; с которых и сесь видымус под печатью земскою воеводства Виленского в сём року тисеча шесть сот деветнадцатом месеца июня двенадцатого дня отцу архимандриту Виленскому монастыра Светое Тройцы есть выдан.
Писан у Вильни. Ян Коленда Виленский писар.
Печать втиснута через бумагу на сургуче.
В журнале «Вестник Западной России», том I, книга III за 1868 год, стр 85 опубликована «Дарственная запись Александра Полубенского священнику Деречинской церкви Роману Кобяте на земельный участок и десятину доходов», 1601 год.
Александр Полубенский пан Новогрудский сполечне с сыном нашим Александром Полубенским, старостою Вилькейским ознаймуем тым листом нашим, кому бы того потреба належала ведати, иж которая церковь Божья Светого Спаса наданье годное памети предков наших, их милостей князей Полубенских и их милостей князей Вишневецких, у мести нашом Деречинском, которая мне их милости князя Костантина Вишневецкого ъ двором и со всеми людьми продана есть, ни в чом не нарушаючи в той фале Божей и повинности нашой хрестиянской, служебнику и богомольцу нашому свещеннику Роману Кгобяте не только же бысмы мели преносити оком нашим прозбу его, лечь наметаючи на давно звыклые службы его, нам пристойне верне через час не малый делаючие и хотячи его там хутлившого до богомоленья и службе его теперь и в пришлые часы за показаньем ласки нашое, яко духовника славное памети княгини малжонки моей, схильнейшего к нам уделати и через огонь знищенного поратованье учинити, погожаючи тому, абы в той церкви фала Божия по душах продков наших богобоязненных князей панов ктиторов церкви и всего народу нашого годных светных памети, так и за здоровье наше, с размножением слова Еванелии Светое а ку науце всех людей прибегаючих, с выконыванием всее фале не уставала, лечь приумножала датою к дате, од их милости впрод реченых продков наших князей Вишневецких на часть от князей Вишневецких тоей церкви Божое, которая се нам вечне зостала, приняли есмо и далисмы свещеннику реченому Кгобяте. Которую церковь Божью держати ему подали яко в дате церковной, так теж в землях и подданных церковных землею их службою и повинностью, которiе есть надано на церковь Божью для выхованья его, то есть дом с будованьем у месте Деречинском зо всим на все з огородами, кгрунтами, полями пашными и с сеножатными, ако здавна и теперь в обыходах своих мають. До того придалисмы тому свещеннику реченому землю дьяконскую з двемя огородами у месте Деречинском и пляцами двемя до того часу, покибы ся дъякон до той церкви Божее трафил. А ку тому тежъ, ведле стародавнего звычаю от тых менованых продков наших, на каждый год с пашни нашое десятина, ведлуг боязни Божое а повинности приказания писма светого, двора нашого Деречинского выдавана быти мает тому впрод менованому свещенику. В которой церкви Божей по недели з свещенниклм нашим отцом Яковом Неронским протопопею службу Божью служаючи вшеляких доходов на полы богобоязненно уживати мають и яко в тых менованных и не менованных наданьях тое церкви Божей и ни в чом погожаючи писанью светому, а на больш фале его светой от тоей церкви Божее ведле фундушлв продков наших не уймуючи а ни нарушаючи, але ещё привлащаючи мы сами и потомки наши з несмертельною славою дома ношого через сесь лист наш тому свещеннику даем и тым листом фундованым до живота его варуючи то ему сим листом нашим, ни в чом не нарушаючи фундушов благословенных ктиторов тоей свтое обители. Мает он за благословением Божьим и архиепископа нашого до живота своего при той церкви Божей будучи службу Божью действовати и всякие справы духовные отправовати, яко од веков Светая Соборная Апостольская Церковь здавна и теперь уфундована. До которое церкви вси православные хрестияне, а наиболее парафияне тоей церкви с тых сел мне от князя Вишневецкого вечностью зосталых приходити и научатися приказанью Божьему и науце церковной мають. И на тоемы ему дали сесь наш лист под нашими печатьми и с подписом рук наших.
Писан в Деречине, року от нароженья Спасителя нашого Iисуса Христа 1601, месеца Октебра дня. Писан на бумажном листе. Копия хранится там же.
Продолжение статьи Ю.Вольффа:
«Князь Константин Полубинский, женатый на Софии Андреевне Сапега, которая в 1616-м году отписывает ему, полученное ею по наследству от отца имение Почаевичи в Оршанском воеводстве и усадьбу Заболотье в Лидском воеводстве. 20-го мая того же года он был назначен писарем земским Слонимским. В 1617-м году “князь Константин Полубинский, писарь земский Слонимский” совместно с князем Николаем Чарторыским на Клевани, владели замком Глуским Дубровицким. 18 мая 1621-го года он был назначен маршалком Слонимским, а 27-го мая 1625-го года он был назначен каштеляном Мстиславльским. В этом качестве он был послом на сеймы 1627 и 1629-го годов. Дело с архимандритом Печерским Николаем, он закончил заключением соглашения, в результате которого архимандрит вернул ему забранные прежде владения: Поречи, Косоричи и Дакота в воеводстве Новогрудском и поменялся с ним усадьбами Хоромье и Зарекуша на усадьбы Белосорка и Довлады. Это соглашение было подтверждено королем в 1630-м году. В 1632-м году он находился на “элекционном сейме” и подписал хартию об избрании нового короля. Сразу же после вступления на трон короля Владислава IV-го, он был назначен 2-го февраля 1633-го года воеводой Парнавским. В том же году, уже в качестве воеводы Парнавского, он был назначен на сейме к участию в коррективе законов. В следующем году “Константин Полубинский, воевода Парнавский” получает привилей на деревню Бочан вместе с подданными в Речицком воеводстве. И тот же воевода Парнавский совместно со своей женой, Софией Сапега, получает подтверждение на основанный им в Деречине Доминиканский монастырь. Документ датирован 9-м сентября 1618-го года. В 1635-м году некие Стецкие получают согласие на передачу державы Рудобелка в Мозырьском воеводстве –«Константину Полубинскому, воеводе Парнавскому и его жене Софии Сапега». В том же году, воевода уступает село Богань в старостве Рогачевском, некоему Быковскому. Скончался он в 1640-м году. Его вдова-”София Сапега, вдова Константина Полубинского воеводы Парнавского”, ведет тяжбу с неким Тризной о захвате деревни и присоединении её к Глуску. В следующем году, та же “супруга воеводы Парнавского и державца Рудобельского” получает комиссарский декрет по судебному делу с Еленой Сангушко-Ковельской, супругой Кшиштофа Жижемского, подсудка Минского о насилии и грабеже. Её родственник, подканцлер Казимир-Лев Сапега отписывает 30 июля 1655-го года “Софии Сапега-Полубинской, жене воеводы Парнавского, а его двоюродной сестре” и её потомкам, усадьбу Озерница в повете Слонимском. Во время войны 1660-го года с Москвой “госпожа Полубинская супруга воеводы Парнавского, со своем сыном писарем польным и внучкой госпожой Халецкой” попали в плен и их содержали в заключении в замке Новогрудском с 15-го февраля до 11 мая. Согласно родословной, у Константина и Софии Сапега было 6 сыновей: Габриель, Казимир, Александр-Гилларий, Владислав, Самуил и Иероним, который умер в чужих краях, а также 6 дочерей: Констанция - монахиня Бернардинского монастыря, Eкатерина -замужем за Александром Огинским каштеляном Трокским, Кристина -замужем за Яном Каменским подкоморием Вилькомирским, Eфросинья -первым браком -за Халецким, а вторым браком -за Гедройцем, Гальшка-Теодора - незамужняя и Петронелла -монахиня Бернардинского монастыря. Из сыновей князя Константина, о Владиславе и Самуиле нигде более нет упоминаний, зато встречаем Евстахия-Константина (смотри ниже), когда в 1655-м году в живых оставались только Александр-Гилларий и его сестры, так как другие сыновья князя Константина умерли ранее.»
В «Польском биографическом словаре» опубликована подробная биография князя Константина Полубинского. Вот её текст: «Полубинский Константин, собственного герба (умер в 1640 году), каштелян Мстиславский, затем - воевода Парнавский. К. Полубинский – был внуком каштеляна Новогрудского Александра Полубинского и сыном тоже Александра Полубинского – подкомория Лидского и Анны дочери Доменика Алямана (о нём тоже есть статья в этой же энциклопедии). Если верить историкам, то в молодости он учился в иезуитском коллегиуме в Брунсберде (Бранево) и в академии Виленской. Затем, К. Полубинский посвятил себя военной службе и участвовал в начале 17 века в боях под командованием гетмана литовского Яна-Кароля Ходкевича в Инфлянтах (Латвия –Д.К.) и в войне за Смоленск в 1609 –1611 г.г. Некоторое время он мог быть солдатом в «кварцяном» войске, но биографы упоминают об участии К. Полубинского в боях на территории Подолии под командованием королевского гетмана Станислава Жулкевского.
20 мая 1616 года он был назначен на должность писаря земского Слонимского, а 16 мая получил «номинацию» на должность маршалка этого повета. Затем 27 мая 1625 г. К. Полубинский получил привелей на должность каштеляна Мстиславского. По неизвестным причинам, он не принял этого поста; ещё в июле 1627 года он был маршалком Слонимским, одновременно исполняя должность маршалка трибунала литовского. Видимо, К. Полубинский был послом на сейм 1627 года, во время которого, 30 октября того же года он получил повторное назначение на должность каштеляна Мстиславского. Этот же сейм назначил также его одним из комиссаров «по вопросам определения цен». Во время чрезвычайного сейма 1629 года, К. Полубинский стал депутатом по проблеме задержки получения налогов в скарбовом трибунале в Вильне. На элекционном сейме 1632 года, он участвовал в составлении артикулов по вопросу безопасности во время выборов («элекции») и сверх этого, его назначали судьёй в маршалковские суды.
К. Полубинский был электором короля Владислава IV от воеводства Мстиславского; также он подписался под присягой данной королём. К. Полубинский участвовал в коронационном сейме короля Владислава IV в 1633 году и 5 февраля получил номинацию на должность воеводы Парнавского. Одновременно, он был депутатом по делам поправок к III Статуту Литовскому.
К. Полубинский был женат на княжне Софии Сапега, дочери Андрея Сапеги воеводы Мстиславского, племяннице канцлера литовского Льва Сапеги. Казимир-Леон Сапега писарь литовский, выезжая в 1635 году с посольством в Москву, доверил ему среди прочего и опеку над своим огромным имением.
К. Полубинскому принадлежали наследственные имения: Деречин (в повете Слонимском), Глуск (в повете Речицком. Этой усадьбой он владел совместно с князем Николаем Чарторыским) и Глубокое (в повете Лидском). Эту последнюю усадьбу, он продал в 1632 году за 40 000 злотых лесничему Оршанскому и Мерецкому Ежи Хрептовичу.
Жена К. Полубинского отписала ему в 1616 г. усадьбы, унаследованную ею от отца: Почаевичи (в повете Оршанском ) и Заболотье (в повете Лидском), а также, унаследованную ею после матери, половину усадьбы Можейков (в повете Лидском). В 1622 г. К. Полубинский купил за 5 400 злотых у Петра Кендзежавского усадьбу Марцинишки, находящуюся в повете Лидском, которые затем, вместе с половиной Можейкова продал за 30 000 злотых воеводе Троцкому Янушу-Скумину Тышкевичу. В 1630 г. Киево-Печерский монастырь вернул ему, захваченные ранее имения Поречи, Косорычи и Дакота (воеводство Новогрудское). Также, ему принадлежала королевская усадьба Рудобелка в повете Мозырском, которую ему уступил, в январе 1635 г. , с согласия короля хорунжий Ошмянский Пётр Стецкий.
После изменения вероисповедания (К. Полубинский оставил Православие, вероятно в связи со своим браком ) он стал усердным католиком; 9 ноября 1618 г. он вместе с женой основал Доминиканский монастырь с костёлом в своей главной усадьбе – Деречин. Деревянный костёл во имя Успения Пресвятой Девы Марии был построен в 1629 г., одобрение же постройки Доминиканского монастыря было получено 6 июля 1634 года.
При монастыре он основал больницу для бедных на 12 мест.
Константин Полубинский умер в 1640 году.
С Софией Сапега (умершей после 1660 г.) К. Полубинский имел многочисленное потомство. Из шести их сыновей , Габриэль, Самуэль и Владислав умерли в младенчестве, а Иероним-Константин в 1635 году – студент Краковского университета, умер во время учёбы в Вене. Только лишь Константин-Евстахий, ротмистр королевский и электор с 1648 г. да Александр-Гилларий достигли зрелого возраста.
У них было ещё также шесть дочерей, из которых Констанция и Гальшка умерли в подростковом возрасте, Катажина – вышла замуж за Александра Огинского (о нём есть статья в этой же энциклопедии), Кристина – стала женой Яна Каминского – подкомория Вилькомирского, Эфрозына (Ефросинья) – в первом браке была замужем за подкоморием Речицким Болеславом-Александром Халецким, а во втором браке за Владиславом Гедройцем хорунжим Смоленским, а Петронелла стала монахиней в Бердардинском монастыре.»
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
«Потомство князя Константина Полубинского и княжны Софии Андреевны Сапега:
Иероним-Костантин Полубинский -сын воеводы Парнавского, за философский диспут в январе 1635-го года в Краковской академии, получил похвалу от Котынского. В том же году опубликовал панегирик в связи с кончиной королевича Александра. Позднее был послан за границу, где и умер.
Евстахий-Константин Полубинский, сын воеводы Парнавского, ротмистр Его Королевской Милости, в 1648-м году подписал от воеводства Новогрудского хартию об избрании короля Яна-Казимира.
Казимир и Габриель Полубинские, подписали в 1648-м году хартию об избрании нового короля. В 1647-м году Габриель Полубинский посвятил панегирик своему дяде, подканцлеру Казимиру-Леону Сапеге.
Екатерина (Катажина), супруга Александра Огинского, который в 1633-м году, в качестве Литовского надворного хорунжего, получает подтверждение на передачу своей жене Катажине Полубинской, права на владение несколькими деревнями в старостве Рогачевском. В завещании подканцлера Казимира-Леона Сапеги от 30-го июля 1655-го года, она упоминается уже, как - покойная.
Ефросиня (Эфрозына)- в первом браке- супруга Халецкого, а во втором браке- супруга Гедройца. В 1679-м году, она упоминалась уже, как покойная, когда в документах упоминались её дети: Констанция Халецкая, которая была замужем за неким Пшисецким подстолием Полоцким и Тереза Халецкая, которая была замужем за неким Войно (Даниель Войно-Ясенецкий– см. ниже в этой же статье. Д.К.), подкоморием Витебским, а также упоминался её сын Гилларий Гедройц. Какая-то из её дочерей “панна Халецкая” вместе со “своей бабушкой, женой воеводы Парнавского” была взята в плен московскими войсками в 1660-м году.
Кристина, супруга Яна Каменского подкомория Вилькомирского. “Кристина Полубинская, дочь воеводы Парнавского, супруга Яна Каменского” продала своему родному брату Александру-Гилларию Полубинскому усадьбу Петровичи в Пинском воеводстве, который в свою очередь, в 1671-м году перепродает эту усадьбу мечнику Пинскому Григорию Войно-Ясенецкому и его супруге Варваре Каменской. Видимо, она умерла ранее своего брата (1679) и бездетной, так как в списке его родственников, оставшихся в живых после его смерти, ни она, ни её дети не упоминаются.
Елизавета (Ельжбета), дочь воеводы Парнавского (прежде упоминалась под именем Гальшка-Теодора) скончалась незамужней в Вогине, 3 ноября (год неизвестен).
Александр-Гилларий Полубинский, родился 6-го сентября 1626-го года. В последствие он стал “дворянином покоевым короля Владислава IV-го” и затем -”Подкомирием Слонимским”. На эту должность он был, очевидно, назначен в 1649-м году вместо Габриеля Шемета. В 1651-м году подканцлер Сапега получает подтверждение на передачу “подкоморию Слонимскому Александру-Гилларию Полубинскому” огорода и сада в Слониме. 11-го мая 1654-го года он был назначен подстолием Великого Княжества Литовского, а в августе 1654-го года - писарем польным Литовским. Сеймовой конституцией 1655-го года, местечко Глуск, находящееся во владении “Александра-Гиллария Полубинского польного писаря Великого Княжества Литовского” было освобождено от налогов на 10 лет, ввиду того, что это местечко оказалось разрушенным в результате казацких войн. В том же году, подканцлер Сапега, в своем завещании отписывает мужу своей сестры Александру-Гилларию Полубинскому польному писарю Великого Княжества Литовского, за его заслуги перед Речью Посполитой, усадьбы Здзециол, Явор, Вензовец в повете Слонимском, а также Горы Великие, Горки (Горы-и-Горки) и Шишов в повете Оршанском, при условии уплаты своим сестрам и потомству госпожи Огинской- его родной сестры- по 25000 злотых, а также вместе с другими своими наследниками -местечко Чернобыль в Киевском воеводстве, Белыничи и Тетерин в Оршанском воеводстве, Бешенковичи в Полоцком воеводстве и Зельва -в Волковыском воеводстве. В 1657-м году, Ян Сапега, писарь польный коронный получает подтверждение на передачу староства Слонимского “Александру-Гилларию Полубинскому писарю польному Литовскому”. В 1659-м году он находился на сейме в Варшаве и в том же году получает привилей на владения некоего Майдля ловчего коронного. В то же время он принимал участие в текущих войнах, отличившись в боях под Варшавой, под Простками и под Тикоцином во время войны 1656-1657-го годов со шведами . Воюя вместе с Чарнецким, участвовал в изгнании из Польши Ракоци. В 1659-м году освободил от Шведов Курляндию. Однако, в войне с Московскими войсками счастье изменило ему и в 1660-м году он попал в плен. Но уже в 1661-м году он упоминается среди присутствующих на сейме в Варшаве. Во время этого сейма конституция признала справедливым возмещение ему 40000 злотых, истраченных им на содержание полка в Курляндии. В награду его заслуг, ему было пожаловано староство Рудобелка в повете Мозырьском, а также, его дом в Слониме - был освобожден от налогов. Во время этого сейма, “Александр-Гилларий Полубинский, писарь польный, староста Слонимский, Озеринский и Рудобельский, полковник Его Королевской Милости” продал свои права на Белыничи и Тетерин Яну Сапеге писарю польному коронному и Кшиштофу Сапеге стольнику Литовскому. В 1664-м году он принимал участие в войне с Московскими войсками. В 1667-м году он выступает в качестве опекуна Анны Сапега дочери польного писаря, когда от другого опекуна - канцлера Паца, он принимает под расписку разные вещи, относящиеся к её наследству. Находясь в том же году на сейме, конституция утвердила основание им Бернардинского монастыря на его землях в Глуске Дубровицком. В том же году “Александр-Гилларий Полубинский, писарь польный, староста Слонимский, передает должность войта Мижевецкого в повете Слонимском Даниелю Войно-Ясенецкому и его супруге Терезе Халецкой , а получив в управление державу Парицкую, отдал за неё супруге некоего Зеновича, плату в 4000 злотых, которая дала расписку в получении этой суммы. В июле 1668-го года он получил должность старосты Жмудского, однако, он колебался с принятием этой должности и осенью того же года выступает на сейме только в качестве писаря польного. В качестве такового он подписал 16-го августа акт об отстранении короля Яна-Казимира. Одновременно, писарем польным стал Ян Огинский маршалок Волковыский, таким образом, Полубинский в период межцарствия, не занимал никакой должности. Это подтверждается тем фактом, что, прибыв в Варшаву 1-го мая 1669-го года на выборы нового короля, он упоминается только как “бывший писарь польный”. Однако, 7-го июля 1669-го года, он подписывает акт об избрании короля Михаила, уже как “староста Жмудский”. В том же году, Александр-Гилларий Полубинский (без упоминания титула), продает усадьбы- Якимовичи, Шостаки и Вязевичи, полученные от наследников Анны Сапега, -- Киприану-Павлу Бжостовскому -референдарию и писарю Литовскому. После избрания короля Михаила, он окончательно отказывается от должности старосты Жмудского, но зато вместо должности писаря польного (sic!), 11-го ноября 1669-го года его назначают маршалком великим Литовским. Находясь на сейме в следующем году, ему был выделен процент в 8000 злотых от капитала в 130000 злотых, так называемых “сумм Трубецкого”, выплата которого была отложена до следующего сейма. Права на эти деньги он получил через права жены. Как приобретший права наследника Анны Сапега дочери польного писаря; в январе 1671-го года он получает приговор суда в свою пользу, против семьи Глебовича воеводы Виленского, за наезд на усадьбу Ива. В том же году, “Александр-Гилларий Полубинский маршалок великий Литовский, староста Волковыский, Бобруйский, Озеринский и Велятицкий, администратор брестской экономии” продает усадьбу Петровичи в Пинском воеводстве, полученную от своей родной сестры Кристины Полубинской, супруги Яна Каменского, - Пинскому мечнику Гектору Войно-Ясенецкому и его супруге Варваре Каменской. Вопросом “сумм Трубецкого”, подлежащих выплате Александру-Гилларию Полубинскому маршалку великого княжества Литовского, занимался сейм 1673-го года. На том же сейме, он получил подтверждение на освобождение от налогов своего дома в Слониме и на определенные привилегий для Глуска. В том же году, он частично продает, а частично закладывает, усадьбу Косин в Виленском воеводстве - Теодору Лукомскому и его супруге Елене Друцкой-Горской. В следующем году, он находился на выборах короля Яна III-го, а в 1676-м году он присутствовал на коронационном сейме. Сейм 1677-го года, на котором он также присутствовал, подтвердил ему давние привилегии для Глуска. В том же году, он приобрел у Литовского войска усадьбы около Лоева и Любеча. Сейм 1678-го года, подтверждает основание женского Доминиканского монастыря в Вильно, дарственную запись на усадьбу Сурвилишки иезуитскому монастырю Виленской епархии, а также его права на суммы от староства Волковыского. Он скончался 3-го ноября 1679-го года в Вогине и был похоронен 7-го декабря в Деречине. На момент смерти, он занимал должности "маршалка великого Литовского, старосты Волковыского, Бобруйского, Жичицкого, Колчицкого, Озеринского, Велятицкого, Глосовницкого и Зидикальского, администратора Брестской экономии и полковника Его Королевской Милости.
Очевидно, у него было две жены. Первая жена - дочь некоего Хрептовича воеводы Новогрудского, умерла бездетной. Вторая жена (брак заключен в 1652-м году): София-Констанция Володкевич, дочь Кшиштофа, ставшего впоследствии писарем земским Минским, а ещё позднее -воеводой Новогрудским и княжны Масальской. Она пережила своего мужа, что следует из того факта, что ей был посвящен панегирик на его смерть. Она родила ему двоих сыновей и четырех дочерей. Из которых:
Теодора -умерла в детстве
Катажина (Екатерина) -умерла в детстве и упоминалась, как "дочь писаря польного Литовского"
Анна-Марианна - была выдана замуж 11 октября 1672-го года за князя Доминика Радзивилла. Умерла 2 ноября 1690-го года.
Изабелла-Хелена - была выдана замуж 10-го февраля 1686-го года за Ежи-Станислава Сапегу, ставшего позднее стольником Литовским. Умерла в январе 1721-го года.
Доминик-Ян-Михал - в 1674-м году подписал в качестве старосты Бобавского - хартию об избрании короля. В 1679-м году был старостой Волковыским. Умер в 1683-м году в Венгрии во время Венской кампании. Кшиштоф-Константин - подписал хартию об избрании нового короля в 1674-м году, как «сын маршалка Великого Княжества Литовского». В 1679-м году был старостой Бобруйским, а после брата получил в январе 1684-го года - староство Волковыское. Актом от 15-го апреля 1684-го года "Кшиштоф Полубинский староста Волковыский" отписал "своей сестре, супруге князя Радзивилла и её мужу" половину усадьбы Горы-и-Горки и Шишов. А другим актом от 17-го сентября 1685-го года, тот же "староста Волковыский" отписал сестрам полученные по наследству от отца усадьбы Яворов, Здзециол, Вязовец в Слонимском воеводстве, Горы-и-Горки и Шишов в Оршанском воеводстве, Зельва -в Волковыском воеводстве и Любеч и Лоев в Мозырьском воеводстве. После этого он почти сразу скончался. В том же году, "после смерти Полубинского", староство Волковыское было передано 19 августа -чеснику Литовскому Григорию Огинскому, а Велятичи в Ошмянском воеводстве были переданы 29-го ноября - писарю Литовскому Соколинскому. 22-го августа 1685-го года, между двумя сестрами и их мужьями было заключено соглашение о разделе унаследованных имений. "Доминик Радзивилл, подканцлер и его жена Анна-Мария княжна Полубинская" получили в свое владение усадьбы Глуск Дубровицкий, Рудобелку, Колчицы (известная также как Поречицы), Тимковичи, Быстрица в Новогрудском воеводстве; Здзециол, Явор, Вязовец, Городок - в Минском воеводстве, дворец в Варшаве на улице Медовой, дворы в Гродно и в Новогрудке. А князь "Ежи Сапега со своей женой Изабеллой, урожденной Полубинской", кроме полученных прежде и ныне признанных Радзивиллами - Гор-и-Горок, получили владения Деречинские: Щара, Чешейковичи, Озерница и Березки - в Слонимсклом воеводстве, Зельву - в Волковыском воеводстве, Боркулобово, Данковка, Буйничи -в Оршанском воеводстве, Лоев и Любич -в Речицком воеводстве, дворец в Вильно и двор в Слониме. Одновременно, они обязались выплатить долги маршалка в сумме 330000 злотых и выкупить Сидоричи и Соломеричи для совместного раздела. Это соглашение было предметом недоразумений между их семьями и завершено только лишь в 1690-м году.»
В «Польском Биографическом Словаре» опубликована подробная биография Александра-Гиллария Полубинского. Вот её текст:
«Полубинский Александр-Гилларий – собственного герба (1626-1679),
великий маршалок Великого Княжества Литовского (ВКЛ). Родился 6 августа 1626 года, был сыном Константного (Константина) и Софии урождённой княжны Сапега. Начал учиться в Виленской академии, затем учился в Замойской академии и в Кракове. Около 1643 года он был отдан ко двору короля Владислава IV, в сентябре 1644 года он находился в должности «дворянина покоевого», когда по инициативе короля он был отправлен за границу в Голландию и Францию «для изучения языков, законов и обычаев тамошних». После возвращения в страну, на сеймике Слонимском (13 сентября 1646 года) он был избран послом на сейм Варшавский. В 1648 году он принимал участие в «предэлекционном» сеймике (предшествующем выборам) в г. Слониме (25 августа) и подписался под инструкцией повета Слонимского.
16 августа того же года А.-Г. Полубинский получил от гетмана польного литовского Януша Радзивилла «памятный лист» на гусарский отряд в 100 конных воинов. А.-Г. Полубинский принимал участие вместе со своей хоругвью в кампании против казаков, закончившейся взятием г. Мозыря (22 февраля 1649 года). Летом того же года он сражался в битве под Лоевым со Станиславом Кжичевским (29-30 июля). После завершения кампании А.-Г. Полубинский находился вместе с хоругвью на постое в г. Слониме. Он должен был получить в том же году должность подкомория Слонимского после Габриэля Шемета, но из его корреспонденции вытекает, что подкоморием Слонимским он был провозглашён весной 1650 года. В январе 1651 г. он получил от короля «памятный лист» (патент – Д.К.) на формирование собственной гусарской хоругви, численностью до 120 конных воинов. Подписал «инструкцию» войска литовского для «комиссаров скарбовых» в Минске (4 апреля), принимал участие в украинской кампании, отличился в битве под Белой Церковью (23 сентября). В отсутствие Матвея Францевича Радзиминского поручика гусарской хоругви Я. Радзивилла в середине 1651 года, А.-Г. Полубинский стал командиром целого гусарского полка, квартирующего в городе Турове. В 1650-х годах, кроме хоругви гусарской, он имел в составе войска литовского и казацкую хоругвь (120 конных воинов) и драгунскую (тоже 120 конных воинов). 11 апреля 1654 года А.-Г. Полубинский получил за воинские заслуги титул подстолия ВКЛ. Подчёркивались его главные заслуги в битвах под Лоевым и Белой Церковью. Во время московской кампании, он участвовал в битве под Шкловом (12 августа 1654 г.), завершившейся поражением войска литовского. По приказу Радзивилла, он находился в обозе под Смяловичами, собирая рассеянные отряды. В сентябре того же года он получил титул писаря польного литовского. Невзирая на то, что под Шепелевичами хоругвь А.-Г. Полубинского была разбита, он получает новый патент на формирование драгунского эскадрона в 200 всадников (19 октября 1654 г.). Затем, он принимал участие в заседании «скарбовой комиссии» в Минске. Также А.-Г. Полубинский принял участие в приготовлениях Я. Радзивилла к зимней кампании против Москвы. Участвовал в осаде г. Нового Быхова и г. Могилёва. При содействии гетмана польного ВКЛ Винцентия Госевского и подканцлера Литовского Казимира-Леона Сапеги, А.-Г. Полубинский получил от короля Яна-Казимира патент на формирование королевской гусарской хоругви и был назначен поручиком этой хоругви (17 февраля 1655 г.). Летом он был занят набором солдат в эту хоругвь.
Тогда же А.-Г. Полубинский получил под своё начало и казацкую хоругвь под командованием Константина Котовского и эскадрона драгун под командованием своего родственника Габриэля Полубинского. В связи с расходами, которые А.-Г. Полубинский понёс при формировании гусарской хоругви, 15 сентября того же года он выступил перед шляхтой Мозырьского повета с просьбой об освобождении его владений от налогов. После нападения шведов, А.-Г. Полубинский был вызван королём Яном-Казимиром вместе с полком под Варшаву. Из-за завязавшихся в хоругвях «конфедераций», он не добрался уже до польского короля и принял покровительство короля шведского.
Ранее, А.-Г. Полубинский участвовал в проигранной битве под Войничем (3 октября 1655 г.), где королевская гусарская хоругвь, которой он командовал, понесла значительные потери. Вместе с силами Александра Конецпольского, королевского хорунжего, 26 октября 1655 года под Краковом А.-Г. Полубинский присягнул на верность шведскому королю Карлу-Густаву. А.-Г. Полубинский получил от него несколько тысяч злотых на «обновление» гусарской хоругви, которая отныне должна была ходить под знаменем Карла-Густава. А.-Г. Полубинский принял участие в зимней кампании Карла-Густава против «электора Бранденбургского». А.-Г. Полубинский оставался недолго в подчинении шведского короля. Уже 2 февраля он оставил шведское войско, а 14 февраля – стоял в Бранске, соединившись с Павлом Сапегой. В марте того же года А.-Г. Полубинский был направлен Павлом Сапегой во главе нескольких полков конницы на помощь Стефану Чарнецкому, с которым вместе они должны были атаковать шведского короля Карла-Густава под Ниском (28 марта 1656 года). Однако, А.-Г. Полубинский опоздал и шведы отразили атаки Чарнецкого. По прибытии в Малую Польшу в марте 1656 года А.-Г. Полубинский вступил в Тычковецкую конфедерацию, это видно из того, что мы находим его подпись под этой конфедерацией. Позднее, А.-Г. Полубинский не принимал участия в её деятельности, как это следует старинных документов. Затем, А.-Г. Полубинский, принял участие под командованием Павла Сапеги в блокаде шведской армии в развилке между реками Вислой и Саной и во взятии Варшавы. Под Варшавой он командовал полком кавалерии, в состав которого, кроме его собственной казацкой хоругви и гусарской хоругви «Его Королевской Милости», которыми он командовал, входило 7 хоругвей (795 конных воинов). А.-Г. Полубинский принял участие в Варшавской битве (28-30 июля того же года), проведя день в атаках на укреплённые позиции бранденбургско-шведской пехоты. В августе того же года А.-Г. Полубинский находился в Бресте вместе с больным Павлом Сапегой. Его полк под общим командованием гетмана польного литовского Вицентия Госевского принял участие в битвах под Простками и Филиповым. В конце 1656- начале 1657 г.г. А.-Г. Полубинский принял участие в осаде г. Трикоцина; 26 января 1657 г. он командовал спешенными гусарами при штурме, закончившемся взятием города. Затем, А.-Г. Полубинский получил приказ выступить вглубь Прусского княжества для осуществления диверсионной акции, которая должна была упростить Чарнецкому изгнание шведского короля из Гданьска. А.-Г. Полубинский принял участие в операциях против армии Ежи Ракоци. Отправленный П. Сапегой во главе 3000 отряда кавалерии, он соединился (6 июля 1657 г.) под Поланцем с Чарнецким и гнал «седмёгродзян» вплоть до их капитуляции под Чёрным Острогом и Мендзыбожем (23 июля). Подпись А.-Г. Полубинского мы находим под актом о капитуляции армии Е. Ракоци. В том же году с помощью Яна Сапеги писаря польного королевского, он получил должность старосты Слонимского. В течение 1658 года, по приказу Яна-Казимира, А.-Г. Полубинский находился с королевским полком в Короне (на территории Польского королевства – Д.К.). Его силы были первоначально предназначены для усиления экспедиции Чарнецкого в Данию. Из-за изменения приказа, он должен был направиться в Плоцк (25 мая 1658 года) в лагерь Чарнецкого под Чарнковым, а затем в Гданьск (6 июля) и в Пруссию на «элекцию» (17 июля), но он оставался в экономии Брестской и руководил фортификационными работами в Брестской крепости, а также он был занят сбором денег, так как был администратором этой экономии (с 1655 г. после смерти Леона-Казимира Сапеги).
14 августа 1658 года он получил патент на формирование драгунского отряда в 100 конных воинов. По приказу Л. Сапеги принял участие в переговорах под Пружанами с московскими комиссарами. В ноябре того же года он руководил осадой Минска. Город он взял, пленив московского воеводу и многих офицеров. С согласия короля и П. Сапеги, которые отказались от своих прав в отношении пленников, А.-Г. Полубинский получил за них выкуп.
А.-Г. Полубинский был послом на Варшавский сейм 1659 года от имени войска. Он был назначен комиссаром по вопросу выплаты жалованья солдатам войска и привлечения их для дальнейшей службы. На том сейме, послы от войска представили его к награде. В августе того же года он командовал в Курляндии целой дивизией правого фланга войска литовского, поддерживая отряды обозного литовского Самуила Коморовского. 31 августа 1659 г. дивизия А.-Г. Полубинского стояла под Кулдингой (Гульдинген). После взятия Кулдинги (19 сентября) и Шкрунд (18 октября), А.-Г. Полубинский взял в осаду Митаву (ныне –г. Елгава в Латвии), которую взял 8 января 1660 года. В середине января по приказу короля, из-за нового нападения И.А. Хованского, он оставил Курляндию. В этот период, кроме того что он командовал королевским полком, он возглавлял драгунский эскадрон и хоругви казацкую и татарскую.
Действуя в соответствии с желаниями королевского двора, А.-Г. Полубинский старался прервать связь с литовским войском, восставшим в марте 1660 года в Дрогичине. Волнения там возникли из-за несвоевременной выдачи жалования. В середине мая, ему удалось прервать контакты своего полка со связными восставших, затем то же ему удалось сделать и в отношении своих хоругвей, что послужило завершению конфедерации. Ввиду отсутствия П. Сапеги, 8 мая того же года А.-Г. Полубинский был провозглашён командиром полка правого фланга войска литовского, которое должно было соединиться с Чарнецким в планируемой экспедиции вглубь Литвы. По командованием П. Сапеги, А.-Г. Полубинский принял участие в битве под Полонкой (28 июня 1660 года) и в осаде г. Борисова. Затем, он с успехом осадил Шклов и Оршу.
А.-Г. Полубинский участвовал в битве с князем И. Долгоруким на реке Басе. В 1661 году он был послом от повета Слонимского на Варшавский сейм. На этом сейме было признано необходимым возместить ему суммы, израсходованные им на содержание войска в Курляндии (14 258 злотых). Из «избы посольской» он был переведён в «трибунал скарбовый» ВКЛ. Участвовал в экспедиции короля Яна-Казимира в Литву, где принял участие в битве под Кушликами (14 ноября 1661 года). Дальнейшая его деятельность была связана с попытками вести переговоры с вождями войска литовского. От имени королевского двора А.-Г. Полубинский участвовал в переговорах с конфедератами о разрешении разногласий. В конфедерации литовского войска 1661-1663 годов, участвовали, кроме королевской хоругви, которой он командовал, и все другие его воинские подразделения: казацкая хоругвь, татарская хоругвь под началом ротмистра Мурзы и эскадрон драгун. После смерти В. Госевского, А.-Г. Полубинский участвовал в Олицкой сессии – 22 декабря 1662 г. Он был одним из кандидатов на «польную булаву», наряду с Михаилом-Казимиром Пацем и Богуслвом Радзивиллом. В июле 1663 года его поддержали в его претензиях на булаву, П. Сапега и Б. Радзивилл. Гетманом польным литовским стал, однако, М-К. Пац, хотя булава, с точки зрения заслуг и продолжительности воинской службы, принадлежала А.-Г. Полубинскому. Решающим оказался тот факт, что именно М.-К. Пац разбил конфедерацию литовского войска, приведя к присяге его левый фланг, и то, что за всеми этими событиями следил в Варшаве канцлер литовский Кшиштоф Пац. От имени короля, А.-Г. Полубинский проводил переговоры с правым флангом литовского войска на комиссии заседающей в городе Мосты (4 августа 1663 года). После реорганизации войска для подготовки его к дальнейшей службе, А.-Г. Полубинский участвовал в Заднепрянской экспедиции короля Яна-Казимира в конце 1663-го начале 1664 г.г. Во время этой экспедиции, вследствие болезни П. Сапеги, командование правым флангом литовского войска было поручено именно А.-Г. Полубинскому «мужу в военных делах искуснейшему, которому войско привыкло доверять более, чем кому-либо иному», как записал в своём дневнике Михаил Обухович. 17 февраля 1664 года А.-Г. Полубинский представил королю хоругви и полки правого фланга во время парада всего литовского войска. Вместе со Стефаном Бидзинским, А.-Г. Полубинский участвовал во главе корпуса конницы в истребительном рейде в глубь территории московского государства. После завершения операции, во главе полка «Его Королевской Милости», в состав которого входила его казацкая и королевская гусарская хоругви (в ней он был поручиком), А.-Г. Полубинский сопроводил короля Яна-Казимира, через Могилёв, Минск на Вильно (ныне г. Вильнюс, столица Литвы). Затем, 13 мая 1664 г. на военной сессии в г. Шклове, А.-Г. Полубинский был избран комиссаром на Виленскую комиссию, которая должна была заняться выплатами задолженности жалованья четверти литовского войска. 17 октября 1664 года А.-Г. Полубинский был избран на сейм от Слонимского сеймика и был представлен к награде за военные заслуги.
Во время переговоров Ежи Любомирского, А.-Г. Полубинский стоял на стороне королевского двора, приведя в королевский лагерь, в качестве подкрепления, корпус литовской кавалерии. 4 сентября 1665 года, А.-Г. Полубинский командовал этим корпусом, при поддержке Пацов, в битве с рокошанами под Ченстоховой. Вследствие поражения, понесённого литовцами А.-Г. Полубинский попал в плен; это происходило на глазах у тысяч рокошан. Как и остальные участники этой экспедиции, он принёс присягу что никогда впредь он не поднимет меч против «братьев коронных».
А.-Г. Полубинский отправился в Литву, чтобы от имени короля принять участие в погребении, скончавшегося 5 сентября 1665 года крайчего литовского Кшиштофа Сапеги. Вследствие дальнейших военных приготовлений королевского двора, в начале 1666 года, А.-Г. Полубинский послал рокошанам уверение, что согласно присяге, он не поведёт вновь литовцев в Корону. Литовский корпус, в состав которого вошли и его хоругви во главе с гусарской королевской хоругвью (которую король вскоре расформировал, избавив А.-Г. Полубинского от обязанностей поручика), возглавлял гетман польный литовский М.-К. Пац. В марте 1666 года на сейме значительная часть «избы посольской» была уверена, что булава польная, (ввиду смерти П. Сапеги, булаву великую передали М.К. Пацу), теперь будет принадлежать А.-Г. Полубинскому. Однако, на ноябрьском сейме того же года, её вручили Владиславу Воловичу, несмотря на то, что Сапеги, Огинские и Радзивиллы признавали право на эту булаву за А.-Г. Полубинским. Тем не менее, как удостоверяет Кшиштоф Пац, именно они «лишили булавы» писаря польного литовского. Существуют основания считать, что упомянутое дело А.-Г. Полубинского с обсуждением судьбы булавы, послужило причиной срыва сейма. В 1667-м году А.-Г. Полубинский стал послом от сеймика поветового Ошмянского на сейм генеральный Варшавский. Его назначили а комиссию, по созданию нового монетного двора для ВКЛ, а также назначили комиссаром по вопросу выплат наградных денег войску литовскому. После сокращения в 1667-м году литовского войска, от всех его отрядов остались только хоругви казацкая и татарская под командованием Ахмеда Ассановича и эскадрон драгун (в 300 всадников). Были распущены три его драгунские хоругви, а ещё раньше была распущена гусарская хоругвь «Его Королевской Милости», которой тоже командовал А.-Г. Полубинский.
А.-Г. Полубинский был послом на чрезвычайном Варшавском сейме в 1668-м году. В июле того же года он получил от короля привилей на староство Жмудское, но воздержался от принятия этой должности. А.-Г. Полубинский был послом на следующем сейме в том же году и «абдукационный диплом» короля Яна-Казимира он подписал ещё как « писарь польный литовский». А.-Г. Полубинский был на стороне Радзивиллов, хотя Пацы пытались в своих интригах использовать его надежды на получение булавы после смерти Воловича.
Уже после своей «абдукации», король Ян-Казимир рекомендовал А.-Г. Полубинского на должность маршалка посольского «конвокационного» сейма и просил о поддержке этой кандидатуры – князя Михала-Казимира Радзивилла. Именно на этом сейме, маршалком которого стал, однако, Ян-Антоний Храповицкий, вновь возник вопрос о принадлежности польной литовской булавы, на которую представил привилей М.-К. Радзивилл. До момента официального избрания короля, А.-Г. Полубинский не исполнял никаких формальных функций, когда писарем польным литовским в сентябре того же года, провозгласили Яна Огинского.
На «предэлекционные» сеймики, А.-Г. Полубинский разослал по воеводствам Речи Посполитой письма с просьбой поддержать его в борьбе за право на владение булавой польной литовской. В период, когда король ещё не был избран, после абдукации Яна-Казимира, А.-Г. Полубинский был сторонником промосковской фракции и поддерживал кандидатуру Русского царя Алексея Михайловича на трон Речи Посполитой. Осенью 1668 года, когда шансы московского кандидата стали уменьшаться, он вместе с Пацами, сменил ориентацию и стал сторонником лотарингской фракции. На выборах нового короля, А.-Г. Полубинский был послом от воеводства Виленского. 1 мая 1669 года, А.-Г. Полубинский прибыл вооружённым, вместе с Пацами под Варшаву. Во время заседания сейма, он обвинил М.-К. Радзивилла в том, что он не по праву владеет булавой и потребовал проведения следствия. Его противники, организовали нападки на него, обвиняя в ущемлении вольной шляхты в экономии Брестской, а также приписывая ему ответственность за урон причинённый литовцами Короне в 1665 году. Послы войска литовского, выступавшие на сейме, требовали, чтобы булаву вручили именно А.-Г. Полубинскому. Староста Брацлавский Стефан Константинович Пяцечинский заявил тогда, что если А.-Г. Полубинский снова не получит булаву, то это всё равно что «ещё раз наступить нам и войску литовскому на горло». За счёт А.-Г. Полубинского было заключено соглашение между Пацами и Радзивиллами (2 июля 1669 г.) и тогда он утратил последнюю надежду на получение булавы, но получил староство Жмудское и обещание «посоха маршалковского». Он подписал «пакт конвентский» для нового короля и «юрамент» Михаила Корибута-Вишневецкого, уже в качестве старосты Жмудского. Он был также послом на коронационный сейм Михаила Корибута.
По провозглашении, 11 ноября 1669 года Кшиштофа Завиши каштеляном Виленским, А.-Г. Полубинский получил должность Маршалка Великого Литовского. В период правления Михаила Корибута, он принадлежал к сторонникам Кшиштофа Паца, поддерживавшего королевский двор в борьбе с оппозицией. В 1670 г. А.-Г. Полубинский участвовал в заседаниях Варшавского сейма (9 сентября) и был назначен в комиссию по разделению обязательств Лоева и Любеча при оплате войску литовскому. Он также был в комиссии по вопросам сокращения войска литовского и выплат денег этому войску. В 1672 г. он был избран от сената депутатом в комиссию по дополнению «московской» инструкции (14 марта). Вместе с Пацами, он подписал акт «конфедерации Виленской» (28 июля 1672 года), поддерживая короля в борьбе с оппозицией. Также, он подписал акт конфедерации войска литовского в Кобрине (22 ноября того же года) со стороны королевской партии. Участвовал в заседаниях сейма 1673 года. Правда, он не прибыл на съезд конфедерации Голомбской под Люблином (11 декабря 1673 года) и только в январе 1673 года, в начале Варшавского съезда, объявил о своём присоединении к этой конфедерации, объясняя своё прежнее отсутствие – болезнью.
В битве под Хоцимом (11 ноября 1673 г.) в наступлении принимали участие и его войска: хоругвь гусарская (поручик – Александр-Рейнольд Полубинский и хорунжий - Ремиган Полубинский), хоругви петыгорская, татарская, венгерская (под началом Владислава Комаевского ) и полк пехоты (под началом оберст-лейтенанта Мацея Станцеля).
После смерти Михаила Корибута, А.-Г. Полубинский вместе с Пацами и Огинскими, поддерживал кандидатуру русского царя Алексея Михайловича на королевский трон Польши. На конвокационном сейме в Варшаве, А.-Г. Полубинский был назначен в комиссию, ведущую переговоры с Москвой, а 21 марта того же года, он был направлен в Вильно для участия в комиссии , занимающейся денежными расчётами с литовским войском. После избрания Яна Собеского на королевский трон, А.-Г. Полубинский подписал вместе с Пацами, манифест литовцев против его избрания. Тремя днями позже, они все вместе отозвали этот манифест. А.-Г. Полубинский подписал «конвентский пакт» нового короля и «юрамент» вместе со сторонниками Яна Собеского от имени воеводства Новогрудского (5 июня 1674 г.) .
На элекционном сейме он был вновь назначен на переговоры с Москвой. А.-Г. Полубинский медленно отходил от коалиции Пацов, оппозиционных Яну III, сближаясь с королевским двором. Когда М.-К. Пац вместе с литовским войском оставил короля под Брацлавом (ноябрь 1674 года), А.-Г. Полубинский оставался на стороне Яна III; он распустил собственные части, принявшие участие в этом уходе, а на их месте сформировал новые. В это время, в качестве комиссара Речи Посполитой, он участвовал в переговорах с московскими комиссарами в Андрушове и Кадзине (26 сентября 1674 г. – 10 января 1675 года) . А.-Г. Полубинский не принимал участия в битве под Львовом (22 августа 1675 г.) хотя по плану королевского двора, он должен был командовать под Львовом своей хоругвью и хоругвью Паца. При помощи А.-Г. Полубинского, Ян III старался приблизить к себе обоих мятежных гетманов литовских М.-К. Паца и М.-К. Радзивилла. А.-Г. Полубинский принимал участие в совещании сената (1 ноября 1675 года) в лагере под Сбручей. От имени короля, А.-Г. Полубинский внёс предложение, чтобы распределение постоев оставить в ведении депутатов обоих флангов войска литовского (7 ноября). Разумеется, А.-Г. Полубинский не прервал контактов и с Пацами. Именно ему (наряду с Миколаем-Стефаном Пацем), доверил великий гетман литовский М.-К. Пац миссию к М.-К. Радзивиллу с предложением о заключении соглашения (однако, это предложение было отвергнуто Радзивиллом). А.-Г. Полубинский участвовал в заседаниях коронационного сейма, а его хоругвь петыгорская участвовала в торжественном въезде Яна III в Краков (30 января 1677 г.). На этом сейме он был сторонником разрешения конфликта с Турцией военным путём, требуя, чтобы король затребовал помощи от князя Курляндского и «электора». А.-Г. Полубинский не верил в помощь Москвы, советуя отправить туда представителя от сейма. Выступал на стороне интересов королевской четы, как сторонник королевского двора. От сената, А.-Г. Полубинский был выдвинут депутатом в «трибунал скарбовый» (ведавший бюджетом – Д.К.), назначенный в Вильне на 8 июня 1676 г. Снова получил поручение в комиссию монетного двора. Находим его имя также и среди комиссаров по разграничению Лоева и Любеча.
А.-Г. Полубинский не принимал личного участия в битве под Журавнем (23 октября 1676 года) , но в ней приняли участие его хоругви: петыгорская и татарская, венгерская и запорожская пехота, а также пехотный полк. А.-Г. Полубинский участвовал в заседаниях сейма Варшавского в 1677 г., находясь на стороне королевского двора и в споре с Пацами. Вновь был назначен в комиссию, решающую вопросы сокращения литовского войска и вопросы денежных выплат войску. В ноябре 1678 года, А.-Г. Полубинский участвовал в «комиссии скарбовой» в Вильне, выражая интересы войска литовского. В 1678 году перед сеймом Гродненским, А.-Г. Полубинский получил от короля Яна III подтверждение аренды экономии Брестской и вновь отошёл от сторонников Пацев. Во время сейма А.-Г. Полубинский участвовал в редактировании статей о судах маршалковских. На сейме А.-Г. Полубинский был награждён за услуги, оказанные Яну III.
Свои наследственные владения, которые состояли из волостей, куда входило много деревень: Деречин в повете Слонимском и Глуск в повете Новогрудском, А.-Г. Полубинский существенно расширил, как благодаря дарам короля, так и благодаря наследованию семейных угодий. Таким образом, ему перешла в наследственное владение усадьба Рудобелки в повете Мозырьском (дана в управление в 1651 году, но в 1661 году отдана в вечное владение), «ленна тенруковского» на Жмуди (1660 г. по инициативе королевы Людовики-Марии), усадьба Положцы над рекой Двиной (привилей не неё был дан 3 января 1661 г. за участие в войне с Москвой). По завещанию своего дяди князя Льва-Казимира Сапеги, подканцлера литовского, А.-Г. Полубинский получил усадьбы Здзецол, Явор, Вонзовец, Главшевичи, Вициновку и Василичи в повете Слонимском, Горы Великие, Горки и Шишов в повете Оршанском, а сверх того и часть усадьбы Чернобыль в Киевском повете, Бешенкевичи в повете Полоцком и Зельву в повете Волковыском. Ему также досталась со временем и усадьба Озерница в повете Слонимском, которую получила в наследство его мать. Владения дяди были обременены записями и на иных членов семьи, поэтому не все имения А.-Г. Полубинский удержал в своих руках, например, свою часть в Белыничах он продал Яну Сапеге. В 1667 году А.-Г. Полубинский откупил у войска литовского усадьбы около Любеча и Лоева. После женитьбы (в 1652 г.) на Софии-Констанции Володкевич, дочери Кшиштофа Володкевича, бывшего воеводы Новогрудского, А.-Г. Полубинский приобрёл право на так называемую «сумму Трубецкого». Это право на сумму 17884 злотых было признано за ним на сейме 1670 г. и подтверждено в январе 1673 г. и в 1676 году. Затем это право перешло к его наследникам.
А.-Г. Полубинский владел дворцом в Вильне и двором в Варшаве (при улице Медовой). С 1655 г. он был администратором Брестской экономии, которая так же как и староство Езежинское (с 1661 г.), Парычицкое (с 1667 г.), Бобруйское (с 1668 г., обмененное на староство Загальское), городское Волковыское (с 1670 г.) , Кольчицкое, Вилетицкое, Гловзеницкое, Жичицкое и Жидыкальское – ими А.-Г. Полубинский управлял до конца жизни. Периодически в его руках оказывались староства: Слонимское (1661), Козеньское и Гаеньское (1670). В 1679 году он получил в управление Мостовское (г. Мосты) королевское имение и «консенс» на староство Обольницкое.
А.-Г. Полубинский был католиком и жертвовал на многие костёлы в Короне Польской и в Великом Княжестве Литовском. Он построил костёлы в Деречине для монашеского ордена Доминиканцев и в Глуске – для ордена Бернардинцев в 1662 году. Основал монастырь для ордена Доминиканок в Вильне (1679 г.) (его закладка была одобрена на сейме в 1667 г.). Ордену иезуитов подарил усадьбу Сурвилишки в повете Ошмянском и фольварки Вербушки и Гура в воеводстве Виленском (этот подарок был подтверждён на Гродненском сейме в 1679 г. ).
А.-Г. Полубинский основал при костёле Доминиканцев в Деречине курс философии. Основал два алтаря: в костёле Базилианцев в Жировичах и у Доминиканцев в Вильне. Кроме того, он построил для своих подданных церкви: в Возовице, Деречине, Здзецоле, Горках и в Бобруйске. А.-Г. Полубинский умер на Волыни в экономии Брестской 3 ноября 1679 года и был похоронен 7 декабря того же года в Деречине.
А.-Г. Полубинский был женат дважды. От его первого брака с дочерью Ежи Хребтовича, (о нём есть статья в этом же словаре) воеводы Новогрудского – детей не было. От второго брака – с Софией-Констанцией Володкевич, дочерью Кшиштофа Володкевича, писаря земского Минского, он имел шестерых детей. Дочери: Теодора, Катажина (Екатерина), Анна-Марианна (была выдана замуж за князя Доминика Радзивилла 11 октября 1672 года), Изабелла-Гелена (выдана замуж 10 февраля 1686 года за князя Ежи-Станислава Сапегу, который стал позднее стольником ВКЛ) и сыновья: Доминик-Ян-Михал – электор Яна III , староста Волковыский, умер не оставив потомства в 1683 году в Венгрии во время экспедиции Веденской (Венской – Д.К.) и Кшиштоф-Константин, также - электор Яна III, староста Бобруйский, а после смерти брата, ещё и староста Волковыский. Он тоже умер не оставив потомства в 1685 году, отписав имения сёстрам, которые вели длительную судебную тяжбу о разделе имений отца.»
Продолжение статьи Ю. Вольфа:
«Вторая ветвь рода.
Ветвь Михаила.
Князь Михаил Иванович, один из старших сыновей князя Ивана Андреевича и княжны Сангушко, в 1538-1558 годах упоминался вместе с отцом и братьями. Умер, несомненно, около 1560-го года. Его женой была Олена - дочь Григория Богдановича Шолухи, который своим завещанием от 17 января 1559-го года, отписывает "своей дочери Олене, супруге князя Михаила Ивановича Полубинского" усадьбу Городище, а также дворы Гринковский и Глебовский, которые до конца жизни должны были оставаться во владении его жены. В 1565-м году "княгиня Ганна, жена Михаила Полубинского" должна была выставлять на смотр войска Литовского 12 кавалеристов с деревянными щитами. Ещё в 1585-м году, "княгиня Олена Полубинская, в девичестве Шолуха, жена князя Михаила" вызывала в суд державца Каменецкого Гаврилу Горностая, обвиняя его в убийстве её сына.
Примечание: Род Шолуха (Солуха), согласно гербовнику К. Несецкого, из Минского воеводства. Род пользовался гербом «Швят» («Свят», «Świat»)
Согласно родословной, у Михаила было три сына: Андрей, умерший под Кокенхаузом, Дмитрий, жена которого была урожденная Пакош и Юзеф (Иосиф), жена которого была урожденная Любомирская. У первого и третьего -не было детей. Об Андрее (вероятно убитом в 1685-м году) и о Юзефе, более ничего неизвестно.
Примечание: Литовский род Пакош пользовался гербом «Правдиц».
Князь Дмитрий Михайлович, очевидно, это тот самый "князь Дмитрий Полубинский", который получил в 1596-м году привилей на усадьбу Зимовишки в повете Мозырьском, а в 1600-м году ведет судебную тяжбу с семьей Ловейко. Несомненно, это тот самый "князь Дмитрий Полубинский", который погиб 13 декабря 1603-го года под Дерптом (Юрьев, Тарту в Эстонии). Согласно родословной, у него со своей женой из рода Пакош были сыновья Александр и Януш (Иван). Оба "братья Иван и Александр, сыновья князя Дмитрия Полубинского" ведут тяжбу в 1603-м году. Из них, Александр погиб в 1616-м году в Молдавии.
Князь Януш (Иван) Дмитриевич, женатый на Гальшке Подбереской, дочери писаря земского Оршанского, оставил сыновей Кшиштофа и Александра-Рейнольда.
Из которых:
Кшиштоф (Христофор), женатый на Кристине Войно-Ясенецкой, дочери судьи земского Мстиславльского, оставил сыновей Сигизмунда и Яна (Ивана). Вероятно, это тот самый Кшиштоф-Кароль (Христофор-Карл) Полубинский, о котором упоминает король, в своем рескрипте к Брестскому воеводству от 1665-го года, что он "завербовавшись под поветовые знамена и получив полное денежное довольствие, не дослужил и четверти положенного срока, и не будучи уже на службе, произвел захват разных шляхетских имений".»
Материалы о дальнейшей истории этой ветви рода князей Полубинских произошедших от Кшиштофа-Кароля (Христофора-Карла) Полубинского и его жены Кристины Войно-Ясенецкой были обнаружены в 2000 году известным генеалогом из Санкт-Петербурга А.А. Шумковым в материалах архива департамента герольдии Российской Империи в Санкт-Петербурге.
Об отыскании Полубинскими прав на потомственное дворянство.
Перевод с польского.
1816 года мая 6-го дня. По Указу Его Императорского Величества Белорусско-Могилёвское Дворянское Депутатское Собрание рассматривало выводовое дело рода Полубинских при прошении Мстиславского повета Дворянина Ивана Григорьева сына Полубинского, сего 1816 года генваря 20 дня в сие собрание поступившее, и из представленных при нём в удостоверение о дворянском происхождении доказательств, предания Польских летописцев и прописанного в том прошении пояснения оказалось, что два суть рода Полубинских из коих один удостоен был титулом князей, а другой всегда издревле пользовался преимуществами благородного происхождения, и оба рода сии, как прежде печатовались так и ныне печатуются одним Гербом Ястрженбец называемым о чём удостоверяет автор Пётр Н. Малаховский в 1 части на стр. 289 гербовника своего из древних летописцев в 1790 году составленного, который о качестве сего герба во 2-й части на стр. 50 изъяснил следующее: «Ястрженбец Герб «в Голубом поле щита золотая подкова обращённая шипами вверх имеющая в середине орденский крест, в шлеме над венцом ястреб в правую сторону обращённый с двумя путлами на ногах, держащий в правой когти таковую ж подкову со крестом и имеющий распростёртые к полёту крылья, сей герб очень древний в Польше к коему Болеслав Храбрый добавил токмо крест 999 года. Каковым гербом, как проситель изъясняет, печатуясь Родоначальник его Христофор-Карл Полубинский Слонимский Земский Судья имел собственные недвижимые имения, одно здешнего Белорусского края в Мстиславском воеводстве, а другие Польской Короны в Овруцком и Слонимском поветах состоящие, сверх сего он же владел особо в упомянутом Мстиславском Воеводстве доставшимися ему от жены Христины урождённой Войнавой обще с своим шурином Г. Самуйлою Новодворским селениями Рыжки, Глазы и Слобода Земцовая называемыми удостоверяет о сем во 1-х явочная о разных претензиях во время общего сим имением владения происшедших 1670 года сентября 6 дня в Мстиславском Гродском Суде помянованным Новодворским занесённая, во 2-х то же явочная на него Полубинского 1674 года июня 12 дня от урождённой княжны Антонеллы Друцкой-Горской, супруги Минского Воеводы Христофора Цехановецкого в том же Мстиславском Гродском Суде занесённая и в 3-х переказная крепость 1678 года июля 11 дня от помянутого Христофора-Карла Полубинского купно с супругою, на маетность Городок называемую со всеми к ней принадлежностями г. Ивану Запольскому и жене его данная и того ж года декабря 12 числа в Мстиславском Гродском Суде признанная, каковые акты ясно обнаруживают как о существовании родоначальника, выводящихся Полубинских, так равно и о владении им помянованными недвижимыми имениями в Мстиславском воеводстве лежащими; о имении же его состоящими в Польской Украине в Слонимском и Овруцком поветах равно что он находился в должности Слонимского Земского Судьи, удостоверяют польские летописцы: Папроцкий, Окольский, Немовит и Несецкий, так же Сеймовые Конституции. И он же Христофор-Карл Полубинский в течении жизни своей с помянутою супругою прижили трёх дочерей по выходе коих в замужество, немалая часть имений а вместе с тем тяжебных актов и документов служащих на наследства и приобретения поступила в другие роды, сына же оставил токмо одного по имени Ивана Полубинского, который, получив в наследство по праву естественному после отца, имение, расточительностью и продажею, лишился значительной части оных, некоторые же отняты у него через процесс, а имения состоящие в Польше в Слонимском и Овруцком Поветах поступили в закладное владение, остальное же имущество потерял через неоднократные бывшие в то время в Польском Королевстве военные революции, одним словом лишился он совершенно состояния, и затем пришед в бедность, поселился в городе Мстиславле, где женившись на девице Варваре, урождённой Лукицкой, прижил с ней одного сына Семёна Полубинского и двух дочерей в малолетстве скончавшихся, и в продолжении жительства своего в городе Мстиславле, претерпев много обид от градского управления, а в особенности от сборщика городских податей по названию Поцалуя, занёс 1702 года марта 2 дня в Мстиславском Городовом Магистрате о причинённом бесчестии дворянскому своему имени, угрозах на здоровье и жизнь, также о незаконном требовании платежа городских податей, обременении экзекуциею и о насильственном заборе всей движимости и разных фамилии его служащих документов, явку, и скоро засим начал вести законным порядком со всеми Градскими Старшинами процесс, но через долготечение времени не получая законного удовлетворения и через таковую тяжбу лишившись совершенно всего своего имущества принуждённым нашёлся кончить оную миролюбно и в непродолжительном за сим времени скончался, оставя сына своего Семена Полубинского в малолетстве, а после сего в скорости умерла и супруга его. Оставшийся затем в малолетстве сын их Семен Полубинский не имеющий вблизи никакой родни, достался в призрение и опеку Градского Начальства, которое по неудовольствию к отцу его, никакого не учинив к родственникам его отзыва, но употребив его в услуги Магистрата и из Полубинского переименовав Полубисом, по достижении совершеннолетия, записало в число своих граждан и наряду с ними начало употреблять к городским повинностям, о чем осведомившись, родной дядя его Евстахий Лукицкий в письме своем 1743 года генваря 10 дня из города Витебска писанным и того ж года февраля 16 дня им Семеном Полубинским в Мстиславском Городовом Магистрате заявленном в предосторожность объяснил о благородном его происхождении советуя удалиться из города и не именоваться Полубисом как был называем по просторечию градским начальством, но собственною своею Полубинских фамилиею, по получению какового письма сказанный предшественник выводящихся Семен Полубинский, хотя и принял нужные меры к обеспечению дворянского своего звания и в отношении преимуществ сему состоянию свойственных, но совсем тем, по привычке к месту, будучи обремененным многочисленным семейством и имея уже в то время свою собственность в городе, не имел возможности переселиться из оного и обратиться к своим родным, а потому и проживал он в Мстиславле до самой своей кончины, а пред оною, учинив в 20 день февраля 1757 года духовное завещание в пользу сыновей своих Максима, Василия и Фёдора, рождённых от жены его Катерины урожденной Есьмонтовой; распределил он имение своё следующим образом: Максиму завещал два дома со всеми принадлежащими к оным строениями в городе Мстиславле состоящие, Василию суммы по распискам и обязательствам у разных должников находящиеся и всю хозяйственную движимость, а Фёдору яко имеющему приличное воспитание и знающему законы, назначил отыскивать недвижимые имения в Овруцком повете состоящие от предков им, Полубинским, принадлежащие и самому одному вступить во владение оных; в следствие такового распределения помянованные три братья Полубинские заключили между собою в 16 день мая 1760 года миролюбно дележный и ассекурационный документ и того же года и месяца 18 числа оный в Мстиславской Магдебургии заявили, в силу коего помянутый Фёдор Полубинский принят был в равную часть оставшегося имения и сверх того имел получить от братьев своих известное количество денег на тяжебные издержки для отыскания недвижимого имения в Овруцком повете состоящего, сам же он взаимно обязался отыскав помянутые имения с под чужого владения разделить оные на равные части между ими тремя братьями и законно укрепить их при владении. После начатия затем узаконенным порядком процесса в Овруцком повете, поименованный Фёдор Полубинский уведомил своих братьев об отыскании разного рода служащих фамилии их актов, покойною матерью их Катериною урождённою Есьмонтовою, к отысканию имения Регенту Слонимскому г. Андрею Юразе вчинённых по реверсу им на оные марта 29 дня 1754 года данному доказательством его письмо им Фёдором Полубинским 1762 года апреля 18 дня писанное и того ж года и месяца 30 числа в Мстиславской Магдебургии заявленное. И он же Фёдор Полубинский вскоре за сим скончался, о чём извещал родных братьев его Максима и Василия Полубинских помощник оного г. Иван-Иосиф Зембинский в письме своём от 14 генваря 1763 года из Овруча к ним писанном, вместе с сим доносит, что начатый покойным братом их Фёдором Полубинским процесс приведен в хорошее положение и что документы роду их, Полубинских, служащие находятся в целости, каковое письмо тогда же 1763 года генваря 29 дня в Мстиславском Городовом Магистрате заявлено и из оного выписью выдано.
В дальнейшем происхождении Максим Семенов сын Полубинский произвёл одного сына Григория отца просителева. Василий Семенов – Захария, Геронима и Антона, а Фёдор Семенов – Петра и Матвея Полубинских о происхождении и существовании коих достаточно удостоверяет ассекурационный документ ими в 18 день июля 1769 года совершенный и того же года и месяца 20 числа в Мстиславской Магдебургии лично заявленный новогрудскому Регенту г. Герониму Поцейке, с поводу порученной ему доверенности для окончания начатого в Овруче об отыскании помянутых имений процесса выданный.
В последующим за сим происхождении Григорий Максимов произвёл просителя Ивана, Казимира, Василия и Матвея. Захарий Васильев – Андрея, Героним Васильев – Степана, Ивана и Василия, Антон Васильев – Филиппа и Александра. Пётр Фёдоров – Павла Титулярного Советника. Фому и Ивана – тоже Титулярного Советника.
Матвей Фёдоров – Ивана 9-го класса провиантского комиссионер и Ордена Св. Владимира 4-й степени кавалера и Фому также провиантского комиссионера 12 класса, из коих не состоящие в статской службе по присоединении Белорусского Края к Российской Державе присланными для составления переписи Ревизорами, по неизвестности были записаны наряду с прочими жителями города Мстиславля в ревизские сказки под названием Полубисов противу чего немедленно занесены были от имени их жалобы и прошения во все те присутственные места куда по законам следовало и когда вследствие подобных же прошений и жалоб от многих прочих лиц принесённых, высшее начальство вошло в рассмотрение составленных ревизорами сказок и когда из оных обнаружилось, что во многих местах не токмо дворяне и помещики вместе со своими крестьянами, но даже священники белого Духовенства и монахи наравне с своими людьми и служителями оказались записанными в ревизские сказки, для того всех таковых по предписанию начальства, повелено исключить из книг подушного оклада, а в том числе и их, Полубинских, сверх же сего о поселении их в городе Мстиславле и происхождении приписано управляющему городом Мстиславлем произвести исследование, но он имея к ним с давнего времени, по наущению недоброжелательных им лиц явное негодование, и зная что таковое исследование могло им принести большую пользу, оного не исполнил и начальничье предписание предал забвению, о каковой причинённой им обиде от 26 октября 1784 года отец просителя Григорий также Захар, Героним и Антон Васильевы, да Пётр и Матвей или Матфей Фёдоровы сыновья Полубинские именем своим и выше прописанного потомства свою занесли торжественную в Мстиславском Городовом Магистрате явочную жалобу и вошли к начальству с прошениями, и хотя они впоследствии за воспоследованием разных предписаний о дворянах записанных в Ревизию и назначенного и назначенного по сему предмету продолжительного судопроизводства не исключены досель из поголовного оклада, со всем тем не токмо сограждане города Мстиславля и тамошнее соседнее дворянство но даже высшие места завсегда признавали их за благородных дворян, пользующихся из предков дворянским своим достоинством и владетелей недвижимых имений как в здешнем Белорусском Крае так равно Польской Украины в Слонимском и Овруцком поветах состоящих и им, Полубинским, по наследству принадлежащих. каковые имения, в чьём ныне находятся владении, они по разным переменам и случаям, не имеют доселе достаточного сведения, посему выше означенный поверенный их Регент Поцейко не токмо никакого им о производстве процесса не прислал известия, но даже врученных ему на сей предмет документов не возвратил и где оные ныне находятся им не известно.
В течение за сим дальнейшего происхождения рода их следующее произошло потомство. Проситель Иван Григорьев сын Полубинский, женившись на девице Пелагее, урождённой Ярмоловичевой, имеет с ней двух сыновей Петра и Владимира, да трёх дочерей Марию, Авдотью (Евдокия, по другой выписи она названа Ядвигой -Д.К.) и Елену; родной брат его Казимир Полубинский, сочетвашись браком с Марьей Халютиною, произвёл двух сыновей Ивана и Викентия да двух дочерей Анну и Авдотью (в другой выписи она названа Ядвигой – Д.К.), другой же брат просителя Василий Григорьев, женатый на Анне Киликовской имеет сына Иосифа; Андрей Захаров сын Полубинский с женою Марьей Гнездзицкою прижил сына Петра и дочь Агафью; Степан Геронимов сын Полубинский, женатый на Марье из фамилии Москаленков имеет сына Афанасия и дочь Прасковью; Василий Геронимов сын оженившись с Анастасиею урождённой Ольшевскою родил одного сына Фёдора, покойный уже Филипп Антонов сын Полубинский оставил одного законно прижитого сына Филиппа, Александр Антонов с женою Варварою из фамилии Скалышевичов прижил и имеет сына Петра и дочь Агафью.
Павел Петров сын Полубинский женатый на Розалии урождённой Новицкой, имеет сына Александра; Иван Геронимов обвенчавшись с девицею Доминикою из фамилии Шпаковичей имеет одну дочь Маргариту; Фома Петров от покойной уже жены имеет законно прижитых от неё трёх сыновей: Еремия, Луку и Григория, да одну дочь Авдотью; Иван Матвеев с женою Татьяною из фамилии Марковских имеет сына Степана и дочь Ульяну; Фома Матвеев женатый на Марье урождённой Белявской имеет сына Николая и дочь Александру Полубинских, в удостоверение о таковом происхождении представил проситель формулярные о службе списки крестные метрики, а именно 1797 октября 6-го на Петра Иванова, 1798 августа 8-го на Еремея Фомина, 1799 июня 29 на Афанасия Степанова, 1801 октября 19 на Луку Фомина, 1803 ноября 25-го на Григория Фомина, 1804 июня 29 на Петра Андреева, 1810 ноября 29 на Ивана Казимирова, 1812 генваря 15 на Петра Александрова, 1812 апреля 4 на Иосифа Васильева, 1813 ноября 13 на Фёдора Васильева, 1815 июля 8 на Владимира Иванова и того же 1815 годов ноября 10 июля на Викентия Казимирова Полубинских из книг Мстиславского прихода сего 1816 года генваря 8 дня выданные и тамошним Духовным Правлением с приложением казённой печати засвидетельствованные; из формулярных же списков явствует, что Павел Петров сын Полубинский служит в Дрогичинском повете уездным стряпчим и имеет чин Титулярного Советника; Иван Петров сын Полубинский находится Пекангаузным Надзирателем в Одесской Портовой Таможне и имеет чин Титулярного Советника; Иван Матвеев сын Полубинский служит в Штате Виленской Провиантской Комиссии Комиссионером 9-го класса и имеет орден Св. Владимира 4-й степени, Фома Матвеев сын Полубинский состоит в Штате в Бобруйской крепости , Бобруйским Дистанционным Провиантским Комиссионером в чине 12-го класса.
Наконец, в подтверждение выше приведенных доказательств, представил проситель Иван Григорьев сын Полубинский два свидетельства: 1-е 1815 года сентября 11 дня за подписом дворян и чиновников Мстиславского повета а 2-е того ж года ноября 11 числа от граждан города Мстиславля с торжественным удостоверением данные в том, что они, Полубинские, к числу жителей города никогда не принадлежали и что предки их от самых давних времен имели собственные недвижимые имения в Мстиславском воеводстве и позднейшие наследники их, пришед в бедность поселились в городе Мстиславле, но всегда вели жизнь благородным дворянам приличную и достоинства своего ничем не помрачали.
Сверх же сего Мстиславский Городовой Магистрат и все городские жители не воспрещая выходу их из общества обязываются впредь не иметь к ним малейшей претензии и подписав в том свидетельство оное текущего 1816 года генваря 7-го дня в книги Магистратские внесли подлинное же по засвидетельствовании судебном им выдали. Кроме же таковых изъяснённых доказательств удостоверяющих о происхождении на родословной росписи показанных доставил ещё он, проситель Иван Полубинский, прочие роду его служащие доказательства единственно в засвидетельствование о древности онаго, а именно 1-е) 1565 июля 11 акт фундуша на монастырь Мстиславсий Святого Николая за подписом Старосты Мстиславского и Радомльского Ивана Васильевича Полубинского на вечные времена оному Монастырю данный, каковой фундуш и по сие время под именем его Полубинского существует.
2-е) 1608 октября 6-го решение по делу господ Кирияцких и господ Полубинских в Мстиславском городском суде состоявшееся.
3-е) Уступочный документ 1666 ноября 19, господами Полубинскими выданный и 1671 июня 15-го в Мстиславском Гродском Суде признанный.
4-е) Явка 1667 сентября 30 в Мстиславском Градском Суде записанная.
5-е) Свидетельство 1668 февраля 8 данное и того ж года и месяца 28 числа в Мстиславской Магдебурии явленное.
6-е) Явочную 1685 года мая 30 числа писанную и того ж года июля 1-го дня в книги Мстиславского Градского Суда записанную, фамилии их Полубинских следующую. Каковые вышеприведенные доказательства по особому регистру значащиеся, представляя он, проситель, просил на основании оных всех, их Полубинских выше сего помянованных и на родословной росписи и на родословной росписи и по особому списку значащихся, в дворянском звании признать и при всех благородному сословию принадлежащих правах и преимуществах предохранить, в родословную дворянскую книгу Белорусско-Могилёвской Губернии вписати, и о том на имя его просителя с братьями Грамоту выдать, родословной росписи пометить и об исключении из книг Мстиславского Городового оклада куда по законам следует представить. Вследствие чего определено. Посему из предания Польских Летописцев, как то Папроцкого, Окольского, Мишавиты, Несецкого и прочих обнаружилось, что род Полубинских ныне предъявляющих доказательства благородства своего печатуются гербом Ястржембец называемым и от сего самого рода происходящий предшественник их Христофор-Карл Полубинский был Слонимским земским Судьёй по удостоверению помянутых летописцов, а что он владел недвижимыми имениями здешнего Белорусского Края в Мстиславском воеводстве состоящими Рыжки, Глазы и Слобода Земцовая называемыми, удостоверено о сем выше приведенными документами, а в особенностями двумя явочными 1-я) Самуйлою Новодворским 1670 сентября 6-го, а 2-я) 1674 годов июня 12 числа урожденною княжною Антонеллою Друцкою-Горскою супругою Минского Воеводы Христофора Цехановецкого в Мстиславском Гродском Суде, на того ж Христофора-Карла Полубинского записанными, так же переказною крепостью им же Полубинским обще с супругою его 1679 года июля 11 дня на маетность Городок называемую и всем к ней принадлежностями г. Ивану Запольскому и жене его данною и того ж года декабря 12 числа в Мстиславском Гродском Суде признанною, а что от него, а что от него остался один сын Иван, который лишившись имения поселился на жительство в городе Мстиславле и женившись на девице Варваре, урождённой Лукицкой оставил одного сына Семена, удостоверено о сем явочною 1702 года марта 2-го дня в Мстиславском Городовом Магистрате о причиненных дворянской чести его Ивана Полубинского обидах, так же о насильственном заборе всей движимости и разных роду его служащих документов занесенного, происшедшие же в последствии времени от Семена Иванова сына Полубинского наследники, с поводу проживания в городе Мстиславле записаны были к обиде благородного своего достоинства в ревизские городские сказки в чем в 26 день октября 1784 года отец просителя Ивана Григорий, так же Захарий, Героним и Антон Васильевы да Пётр и Матвей или Матфей Фёдоровы сыновья Полубинские от имени своего и потомства их занесли в городовом магистрате явку, к тому ж поелику в подкреплению всех вышеизъяснённых на благородное происхождение представленных доказательств предъявил ещё проситель свидетельство за подписом дворян и чиновников Могилевской Губернии Мстиславского Повета более 12 веры достойных лиц прошлого 1815 года сентября 11 дня данное в том, что они Полубинские суть дворяне древние и что они всегда вели жизнь благородному своему званию соответствующую.
Из прочих же доказательств явствует, что некоторые их них, Полубинских, находясь в службе награждены уже обер-офицерскими чинами и украшены орденами.
Сверх же сего поелику сами граждане Мстиславля выданным того ж 1815 года ноября 11 дня свидетельством удостоверяют о дворянской их Полубинских породе, с присовокуплением, что они будучи действительными дворянами не правильно положены в городской оклад. И наконец, поелику все выше приведенные доказательства согласны с правилами Высочайшей о дворянстве Грамоте начертанными, а за тем всех выше упомянутых на родословной росписи и по списку означенных господ Полубинских признав в дворянском достоинстве в согласность 82-й статьи оной же Высочайшей Грамоты назначить ко внесению в Шестую часть родословной дворянской книги о чём Грамоту на имя Ивана Григорьева сына Полубинского изготовить и об исключении их ревизских сказок города Мстиславля в согласность Указа Правительствующего Сената от 14 июня 1789 года последовавшего по переводе всего дела документов и настоящего определения с Польского на Российский язык обще с основною росписью в Герольдию представить подлинный за подписом г.г. присутствующих и [...] секретаря.
С подлинным верно.
Вместе с прошением были представлены духовные завещания, полюбовные договора и доверенности трех поколений (III, IV и V) Полубинских, а так же:
1) Свидетельство дворян и чиновников Мстиславского повета от 11 сентября 1815 г. [1 – л. 166–167 об.];
2) Свидетельство граждан города Мстиславля от 11 ноября 1815 г. [1 – л. 174–175 об.];
3) Удостоверение Мстиславского магистрата от 12 января 1816 г. [1 – л. 175 об.–176 об.];
4) Решение Мстиславского гродского суда от 6 октября 1608 г. по делу господ Полубинских и господ Кирилицких [1 – л. 178–181. В этом документе никто из Полубинских не назван по имени];
5) Продажная запись 19 ноября 1666 г., явленная в Мстиславский гродский суд 15 июня 1671 г., ротмистра Литовского панцирного полка Александра Нечая на проданные Александру Гилярию Полубинскому сенокосы в Лойове и Любече [1 – л. 184–187];
6) Явочная, 30 августа 1667 г. в Мстиславском гродском суде записанная, от Констанции, урожденной Полубинской, жены Михаила Корсака, об «истреблении» русскими войсками ее недвижимого имения и документов на оные, в том числе деревню Беловинцы, и квитанции разных должников [1 – л. 190–191 об.]. Очевидно, это именно она – одна из дочерей Христофора-Карла Полубинского (№ 3, 4, 5);
(Очевидно, что это место из статьи Юзефа Вольффа о Полубинских чьё место на родословном древе не выяснено, относится именно к ней: «Констанция Полубинская - в 1697-м году упоминается как вдова Михаила Корсака-Удзельского подстолия Полоцкого». – Д.К.)
7) Явочная, 30 мая 1685 г. писанная и 1 июня в книгах Мстиславского гродского суда записанная, капитана Его Величества Драгунского полка Степана Пожарского на Франца Война Ясенецкого и Карла Полубинского [1 – л. 198–201 об.]. Видимо, это Христофор-Карл Полубинский и родственник его жены;
8) Свидетельство, 8 февраля 1668 г. данное и 28 февраля явленное в Мстиславский гродский суд, Фомы Егуры, круглянского приказчика круглянского (имения писаря Великого Княжества Литовского господина Полубинского), о разбое учиненной на дороге господином Понятовским [1 – л. 194–195 об.];
9) Список господ Полубинских, в живых находящихся (документ не датирован, но по всей вероятности составлялся незадолго до подачи прошения в 1816 г.):
Иван Григорьевич (№ 18) , 42 лет, жена его Пелагея из фамилии Ермаловичев, 35 лет, сыновья Петр (№ 33), 16 лет, Владимир (№ 37), 5 лет, и дочери Мария (№ 34), 12 лет, Евдокия (№ 35), 3 лет, Елена (№ 36), 2 лет. Имеет жительство в Мстиславском повете, не имеет ни службы, ни чина.
Казимир Григорьевич (№ 19), 35 лет, жена его Мария Васильева дочь из фамилии Халютиных, 26 лет, сыновья Иван (№ 38), 4 лет, Викентий (№ 41), 2 лет, и дочери Анна (№ 40), 9 лет, Евдокия (№ 42), 7 лет. Жительство имеет в Мстиславском повете, в службе не состоит.
Василий Григорьевич (№ 20), 30 лет, жена его Анна из фамилии Киликовских, 22 лет, сын Иосиф (№ 48), 3 лет. Жительство имеет в Мстиславском повете, не служит.
Матвей Григорьевич (№ 21), 28 лет, холост. Живет в Мстиславском повете, не служит.
Павел (№ 28), Фома (№ 29) и Иван (№ 30) Матвеевичи.
Иван (№ 31) и Фома (№ 32) Матвеевичи [1 – л. 92–93];
10) Выписи из метрических книг.
11) Родословное древо Полубинских раскрашенное акварелью [1 – л. 321].
Свое определение Белорусско-Могилевское Дворянское Депутатское Собрание вынесло 6 мая 1816 г., которым решение вопроса о дворянстве Полубисов (они же Полубинские) было передано на рассмотрение Правительствующего Сената [1 – л. 57–63 об.]. В это же время (13 сентября 1816 г.) Иван Григорьевич (№ 18) от имени всего рода подал прошение на Высочайшее Имя [1 – л. 223–225]. В Общем Собрании Первых трех Департаментов Правительствующего Сената 9 марта 1817 г. права Полубисов на дворянское достоинство, внесение их 6-ю часть дворянской родословной книги и на фамилию Полубинских были признаны достойными уважения, а посему приказали вынести определение в Государственный Совет на Высочайшее рассмотрение [1 – л. 260–271 об.]. Дело было передано в Департамент Гражданских и Духовных Дел Государственного Совета. А далее Мнение Государственного Совета о том, что «род Полубинских следует утвердить в первобытном предков их дворянском достоинстве и состоящих в окладе из мещанского звания исключить», было Высочайше утверждено в Москве 13 декабря 1817 г. («собственною Е.И.В. Государя Императора рукою написано: Быть по сему») [1 – л. 255–256]. Это утверждение было сообщено Именным Высочайшим Указом Правительствующему Сенату, который рассмотрел его в своем заседании 17 января 1818 г. и постановил сообщить сие Высочайшее решение просителям через Могилевскую Казенную палату, отослав в оную указ 21 января 1818 г. за № 303 [1 – л. 257–258 об.].
Определением Могилевского Дворянского Депутатского Собрания от 15 мая 1834 г. (утвержденное указом Правительствующего Сената от 26 января 1843 г. за № 1329) к роду Полубинских были сопричислены вновь родившиеся [1 – л. 288–289 об.].
Определением Могилевского Дворянского Депутатского Собрания от 15 марта 1837 г. (утвержденное указом Правительствующего Сената от 22 марта 1843 г. за № 4790) по прошению Василия Григорьевича Полубинского (№ 20) к роду Полубинских были сопричислены его сыновья Петр (№ 46), Алексей (№ 48) и Порфирий (№ 49) [1 – л. 358–359, 362–363].
В Москве в отделе рукописей центральной государственной библиотеки в фонде № 777 («Фонд Прахова»), картон 4, ед. Хранения 25. за 1888 год, хранится «Справка, подтверждающая потомственное дворянство Полубинского Василия Григорьевича». Этот документ представляет собой позднейший список с подлинной справки, на котором отсутствуют печати и подписи. «Справка: Василий сын Григория, внук Максима Семёнова Полубинского, именным Высочайшим Его Императорского Величества Указом 13 декабря 1817 года в мнении Государственного совета изъяснённым, утверждён в потомственном дворянстве со внесением в шестую часть родословной книги, из дел видно, что некоторые лица рода Полубинских были писаны в городе Мстиславле под фамилией «Полубис». На документе – поздние карандашные и чернильные приписки:
«Дело решено 17 октября 1855 г. №487\1 стр.169 и 171»
«Полубинский Георгий ХХV, 223» «Иван Григорь. Полубис».
I колено
1. Христофор-Карл Полубинский.
Литовский Региментарий (Полковник) и Слонимский земский судья [1].
Владелец трех недвижимых имений в Мстиславском воеводстве Великого Княжества Литовского, доставшихся ему от отца и дяди, в Овруцком и Слонимском поветах Речи Постолитой, а именно Зборово, Хотеничи и Вездово, пожалованных ему за поход против турок привилеем 16 июня 1676 г. Короля Яна III. Совладелец (со своим шурином Самуйлою Новодворским) в Мстиславском воеводстве селений Рыжки, Глазы и слободы Земцовая, доставшихся ему от жены Христины [1].
Потомками были представлены следующие документы: 1) Выпись из Мстиславской гродской книги от 27 февраля 1666 г. о явленной грамоте 8 мая 1665 г. Короля Яна-Казимира на сенокос у Чёрного Ручья над рекой Вехрою под г. Мстиславлем [1 – л. 227–228]; 2) явочная о разных претензиях во время общего владения имением (селения Рыжки, Глазы и слобода Земцовая. – А. Ш.), произошедших 6 сентября 1670 в Мстиславском гродском суде, С. Новодворским занесенная [1 – л. 106–107 об.]; 3) явочная на Христофора-Карла Полубинского 12 июня 1674 от урожденный княжны Антонели Друцкой-Горской, супруги минского воеводы Христофора Цехановецкого, в Мстиславском гродском суде записанная [1 – л. 110–113]; 4) переказная крепость 11 июля 1678 от Христофора-Карла Полубинского с супругою на местность Городок называемую со всеми к ней принадлежностями Ивану Запольскому и жене его, данная того же года 12 декабря в Мстиславском гродском суде [1 – л. 116–119].
20 июля 1688 г. в своем имении Хотеничи (? повета) написал духовное завещание, которое 9 сентября 1689 г. сын его Иван «актыковал» (зарегистрировал – Д.К. ) в Речицком гродском суде:
1) Положить в Мстиславский монастырь Св. Николая, сооруженный попечением предков, 1300 злотых, и в другие церкви еще 400 злотых, 2) имение в Мстиславском воеводстве, доставшиеся от отца и дядей, отказано сыну Ивану, 3) две благоприобретенные деревни, а так же участки в селениях Рыжки и Глазы и в слободе Земцовая отказаны дочерям, 4) жалованный сенокосный луг отказан сыну Ивану, 5) из имений в Овручском и Слонимском поветах сын Иван должен выплатить на разные богоугодные заведения суммы, а так же долги, а сами имения ему в наследство, 6) имение Анкундово в Речицком повете отказано сыну Ивану, 7) служителям при господском дворе дать по 50 злотых, а прочим дворовым людям по 30 злотых [1 – л. 229–230 об.].
Умер в 1688 или 1689 г.
Жена: Христина Войно-Ясенецкая (Войнава).
(Совершенно очевидно, что Христофор-Карл Полубинский и его жена Кристина (Христина) Войно-Ясенецкая – это именно те члены рода Полубинских о которых упоминает и Ю. Вольфф и более ранний гербовник Каспера Несецкого.– Д.К.)
Текст Дарственной Грамоты Польского Короля Яна-Казимира (перевод с польского):
«Выпись из книг Городских Мстиславских Магдебургского Права.
Лета от Рождества Христова 1666 месяца февраля 27 числа в Мстиславский Его Королевского Величества Городской Суд в присутствии лантвойта Станислава Чубановского Бургомистров Ивана Васильевича, Ефима Мартиновича Поцалуя, Ратманов и Лавников, сего года по делам городским присутствующих, явившись лично Литовский Региментарь и Слонимский Судья Христофор Карл Полубинский подал для записки в Городские Книги Мстиславской Магдебургии подлинную грамоту Его Величества Государя нашего Короля Ивана Казимира (Яна-Казимира – Д.К.) на пожалованный сенокос над рекою Вехрою под городом Мстиславлем, содержащуюся в сих словах:
Божиею милостью мы Ян-Казимир Король Польский и Шведский, великий Князь Литовский, Русский, Прусский, Мазовецкий, Самогицкий, Киевский, Волынский, Подольский, Подляхский, Смоленский, Северский и Черниговский объявляем сею Грамотою Нашею, всем вообще и всякому особо, кому о сем ведать надлежит, что удостоверившись о знаменитых добродетелях Литовского Региментаря и Слонимского Судьи благородного Христофора Карла Полубинского, равно о твердой и непоколебимой его престолу нашему и республике верности и усердии предположили, к поощрению его впредь к таковым, сенокосную землю в Мстиславском воеводстве под городом Мстиславлем над рекою Вехрою в Черном Ручье лежащую, смежную с сенокосом дворян Стаховских, ему пожаловать. Почему сим листом грамотою нашею жалуем в полное владение и пользование ему и наследникам его, коим владеть и пользоваться властны в вечные времена и сие им нашим и всепресветлейших наших наследников именем заверяем, что показанного Полубинского от владения помянутым сенокосом не удалим и никому не предоставляем на то власти, право наше Королевское неприкосновенным оставляя.
Дано в Варшаве мая 8-го числа 1665 года царствования же нашего в 17 лето. На подлинном подпись сими словами: Ян Казимир Король.
В книге после записки подпись такова: скрепил писарь Магдебургии Мстиславской Иван Банысовский. С подлинным поверял за отсутствием секретаря повытчик Витковский. За тем надпись на Российском диалекте 1812 года февраля 10 дня ( и прочая на документах). Перевел Правительствующего Сената 3 департамента переводчик Кохановский.
Текст завещания Христофора-Карла Полубинского (перевод с польского). Выпись из книг Речицкого гродского поветового суда 1689 года сентября 9 дня.
В Речицкий гродский суд в присутствии Альбрыхта-Казимира Тышкевича войского и подстаросты Речицкого определенного Его Светлостью князем Михаилом Радзивилом воеводою Виленским и старостою, явясь лично господин Иван Полубинский Его Королевского Величества дворянин воеводства Мстиславского, Речицкого, Слонимского и Овручского поветов капитан панцирного Литовского Эскадрона подал для внесения в книги гродские сего повета запись или духовное завещание последней воли родителя своего умершего Христофора-Карла Полубинского Региментаря Литовского Судьи Земского Слонимского в следующем содержании:
Во имя Пресвятыя Троицы Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь! Всякий человек умереть должен и тем более тот коего жизнь обременена старостью из сего рассуждения и по случаю часто приключающихся болезней в полном уме и здравом рассудке, я – Христофор-Карл Полубинский Судья Земский Слонимский не надеясь продолжительной жизни постановил учинить обстоятельное распоряжение как недвижимым имениям равно всякою движимостью коими меня Провидение наградило, доставшимися по наследству и самим мною благоприобретенными.
Первое, на случай моего невыздоровления и самой смерти предал душу мою воли Божией, тело моё положить в Мстиславском монастыре попечением предков моих сооруженном, под названием Святого Николая в пользу коего 1300 злотых, на другие ж церкви 400 злотых выплатить предназначаю.
Второе, имение моё во Мстиславском воеводстве лежащее в наследство после отца и дядей доставшееся все без изъятия отказываю и отдаю сыну моему Ивану Полубинскому Панцерного Эскадрона Великого Княжества Литовского Капитану, коего под родительским благословением обязываю, чтобы уклонял от всяких избытков и тех пороков, коих поставлять на вид здесь не следует, употреблял оные с благоразумием дабы тем не помрачал имени предков своих заслуг и достоинств.
Третье, Касательно двух деревень мною благоприобретенных, а третьей по наследству от дяди доставшейся, а наперед сего записанных в пользу дочерей моих и им же отданных, сие ныне подтверждаю коим так же все имение от матери идущее и участие в имениях Рыжках, Глазах и Земцовой Слободе предоставляю, кроме ж сего ничего они из движимых и недвижимых имений равно и капиталов требовать не должны.
Четвертое, жалованное мне 1665-го года мая 8 дня земли сенокосной луг за военные мои заслуги близь города Мстиславля при реке Вехре лежащей Высочайшей привилегиею его Королевского Величества Яна-Казимира сыну моему Ивану Полубинскому предназначаю и вечному его владению предоставляю.
Пятое, из имений моих в Слонимском и Овруцком поветах лежащих за военные заслуги и за поход противу турков Его Королевским Величеством Иваном (Яном –Д.К.) третьим привилегиею 1676 года июня 16-го дня жалованных, а именно Зборово, Хотеничи, Вездова названных обязан будет реченый сын мой выплатить назначенные мною наперед сего особым документом на разные благо угодные заведения суммы, равно и долги кои бы только до сих имений относиться могли и в последствии открылись, а самые имения равно и все выше изъясненные подобно сему и имение после дяди моего доставшееся а в Речицком повете лежащее Анкундово прозываемое без малейшего исключения ему в наследство предоставляю завещаю а равно и всякую в тех же имениях находящуюся движимость, бриллианты, серебро, лошади, скот и всякого рода рухлядь.
Шестое, служителям при господском дворе в воздаяние их верности и приверженности по 50 злотых, а прочим дворовым людям по 30 злотых предназначаю и из числа оных Ивана Михайлова и Людвика Андреева за их верность и приверженность в многие годы испытанную навсегда от рабства освобождаю.
Седьмое, исполнителем сего моего последнего завета прошу и избираю господина Ивана Жижинского Крайчего, в дружбе испытанного, коего чувствительнейше обязываю, чтобы сие мое распоряжение ничем не было нерушимо. Напоследок предав душу мою власти Создателя в опеку Пресвятыя Богородице и всех святых поручая прощаюсь со всеми моими друзьями, ближними и дальними родственниками, если же в чем кого оскорбил, обидел или осудил, усильно прошу извинения.
На сем оканчиваю последнюю волю мою при упрошенных лично свидетелях с приложением герба моего печати собственноручно подписываю. Происходило в имениях Хоценичах 1688 июля 20 дня.
У сего завещания подпись завещателя равномерно и свидетелей изображается в сих словах: Христофор Карл Полубинский Региментарь Литовский Судья Земский Слонимский. Место печати, у сего завещания по личному прошению свидетелем был и руку приложил Зенон Гандамович Чесник Мозырский, у сего духовного завещания по личному прошению завещателя Христофора-Карла Полубинского Полковника Литовского и Судьи Слонимского свидетелем был и руку приложил Юрий Боровский Коморник Великого Княжества Литовского, у сего завещания по личному прошению завещателя свидетелем был и руку приложил Кузьма Струмило.
Сия запись, за подачею оной в книги гродские Речицкие принята и записана, из коих выпись по прошению Семена от отца Ивана и деда Христофора-Карла Полубинского происходящего сего 1744 года июня 19 дня за печатью гродского суда Речицкого повета выдана. (М.П.)
Секретарь Мурашка.
Перевел правительствующего сената 3 департамента переводчик Кохановский.
II колено
2/1. Иван Полубинский.
Капитан Литовского панцирного эскадрона [1].
9 сентября 1689 г. «актыковал» (предъявил к исполнению. – А. Ш.) в Речицком гродском суде духовное завещание отца [1 – л. 229–230 об.]. «Получив в наследство по праву естественному после отца имения, расточительностью и продажею лишился значительной части оных, некоторые же были отняты у него чрез процесс (суд. – А. Ш.), а имения, состоящие в Польше, поступили в закладное владение. Остальное же имущество потерял через неоднократные бывшие в то время в Польском Королевстве военные революции… Лишившись совершенно состояния и, за тем пришед в бедность, поселился в городе Мстиславле, где женившись на девице Варваре Лукицкой, прижил с ней одного сына Семена и двух дочерей» [1 – л. 57–63 об.]. 2 марта 1702 г. подал жалобу в Мстиславский гродский суд на местного сборщика градских податей Поцалуя «о причиненном безчестии дворянскому своему имени, угрозах на здоровье и жизнь, тако же о незаконном требовании платежа городских податей, обременении экзекуциею, и о насильственном заборе всей движимости и разных, фамилии его служащих документов [1 – л. 122–123]. «И скоро за сим, начал вести законным порядком со всеми гродскими старшинами процесс, но чрез долготечение времени, не получая законного удовлетворения, и чрез таковую тяжбу, лишившись совершенно всего своего имущества, принужденным нашелся кончить оную миролюбно и в непродолжительном затем времени скончался, оставя… сына своего Семена в малолетстве, а после сего в скорости скончалась и супруга его» [1 – л. 57–63 об.].
Жена: Варвара Лукицкая.
(Совершенно очевидно, что этот Иван Полубинский - сын Христофора-Карла Полубинского и его жены Кристины Войно-Ясенецкой и Ян Полубинский – сын тех же родителей, упомянутый и у Вольффа, и у Несецкого –это одно и то же лицо! А вот Сигизмунд Полубинский – сын тех же родителей и брат Яна (Ивана) Полубинского (упомянутый и у Вольффа, и у Несецкого) в деле департамента герольдии не упоминается вовсе. - Д.К.)
3/1. дочь. Была выдана в замужество и обеспечена приданным [1].(Возможно это - Констанция Полубинская – жена Михаила Корсака- Удзельского подстолия Полоцкого, владельцы деревни Беловинцы- Д.К.)
4/1. дочь. Была выдана в замужество и обеспечена приданным [1].
5/1. дочь. Была выдана в замужество и обеспечена приданным [1].
III колено
6/2. Семен Иванович Полубинский (по прозванию Полубис).
«Оставшись в малолетстве, не имеющий вблизи никакой родни, достался в призрение и опеку градского начальства, которое по неудовольствию к отцу его, никакого не учинив к родственникам его отзыва, но употребив его в услуги магистрата, и из Полубинского переименовали Полубисом, по достижении совершеннолетия записало в число своих граждан и наряду с ними начало употреблять к городским повинностям, о чем осведомившись, родной дядя его Евстафий Лукицкий в письме своем от 10 января 1743 г. из города Витебска писанном (текст письма [1 – л. 124–125 об.]), и того же года 16 февраля, Семеном Полубинским в Мстиславский магистрат заявленном, в предосторожность объяснил о благородном его происхождении, советуя удалиться из города и не именоваться Полубисом, как был называем по просторечию начальством. …по привычке к месту, будучи обременен многочисленным семейством, и имея в то время свою собственность в городе, не имел возможности переселиться из оного и обратиться к своим родным, а потому и проживал он в Мстиславле до самой своей кончины» [1 – л. 57–63 об.]. 20 февраля 1757 г. составил духовное завещание в пользу сыновей Максима, Василия и Федора [1 – л. 126–128].
Умер до мая 1760 г. [1].
Жена: Екатерина Эсмонт (Есьмонтова).
7/2. дочь. Умерла в младенчестве [1].
8/2. дочь. Умерла в младенчестве [1].
Текст письма (перевод с польского):
«Лета тысяча семь сот сорок третьего месяца февраля шестнадцатого дня.
На уряд Его Королевского Величества городской Мстиславской Магдебурии- передо мною Смоленским подчашим Мстиславским лянтвойтом Осипом-Фадеем Бялыницким-Бирулею и перед нами Бургомистром Иваном Куторгою и Юрием Куторгою райцами и лавникаи, явясь лично земянини Его Королевского Величества воеводства Мстиславского г-н Семен Полубинский писанное к нему письмо от дяди его, то есть от родного брата его матери для записи в городские Мстиславские книги подал нижеследующего содержания:
Любезный мой племянник никогда я сего не ожидал, чтобы мои родные дошли до такой крайности, каковая есть забыть себя и добровольно подвергнуться вреду . Мстиславский еврей Гирша находившийся недавно в Витебске что отец твой а мой шурин Иван Полубинский – и родная сестра моя, а твой мать Варвара из Лукицких Полубинская, жизнь кончили, ты ж любезный племянник, как мне сказано, позабыв на дворянское своё происхождение на род свой и на прозвание своей фамилии Полубинских называешься ныне Полубисом. Из сего заключить я должен, что нечувствительные люди проживают в городе с начала родственников. За сим прозвания своего и достоинства а напоследок и самого забывают Бога.
Чтобы ты не происходил от сестры моей, не вместны были бы сии напоминания мои. Известна мне твоя бедность но за всем тем не надо забывать что ты дворянин, советую оставить город, поспешнее ко мне приехать, а я в Витебске обдумаю приличное тебе место. Сказано мне что ты женат и имеешь детей, но сие удерживать не должно.
Помни что без воспитания дворянин ничего не стоит, я верю что ты оставшись от родителей в малолетстве не мог знать о своём происхождении, ныне советую и приказываю употребив наставления какого знающего из тамошних честью известных людей, стараться в магдебурии о исключении себя из городской оседлости.
Остаюсь любящим и доброжелательным дядею. На подлинном подписался Еустахи Лукицкий.
Тысяча семь сот сорок третьего месяца генваря 10-го числа с Витебска.
За предоставлением онаго письма в Мстиславской Городской Магдебурии принято и в книги записано. В книге скрепа изъясняется тако: Городской Мстиславский писарь Александр Валюжинич. На копии скрепа в сих словах: С подлинным верно секретарь Колпинский. Могилёвского Дворянского Собрания штатный переводчик Коллежский Регистратор Иван Сырынский-Гыро.
Текст завещания:
Перевод с польского.
Лета тысяча семь сот пятьдесят седьмого месяца февраля двадцатого дня.
В суде Его Королевского Величества Мстиславской Городской Магдебурии Хорунжим первой стражи Армии Великого княжества Литовского фельдмаршалского полка Иваном Гимратом Курком и перед нами Бургомистрами Иваном Величком и Степаном Куторгою и лавниками явясь лично земянин Его Королевского Величества г. Семен Полубинский Полубис духовное своё завещание признал которое есть нижеследующего содержания:
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.
Я Семен Иванов сын Полубинский Полубис, зная что волею Божиею назначено всякому умереть, чувствуя слабость моего здоровья находясь больным с немалого времени почел за нужное учинить духовную. И во-первых по разделении души моей с телом вручаю оную воле Всевышнего обладателя, а тело моё рекомендую детям моим по Христианскомк обряду похоронить в погребе Мстиславского Кармелитского Костёла.
На оный монастырь за похороны и всё по обряду нужное назначаю золотых тридцать, а на прочие монастыри на [поминания] за душу мою равно за отца, мать, братей, сестр и всех родственников по пятнадцати золотых. Во-вторых, относительно имения, поелику я по жене моей покойной Катерине с Есмонтов Полубинской небольшое получил приданное, то есть не более пятидесяти золотых польских несчитая гардероба или платья, а что имею то всё с собственного моего приобретения и трудов для того учинил я между сыновьями моими следующего раздела моего имения. Большому сыну Максиму принадлежать будет дом в городе Мстиславле тот в котором я сам жительство имею и второй при Бернардинском монастыре у еврея Лейбы на аренде состоящий и оба сии дома принадлежать будут ему со всем строением и землею.
А второму моему сыну Василию назначил я денежные суммы в долгу на евреях Мстиславских находящиеся по [облигам] и лично на Шоломе Школьнике золотых польских восемьдесят. На мещанине Ивану [Финцу] золотых польских пятьдесят, да сверх сего моих тройку лошадей, три коровы и пару платья хорошего сукна.
А третьему сыну Фёдору, который имеет приличное дворянское воспитание, поелику оное много мне стоило издержек назначаю одному ему отыскать а уезде Овручском недвижимое вечистое имение по предках моих оставшееся и мне в наследство принадлежащее.
Некоторое имение хотя по случаю огня и неприятельского нашествия исстреблены документы но из духовного завещания деда моего Криштофа Полубинского открывается, что оные имения остались в завладении уразных помещиков, которые отыскав сын мой Фёдор имеет владеть сам один, и чтобы таковое моё назначение было исполнено в точности я оного обязываю.
Напоследок, благословляя детей моих и испрашивая прощения у друзей и всех знающих сие духовное завещание, собственноручно подписываю. В подлиннике изображена подпись так: Семен Полубинский Полубис.
За сим следуют подписи свидетелей в таком содержании: у сего духовного завещания свидетелем был и по прошению г. Семена Полубинского подписался Грегорий Галковский. У сего духовного завещания свидетелем был и подписался Франц Крживицкий. У сего духовного завещания свидетелем подписался Иван Есьмонт.
За личным признанием завещателя вышеописанной духовной оная в Мстиславской Магдебурии принята и записана в книге. Означается скрепа тако: Земской Сурогаторский Наместник Гродской Регент и городской Мстиславский писарь Леон Осмоловский. Копия скреплена следующими словами: С подлинным верно. Секретарь Колпинский.
Х/2. Степан Иванович Полубес ?
IV колено
9/6. Максим Семенович Полубинский.
По духовному завещанию отца от 20 февраля 1757 г. получил два дома в Мстиславле со всем принадлежащим к ним строениями [1 – л. 126–128]. Вступив в права владения наследственным имением, братья Максим, Василий и Федор заключили 16 мая 1760 г. между собою «миролюбно-дележный и ассекурационный документ», заявленный 18 мая в Мстиславском магистрате, в силу которого младший брат Федор был принят в равную часть оставшегося после отца имения, и сверх того ему было назначено получать от братьев определенная сумма денег на тяжебные дела по отыскиванию прав на овручское недвижимое имение, с тем, что бы по вступлению в законные над ним права разделить оное на три равные части [1 – л. 133–136 об.].
Текст «миролюбно-дележного и ассекурационного документа»(перевод с польского):
Выпись из книг гродских магдебурии Мстиславской.
Лета тысяча семь сот шестьдесятого месяца мая осьмнадцатого дня.
На уряде Его Королевского Величества магдебурии явясь лично господа Максим, Василь и Федор Полубинские миролюбный и ассекурационный документ между собою заключенный для записи в книги подали следующего содержания:
Мы ниже подписавшиеся Максим, Василий и Фёдор – родные братья Семеновы сыновья Полубинские заключили с собою сей наш добровольный миролюбный документ в том что хотя духовным завещанием покойного отца нашего Семена Иванова сына Полубинского 1757 года месяца февраля 20 числа подписанным и признанным учинено между нами полное распоряжение относительно движимости запаса денег и прочего имущества после смерти упомянутого отца нашего оставшегося. Но поелику по оному завещанию меньшой брат наш Федор Полубинский чувствует для себя обиду и находясь в бедности не в состоянии отыскивать имения оным духовным завещанием записанного в уезде Овручском состоящего и от предков по праву наследства нам Полубинским принадлежащего. А потому, по учиненному между нами добровольному условию и в избежание чтобы в последствии время между нами же или нашими наследниками не могло быть какого-либо неудовольствия и тяжбы, для того мы Максим и Василий Полубинские с имения подушной записи означенного и прочей движимости в оной духовной не упомянутой, обязуемся отделить брату нашему г. Федору Полубинскому равную часть с нами и оную тотчас по подписании сего документа отдать безостановочно.
Сверх сего должны мы будем ежегодно уплачивать ему брату нашему по своему состоянию часть денег на тяжебные издержки, а взаимно я Федор Полубинский за отысканием вышеупомянутого имения в повете Овручском состоящего и прочих недвижимых имений в уезде Слонимском находящихся от предков наших и наипаче по прадеду нашем судьи Слонимском Криштофе Полубинском нам оставшихся хотя оные и записаны изъясненным духовным завещанием покойного отца нашего мне одному- но за всем эти должен я буду отыскивать и по отыскании узаконенным отказом укрепить вообще на троих нас родных братьей.- Также обязуюсь доискиваться бумаг покойною матерью нашей Катериною Есьмонтовою для отыскания оного имения какому-то Слонимского повета регенту Андрею Юраге отданные как свидетельствует регистр его 1754-го года месяца марта 29 дня в Новогрудке выданной. – А оных же документов, которые огнем и неприятельским нашествием исстреблены, должен я из присутственных мест взять выписи и употребить на то собственные издержки, а как таковое занятие немаловажною тяжбою требует время, и может статься несколько летней отлучки из дома, для этого сыновей моих Петра и Матвея Полубинских хотя оные находятся в совершеннолетии но ещё суть без опытности, поручаю неослабному надсмотру брата моего г. Максима Полубинского, а племянников моих Григория Максимовича – Захария Еронимовича и Антона Васильевичей, обязуюсь жить с ними дружно и не отказывать в нужных случаях пособия. – А поелику за удовлетворением домашних надобностей и по окончании дел относящихся к торговле, следует всем им заняться оною службою, которая бы подкрепила полезные некогда для республики Польской услуги их предков. А потому советую им вступить в военную службу дабы уверить недрузей наших что мы Полубинские к мещанскому обществу города Мстиславля никогда не принадлежали и что по простонаречию жителей применившихся к насмешке недрузей наших, неправильно названы мы Полубисами, а дабы все в оном документе изъясненные кондиции свято и нерушимо были выполнены оной упрошенных от нас г.г. свидетелей подписав собственноручно и на неудовлетворяющего оным полагая штрафа или неустойки три тысячи золотых польских сей наш документ явкою в присутственном месте утвердить обязуемся. Писано в Мстиславле 1760 года месяца мая 16-го дня. На подлинном подписи следующие: Максим Полубинский, Василий Полубинский, Федор Полубинский.
У онаго документа свидетелями подписались:
Ротмистр Речицкий Самуйло Казимр Пушкин
Подстолиц Новогрудский Ефим Жовтек
Ротмистр Мстиславский Карл [Осмо].
10/6. Василий Семенович Полубинский.
По духовному завещанию отца от 20 февраля 1757 г. получил расписки и долговые обязательства от разных должников и всю хозяйственную движимость [1 – л. 126–128].
11/2. Федор Семенович Полубинский.
По духовной отца от 20 февраля 1757 г., как имеющему приличное воспитание и знающему законы, было завещано «отыскивать недвижимое имение в Овруцком повете состоящее и самому одному вступить во владение оного» [1 – л. 126–128]. В 1760 г. был принят старшими братьями в равное наследование отцовским имением. На него было возложено, при денежной помощи братьев, вести судебные дела по отысканию прав на овручское недвижимое имение. Отыскав некоторые документы на имение в Овруцком повете, он 18 апреля 1762 г. составил реверс, и 30 апреля того же года представил его в Мстиславский магистрат [1 – л. 139–140 об.].
Умер в Овруче (о его смерти братья были извещены письмом Яна-Иосифа Зембинского от 14 января 1763 г.) [1 – л. 143–144].
В том же письме Ян-Иосиф Зембинский, помогавший Федору в отыскании родовых бумаг, сообщал, что «процесс приведен в хорошее положение и что документы, роду их Полубинских служащие, находятся все в целости». Но дело об овручском имении продолжили уже представители следующего поколения, сыновья Максима, Василия и Федора.
18 июля 1769 г. Григорий, Захарий, Героним, Антон, Петр и Матвей составили «ассекурационный документ», заявленный 20 июля в Мстиславском магистрате, о доверии регенту Герониму Поцейке для завершении начатого в Овруче процесса [1 – л. 147–148 об.].
V колено
12/9. Григорий Максимович Полубинский.
Со всеми своими двоюродными братьями и детьми, которые в государственной службе не состояли, «по присоединении Белорусского края к Российской державе, присланными для составления переписи ревизорами, по неизвестности был записан в ревизскую сказку с прочими жителями города Мстиславля под названием Полубиса, противу чего были немедленно занесены от имение его жалобы и прошения во все присутственные места, куда по закону следовало». После разбирательств, многих «по предписанию начальства, повелено было исключить из книг подушного оклада, в том числе и Полубинских» [1 – л. 57–63 об.].
Решением Мстиславского магистрата, утвержденным в 1782 г., вступил в законное владение сенокосным лугом под Мстиславлем, которое было пожаловано в 1665 г. его предку Христофору-Карлу Полубинскому. По смерти Григория Максимовича луг перешел в нераздельное владение четырех его сыновей [1 – л. 236–236 об.]
26 октября 1784 г. вместе с всеми двоюродными братьями подали торжественную явочную жалобу в Мстиславский магистрат о чинимой им обиде [1 – л. 151–152 об.].
13/9. Захарий Васильевич Полубинский.
14/9. Героним (Ероним, Иероним) Васильевич Полубинский.
15/10. Антон Васильевич Полубинский.
16/11. Петр Федорович Полубинский.
17/11. Матвей Федорович Полубинский.
VI колено
18/12. Иван Григорьевич Полубинский.
«Обыватель города Мстиславля Иван Григорьев Полубис». Городской голова г. Мстиславля (1800–1815 гг.). Податель прошений о признании за родом дворянского достоинства. Дворянин Белорусско-Могилевской губернии Мстиславского повета [1].
Согласно свидетельству Мстиславского поветового Маршала Голынского, в 1812 году во время Отечественной Войны, как и прочие дворяне, пожертвовал часть своего имения в пользу Российской Армии для борьбы с Наполеоновским нашествием.
На 1830 г. владел 203 душами крестьян, приобретенных по купчей [1].
В Минском архиве (см. ниже) найдены сведения о том, что в 1832 году Ивану Григорьевичу Полубинскому в Мстиславском уезде принадлежали:
- уволочная земля Святозерье (256 десятин)
- уволочная земля Сепилово (Саполово) (400 десятин)
- сельцо и деревня Лещенка (210 крестьян, 609 десятин 2125 сажен)
- деревня Барки (14 крестьян, 65 десятин 711 сажен)
- сельцо Коптево (10 дворов). Рудня (13 дворов) и др. Все эти поместья он купил.
Жена: Пелагея Ильинична Ярмолович (Ярмоловичева).
19/13. Козьма (Казимир) Григорьевич Полубинский.
«Мстиславский купец Козьма Григорьев сын Полубис» [1].
Владелец дома в Мстиславле и пахотной земли, при городе лежащей [1 – л. 352–353].
Жена: Мария Васильевна Халютина. .
«Козьма Григорьевич Полубинский скончался 24 марта 1852 года. Погребён в Великую Пятницу в монастыре возле дочери Евдокии» - Календарь 1867- Д.К.
20/13. Василий Григорьевич Полубинский.
«Мстиславский купец Василий Григорьев Полубис» [1]. В 1837 г. ему было 54 года, значит родился он около 1783 года. Жил в Мстиславле в собственном доме [1 – л. 352–353].
«1853 года выехали Василий Полубинский с внуком Мстилавом в Санкт-Петербург 13 июня, прибыли 25, выехали с Виктором Ивановичем Праховым из Санкт-Петербурга 5 июля, приехали в Мстиславль 14 июля с фурманом Мордкой за цену 87 серебра туда и обратно».- Календарь 1867- Д.К.
В «Фонде Прахова», единица хранения 10, хранится письмо от 29 марта 1856 года написанное Василием Григорьевичем Полубинским своему сыну Иосифу Васильевичу Полубинскому. Вот его текст (офография сохранена):
«Любезнейший Иосиф Васильевич. Поздравляю тебя с днём твоего ангела желаю тебе благополучно весело и щастьливо его провести равно и на всё будущее время, а болие всего здоровья если человек здоров да щастие ждёт то всего лучше. Только мы удивляемся что ты к нам перестал писать да и правду сказать и ... ваша семья перестала писать. Бог с вами не должно бы нас стариков забывать. А мы всякий день говорим, что наши Петербургские не пишут к нам и веть придёт воскресение получим, но ничего не бывало. В среду верно получим, но порадовать нечем, так что я думаю всио ли у вас благополучно все ли вы живы и здоровы. Пожалуйста напишите тем успокойте нас. Мы кое как ещё двигаемся да здоровье слабеет. Маминка безъпрестанно возится своим ... за ухом ... ... ... а на руке ... ... не помогает ... и забыл ноги болят и руки недействуют. Вы можете заметить почерка моего что худо пишу – старость легко не приходит, а чем далее тем хуже. Что вы нас не уведомили что делается с Алексеем, получил ли он место или поехал в Кострому. Прошу кланятся Дуняше, Петру писал нашим внукам и дитем. Будте здоровы все и зи тем остаюсь ваш попрежнему [опечаленный ] отец Василий Полубинский.
От Порфирия из Симферополя мы ещё не получали писем а к нему писали 2-го марта.»
«1860 года ноября 4-го дня скончался Василий Григорьевич Полубинский в пять часов пополудни.»- Календарь 1867- Д.К.
Жена: Анна Федоровна Киликовская. В 1837 г. ей было 40 лет [1 – л. 352–353], значит родилась она около 1797 года. В «Фонде Прахова», единица хранения 10, хранится письмо от 29 марта 1856 года написанное Анной Фёдоровной Полубинской (урождённой Киликовской) своему сыну Иосифу Васильевичу Полубинскому. Вот его текст (офография сохранена): «Милай сын Иосиф Васильевич, так я ни позьдаровьляла тебя с наступающим дьнем твоиго ангела, … но желаю и малю ево, чтобы принёс на новый твой год, новое щастие, здоровье и успех во всех твоих желаниях, сего от души желает, преданная к тебе мать, Анна Полубинская.
Сообщи пожалуста Семену А., что Катерина А. Переехала в город, мы ей наняли квартиру против самого Афанасия (Афанасиевская церковь в Мстиславле – Д.К.), 3 комнаты, кухня, кладовая ценой в месяц 2 рубля серебра домик … угловой – даже не слышно как служба в церкви, Дуняша знает дом… [зправника] напроть её ... улица говорит грязная, не знаю как быть с кухаркой, иначе нельзя нанять кухарку ... харьчах, а даже, и платить за труды как 3 рубля серебра, но и на то дай Бог чтобы зжалился, как мне отвечать Семену А. Может ему покажется дорого. У нас пуд муки ирьжаной (ржаной-Д.К.) рубль серебра и ещё ему не отвечала на его письмо, ожидаю твоего совету –что мне делать когда она за дом сказала дорого, что квартира платилась по 3 руб. серебра для ... .... .... всё кажется дорого, она привыкла в деревне –всё чтобы готовое. Боже мой где наш теперь Алёша, вот какое моё щастье и слуху об нём нет, приготовила и ..., и колбас, всё лежит никто из наших не поехал в Питербург, колбасы выкопчены, я надеюсь, что Иосиф не пожалеет нонешнее лето и нас навестит, - может последний раз, даст мне взглянуть на него, - 15 лет, а может и ещё хто с ним вздумает милости просим, - мы чуть пережили нонишнюю зиму не знаю как Бог позволит пережить весну, у нас на етой неделе была соматоха Клиопа три целые недели жила у нас говела, Николай всякий день перевозил Катерине вещи, тут и пан, и слуги – пакою нам не было, Катерина приехала – 26, Дуняша с Мотрей спича пирог хороший имениннику 3 ..., ... с тобой, затем прошу у вас прощения. .... на будущей недели собираюсь говеть, если Господь доведёт, затем будьте здоровы и щастливы чего желает преданная к вам мать Анна Полубинская»
В том же фонде, ед. Хранения 9, хранится «Письмо к Праховой Евдокии Васильевне» от Василия Полубинского с приписками Анны Полубинской.
21/13. Матвей Григорьевич Полубинский.
В 1837 г. ему было 48 лет [1 – л. 352–353].
Жена: Ульяна Семеновна. В 1837 г. ей было 40 лет [1 – л. 352–353].
«1845 года скончался Матвей Григорьевич Полубинский в Киеве»- Календарь 1867- Д.К.
XX/13. Екатерина Григорьевна Полубинская
«Екатерина Григорьевна скончалась генваря 24-го дня 1851 в 7 часов поутру» - Календарь 1867- Д.К.
22/14. Андрей Захарович Полубинский.
Жена: Мария Гнездзицкая (Гнездицкая)
23/14. Степан Еронимович Полубинский.
Жена: Мария Москаленко
24/15. Иван Еронимович Полубинский.
Жена: Доминика Шпакович
25/15. Василий Еронимович Полубинский.
Жена: Анастасия Ольшевская
26/15. Филипп Антонович Полубинский.
27/15. Александр Антонович Полубинский.
Текст решения Могилевского Дворянского Депутатского Собрания:
«1834 года мая 15 дня по Указу Его Императорского Величества Дворянское Депутатское Собрание слушали прошение Мстиславского уезда Дворянина Коллежского Регистратора Александра Антонова сына Полубинского от 11 марта 1829-го года и 21 марта прошлого 1833 года с представлением крестных метрик на сыновей его в сие собрание поданные коими просил, сопричислив их к определению 6 мая 1816 года в сем собрании на Дворянство фамилии его последовавшему, учинить о том добавочное определение с коего выдать ему за скрепою копии с возвращением подлинных метрических свидетельств из коих обнаружилось, что у нынешнего просителя Александра Антонова сына Полубинского с женой его Варварою законно рождены сыновья: 1-й - Семен 1817 февраля 2-го; 2-й- Михаила -1819, мая 2-го; 3-й -Андрей – 1825 августа 17-го м 4-й Александр -1833 годов апреля 30-го числ, каковые Свидетельства по трём первым выданы из Могилевской Духовной Консистории от 16-го февраля 1829 года за № 893, 894 и 895, а на четвертого от 14 февраля 1833 года за № 730, сверх сего при прошении Мстиславского уезда Дворянином Матвеем Григорьевым сыном Полубинским в 24 день мая 1829-го представлено в сие время Метрическое Свидетельство на сына его Ивана Матвеева, родившегося в 1-й день апреля 1817 года из Киевской Духовной Консистории 1826 года апреля 27 дня за №1025 на законном основании выданное с просьбой о сопричислении его тож к роду, причем Могилевская Духовная Консистория вследствие адресования сего собрания от 17-го августа прошлого 1832 года за № 298 о присылке метрик на некоторые лица по списку Мстиславского уездного Предводителя означенных как то: Федора и Семена сыновей Василия Геронимовича, да Артемия и Василия сыновей Афанасия Степанова Полубинских, сообщается от 7-го генваря 1833-го года за № 21 уведомила сие собрание что по справке с Метричными Троечастными Книгами Мстиславской Пятницкой и Соборной Церквей оказалось, что Федор Васильев родился 1813-го ноября 13, брат же его Семен Васильев родился 1820-го апреля 17-го, а Василий Афанасьев 1828 годов декабря 31-го числа и 2-е, что метрика Крестной Артемия Афанасьева сына Полубинского Параскевиевской церкви в 1824-го по 1829-й год в записи не оказалось, а потому Дворянское Собрание адресовало доставление таковой посредством Мстиславской Городской полиции вследствие чего и представлено в сие собрание отцом его Афанасием Полубинским свидетельство на основании присяжных показаний восприемников его Артемия и прочих лиц о законном происхождении его Артемия от Афанасия Степанова Полубинского из Могилёвской Духовной Консистории от 13-го марта 1833 года за №1402 на законном основании выданное а по справке с решенным делом значит, что род Полубинских определением 6-го мая 1816 года в сем собрании состоявшимся признан в дворянском достоинстве с назначением ко внесению в Шестую часть родословной Дворянской Книги к чему проситель Александр Антонов с сыном Петром, Василий Геронимов с сыном Федором и Афанасий Степанов Полубинские означены равно сопричислены к оному от 20 ноября 1826 года два сына Ивана Матвеева, Михаил и Антон Ивановичи, да от 12 августа 1827 года один сын Козьмы Григорьевича Александр Козьмич Полубинские, о чем выданы им о дворянстве свидетельства равно что сей же род именным Его Императорского Величества Указом 13 декабря 1817 года в мнении Государственного Совета изъяснённым утверждён в дворянском достоинстве и внесен в Российский Гербовник.
Из доставленных же при отношении Мстиславского Уездного Предводителя Дворянства от 30 декабря 1830-го года за №591-м список лиц живых сей фамилии видно, что 1-е что дворянин Александр Антонов сын Полубинский 43 лет, женатый на Варваре из фамилии Скалышевичей имеет сыновей Петра 16, Семен 12, Михайлу 9-ти и Андрея 3-х лет, да дочь Агафью 17 лет; владеет по купчей от помещика Волухевича двумя душами крестьян, жительство имеет в собственном своём доме в городе Мстиславле, Коллежский Регистратор [в управе]; 2-е Иван Геронимович сын Полубинский 60-ти лет, женат на Доминике из фамилии Шпаковичей 40 лет, у них сын Иван 5 лет, крестьян, имения недвижимости не имеет, проживает в городе Мстиславле в наследственном доме на земле отца своего Геронима Полубинского; 3-й Василий Геронимович Полубинский 45 лет женатый на Арине Ивановой 42-х лет , детей имеет: Федора 16-ти, Семена 8-ми и дочь Анастасию 6-ти лет; 4-е Степан Геронимов сын Полубинский 70 лет – вдов, сын его Афанасий Степанов сын Полубинский 27 лет женатый на Марии Димитриевой 25 лет имеет сыновей Артемия 3-х лет и Василия 1-го года владеет наследственною землею в [дачах] города Мстиславля состоящего где жительствует, чинов не имеет и в службе не были; и 5-е Иван Григорьев сын Полубинский 58-и лет, женат на Пелагее Ильиной 55 лет, имеет сына Петра 29 лет Титулярного Советника и дочь Авдотью 16 лет; владеет по купчей 203 душ крестьян, сын его Петр Иванов Полубинский находится в военно-статской службе во 2-й армии; родные его Ивана братья: Козьма Григорьев сын Полубинский 50 лет, женат на Марье Васильевой 40 лет, имеет сыновей Ивана 20, Александра 12 и Михайлу 5 лет, да дочерей Анну 21 и Авдотью 17 лет; Иван Косьмин Полубинский – состоит в Дворянском Полку; Василий Григорьев сын Полубинский 45 лет, женатый на Анне Федоровой 33 лет; имеет сыновей Иосифа 18, Петра 7 и Алексея 3-х лет, дочерей: Авдотью да Елисавету 5 лет, из них Иосиф Васильев Полубинский находится во 2-ом Кадетском Корпусе; Матвей Григорьев сын Полубинский 40 лет женат на Ульяне Семеновой 40 лет, имеет сына Ивана 8-ми лет.
Приказали: Поелику из решенного дела и представленных ныне просителем на сыновей его метрических свидетельств из Могилевской Духовной Консистории, на законном основании выданных, равно доставленных по требованию сего собрания из оной же консистории крестных метрик, и от уездного Мстиславского Предводителя Дворянства списков лиц живых сей фамилии за 1829 год надлежаще обнаружилось: что род Полубинских состоявшемся в сем собрании мая 6 дня 1816 года определением признан в Дворянском достоинстве со значением ко внесению в Шестую часть Родословной Дворянской Книги и именным Высочайшим Указом в 13 день 1817 года утвержден в сем же звании; -- о происхождении же лиц в определении того собрания значащихся, рожденных после онаго четырёх сыновей просителя и прочих его однофамильцев удостоверено надлежаще вышеприведенными метрическими свидетельствами их и списками лиц живых за подписом Мстиславского уездного Предводителя Дворянства в сие собрание доставленными а потому на основании сего Могилевское Дворянское Депутатское Собрание полагает: выше имянованных четырёх сыновей просителя Александра Антонова, Семена, Михайлу, Андрея и Александра Александровичей; одного сына Василия Геронимова. Семена Васильевича; двух сыновей Афанасия Степанова: Артемия и Василия Афанасьевичей; одного сына Матвея Григорьева; Ивана Матвеевича Полубинских рождённых после определения 6-го мая 1816 года в сем собрании на дворянство рода состоявшегося, сопричислив к оному внести в ту же Шестую часть родословной дворянской книги в которую отцы деды и весь род их внесен и о чем копия сего добавочного определения на имя просителя на законном основании выдать; а так как сей род Высочайше уже утвержден в дворянском достоинстве и внесен в Российский Гербовник, то служащие сему добавочному протоколу акты, во исполнение мнения Государственного Совета в 6 день февраля 1828 года Высочайше утвержденного представить в копиях с родословною и копиею сего в Герольдию для внесения сопричисленных ныне лиц в Российский Гербовник, а о причислении прочих лиц показанных по списку Предводителя за предъявлением крестных метрик доложить особо. Подлинный за подписом господ присутствующих и скрепою Дворянства Секретаря.»
После жены Александра Антоновича Полубинского- Варвары Матвеевны, урождённой Скалышевич, в 1855 году имение Юрковщина Солнской волости перешло во владение её наследников (сыновей): Петра, Семёна, Михаила и Андрея Полубинских. (сведения обнаружены а национальном историческом архиве республики Беларусь в 2000 году директором городского музея Мстиславля И.Л. Кравцовой).
28/16. Павел Петрович Полубинский.
В 1816 году служил в Дрогичинском повете уездным стряпчим и имел чин Титулярного Советника.[1].
Жена: Розалия Новицкая
29/16. Фома Петрович Полубинский.
30/16. Иван Петрович Полубинский.
В 1816 году находился в должности Пекангаузного Надзирателя в Одесской Портовой Таможне и имел чин Титулярного Советника [1].
31/17. Иван Матвеевич Полубинский.
В 1816 году служил в Штате Виленской Провиантской Комиссии Комиссионером 9-го класса и имел орден Св. Владимира 4-й степени [1] и Св. Анны 3 класса
Жена: Татьяна (Теофилия, Феофилия) Марковская –польская шляхтянка.
32/17. Фома Матвеевич Полубинский.
В 1816 году состоял в Штате в Бобруйской крепости , Бобруйским Дистанционным Провиантским Комиссионером в чине 12-го класса.
[1].
Жена: Мария Белявская.
VII колено
33/18. Петр Иванович Полубинский.
Родился 6 октября 1797 г. и крещен в тот же день в Мстиславской Свято-Троицкой церкви, восприемником ему был Мстиславский бургомистр Иван Фран [1 – л. 155].
В 1830 г. титулярный советник, состоял на службе во 2-й армии [1], в 1837 г. в том же чине, служил асессором во Владимирской Казенной палате [1 – л. 352–353].
34/18. Мария Ивановна Полубинская.
Предположительно, замужем за неким Санковским (Синковским).
35/18. Евдокия (Авдотья) Ивановна Полубинская.
Родилась около 1817 года, так как в 1837 г. ей было 20 лет [1 – л. 352–353].
Предположительно, замужем за Тимофеем Григорьевичем Барановским- помещиком Черниговской губернии города Нежина, Губернским Секретарём.
36/18. Елена Ивановна Полубинская.
37/18. Владимир Иванович Полубинский.
Родился в Мстиславле 8 июля 1815 г., крещен 12 июля, восприемником при крещении был Мстиславский полицмейстер Петр Богушевский [1 – л. 156].
38/19. Иван Козьмич (Иван Казимирович) Полубинский.
Родился 29 ноября 1810 года.
Родился в Мстиславле 29 ноября 1810 г., крещен в тот же день, восприемником при крещении был городской голова Иван Полубис [1 – л. 155 об.].
Воспитывался в Дворянском полку [1]. В 1837 г. – прапорщик [1 – л. 352–353].
39/19. Александр Козьмич Полубинский.
Родился в 1820 г. [1 – л. 352–353; 8]. Воспитывался во 2-м кадетском корпусе; в службу вступил 3 декабря 1839 г. прапорщиком в легкую № 8 батарею; 16 июля 1844 г. произведен в подпоручики; 9 июня 1847 г. – в штабс-капитаны; 19 июня 1847 г. награжден орденом Св. Анны 2-й степени с бантом; 20 июля 1854 г. произведен в капитаны; 5 октября 1858 г. – в подполковники; 15 мая 1861 г. награжден орденом Св. Станислава 2-й степени; 7 июня 1863 г. уволен от службы полковником с мундиром и пенсией [8 – л. 21–22 об.].
Определениями Волынского Дворянского Депутатского Собрания от 5 ноября 1875 г., 14 марта 1889 г. и 25 декабря 1893 г. по своим заслугам (чину полковника) был признан в потомственном дворянском достоинстве и вместе с детьми внесен во 2-ю часть дворянской родословной книги Волынской губернии. Это определение было утверждено указом Правительствующего Сената по Департаменту Герольдии от 26 июля 1894 г. за № 4405 [3; 8].
Жена: Стефания Александровна Курасовская. Дочь генерал-майора [8].
40/19. Анна Козьминична Полубинская.
Предположительно, замужем за Павлом Антоновичем Стельмаховичем –Губернским Секретарём Мстиславского земского суда.
«1836 года июня 4-го числа родился сын у Павла Антоновича Стельмаховича –Владимир» - Календарь 1867- Д.К.
41/19. Викентий Козьмич (Викентий Казимирович) Полубинский.
Родился в Мстиславле 10 ноября 1815 г., крещен в тот же день, восприемником при крещении был Мстиславский городской голова Иван Полубис [1 – л. . 155, 155 об ].
42/19. Евдокия (Авдотья) Козьминична Полубинская.
Погребена в Тупичевском монастыре под Мстиславлем. Умерла прежде отца (см.), который погребён подле неё.
43/19. Михаил Козьмич Полубинский.
Родился в Мстиславле 1 июня 1824 г., крещен 13 июня, восприемником при крещении был титулярный советник Вильгельм Иванович Бек [1 – л. 227–228].
Воспитывался в Дворянском училище [1 – л. 352–353]. В 1843 г. определен в Рижский пехотный полк [1 – л. 370].
Определением Могилевского Дворянского Депутатского Собрания от 18 сентября 1839 г. был внесен в 6-ю часть дворянской родословной книги Могилевской губернии [1 – л. 319–320].
44/20. Иосиф Васильевич Полубинский.
Родился в Мстиславле 4 апреля 1812 г., крещен в тот же день, восприемник при крещении был Мстиславский городской голова Иван Полубис [1 – л. 155 об.].
«1812 года апреля 4-го дня родился сын Иосиф, пополуночи в 9 часов. Восприемниками были Иван Полубинский и Агафья Ермолавичиха (Ермолович –Д.К.)»- Календарь 1867- Д.К.
В Москве в отделе рукописей центральной государственной библиотеки в фонде № 777 («Фонд Прахова»), картон 4, ед. Хранения 27. хранится «Выписка из метрической книги о рождении Иосифа Васильевича Полубинского».
«№10112. Свидетельство. По указу Его Императорского Величества выдано из Могилёвской Духовной Консистории, за надлежащим подписом и приложением казённой печати, на основании ст. 272 Уст. Дух. Консистории изд. 1883 г. [ .... ] прошения поверенного Действительного Статского Советника Порфирия Васильева Полубинского коллежского советника Бориса Прахова, в том, что в метрической книге Могилёвской Епархии Мстиславской Соборной церкви, в части первой о родившихся о рождении и крещении Иосифа Васильева Полубиса имеется запись такая: « Города Мстиславля у купца Василия Григорьева Полубиса и жены его Анны сын Иосиф записан родившимся тысяча восемсот двенадцатого года апреля 14 дня (четырнадцатого) и крещён того же числа (14 апреля 1812).
Воспитывался во 2-м кадетском корпусе [1]. В 1837 г. – прапорщик [1 – л. 352–353]. Действительный статский советник [4; 7].
«16 генваря выехал из Мстиславля в Волынскую губернию в местечко Менжиричи в 12 бригаду в 3-ю лёгкую роту 1834 года Иосиф Васильевич Полубинский» - Календарь 1867- Д.К.
«Иосиф Васильевич Полубинский приехал из Таганрога в Мстиславль ноября 8-го, а выехал в Санкт-Петербург из Мстиславля декабря 3-го 1841 г.»- Календарь 1867- Д.К.
«1843 года марта 8 произведён в чин штабс-капитана Иосиф Васильевич Полубинский. Служит в артиллерийском департаменте военного Министерства, что на Литейном проспекте против арсенала в С.-Петербурге.» Календарь 1867.- Д.К.
Согласно, Адрес-календарю 1847 года, служит в артиллерийском департаменте Военного Министерства, оружейное отделение, столоначальник, штабс-капитан «Осип Васильевич Полубинский» (часть 1, стр. 45).
С 1851 года – в Провиантском Департаменте. Канцелярия Департамента, контролёр, Надворный Советник.
С 1858-1859 г. – старший контролёр.
С 1860-1861 г. – Коллежский Секретарь.
С 1863-1864 г.- старший контролер, Статский Советник.
С 1869 г. – Государственный Контроль, Ревизионная комиссия, старший ревизор, Статский Советник.
В 1872 году – та же должность.
В 1876 года –уже не числится.
Умер 8 октября 1886 г., похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры (вместе с сестрой Евдокией Васильевной Праховой) [7].
45/20. Евдокия (Авдотья) Васильевна Полубинская.
Родилась в 1820 г. [7].
«1821 года, февраля 3-го дня родилась дочь, которую назвали Евдокией, восприемниками были Иван Полубинский и Мария Васильевна Полубинская» - Календарь 1867- Д.К.
Умерла 14 ноября 1888 г., похоронена в Санкт-Петербурге на Никольском кладбище Александро-Невской лавры (рядом с братом И. В. Полубинским) [7].
Замужем за Виктором Ивановичем Праховым [4; 7].
Ее сын, коллежский советник Борис Викторович Прахов в 1888 г. для утверждения наследников в правах наследства обращался в Правительствующий Сенат за удостоверением в том, что Иван Григорьевич и Василий Григорьевич до утверждения в дворянстве носили фамилию «Полубис». В это время Б. В. Прахов жил в С.-Петербурге на Вознесенском проспекте, в доме 23/81, в квартире 38 [4].
«1839 года июля 16 числа сочеталися браком Авдотья Васильевна Полубинская с Виктором Ивановичем Праховым»- Календарь 1867- Д.К.
Виктор Иванович Прахов –надворный советник, смотритель Мстиславского дворянского уездного училища, учёный-лингвист.
В «Фонде Прахова» хранятся некоторые неопубликованные его работы, например, «Мстиславль и его князья», исследование истории мстиславского княжества, выписки из гербовников о происхождении некоторых родов и др. В том числе, есть и краткая выписка в русском переводе с польского из гербовника Каспера Несецкого из статьи «Полубинские», где, в заключении, Виктор Иванович Прахов в краткой выписке прослеживает ветвь Полубинских к которой принадлежала и его жена. Вот текст этой выписки:
«1. Вигунд, князь в крещении Андрей.
2. Фёдор, у него
3. Фёдор, у него
4. Андрей, князь на Лубне, у него (в числе 3-х сыновей)
5. Иван (первый принявший герб «Ястжембец», воевода Новогрудский и в царствование короля Александра Маршалок Литовский, у него (в числе 5 сыновей)
6. Михаил, у него (в числе 3-х сыновей)
7. Дмитрий, у него было 2 сына:
8. Иван, у него было 2 сына
9. Кшиштоф, судья земский Слонимский, у него (от Христины Войнянки Ясенецкой):
10. Ян и Зыгмунт».
«26 ноября 1840 года родился Мстислав в 3 ½ часа. Крещён 6-го декабря. Восприемниками были Семён Алексеевич Юрьевич и Анна Фёдоровна Полубинская. Именины Мстислава 15 апреля»- Календарь 1867- Д.К.
«1842 года сентября 15 родилась у Прахова дочь Александра. Восприемниками были Анна Фёдоровна и Иосиф Васильевич Полубинские. Крещена соборным протоиереем Пантелеймоном Твиордым.»- Календарь 1867- Д.К.
«1844 года апреля 20-го числа пополудни в 5 часов родилась дочь у Прахова. Крещена мая 3-го дня имя дано ей Лидия. Восприемниками были Анна Фёдоровна с сыном Петром Полубинский . Крестил соборный протоиерей Твиордый. День ангела её 25.
«1846 года марта 4-го родился у Прахова сын Адриан, крестился 17 марта, восприемниками были Иосиф и Анна Фёдоровна Полубинские, заступал место Иосифа - Порфирий Полубинский, крестил соборный протоиерей Твиордый»- Календарь 1867- Д.К.
«1848 года июля 27 числа утром в 10 часов родился у Прахова сын Борис. Восприемниками были Михаил Семёнович Куторга с Анною Фёдоровной Полубинской. Крестил соборный протоиерей Твиордый.»- Календарь 1867- Д.К.
Примечание: Куторга Михаил Семенович [6(18).4.1809, под Могилёвом, — 26.5(7.6).1886, там же], русский историк, специалист по истории Древней Греции, член-корреспондент Петербургской АН (1848). Окончил Петербургский университет и Дерптский профессорский институт. В 1838 защитил докторскую диссертацию на тему «Колена и сословия аттические». В 1835—1869 преподавал в Петербургском, в 1869—74 в Московском университетах. В 40—50-е гг. вёл разностороннюю деятельность в области народного просвещения, библиотечного дела, популяризации истории. В эти годы был близок к «Современнику». Основные труды К. посвящены изучению архаической и классической Греции, особенно Афин, проблемам медиевистики и историографии. В применении к античности К. развивал передовые для своего времени критические методы исследования в изучении источников (школа немецкого учёного Б. Г.Нибура) и разрабатывал узловые проблемы социальной и политической истории античности (влияние французских историков О. Тьерри, Ф. Гизо; например, работа К. «Общественное положение рабов и вольноотпущенников в Афинской республике», Собр. соч., т. 1). Выступал сторонником достоверности данных античной традиции о ранних исторических периодах.
«1851 года июля 15 числа родился у Прахова сын Владимир пополуночи в 3 часа. Крестился июля 29-го протоиереем Кувшином.»- Календарь 1867- Д.К.
Упомянутый выше сын - Адриан Викторович Прахов, стал впоследствии весьма известным человеком. Я приведу его краткую биографию:
Прахов Адриан Викторович [4(16).3.1846, Мстиславль, - 1(14).5.1916, Ялта],- историк искусства и археолог, родился в 1846 г. Учился в 3-й санкт-петербургской гимназии, поступил в 1863 г. в Санкт-Петербургский университет по историко-филологическому факультету, окончил университетский курс со степенью кандидата в 1867 г. и вскоре был командирован в чужие края для приготовления к занятию кафедры истории изящных искусств. В Мюнхене слушал лекции Г.Ф. Брунна и др. ученых и занимался памятниками древнегреческого искусства, собранными в глиптотеке, а затем посетил Париж, Лондон, Берлин, разные пункты Италии и Вену, изучая повсюду как древние, так и новые художественные произведения. По возвращении в отечество, в 1873 г., за диссертацию "О реставрации группы восточного фронтона Эгинского храма в Афинах" ("Записки Императорской Академии Наук", 1870) получив степень магистра, был избран в доценты этого университета. В 1875 - 1878 гг. редактировал иллюстрированный журнал "Пчела". С 1875 по 1887 гг., кроме университетских лекций, преподавал историю и теорию изящных искусств в Императорской Академии Художеств. В 1879 г., по защите диссертации "Зодчество Древнего Египта", получил степень доктора. Предавшись после того изучению древних памятников искусства в России христианского периода, в 1880 - 1882 гг. исследовал и срисовал остатки мозаики и стенной живописи в Софийском соборе и фрески Кирилловской церкви в Киеве. В 1881 - 1882 гг. путешествовал по Египту, Палестине, Сирии, Греции и Европейской Турции, в 1886 г. занимался исследованием Успенского собора в г. Владимире-Волынском и некоторых других древних храмов Волыни, в 1886 - 1887 гг. вторично ездил в Италию и на Восток, в 1887 г. открыл и скопировал любопытные фрески в церкви Михайловского Златоверхого монастыря в Киеве и в том же году перешел из Санкт-Петербургского университета в Киевский (святого Владимира) на кафедру истории изящных искусств, которую и занимал до 1897 г. С 1884 по 1896 гг. руководил внутренней отделкой новосооруженного Владимирского собора в Киеве, причем для уяснения археологической стороны этого дела сделал последовательно две поездки в восточные страны. В 1896 г. был занят устройством, по собственному рисунку, драгоценной раки для мощей святого Феодосия Углицкого в Чернигове. В 1897 г. возвратился на прежнюю свою кафедру в Санкт-Петербургском университете. Главные учено-литературные труды Прахова: "Критические исследования по истории греческого искусства. I. Описание древних памятников из Ксанфа, в Ликии. II. О композиции фронтонных групп Эгинского храма Афины" (Санкт-Петербург, 1872), "Критические наблюдения над памятниками древнего искусства. Зодчество древнего Египта" (Санкт-Петербург, 1879), "Киевское искусство X, XI и XII веков. Каталог выставки копий с памятников искусства в Киеве Х, XI и XII веков, исполненных П." (Санкт-Петербург, 1883), статья о Микеланджело Буонарроти ("Вестник Европы", 1875), "Доклад о киевских работах и о значении изучения греческих церквей для христианской археологии" (в "Трудах Московского Археологического Общества", 1885) и несколько заметок, помещенных в римском журнале "Annali dell Istituto di corrispondenza archeologica" за 1872 - 1874 гг.
Xapaктepиcтикy дoмa Пpaxoвыx в шecтидecятыx гoдax XIX века нaxoдим в вocпoминaнияx Н. A. Прахова : "У бaбyшки мoeй -- Eвдoкии Bacильeвны Пpaxoвoй... и бpaтa ee Иocифa Bacильeвичa Пoлyбинcкoгo вышедшего в отставку и помогавшего поставить на ноги ее многочисленную семью (6 человек своих детей и 4 племянников), соблюдались на праздники белорусские обычаи, слышалась белорусская и украинская речь и песни. Укpaинcкиe paccкaзы, aнeкдoты и "жapты" (шyтки) Mикoлы Ивaнoвичa Mypaшкo вeceлили cтapикoв и мoлoдeжь... Xoxoтaли бecкoнeчнo, ocoбeннo Иocиф Bacильeвич Пoлyбинcкий и cecтpa eгo Aвдoтья Bacильeвнa, мaть Пpaxoвыx, -- нeoбыкнoвeннo пoчтeннaя мaтpoнa, мaть дeтeй, выдaющиxcя cвoeю yчeнocтью нa вecь yнивepcитeт вpeмeн peктopcтвa Изм. Ив. Cpeзнeвcкoгo. Peпин, oднaжды пoпaв в тaкyю ceмыo, чyвcтвoвaл ceбя в нeй кaк дoмa" (Н. A. Прахов. «Страницы прошлого», глава о И.Е. Peпине в I860--1880 гг. )
В другом месте читаем: «Семья была большая и дружная. Жили скромно на пенсию и трудовые деньги молодежи, помогая друг другу в занятиях. Помогали заниматься по одиночке или собирались несколько человек вместе, причем научные занятия чередовались с чтением “Современника” и “Отечественных записок”, сочинений Добролюбова, Чернышевского, Писарева, Белинского и герценовского “Колокола”, будившего общественную мысль и дававшего большой материал для разговоров и споров собравшихся.»
46/20. Пётр Васильевич Полубинский.
Родился в Мстиславле 2 июля 1822 г., крещен в Афанасьевской церкви 4 июля 1822 г. [1 – л. 335–335 об.]. Крестил приходской священник Пётр Чичкевич.
«Июля 1-го 1822 года родился Пётр Полубинский, а крестился 4-го. Восприемниками были Иван Григорьевич и Юлия Киликовские.» Календарь 1867- Д.К.
Воспитывался в Дворянском училище [1 – л. 352–353], предполагался его перевод в Полоцкий кадетский корпус [1]. В 1885 г. имел чин надворного советника [1 – л. 443–443 об.].
Примечание: «Пётр Васильевич Полубинский выехал из Мстиславля 4 февраля в Вороновку к Ситникову».- Календарь 1867- Д.К.
«1852 года приехали из Санкт-Петербурга в Мстиславль Пётр и Порфирий Васильевичи в июле месяце. Выехали 16 августа.»- Календарь 1867- Д.К.
ПОСЛУЖНОЙ СПИСОК
Состоящего за штатом при Главном Интендантском Управлении Военного Министерства
Контролера Надворного Советника Полубинского. Составлен 1 апреля 1865 года.
Чин, имя, отчество, фамилия, должность, лета от роду, веро-
исповедание, знаки отличия и получаемое содержание. - Надворный Советник Петр Васильевич Полубинский, Контролер, состоит за штатом при Главном Интендантском Управлении, тридцати девяти лет, вероисповедания православного.
Примечание: возраст в послужном списке, очевидно, перепутан, иначе пришлось бы считать, что он начал службу в 16 лет. Если же за правильный год рождения принять 1822-й, то он начал службу в 18 лет, что более походит на правду.
Кавалер орденов:
Святой Анны 3й степени и
Святого Станислава 3й степени
и имеет светло-бронзовую медаль на Андреевской ленте в память войны 1853- 1856 годов и
Знак отличия беспорочной службы за XV лет.
До зачисления за штат получал всего:
жалования 700 р.50к, столовых 280 р.20к. Итого: 980 руб. 70 к.
Из какого звания происходит: Из дворян.
Есть ли имение: нет.
Где получил воспитание и окончил ли в заведении полный курс наук; когда в службу вступил, какими чинами, в каких должностях и где проходил оную; не было ль каких особенных по службе деяний или отличий; не был ли
особенно, кроме чинов, чем награждаем, и в какое время; сверх того, если находясь под судом или следствием был оправдан и признан невинным, то когда и за что именно был предан суду и чем дело кончено?
По окончании курса наук в Мстиславском Дворянском Училище, определен Могилевским Губернским Правлением, согласно прошению его, в Мстиславский Уездный Суд в число Канцелярских чиновников тысяча восемьсот сорокового года—10 октября 1840 года.
Перемещен в Мстиславский Земский Суд Регистратором – 24 февраля, 1843
Награжден чином Коллежского Регистратора, со старшинством с тысяча восемьсот сорок второго года Октября десятого—10 октября 1842.
Согласно прошению его, перемещен в Правление Императорской Медико-Хирургической Академии письмоводителем временного стола по Управлению 2м Военно-Сухопутным Госпиталем— 31 мая, 1846.
Высочайшим приказом по Военному ведомству 1го января 1847 года произведен в Губернские Секретари, со старшинством с октября 10, 1846.
С разрешения Военного Министра получил за усердную службу денежное награждение из Экономических сумм 2го Военно-Сухопутного Госпиталя 150 рублей серебром -- апреля 11, 1848.
Высочайшим приказом по Военному ведомству за отличие по службе награжден чином Коллежского Секретаря -- апреля 3, 1849.
С разрешения Военного Министра за отлично-усердную и ревностную службу получил из Экономических сумм Госпиталя денежную награду 150 рублей—апреля 11, 1851.
С разрешения Военного Министра за отлично-усердную и ревностную службу получил из Экономических сумм Госпиталя денежную награду 150 рублей—марта 30, 1852
Высочайшим приказом по Военному ведомству 12го июня 1853 года за № 29 произведен в чин Титулярного Советника, со старшинством с апреля 3, 1853.
С разрешения Военного Министра за отлично-усердную и ревностную службу получил из Экономических сумм Госпиталя денежную награду 175 рублей—
3 апреля 1854.
Высочайше утвержденным Штатом Императорской Медико-Хирургической Академии 26го октября 1854 года переименован в Секретари—января 1, 1855.
За отлично-усердную и ревностную службу Всемилостивейше награжден орденом Святого Станислава 3й степени, апреля 15, 1856.
Получил светло-бронзовую медаль на Андреевской ленте в память войны 1853-1856 годов августа 26, 1856.
Высочайшим приказом по Военному ведомству 20го января 1857 года за № 3 произведен в Коллежские Асессоры, со старшинством с декабря 9, 1856.
За отлично-усердную и ревностную службу с разрешения Военного Министра получил из сумм Академии 150 рублей, апреля 7, 1857.
Высочайше утвержденным 28го ноября 1857 года положением Военного Совета, по случаю передачи 2го Военно-Сухопутного Госпиталя из ведения Академии в Комиссариатский штат, оставлен временно при Академии, с тем, чтобы на него возлагать занятия, по усмотрению Президента Академии, до составления и окончательного утверждения нового Устава для Академии ноября 26, 1857.
Получил Знак отличия беспорочной службы при Грамоте за № 822 -- августа
22, 1858.
За отлично-усердную и ревностную службу Всемилостивейше пожалован Кавалером ордена Святой Анны 3й степени – апреля 17, 1860.
Высочайшим приказом по Военному ведомству 8го января 1861 года за № 2, за выслугу лет, произведен в Надворные Советники, со старшинством с декабря 9, 1860.
По Высочайше утвержденному положению Военного Совета 24го апреля 1862 года временного штата Академии, оставлен за штатом апреля 24, 1862.
Во время состояния при Академии с 1го января 1855 года по 24е апреля 1862 года, по поручению Президента Академии занимался:
а) приведением в систему дел Академии прежнего времени;
б) при назначении в 1860 году Комиссии для исследования работ по зданиям Медико-Хирургической Академии и 2го Военно-Сухопутного Госпиталя, исполнением обязанностей делопроизводителя.
Военный Министр, принимая во внимание, что Надворный Советник Полубинский был задержан на службе в Академии не зависевшим от него замедлением до 14го июня 1862 года, приказал удовлетворить его по этот срок полным содержанием и считать его с этого времени уволенным за штатом ноября 26, 1862.
Высочайшим приказом по Военному ведомству за № 20 определен в число чиновников для усиления Финляндской Провиантской Дистанции -- мая 17, 1864.
По распоряжению Начальства прикомандирован для занятий по службе к Провиантскому Департаменту - мая 20, 1864.
Назначен в должность Ревизора Провиантского Департамента с содержанием Помощника Контролера июня 24, 1864.
На основании Высочайше утвержденного положения о соединении Комиссариатского и Провиантского Департаментов в одно Главное Интендантское управление Военного Министерства, поступил в это Управление тем же званием - августа 6, 1864.
Назначен Контролером Главного Интендантского Управления с полным содержанием, присвоенным сей должности – октября 8, 1864 года.
За упразднением на основании Высочайше утвержденного положения 22го сентября 1864 года Комитета Министров Контрольных частей Главного Интендантского управления, по соглашению Военного Министра с Государственным Контролером, оставлен с 1го ноября 1864 года за штатом по положению, объявленному Высочайше утвержденным приказом по Военному ведомству октября 26, 1864 года.
Был ли в походах против неприятеля и в самих сражениях, и когда именно? – не был.
К продолжению статской службы способен и повышения чином достоин ли;
если же нет, то по каким причинам? -- Высочайше утвержденным мнением Государственного Совета, объявленным в приказе Военного Министра 12 Июля 1864 года за № 198, аттестация в послужных списках гражданских чиновников Военного ведомства отменена.
Был ли в отпусках, когда и на сколько именно времени; являлся ли на срок, и, если просрочил, то когда именно явился и была ли причина просрочки признана уважительною? --- Был в отпуску с 3го июля 1860 года, но из этого отпуска по случаю болезни явился 19го августа, причина просрочки признана уважительною.
Был ли в отставке с награждением чина или без оного, когда и с которого по какое именно время?—не был.
и какого вероисповедания? – Холост.
Копия этого списка выдана Надворному Советнику Полубинскому, согласно приказу Военного Министра от 24 ноября 1864 года № 94, для приискания места, с надлежащим удостоверением и приложением печати Главного Интендантского Управления в том, что со стороны оного не имеется никаких препятствий к перемещению его Полубинского.
Санкт-Петербург, Марта 31 дня 1865 года.
Подписал: Генерал-Интендант, Тайный Советник и Кавалер Устрялов,
Скрепил: Правитель Канцелярии Северцов,
Верно: Исправляющий должность Секретаря (Подпись),
Сверил: Помощник Секретаря (Подпись).
Копию сего списка за № 2491 получил Полубинский.
Видимо, вскоре по получении этого списка Петр Васильевич был назначен в Окружное Интендантское Управление Виленского Военного Округа, так как на его вышеприведенном послужном списке имеются правки карандашом более позднего времени, вероятно, для составления набело нового списка. В частности:
1) Вместо «Состоящего за штатом при Главном Интендантском Управлении Военного Министерства» – «Состоящего за штатом при Окружном Интендантском Управлении Виленского Военного Округа» (при этом чин его был прежним);
2) Вместо «Составлен 1 апреля 1865 года» – карандашом «декабря 1867 года»;
3) В графе I – «бывший Контролер Главного Интендантского Управления, состоящий за штатом при Интендантском Управлении Виленского Военного Округа. Сорока одного года»;
4) В последней записи графы VII – «За упразднением, на основе Высочайше утвержденного 22 сентября 1864 года положения Комитета Министров, Контрольных частей Главного Интендантского управления, по соглашению Военного Министра с Государственным Контролером, оставлен за штатом при Главном Интендантском Управлении на общем положении, что объявлено Высочайшим приказом по Военному ведомству за № 43»;
5) Приписка карандашом: «По воле начальства перечислен в Виленское Окружное Интендантское Управление в число чинов, состоящих за штатом, с производством с … по 17 января 1866 года»; ещё одна правка этого же текста: «Согласно его желанию перечислен за штатом Окружного Интендантского Управления Виленского Военного Округа и исключен из списков Главного Интендантского Управления марта 20. Случаям, лишающим права награждения знаком отличия беспорочной службы, не подвергался».
РГВИА. Фонд 499. Опись 1. Дело 8. Листы 187-196.
В отделе рукописей центральной государственной библиотеки в Москве, фонд 777 («фонд Прахова»), картон 4, единица хранения 29 хранится «Билет. Предъявитель сего Письмоводитель Правления императорской медико-хирургической академии Пётр Васильевич Полубинский уволен в двадцативосьмидневный отпуск в г. Мстиславль Могилёвской губернии; в удостоверение чего ему выдан сей вид с приложением казённой печати.
С.Петербург июля двадцать первого дня тысяча восемьсот пятьдесят второго года.
Вице президент академии Действительный Статский Советник К. Бальбиани. Красная сургучная печать. Секретарь, коллежский советник Мороч... (далее неразборчиво). № 320.»
Далее, в том же деле хранятся собственноручные записки Петра Васильевича Полубинского с описанием посещения родного города Мстиславля и хлопот по устройству дел Виктора Ивановича Прахова,
«1852 года бывши с 20 июля по 20 августа в Мстиславле в отпуску, нашёл я родителей своих в доме предков наших, принадлежавшем ныне брату Иосифу Васильевичу. Прибыл я в оный 25 июля утром в день именин матери Анны Фёдоровны, после радостной встречи вошёл я в довольно ветхий дом, внутри коего по скудному убранству обнаруживалась нищета, прикрытая чистотою и аккуратностию.
В этом доме на правой половине помещалась моя старшая сестра со своим больным мужем и с детками. При тесноте помещения сего семейства в трёх комнатках, нельзя и ожидать комфорта; а ежели прибавить к нему больного мужа, постоянно роящегося в куче древнейших книг, занимающих целую комнату, которая вместе с тем служила и гостинною, можно было бы ожидать страшного беспорядка, но не тут то было, весь хлам находившийся в этой комнате много придавал гармонии этому древнему дому, будучи прибран рукою хозяйки к порядку какой-то неопределённой симметрии, - которую мог создать один лишь изобретательный ум и вкус хозяйки, как главной распорядительницы сей квартиры при болезненном состоянии мужа; который по случаю десятилетий беспрерывных занятий, отрывая филологические перлы в саду древностей,- заболел в 1848 году холерою и сделался косноязычным вследствие паралича языка и в то же время по неприятной сей болезни уволен от службы смотрителя Мстиславского Дворянского училища, где получал квартиру и жалованье до 500 рублей серебром, что составляло всё его состояние. При увольнении в отставку, неопытность ли медика или другие причины побуждавшие к тому при свидетельстве болезни лишили его полного пенсиона и потому получал 2/3 такового, что составляло около 350 рублей серебром и позволяло жить весьма скудно, употребляя большую часть денег на лечение больного. – Болезнь Прахова, недостаток средств, неблагонамеренность лиц принимавших училище в болезненном его состоянии, довели эту семью до нищеты и обременили долгами.
Вот в каком виде встретил я свою родину, куда стремился опрометью после 7-летней разлуки, чтобы хотя один месяц провести на воле и вздохнуть свободно между родными и близкими сердцу. Напрасно я увлекался рассказом товарищей своих возвращавшихся с родины, с огромными чемоданами набитыми туго-претуго подарками родных и сверх того с бумажниками, в которых, несмотря на дорожную растрату денег, лопались кармашки от избытка денег и разных официальных гербовых записей, что такая-то-такая сестра и кузина в знак беспредельной любви и преданности к сему гостю дарит ему вотчину в вечное и потомственное владение; другая –летнюю дачу, третья –лошадиный завод с хутором и тому подобное. Эти соблазнительные сведения послужили мне такую же пользу как ядовитые лекарства, тому, кто вздумал бы принимать их прежде болезни, для исцеления будущей или могущей приключиться болезни.
Но так помню как теперь день моего приезда на родину, в 10 часов утра отправились мы всей семьёй в церковь, помолиться Богу, за здравие именинницы, в Тупичевский монастырь, отстоящий от нашего дома загородом в верстах 1 ½ - всю дорогу и даже в Храме Божием, вместо молитвы думал я как бы устранить неприятное чувство, мучившее меня, по бедственному состоянию родных; кончилась обедня, молебен, мне делалось всё грустнее и грустнее, после обедни зашли мы к настоятелю того монастыря Архимандриту Иоанникию, помогавшему иногда нашим родным, советом, а иногда и деньгами; - поздоровавшись с ним в толпе прихожан я старался уйти куда-либо, так по крайней мере быть в отдалении, не находя решительно слов к беседе.
Возвратились домой обедать. После обеда думал я уйти куда-либо подальше от людей, чтобы отдохнуть от дорожной усталости и на свободе помечтать об улучшении быта родных; но вскоре явились близкие родственники наши Барановские с приглашением на свадьбу их дочери, несмотря на все отговорки мои, по приказанию матери, я должен был непременно быть на этом веселье. В 7 часов вечера мы пришли в церковь, но так как было ещё рано, то я встретив тут доктора Радкевича, того самого, который свидетельствовал больного Прахова; взял его под руку и отправились на булевар; в продолжении почти 2-х часов разговаривали о болезни и средствах ко облегчению; но изо слов доктора можно было заключить раскаяние в худших поступках.
По окончании брака, пробыв на свадьбе Барановских часов до 12 ночи, я кажется нежил, - так был изнурён дорожною усталостию и бурею страстей души; что самая свадьба показалась мне такою скучною – как редко бывает на похоронах.
Добравшись до дому, я ринулся на приготовленное мне ложе и прежде чем уснуть, омочил подушку слезами, которые лились ручьями, после долгого терпения; - наконец, выплакав слёзы, я поблагодарил Бога за терпение, которым я скрывал эти слёзы в течение целого дня, чтобы не огорчить ими родных и не заразить их вновь грустью, к которой они мало-помалу уже привыкли и так сроднились, что не обращали уже внимания на все недостатки, в ежедневных потребностях и были ко всему более чем равнодушны; - это соображение можно назвать их счастием.
К утру я решил, тем заключить свою поездку, чтобы через несколько дней ехать обратно, забрав с собою больного Прахова и брата Порфирия студента медицины , который был в отпуску на родине, по случаю 3-х месячных каникул, а будет можно, то старшего сына Прахова – Мстислава. Поутру за чаем я объявил сестре о своём намерении увезти её мужа для излечения в Петербург, а равно и сына Мстислава для определения в учебное заведение; - на что хотя и последовало согласие, но видно было в улыбке её, какое-то недоверие к моему добродушию и средствам; после чая полушутя-полусерьёзно было объявлено всем домашним о моём умысле и первая маменька спросила какие я имею средства? Я вместо ответа вынул из своего дорожного чемоданчика бумажник, вмещавший всё моё состояние, собранное на чёрный день из ежегодных наград и жалованья, оказалось до 700 рублей серебром и разложил их на столе в удостоверение и подтверждение слов; - последовало молчание, я собрал снова деньги и отдал их вместе с бумажником сестре на сбережение до выезда моего.
Время пролетело незаметно, в промежутках, однако, на разные расходы по дому отдал я батюшке 50 рублей серебром и сестре столько же. Наступило 15 августа и я начал собираться к отъезду, понукивая и сопутников своих, предполагая, что у них всё также готово как и у меня; Прахов уложил свои книги и вещи в два огромных сундука; старый экипаж стоя у крыльца уже давно пугал всех, как своею неуклюжестию так равно и напоминанием о разлуке; но в это время я не думал заниматься рассужениями и мечтами, а хлопотал только о том как бы не промедлить отъездом и прибытием в срок на службу, составлявшую всю отраду жизни моей и вмещавшую в себе всю мою будущность. Когда всё было готово, я, считая себя нечто вроде кондуктора, спросил документы своим пассажирам. Оказалось, что у Прахова нет указа об отставке, а чтобы ехать получить его нужно ехать в Могилёвскую Дирекцию; думать было некогда, поехали в Могилёв в 2 часа ночи на 19 августа, усевшись в рыдван, запряжённый четвернёю почтовых клячь, - двинулись мы по мерзейшей почтовой дороге от Мстиславля, через Кричев, Чериков и Чаусы и проехав 140 вёрст едва дотащились к вечеру часу в 10 до Могилёва, экипаж наш как бы охмелев после долгого отдыха где-то в захолустьи, качался из бока в бок, оказалось, что колёса подгнили рассохлись и более не желали служить; Словом экипаж наш как нельзя более гармонировал больному Прахову, также кряхтел и страдал под бременем старых книг; да недаром же мы тебя взяли, кряхти не кряхти, а придётся тебе во что бы то ни стало, но бить свои бока по Петербургскому шоссе! Так и случилось, в Могилёве первым долгом я поставил, во-первых, починить колёса, а во-вторых, устроить дела Прахова, и в понедельник пока ещё мы спали стук кузнечного молота лечил уже экипаж наш, а в 7 часов, напившись чаю, Прахов исправно оделся в виц-мундир с пряжкою и отправился в дирекцию. Я всё хлопотал, то около вещей, то возле экипажа, и часу в 12 вспомнив, что нужно взять подорожную, оделся и отправился с квартиры; подходя к бульвару заметил издали Прахова, он шёл от директора с поникшею головой, грустным и отчаянным, Встретясь с ним, я расспросил о причине разочарований; и он со вздохом сказал: «Всё пропало!
Я не еду в Петербург, директор не даёт указа об отставке, говоря, что нет ещё донесения о сдаче училища». Такая весть меня чуть не сбила с толку; - думал я думал, что делать. На кого оставить больного Прахова, кто примет в нём участие и кто довезёт его обратно с книгами его, что, наконец, достанется в удел его семье, получив такую весть; все дела его, чем можно было бы поправить быт его семьи заглохнут. В таком раздумье шли мы молча по узким и извилистым тропинкам дико-роскошного Могилёвского бульвара, и в это время бульвар показался ещё более диким, потому, что я будучи расстроенным до чрезвычайности, точно в лесу отшельников, блуждали не встречая ни одной знакомой души, с кем бы мог посоветоваться и через то выполнить свои желания. – Страсти во мне бушевали, наконец, я сказал Прахову: «Желаете Вы, я устрою это дело, пойду сам к Директору и буду требовать указа?» Но, получив в ответ решительный отказ Прахова: «Нет не ходите, я поеду домой!» - Я совершенно обезумел, тем более, что слова эти были сазаны с такою твёрдостию, что чисто выражали невозможность успеха, а самолюбие моё подшепнуло при этом случае, что он уверен в том, что слова мои неосновательны и дело это [непоможет слесам] – так в оригинале –Д.К.
В этот момент мы дошли до перил бульвара обращённых к Дубраве, где почти на краю оврага стояла старинная деревянная церковь, священником которой был наш общий знакомый Протоиерей Твердый , человек очень умный, основательный и любимый всеми его знакомыми, он бывши в Мстиславле 2 недели тому назад взял на себя труд, выхлопотать для детей Прахова метрики, а потому следовало нам зайти к нему, чтобы поблагодарить за исполнение того обета. Зашли, его не было дома, но жена и сын, заняв нас беседою, распорядились послать за протоиереем, который вскоре прибыв, накормил нас пирогами и напоил вином, а в заключении рассказал Прахову о Преосвященном, с которым имелась надобность Прахову встретиться и переговорить. Этому обстоятельству я обрадовался и в это же время раскланявшись объявил, что до 5 часов я не буду дома, а займусь некоторыми делами и ушёл!
***
Примечание: На Интернете я натолкнулся на краткую биографию этого священнослужителя.
Потапий Иванович Твербус-Твердый родился 12 декабря 1802 года в селе Барани, где служил отец, Иван 1-й. Первоначальное образование получил в Копысском, а затем в Оршанском уездном училище, где учился и его брат Василий, а затем в Могилевской Духовной Семинарии. Продолжая традиции своего деда Ивана и старшего брата Василия, стал служителем православной церкви. Вначале он был законоучителем и священником в Мстиславском Народном Училище, служил в Могилевских церквях: Рождества Богородицы и Воскресенской. Входил в комитеты по постройке Мстиславского и Иосифовского Соборов и других построек Могилевской Епархии. С 9.07.1852 был протоиереем в Могилеве.
В городе Мстиславле у Потапия Ивановича был собственный дом, где родились у него дети, матерью которых была Елена Ивановна (1807) из рода Лепешинских, возможно, дочь священника Иоанна Матвеевича.
Последняя запись о службе П.И.: "Протоиерей Кафедрального Иосифовского Собора". Состоял членом Духовной Консистории. Награжден бархатной фиолетовой скуфьей (1836 г.), такой же камилавкой (1840 г.), орденом Св. Анны 3 ст. (1850 г.) и Орденом Св. Владимира 3 ст.
***
На городских часах пробило ¾ 2-го, я взял первую попавшуюся парную линейку и помчал, сказав кучеру: «Пошёл!» - в дирекцию; в 2 часа я уже сидел в канцелярии и ссорился с письмоводителем за беспорядок в делах, потому, что потребовав дело Прахова о сдаче училища, которое должно было быть кончено в 1848 году оказалось в 1852 не только неконченным, но и бумаги несобраны и неподшиты – хотя я вовсе не имел никакого права поступать так дерзко; при первом появлении окинув взглядом чинов и канцелярию, я составил себе план как действовать, иначе не предвиделось скорого успеха и делу Прахова не было вовсе конца. – Письмоводитель так оробел, что даже не спросив кто я такой, извинялся что он новый человек, и не успел ещё исправить упущения умершего своего предместника. – Это обстоятельство придало мне ещё более энергии и я возвыся голос сказал: «прошу Вас сей час-же объявить г. Директору, что я чиновник из С. Петербурга, по распоряжению начальства приехал в провинцию и везу с собой Прахова для помещения его в Императорскую Медико-Хирургическую клинику, куда он уже зачислен и ежели г. Директор не выдаст указа об отставке через 2 часа, то я повезу его безо всякого вида; а как дела у вас подобного рода стоят по 4 и 5 лет, то легко может достаться Вам неприятность, и непременно для исследования оного дела приедет нарочный из Петербурга и издержка неминуемо падёт на счёт Дирекции, -а в 4 часа я зайду опять в Дирекцию, чтобы получить указ об отставке». Пока я успел одеть пальто и усесться на извозчика, как видно уже письмоводителя без шапки рысью бежавшего через двор к квартире Директора, который стоял у окна, вероятно, желая угадать как обо мне, так и о причине суматохи и рысистой прыти письмоводителя, но я уехал, заметив только, что директор выбежал на крыльцо, навстречу письмоводителю, который, как казалось мне, после усталости страха и одышки, своею скороговоркою передавал мои слова директору ещё в страшной поспешности. – Это подтвердилось тем, что когда я съездив на почту, направив письмо в Петербург к начальству своему, что не могу в срок прибыть на место по встретившимся мне непредвиденным препятствиям; и возвратясь назад к 4 часам встретил директора на дворе несмотря на то, что он был занят по случаю заседания. Войдя в залу, полную учителями я раскланялся, но следуя руке г. Директора тревожно указавшей мне путь в кабинет, явившись туда и объявив вторично свой титул и причину моего приезда; тот же час получил его полное согласие, сделать мне всё угодное, только просил меня дать ему совет, как это устроить, чтобы он не отвечал за несдачу Праховым училища.
Разумеется, я и тут нашёлся, успокаивая его на счёт этого, посоветовал взять с Прахова законный реверс, что он обязывается заполнить весь недостаток, какой будет признан по Мстиславскому училищу растраченным, в его время и в заключение, обещал доставить к нему этот реверс, а вместе и изготовленный указ об отставке; мне подали тот час формуляр Прахова, для составления указа и я взяв оный уехал на квартиру. На квартире ожидали уже меня Прахов, [Монтлевичи ?, Монтилевичи ?, Монтелевичи ?] и Артём Полубинский, едва я вошёл и поздоровался с ними, как в тоже время разразился смехом и рассказал всё случившееся и просил их помочь написать все эти бумаги; Эти добрые люди тот же час занялись исполнением обязанности сей, а я уселся обедать.
Во вторник поутру, напившись чаю, Прахов спрашивает у меня, правда ли это или я шучу и только утешаю его, вместо подтверждения я сказал ему: «В 2 часа дня должно быть кончено и тогда прочтёте сами». В 9 часов утра я отправился в казённую палату, где изготовлялись сказанные бумаги г. Прахова, в час пополудни были изготовлены и я отправился к директору для подписи указа об отставке, но не застав его дома, отдал письмоводителю и сказал, что пришлю Прахова получить их с распискою. –
Не предвидя опалы, отправился в казначейство за подорожною, там тоже не застав никого, покричал на дежурного писаря, оставил старую подорожную с надписью на ней: «Приготовить к 4 часам подорожную от Могилёва до С. Петербурга, на пару; (ибо от из Могилёва была на тройку, но оказалась лишней, на станциях дают запрягать сколько угодно лошадей, лишь бы была подорожная, хоть на одну лошадь, а это расход в 10 рублей). Оттуда поехал я к Стельмаховичу обедать, где должен был и Прахова встретить. Пообедав , отправил Прахова к директору, а сам – в казначейство получать подорожную, свёз её на почтовую станцию, приказав в 9 часов вечера приготовить тройку лошадей на квартиру. – Оттуда зашёл к директору поблагодарить его за беспокойство и передал поклон от товарищей его служащих в Петербурге, которых хотя я знаю коротко, но поклонов для передачи ему не получал, они его не терпели за беспутную домашнюю жизнь, - от которой жена его первая сошла с ума и бросилась с 4-го этажа в окно на мостовую, где и жизнь кончила.
Вечером, напившись чаю, вместе с Стельмаховичами, [Монтелевичами] и Арт. Полубинским, отправились мы в путь дороженьку, по шоссе, которое немилосердно лизало колёса нашего экипажа и без того слишком «дряблого», как выражается Прахов.
Шоссе, точно длинная лента, разукрашенная узорами прихотливого фабриканта, тянулось перед нами, мы докатились понемногу до Витебска – благополучно, но экипаж наш всё более и более изнемогал, и как-будто увлекаясь красотою шоссе, так же как и мы – хотел отдохнуть, полежать, понежиться на нём, и к довершению своего замысла, не доезжая до Невеля – пал на колена, в 10 верстах от предпоследней станции, передних колёс как не бывало – рассыпались вдребезги – послали на станцию за передком и приехали в Невель 3-мя часами позже предположенного срока. В Невеле долго хлопотали отыскивая колёса, наконец, кое-как добыли, хотя вовсе неподходящие, но кузнец, обрезав их, приладил и простояв около 3 часов заплатили Невелю дань 10 руб. серебром и отправились далее. Не доезжая Опочки на следующее утро случилось то же, и потому, отчаявшись исправить закоренелый ленивый характер нашего экипажа, решили бросить его и отправиться на перекладной телеге, - которая тоже в свою очередь высказывала свои достоинства и заставляла плясать вместе с нею, одна только быстрота коней несколько облегчала нашу участь, но зато, сопутник наш, Кулак, чуть не сломал однажды шеи, сделав прыжок с переворотом на воздухе из телеги на кучу щебня, это случилось потому, что четвёрка добрых коней, помчала нас на славу, и заднее колесо упало по случаю отсутствия чеки, а г. Кулак сидя на той стороне, дремля потерял баланс; не знаю как спас Бог Виктора Ивановича (Прахова –Д.К.) он сидел с той же стороны телеги, но повис точно редикюль на моей руке и тем спасся, а иначе бы рассыпался так же, как колёса старого нашего экипажа. –
26 августа миновав Гатчину и напившись в ней чаю, вскоре заметили на закате солнца новую планету блестевшую также как и солнце – это был купол Исаакия – церкви в Петербурге, что на адмиралтейской площади и через час времени простившись с шоссе мы тряслись по мостовой Петербурга пока не взяли на Невский проспект устланный бархатными торцами окаймлённым с обеих сторон золотым бордюром газового освещения. В 9 часов мы и вещи наши уже лежали покойно у берегов Невы на Выборгской, в квартире моей. Человек Антон принёс ужин из трактира и водки из погребка и мы, - наевшись, улеглись спать, а Порфирий и Кулак отправились с известием – во всеуслышание о своём возвращении и не возвращались до утра. –
27 августа в 10 часов утра, я отправился на службу, а вечером вместе с Виктором Ивановичем были в маскараде (в бане). Потом несколько дней отгуливали и рассматривали Петербург, отдыхали и не брились по-петербургски смотря по средствам, и в заключение занялись устройством квартиры по комфортабельности каждого. – Приводили всё в порядок, спустя месяца 2 по приезде, Виктор Иванович захворал по-мстиславски, я струсил и привёз ему 2-х медиков Пирогова (Николай Иванович Пирогов – 1810-1881, знаменитый русский хирург и анатом, впоследствии - участник Крымской войны –Д.К.) и Генрици (А.А. Генрици –хирург, впоследствии также участник Крымской войны-Д.К.). Пирогов осмотрел его и ощупав пульс прописал лекарства по прилагаемому рецепту. (Принимать 2 раза в день по 20 капель в рюмке вина, -и продолжать лечение в течение 3-х, 4-х и 6-ти месяцев аккуратно). И сверх того посоветовал брить голову и мазать йодом, что исполнялось мною своеручно и ежедневно, как равно и соление Виктора Ивановича раствором морской соли, - 2 фунта на ведро воды. Больной поправлялся мало помалу, но мне предстояло ещё выполнить намерение, выхлопотать пенсион. Убедив г. Пирогова в неизлечимости болезни Прахова, получить от него свидетельство в том; написанное в подкрепление к свидетельству прежнему, выданному Мстиславским доктором; По заявлению этого свидетельства установленным порядком в конференции Академии, я приготовил прошение от имени Прахова к Министру Просвещения прилагаемого при сём в копии; Виктор Иванович поправил оное переписал и подписал своеручно и отдал мне со всеми документами, для дальнейшего ходатайства; на другой же день когда я собирался ехать по этому делу, он пристал ко мне с требованием возвратить назад, желая добавить, что он будет стараться филологическими своими трудами быть полезным начальству. Несмотря на убеждения мои и брата Иосифа, что это обстоятельство может повредить ему в просьбе о пенсии по неизлечимой болезни – он всё-таки с сердцем взял оное обратно и переделывал на свой лад по ноябрь месяц; наконец, едва-едва убедивши его, переписав вторично на гербовую бумагу, подписать прошение, что исполнилось после страшных ругательств, относящихся лично ко мне. – Тут были вспомянуты все здешние мои подвиги для нас и нашей семьи, но, наконец, не услышав от нас ни малейшего опровержения его слов, кроме страха, что по случаю нового указа о пенсии, пропустит срок и останется по прежнему с 2/3 пенсиона, подписал и отдал мне неприкословно. –27 ноября я поехал к князю Ширинскому-Шихматову (князь Платон Александрович Ширинский-Шихматов-Д.К.), но по случаю болезни его, подал прошение Директору департамента г. Гаевскому, заведовавшему всеми делами, и приехав домой, не считал нужным скрывать это от Прахова; - но лучше бы не говорил вовсе или соврал бы. – За откровенность Виктор Иванович выбранил меня, что я черт знает кому подал, и что из этого ничего не будет, что он несчастный. Через несколько времени я съездил, справился, познакомился с начальником отделения и Столоначальником у коих производилось это дело, убедил их в недоразумении и дело приняло правильный ход, свидетельство направили в Медицинский совет, там тоже пришлось мне хлопотать, но председатель совета г. профессор Ан. Петр. Загорский, был мне знаком и не заставил меня долго просить об ускорении дела; в неделю всё окончилось несмотря на то, что было два запроса о дополнении и объяснении, признаётся ли болезнь Прахова существовавшею с 1848 года или приключившеюся в последствии, когда он уже был уволен от службы. Следует поблагодарить Бога за этого благодетеля! – Ибо кроме того, что он не пожалел своих трудов в этом деле, ещё напутствовал меня, как далее вести это дело и с кем-как поступать, кому поклониться, перед кем вздёрнуть нос и заплести ахинею про покровительство и знакомство; - Сей достойный муж окончательно просветил меня в таинства ходатайства по делам. – А как это дело переходило бесчисленное множество мытарств, то мне приходилось играть в один день множество ролей, инде я был – просто рассыльный, инде представителем и секретарём того к кому дело относилось; а инде был поверенным от какого-нибудь знаменитого сановника, который будто-бы зная Прахова принимал в нём живейшее участие и возлагал на меня обязанность просить по этому делу и, наконец, 31 января Виктор Иванович получил новый указ об отставке из Могилёва же с уведомлением, о назначении ему в пенсию полного оклада жалованья со дня увольнения в отставку от службы и такого же единовременного пособия.
Поздравляю Вас, любезнейший Виктор Иванович, теперь однако же не следует забывать предстоящего намерения: определить детей в казённые заведения, а потому вот я приготовил прошение Министру Вашему по этому делу, прочтите его, перепишите, авось и это удастся.
Другое прошение также прочтите, это об определении Мстиславчика в 3 гимназию и подать его следует попечителю С.П. учебного округа М.Н. Мусин-Пушкину, мне советовали добрые люди устроить это и я был уже у г. М.Пушкина, тот приказал мне подать прошение об этом.
Его же перу принадлежит статья «Тупичевский монастырь» в «Могилёвских Епархиальных Ведомостях» за 1884 год, стр. 317, посвящённая судьбе Тупичевского монастыря. Интересно, что в книге «Мстиславль» автора -Вл. Гаврил. Краснянского (Вильна, 1912 год), он был назван «старожилом Мстиславля». Вот содержание этой статьи в вольном пересказе:
В одной версте от города Мстиславля Могилёвской губернии с 15 века существует Тупичевский монастырь, во имя Святого Духа, с чудотворною иконою Божьей Матери (празднуется 4 июля), приделами во имя Георгия Победоносца и Николая Чудотворца.
Из вписных книг монастыря (синодиков) видно. что вокруг храма на цвинторе (кладбище) почивают предки древлеправославных князей и фундаторов храма сего: Юрьевичей, Полубинских, Поцеев, Паскевичей и других благодетелей: Голынских, Москевичей, Радкевичей, Ермоловичей и Куторогов (Куторга – Д.К.). Памятники их резные из камня, дерева и металлов, с надписями на древних смешанных наречиях: латинском, польском, русском – сохранились поныне, исключая деревянной резной доски, которая была прибита к стене храма у южных дверей и уничтожена недавно, при обшивке храма досками. На тот момент храм был изуродован перестройками, по невежеству строителей. Монастырь причислили к новооткрытому Мстиславскому монастырю. Затем его причислили к Белыничскому монастырю. В Белыничи забрали колокола Мстиславского монастыря и синодики Тупичевского монастыря.
Статья призывает к возобновлению самостоятельности Тупичевского монастыря, «чтобы изгладить его запустение». «Попечителями, вместо прихожан, могли бы быть все лица, коим дорога эта святыня и могилы их предков».
5 сентября 1708 года Тупичевский монастырь посетил Пётр I, преследуя Карла XII, Пётр II посетил его 27 марта 1729 года, Анна Иоанновна – 28 марта 1734 года, они давали при этом монастырю охранные грамоты.
О положении Полубинских в Мстиславле говорит факт изложенный Краснянским, в книге, упомянутой выше: 18 января 1787 года Мстиславль посетила Екатерина II, для неё был построен дворец, где она провела всего один день, затем этим дворцом владели дворяне Полубинские, позже перепродали его купцу Левитину. В 1858 году он сгорел во время пожара в городе. надо сказать, что пожары бывали в городе несколько раз и уничтожали большỳю, если не бóльшую часть города. Дворец стоял на углу Смоленской и Кармелитской улиц.
Жена: Имя жены –неизвестно. Брак должен был быть заключён не позднее начала 1866 года, так как в ноябре 1866 года у Петра Васильевича был уже законный сын (см. 68 /46. Иосиф Петрович Полубинский).
Однако, можно предположить, что его жена была из рода Вищинских (Висчинских) (Wiszczinski, Wiszczynski, Wisczynski, Wiesczinski)- герба Гржимала. Во всяком случае, сестра моей бабушки (Елизавета Иосифовна Полубинская 73/68.) рассказывала мне, что у неё была «тётя - Анна Карловна Вищинская» «отца которой звали Карл Михайлович Вищинский» и что эта тётя будто бы была «графиней» и «фрейлиной». Мне не удалось отыскать упоминаний о «графах Вищинских» или о «фрейлине Вищинской», но зато в Петербурге в Архиве Департамента Герольдии обнаружилось дело от 1739 года о возведении Вищинских (Wiszczinski) в баронское достоинство (см. фонд 1343, опись 46, дело 1739). Возможно, что путаница с титулом в семейных преданиях объясняется рассказами родственников о событиях отражённых в этих документах.
Там же, хранится и дело о дворянстве рода Висчинских (Wisczinski) из Харьковской губернии (см. фонд 1343, опись 18, дело 2562 (дело за 1846 год).
В Военно-Историческом архиве в Москве, фонд 395, дело 102, св. 245, листы 1-6 – хранятся материалы о Вищинском Михаиле, который родился в ноябре 1835 года, из дворян Харьковской губернии, православный. Воспитывался в Михайловском Воронежском кадетском корпусе, в службу вступил в июне 1855 года прапорщиком. Затем, подпоручик Московского гренадерского Великого герцога Мекленбургского полка.
Приказом, 19 октября 1862 года, «как беспокойного и строптивого характера офицер, дозволявший себе часто выходки не свойственные его званию, уволен от службы».
В 1864 году он просил вернуть его на службу в 16 пехотную дивизию, но результат – неизвестен.
В «Списке полковникам» за 1908 год, значится Висчинский Андрей Карлович, родившийся 1 октября 1859 года. Вероятно, родной брат Анны Карловны? Образование он получил дома и в Елисаветградском кавалерийском училище. Назначен в 14 драгунский Малороссийский полк.
В 1909 -1914 годах он был подполковником, командующим военным округом в городе Ядрине Казанской губернии.
Другие упоминания о Вищинских:
1) Некий Григорий Вищинский (Wiszczinski), упоминается в изданных в Витебске древних актовых книгах Витебской и Могилёвской губернии, том 24, стр. 85 за 30 сентября 1663 года. Он подал жалобу «от имени своего и своей жены Софьи урождённой Кудельской, на Мозырского земского судью полковника Самуила Оскирку, в том, что последний стоя с полком своим в Семежеве, напал с командою своею на квартиру просителя, Вищинского, находящуюся в доме пана Забелы, в Новогрудском воеводстве, изнасиловал трёх шляхтянок и заграбил там в свою пользу немало вещей».
2) Деревня Берков, известная с XVIII в. В XIX в. застенок входил в имение Хоромцы помещика Ксаверия Осиповича Вищинского, населен вольными людьми. По состоянию на 1909 г. Берков — застенок Лясковичской волости Бобруйского уезда.
3) Во второй половине XVIII в. Поречье становится центром шляхетского владения Речицкого повета Минской воеводства. В деревне находилась униатская церковь Вознесения Матери Божией, основанная князем Альбрехтом Радзивиллом. После второго раздела Речи Посполитой Поречье входит в состав Бобруйского уезда Минской губернии и находится во владении генерал-майора В. К. Вищинского. В 1795 г. в деревне был 81 двор, в которых проживало 288 душ мужского и 251 — женского пола. Кроме них, в Поречье проживало 9 шляхтичей и семья униатского священника.
В XIX в. имение Поречье было разделено и по состоянию на 1844 г. принадлежало, кроме Вищинского, Адаму Быковскому, потомкам Каспара Клецкого, Александру Венславовичу, Добровольскому, Михалу Струмиле, отставному капитану Ипполиту Володько и его сыну Фадею
47/20. Елизавета Васильевна Полубинская.
Родилась около 1826 года, так как в 1837 г. ей было 11 лет [1 – л. 352–353].
«Елизавета Васильевна Полубинская кончила курс наук в Петербургском институте (институт благородных девиц –Д.К.) 1843 года июня месяца 26 дня» - Календарь 1867- Д.К.
«1846 года сентября 29-го обручена Елисавета Васильевна Полубинская с Прохором Герасимовичем Амалицким» - Календарь 1867- Д.К.
«1847 года генваря 19 числа сочеталась браком Елисавета Васильевна Полубинская с Прохором Герасимовичем Амалицким и выехали в Житомир 11 февраля пополуночи в 3 часа». Календарь 1867- Д.К.
«1847 года генваря 19 числа сочетались браком Прохор Герасимович Амалицкий с Елисаветой Васильевной из Полубинских. 20 генваря умерла его мать Матрона фамилии Куторгиных (Куторга –Д.К.) по первому мужу Амалицких, а по 2-му Жиркевичевых (Жиркевич –Д.К.)»- Календарь 1867- Д.К.
Примечание: Очевидно, изначально фамилия была Малицкий а не Амалицкий: так как на одном из документов рода Полубинских стоит подпись «Герасим Малицкий».
«1848 года генваря 30-го числа родился сын у Прохора Герасимовича Амалицкого, имя ему дано Василий. Рождение его на Трёх Святителей.» - Календарь 1867- Д.К.
«1849 года июля 10-го родился у Амалицкого сын Антон в Житомире, восприемниками были: управляющий палатою Шламбахдив (так в списке –Д.К.) с председательшею Ключаревскою.
«1857 года июня 3-года июня 3-го числа родился сын у Прохора Герасимовича Амалицкого, назван Ларион (Илларион- Д.К.)»- Календарь 1867- Д.К.
Был и ещё, по крайней мере, один, четвёртый сын –Владимир Прохорович Амалицкий - известный геолог, родился в 1860, деревне Старики Житомирского уезда Волынской губернии, где тогда служил его отец. После ранней смерти родителей воспитывался в Петербурге в семье петербургского врача Полубинского. (Предположительно - Порфирия Васильевича Полубинского). По окончании курса в Петербургском университете по физико-математическому факультету принял участие в экспедиции профессора В.В. Докучаева по исследованию Нижегородской губернии в геологическом и почвенном отношениях. Здесь в пестрых мергелях Амалицкий нашел (тогда впервые) богатую фауну, которой определился возраст этих пород (пермский). Разработке вопросов, касающихся пермских отложений в России, посвящена и дальнейшая его научная деятельность. За исследование "Отложения Пермской системы Окско-Волжского бассейна" (1887) А. получил от Петербургского университета степень магистра минералогии и геогнозии. В 1886 году занял должность консерватора геологического кабинета Петербургского университета, а в 1889 году читал лекции по палеонтологии в том же университете. В 1890 году был назначен профессором Варшавского университета, а в 1904 году и варшавского политехнического института. В 1898 году, при исследовании пермских отложений по рекам Сухоне и Северной Двине, Амалицкий в песчаных линзах пермских отложений открыл богатейшее собрание звероподобных ящеров удивительной полноты и сохранности. Амалицкий принимал деятельное участие и на административно-педагогическом поприще. Так, в 1901 - 1906 годах много работал по разработке нового общего устава высших учебных заведений. Немало стараний проявил Амалицкий в проведении вопроса о Саратовском университете. Будучи деканом варшавского политехнического института, Амалицкий принимал деятельное участие в организации горного отделения названного института и в организации донского политехнического института. В 1908 году Амалицкий был избран директором варшавского политехнического института. Кроме вышеупомянутых, более крупные труды Амалицкий : "Горбатовский уезд в геологическом и почвенном отношении", 1885; "О возрасте яруса пестрых мергелей в Окско-Волжском бассейне", 1886; "О русских пермских антракозидах", 1892. Открыл (1896; раскопки 1899-1914) ископаемые остатки земноводных и пресмыкающихся пермского периода (т. н. северодвинская фауна). Основатель палеонтологического музея в Москве.
Умер 15 декабря 1917 года в Кисловодске. Был женат. Бездетен.
48/20. Алексей Васильевич Полубинский.
Родился в Мстиславле 16 февраля 1827 г., крещен в Афанасьевской церкви 19 февраля 1827 г. [1 – л. 335 об.–336 об.].
Воспитывался в народном училище [1 – л. 352–353].
Примечание Д.К.: Владимир Николаевич Прахов сделал выписку из «Всеобщего календаря за 1867 год» изд. Гоппе и Коринфельда, куда заносил памятные даты его отец Николай Адрианович Прахов. (Далее «Календарь 1867» - Д.К.).
«1827 года марта 17 дня родился сын Алексей по полуночи во 2-м часу, восприемником был Павел Антонович Стельмахович, восприемницей Мария Ивановна Санковская» (или Синковская ?)- Календарь 1867- Д.К.
«1835 года мая 26 родился у Павла Антоновича сын Ни....... Воспириемниками были Барановский с Антонием, Анна Фёдоровна и Авдотья Полубинские»- Календарь 1867- Д.К.
Примечание: предположительно Павел Антонович Стельмахович был женат на ком-то из рода Полубинских.
«Алексей Васильевич Полубинский выпущени из Лесного института в Псковскую губернию для практики. За успехи в науках получил в подарок от корпуса золотые часы. 1845 год в мае месяце»- Календарь 1867.
Согласно Адрес-календарю 1849 года, служил в Министерстве Государственных Имуществ по департаменту сельского хозяйства по части межевания – корпус межевщиков, Губернский Секретарь.
Затем, долго не упоминается на страницах ежегодников. Однако, в 1860-1861 годах упоминается по Артиллерийскому Департаменту, канцелярия столоначальника, Титулярный Советник.
В 1863-1864 годах тот же департамент, та же должность, Коллежский Асессор.
В 1869 году –уже не числится.
XX/20. Елена Васильевна Полубинская
«1829 года мая 21-го дня родилась дочь Елена. Восприемниками были Павел Антонович Стельмахович и Марья Ивановна С[и- а]нковская.» - Календарь 1867- Д.К.
Примечание: Предположительно, Мария Ивановна Санковская была урождённая – Полубинская.
49/20. Порфирий Васильевич Полубинский.
Родился в Мстиславле 26 февраля 1832 г., крещен в Афанасьевской церкви 29 февраля 1832 г. [1 – л. 337–337 об.].
«1832 года февраля 25-го родился сын Порфирий, крещён 3-го марта, восприемниками были Павел Антонович Стельмахович с Анною Козминичною, Тимофей Григорьевич Барановский с Анною Ивановною Полубинской»- Календарь 1867- Д.К.
«Фонд Прахова» - единица хранения 31. за 1868 год. «Выписка из метрической книги о рождении Порфирия Васильевича Полубинского».
«Выписка из метрической книги Мстиславской Афанасиевской церкви о рождении и крещении старшего лекаря 12 уланского Белгородского полка, надворного советника Порфирия Васильева Полубинского, данная 1868-го года июня 27 дня. Метрическая книга на тысяча восемсот тридцать второй год (1832 г.) Часть первая «о родившихся», месяц февраль. Двадцать шестого числа, города Мстиславля у дворянина Василия Григорьева сына Полубинского и законной жены его Анны Феодоровой родился сын Порфирий. Число крещения –29. Кто были восприемники: Мстиславского земского суда Губернский секретарь Павел Антонов сын Стельмахович и дворянина Косьмы Григорьева сына Полубинского дочь девица Анна Косьмина Полубинская. Помещик Черниговской губернии города Нежина Губернский Секретарь Тимофей Григорьевич сын Барановский и города Мстиславля умершего помещика Ивана Григорьева Полубинского дочь, девица Евдокия Ивановна Полубинская.
Молитвовал, имя нарёк и крещение совершил Мстиславской Афанасиевской церкви священник Александр Га[*] ковский. При крещении находился той же церкви дьячок Иван Измайлович.
Что таковая выписка из метрической книги Мстиславской Афанасиевской церкви сделана правдиво, в том с приложением церковной печати удостоверяю: Мстиславской Афанасиевской церкви священник Сергий Романовский. Печать.»
Согласно «Списку медиков, имевших право на врачебную практику»:
С 1855 года – лекарь, Титулярный Советник Военного Министерства (стр.187). Далее, служил по этому ведомству.
В 1865 году – лекарь Военного Министерства, Коллежский Асессор.
В 1868-1869 годах – лекарь Военного Министерства, Надворный Советник.
В 1872 году – доктор Военного Министерства, Коллежский Советник.
В 1875 году – доктор Военного Министерства, Статский Советник.
В 1880-1888 годах -Действительный Статский Советник.
В 1889 году в списке уже не числился.
Возможно, его сыном был Александр Порфирьевич Полубинский. Губернский секретарь. В 1910 г. он бел переведен из ведомства Министерства Юстиции в Министерство Внутренних Дел и откомандирован для занятий в Главное управление по делам печати. Выполнял обязанности помощника редактора журнала «Книжная летопись». 12 октября 1914 г. был уволен от Главного управления по делам печати [6].
В издании «Весь Петербург» за 1913 год он числится как губернский секретарь. Проживает на улице Фурштадской, дом 44.
Не сын ли Порфирия Васильевича Полубинского упомянут на Интернете в «Списке чинов, погребённых на Царскосельском братском кладбище и в Царском Селе в годы первой мировой войны 1914-1918: «Прапорщик Полубинский Владимир Порфирьевич. Лейб-гвардии 3-й Стрелковый полк. Погребен в Царском Селе 8.10.1917.»
«1848 года августа 14 выехал из Вар[шавы] Порфирий Васильевич Полубинский с Иваном Николаевичем Носовичем. В Санкт-Петербург приехали 20 августа. Определён в академию медицины студентом своекоштным в сентябре месяце 1848 года. В 1-й Госпитальной улице на Выборгской стороне в доме Протопопова.»- Календарь 1867- Д.К.
Письмо из Севастополя от Порфирия Васильевича Полубинского к его сестре Евдокии Васильевне Праховой (копия с этого письма прислана Е. Р. Герцевой -- В. Н. Праховым в декабре 1989 г.)
Севастополь 9 июня 1855 года
Сию минуту получил я от Вас письмо и не могу удержаться, чтобы не ответить сейчас под влиянием свежих вдохновений.
Сегодня только что мы по..очили свои хирургические .... после значительного шторма 5-го июня, а так как ты любопытна и имеешь план Севастополя, то опишу это дело подробнее: 5-го июня нагло французы начали бомбардировать все наши укрепления на левом фланге, в числе которых заключаются 1, 2, 3 баталионы и знаменитый Малахов курган, пальба пушечная продолжалась целые сутки без умолку. Грохот этот, без преувеличения, можно уподобить барабанному бою, с нашей стороны тоже отвечали чрезвычайно удачно. Как следствие такой сильной бомбардировки мы ожидали на другой день штурма, что действительно и случилось. Едва мы улеглись спать после долгой тревоги, как в три часа по-полуночи 6 июня несколько пушечных залпов и ружейных выстрелов 40,000 человек потрясли все наши здания: с одной стороны побуждаемый любопытством, а с другой опасаясь оставаться в комнате, я отправился на берег ..., чтобы полюбоваться этим зрелищем; от дыма и г..лу нельзя было ничего рассмотреть, можно было только заметить по огонькам, что неприятель в огромных силах направляет на Малахов курган, видно также было, что он уже пробрался к самому городу, но все это было сделано с умыслом, пропустили огромной массо(й) за курган, где были скрыты наши орудия, здесь-то надо было посм(отреть) на эту печальную картину, орудия, незамеченные ими, открыли страшный картечный огонь, от которого они валились как мухи, ...вок их обошли и открыли батальный огонь. В этот день, по словам пленных, они решительно хотели овладеть Малаховым курганом и ворваться в город, для чего собрали все свои силы до 40 000, но увы, судьба, как видно, не покровительствовала им, в день у них выбыло из строя 2000Ь (именно так – ВМ) и они страшно приуныли как видно; вот уже четвертый день как они мо(л)чат и в это время у нас царствует тишина, у нас были и потери, очень незначительные в сравнении с ихними, вдобавок взяли около 500 человек в плен различных племен, но более всего французов, в числе которых были и несколько женщин в мужском костюме и все были пьяны, как только можно было, впрочем никто из них не унывает у нас в плену, вероятно им здесь лучше. На другой день после сражения было перемирие целый день, на всех бастионах были вывешены флаги, это делалось для подбора трупов, которыми завалено все поле; подборка эта продолжалась целый день. Вот ... представляется чудная картина, когда наши солдатики начнут беседовать с французами и англичанами и друг друга понимают, меняются вещами на память, жмут друг другу руки угощают один другого чем попало, но тут же, в разгаре такой дружбы, едва только снимут флаги мирте (?), начинается вражда страшная, открывается пальба и опять враги. Что же происходило 25 мая ты уже все знаешь из газет, поэтому не стану описывать, тем более, что оно было не слишком благоприятным. Обожаемого тобой Дьяконова я, наконец, отыскал и передал ему твои патриотические чувства, это один из моих товарищей, с которым теперь вместе служим, он довольно порядочный человек, но подчас любит помечтать, как, например, теперь вышла его статья о сестрах милосердия, он уж слишком превозносит их занятия, так что они и в половину того недостойны, начинают зазнаваться и сожалеть о своей участи, я думаю писать критику на его статью. За одно только я уважаю их, это за желание чтобы за ними волочились, пользуясь этим случаем я уже успел всех их перессорить, чему поводом была женская ревность и зависть. Что касается до твоего желания показать свой патриотизм, то я это одобряю, только не в Крымскую армию, ибо образованной женщине здесь будет очень скучно, потому что большая часть сестер недовольно образованы и питают вражду к тем кто получше ....
(конец письма утерян Н.П.)
50/21. Семен Матвеевич Полубинский.
Родился около 1821 года, так как в 1837 г. ему было 16 лет [1 – л. 352–353].
51/21. Иван Матвеевич Полубинский.
Не он ли тот самый Иван Матвеевич Полубинский которому в 1839 году было 23 года. Юнкер Гусарского Князя Витгенштейна (Мариупольского) полка; (данные из фондов Военно-Исторического Архива в Москве)
52/22. Петр Андреевич Полубинский.
Родился 29 июня 1804 года.
Жена: Агриппина Васильевна.
53/23. Афанасий Степанович Полубинский.
Родился 29 июня, 1799 года.
Очевидно, это его сын Полубинский, Артемий (Артём) Афанасиевич, числился среди владельцев села Быхово, Могилевской губернии, Мстиславского уезда в конце XIX века.
Видимо, другой его сын – Козьма Афанасьевич Полубинский, в 1886 году числится в г. Орше Могилевской губернии по уездному полицейскому управлению, неприс. зас., Коллежский Асессор.
54/25. Федор Васильевич Полубинский.
Родился 13 ноября 1813 года.
55/26. Филипп Филиппович Полубинский.
Примечание:
В 2006 году удалось установить контакт с потомками Филиппа Филипповича Полубинского и, таким образом, дополнить сведения об этой ветви рода.
1 Поколение: (18 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского и 7-е поколение от князя Кшиштофа-Кароля Полубинского и Кристины Войно-Ясенецкой –прародителей Могилевской (г. Мстиславль) ветви князей Полубинских)
По документам Дворянского Собрания его имя –Филипп. По надписи на фото его сын назван Владимиром Леонтьевичем.
Родился около 1820-1840-х годов. Потомственный дворянин Могилевской губернии. Он упоминается в материалах дел о дворянстве Мстиславской ветви рода Полубинских, цитируемых в моей статье, как «единственный сын Филиппа Антоновича Полубинского»
=========================
В списках сопричисленных к дворянским родам Могилевской губ.
(РГИА, ф.1343, оп.51, д.638, л.34 об.) значится:Полубинский Леонид, сын Владимира Филиппова, и сын Леонида Анатолий - опр.
ДДС 20.10.1912 о внесении в 6 часть, утв. указом ДГ ПС от 20.5.1913 за
№21727. Анатолий - это отец Олега Анатольевича (в данной росписи под номером-7.\5.).
2 Поколение: (19 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского)
2.\1. Владимир Филиппович Полубинский
Потомственный дворянин Могилевской губернии.
Надворный Советник Виленской губернии (как следует из послужного списка его вероятного сына). Чиновник Почтового ведомства (семейные воспоминания).
жена: Софья Януарьевна
3 Поколение: (20 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского)
3.\2. Александр Владимирович Полубинский
(1879-1942). Вероятно, - это сын предыдущего . Из Послужного Списка в Военно-Историческом архиве следует, что он родился в 1879 году, сын надворного советника Виленской губернии, в 1906 году Подпоручик 288-го пехотного полка;
В 1914 году находился в отпуске (или после ранения) в городе Моршанске, откуда,
отбыл на фронт в 492 пехотный Барнаульский полк Кавказской действующей армии. По семейным преданиям- офицер пограничник. Расстрелян немцами в 1942 году в Минске.
жена: Екатерина (жила в Минске)
4.\2. Леонид Владимирович Полубинский
Потомственный дворянин Могилевской губернии. Родился 14 октября 1874 году. В послужном списке записан «Потомственным дворянином Могилевской губернии». Жил в Виленской губернии, согласно семейным воспоминаниям, но позднее он уже – капитан и проживал- Нижегородская 1, Пиротехническое училище арт. вед. В издании «Весь Петроград» за 1917 год.
В 1906 году-штабс-капитан крепостной артиллерии крепости Осовец.
В 1913-1917 году –военный инженер береговой артиллерии Кронштадта. С апреля 1915 по февраль 1917 года –начальник третьего отдела обороны форта «Обручев». Преподаватель пиротехнического училища.
Убит во время февральской революции - 1 марта 1917 года матросами- дезертировавшими из Гельсингфорса..
По сообщению его внука Олега Анатольевича Полубинского: Л.В. Полубинский родился в 1874 г. в городе Белостоке. 1886 --1893 г.г. Виленское Реальное училище. 1894г. вольноопределяющийся 108 пехотного Саратовского полка затем Киевское пехотное юнкерское училище, где в 1895 г. произведён в унтер-офицеры, в 1896г. окончив училище, произведён в подпоручики и направлен в крепостную артиллерию города Осовец, в 1900г.произведён в поручики и командирован в Петроградскую крепостную артиллерию, в 1903г. произведён в штабс-капитаны.в 1905 г. женился на В.А. Всесвятской, в 1909г. произведён в капитаны и командирован в Пиротехническую артиллерийскую школу Петербурга, в 1913г. назначен старшим офицером 1-й роты 2-го крепостного артиллерийского полка Кронштадтской крепости, в 1915г. назначен начальником 3-го отдела обороны форта "Обручев"и начальником 5-го участка обороны, с1915 по 1916г.г. командовал 1-м и 2-м батальонами, 20 января 1917г. дед получил своё последнее в жизни повышение: теперь он подполковник. В подполковниках проходил только 40 дней и 1-го марта 1917г. в возрасте 42-х лет был убит по дороге на службу пьяными анархистами-матросами, прибывшими в Кронштадт из Гельсиргфорса. Дед был похоронен 8 марта (семь дней ушло на поиски и огпознание убитого) на Кронштадтском военно-морском кладбище возле Сергиевской церкви. Награждён орденами: Святого Станислава 3-й степени (1903г.), Святой Анны 3-й степени (1906г.), Святого Владимира 4-й степени (1908г.) и Святого Станислава 2-й степени (1912г.).
жена: Вера Александровна урожденная - Всесвятская (в замужестве: Полубинская, затем Покровская)
Врач-стоматолог. Родилась 20 сентября 1885 в городе Орёл в семье потомственных дворян Орловской губернии, Православная. Её отец: Александр Иванович Всесвятский (1855-1917), Надворный Советник, военный врач 69 резервного пехотного батальона, расквартированного в Орле. Её мать –дочь протоиерея.
Вера Александровна в 1904 году окончила Гродненскую женскую гимназию. Умерла в 1967 г. В Москве. Похоронена на Новодевичьем кладбище.
4 Поколение: (21 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского)
5.\4. Анатолий Леонидович Полубинский
Потомственный дворянин Могилевской губернии. Родился 24 марта (6 апреля по новому стилю) 1906 года в крепости Осовец. Окончил гимназию-школу на Волхонке в Москве. Умер в 1971. Инженер-теплотехник. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
1-я жена: Антонина Ивановна урожденная Букина (в замужестве Полубинская, затем – Гагарина).
1909-1978. Домашняя хозайка. Похоронена на Ваганьковскои кладбище в Москве.
2-я жена: Нина Михайловна урожденная Шмелева
1918-1998. Воспитательница детского приемника. Похоронена на Новодевичьем кладбище в Москве.
5 Поколение: (22 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского)
6.\5. Татьяна Анатольевна Полубинская
(от второго брака) Родилась 20 матра 1947 г. В Москве Преподаватель музыки.
Потомственная дворянка Могилевской губернии. Окончила музыкально –педагогический факультет Московского государственного заочного педагогического института.
муж: Георгий Константинович Миклашевский
7.\5. Олег Анатольевич Полубинский
(от первого брака)
Потомственный дворянин Могилевской губернии. Архитектор. Член союза архтекторов России с 1961 года. Член Дворянского Собрания России.
жена: Галина Александровна Бельчикова
Родилась 15 февраля 1932 году в Москве. Окончила в Москве школу, затем 1-й Московский Медицинский институт и Ординатуру. Врач-рентгенолог.
(По семейному преданию, её дед был побочным сыном графа Панина.)
6 Поколение: (23 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского)
8.\6. Алексей Георгиевич Миклашевский.
Окончил профессионально-техническое училище. Таксист. Живет в Москве
9.\6. Наталия Георгиевна Миклашевская.
Окончила в Москве фармацевтическое училище. Фармацевт. Живет в Москве
10.\7. Ольга Олеговна Полубиннская
Потомственная дворянка Могилевской губернии.
1957-1973. Похоронена на Новодевичьем кладбище в Москве.
11.\7. Ирина Олеговна Полубинская (в замужестве –Козлова)
Потомственная дворянка Могилевской губернии.
Родилась в 1963 году в Целинограде (Акмолинске). Художница. Преподаватель живописи. Окончила в Москве художественно-графический факультет педагогического института.
муж: Владимир Николаевич Козлов
Родился в Москве. Окончил МВТУ им. Баумана. Инженер.
7 Поколение: (24 поколение от Гедимина. Вел. Князя Литовского)
12.\11. Татьяна Владимировна Козлова
Родилась в 1990 в Москве, школьница.
13.\11. Мария Владимировна Козлова
Родилась в 1983 г. в Москве Студентка ЖурФака МГУ.
Конец примечания. Продолжение статьи:
56/27. Михаил Александрович Полубинский.
По документам, обнаруженным в Минске в 2000-м году в Национальном Историческом архиве республики Беларусь, директором городского музея г. Мстиславля Ириной Леонидовной Кравцовой, видимо, это тот самый «отставной полковник Михаил Полубинский, умерший 18 сентября 1894 года в возрасте 75 лет (род. около 1819 года), похороненный на Преображенском кладбище г. Мстиславля» .
В 1855 году он унаследовал долю в имении Юрковщина после Варвары Матвеевны Полубинской (его матери) (урожденной Скалышевич ).
Жена: София Марцельевна, полька. В 1910 году ей был 52 года (родилась около 1858 года) и в Мстиславле ей принадлежал дом. Ей принадлежало 35,33 десятин земли в имении Юрковщина (ныне Хиславичского района Смоленской области в России)
57/27. Петр Александрович Полубинский.
Родился 15 января 1812 года. Полковник.
В 1855 году унаследовал долю в имении Юрковщина после Варвары Матвеевны Полубинской (его матери) (урожденной Скалышевич ).
Умер около 1869 года.
Жена: Мальвина Михайловна. Дочь – Надежда Петровна Полубинская.
В III книге «Опыта описания Могилёвской губернии» под редакцией А.С. Демболецкого, Могилёв 1888 года, в «Алфавитном списке землевладельцев Мстиславского уезда (стр. 136), упоминается Полубинская Мальвина Михайловна- вдова полковника и Полубинская Надежда Петровна –дочь полковника – владельцы имения Юрковщина, 224 десятин земли, по наследственному праву с 1869 года.
ХХ/27. Семён Александрович Полубинский
В 1837 году учился в Могилевской гимназии
В 1855 году унаследовал долю в имении Юрковщина после Варвары Матвеевны Полубинской (его матери) (урожденной Скалышевич ).
ХХ/27. Андрей Александрович Полубинский
Родился в 1825 году, из дворян Могилевской губернии, в 1837 году учился в Дворянском училище, в 1870 году-- Майор 131-го пехотного Тираспольского полка, командир 1-го батальона; (данные из фондов Военно-Исторического Архива в Москве).
В 1855 году унаследовал долю в имении Юрковщина после Варвары Матвеевны Полубинской (его матери) (урожденной Скалышевич ).
58/28. Александр Павлович Полубинский.
59/29. Еремей Фомич (Ермолай Фомич) Полубинский.
Родился 8 августа 1798 года.
60/29. Лука Фомич (Лука Тимофеевич) Полубинский.
Родился 19 октября 1801 года.
61/29. Григорий Фомич (Георгий Тимофеевич) Полубинский.
Родился 25 ноября 1803 года.
62/31. Степан Иванович Полубинский.
62*/31. Михаил Иванович (Михаил-Валериан) Полубинский
(см. РГИА, дело 4724 лист 442) В городе Радоме 10 октября 1840 года переводчик Сандомирского Губернского правления Коллежский Регистратор Михаил Полубинский сочетался законным браком с девицей Фелицией Левкович (Lewkowicz), что было зафиксировано Начальством Царства Польского и Сандомирской Римско-Католическою Духовною Консисториею.
Позднее – Титулярный Советник.
20-го ноября 1826 года было выпущено журнальное постановление Могилевского Дворянского Депутатского Собрания о причислении роду Полубинских «Михаила-Валериана Иванова Полубинского».
63/32. Николай Фомич Полубинский.
VIII колено
64*/62*. Иван-Феликс (Ян-Феликс) Полубинский.
Родился 4 апреля 1842 года. Крещен в Католичество, о чем есть выпись из дел Сандомирской Римско-католической Духовной Консистории.
Дополнительное определение Могилевского Дворянского Депутатского Собрания 1851 года ноября 23 дня, коим Собрание на основании приведенных выше документов постановило причислить к роду Полубинских Ивана-Феликса Михайлова сына Полубинского.
64/39. Николай Александрович Полубинский.
Родился 28 ноября 1856 г. [8].
65/39. Александр Александрович Полубинский.
Родился 10 января 1858 г. [8].
66/39. Владимир Александрович Полубинский.
Родился 2 июня 1860 г., крещен 11 июля в соборной церкви г. Вознесенска Херсонской губернии [8].
Воспитывался в 5-й Киевской гимназии; в августе 1878 г. по прошению уволен из V класса; 26 марта 1886 г. определен помощником бухгалтера 3-го разряда в Киевскую контору Государственного банка; 3 июля 1888 г. уволен по болезни без чина [8].
67/39. Евгения Александровна Полубинская.
Родилась 4 марта 1862 г. [8].
68/46. Иосиф Петрович Полубинский.
По материалам послужного списка, хранящегося в Военно-Историческом архиве в Москве:, фонд 409, дело 266-677, Иосиф Петрович Полубинский - Штаб-ромистр 48-го драгунского Украинского полка Ея Императорского Высочества Великой Княгини Ксении Александровны полка.
Родился 18 ноября 1866 года по старому стилю (что соответствует - 30 ноября по новому стилю) в г. Мстиславле, Могилёвской губернии. Происходит из потомственных дворян Могилёвской губернии, Православного вероисповедания.
Воспитывался в Сумском реальном училище (ныне - г. Сумы, Украина), Окончил курс в Елисаветградском кавалерийском училище, из которого был выпущен - по первому разряду. (При коммунистах, г. Елисаветград был переименован в Кировоград. Находится на Украине).
В службу вступил 16 октября 1885 года в 28 драгунский Новгородский Его Королевского Высочества Принца Вильгельма Вюртембергского полк рядовым на правах вольноопределяющегося.
Командирован в Елисаветградское кавалерийское училище с 14 августа 1886 года по 2 августа 1889 года.
1890 год, 19 февраля – корнет 35 драгунского Белгородского полка имени Его Величества Императора Австрийского, короля Венгерского Франца-Иосифа I .
1891 год, 23 сентября – отправлен на сформирование 48 драгунского Украинского полка.
Примечание (по энциклопедии Брокгауза и Эфрона): Украинский 48-й драгунский полк Ея Императорского Высочества Великой Княгини Ксении Александровны — сформирован в 1891 г. из частей разных драгунских полков. От бывшего Украинского уланского полка к нему перешли боевые отличия — штандарт и 11 серебряных труб.
15 марта 1894 года – поручик.
15 марта 1896 года штабс-ротмистр.
29 февраля 1898 года – Высочайшим указом зачислен в запас армейской кавалерии по Рыльскому уезду.
Имел серебряную медаль в память царствования Императора Александра III. О наградах в период войн сведений не сохранилось.
Женат первым браком на дочери Коллежского Асессора Александра Еровицкого (так было в оригинале. Надо писать, разумеется – Яровицкий!) – Елизавете Александровне.
Дочь Елизавета родилась 2 сентября 1895 года. Жена и дочь – Православного вероисповедания. Как видим, этот список был составлен до рождения двоих других детей – Николая (род. 1899) и Наталии (род. 1902).
Иосиф Петрович владел в г. Мстиславле домом, расположенным на улице Красной, доставшимся ему в наследство от родителей. В доме он не жил, а сдавал в наём. Он также владел усадьбой Кулёмзино (Никольская Слободка) Рыльского уезда Курской губернии, доставшейся ему в приданное за женой.
Имение Кулёмзино состояло из, примерно, 200 десятин (гектаров) пахотной земли, сенокосных лугов, леса и, конечно, господского дома. Я слышал в семье, что дом состоял из 12 комнат, однако, в макете дома, который мне любезно сделал Кулёмзинский крестьянин Иван Иванович Алексеев, было не более 5-6 комнат.
После выхода в отставку, Иосиф Петрович жил в имении жены. Имение находилось примерно в 18 (верстах) километров от г. Рыльска. По соседству находились деревни Гниловка, Щекино (около 5 вёрст), Коринское (около 3-4 вёрст)- где ныне находится, разорённая при коммунистах, церковь, которую видно издалека. Примерно в 7 верстах от Кулёмзино, находилось село Ломакино, где была приходская церковь, к которой, как я слышал, и относилось Кулёмзино. Там же в Ломакино находится разорённое при коммунистах кладбище, где были похоронены, как мне говорили, Елизавета Александровна Полубинская (урождённая- Яровицкая) и, возможно, её отец – Александр Григорьевич Яровицкий. Во всяком случае, документального подтверждения этому семейному преданию обнаружено не было.
Примечание: Среди землевладельцев Куломзина (Куломзина Слободка, Кулемзина Слободка или Никольская Слододка) в 1870-1880 г.г. значились: Л. И. Бураго [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1349], О. П. Васьянова [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1354], А. Я. Овсянникова [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1473], А. Н. Шекин [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1545].
В самом Кулёмзино, на месте господского дома – пусто! Сам дом был сломан, примерно в 1965 году, когда местные колхозные власти решили провести какие-то земляные работы для укрепления границ балки и, по их мнению, дом им мешал.
Иосиф Петрович рано овдовел (около 1907 года). Тогда ему было около 40-41 года. Некоторое время он жил один с детьми, но затем привёз в имение «экономку», некую Олимпиаду (по домашнему – Липу) Долгополову. После революции, она всё ещё оставалась в имении, надеясь всеми мыслимыми и немыслимыми способами, несмотря на новую власть, сохранить имение в своём владении. Я слышал, что она даже заставила свою дочь Екатерину (внебрачная дочь И.П. Полубинского) вступить в деревенскую комсомольскую ячейку, чтобы поладить с новыми властями.
Последнее что о них было известно так это то, что у Кати родилась дочь, которую назвали, кажется Инной... Точнее, сказать не могу. То есть, это была уже внучка Иосифа Петровича.
Иосиф Петрович – участвовал в первой мировой войне (1914-1918). По семейному преданию, последнее воинское звание было, кажется, подполковник. Был тяжело ранен в руку, после чего долго носил её на перевязи. Кажется, функции руки так до конца и не восстановились.
После гражданской войны (1918 -1922), в которой Иосиф Петрович участвовал на стороне Белой Армии, он эмигрировал в Сербию и умер там в эмиграции (предположительно в городе Ниш) около 1925 года. Умер он от перитонита, после перенесённой операции по удалению аппендицита. Мне неизвестны никакие подробности его участия в гражданской войне.
Елизавета Иосифовна рассказывала мне, что после его смерти было получено письмо от его товарищей, где было сказано, что Иосиф Петрович был «похоронен в отдельной могиле с отданием воинских почестей»...
По рассказам кулёмзинских крестьян, «барин Полубин» (как называли его между собой мужики), был добрым человеком, помогал бедным семьям, не штрафовал за провинности. Мужики говорили мне: «барин Полубин был свой! Лошадь у кого падёт – придёшь к барину – он даст лошадь. А теперь приди-ка с чем-нибудь к председателю колхоза! Ему на нас наплевать!»
Рассказывали как однажды, бык-бугай принадлежавший Полубинским сорвался и поранил кого-то из мужиков. Мужики пришли с жалобой... Иосиф Петрович приказал заколоть быка, зажарить и выставил деревне бочонок водки. Несколько дней деревня гуляла...
Удивительно, как долго легенды, вернее, сказки, живут в таких удалённых уголках России. Например, мужики мне рассказывали, что кое-кто из них верит будто бы «призрак барина Полубина» живёт в своём бывшем лесу. Будто-бы кто-то из крестьян рассказывал как срубил дубок в бывшем лесу Полубинских и задремал. Проснулся он уже затемно и вдруг видит, как к нему на лошади скачет «старый барин Полубин», подскакал и стал охаживать мужика плёткой приговаривая: «Ты зачем срубил дерево в моём лесу?!» И гнал, якобы, мужика до самой деревни...
Следующий документ предположительно хранился в доме, постороенном на месте дома И.П. Полубинского. Документ обнаружен, текст скопирован и переслан мне директором городского музея г. Мстиславля И.Л. Кравцовой в 2000 году.
«Условие
Сего 1911 года декабря 11 дня я нижеподписавшийся получил с Николая Карпова Кускова за аренду моего дома в г. Мстиславле по Красной улице по первое февраля тысяча девятьсот двенадцатого года тридцать рублей тридцать рублей и квитанцию в уплате Кусковым городского налога в сумме пятнадцать рублей 27 коп. И всего за эту треть сорок шесть рублей. При этом Кусков причинил: 1) условие выданное ему П.Т. Залеским на аренду моего дома с 10 мая 1910 года. 2)квитанцию П.Т. Залеского в получении от К.К. Кускова денег по третям: а) за первую треть т.е. по 10 сентября 1910 года на сорок семь рублей б) за вторую треть, за третью треть Кусков не представил квитанции потому, что выслал деньги Залескому почтой в Оршу. 3) Первая треть за 1911 г. В сумме сорок семь рублей . После первого февраля тысяча девятьсот двенадцатого года, в случае если я не приеду в г. Мстиславль на распоряжения дела своего имущества, то до моего приезда или до заключения нового условия, которые ... назначаются с первого февраля 1912 г. Если К.К. Кусков пожелает ... сад под огород, то должен мне выслать сорок пять рублей за ... треть и имеет право впустить квартирантов.
Домовладелец Штабс-ротмистр Иосиф Полубинский.
Дано сие в с. Кулемзиной Рыльского уезда декабря 11 дня 1911 года. При этом были свидетели: учитель д. Кулемзиной слободки Иван Павлович Вайно и дворянин деревни Гниловки Сергей Владимирович Тиханович.
Настоящее Условие с подлинным Верно.»
Жена: Елизавета Александровна Яровицкая (примерные годы жизни-1879-1907), дочь Коллежского Асессора из Курской губернии Александра Григорьевича Яровицкого и Надежды Васильевны Фолимоновой (Филимоновой) из рода именитых купцов 1-й гильдии города Рыльска Курской губернии. О ней подробно – в главе «Яровицкие». О Филимоновых – в главе «Фолимоновы».
ХХ/52. Яков Петрович Полубинский.
Он числился, как дворянин г. Мстиславля. , Могилевской губернии, Мстиславского уезда в конце XIX века.
69/56. Константин Михайлович Полубинский.
Владел долей в имении Юрковщина, Солнской волости. Из документов Мстиславской уездной земской управы за 1911-1917 год, видно что земля принадлежавшая Константину и Александре Полубинским ( в имении Юрковщина, Солнской волости) перешла мещанам Болеславу Осмоловскому, Станиславу, Ивану и Павлу Курекам и Ивану и Антону Выговским. Полубинским осталось 77 десятин удобной и 1 ½ десятины неудобной земли.
В «Списке лиц, владеющих в Мстиславском уезде на праве собственности или пожизненного владения обложенного сбором на земские повинности землею в количестве менее 250 десятин ... в 1905 г.» В качестве владельца земли значится Константин Полубинский (36 десятин).
70/56. Николай Михайлович Полубинский.
Владел (в 1904-1911 г.) - 35.33 десятинами земли в имении Юрковщина, Солнской волости. В «Списке лиц, владеющих в Мстиславском уезде на праве собственности или пожизненного владения обложенного сбором на земские повинности землею в количестве менее 250 десятин ... в 1905 г.» В качестве владельца земли значится Николай Полубинский (36 ¼ десятины).
71/56. Александра Михайловна Полубинская.
Владела 27 десятинами земли в имении Юрковщина, Солнской волости. Из документов Мстиславской уездной земской управы за 1911-1917 год, видно что земля принадлежавшая Константину и Александре Полубинским ( в имении Юрковщина, Солнской волости) перешла мещанам Болеславу Осмоловскому, Станиславу, Ивану и Павлу Курекам и Ивану и Антону Выговским. Полубинским осталось 77 десятин удобной и 1 ½ десятины неудобной земли.
IX колено
72/68. Наталия Иосифовна Полубинская.
Родилась 22 августа 1902 года в имении своих родителей – деревне (слободке) Кулёмзино, Куломзино (Куломзина Слободка, Кулемзина Слободка или Никольская Слододка), Рыльского уезда Курской губернии. Правда, не помню, чтобы отмечали день её рождения: вместо этого праздновали всегда День Ангела (или - именины). День Святой Наталии приходится на 8-е сентября по Григорианскому календарю.
Лишилась матери, когда ей было около 5 лет, оказалась, в основном, на попечении прислуги и старшей сестры – Елизаветы. Впоследствии, заботы о ней взяла на себя «экономка» Олимпиада Долгополова, которую привёз в имение отец. У меня есть фото этой «экономки»: удивительно яркая и красивая женщина.
Отец её жил своей жизнью, службой, с 1914 года – снова в армии и на фронте.
Затем, была определена в Ксениинский Институт Благородных Девиц в Петербурге («сиротский» -для девочек-сирот, дворянского звания), а затем, когда выяснилось, что сырой Питерский климат, плохо сказывается на её здоровье, была переведена в Харьковский Институт Благородных Девиц. Я слышал, что участие, с устройством в привилегированный Питерский институт, принимала некая родственница -«тётя Анна Карловна Вищинская» (или Висчинская). О ней, подробнее- см. выше.
В моём архиве сохранилось её детское письмо, датированное 1913 годом, написанное из института благородных девиц, сестре Елизавете.
«Дорогая сестрица Вета!
Как ты поживаешь и как твоё здоровье? Мне кажется что ты думала. что было крушение поезда и что я погибла. Было крушение поезда, но только на Николаевском вокзале тоже в Петербурге. Веточка когда я прочла что Ральфа нету то я чуть не заплакала у меня стало на сердце грустно. Я в 7-ом классе у нас бывают уроки рукоделия, урок пения, рисования, чистописания, это не всё. Веточка ты мне пишешь неправильно адрес. Ты написала так Ксениусовский институт а надо писать Ксениинский институт. Целуй от меня бабушку, тётю Олю, дядю Пашу, дядю Васю. Ты наверно скучала когда мы все разъехались? Я когда бы ты знала была у Васюковых нечего, когда Иван Павлович отвёл к Измайловым я тебе не могу сказать как я плакала, не могу тебе сказать, пришла ночь – хуже ещё начала плакать. Наволка была мокрая. Я тебя наверное опечалила, но только и ты не заплачь, а то ничего не буду писать. Тебе наверное там без меня много грустней, во первых Ральфа нету, во-вторых Галку и Воина будут стрелять, а тут ещё я тебе пишу ужасные истории. Как поживают все дома: папочка, Липа, Катя? Кланяйся Иван Павловичу. Веточка, напиши тётечке Леночке, чтобы она когда будет присылать мне вещи пускай пришлёт котик и ботинки с тёплыми галошами.
Веточка, прости, я тебе обещала, что я не потеряю, но я хоть и не потеряла, я думаю, что у тёти Леночки будет цело. Веточка, когда привезёт папа всё моё, то я тебя прошу собери всё и спрячь. Буду очень бояться, что я забыла котик. Веточка пиши и мне, пришли мне две марки по 3 копейки и две по 7 копеек. Напиши мне Колечкин адрес. Мне хочется написать ему хорошенькую открыточку. У меня есть такие хорошие открыточки, что я не могу с ними расстаться.
1913 г. вторник 5.
Пиши пожалуйста. Целую тебя, любящая Нат. П.»
Примечание: Упомянутые в письме «тётя Оля, дядя Паша и дядя Вася», это, наиболее вероятно, тётя и дядья по линии Петра Васильевича Филимонова (см. главу «Фолимоновы»). Не знаю, кого она называет бабушкой? Может быть Надежду Васильевну Филимонову (в замужествах –Яровицкую и Кузминскую)? Кто такие Фасюковы , Измайловы, тётя Лена –не знаю, а Иван Павлович – Иван Павлович Вайно – кулемзинский учитель. Коля – брат Николай Иосифович Полубинский. Липа- Олимпиада Долгополова. Катя- Екатерина Долгополова- внебрачная дочь Олимпиады от И.П. Полубинского.
Во время революции и гражданской войны Наталия Иосифовна была на попечении своей старшей сестры Елизаветы, которая сама осталась вдовой с малолетней дочерью на руках.
Сначала, они оставались в имении, которое неоднократно подвергалось разграблению разными революционными бандами. Такие налёты сопровождались нередко и убийствами: дочь их соседа по имению Шугурова, оставшаяся в своей усадьбе одна, была забита насмерть на пороге своего дома. Об этом мне рассказывали кулёмзинские крестьяне в 1987 году.
Примечание: В конце XIX века в слободке Кулемзино, Курской губернии, Рыльского уезда числились также помещики: губернский секретарь Шугуров, Николай Михайлович и его жена - Шугурова, Mapия Яковлевна.
Помню рассказ бабушки, как революционные агитаторы, заходя в деревню призывали мужиков «грабить барское добро». Мужики тащили из усадьбы к себе в хаты всё что попадало под руку. Когда революционные банды уходили, мужики несли всё обратно и плача просили прощения... Вообще, о кулёмзинских крестьянах бабушка вспоминала хорошо: люди очень её жалели, за то что она осталась без матери в столь раннем возрасте. Когда её встречали на улице, то часто старались угостить чем-нибудь или дарили нехитрые деревенские игрушки.
Помню рассказы, как при приближении к усадьбе революционных банд, бабушка и её сестра с малолетней дочерью Галей убегали прятаться в поля или в лес.
Усадьбу они покинули навсегда, после такого случая: однажды в деревню нагрянули очередная революционная банда и взяли их всех в заложники. Уж не знаю, в каком случае их собирались убить, но несколько дней все они просидели под замком в сарае, ожидая расправы. Какие зверства тогда творили эти, так называемые, «революционеры» теперь всем известно. Одному Богу ведомо, какие страхи пережили тогда бедные заложницы, но в конце-концов, они были благополучно освобождены отрядом Белой Армии.
Тогда они покинули родимый дом навсегда. В доме осталась только Олимпиада Долгополова со своей дочерью Катей.
Начались скитания, они меняли города, квартиры. Я знаю только о некоторых из них: Рыльск, Льгов, Старый Оскол, но были и другие. Пока, наконец, они не осели в Воронеже.
В 1921 году Наталия Иосифовна вышла замуж за моего деда Ивана Викторовича Гопфенгаузена (1894-1952), подпоручика 64-го Казанского пехотного полка, вышедшего в отставку по ранению, полученному в боях 1-й Мировой Войны. О нём подробнее - в главе «Гопфенгаузены».
Согласно её удостоверению личности, сохранившемуся в моём архиве (выдано 20-го июня 1928 года в городе Старый Оскол), брак был заключён 14 мая 1921 года Рыльским уездным отделом ЗАГСа (ЗАГС –Записей Актов Гражданского Состояния), запись № 62.
Примечание: В удостоверении стоит штамп о прописке в городе Воронеже по адресу- улица Степана Разина, дом 33, квартира 7, от 19 сентября 1933 года. Дом этот, кажется, не сохранился.
Скончалась Наталия Иосифовна 18 февраля 1965 года.
73/68 . Елизавета Иосифовна Полубинская.
По домашнему –Вета. Родилась 2 сентября 1895 года в усадьбе своих родителей деревне (слободке) Кулёмзино, Куломзино (Куломзина Слободка, Кулемзина Слободка или Никольская Слододка), Рыльского уезда Курской губернии. Упоминается в формулярном списке своего отца.
Умерла в Москве 24 июня 1974 года, кремирована, прах захоронен в могиле (в земле, а не в колумбарии) на Николо-Архангельском кладбище в Москве.
Муж: Пётр Иванович Федорцов, прапорщик. Умер от ран полученных на войне в госпитале в Севастополе в 1918 году. Сын помещика села Ломакино, Рыльского уезда Курской губернии – Ивана Яковлевича Богомолова и его экономки - вдовы Федорцовой Прасковьи Даниловны. (В архивных документах она значилась «живущей в селе Ломакино с родными». Умерла 14 марта 1886 г. 55 лет от роду «от головной боли», похоронена на приходском кладбище Николаевской церкви села Ломакино (слобода Кулемзино тож) 15 марта [ГАКО, ф. 217, оп. 3, д. 212, л. 679 об.–680]).
Когда И.Я. Богомолов поселился в Ломакино был он уже немолод и неженат и он сошёлся со своей экономкой. С ней он прижил трёx сыновей, носивших фамилию матери (один из них – Пётр Иванович Федорцов), дал им университетское образование, посылал прошение на Высочайшее Имя с просьбой признать детей законными наследниками, но ему было в этом отказано.
Слышал от Елизаветы Иосифовны, что И.Я. Богомолов был долгие годы управляющим имениями князя Барятинского, за что, в качестве своего рода пенсии, он и получил от князя земли в Ломакино. То что Барятинские владели землями в Ломакино, документально не подтверждается, хотя в принципе, в Рыльском уезде у Барятинских были обширные владения. Село Ломакино Рыльского уезда была частью казенным, а часть владельческим, и весьма велико. В 1870–1880 гг. среди землевладельцев числились: Т. К. и К. М. Анненковы [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1299], Г. Д. [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1347], А. А., М. А. и Е. А. [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1568] Бураго (из метрических книг следует, что только они постоянно жили в Ломакино), М. С. Деменков [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1391], М. К. Трифонова [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1534], М. А., А. А., Е. А. и М. А. Пащенко [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1568], Е. А. и Е. А. Демьяновичи [РГИА, ф. 577, оп. 17, д. 1568].
Елизавета Иосифовна прожила нелёгкую жизнь. Молодость она провела в имении родителей и после смерти матери, она, как старшая среди детей, опекала своих более младших брата Николая и сестру Наталию. Она рано вышла замуж и рано овдовела, оставшись совсем одна с малолетней дочерью Галиной на руках и сестрой Наталией, тогда ещё подростком, на попечении. Её отец и брат были на фронте.
В 1918 году, узнав что её муж-офицер лежит в госпитале в Севастополе с тяжёлым ранением, она оставила дома дочь и поехала к мужу, невзирая на все ужасы начавшейся революции и гражданской войны и трудности с которыми было сопряжено это путешествие. Если к этому добавить то, что она в этот момент была на сносях, то можно представить всё великое мужество, самопожертвование и силу воли этой женщины. Мужа она уже не застала в живых, но смогла его достойно похоронить. На обратном пути в дороге у неё начались роды. Родилась двойня – мальчик и девочка, но в пути младенцы не выжили из-за ужасных условий, которые сопутствовали войне и революции. В стране был голод, холод, разруха, болезни, по железным дорогам двигались сотни тысяч, если не миллионы, беженцев, дезертиров, спекулянтов и т.п.
Чтобы как-то выжить, прокормить дочь и сестру, Елизавете Иосифовне приходилось работать на самых тяжёлых работах: таскать кирпичи на стройках и т.п. На другие работы её не брали из-за «непролетарского происхождения».
После замужества её сестры Наталии, Елизавета Иосифовна и её дочь Галина подолгу жили в семье Наталии. Наталия Иосифовна с мужем много помогали им в дальнейшем.
74/68. Николай Иосифович Полубинский
Родилcя 6 апреля 1899 года в усадьбе своих родителей деревне (слободке) Кулёмзино, Куломзино (Куломзина Слободка, Кулемзина Слободка или Никольская Слододка), Рыльского уезда Курской губернии.
В Москве в Военно-Историческом архиве хранится его послужной список (фонд № 409, опись № 2, дело № 38318), составленный в 1917 году: «прапорщик Полубинский Николай Иосифович числится по полевой лёгкой артиллерии. Орденов и знаков отличия не имеет. Сын штабс-ротмистра, уроженец Курской губернии. Окончил полный курс Сумского кадетского корпуса (г. Сумы, Украина) и окончил курс военного времени в Константиновском Артиллерийском училище по первому разряду.
В службу вступил 21 июля 1917 года в Константиновское Артиллерийское училище юнкером рядового звания на правах вольноопределяющегося 1-го разряда, холост, недвижимости не имеет.»
Во время гражданской войны воевал в Белой Армии, кажется, имел чин подпоручика.
Сын Николая Иосифовича – Христиан -Николя (Christian -Nicolas) рассказывал мне, что его отец провоевал в Белой Армии всю гражданскую войну и ушёл в эмиграцию из Одессы, отступая с последней лодкой, отстреливаясь от наседавших красных. Достоверно, неизвестно, через какие страны пролегал его путь, прежде чем он окончательно осел во Франции.
Его многочисленные дети и внуки, родившиеся во Франции от жены француженки, говорили только по-французски. Видимо этим объясняется тот факт, что они не были в состоянии понять во всех оттенках рассказы отца о пережитом. Но все же два рассказа отца, которые мне передал Христиан-Николя, я приведу здесь...
История первая: Отряд в котором воевал Николай Иосифович был измождён долгим переходом, голодом и холодом. Люди буквально валились с ног от усталости и изнеможения. Когда отряд подошёл к деревне, надеясь на отдых, сон, еду и тепло, оказалось, что деревня - занята красными. Перед отрядом встала дилемма: либо выбить красных и получить долгожданный отдых, либо тут же и погибнуть самим, так как никто уже не выдержал бы нового перехода и, тем более, бегства просто физически. Стоит ли говорить с каким напором и желанием победить ударили белые! Они буквально дрались за жизнь. Пленных не брали: ни у кого уже просто не было бы сил их охранять!
Деревня была взята с ходу! Красные были либо перебиты, либо бежали. Убитые остались лежать на снегу – сил убирать трупы тоже не было...
Бойцы, наскоро перекусив, повалились спать по хатам. Кто – где... Ни караула, ни боевого охранения выставлено не было: ни у кого уже не было на это просто сил. К счастью, ночь прошла спокойно.
На утро, проснувшись, Николай Иосифович вышел на улицу и увидел картину врезавшуюся ему в память на всю оставшуюся жизнь: деревенские свиньи поедали трупы убитых людей !!!
До конца жизни, он так и не мог больше есть свинину...
История вторая: Уже находясь в эмиграции, Николай Иосифович следил за событиями на Родине. Когда к власти в СССР пришёл Никита Хрущёв, во Франции появилась в продаже книга с его биографией. Разумеется, Николай Иосифович купил эту книгу, так как с Хрущёвым тогда связывали надежды на «оттепель» во внутренней политике СССР. В книге были опубликованы фотографии Хрущёва в молодости, рассказ о местах где он родился, действовал в период революции и т.д. и т.п.
Вот тут то лицо молодого Хрущёва и названия знакомых мест вызвали у него в памяти такой эпизод. (Кстати, родное село Хрущёва – Калиновка в Курской губернии, было не так уж далеко от Кулёмзино).
Отряд, где воевал Николай Иосифович вошёл в какую-то деревню... Красные поспешно бежали. Но как выяснилось, бежали не все... К командиру отряда, обратились крестьяне, сообщая что один молодой большевик, который не успел убежать, зарылся в хлеву. Командир приказал, тогда, кажется, уже подпоручику - Полубинскому, взять пару солдат и разобраться в этом деле...
На свет Божий вытащили молодого перепуганного и перепачканного в навозе парня... Первым порывом было тут же пристрелить его, но парень стал плакать и умолять не убивать его, обещая никогда больше не иметь дела с красными. Поколебавшись, Николай Иосифович опустил револьвер и разрешил парню уйти...
Уже во Франции в книге о Хрущёве, он опознал на фотографии лицо того парня- будущего генерального секретаря ЦК КПСС – Никиты Хрущёва...
Когда в семье обсуждали текущие события в мире и говорили о Карибском кризисе или Хрущёвской оттепели, Николай Иосифович, порой усмехаясь говорил: «вот видите, один выстрел мог изменить историю!»
Из реликвий, напоминавших ему о Родине, он хранил всю жизнь несколько старинных монет, найденных в детстве в Рыльске в пещере на горе Ивана Рыльского, пулю, которая в время атаки убила наповал его друга и, на излёте, пролетев ещё пару метров, застряла в плече у него самого... а также несколько дорогих сердцу мелочей. После его смерти, его вдова положила с ним в гроб его ордена и эти реликвии...
Находясь в эмиграции во Франции, Николай Иосифович осел в пригороде города Нанта, работал на заводе. Женился на француженке –Жозефине Агесс. Усыновил её сына от первого брака- Рене . Позднее, у них родилось ещё 9 общих детей: 6 сыновей и 3 дочери.
В период Второй Мировой войны Николай Иосифович был участником Французского Сопротивления во время немецкой оккупации. Сражался в рядах Сопротивления вместе со своими двумя старшими сыновьями: приёмным сыном- Рене и родным сыном- Сержем (Сергеем).
В эмиграции во Франции он и его потомки стали писать в документах свою фамилию фонетически и на французский манер. Таким образом Николай Иосифович Полубинский стал – Nicolas Poloubinski.
Умер он от рака лёгких в 1972 году в городе Кюёрон (Cuёron), возле Нанта (Nantes). Похоронен там же.
Жена: Жозефина Агесс (Josephine Aguess) (1903-1998)-домохозяйка.
75/72. Елена Ивановна Гопфенгаузен (1924-1986)
Врач-биохимик. Подробнее, в главе «Гопфенгаузены»
Муж: Георгий Дмитриевич Карпинский, военный инженер-механик, подполковник (1922-1993). Подробнее, в главе «Карпинские»
76/72. Валентина Ивановна Гопфенгаузен (1922-2000)
Подробнее, в главе «Гопфенгаузены»
Муж: Сергей Петрович Старцев (1911-1979). Инженер-строитель.
Подробнее, в главе «Гопфенгаузены»
77/73. Галина Петровна Федорцова
Родилась 27 февраля 1915 года в усадьбе в селе Ломакино (или в Кулёмзино ?) Рыльского уезда Курской губернии. Имела высшее медицинское образование, работала на санитарно-эпидемиологической станции.
Скончалась в Москве 16 марта 1987 года. Кремирована. Прах захоронен на Николо-Архангельском кладбище в Москве.
Муж: Николай Николаевич Храмцов (1912-1981)
Занимал крупный пост в каком-то министерстве, связанным с лесным хозяйством. Умер в Москве, похоронен рядом с женой.
Их дети:
1) дочь – Наталия Николаевна Храмцова, родилась 26 ноября 194? года. Врач-анастезиолог, имеет научную степень Доктора Медицинских наук, опубликовала ряд научных работ. Замужем за Евгением Святославовичем Флёровым. Муж также -Доктор Медицинских наук, опубликовал несколько научных работ. У них единственный сын: Кирилл Евгеньевич Флёров.
2) дочь – Вера Николаевна Храмцова, родилась 8 января 195? года. Окончила Московский Институт Стали и Сплавов (МИСИС). Инженер-Химик. Муж – Константин Кузьменко. У них 2 сына: Дмитрий Константинович Кузьменко и Николай Константинович Кузьменко.
78/74. Серж (Сергей Николаевич) Полубинский (Serge Poloubinski)
родился 20 августа 20, 1927- умер 26 сентября 2001. Родился и умер в Нанте, во Франции.
Жена: Анна (Anne) (родилась 1930). Живёт в Нанте (Nantes), Франция.
79/74. Ольга Николаевна Полубинская (Olga Poloubinski)
Родилась 19 апреля 1930 года в Нанте во Франции. Живёт там же.
Муж: Жан Жосс (Jean Josse) .
80/74. Надежда Николаевна Полубинская (Nadia (Nadezhda) Poloubinski)
Родилась 3 декабря 1941 в Нанте во Франции. Живёт там же.
Муж: Жан-Клод Диттени (Jean-Claude Dittenit).
81/74 Олег Николаевич Полубинский (Oleg Poloubinski)
Родился в 1931 году в Нанте, во Франции, живёт там же.
Жена: Моника Фернандес (Monique Fernandez)
82/74. Кирилл Николаевич Полубинский (Cyril Poloubinski)
Родился 25 октября 1936 г. в Нанте, во Франции, живёт там же.
Жена: Люсет Жонатр (Lucette Jonatre)
83/74. Михаил Николаевич Полубинский (Michel Poloubinski)
Родился 23 августа 1939 года в Нанте, Франция. Живёт там же.
Жена: Жанин (Janine)
84/74. Христиан-Николай Николаевич Полубинский (Christian-Nicolas Poloubinski )
Родился 22 апреля 1944 года в Нанте, Франция. Живёт там же.
Жена: Даниелла ( Danielle)
85/74. Борис Николаевич Полубинский (Boris Poloubinski)
Родился 20 июня 1933 года в Нанте, Франция. Живёт там же.
Жена: Аньес (Agness), родилась 8 декабря 1939 года.
86/74. Ренэ Николаевич Полубинский (Rene Poloubinski)
Усыновлён. Сын жены Николая Иосифовича Полубинского от первого брака.
Родился в Нанте, Франция в 1921 году. Живёт там же.
Жена: Луизетта (Luisette)
87/74. Лидия Николаевна Полубинская (Lydia Poloubinski )
Родилась 1 марта 1935 года в Нанте, Франция. Живёт там же.
Муж: Клод Жиро (Claude Giraud)
88/73. Дмитрий Георгиевич Карпинский.
Автор этой работы. Подробнее, в главе «Карпинские».
89/78. Cтефан Полубинский (Stephane Poloubinski)
Родился в 1959 г. в Нанте, Франция.
90/78. Дидье Полубинский (Didier Poloubinski )
Родился в 1950 г. в Нанте, Франция.
Жена: Жозетта (Josette)
91/78. Екатерина Полубинская (Katia Poloubinski )
Родилась в 1954 году в Нанте, Франция.
Муж: Эрик Ле Скрилль (Eric Le Scrill)
92/84. Елена Полубинская (Lena Poloubinski )
Родилась 18 февраля 1973 года в Нанте, Франция.
Муж: Филипп.
93/84. Александр Полубинский (Sacha Poloubinski),
Родился 16 июня 1964 года в Нанте, Франция.
Жена: Бенедикта (Benedicte )
94/84. Татьяна Полубинская (Tatiana Poloubinski),
Родилась 3 января 1963 года в Нанте, Франция.
Муж: Жан-Поль Бландэн (Jean-Paul Blandin)
95/81. Даниэлла Полубинская (Danielle Poloubinski)
Родилась в 1952 году в Нанте, Франция.
Муж: N.N. David
96/81. Линда Полубинская (Linda Poloubinski)
родилась в Нанте, Франция.
Муж: N.N. Буаншо (N.N. Bouanchaud)
97/81. Мэрилин Полубинская (Maryline Poloubinski)
Родилась 9 августа 1958 г. в Нанте, Франция.
Муж: Пьеррик Баллю (Pierrick Ballu)
98/79. Тьерри Жосс (Thierry Josse)
Родился 16 марта 1953 года.
Жена: Изабелла (Isabelle)
99/80. Карина Диттени (Corine Dittenit)
Родилась 25 декабря 1965 года в Нанте, Франция. Живёт в Париже.
Муж: Эммануэль Николя (Emmanuell Nicolas)
100/80. Цецилия (Сисиль) Диттени (Cicile Dittenit),
Родилась 22 декабря 1968 года в Нанте, Франция, живёт там же.
муж: Сами Бен-Аммар (Samy Ben-Ammar)
101/82. Давид Полубинский (David Poloubinski)
Родился 8 апреля 1966 года в Нанте, Франция.
Жена: Натали (Nathalie)
102/82. Фредерика Полубинская (Frederique Poloubinski )
Родилась в Нанте 2 февраля 1960 г.
Замужем.
103/82. Паскаль Полубинская (Pascale Poloubinski)
Родилась 2 декабря 1956 года в Нанте
Муж: Доменик (Domenique)
104/85. Христофор Полубинский (Christoph Poloubinski)
Родился 25 октября 1966 года в Нанте, Франция
Холост
105/85. Борис Полубинский ( Boris Poloubinsi)
Родился 4 марта 1960 года в Нанте.
Жена: Екатерина (Catherine).
106/85. Мария-Лаура Полубинская (Marie-Laure Poloubinski)
Родилась в Нанте 25 августа 1957 года.
Замужем.
107/87. Брижитт Жиро (Brigitte Giraud)
Родилась 12 января 1956 года в Нанте.
Муж: Даниэль Бриян ( Daniel Briend)
108/83. Стефани Полубинская (Stephanie Poloubinski)
Живёт на севере Англии с 1989 года возле городов Лидс (Leeds) и Брэдфорд (Bradford) в маленьком городке Бингли (Bingley). Психолог по образованию. Преподаёт в частной школе (secondary school ) французский и испанский языки.
Дочь: Мила (Milla) родилась в 2004 году.
Замужем.
109/83. Вероника Полубинская (Veronique Poloubinski)
Муж: Эрик Гаше (Eric Gaschet).
110/86. Иван Полубинский (Yvan Poloubinski)
Родился в 1948 году.
Жена: Брижитт ( Brigitte)
111/86. Лионель Полубинский (Lionel Poloubinski)
Родился в 1949 году
Жена: Франсуаза ( Francoise).
112/86. Ян Полубинский (Yann Poloubinski)
Жена: Жанина (Jeannine)
XII Поколение
113/93. Мария Полубинская (Machenka Poloubinski)
Родилась в Нанте, Франция в 1995 году.
114/93. Юрий-Николя Полубинский (Youri-Nicolas Poloubinski)
Родился 31 октября 1997 года в Нанте, Франция.
115/96. Николя Буаншо (Nicolas Bouanchaud)
Родился в 1973 году в Нанте, Франция.
116/96. Жюльен Полубинский (Julien Poloubinski)
Родился в 1984 году а Нанте, Франция.
117/90. Николя Полубинский (Nicolas Poloubinski)
Родился в 1974 году в Нанте, Франция
118/90. Александра Полубинская (Alexandra Poloubinski)
Родилась в 1980 году в Нанте, Франция.
119/101. Матильда Полубинская (Mathilde Poloubinski)
Родилась 18 июня 1996 года в Нанте, Франция.
120/101. Александр Полубинский (Alexandre Poloubinski)
Родился 27 марта 2000 года.
121/102. Жанна Полубинская (Jeanne Poloubinski)
Родилась 6 февраля 1994 года.
122/102. Лия Полубинская (Lea Poloubinski)
Родилась 24 апреля 1999 года.
123/103. Клемент Полубинский (Clement Poloubinski)
Родился 20 октября 1995 года.
124/110. Аврелия (Орели) Полубинская (Aurelie Poloubinski)
Родилась в 1982 году. 1982,
Замужем.
125/110. Ода Полубинская (Aude Poloubinski)
Родилась в 1972 году.
Муж: Маттье Мишле (Matthew Mischler)
126/111. Стефани Полубинская (Stephanie Poloubinski)
Родилась в 1975 году.
127/111. Элен Полубинская (Helenе Poloubinski)
Родилась в 1981 году.
128/111. Франсуа Полубинский (Francois Poloubinski)
129/111. Бландин Полубинская (Blandine Poloubinski)
Родилась в 1976 году.
130/112. Иоанн Полубинский (Yoann Poloubinski)
Родился в 1975 году
131/112. Вильям Полубинский (William Poloubinski)
Родился в 1979 году
132/112 Магали Полубинская (Magalie Poloubinski)
Родилась в 1988 году.
XIII Поколение
133/125. Татьяна Мишле-Полубинская (Tatiana Mischler-Poloubinski)
Родилась 25 февраля 1997 года в Марокко.
Примечание: Несомненно, именно, к этой ветви рода принадлежат, предположительно, родные братья Полубинские. Они упоминаются на одном из генеалогических сайтов русского Интернета:
Полубинский, Тимофей Петрович, числился, как дворянин г. Мстиславля. , Могилевской губернии, Мстиславского уезда в конце XIX века.
Полубинский, Федор Петрович, числился, как дворянин г. Мстиславля, Могилевской губернии, Мстиславского уезда в конце XIX века.
.
Источники:
1. Российский государственный исторический архив, фонд 1343, опись 27, дело 4724: О дворянстве Полубинских. Могилевская губерния. 1816–1885 гг.
2. Российский государственный исторический архив, фонд 1343, опись 36, дело 19763: О дворянстве Полубинских. Могилевская губерния. 1906 г.
3. Российский государственный исторический архив, фонд 1343, опись 27, дело 4714: О дворянстве Полубинских. Волынская губерния. 1894 г.
4. Российский государственный исторический архив, фонд 1343, опись 27, дело 4718: По прошению о выдачи свидетельства. 1888 г.
5. Российский государственный исторический архив, фонд 1343, опись 27, дело 4723: По запросу 2-й экспедиции Герольдии о дворянстве Семена Полубинского. Могилевская губерния. 1843 г.
6. Российский государственный исторический архив, фонд 776, опись 23, дело 46: Дело о службе А. П. Полубинского. Министерство Внутренних Дел. 1910 г.
7. Великий князь Николай Михайлович. Петербургский некрополь. Т. 3. Спб., 1912. С. 256, 296.
8. Российский государственный исторический архив, фонд 1343, опись 27, дело 4725: О дворянстве Полубинских. Могилевская губерния. 1889–1890 гг.
9. Материалы семейного архива Д.Г. Карпинского.
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
«Александр-Рейнольд Полубинский, получил 14 марта 1658-го года привилей на усадьбу Дречилуки в Витебском воеводстве, которой прежде управлял Иероним Друцкой-Горский. Позднее, он стал подсудком Смоленским. "Александр Полубинский подсудок Смоленский" был послом от Слонимского повета на сейм 1668-го года и подписал акт отстранения от власти короля Яна-Казимира. Король Михаил назначил его хорунжим Смоленским. "Александр-Рейнольд Полубинский хорунжий Смоленский"- депутат 1674-го года от "пакта конвента" подписал хартию и акт об избрании нового короля. "Александр Полубинский хорунжий Смоленский" упоминался в 1679-м году в связи с похоронами - Полубинского, маршалка великого Литовского. Согласно родословной он имел два жены. Первая - Кристина Берко, умершая бездетной, и вторая - Фелициана Кухарская, с которой у него был сын Доминик и дочери Катажина и Барбара.»
В «Польском биографическом словаре» есть подробная статья о нём. Вот её текст: «Полубинский Александр-Рейнольд, собственного герба, умер приблизительно в 1687 году, поручик гусарской хоругви, подсудок Смоленский, затем хорунжий Смоленский, был сыном Януша (Ивана) Дмитриевича и Гальшки Подбереской, дочери писаря земского Оршанского. Своей карьерой он обязан главным образом военной службе (более 20 лет в составе войска литовского) и покровительству Александра-Гиллария Полубинского. В начале 1655 года он вступил в гусарскую королевскую хоругвь под командованием А.-Г. Полубинского. Как товарищ этой хоругви, он участвовал в зимне-весенней кампании 1656 года, битве под Варшавой (28-30 июля 1656 г.) и в январе 1657 года в осаде Тыкоцина. Точно неизвестно когда он попал в московский плен, но находился в этом плену вплоть до начала 1658 г. «За, чудом пережитый, плен», он был представлен на Влодавской сессии (16 июля 1658 года) к награде от правого фланга войска литовского (подчинённого князю Сапеге). В том же году, он получил от короля многочисленные земельные угодья. 14 марта 1658 г. он получил усадьбы: Комарки, Вощевичи, Суйрков и Лесников в воеводстве Смоленском после Николая Слобочика и Василия Быкова. Также он получил привилей на усадьбу Дречилуки на Витебщине после Иеронима Друцкого-Горского, имение «ленное» Полоница в Мстиславском воеводстве после Михаила Стеткевича, а в воеводстве Смоленском «ленные» имения: Холим, Чижов, Окутово, Боровки после Адама Стабровского (общие с братом Кшиштофом) . А также Малахов после умершего Стефана Сынгура. Большую часть этих имений А.-Р. Полубинский так никогда и не получил, так как на основании договора с Москвой в 1667 году, Речь Посполита была вынуждена отказаться также и от Смоленского воеводства.
В ноябре 1658 года А.-Р. Полубинский участвовал в осаде и взятии Минска. В 1659 году он участвовал в Курляндской кампании, окончившейся для правого фланга войска литовского взятием Митавы (ныне г. Елгава, Латвия) (8 января 1660 г.). Вместе с хоругвью он бился под Полонкой (27 июля 1660 г.). Вместе а Богуславом Кенсовским, А.-Р. Полубинский был направлен от лица «раненых братьев» к королю с требованием наград, подарков и выплаты денежных сумм за заслуги - его товарищам по полку. Послы добились согласия на получение хоругвью по 4 злотых от каждой влоки (старинная единица меры площади) земли в Могилёвской экономии, а сам А.-Р. Полубинский добился для себя выплаты с земель этой экономии: по 15 грошей с каждой влоки на свои собственные нужды. В начале 1660 г. он принял участие в битве с войском князя Ю.А. Долгорукого над рекой Басей. Затем, вместе со всем полком писаря польного литовского, он участвовал в битве под Кушликами (4 ноября 1661 года). В период конфедерации войска литовского (1661-1663) А.-Р. Полубинский находился вместе со своей хоругвью на постое в воеводстве Новогрудском. Королевская хоругвь, в которой он служил, не участвовала в конфедерации, за что её солдаты получили многочисленные дары от короля Яна-Казимира. По своему требованию, А.-Р. Полубинский вновь получил уделы «ленные» в Смоленском воеводстве. После ареста представителя связи литовского войска – Константина Котовского, который был одно время поручиком казацкой хоругви А.-Г. Полубинского, А.-Р. Полубинский получил его должность – поручика этой хоругви (середина 1663). В качестве поручика этой хоругви, он участвовал в Заднепрянской экспедиции короля Яна-Казимира в конце 1663 г. начале 1664 г.. 13 ноября А.-Р. Полубинский был послан в Рославль к гетману польному литовскому Михаилу-Казимиру Пацу с целью организации взаимодействия обоих флангов литовской армии. 30 января того же года, А.-Р. Полубинский был послан из Михновичей к королю от имени правого фланга войска литовского. В марте того же года, А.-Р. Полубинский получил королевский «ордонанс», предписывающий ему вместе с полком писаря польного литовского идти к Днепру в околицу г. Шклова и блокировать А. Хованского. Тогда, А.-Р. Полубинский стоял во главе целого полка, ввиду отсутствия А.-Г. Полубинского.
Вместе с хоругвью казацкой А.-Г. Полубинского, он принял участие в междоусобице с Ежи Любомирским. Эта хоругвь входила в состав вспомогательного королевского корпуса войска литовского. Очевидно, он участвовал и в битве под Ченстоховой (4 сентября 1665 года), когда целый корпус литовский во главе с А.-Г. Полубинским попал в плен к рокошанам. В июле 1666 года А.-Р. Полубинский отправил часть литовских сил из Короны в Литву.
А.-Р. Полубинский, как подстолий Слонимского повета, руководил от имени А.-Г. Полубинского составлением инвентаря усадьбы Сурвилишки в повете Ошмянском (8 марта 1667 г.). Однако, на этой должности не удержался из-за выступления Анджея Пшецлавского, фаворита канцлера литовского Кшиштофа Паца. Казацкая хоругвь, в которой он был поручиком, не подверглась сокращениям в 1667 году, как всё войско литовское. Ранее 2 августа 1668 года, А.-Р. Полубинский стал подсудком Смоленским; в том же году он был послом от Слонимского повета на «абдукационный» сейм короля Яна-Казимира. Король Михаил-Корибут Вишневецкий назначил его хорунжим Смоленским (1670). На комиссии скарбовой в Вильне (2 июля 1671 года) он получил награду в 500 злотых за свои военные заслуги. В 1670-х годах, А.-Р. Полубинский был поручиком вновь сформированной гусарской хоругви А.-Г. Полубинского. В Дубенце над Бугом А.-Р. Полубинский подписался под манифестом литовского войска (16 октября 1671 г.) против продолжения марша на Украину. В 1673 году он участвовал в Хоцимской кампании. После смотра войск под Сквашовой около Волочиска, А.-Р. Полубинский стал во главе гусарской хоругви маршалка литовского, насчитывающей 110 всадников. В 1674 году он участвовал в заседаниях элекционного сейма и был избран депутатом для участия в редактировании «пактов конвентов». Акт о поддержке короля Яна Собеского, А.-Р. Полубинский подписал от лица Слонимского повета (так как он владел усадьбами в воеводстве Новогрудском) и от лица воеводства Смоленского. На основании “Salvis juribus sanctae Ecclesiae Catholicae utriusque ritus” следует, что он был Греко-Католического вероисповедания. А.-Р. Полубинский подписал протест рыцарства ВКЛ (14 декабря 1674 года), оправдывающий отход литовского войска с Украины.
А.-Р. Полубинский участвовал в Украинской кампании в 1676 г., бился под Журавнем (29 июня 1676 года). 7 декабря 1679 года он присутствовал на похоронах великого маршалка литовского А.-Г. Полубинского, своего начальника и человека, оказывавшего ему протекцию. После его смерти, А.-Р. Полубинский уже не играл такой значительной роли в литовском войске и, вскоре, уволился со службы. В 1686 году он был ещё жив, так как согласно «позыву» в суд 11 марта 1686 года, он был обвинён в том, что захватил хлеб в старостве Каменецком на землях Радзивиллов, когда командовал казацкой хоругвью писаря польного литовского (ущерб был нанесён в 1667 году).
Умер А.-Р. Полубинский, очевидно, в 1687 году, так как в январе 1688 года, хорунжим Смоленским уже Эйдзятович посол на Гродненский сейм.
А.-Р. Полубинский был женат дважды. Первый раз на Кристине Берко-Жезицкой, дочери Николая Нечаевича, а второй раз на Фелициане Кухарской. От второго брака имел сына Доминика, владевшего в 1693 году деревней Беличаны и двух дочерей: Катажину и Барбару.»
Продолжение статьи Ю. Вольфа:
«Доминик Полубинский, хорунжий Смоленский, 23 мая 1693-го года отдал подсудку Минскому Рафалу Костровицкому в залог за 5000 злотых усадьбу Беличаны в Минском воеводстве. На владение этой усадьбой претендовали городской Минский судья Быковский и его супруга. В связи с этими претензиями, они начали судебный процесс.»
Автор: Самійло ВЕЛИЧКО. Заглавие “ЛІТОПИС”.
После отправки этой грамоты в Москву, преосвященный черниговский архиепископ Феодосий Углицкий прислал гетману Мазепе два латино-польских письма от пана Доминика Полубинского, хорунжего Смоленского воеводства из Глухович, которые были написаны 14 января и адресованы ему, отцу архиепископу и гетману. Письма выражали просьбу, дабы, если он оставит Римскую раскольническую веру, то чтобы его приняли в Богохранимую державу благочестивых российских монархов, так как он хочет удостоится чести стать первым (после своих предков) сыном в святой Православной греко-русской церкви.
Письма были такого содержания:
Ясновельможный о Господе и премилостивый отец архиепископ Черниговский, мой вельми милостивый господин и милостивый добротелель!
Дедовская религия моих предков, которая угасла в них после войны между поляками и Литвою, и вера русская святой восточной церкви, стали для меня поводом, чтобы перейти в древнее со времён моих предков подданство под милостивый скипетр московских царей, которые эту веру исповедуют и берегут, и выехать в их державу. К этому побуждают меня не только вопросы религии, но также нестерпимые и всё более жестокие меры Римской церкви, не только в вопросах мирских дел, но и в делах духовных. Про это больно говорить, а не то что писать; кроме того, мне известна и великая милость владетельных московских монархов по отношению к державам, губерниям и к своим подданым, а также и к тем, кто отдаётся под их власть – сие известно всему миру. А поскольку в Польше и Литве запрещено конституцией (под страхом смертной казни и конфискации владений) возвращаться к оставленной предками вере и религии, то эта кара и есть препятствием для осуществления моего намерения. Итак, я хочу перейти в подданство Их Царских Милостей, ибо как раз теперь для меня это самое удобное время, в силу многих стечений обстоятельств, о которых я расскажу Вашей Милости, Милостивому пану, при личной встрече; на что я надеюсь и хотел бы довести дело до конца.
А чтобы обрести друзей и познакомиться с ними в безопасности, чтобы не быть оставленным без внимания и чтобы не поступать легкомысленно, ныне я направляю своё письменное прошение в адрес ясновельможных: его милости пана гетмана Северского, его милости пана генерального есаула, его милости пана Черниговского воеводы, его милости пана Черниговского полковника и их милостей панов сотника и Черниговского писаря и прошу милости и от вас, милостивый пан, чтобы в этом деле было ваше содействие, помощь и добрая воля при моём переходе под скипетр Их Милостей Царей, чтобы было ваше согласие на моё это намерение, чтобы была мне подана ваша рука помощи, так как ты сам тут правишь и можешь помочь мне перейти к ним.
Ведь призывает к этому Вашей Милости, митостивго пана и добродетеля, сама эта религия, которой Вы яляетесь прелатом и наидостойнейшим епископом, дабы пастырь из неволи возвращал в своё стадо заблудшую овцу. Надеюсь, что, хотя мне и придётся покинуть свои владения и место жительства из-за веры и начальников, но благодаря безмерной милости пана гетмана, всей рады и их милостей панов воевод, мне возместятся мои потери от щедрот ваших, хотя бы за счёт старых усадеб расположенных в земле Северской и на Смоленщине, принадлежавших ранее моему деду и отцу; а также я надеюсь получить место службы, на котором я мог бы служить достоинству Божиих церквей и за достоинсво Царское и молить Господа Бога чтобы ниспослал Он счастливое правление и доброе здоровье их милостям.
Прошу в этом особого внимания Вашей Милости и Милостивого пана, и содействия, так как не хотелось бы сейчас совершать этого на свой страх и риск, чтобы не утратить того что имею сейчас ради неясных перспектив в будущем, пока не получу от упомянутых панов и от Вашей Милости Милостивого пана и добродетеля лично, без двусмысленностей определенное и твёрдое письменное обещание, из которого я пойму, будет ли это отговорка или твёрдый и положительный ответ мне, а тогда уж я смогу по-настоящему поклониться Вашей Милости и Милостивому панству.
Надеюсь на это и вверяю себя расположению Вашей Милости Милостивого пана и добродетеля, припадаю к отеческим ногам, оставаюсь нижайшим слугою Вашей Милости Милостивого пана и добродетеля.
Доминик Полубинский.
Писано в усадьбе Глуховичи, 14 января 1694 года
Второе письмо написано им же и адресовано гетману (Мазепе- Д.К.)
Ясновельможный милостивый пан гетман Северских войск Его Царской Милости, мой премилостивый пан и милостивый добродетель!
Человеческой природе свойственно что на этом свете люди терпят разные, часто непредвиденные изменения, иногда по своим заслугам, а порой по воле Всевышнего Творца. Ныне, я надеюсь на такой исход, что коли Ваша Милость Милостивый пан, соизволит выразить мне содействие и своё расположение, то я окончательно решу выехать за границу под милостивую защиту Их Милостей Царей и Вашу личную милость милостивгого пана, лишь бы только мог я иметь безопасное убежище. Причиной этого не есть неверность или измена против Его Милости короля Речи Посполитой—хочу я только сбросить с себя римскую веру, которая совершает ныне много преступных дел, а развращённость духовенства множится из-за “симонии” (“симония” — купля-продажа духовных должностей в католической церкви в средние века) и торговли Божьей милостью, а в светском обществе – из-за беззакония и кривды, которые чинятся верхними слоями общества против нижних, бедных и творится сие не без разрушения чувства совестливости,
Видя близкую погибель из-за испорченности духовенства и предательство панов и гетманов, также понимая, что народ польский живёт без прав и справедливости, я хотел бы возвратится в лоно религии своих отцов – греческой святой восточной православной церкви моих предков и принять её, отвергнутую.
А у нас, эти духовные прелаты постановили на сеймовых конституциях при согласии всей отчизны, что того, кто из русской религии или других вер (хоть бы даже он имел наследственное право) перейдёт в римскую, а потом вернётся к отеческой или дедовской вере, того следует казнить смертною казнью и отобрать всё имущество. Посему, в границах Польского королевства и Литовского княжества, я не могу вернуться к Правослваной религии и прихожу с нижайшим моим поклоном под протекцию Царей, Их Милостей и Вашей Милости милостивого пана, как к ревнитиелям, деятелям и распространителям той религии, обнимаю ноги моего милостивого пана с просьбою, чтобы я не был отринут с этой моею просьбою; и я лелею надежду на содействие, ибо целому свету известна ласка и щедрость Их Милостей Царей. Также, я надеюсь, что не захочет отринуть меня от этого подданства защита и ласка Вашей Милости Милостивого пана, а напротив, пожелаете принять меня подданым гражданином отчизны Их Милостей Царей необъятной державы и определить на службу меня, слугу своего подданого в Смоленском или Черниговском воеводствах, где служили до войны отцу Их Царской Милости предки наши и сам родитель мой. Это желание многократно выражал блаженной памяти милостивый Царь в своих милостивых державных грамотах, призывая возвратиться в Православную веру, но мой родитель отказывался, жалея малолетних детей и свою жену, а нашу мать. Храня это в памяти, хоть и был я тогда в малых летах, я рад своему выбору тому, что могу поступить согласно желанию Его Царской Милости и твёрдо желаю быть теперь верным подданым Их Царских Милостей. И ежели особая ласка и покровительство Вашей Милости милостивого пана мне позволит, то я, ощутив её, буду до конца своих дней должен буду Бога молить о счастливом правлении и добром здравии Их Милостей Царей и Вашей Милости, а ныне, припадая к ногам Вашей Милости моего милостивого пана и полагаюсь на милость вашу, буду ждать с трепетом письменного ответа, остаюсь навсегда
Вашей Милости милостивого пана, нижайше преданый слуга
Доминик-Станислав Полубинский, хорунжий Смоленского воеводства.
Писано в усадьбе Глуховичи, 14 января 1694 года.
После такого воззвания и пожелания пана Полубинского, ему был послан ответ от архиепископа и от гетмана, чтобы не оставлял он этого доброго и спасительного намерения и прибыл с непоколебимой надеждой на расположение к себе гетмана. Получив такие ответы, он прибыл в Чернигов, где отрёкся от римской веры и принял, как положено, святое благочестие. Вскоре затем, он женился, взяв замуж дочь знатного Черниговского товарища Карпа Мокриевича и, облагодетельствованный уважением гетмана, начал жить в городе Стародуб, где вскоре был поставлен городовым атаманом.”
Примечание: Согласно энциклопедии Брокгауза и Эфрона, Карп Мокриевич - Генеральный Писарь Запорожского войска, стал прародителем русского дворянского рода Деборгий-Мокриевич, внесённого во 2-ю часть родословной книги Черниговской губернии.
Карп Мокриевич в 1672 году был среди противников гетмана Демьяна Многогрешного. Под его охраной Многогрешного отослали в Москву, где после пыток, осудили на смертную казнь, заменённую ссылкой в Сибирь.
Продолжние статьи Ю. Вольфа:
«Пятая ветвь рода.
Ветвь Ивана.
Примечание: Именно эта ветвь рода Полубинских не только подтвердила, в соответствии с требованиями законов Российской Империи, своё дворянство, но и получила (уже в 19-м веке) законное подтверждение от Российских властей на право употребления княжеского титула. В подтверждение этого факта, эта ветвь рода была внесена в 5-ю часть Литовской Гродненской Губернской Дворянской Родословной Книги (в 5-й части помещались только титулованные роды).
Их дело о дворянстве хранится в Санкт-Петербурге в Архиве Департамента Герольдии ( РГИА-Российский государственный исторический архив), фонд 1343, опись 27, часть 2, дело 4715, листы 4, 20, 21 и др.
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
Князь Иван Иванович, сын князя Ивана Андреевича и Настасьи Сангушко, в 1557-м году упоминается вместе с матерью, а в 1558-м году -вместе с братьями. В 1574-м году "князь Иван Полубинский" получил привилей на усадьбы Шуляки и Ярнево в повете Слонимском, а в 1576-м году он получает привилей на Слонимское лесничество, а в 1582-м году он получает подтверждение на это лесничество. В 1584-м году он временно был ещё и подстаростой Слонимским. Скончался он в начале 1600-го года, а "лесничим Слонимским после смерти князя Ивана Полубинского" стал канцлер Лев Сапега. Согласно родословной, у него был единственный сын Михаил -от брака с некоей Зенович. В гербовнике Несецкого, ему приписывается ещё один сын - Ян (Иван) и две дочери: одна - замужем за Тышкевичем, а другая за - Зухановским.
Князь Михаил Полубинский, в 1590-м году получает (очевидно - от отца) привилей на усадьбы Шуляки. 20-го мая 1616-го года, с должности писаря земского Слонимского его назначают на должность судьи земского Слонимского. В 1626-м году "Михаил Полубинский, судья земский Слонимский", служит комиссаром королевским по разграничению Глуска Дубровицкого в Новогрудском воеводстве со староством Бобруйским. Он пережил своего сына, как видно из того факта, что в 1640-м году ему был посвящен панегирик на смерть сына. Сам он скончался в 1651-м году, когда судьей земским Слонимским "после смерти Михаила Полубинского" был назначен Стефан Кендзержавский. Согласно родословной у него было две жены. Первая - Эльжбета (Елизавета) Корсак, дочь подкомория Полоцкого, а вторая -урожденная Оффанасович. Его дети: сыновья Лев, Николай и Дмитрий, а также дочери: Гальшка -замужем за Ежи Масальским, стольником Брацлавским, Юстина и Цецилия - были незамужние. Трое его сыновей, Лев, Николай и Дмитрий подписали в 1632-м году акт об избрании короля Владислава IV.»
Примечание: Не перу ли именно этого Михаила Полубенского принадлежит стихотворение, напечатанное в 1632 году в типографии Киево-Печерского монастыря Софронием Почаским (текст цитирую по интернетовской версии):
“Софроній Почаський
ΕΥΧΑΡΙΣΤΗΡΙΟΝ, албо Вдячность ясне превелебнЂйшому в ХристЂ єго милости господину отцу кир Петру МогилЂ, воєводичу земль Молдавских, великому архимандрітови святои великои лавры чудотворнои Печерскои Кіевскои, вЂры православнои в Церкви святои въсточнои промоторови побожному и несмертелнои славы годному оборонци
од спудеов гимназіум єго милости з школы реторіки, за гойныи добродЂйства, собЂ и Церкви православной, в фундованю школ показаныи. При вЂншованю свят хвалебных Въскресенія Христова, спасителя міру, повинне а упрейме отданая.
В друкарни того ж монастира Печерского Кієвского року 1632, мЂсяца марта, 29 дня.
Корень умЂєтности седмый
Астрономія
Учить бЂгов небесных
Где ясный палац Фебов, розный в будованю,
В положеню высокій, сличный в маліованю,
Где свЂтлый лихтар в небЂ, з седми лямп зложоный,
От всЂх сторон крыштальом моцне обточоный,
Где єст мЂстце планетом и звЂздам грунтовным,
Отколь свЂтлость променем спадаєт кляровным,
Там мысль тая наука людськую заносить,
През що скрытых познане натур до нас вносить,
Астролюг бЂг солнечный в ЗодіацЂ знаєт.
И през то в речах пришлых скуток освЂдчаєт.
ДовтЂп людській прикрую подыймуєт працу,
Аби могл свЂдом быти горнєго палацу.
В науцє зась кто добре звЂздарськой цвичоный,
Не барзо в том познаню будет утружоный.
Щаслившій єст над иных, могу речи смЂле,
Астроном, бо он першій познал Бога в тЂлє,
Тому ж мирру з кадилом нєх вЂщкове носять,
Не Рождество, леч з мертвых въстанє юж голосять.
В якой сла†арабов астроном зоставил,
Такую-сь, честный отче, юж Россіи справил.
Михаил Полубенській”
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
«Леон (Лев), его сын от брака с Эльжбетой Корсак, погиб в 1633-м году при штурме Белой, во время Смоленской военной кампании короля Владислава IV. Он похоронен в Киеве. В панегирике, написанном в 1640-м году на смерть Николая Полубинского, он упоминался как покойный.
Миколай (Николай) Полубинский, назначен подчашим Слонимским 29 ноября 1635-го года. Именовался чашником Слонимским. Умер в 1640-м году. Дмитрий-Самуил Полубинский, в марте 1640-го года был назначен подчашим Слонимским, а 25-го марта 1659-го года с этой должности был переведен на должность хорунжего Слонимского, после того как Станислав Полубинский был переведен с должности хорунжего на должность подкомория Слонимского. Видимо, в 1660-м году он стал маршалком Слонимским. "Дмитрий Полубинский маршалок Слонимский" на сейме 1667-го года был назначен комиссаром по вопросам оплаты войску. На том же сейме он получает подтверждение своих прав на усадьбу Шуляки в Слонимском воеводстве. Находясь в этой же должности, он подписал в 1669-м году акт об избрании короля Михаила. Около 1670-го года, он был назначен воеводой Новогрудским. С тем же титулом он упоминается и в июне 1671-го года: "Дмитрий-Самуил Полубинский воевода Новогрудский". На сейме 1673-го года "Дмитрий-Самуил Полубинский воевода Новогрудский" добивается освобождения своего двора в Слониме от повинностей. Тот же "Дмитрий-Самуил Полубинский воевода Новогрудский" был упомянут в 1675-м и в 1679-м годах, а также в июле 1687-го года. Очевидно, скончался он в 1688-м году, так как в 1689-м году должность воеводы Новогрудского была не занята. У него было две жены: Констанция Стадницкая и Петронелла Тышкевич, дочь каштеляна Смоленского, которая была ещё жива в 1679-м году. От этих браков у него было шесть сыновей и одиннадцать дочерей. От брака со Стадницкой сыновья: Ремиан, Леон, Михаил, а от брака с Тышкевич, сыновья: Петр, Антоний, и ещё один сын Гилларий (неизвестно от которой из жен он был), умерший молодым. Дочь Софья, от Стадницкой, умерла незамужней, Анна -замужем за Станиславом Папроцким, Эльжбета -монахиня монастыря Святой Бригитты, Констанция - замужем за Воловичем, Флорианна -замужем за Немцевичем, Eфрозына и Катажина -монахини Бернардинского монастыря, Клара -монахиня, Иоанна -монахиня монастыря Св. Бригитты, София (ещё одна) умерла незамужней и Анна -не была замужем.»
Подробная биография Дмитрия-Самуила Полубинского опубликована в «Польском биографическом словаре». Вот её текст: «Полубинский, Дымитр-Самуэль, собственного герба (умер в 1687 г.), воевода Новогрудский.
Д.-С. Полубинский, был сыном Михаила и Эльжбеты (Елизаветы) дочери Кшиштофа-Романа Корсака подкомория Полоцкого. Д.-С. Полубинский присутствовал на «элекции» (избрании – Д.К.) короля Владислава IV в 1632 году. В 1640 году он был назначен на должность подчашия Слонимского на смену своему умершему брату Миколаю (Николаю). В 1655 году он участвовал в заседаниях Трибунала Литовского в качестве депутата от Слонимского повета. Д.-С. Полубинский начал воинскую службу, очевидно, во время «потопа» (нашествия на Польшу шведов – Д.К.), став поручиком гусарской хоругви Марциана Огинского, хорунжего Троцкого. 12 мая 1657 года он подписал в Пружанах инструкцию, данную послам правого фланга литовской армии, отправленных к королю от лица Гетмана Великого Литовского князя Павла Сапеги и против, поддерживаемого королевским двором Гетмана Польного Винцентия Госевского. 27 марта 1659 года он был провозглашён хорунжим Слонимским, а затем, очевидно, в 1660 г. –маршалком Слонимским. В этот период он перешёл в королевскую гусарскую хоругвь, в которой был поручиком его родственник Александр-Гилларий Полубинский и стал там хорунжим. Вероятно, уже в составе этой хоругви он и участвовал в кампании 1660 года в Белоруссии, в успешных боях с И. Хованским под Полонкой (28 июня) и над рекой Басей (8 октября). Когда в 1661 году, дело дошло до создания в Полудовичах конфедерации войска литовского, то королевская гусарская хоругвь не приняла в ней участия. Несмотря на это она помогла конфедератам и в успешной битве под Кушликами (ноябрь 1661 г.) войско Хованского было разбито. Затем, очевидно, хоругвь экскортировала короля для принятия участия в осаде Вильны, откуда затем ушла в Петриковичи, где она находилась весной 1662 года, после чего ушла в воеводство Новогрудское.
После окончания конфедерации войск литовских и в преддверии планируемой королём Яном-Казимиром войны с Москвой, летом 1663 года Д.-С. Полубинский был послом у короля от лица своей хоругви. 3 августа того же года, он прибыл во Львов и сообщил королю что его гусарская хоругвь движется маршем на Влодаву. Затем, он возвратился к хоругви, вместе с которой он направился маршем к Днепру, где концентрировались литовские войска перед нападением на московские владения (1663-1664).
Во время отвода польско-литовских войск после провала кампании, королевская гусарская хоругвь приняла участие в знаменитой экспедиции корпуса под предводительством А.-Г. Полубинского и Стефана Видзинского в глубь московских владений. С августа 1664 года Д.-С. Полубинский вместе со своей хоругвью находился в Минске. Осенью того же года, вопреки своему желанию, он стал комендантом , остающихся на московском фронте литовских войск правого фланга. После краткого пребывания в ноябре в лагере под Могилёвым Д.-С. Полубинский вновь отправился в Минск, где и оставался до весны 1665 года, охраняя территорию ВКЛ от отрядов московской армии.
Очевидно, затем он принял участие в кампании войск преданных королю против рокошан Ежи Любомирского. Эта кампания завершилась поражением королевских войск под Ченстоховой 4 сентября 1665 года. Весьма вероятно, что Д.-С. Полубинский разделил судьбу соратников и предводителя А.-Г. Полубинского, которые попали в плен к рокошанам и были освобождены только поздней осенью того же года. Неизвестно, участвовал ли Д.-С. Полубинский в очередной кампании королевских войск против рокошан в 1666-м году. Королевская гусарская хоругвь прибыла в лагерь в составе всего лишь нескольких воинов, что привело к её роспуску после окончания этой кампании. На этом Д.-С. Полубинский завершил свою военную карьеру.
Весной 1667 года, Д.-С. Полубинский присутствовал на весеннем сейме, от лица которого, он был избран депутатом для решения вопросов связанных с оплатой войску. В это же время были подтверждены его права на усадьбу Шуляки, которую получил в управление ещё его отец. Также, он присутствовал на церемонии избрания нового короля – Михаила Корибута-Вишневецкого и подписался под присягой, данной новым королём (7 июля 1679 г.). Вероятно, в 1670 г. Д.-С. Полубинский был назначен на должность воеводы Новогрудского, что произошло не столько вследствие его личных заслуг, сколько вследствие роста влияния Александра-Гиллария Полубинского, в то время бывшего Маршалком Великим Литовским, ибо Д.-С. Полубинский был верным проводником политики, проводимой Маршалком Великим Литовским.
Сам Д.-С. Полубинский, однако, не отличался активностью. Знаем только, что он был директором «предковокационного» сеймика в Новогрудке 29 декабря 1673 года. Также, он был (по поручению Александра-Гиллария Полубинского) вице-экономом Брестским.
Д.-С. Полубинский умер 8 августа 1687 г.
Д.-С. Полубинский был дважды женат. Первый раз на Констанции Стадницкой, дочери Викторина каштеляна Пшемысльского, а второй раз на Петронелле, дочери Петра Тышкевича, каштеляна Смоленского.
От первого брака он имел сыновей: Михаила, судью земского Слонимского, Леона-Казимира и Ремигана (умершего в 1748-м году) подкомория Слонимского.
От второго брака: Пётр (умер в 1727) прелат и пробошч кафедры Виленской, епископ номинат Жмудский, назначенный королём Станиславом Лещинским в 1708 году, но это назначение не было одобрено королём Августом II и Папой Римским; Антоний и Гилларий (умер молодым). Кроме того, Д.-С. Полубинский имел 11 дочерей, из которых, Эльжбета, Катажина, Клара и Иоанна вступили в монашеский орден Святой Бригитты в Вильне, две дочери Софья и Анна – остались незамужними, другая дочь с тем же именем –Анна – вышла замуж за Станислава Папроцкого, Констанция – вышла замуж за Казимира Воловича, судью земского Виленского, Флорианна- вышла замуж за Яна Немцевича стольника Витебского и Эфрозына - вышла первый раз замуж за Михаила Корсака, войского Мстиславского, а во втором браке – за Теофилом Олендзким маршалком Волковысским (о нём есть статья в этой же энциклопедии).»
Примечание: В городе Слониме на юго-восток, немного поодаль, размещается бывший костел бернардинского монастыря. Он был построен в 1639—1645 годах как опорный пункт системы городских оборонительных зданий, на средства королевского секретаря Андрея Радвана и его жены Катерины. С тех пор улица и называлась Бернардинской. В 1864-м костел закрыт и стал православной Свято-Троицкой церковью. В 1921 году его вернули католикам, а после войны в 1945 году – снова православным. Монолитный храм завершается высокой островерхой крышей и мощной трехъярусной башней-звонницей, в общей барочной стилистике видны еще следы готического зодчества с круглыми бойницами. При храме находятся фамильные часовни-гробницы родов князей Полубинских и Слизней. В декоративной композиции интерьера с пластичными алтарями можно увидеть старинные иконы ХVIII века. Жилой корпус построен в 1749 году – эту дату можно увидеть на угловом камне фундамента.
Продолжение статьи Ю. Вольфа:
«Дети Дмитрия-Самуила Полубинского:
Эльжбета, в 1691-м году ушла в монастырь Святой Бригитты. Иоанна, в 1691-м году была настоятельницей монастыря Св. Бригитты. Констанция - супруга Казимира Воловича, ставшего в итоге, судьей земским Слонимским.
Флорианна -супруга Анджея-Яна Немцовича стольника Витебского. Эфрозына (Ефросинья), его дочь от брака с Тышкевич, была также и крестной дочерью Полубинского маршалка великого Литовского; в 1679-м году, она была невестой войского Мстиславского Александра Корсака, за которого она впоследствии и вышла замуж и который скончался в должности подкомория Новогрудского. Эфрозына позднее снова вышла замуж за Теофила Олендского маршалка Волковыского.
Петр, родившийся от брака с Тышкевич (смотри выше) стал ксендзом (католическим священником –Д.К.). Он принял сан 1-го января 1675-го года. С должности каноника Виленского, на которой он был уже в 1679-м году, он был назначен 28 марта 1704-го года- настоятелем Виленской кафедры. Король Станислав Лещинский, назначил его епископом Жмудским в 1708-м году. "Kсендз Полубинский, епископ Жмудский" -упоминается в 1709-м году. Не будучи поддержанным Августом II-м он не получил утверждения в должности от Папы Римского и в 1725-м году, празднуя юбилей 50-ти летия своей духовной карьеры, он был назван "прелат и пробощ Виленской кафедры". Он умер в 1727-м году, а 26-го мая того же года, король назначил на Виленскую кафедру Юзефа Сапегу вместо "скончавшегося каноника Полубинского". Леон-Казимир Полубинский, родившийся от брака со Стадницкой. "Леон Полубинский сын маршалка Слонимского" был выбран от Брестского воеводства послом на выборы короля в 1669-м году; "Леон-Казимир Полубинский, сын воеводы Новогрудского" также был послом от Новогрудского воеводства на выборы короля в 1674-м году. Тот же "Леон Полубинский сын воеводы Новогрудского" был назначен в трибунал по делам казны от сеймов 1676 и 1678-го годов. На этом последнем сейме, "Леон-Казимир Полубинский сын воеводы Новогрудского", получил освобождение от повинностей для своего дворца в Россенах. Он был упомянут в панегирике на смерть маршалка великого Литовского Полубинского в 1679-м году. В 1689-м году "Леон-Казимир Полубинский, сын воеводы Новогрудского, дворянин покоевый королевский и его супруга Клара Сипович" получили от Станкевича привилей на тивунство и державу Тверскую на Жмуди. Леон Полубинский был послом на сейме 1690-го года. Тот же "Лев-Казимир Полубинский, сын воеводы Новогрудского, покоевый королевский, тивун Тверский" («тивун» - судья. Д.К.) был послом от Слонимского повета на выборax короля в 1696-м году. И тот же "Леон Полубинский тивун Тверский" был послом от Слонимского повета на сейм 1703-го года. В 1704-м году, "Леон-Казимир Полубинский тивун Тверский, сын воеводы Новогрудского" получает привилей на подаренный костелу в Твере дворец и на передачу своему сыну Федору Полубинскому должности тивуна Тверского а также прав на деревню Видейки и на староство Ликовянское. В 1720-м году "Леон-Казимир Полубинский тивун Тверский" получает повторное согласие на передачу прав на деревню Видейки своему сыну Федору, а прав на тивунство Тверское - "своему сыну Юзефу старосте Курклянскому". Ещё в 1726-м году он законно оформляет права Тверского тивунства для своей жены и в том же году отказывается от Тверского тивунства в пользу своего сына Юзефа. Вскоре после этого он скончался в том же 1726-м году, а тивунство Тверское "после смерти Полубинского отца перешло Полубинскому сыну". О его сыновьях: Теодоре (Федоре), упоминавшемся в 1700-х -1720 годах и о Юзефе (Иосифе) старосте Курклянском, ставшем после своего отца тивуном Тверским, больше сведений не найдено. Сыном Леона или же Юзефа был "Кшиштоф Полубинский сын тивуна Тверского", упоминавшийся в 1731-м году. 22-го июня 1748-го года его перевели с должности старосты Курклянского на должность судьи Слонимского, которую он занял вместо умершего Михаила Полубинского. Сам он скончался в 1766-м году. Вероятно его сыном был Виктор Полубинский, упоминавшийся в 1771-1787-м годах, как стольник Слонимский, а в июле 1787-го года был назначен войским Слонимским и оставался на этой должности ещё в 1794-м году.
Ремиан Полубинский, рожденный в браке со Стадницкой, упоминается в 1674-м году, когда подписал от Слонимского повета хартию об избрании короля. "Еремияш Полубинский сын воеводы Новогрудского" был в 1679-м году хорунжим в войске. "Ремиган Полубинский" в декабре 1701-го года с должности хорунжего Слонимского назначен на должность подкомория Слонимского. Умер он ранее 1748-го года, так как в этом году 23 июня подкоморием Слонимским "после смерти Ремигана Полубинского" был поставлен Стефан Слизень.»
В «Польском биографическом словаре» есть подробная биография Леона-Казимира Полубинского. Вот её текст: «Полубинский, Леон-Казимир, собственного герба (умер в 1726 году), посол на сейм, тивун Тверский. Был сыном Дмитрия-Самуила Полубинского и Констанции Стадницкой. Учился в иезуитском коллегиуме в Браневе. В 1669 году был избран послом на элекционный сейм на Брестском «реляционном» сеймике (15 января). Очевидно, как и многие другие Полубинские, он служил в 1670-х годах в войске ВКЛ в хоругви своего родственника Александра-Гиллария Полубинского. В более позднее время, Л.-К. Полубинский, возможно, командовал хоругвью в войске литовском, так в 1680-х годах он именовался «полковником Его Королевской Милости». Но в первую очередь, Л.-К. Полубинский был шляхетским общественным деятелем. В 1673 г. при поддержке отца, который был маршалком Новогрудского сеймика, Л.-К. Полубинский был избран (29 декабря) послом на конвокационный сейм.
На этом конвокационном сейме, он был назначен в скарбовую комиссию, занимающуюся вопросами выплаты денежной задолженности литовскому войску. Комиссары должны были собраться в Вильне 21 марта 1674 года. Затем, Л.-К. Полубинский был послом от Новогрудского воеводства на элекционный сейм 1674 года и подписал «суфранию» короля Яна Собеского от имени воеводства Новогрудского (21 мая).
Л.-К. Полубинский был также послом на конвокационный сейм короля Яна III . От посольской избы Л.-К. Полубинский был назначен депутатом в трибунал скарбовый ВКЛ в Вильне, который начал свои заседания 8 июня 1676 года. В 1678 году Л.-К. Полубинский был управителем ключа Ломазы в экономии Брестской, администратором которой был А.-Г. Полубинский.
В том же году Л.-К. Полубинский прилагал усилия для получения должности подскарбия надворного литовского, но, несмотря на поддержку со стороны А.-Г. Полубинского, этой должности не получил. Л.-К. Полубинский был послом на Гродненский сейм в 1679 г. Тогда его вновь назначили в скарбовый трибунал ВКЛ.
В 1689 году Л.-К. Полубинский был в должности покоевого дворянина короля Яна III и в том же году (вместе с женой Кларой Сипович ) на тивунство и державу Тверскую (держава – королевское имение, которое король давал в управление. –Д.К.) на Жмуди. В 1690 г. Л.-К. Полубинский был послом на Варшавский сейм от повета Слонимского, также он был Слонимским послом на конвокационном сейме и подписал акт конвокации. В августе 1698 года, Л.-К. Полубинский участвовал в обычных собраниях на Жмуди то в Лавнях, то в Пузевичах. Подписал, одобренный тогда же «акт станов» ВКЛ (14 августа).
Как деятель из партии оппозиционной Сапегам, он был назначен послом от княжества Жмудского на «пацификационный сейм» повторно созванный в 1699-м году. Возможно, он участвовал и в битве под Олькениками, хотя в «акте станов» ВКЛ, подписанное под Олькениками 2 декабря 1700, его не упоминают. Впрочем, там и не перечислен тогдашний состав 7 хоругви княжества Жмудского, участвовавшей в битве под командованием Жмудского старосты Григория Огинского.
В 1703 году Л.-К. Полубинский был послом на Любельский сейм и его избрали депутатом от партии сторонников короля, наряду с резидентами сената. Немногим ранее, он был делегирован от имени Слонимского сеймика (6 февраля 1703 года) на заседания в Вильне “ex limitatione” съезда Ружанского (1 декабря 1702 г.). Л.-К. Полубинский подписал в Вильне 7 марта 1703 года «конфедерацию станов» ВКЛ , поддерживавшую короля Августа II. В 1704 году он получил согласие на передачу своему сыну Фёдору (Теодору) Тверского тивунства с деревней Видейки и староства Ликовянского. В 1710 году, Л.-К. Полубинский участвовал в качестве посла от Жмудского княжества в заседаниях Варшавской Генеральной Рады.
Дальнейшая деятельность Л.-К. Полубинского известна историкам очень слабо. Под конец его жизни, начиная с 1720-х годов, его поглотили, в основном, дела имущественные, связанные с разделом владений между сыновьями. Так же как и многие другие Полубинские, Л.-К. Полубинский подписывался «Полубинский из Лубна» не будучи совершенно владельцем тех земель. Он владел дворцом в Росенях и в Твере (в 1704 году утверждена передача его костёлу).
В 1720 г. Л.-К. Полубинский повторно получил утверждение факта передачи деревни Видейки сыну- Фёдору, а тивунство Тверское сыну - Юзефу (Иосифу) старосте Курклянскому. В 1726 году Л.-К. Полубинский сделал “communicato juris” для своей жены на тивунство Тверское. В том же году он окончательно отказался от этого своего тивунства в пользу сына Юзефа.
Л.-К. Полубинский умер в конце 1726 года.
Л.-К. Полубинский от брака с Кларой Сипович имел трёх сыновей: Фёдора (Теодора) – старосту Ликовянского, Юзефа (Иосифа), который после смерти отца принял должность тивуна Тверского и Кшиштофа (Христофора) (умершего в 1766 г.)—(если верить версии Ю. Вольффа, это мог быть, однако, сын Юзефа, а значит – внук Л.-К. Полубинского!) , который в 1733 году упоминался с титулом тивуна Тверского и был также старостой Курклянским (после Юзефа), а 22 июня 1748 года стал судьёй земским Слонимским после смерти Михаила Полубинского.»
Примечание: Родословная Полубинских приведенная в РГИА (Российский государственный исторический архив, фонде 1343, опись 27, часть 2, дело 4715, листы 4, 20, 21.) ясно показывает, что Кшиштоф (Христофор) – был сыном Леона-Казимира. Напомню, что именно это дело о дворянстве, в том числе, подтвердило княжеский титул рода Полубинских.
Согласно этой родословной, у Кшиштофа был сын Виктор Полубинский. У Виктора Полубинского, в свою очередь было четыре сына:
1) Константин Полубинский.
2) Викентий Полубинский.
3) Иван (Ян) Полубинский, у которого были сыновья Генрих-Виктор-Станислав, Витольд-Клементий-Виктор и Владислав-Иван (Ян).
4) Казимир Полубинский у которого был сын – Константин Полубинский.
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
«Антоний Полубинский, рожденный в браке с Тышкевич, упоминался в 1679-м году, а в 1712-м году он принимал участие в Гродненском сеймике. Он был женат на Иоанне Олесьницкой, герба Радван, дочери Мартина и Блиновской. У них были сыновья Мартин и Антоний.
Михаил Полубинский, самый старший сын Дмитрия воеводы Новогрyдского, рожденный в браке со Стадницкой, в качестве подстолия Слонимского подписал хартию об избрании нового короля в 1674-м году. Уже в 1679-м году он был подсудком Слонимским, а в 1701-м году - судьей земским Слонимским. Скончался он, видимо, около 1720-го года, однако нового судью земского Слонимского "на место умершего Михаила Полубинского" назначают только 22-го июня 1748-го года. Им стал Кшиштоф Полубинский староста Курклянский. Женат он был на Кларе Тышкевич дочери каштеляна Смоленского. С ней у него было четыре сына: Леон, Дмитрий, Мартин и Людвик, как это видно из тяжбы о сyммах от усадьбы Деречин.
Леон Полубинский, "сын судьи земского Слонимского, староста Преросльский, вместе со своей супругой Терезой, урожденной Островской, вдовой подстолия Смоленского Эйдзятовича", в 1723-м году, признают, что Антоний Сапега уплатил им сумму в 54000 злотых, занятую его родителями: стольником великого княжества Литовского Ежи Сапегой и его супругой Геленой Сапега, урожденной Полубинской в 1711-м году под залог усадьбы Деречин, у родителей Терезы Полубинской: Владислава Оcтровского чесьника Цехановского и его жены Марианны, урожденной Мороз. Вскоре, «Леон Полубинский поручик Петигорский» скончался, а вскоре после этого умерла и его вдова, а 16-го февраля 1726-го года, привилей на староство Преросльское и державу Ганчу получает некий Михал-Алоизий Савицкий. Наследницы Терезы, урожденной Островской, в первом браке бывшей замужем за Юзефом Эйдзятовичем, во втором браке бывшей замужем за Леоном Полубинским старостой Преросльским: её дочь Варвара, урожденная Эйдзятович, бывшая в первом браке за Дмитрием Полубинским судьёй земским Слонимским, а во втором браке бывшая замужем за Фелицианом Ожешко стражником Пинским от имени своего и от имени своей младшей сестры Зузанны Эйдзятович, состоящей замужем за Юзефом Ожешко войским Мельницким, в 1731-м году заверила в законном порядке договором, права на указанную выше сумму заклада на усадьбе Деречин между разными особами, среди которых упомянуты “Мартин и Людвик, сыновья судьи земского Слонимского, а также Кшиштоф, сын тивуна Тверского -Полубинских”.
Дмитрий Полубинский, “сын судьи земского Слонимского, женатый на приемной дочери своего брата Леона Полубинского -Варваре Эйдзятович” умер бездетным, а его вдова уже в 1731-м году была женой Фелициана Ожешко, стражника Пинского.
Мартин Полубинский, сын судьи земского Слонимского, упоминался в 1731-м году.
Людвик Полубинский, сын судьи земского Слонимского, упоминался в 1731-м году. В том же 1731-м году, 3 марта “Людвик с Лубна Полубинский, сын судьи земского Слонимского” был назначен подчашим Слонимским.
Четвертая ветвь рода.
Ветвь Федора.
Федор Иванович, сын Ивана Андреевича и княжны Сангушко, упоминался в 1558-м году вместе с матерью и братьями. В 1562-м году “князь Федор Иванович Полубинский” ведет судебный процесс против князей Богдана, Петра и Остафия Тимофеевичей Пузынов о незаконном захвате его усадьбы Котчин. Кажется, что он ещё был жив в 1580-м году, когда “князья Григорий Федорович и Петр Федорович Полубинские” обвинили “князя Александра Ивановича Полубинского державца Вилькийского и Поюрского” в том что он поймал и отправил в своё имение -Глубокое - “слуг их отца князя Федора Ивановича Полубинского” из общего их владения Деречина, при этом упоминался и «их третий брат, князь Матвей Полубинский». Согласно родословной, князь Федор от жены своей урожденной Козеко, оставил четырех сыновей Петра, Григория, Матвея и Юзефа (Иосифа). О Петре и Григории, кроме вышеприведенного упоминания в 1580-м году, больше никаких сведений нет.
Князь Матвей Федорович Полубинский, упоминавшийся в 1580-м году вместе с отцом и братьями. “Князь Матвей Полубинский” получил в 1589-м году от князей Слуцких за 800 коп грошей Литовских село Бородчицы в державе Могилевской, а в 1605-м году он получил привилей на земли и в том же году был назначен королевским комиссаром для осмотра моста в деревне Грозовцы в Новогрудском воеводстве, принадлежащей Володковичу. В 1617-м году он был назначен асессором в делах горожан города Глуска. Со своей женой, урождённой -Барановской, он оставил сына Станислава и дочь, вышедшую замуж за Скорульского.
Станислав Полубинский -уже в 1640-м году был хорунжим Слонимским. С тем же титулом от имени Новогрудского повета он подписал в 1648-м году хартию об избрании короля и был послом на сеймы 1655-го и 1658-го годов. В начале 1659-го года он был переведен с должности хорунжего на должность подкомория Слонимского. Он умер через год после этого, а подкомирием Слонимским 24 мая 1660-го года был посажен “после смерти Станислава Полубинского” - Стефан Кендзежавский судья земский Слонимский. Со своей женой, в девичестве - Бужимовской, он оставил сыновей Кароля и Габриеля и дочерей: Юстину, вышедшую замуж за Трояна Войниловича и Софию – ставшую монахиней в Бернардинском монастыре.
Габриель Полубинский, служил капитаном в войске. Убит во время войны (до 1675-го года).
Кароль Полубинский - в 1700-м году был в бою бод Олькениками в составе хоругви Мстиславльской. Согласно гербовнику Несецкого он был войским Мстиславльским. “Кароль князь Полубинский” в 1687-м году женился на Богдане-Фелициате Беганской, дочери Фелициана-Владислава Беганского подкомория Полоцкого.
Юзеф (Иосиф) Федорович Полубинский- сын Федора и его жены - в девичестве Козеко. “Князь Юзеф Полубинский” в период до 1617-го года заложил свою деревню -Березки -некоему Кожениовскому. В мае 1625-го года он был назначен стольником Слонимским, а 22 мая 1628-го года с должности стольника он был переведен на должность подсудка Слонимского. В 1632-м году он находился на выборах нового короля. В 1640-м году он упоминается все еще в качестве подсудка Слонимского. Женат он был на Анне Сципио, дочери Сципиона Де Кампо и Анны Рудоминувны-Дусятской. Их сыновья: Казимир, Мартин, Кшиштоф, Даниель и Яцек. Дочь Мария -замужем за Яном Мостовским.
О Яцеке, более нигде не упоминается. Даниель -подписал хартию об избрании короля в 1632-м году и погиб в бою под Белой в 1633-м году.
Мартин - был женат на Иоанне Тышкевич. У них был сын Юзеф, умерший в 1675-м году, который никогда не был женат и дочь -Людвика -вышедшая замуж за Александра Синявского.
Казимир Полубинский - сын Юзефа от брака с Анной Сципио, 30 мая 1630-го года получил привилей на усадьбы: Карковчизна, Тетерик Малый, Шенешков и Калинки вдоль тракта Стародуба Северского. Он подписал хартии об избрании короля в 1632-м и в 1648-м годах. В январе 1650-го года, он был назначен писарем земским Слонимским. Женат он был первым браком на Теофилии Зельцувне, а вторым браком - на Катажине Ольшевской. От первого брака у него были сыновья: Людвик и Фелициан, а от второго брака - Доминик, Константин и Владислав. Также у него было две дочери (неизвестно от которой из жен):
Текля вышла замуж за Бенедикта Ольшевского городского писаря Прунского (?) и Теофилия - замужем за Проташевичем.
О Фелициане, Доминике, Константине и Владиславе, сыновьях Казимира -ничего неизвестно. Из них, Константин был ещё жив 1679-м году.
Людвик Полубинский - сын Казимира и Зельцувны, подписал хартию об избрании короля в 1674-м году, он упоминался в 1679-м году, позднее стал подчашим Слонимским. В 1699-м году “Людвик с Лубна Полубинский подчаший Слонимский со своей женой Терезой Доминиковной Раецкой” получают подтверждение на передачу прав некоему Бородовскому на усадьбы Кейцы, Морозы и Войтешун в Виленском воеводстве. Упомянутая выше, его супруга -Тереза Раецкая была дочерью чесьника Брацлавского. Людвик умер не оставив потомства. На его владения в Брестском воеводстве: Мацеевичи, Судзеловичи, Лясковичи и Укропно предъявляли права потомки его дяди -Кшиштофа.
Кшиштоф Полубинский - сын Юзефа и Анны Сципио, подписал в 1648-м году хартию об избрании нового короля. Он был назначен подчашим Слонимским в 1659-м году вместо Дмитрия Полубинского, который стал хорунжим. С должности подчашего он был переведен на должность судьи земского Слонимского (13 августа 1661-го года). “Кшиштоф Полубинский судья земский Слонимский” на сейме 1673-го года ходатайствует об освобождении его двора в городе Слониме от повинностей. В следующем году он подписал от имени Слонимского повета хартию об избрании нового короля. Он скончался около 1677-го года. Женат он был на Элеоноре Бокшанке, владелице усадьбы Гривда. От этого брака у него были сынпвья: Иероним, Ян, Францишек, Казимир и Станислав - Доминиканский священник под именем Габриель. Его дочери вышли замуж за Глинского, Быковского, Зенковича, Лимонта, Теодора стала монахиней, была ещё одна дочь -Изабелла.
Юстина - была замужем за Зенковичем-Перетруским. Она стала матерью Михала-Яна Зенковича, эпископа Виленского (+ 1761).
Изабелла- была супругой Михала-Доминика Дория-Дерналовича стольника Смоленского (+ 1730).
Кристина - в первом браке замужем за Яном Глинским, а во втором браке замужем за Стефаном Гоздовским. В 1708 году она принимала участие в наезде на владения Кобринского монастыря.
Анна - в первом браке замужем за Лимонтом, во втором браке замужем за Ежи Глебиким-Юзефовичем войским Полоцким, подстолиим Витебским.
О Катажине Быковской, равно как и о Феодоре и Цецилии (в монашестве) более ничего неизвестно.
Из числа сыновей: Иероним, Казимир и Станислав- Доминиканский священник под именем -Габриель, были упомянуты в 1679-м году в панегирике на смерть маршалка Полубинского. О Яне более ничего неизвестно, очевидно он умер молодым. Жена - Францишка была из рода Барановичей и от этого брака не было детей.
Казимир Полубинский и его жена урожденная Козелецкая имели сыновей Людвика и Яна. Несомненно, это тот самый “Казимир Полубинский, подчащий Слонимский” подписал хартию об избрании короля в 1697-м году. Из его сыновей:
Людвик, был женат первым браком на Быковской, а вторым браком на Тышкевич. От первого брака у него был сын Леон и дочь Антонина, умершая в девичестве.
Леон был женат первым браком на Довговской а вторым браком на Мирской. Несомненно, это именно он - “Леон Полубинский скарбник Гродненский” - упоминается в 1765-м году в списках Гродненской шляхты.
Ян Полубинский - был женат первым браком на Сасинувне, а вторым браком на Романкевич. От первого брака он имел сына - Юзефа, а от второго брака - Ежи.
Юзеф - шамбелян Его Королевской Милости (1786). В июле 1787-го года был назначен крайчим Слонимским. В 1794-м году он ещё сохранял эту должность. Он был женат на Анне Панцежинской. “Юзеф и Анна, урожденная Панцежинская, Полубинские крайчие Слонимские” совместно с “Иеронимом Полубинским экс-презесом земским Слонимским” вели процесс в 1799-м году против Михаила Огинского, бывшего гетмана Великого Княжества Литовского, а также против суда, который по их мнению, недостаточно внимательно рассмотрел обстоятельства возмещения долга следующего им.
Ежи -священник, архидиакон Виленский, был назначен 10 сентября 1782-го года Секретарем Духовным Литовским и в 1793-м году он отказался от этой должности.» В «Польском биографическом словаре» есть статья с биографией Ежи-Антония Полубинского. Вот её текст: «Полубинский Ежи-Антоний из Лубна, собственного герба (1735-1801), последний секретарь великий литовский, суфраган Троцкий. Родился в Коссове, крещён 1 мая 1735 года. Был сыном Яна Полубинского и Марианны Романкевич из семьи владельцев имения Коссово на околице Вильна.
Е.-А. Полубинский учился в Вильне. Стал капеланом 8 июня 1760 года, а в 1761 г. стал каноником в капитуле Виленской. 10 августа 1782 года назначен секретарём великим литовским, в 1793 году от отказался от этой должности.
Е.-А. Полубинский многократно был послом от капитулы к епископу Виленскому Игнатию Массальскому, часто отсутствовавшему в Вильне.
Очевидно, Е.-А. Полубинский имел заслуги в глазах епископа, коль скоро тот в 1774 г. предлагал устроить для него «инфулацию» в усадьбе Ляховичи, которой он владел на тот момент. Кажется, этот замысел так и не был осуществлён. Сведения опубликованные в 1904 г. Е. Курчевским, о том, что Е.-А. Полубинский был профессором Виленской академии, представляются весьма сомнительными, в первую очередь, в следствие того, что Е.-А. Полубинский получил степень доктора права там же в 1773 году (см. Р. Крассаускас). Ранее, 1775 года, Е.-А. Полубинский стал архидьяконом Виленским. После второго раздела Польши и манифеста Екатерины II, призывающим дать ей присягу на верность, Е.-А. Полубинский вошёл в состав делегации капитулы Виленской, выехавшей в Минск, когда часть владений капитулы были захвачены.
Во время интервенции 1794 года и после ареста в Варшаве епископа Массальского, народная рада литовская, 5 июня, то есть ещё при жизни Массальского, потребовала от капитулы установления новой администрации, одновременно, делая оговорку, что «самодержавие при нынешнем устройстве страны, прямо противно республиканскому правительству и не представляется приемлемым». Рада требовала установления коллегиальной администрации, что было совершенно противно требованиям канонического права. Капитула приспособилась и 9 июня на заседании, созванном Е.-А. Полубинским и под его председательством, избрала администрацию духовного управления Виленской епархии в составе шести человек, а её председателем стал именно Е.-А. Полубинский.
Эта администрация не была признана ни примасом, ни нунцием великим литовским в Варшаве. Не обращая внимания на это, администрация призывала клир и верующих к повиновению. 25 июня Е.-А. Полубинский в Погулянцах под Вильно, торжественно освятил знамёна отрядов повстанцев. Но уже в начале июля, ввиду угрозы Вильне со стороны армии генерала Б. Кнорринга, Е.-А. Полубинский, как и некоторые другие члены капитулы, оставил Вильно.
После падения Вильно (12 августа) генеральная администрация возобновила деятельность. В октябре того же года по требованию того же генерала Кнорринга, администрация рекомендовала епархиальному клиру составить послания против восстания и вознести молитвы за Екатерину II и весь Российский царствующий Дом. Несмотря на это, генерал Кнорринг, который в это время возглавлял административную власть в оккупированной «части» Виленской ВКЛ, был очень «неудовлетворён» Е.-А. Полубинским и грозил отобрать у него управление епархией. Уже в конце октября того же года, капитула наделила правами администратора Давида Пильховского, который 2 января 1795 года был уже канонически избран на должность администратора епархии. Неизвестно, были ли эти перемены связаны с последствиями «неудовлетворённости» генерала Кнорринга или, возможно, с мерами, предпринятыми нунцием великим литовским, который последовательно не признавал генеральной администрации, а вскоре затем, письмом от 14 марта того же года, он приказал устранить из капитульных актов все следы её деятельности. Капитула выполнила это поручение “cum promptissima oboedita” и ещё раз подтвердила, что деятельность администрации была “inanis, invalida et irrata”. Таким образом в актах капитулы Виленской появилась «брешь» от 17 марта до 22 декабря 1794 года, которая не позволяет ближе познакомиться и оценить деятельность генеральной администрации.
Реорганизация костёла на землях захваченных Россией после второго и третьего разделов Польши в 1798 году, была признана Папой Римским Пием VI в его булле от 17 ноября того же года и предусматривала четырёх суфраганов в епархии Виленской. Одним из них, с резиденцией в Троках, стал Е.-А. Полубинский, который уже 27 июня 1796 года получил временный пост, а затем стал и постоянным епископом Лорименским. О его деятельности в это время, мы знаем только то, что по поручению капитулы, он приветствовал нового епископа Виленского Яна-Непомуцена Коссаковского во время его торжественной церемонии возведения в сан 14 октября того же года. По поручению капитулы, Е.-А. Полубинский исполнял должность провизора так называемой «бурсы корсаковской» для неимущей шляхетской молодёжи (заложена в 1621 году). В последние годы жизни, он жил в своей «престымониальной» деревне в Рукойнях под Вильном.
Умер Е.-А. Полубинский 7 августа 1801 года в Рукойнях и был там же похоронен.»
Продолжение статьи Ю. Вольффа:
«Иероним Полубинский, сын Кшиштофа судьи земского Слонимского, от своей жены, в девичестве - Суходольской, имел сыновей Мартина и Владислава. Из них:
Мартин со своей женой, урожденной Булгак, имел сына Станислава, которого также звали Станислав-Стефан. Королевским рескриптом от 31-го января королевский дворянин Станислав Полубинский был назначен для улаживания формальностей, со стороны повета Слонимского, предшествующий сеймам и сеймикам. В 1767-м году “Стефан Полубинский” числился в списках шляхты Гродненской. В 1772-м году упомянут- “Станислав Полубинский ловчий Слонимского повета”. 27-го июля 1787-го года с должности ловчего его переводят на должность скарбника Слонимского. На этой должности он оставался ещё в 1794-м году. Этот или какой-то другой Станислав Полубинский , был назначен 11 мая 1794-го года актовым писарем земли Слонимской. Женат он был на Магдалене Ходаковской.
Владислав Полубинский - второй сын Иеронима и Суходольской, который был женат на дочери Мозырьского стольника Марианне Бенетувне, рожденной от Гелены Кимбарувны. С ней он имел четыре сына и пять дочерей.
Гелена -замужем за Рыпинским,
Доминика -замужем за Мануцци.
Францишка -замужем за Шумковским.
Бригида -замужем за Войниловочем.
Из его сыновей:
Игнатий -Бернардинский священник.
Юзеф -хорунжий Его Королевской Милости. О нем известно, что он был женат.
Бенедикт -был женат на француженке. Бездетен.
А также -Францишек и Иероним. Очевидно, это именно этому “Франциску Полубинскому” -своему коллеге, епископ Зенкович, своим завещанием от 1761-го года, отписывает 4000 злотых.
Иероним Полубинский -сын Владислава -был назначен 23 февраля 1765-го года обозным Слонимским, а 7-го марта 1767-го года - подстолием Слонимским. В 1771-м году он был уже судьёй земским Слонимским. на этой должности он оставался ещё в 1794-м году. После раздела Польши, был презесом судов земских Слонимского повета. В 1799-м году, уже в качестве бывшего презеса, он участвовал в тяжбе против Огинского.
Не установлено место на родословном древе следующих членов рода:
А. княжна Полубинская в конце 16-го века была замужем за Стефаном Донмбским.
Анна из рода князей Полубинских -жена Николая Орла, в конце 16-го века принесла мужу в качестве приданного усадьбы Борки и Печары.
Александр -князь Полубинский- в середине 16-го века был женат на дочери стольника Витебского Кшиштофа Храповицкого и Гелены Немста.
Констанция Полубинская - в 1697-м году упоминается как вдова Михаила Корсака-Удзельского подстолия Полоцкого. (Весьма вероятно, что это дочь Христофора-Карла Полубинского и его жены Кристины Войно-Ясенецкой– Д.К.)
Ян-Казимир Полубинский. В 1694-м году, некий Жицкий получает согласие на передачу деревни Докурня на Жмуди “Яну Полубинскому и его жене Катажине Cтаренской”. Ян-Казимир Полубинский полковник поветов Зоранского и Шавельского подписал хартию об избрании короля в 1697-м году. В 1700-м году он упомянут в качестве тивуна Ужвентского. Ян Полубинский, как сторонник партии Лещинского, был лишен должности тивуна Ужвентского и на это место был посажен 25-го мая 1703 года - Шемет. Видимо, сразу после этого он скончался, так как 12 июля 1703-го года “после смерти Яна-Казимира Полубинского” -тувунство Ужвентское и деревни Янов, Подвойске-Докурне и Шаровчизна на Жмуди были переданы Княжевичу.
N.N. Полубинский стольник Мозырьский оставил после себя сыновей: Фелициана, Яна и Михала а также дочь Катажину -замужем за Антонием Валишевским. Это видно из тяжбы Базилианских Жировицких клириков, имевшей место в 1713-м году, против “родных братьев -Яна стольника Мозырьского и Михала сына стольника Мозырьского из Лубна Полубинских, а также против супругов Антония Валишевского и его жены Катажины Полубинской” совладельцев усадьбы Дрогичин в Пинском повете, которые обвинялись в том, что “покойный Фелициан Полубинский сын стольника Мозырьского, а их родной брат” своим завещанием от 10-го января 1709-го года отписал 3000 злотых на церковь Жировицкую в повете Слонимском, а они этой суммы до сих пор не выплатили.
Казимир Полубинский - в 1702-м году получает согласие на передачу прав на деревни Пеленье и Толубье на Жмуди некоему Корфу. Этот или другой Казимир Полубинский -житель повета Гродненского, упоминался в 1709-м и в 1712-м году. И тот же Казимир Полубинский упоминается как житель Гродненского повета и подкоморий Парнавский в 1732-м году.
N.N. Полубинский - умер в 1709-м году, а после его смерти, привилей на должность войта Гловчевицкого и на деревни Мицеревич и Миновка в Слонимском повете получает некий Сузин.
N.N. Полубинский - в 1727-м году назначен конюшим Слонимским.
Михал Полубинский - житель повета Гродненского, упомянут в 1735-м году.
Ежи Полубинский -ксендз, ректор иезуитского Золдицкого коллегиума (1725).
Александра с Лубна Полубинская супруга Ежи Киркина скарбника Брестского, в 1718-м году уступает Маркевичу 4 влоки земли в Мерецком уезде.
Андрей Клоницкий староста Гнездевицкий и его супруга Анна, урожденная Полубинская, упоминаются в 1744-м году.
Представляется сомнительным, что на самом деле существовали, упоминающиеся в гербовнике Каспера Несецкого “Лео Полубинский судья земский Лидский, бывший послом на сейм 1722-го года, Кшиштоф каноник Виленский и Евстахий”.
Полубенский Иоанн Петрович- (согласно энциклопедии Брокгауза и Эфрона) - духовный писатель, протопресвитер (1758 - 1829); учился в тверской семинарии. Его труды: "Статьи, выбранные из катехизиса, говоренного к народу" (М., 1787), "Христианское учение о вере и должностях" (перевод с латинского, 1785), "Естественное уверение в бессмертии души" (М., 1803), "О внешнем богослужении" (М., 1803), "Рассуждения о французском языке" (М., 1824). После Полубенского осталось несколько рукописных сочинений против раскола, часть которых затерялась в цензурном комитете. В «Московском некрополе» читаем: «Полубинский Иоанн Петрович, священник Троицкой единоверческой церкви в Москве, умер 4 апреля 1837 года 82 лет 4 месяцев 26 дней. Уволился от службы 13 мая 1823 года. (Даниловское кладбище).
В Гербовнике графа Северина Уруского приведена краткая справка о Полубинских оформлявших дворянство в Литве в Ковенской губернии (г. Ковно, ныне Каунас). По какой-то причине, они были приписаны к гербу Долива: «Полубинские герба Долива. В Литве. Леон с сыном Леоном-Михалом и Исидор с сыновьями: Валерианом, Александром, Яном и Гиларием и их потомство, сыновья Юзефа внуки Теодора, подтвердили дворянство в Царстве Польском в 1852-1867 годах и внесены в Дворянские родословные книги Ковенской губернии.
В издании «Весь Петербург» за 1895 год, числятся:
Полубинский Иван Августович, Садовая 96, ком. по устр. Коммерческ. портов ПС. Он же числится и в 1913 году: Коллежский Асессор, Ср. Подъяченская 16, отд. торг. порт. Он же числится и в 1917 году.
Полубинский Стефан Августович, Пет. ст. Большой пр. 31.
В издании «Весь Петербург» за 1913 год, числятся:
Полубинская Александра Николаевна, вдова Действительного Статского Советника, Фурштадская 44. Она же числится и в 1917 году.
«Полубинский Влад. Алдр., вр. Полозова 10, практ. вр. Он же числится и в 1917 году: инст. Универс. Линия, Ак. жен. (акушер)
Полубинский Владислав Николаевич, Левашовский 15, гл. ревиз. комис. черномор. нефт. акц. общ-ва.
Полубинский Иван Павлович, кандидат богословия, КА, Церковная 17. Придворная Певческая Капелла. Он же числится и в 1917 году.
Полубинский Леон. Влад. кап. Нижегородская 1, Пиротехническое училище арт. вед.
В издании «Весь Петроград» за 1917 год:
Полубинская Нина Владимировна, ж. дм. В.О.Университетский, лин 3.
Полубинский Влад. Алдр. дм. В.О. Университетская лин. 3. Интер. импер. клин. повив. гинек. инстр. Практ. врач. Он же числится и в издании «Весь Ленинград» за 1931 год: «врач В.О.И. им. Менделеева.
Некий «В.Ф. Полубинский» -чиновник особых поручений при губернаторе - автор одного из разделов II книги «Опыт описания Могилёвской губернии» - «Города и местечки». Вероятно, это именно он, упоминается в Адрес-Календаре в 1876 году, в Могилёвской губернии в городе Рогачеве – земский нач. уч. I, Полубинский Василий Федорович. В 1886 году, он же мл. чиновник особых поручений при Могилёвском губернаторе. В 1901 году – он же в Рогачёве, уезд. непр (исяжный ?) заседатель по крестьянским делам, Статский Советник Василий Фёдорович Полубинский.
В "Реестре Войска Запорожского 1649 г." (Киев, 1995) упоминается
Гордий Полубенский, Киевский полк, Преварская сотня.
АРХИВНЫЕ МАТЕРИАЛЫ И ПУБЛИКАЦИИ ПО ИСТОРИИ РОДА ПОЛУБИНСКИХ:
Полубинские, чьи дела хранятся в Военно-Историческом Архиве в Москве:
1) Полубинский Александр, из обер-офицерских детей, в 1833 году
18-ти лет Унтер-офицер Северского конно-егерского полка;
2) Полубинский Александр, родился в 1854 году, из дворян Ковенской
губернии, в 1888 году - Капитан, офицер-воспитатель Михайловского
Воронежского кадетского корпуса; (сравни с данными Гербовника С. Уруского о Полубинских оформивших дворянство в Ковенской губернии).
3) Полубинский Александр-Казимир Николаевич, родился в 1824 году, из
дворян Гродненской губернии, в 1867 году. Ротмистр 10-го гусарского
Ингерманландского полка;
4) Полубинский Александр Владимирович, родился в 1879 году, сын
надворного советника Виленской губернии, в 1906 году Подпоручик
288-го пехотного полка;
8) Полубинский, родился в 1830 году, из дворян Гродненской губернии,
в 1871 году Подполковник 29-го пехотного Черниговского полка;
9) Полубенский, в 1863-1864 годах коллежский асессор, младший лекарь
Ярославского училища Военного ведомства.
В книге Великого Князя Николая Михайловича «Русский провинциальный некрополь», изданной в Москве в 1914 году упоминается Полубинская Дарья Игнатьевна, урожденная Студеникова, жена коллежского асессора, умерла в 1839 году, похоронена в Боголюбовом монастыре Владимирского уезда (В. Доброхотов. Древний Боголюбов, стр. 40).
В книге «Список землевладельцев Гродненской губернии», автор: П. Диков, г. Гродно 1890, упомянуты следующие представители рода Полубинских:
1) Полубинская Марья (стр. 230) – Слонимский уезд, Деречинская волость, имение «Лобзово», состояло из 263 десятин земли из которых -152 десятины усадебной и пахотной земли, 100 десятин пастбищной, 10 десятин под лесом и одна десятина –неудобья.
2) Полубинские Осип (Юзеф) и Адам (стр. 45) – Сокольский уезд, Гребневская волость, имение «Малая Бобра»- состояло из 280 десятин земли из которых 159 десятин –усадебной и пахотной земли, 14,5 десятин луговой и пастбищной, 70 десятин –под лесом, 37 десятин – неудобья.
3) Полубинский Витольд (стр. 152) – Кобринский уезд, Прусковская волость, имение «Перки» -состояло из 380,5 десятин земли из которых: 230 десятин –усадебной и пахотной земли, 90 десятин –луговой и пастбищной земли, 20 десятин –под лесом, 40 –неудобья.
4) Полубинский Пётр (стр. 219) – Слонимский уезд, Коссовская волость, имение «Зенополь» и посёлок «Заполье» - состояло из 617 десятин. Из которых, 135,5 десятин –усадебной и пахотной земли, 120 – луговой и пастбищной земли, 248 десятин –под лесом, 114 десятин – неудобья.
5) Полубинский Генрих (стр. 230, 231) – Слонимский уезд, Деречинская волость, хутор «Малые Озерки», имение «Котчин» состоявшее из 589 десятин, из которых – 431 десятина – усадебной и пахотной земли, 100 десятин –луговой и пастбищной, 56 десятин под лесом и 2 десятины – неудобья. Куриловская волость имение «Мехновск» и «Янополь» состоявшие из 582 десятин , из которых 237 десятин –усадебной и пахотной земли, 165 десятин –луговой и пастбищной земли, 176 десятин –под лесом, 4,5 десятин –неудобья.
6) Полубинский Людвиг (стр. 219) – Слонимский уезд, Коссовская волость, имение «Гривда»- состояло из 762 десятин земли из которых, 277 десятин – усадебной и пахотной земли, 125 десятин – луговой и пастбищной, 291 –под лесом. Неудобий – нет.
Очевидно, потомки этого владельца имения Гривда, упоминаются в польском издании «Lista strat ziemianstwa polskiego» («Список потерь польского населения» )- посвящённом геноциду польского населения и интеллигенции проводившихся в 1939-1945 годах большевистскими и нацистскими властями:
Полубинский Славомир (1901- ?) (Polubinski Slawomir), родившийся в Гривде, сын Миколая и Констанции, участник 1-й Мировой Войны в Легионах Польских, владелец усадьбы Гривда. Арестован 13 октября 1939 года в усадьбе Гривда, комиссаром НКВД Лотышевым. Находился в заключении в Коссове Полесском, вероятно до 1939 года. Пропал без вести. О его судьбе сообщила его дочь – Кристина, урождённая княжна Полубинская.
Полубинская Габриэлла ( Polubinska Gabriela) (ок. 1875 - ?)-дочь Людвика и Марии в усадьбе Гривда ( Hrywda), повета Коссова Полесского, Полесского воеводства, владелица части усадьбы. Арестована большевиками и вывезена 13 мая 1940 года в Казахстан, село Первомайское, Актюбинской области, Новочеркасский район. Там в ссылке она скончалась и была похоронена. О её судьбе сообщила её родственница – Кристина, урождённая княжна Полубинская.
В РГАДА (Российском Государственном Архиве Древних Актов)
фонд 1473, опись 1 - «Поместно-Вотчинные архивы Юго-Западных земель XVI –XIX веков», хранятся документы, касающиеся рода князей Полубинских в период 1600 – 1856 годов. Вот перечень некоторых из них:
1) Дело № 279, 1600 год, 4 сентября. Залоговая запись земянина повета Лидского Дмитрия Костлецкого князю Александру Полубинскому на имение Глубокое в Лидском повете, лист №1.
2) Дело № 280, за годы 1804 – 1842. Дело о разделе наследства между наследниками князей Юзефа и Иеронима Полубинских, листы 1-127.
3) Дело №281 за 1809 год. Обязательство Юзефа Полубинского его брату Иерониму Полубинскому на 50 000 злотых, листы 1-2.
4) Дело№ 282, за 1814 год. Акт отказа Терезы, жены Яна Полубинского от отцовских и материнских владений и денежное обязательство её родителей Тадеуша и Регины Юндзилл её мужу, листы 1-4.
5) Дело № 283 за 1817 год. Заявление по делу между судьёй повета Слонимского князем Станиславом Полубинским и шляхтичами Альбрыхтовичами о завещании умершего Иеронима Полубинского и денежных претензиях к нему со стороны различных лиц. Листы 1-8.
6) Дело № 284 за 1822-1824 г.г. Дело о разделе наследства князя Юзефа Полубинского (выписка из завещания, решение суда 1823 года, 2 письма неизвестных лиц, инвентарь имущества князя Юзефа Полубинского), листы 1-15.
7) Дело № 285, за годы 1822 -1856. Акты раздела имущества и наследства, постановления дворянской опеки и т.д. по имению Уснарж (Уснар) (Курчовцы или Курчовезы) в Гродненском уезде, принадлежащего князьям Полубинским, листы 1-31.
8) Дело № 286 за 1824 год. Мемориал князя Зенона Полубинского по денежным делам с Панцежинским (Панцержинским) и Мизгером по имению Уснарж, листы 1-2.
9) Дело № 287, за годы 1825 -1827. Квитанция об уплате подушного оклада с имения Уснарж помещиков Полубинских, выданная Гродненским уездным казначейством.
10) Дело № 288 за 1828 год. Инвентарь фольварка Уснарж (Уснаж –Д.К.) в Гродненском повете (двухэтажного дворца, сада, хозяйственных построек) и относящихся к нему деревень Коргова и Макарова (Макаровцы –Д.К.).
11) Дело № 289, за 1828 -1849 годы. Реестры доходов, сведения о запашке, отдаче земель в аренду по имению Уснарж.
12) Дело № 290, за 20-е годы XIX века. План 1-го и 2-го этажей дворца в имении Уснарж, принадлежащего помещикам Полубинским.
13) Дело № 291 за 4 октября 1834 года – август 1845 года. Дело о владении имением Курчовцы, частично конфискованным, как принадлежащее участникам восстания 1830 года Францишеку и Игнатию Полубинским.
14) Дело № 292 за 1837 год. Извещение Гродненской казённой палаты помещику Полубинскому о решении дела о размежевании между принадлежавшим ему имением Курчовцы и конфискованным в казну имением Варфоломея Глебовича.
15) Дело № 881 за годы 1828 – 1838. Деловые письма управляющего имением Уснарж Подгорского владельцам имения земскому судье Слонимскому – Юндзиллу и князю Винцентию Полубинскому по делам имения.
16) Дело № 882 за 12 апреля 1831 года. Свидетельство о разрешении крестьянину имения Уснарж Юрию Предку находиться в услужении у помещика Станислава Юндзилла в течение одного года, выданное помещиком Яковом Полубинским, с приложением красной сургучной печати с изображением герба князей Полубинских. (фотография этой печати есть в моём архиве).
17) Дело № 883 за годы 1831-1849. Расписки по денежным расчётам по имению Уснарж между Игнатием Юндзиллом и Игнатием, Миколаем, Зеноном и Францишеком Полубинскими.
18) Дело № 885 за 1835 год. Личное письмо князя Франца Полубинского его сестре Зофии жене Станислава Юндзилла.
19) Дело № 886 за 1835 год. Вексель Станиславу Юндзиллу в связи с наследованием имения Уснарж.
20) Дело № 888 за 1837 -1838 годы. 4 письма Станиславу Юндзиллу от его родственников, в том числе и от его шурина князя Полубинского.
Роды Полубинских, помещённые в Киевскую дворянскую родословную книгу:
1) Иван Полубинский, внесён в 3-ю часть родословной книги. Указ или определение правительствующего сената от 26 июня 1844 года № 3166.
2) Полубинские Николай, Александр, Владимир, Александра, Надежда, Евгения. София, Ольга и Елена, дети Михаила Ивановича, внесены во 2-ю часть родословной книги, определение сената от 26 июня 1844 года № 3166.
3) Полубинские Александр, Иван и Стефан Ивановы, внесены в 6-ю часть родословной книги, 26 марта 1845 года № 1844.
4) Полубинские Фёдор-Иван, сын Семёна, внук Фомы с сыновьями Августом и Иваном-Фомой, внесены в 3-ю часть родословной книги 31 октября 1856 года.
5) Полубинские Станислав сын Ивана Фёдора-Иванова, внесён в 3-ю часть родословной книги 21 августа 1869 года.
6) Полубинские Иван, Степан, Ядвига и Мария, дети Фёдорова-Иванова внесены в 3-ю часть родословной книги 5 декабря 1870 года.
7) Полубинский Казимир, сын Ивана Фёдорова-Иванова.
8) Полубинский Иван Матвеев с сыновьями Николаем и Фёдором, внесены во 2-ю часть родословной книги 10 июня 1858 года решением сената №4185.
Дела о дворянстве разных ветвей рода Полубинских, хранящихся в Санкт-Петербурге в РГИА (Российском Государственном Историческом Архиве):
В этом архиве хранятся дела о дворянстве Полубинских, проживавших в Витебской, Волынской, Гродненской, Киевской, Могилёвской и Ковенской губерний.
Три дела о дворянстве Полубинских, проживавших в Могилёвской губернии:
1) Фонд №1343 (фонд Департамента Герольдии Правительствующего Сената), опись № 27, дело № 4723 (за 1842 год);
2) дело №4724 (за 1885 год); Провинция не указана в заглавии дела.
3) Дело № 4725 (за годы 1889-1890). Провинция в каталоге не указана.
4)Фонд № 1151, опись № 3, дело № 181 (за 1843 год)
5)Фонд № 1151, опись № 1, дело № 94 (за 1817 год)
6) Фонд № 577, опись № 19, дело № 563 (за годы 1867-1869) - Документы, касающиеся усадьбы Юрковщизна Мстиславского уезда Могилёвской губернии. Владельцы имения Полубинские П.А., М.А., А.А. и А.А..
7)Фонд № 538 (канцелярия Великого Князя Константина Константиновича), опись № 1, дело № 30 (за 1903) – прошение Софьи Марциановны Полубинской (вдовы полковника) на имя Великого Князя Константина Константиновича о помощи в выкупе её имения Юрковщизна в Могилёвской губернии.
8) Фонд № 776, опись № 23, дело № 46 (за 1910 год) – дело о службе Полубинского А.П. по Министерству Внутренних Дел по управлению по делам печати.
9) Фонд № 1374, опись № 1, дело № 507 (за 1797 год) – о назначении С. Полубинского на должность судьи земского Слонимского в Великом Княжестве Литовском.
10) Дело за 1914 год о службе Александра Полубинского в должности Могилёвского полицмейстера.
Упоминание Полубинских в различных публикациях:
«Архив Юго-Западной России, издаваемый для разбора древних актов, состоящей при Киевском, Подольском и Волынском Генерал-губернаторстве с 1859 года». Изд. г. Киев.
Часть 4, том 1, 1867 г. Акты о происхождении шляхетских родов в Юго-Западной России, Часть 2, том 1 в 1861 году приведён «полный алфавитный список русских православных дворянских родов» (стр. VIII , часть 4, том 1) на стр. IX упомянуты князья Полубенские. В приложении к предисловию под № 32 значатся князья Полубинские. Указано, что православные члены рода в последний раз встречаются в документах в 1634 году, а католические члены рода впервые встречаются в 1629 году.
В разделе «Исторические пояснения»: «В 1634 году Михаил Полубинский был погребён в Киево-Печерской Лавре, там же погребены его предки князья Андрей, Василий. Лев, Иван (Максимович Киевл. 1840, стр. 152).
В части 8, том 6, упомянут князь Иван Андреевич Полубенский в числе королевских маршалковских судей в тяжбе 17 июля 1554 года.
В деле 1540 года упомянут Иван Васильевич Полубенский.
«Археографический сборник документов, относящихся к истории Северо-Западного Края».
Том 1. Документ от 3 августа 1546 года. При определении границы между Великим Княжеством Литовским и Короною (Польшей), на стр. 50 упоминается село Ясенское, принадлежащее князю Василию Полубинскому и находилось на границе с «Короною Польскою».
На стр. 52 –упоминается «болото Рудин», которое ограничивает земли князя Василия Полубенского, деревни Миляновцы и Костровцы, речка Ясенка и дорога из Берестья до Парцова и реки Переволоки.
На стр. 53 – болото Русиловцы по концу речки Пивонеи – граница владений князя Ивана Полубинского.
Стр. 200. Документ от 30 марта 1596 года. «Позыв» (вызов в суд) от Новогрудского земского суда к Архимандриту Киево-Печерского монастыря Никифору Туру. Король Сигизмунд III обвиняет Тура по жалобе князя Александра Полубенского, каштеляна Новогрудского, в том, что Тур 30 июля 1594 года, в отсутствие князя Александра напал на его село Иванищевичи, входящее в имение его Глуское-Дубровицкое (г. Глуск в Белоруссии) и разграбил их, затем в августе 1594 года разграбил имение Ольница под Новогрудком и Дуброву, и Положвичи и подчинил их себе.
Стр. 202. Документ от 20-го апреля 1597 года, позыв князю Юрию Ивановичу Чарторыскому по делу о наезде его подданных на имение князя Александра Полубенского. Сигизмунд III пишет об этом князю Ю.И. Чарторыскому.
Документ от 1590 г., о нападении на село Осовское, Дубовицкий замок под Глуском, принадлежащее князю Полубенскому.
Стр. 239. Документ от 26 октября 1609 года. «Инвентарь Деречинского имения». Владелец имения: князь Александр Полубенский, подкоморий Лидский (г. Лида), староста Вилькейский (г. Вилькия). Инвентарь со всем населением и окрестными деревнями. Всё на веки передано Александру Полубенскому. Среди подписавших лист, «пан Матвей Полубинский». Внизу –пять печатей. Инвентарь писан на двух листах и обложен отрывком из старинного Евангелия XII или XIII веков, писанного на пергаменте. Хранится там же.
Стр. 247. Документ от 22 июля 1612 года. «Дарственная запись князя Александра Полубенского священнику Деречинской церкви Роману Кобяте»
Стр. 248. Документ от 15 декабря 1616 года. «Жалоба ротмистра Яроша Сенкевича о том, что люди Константного (Константина) и Александра Полубенских из числа Глуских мещан, напали на обоз, шедший к Москве, разграбили его и убили некоторых людей. В документе, хозяином Глуского замка называют Чарторыского, а Клеваня – принадлежит Полубинским.
Стр. 255. Документ от 6 марта 1617 года. «Асессорское определение по делу ротмистра Сенкевича с Глускими мещанами князей Чарторыских и Полубинских». Упоминается «асессор Матвей Полубинский» и «Константный Полубинский, писарь земский Слонимский, владелец имения Глуска-Дубровицкого).
Стр. 257. Документ от 7 марта 1617 года. «Мировая сделка ротмистра Сенкевича с князьями Чарторыскими и Полубенскими по делу о нападении Глуских мещан на Волынский отряд». В документе Глуск-Дубровицкий называется общим имением Чарторыских и Полубенских.
Том 2. Стр. 10. Документ от 25 июля 1527 года. «Подтвердительная запись князя Василия Андреевича Полубенского Пустынскому монастырю на село Ракуковское.
Том 3, стр. 204-206. Документ от 3 ноября 1708 года. «Подтвердительная запись княгини Изабеллы Сапеги (Сапежиной), данная Григорию Скребню и жене его на арендное владение некоторыми землями в усадьбе Горы-и-Горки (ныне г. Горки Могилёвской области ). Писано от имени Изабеллы-Гелены из Лубна Полубинской дочери Великого Маршалка Великого Княжества Литовского, жены князя Ежи Сапеги, графа в Горах-и-Горках, Зеславе и Лоеве, стольника Великого Княжества Литовского, старосты Оникстанского и Мерецкого. В листе сказано, что это имение унаследовано ею от отца – князя Александра-Гиллария Полубенского Великого Маршалка Великого Княжества Литовского. Писано в Деречине.
Стр. 188-190. Документ от 10 октября 1670 года. Комиссароское постановление, данное от имени князей Полубинских и определяющее взносы и повинности жителей Горы-Горецких, пострадавших от войн и других бедствий. Писано от имени Александра-Гиллария Полубенского маршалка Великого Княжества Литовского, старосты Бобруйского, Езежинского, Белятицкого и пр., старосты Брестской экономии, администратора, полковника войск его королевской милости Речи Посполитой и Великого Княжества Литовского, владельца имения Горы-и-Горки в повете Оршанском.
Документ от 22 июля 1673 года. «Комиссарский лист, данный от имени Александра-Гиллария Полубенского Горы-горецким жителям на построение православной церкви и отправления в ней богослужений. Документ скреплён печатями Александра-Гиллария и Константина Полубенских.
Том 4. Документ от 25 декабря 1576 года (стр. 25). Письмо Короля Польши Стефана Батория к князю Кшиштофу Радзивиллу об охране Лифляндской границы от неприятеля совместно с князем Александром Полубенским и Яном Ходкевичем, под начало которого первые два должны поступить. В письме А. Полубенский назван старостой Трикатским и Вольмарским.
Стр. 72. Документ от 19 июля 1609 года. Судебное определение по делу о невозвращении Кшиштофом Яновичем Шеметом колокола, одолженного отцу последнего князем Полубенским каштеляном Новогрудским старостой Вилькейским, подкоморием Лидским. Писано в г. Волковыске.
Стр. 92. Документ от 1635 года. «Дневник посольства к Царю Михаилу Фёдоровичу от Короля Владислава IV. На странице 112 упоминается «пан Николай Полубинский подскарбий и старший покоевый». При описании въезда посольства сказано: « въезд был такой: сначала ехали два покоевых его милости пана воеводы Виленского, пан Полубинский и пан Войнилович».
Том 5, стр. 98. «Записки игумена Ореста» от 27 апреля 1794 года: среди лучших Православных семей упомянуты князья Полубинские, Сангушки и Заславские.
Том 6, стр. 60-62 от 13 мая 1593 года. «Запись князя Александра Полубенского Виленскому Св. Троицкому братству на дом и фольварк Судерви».
Том 7, стр. 31, документ от 10 марта 1565 года. В письме Жмудского старосты Ивана Ходкевича к Великому Гетману Литовскому Николаю Радзивиллу, упоминается и князь Полубенский.
Том 9, стр. 454. «Субботник или поминник Супрасльского монастыря (Лавры). Поминник доведён до 1630 года. На стр. 457 поминается «Род князя Василия Полубенского, князя Элевферия, княгиню Анну, княгиню Ксению, Марию. Князя Василия». На стр. 458 поминается ... «род Полубенских князей: княгиню Парасковию, Полубенской Аньны, Аньны, князя Василия (Полубенский), князя Иоанна Полубенского, княгиню Пелагею Полубенскую» ...
На стр. 249 в документе датированном 1673 годом упоминается «Дымитр-Самуель Полубинский воевода Новогрудский».
Том 10, стр. 189. Документ содержит описание имения Беличаны в Минском воеводстве, дел и документов, служащих Виленскому Св. Троицкому монастырю, с объяснением какую повинность отправляют тамошние крестьяне. Часть Беличан принадлежат князю Сапеге, в 1642 году упоминается некая Полубенская.
Стр. 212 упоминается «Александр Полубенский каштелян Новогрудский» который уступил в 1593 году братству Св. Тройцы фольварк Судены (Судерви ?) 11 марта 1593 года.
Том 11, стр. 38-39, документ от 20 февраля 1679 года. Конфирмация привилея, данного Королём Михаилом Брестскому Симеоновскому монастырю на мельницу, упоминается «Александр-Гиларий Полубинский генеральный староста Жмудский, администратор экономии Брестской». Полубинский – маршалок, вице администратор Брестский.
Том 13, стр. 133-134. Акты консистории по г. Гродно от 8 марта 1797 года упоминается лист от 1612 года «Александра Полубенского подкомория Лидского».
«Виленская комиссия для разбора и издания древних актов»
Тома с 1-го по 5-й не имеют указателей имён, поэтому возможны пропуски.
Том 7, стр 194, упоминается «Полубинский Антоний, земянин Гродненского повета» в 1712 г. в сеймиковом постановлении дворян. Также по Гродненскому повету упоминался Полубинский Казимир в 1710, 1712 г.г., а в 1732 г. он упоминается как «Парцонавский подкоморий».
Полубинский Леон, Гродненский скарбник, 1765 г. в списке «вооружённым дворянам и татарам Гродненского повета явившимся на смотр» ... «на коне каштановой масти, со всем необходимым для войны» числится по «парафии Новодворской».
В 1735 году Михаил Полубинский из Гродненского повета подписал инструкцию данную дворянам и урядникам Гродненского повета послам на сейм.
В 1768 году Стефан Полубинский, наряду с прочими, подписал инструкцию депутатам отправляемых на ординарный Варшавский сейм от Гродненского повета.
Том 15, стр. 222 «лист Полубинского на построение Православной церкви в Горках», документ от 3 октября 1748. Упоминается усадьба Горы-и-Горки в повете Оршанском. Разрешение дал Александр-Гилларий из Лубна Полубинский Маршалок Великого Княжества Литовского, староста Бобруйский, Езежинский и прочее, прочее, на постройку церкви Вознесения Пресвятой Богородицы в Горках. Писано в Деречине 19 августа 1660 г.
Том 21, стр. 321. Записка иезуита Витебской коллегии Иоанна Карницкого (в указателе имён к этому тому стоит «ректор коллегии Карпинский») польному писарю Великого Княжества Литовского Александру Полубенскому от 27 сентября 1669 года.
Стр. 12-13. В документе речь идёт о «Полубенской Васильевой (то есть, жене Василия) старостине (жене старосты) Мстиславской Зофеи (Софьи) Павловне, княгине.» Софья Павловна Полубенская жена Мстиславского старосты князя Василия Андреевича Полубенского и тёща князя Глеба Сапеги. В 1555 году писано «Обязательство Тимофея Романовича княгине Полубенской отслужить ей за украденные у неё вещи». Гродненский повет.
Том 22, стр. 102, документы за период 1555-1565 г.г. Слонимский повет.
Заявление князя Фёдора Полубенского о нападении Яковицкого Миткевича на его людей, нанесении им побоев и отнятия разных ценных вещей. Упоминаются: княгиня Марина Полубенская, Фёдор Иванович Полубенский и княжна Марья владелица двора Деречинского.
Стр. 187. Заявление княжны Марины Полубенской о захвате её сена урядником князя Вишневецкого. Упоминаются «её милость княгиня Фёдоровая Полубенская, княгиня Марина Козечанка (Козека)».
Стр. 112. Жалоба урядника князя Фёдора Полубенского на урядника князя Александра Полубенского, за нанесение его людьми побоев и захват вещей.
Стр. 154. Заявление князя Фёдора Ивановича Полубенского о нападении Петра Зубелевича на Котчинских (имение Котчин или Кочин) крестьян, принадлежащих Полубенскому.
Стр. 320, много раз упоминается «Фёдор Иванович Полубенский державца (управляющий королевским имением) Свислочский (местечко Свислочь)».
Стр. 360, упоминается жена Фёдора Ивановича Полубенского – Марья Андреевна Козекчанка (Козека).
Том 24, стр. 41 «Акты о боярах». «Извлечение из постановления Виленского сейма 1528 года». «... князь Василей Полубенъский мает ставити сорок тры кони...», то есть, князь Василий Полубенский для ополчения обязан выставить 43 коня.
Стр. 497 за 1677 год, упоминается судья Слонимский Кшиштоф Полубинский. Стр. 342 за 1571 год, упоминается судья Слонимский Михайло Полубинский. Стр. 342, 344 в 1571 году, упоминается Полубинский Езоф (Юзеф, Иосиф) подсудок, и также «подсудок Михал-Александр Полубинский».
Том 23, стр. 442. В документе от 14 января 1642 года, писаном в г. Орше по делу 1612 года, упомянут князь Остафий (Евстафий. Остапий, Остап) Полубинский.
Том 24, стр. 329. Документ от 9 июня 1668 года. Повторная выпись от 29 июля 1747 года. Произведённое наместником Полоцкого воеводы размежевание между крестьянами имения Славучаны княгини Полубинской и землями королевского имения Черствяты. Речь идёт об «Овдотье (Авдотья, Евдокия) Полубенской вдове князя Ивана Полубинского. Князь Иван Полубинский получил от Короля Сигизмунда имение Славучаны в Черствяцкой волости, за службу.
Том 26. Документ за 7 января 1721 год. Контракт, заключённый ксёндзами комиссарами Виленской капитулы Полубинским и Гонсевским с Витебским жидовским кагалом на содержание виноторговли в Витебске и окрестностях. В документе упоминается «князь Пётр Полубинский, пробошч, прелат Виленский, Жмудский комиссар.»
Стр. 67. «Универсал Витебского воеводы Поцея об устранении арендаторов-жидов от виноторговли в Витебске Виленскою ксендзовскою капитулой и о передаче этого промысла самой капитуле», май 1721 г. В этом документе упоминается тот же прелат князь Пётр Полубинский.
Стр. 458, документ от 26 июня 1667 года. Упомянут польный писарь Великого Княжества Литовского Илларион Полубинский.
Том 28 (часть 2) «Оршанский гербовник»
Стр. 32. О роде Домарацких сказано «... в 1693 году 30 октября датированным, а 1719 года 26 июня в Витебском суде заактированном, в году же 1772 декабря 24, дано исключительное право Доминику и Симону Домарацким в пожизненное владение 6 влок земли в графстве Горы-Горецком застенке Красулина от И.В. Полубинского Маршалка Великого Княжества Литовского.
Стр. 133, о роде Биллевич-Станкевич: « .... в 1664 году 5 октября дано, а 5 февраля 1667 г. в Слониме подтверждено записью конфирмационной, право на усадьбу Бенятичи. Это пожалование было сделано Яну Станкевичу от И.В. Полубинского.
Примечание: Две последние записи о даровании земли И.В. Полубинским, использовались позднее для доказательства дворянского происхождения родами Домарацких и Биллевичей-Станкевичей.
Фактом дарования земельных угодий, князь И.В. Полубинский возводил этих людей, согласно законам Речи Посполитой, в потомственное шляхетское достоинство. Позднее, когда Польша и Великое Княжество Литовское вошли в состав Российской Империи, факт владения их предками усадьбами и крепостными, являлось, по Российским законам, достаточным доказательством для подтверждения их прав на потомственное дворянство и Российской Империи.
10 февраля 1648 года (16 июня 1768 года –повторная запись) –среди свидетелей, упомянут Александр-Гилларий Полубинский воеводич Парнавский державца Рудобельский.
Такая грамота послана от государя из Пскова с князем Тимофеем Романовичем Трубецким во <...> к князю Александру Полубенскому.
Божьей <...> волей, и желанием, и властью, и силой творения, когда сказал бог "да будет свет" - стал свет, и совершилось иное творение тварей как наверху, на небесах, так и внизу, на земле и в преисподней. И затем создал бог человека, мужчину и женщину, сотворил их, поселил в раю и дал им наставление; когда же они послушали дьявола и наставление преступили, бог за это прогневался на них, и изгнал их из рая нищими, и осудил их на смерть и болезни, и обрек их на труд, и отлучил их бог от лица своего. И увидел враг, что первые его козни пошли ему на пользу и что бог прогневался на человека, и, увидя это, решил окончательно уничтожить людей и побудил Каина убить Авеля. Бог же, не оставляя свое создание, из милосердия к роду человеческому сотворил ради Адама родоначальника правды - Спасителя. И затем Енох угодил богу, ради чего бог прославил его взятием на небо и сохранил его как прорицателя своего второго пришествия. И когда умножились люди, и враг окончательно усилился, и люди стали повиноваться врагу во всем и восприняли все его злые дела, то бог еще более разгневался, и истребил всех людей на земле потопом, и, обнаружив, что только праведник Ной действует по его заповедям, сохранил его за это как родоначальника вселенной. Затем, когда люди вновь умножились и враг еще более прельстил их и люди усердно предались вражьему прельщению и уклонились в богоборство, они начали создавать столп, говоря себе: если снова захочет бог навести потоп, то мы, взойдя на столп, вступим в борьбу с богом. И создали столп этот выше облаков, и бог гневом, дыханием уст своих, дыханием бурным и сильным, сокрушил столп и одних побил, а других разделил на семьдесят два языка. Один только Евер не присоединился к их делу и замыслу, за что бог и помиловал его: не отнял у него языка Адамова. От его имени и называются евреи. А других он разделил, чтобы, разделившись, восставали друг на друга и мучались за это преступление. Когда я говорю о боге, то, как и выше, я говорю об Отце и Сыне и святом Духе в едином существе; ибо здесь были произнесены такие слова: "Вот люди говорят одним языком и едиными устами и могут сделать всё, что захотят, спустимся и разделим их". Кто бы это мог говорить, как не Троица? И затем, когда люди вновь умножились и подчинились врагу и бог еще более на них прогневался и отступил от них, дьявол поработил их и по своей воле стал вести все человечество. И отсюда пошли мучители, и властители, и цари, как первый Неврод, который начал строить столп, когда и произошло разделение языков. Неврод начал царствовать в Вавилоне, затем Мисрем в Египте, и в Ассирии Вил крепкорукий, он же Крон, и Бел, и Белус, и Белье, и Вабал, и Вельефегор, и Вельсавух, и Вельсавав, и Астарта, затем Ниние и Фор, он же Арес, и повсюду возникли многоразличные царства, и каждое царство отдельно. Так возникло среди людей неблагочестивое царствование, то, о котором господь наш Иисус Христос говорит в Евангелии: высокое для людей - мерзость для бога. И так увидел бог, что погибает род человеческий, и умилосердился над ним и создал праведника Авраама, того Авраама, который познал истинного бога и которого бог возлюбил. И ради этого бог склонился на милосердие к человечеству, и благословил Авраама, и указал ему его обязанности, и даровал ему наследника - Исаака и Исааку Иакова, он же Израиль. И обещал бог Аврааму: "Сделаю тебя прародителем многих народов, и цари от тебя произойдут". И те, которые произошли от Авраама, Исаака и Иакова, стали называться людьми, а прочие - язычниками, ибо говорит великий пророк Моисей: "Всевышний поставил пределы народов по числу ангелов божиих; и стал Иаков уделом господним, Израиль - достоянием его". И в то время, когда бог пас народ израильский, и извел его из Египта двумя своими крепкими и величественными руками - праведником Моисеем и Иисусом Навином, и поместил их в обетованной земле (было в то время много государств, и некоторые из них израильтяне истребили), и когда он так сохранял иудейский народ и давал ему судей и правителей и сам руководил ими до самого времени пророка Самуила, израильтяне, из-за того что после преступления Адама все человечество было охвачено прельщением и порабощено врагу, часто преступали божьи заповеди, прельщаясь делами беззаконных язычников. Бог же на них иногда гневался и отдавал их в рабство иноплеменникам, иногда же миловал и освобождал: когда они отступали от бога и поклонялись идолам, тогда предавал их, когда же обращались к господу, тогда освобождал их. Поэтому он, снисходя к их слабости, разрешал им даже приносить жертвы - не потому, что он хотел от них жертв, а уступая их слабости: "Пусть приносят жертвы, лишь бы истинному Богу приносили, а не бесам". Так было до пророка Самуила. Но человеку родственна всякая нечисть: не захотели израильтяне жить под божьим именем и под руководством его праведных слуг и попросили себе царя, и бог весьма за это прогневался на них и дал им царя Саула. И много напастей претерпели, и бог умилосердился над ними и дал им царя - праведника Давида и распространил царство его. Это было первое благословение царству: бог снизошел к слабости человеческой и благословил царство. И затем, когда умножились люди, и царства, и власти и разрослось беззаконие, бог не презрел рода человеческого, мучимого дьяволом. Прежде всего послал пророков, провозвестивших пришествие божьего слова и обличающих грехи и беззакония; были же люди неразумны, и враг ими владел, и избили они пророков и еще более впали в нечестие. И затем во имя человеколюбия сам бог Сын, слово божие, соизволил воплотиться от пречистой матери, чтобы спасти людей на земле. И сперва он отверг царство, ибо говорит господь в Евангелии, что высокое для людей - мерзость для бога, а затем и благословил его, ибо божественным своим рождением прославил Августа-кесаря, соизволив родиться в его царствование; и этим прославил его, и расширил его царство, и даровал ему не только Римскую державу, но и всю вселенную - и готов, и сарматов, и Италию, и всю Далмацию, и Анатолию, и Македонию и иные страны - Азию, и Сирию, и Междуречье, и Египет, и Иерусалим - вплоть до границ Персии. И когда Август владел таким образом всей вселенной, он посадил брата своего Пруса в город, называемый Мальборг, и в Торунь, и в Хвойницу, и в преславный Гданьск на реке, называемой Неман, которая течет в море Варяжское. Когда же господь наш Иисус Христос осуществил предназначенное ему провидением, послал он божественных своих учеников по всему миру просветить вселенную. Они же, точно на крыльях облетев всю вселенную, проповедовали слово божие. И так как в то время всюду царствовал грех и господствовало нечестие, а цари и князья и управители служили дьяволу и противодействовали ученикам божьим, то они были избиты, и многие ученики божьи - как священники, так и простые люди - приняли мученичество. И со времени царствования Августа вплоть до Максентия и Максимина Галерия было в Риме гонение на христиан. Господь же наш Иисус Христос не презрел моления рабов своих, но, внимая мольбам своей матери и исполняя свой обет: "Я с вами до скончания мира сего. Аминь", создал опору благочестия - великого, сияющего благочестием Константина Флавия, царя правды христианской, соединившего священство и царство воедино, и с этого времени повсюду умножились христианские царства. И затем по благоволению в Троице славимого бога в Российской земле создалось царство, когда, как я уже говорил, Август, кесарь римский, обладающий всей вселенной, поставил сюда своего брата, упомянутого выше Пруса. И силою и милостью Троицы так создалось это царство: потомок Пруса в четырнадцатом колене, Рюрик, пришел и начал княжить на Руси и в Новгороде, назвался сам великим князем и нарек этот город Великим Новгородом. Сын же его Игорь переселился в Киев и там установил скипетр российского царствования и брал дань с греков и жил в Переяславле Дунайском, где находятся Бен и Бедна. Что же после них? Умилосердился бог над нашей Российской землей и привел сына этого Святослава, Владимира, к познанию истины и просветил светом благочестия, чтобы он славил его, истинного бога, Отца и Сына и Святого Духа, во единстве почитаемого, избрал его, как второго Павла, в царственных сединах, обратил его к крещению и сделал царем правды христианской, как великого Константина. Как говорит божественный апостол Павел: нет власти не от бога, пусть всякая душа повинуется власти; поэтому тот, кто противится власти, противится божьему повелению, и никому не следует вступать в чужие пределы. Мы же хвалим, прославляем и почитаем господа, вечно поем и превозносим его, давшего нам средство к спасению, как в дому раба своего Давида, так и в дому блаженного великого Владимира, во святом крещении Василия. Его же божьей милостью, благоволением и волею утвердился и скипетр Российской державы и был передан нам - от этого великого Владимира, во святом крещении Василия, который рисуется на иконах с царским венцом, и от сына его великого государя Ярослава, названного в святом крещении Георгием, который завоевал эту Чудскую землю, то есть Ливонию, и поставил город, названный по его имени Юрьевом, а теперь называемый Дерптом, и от великого царя и великого князя Владимира Мономаха, который воевал в византийской Фракии и приобрел царский венец и имя (получил он их от царя Константина, царствовавшего в то время в Царьграде), и от преславного великого князя Александра, одержавшего на Неве победу над немцами римской веры, и от достойного хвалы великого государя, великого князя Димитрия, одержавшего за Доном великую победу над безбожными агарянами, и от деда нашего, блаженной памяти великого государя Ивана Васильевича, собирателя Русской земли и многих земель обладателя, и от отца нашего, великого государя, царя всея Руси блаженной памяти Василия, приобретателя исконных прародительских земель, перешел, наконец, по наследству и к нам скипетр Российского царства. Мы же хвалим бога за премногую его милость к нам.
Этого тричисленного божества, Отца, Сына и Святого Духа милостию, властью и волей покровительствуемые, а иногда охраняемые, защищаемые и укрепляемые, мы и удержали скипетр Российского царства; мы, великий государь, царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси <...>, оповещаем думного дворянина княжества Литовского, князя Александра Ивановича Полубенского, дудку, пищалку, самару, разладу, нефиря, о нашем царском повелении.
А наставление наше царское таково. Ливонская земля с незапамятных времен - наша вотчина: от великого князя Ярослава, сына великого Владимира, а во святом крещении Георгия, который завоевал Чудскую землю и поставил в ней город, названный по его имени Юрьевом, а по-немецки Дерптом, а затем от великого государя Александра Невского; Ливонская земля давно уже обязалась платить дань, и они неоднократно присылали бить челом прадеду нашему, великому государю и царю Василию, и деду нашему, великому государю Ивану, и отцу нашему, блаженной памяти государю и царю всея Руси Василию, о своих винах и нуждах и о мире с их вотчинами - с Великим Новгородом и Псковом - и обязались не присоединяться к Литовскому государю.
И к нашему царскому величеству также неоднократно присылали бить челом своих послов и обязались платить дань по-старому, но потом всего этого не исполнили, и за это на них наш меч, гнев и огонь ходит. И как-то раз дошло до слуха нашего, что люди безвластного государства Литовского, преступив божье повеление, не позволяющее никому вступать в чужие владения, вступили в нашу вотчину, в Ливонскую землю, и тебя сделали там гетманом. И ты совершил многие недостойные дела: не имея воинской доблести, обманом взял Изборск, пригород нашей вотчины Пскова, где, будучи отступником от христианства, надругался над божьими церквами и иконами. Но милость бога и пречистой богородицы и молитвы всех его святых и сила икон посрамили вас, иконоборцев, а нашу древнюю вотчину нам возвратили, а ваша надежда - Крон и Зевс и другие, о которых мы говорили выше, - оказалась напрасной.
А пишешь, что ты - Палемонова рода, так ведь ты - полоумова рода, потому что завладел государством, а удержать его под своей властью не сумел, сам попал в холопы к чужому роду. А что ты называешься вице-регентом земли Ливонской, правителем рыцарства вольного, так это рыцарство бродячее, разбрелось оно по многим землям, а не вольное. А ты вице-регент и правитель над висельниками: те, кто из Литвы от виселицы сбежал, - вот кто твои рыцари! А гетманство твое над кем? С тобой ни одного доброго человека из Литвы нет, а всё - мятежники, воры и разбойники. А владений у тебя - нет и десяти городков, где бы тебя слушали. А Колывань у шведского короля, а Рига - отдельно, а Задвинье у Кетлера. А кем тебе править? Где магистр, где маршал, где командоры, где советники и все воинство Ливонской земли? Всего у тебя - ничего!
А сейчас наше царское величество пришло обозревать свои вотчины - Великий Новгород, Псков и Ливонскую землю, и мы шлем тебе с милостивым покровительством наше царское повеление и достойные наставления: мы хотим на угодных нам условиях заключить мир, о котором ваш избранный государь Стефан Обатур пишет к нам и присылает своих послов, а ты бы не мешал заключению мира между нами и Стефаном Обатуром, не стремился к пролитию христианской крови и уехал бы со всеми людьми из нашей вотчины, Ливонской земли, а мы всему своему воинству приказали литовских людей не трогать. А если ты так не сделаешь и из Ливонской земли не уйдешь, тогда на тебя падет вина за кровопролитие и за судьбу литовских людей, которые окажутся в Ливонии. А мы не будем вести никаких военных действий с Литовской землей, пока послы от Обатура находятся у нас. А с этой грамотой мы послали к тебе своего воеводу князя Тимофея Трубецкого, сына Романа, сына Семена, сына Ивана, сына Юрия, сына Михаила, сына князя Димитрия, сына великого князя Ольгерда, у которого твои предки Палемонова рода служили.
Писано в нашей вотчине, в доме св. Троицы и великого государя Всеволода-Гавриила из двора нашего боярской державы в городе Пскове в 7085 году, 9 июля (9 июля 1577 г.), на 43-й год нашего государства, на 31-й год нашего Российского царства, 35-й год - Казанского, 24-й год - Астраханского.
А на подписи к грамоте написано: почтенному дворянину великого княжества Литовского, князю Александру Ивановичу Полубенскому, дудке, вице-регенту бродячей Литовской земли и разогнанного Ливонского рыцарства, старосте Вольмерскому, шуту.
«Труды X археологического съезда в Риге» , 1896 год. Издано в Москве в 1900 году, том III, стр. 117 -138.
«Донесение князя Александра Полубенского», обнаруженное в архивах Царства Польского. Открыватель этого документа Н.Ф. Беляшевский приводит в своей работе описание подлинника, польский текст и его русский перевод. Ниже приводится только русский перевод без комментариев.
«Донесение каштеляна Новогрудского в Кеси, представленное нам, ревизорам его королевской милости.
24 мая, в праздничный день, я вместе со старостами и ротмистрами давал знать королю его милости о неприятеле, на что король ответил, обещая послать на помощь татар, которых не послал; затем и остальные люди выехали; об этом покажу письма.
30 мая все мы через Стабровского отправили к королю и к каштелянам другие письма, на что каштелян виленский ответил: «Король не дал ни людей, ни войска, а я также не имею чем вас спасать».
6 июня, третий раз, мы послали из Румборка Адама Подвинского, который был у короля, помощи однако не получил и не привёз нам никаких известий.
10 июня, четвёртый раз, послали мы Дембинского в Волковыск на сейм, там только насмехались над этим, а неприятель уже воевал Инфлянтскую землю.
11 июня, пятый раз, Ждана хлопца посылали мы к каштеляну виленскому, в Ковно и к королю , давая знать о неприятеле; и подлинно, войско из Пскова движется на войну; каштелян виленский прислал мне другое письмо о том, что король не дал ни людей, ни войска.
12 июня под Трикат пришло 20 тысяч войска с Трубецким; с ними мы имели каждый день стычки под Трикатом, а я сам выезжал к мызе Брангалёво, достал языков и через Мезенского отослал их к каштеляну Виленскому.
14 июня послал к королю Давида Левоша, давая знать, что уже войско (неприятельское) воевало возле Триката, жгло возле Вольмара, Смильтина, Румборка, а под Кесью неприятель расположился лагерем; тогда же принесли мне и ответное письмо от великого князя (московского); король отписал, из-за дел под Гданьском не может так быстро дать помощи.
Шестой раз послали Андрея к королю под Гданьск, который сам видел войско под Вольмаром и Трыкатом; король отослал к каштеляну виленскому, к каштелянам литовским и к пану подчшему, но тех не было.
20 июня секретаря Винка (с известием) о всех нуждах послали, давая знать, что сам московский глава движется с орудиями, и сделали список по имени всем воеводам, какие в какой рати были, и какие именно пушки имели с собой.
26 июня посылали Петра Стабровского к королю и к панам рад, уведомляя. что сам московский (князь) движется с пушками, берёт замки; с ним мы уже несколько раз имели стычки и брали немало пленных, от которых получили сведения. Но им при дворе и у панов рады не поверили и помощи не прислали. Пётр Стабровский записал это в книги, в доказательство чего есть выпись его заявления.
Девятый раз, Крыванского, секретаря, посылали к королю и к панам советникам, извещая, что Кесь взята немцами вследствие измены Магнуса, и наши перебиты.
Десятый раз посылали Иванка хлопца к королю и панам (советникам), прося о спасении и помощи, так как вся Инфлянсткая земля и каштеляны Инфлянтские присягнули и предались Магнусу. Просили помощи у князя Курляндского и у жителей Риги, но получить её не могли.
Одинадцатый раз посылал Янка к королю и к панам рады, извещая об измене (жителей Вольмара ?), явные письменные ответы, которые отослали панам рады.
Двенадцатый раз, посылал Герцыка с письмами, давая знать, что не можем дольше держаться против Московского (князя) и Магнуса; этого посланца поймали в дороге.
Затем ездил Подбельский, давая знать, что в Вольмаре перехватывали письма к королю и к панам рады.
27 июня Вольмарские мещане, уговорились с Магнусом, обещали ему передать город, и вскоре затем обложили меня в замке из города. Последний раз посылал я к королю и к панам рады (извещая), что без выручки и помощи держаться не можем. А перед этим Магнус присылал письма, чтобы я ехал к нему, присылал и послов – начальника и ротмистра, с ним Гомля Иоанна Анрепа, которого мы ранили, а другой был пойман; он был в тюрьме у меня в городе, но затем, когда я послал его к королю, немцы отбили его на дороге.
28 июня мещане Вольмарские, изменив, отворили ночью город, впустили до рассвета Магнусовых солдат, слуг моих побили, так как Магнуслвых немцев разом ворвалось в город 170 конных; слуг моих убили 46, да кроме того 10 Смильтинских солдат; командиром над теми людьми был Бесман, немец.
Потом, 29-го, стреляли по замку с костёла и с домов; на другой день ночью приступили к штурму, ворота и калитку зажгли и поломали в окнах решётки, проломали стены и силой вломились в замок; В это время было убито 50 человек, и я сам был ранен, когда разовало орудие. Тогда же начальник с Магнусовыми солдатами, ворвавшись через окно в клеть взял и меня на слово, затем спустили меня по верёвке со стены за крепость, после того как я дал слово, и сейчас же повели на постоялый двор и, оценивши, отдали Генриху Бесману, командиру. Слуг, которых поймали живыми, оценивали; некоторых я выкупил у немцев под расписку. На следующий день начальник хотел, чтобы я приказал передавать замки, чего я не сделал, находясь в плену; ибо взяли и меня, и слуг, и моё имущество.
30 июня, в четверг, повели меня в железных оковах к Магнусу; в это время сзади меня нагнала Москва, которой под Румборком было 20 тысяч; тогда же меня суть было не убили немцы; а Москва уже обложила Румборк, Трикат и Смильтин.
31 июня прислал Магнус своих советников Генриха Бесмана, Адена Гофа, каштеляна Брабека, чтобы я сам себя оценил и передал ему замки, чего я сделать не захотел. В это время приехал к Магнусу от великого князя воевода Баим Баенков, чтобы меня, как пленника, отослали к великому князю, из-за чего вышли немалые пререкания, так как, давши мне слово, не сдержали его; иначе и быть не могло: в присутствии каштелянов, начальников и ротмистров сам Магнус отдал меня в руки того посла, при этом были каштелян Брабек, Аденгоф и мещане, которые посадили меня на воз, препроводили под конвоем в сто конных в Скуин, близ Орляго, в стан великого князя; был и толмач Магнуса Каспер.
1 августа утром великий князь расставил все вооружённое войско кругом и приказал привести меня, и посреди войска, имея возле себя совет, спросил меня: христианин ли я? Затем стал высчитывать свой род от Августа кесаря, начавши от Рюрика Руса, 14 поколений, говорил, что Рус был братом Пруса, который заложил Мальборк, Гданск, Торун; что Святослав, сын Игоря, добыл землю Инфлянтскую и в честь своего имени основал Юрьев и владел землёй Инфлянтской; что Александр Невский (sic) побил немцев под Чудским озером, Воронь-Камень добыл; что князь Дмитрий Дольский (sic) разбил Мамая над Доном; что отцу его и ему Инфлянты дань давали и держались договора, как Новгородским воеводам челом били; что он сам саблей своих холопов Инфлянты и Курлянты воевал, что король Август не по праву вступил в остальную часть этой земли; что наступил раздел этой земли шведами, и теперь Ревель у шведа. «А я пришёл добыть и осмотреть мою вотчину; всему положил начало Иероним Ходкевич и сын его Ян: ворвался в землю и завладел замками. Под Кесью, в 60-м году, на воевод на Крупского послал и тебя. Полубенский, ты клыка Мещерского (sic), поймал и затем замками завладел. Также под мои замки приходили с войском Николай Радзивилл, Иероним и Григорий Ходкевичи, землю Ливонскую и мои замки полонили, Таурус взяли, а я у них за то Полоцк взял. А о земле Инфлянтской с Августом мира не имел, и между послами уговоров не было». Затем сказал мне: «Кто тебе велел находиться в моей земле в замках?». Я отвечал, что 18 лет служу моему королю в этой земле, охраняя его замки. Потом сказал: «Государь твой писал к тебе», и показал письмо из Гданска, писанное по-латыни, в котором король пишет: «Я занят Гданском, но писал к панам литовским, чтобы тебе помогли, дали помощь и оборону». А я этого и хотел. Я отвечал, что король и каштеляны полагались на договор и не ожидали войны в Инфлянтах. Затем я говорил, что не знаю каким способом (duchem), с твоего ли ведома, Магнус, путём измены, владеет землёй и замками, и не знаю, чьим именем, или сам по себе; что силой штурма взял меня, имущество моё забрал, заграбил, меня самого оценивал, слуг моих продавал, - неизвестно, кто из вас господин в той земле. Я сказал, что король не ожидал этой войны, а если я и защищался, то поступал как следует, верно тем служа моему государю. Просил его, чтобы обращался со мной, как с человеком рыцарского достоинства. Потом (он), переговариваясь с боярами, сказал: «Я дарую тебе жизнь и прикажу позаботиться о тебе». Спрашивал меня почему я так слаб и оборван. Я ответил, что нездоров, избит и ранен, и что видит меня ограбленного. Он приказал мне представить письменно, сколько забрано слуг моих и вещей. Давши подводу, приказал мне ехать за его ратью; там я видел все дела и войско и присмотрелся к порядкам его.
1 сентября (он) расположился обозом в семи верстах т Кеси, приказал снова привести меня, спрашивал, знал ли я заодно с Магнусом о той измене, которую учинил (Магнус) против него, и не был ли я в соглашении с ним. Я к этому непричастен, мне не было поручено входить с ним в соглашение; показал ему письмо, которое он взял, где каштелян виленский пишет, чтобы я не соглашался на немецкие предложения и на их уговоры и в соглашении с ними не был. Я с Магнусом не сговаривался, в доказательство чего есть и письма его. Потом (в. князь) говорил, как у него в молодых летах, а именно, когда ему было три года, умер отец, а когда было восемь – мать. « В то время Сигизмунд король – Стародуб. Гомель, Радогощ, Почап добыл, Северскую область опустошил, а я всё это у него отобрал и взял в своё владение; как затем наступили войны, которые и по сей день продолжаются по вине изменников моих; неправедное кровопролитие совершил Юрий Николаевич Радзивилл с Ходкевичами и со всей силой Литовской; потом сбежал Крупский (sic); приходил на Великие Луки, потом сжёг монастырь, землю опустошил; ляхи приходили под Красное; всё это усмиривши, (я) хотел хорошо жить с братом до самой смерти; мы отпускали друг другу пленных; а после смерти брата моего Августа паны Литовские присылали Михаила Гарабурду, желая избрать меня или сына моего государем, да обманули, как и ранее королевну Катерину обещали (отдать) за меня, а потом за моего холопа, недруга отдали, а меня обманули; затем брата нашего Генриха избрали; я хотел жить с ним в мире; когда же вы его не удержали и государя у себя не имели, я мира не нарушал, я и в тот час литовской земли не трогал; а ливонских замков всегда добивался, и мира о них не чинил; а теперь вы избрали себе господаря, польским королём и великим князем литовским. Стефана; и присылали к нам о договоре, и мы сказали, чтобы послы его были у нас, а их нет идо сего часу; а с Литвой я до этого времени был в мире; татары у вас Подолии завоевали, людей вывели много; а я здесь в вотчине моей замки ливонские взял. А теперь государь ваш (как) со своими мужиками поступает, которые ему досаждают и противятся; это вас Бог карает за ваше лютерство и за неправду, что вы в моей вотчине сидите не по праву; известно, что предки мои по Белую Воду владели при Владимере Святом, который крестил Русскую землю».
Я просил его о милосердии и советников его о заступничестве; обещал так: «Что пристойно – сделаю», и отдал меня на попечение приставу Борису Петровичу Благому.
И перед этим послал Богдана Бельского с 20 тысячами людей к Вольмару, так как немцы заперлись в городе и крепости, приказав добывать их штурмом; город и замок сдали на условиях, защищались мало; в то время (вел. кн.) приказал казнить 200 Магнусовых немцев, иных взяли в поле.
В воскресенье сам приехал к Кеси, приказал явиться к себе Магнусу с его советом; Магнус сначала послал своего советника – Алиеса Иоан Андрыпа ... (пропуск в рукописи) бить челом великому князю; его (вел. князь) избил палкой (biczem). Они заперлись в Кеси; приказал взять Магнуса сам – двенадцатого; этот до тех пор стоял перед ним на коленях, пока тот не обещал даровать ему жизнь, говоря: «Знаю, что изменил». В замке заперлись: командир Генрих Бесман и каштелян Динабургский Коршель, бурмистр, надворная шляхта – больше 300 человек, да к тому же немало мещан-латышей. Москва вломилась в город, силой взяла всех мещан и имущество; в этот день добывали передние укрепления замка.
Потом, 2-го сентября, пробили брешь в переднем укреплении, а ночью немцы сами зажгли конюшни, дома и башни, лошадей своих поубивали, передние укрепления уступили Москве. Того же дня установили несколько пушек у латышского костёла, другие спереди, несколько картаунов со стороны мельницы, выбили несколько частей стены наружного укрепления (zamek okolny), стены, столбы и своды поломали.
3 сентября пробощ Жуковский с другими вышел просить о милосердии, - приказали обезглавить. Того же дня Петра Осифа, который сдался королю, посадили на кол, брата его обезглавили. Стрельбой разбили стены в башне, в замке вышли съестные припасы, отвели им воду, зажгли мост и ворота; (осаждённые) сами бросались с крепости.
4 сентября, утром, командир Бесман, каштеляны и других очень много – несколько сотен, взойдя на «Мастерскую» башню, подложили 6 бочек пороху; когда его зажгли, то более важных лиц выбросило в пруд; забравши их оттуда, посадили на кол; в замке женщины сами себя убивали, бросали серебро в огонь. Когда вломились в замок, без милости город и замок грабили, убивали латышей, мужчин и женщин.
5 сентября, выведши а площадь 800 немцев, приказал их обезглавить, на что сам великий князь смотрел, обступивши их кругом; того же дня слуги мои, которые были найдены живыми, были приведены Богданом Яковлевичем, великий князь приказал позвать меня к себе в шатёр для совещаний, подарил меня этими слугами, дал их мне и поставил к ним стражу.
6 сентября тронулся к Кеси, ночевал в двух милях, направляясь к Румборку.
7 сентября подступили к Румборку, там с замка беспрепятственно шла стрельба, (делали) вылазки, поймали и побили очень много Москвы во все эти дни, когда тащили пушки к Румборку; их придвинули к костёлу от сажалок, от злотника (?), сделали шанцы, окопы; также и в Румборке до тех пор стреляли и защищались, пока хватало сил.
8-го, в субботу, им приказано быть в обозе; писали письма московским письмом, чтобы не стреляли, так как без помощи они удержаться не могут, иначе их возьмут силой штурмом, да и начальники их в плену; чтобы больше не сопротивлялись; приказали мне руку приложить; за этим наблюдал Трубецкой Никита Романович, Василий Щелканов, Нагбы Офанасий; если будут сопротивляться, то не останется камня на камне.
9-го, в воскресенье, взяли Румборк, обобрали ротмистров со слугами, так как сначала было приказано стать в воротах Давидовичовых (u bramy Dawidowiczowi).
10-го взяли Трикат, также окруживши пушками и войсками; писано в Смилтин от вел. кн., туда ездил товарищ Млодавского Рокицкий, по приказанию московских воевод; взяли (Трикат) силой окруживши орудиями и войском; в Румборке оставался три дня, отправил под Кризборк 30 тысяч людей, а к Ревелю 20 тысяч.
11 сентября приказал мне, ротмистрам и служилым кавалеристам (towarzyszom) быть у него; расселись на лавках в шатрах у советников, у которых было по обеми сторонам 56 особ, сам с сыном посередине. Приказал мне, ротмистрам и служилым кавалеристам войти и челом бить и здесь снова речь сказал: « что Господь Бог возвысил род его от племени тех избранных от немцев князей, по имени Рурыка, Синеуша и Триора, которые с родом своим пришли в русские земли; как они размножились в своём княжении; Святослав Юрий, получив власть над землями на востоке и на севере, покорил Ливонскую и Чудскую земли; как Владимир взял Корсунь у царя городецкого (pod czarem Gorodeckim) и женился на сестре их крестил русскую землю; он владел всеми русскими землями от моря Чёрного (Alspontu) до моря Ледовитого. После него род его распространился: великие князья, которые были с князем Димитрием на побоище Мамаевом. Эти все княжества, которыми я владею, прадед мой под свою власть и могущество покорил. А землю Инфлянтскую я огнём и мечём карал, как холопов моих; а брату нашему славной памяти не годилось вступать- вошёл в отчину мою, когда овдовелая Инфлянтская земля была без государя. А паны ваши прислали Михаила Гарабурду, желая избрать государем меня или сына моего; вследствие этого я щадил, и от того времени до настоящего часа ждал возвращения земли через послов наших. Я ожидал послов во время Генриха короля, когда брата нашего Максимилиана избрали королём, я хотел хорошо с ним жить, совершить раздел землям и водам и стоять за кровь христианскую против поганых и защищать. И ваш избранный господарь Стефан, король польский и великий князь литовский, хотел своих послов слать, я их ожидал в Москве и в Пскове; а теперь я пришёл осмотреть свою землю, как мою отчину, в которой вы сидели, и, желая христианской жизни, пошлю письма к вашему государю и вам дарую жизнь. А ты, Александр, совершал частые кровопролития, нападая на русские города, людей моих обижал и Изборск с изменниками моими Расстригою, Тетериным и Сарыхозиным взял; но Бог тебе не помог, за то, что ты чудному Миколе глаза колол, церкви ограбил, имущество их отнимал и огнём жег».
Я сказал, что не я, а рыцарство, которое было со мной в войске.
Спрашивал меня: «Что ты за христианин, что войдя не кланяешься образу?»
Я ответил, что отвык, у нас этого нет в обычае; приказал мне перекреститься, если я умею, что принужден был сделать.
Затем велел у него хлеб есть; нам приказано было выйти, а потом меня снова позвали к нему; спрашивал нас какие суммы мы имели в тех замках. Должны были сказать.
Потом садился за стол: сам с сыном посередине, на конце стола князь Семён Тверской дал сиденья (stolec dal) двум царевичам по правой и по левой руке, Шейдяков на месте Бельского, выше князей, бояр и нас уланов, а нам троим – мне, Млодавскому и Косу, приказал поставить сиденья напортив себя; других слуг и служилых кавалеристов с приставом посадили на землю, посереди шатра. Там прежде всего всем нам был дан хлеб от великого князя, за который мы челом били, потом по кубку земского (местного, домашнего) вина, а после по чарке водки; затем носили кушанья: сначала лебедя, которого показав, разрезали и подали ему; он передавал всем, а мне послал блюдо, Млодавскому начинку, а Косу кур, с шафраном, и сказал мне: « Я тут в Инфлянтской земле лебедей нашёл»; затем говорил, чтобы я позаботился для него о породистых лошадях и хороших конях (генетах); подавали от него ковши с мёдом, часто потом играла музыка: бубны, трубы, зурны – как у скоморохов, Потом привели 50 немцев; спрашивал, что бы с ними сделать, и пожаловал тем своих дворян, что одних велел посадить на кол, других изрубить; между нашими нашли одного москвитянина, который служил Умару (Umarowi), и этого посадили на кол. Потом каждому подавал своей рукой ковши и отпускал нас, а Млодавского оставил за голову Шоловцева, говоря, что не выпустит его пока не будет приведен Шоловцев. Просили отпустить (Млодавского) под расписку, но он не хотел.
15 сентября завтракал (вел. кн.) в дороге и говорил мне: «Я 12 недель жил в Инфлянтской земле, осматривая мою вотчину; тебе дам письма, и ты своим послам и панам рады говори, чтобы ехали не мешкая; я с государем вашим заключу договор об Инфлянтской земле, как пристойно будет».
16-го двинулся с войском и ночевал против Льварка (?) в Гевлевом замке в бору, и против Триката за рекой Гавью; там всех пленных привели ко мне, и велели им идти за передней ратью, сторожа нас сзади и спереди. В эти дни вещи мои, что были взяты: золото и серебро, то есть цепи, сабли, сёдла, сбрую, мультаны, шитые серебром, миски, тарелки, кубки, чарки, военные снаряды сносили к великому князю; оружие и вещи он сам оценивал; всё это было взято в казну; а Магнусу за ограбление приказал дать 100 рублей. А что было взято из замков от ротмистров, десятников, драбов и слуг – кони, збруя, военные снаряды, платье, серебро, оружие, - всё это было сложено в особые возы с каждого замка, и сделавши в радном намете список всему этому, представили князю; и по всем немецким замкам искали и, что было золота и серебра, всё это отобрали в казну. Немцев и латышей продавали;
17 сентября ночевали на Валках, в Плетенберковой мызе. Тех пленных, что были со мной, гнали как скот за передней ратью.
18 сентября ночевал при дубраве на полях, каждый сторожа своё место.
19 сентября в Рандахе, в разрушенном замке, пленным дано немного хлеба.
20-го – у высокого моста, также на полях.
21-го – в миле от Дерпта, приезжал с приведенными в порядок ратями.
22-го, когда въезжали в Дерпт, звонили во всех церквях; владыки, монахи, попы встречали его с крестами; там устраивал пиры для бояр, воевод и детей боярских, там давал им подарки. В Дерпте жил четыре дня, вторил суд людям, везде устанавливал орудия. Ночевал за Эмбахом, в двух милях от Дерпта; Другой ночлег был у Чудского озера.
24-го - у плавучего моста.
25-го – на границе Инфлянт и Пскова.
26-го – у Чёрной реки.
27-го – в полумиле от Печор.
28-го – молился Богу в Печорах, а сначала послал провизию в монастырь, в котором сам жил три дня, делая приношение.
29-го – ночевал в Селище.
30-го – у Бдоха монастыря; там повернул нас вправо к Красному и дал письма: одно к королю, другое к каштеляну Виленскому, третье к князю Крупскому, четвёртое к Танбе. пятое к Тетерину.
1 октября ночевал на Сенне; было привезено другое письмо.
2-го – в Овсищах.
3-го – в Равах.
4-го – в Красном, под крепостью, которая кругом осыпана землёй, и вода возле нея.
5-го и 6-го – в Опочке, возле этой крепости речка Рублена, вода с двух сторон.
7-го у Юрия на Селищах.
8-го у Щедрого монастыря.
9-го ночевал под Себежем; крепость там расположена на воде, мост почти в достаточной мере крепко устроен, башни и орудия по бокам. Там нас нагнал гонец от великого князя и сказал, чтобы наши послы спешили к св. Николаю, и если не будут, то непременно начнёт войну, к которой приказано готовиться, и всем детям боярским жалование роздал.
10-го ночевал в Миенштоке, на границе; там нас везли 6 миль в лодках, и там же пристава, которые провожали нас, вернулись, не давши ни проводников ни возов, да и к тому же переправа через воду была длинная и трудная, мы переправились на плотах, и тут немало наших утонуло; а больных, которых тоже было немало, мы принуждены были оставить в пуще, ибо дороги не было. Блуждая, их немало умерло от голода. Мы направились влево над рекой Свольной без провианта, при большом голоде, от которого немало больных умерло ещё в их стране; мы остальные в пуще питались ягодами, пока не дошли до Дрисских сёл.
Прежде чем он меня отпустил, я принуждён был оценить себя; меня оценили в 16 тысяч злотых, да к тому же ещё прибавил (вел. кн.), чтобы я этот выкуп послал ему не весь наличными деньгами, а лошадьми, щитами, шишаками и другим оружием; всё это я, с ведома короля и панов рады, сделал, эти выкупные предметы ему послал, а остаток доплатил деньгами.
Всё это я описал правдиво и в достаточной мере; прошу моих милостивых панов, чтобы этому была дана вера.
Собственноручная подпись каштеляна Новогрудского:
АЛЕКСАНДР ПОЛУБЕНСКИЙ
«Военно-исторический журнал» за 1853 год, том 6, стр. 90.
Князь Александр Полубенский, находясь в плену у Ивана Грозного, послал в г. Трикат ( Trikaten, Trikatte ), грамоту с предложением защитникам города на милость Ивана Грозного. Текст грамоты таков:
«Божиею милостью Великого Государя. Царя и Великого князя Ивана Васильевича всея Руси, Владимирского, Московского, Новгородского, Царя Казанского, Царя Астраханского, Государя Псковского и Великого княжества Смоленского, Тверского, Югорского, Пермского, Вятского, Болгарского и иных, Государя и Великого князя Новагорода, Низовския земли, Черниговского, Рязанского, Полотского, Ростовского, Ярославского, Белозёрского, Удорского, Обдорского, Кондинского, и всея Сибирские земли и Сиверные страны повелителя и Государя отчинного обладателя земли Дифляндские Немецкого чину и иных, Его Царьского Величества вязня от князя Олександра Ивановича Полубенского в город Трикат пану Яну Бычковскому да Счасному Малиновскому. Ведается о том, что Государь Царь Православной и все городы Ливонские моцью величества своего и через огонь мечем и огнем побрал, а противящихся карали; ино яз, будучи вязнем, взят моцью, добыт на Владимереце; и царь Православной жалование мне своё и людем моим показал, живот дал, и противников покарал, и мой живот изыскав, и милости жалованье своё мне великое показал, и тем всем, которые от Государя милости просят. И вы бы ся государю царю не противили, видечи моць Государя самого, войско и наряды великие, отдержатися не можетесь, занеже от короля, от нашего Государя нет нам отсеки и надежи от панов рад, ни от гетманов, ни от земли Полские; а яз вам помочи не могу, а для того яз вам указываю, чтоб ся вы Государю Царю не противили, а присяга от вас уже прочь; и потуль милуя есте боронитися, поколь по себе отсека была; а нынь чаесте от тово прости моцы ся государской не противитесь, занеж не возможитесь отсидетись. А будетель им споры седети по своей воле и по своему хотенью себя и нас безчастия заставите, занеже государь таковым милости не покажет, сами есмя в Кеси видели своими очима, которые Государю били челом, и тем Государь милость показал, освободить велел; а которые противились и те явно караны и град сокрушен. И пишу к вам и вдругой и в третий, чтоб ся есте Государю не противили, вышедше да били челом, а не дали себя казнить, грида коли противят делу и толды не будут щадить никого. А яз вам по правде сказываю и Богом ся обещаю: не ведете ж так, тос кровь наведете сами на себя.
Писан Царского Величества отчине в городе Кеси, лета .... (в подлиннике оставлен пробел, год должен быть -7086 от сотворения Мира или 1577 год от Рождества Христова).
«Сочинения князя Курбского». Санкт-Петербург, 1914 год, столбец 495.
Грамота князя Александра Полубенского.
«От гетмана Лифляндские земли и от справцы рыцарских людей, от князя Александра Ивановича Полубенского память Якову Шабликину да Игнатью Огибалову»
«Здесь у нас Яков твой человек взят, а Игнатьева жена, да сын, да сноха; и будет тебе Яков человек надобен, и ты бы допытался книг князь Андреевых Курбского, которые остались в Юрьеве. Книга один в полдесть, писана скорописью, а кожа на ней не на всей, лише на пять кожа клеена; а тетратеи в неи есть с шетьдесят и с семдесят || а словеса в ней писаны: слово Иосифа Евреенина о Макковеях, да слово о Аврааме и о Мельхиседеке и Оршене, да иные многие словеса Максима Философа да и иных святых. А другая книга – мучение князя Михаила Яерниговского да боярина его Федора, житие Августия Ипанинского да и иные словеса, а переведено из Латынского языка, а переплетено ново, а кожи на неи еще не положено. Да книга Апостол, а писем в десть, а писмо доброе, а переплетен по немецки. И будет тебе Яков человек твои надобен, и ты бы те книги приголотвил да срок учинил, как будут книги готовы; а мы человека твоего приготовим, приведем его из Вильны в Вольмер||
А будет книг не допытаешься и не приготовишь их, и мы человека твоего обесим.
А тебе Игнатии, будет надобет жена да сын да сноха, и ты бы допытался княжь Андреевых Курбского зерцал обеих и наручен обеих же; а будет не допытаешься зерцал и наручен княжь Андреевых, и ты бы на Москве купил бы таковы же зерцала да наручеи, да приготовил бы еси на срок, как у тебя поспеют, да к тому бы еси придал триста рублев; а мы жену твою и сына и сноху приготовим на тот срок, как тобя поспеет. А будет не пришлешь зерцал да наручеи да трехсот рублев денег, и ты бы прислал пятьсот рублев денег; и мы здесь зерцало поделаем. А будет, Яков, тут не допытаешься в Юрьеве||
Августинова жития, и ты бы велел списать у старца Васьяна у Муромца в Печерском монастыре да и явление чюдес Августиновых; а писаны при конце. А на Адаме на Татарине дадим на обмену Ушакова брата Митьку да Ушакову жену с детьми».