(на примере документов, использовавшихся при составлении генеалогии Абросимовых и Петриченко).
Историко-Родословное общество в Москве, Издательство ВИРД (Санкт-Петербург, 2001).
Настоящая книга является расширенным вариантом доклада на VII Савеловских чтениях (Москва, 26-27 декабря 2000 г.) и примером личного опыта автора по использованию архивных документов при составлении генеалогии крестьянских родов.
Дореволюционная Россия была на 80% крестьянской страной, поэтому у большинства из нас крестьянские корни.
С чего же надо начать изучение своих предков?
Прежде всего — обратиться к ближайшим родственникам, в особенности старших поколений и узнать у них
исходные данные для дальнейшего поиска: места и даты их рождения и брака, смерти уже скончавшихся предков,
где они похоронены, девичьи фамилии всех родных по линиям отца и матери.
Книга является пособием по поиску данных и составлению родословной.
В книге рассмотрены материалы содержащие генеалогическую информацию по родословным крестьянского сословия России (приведены соответствующие примеры):
- Метрические книги.
- Исповедальные росписи.
- Ревизские сказки.
- Посемейные списки.
- Материалы I всеобщей переписи населения 1897 г.
- Писцовые, переписные, приправочные, межевые и отказные книги.
- Документы уездного рекрутского присутствия.
- Фонды судебных учреждений.
- Похозяйственные книги.
- Местные, районные и колхозные газеты и т. д.
В России генеалогия (наука о происхождении и родственных связях отдельных лиц, родов, фамилий) всегда была исторической дисциплиной, изучающей достаточно узкий, привилегированный класс - дворянство. Так было до революции, а после, слово генеалогия практически совсем исчезло из обращения. В результате мы имеем, что у большинства современных людей историческая память о своих предках простирается не дальше отчества деда. Сейчас многие люди имеют желание восстановить свои корни, и далеко не все из них принадлежат к прославленным родам. Как же быть им? Как практически подступиться к составлению своей родословной, особенно если предок был простой крестьянин, не оставивший, на первый взгляд, каких-либо заметных следов в истории? Казалось, что сделать это практически невозможно! Однако за последние десять лет генеалогические исследования в России поднялись на качественно новый уровень, и не в последнюю очередь это касается трудов по генеалогии крестьянства.
Появились первые печатные работы, как по методике составления крестьянских родословных, так и с результатами конкретных исследований. В некоторых изысканиях крестьянские родословные прослеживаются вплоть до конца XVI в. В специализированной периодической литературе, а иногда и отдельными публикациями, выходят в свет интересные материалы по генеалогии крестьянства. Облегчить поиск, всего изданного по генеалогии, в том числе и по крестьянской, призваны библиографические публикации В. Н. Рыхлякова в «Известиях РГО» и его же «Опыт библиографии отечественной генеалогии». Части 1-2 и 3 (СПб., 1998 и 2000). С рядом опубликованных исследований по генеалогии крестьянства следует ознакомиться перед началом самостоятельного поиска. Несомненно, к таким исследованиям относятся:
Необходимо особенно отметить вклад, сделанный уральскими генеалогами, в изучение истории и генеалогии крестьянства, в частности: М. Ю. Елькиным, С. В. Коневым, Ю. В. Коноваловым, А. Г. Мосиным и многими другими.
Крестьянство в Российской Империи было низшим податным сословием, составлявшим подавляющее большинство населения. В 1721 г. различные группы зависимого населения были объединены в укрупненные категории казенных (государственных), дворцовых, монастырских и помещичьих крестьян. При этом в категорию казенных попали бывшие черносошные, ясачные и другие крестьяне. Всех их объединяла феодальная зависимость непосредственно от государства и обязанность уплаты, наряду с подушной податью, особого (вначале четырехгривенного) сбора, приравненного по закону к владельческим повинностям. Дворцовые крестьяне находились в непосредственной зависимости от монарха и членов его фамилии. После 1797 г. они образовали категорию так называемых удельных крестьян. Монастырские крестьяне после секуляризации образовали категорию экономических (т.к. до 1782 г. подчинялись Коллегии Экономии). Не отличаясь принципиально ничем от государственных, платя те же повинности и управляясь теми же правительственными чиновниками, экономические крестьяне выделялись среди прочих своей зажиточностью. В число владельческих (помещичьих) крестьян попали как собственно крестьяне, так и холопы, причем положение этих двух категорий в XVIII в. сблизилось настолько, что всякие различия сошли на нет. Среди помещичьих крестьян различались пашенные крестьяне, барщинные и оброчные, и дворовые, но переход из одной группы в другую зависел от воли владельца. Все крестьяне были прикреплены к своему месту жительства и своей общине, платили подушную подать и отправляли рекрутскую и другие натуральные повинности, подлежали телесному наказанию. Единственными гарантиями помещичьих крестьян от произвола владельцев было то, что закон охранял их жизнь (право телесного наказания принадлежало владельцу). В первой половине XIX в. действовали также нормы, запрещающие продажу крепостных без семьи, покупку крестьян без земли и т.п. Для государственных крестьян возможности были несколько большие: право перехода в мещане и записи в купцы (при наличии увольнительного свидетельства), право переселения на новые земли (с разрешения местного начальства). После реформ 1860-х гг. была сохранена общинная организация крестьянства с круговой порукой, запрещением покидать место жительства без временного паспорта и запрещением менять место жительства и записываться в другие сословия без увольнения от общины. Признаками сословного неполноправия крестьян оставалась подушная подать, отмененная лишь в начале XX в. А также подсудность их по мелким делам особому волостному суду, сохранившему розги в качестве меры наказания, даже после отмены телесных наказаний, и по ряду административных и судебных дел - земским начальникам. После того, как в 1906 г. крестьяне получили право свободного выхода из общины и право частной собственности на землю, их сословная обособленность уменьшилась.
Ознакомившись с литературой и общими сведениями о сословии крестьян, попробуем остановиться немного подробнее на том, как составляется крестьянская родословная, и какие интересные моменты и факты из жизни, казалось бы, никому неизвестных людей могут встретиться во время работы над историей своей семьи. Особо хотелось бы подчеркнуть, что данная работа является примером личного опыта автора по использованию архивных документов при составлении генеалогии крестьянских родов, и не претендует на роль методического руководства.
Как во всяком деле, вначале надо определить цель своей работы. В генеалогии возможны два направления исследования: составление восходящего дерева - от сына к отцу, далее к деду и т.д.; и нисходящего дерева - от общего предка к его потомкам. В нашем случае будем начинать с попытки восстановить восходящее дерево, и связано это в первую очередь с тем, что мы просто-напросто не знаем имён наших предком. Надо сразу иметь в виду, что любое генеалогическое исследование, как правильно заметил к.и.н. М. И. Крутихин, покоится па трех китах: именах и фамилиях людей, датах, названиях населенных пунктов или учреждений. Отсутствие хотя бы одного компонента чаще всего делает поиски невозможными. Сложно точно идентифицировать Федора Петриченко в Полтаве, если нет привязки по времени. И нельзя найти того же Федора, родившегося в 1879 г., если неизвестно, где произошло это событие. Исследование крестьянской родословной обязательно должно быть связано с изучением дополнительных демографических и краеведческих материалов.
В дальнейшем под термином родословная, в широком смысле слова, мы будем понимать документально подтвержденную совокупность сведений о предках, связанных родственными узами и включающих в себя основную восходящую родственную линию: сын-отец-дед-прадед и т.д., их именах, времени жизни, родственных отношениях, внешних и физических данных, социальном и имущественном положении, а также сведений о местах их проживания, основных событиях того времени и данных об их жизнедеятельности. Именно такое описание родословной, оформленное как историческое повествование, привязанное к реальным местам и событиям, наиболее интересно для каждого, желающего знать свои корни и историю жизни своих предков.
На начальном этапе много полезных и ценных сведений, которых вы не найдете в официальных документах, можно получить из сообщений родственников. Нужно постараться записывать всю информацию, снимать копии со старых фотографий и документов. Очень важные сведения часто содержатся в старых трудовых книжках и письмах. Родственники могут подсказать место и время рождения, бракосочетания и смерти родных, а также легенды о происхождении рода и фамилии. Однако всему сказанному не стоит доверять безоговорочно. Человеческая память не идеальна, а порой она и сознательно корректируется рассказчиками. Не критическое отношение к рассказам родственников порой могут направить вас на ложный путь поиска.
Родственники моей матери рассказывали мне, что наша семья до 1917 г. носила фамилию Демидовы, была достаточно зажиточной и только перед самой революцией сменила ее на Абросимовы. Первое, что подумалось: а не родственники ли мы знаменитого рода Демидовых. Позже, когда я уже составил поколенную роспись, выяснилось, что предок моей матери в седьмом поколении действительно носил имя Демид Иванов сын (1723~1743) и его потомки в течение примерно ста лет назывались Демидовыми. Фамилия же Абросимовы произошла от имени прапрадеда моей мамы - Абросима Афанасьева сына (1791-до 1864), который также как и Демид Иванов был крестьянином, хотя уже довольно зажиточным. А в начале своего исследования, я просидел не один день в библиотеках, читая и выписывая все материалы о роде горнозаводчиков Демидовых. Конечно, это было очень интересно и полезно, однако могло привести меня в тупик, если бы я не продолжил исследования в архивах.
Еще одним существенным обстоятельством, усложняющим составление родословной, может оказаться наличие однофамильцев или тот факт, что до начала XX в. большинство крестьянских семей не имело твердо устоявшейся фамилии. Чтобы не запутаться или не пойти по ложному следу необходимо кропотливо сопоставлять данные, имеющиеся в различных источниках. Необходимо отбирать только те данные, которые не противоречат друг другу, укладываются в логические временные рамки и в той или иной мере подтверждающиеся по различным источникам.
Общим приемом в работе по поиску любой генеалогической информации является обращение к опубликованным источникам. После их обработки обращаются к архивным документам. В тех архивах, где разработаны необходимые для генеалогического поиска указатели и картотеки, обращаются к ним. Если же они отсутствуют, то дальнейшее выявление осуществляется по описям фондов.
Определить точные названия населенных пунктов (приходов) в которых проживали ваши предки, их месторасположение и принадлежность к той или иной территориально-административной единице (волости, уезду, губернии) помогут «Списки Населенных мест» той или иной губернии, которые составлялись по уездам. Деление на уезды и губернии существовало в России с начала XVIII до 1927 г. и периодически подвергалось изменениям (весьма существенным до начала XIX в.). Село, деревня, починок или хутор также могли переходить из стана в стан, из уезда в уезд, из губернии в губернию; город - из уезда в уезд или из губернии в губернию. Все эти изменения можно проследить по ряду опубликованных справочников, а также по материалам архивных фондов канцелярий губернаторов, губернских правлений, казенных палат, губернских статистических комитетов и архивных ученых комиссий.
Используя, «Список населенных мест Московской губернии по сведениям 1859 года» (СПб., 1862) мне удалось установить, что с. Озерецкое, родина моей матери, входило в состав Озерецкой волости Дмитровского уезда Московской губернии. А в «Списке населенных мест Полтавской губернии» (СПб., 1862) значилось, что дер. Марьяновка, родина предков моего отца, числится в Городищенской волости Пирятипского уезда Полтавской губернии.
После нахождения населенных пунктов можно было бы приступить к архивным поискам. Но как уже упоминалось выше, нужно всегда иметь в виду, что история крестьянской семьи часто очень тесно связана с историей населенного пункта, где проживал род. Прежде всего, это было вызвано большой оседлостью крестьянского населения. Подавляющее большинство крестьян были крепостными или приписанными к заводам и монастырям и не могли свободно распоряжаться своими жизнями. Поэтому, прежде чем отравиться работать в архивы, следует более подробно изучить историю населенных пунктов, где проживали ваши предки. Существует большое количество опубликованной литературы по краеведению тех или иных мест. Это и энциклопедии, и всевозможные справочники, и труды ученых архивных комиссий, и периодическая печать и т.д. Надо выяснить, что публиковалось по каждой конкретной губернии, городу, селу.
В изучении истории с. Озерецкого мне очень помог труд братьев В. и Г. Холмогоровых «Исторические материалы о церквях и селах Московской епархии XVI-XVIII столетий». В выпуске №11 «Верейская, Дмитровская и Троицкиx вотчин десятины» (М., 1911) с. Олерецкому была посвящена целая статья. В ней было указано, что село впер вые упоминается в царствование Федора Иоанновича (1584-1598). По писцовым книгам 1592-1593 гг. «церковь Николая Чудотворца в с. Озерецком на Галицком озерке, Инобожского стана, деревянна вверх, а в ней образов: деисус стоячей на бели, венцы на золоте, да на правой стороне образ местной Николы Чудотворца на бели, венец на зо лоте; двери царские на бели, на них писаны святители; да в алтаре образ пречистой Богородицы запрестольной на бели, да на престоле Евангелие тетрь в десть, на бумаге; крест воздвизальный деревян, сосуды церковные; покровцы крашенные; да книг: Апостол тетрь в полдесть, на бумаге, да Псалтыри со следованием, да Трефолой, да Шестодневец, да Минея общая, все в полдесть, на бумаге; ризы и стихари полотняные, ветхи; да кадило медное невелико; да на монастыре на колоколышце два колокола невелики. Да в селе во дворе поп, во дворе пономарь, во дворе проскурница, да три кельи, а в них живут нищие, питаются от церкви Божьей; пашни церковные 10 четьи в поле, а в двух потомужь, сена 5 копен».
В XVII в. четверть равнялась современным 0,56 гектара. Часто встречавшееся в межевых книгах выражение «а в двух потомуж» означало, что имелись в виду три одинаковых поля - пар, озимь и яровое. Для исчисления землевладения в сегодняшних мерах площади следует количество четвертей умножить на три и после этого - на 0,56 га. Село состояло в вотчине Троиие-Сергиева монастыря. В то время это была для меня бесценная информация. Уже значительно позже мне удалось ознакомиться с книгой М. С. Черкасовой «Землевладение Троице-Сергиева монастыря в XV-XVI веках» (М., 1996), где я нашел информацию, что на самом деле первое упоминание с. Озерецкого относится ко времени царствования Великого князя Московского Василия II Темного (1425-1462). По духовному завещанию князя Василия Васильевича Галицкого около 1433 г. Троице-Сергиев монастырь получил в свое владение с. Озерецкое-Никольское на озере Белом в Дмитровском уезде. В 1451 г. в с. Озерецком останавливался Великий князь Василий II во время нашествия на Русь Мазовши и Едигера. Но это уже действительно один из уникальных случаев, который можно отнести скорее к разряду исключений из правил. В большинстве же случаев восстановить историю хутора, деревни или села до начала XVIII в вполне реально.
Для того чтобы иметь представление о путях поиска документов в архивах до распада СССР, можно было обратиться к справочнику «Государственные архивы СССР. Справочник» (Т. 1 и 2. М., 1989). В нем и сейчас вы найдете адреса и номера телефонов любого государственного архива СССР, краткую характеристику документов архива и фондов. Там же указаны выходные данные опубликованных справочников и путеводителей по тому или иному архиву. Исторические архивы, в большинстве случаев, находятся в бывших губернских центрах, а архивы центральных органов - в Москве и Петербурге. Для поиска архивных документов о православной части населения России рекомендуем воспользоваться аннотированным справочником-указателем «История русской православной церкви...» в двух частях (История русской православной церкви в документах региональных архивов России. Аннотированный справочник-указатель. М , 1993, История русской православной церкви в документах федеральных архивен России, архивов Москвы и Санкт-Петербурга Аннотированный справочник-указатель. М., 1995). Однако, следует отметить, что в связи с распадом СССР, многие архивы поменяли как свое название, так и адреса и номера телефонов, у многих появился адрес электронной почты. На сегодняшний день в поиске нужного вам архива лучше всего могут помочь специализированные генеалогические интернет-сайты, в частности сайт М.И.Крутихина «Поиск пропавших предков». Здесь достаточно полно представлена информация практически по всем архивам, расположенным на территории бывшего СССР.
Итак, собрав предварительную информацию о своих предках и местах их проживания можно окунаться в полный приключений мир архивных розысков. Как отметил создатель ассоциации генеалогов-любителей в г.Перми А. Н. Онучин, «в идеале, вам должны выдавать лишь копии документов (на микрофильмах или микрофишах), но в наших архивах метрические книги и исповедные ведомости не считаются самыми ценными документами, поэтому вам придется работать с подлинниками. Большинство нужных вам документов написаны скорописью или почерком -XVIII—XIX веков. Какие здесь сложности? Для XVIII века еще характерны сокращенные слова и выносные буквы, отмеченные титлами. Для XIX века - своеобразное написание букв «с», «и», «л» латинскими - «s», «i», «l». Общим для трех веков является употребление букв «ер», «ять», «фита», «кси» (Онучин А Н. Твое родословное древо. Пермь 1992 С 18-19.). Вообще существует обширная литература и пособия по палеографии, где можно найти различные варианты написания слов и букв. Но при работе в архиве длительное время с одним почерком целесообразно составить алфавитную таблицу написания букв (в начале, середине и конце слова). Хорошо иметь при себе справочник русских имен, например, «Справочник личных имен народов РСФСР» (М., 1987) или «Словарь русских личных имен» Н. А. Петровского (М., 2000). Такие справочники обычно содержат почти все формы имен, которые могут встретиться и сократит время на разгадку редких имен и их форм, которые могут встретиться в документах.
Метрическая книга села Кулажинцы Пирятинского уезда Киевского наместничества за 1783 год - ЦГИАУ в г.Киеве, Ф.127, Оп.1012, д.759.
Остановимся поподробнее на том, какие архивные документы исследовал автор и где их искал? Едва ли не самой ценной группой источников для генеалогических исследований являются документы актов гражданского состояния. Под актами гражданского состояния в настоящее время понимается регистрация и учет в установленных законом органах власти (отделах ЗАГС и их заменяющих) фактов рождения, смерти, заключения и расторжения брака, усыновления, установления отцовства, перемены имени, отчества и фамилии. Подобная регистрация раньше повсеместно находилась в ведении церкви. В России церковный учет православного населения был введен петровским указом 14 апреля 1702 г. «О подаче в Патриарший духовный приказ приходским священникам недельных ведомостей о родившихся и умерших». В мае 1722 г. прибавления к «Духовному регламенту» установили обязательное повсеместное ведение метрических книг в Российской Империи. А в 1724 г. Синодом была разработана форма метрических книг. Три главных события в жизни человека: рождение, бракосочетание и смерть, определили деление церковных метрических книг на три части.
Метрическая книга села Короваи Пирятинского уезда Полтавской губернии за 1849 год - ГАЧО, Ф.1462, Оп.1, д.887, л.6(об.)-8.
И, несмотря на то, что формы заполнения метрических книг довольно часто менялись, в большинстве случаев записи заключали в себе следующие сведения:
О родившихся (полная дата рождения и крещения ребенка; имя (в метриках конца XIX - начала XX веков с указанием дня святого); место жительства, сословие, род деятельности, фамилия, имя, отчество отца ребенка и имя и отчество матери с указанием на законность брака и вероисповедания обоих родителей; место жительства, социальная принадлежность восприемников (крестных отца и матери), их фамилии, имена и отчества; имена священника и причта, совершивших таинство; если позже выдавалось повторное свидетельство, то на полях ставилась пометка о времени его выдачи).
В метрической книге Петропавловской церкви с. Короваев Пирятинского уезда Полтавской губернии за 1849 г., есть запись № 14 (мужской пол) о рождении у крестьянина хутора Глубокий Яр (владения наследников умершего помещика Льва Свечки) Евлампия Филиппова Петриченко и законной жены его Екилины Ивановой (оба православные) сына Феодора. Родился и крещен 20 апреля 1849 г. Восприемниками при крещении были крестьянин хутора Глубокий Яр Федор Ильин Чуприна и Василия Яцупы жена Дарья Иванова. Таинство совершил приходской священник Косма Иоанов Выревский (Прилукский филиал Государственного Архива Черниговской Области, ф. 1462, on. 1, д. 887, л. 6 об., 7).
О бракосочетавшихся (точная дата совершения таинства; место жительства, сословие, имя, отчество, фамилия жениха с указанием возраста, вероисповедания и очередности брака; место жительства, сословие, имя, отчество, фамилия отца (в случае первого ее брака) невесты, ее имя с указанием возраста, вероисповедания и очередности брака (с случае повторного брака сообщается чья она вдова или разведенная жена); имена священника и причта, совершивших таинство; место жительства, сословие, имя, отчество, фамилии поручителей с указанием вероисповедания (не всегда) и кто подписался).
В метрической книге вышеуказанной церкви с. Короваев за 1837 г., есть запись № 1 о бракосочетании крестьянина хут. Слепородского (владения губернской секретарши Татьяны Васильевны Карасевской) Филиппа Семенова Петриченко, холостого, с девицей Параскевой, Алексея Безкоровайного дочерью, по учинению указного обыска первым браком. Венчание совершил приходской священник Матвей Федоров Морщаков 28 января 1837 г. Поручителями по жениху и невесте были крестьяне хутора Слепородского той же помещицы: Алексей Игнатов Мороз, Мартин Ефремов Бидненко и Антон Тихонов Бидненко. А за их неграмотностью по их просьбе подписался пономарь Василий Ольшанский (Государственный Архив Полтавской области, ф. 801, on. 1, д. 3934, л. 14).
Метрическая книга села Короваи Пирятинского уезда Полтавской губернии за 1837 год - ГАПО, Ф.801, Оп.1, д.3934, л.1, 7-8, 14.
Об умерших (точная дата смерти и погребения; место жительства, сословие, имя, отчество и фамилия умершего (для младенцев и малолетних указывался отец, при отсутствии отца - мать, для женщин указывался статус ее мужа); возраст умершего (в разных столбцах для мужчин и женщин); причина смерти; имена священника и причта, совершивших обряд погребения и указание места погребения).
В метрической книге Преображенской церкви с. Коро-ваи за 1857 г., есть запись № 26 (мужской пол) о смерти крестьянина дер. Убежища (владения помещицы Гребенкиной) Евлампия Филиппова Петриченко (32 года). Скончался 27 июля 1857 г. от водяной болезни. Погребен 28 июля 1857 г. священником Космой Иоановым Выревским с причетником Григорием Ольшанским на отведенном кладбище. (Прилукский филиал ГАЧО, ф. 1462, on. 1, д. 1912, л. 35 об.).
Метрическая книга села Короваи Пирятинского уезда Полтавской губернии за 1857 год - ГАЧО, Ф.1462, Оп.1, д.1912, л.15(об), 22(об), 24, 35(об), 38(об)-39.
Однако правильное ведение метрических книг установилось не сразу. В 1806 г. были введены печатные формы книг. А формуляр метрических книг, просуществовавший всю дальнейшую их историю, был окончательно утвержден лишь в 1838 г. Часто можно встретить как общие метрические книги (содержавшие все три части), так и отдельно метрики о рождении, о браке, о разводе (разводы в то время были редкостью и оформлялись лишь через духовную консисторию), о смерти. Сделавшись в течении XVIII в. обязательной документируемой функцией в отношении православного населения Российской Империи, документальная регистрация рождений, браков, смертей в дальнейшем была распространена и на другие группы населения. Законы относительно постоянного и правильного ведения метрических книг были изданы:' для католиков в 1826 г., для мусульман в 1828 и 1832 гг. (магометанские общины Оренбургского края - с 1828 г., Таврического - с 1832 г), для лютеран в 1832 г., для еврейских общин в 1835 г. В 1872 г. ведение книг было распространено в Закавказье. С 1874 г. была заведена гражданская регистрация актов состояния для раскольников, с 1879 г. для баптистов, с 1906 г. для остальных сектантов. Нужно заметить, что метрические книги велись на традиционных для той или оной церкви языках: на русском, немецком и латыни. Мусульманские книги велись на арабском языке. По закону, ведение иудейских книг требовалось на русском языке, что нередко нарушалось. Таким образом, к началу XX в. запись актов гражданского состояния была распространена практически на все население России.
Первичные метрические книги хранились по месту их возникновения. Обычно раз в год священнослужители снимали с записей копии и отсылали их в соответствующие консистории - центры управления епархий. В Православной Церкви территориальные границы епархий, как правило, совпадали с губернским и областными. Все губернии (в церковном отношении) делились на благочиния (районы), а те - на приходы.
Различна и судьба, поступивших на хранение, консисторских и церковных экземпляров метрических книг: первые в настоящее время хранятся в фондах Духовных консисторий областных (или республиканских) архивов, вторые - в фондах церквей областных или местных (районных, городских) архивов. В ряде архивов в 1960-1970-е гг. все метрические книги были собраны в объединённые фонды-коллекции. Во многих областях Российской Федерации и Украины метрические книги конца XIX - начала XX вв. хранятся в архивах областных и районных отделов ЗАГС. (По своему статусу эти архивы ведомственные (Министерства Юстиции) и на них не распространяется закон о свободе информации; исследователей в этих архивах не допускают к документам. Работники архивов ЗАГС отвечают только на конкретные запросы (по существу - лишь подтверждают (опровергают) уже известные факты).
При работе с метрическими книгами необходимо знать, что консисторский экземпляр, включающий метрические записи рождения, брака, смерти за один год по всем приходам одного уезда или города, достигает порой 1000-1300 листов. Приходский экземпляр имеет иную структуру. Он включает записи рождений, браков и смертей только одного прихода за несколько лет. С 1850-х гг. метрические книги в некоторых приходах стали вести порознь для каждого вида регистрации, но это не имело широкого распространения Объем приходской метрической книги чаще всего составляет 200-300 листов.
Хотелось бы отметить, что исследованиям только метрических книг посвящены как отдельные статьи, так и целые книги. Среди отечественных специалистов, занимающихся исследованием метрических книг, заметную роль играют тульские архивисты Антоновы. Они в своих работах обобщили многовековой опыт ведения метрических книг и сделали их полноценное описание. Рекомендуем и вам ознакомиться с их трудами, в частности: Д. Н. Антонов, И. А. Антонова «Метрические книга: время собирать камни» («Отечественные архивы», 1996, № 4, с. 15-28; № 5, с. 26-39) и Д. И. Антонов, И. А. Антонова «Исторические описи метрических книг как исторический источник» («Отечественные архивы», 1998, № 1, с. 27-35).
В первые месяцы существования Советского государства был издан ряд декретов, посвященных ведению записей гражданского состояния. По декрету В ЦИК и СНК от 18 декабря 1917 г. «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния» регистрация актов гражданского состояния перешло к государству. Порядок хранения актовых книг был определен в ноябре 1919 г. Согласно совместному циркуляру НКВД РСФСР и Главархива всем окружным отделениям ЗАГС предписывалось «...взять в свое ведение дела и метрические книги о рождениях, смертях, браках и разводах за время с 1863 г. и позднее, все остальные метрические книги передать в ведение губернских уполномоченных Главархива» (См. Сборник декретов, циркуляров, инструкций и распоряжений по архивному делу за время 15 июня 1918 - 15 июня 1920 гг. М, 1921 С. 66-67). В 1929 г. был установлен 75-летний срок хранения для метрических книг, но истечении которого они должны были передаваться в соответствующие государственные архивы.
Исповедная роспись села Кулажинцы Пирятинского уезда Киевского наместничества за 1765 год - Государственный Архив Полтавской Области (ГАПО), Ф.801, Оп.1, д.64, л.1(об.), 5(об.).
Вообще, учет движения населения, в том числе и церковный, базировался на более широком круге документов, чем метрические книги. Так другим важнейшим источником по родословию любой православной семьи являются исповедные росписи (ведомости). Первая инструкция о ведении исповедных ведомостей относится к 1697 г. Форма их была первоначально самой простой: каждый причт обязан был вести у себя три именных списка. В первый вносились все прихожане, бывшие на исповеди; во второй - не бывшие; в третий - раскольники. Форму исповедных ведомостей (сохранившуюся до конца их существования практически неизменной) определил указ 1737 г. Ежегодно священником каждой православной приходской церкви составлялись исповедные ведомости - именные списки прихожан бывших и не бывших на исповеди. Преимущественным временем исповеди был Великий пост. Тем, кто не успевал исповедоваться во время Великого поста, разрешалось сделать это в любое другое время. Как правило, это были посты Петровский, Успенский и Рождественский. Формуляр исповедных росписей был следующим: в первой графе обозначался порядковый номер домов или дворов, во второй - число в них людей, раздельно мужчин и женщин. Фамилия чаще всего записывалась один раз для всех членов семьи; для супругов указывались имя и отчество, а для их детей - только имя. Если один из супругов уже умер, то в отношении оставшегося в живых показывалось «вдовство» (это позволяло проверять факт смерти при отсутствии записи в метрической книге). Далее показывалось отдельно для мужчин и для женщин количество лет на данный год каждого члена семьи. В росписи вносили имена всех детей старше года, но при этом в графе об исповеди священник ставил прочерк или писал, что по малолетству на исповеди не был. Остальные графы генеалогической информации не содержали, а касались только исповеди. Исповедную роспись подписывал не только настоятель храма, но и весь его причт. Официально исповедные росписи прекратили свое существование в 1917 г., но в отдельных храмах священники продолжали их вести, поэтому в фондах церквей, духовных правлений, епархиальных управлений и духовных консисторий сохранились исповедные росписи за более поздний период. Особенностью исповедных ведомостей является то, что в начале записи о том или ином приходе идут священники (притч церкви) и члены их семей, затем, если есть, дворяне и члены их семей, а потом уже остальные прихожане.
При составлении поколенной росписи рода Петриченко много информации мне довелось почерпнуть как раз из исповедных ведомостей.
Так в исповедной росписи епархии и наместничества Киевского, протопопии и уезда Пирятинского. села Кулажинец, церкви Святителя Христова Николая священника Михаила Васильева Вербовского, за 1784 г., на хуторе Глубокий Яр, во дворе 36 значатся посполитые: Вакула Петров Петриченко (46 лет), его жена Евдокия Артемовна (38 лет), их дети: Корнилий (11 лет), Филипп (9 лет), Симеон (7 лет), Марфа (16 лет) - все были на исповеди и причащались Святых Тайн, а также их сын Иоанн (5 лет) - на исповеди по малости лет не был (ГАПО, ф. 801, on. 1, д. 812, л. 58).
Эта исповедная роспись интересна еще и тем, что в ней впервые глава семьи упоминается с фамилией Петриченко. Главный недостаток исповедных росписей - отсутствие имен женатых сыновей, отданных в рекруты (снохи записывались по имени и отчеству, дети по имени, без указания отчества).
Фрагмент исповедной росписи Николаевской церкви села Кулажинец Пирятинского уезда Киевского наместничества за 1784 год. Хутор Глубокий Яр. - ГАПО, Ф.801, Оп.1, д.812, л.58.
Важнейшими документами учета податного населения России являлись ревизские сказки, фиксировавшие персональный состав крестьянства и основные слои городского населения (за исключением привилегированных сословий). Основной причиной составления ревизских сказок был переход от подворного к подушному обложению налогами. При Петре I все население было разделено на податное и неподатное. Свободными от обложения налогами были: потомственные и личные дворяне; духовенство (освобождение распространялось только на лиц, занимающих штатные должности и их детей); все лица, состоящие на государственной службе; придворные служители; медики; маклеры; лица, получившие ученые степени; купцы; почетные граждане. К податным сословиям принадлежали все сельские обыватели, мещане (до 1863 г.), цеховые и рабочие в городах. Единицей подушного обложения являлась ревизская душа. По собственному желанию к податному сословию причислялись лица, которым предоставлялось право поступать на службу или избирать род жизни (дети чиновников, причетников). Обязательному включению в состав податного сословия подлежали лица, пропущенные по ревизии, возвратившиеся из побегов; лица, у которых истек срок льготы освобождения от подушной подати; лица, возвратившиеся в податное сословие (например, монахи, оставившие свой сан) и т.д. Ревизии проводились приблизительно через каждые 15 лет. Первая такая перепись была проведена при Петре I (в 1718-1727 гг.) силами воинских частей, которым дано было предписание жестоко наказывать виновных в сокрытии крестьянских душ от переписи. «После завершения переписи крестьяне были обложены ежегодной подушной податью - по 75 копеек серебром с мужской души. С учетом того, что крестьянские семьи были большими, общая сумма налогов весьма обременяла крестьянское хозяйство». (См. Алексеев В. П. Гранный дуб. Брянск, 1994. С.7.).
Всего было проведено 10 ревизий, но иногда проводились и дополнительные, по отдельным территориям. По годам переписи можно их распределить следующим образом:
I 1718-1727 гг.
II 1743-1747 гг.
III 1761-1767 гг.
IV 1781-1782 гг.
V 1794-1795 гг.
VI 1811 г.
VII 1815 г.
VIII 1833-1835 гг.
IX 1850 г.
X 1856-1858 гг.
Отсутствием учета женщин страдают I, II и VI ревизии. Наиболее полно сохранились материалы III и последующих, вплоть до последней - X ревизии. Как генеалогический источник ревизские сказки используются для определения поименного состава семьи, с указанием возраста, происхождения, сословия, места жительства и перемещения по территории Российской империи между ревизиями. Не следует забывать, что в условиях феодального государства запись в ревизскую сказку никогда не была только статистической операцией - она носила характер юридического акта. Такая запись могла решить судьбу человека, сделать его крепостным или оставить в числе служилых людей и сохранить за ним личную свободу. Нередко в ходе переписи определялся социальный статус целой группы населения. Поэтому ревизские сказки писались отдельно для крепостных и свободных крестьян, а также для мещан и купцов. Так как целью ревизии были подати с населения, то их документы, в основном, отложились в фондах губернских казенных палат, а в ряде мест в фондах казначейств: губернских или уездных. В ряде случаев, документы могут храниться и в других фондах. Так генеалог-исследователь Д. А. Панов сталкивался с тем, что ревизские сказки попадались ему и в фондах Духовных консисторий, и в фондах Коллегии экономии, и даже в фондах Ученых архивных комиссий. Чаще всего в архивных описях ревизские сказки сгруппированы по ревизиям, затем - по уездам и далее - по социальному положению населения. Основная масса материалов первых трех ревизий (1724-1763) сконцентрирована в Российском государственном архиве древних актов. Материалы остальных ревизий хранятся в областных, краевых и республиканских архивах, а иногда и в краеведческих музеях (из опыта Д. А. Панова). Что представляет собой ревизская сказка? Это сообщение о составе жителей того или иного двора, как правило, связанных родственными отношениями. Форма сказки и состав сведений неоднократно менялся, но основные данные оставались достаточно стабильными: имя, отчество и фамилия (при ее наличии) владельца двора, его сословная принадлежность, возраст по предыдущей ревизии и текущий возраст; затем имя и отчество членов семьи с указанием возраста (для мужчин еще и возраст по предыдущей ревизии), отношения к главе семьи (сын, зять, сноха, сестра, племянник и т.п.); причины выбытия из тягла (умер, отселен, в рекрутах и т.п.). В ряде случаев указывалась национальность (по I-V ревизиям), физические недостатки («увечен», «слеп») (по I ревизии), а для некоторых категорий населения вносятся сведения о специальности (сказки VII ревизии). Ревизская сказка - это единовременный срез четырех-пяти поколений любой семьи, имеющей отношение к податному сословию, независимо от вероисповедания. По мнению профессионального генеалога Д.А. Панова, на основе внимательного изучения и сопоставления ревизских сказок за разные годы можно проследить родословную не только по мужской, но и по женской линиям. Это особенно существенно, если отсутствуют метрические книги за необходимый период. Также на основе отчеств (многие крестьянские семьи долго не имели устоявшейся фамилии) быстрее восстанавливаются «бесфамильные» родословные, что намного сложнее сделать по метрикам.
В качестве примера приведем фрагмент ревизской сказки, в котором описывается семья прапрадеда моей матери - Абросима Афанасьева сына. Ревизская сказка 1858 г., февраля 10 дня Московской губернии Дмитровского уезда с. Озерецкого. Номер семьи по 9-й ревизии - 31. Номер семьи по 10-й (текущей) ревизии - 29. Мужеский пол. Абросим Афанасьев (по предыдущей ревизии 58 лет, по текущей 65 лет), Абросима Афанасьева сын Федор (30 лет и 37 лет), Федоровы сыновья: Степан (10 лет и 17 лет), Владимир (7 лет и 14 лет), Дмитрий (9 месяцев, умер в 1855 году), Абросима Афанасьева другой сын Максим (23 года, отдан в рекруты в 1855 году), Максимов сын Петр (9 месяцев и 7 ? лет), Абросима Афанасьева брат Спиридон Афанасьев (49 лет и 56 лет). Итого на этой странице мужского пола на лицо 6 человек (Центральный Исторический Архив Москвы, ф. 51, on. 8, д. 691, л. 1158 об.). На соседней странице была помещена аналогичная информация о женской половине семьи.
Ревизская сказка 1858 г., февраля 10 дня Московской губернии Дмитровского уезда с. Озерецкого
Также к архивным источникам генеалогического характера можно отнести посемейные списки, которые были очень похожи на ревизские сказки и показывали персональный состав семей с указанием возраста и отношения к главе семейства. Для крестьян они велись с 1858 г. казенными палатами и волостными правлениями. Составлялись списки каждый год, для лиц податных сословий, но использовались обычно для местных нужд. Особое значение приобрели в связи с новым уставом о воинской повинности от 1 января 1874 г. отменившим рекрутскую систему и предписывавшим составление призывных списков лиц податных сословий по посемейным спискам. С этого же времени ежегодно приходские священники сверяли крестьянские посемейные списки с метрическими книгами. Однажды составленный посемейный список дополнялся новой информацией на протяжении многих лет, а когда внесение новых поправок становилось затруднительным, заводили новый. Поэтому в фондах волостных правлений можно найти 3-4 посемейных списка. Формуляр посемейного списка, отпечатанный типографским способом позволял вносить следующую информацию. В 1-й графе обозначался номер семьи по порядку, во 2-й - номер семьи по последней ревизской сказке. Графы 3-8 заполнялись сведениями о мужской части семьи: фамилия, имя и отчество главы семьи и имена его сыновей, внуков, братьев с сыновьями, проживавших совместно. Графы 4-6 показывали возраст мужчин (год, месяц и день рождения) - на 1 января текущего года. В графу 7-ю вносились сведения о том, в каком году умер член семьи, имя и количество лет вновь родившегося. Графа 8-я указывала начало поступления на действительную службу, ее окончание, перечисление в запас и т.д. Графа 9-я указывала имена и отчества жен («кто муж») и имена дочерей. Графа 10-я указывала факты замужества и смерти женщин.
Необходимо упомянуть и о материалах I всеобщей переписи населения 1897 г. Данные переписи чаще всего используются для общих статистических сведений по демографической картине страны. Это объясняется тем фактом, что после опубликования сводных итогов обследования первичные переписные листы, заполненные на каждого жителя империи, были, по Высочайшему повелению, уничтожены. Тем не менее, оказалось, что в некоторых губернских правлениях до отсылки первичных материалов в главную переписную комиссию, делали вторые экземпляры переписных листов для местных нужд. Поэтому, кое-где документы переписи сохранились, но в разной степени сохранности и сосредоточены они в фондах губернских статистических комитетов или фондах переписных комиссий по переписи 1897 года. Очень незначительная их часть попала в фонд Центрального статистического комитета. Необходимо отметить, что перепись была всесословной и представляет интерес для исследователя родов любого социального происхождения. Как писал М. В. Борисенко в своей статье о первой переписи населения, как источнике по истории крестьянских семей: «Сведения, которые охватывали переписные листы, просто уникальны. Это - фамилия, имя и отчество, пол, отношение к главе семьи, возраст, семейное положение, сословие, место рождения, место приписки, место жительства, вероисповедание, родной язык, умение читать и место обучения, занятие или ремесло и некоторые менее важные вопросы. Очевидно, что данные этой переписи значительно шире сведений метрических книг или ревизского учета и представляют собой ценнейший архивный источник в области генеалогии». (См. Борисенко М.В. Первая перепись населения Российской империи 1897 г. как источник по истории крестьянских семей//Известия Русского генеалогического общества Вып. 3 СПб , 1995 С. 12-19).
Метрическая книга села Короваи Пирятинского уезда Полтавской губернии (Гребенковский район Полтавской области) за 1910, 1911, 1917 годы - ГАПО, Ф.1011, оп.12, д.22, лл.1-145.
Однако, документы в России, как всегда, велись «из рук вон» плохо, а хранились еще хуже Поэтому, не удивляйтесь, если вместо комплекта документов в большинстве архивов вы встретитесь с тем, что за какие-то годы не будет или метрических книг, или исповедных росписей, или ревизских сказок, или посемейных списков.
Данные метрических книг в комплексе со сведениями исповедных росписей и ревизских сказок достаточны не только для восстановления родословного древа до времени Петра I, но и позволяют составить родословную при относительной неполноте документов. Если же состояние документов позволило вам восстановить родословную до 20-х гг. XVIII в., то следующим этапом будет поиск родителей современников начала XVIII столетия в писцовых, переписных, приправочных, межевых и отказных книгах. Большое количество древних документов XVII-XVIII в. хранятся в фонде поместного приказа РГАДА в Москве. Прежде всего, это писцовые и переписные книги, в которые в XVI-XVII вв. заносились имена, отчества, а иногда и прозвища крестьян мужского пола, указывался возраст, и какому они принадлежали помещику (при наличии такового). Это достаточно редкие источники по истории России XVII в., большинство из них издано в конце XIX - начале XX в., а также в советское время. Прочтение опубликованных книг труда не представляет, а для работы с подлинниками, в принципе, достаточно навыков, полученных при исследовании ревизских сказок. Писцовые книги составлялись в России с конца XV в. На их основе производилось налоговое обложение. С конца XV в. начали проводиться общегосударственные переписи населения и земельных угодий. Во время проведения переписи специальные писцы занимались обмером и межеванием земельных угодий, проверкой прав на владение землей, разбором судебных дел о спорных территориях. Писцовые книги представляют собой подробные описания городов, сел и других населенных пунктов. В книге содержались: перечисление имен помещиков и вотчинников описываемого населенного пункта; перечисление сел, деревень и починков уезда с указанием, кому какое,село, деревня принадлежит, сколько и каких в них дворов и кто в них проживает; сведения о торгово-промышленных предприятиях, земле и других угодьях.
Однако, «использование материалов писцовых книг XVI -начала XVII века для генеалогических построений затруднено тем, что в них упоминаются только «люди», под которыми принято понимать женатых мужчин. К тому же фискальная природа документа сказывается на его полноте, особенно в периоды ослабления государственной власти в начале XVII века: есть указания на то, что значительная часть крестьян укрывалась от переписей» (См. Родионов А. В. К методологии генеалогического исследования крестьян-поморов//Известия Русского генеалогического общества. Вып. 3. СПб , 1995. С 29.). В переписных книгах, также содержатся сведения о населении России XVII-XVIII вв. Они появились в середине XVII в. вследствие перехода от общих хозяйственных описаний к подворному. В XVII -начале XVIII вв. они составлялись как при проведении валовых переписей тяглого населения (1646-1648, 1676-1678, 1705-1710 и 1715-1716 гг.), так и частных переписей населения отдельных районов или категорий (например, дворцовых крестьян). Составление книг 1646-1648 гг. служило средством для закрепления крестьян за их владельцами и давало сведения для проведения сысков беглых. При описании тяглого двора в переписных книгах XVII в. вносилось все мужское население вне зависимости от его возраста и отношения к тяглу. Переписные книги начала XVIII в. содержат данные и о женском населении дворов. В книгах указаны родственные отношения населения, которые в писцовые книги обычно не вносились. Переписные книги содержат сведения о движении населения, в том числе о бегстве. В перечневых книгах (разновидность переписных книг), перечислялось подробно все количество земли, находящейся во владении определенного лица. В них указывались лица мужского пола и разного рода платежи для каждого отдельного лица. Приправочные книги - представляют собой списки (копии) сводных документов (писцовых, дозорных и других книг). Они составлялись в XVI-XVII вв. по району, который предстояло описать и выдавались писцам. При составлении новых описаний использовались в качестве образца. Разница данных приправочных книг и действительного положения в районе описания служила основанием для изменения податного обложения. В межевых книгах наряду с перечислением землевладельцев давалось подробное описание земель, озер, рек, точно обозначались границы помещичьих владений.
Описывались межевые признаки, отделяющие друг от друга селения, деревни и пустоши. Существовали переписные межевые книги, сочетавшие в себе данные переписи и межевания. А в отказных книгах поместного приказа в Москве, утверждавшего акты обмена или передачи («отказа») имений по наследству, перечислялись проживавшие в них крестьяне, указывалось количество земли и ее денежная компенсация, если обмен был неравным. Существовали и другие виды книг, которыми при необходимости также можно пользоваться при составлении родословного дерева. К ним можно отнести свозные книги, которые составлялись в России XVII века при проведении своза беглых крестьян. Содержат поименный перечень беглых крестьян и членов их семей по годам; сведения о тягле, какое нес тот или иной крестьянин до своего побега; данные предварительного сыска о времени побега и местонахождении в бегах. И отдаточные книги - документы 2-й половины XVII века, регистрировавшие возвращение («отдачу») правительственными агентами беглых крестьян их прежним владельцам.
Приведу пример с результатами поисков предков моей матери в переписных книгах. Давайте проследим, как меняется стиль записи в зависимости от времени создания книг. Так в переписной книге с. Озерецкого Инобожского стана Дмитровского уезда, вотчины Троице-Сергиева монастыря, за 1715 г. значится, что в одном из дворов проживает «Михайло Антипин, шестидесяти четырех лет, у него жена Марья Федорова дочь, пятидесяти девяти лет. У него дочери: Катерина, двенадцати лет, Агрипена, десяти лет. У него Михайла зять - Иван Петров, двадцати девяти лет, у него жена Авдотья Михайлова дочь, двадцати девяти лет. У него сын Иван году. У него Михайла сноха -вдова Анна Савельева дочь, сорока девяти лет. У нее дети: Кирилл, двенадцати лет, Григорий, девяти лет, Ивановы дети» (Российский Государственный Архив Древних Актов, ф. 350, on. 1, д. 108, л. 404 об.). А в переписной книге вышеуказанного села переписи Степана Зиновьева за 1705 г. запись о нашей семье звучит уже по-другому: «Во дворе Михайло стар, Иван тридцати лет, под щеками болезнь - Антипины дети. У Ивана дети: Кирилл, четырех лет, Григорий, девяти недель» (РГАДА, ф. 1209, on. 1, д. 15066, л. 196). И для сравнения приведем еще запись из переписной книги г. Дмитрова и Дмитровского уезда переписи Д. М. Кутузова и подьячего Федора Леонтьева за 1677 г. В с. Озерецком, во дворе проживает «Онтипко Леонтьев прозвище Кудашев. У него детей: Мишка, десяти лет, Ивашка, полугоду» (РГАДА, ф. 1209, on. 1, д. 15064, л. 134).
Фрагмент переписной книги г. Дмитрова и его уезда 1677 года. Село Озерецкое. Инобожского стана.
Фрагмент переписной книги Дмитровского уезда 1705 года. Село Озерецкое, Инобожского стана
Фрагмент переписной книги Дмитровского уезда 1715 года. Село Озерецкое, Инобожского стана
Итак, мы перечислили основные архивные источники, которые необходимо использовать привосстановлении крестьянской родословной. Однако только ими ограничивать круг своего исследования не стоит. Существует также достаточно много так называемых «вспомогательных» источников. Перечислим некоторые из них. Практически в каждой крестьянской семье были мужчины, которые служили в армии. Часто в поисках информации о рекрутах могут помочь документы уездного рекрутского присутствия.
Например, в фонде Пирятинского уездного рекрутского присутствия в списке рекрут, принятых по общему набору в 1863 г. значится: «Константин Саввин Петриченко, 22 лет, рост 2 аршина 5 и 3/8 вершка (примерно 1 метр 60 см), волосы черные, глаза голубые, нос и рот умеренные, подбородок круглый, лицо чистое, на груди шрам. Из временнообязанных крестьян Полтавской губернии Пирятинского уезда дер. Марьяновки, владения помещицы Нельговской, принят по общему набору 3 января 1863 г. Православный, женат на Катерине Ермолаевой, детей нет. Неграмотный, мастерства не знаетм (ГАЛО, ф. 979, on. 1, д. 63, л. 58).
Фрагмент списка рекрут Пирятинского уездного рекрутского присутствия, принятых по общему набору в 1863 году
Рекрутами в русской армии в 1705-1874 гг. называли лицо, зачисленное на военную службу по рекрутской повинности. До 1855 г. государева служба длилась 20-25 лет, позже (до воинской реформы 1874 г.) - 10 лет. После реформы 1874 г. срок службы был ограничен 4 годами. Теперь служить должны были все молодые люди, достигшие 21 года, годные к службе по состоянию здоровья. В 1874 г. термин «рекрут» заменен словом «новобранец». Очередность выделения рекрутов определялась волостным сходом домохозяев, на котором составлялся список призывников. Манифестом 8 ноября 1868 г. предписывалось выставлять по 4 рекрута с 1000 душ. Члены семьи старше 31 года призыву на службу не подлежали.
В фонде уездной земской управы могут храниться различные документы о выкупе земельных участков, их владельцах и т.д.
Так, например, в деле составленном Пирятинской уездной земской управой, в списке жителей дер. Маръяновки, выкупивших свои земельные участки до 1900 г., значится Петриченко Прокофий Константинович, земли удобной 255 сажень, общая доходность 1,32 рублей (ГАПО, ф. 828, on. 1, д. 13, л. 24 об.).
Список жителей д.Марьяновки, выкупивших свои земельные участки до 1900 года. Дело составлено Пирятинской уездной земской управой. – ГАПО, Ф.828, Оп.1, д.257, л.69.
Много интересных документов можно найти и в фондах судебных учреждений.
Один из них, который имеет отношение к истории нашей семьи, я приведу полностью. Относится он уже к советскому времени. «Народному судье 8 участка Пирятинского уезда от гражданина деревни Марьяновки, Городищенской волости Александра Петриченко. Прошение. 29 сего октября гражданин сей деревни Прокофий Константинович Петриченко, будучи моим соседом, самочинно срубил на моей усадьбе одну вербу и присвоил таковую, и потому покорнейше прошу Нарсуд разобрать дело, присудить вербу в мою пользу, и названного Прокофия Петриченко привлечь к законной ответственности за самочинный поруб леса. В чем подписался Александр Петриченко, а за его неграмотностью Николай Крот. По сему делу прошу вызвать свидетелей граждан деревни Марьяновка Никиту Горбаня и Якима Демченко. 29 ноября 1921 г.». Далее стоит пометка от 24 декабря 1921 г.: «В суд никто не явился. Повестки вручены. Постановил — дело производством прекратить».
Прошение от 29 ноября 1921 года народному судье 8 участка Пирятинского уезда от гражданина деревни Марьяновки, Городищенской волости Александра Петриченко о самочинном порубе вербы на его усадьбе соседом Прокофием Константиновичем Петриченко. – ГАПО, Ф.3524, Оп.1, д.217, л.2-2(об.).
Для восстановления истории крестьянских семей за советский период одним из главных, но не единственным, источников являются похозяйственные книги, содержащие сведения об имени, отчестве, фамилии, возрасте, должности и профессии главы хозяйства, членах его семьи, их собственности, а также причинах выбытия из похозяйственной книги. Похозяйственные книги сохранились в фондах местных Советов и колхозов с 30-х гг. по настоящее время.
Список населения Марьяновской сельской рады, с датой рождения старше 1927 года, составленный 20 октября 1943 года – ГАПО, Ф.р.5029, Оп.1, д.5, л.32-43(об.)
Наглядный пример можно привести с Феодосием Вакуловичем Петриченко, который упоминается как колхозник в «Похозяйственной книге № 6 основных производственных показателей хозяйств колхозников 1944-1946 годов» (книга хранится в Исполкоме Марьяновского сельсовета Гребенковского района Полтавской области, ф. 29, on. 4, д. 7). Дата вступления в колхоз им. Ленина - 28 февраля 1930 г. В графе «грамотность» значится: читает и пишет, в графе «место работы» - ремонтный рабочий на железнодорожном разъезде Марьяновка. Также указано, что владеет домом и хлевом, построенным до 1918 г. За ним на 1945 г. числится земли - 0,42 гектара. Из них: под огородом -0,41 га, под домом -0,01 га, под дополнительными помещениями - 0,01 га, и т.д. Также за ним числится одна корова и один теленок. Здесь же приведены имена его жены и всех детей, с комментариями об их возрасте, грамотности и т.д.
На этом, в принципе, можно было бы ограничить круг основных архивных документов, с которыми рекомендуется работать при составлении генеалогии крестьянской семьи. Но всегда нужно иметь в виду, что в различных фондах архивов могут храниться совершенно уникальные документы, касающиеся истории вашей семьи.
При составлении поколенной росписи рода Петриченко неоценимый дополнительный материал мне дали такие документы, как: «Акты о причиненном ущербе жителям дер. Марьяновки действиями немецко-фашистских оккупантов и их сообщниками во время Великой Отечественной войны», «Акты о вручении медалей «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» по дер. Марьяновке», «Списки угнанных на работу в Германию по дер. Марьяновке», «Список присутствовавших на заседании колхоза им. Ленина по Марьяновскому сельскому совету» и т.д. Но, пожалуй, самой необычной находкой оказались три письма Ольги Викторовны Петриченко из немецкого плена к матери, младшим братьям и сестре за 1943 г., которые по непонятным причинам также хранятся в ГАПО (Ф. 4091, on. 1, д. 371). Все письма представляют собой открытки, отправленные из населенного пункта Пунмюле бай Гервиш округа Магдебург. Местном доставки указана дер. Марьяновка Гребенковского района Полтавской области. Эти документы можно считать уникальными и представляющими огромный интерес для истории моей семьи.
Приведу здесь полностью текст одного из писем - первого, датированного 23 августа 1943 г. «23 серпня. Доброго здоровячка дорогенькi родителi мама, Ваня, Лiда, Толя. Перш я вас увiдомляю що я з татом живi здоровi. Робим на старому мiсуi. Мама я носилки получила 22 серпня i двi откритки одну од вас, а другу од дядька Андрiя вы писали 1 серпня, а дядька 27 липня. Мама я на коржики як глянула i здумала що це ж ваши руки iх робили, тож ваши руки их складали як глянула то як тла ix дак дрiдними слъозами умиваласъ. Сама трохи попробувала i тaтoвi трохи послала попробуватъ. Прошу вас вислать табаку i двi сорочки. Мама у тата icти хватае хлiба, масла сахару i картошки у волю. Як здумаю про тix двох малiх кришичок дай ой боже як вони е тепер Лiдуся сестричка, Толик братик i коли я iх побачу моих золотенькiх. До свидания. Желаю вам xopoшoi жизни щоб жили веселились, а не плакали».
Письма Ольги Викторовны Петриченко отправленные из немецкого плена (населенный пункт Пунмюле бай Гервиш, округ Магдебург) к родственникам в д.Марьяновку Гребенковского района Полтавской области за 1943 год – ГАПО, Ф.4091, Оп.1, д.371.
Еще хотелось бы обратить внимание на то, что часто уникальные статьи или заметки попадаются не только в архивных документах, а также в местных, районных и колхозных газетах, особенно в период конца 1920-х - начала 1940-х гг.
Так в Пирятинской районной газете «Колективизованное Село» от 7 июня 1931 г., на третьей странице есть заметка некого Пильнего «Hixmo не смie зривати газету (с. Мар'яновцi)». Приведу интересующий нас отрывок из этой заметки: «... Чуприна Терешко, Петриченко Петро зривають газету з cminu, виривають малюнки...».
Все эти документы наглядно иллюстрируют положение дел того времени, о котором они написаны и оставляют нам воспоминания о наших родственниках таких, какими они были в реальной жизни.
Подводя итоги, можно отметить следующие этапы исследования, на которых необходимо остановиться во время работы над составлением родословной крестьянской семьи:
В заключении хотелось бы отметить, что сам процесс составления родословного дерева и написания истории своей семьи может тянуться бесконечно долго. На сегодняшний день поколенная роспись рода Абросимовых состоит из XII поколений (около 80 человек), а Петриченко - из X поколений (около 200 человек). Но самый ощутимый результат поисков - это возможность ближе узнать своих родственников, поддерживать с ними постоянную связь, чтить имена предков, а главное помнить, что как мы относимся к нашим родителям и близким, также и наши дети будут относиться к нам. И если наши внуки смогут ответить на вопрос: «Кто был твой дедушка или прадедушка?», а не промолчать или произнести что-то вроде: «Да не знаю» - это, на мой взгляд, и можно считать самым ценным результатом составления истории и родословной любой семьи.
Сайт автора: http://www.petrichenko.info
