История развития городов России в конце XIX – начале ХХ века пока еще изучена недостаточно, являясь по многим направлениям непаханой целиной для работы историков, социологов, юристов, экономистов. Трудность ее разработки в значительной степени обусловлена огромным объемом количественных данных, требующих самых современных подходов к их анализу. Одним из таких подходов является применение методов многомерного статистического анализа, который позволит провести обоснованную типологию городов России рубежа веков. Данная статья посвящена описанию некоторых результатов такого анализа.
Научный интерес вызывает вопрос о наличии определенных типов городов и их зависимости от географического местоположения. В связи с этим нами была поставлена исследовательская задача выявления особого типа поволжских городов, исходя из особенностей состава городского населения. Иначе говоря, есть ли смысл говорить о городах Поволжья как об определенном классе.
Достаточно известными являются исследования И.Д. Ковальченко, Л.И. Бородкина,[1] посвященные 50 губерниям Европейской России, в которых представлена аграрная типология. В них рассматривалась структура и уровень их развития городов. В свете этого представляется интересным провести подобное исследование по различным аспектам городской жизни и сравнить полученные результаты с теми, что описаны в обозначенных выше работах. Такое исследование было проведено нами по сословному составу городского населения губерний Европейской России с целью определения роли и места губерний Поволжья в процессах, наблюдавшихся в городах России рубежа XIX – XX веков.
Состав городского населения является важнейшей характеристикой, отражающей практически все стороны городской жизни, поэтому именно он и был выбран первым для проведения типологического анализа. Классификация проводилась с помощью различных методов кластерного анализа, реализованных в программе Statistica for Windows 5.0.
Численные данные были взяты из материалов Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 года. [2] Сословный состав отражен в таблицах VI и VIII данного источника. Наиболее удобной для анализа является таблица VIII.[3] В ней городское население разбивается на следующие группы: мещане, духовенство, дворяне личные, дворяне потомственные, купцы, почетные граждане, крестьяне, казаки, финляндские уроженцы, инородцы, иностранцы, не указавшие статус, другие. В свою очередь каждая из данных групп разбивается на мужчин и женщин.
Итак, мы имеем таблицу, состоящую из описания 50 объектов (губерний) по 26 признакам (количество человек по каждой подгруппе). Для анализа подобных таблиц с целью проведения классификации обычно применяется кластерный анализ. А для получения информации о причинах полученной типологии традиционно используется факторный анализ. Мы также пойдем по этому пути. Однако, трудность заключается в том, что точной постановки задачи кластерного анализа нет.[4] Следовательно, нет и четких математических доказательств того, как будет действовать тот или иной классификационный алгоритм в неизвестном заранее распределении. Тем не менее, в исторических исследованиях есть смысл использовать иерархические алгоритмы. Результаты всех иерархических процедур обычно оформляются в виде дендрограммы.
Идея кластерного анализа заключается в нахождении близких друг другу объектов в многомерном пространстве признаков. В нашем случае это будет определение «группировок» губерний в 26-мерном пространстве признаков. О сходстве объектов можно судить по расстоянию между точками, соответствующими объектам. Содержательный смысл такого понимания сходства означает, что объекты тем более близки, похожи в рассматриваемом аспекте, чем меньше различий между значениями одноименных показателей. Для определения близости пары точек обычно используют евклидово расстояние, равное корню квадратному из квадратов разностей значений одноименных показателей, взятых для данной пары объектов.[5]
Евклидово расстояние является самой популярной метрикой в кластерном анализе: оно отвечает интуитивным представлениям о близости и, кроме того, очень удачно вписывается своей квадратичной формой в традиционно статистические конструкции. Геометрически оно лучше всего объединяет объекты в шарообразных скоплениях, которые весьма типичны для слабо коррелированных совокупностей [6]. Более осмысленными обычно являются не абсолютные, а относительные значения, поэтому мы перешли к удельным показателям, т.е. к отношению количества людей по отдельной сословной группе к их общему количеству в губернии. Если умножить эти значения на 100, то мы получим в процентах вес данной группы в общей массе населения.
В программе Statistica реализованы несколько иерархических процедур (методы ближнего соседа (односвязывающий), дальнего соседа (полносвязывающий), центроидный, средней связи (взвешенный), средней связи (простой), медианы, минимального внутриклассового разброса (Уорда). При общем рассмотрении материала наиболее надежными являются методы Уорда и дальнего соседа.[7] Однако, практически во всех случаях тенденции к объединению объектов проверялись всеми методами, чтобы избежать возможных случайных отклонений из-за ошибок в данных или в действии классифицирующих процедур.
Как же распределились поволжские губернии? Для начала отнесемся к этому термину достаточно широко, отнеся к ним Казанскую, Нижегородскую, Симбирскую, Пензенскую, Саратовскую, Самарскую, Оренбургскую, Астраханскую и Уфимскую губернии с целью выявления общих черт. Отдельного аграрного типа они не образовали. Близкими по характерисикам оказались Казанская, Симбирская, Нижегородская губернии. Пензенская, Саратовская, Уфимская, Саратовская, Оренбургская, Астраханская оказались разбросаны по разным микрокластерам и даже кластерам в разных методах, что очень затрудняет дальнейшую интерпретацию данных. Т.е., можно сказать, что рассматриваемые губернии по аграрному типу однозначно не классифицируются, можно лишь говорить об определенных тенденциях.
Теперь перейдем к результатам анализа тех же 50 губерний, но исходя из сословного состава их городского населения. Картина имеет много общего с аграрной типологией. Во-первых, Нижегородская, Симбирская и Казанская губернии также образуют микрокластер, с ними же группируются Уфимская и Пензенская губернии с помощью метода дальнего соседа, в методе же Уорда в этот же кластер включен еще и микрокластер из Самарской и Саратовской губерний. Оренбургская и Астраханская губернии также представляют микрокластер, но относятся уже к совершенно другому большому кластеру (см. рис. 1).
Таким образом, можно сделать вывод, что действительно Нежегородская, Симбирская, Казанская, Уфимская и Пензенская губернии образуют ядро типа, к которому тяготеют и Самарская с Саратовской губернией. И мы действительно имеем право выделить означенные губернии в отдельный тип городов Поволжья, естественно, с известными ограничениями.
Рис. 1. Результат кластерного анализа по признакам, характеризующим сословный состав городского населения для 50 губерний Европейской России методом Уорда.
Таким образом, состав городского населения рассматриваемого региона имеет свою неповторимую специфику, которая требует детальной проработки и является темой обширного исследования выходящего за рамки данной статьи. Тем не менее, проведем некоторый дальнейший анализ.
В специальной литературе преобладает мнение о том, что следует обрабатывать массивы невысокой размерности и выделять по возможности достаточно большое число классов – тогда результаты будут надежнее. Первая часть приводит к необходимости работы в сокращенных пространствах (т.е. к желательному сокращению числа признаков), а вторая согласуется с положением, что лучше выделить больше кластеров, чем есть на самом деле, так как при этом не происходит потери информации.[8] Правда, отмечается, что с увеличением числа классов растет и чувствительность к возможным ошибкам.[9]
Однако, здесь нас поджидают чрезвычайно большие трудности, ибо требуется понять, что именно перенести из исходного пространства не искаженным (или мало искаженным) в сокращенное. Поэтому к таким результатам надо подходить также с большой осторожностью. Итак, попробуем рассмотреть, благодаря каким факторам, мы получили описанное выше распределение.
Рис. 2. Результат кластерного анализа по 14 основным признакам, характеризующим сословный состав городского населения для 50 губерний Европейской России методом Уорда.
Кластерный анализ по признакам показал, что количество мужчин и женщин по одной и той же группе в подавляющем большинстве случаев составляют один кластер, т.е. образуют своеобразный минифактор. Фактор – объединение признаков по своему влиянию на разброс имеющихся данных. Он отражает влияние какого-то признака, который явно в статистике не отражен. Важный кластер-фактор образуют признаки: количество купцов, почетных граждан, духовенства, личных дворян. Он отражает влияние деловой группы города в большой степени находящейся под контролем бюрократической системы России и частью являющейся ее составной частью. Другой большой кластер состоит из остальных признаков. Он в свою очередь разбивается на подфакторы, распределение которых зависит от того или иного метода, т.е. не представляется однозначным.
Сократить пространство признаков в нашем случае можно попробовать за счет малочисленных групп населения, а также еще двух групп: не указавших сословие и других (т.е. не относящих себя ни к одному из указанных сословий), посчитав последние в качестве неких «ошибочных» данных – «шума». Однако он на самом деле может отражать, скажем, уровень социальной нестабильности в губернии и также являться важной характеристикой. При таком раскладе Уфимская, Симбирская, Пензенская, Самарская, Саратовская и Астраханская губернии имеют общие черты одного регионального типа по сословному признаку городов (см. Рис. 2)
Перейдем теперь к внутренней структуре рассматриваемых губерний. Как уже отмечалось выше, сокращение числа объектов и соответственно кластеров приводит к более качественной классификации. Поэтому уточним полученные результаты.
Рис. 3. Результат кластер-анализа для 9 губерний Европейской России
Как видно из Рис. 3. Нижегородская, Симбирская и Казанская губернии так и остались в одном подкластере, объединившись на первом шаге с Уфимской и Пензенской, а на втором с Самарской и Саратовской губерниями. Оренбургская и Астраханская губернии объединились в другой кластер точно так же как это происходило и при классификации всех 50 губерний.
При исключении столбцов данных до 14 признаков по 7 сословным группам мы получили другую картину (Рис. 4).
Рис. 4. Результат кластер-анализа для 9 губерний Европейской России в пространстве из 14 признаков
Как видно из нее в кластер, где ранее были Астраханская и Оренбургская переместились Самарская и Саратовская губернии.
Таким образом, учет различного рода мелких групп населения в большой степени делает возможным группировать большинство рассматриваемых губерний в отдельный тип. Это говорит о том, что в губерниях, расположенных в бассейне реки Волги важной характеристикой является наличие разного рода переходных элементов, инородцев, иностранцев, войсковых казаков.
Тем не менее, в любом случае выделяется ядро региона – Симбирская, Пензенская, Казанская губернии. К ядру же, но уже с большей осторожностью можно отнести Уфимскую и Нижегородскую губернии.
Особо стоит отметить близость Самарской и Саратовской губерний, а также Оренбургской и Астраханской – факты требующие детального рассмотрения.
С другой стороны, как показывают данные, крайне важным для основного состава населения является в какой зоне находится губерния - степной или лесостепной. Т.е., этот фактор, видимо оказывается в итоге более влиятельным, чем объединяющий – общий водный бассейн.
Ну и в заключении стоит отметить, что легкость, с которой перемещаются микрокластера между кластерами говорит о том, что процессы, происходившие в городах на рубеже веков не приводили к выделению зон с особым составом населения.
ПРИМЕЧАНИЯ
