Ученые полагают, что дата 1 марта 1881 г. стала судьбоносной в истории пореформенной России. Именно тогда был решен вопрос о том, будет ли в стране в конце XIX столетия введена конституция и оформлена конституционная монархия, или же в полном объеме сохранится самодержавие, которое обеспечит политическую стабильность и продолжит поступательное экономическое развитие Империи. Обнаруженные нами в Национальном архиве Республики Татарстан материалы в подробностях рассказывают не только о драматическом завершении царствования Александра II и реакции казанского общества на убийство императора, но и описывают вступление на престол Царя-Миротворца Александра III и выдвижение им своей программы стабилизации обстановки в России.
Старший сын великого князя Николая Павловича и Александры Федоровны Александр родился 17 апреля 1818 г. в Москве. При воцарении императора Николая I Манифестом от 12 декабря 1825 г. он был провозглашен наследником престола, 30 августа 1831 г. пожалован титулом цесаревича. Венценосный отец постепенно готовил Сашу к занятию в будущем наивысшего поста в Российском государстве и потому стремился дать ему блестящее образование. Наставником цесаревича стал поэт В.А. Жуковский, который в составленном им плане воспитания провозгласил «образование для добродетели».
Весной 1837 г. Александр Николаевич вместе с В.А. Жуковским предпринял путешествие по России, чтобы, по мысли императора, лично ознакомиться со страной и ее жителями. На обратном пути из Сибири, 17-20 июня царственный юноша провел в Казани. Встреченный при въезде в губернский город властями и представителями всех сословий, наследник поклонился казанским святыням, осматривал местные достопримечательности, разные учреждения и заведения (посетил Кремль, женский Богородицкий монастырь, университет). Кроме обычного бала от дворянства, в его честь купечество устроило народное гуляние на Арском поле, а военный губернатор С.С.Стрекалов – спектакль любителей.1
Следующий визит состоялся только через несколько десятилетий. Направляясь на Кавказ в сопровождении старших сыновей Александра и Владимира, уже будучи императором, Александр II прибыл в Казань 27 августа 1871 г. из Нижнего Новгорода на меркурьевском пароходе «Цесаревна Мария».2 Посетив святыни и приняв в кремлевском дворце начальствующих лиц города и представителей сословий, государь осмотрел Родионовский институт благородных девиц, Мариинскую женскую прогимназию и крещено-татарскую школу, после чего произведен был на Арском поле смотр войск.3 Во время своего пребывания император, «заметив в сем городе отличный порядок, чистоту и благоустройство, ... повелеть соизволил объявить за это монаршее благоволение» местному губернатору Н. Я. Скарятину.4 В тот же день после парадного обеда высокие гости отбыли вниз по Волге. В ознаменование посещения Александром II Казани городская дума постановила приобрести новое здание для женской Мариинской гимназии за десять тысяч рублей.
Александр II вступил на престол 19 февраля 1855 г. в возрасте 36 лет. Он был уже вполне сложившимся человеком, хорошо знакомым с системой управления страной. «Царь-Освободитель» считал необходимым проведение либеральной программы крупномасштабного реформирования России с целью изменения существующего государственного порядка, несостоятельность которого со всей очевидностью обнаружилась в ходе Крымской войны. Его царствование ознаменовалось осуществлением знаменитых Великих реформ 1860-х – 1870х гг. Названные преобразования отвечали высшим государственным интересам страны. Вместо России феодальной рождалась Россия буржуазная. По существу, вся серия александровских реформ явилась примером мирной «революции сверху», хотя и не получившей логического завершения – оформления конституционной монархии. Реформы позволили в значительной мере снять социальное напряжение, избежать острой гражданской конфронтации в обществе. Будучи прогрессивными по своей сути, они обеспечили мощный скачок в экономическом развитии России во второй половине XIX в.
Вместе с тем, публицист Б. Б. Глинский так обрисовал время конца 1870х – начала 1880-х гг.: «Большинство самых богатых местностей России было постигнуто неурожаем; бескормица и падеж скота уносили безвозвратно тысячи сбережений народа. ...Голод, падежи, пожары, истребление лесов! Ссуды банковские и всех сортов поглощались едва ли не прежде выдачи, сельское хозяйство в застое; недоимки росли и росли.... Это по части экономической. По части политической было не лучше. Старое разрушено, новое далеко еще не вошло в жизнь и в недоделке. ...Освобождение крестьян – но экономическое положение населения, разнузданность кабака, мироедов, волостных писарей, попечительные мероприятия становых приставов давали многим повод сожалеть о старом, добром патриархальном времени. ...Земство, городское самоуправление – но добрая часть России не знала еще, что [это] такое ..., а другая часть уже успела испытать много разочарований: она узнала, что при безгласности, при отсутствии правильного, неустанного общественного контроля, общественное дело не может двигаться и развиваться..., что земство, самоуправление могут часто идти в развез с охранительными вожделениями и убеждениями лиц, не желающих знать, что и земские, и городские учреждения созданы и действуют в силу той же санкции, благодаря которой существуют и должности, занимаемые этими лицами. Преобразовательная часть России успела уже изведать, что во многих случаях не только поднимался, но и практически разрешался вопрос об усилении той именно власти, которую законодатель желал ввести в должные границы именно земскою и городскою реформами. Новый суд – но, опять-таки, добрая часть государства... уже ознакомилась с тою разницею, которая существует между «уставами» и их применением...; она услышала уже дикие вопли против суда присяжных – вопли, в которых, вопреки цифрам судебной статистики, вопреки очевидности, слышалось, будто присяжные оправдывают всех разбойников и мошенников. ...Казалось, крайний, не знающий пределов, дошедший до цинизма реализм вступил в состязание с фактическими утопиями. В государственную, в общественную жизнь внесено было много недоверия, злобы, желчи, порицания добрых сторон человеческой природы»1.
Обстановка в стране к концу 1870-х гг. оказалась дестабилизирована террористической борьбой народников-«землевольцев», стремящихся таким образом подвигнуть народ на революцию и свергнуть царский режим. В условиях усиливающегося народнического террора, а также активизации требований со стороны либералов политических преобразований, в правительственных кругах получили распространение взгляды о возможности спасти самодержавие и империю путем привлечения к управлению государством представителей общественности. Колеблясь, верховная власть то вводила должности генерал-губернаторов, назначая на них известных военачальников и предоставляя им почти неограниченные полномочия, то обращалась с призывом к обществу помочь в борьбе революционным движением, то, наконец, призвала на помощь героя русско-турецкой войны 1877-1878 гг. генерала М. Т. Лорис-Меликова в расчете найти в нем человека, способного спасти положение.
После взрыва в Зимнем дворце правительство сначала учредило «Верховную распорядительную комиссию по охранению государственного порядка и общественного спокойствия» под председательством графа М. Т. Лорис-Меликова, а затем, в августе 1880 г., «диктатор» этого чрезвычайного органа был назначен министром внутренних дел2.
В целях расширения социальной базы самодержавия М.Т.Лорис-Меликов предложил создать в стране законосовещательное учреждение при императоре, состоящее из дворянских собраний, земств и городских дум. Его идеи стали восприниматься обществом как реальный шаг на пути введения в России конституции.
В конце января 1881 г. М. Т. Лорис-Меликов представил царю свой план умиротворения страны. Докладывая Александру II «о благотворных последствиях принятия правительственной системы постепенного возвращения государственной жизни к правильному ее течению, удовлетворяющего внутренним стремлениям благомыслящей части общества и укрепляющего временно поколебленное доверие населения к силе и прочности правительственной власти в России», Михаил Тариелович рассуждал о том, что следует воспользоваться наступившим успокоением умов для проведения политических реформ. По его мнению, предполагалось учреждение временных подготовительных комиссий с участием в них выборных делегатов от земств и крупных городов. Эти комиссии должны были выработать законопроекты о преобразовании губернского управления, земского и городского самоуправления, о дополнении «Положений» 19 февраля 1861 г. для облегчения жизни крестьян и другим вопросам экономического и финансового характера. Подготовленные таким путем проекты вносились в «общую комиссию» с привлечением в ее состав некоторых деятелей от земств и городов. Помимо прочего, М. Т. Лорис-Меликов хотел допустить присутствие в Государственном Совете при рассмотрении вышеупомянутых актов 10–15 представителей земского и городского самоуправления.1
Состоявшееся 17 февраля 1881 г. Особое совещание из видных сановников одобрило «Конституцию Лорис-Меликова», а 1 марта в 12,5 часов дня государь подписал проект правительственного сообщения по данному вопросу. Но в дело вмешались революционеры, напрягавшие последние усилия не допустить мирного завершения «кризиса верхов». В результате, через час с четвертью после утверждения плана министра внутренних дел Царь-Освободитель «пал от святотатственной руки убийц, неоднократно покушавшихся на Его драгоценную жизнь», в которой они «видели оплот и залог величия России и благоденствия русского народа».2
Посчитав, что страна не готова к конституционному правлению, новый император и его окружение начали проводить охранительный курс. В программном заявлении Александра III от 6 марта 1881 г. было между прочим отмечено: «Россия достигла полного развития. Чувства зависти и недовольства ей чужды; остается упрочить положение, оградить себя извне, развить свои силы, богатство, благосостояние. ... Государь посвятит себя прежде всего делу внутреннего развития. Внешняя политика будет вполне миролюбивой. ... На России лежит прежде всего забота о себе; только долг защитить честь и безопасность может отвлечь ее от внутренней работы».1 Таким образом, государь решил, продолжая экономические преобразования, надолго «заморозить» политические реформы.
А что же происходило в это время в Казани? Какова была реакция провинциального общества на события начала 80-х гг. XIX в.?
Чтобы добиться проведения либеральной политики и заменить неугодных руководителей на местах, министр внутренних дел М.Т.Лорис-Меликов инициировал возобновление сенаторских ревизий, которые, по его мнению, «имели самые благотворные последствия и, содействуя оживлению местной жизни, доставляли высшему правительству неоцененные материалы как для точного определения действительного положения обревизованных губерний, так и для выяснения необходимых мер к исправлению замеченных неустройств».2 Так, через 60 лет после последней такой ревизии, в октябре 1880 г. в Казанскую губернию прибыл известный деятель александровского царствования М.Е.Ковалевский. Сенатор изучил представленные ему документы о социально-экономическом быте крестьян, состоянии дел в народном образовании, в среде раскольников, выявил недостатки при сборе налогов и функционировании судебных институтов, рассмотрел жалобы населения на злоупотребления и нарушение законов администрацией. Итогом его работы стало привлечение к суду казанского губернатора Н. Я. Скарятина, немало сделавшего для развития подведомственного края.
Новым начальником Казанской губернии стал сторонник М.Т.Лорис-Меликова генерал А.К.Гейнс. После жесткого, наполненного яркими событиями четырнадцатилетнего правления Н. Я. Скарятина наш край познакомился с либералом, который предпочитал действовать словом, убеждая население в правильности тех или иных административных мероприятий. В последний год царствования Александра II шла напряженная работа над конституционной реформой, и А. К. Гейнс способствовал набирающей силы, подчас шумной деятельности городских и земских органов самоуправления. В декабре 1881 г. он содействовал выходу первой в Казани ежедневной газеты «Волжско-Камское слово». В 1882 г. губернатор способствовал установлению в городе первых телефонов. А. К. Гейнс распахнул двери кремлевского дворца для членов возникшего в начале 1881 г. Казанского кружка любителей музыки. При нем открылись в Казани музыкальная школа (1881 г.) и Общество любителей сценического искусства (1882 г.).1
1 марта 1881 г. губернатор получил «потрясающее известие» о кончине Александра II. А уже 2 марта, как сообщал А.К.Гейнс в Министерство внутренних дел, «огромные толпы... вместе с войсками запрудили весь Кремль, площади и улицы». После панихиды казанский и свияжский архиепископ Сергий прочел в Благовещенском соборе присягу Александру III, которая повторялась тысячами людей. «В громком гуле голосов слышалось понимание великости происходящего акта и сознание, что государственный строй не может быть потрясен даже такими несчастиями, как святотатственное цареубийство», – писал начальник губернии. В то же время во всех городах Казанского края были «приведены к присяге чины гражданские, военные, выборные и горожане», а 3 марта такая же процедура прошла и в уездах. Крестьяне плакали навзрыд. Народ, не исключая татар, приписывал все несчастие учащейся молодежи. Но последняя также приняла слова об историческом значении исторического момента «единодушным сочувственным криком», и «присяга была принесена всеми студентами».2
Впрочем, в ночь со 2 на 3 марта в Казани появились и прокламации «возмутительного содержания». Участник акции по распространению листовок, студент Н.И.Тезяков вспоминал впоследствии: «2-го марта ... собрались ... члены нашего кружка [народников. – Е.Д.] ... и ... составили «Манифест от партии Народной воли». ... Тут же этот манифест отпечатали на гектографе ... и пошли ... расклеивать его по городу. ... Операция закончилась удачно. ... По городу шли потом розыски виновников, обыски, но виновников на нашлось».1 Однако эта выходка лишь вызвала всеобщее осуждение в обществе, никаких последствий не имела и была вскоре благополучно забыта.
Таким образом, архивные документы, приоткрыв завесу на исторические события более чем 130-летней давности, отразили на своих страницах весь драматизм давно ушедшей эпохи.
Приложения:
Телеграммы Международного Телеграфного агентства от 1 марта 1881 г.
[...] Сегодня 1 марта, в 1 ¾ часа дня государь, возвращаясь из манежа инженерного замка, где изволил присутствовать при разводе, на набережной Екатерининского канала, не доезжая Конюшенного моста, опасно ранен, с раздроблением обоих ног, ниже колена, посредством подброшенных под экипаж разрывных бомб. Один из двух злоумышленников схвачен.
Состояние здоровья государя императора, вследствие потери крови, безнадежно. Воля Всевышнего свершилась в 3 часа 35 минут дня сего 1 марта. [...] За несколько минут до кончины государь император приобщился Святых Тайн.
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л.1.)
Телеграмма министра внутренних дел генерал-адъютанта графа М. Т. Лорис-Меликова казанскому губернатору генерал-майору А. К. Гейнсу от 1 марта 1881 г.
Сегодня первого марта, в час сорок пять минут, при возвращении государя императора с развода, совершено было покушение на священную жизнь Его Величества, посредством брошенных двух разрывных снарядов. Первый из них повредил экипаж его величества; разрыв второго нанес тяжелые раны государю. По возвращении в Зимний дворец, его величество изволил приобщиться Святых Тайн и за тем в Бозе почил. Один из злодеев схвачен.
(НА РТ. Ф.1. Оп. 3. Д.5025. Л.2.)
Обращение казанского губернатора А. К. Гейнса к населению от 1 марта 1881 г.
По случаю кончины государя императора Александра II, в Бозе почившего 1-го сего марта в 3 часа 35 минут пополудни, в кафедральном Благовещенском соборе будет отслужена панихида завтра 2 марта в 1 час дня. По окончании заупокойной службы всеми служащими, неслужащими лицами и народом будет принесена присяга на верность его Императорскому Величеству государю императору Александру Александровичу и Его Императорскому Высочеству наследнику цесаревичу Николаю Александровичу по установленной законом форме. [...]
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л.6.)
Телеграмма министра внутренних дел графа М. Т. Лорис- Меликова казанскому губернатору А. К. Гейнсу в ночь с 2 на 3 марта 1881 г.
Манифест о вступлении на престол государя императора Александра Александровича обнародован. Сделайте повсеместные распоряжения о немедленном приведении к присяге на верность подданства его величеству государю императору Александру III и государю наследнику цесаревичу Николаю Александровичу.
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л.9.)
Телеграмма члена Государственного Совета, сенатора М.Е.Ковалевского казанскому губернатору А. К. Гейнсу от 2 марта 1881 г.
Прошу телеграфировать [в Уфу. - Е.Д.] о распоряжениях Ваших по случаю чрезвычайного события и уведомлять письменно подробно обо всем, касающемся оного.
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д.5025. Л.11.)
Манифест императора Александра III от 1 марта 1881 г.
Божьей милостию Мы, Александр Третий, император и самодержец Всероссийский, царь Польский и великий князь Финляндский и проч. Объявляю всем верным Нашим подданным: Господу Богу угодно было в неисповедимых путях Своих поразить Россию роковым ударом и внезапно отозвать к Себе ея благодетеля Государя Императора Александра Второго. Он пал от святотатственной руки убийц, неоднократно покушавшихся на Его драгоценную жизнь; они посягали на сию столь драгоценную жизнь потому, что в ней видели оплот и залог величия России и благоденствия русского народа. Смиряясь пред таинственными велениями Божественного Промысла и вознося к Всевышнему мольбы об успокоении чистой души усопшего родителя Нашего, Мы вступаем на прародительский Наш престол Российской империи и нераздельных с нею Царства Польского и Великого княжества Финляндского, подъемлем тяжкое бремя, Богом на Нас возлагаемое, с твердым упованием на Его Всемогущую помощь, да благословит Он труды Наши ко благу возлюбленного нашего отечества и да направит Он силы Наши к устроению счастия всех Наших верноподданных; повторяя данный родителем Нашим священный пред Господом Вседержителем обет- посвятить по завету Наших предков всю жизнь Нашу попечениям о благоденствии, могуществе и славе России, мы призываем Наших верноподданных соединить их молитвы с Нашими мольбами пред алтарем Всевышнего и повелеваем им учинить присягу в верности и наследнику Нашему Его Императорскому Высочеству Николаю Александровичу.
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л.26.)
Телеграмма министра внутренних дел графа М. Т. Лорис- Меликова казанскому губернатору А. К. Гейнсу в ночь со 2 на 3 марта 1881 г.
Именным Высочайшим Указом Правительствующего Сената 1 сего марта, повелено: Крестьян, как получивших по воле в Бозе почившего государя императора Александра Николаевича освобождение от крепостной зависимости, и вследствие сего права, свободных сельских обывателей приводить, наравне со всеми подданными, к присяге на верность Его Императорскому Величеству Александру Третьему и государю наследнику цесаревичу Николаю Александровичу.
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л.30.)
Гектографированная прокламация членов партии «Земля и Воля» от 3 марта 1881 г.
Граждане! Третьего дня казнен царь-вешатель. Систематическое разорение крестьян непомерными налогами, отдача их в экономическую кабалу, систематическое подавление всякой свободной и честной мысли, расхищение государственных имуществ, казни, пытки, заключение и ссылка всех истинных сынов отечества, - вот главные причины, вызвавшие его смерть. Его убили социалисты- революционеры. Граждане, настал удобный момент свергнуть иго дикого произвола. Проснитесь же от своей вековой апатии и потребуйте господства права и закона, неприкосновенности личности, свободы слова и возвращения из ссылки и заточения ваших родных и близких. Проснитесь же и сбросьте с себя вековые оковы! Время еще не ушло!!
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л. 32)
Телеграмма Международного телеграфного агентства от 4 марта 1881 г.
[...] 6 марта назначено днем перевезения тела [...] государя из Зимнего дворца в Петропавловский собор.
[...] Рассказ очевидца о катастрофе подпоручика Чудаковского:
Возвращаясь с развода, я услышал взрыв, бросился бежать к месту происшествия и, перебежав мостик, увидел остановившуюся карету государя около деревянных ворот каменного забора у сада Михайловского дворца; наискосок ворот, у решетки канала образовалась кучка людей, задержавшая преступника. Запыхавшись от бега, я и кто-то из преображенских офицеров шагах в 10-ти от кучки, подбежали к государю и, не узнав сзади его, обратились с вопросом: «Что с государем?». Государь оглянулся, продолжая идти и перекрестясь, сказал: «Слава Богу, я уцелел». [...] Около кареты лежал раненый казак; невдалеке кричал раненый мальчик. Услыхав слова государя, преступник заметил: «Еще слава ли Богу?» – «Кто такой?»– спросил государь. Кто-то ответил: «Мещанин Грязнов». Вырванный из его рук револьвер дымился. «Есть и еще»,– сказал он. Его обыскали и нашли в карманах кинжал. Народ кричал, что из-за забора стреляли. Отдав приказание разбить ворота и осмотреть сад, я повернулся к государю и был за ним шагах в 10-ти, как раздался страшный треск. Масса дыма и снега закрыла все на несколько секунд. Государь упал. Одновременно со мной подбежал Новиков […] и моряки. Мы приподняли государя. Оказалось: ноги совсем голые; мясо висит клочьями, ступня одной ноги совсем оторвана. […] «Холодно, холодно»,- слабым голосом проговорил государь.
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л. 59)
Телеграмма министра внутренних дел графа М. Т. Лорис- Меликова казанскому губернатору А. К. Гейнсу от 3 марта 1881 г.
Производящееся дознание обнаружило пока следующее: Главный распорядитель злодейского преступления 1 марта, арестованный еще вечером 27 февраля [А. И. Желябов. – Е.Д.], сознался, что оно подготовлено под его руководством. Первый метательный снаряд брошен арестованным на месте преступления мещанином Рысаковым; второй – по-видимому брошен [...] смертельно раненным на месте взрыва, и в котором Рысаков признал своего единомышленника [И. Гриневицкого. – Е.Д.]. В ночь на сегодняшнее число обнаружена квартира, из которой преступники получили метательные снаряды. Хозяин ея при задержании застрелился, а жившая с ним женщина арестована. В квартире найдены метательные снаряды. Еще арестован явившийся в 11 часов утра в ту же квартиру молодой человек, ранивший при задержании трех полицейских чинов.
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л. 61.)
Телеграмма Международного телеграфного агентства от 4 марта 1881 г.
[...] 3 марта [...] перенесение [...] государя императора из опочивальной комнаты в большую дворцовую церковь. Погребение последует 15 марта. [...] Вчера, при Высочайшем выходе в Зимнем дворце Его Императорское Величество [Александр III. – Е.Д.] [...] изволил выразить, что он, приняв наследие в тяжелую минуту, будет служить России к ея благоденствию и надеется заслужить любовь. [...]
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л. 65)
Телеграмма Международного телеграфного агентства от 5 марта 1881 г.
[...] 4 марта [...] в 2 часа на Малой Садовой в доме Менгдена [в С.-Петербурге. – Е.Д.] в подвальном помещении сырной лавки обнаружен подкоп, выходящий под Малую Садовую. Содержатель этой лавки снял ее в декабре, а переехал в январе; вчера вечером вместе с женой скрылся, оставив лавку незапертой; это обстоятельство обратило внимание полиции; нашли подкоп из жилого помещения этой лавки из-под дивана; найден бурав, камни булыжные и земля. Вызвана рота минеров, которая производит исследование подкопа.
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л. 67.)
Телеграмма министра внутренних дел графа М.Т.Лорис-Меликова казанскому губернатору А.К.Гейнсу от 5 марта 1881 г.
Лицо, сопротивлявшееся полиции при задержании его, […] оказалось [...] Тимофеем Михайловым, принимавшим участие в приготовительных действиях к злодеянию 1 марта. Все следствие близится к концу, и дело скоро поступит на рассмотрение суда.
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л.68.)
Телеграмма Международного телеграфного агентства от 6 марта 1881 г.
Государь император Александр Александрович, вступая на прародительский престол, приемлет в наследие предания, освященные временем, трудами и жертвами поколений, созидавших прошлое России. Ныне Россия достигла полного развития. Чувства зависти и недовольства ей чужды; остается упрочить положение, оградить себя извне, развить свои силы, богатство, благосостояние. Такова цель, которую поставляет монарх. Государь посвятит себя прежде всего делу внутреннего развития. Внешняя политика будет вполне миролюбивой. Россия останется верной своим друзьям, неизменной в чувствах, освященных преданиями. Сохраняя принадлежащее среди держав положение, она не уклонится от призвания охранять совместно с другими правительствами общий мир. На России лежит прежде всего заботы о себе; только долг защитить честь и безопасность может отвлечь ее от внутренней работы. Монарх будет стремиться к упрочению могущества и благоденствия России. Таковы начала, которыми неизменно будет руководить государь в своей политике. […].
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л. 78.)
Телеграмма Международного агентства от 7 марта 1881 г.
[...] 6 марта последовало Высочайшее повеление об отношении дела о злодейском преступлении 1 марта ведению особого присутствия Сената с сословными представителями. Дознание по делу и предварительные следствия [...] приводятся к окончанию и на днях будут внесены на рассмотрение особого присутствия с обвинительным актом лица прокурорского надзора. [...]
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л. 79)
Телеграмма Международного телеграфного агентства от 8 марта 1881 г.
[...] 7 [...] марта [...] при великолепной погоде согласно объявленному церемониалу состоялось перенесение тела [...] императора Александра II. Во время процессии шел перезвон во всех церквях. Пушечные выстрелы раздавались через каждую минуту. Золотая, ярко блестящая на солнце колесница, достигла крепости в 2 часа 10 минут. Около половины третьего гроб был внесен в собор [...] государем, императорской фамилией и сановниками. Более половины населения сошлось на процессию последний раз поклониться Царю-Освободителю.
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5025. Л.80.)
Клятвенное обещание (Присяга).
Я, нижепоименованный, обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом, пред Святым Его Евангелием, в том, что хощу и должен Его Императорскому Величеству, своему истинному и природному Всемилостивейшему Великому Государю Императору Александру Александровичу, Самодержцу Всероссийскому, и законному Его Императорского Величества Всероссийского Престола Наследнику Цесаревичу Великому Князю Его Императорскому Высочеству Николаю Александровичу, верно и нелицемерно служить, и во всем повиноваться, не щадя живота своего до последней капли крови, и все к высокому Его Императорского Величества самодержавству, силе и власти принадлежащие права и преимущества, узаконенные и впредь узаконяемые, по крайнему разумению, силе и возможности предостерегать и оборонять, и при том по крайней мере старатися споспешествовать все, что к Его Императорского Величества верной службе и пользе государственной во всяких случаях касаться может; о ущербе же Его Величества интереса, вреде и убытке, так скоро о том уведаю, не токмо благовременно объявлять, но и всякими мерами отвращать и не допущать тщатися, и всякую вверенную тайность крепко хранить буду, и поверенный и положенный на мне чин, как по сей (генеральной), так и по особливой, определенной и от времени до времени Его Императорского Величества именем от предуставленных надо мною начальников определяемым инструкциям и регламентам и указам, надлежащим образом по совести своей исправлять, и для своей корысти, свойства, дружбы и вражды противно должности своей и присяге не поступать, и таким образом себя весть и поступать, как верному Его Императорского Величества подданному благопристойно есть и надлежит, и как я пред Богом и судом Его страшным в том всегда ответ дать могу; как суще мне Господь Бог душевно и телесно да поможет. В заключение же сей моей клятвы целую слова и крест Спасителя моего. Аминь.
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5024. Л.2.)
Телеграмма министра внутренних дел графа М. Т. Лорис-Меликова казанскому губернатору А. К. Гейнсу от 13 марта 1881 г.
Погребение тела в бозе почившего императора Александра Второго имеет быть пятнадцатого марта.
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5024. Л.18.)
Телеграмма казанского губернатора А. К. Гейнса министру внутренних дел графу М. Т. Лорис-Меликову от 18 марта 1881 г.
Телеграмма вашего сиятельства [...] с потрясающим известием о кончине [...] императора Александра II-го была получена мною в тот же день [1 марта - Е. Д.]. [...] Я счел необходимым тотчас же предложить архиепископу Казанскому и Свияжскому отслужить на другой день [...] панихиду [...] и привести к присяге на верность [...] императору Александру Александровичу и наследнику [...] цесаревичу [...] Николаю Александровичу. [...] В ночь с 1-го на 2-ое марта мною были посланы телеграммы и эстафеты к исправникам. [...] 2 марта с раннего утра началось в городе весьма значительное движение. Из уст в уста передавалось известие о страшном событии и о кончине Царя- Освободителя. Народ [...] стал стекаться в собор и церкви задолго до часа, назначенного для панихиды и принесения присяги. Огромные толпы, которые не могли поместиться в соборе и церквях, вместе с войсками запрудили весь Кремль, площади и улицы. Панихида была отслужена с глубоким умилением. [...] После того Высокопреосвященный Сергий отчетливо и внятно прочел в соборе присягу, которая повторялась тысячами людей. В громком гуле голосов слышалось понимание великости происходящего акта и сознание, что государственный строй не может быть потрясен даже такими несчастиями, как святотатственное цареубийство. По принесении [...] присяги [...] начальствующие чины, старшие лица выборных учреждений и сословий разошлись по заранее определенным местам для присутствования при принесении присяги их подчиненными. Командующий войсками округа [А. О. Бруннер – Е. Д.], по выходе из собора, обошел войска, объявляя им про утрату, постигшую Россию и о вступлении на престол [...] Александра Александровича. Войска присягали в военной церкви и на площадях. Народ, столпившийся кругом войск, громко вторил словам присяги. Затем началось принесение присяги во всех прочих городских церквях православного исповедания, римско-католическом костеле, лютеранской кирхе и в мечетях. [...] Народ приводился к присяге гласными [думы – Е. Д.]. [...] На базарах, куда съехались крестьяне из соседних деревень, мужчины и бабы, плакали навзрыд. Весь народ, не исключая татар и других инородцев, приписывал все несчастие учащейся молодежи. [...]
В других местах губернии [...] панихиды были отслужены 2го марта в городах [...], приведены к присяге [...] чины гражданские, военные, выборные и горожане, а с 3 числа началось приведение к присяге народа в уездах. [...] Принесение присяги происходило беспрепятственно, в строгом порядке и с сознанием великости этого всенародного акта. [...]
[...] 2 марта, при совершении в университетской церкви присяги несколько студентов собрались в актовом зале. [...] Из церкви выходили профессора [...], двое из них [С. М.] Шпилевский и [Н. А.] Виноградов обратились к студентам и в горячих словах очертили великое историческое значение [...] государя [Александра II – Е. Д.]. Студенты приняли слова профессоров единодушными сочувственными криками. Затем студент 5 курса медицинского факультета Павел [...] Никольский сказал своим товарищам речь, в которой, указав на светлые [...] стороны минувшего царствования, прибавил следующее: «Затем наступило время реакции». [...] Профессора вышли из залы, и поднялся шум. Огромное большинство студентов кричало, что нужно разойтись и ушло из актовой залы, в которой осталось не более 50 человек. Ушедшие студенты вернулись [...] и уговаривали оставшихся [...] товарищей разойтись. Шум увеличивался и грозил превратиться в свалку. Между тем ректор университета [Н. О. Ковалевский. – Е.Д.], окончив с приводом в церкви к присяге, пришел в залу и потребовал, чтобы она была очищена немедленно. Это и было исполнено. [...] Оказалось, что около 200 человек не принесло еще присяги; с другой стороны из студенческого говора [...] оказывалось, будто некоторые студенты выражали мнение, что присяга должна быть принесена под какими-то условиями, касающимися внутреннего студенческого быта. [...] К счастью, ничего подобного не случилось, и присяга была принесена всеми студентами. [...]
В ночь с 2 на 3 марта во многих местах города Казани были расклеены гектографированные прокламации возмутительного содержания. [...] Полиция сняла со стен и получила от частных лиц [...] до 45 экземпляров. […]
(НА РТ. Ф.1. Оп.3. Д. 5024. Л.23–38).
Н.Н.Максютова