В 1704 г. в Приуралье вспыхнуло восстание, которое с перерывами продолжалось до 1711 г. В отечественной историографии это восстание, наряду с восстаниями 1662–1664 гг., 1681–1684 гг., 1735–1740 гг., традиционно называют «башкирским»1. Несмотря на моноэтническое название, эти восстания затрагивали судьбы населения всего Урало-Поволжского региона, в т.ч. и татарского. Они были вызваны усилением колониального, национально-религиозного, налогового и административного гнета и представляли по своей сути антиправительственные выступления народов Среднего Поволжья и Приуралья.
Башкирские земли, где в 1704 г. началось восстание, были знакомы татарам издавна, еще до завоевания Казанского ханства Русским государством (1552 г.). В 1550-е гг. башкиры перешли в российское подданство, сохранили в неприкосновенности свои земельные владения, внутреннее устройство и веру. Русское правительство старалось проводить здесь осторожную налоговую и конфессиональную политику. После падения Казанского ханства в башкирский край в поисках лучших условий жизни, спасаясь от экономического и религиозного гнета царизма, направлялись многие татарские переселенцы. Татары селились на башкирских землях на правах припущенников и выплачивали часть ясака, возложенного на башкир. К концу XVII в. переселенцы стали заметным явлением в жизни Башкирии. Более выгодное положение башкир (социальный статус, привилегии) обусловило стремление части переселенцев записываться в «башкирское звание»1.
Первым предвестником восстания стала отправка в 1704 г. в Уфу, Казань и другие российские города прибыльщиков – чиновников, которые ради увеличения государственных доходов придумывали новые налоги. Прибывшие в Башкирию в октябре 1704 г. прибыльщики А. Жихарев и М. Дохов объявили местному населению о введении новых налогов: «…в …указе написано прибыльных дел 72 статьи… де указал великий государь те прибыльные дела на них наложить»2. Оглашение указа вызвало возмущение населения; произошла драка, во время которой чиновники были избиты. Татары Казанского уезда тоже оказывали сопротивление прибыльщикам3.
Последующие действия властей еще более осложнили ситуацию в регионе. В начале 1705 г. в Мензелинск, позднее в Уфу, были направлены отряды под командованием комиссара А.С. Сергеева, который устроил принудительный сбор лошадей у башкир, что в конечном итоге вызвало вооруженные выступления на территории Казанской и Ногайской дорог.
Еще на начальном этапе сопротивление властям начало выходить за рамки локально-регионального движения. В августе–сентябре 1704 г. башкиры «…согласились вместе с остраханцы и с казанскими татары бунтовать…»4. Весной 1705 г. вслед за неповиновением властям и отказом платить налоги началось вооруженное противостояние башкирского населения Казанской и Ногайской дорог правительственной политике. Кроме того, мятежные настроения охватили также население Осинской и Сибирской дорог. В ходе начавшегося восстания под удар повстанцев попал Казанский уезд. Но приход повстанцев не вызвал массовых вооруженных выступлений народов края. Тем не менее их антиправительственный настрой сохранялся, что нашло выражение в отказах выполнять налоговую повинность.
Дальнейшее развитие событий показало, что центральная власть в сложившихся условиях (Астраханское восстание 1705–1706 гг.) готова была пойти на определенные уступки населению возмутившегося края: выслушать его жалобы, снять новые налоги. В начале 1706 г. башкиры подали на имя Петра I челобитную и отправили своих представителей в Москву. Тем не менее вооруженные вылазки восставших башкир продолжались. Весной 1706 г. они действовали в районе закамских крепостей, в окрестностях гг. Самара, Саратов. Татары Уфимского уезда не остались в стороне от происходящих событий и действовали совместно с башкирскими повстанцами в Казанском и Уфимском уездах: «и в нынешнем 706 году они, Уфинского уезду башкирцы и татара, стоят в скопе для воинского случаю многое число в Казанском и Уфинском уездах…»1. Своеобразным итогом отношений повстанцев с властями в 1706 г. стала отсылка башкирских представителей из Москвы в Казань, где их заключили в тюрьму, а одного из них – Д. Ишкеева – казнили. Знаковым событием в 1706 г. стало приобретение движением политической подоплеки: восставшие обратились за поддержкой к крымскому хану и турецкому султану. Участник восстания татарин Булак Акбулатов, захваченный в плен, рассказал о замыслах мятежного населения Уфимского уезда (башкир, «мещеряков», «черемисов»): «… им всем под рукою и под волею великого государя не быть. И для того посылали к салтану турецкому и к хану крымскому посланцов все башкирцы и мещеряки, чтобы им дал кому ими владеть»2. Однако в помощи повстанцам было отказано под предлогом, что султан заключил мир с русским царем. В целом осенью 1706 г. наступило временное затишье.
Но уже в 1707 г. среди восставших появился новый предводитель – «Салтан-Хазя», якобы принадлежавший к ханскому роду. В планы башкир во главе с ханом входило не только разорение Уфимского уезда («Уфимский город взять и уездные деревни вырубить»), но и походы на сибирские слободы и деревни, а также на Казань и Москву1. Предполагалось, что «Салтан-Хазя» сначала утвердится в Казани, а затем повстанческое войско направится к Москве. Готовящееся выступление имело не только ярко выраженный антирусский характер, но и признаки религиозной войны. Звучали призывы «… везде русских людей рубить, чтоб нигде християн не было, а были б все бусурманы, и чтоб завладеть всем»2.
Восставшим было немаловажно заручиться массовой поддержкой местного населения. Представители повстанцев вели агитацию в Уфимском и соседних уездах. Как свидетельствовал житель Уфимского уезда татарин Кутла-Маметко Куксеев, повстанцы прислали в их деревню «палку с таврами и письмо». Часть татар примкнула к восставшим, однако другие «… которые воровать не похотели… бежали за Каму и в леса»3. Башкиры собирались привлечь к восстанию татар Казанского, Симбирского, Саранского, Алаторского уездов и устроить всеобщее возмущение «иноверцев». В эти уезды для переговоров был направлен житель деревни Каршибаш Уфимского уезда мещеряк Арасланка. Его целью было добиться согласия татар, чтобы они «… все были с ними в соединении, и… Салтан-Хазе шертовали и были послушны»4. Однако на призывы башкир откликнулись лишь казанские татары, татары других уездов «в воровстве отказали».
С осени 1707 г. начался новый этап восстания. В осаде оказались Уфа, казанские пригороды Сарапул, Каракулино, Елабуга; был захвачен Заинск. Зимой 1707–1708 гг. Казанский уезд стал одним из основных районов восстания. Здесь башкир ожидали союзники – татары Казанского уезда, которые ранее «дали слово» и присоединились к восстанию. Присоединялись к ним и другие жители уезда. Здесь надо отметить сложность положения населения во время восстания. Часть иноверцев влилась в ряды повстанцев из-за страха, опасаясь расправы, так как «…которые к ним не пристали, многих они порубили, жен и детей побрали и домы разорили…»1.
Решительные действия повстанцев позволили им выйти на главное направление удара – Казань. В феврале 1708 г. они оказались на расстоянии нескольких десятков верст от города. Об этом с тревогой сообщал 5 февраля казанский комендант Н. Кудрявцев царю Петру I: «И от Казани уж не в дальных верстах во 60-т и в 40-ке и в 30-ти то чинят»2. В его донесении князю А.Д. Меншикову от 19 февраля уже высказывается опасение, что повстанцы, находящиеся от Казани на расстоянии 30 верст, смогут перебраться за Волгу, распространить мятеж на Свияжский и Симбирский уезды, что приведет к еще большему его усилению3.
В источниках рисуется довольно печальная картина разорения Казанского уезда в 1707–1708 гг.: «Пожжено и разорено русских 228 сел и деревень, да пригород: в них 66 церквей, крестьянских 2550 дворов. Новокрещеных и иноверческих, кроме татар, 59 деревень, у них пожжено 420 дворов… Всего в Казанском уезде побито и в полону 10004 человека»4. Под ударом повстанцев, прежде всего, оказалось русское население края. По выражению Н. Кудрявцева, повстанцы проливали «християнскую кровь яко воду». Это, казалось, соответствовало первоначальным планам восставших: «везде русских людей рубить, чтоб нигде християн не было». Но в ходе переговоров с властями в феврале 1708 г. восставшие озвучили несколько иные причины столь ожесточенного кровопролития. Таким способом они стремились известить государя о своих нуждах – «чтоб великому государю учинилось доподлинно известно». Повстанцы требовали снять новые налоги с башкир, татар, удмуртов и марийцев. Лишь тогда они были готовы прекратить восстание.
Позднее под натиском правительственных отрядов под командованием князя П.И. Хованского восставшие отступили в Уфимский уезд. В начале апреля 1708 г. он докладывал Петру I о принесении повинной ясачными татарами и другими «иноязычниками» и, что в Казанском уезде «стало тихо».
Летом 1708 г. восстание прекратилось. Очередные вспышки башкирского восстания происходили в 1709 г., 1710 г., 1711 г. В итоге правительство вынуждено было отменить новые налоги.
Многие участники восстания («немалые тысячи») из числа татарского населения Казанского уезда ушли вместе со своими семьями на башкирские земли. Впоследствии правительство пыталось вернуть беглецов в Казанский уезд, поскольку их исход имел налоговые издержки. Однако башкиры по тем или иным причинам отказывались выдавать татар властям. И в последующие годы продолжалось бегство татар в Уфимский уезд. В этой связи интересно высказывание казанского губернатора А.П. Волынского. В 1730 г. он писал, что «чрез 20 прошедших лет не было прямых башкирцов больше 35000, или по крайней мере 40000, а ныне з беглецами стало больше 100000, а имянно казанские, симбирские, темниковские и протчих тамошних уездов ясашние татары большая половина в Башкиры перешли»1. В целом к середине XVIII в., согласно сведениям Д.М. Исхакова, численность татар в Приуралье достигла 89 тыс. чел.2 Увеличение татарского компонента в Уфимском уезде способствовало усилению традиционных связей татар с башкирами, а также связей между татарами Среднего Поволжья и Приуралья, что нашло отражение в проявлении солидарности во время последующих восстаний.
И.Р. Валиуллин
