В многонациональной Российской империи самодердержавный император определял и курировал основные направления национальной политики в отношении многочисленных народов России, среди которых весьма существенное место занимало мусульманское население. Исламского вероисповедания. Это было особенно важно, прежде всего, потому, что в Российском многонациональном государстве не было единого органа, ответственного за выработку и осуществление политики самодержавия на многонациональных окраинах.
По сохранившимся источника во второй половине 19 века в мусульмане составляли 8,7% Подавляющее большинство проживало на Кавказе и Закавказье, в Средней Азии и в Поволжье Заволжье и Сибири, татары и башкиры остановимся на них. При этом, отмечу, Что татары подразделялись на крымских, сибирских, и поволжских. Значительная часть из них проживала в Поволжье.
Среди мусульманского населения России национальный вопрос играл существенную роль. Во многом это объяснялось формированием многонационального Российского государства, в процессе которого мусульманские народы России прошли свой путь: 1) добровольного вхождения в состав России, видя в ней своего защитника 2) испытав на себе судьбу насильственного присоединения 3) будучи порабощенными политикой российских самодержцев. В России расовые и этнические особенности нерусских народов, в том числе и мусульман, не помешали вовлечению их разноукладных социальных организмов в новую общность, сложившуюся в результате добровольных вынужденных и насильственных присоединении. Многочисленные и малые не очень малые социумы интегрировались в некую универсальную систему. Имперскую структуру, навязавшую им качественно иной тип социализации не искоренявший, впрочем (до известных приделов) и традиционных их укладов норм жизни. Здесь каждому из них была присуща своя ментальность, во многом определявшая взаимоотношения с самодержавцем.
Среди мусульманского населения России выделяются татары. Прежде всего потому, что «татарами» называют сразу несколько мусульманских этносов. Это объясняется тем, что термин «Татары» происходит от тюркского «тат» - чужой. Так местное тюркское население обычно называло пришельцев. Поэтому сами себя татарами обычно не называли. Лишь в конце 19 в. этот термин стал употребляться как самоназвание отдельными группами приволжских татар. Ни среди ученых, ни среди коренного населения нет единого мнения о том, образуют ли татары или, хотя бы некоторые из групп, носящих это название, единый этнос. С уверенностью можно лишь говорить о том, что процесс консолидации затронул волго-уральских или поволжских татар подавляющее большинство которых составляют казанские татары.
Большинство татар исповедуют ислам суннитского толка. Казанские татары расселены помимо Татарии также в Башкирии, Удмуртии, Мордовии, Чувашии. Имели большую диаспору в Сибири, на всей Европейской части Российской империи, в Средней Азии, Казахстане и в Крыму. Поэтому точную численность казанских татар России определить было невозможно. Три важнейших фактора влияли на этногенез казанских татар находившихся в Российской империи. Первый –приток большого числа русских переселенцев которые зачастую в городах стали превосходить по численности тюрков. Второй – полу добровольная, а подчас и насильственная христианизация части татарского населения. Часть татар, надеясь на быстрый рос социального государства, перешла в православие. Некоторые из них влились в верхи русского общества (боярские и дворянские русские фамлии часто имели тюркские кори) Многие же крестились лишь для вида и снова при первой возможности обращались в ислам.
Наконец, третий момент – переселение целых локальных групп которое русское правительство осуществляло в связи с строительством на востоке прежде всего строительствам укрепленных военных линий на востоке Российского государства
В своем развитии татары прошли сложный путь становления – от средневекового этноса до современной нации. Основу этнокультурных процессов формирования современной татарской нации составили социально-политические и культурно-лингвистические факторы, преломлявшиеся в самозвании народа, представлениях об историко-этническом и культурно-языковом факторе.
Переломной эпохой в истории татарского народа следует считать конец XIX – начало XX века. В период бурного развития буржуазных социально-экономических отношений и подъема национальной культуры происходила самоидентификация татарской нации. Благодаря становлению национальной культуры, модернизованной системы образования, нормативного общенационального литературного языка, распространения книгоиздания и общенациональной периодической печати, а также под влиянием исламских ценностей, вокруг татарского этноса возникло поле притяжения тюрко-мусульманских народов России, а также сформировалось ядро развития единой этнополитической нации. Эти процессы привел на рубеже XIX – ХХ вв. к становлению широкого тюрко-мусульманского политического движения, имевшего целью укрепить единство татарской нации и добиться национально-культурной автономии.
Если детализировать суть татарского вопроса, то она сводиться к реализации прав татарского народа на сохранение и развитие самобытности культуры, родного языка, национального образования, религии, традиции и обычаев.
За четыре с половиной столетия пребывания в составе российского государства татары вынуждены были вести непрерывную борьбу за свои права, подчас в очень непростых условиях. Как безусловную закономерность можно отметить: когда в России насупли краткосрочные периоды «оттепелей», либеральных послаблении или революционных перемен, татарская жизнь обретала динамизм. И, наоборот, когда в стране воцарялась авторитарная система, в жизни татар наступала стагнация.
Во второй половине XIX в. в России складывается новая социально-экономическая ситуация, формировались рыночные отношения, класс буржуазии. Мусульмане должны были адаптироваться к новым условия. Среди татар появляется немало предпринимателей с новыми общественными интересами. Пробуждается интерес к этнической истории начинается процесс становления национального самосознания татарского народа, важную рол в котором сыграл Ш. Марджани. В условиях формирования татарской нации во второй половине XIX в произошла консолидация татар разных местностей и социальных групп. Этот процесс наглядно отразился в силе организованности национально освободительного движения татарского народа, направленного против усиления русификаторской политики, национального религиозного гнета, в борьбе татар-мусульман за равные права с русским населением. В этом плане Казанская губерния выгодно отличалась от других административно-территориальных образований России.
В пореформенный период происходил процесс укрепления социально-экономических и культурных связей между городскими и сельскими татарами, различными регионами компактного их расселения. В 1897 г. по численности расселения татар среди крупных торговых городов России выделялись Казань (28 590 человек) и Чистополь (4920 человек). В них функционировали полноценные татарские городские общества, сильные и стабильные группы татарских торговцев и промышленников. Губернский город Казань оставался исторической столицей для татар, расселенных по всей России.
По данным Первой всеобщей переписи населения 1897 г. по общей плотности жителей (39,1 человек на 1 кв. версту) Казанская губерния с населением 2370,7 тыс. чел. занимала 23-е место среди 50 губений Европейской России, где средняя плотность составляла 22,2. Наиболее населенными являлся Казанский уезд (69,7), затем Цивильский (54,5), Ядринский (54,1), Тетюшский (53,9), Свияжский (53,9), Мамадышский (40,2) Чистопольский (37,6), Чебоксарский и Лаишевский (34,9), Спасский (33,4), Козьмодемьянский (22,4) и Царевококшайский (15,9). В целом здесь преобладало многонациональное коренное население. В конце XIX в. 31,3% жителей представляли татары, 8,4% русские, 23,1% чуваши, 5,7% марийцы, 1% мордва, 0,4% удмурты и по 0,1% поляки, немцы и евреи.
Под влиянием развития промышленности, торговли, потребления, шли сильные миграционные процессы (в основном из сел в города, но также из других губерний). Они изменяли социальный, национально-конфессиональный, возрастной и пр. состав населения. Прежде всего, за краткий период с середины XIX до конца первого десятилетия ХХ вв. население Казани увеличилось втрое – 60 тыс. до 180 тыс. человек. Горожане составляли 52,8% населения, в то время как к мещанам относилось 30,8% к дворянству 8,8%, к духовенству – 1,9%, к купцам – 1,8%, почетным гражданам – 1,5 % населения.
В Казанской губернии проживало на тот период 675 419 татар, что составляло одну из больших компактных групп мусульман (30%) Поволжско-Уралского региона.
Половину и более из числа жителей татары составляли в Мамадышском (70,8%), в Казанском (54,8%) и Тетюшском (49,9%). Разделялись на казанских татар, татар-мишарей, исповедующих ислам и крещенные татары («кряшены»). Компактно расположенная часть татарского населения в Предкамье представляет казанских татар, а в Закамье и Предволжье проживают представители обеих этнических групп, а большинство крещенных татар проживало в Мамадышском уезде и прилегающей к нему территории Лаишевского уезда.
В пореформенный период происходил процесс возвращения крещенных татар в ислам. «Отпадение» крещенных татар от православия нашло отражение и в материалах переписи 1897 г. Так, если в 1836 г. численность крещенных татар ко всему татарскому населению губернии составляла 11,8%, то 1897 – 6,7%, а среди сельского населения чуть больше – 6,6%.
В статье И. К. Загидуллина «К вопросу отпадения крещенных татар Казанской губернии в мусульманство 1866 года» даются рациональные объяснения этому явлению. Первое - это племенное родство крещенных татар с мусульманами, единство языка и всестороннее влияние на них мусульман, второй фактор, совершенное равнодушие русского православного духовенства к религиозному образованию крещенных татар, третье – деятельная пропаганда мусульман в распространении ислама.
Он приводит изречение Ильминского по этому вопросу «…есть какой-то другой закон, кроме численного превосходства и политического господства. У татар есть какая-то моральная сила, какая-то национальная стойкость, которая дает оттенок, итог смешанному населению».
Материалы Первой всеобщей переписи населения 1897 г. показывает, что татары занимали незначительный удельный вес в местном и уездном аппарате губернии – всего 13%, тогда как русские составляли 74,1%. Даже в волостях с абсолютным преобладанием коренного населения администрация состояла (за редким исключением) из русских, не говоря уже о составе чиновников в уездных губернских учреждениях.
Представительство татар в земских органах также оставляло желать лучшего. В 1865 г. среди 48 гласных Лаишевскго уездного земства был всего один татарин. А в 1887 г. в Казанском уезде из 52 гласных земств 16 являлись представителями татарского населения. Мамадышское уездное земство состояло почти исключительно из русских, в то время как большую часть его жителей представляли татары.
Результаты многовековой антимусульманской политики царского самодержавия со всей полнотой раскрываются при сопоставлении численности и соотношения привилегированных слоев среди татар. В конце XIX в. на 675 тыс. татарского населения губернии приходилось потомственных дворян с семьями 121, личных дворян и чиновников не из дворян – 124 (в процентном соотношении это составляло менее 0,04% от общего числа татар губернии).
В целом привилегированные группы татар были малочисленные (0,15% от общей численности татар губернии). Самую большую группу представляли купцы с семьями (441 человек – 0,065%), т.е. та категория людей, которая благодаря предпринимательской и торговой деятельности свои трудом сумела накопить капитал. Абсолютное большинство потомственных и личных граждан. Абсолютное большинство потомственных и личных граждан являлись также промышленниками или торговцами (198 человек – 0,029%). Практически больше 2/3 представителей этих сословий проживали в городах. Исключение составляли только лица православного духовного звания из татар (118 человек – 0,018).
«Получить степень лектора или профессора в некоторых средних и высших школах для татарина было делом недоступным. В военной карьере татарин обыкновенно не шел дальше чина полковника. Будучи юристом, самая высокая должность, которой мог добиться, была должность прокурора. И много можно привести примеров ограничительных мер, которым подвергался татарский народ, как и другие инородцы со стороны самодержавия», - пишет Г. Ибрагимов
Несомненно, что вплоть до реформы шестидесятых годов, татарские помещики продолжали владеть крепостными крестьянами татарами, но в татарском обществе дворянский класс помещиков уже не играл большой роли.
В начале ХХ века мы видим еще среди остатков этого отмирающего слоя, такие чисто формального типа семьи, как Суртлановых, генерала Чингиза, Тафкиловых, Шейхкими-Галиевых и др., которые своими крупными историческими заслугами перед самодержавием стояли очень близко к петербургским дворцам. Но они являлись исключением.
Большая же часть татарских дворян, мурз-помещиков обеднела и образовала новый социальный тип, известный под названием «мурзы в лаптях» а некоторая часть их сумевшая сохранить свои имения с хозяйством среднего типа как например, Алкины, Апанаевы, Ахтямовы, Джантурины и другие, не отрываясь от хозяйства вынуждены были делать карьеру и богатство при помощи «общественной работы» .
Эта последняя категория дала многих работников для татарского буржуазного движения.
Отдельное интерес представляют чабаталы мурзалар — тат. «лапотные князья», то есть люди, утверждающие наличие у себя дворянского титула, но не имевшие каких-либо удостоверений своего дворянского происхождения.
По свидетельствам местного губернатора, в начале XX столетия большинство таких дворянских семей проживали в деревнях. Лишь некоторые из сельских обществ имели собственное самоуправление, а остальные подчинялись органам крестьянского волостного правления. Эти дворяне нисколько не отличались ни по воспитанию, ни по своим занятиям от крестьян-хлебопашцев. Никто из них не был занесен в губернскую родословную книгу, да и не возбуждал ходатайства об этом. Почти все они не имели документов, удостоверявших благородное происхождение.
