№ 36
1771 г., июля 2
С 29-го на 30-е число прошлого месяца в ночи прибыл я Кижской трети к Спасскому погосту. А 30-го числа по утру староста Костин с множеством Кижской трети крестьян пришел ко мне и по спросе объявил, что он и вся треть чрез него объявляют, что оне ее величеству повинуются, а подписками обязаться ни единый не намерен и не будет. Увещевания мои тогда ничего иного не произвели, как побудили их у меня испрошать времени к собранию и советыванию всей трети вообще до утра другого дня. Что им мною и позволено было. А в то время староста Костин и крестьянин Чиворов взяты под караул, а на место первого выбран общим согласием мужиков в старосты крестьянин Захар Степанов.
Между тем уведомлен я был чрез несколько надежных людей, что Кижской трети мужики послали нарочных ходоков для собрания Великогубской трети и Типиницкой волости и что оне друг друга ободряют к непослушанию уверением, что я приказания не имею по ним стрелять, а только как пушками, так и командою их стращать буду. Все сие, как то после оказалось, и в самом деле было правда.
1-го числа сего месяца собирались мужики Кижской и Великогубской трети и Типиницкой волости, почему мною и приказано было вновь выбранному кижскому старосте всех собирающихся мужиков вводить в церковную ограду, близ берегу находящуюся, обещая, что я сам к увещеванию их к ним буду, сделав притом распоряжение артиллерии и команде, дабы при данном повелении ту ограду в скорости окружить.
В 3 часа после обеда команда по моему приказанию ограду окружила. Пушки в двух воротах поставлены и в виду более двух тысяч собранных мужиков заряжены. Причем я приметил, что оне ни малейшего страха не имели. И все суще уверены были, что я намерен их только стращать, как то оне после в том и сами признались. После сего, собрав старост и мужиков и уведомясь, что оне свое мнение не переменили, а упорствовали в том, чтоб подписками не обязываться, начал я их всевозможными толкованиями, а напоследок и угрозами увещевать. Но чем более словами их к послушанию побуждать старался, тем более в них дерзость и упрямство примечал. К сему примечанию и к вышеписанным уведомлениям сообразуя и то, что все непослушные части всегда кижскими и великогубскимй бунтовщиками ободрены были, и, что прочие ничего иного не предпринимали, как то, к чему оне их приглашали и поступки их себе законом и примером ставили, то не находил я иного средства к рушению упрямства и к уверению их, что я не стращать их буду, как только выстрелить из пушки картечью и так оную навести, чтоб немного людей повредить и тем намерения моего приезда достичь. Предвидя, что я тем сию многочисленную толпу дерзких упрямцев к повиновению принужу и прочие части непослушников в робость, а потом в послушание приведу. И потому по возобновленном тщетном увещевании выстрелить из пушки приказал. Сей выстрел лишил пяти человек жизни, а одного легко ранил.
Робость от сего выстрела видна была сквозь дерзость и упрямство, еще и тут показывающееся в сих людях, и я паки увещеванием начал их к повиновению уговаривать. Но почти в три часа времени только около двадцати человек к подписке и повиновению пригласить в состоянии был, а единогласно от всех собранных слышал, что оне не подпишутся и один за другого умереть готовы.
Но как я выше имел честь вашему превосходительству донесть, сделал я примечания о их робости, почему, и не намерен уже будучи еще стрелять, для пристращения закричал, чтоб пушку ввезли в ограду и поворотили в толку, где людей боле было и где мне казалось, что несогласие в их намерении господствовало. Сие движение в ту ж минуту произвело единогласное прошение: «Постой, дай нам подумать». На что я, как будто согласясь, пушку остановил и колеблющихся и устрашенных довел увещеванием и строгим требованием, чтоб вскорости мне намерение свое объявили до того, что сперва многие, а потом и все стали просить к подписке бумаги и чернил. И потому собранные Кижской и Великогубской трети и Типиницкой волости старосты и десятские за всех своих крестьян к послушанию подписками обязались.
После сего по данному мне от вашего превосходительства наставлению выбраны народным согласием вновь старосты в Великогубскую треть земский Федор Митрофанов, в Типиницкую волость крестьянин Созон Прокопьев, а в сей последней бывший самовольный староста Фепонов взят под караул.
Во время же моего увещевания прежде и после выстрела из пушки примечен мною, что крестьянин Афанасий Нестеров народ более всех к возмущению и непослушанию побуждал и приводил, почему оный и взят под караул и со всеми прочими содержится. Бывший в Кижской трети земский Егор Политое чрез посланную команду взят под караул, а прочие потребные чрез посланных же ищутся, как то оне все скрылись.
А сего числа послан от меня в Толвуйский погост, в Вырозерскую, Фоймогубскую, Кузарандскую и Тубозерскую волости приказ, чтоб тамошние жители с получения оного явились ко мне для принесения ее величеству повинной и обязательства подписками, а в противном случае я к ним с командою буду и военною рукою их к тому принужу.
Предвиденные мною пользы от учиненного выстрела вышеписанного подпискою начали доказываться, да и сего числа следствия оного показались тем, что Корельской трети Горского десятка десятский с несколькими крестьянами пришед, которые за свой десяток с повиновением подпискою обязались с уверением, что и еще несколько десятков ко мне с тем же будут. Которым от меня для объявления в комиссии билет дан, а десятскому приказ к прочим непослушным десяткам той трети вручен, чтоб оне, предупреждая мой к ним приезд, прямо в комиссию с повинною и для подписки явились.
А из всего сего заключая я, что со всеми прочими непослушными частями я уже силы употребить принужден не буду, а оне, будучи одним примером в робость приведены, добровольно к подписке согласятся. Всем же подписавшимся, сделав распоряжение по присланным пред сим к ним нарядам, на работу идти приказано и по исполнении в комиссию рапортовать велено.
Посланный с сим рапортом бергауер Жуков и с таковыми же гребцами на шлюпке, которых вашего превосходительства прошу без задержания ко мне возвратить, потому что как шлюпка, так и те люди весьма для меня нужны.
У подлинного подписано так: полковник князь Александр Урусов.
Копеист Федор Авчинников.
Оп. 1, д. 253, лл. 235-237. Копия
