Документ. Архив. История. Современность. Сб. науч. тр. Вып. 16. Екатеринбург, 2016. С. 221–228.
В мае 1840 г. убежище Арсения было обнаружено, сам он арестован, а имущество описано. Отягчающим обстоятельством служило то, что при обыске в скиту нашли предметы необходимые для причащения («сосудец с ложечкою, всенощной хлеб и другие принадлежности»). Однако Арсе- ний защищался очень грамотно, заявив, что треб у раскольников он не со- вершал, что к нему вообще никто не ходил, а жил он «занимаясь богомо- льем и пропитываясь взятым при отлучке хлебом» (хотя неясно как один человек мог унести с собой 15 пудов ржаной и 5 пудов пшеничной муки, обнаруженных в скиту). «Найденные для причастия вещи… хранятся у меня по смерти моего отца безо всякой надобности употребления, един- ственно для того, что уничтожить их считал неприличным и даже за грех тяжкий» [1, л. 15].
Неизвестно, как бы закончилось для Арсения судебное разбиратель- ство, но в сентябре 1840 г. он «сделался отчаянно болен», был освидетель- ствован врачом и отпущен на поруки жителя Невьянского завода И. Кочу- рина. Однако вскоре свершилось «чудо» — 58-летний скитский старец внезапно совершенно исцелился. В марте 1843 г., согласно предписания министра внутренних дел, его надлежало «держать в городовой тюрьме
3 месяца, а затем водворить в место, где он числится» [1, л. 65]. Последнее
свидетельство об о. Арсении обнаружено в материалах 9 ревизии (1850 г.), где напротив его фамилии вполне ожидаемо читается примечание: «давно в бегах».
Ю . В . Б о р о в и к
МЕТРИЧЕСКИЕ КНИГИ СТАРООБРЯДЦЕВ-ЧАСОВЕННЫХ УРАЛЬСКОГО ГОРОДА: ХАРАКТЕРИСТИКА ИСТОЧНИКА
Работа выполнена на средства гранта РНФ 16-18-10105
«Этно-религиозная и демографическая динамика в горной Евразии в конце XIX —
начале XX вв. на примере Урала и Скандинавии»
Практика ведения метрических книг самими старообрядцами начина- ется после издания Положения «О порядке образования и действия старо- обрядческих и сектантских общин» 17 октября 1906 г. До этого времени, согласно Указу о «Правилах ведения метрических книг раскольников» от 19 апреля 1874 г., рождения, браки и смерти староверов могли фиксиро- ваться у полиции, но по Екатеринбургу подобные записи неизвестны. О том, что естественное движение старообрядческого населения наблюда- лось и ежегодно подсчитывалось на уровне губерний и городов, говорят данные за 1867—1884 гг., публикуемые статистическим комитетом МВД [1]. Предположительно, в некоторых городских приходах вели какой-то вариант учета, поскольку епархия располагала данными о том, что на рубеже XIX—XX вв. в Екатеринбурге значилось несколько сотен часовен- ных и белокриницких (Таблица 1). О качестве этих данных заметим, что численность старообрядцев в городе, согласно гражданской статистике, была уже после 1860-х гг. выше, чем приходские цифры [2, с. 130].
Т а б л и ц а 1
Численность старообрядцев Екатеринбурга к началу XX в. 1
|
Приходы |
Старообрядцы, чел. |
|
|
1897 г. (Всеобщая перепись) |
1900 г. (данные приходов) |
|
|
Екатерининский собор |
— |
260 |
|
Александро-Невская церковь |
— |
3 |
|
Вознесенская |
— |
35 |
|
Свято-Духовская |
— |
114 |
|
Всего |
1790 |
412 |
Происхождение источника. На основании Положения от 17 октября
1906 г. метрические книги вводились в тех старообрядческих обществах, которые были зарегистрированы в губернской администрации. Обе екате- ринбургских общины часовенных — при «Малой» Успенской часовне и «Большой» в честь свт. Николая Мирликийского озаботились официаль- ным признанием сразу после получения такой возможности: Успенская община была зарегистрирована 3 августа 1907 г., а Никольская 11 августа 1907 г. [3]. На территории горнозаводского Урала в пределах Екатерин- бургского и Верхотурского уездов они были единственными из часовен- ных, кто прошел эту процедуру, а из городских общин региона даже через 5 лет аналогичный статус имела только челябинская [4, с. 41—42].
1 Источники: Первая Всеобщая перепись населения Российской империи, 1897 г. Издание Центрального статистического комитета МВД под ред. Н. А. Тройницкого. Т. XXXI. Перм- ская губерния. СПб., 1904. С. 72—73; Приходы и церкви Екатеринбургской епархии. Екате- ринбург, 1902. С. 7, 10—11, 15, 18.
После регистрации в губернском правлении «новоявленной» общине ежегодно присылали два экземпляра метрических книг, один из которых должен был в конце каждого года возвращаться в Пермь на проверку. Таким образом, как и в случае с документацией господствующей право- славной церкви, на местах оставалась копия всех записей. После оконча- тельного установления советской власти в Екатеринбурге в 1919 г. все метрические книги были изъяты и на основании декрета СНК РСФСР
«О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния »
от 18 декабря 1917 г. переданы отделам ЗАГС. На постоянное хранение в Государственный архив Свердловской области они поступили в 75-летнем возрасте в фонд Екатеринбургской консистории [5]. Комплекс метрических книг часовенного согласия Екатеринбурга насчитывает
55 дел (815 записей).
Особенности делопроизводства. Каждый из традиционных разделов метрик «родившиеся», «бракосочетавшиеся» и «умершие» в старообряд- ческом варианте представляет собой отдельно переплетенную книгу с пе- чатью и заверительной подписью советника губернатора на последнем листе. В книгу занесены записи за один — три года. Последний вариант встречается в документах обеих обществ в 1908—1910 гг. Возможно, в начале документирования возникла ситуация, когда надо было вносить новые записи, но очередная книга из губернского правления еще не была получена, а в копии оставшейся на руках общины еще имелись чистые листы, которые и стали использоваться. После 1917 г. новых книг не по- ступало и записи 1918 и 1919 гг. вносились в последний полученный эк- земпляр.
В период пребывания в отделах ЗАГС книги использовались для выда- чи справок, о чем свидетельствуют несколько десятков помет 1920—
1950 гг. на полях листов. Есть три случая внесения в 1924—1925 г. дело- производителями ЗАГС дополнительных записей о рождении в 1907 и 1918 гг.
Хронологические рамки. Несмотря на то, что регистрация пришлась на вторую половину 1907 г., причт Никольской часовни внес в присланную метрическую книгу все записи за год, начиная с января. В Успенской об- щине первое сохранившиеся дело относится к 1908 г. Все разделы книг этой часовни завершаются весной 1918 г., в то время как фиксация рожде-
ний и браков в Никольской общине доведена до августа — сентября
1919 г., а раздел об умерших лишь до 1 октября 1917 г.
Данные разделов метрических книг обеих общин за некоторые годы не сохранились, особенно документы Успенской часовни (Таблица 2).
Т а б л и ц а 2
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Количество и наличие записей в разделах метрических книг часовенного согласия Екатеринбурга, по годам
За весь период
Порядок внесения и проверки записей. Заполнение книг было возложе- но на наставников и их помощников. В Никольской общине записи вел секретарь совета общины Игнатий Селивестрович Крохин, иногда настав- ник Порфирий Лобанов, избранный на эту должность после смерти его предшественника 78-летнего Ивана Алексеевича Солодовщикова в декаб- ре 1910 г. В Успенской общине почти все записи внесены настоятелем часовни Порфирием Симоновичем Мокрушиным.
Избранные обществом председатель и члены совета общины, удосто- веряли своими подписями правильность ведения книг. При необходимости в книгу вносились исправления, правильность которых заверял своей под- писью наставник. В одном случае 1908 г. с аннулированием записи старо- обрядцы решили прибегнуть к объяснениям от лица председателя общины:
«Значущее здесь под вторым номером, рождение и крещение младенца
Иоанна, генваря 27го, совершено не было, по болезни настоятеля, Николь- ского храма Ив. Алексеевича Солодовщикова, подписано им по ошибке.
Крещение этаго младенца было совершено в Успенском храме, настояте- лем Порфирием Симоновичем Мокрушиным, в чем было произведено дело- дознание оказавше[е]ся верным. Председатель Совета Феодор Щербаков».
Подведение годовых итогов о количестве внесенных в метрики собы- тий также входило в сферу деятельности не только причта, но и Совета общины: такие подсчеты сделаны в нескольких книгах, но не во всех, воз- можно, потому что это были копии, к которым не предъявлялось строгих формальных требований.
На основе таких подписей можно выделить круг тех, кто пользовался авторитетом, имел доверие и принимал активное участие в делах общины в начале XX в. (Таблица 3).
Структура записей и особенности заполнения. Записи в старообряд- ческой метрике по составу и форме были близки к принятым в господ- ствующей церкви. Нововведения для староверов связаны с требованием указывать место жительства в момент события всех участников (новорож- денного, его родителей и восприемников, жениха и невесты, их свидете- лей, умершего, его супруга, персоны сообщившей о смерти). При этом сохранялись и остальные общепринятые данные о месте человека в соци- уме — «звание» — сословный статус с местом приписки или чин, заня- тие/профессия. Характер обязательного имело поле, предусмотренное для подписей родителей, восприемников, бракосочетавшихся со свидетелями и духовного лица, совершившего обряд (в книгах РПЦ в нем расписыва- лись по желанию).
При заполнении екатеринбургских метрических книг указанные тре- бования в большинстве записей соблюдались. В случае неграмотности всегда оговаривалось это обстоятельство и называлось лицо поставившего подпись; традиционная формулировка в начале XX в. имела вид, с вариа- циями имени, фамилии, отчества: «За них неграмотных и за себя распи- сался Исаак Лукиянович Соломенников». Пропуски в данных встречаются в разделе о бракосочетаниях, где в 9 % случаев отсутствует определение первого/повторного брака. Во всех разделах иногда не оговорено место приписки/жительства, брачный статус умершего старообрядца или роди- теля новорожденного (при отсутствии данных о матери).
Кроме обязательных сведений в метрических книгах часовенных вре- мя от времени встречаются разнообразные дополнения. Иногда после ука- зания сословия приводятся данные паспорта с номерами и датами, есть вариант переселенческого свидетельства, в некоторых случаях причины смерти сопровождены ссылкой на справку доктора или больницы, поста-
вивших диагноз (в 11% записей раздела об умерших).
Т а б л и ц а 3
Наставники и члены Совета Никольской и Успенской общин часовенного согласия Екатеринбурга в 1907—1918 гг. по данным метрических книг
|
|
Никольская |
Успенская |
|
Ф.И.О. годы |
Ф.И.О. годы |
|
|
Настав- ник |
Солодовщиков Иван Алексеевич 1907–1910 Лобанов Порфирий Данилович 1911–1917 |
Мокрушин Порфирий Симонович 1908–1918 |
|
Предсе- датель Совета общины |
Щербаков Федор [Григорьевич] 1907–1917 |
Павлов Иван Епифанович 1908–1917 Астраханцев [Родион Матвеевич] 1918 |
|
Помощ- ник предсе- дателя |
Романов Андрей Семенович 1907–1909 Романов Гавриил [Семенович] 1909–1912 Жданов Тр. 1914 |
Масленников И[ван Онисимович] 1908–1909 Соколов М[ихаил Ларионович] 1910 |
|
Члены Совета общины |
Жданов 1909–1912, Т[ихон] [Николаевич] 1915–1917 Козьмин Иван 1913 Маклаков Иван Степанович 1911–1912 Матвеев Кирилл [Семенович] 1914–1915 Нуров Федор [Киприянович] 1915 Свининников Петр 1911–1913 Седов Леонтий [Тимонович] 1909 Соколов Евмений Ларионович 1911 Тарасов Петр [Иванович] 1915–1916 Щербаков Виктор [Григорьевич] 1908 Соколов Евмений Ларионович 1911 |
Белоусов Кондратий Иванович 1908–1909 Бородин Я. 1915–1916 Гаврилов Д[анил Григорьевич] 1908–1910 Захваткин И[ван Иванович] 1908–1910 Килин Онисифор Антонович 1911–1912 Крылов 1908–1918 Владимир Васильевич Лунегов П[етр] К[онстантинович] 1911–1912 Малиновцев Флегонт [Артемьевич] 1908 Медовщиков Харлампий 1908–1910 
Михайлов И. 1916 Мокрушин Иван [Порфирьевич] 1915–1916 Овчинников Зиновий Кондратьевич 1911–1912 Ржанников Иван 1915–1916 Романов И. 1911–1912 Тяжелых Потап Семенович 1916–1918 Ульянов В[икул Иосифович] 1908–1910 |
|
Секре- тарь Совета общины |
Крохин Игнатий Селивестрович 1912–1917 |
|
Про екатеринбургского новорожденного можно было узнать, что он появился на свет на мельнице И. М. Беленькова; умерший от чахотки при- хожанин Никольской часовни жил на мыловаренном заводе попечителя общины Г. Г. Щербакова, а о 75-летняя незамужняя мещанка Анна Запла- тина — обитала при «канатном заведении» Ф. Е. Ходовой. Под фамилией Ивана Солодовщикова поставлена помета «был настоятелем Никольской часовни 13 лет». Запись об отпевании и погребении 65-летнего Прокопия Михайлова в мае 1917 г. сопровождается подробностями кончины: «Убит в храме Николы святителя в олтаре во входных дверях во олтарь с правого клироса у ног Иоанна Крестителя с 18-го по 19-е мая между 12-ми и тремя часами ночи грабителями храма <…>« и описанием иконных окладов и книг, унесенных злоумышленниками.
Выводы. Комплекс данных метрических книг часовенного согласия Екатеринбурга охватывает максимально возможный в рамках имперского и советского законодательств период: с 1907 по 1919 гг. (при этом заме- тим, что представители другого старообрядческого согласия Екатеринбур- га не передали в ЗАГС свои метрические книги и вели их сами до 1925 г.).
Время ведения метрических книг — почти сразу после издания «По- ложения» 17 октября 1906 г., и особенно то обстоятельство, что часовен-
ные заполняли их еще полтора — два года после того как «Положение» утратило силу, свидетельствует о заинтересованности старообрядцев в самостоятельном учете рождений, браков и смертей. Выявленные за от- дельные годы лакуны показывают необходимость дополнительного поиска
первого экземпляра книг в фондах Государственного архива Пермского края.
Сравнение условий и особенностей введения и ведения метрических в уральском городе с практикой в других регионах [6—7] показывает су- ществование региональных вариантов.
Состав и качество сохранившихся регулярных данных по «Большой» Никольской часовне позволяет проводить исследования по истории семьи,
рождаемости, брачности и смертности, а в совокупности с дополнениями к
записям дает материал о жизни небольшого городского религиозного со- общества начала XX в.
Д . С . Б о р о в к о в
ВИЗАНТИЙСКАЯ ФЕМА ХАЛДИЯ И ДЕРКСЕНА ПО ДАННЫМ СФРАГИСТИКИ
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ, проект № 16-31-00027
Закавказский регион издавна отличался политической нестабильно- стью. Крупные государства сталкивались с серьезными проблемами при создании здесь устойчивой структуры управления. Одним из примеров этому может служить военно-административная система закавказских провинций Византии во второй половине X — XI в. По мере продвижения империи на восток ее провинциальная администрация вынужденно при- спосабливалась к местным особенностям, что выражалось в ее частом ре- формировании и трансформации.
Использование сфрагистических источников позволило значительно расширить представления об истории административных структур визан- тийского Востока. В частности, благодаря публикации новых печатей уда- лось выявить, что в XI в. в данном регионе существовала административ- ная структура (фема) Халдия и Дерксена.
Фема Халдия (Χαλδίας) располагалась на северо-востоке Малой Азии, ее административным центром являлся крупный порт Трапезунд. На востоке она граничила с грузинскими и армянскими государствами [1, p. 349]. Область Дерксена (Δερξηνῆς, Δερζηνῆς, совр. Tercan), распо- лагалась в верхнем течении Евфрата, южнее Трапезунда и западнее Фео- досиополя. Этот район находился под властью Византии с середины X в. Для Византии он имел большое значение, так как здесь находился пере- кресток важных дорог: первая вела из Анатолика через Колонию, Феодо- сиополь и Армению до Ани и Васпуракана, другая — из Трапезунда в Та- рон и Месопотамию [2, p. 35 — 37; 3, с. 123 — 125].