Необходимость всестороннего изучения миграции помор
ского населения в XV I — первой четверти XVII I в. обуслав
ливается многими причинами. И прежде всего ролью на
селения Европейского Севера в заселении и освоении Урала
и Сибири, в целом ролью этого края в социально-экономи
ческой истории Русского государства в указанный период
времени.
Фронтальное изучение миграционных процессов и в
столь широких хронологических рамках требует и соответ
ствующей источниковедческой базы. По нашему мнению
основой этой базы могут служить такие сравнительно одно
типные источники, как писцовые и особенно переписные
книги.
До сих пор эти документы еще недостаточно привлека
лись для изучения миграционных процессов на всей терри
тории Европейского Севера и в сквозном плане за время с
X V I в. и до начала ревизского учета населения в XVII I в.
Видимо, одной из причин такого положения является
отсутствие в литературе источниковедческого анализа
возможностей, которые дают эти источники для изуче
ния данной проблемы. Эта цель и поставлена автором дан
ной статьи.
* * *
Писцовые книги XV I в. для изучения миграции помор
ского населения фактически не использовались. К тому же,
по северным уездам эти источники представлены неболь
шим числом документов. Нам известны материалы описа
ний второй половины XV I в. по Заонежским погостам,
Двинскому, Важскому, Яренскому, Чердынскому, Соликам-
скому и некоторым другим уездам. Хотя среди них преоб
ладают фрагментарные отрывки из писцовых книг, но и
при этом эти материалы представляют исключительную цен
ность, дают возможность проследить миграцию населения
тто отдельным уездам или волостям, начиная с середины
X V I в., составить динамические ряды интенсивности мигра
ции в отдельные периоды почти трех столетий.
Текстуальный анализ этих источников позволяет вы
явить причины запустения дворов и судьбу их владельцев.
Гораздо обширнее фонд сохранившихся дозорных, пис
цовых и переписных книг по северным уездам за XVI I век.
За различные годы этого столетия они имеются по всем 23
уездам бывшего Русского Поморья, включая и Вологодский
уезд. Более широко использованы они и в целях изучения
движения северного населения в указанное столетие.
Наиболее полно в этом плане использовал писцовые и
переписные книги Соликамского уезда Н. В. Устюгов. Изу
чая рабочую силу на соляных промыслах, он по перепис
ное -шиге 1678—1679 гг. и по дозорной 1707—1708 гг. вы
явил годы прихода и места выхода приходцев в этот уезд
с 1747 — по 1707 г. 1
. Отлив населения "автор этой интерес
ной монографии не изучал.
Привлекли эти источники для изучения движения на
селения и ряд других советских исследователей социально-
экономической истории отдельных северных уездов 2
.
В итоговых данных дозорных и писцовых книгах пер
вой четверти XVI I в. указано только количество пустых по
селений и дворов. Конкретные сведения о времени и при
чинах запустения каждого двора, о судьбах дворовладель-
цев можно получить путем детального анализа текста всего
источника.
Судя по этим источникам, преобладали те причины ухо
да людей, которые были вызваны событиями «смутного»
Еремени начала XVI I в. Так, по дозорной книге Тотемско-
го у. 1619 г. около половины пустоты образовалось от того,
что владельцев дворов «убили литовские люди» , не мало
обнищало «от хлебного недороду» в 1602 и 1603 гг. Эти
причины преобладают в писцовых книгах многих северных
уездов 20-х годов этого столетия.
Судьбы дворовладельцев и направление миграции пре
имущественно показываются в самых общих выражениях:
«сшел безвестно», «сшел в мир» , но и в этих источниках
встречаются указания об уходе в сибирские города, в раз
личные уезды Поморья и Центра страны. Иногда писец за-
1
Н. В. Устюгов . Солеваренная промышленность Соли Камской
в XVI I в. М., 1957.
2
А. Ц. М е р з о н, Ю. А. Тихонов . Рынок Устюга Великого.
М., I960 ; А. А. Преображенский . Очерки колонизации Зап.
Урала в XV I — нач. XVII I вв. М., 1956; Его же. К вопросу о мигра
ции населения на Урале и в Зап. Сибири в XVII — нач. ХУШ вв. —
«Вопросы аграрной истории Урала и Зап. Сибири», Свердловск, 1966;
А. И. Комисса р енк о (неопубликованная диссертация), В. П. Ч е р-
вяко в и другие. ,...»..
писывал и судьбу членов семьи: «двор пуст Ивашки Ива
нова, Ивашку убили литовские люди в 121 году, а жена ево
и дети бродят меж двор»
3
.
Более подробные сведения о движении населения дают
первые переписные книги (40-е г. XVI I в.). В них учтено
все взрослое и малолетнее (от 4 до 13 лет) мужское насе
ление не только тяглых дворов, но и других категорий
(дворники, соседи, работные и разные группы наемных лю
дей). Значительно полнее отражены и миграционные про
цессы и причины, определявшие все возраставшую подвиж
ность населения под влиянием изменявшихся социально-
экономических условий. Хотя и в несколько общих выра
жениях, но отражается влияние правительственной деятель
ности, государственного феодализма на жизнь черносошных
крестьян Европейского Севера (усиление воеводской влас
ти на местах, рост податей и повинностей и т. д.). От
сюда преобладание такой причины как обнищание «от на
вального письма» предыдущего описания, потеря тяглоспо-
собности всей семьи, дворовой складнической организации
после смерти главы двора, разорение от прожиточных «гор
лопанов и ябедников». Обычно указывается год ухода или
бегства и судьба всех членов семьи: «Разбрелись в мир без
вестно в 138 г., жен и детей не осталось», ... 1«сшел с женою
безвестно в 150 г.»..., «сшел с сыном Исачком и с женою
на Ветлугу в 153 г.»..., «сшел в Сибирь в 140 г.»
4
.
В большинстве случаев указывается дата запустения, что
позволяет выявить период наиболее интенсивной миграции
населения. Так, в 1647 г. в Тотемском у. было 396 пустых
дворов. Из них 57 дворов потеряли своих владельцев в
1621—1631 гг., 114 — в 1632—1641 гг. и 121 двор — в
1642—1645 гг. Особенно много разбежалось тяглого населе
ния в 1645 г. «от хлебного недороду и немерного правежу» .
Большинство «сошли безвестно» за пределы уезда.
Преобладают указания на выбытие всех жильцов двора.
Особенно часты примеры, когда после смерти главы семьи
жена и дети, бросив тягло и двор, скитаются «меж дворы» .
Слабая сторона этих источников в том, что они не отме
чают выбытие людей из живущих дворов. А что миграция
из тяглых семей сыновей, братьев и других родственников
была, это бесспорный факт, признанный в нашей литера
туре. Почти совсем не отражены прибывшие в уезд люди.
В итоговых данных и в переписных книгах указано только
количество пустых дворов, а все остальные сведения необ
ходимо выбирать по тексту.
3
ЦГАДА, ф. 1209, К-479, л. 85.
4
ЦГАДА, ф. 1209, К-15049, лл. 44—45 , 49 об., 56, 118.
Нередко в переписных книгах находим сообщение, от
куда и на какой срок порядились наемные люди. Так, за
гостем Бахтеяром Булгаковым в дер. Федоровской в 1646 г.
жили его «деловые люди Федорко да Ефимко Евсиевы с Ме
зени, Ивашко Юрьев, вондокур»... Во дворе крестьянина
М. И. Титова живет «наемный работной человек Пашка Ва
сильев Незнахин из Вотченской волости, нанят до сроку до
Дмитриева дни Селунского 155 году»... «Во дворе Иева Ку
басова живут наймиты Иван Микитин пинежанин и Генка
Кокшар, наняты до Покрова 155 году»
5
.
Миграция поморского населения в период с 1646 по
1679 г. отражена в писцовых и переписных книгах 70-х гг.
П о большинству северных уездов одновременно с описани
ем, нашедшим свое отражение в писцовых книгах, шла и
перепись населения. В наказах переписчикам давались в
сравнении с 1646 г. более четкие инструкции об учете всего
мужского населения, наказывалось выяснить, когда и куда
исчезли жители пустых дворов, откуда и когда пересели
лись люди в новые дворы и населенные пункты.
Несмотря на общие для всех писцов указания, исполни
тели на местах нередко отступали от инструкции и «приме
рялись» к местным условиям и традициям писцового дела.
Например, в книгах Яренского у. указан возраст всего муж
ского населения, а во многих книгах по другим уездам —
только до 14 лет. Описания и перепись во времени совпада
ли, часто то и другое проводили одни и те же лица, но све
дения о движении населения в писцовых и переписных кни
гах нередко не идентичны. Более подробные и полные
данные по интересующему нас вопросу находятся в перепис
ных книгах. Например, по переписной книге Тотемского у.
учтено населения почти на 1000 чел. больше, чем по пис
цовой.
По Устюгу Великому начали описание в 1676 г., затем
прервав его, провели в 1677—1678 гг. перепись писцы
А. И. Лодыжинский и А.Ерофеев 6
. Они поступили несколь
ко иначе, чем их тотемские и другие коллеги. В перепис
ную книгу включили только наличное население, ни сло
вом не оговорив о выбывших людях, о пустующих дворах.
Все эти сведения по этому уезду мы находим не в перепис
ной, а в писцовой книге. Зато Лодыжинский и Ерофеев в
итогах о наличном населении дали более подробную воз
растную градацию малолетнего мужского состава. Если
обычно после указания числа дворовладельцев приводятся
суммарные сведения о детях, братьях и других свойственни
ках, то здесь дополнительно малолетние разбиты еще и на
5
ЦГАДА, ф. 1209. Кн. № 15049, л. 28 об., 35 об., 80 об.
6
ЦГАДА, ф. 1209, описание см. в писцовых книгах №№511—516 ,
переписная книга под № 15047.
три возрастных группы. По самому Устюгу всего взрослых
разных категорий учтено 2439 душ м. п. и 1124 малолет
них, из них: до 5 лет — 412 чел., 6—10-летних — 479 и в
возрасте 11—14 лет — 233 чел. Это ценные данные для со
поставления с более поздними источниками о возрастном
составе.
Анализируемые источники 70-х г. дают еще более бога
тые возможности для изучения миграции населения из уез
дов и ее причин. В них определеннее отмечаются места вы
бытия. Здесь уже значительно меньше общих указаний на
«безвестное» выбытие. Сильнее прослеживается влияние
на миграцию социально-экономических причин и влияние
государственного феодализма. Но и по этим источникам
мало сведений о пришлом населении. Такие сведения наи
более полно отложились лишь в книгах по Соликамскому,
Чердынскому, частично Двинскому, Важскому и некоторым
другим уездам.
Сведения писцовых и переписных книг о пришлом на
селении дополняют так называемые «крестоприводные кни
ги» , то-есть книги, содержащие перечни людей, приводив
шихся к присяге после вступления на престол нового царя.
Больше такого рода источников за 1682 г., когда население
приводилось к присяге Петру 1 1
.
Особое место занимают переписные и так называемые
ландратские книги первой четверти XVII I в. 8
. Известно, что
7
ЦГАДА, ф. 137, Городовая книга по Устьянским волостям № 3,
по Пустозерску № 1, по Чердыни № 4, по Яренску № 2, по Соли
Камской № 5 и др.
8
Ценность этих источников и в том, что они сохранились почти по
всем северным уездам (переписные книги 1705—1710 гг. —^по 16 уез
дам, ландратские — по 15 уездам). Нам известны следующие:
10 В Архиве ЛОИИ: ф. 10, оп. 3, дела 1, 26, 27 — перепис
ные книги Архангельска и Двинского у. 1710 г.; дела 7, 26,
117—переписные книги Мезенского и Кеврольского уездов 1709—
1710 гг.; д. 2, 113 — Переписные книги Ваги с уездом 1710 г.;
д. 20 — Переписна я кн. Кольского у. 1710 г.; д. 365 — Перепис
ная книга Пустозерского у. 1711 г.; д. 744 — Ландратская кн.
Подвинской чети Важского у. 1717 г.; Там же, ф. К — 115 ,
д. 305 — Переписная книга Каргополя 1710 г.
2) ЦГАДА, ф. 350: дела 1, 2, 3 — Ландратская кн. Важско
го у. 1716 г.; д. 802 — Ландратская кн. Двинского у. 1716—
1738 гг.; дела 553—559 —Ландратские кн. Вологодского у.
1717 г.; д. 4249—Ландратская кн. Соликамского у. 1715 г. (вла
дения Строгановых); д. 4513 — Ландратская кн. Устьянских во
лостей (по описи в ЦГАДА числится как Ландратская кн. То-
темского у.); д. 46611-А — Сведения из Ландратских книг Вят
ских уездов; д. 4743 — Ландратска я кн. Чарондской округи
1719 г.; д. 5694 — Ландратская кн. нескольких станов Устюж
ского у.; д. 6073—Переписная кн. Яренского у. 1710 г. (д. 6074—
Переписная книга Яренского у. без начала и конца); д. 6075 —
Переписная кн. Яренского у. 1707 г. (по описи ошибочно дати
рована 1719 годом); дела 1346 и 1348—Переписная кн. Карго-
эти источники у историков, изучающих народонаселение
страны, вызвали определенное недоверие. Этому способство
вало то, что в свое время П. Н. Милюков, М. В. Клочков и
другие исследователи народонаселения России конца XVII —
нач. XVII I в . не критически использовали данные переписей
петровского времени для определения количества населения
в стране. Отсюда те сопоставления и выводы, которые вы
звали обоснованные сомнения.
Безусловно, скептическое отношение к этим источникам
имеет серьезные основания, особенно в тех случаях, когда
они используются для выяснения количества всего населе
ния Русского государства, для сопоставления их сведений
о численности населения в начале XVII I в. с данными пе
реписей населения в 70-х годах предыдущего столетия. Для
этой цели эти документы явно не пригодны из-за огромно
го в то время уклонения населения от переписей, из-за сти
хийной и сознательной утайки жилых Дворов от учета.
Правда, П. Н. Милюков пытался по переписи 1710 г. вы
яснить и некоторые вопросы миграции. Но из этого ниче
го не получилось в силу неверных исходных положений ав
тора. Он проследил судьбу 19 376 убылых дворов, из кото
рых по его подсчетам 29% запустело по естественным при
чинам («умерли в своих домах»), 20,4% — под влиянием
правительственной деятельности, 37,2%—о т побегов ит.д. 9
.
Эти сведения собраны из итоговых данных переписных книг
уездов различных районов страны, сюда, видимо, попали и
уезды Поморья. Собственно миграционные процессы здесь
отражены довольно скудно.
Другой дореволюционный исследователь, анализируя пе
репись 1710 г., также главное внимание обратил на выяв
ление количественных показателей убыли дворов 1 0
. При
этом автор неправомерно объединил в одно понятие, в одни
показатели общие данные об убыли дворов в сравнении с
1678 г. с данными о действительно запустевших дворах. В
польского у. 1712 г.; д. 1347 — Ландратская кн. этого же уезда;
д. 1847 — Ландратская кн. Мезенского у.; дела 4235—4236 —
Ландратская кн. Сольвычегодского у. Там же, ф. 1209; К-1634—
Переписная кн. Орловского, Котельничского, Слободского и Ше-
стаковского уездов 1710 г.; К-1060 — Переписная кн. Орловско
го у. 1705—1706 г.; К-1082—1083 — Переписная кн. Сольвыче
годского у. 1710 г.; К-1084—1085 — Ландратская кн. этого же
уезда 1717 г.; К-1096—1098—Переписные кн. Вятского у. 1706—
1710 гг.; К-1099—1100—Ландратская кн. Хлыновского у. 1707 г.
Там же ф. Сибирского приказа; д. 151111 — Дозорная кн. Соли
камского у. 1707—1708 г.; д. 1521 — Переписная кн. Чердынско-
го у. 1710 г.; д. 1538 — Дозорная кн. Соликамского у. 1710 г.
' П . Н. Милюков . Государственное хозяйство России в первой
четверти XVII I столетия и реформа Петра Великого. СПб., 1905,
стр. 205.
1 0
М. В. Клочков . Население России при Петре Великом по пере
писям того времени. Т. 1, СПБ., 1911, гл. Ш—ГУ.
действительности же переписные книги 1710 г. довольно чет
ко выделяют пустоту, не смешивая это с показателями о
всей убыли дворов. Приведем пример по Подвинской чети
Важского у. По переписи 1678 г. учтено 2340 крестьянских
и бобыльских дворов, в 1710 г. — 1122 двора. Общая убыль
выразилась в 1218 дворов, но пустых оказалось всего 371
двор. О судьбе остальных убылых 847 дворов в переписной
книге ничего не сказано. Переписчики не смогли выяснить
их судьбу и ограничились лишь фиксацией факта убыли 11
.
Определяя причины убыли населения, М. Клочков, выделив
«народные бедствия» как одну из причин, не обнаруживает
обострения классовой борьбы в северной деревне и в целом
изменявшихся социально-экономических условий жизни.
Он проследил судьбу 10 ООО запустевших дворов. Группи
ровка причин запустения взята по Милюкову. Оказался при
мерно тот же процент бежавших, умерших и мобилизован
ных от общего числа пустых дворов. Но М. Клочков дает
удельный вес каждой группы выбывших из запустевших
дворов и по отношению к итогу переписи 1678 г. По его под
счетам получилсь, что после 70-х годов мигрировало около
10% населения1 2
.
Детальный источниковедческий анализ позволяет полу
чить значительно большие сведения о миграции. Пожалуй,
наиболее богатый материал дают дозорные книги 1707—
1710 гг. по Соликамскому и Чердынскому уездам. Это убе
дительно показал Н. В. Устюгов, использовавший дозорную
книгу по Соли Камской, особенно при изучении иммигра
ции в этот уезд.
Перепись Архангельска и Двинского у. проведена в
1710 г., результаты которой в подлинных и копийных пе
реписных книгах хранятся в архиве ЛОИИ 1 3
. Даны общие
итоги Емецкой, Волокопенежокой и Окологородной четвер
тей (д. 26, лл. 769—771); по Низовской трети и в целом по
всему уезду итогов нет. В сводных данных количество жи
вущих дворов сравнивается с наличием их в 1678 г. Учтено
все наличное мужское и женское население.
Указав количество убылых дворов, переписчики не при
водят сводных данных об убылом населении и причинах вы
бытия. Все это можно выявить только в результате тексту
ального просмотра и выборок. В тексте указан возраст каж
дого жителя двора и что еще более интересно — указана и
площадь земли, числящейся за двором в вервях, саженях и
1 1
ЛОИИ, ф. 10, оп. 3, д. 744.
1 2
М. Клочков . Указ. соч., стр. 254.
1 3
Ф. 10, оп. 3, дела 1, 26, 27.
более мелких местных измерениях. Это идет еще от тради
ции писцовых описаний и
.
По Кеврольскому у., как указывалось выше, есть пере
писная книга 1709 г., скрепленная подписью порутчика Яко
ва Гаврилова Селиверстова1 5
. В начале идет перепись на
личных живущих дворов, а с листа 52 — пустых. Учтено
только мужское население. Перепись проводилась по старой
еще инструкции. В 1710 г. проводится перепись Кевроль-
ского и Мезенского уездов на новых общих основаниях пол
ковником И. И. Перекрестовым. Сличение двух переписей
по Кеврольскому уезду позволило сделать два интересных на
блюдения. Во-первых, число и причины действительно запус
тевших дворов за время с 1678 года совпадают в обеих до
кументах. А вот сведения о количестве живущих дворов
резко расходятся (по учету 1709 г. дворов 895, людей 2691
душ м. п., в 1710 г. дворов 1351, людей.— 3224 мужчин да
2489 женщин).
Приводим сопоставление двух переписей по станам и во
лостям :
1709 1710
Станы и волости
дворов душ м. п. дворов душ м. п.
Кеврольский стан 251 694 323 1209
Марегорская
волость 16 71 28 91
Веркола 25 95 53 192
Лавела 34 138 63 236
Сура и Сулецкие
деревни 80 287 129 432
Нюхча 28 118 38 103
Выя и Кереские
деревни 106 354 151 475
М. Пинежка 87 233 78 256
Пиринема 66 230 151 423
Чакола 87 229 132 399
Перема 85 187 140 351
Пилья Гора 30 72 65 189
Итого 895 2691 1351 3224
1 4
«...во дв. Павел Патракиев — 70 лет. у. него жена Евгенья —
65 лет, сын Алексей — 40 лет, у него жена Настасья — 34 лет, сын Ми-
хайло — 6 лет. Земли 63 сажени. В том же дворе живет подсоседник
Иван Аврамьев сын Распутин — 30 лет, хром, жена Соломонида—25 лет,
дочь Ефимья — трех лет. Земли 41 саж. две чети. А его, Иваново, из-
бенко обветшало и пусто» (д. 26, лл. 1(17—1117 об.), «двор пуст Трофима
да Пантелея Козминых детей Лохова. Они живут на половье у Артемья
Кирилова и писаны выше сего. Земли у них 29 саж. 2 чети», (д. 26,
л. 18).
1 5
ЛОИИ, ф. 10, оп. 3, д. 25.
Только в Пинежской волости количество дворов в 1710 г.
показано меньше. Во всех остальных — увеличение в l'/г —
2 раза. Получается, что в 1709 г. укрылось от учета 456 дво
ров, или более 33% (в сравнении же с 1678 г. уменьшение
выразилось в 233 двора, или на 20,4 %)• Безусловно, что и в
1710 г. не все дворы были учтены, хотя в целом в сравне
нии с 1678 по этому уезду значится прибыль в 77 дворов
(6,7%), кстати, и по Мезенскому у. оказалась прибыль в
90 дворов (10,2%). Как известно, только эти два уезда все
го Европейского Севера в 1710 г. дали прирост дворов, и
вряд ли в силу тех причин, которые высказал Милюков.
Более дотошная деятельность переписчика Перекресто-
ва и, видимо, вылившиеся наружу противоречия внутри
крестьянских миров позволили выявить укрытие дворов от
учета в 1709 г. Это тем более вероятно, что вряд ли укры
тие от обложения делалось без согласия всего мира дерев
ни или волости. В подтверждение этого предположения
можно привести следующие сведения из переписных книг
1709 и 1710 годов по деревням волости Пилья Гора:
Деревни
Живущих дворов Укрылось от учета
Деревни
1709 г. 1710 г. дворов %%
Булаево 3 5 2 40,0
Лушевская 3 в 3 50,0
Великодворская 3 5 2 40,0
Ефремовская 2 в 4 66,6
Крылова Гора 4 9 б 55,5
Чертково 1 4 3 75,0
Новинка 4 9 5 55,5
Олексеевская 2 в 4 66,6
Вижево 5 8 3 37,5
Реполская 3 7 4 57,1
Итого 30 65 35 53,7
Укрытие 40—75 % дворов по деревням этой волости не
могло не вызвать противоречий, борьбы при раскладке на
логов. И нозый учет, так быстро последовавший за первым,
обнаружил утайку. Можно предположить, что жилые дво
ры не только укрывались от учета, но и объявлялись пус
тыми. Особенно вызывает сомнение пустота таких дворов,
жители которых разбрелись в год переписей, переселились
в другие дворы. Это было временной и заранее обдуманной
мерой. Укрупнение дворов подтверждается данными тех же
двух переписей Кеврольского у.
В 1709 г. в среднем на учтенный двор приходилось 3 ду
ши м. п., а в 1710 г., после более детальной проверки, —
2,5 душ. Если считать, что увеличение мужского состава
двора в 1709 г. произошло за счет фиктивных пустых дво
ров, то и в этом случае реальное количество пустых дворов
уменьшается всего на 16% . В действительности же—ещ е
меньше, так как число пустых дворов и по переписи сле
дующего года осталось таким же.
Из всех просмотренных нами документов по переписи
1710 г. наиболее интересной является переписная книга
Важского уезда 1709—1710 гг., особенно Шенкурской чети.
Ее составители (бурмистры А. Едемский, Ф. Шилов, А. Те-
теревлев) не просто дали срез жилых и пустых дворов на
год учета, а и попытались выявить все изменения состава
дворов после 1678 г.
Считаем необходимым привести следующий отрывок, хо
рошо поясняющий методику работы писцов.
«Дер. Даниловская и Рыбинская тож. Дв. Григорья Ры
бина. Он Григорей умре, а ныне тем двором и тягла треть,
и полмалой трети обжи владеет по наследию сын ево Фе
дор. У него дети: Харитон семнадцати лет, Михайло девя
ти лет, он Федор сорока дву лет. Дв. Ильи Савина. Он Илья
умре, а ныне тем двором и тягла полтрети и пол-полмалой
трети обжи владеет по крепости Василей Ларионов. Он Ва-
силей дватцати лет. Место дворовое пусто, что был двор
Ивана, Лариона, Артемья Федоровых детей. Запустело то
дворовое место и тягла полтрети и пол-полмалой трети об
жи в 205 г., они умре, детей никого не осталось. Двор Ла
риона да Михаила Даниловых детей, Ларион умре, а Ми
хайло скитаетца в мире. А ныне тем двором и тягла четь и
малая треть обжи владеет по крепостям Леонтей Иванов.
Он Леонтей сорока четырех лет»
16
.
Бурмистры за основу взяли владельцев дворов по пере
писи 1678 г., проследили, кому и на каком праве двор и
тягло переходили в период до 1710 г., указали владельцев
на время учета в 1710 г. и возраст каждого из них. По этой
книге хорошо выясняется причина и время запустения, но
и этот источник не дает сведения о выбывших из жилых
дворов.
Бурмистры других четей Важского у., подводя итоги по
волостям и уездам, выделяют «прежние» (то есть числив
шиеся в книгах 1678 г.) и вновь поставленные дворы, пус
тые дворы старой и новой пустоты. Отмечая год смерти в
•своих домах» и на работах в Азове, Архангельске, Петер
бурге, год бегства в Сибирь и другие места, писцы и по этим
ЛОИИ, ф. К-115, д. 306, л. 83.
четям не отмечают ухода населения из живущих дворов
и приходцев из других уездов.
Таким образом, дозорные и переписные книги 1705—
1710 гг. являются ценными источниками для выявления от
хода поморского населения из дворов, числившихся на вре
мя переписи пустыми. Исключение составляют источники
по Соликамскому и некоторым другим уездам, в которых
мы находим сведения о выбытии людей из живущих дво
ров, а также и о притоке населения извне.
Несколько подробнее остановимся на источниках так
\ называемой Ландратской переписи.
Считая главной причиной «пустоты» укрывательство от
переписей, правительство Петра I предпринимает новую по
пытку произвести поверку проведенного учета путем новой
переписи. Осенью 1715 г. делаются соответствующие об этом
распоряжения только что назначенным начальникам долей
губерний — ландратам. Перепись в основном велась в 1716
и 1717 гг., но в ряде уездов страны, в т. ч. и на Севере, она
продолжалась даже в 1719 г., когда ее результаты поте
ряли практическое значение, поскольку к этому времени
уже оформилось решение начать подушную перепись, пе
рейти к ревизскому учету 17
.
Для изучения миграции населения ландратские перепис
ные книги являются наиболее ценным источником. В них в
итоговых данных по станам и волостям, а также в целом
по уезду сравниваются сведения Ландратского учета с пе
реписными книгами 1678 г., с результатами переписей в
начале XVII I в.
Формуляр этих сводных данных в основном встречает
ся в двух вариантах. В Ландратских книгах по Вологодско
му, Важскому, Соликамскому, Каргопольскому, Яренско-
му, Мезенскому, Двинскому, Хлыновскому, Орловскому, Ко-
тельничскому уездам и Чарондокой округе итоговые сведе
ния даются в текстуальном изложении, без таблиц. Причем,
сведения о выбывшем и переместившемся внутри уезда на
селении по этим уездам по своей полноте не одинаковы. Так,
в книгах по Вологодскому, Каргопольскому, Яренскому, Ме
зенскому и Двинскому уездам сведения о том, куда выбы
ли люди, можно получить только путем тщательного ана
лиза текста книги, в итогах их нет
18
.
1 7
Например, по Чаронде перепись в 1717—1718 гг. охватила только
живущие дворы. Поэтому ландрат И. И. Ляпунов в 1719 г. переписал
• пустоту» (ЦГАДА, ф. 350, д. 4743).
1 8
«Двор пуст Василия Никифорова Окулова, а он Василий выслан в
Санктпетербург в Адмиралтейство в работники в 1715 г. в генварский
наряд, и в дом свой « е бывал и введения о нем нет. А жена ево Ирина
Козьмина дочь сошла безвестно в 1716 г.». (Ландратская кн. по Кар
гополю, ф. 350, оп. 3, д. 1347, лл. 23—2 3 об.); «Двор пуст Семена Нау
мова Волкова, а он с женою Анной Дмитриевой дочерью в 1709 г. ум-
Выборка по тексту источника таких сведений — дело
чрезвычайно трудоемкое, но награждает исследователя ин
тереснейшим материалом. Приведенная выпись достаточно
убедительно характеризует судьбу людей того времени, ког
да тяглый двор, вся семья распадалась под влиянием пра
вительственной мобилизации. Таких примеров огромное
количество по всем северным уездам.
В Ландратской книге Соликамского у. (владения Стро
гановых) все выбывшие в итогах разделены только на
4 группы: умершие, бежавшие, скитающиеся в мире и взя
тые в рекруты. Причем и эти сведения только за время с
1711 по 1715 гг. В тексте не сказано, куда люди бежали,
но указывается год бегства.
По Чарондской округе книга Ландратской переписи
1717 г. нами не найдена. Имеется результат вторичной
ландратской переписи, проведенной в 1719 г. ландратом
И. И. Ляпуновым. Это было вызвано тем, что в 1717 г. не
были учтены пустые дворы и причины их запустения. Ля
пунов детально выяснил пустоту почему-то только с 1710 г.
Но в итогах дает лишь общие сведения, не группируя вы
бывшее население по направлению миграции. Эти материа
лы опять-таки можно найти только в тексте источника.
Здесь целые деревни в 4—6 дворов писаны пустыми, так
как взрослые мужчины взяты в Азов, Таганрог, в Петер
бург и там умерли или домой не вернулись, а жены их «ос-
кудали и с детьми бродят по миру»
19
.
Из этой группы уездов наиболее подробные сведения о
выбывшем населении мы получим в итогах книги по Под- \
винской чети Важского у. 2 0
. Видимо, таковы эти источники
и по другим четям уезда, но нами они не найдены. Здесь
«расход» населения не только из запустевших, но и из жи
лых дворов по переписям 1678 г. и 1710 г. Например, после
переписи 1678 г. из жилых дворов померло 3499 чел., взя
то в солдаты 132, под Азов, Киев, Чигирини в разные пол
к и — 105 чел., в плотники: в Таганрог—29, к Архангель
ску — 7, в Петербург — 7, в Воронеж — 1 чел., взято в
работники в Петербург 71 чел., сошло в Сибирские города
708 чел., к Соли Камской — 162, в Устюжский у. — 12 чел.
ре, а дети их: Андрей в Санктпетербурге на государевой работе в 1716 г.
в майском наряде умре, Иван выслан в Санктпетербург в работу в 1717 г.
в сентябрьский наряд и в дом свой не бывал, а жена его Иванова Мар
фа Степановна дочь с дочерью своей Парасковьей сошли безвестно в том
же 1717 г. (там же, лл. 27 об. — 28); «Двор пуст Тарха Григория Клы
кова, а он Тарх умре на государевой работе на Олонецкой верфи в
VT04 г., а дети ево Карп да Федор съехали в Сибирские города в 1706 г.
От роду никого не осталось» (там же, л. 595 об.).
, а
ЦГАДА, ф. 315Ю', оп. 3, д. 4743, лл. S& об., 39 об., 50, 54,64); 73 ;
as об.
*> ЛОИИ ф. 10, оп. 3, д. 744.
7—817 193
и т. д. Затем подробно перечисляется выбывшее население
из запустевших дворов, что запустели в период с 1678 по
1710 гг., а с 1710 по 1717 гг., годы выбытия даны только
в тексте книги.
Второй вариант формуляра сводных итоговых данных
встречается в ландратских книгах Устьянских волостей,
Сольвычегодского, Великоустюжского и др. уездов. Здесь
итоги переписи даны в форме таблиц, в которых отражены
и миграционные процессы. Итоговые таблицы не во всех
источниках абсолютно одинаковы. Видимо, каждый пере
писчик разработал ее сам. Но везде более подробно, чем в
текстуальном изложении, даны сведения о наличном насе
лении и движении за время с 1678 г.
Выбывшее население отражено в двух разделах таблиц.
Первоначально даются сведения о выбывших «из жилых
дворов, которые в нынешних переписных книгах написаны
жилыми» . Эти сведения даются по категориям населения
(черносошные, монастырские, частновладельческие и т. д.) и
затем показано общее количество выбывших. Эта послед
няя графа таблицы в Ландратской книге Устьянских волос
тей выглядит так.
Куда выбыли Мужч. Женщин?
1. Померли в разных годах 1690 307
2. Взяты в солдаты и рекруты 178 —
3. Сошли в сибирские города 343 94
4. Сошли безвестно 231 60
5. Скитаются в мире 164 179
6. Тех же волостей на* другие жеребьи
перешли во крестьянство 108 116
7. В С.-Петербурге на работе умерли 70 —
8. В С.-Петербург на работу высланы 15 —
9. У сидательного строения померли 2 — •
10. Сошли в Верховские города 15 1
11. Той же губернии в разные города и уезды 80 36
12. В монахи и вкладчики в —
Итого: 2902 793
Затем показываются итоги по выбывшим из пустых дво
ров. Приводим и эту часть таблицы.
Пустых дворов Выбыло Пустота и куда люди выбыли Пустых дворов муж. жен.
Запустело дворов до 1710 г. 421
Запустело с 1710 до 1717 г. 472
Померло в разных годах 1362 23
Взято в солдаты и рекруты 95 —
Сошли в сибирские города 543 234
Сошли безвестно 252 184
Скитаются в мире 383 502
В той же волости на другие жеребьи 150 128
В С.-Петербург на работах умерли 95 — •
В С.-Петербург высланы на работу 10 —
В С.-Петербург на вечное житье 12 8
Сошли в Верховские города 21 3
Сошли в города и уезды той же губернии 189 106
У сидательного строения померли 1 —
В монахи и вкладчики 12 8
Итого: 3067 128621
По тексту книги можно нарисовать более подробную картину движения населения, выявить годы смерти и выбытия людей.
Как видим, ландратские книги дают возможность полу
чить сведения не только о дворовладельцах, но и о всех
членах жилых и пустых дворов. В этих же источниках,
правда не во всех, есть сведения и о прибывших в уезд
людях. Так, по тем же устьянским волостям «той губернии
и с разных городов и уездов и вышеобъявленных волостей
с других жеребьев скитались» 635 муж. и 883 жен.
* * *
Думается, что после даже такого краткого источнико
ведческого анализа достаточно убедительно очерчивается
большое значение писцовых и переписных книг для изуче
ния причин и направления миграции северного населения
в XVI — нач. XVIII вв. Эти положительные качества ха
рактерны и для такого рода источников других районов
страны. При всей трудоемкости работы с ними, они заслу
живают большего внимания при изучении миграционных
*' ЦГАДА, д. 350, оп. 3, д. 4513, лл. 677—680 об.
процессов, особенно все возрастающей подвижности насе
ления, начиная с XVI I в. Опровергается пущенное в свое
время дворянско-буржуазной историографией обвинение в
адрес русского крестьянства в его якобы извечном стрем
лении к бродяжничеству. Отсюда и закрепощение крестьян
вроде бы было объективной необходимостью...
Наши источники, как свидетели лет минувших, показы
вают, что именно закрепощение, усиление феодального гне
та, развитие товарно-денежных отношений, зарождение эле
ментов буржуазных отношений — именно все это привело к
нарушению стабильности населения по месту жительства.
