От каждого порога к Питеру дорога
Заонежская поговорка
Заонежские крестьяне XVIII–XIX вв. – это в основном приписные крестьяне. И если Заонежья коснулся общероссийский процесс общественного разделения труда с его миграционными путями из деревни в город, то процесс этот имел свои специфические черты, связанные именно с заводскими приписными повинностями. Эти черты убедительно и подробно раскрыл в своей монографии А.Я.Балагуров.
К середине XVIII в. значительная часть крестьян Олонецкого края, записавшихся в купечество и мещанство, оставались жить в своих селениях или уезжали жить за пределы края.
Во второй трети XVIII в. в городские сословия из приписных деревень были причислены 46 крестьян (душ мужского пола), но из них переселились в Петербург только 14 человек. Остальные же: в Олонец – 4, в Петровскую слободу – 7, в другие города – 8, остались жить в деревне – 19.
Среди перешедших в купечество был и Ермил Козьмин из Кижского погоста.
В отношении некоторых купцов администрация отмечала, что хотя «они и обращаются за купечеством в Петербурге, но при отчине своей имеют дома и наследников».
Феодальные повинности разоряли крестьянские хозяйства, мешали торговле и отходничеству. Поэтому в последней трети XVIII в. достаточно большое количество зажиточных приписных крестьян стремится перейти в купечество и мещанство Петербурга, Петрозаводска и других городов. Вместе с богатыми в эти сословия старались записаться и неимущие, что было характерно не только для Олонецкого края. В сенатских указах 70–х гг. XVIII в. отмечалось, что многие крестьяне записываются в мещанство и купечество, «не имея к тому капитала».
Переход крестьянина в городское сословие был достаточно сложен. Возбуждая ходатайство о переходе, крестьянин должен был представить начальству увольнительное свидетельство от сельского общества и «ручательную» подписку от родственников или земляков о том, что земельный участок этого крестьянина не останется «впусте» и у него не будет недоимки по податям, а также по заводским и рекрутской повинностям. Кроме того, для перехода в купеческое сословие требовалось наличие известного капитала, а для перехода в мещанское сословие – свидетельство о том, что данный крестьянин занимается городским ремеслом или торговлей.
В купечество 3 гильдии имели право записаться лица, обладавшие капиталом не менее 500 рублей. В 1785 г. этот минимальный размер был повышен до 1 тысячи рублей, в 1794 г. – до 2 тысяч, в 1807 г. – до 8 тысяч.
Решение сельского схода богатый крестьянин получал довольно легко: часть земляков находилось у него в кабале, а остальным он ставил несколько ведер водки, давал разные подачки и т. д. Получение поручительной записки от городских купцов также не было проблемой, так как обычно богатые крестьяне имели деловые связи с купцами того города, куда они переходили. Наиболее трудным был лишь завершающий этап в оформлении перехода из крестьянского в городское сословие. Необходимо было получить согласие Берг–коллегии, а затем Сената об увольнении приписного крестьянина из горнозаводского ведомства.
В связи с открытием в Петрозаводске магистрата в конце 70-х гг. XVIII в. резко увеличилось число желающих записаться в купечество и мещанство. Только в 1778 – начале 1779 г. количество пытавшихся записаться в купцы и мещане Петрозаводска достигло 6,5 тысячи человек, а принято было всего 895, в том числе из заонежской Великогубской трети – 236 человек.
В это же время 38 приписных крестьян Кижской, Салменижской, Шуйской и Петропавловской вотчин просили разрешения на оформление перевода их из крестьянства в городские сословия Гатчины, но Берг–коллегия отклонила их просьбу, сославшись на недостаток рук для Олонецких горных заводов.
Но всеми правдами и неправдами заонежане продолжали выписываться в мещан и купцов. Пожалуй, самым первым петербургским предпринимателем и купцом из заонежан был крестьянин из д.Ольхино (Харчевская – Ольхино – Ямка), расположенной на острове Кижи, Елизар Федосеевич Ольхин, родоначальник династии санкт–петербургских купцов и предпринимателей XVIII–XIX вв. Крестьянский род Ольхиных был древним и упоминается с XVI в.
В переписной книге 1720–1726 гг. посадских людей и бобылей Кижской трети в деревне «на острову Глебова» занесен Елизар Федосеев Ольхин со своим восьмилетним сыном Василием. В документе 1723 г. указано, что у Елизара Федосеева есть еще один сын – Лазарь, трех лет.
Е. Ф. Ольхин, судя по документам, был санкт–петербургским купцом и подобно большинству уехавших кижан постоянно жертвовал средства на «благоукрашение» Преображенской церкви Спасо–Кижского Погоста.
Наибольшую известность получил Василий Елизарович Ольхин (1712(?) – 1786), важно именовавшийся «бумажной и перловых круп, картонной фабрик и ластовых мореходных судов содержателем».
У себя дома на о. Кижи Василий Ольхин слыл человеком, которому не писаны законы, и он свободно мог нарушать порядок. Накопив капитал, волевой и предприимчивый кижанин отправился покорять российскую столицу. В 1751 г. он начал с того, что открыл фабрику игральных карт. В 1753 г. на Белоострове он построил бумажную фабрику, и к 1800 г. 55% бумажных мануфактур принадлежало Ольхиным.
С 1759 г. В.Е.Ольхин становится содержателем нескольких петербургских мостов. Один из них – от Адмиралтейской стороны на Васильевский остров – В.Е.Ольхин получил готовым, а два других, соединявших Васильевский остров с Санкт–Петербургской и Выборской сторонами, он должен был построить на свои деньги.
В 1760 г. Василий и Лазарь Ольхины заявили в канцелярии Петровских заводов, что они желают построить железоделательный вододейст–вующий завод на р.Тубе в Пудожском уезде.
В 1763 г. братья построили «молотовую сыродутную фабрику», плотину и приступили к строительству домны, но в 1764 г. «от великого наводнения под оную землю размыло, зачем оная и не достроена».
После этого Ольхины решили построить домну на р.Вичке, впадающей в Пергубский залив Онежского озера. Большую часть квалифицированной рабочей силы – доменных и молотовых мастеров и подмастерьев – Ольхины получали на время с казенного Кончезерского завода.
К концу своей жизни В.Е.Ольхин имел значительную недвижимость в Петербурге (дома, лавки, производственные сооружения, мосты).
В.Е.Ольхин великолепно ладил с властью и во время Кижского восстания (1769–1771 гг.) он активно уговаривал своих бунтовавших земляков подчиниться властям.
Незадолго до смерти В.Е.Ольхин решил выстроить еще одну церковь на родном Кижском погосте. В своем духовном завещании он писал: «…на постройку в Петрозаводском уезде в Кижском погосте каменной церкви, под которую капиталом моим фундамент сделан и до окон вы–кладен, и немалое число кирпича было приготовлено, если тамошние крестьяне и обыватели по обещанию ее достраивать будут, тогда от Василия Васильевича (сын В.Е.Ольхина. – Б.Г.) дать на постройку сто рублей или что по усердию можете».
Память об этой ольхинской стройке была жива у местных жителей д.Боярщина, что напротив острова Кижи. Е.Г.Тестенников (г.р. 1883) рассказывал о Троицком соборе, фундамент которого хорошо просматривается и в настоящее время в южной части кладбища на территории Кижского погоста: «Троицкий собор был до окошек сделан, да благодетель помер».
В 1967 г. постройка этого собора нами была ошибочно определена концом XIX – началом ХХ в.
В.Е.Ольхин похоронен в Петербурге в Александро–Невской лавре.
Ольхины в XIX – начале ХХ в. были богатой петербургской династией. До 1861 г. они владели крепостными. В Гостином дворе они имели две лавки. У Ольхиных были два каменных дома, конные выезды на собственных каретах. У них были собственные водяные знаки «БО» и фамильный санкт–петербургский герб.
В своем стремлении перебраться в Петербург в XVIII в. Ольхины были не одиноки.
Во второй трети XVIII в. среди крестьян, перешедших в петербургское купечество, был кижанин Ермил Козьмин.
Примерно тогда же, в 1757 г., еще один кижанин, житель д.Конденская Стефан Алексеев был записан в петербургское купечество.
В ревизской сказке Сенногубской волости за 1795 г. отмечено, что Данила и Егор Андреевы (?) «записаны оба в петербургское купечество».
В том же году крестьяне деревни Грузиловская Кижской волости Василий Тимофеев были записаны в петербургские купцы.
На основании встречающихся нам в ревизских сказках записей о том, что такие–то крестьяне переведены в петербургское гражданство без указания сословия, мы с известной долей условности можем предположительно внести их в число торговых или промышленных жителей столицы. Вырваться из деревни могли только крестьяне с уже накопленным капиталом.
В 1813–1814 гг. в санкт–петербургское гражданство были «перечислены» крестьяне Кижской трети: жители д.Усть–Река Назар Васильев 62 лет и его сыновья: Василий 26 лет и Кондратий 15 лет; житель д.Мижостров Никулы Григорьева третий сын Алексей; житель д.Пегрема Егора Матвеева третий сын Петр.
В 1818 г. крестьянин д.Окуловской Петрозаводского уезда Кижской вотчины Корныл Семенов Кругов был приписан в петербургское гражданство.
В 1819 г. в петербургское гражданство был переведен крестьянин Кижской вотчины д.Гивес–Наволок Михей Медведев.
В 1820 г. житель деревни Петровской Сенногубской волости Андрей Васильевич Савостьянов был переведен в петербургское мещанство.
В 1823 г. «деревни Вика Острова, Нефеда Антонова Клинова сын Козма, Козмин сын Василий переписаны в санкт–петербургское мещанство».
В 1826 г. были переписаны в петербургское мещанство крестьянин Петрозаводского уезда Кижской вотчины Яндомозерского уезда д. Матвеевской Павел Феопектов и его сыновья Василий, Иван и Никита.
«В 1826 г. деревни Гивес наволока Нефеда Антонова Медведева двоюродный брат Михей Сидоров переписан в санкт–петербургское гражданство».
Далеко не всегда процесс перехода из крестьянства в петербургское купечество проходил гладко. Иногда по каким–то, возможно мелким, причинам мешали деревенские родственники.
Так, в 1827 г. родственники переводящегося в петербургское гражданство крестьянина Кижской вотчины Яндомозерской волости деревни Кошкиной Авраама Иванова нажаловались Начальнику Олонецких заводов, что А.Иванов делает это самовольно, без согласия трех других братьев: А.Иванов работал уже не первый год в Петербурге мастером в Вечном (?) столярном цехе.
Ни начальник Олонецких заводов, ни чиновники Департамента горных соляных дел не сочли жалобу братьев причиной, заслуживающей уважения, и Авраам Иванов был успешно переведен в петербургское гражданство. Братьев, оставшихся в деревне, через Кижское волостное управление даже заставили заплатить долг Авраама в сумме 50 рублей Ивану Антоновичу Ольхину.
В том же году крестьянин Толвуйского погоста Петрозаводского уезда Василий Александров с семьей без особых трудностей перешел в петербургское мещанство.
В 1828 г. в петербургское мещанство был приписан и крестьянин д.Потаневской Кижской вотчины Илья Никулин.
«Степана Павлова Морозова сын Марк переписан в санкт–петербургское гражданство в 1882 г.» (д.Бздюровская (Сергачевская) на Волкострове).
В 1829 г. заонежские крестьяне продолжают переводиться в петербургское мещанство.
К сожалению, нам не удалось проследить дальнейшую судьбу этих людей, но предприимчивость новых петербуржцев не вызывает сомнений, и поэтому можно предположить, что эти люди вставали на ноги в столице, а не прозябали в бедности.
7 февраля 1829 г. в петербургское мещанство был причислен крестьянин Петрозаводского уезда Кижской волости Леонтий Петров с сыновьями Иваном и Сергеем (д.Кузнецовская).
В том же году в петербургское мещанство были причислен крестьянин Толвуйского погоста д. Кривоноговской Тимофей Петров Романов.
На протяжении всей истории перехода заонежских приписных крестьян в петербургское гражданство встречались и отказы в переводе, причины которых сейчас не вполне ясны, можно лишь предположить какие–то личные отношения крестьянина с однодеревенцами или с заводским начальством.
Так, в 1829 г. крестьянин Толвуйского погоста д.Басинской Яков Акимов, уже 15 лет работающий в Петербурге, последние 6 лет – мастером–столяром, уже не в первый раз просит о переводе его в петербургское гражданство. Он пишет, что за ним в деревне нет никаких податей и других обязанностей. Нет у него и рекрутской очереди. На службу поступили двое его братьев Ананий и Матвей, землю, ему принадлежащую, и заводские работы исполняют отец и братья. В гражданстве Я.Акимову было отказано, так как якобы им от крестьянского общества не получено увольнение и нет надлежащего исполнения за него заводских работ.
В 1831–1832 гг. у крестьян Великогубской трети д.Ольховщина (Селецкое) Филиппа Романова с сыном Иваном и Кижской вотчины д.Пегрема Федора Петрова Кузнецова причисление в петербургское мещанство прошло более–менее гладко.
В 1830 г. в санкт–петербургское гражданство переписан Великогубской волости деревни Ольховщина (Селецкое) Роман Савельев Морозов. Чуть позже был переписан в санкт–петербургское гражданство его сын Филипп.
Богатые крестьяне часто жили в Петербурге, занимаясь торговлей и ремеслом, без всякого перехода в городские сословия. Очевидно, они исправно платили налоги и подати, и до поры до времени всех это вполне устраивало. Если же они переходили в городские сословия, особенно в купечество, то переход этот был достаточно безболезненным. Так, 12 июля 1834 г. крестьянин д.Потаневской Кижской вотчины Трофим Иванов Никулин пишет начальнику Олонецких заводов Р.А.Армстронгу о том, что он с малолетства работал в Петербурге у своего дяди купца Василия Никулина, а после его смерти он жил у себя на родине в д. Потаневщина, в Петербург же он наезжал временно для торговых дел. По духовному завещанию дяди ему достались в собственность вся недвижимость в столице и торговля. Поэтому он просит перевести его из крестьянского сословия в купечество.
Ровно через месяц из Министерства финансов, Департамента Горных и Соляных дел пришел ответ о приписке Т.И.Никулина в санкт–петербургское купечество.
Через 10 лет в 1844 г. и зять Т.И.Никулина крестьянин д.Потаневской Симион Акинфов с сыновьями Федором и Николаем были переписаны в санкт–петербургское гражданство.
Крестьяне Толвуйской волости также становились петербуржцами. В 1837 г. крестьянин д.Кривоноговской Фома Богданов был перечислен в петербургское гражданство.
Манойловы из д.Киселевской – Степан и его сыновья Осип и Иван – перешли в петербургское гражданство в 1838 г.
Крестьянин Кижской вотчины д.Кургеницы (Сявнега) Дмитрий Яковлев Дектерев к 1844 г. уже 40 лет жил в Петербурге и занимался столярным делом, но только в этом году решил переписаться в петербургское гражданство вместе со своими сыновьями Василием, Николаем, Александром и Гариилом. Я.А.Балагуров полагает, что Д.Я.Дектерев имел свою столярную мастерскую, так как он внес в петербургское казначейство 1 тыс. рублей в обеспечение своевременной уплаты податей.
Интересные данные по двум кижским жителям обнаружились в ревизских сказках Кижской волости Великогубского мирского общества за 1849–1850 гг. В сведениях по деревне Посад сказано, что «Марья Меркулова Калехова исключена из санкт–петербургского купечества и приписана обратно в крестьянское семейство отца ее Меркула Константинова Калехова, значащегося в общей ревизской сказке под № 116». Можно лишь предположить: вероятно, 25-летняя купеческая жена Марья Калехова развелась с мужем–купцом и вернулась в родную деревню к отцу–крестьянину.
В той же деревне Посад четырехлетний Аким Тихонович Амелин был переписан в петербургское гражданство. Отец Акима Тихон Андреевич Амелин 35 лет, умер в 1849 г. Дед Акима Андрей Логинов Амелин был жителем деревни Посад. В документе не указывается, но, видимо, покойный Андрей имел санкт–петербургское гражданство. Его сын Аким, возможно, жил в деревенской семье деда и до 1849 г. не был переписан в столичное гражданство.
В том же 1849 г. сенногубы Лукины переписались в Петербург и в Выборг. Александр Иванович Лукин переписался в санкт–петербургское
мещанство, а его двоюродный брат Григорий Иванович Лукин переписался в выборгское гражданство.
В 1856 г. царкосельскими купцами стали крестьяне Кижской волости Кижского мирского общества деревни Гивеснаволок Нестер Максимович Ошевнев и его сын Петр.
На рубеже XIX и ХХ вв. богатых заонежан с петербургской пропиской значительно прибавилось.
Старообрядец поморского согласия Баженов Филипп Захарович, 42 лет, уроженец д.Ершовской Кондопожской волости Петрозаводского уезда торговал в нескольких лавках кожевенным товаром по промысловому свидетельству 1882 г.
На Сытном рынке, по промысловому свидетельству 2 разряда, торговала железом Гурова Пелагея Матвеевна 38 лет, вдова, крестьянка Петрозаводского уезда Толвуйской волости д. Житницы.
Владельцем мебельной фабрики был крестьянин Повенецкого уезда д.Шунгской Иванов Егор Иванович, 57 лет (по свидетельству с 1871 г.).
Крестьянин Петрозаводского уезда Толвуйской волости д. Великой Нивы Котов Андрей Петрович содержал столярную мастерскую (по промысловому свидетельству 5 разряда с 1896 г.).
Содержателем паркетной мастерской являлся крестьянин Петрозаводского уезда Толвуйской волости Мелехов Василий Григорьевич 35 лет (с 1897 г. имел промысловое свидетельство 5 разряда). Крестьянин Морозов Андрей Иванович 36 лет, уроженец д. Селецкой Великогубской волости Петрозаводского уезда с 1896 г. (официально) торговал москательным товаром по промысловому свидетельству 2 разряда. Его однофамилец Морозов Филипп Федорович, крестьянин Повенецкого уезда Шуньгской волости д. Одинцово, с 1899 г. (официально) вел сливочную торговлю согласно промысловому свидетельству 2 разряда.
Содержателем обувного магазина (с 1897 г. официально) был Обрядин Николай Герасимович 27 лет, крестьянин Петрозаводского уезда Великогубской волости д.Клементьевской. Имел промысловое свидетельство 2 разряда.
На Тучковской набережной содержал живорыбный садок и торговал живой рыбой Парамонов Григорий Андреевич, крестьянин 38 лет, уроженец д.Харловой (?) Толвуйской волости. Официально торговал с 1899 г. Имел промысловое свидетельство 2 разряда.
Лесоторговцем являлся Василий Яковлевич Петров, крестьянин Петрозаводского уезда Великогубской волости. Официально торговал с 1899 г. Имел промысловое свидетельство 2 разряда.
Официально с 1899 г. владельцем столярной мастерской являлся Сотников Назар Филиппович 64 лет, крестьянин Петрозаводского уезда Великогубской волости. Имел промышленное свидетельство 3 разряда.
Крестьянин Повенецкого уезда Шуньгской волости Фомин Иван Васильевич официально с 1899 г. на Сытном рынке в особом помещении торговал обоями и бумагой. Имел промысловое свидетельство 2 разряда.
Крестьянин Повенецкого уезда Шуньгской волости д. Нефедово Белков Алексей Васильевич с 1900 г. официально торговал кожевенными товарами. Имел промысловое свидетельство 2 разряда.
Крестьянка старообрядка Петрозаводского уезда Ведехина Татьяна Захаровна с 1899 г. официально торговала шорным товаром на Андреевском рынке. Имела промышленное свидетельство 2 разряда.
Уроженец д. Медведево Повенецкого уезда Шуньгской волости Кожен–ского общества, крестьянин 44 лет Распутин Иван Васильевич торговал плитным (?) материалом. Имел промысловое свидетельство 2 разряда.
Крестьянская жена Степанова Евдокия Михайловна, уроженка д.Емельяновской Шуньгской волости, с 1900 г. официально содержала магазин мануфактурного товара. Имела промысловое свидетельство 2 разряда.
Содержателем бань по Малой Подьяческой был крестьянин Петрозаводского уезда Пашков Федор Максимович 50 лет (с 1901 г.). Имел промысловое свидетельство 2 разряда.
Уже в 10-е гг. ХХ в. богатым петербургским купцом стал Павел Евстратьевич Качалов, уроженец д.Хашезеро Шунгской волости. В конце XIX в. он был отправлен отцом в мальчики в Петербург. Он стал приказчиком, а потом и торговцем. Накопил приличный капитал, приобрел жилой доходный дом и 4 лавки. Занимался торговлей кондитерскими изделиями и молочными продуктами. Сливки привозил из Финляндии. Он же стал привозить из Заонежья в Петербург для обучения ремеслу мальчиков. После революции П.Е.Качалов передал советской власти доходный дом, лавки и все имущество, что посоветовал ему сделать старший сын, большевик. Сам же уехал к себе на родину в Хашезеро, где у него был построен добротный дом, обставленный питерской мебелью. Он занялся сельским хозяйством и позже вступил в колхоз.
Следует также назвать ряд фамилий петербургских купцов и предпринимателей, выходцев из Заонежья, которые упоминаются в статье Л.В.Трифоновой, посвященной теме отходничества заонежан в Петербург в конце XIX – начале ХХ в. В частности, крестьянин д.Леликово Великогубской волости Андрей Данилов Черепов имел в Петербурге свою парикмахерскую, крестьянин деревни Боярщина той же волости Александр Михайлов Стафеев – свою столярную мастерскую. Сенногубский крестьянин Трепалин владел на выборгской стороне своими домами и мастерскими. Крестьяне деревни Мунозеро Корасозерского прихода
Сергей Лазаревич и Дмитрий Лазаревич Сергины владели в Петербурге магазинами по продаже посуды и кожевенных изделий.
Особое внимание следует уделить петербургским купцам–меценатам, выходцам из Заонежья. Я имею в виду Карпа Матвеевича Изотова и Ивана Ивановича Крылова.
Карп Матвеевич Изотов происходил из крестьян д.Микково Великогубской волости Петрозаводского уезда. В 12-летнем возрасте, как и многие его сверстники, был отправлен родителям в Петербург, где поступил в столярную мастерскую для изучения ремесла. После 5 лет ученичества стал мастером и выполнял подряды по отделке домов. Дело его расширялось, и к середине 1890-х гг. он владел крупной столярно–паркетной мастерской и имел звание поставщика Императорского двора. У него работало около 100 рабочих. Состояние его оценивалось в сотни тысяч рублей.
В 1899 г. он был купцом II гильдии и потомственным почетным гражданином. Бывая летом в родной деревне, он помогал бедным соседям, чиня за свой счет мосты и дороги. В течение многих лет он был почетным блюстителем Космозерского земского училища, будучи полностью неграмотным человеком. Он регулярно приобретал для училища книги для внеклассного чтения, выписывал газеты и журналы, купил «волшебный фонарь» и диапозитивы к нему. С помощью своих друзей он разработал проект нового здания Космозерского училища, торжественная закладка которого состоялась 8 июня 1907 г. К.М.Изотов умер в Петербурге 29 сентября 1907 г. Училище было открыто в 1909 г. – двухэтажный корпус с 25 учебными комнатами. Из земского оно было преобразовано в министерское и получило официальное название «Изотовское».
Семья деревенских меценатов Крыловых родом из д.Деригузово Шуньгской волости Повенецкого уезда. Старший брат Василий Иванович торговал в Петербурге, имел в Стрельне бумажную фабрику, которую завещал среднему брату Ивану Ивановичу Крылову (1859–1915). Тот не получил даже начального образования, но благодаря уму и предприимчивости стал купцом II гильдии. В родной деревне Деригузово он держал лавку, в которой торговал мануфактурой и хлебом. На Шунгских ярмарках он торговал мануфактурой и колониальными товарами.
И.И.Крылов на протяжении всей своей жизни активно занимался благотворительной деятельностью. В 1879 г. он на свои средства построил часовню во имя Святителя кн.Владимира в родной деревне Деригузово. В течение 30 лет он служил старостой церкви Св. Богородицы в Шуньге. В 1900 г. И.И.Крылов восстановил церковь после страшного пожара, уничтожившего большую часть Шуньги. Он регулярно вносил пожертвования на нужды храмов Повенца. В Петербурге И.И.Крылов обращался за духовными наставлениями к Иоанну Кронштадтскому. Совершив паломничество к мощам св.Николая в итальянский город Барии, он прислал землякам икону, освященную на святых мощах.
В 1909 г. И.И.Крылов построил и оборудовал в Шуньге богадельню для престарелых на 10 человек с правом увеличения числа призреваемых, смотря по обстоятельствам, на долгие годы обеспечив ее неприкосновенным капиталом в 24 тыс. рублей. Богадельня носила официальное наименование Шуньгской Никольской богадельни имени супругов И.И. и Т.Я. Крыловых. В 1912 г. купец Крылов основал в Повенце уездный дом призрения для детей–инвалидов, пожертвовав на это 15 тыс. рублей.
Кроме того, И.И.Крылов состоял попечителем Вожмосалмской цер–ковно–приходской школы, земской библиотеки и участковой больницы в Шуньге.
Необходимо вспомнить и крестьянина д.Леликово Кижской волости И.Ф.Клеерова (1857–1904), имевшего в Петербурге доходный дом, торговые лавки, столярную мастерскую и пристань. В 1882 г. он на свои средства построил в д.Леликово Предтеченскую церковь. Постоянно выделял деньги на учебные пособия и учебники для церковно–приходской школы.
Благотворительные цели, прежде всего направленные в адрес земляков, стали основными задачами, сформулированными в уставе Общества олончан в Санкт–Петербурге, открытие которого состоялось 18 апреля 1908 г. На первом общем собрании присутствовало около 300 человек, выходцев из Олонецкой губернии. Прежде всего это были состоятельные люди, среди которых несомненно были и заонежане. Основателями общества стали: приват–доцент Санкт–Петербургской духовной академии Е.М.Прилежаев, обер–контролер Святейшего Синода М.М.Темномеров и чиновник горного департамента И.И.Лозинский. Ими же был разработан Устав Общества из 38 параграфов. После ряда замечанией его подписали 16 человек. Одним из пунктов Устава был следующий: «Лица, занимающиеся личным трудом, считаются действительными членами и освобождаются от ежегодного взноса. Каждый подобный случай обсуждается правлением отдельно».
Врачи М.Д.Соболев и В.П.Ивенский предложили принимать бедных олончан бесплатно по предъявлении ими удостоверения правления Общества. Предлагалось освободить от платы бедных студентов и давать им рекомендации в качестве репетиторов. К.Н.Плотников пожертвовал ряд книг для создания библиотеки при Обществе.
Действительными членами Общества были заонежане: П.А.Белоглазов (1879–1937), крестьянин, купец; уже упоминавшийся нами шунжанин И.И.Крылов и крестьянин–купец Д.В.Белоусов (1863 – после 1920), владелец пароходства, депутат Государственной думы от волостей Олонецкой губернии. Общество располагало средствами до 11 тыс. рублей. Ежегодно процент от капитала составлял около 300 рублей.
Через год 11 января 1909 г. в зале Павловой состоялся первый вечер в пользу нового Общества. Один из его участников вспоминал: «Первый бал имел успех и затмил богатством и изяществом туалетов… все другие вечера подобного рода». Несмотря на показную роскошь бала нуворишей из крестьян, он все–таки был благотворительным, и вырученные средства пошли, очевидно, на добрые дела.
Общество оказывало помощь нуждающимся землякам. В церкви подворья Александро–Свирского монастыря служились бесплатные панихиды, отдельные студенты учились на деньги Общества (первый карельский художник из заонежских крестьян А.Я.Андрианов (1888–1933)). В 1909 г. оно устроило три музыкально–вокальных вечера. После 1917 г. деятельность Общества прекратилась.
На протяжении всей своей деятельности богатые петербуржцы, выходцы из Заонежья, постоянно помогали церковным приходам на своей родине и делали массу пожертвований в деревенские храмы. Особым уважением пользовался Спасо–Кижский приход.
Одним из первых пожертвователей был уже упоминавшийся Елизар Федосеев Ольхин, пожертвовавший «священные сосуды. с надписями его. (Елизара и Епистинии), а в 1820 г. вызолочены наследниками того Ольхина».
Уже упоминавшийся Корныл Семенов Круглов тоже стал жертвователем на храм Преображения. «Перед сею иконою (Преображение) подсвечник большой медный посеребренный, пожертвованный санкт–петербургским мещанином Корнылом Семеновым Кругловым, стоющий 100 рублей, и лампада малая серебряная, также пожертвованная санкт–петербургским купцом Родионом Васильевым Никулиным». Он же в 1813 г. пожертвовал колокол весом в 1 пуд 4 фунта.
В 1865 г. в церковной книге Кижского прихода записано: «Прислано из Санкт–Петербурга крестьянином Матфеем Яковлевым Вавилиным в церковь 3 подсвечника, один из них выносящий, а два больших из них по фарфоровой свечи большой. Подсвечники медные посеребренные. Весу в них около пуда».
Запись того же 1865 г.: «Получено из Санкт–Петербурга от крестьян Кижского прихода деревни Телятниково Матвея Яковлева Вавилина и деревни Кижского острова Северного конца Ивана Васильева Морозова, присланные ими в Спасо–Преображенскую церковь иконостас с иконою Успения Божьей Матери, поставленный за левым клиросом, стоющий ценою около 150 рублей серебром».
Возможно, на рубеже XIX–XX вв. иконы верхних трех ярусов были «поновлены» в Петербурге через Александра Ильина, возможно богатого купца из заонежан, и присланы обратно на о.Кижи (предположение художника–реставратора И.М.Гурвич).
На основании изученного материала, в основном ревизских сказок, касающихся Заонежья с 1782 по 1858 г., хранящихся в Национальном архиве Республики Карелия, в настоящей статье упомянуты 86 петербуржцев, выходцев из Заонежья. Эти данные далеко не полны, и тем не менее можно сделать вывод о том, что многие заонежские крестьяне чуть ли не с основания Петербурга (Ольхины) вплоть до революции 1917 г. активно переселялись в столицу, становясь там купцами и промышленниками.
Приложение
// Кижский вестник. Выпуск 13
Под науч. ред. И.В.Мельникова, В.П.Кузнецовой
Карельский научный центр РАН. Петрозаводск. 2011. 296 с.