Лета 1746-го году августа в 1 день. Уфинского уезду, Казанской дороги, Енейской волости, деревни Терпелей башкирцы Козягул Кинзягулов, Муса Бекчюрин, деревни Шабиз Карчага Усейнов, Аскар Карсеев с товарыщи дали на себя запись дворцовой Каракулинской волости, села Колесникова дворцовым крестьяном Григорью Иванову сыну Куликову, Костентину Носачеву в том, что отдали они, Козягул с товарыщи, им, Григорыо и Костентину, вотчину свою, лес, бортное ухожье и с хмелевым щипаньем и звериными ловли, на нагорной Камы реки стороне близ села Колесникова от межи верхней, от устья речки Кобыльи, где пала в Каму реку, и вверх по Кобылье речке по левую сторону до устья речки Моховой, а по Моховой вверх по левую же сторону до вершины, а с вершины Мохо¬вой речки прямо по кряжу на Белое болото и на межевую сосновую борть, а от того болота прямо на речку Чеганду, и вниз по той речке Чеганде по левую сторону до устья, где пала в Каму ж реку, во владение с нынешняго 746-го году впредь на 10 лет. Також и по прошествии оных 10-ти лет, ежели они, Григорей, оную нашу вотчину будут добропорядочно содержать и в платеже оброка явятся нам способны, то владеть и впредь им же, Григорыо, а нам, Козягулу, не отказывать. И во оной нашей вотчине им, Григорью и Костентину, старые наши борти крыть и владеть, також и вновь борти делать и самосадки приискивать, и всякаго зверя ловить. А оброку рядили они, Козягул с товарыщи, за оную свою вотчину на год по 90 коп. А оная наша вотчина напредь сей записи иному никому не отдана и не заложена, и не в каких крепостях не укреп¬лена. А буде к ним, Григорью и Костентину, во оную нашу вотчину кто станет вступатца, и нам, Козягулу с товарыщи, их, Григорья и Костентина, во всем очищать и ни до каких проторей и убытков не доставить. А буде против сей записи, что писано выше сего, мы, Козягул с товарыщи, в чем не устоим или оную свою вотчину отдадим кому иному на сторону, или их, Григорья и Костентина, будем изгонять и от вступщиков очищать не будем, и тем учиним в смотрении и в делании бортей какое помешательство или неочисткою от кого какие убытки, и за неустойку нашу взять им, Григорью и Костентину, на нас, Козягуле с товарыщи, протори и убытки все, та- кож за деланые их борти и жилые пчелы и за всякие поделки цену по указом за все сполна по их, Григорьевой и Костентиновой, скаске, что они скажут вправду, тому и верить, не принимая от нас никакого оправдания.
К той записи Козягул тамгу свою приложил . К той записи Муса тамгу свою приложил , Карчага тамгу свою при¬ложил , Аскар тамгу свою приложил . Вместо толмача Федора Валова по ево. прошению каракулинской крестьянин Филат Уркоров руку приложил. И свидетели: каракуливские крестьян я Давыд Дьяконов, Григорей Поторочинов, пищик Григорей Боталов руки приложили. Писал и записал писец Иван Гурьев. Запрещения сет.
Пошлин 13 коп. с половиною, от письма 10, от записки 10 коп, за перехожую страницу 3 коп., на росход четь. Принял и совершил надсмотрщик Иван Алмазов.
И августа в 1 день к сей записке башкирец Козягул Кинзягулов тамгу свою приложил и подлинную запись они к себе взяли.
При взятье толмачил Федор Валов. По ево прошению Филип Гоголев руку приложил.
Того ж числа к сей записке вместо Григорья Куликова по ево прозьбе Петр Гурьев руку приложил.
Уфимская провинциальная канцелярия, д. № 228, Записные книги пригорода Каракулина 1746 г., лл. 25 об.— 26 об.