В далеком теперь уже 1899 году, в канун приближающегося нового ХХ столетия, благочинным 2-го благочинного (церковного) округа Уржумского уезда, который назывался в разные годы также Лажским и Лебяжским был избран духовенством тогда еще молодой священник из с. Лебяжья Константин Шишкин и пробыл на этой должности около 8 лет управляя округом с подвластными ему приходами до февраля 1906 года. Из начала ХХ1 века, из ощущения катастрофы, пронизывающей наше общество, попытаемся перенестись в самое начало ХХ века и представить, каким был наш край в те годы. И что же? С высоты прошедшего столетия мы могли бы увидеть очень много знакомого, - поражение в Японской войне, чем-то очень похожей на нашу Чеченскую, эсеровский террор, кризис власти, недовольство ею народных масс и неуверенность в будущем…
В те времена наш край входил в состав Уржумского уезда и Лебяжского благочиния, которое административно занимало ровно всю территорию нынешнего района, состоял из 6 волостей и 11 церковных приходов (с 1915 г. - 13). Весь земельный фонд нашего края входил в состав 21-го Лебяжского удельного имения, являющегося личной собственностью царской семьи (крестьяне платили особый налог за пользование землей) и управлявшегося чиновником из Уржума. Имение в свою очередь состояло из трех сельскохозяйственных обществ. В состав которых входили все волости - Байсинского, Кукнурского и Окуневского.(1)
Земля Лебяжская в то время представляла собой совсем иную, необычайно живописную картину, нежели 50-100 лет спустя. Если бы кто-нибудь мог видеть тогда её с заоблачной высоты, она представилась бы ему вся покрытой девственными лесами, прорезанными большими и маленькими речками, идеально сочетавшимися в этой панораме с ельниками, еще крашенными великолепными храмами, с большими и маленькими деревнями, выселками, починками, состоявших из бревенчатых крестьянских изб, крытых соломой; резко с ними контрастировали редкие роскошные дома зажиточных людей. В одном только Лебяжском приходе в 1910 году насчитывалось 89 населенных пунктов с населением 7547 человек, а по всему краю? В самом Лебяжье насчитывалось 52 двора с 284 жителями. (1910 г.).(2) Оно представляло собой сравнительно небольшое торговое село, волостной центр, состоявшее из 3 улочек с великолепной 2-х этажной церковью в центре, и оно было еще не самым большим населенным пунктом. В волости самыми большими являлись деревни Багаево, Михеевщина и Марамзино, насчитывавшие до 60 дворов.(2)
В 4-х селах в 1900-х годах радовали глаз каменные храмы и шло их строительство еще в трех (Ветошкино, Кузнецово, Мелянда), а в селе Окунево стояла красавица деревянная церковь. В ХХ столетии украсились деревянными храмами сёла Вотское, Боровково и Синцово; в Вотском предполагалось впоследствии выстроить и каменную церковь. Уже был заготовлен кирпич, но всему помешала революция. (3) Кроме православных храмов и часовен в трех деревнях находились староверческие молельни (Комарово, Березино и Рублево), а также в крае было до 5 языческих марийских мольбищ.
Весь Лебяжский край был покрыт целой сетью земских и церковно-приходских школ; перед революцией в каждом приходе было от одной до пяти школ, больше всего их было в Лебяжской и Кокшинской волостях - до десяти. Училища были превосходно оборудованы всем необходимым, полностью мебелированы (вплоть до портретов царя), имели свои библиотеки, погреба, лабазы, сады, общежития и даже… бани и хлевы. Лажское земское училище имело свой участок земли. Земские школы были бесплатны, а в церковных взималась плата по 50 копеек с человека, в них преподавали прекрасные специалисты, но грамотность, несмотря на все это, среди населения была ниже среднего, очевидно из-за нежелания крестьян обучать своих детей грамоте.
В престольные праздники в селах шумели-гудели ярмарки, на которых можно было купить буквально всё, благодаря тому, что на них съезжались жители не только из окрестных сел и деревень, но и из Уржума, Вятки, Казани. Церковь выделала средства на строительство торговых палаток, давала ночлег приезжавшим из отдаленных сел и деревень. Все торжище сопровождалось колокольным звоном. Из Уржума приезжал цирк с балаганом и привозили карусель для детей. В Лебяжье, кроме того, под стенами церкви еженедельно шумел воскресный базар. В каждом селе имелись и свои торговые лавочки и кабачки. Так в Боровково их было всего две, а в Лебяжье - до восьми.
А вот медицинское обслуживание на первый взгляд было плохим, поскольку на все Лебяжские волости приходилась всего одна земская больница в с. Лаж, с одним врачом, зато как она поразительно была оборудована! В небольшом двухэтажном здании размещались хирургическое и терапевтическое отделения, "заразный" корпус, прачечная, кухня, баня, аптека с подвалом для взрывчатых веществ, мертвецкая, тут же была пристроена изба для временного содержания душевнобольных. Приемная была прекрасно мебелирована. При больнице имелось освещение, водопровод и дорожки для прогулок. В остальных селах, в т.ч. и в Лебяжье, имелись фельдшерские пункты. В Лебяжье больница появилась лишь в 1914 году, и то лишь на 10 кроватей. Незадолго до революции земство подумывало о постройке больницы и в таком отдаленном углу уезда как починки Лысково и Толстик, неподалеку от с. Атары, но проекту этому не суждено было осуществиться…
Добраться до единственной работавшей в крае больницы было неимоверно трудно из-за её отдаленности и плохих дорог, особенно весной и осенью. На некоторых речках отсутствовали даже мосты и через них переправлялись вброд, как, например, через р. Лебедку у д. Тулубайка. По этой причине и священник часто не мог приехать для причастия к умирающему, о чем сообщалось на страницах метрических книг, и смертность была очень высокой, Так в 1897 году в Лебяжской волости из 209 человек "натурально" умерло лишь…26 человек! (4) Очень высоки были детская смертность и мертворождение.
Ближайшее почтовое отделение действовало в с. Петровском, и лишь в 1910 году появилось в Лебяжье. Тогда же здесь появились телеграф и сберегательная касса. Перед революцией почтовое отделение появилось и в Лажу. В Лебяжье и Кузнецове имелись частные ямщины, где можно было взять "напрокат" транспорт, в виде тарантаса или саней с лошадью. Пароходная пристань в виде дебаркадера, как известно, появилась в Лебяжье в 1902 году, и также единственная от Атар до Петровского.
В Кичме и Кузнецове находились "ближайшие" призывные участки для новобранцев в царскую армию, а сборный пункт военно-конского участка Рождественской волости располагался в д. Елькино. В 1912 году в с. Лаж действовали потребительское общество и ветеринарная станция, жил агроном. Имелся свой агроном также в с. Окунево, где находилась известнейшая опытная ферма с сельскохозяйственным училищем и полем (Гамболевский и с. Вотском Лапшин. Впоследствии его знания пригодились крестьянам при создании одного из первых в районе колхозов).
Тремя волостями (Лебяжской, Рождественской и Сердежской) управлял земский начальник, живший в Лебяжье. Там же находились кабинеты и квартиры судебного исполнителя и станового пристава. Пристав был один на все волости, и за ним был закреплен весь Лебяжский "участок". Жилой крестьянский дом в Лебяжье арендовался под арестантское помещение с отоплением, освещением и прислугой. Позднее "каталажка" (как оно называлось населением) переехала в здание волостной управы (Свидетельство лебяжанина М.А.Бронникова).
В 1901 году в Лебяжье впервые появилась такая искорка культуры как земская библиотека. И до этого существовали обширные собрания книг при церквях и всех училищах, как земских, так и церковно-приходских. В 1904 году появилась библиотека в с. лаж, а в 1912 году в с. Кузнецово. Это были т.н. пятирублевые Батуевские библиотеки-читальни.
Вот такую картину вкратце представлял собой край Лебяжский ровно сто лет назад. А теперь обо всем этом - храмах, школах, медицине, земском самоуправлении и т.п. - более подробно, перелистывая страницы не столь уж и давней истории земли Лебяжской…
1.2. Утраченная краса и гордость Лебяжья (Николаевская церковь).
В 1770 году крестьянин с. Ильинского (Кукарская волость) Ефим Мошкин вместе с "той же волости вверх по Белой речке новопоселенного починка" Карпом Головиным заключили контракт на постройку церкви в с. Лебяжье и занимался ею по меньшей мере до 1779 года, взяв за образец храм с. Истобенского. (5) Выстроенная Мошкиным 2-х этажная Николаевская церковь на многие годы стала красой и гордостью не только Лебяжья, но и всего Вятского понизовья, ибо не было в нем храма краше её. По имеющимся архивным документам и воспоминаниям очевидцев, я попытался сделать описание того, как могла выглядеть Николаевская церковь, внешне и внутри, до своего уничтожения в 1938 году, а что из этого вышло - судите сами.
Двухэтажная белокаменная церковь стояла в центре села на высоком берегу р.Вятки, правда её чудесный вид с реки в начале ХХ столетия загораживал церковный амбар. Пароходы, подходя к Лебяжью, давали короткие гудки, чтобы пассажиры могли подняться на палубу и полюбоваться красивейшим памятником архитектуры. Купола Лебяжской церкви были видны даже из района д.Бултышки, а перезвон её колоколов в утренние и вечерние часы был слышен на многие версты вокруг.
В селе церковь стояла на высоком фундаменте, на возвышении (земляной насыпи) на краю базарной площади, окруженная чугунной оградой на опочном камне с причудливыми узорами; в разные годы ограда окрашивалась в различный цвет, например, голубой или зеленый. За железной линией ограды находилась деревянная коновязь для лошадей. За оградой со стороны площади располагался церковный погост с плитами захоронений Лебяжских священников и несколькими деревцами; здесь же, в тени березок, стояло изваяние ангела с раскрытой книгой в руках (это видно на одном из снимков церкви). С другой стороны располагался, очевидно, сад. За алтарной стороной храма возвышался огромный церковный амбар.
У входа в церковь на первый этаж, который был расположен не спереди, а сбоку, со стороны площади, находилась загородка для петухов, которых несли прихожане в церковь на Покров. Над входом - железными двустворчатыми дверьми на петлях, окрашенных и украшенных затейливой металлической резьбой, висела икона Николая Чудотворца, в честь которого был освящен один из престолов храма. Кирпич, из которого была сложена церковь, очень отличался от современного - он был и шире, и длиннее, и был необыкновенно прочен. Сам по себе он был ярко-красного цвета, с надписями, но покрыт сверху слоем белой извести. Поэтому церковь была не красного цвета, а белокаменная. Колокольня крепилась на деревянных стойках к первому этажу церкви.
Вход на второй этаж церкви располагался напротив входа в церковную ограду, в основании колокольни. С улицы на второй этаж вело до 15 широких ступеней из опочного камня, достигавших 6-8 метров в ширину, находившихся под навесом, на котором также висела икона. По воспоминаниям старожилов, ступени были такие гладкие, что мраморные, а по бокам были перила. На нижних ступенях обычно сидели нищие, которым подавали стряпню, яйца и т.п. Вход был искуссно вделан в саму колокольню, поэтому ступени находились внутри, но не снаружи; а на звонницу отсюда входа не было. Ступени вели на деревянную площадку с деревянной дверью - притвор второго этажа.
Кроме двух главных, в церковь было еще несколько входов, например, вход в алтарь для священников, с лесенкой и деревянной дверью, со стороны Городища, был вход в подвал. Подвал был небольшой с большой печью, отоплявшей весь храм (в самом здании печей не было) - тепло шло по трубам, проложенным внутри стен. В полу второго этажа были маленькие решетки, откуда шел жар. Они закрывались незаметно от верующих. Аналогичные подвалы и система отопления есть во многих старинных церквях; иногда здесь располагалась и мертвецкая. Как и многие старинные храмы, по некоторым данным обладала Николаевская церковь и подземным ходом. Вход в него был очевидно из алтаря, а вел он на берег Вятки.
В церкви были большие решетчатые рамы, но на двух этажах - разных форм (это видно и на фото). Они были двойные и не открывались. Окна в храме были полукруглые, высокие, не очень широкие. На первом этаже они располагались низко над полом.. На всем здании была железная крыша (после разрушения церкви пошла на школу), а на белоснежных куполах - золоченые кресты. На большой купол с земли вела железная лестница.
Открывая двери входа на первый этаж, верующий попадал в широкий притвор в виде коридора с несколькими небольшими деревянными дверями, которые вели в молельный зал, в палатку и на колокольню, Здесь же стояла деревянная лавка - единственный род мебели во всем храме. Из притвора узкая винтовая лестница из каменных приступок вела на колокольню, достигавшую в высоту 50 метров. В обычное время вход на нее запирался на замок, чтобы туда не могли попасть посторонние, и только в Пасху и на Троицу делалось исключение: подняться на звонницу мог любой желающий и даже позвонить в колокола. Каморки звонаря, как при некоторых церквях, здесь не было, и лишь узкая черная лестница винтом вела наверх, проложенная между стен. На верху была как бы широкая комната с окнами-проемами и колоколами, размещавшимися на 2 ярусах. На самый верхний ярус лестницы не было, и звонарь звонил в верхние колокола с помощью веревок. Всего колоколов, больших и маленьких, висевших вперемежку, было 12. Самый большой колокол весил 104 пуда (свыше полутора тонн). Звонили в колокола не только по службам и праздникам, а также во время пожара, похорон, прихода крестного хода и т.д.. Также церковь отбивала часы - 11, 12 и час (дня). Интересно, что эта традиция соблюдалась и после закрытия церкви, вплоть до снятия колоколов…
При Николаевской церкви была одна палатка (пристройка), в дореволюционный период здесь жил сторож, ночевали приезжающие из дальних деревень, до службы собирались верующие, а в советские годы здесь жили священники и певчие, которым жить было больше негде. По одним данным вход в нее был с улицы, по другим - из притвора, но неизвестно соединялась ли она с молельным залом (как палатка в храме с. Красноярского). Палатка представляла собой небольшую, продолговатую комнату, с кроватью, с русской печью с полатями, столом и одним большим окном. В уголке висели иконы.
Вход в молельный зал представлял собой массивную деревянную дверь. И нижний, и верхний залы были огромны, с огромным множеством цветных росписей, писанных маслом. Икон было больше на нижнем этаже, а на верхнем совсем немного. Так, большие иконы висели у стен, при входе. Росписи располагались рядами на фоне белоснежных стен, в куполе - вкруговую. Лики святых и Пречистой Девы были писаны во весь рост, крупным планом и производили неизгладимое эстетическое впечатление. Иконы, которые здесь имелись, по словам одного исследователя, были в основном на коричневом и голубом фоне. Из них лишь немногие сохранились и попали в новую Лебяжскую церковь. Мебели никакой в молельных залах не было, ни лавок, ни стульев.
Нижний этаж отличался от верхнего тем, что был более широк из-за бокового придела и более полутемен из-за низких окон и деревьев за ними (а зимой окна еще и замерзали). Поэтому здесь чаще всего совершали отпевания, а венчания, крестины и праздничные службы - на верхнем, более светлом этаже, правда с Покрова и до Пасхи, в зимний период времени, все службы исполнялись лишь на нижнем, более теплом этаже. А с Пасхи - на верхнем, мало-мальски пол обогревался и там. На нижнем этаже в темное время суток зажигалось паникадило - большая люстра в 100 свечей. Зажигали и тушили его с помощью большой трубки. На верхнем этаже люстры не было, так как здесь в ней не было нужды, и обходились только свечами. Зато здесь уходил высоко вверх расписной купол, а из окон открывалась потрясающая панорама.
В Николаевской церкви было три придела: в честь Николая Чудотворца, в честь Ильи-Пророка и в честь трех святителей. На обоих этажах пол был выстлан опочной плиткой, но при приходе высоких гостей и при венчаниях в церкви стлали ковер.
Перед Пасхой по просьбе батюшки в храме прибирались дети (девочки), мыли пол, в том числе в алтаре. Алтарь и иконостас в церкви были обычные, как и во всех храмах. Здесь же, скорее всего, хранились богослужебные сосуды, книги, облачения. Церковь была "достаточна утварью"; аналоев было не меньше трех. Опись церковного имущества ежегодно проверялась. Только книг, самых разных, В 1918 г. здесь хранилось не менее 200 томов, здесь же находилась "казна", в которой находились церковные деньги. Ключи от нее были только у старосты.
Единственное, что уцелело до наших дней после разгрома церкви - несколько икон и кованый крест, покрытый эмалью, с ажурными краюшками, достигавший 1,5 м в длину, но и ему пришёл конец, он расплатился при пожаре новой Лебяжской церкви в октябре 2001 года.
1.3. Земские начальники Лебяжской волости.
В дореволюционный период в Лебяжском крае существовал свой небольшой штат местного самоуправления, который однако целиком зависел от уездного Уржума. Как уже говорилось, Лебяжским удельным имением управлял особый управляющий, живший в Уржуме. Налоги, собираемые с крестьян, отчислялись непосредственно в царскую казну. Известно, что на этой должности в 1912-1914 гг. состоял колежский эсессор Иван Апполонович Ефимов. Непосредственно на местах волостями, на которые было разбито имение, управляли земские начальники и волостные старшины, подчинявшиеся управляющему имением и Уржумскому земству. Также государственные функции исполняли полицейский пристав (урядник), волостной судья и Церковь.
Институт земских начальников был введен в России в 1889 году. Назначавшиеся из отставных офицеров, юнкеров и дворян, не окончивших курс высших учебных заведений, земские начальники стали полновластными хозяевами уезда. Без их утверждения были недействительны постановления сельских сходов, они имели право судить, арестовывать и даже телесно наказывать крестьян. "Для крестьянства была создана особая юрисдикция, перемешанная с административными и попечительными функциями, - все в виде земского начальника, крепостного помещика особого рода…он перестал быть крепостным помещика, но сделался крепостным крестьянского управления, находившегося под попечительным оком земского начальника"- писал в своих мемуарах бывший председатель Совета Министров С.Ю.Витте. Витте пришел к мысли, что институт земских начальников в итоге не удался, поскольку основывался на смешении 2 функций - судебной и административной, что не должно быть (т.к. власть судебная должна быть независимой от власти административной) и принес много вреда России, но до 1917 года его так и не решились упразднить т.к. царское правительство видело в нем опору порядка. Но хотя и земские начальники были больше заинтересованы в своем содержании, чем в благосостоянии крестьян, среди них было немало и порядочных людей.
Появились такие начальники и в Лебяжском крае. Сразу три волости -Сердежскую, Рождественскую и Лебяжскую объединили в единый участок, которым управлял один человек; в 1905 году к нему присоединили еще и Петровскую волость. Участок был значительным по территории, занимая все правобережье Вятки нынешнего Лебяжского района. С 1901 по 1904 гг. управлял этим участком статский советник Иван Григорьевич Тимофеев, имевший орден Святой Анны 3 степени и значок за поземельное устройство государственных крестьян. Именно при нем в Лебяжье появились пристань, библиотека и церковно-приходская школа, попечителем которой он был. До нас дошло описание этого человека, благодаря заметке М.Сазанова "Лебяжье": "…толстая шея, седая лопатой борода, суровое лицо, одежда - форма чиновника. Все это придавало ему внушительный вид. Проходя мимо его "Мужики снимали шапку и кланялись, а в церкви ему стлали ковер и выносили просвиру". (6)
В 1905 году уже четырьмя волостями управлял коллежский эсессор Евгений Петрович Базилевский, а после него - штабс-капитан Александр Константинович Гюнтер, также дворянин, имевший правительственные награды. М.Сазанов называл его "Гюнкер-барином с большим животом". До этого Александр Константинович был земским начальником в Шурме. После его отъезда в Лебяжье на посту земского начальника образовалась вакансия, и её занял сначала как кандидат Витольд Людвигович Олешкевич. В 1914 году он уже как действующий земский начальник, имел чин коллежского регистратора. Витольд Людвигович с 1910 по 1915гг. сделал немало для обустройства Лебяжья. При нем здесь появились почтово-телеграфное отделение, сберкасса, больница, началось строительство каменной школы. Последним земским начальником, жившим в Лебяжье, стал М.М.Федоров, которого Сазанов называл "отвратительным деспотом и тираном". В 1917 году земские учреждения были упразднены и вместо них созданы выборные волисполкомы.
Правой рукой земского начальника был волостной старшина, которого избирал Волостной сход из представителей от крестьянства сроком на три года, чтобы тот отстаивал интересы крестьянства. Кроме этого старшина также являлся председателем волостного попечительства, которое выдавало пособие солдаткам. Чин давал состояние, поэтому старшина часто не слишком охотно защищал интересы крестьян. Так старшина Иван Дмитриевич Прилуков за свой выборный срок поставил в Лебяжье 2 дома. М.Сазанов писал об этом человеке: "Придет иногда крестьянин и просит:
- Иван Дмитриевич, дай паспорт на работу ехать. Сначала он ответит: "Нельзя!", а потом распорядится:
- А ну-ко узнайте, сколько у него задолжности по податям. А сам ходит по комнате, закинув назад руки. Ладони свои сделает ковшичком, сжимая их время от времени. Крестьянин догадывается и кладет ему "в ковшик" взятку и получает разрешение".
Последним Лебяжским старшиной был С.Г.Титлов, сын подрядчика, которого Сазанов называл "крупным жуликом и казнокрадом", поскольку тот придумал хитрый способ отмывания денег за счет того, что одну и туже неграмотную солдатку списывал в ведомость по 2-3 раза, а деньги брал себе. В августе 1917 года в кабинет Титлова ворвалась толпа солдаток и стала требовать от него, как представителя власти, возвращения своих мужей. Титлов попытался припугнуть солдаток, что их еще больше разозлило: они схватили "голову" и вытащили его на улицу… (7)
От каждой волости избирался один старшина. Так в Рождественской волости последним старшиной был некто Агафонцев. В начале 1918 года крестьяне избрали его даже председателем Красноярского сельсовета, но Агафонцев отстаивал там интересы зажиточной части населения, и его попросту выгнали из сельсовета.(8)
За порядком в волости следил становой пристав - самый низший полицейский чин. Но и в этом чине пребывали отставные офицеры и дворяне (все русские офицеры имели дворянство). В наши дни и представить невозможно, чтобы на целый район приходился лишь один милиционер, а тогда на все Лебяжские волости, объединенные в 3-й полицейский стан, приходился лишь один пристав, имевший в разные годы кабинеты или в с. Кичма или в с. Лебяжье. В 1901 г. этот пост занимал Петр Федорович Осипов, имевший чин коллежского эсессора, после него до 1912 г. - Василий Иванович Ярославов, имевший такой же чин. Оба пристава имели кабинет в с. Кичма Уржумского уезда. Последним приставом с 1912 по 1917 гг. был Виктор Михайлович Рязанов, имевший чин сначала титулярного советника, а затем коллежского эсессора. Рязанов Имел кабинет уже в Лебяжье, но жил в Уржуме, и лишь на лето приезжал сюда на отдых вместе с семьей. В 1917 г. полиция была упразднена и заменена милицией. Одним из первых Лебяжских милиционеров был Сергей Александрович Канарейкин (1920 год).(9)
Ряд государственных функций выполняла и православная церковь: запись актов гражданского состояния, руководство начальным образованием, наблюдение за политической благонадежностью граждан. Закон требовал от православных непременно, хотя бы раз в год, исповедываться и причащаться. О случаях упорного уклонения от этого духовенство должно было сообщать светским властям, и это преследовалось по закону. Поэтому Лебяжское духовенство и дворянство были в большой дружбе. Всего в 1910 году в Лебяжской волости жило 22 дворянина, вместе с женами и детьми.(10)
1.4. Лебяжская школа: В начале было слово…
До середины Х1Х столетия в Лебяжском крае не было школ. Возможно были и ранее какие-нибудь приходские училища при церквях, но документальных данных об этом не сохранилось. В конце ХУШ века неграмотность была распространена даже среди приходского духовенства, не говоря уж о крестьянстве. В конце 1830-х годов царское правительство провело ряд мер, упорядочивших управление государственными крестьянами. В удельных приказах стали открываться школы и больницы. Царь издал Указ об открытии народных школ при церквях и монастырях. Духовенство с сочувствием откликнулось на призыв Государя и стало открывать приходские школы за свой счет. В 1941 году открылось "сельское удельное училище" и в с. Лебяжье. К сожалению неизвестно, где размещалась эта первая школа, и как шел процесс обучения. Известно лишь, что это было мужское училище. Скорее всего инициатором сооткрытия был священник Николаевской церкви о. Павел Романов, так как он стал первым законоучителем-преподавателем Закона Божьего. В 1843 году "за ревностное прохождение должности законоучителя" в Лебяжском сельском училище" ему была объявлена благодарность от епископа Вятского и Слободского, а в октябре 1852 года он "одобрен за отличие" по тому же училищу.(11) Возможно, обучением детей грамоте занимались также Лебяжские священники. Всего о. Павел посвятил делу народного образования 11 лет жизни, до своего отъезда из Лебяжья 4 декабря 1852 года.
Лебяжская школа, открывшаяся в 1841 году, на протяжении всей своей дореволюционной истории, никогда не закрывалась, просуществовав 76 лет, и, впоследствии преобразованная в советское учреждение, дожила до наших дней. При открытии земства она была передана из ведения церкви под его опеку. Об этих фактах свидетельствует короткая строчка из "Клировой Ведомости о Николаевской церкви" за 1910 год: "земские школы: Лебяжская, учреждена в 1841 году". (12)
В конце 1850-х годов маленькое село, расположенное в междуречье двух рек, посетил высокий гость - управляющий Вятской удельной конторой П.В.Алабин. Возможно, он остался удовлетворен работой приходского училища, но оно давало начальное образование лишь мужской части населения, женская же оставалась безграмотной, а именно в "необразованности и грубости матерей семейств" и заключалась причина мрачного быта крестьян. Выходом из такого положения было создание женских школ. И в декабре 1859 года в числе 19 школ, открывшихся на Вятских удельных землях, открылась 2-я школа в Лебяжье, для девочек. В первый год в ней обучалось 6 девочек. Интересно, что в с. Архангельском того же Лебяжского приказа открылись также две школы - и мужская, и женская. (13)
В обоих школах Лебяжские священники бесплатно преподавали Закон Божий, чтение, письмо, арифметику. Все расходы производились за счет остатков из сумм податей, собираемых с крестьян. Первоначально, женская школа, очевидно, размещалась в доме одного из священников, т.к. предполагалось в дальнейшем для нее построить особое здание, но этого не произошло - школа вскоре закрылась, возможно, из-за низкого числа учениц. В документе за 1875 год об этой школе сообщалось: "Лебяжская женская, открылась в 1860 году. Где помещалась и когда закрылась - сведений нет". (14) Известно имя учителя этой школы. С 9 ноября 1864 по 1868 год в должности учителя в ней проходил молодой Лебяжский дьячок Афиноген Иванович Устюгов, за что он был поощрен от местного начальства 10 рублями серебром, с выдачей грамоты об этом. параллельно с этим, Афиноген Иванович с 1860 по 1870гг состоял помощником наставника в Лебяжском сельском училище. (15) вся жизнь этого человека была связана с делом народного образования в Лебяжье, и его с полным правом можно назвать первым лебяжским учителем.
После отъезда о.Павла Романова законоучителем в Лебяжском удельном училище в этот предреформенный период был священник о.Федор Лопатин, а в 1862 - третьим по счету законоучителем стал новый священник, приехавший в Лебяжье, о.Филипп Юферев. В следующем году за усердные труды на этом поприще он был награжден от департамента уделов похвальным листом, в 1864 году поощрен 25 рублями серебром, а в 1865 году - 50 рублями серебром с выдачами грамот об этом. Это может говорить о том, что о.Филипп был прекрасным и талантливым учителем. В его собственном семействе было шестеро детей, которые получали начальное образование еще дома.(16)
После известных реформ 1860-х годов началась повсеместная передача приходских училищ в ведение земства, что объяснялось невежеством духовенства и отсталостью методов его обучения. На деле же причина этого крылась в отсутствии у земств средств на постройку зданий для новых школ. правда, система обучения в приходских училищах была действительно отсталой; основным предметом был Закон Божий с навыками церковного чтения и письма, а основными учебными пособиями - псалтирь, часослов и счеты. Кое-где передача бывших приходских училищ земству происходила даже по желанию самого духовенства, которое видело в этом единственное средство доставить им хоть какую-нибудь материальную поддержку, а за ним оставалось лишь законоучительство. Неизвестно, как проходила подобная "экспроприация" в Лебяжье, но школа, открытая в 1841 году, также стала считаться земской и навсегда вышла из-под опеки церкви.
В конце 1860-х годов земства стали противиться и законоучительству в школах, так как этот труд, как и труд учителя, нужно было оплачивать. Одни земцы совсем перестали оплачивать законоучительский труд священников, другие назначали за него поурочную плату, а третьи определяли вознаграждение лишь в форме редких наград и сократили до минимума изучение закона божьего. Возможно, по этой причине о.Филип, с большой душой относившийся к делу народного образования, глубоко обиженный, подал прошение о снятии с него должности законоучителя. не пожелали взять на себя труд и два других лебяжских священника. И так поступали многие.
Однако, в Лебяжской школе законоучительство не было отменено. Об этом может свидетельствовать тот факт, что в 1869 году на должность законоучителя в Лебяжье был направлен студент Вятской семинарии Иван Иванович Статропинский , 23 лет. (17) В 1871 году Священнейший Синод был вынужден дозволить замещение законоучительских вакансий светскими лицами, и, когда в 1872 году Статропинский уехал из Лебяжья, законоучителем в Лебяжскую школу был назначен учитель из с.Лаж того же уезда Николай Домрачев, окончивший Вятскую духовную семинарию. В 1873 году он был определен псаломщиком к Николаевской церкви, и проходил обе должности до 1875 года. Здесь же он сочетался браком со священнической дочерью Клавлией Юферевой. впоследствии он стал священником с.Лаж.
Подобно Николаю Домрачеву в качестве законоучителей начинали свой духовный путь такие будущие лебяжские священника, как Григорий Лопатин (1875-1878гг), Николай Кошурников (1878-1886, позднее - священник с.Кузнецово), Иоганн Загарский (1886-1895гг). с Иоганна Загарского зародилась в Лебяжской школе традиция преподавания слова божьего священником и просуществовала до 1918 года.
После того, как земство запретило законоучительский труд священника в земской школе, лебяжские батюшки не сидели сложа руки и решили открыть свою школу. Так в ноябре 1869 года в Лебяжье открылась церковно-приходская школа для начальников. Разместилась она поначалу в приспособленном здании, в котором вскоре из-за сильного угара заниматься стало невозможно. Однако, и это не остановило наших "энтузиастов", и занятия они стали проводить в своих квартирах, дабы не померк в душах детей свет Веры Христовой. Руководителем "домашней лебяжской школы" стал настоятель Николаевской церкви о.Андрей Загарский (отец Иоанна Загарского). Вот что сообщал в 1875 году об этой школе чиновник В.Андреев в "деле по церковно-приходским школам Уржумского уезда":
- Лебяжская церковно-приходская. Состояние училища лучше всего характеризуют сами учредители в отношении своем от 21 декабря 1875 года № 156 на имя Уржумского училищного совета:
- Наша церковно-приходская школа существует с ноября 1869 года, хотя и предназначалось помещение для церковных нужд, наша школа по причине сильного угара не сможет существовать в одной, а занимаются обучением мальчиков диакон Аристон Овчинников и дьячки А.Дьячков и А.Устюгов. Обучают в своих квартирах чтению, пению и закону Божьему. И как ученики, так и учредители нисколько нисколько не подчиняются известным правилам училищ: ученики являются в школу для обучения совершенно по своему произволу как в продолжение учебного года, так и с наступлением нового. По окончании же года некоторые поступают в земское училище, а некоторые совсем оставляют школу.
В настоящее время состоит в школе до 12 учеников. Школа содержится и учебные пособия доставляются от церковно-приходского настоятельства. Несмотря на это, ко времени прихода благочинного для ревизии церкви, до нынешнего времени учащиеся брались у крестьянского починка Гурьянова и предоставлялись благочинному в церковной палатке. Из виду отчетов инспекции и училищного совета Лебяжское церковно-приходское училище исключено".(18)
Как мы видим, один из учителей этого училища был опять же Афиноген Устюгов; он "безмедно" занимался в ней учительством с 1870 по 1879 годы. После него короткое время до закрытия школы в 1880 г в ней преподавала дочь настоятеля церкви Феофания Загарская, а после 1880 года уроки закона Божьего она стала вести на дому и , видимо, вела их до своего отъезда из села в 1890 году. В последний раз церковно-приходская школа возродилась в Лебяжье в 1901 году и просуществовала долгих 18 лет. Последним законоучителем в Лебяжской земской школе был священник о.Николай Шишкин.
В то время земская школа размещалась в деревянном здании, оценивающемся в 2 тысячи рублей. При ней имелось общежитие для учеников и дровяник. В 1900 году в своей докладной записке член училищного совета П.Л. Медведев сообщал о школьном здании в Лебяжье "Особенно хороши здания училищ в Лебяжье… При училище имеется обширная библиотека… Указавши на серию плохих школ, я не могу также не отметить наряду с ними и школы, заслуживающих по своим прекрасным помещениям особого внимания, как то Атарское,. Красное село, Лебяжское… Все эти здания, за исключением Лебяжского, отстроены земством…" И все же в 1912 году Уржумским земством было ассигновано 17.652 руб. на постройку каменной школы в Лебяжье. В трех "комплектах", и такую же школу намечалось построить в 1917 году в соседней д. Михеевщина. Уже к 1 декабря 1912 года в земскую управу легло заявление от подрядчика Т.Е.Попова о желании строить здание школы, но поскольку он запросил непомерно высокую цену (21 т. рублей) управа ему отказала. Строительство школы все же началось, но шло оно так медленно, что к 1917 году она так и не была достроена, а в "смутное время" школьные стены разобрали сами лебяжане на кирпич.
На 1 января 1899 года в 3 отделениях 1 классной земской школы состояло 98 учеников - 71 мальчик и 26 девочек, в возрасте от 7 до 14 лет (больше - от 8 до 11 лет). Из всех учеников только 1 мальчик был старообрядческого вероисповедания, 4 - детей духовенства, а остальные - крестьянские, и все русские. 46 учеников жило на наемных квартирах, 4 - у родственников, 14 - в общежитии при училище и еще 22 уходило после занятий домой. В тот год в селе проживало 174 жителя, из них грамотных было 48 человек, а в школу ходило лишь… 18 человек, остальные же 80 учеников были из других селений. Интересно, что в 1913 году при школе состояло также 98 учеников. Перед революцией в Лебяжской земской школе кроме преподавателя Закона Божьего работало 3 учительницы: Кошурникова Александра Васильевна, Брызгалова Мария Михайловна и Сырнева Александра Васильевна. Старейшей из них была А.В.Кошурникова, сестра законоучителя этой же школы, начавшая свою деятельность 11 сентября 1884 года. Она скончалась в возрасте 76 лет в марте 1942 года в с. Кузнецово Лебяжского района. (19) Так начиналась история образования в Лебяжье.
1.5. Земские медики.
Первая ласточка в нашем крае - приемный покой в с. Лебяжье - появилась в 1860 году под руководством фельдшера. (20) До этого жители Лебяжского края были вынуждены ездить за лечением в единственную больницу во всем Вятском удельном имении - в слободу Кукарку, в которой лечились удельные крестьяне со всех приказов. Впрочем, большинство из них, не доверяя докторам, предпочитало не ездить в такую даль и обращалось за помощью к знахарям. В Лебяжском крае один из последних знахарей по прозвищу Капуста жил в д. Комариха еще в 40-е годы. (21) Хотя Лебяжский приемный покой был рассчитан на 6 кроватей, в 1862 г. в нем лечилось 138, а в 1863 году - 110 человек. И это еще сравнительно немного, поскольку население зачастую отказывалось лечиться в учреждениях, которые (даже в городах) не отвечали элементарным санитарно-гигиеническим требованиям и были платны. (22) После ликвидации Лебяжского приказа такая же очередь постигла и его больничку. Она закрылась в 1878 году.
Вновь медицинское дело в наших краях возродилось спустя 6 лет, когда 1 декабря 1884 года открылась земская больница в с. Лаж на 10 коек. Поначалу ее персонал состоял из 1 фельдшера, 1 фельдшерицы-акушерки и 4 человек прислуги. К этому времени в Уржумском уезде действовали уже 3 больницы (в Уржуме, Шурме и Сернуре) с тремя врачами. Уржумский участок, к которому поначалу относились жители Лебяжских волостей обслуживал врач С.А.Драверт (1847 - 1881 год). (23) С 1881 года плата за лечение была отменена земством.
На заре ХХ столетия, в 1899 году Лажская больница была рассчитана уже на 25 коек, но число их составляло 30 и две запасные, из которых среднее число занятых составляло 23, а наибольшее число занятых коек доходило до 41.
В 1899 году в земской больнице Лажского участка № 19145 лечилось 636 человек, из них повторно 5, на домах 291, амбулаторно 9154, повторно -3561, всего 10081. В 1904 году в больнице лечилось 706 человек, на домах -7159, амбулаторно принято -9145. Всего с повторами число посещений достигло 16704 человек. Большинство женщин по-прежнему пользовались услугами повитух. Об этом может свидетельствовать тот факт, что во всем участке за целый 1904 год родовспомогательная помощь была оказана только…35 раз, родилось 25 мальчиков и 10 девочек, из них: срочные роды -17, преждевременные -1, нормальные - 13, патологические - 5, и 6 выкидыши. В 1913 году больницу посетило раз в год 840 человек, на домах лечилось 434, посещений в амбулатории (всего) было 25911, а всего число больных в сем году составило 15299 человек.
В списках болезней, с которыми боролась земская медицина на рубеже веков, на страницах церковных метрических книг можно найти такие обозначения: слаборождение, скарлатина, понос (дизентерия), коклюш, чахотка (туберкулез), воспаление легких, корь, водянка, оспа, круп, молочница, разрыв сердца, головная боль, кровоизлияние, сифилис, рак. В борьбе с большинством из этих болезней тогдашняя медицина была попросту бессильна, но были и такие болезни, которые нельзя было вылечить в обычной земской больнице, но возможно в губернских больницах. Так в августе 1911 года священник Лажской церкви о. Александр Безсонов брал отпуск на месяц для лечения а Казани дочери, укушенной бешеной собакой (24), а у последнего Кузнецовского батюшки сын страдал параличом ног, и родители не пожалели средств чтобы купить ему дорогостоящую коляску.
Известно, что в 1908 году Уржумский уезд делился на 6 земских учебных участков с 6 больницами, 8 фельдшерскими пунктами. Амбулаторный прием велся 2 раза в день - с 9 часов утра до 2-3 часов дня и с 4 часов дня до окончания осмотра всех больных. Амбулатории размещались отдельно от больниц, с пациентов бралась плата за лекарства (по 5 копеек) и за аптечную посуду (по 3 коп.), но она не бралась "с заразных больных и бедных". В отсутствие врача прием вели фельдшера. Как уже упоминалось Лажская больница была прекрасно оборудована, хотя и устроенная по барачной системе - при ней имелись операционное, родильное, терапевтическое, заразное и сифилитическое отделения, аптека с подвалом. Операционных больных помещали в общие палаты. в приемной имелось до 6 венских стульев, 10 столов, 10 табуреток, 4 большие лампы. В 189 году Лажская земская больница ходатайствовала в Уржумское уездное собрание о своих нуждах и из этого перечня мы можем получить о ней исчерпывающие сведения.
1) При Лажской больнице нет квартир для фельдшеров - недостаток уже прежде указанный.
2) Требуется перестлать пол в хирургическом отделении. накаты под полом сгнили, полы качаются и оставить их в таком положении нельзя - грозят провалиться. Пол лучше бы было сделать бетоный, так как фундамент выведен низко, проветривания подпольного простора почти нет и полы портятся поэтому быстро.
3) Необходимо перестроить сортиры в хирургическом и терапевтическом отделении, вывести своды в них и углубить, чтобы можно было помещать бочку.
4) Выштукатурить потолок и стены хирургического отделения - 119 кв. саженей.
5) Окрасить полы во всех больничных корпусах - хирургическом, терапевтическом и заразном, в квартире врача и в новой амбулатории.
Полов 209 кв.саж., в амбулатории 40 кв.саж.
Дверей - 57
Окон - 106
Стен - 49 кв.саж.
6) Переложить 3 печи в хирургическом отделении, 2 печи в аптеке, 2 печи в банях, 5 труб на терапевтическом отделении
Поправить печи в заразном, терапевтическом, на больничной кухне и в квартире смотрителя.
7) переставить прачечную - некоторые бревна сгнили. Сколотить полы и потолки и проконопатить новую приемную.
8) Требуется провести тротуар между больничными зданиями на расстоянии 85 саж. (на 136 руб.)
9) Прибить железные листы к 10 печным топкам.
10) Приобрести 2 возовых телеги и сани под бочку.
11) Обить клеенкой 9 наружных дверей.
12) Поправить 2 водокачки и приобрести для них рукав.
13) Мебели для новой приемной - 6 венских стульев, 10 столов, 10 табуретов.
14) Медную ванну с подтопкой для заразного отделения.
15) 4 больших лампы для новой приемной.
16) Полторы дюжины маленьких медных тазиков для плевальниц.
17) два медных умывальника и 2 медных таза к ним..
18) Эмалированных кружек для больных - 18 штук.
19) Эмалированных мисок для больных - 12 штук.
20) Эмалированных тарелок - 6 штук.
21) Кроватей больничных для взрослых - 5 штук.
Из материалов сессий того же Уржумского земского собрания, проходивших в Уржуме ежегодно, можно узнать, например, что в 1905 году медсовет Лажской больницы ходатайствовал о постройке домика при ней для временного помещения в нем душевнобольных при отправке в Вятку, и о том, чтобы учредить при больнице должности 2 фельдшериц-акушерок и по 1 должности фельдшера для сопровождения больных в Вятку. по смете 1906 года земство ассигновало средства больнице на устройство деревянного чана для воды (на случай пожара) и 2 помойных ям, на переустройство санитарных комнат в 2-этажном корпусе, на устройство ворот и забора, на выстилку камня у прачечной, на ремонт бани, переустройство аптекарского подвала с устройством отдельного здания для хранения взрывчатых веществ, на устройство ледников, штукатурку стен и потолка в мертвецкой и т.п. А в 1918 году уездное собрание ассигновало 9457 рублей на ремонт 2-этажного корпуса и по 3 тысячи рублей на постройку 2 квартир для врача и фельдшеров.
В Лажской земской больнице трудился слаженный коллектив: 1 врач, 1 акушерка, 1 оспопрививательница, 1 аптекарский ученик, 1 смотритель, 4 сиделки и 2 сторожа. Был при больнице и должность санитарки, но из-за низкой оплаты труда она часто оставалась вакантной.
В 1912 году врач больницы при поддержке медицинского совета ходатайствовал в Уржумское земство о замене санитарок сестрами милосердия, труд которых оценивался в 300 руб. вместе с квартирными. Долгие годы при Лажской больнице работали такие замечательные врачи, как Иван Лукич Рябов и Георгий Алексеевич Скалепов. П.И.рбов, работавший в больнице до самого 1917 года, уже в 1904-м выступал с докладом о трахоме на сессии Уржумского земства среди учеников своего участка и предлагал устранить такие дурные гигиенические условия как то недостаток освещения и воздуха в 50 процентах классных комнат. Также он настаивал на введение в школах котлов для горячей пищи для улучшения продовольствия учащихся.
1.6. Первые библиотеки и библиотекари.
Издревле при православных храмах хранились собрания книг, ведь именно Церковь была главным светочем культуры и грамотности на селе. Иногда при храмах хранились и редкие книги, например, старопечатные (с.Петровское Уржумского района) или на марийском языке (с.Лебяжье). При церквях хранились не только богослужебные и актовые книги ("книги для церковного круга"), но и самая различная иная литература, обязательно религиозно-нравственного содержания. Так в 1912 году при Лебяжской церкви книг имелось 170 томов, а при Красноярской - 244 тома, при Ветошкинской - 86. (25) Их мог взять и почитать каждый, если, конечно, умел читать. К сожалению, в "культурную революцию" все эти бесценные произведения культуры были сожжены большевиками или пошли на обои, как это произошло в Лебяжье. Это были первые библиотеки.
Кроме церковных и земских библиотек в некоторых волостных центрах имелись книжные склады Вятского епархиального училищного совета для распространения книг среди народа. Заведовали ими, как правило, священники. Существовало отделение такого книжного склада и в Лебяжье. В отчете по книжному складу епархиального училищного советаза 1906 год сообщалось: "…одни из заведующих сими отделениями с присущей им энергиею продолжали дело проведения в народе доброй книжки. Таковы священник о.Константин Николаевич Шишкин, заведующий Лебяжским отделением…" (26)
В самых духовных семьях с малых лет детям прививалась любовь к чтению. Книги там очень любили и берегли. иногда при церковных домах хранились книги из храма, если держать их там не было возможности, и хранились они в заботе, в целости и сохранности. Л.Ф.Якимова вспоминает, что в священническом доме Люминарских в с.Атары "в одной мансарде были ворохом набросаны книги, первое издание Писарева, Чехова, классики…" А в списке уцелевшего от конфискации имущества духовной семьи Ушаковых из с.Красного упоминаются "сундук с книгами научного содержания" и "мешок с духовными книгами". (27)
27 ноября 1901 года открылась первая земская публичная библиотека в с.Лебяжье, чуть позднее - в селах Лаж, Байса и Кузнецово. Открыты они были на средства мецената Батуева, и потому получили название Батуевских. В Лебяжье первая библиотека разместилась в частной лавке торговца А.И.Суханова. Сам он жил рядом, в роскошном 2-этажном доме. Первой лебяжской библиотекаршей стала Серафима Степановна Загарская, вдова умершего в 1895 году лебяжского священника Иоана Загарского (бывшего законоучителя в Лебяжской школе) (28) Несмотря на учительство в школе и получение пенсии из эмеритальной кассы духовенства, Серафима Степановна, воспитывавшая 7 детей, после смерти мужа испытывала такую крайнюю нужду, что в 1900 году было подано от лебяжского земства в Уржумскую земскую управу ходатайство об оказании ей денежной помощи, как одной из беднейших и наиболее нуждающихся учителей. Выходом из этого тяжелого положения для Серафимы Степановны и стало открытие библиотеки в селе Лебяжье. за свой труд первая библиотекарша получала 180 рублей в год (29).
Примерно в 1915 году на этом посту ее сменила дочь Вера Ивановна (30), которая работала, очевидно, до начала "смутного времени". Дальнейшая судьба этой женщины неизвестна, а Серафима Степановна была похоронена в земле лебяжской. "Семья Загарских рассыпалась, никого в Лебяжье не осталось, только одинокая заброшенная могилка Серафимы Степановны, грустно, грустно нам всем…" - писала в сентябре 1922 года жительница с.Красного Ольга Ушакова сестре Зое в письме, летящем в Берлин (любезно прислано из Парижа) (31)
1.7. Из истории появления больницы и почты в Лебяжье.
Прискорбно, что в эпоху, наступившую после описываемых времен, началось необоснованное и повальное опошление всего того, в том числе и много прекрасного, что было до революции. Если вчитаться в заметку М.Сазанова о старом Лебяжье, то в ней только и звучит - царские холопы, пьяницы, жулики и казнокрады. Конечно, в 30-х годах в Лебяжье произошли разительные перемены, но и до 1918 года, благодаря неустанным заботам земства, которые упирались в скудное финансирование, жизнь была ничуть не хуже. Ему, приехавшему в село лишь в 30-х годах, было невдомек, что при одном из последних "пьяниц и казнокрадов" Олешкевиче в Лебяжье появилась почта с телеграфом и сберкассой, больница, работали библиотека и 8 школ по волости. Началось строительство 2 каменных школ, а, благодаря крупнейшему товарообороту, Лебяжье было крупнейшим торговым селом и речным портом на Вятке. Возможно, не будь революции, в следующем - другом десятилетии в селе и без советской власти неминуемо появилось бы электричество, мостовые, водопровод, как появилось это до революции в Уржуме.
В начале ХХ столетия в земском Лебяжье были насущными, в основном, две проблемы - отсутствие своего почтового отделения и больницы.
После закрытия в Лебяжье доземской больницы ввиду "стеснения денежных средств", с 1886 года здесь начал действовать фельдшерский пункт, который с 1898 года стал и акушерским. Небольшое здание фельдшерского пункта стояло на краю оврага, разделявшего село и д.Желтенки. В нем размещалась маленькая аптека, приемный покой и жилая комната фельдшера. История не донесла до нас имени первого лебяжского фельдшера. По воспоминаниям старожилов, это был человек необыкновенной душевной красоты, с добрым ласковым взглядом и тихим спокойными голосом. Он сам готовил порошки, микстуры, ставил банки и делал перевязки. Все его снадобья хранились в одном шкафу, некоторые в темных банках с черепом и костями на этикетке. Это немного пугало, но все же вселяло веру и уважение к такому непривычному понятию, как медицина (32)
В конце Х1Х - начале ХХ века по данным метрических книг на Лебяжском ФАПе работали супруги Устюговы: фельдшер Василий Андрианович и акушерка Анна Михайловна. Также в этот период работал фельдшер Климов, скоропостижно скончавшийся около 1904 года. Он был женат на дочери известного лебяжского дьячка Афиногена Устюгова - Александре (33). 1 января 1912 года должность фельдшера-акушера в Лебяжье осталась вакантной из-за отсутствия желающих занять это место, а запасной фельдшер А.Т.Карташев за принятием на военную службу должность эту оставил. Временно на этой вакантной должности служил студент-медик Н.П.Жилин, фельдшер-акушерка К.Р.Григорьева и фельдшерская ученица Загвоздкина. Кроме того, с 19 мая по 16 августа 1912 года контролером оспопрививания здесь служил студент-медик Е.Н.Ситников. В 1913 году лебяжским фельдшером было принято 6744 человека, а в 1904 - 127.79 человек. В маленький домик на краю села стекались больные со всей волости, и зрелище, верно, было живописное.
Уржумское земство понимало всю неободимость строительства больницы в Лебяжье, и в 1905 году ассигновало 2 тыс. руб. на постройку в селе холерного барака. в журналах Уржумского уездного собрания 39 сессии за этот год сообщалось: "…Что касается барака в с.Лебяжье, то его управа со своей стороны считала бы более целесообразным построить по типу долговременных построек, приспособить его по окончании холеры под приемный покой. Лебяжье давно уже в представлении простых людей является местом для открытия новой больницы. Медицинский совет 4 раза, если не более, высказывался о желательности открытия Лебяжской больницы… на первую очередь в числе этих больниц в числе этих больниц совет всегда ставил открытие больницы в селе Лебяжье, как в центре, удаленном от существующих больниц северной части уезда, что нужда в медицинской помощи там чувствуется особенно настойчиво. Это можно видеть даже по деятельности существующего фельдшерского пункта: в минувшем 1904 году там было 12779 посещений, из которых 4244 - повторные. Барак может быть построен по типу одного из больничных корпусов существующих больниц. Собрание уже признало нужду в перестройке помещений Лебяжского фельдшерского пункта, поручив управе составить смету на перестройку помещений".
В 1907 г были заложены под стационары два двухэтажных деревянных здания, а под ними разбита великолепная березовая аллея (в советское время там размещались терапевтическое, хирургическое и детское отделения). Но строительство их шло так медленно, что новая больница открылась лишь в 1914 году (34) и достраивалась еще в последующие годы. В состав фельдшерского пункта тогда входили квартира медперсонала, службы, баня, прачечная, кухня, 2 помойные ямы, изгородь.
После установления в крае советской власти уисполком к 1922 году из-за недостатка средств, медикаментов и медицинского персонала вынужденно закрыл Лебяжскую народную больницу, вновь оставив вместо нее фельдшерский пункт (35). Она вновь открылась лишь к началу 1930-х годов.
Примерно так же обстояло дело с возникновением в Лебяжье и почтового отделения. Еще в 1902 году лебяжский волостной сход, выясняя значение почтовой конторы в селе, указывал на то, что "работающее население лебяжской волости занимается отхожими промыслами в сибирских губерниях и почти круглый год живет в отходе, благодаря чему в волость в течение года высылается более 20 тыс.руб. Ближайшая же почтовая станция служит в Уржуме, отстоя от Лебяжья в 55 верстах, почему поездки туда для получений крайне обременительны, а получение через земскую почту запаздывает. По сообщению земского начальника 8 участка, присланная для Лебяжской и Рождественской волостей корреспонденция остается в почтовой конторе неполученной до 2 и более недель, меж тем, в особенности в весеннее время, когда крестьяне приступают к севу яровых хлебов, деньги бывают безотлагательно нужны на закупку семян, ибо крестьяне не все сохраняют свои семена даже в урожайные годы". также земский начальник говорил и об открытии вместе с почтой отдельной сберегательной кассы.
Земство приняло к сведению эти ходатайства лишь через несколько лет и возбудило в 1905 году ходатайство об открытии почтово-телеграфной конторы в с.Лебяжье, которая открылась лишь в 1910 году. Начальником его был назначен Петр Александрович Дряхлов, имевший чин губернского секретаря. до этого почта ходила в Лебяжье из села Петровского 4 раза в неделю, теперь же стала ходить только 2 раза в неделю. Так в Лебяжье появились почта, телеграф и сберкасса. согласно заметке Сазанова, перед революцией из крестьян газеты выписывали только двое. Духовенство и торговцы читали "Русское слово", "Биржевые ведомости", журнал "Ниву".
1.8. Крестьяне, торговцы, батюшки…
Ровно столетие назад огромная масса населения лебяжского края была преимущественно крестьянской, как впрочем и в наши дни, и на фоне этой огромной серой массы как-то особенно интересно выделяются редкие фигуры сельской интеллигенции - духовенство, учителя, врачи, чиновничество, которых по всему краю насчитывалось едва ли сотня человек. Очень хорошо и подробно о жизни и быте вятского крестьянства написано в очерке краеведа-любителя Е.А.Новгородцева "Средь Боровковских перелесков", поэтому я остановлюсь лишь на некоторых элементах быта крестьян тех лет.
Обстановка в деревенских избах даже в 30-е годы была очень бедной. В центре - большая печь, делившая избу на несколько половин, голый стол, накрытый иногда скатертью, еще один стол в углу под образами; большие лавки вдоль стен. Из мебели редко встретишь плетеные стулья и деревянные кровати, из освещения - лучины и керосинки. Пол в избах некрашеный, потолок скребли перед Пасхой. Во дворе колодец 40-метровой глубины, который закрывали на ночь, амбар для хранения семенного зерна и муки и "черная баня", которую старались ставить ближе к реке.
В крестьянской семье ели обычно 3 раза в день - утром в 6-8 часов, днем в 12-14 и вечером в 7-10. В промежутках между приемами пищи есть было не принято. перед едой мыли руки, вытирали их полотенцем, потом обязательно молились, и только тогда садились за стол. Хозяин семьи, сидевший на почетном месте, нарезал всем хлеб ломтями. Как правило, ели все из одной миски, но у каждого была своя ложка. Есть через чур быстро или долго, плохо вести себя за столом считалось неприличным. Что же ели в крестьянских семьях?
Поскольку главным занятием крестьян было земледелие, то и особое место в их питании занимало мучное. Хлеба из ржаной, овсяной и ячменной муки было несколько видов. Белого хлеба употребляли немного, так как он был доступен не каждой семье, и чаще его покупали лишь по праздникам. В голодные годы хлеб пекли из картошки, желудей, лебеды, липовых листьев, клеверной кашки и сосновой коры. Также из муки кроме хлеба пекли ватрушки ("шаньги"), рыбники, картофельные сочни, сушки, крендели, оладьи и блины. Последние ели с патокой и конопляным семенем, пироги приготавливались с мясом, яйцами, рыбой, картофелем. морковью, грибами, ягодами, горохом, капустой, иргой. "Кто побогаче, ели мед, пироги с калиной, грибами, свекольник с рябиной…"-рассказывал один очевидец. В голодные годы из хлеба, если он был, делали "тюрю": размачивали хлеб в похлебке или квасе. Также было распространено другое хлебное блюдо - толокно, которое очень любили в крестьянских семьях (запаренный и заваренный овес). Очень распространены были различные каши и "шти", начала входить в употребление картошка (готовили "картофницу"). Сладостей, кроме меда и патоки, практически совсем не знали. Сахар продавали в банках. Его кололи и ели вприкуску.
Пьянство в крестьянских семьях, по словам многих очевидцев, не приветствовалось. Многие варили домашнее пиво, гнали "кумышку", делали бражку и лишь изредка покупали водку. Очень хороший спирт гнали на Андреевском заводе из картошки.
Из огородных культур не было в употреблении укропа, петрушки, а огурцы выращивали только в д.Хохлы (около с.Ветошкино). Оттуда их возили мешками на продажу. Одним словом, как сказала одна очевидица, "кто что держал, тот тем и питался". (35)
Среди крестьян немало было "середняков" - умных и трудолюбивых людей, которые выбивались в люди с помощью своего упорного труда. Те, кому удавалось сколотить небольшой капиталец, обзаводились большим хозяйством с большим количеством построек, живостью, работниками. Некоторые открывали свое торговое дело. Однако, купцов, как токовых, в нашем крае не было, были лишь крупные торговцы. Впоследствии именно этих людей заклеймили "кулаками".
В Лебяжье жило до 7 торговых фамилий: Сазановы, Шишкины, Окуневы, Ступины и т.д., оставивших в наследство советскому Лебяжью добротные дома в каменном и деревянном исполнении. Были торговцы и помельче, например, на городище жил сметливый мужичок из д.Курановщина, торговавший различной снедью.(37) Фамилия ему была Лихачев. В Ветошкино самым известным и богатым торговцем был некто Сучков, имевший 2-этажный кирпичный дом. лабаз, молотилку, лавки. В Окунево - татарин Фаддей, имевший 2 лавки и вытеснивший из села двух других торговцев, один из которых - П.Е.Окунев - уехал в с.Байсу и стал там очень богатым человеком. В с.Мелянда торговец П.Г.Михеев был настолько богат, что построил здание церковно-приходской школы и здал его в аренду. там же Т.Р.Чупраков заведовал собственным смоляным заводиком. Примеру П.Г.Михеева последовал и синцовский "богач" Ф.С.Смоленцев , который также тряхнул кошельком и выстроил здание школы для детей.
Особенно много богатых торговцев жило в селах Лаж и Кузнецово. И здесь мы снова встречаем примеры их благодетельности и благородства. Так при постройке храма в Кузнецове местные торговцы принесли "в дар на алтарь" деньги, дорогие ковры, скатерти, платки и др., а деньги на колокол пожертвовал богатый человек из д.Шои. (38)
С опозданием лет на сто в заслуги этих людей следует внести и то, что благодаря им процветали и благоустраивались села, открывались и действовали школы и больницы.
Особую, своеобразную социальную группу сельского населения составляло духовенство. Самые большие причты были укомплектованы храмами сел Лаж, Лебяжье и Ветошкино - там было по 2-3 священника. Впоследствии из 60 священников, служивших в нашем крае в начале ХХ столетия, 8 были расстреляны или погибли в лагерях в невыносимых условиях от голода, болезней, издевательств и непосильного труда. Еще семеро, пройдя сталинские лагеря и тюрьмы, смогли выжить и вернуться на родину. 20 иереев, служивших в советские годы, смогли избежать репрессий, но претерпели такие унижения, как лишение избирательных прав, выселение из квартир, раскулачивание, невыносимое бремя налогов. все это несмотря на то, что многие из них были людьми замечательными, а порою и выдающимися, оставившими о себе на долгие годы благодарную память в людских душах. Именно из их среды вышли многие известные талантливые учителя, ученые, деятели культуры и искусства - достойнын дети своих отцов и земли лебяжской.
Источники и уточнения.
1. Здесь и далее использованы сведения из "журналов уездного Уржумского земского собрания" за 1900, 1902, 1904, 1905, 1912гг и "памятные книжки Вятской губернии" (Уржумская районная библиотека). все имена взяты из этих источников.
2. "Ведомость о приходе Николаевской церкви" ГАКО ф.237 оп.70 д.1530.
3. М.Щелчков "Село Вотское", газета "Вперед" №132 от 7 ноября 1935г
4. Церковная метрическая книга Лебяжского прихода, 1897
5. "Энциклопедия земли Вятской. Архитектура". т.5. с.78, Киров, 1996г
Источник: http://urzhum-uezd.ortox.ru/istorija_sel_i_dereven/view/id/1199117