Главная » Архивные материалы. » Войны Российской Империи, СССР и России. » 1914. Первая мировая война. » Книги, очерки, статьи, публикации о Первой мировой войне. » Воинские формирования Уральского казачьего войска в период Первой мировой войны 1914–1918 гг.

Воинские формирования Уральского казачьего войска в период Первой мировой войны 1914–1918 гг.

ВВЕДЕНИЕ
О прошлом российского казачества написано немало. Тем актуальнее взглянуть на его историю применительно к сегодняшним вызовам России.
Одним из аргументов казачьего ренессанса может служить обновлённая Военная доктрина Российской Федерации. Она чётко определяет военные опасности и военные угрозы для государства, вводит, в соответствии с новейшими изменениями в международной военно-политической обстановке, понятие системы неядерного сдерживания 1. Немаловажно, что комплекс мер, предусматриваемый этой системой, целесообразно применять в случае возникновения угроз масштаба локальной или региональной войны. И здесь, безусловно, может пригодиться многовековой исторический опыт казачества.

Способы так называемых «нерегулярных» боевых действий казачьих формирований как нельзя лучше вписываются в рамки современного военного конфликта с отсутствием линии фронта. Это – решение боевой задачи компактными подразделениями, скрытность намерений, умение пользоваться природными обстоятельствами, внезапность вступления в боевой контакт, различные тактические уловки, отменное владение оружием, навыки одиночного боя. В схватке казаки отличались отвагой, взаимовыручкой, жёсткой дисциплиной, поддерживаемой не только уставом, но и обычаями. Всё это следствие особенностей несения воинской повинности, своеобразной организации формирований и уникальности подготовки казачьей молодежи к воинской службе.

Бесспорно и то, что соизмерение прошлого опыта с современностью требует рационального подхода. С этой точки зрения полезно обратиться к Первой мировой войне. Эта война существенно отличалась от военных конфликтов предыдущих веков. Важно даже не то, что она носила глобальный международный характер, сколько её полное соответствие на тот момент достижениям научно-технического прогресса. На поле боя стала превалировать Военная доктрина Российской Федерации (утв. Президентом РФ 25.12.2014 № Пр-2976) // Российская газета. 2014. 30 декабря.

техногенная составляющая. Но одновременно с появлением новых форм борьбы, развитием тактических и оперативных систем резко возросла роль войсковой разведки, особенно разведывательных рейдов в тылу противника.

Именно тогда во многом благодаря казакам в отечественном военном искусстве стала зарождаться сопутствующая этим тенденциям современная диверсионная тактика. Но было бы ошибкой, останавливаться только на этой стороне боевой деятельности казачества. Как известно, в маневренный период войны «станичники» храбро участвовали в открытых конных атаках, а когда противоборствующие стороны «зарылись в землю», терпеливо несли тяжесть окопного сидения. И всё же последствия Первой мировой войны, в первую очередь спровоцированный ею общественно-политический кризис в России, поставили крест на казачестве как неотъемлемом конгломерате русской армии. В этой связи важно понять не только созидательные, но и разрушительные процессы в истории отечественного военного строительства.

Яркими представителями российского казачества на полях сражений мировой войны оказались уральские казаки. На примере Уральского войска можно достаточно полно рассмотреть вопрос участия казачьих формирований в последней войне Российской империи.

Степень разработанности проблемы. Несмотря на пристальное внимание историков к теме Первой мировой войны, специальных работ по участию в ней Уральского казачьего войска крайне мало. Причин тому несколько. Пожалуй, самая весомая из них связана даже не с исторической наукой, а с опытом легимитизации Советской власти, когда требовалось опорочить царизм и его институты. В немилость впали и казаки, получившие эпитеты «душителей свободы», «опричников» и «нагаечников». Оно и понятно – в момент становления новых порядков, в ходе Гражданской войны 1918 – 1922 гг., казаки долгое время сопротивлялись политике большевистского государства.

Первая мировая Великая война 1914 – 1918 гг. переросла в Гражданскую и саму причастность к ней в каком-то либо виде рассматривали, как службу царскому режиму. Исследования и публикации первых лет советской власти посвящались, в основном, развенчиванию неспособности военного командования в войне к принятию правильных решений, так как основная масса бывших военачальников влилась в ряды белого движения, а потому по своей сути они не могли быть положительными героями.

Еще одна причина слабой разработанности темы – проблема источников. Архив Уральского казачьего войска утерян, мемуары и воспоминания писались в основном офицерами, и фронтовой быт рассматривался соответственно на их уровне, а солдат оставался серой массой войны.

Из всех казачьих общин именно уральцы оказались, пожалуй, самыми непримиримыми оппонентами большевизма. В итоге численность казачьего населения Уральской области резко сократилась. Это подтверждается статистикой2 и свидетельскими показаниями, зафиксировавшими людскую трагедию3. Десятки тысяч уральцев, включая женщин и детей, погибли, многие эмигрировали. Если Уральское войско и упоминалось в исторических трудах, то только как противник Красной армии 4. Показательно, что когда другие казачьи войска были в середине 1930-х гг. частично реабилитированы и в РККА появились казачьи части, уральцам путь туда оказался заказан 5.

В 1913 г. в Уральской обл. проживало русского населения около 325 тыс. человек,

из них казаков – 161 500 человек. В 1920 г. всего русского населения – около 133 тыс., в 1925 г. – менее 120 тыс. (подсчитано: Данилевский К.В., Рудницкий Е.В. УралоКаспийский край: Краеведческий справочник. Уральск, 1927. С. 36).

Значительная часть казачьего населения Уральской области погибла при оставлении родных мест под напором Красной армии зимой 1920 г. Причиной массовой гибели стали не столько боевые действия, сколько суровая зима и, ещё в большей степени, эпидемии тифа и «испанки». См., например: Симонов А.А., Картагузов С.В. Дневник начдива 5-й Буренинской полковника Емуранова. // Военно-исторические исследования в Поволжье: Сб. науч. трудов. Саратов, 2006. Вып. 7. С. 350–359; Картагузов С.В. Заключительный акт трагедии Уральского казачества: точка зрения полковника Т.И. Сладкова // Падение империи, революция и гражданская война в России. М., 2010. С.495-505; его же. Заключительный акт уральской трагедии: из неизданных воспоминаний полковника Т.И. Сладкова // Станица. 2009. № 1 (52). С.35-37.

См., например: Кутяков И.С. С Чапаевым по Уральским степям. М.-Л., 1928; его же. Разгром Уральской белой казачьей армии. М., 1931.

Речь идет о постановлении ЦИК СССР от 20 апреля 1936 г. «О снятии с казачества ограничений по службе в РККА» и приказе НКО СССР № 67 от 23 апреля 1936 г., о сформировании территориальных и кадровых казачьих дивизий. В приказе говорилось, что комплектование производить только «со всего населения Дона, Терека, Кубани и Другая немаловажная причина слабой изученности темы – это относительная непопулярность Первой мировой войны, которая оказалась «в густой тени революции и Гражданской войны, собственно, ею и порожденных, но которые в силу господствовавшей тогда идеологии были в большом «фаворе» у историков» 6. Тем не менее, для совершенствования в советской стране военного дела изучать боевое наследие 1914–1918 гг. всё же требовалось. Поэтому сразу по окончании мировой войны и в последующие десятилетия вплоть до начала следующей мировой войны регулярно появлялись специальные военно-исторические и теоретические труды. Боевая деятельность уральских казаков в них тоже отражалась, хотя и крайне фрагментарно.

Отмеченные работы составили первый этап развития историографии воинских формирований Уральского казачества в годы Первой мировой войны. Ценность таких трудов, в первую очередь, в хронологическом и фактологическом изложении хода боевых действий с точным указанием частей, соединений и объединений русской армии и её противников. Среди фундаментальных исследований такого рода в первую очередь следует выделить «Стратегический очерк войны 1914-1918 гг.», подготовленный бывшими офицерами-генштабистами из комиссии по исследованию и использованию опыта мировой и Гражданской войн и вышедший под эгидой Высшего военного редакционного совета7. Один из участников комиссии А.М. Зайончковский позже, взяв «очерк» за основу, подготовил ряд капиСтавропольщины». Тем самым частично восстанавливались «старинные», ведшие свою историю с XVI – XVII вв. казачьи войска, тогда как такое же «старинное» Уральское войско было проигнорировано. См.: Правда. 1936. 21 апреля; Красная звезда. 1936. 24 апреля.

Шевырин В.М. Россия в Первой мировой войне (новейшая отечественная историография) // Россия в Первой мировой войне: новые направления исследований: Сб. обзоров и реф. М., 2013. С. 36.

Стратегический очерк войны 1914-1918 гг. Ч. 1. Период от объявления войны до сентября 1914 г. / сост. Я.К. Цихович. М., 1922; Ч. 2. Период с 1 (14) сентября по 15 (28) ноября 1914 г. / сост. Г. Корольков. М., 1923; Ч. 3. Период с 12 (25) ноября 1914 г. по 15 (28) марта 1915 г. / сост. А. Незнамов. М., 1922; Ч. 4. Период март-сентябрь 1915 г. / сост.

А. Незнамов. М., 1922; Ч. 5. Период с октября 1915 г. по сентябрь 1916 г. / сост.

В.Н. Клембовский. М., 1920; Ч. 6. Период от прорыва Юго-Западного фронта в мае 1916 г.

до конца года / сост. А.М. Зайончковский. М., 1923; Ч. 7. Кампания 1917 г. / сост.

А.М. Зайончковский. М., 1923.

тальных обобщающих трудов8. Для более широкого круга читателей написана работа А.А. Керсновского 9.

В те же годы об участии вооружённых сил России в войне писалось и в трудах более узкой направленности, посвящённых отдельным операциям и сражениям, где также прослеживается уральский след. Причём это были исследования, изданные не только в России - СССР, но и за рубежом, в основном эмигрантами. Вообще не следует разделять историографию проблемы на советскую и эмигрантскую. Дело в том, что идеологические мотивы в указанной литературе зачастую отсутствуют, авторы рассматривают исключительно военные вопросы.

Косвенно можно проследить участие уральских формирований в первых сражениях войны в работах А. Сливинского, Г.С. Иссерсона, Г.К. Королькова, В. Рогвольда, А.С. Белого, И.И. Вацетиса, В.Н. Доманевского, Н. Евсеева, Т. Махальского, Д. Рыбина, Ф.П. Рафаловича, Ф.А. Храмова10. «Великое» отступление русской армии в 1915 г., а соответственно и участие уральских казаков в боевых действиях этого периода, зафиксированы в трудах А. Гришинского, Г.К. Королькова,

Зайончковский А.М. Мировая война 1914-1918 гг. Общий стратегический очерк.

М., 1924; его же. Подготовка России к Первой мировой войне. М., 1926; его же. Мировая война 1914—1918 гг. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1931; его же. Мировая война 1914гг.: В 3 тт. М., 1938-1939. См., также, современное издание: Зайончковский А.М. Первая мировая война. СПб., 2000.

Керсновский А.А. История русской армии. В 4 тт. Белград, 1933-1938.

Сливинский А. Конный бой 10-й кавалерийской дивизии генерала графа Келлера

8/21 августа 1914 года у д. Ярославице. Белград, 1921; Корольков Г.К. ВаршавскоИвангородская операция. М., 1923; его же. Лодзинская операция 2 ноября - 19 декабря 1914 г. М., 1934; Иссерсон Г.С. Канны мировой войны. (Гибель армии Самсонова). М., 1926;

Рогвольд В. Конница 1-й армии в Восточной Пруссии. Л.; М., 1926; Вацетис И.И. Операции на восточной границе Германии в 1914 г. Ч. 1. Восточно-Прусская операция. М.; Л., 1929; Доманевский В.Н. Мировая война. Кампания 1914 года. Париж, 1929; Белой А.С. Галицийская битва. М., 1929; Евсеев Н. Боевые действия русской кавалерии в Восточной Пруссии в 1914 г. // Военно-исторический бюллетень. 1935. № 1. С. 22-30; его же. Августовское сражение 2-й русской армии в Восточной Пруссии (Танненберг) в 1914 г. М., 1936;

Махальский Т. Действия кавалерии к северу от Полесья в 1915 г. // Военно-исторический бюллетень. 1935. № 1. С. 70-80; Рыбин Д. Лодзинская операция на русском фронте мировой войны в 1914 г. М., 1938; Рафалович Ф.П. Встречный бой 10-го армейского корпуса на р. Золотой Липе 26-29 августа 1914 г. М., 1938; Храмов Ф.А. Восточно-Прусская операция 1914 г. М., 1940.

Н. Евсеева, Г.А. Гоштовта11. Наконец, упоминания об участии уральцев в операциях 1916 г. отслеживаются в работах М. Рождественского, Л.В. Ветошникова, Ю. Вебера12. Отдельные вопросы о роли в войне казачьей конницы можно найти у Н.Н. Головина и Б.М. Шапошникова13. Как образец подобного рода литературы, в смысле содержащейся в ней информации об уральцах, упомянем военного историка А.Н. Суворова, который при описании тактики действий Туркестанской казачьей бригады заострил внимание на способах добывания разведывательных сведений о противнике казаками 2-го Уральского полка14.

Любопытно, что и в трудах по Гражданской войне иногда появлялись сведения об уральцах, вернее их боевой организации. Так, И.С. Кутяков, рассматривая театр военных действий в Саратовском Заволжье в 1918 г., доступно описал устройство Уральского казачьего войска 15, В.П. АнтоновСаратовский упомянул атаку уральских казаков, имевшую место там же и примерно в то же время16. Применительно к периоду Первой мировой войны таких описаний боевой деятельности уральских казаков, к сожалению, обнаружить не удалось.

И всё же, перечисленные исследования 1920-х – 1940-х гг. при всей своей историографической ценности (содержали обширный общий фактический материал, фиксировали впечатления и точку зрения непосредственных участников событий и т.д.) не могли даже в малой степени отразить различ

Гришинский А. Наступательный маневр 25-го корпуса в мае 1915 г. под г. Опатоstrong>

вым // Военно-исторический сборник. Вып. 2. М., 1919; Корольков Г.К. Сраженье под Шавли. М.; Л., 1926; Евсеев Н. Свенцянский прорыв 1915. М., 1936; Гоштовт Г.А. Кирасиры Его Величества в Великую войну. Париж, 1938.

Рождественский М. Луцкий прорыв. М., 1938; Ветошников Л.В. Брусиловский прорыв: Оперативно-стратегический очерк. М., 1940; Вебер Ю. Брусиловский прорыв. М., 1941.

Головин Н.Н. Современная конница. Белград, 1923; Шапошников Б.М. Конница (Кавалерийские очерки). М., 1923.

Суворов А.Н. Тактика в примерах. Разведка Туркестанской казачьей бригады. М., 1926.

Кутяков И.С. С Чапаевым по Уральским степям. М.; Л., 1928.

Саратовский Совет рабочих депутатов (1917-1918): Сб. документов / Под ред.

В.П. Антонова-Саратовского. М.; Л., 1930. С. 499.

ные и многоплановые аспекты участия уральцев в Первой мировой войне.

Сведения о них носили несистемный, косвенный характер и не позволяли сделать обобщающий анализ всего спектра проблем создания и боевого применения уральских казачьих формирований.

Процесс накопления фактических знаний по заявленной теме оставался на низком уровне и в продолжение последующих десятилетий советского периода, составивших второй этап развития историографии исследуемой проблемы. В тоже время источниковая база исследований заметно расширилась. Появлялись в основном работы общего плана 17, где следы уральцев попрежнему нужно было выискивать, сопоставляя части войска с соединениями и фронтами, куда они входили. Упомянул уральцев в своей диссертации и А.А. Герман, рассмотревший ситуацию в гарнизонах Нижнего Поволжья в революционном 1917 году18.

Специальных трудов по проблеме участия формирований Уральского казачьего войска в Первой мировой войне так и не появилось.

Ситуация изменилась уже в постсоветское время с началом научной разработки проблем, ранее находившихся на периферии исторической науки.

Начался третий – современный – этап историографии участия уральского казачества в Первой мировой войне.

Понятен быстро возросший интерес к казачеству, как выразителю и хранителю ратной славы России, главной силе антибольшевистского движения. Это вызвало в 1990-х гг. заметный перекос в подходах к исследованию казачьей тематики в сторону революционных событий. Во многих работах этого периода Первая мировая война упоминалась лишь в связи с ними, как предтеча Гражданской войны. Однако и в этом ракурсе об уральцах по

См., например: Строков А.А. История военного искусства. Капиталистическое

общество периода империализма (до конца первой мировой войны 1914—1918 гг.). М., 1967; его же. Вооружённые силы и военное искусство в первой мировой войне. М., 1974;

История Первой мировой войны 1914—1918: В 2 тт. / Под ред. И. И. Ростунова. М., 1975;

Ростунов И.И. Русский фронт Первой мировой войны. М., 1976 и др.

Герман А.А. Военно-боевая работа большевиков Нижнего Поволжья в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции: дис....

канд. ист. наук. Саратов, 1985.

прежнему писалось мало. Впрочем, нельзя не упомянуть работу Н.И. Фокина, сумевшего доступно объяснить ситуацию в Уральском войске в 1917 – начале 1918 гг. и, пожалуй, впервые затронуть процесс стихийной демобилизации уральских формирований 19.

Другие работы этого периода, прямо или косвенно затрагивавшие проблему участия частей Уральского казачьего войска в Первой мировой войне, носили популярный и вторичный, по отношению к ранее изданным трудам, характер, ссылаясь на них. Как исключение в общей направленности изучения военной истории казачества в период следует назвать работы ещё двух авторов. Это в первую очередь монография Г.Л. Воскобойникова20, с попыткой анализа участия казачьих частей и соединений в боевых действиях мировой войны, и работа В.П. Трута с отдельными сведениями о численности мобилизованных казаков, количестве казачьих частей и подразделений в Действующей армии и их боевых потерях 21. К сожалению, сведений об уральцах там почти нет.

Примером оригинальности и строгости научного подхода могут служить работы А.В. Ганина22 и В.Г. Семёнова23 по Оренбургскому казачьему войску – соседней уральцам общине. Авторы затронули практически все аспекты устройства, службы и военной деятельности этого войска в начале ХХ в., и, что важно, сделали возможным сравнить его сходства и отличия с устройством Уральского войска. Добавим, что и в совместном биографическом справочнике этих же историков наряду с оренбуржцами нашлось место Фокин Н.И. Финал трагедии. Уральские казаки в XX веке. М., 1996.

Воскобойников Г.Л. Казачество в Первой мировой войне 1914-1918 гг. М., 1994.

Трут В.П. Казачество России в период Первой мировой войны. Ростов-на-Дону, 1998.

Ганин А.В. Накануне катастрофы. М., 2008; его же. Атаман А.И. Дутов. М., 2006.

Семенов В.Г. Оренбургское казачье войско в годы Первой мировой войны 1914гг. Оренбург, 2010.

и некоторым уральцам24. Кроме того, А.В. Ганин проследил участие уральских особых сотен в событиях туркестанского восстания 1916-1917 гг.25 Если обратиться к другим исследованиям по уральской казачьей тематике, то значительная их часть носит социально-бытовой и этнокультурный характер26. Среди них следует выделить работу В.С. Пешкова, показавшего проблемы войскового самоуправления в период смуты 1917 г.27 К вопросу участия уральцев в Русско-японской войне 1904-1905 гг. обратился Д.Ю. Дубровин28. Причём автор не миновал параллелей с событиями Первой мировой войны, поскольку многие упоминаемые им казаки успели повоевать в обоих конфликтах.

Следует отметить ещё две книги, казалось бы своими названиями, претендующими на всеобъемлемость. Первая – «История Уральского казачьего войска» А.И. Изюмова и В.Г. Абросимова, – оказалась исключительно обзорно-иллюстративной и неравномерной по охвату событий. Так, Первой мировой войне в ней отводится всего одна страница29. Другое сочинение двухтомник «Походы и службы Яицких-Уральских казаков», написанный уральским краеведом А.З. Курлаповым, носит научно-популярный характер и освещает в основном события XVIII-XIX вв. 30 Ганин А.В., Семенов В.Г. Офицерский корпус Оренбургского казачьего войска.

1891-1945: Биографический справочник. М., 2007.

Ганин А.В. Накануне катастрофы. С. 487-539; его же. Последняя полуденная экспедиция Императорской России: Русская армия на подавлении туркестанского мятежа 1916-1917 гг. // Русский сборник. Исследования по истории России. Т. 5. М., 2008. С. 152См., например: Мерзликина О.Г. Вдоль Урала берегов… Этносоциальная история яицкого (уральского) казачества. Самара, 2007; Коротин Е.И. Социально-экономическая и духовная жизнь Уральской казачьей общины в XIX– XX веках. СПб., 2011; его же. Музыкально-песенный фольклор Уральских (Яицких) казаков. СПб., 2012; Кутищев В.В. Прими в руце Твои дух мой. Уральск, 2014.

Пешков В.С. Реформа войскового самоуправления в Уральском казачьем войске в 1917 году // Вестник Оренбургского государственного университета. 2014. № 11 (172).

Ноябрь. С. 224-232.

Дубровин Д.Ю. Уральское казачество в Русско-японской войне 1904-1905 гг.

Уральск. 2012.

Изюмов А.И., Абросимов В.Г. История Уральского казачьего войска. Илек, 2007.

Курлапов А.З. Походы и служба яицких-уральских казаков. В 2 тт. Уральск, 2013.

Даже в юбилейном потоке литературы к 100-летию Первой мировой войны вопросы участия в ней уральских казачьих формирований снова не нашли достойного отражения. Тем не менее, следует отметить некоторые работы обзорного характера по театрам военных действий, видам и родам войск, персоналиям, проблеме человека на войне.

Вопросу Варшавско-Ивангородской операции в Галицийской битве посвящена монография С.Г. Нелиповича 31. Боевое применение русской кавалерии осветил М.В. Оськин 32. В исследовании А.Б. Асташова 33 присутствует ярко выраженный антропологический подход, с концентрацией внимания не просто на описании боевых действий, но и на анализе эмоциональнопсихологического состояния воинов в рамках фронтовой повседневности.

Как следствие, ставится и рассматривается проблема индивидуального опыта участников и современников войны. В этой связи видится перспективным обращение к биографиям военнослужащих. В частности, в биографическом справочнике историков И.В. Купцова, А.М. Буякова, В.Л. Юшко можно найти сведения об уральских казачьих офицерах и генералах – участниках мировой войны34.

Безусловно послужит дальнейшей разработке проблем 1914-1918 гг.

выход в свет фундаментальной энциклопедии по истории России периода Первой мировой войны 35. Это научно-справочное издание содержит огромный пласт обобщающих и специализированных трудов, в том числе и об Уральском казачьем войске 36.

– – –
Оськин М.В. Крах конного блицкрига. Кавалерия в Первой мировой войне. М., 2009.

Асташов А.Б. Русский фронт в 1914 – начале 1917 года: военный опыт и современность. М., 2014.

Купцов И.В., Буяков А.М., Юшко В.Л. Белый генералитет на Востоке России в годы Гражданской войны. Биографический справочник. М., 2011.

Россия в Первой мировой войне. 1914-1918: Энциклопедия: В 3 тт. / отв. редактор А.К. Сорокин. М., 2014.

Новиков П.А. Уральское казачье войско // Россия в Первой мировой войне.

1914—1918: Энциклопедия. Т. 3. С. 457 – 462.

Наконец, определённый историографический массив темы исследования составляют работы автора диссертации. Практически все они вписываются в заявленную проблематику и хронологические рамки диссертационной работы. Помимо вопросов непосредственного участия уральских казачьих формирований в боевых действиях, были рассмотрены проблемы мобилизации уральских казаков, формирования частей и соединений, подготовки кадров, повседневной фронтовой жизни и человеческих судеб 37. В количественном ракурсе это две монографии, один справочник и 12 статей.

Зарубежной историографии воинских формирований Уральского казачьего войска в период Первой мировой войны 1914-1918 гг., не считая уже отмеченных работ российских эмигрантов, обнаружить не удалось.

В целом следует признать, что историография заявленной темы носит достаточно размытый характер и слабо отслеживается по общим работам, посвящённым Первой мировой войне. Лишь частично она восполняется рядом специальных исследований, в основном принадлежащих диссертанту.

Требуют дальнейшей разработки вопросы численности личного состава в казачьих формированиях, степени их участия в военных действиях, передислокации частей и соединений, в зависимости от поставленных боевых задач,

Стрелянов (Калабухов П.Н.), Киреев Ф.С., Картагузов С.В. Кубанские терские и

уральские казаки в наступлении Юго-Западного фронта 1916 года. М., 2007; Картагузов С.В. 1-й Уральский казачий полк на фронтах Первой мировой войны // Военноисторические исследования в Поволжье. Вып. 6. Саратов, 2005. С.53-61; его же. «Сформировать на время военных действий… Уральскую казачью батарею». Участие Уральской казачьей артиллерии в Первой мировой войне // Военно-исторический журнал. 2008.

№ 11. С.45-51; его же. Уральская казачья артиллерия в годы Первой мировой войны // Новый век: история глазами молодых. Сборник научных трудов. Саратов, 2003. Вып. 2.

324-346; его же. Мобилизация Уральского казачьего войска в 1914 году и отправка полков на фронт // Доклады Академии военных наук (Поволжское отделение). №5 (23). Саратов, 2006. С.42-56; его же. 9-я артиллерийская бригада. М., 2010; его же. Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914-1918. Биографический справочник. М., 2012; его же. «Дарю на память дорогой моей семье …» // Казачьи ведомости. Уральск, 2007. № 2. URL://http://gorynych.gixx.ru/Gorynych/out/Kartagusov-3polk.htm.; его же.

«Быстрой чайкой полечу на Урал …» // Уральские войсковые ведомости. М., 2012. № 1.

С.3-6; его же. Боевая служба Уральских казаков в открытках начала ХХ века // ЖУК.

СПб., 2007. №1(12). С.20-24; его же. Офицерский корпус Уральского казачьего войска в годы Первой мировой войны (1914-1918 гг.) // Известия Саратовского университета. Т.11.

Саратов, 2011. С.35-44; его же. Дважды пропавший без вести // Родина. М., 2016. № 1.

С.104-105.

подготовки кадров для фронта и применения специальной казачьей тактики в условиях «индустриальной» техногенной войны. Кроме того, видится достаточно актуальной проблема человека на войне.

Целью исследования является обобщение исторического опыта Уральского казачьего войска в деле подготовки военных кадров, создания и обучения воинских формирований и использования их в Первой мировой войне.

Учитывая сложность проблемы и её слабую разработку, круг исследования был ограничен следующими задачами:

- выяснить основные направления деятельности уральской казачьей общины в вопросах подготовки к военной службе и поддержании в войске необходимого состояния боевой готовности;

- исследовать традиционные формы организации подразделений, частей и соединений в Уральском казачьем войске, и определиться с их трансформациями в 1914-1918 гг. при переходе от мира к войне и наоборот;

- установить степень участия уральских казачьих формирований в Первой мировой войне;

- выявить тенденции в изменении боевых задач и тактики боевых действий уральских казаков в продолжении Первой мировой войны;

- показать фронтовую повседневность Уральских казачьих частей, рассмотреть их морально-психологическое состояние в течение всей войны;

- представить социально-политическую ситуацию на территории Уральского казачьего войска в начале 1918 г. и показать втягивание уральских казаков в Гражданскую войну.

Объект исследования – воинские формирования Уральского казачьего войска в период Первой мировой войны.

Предмет исследования – служебно-боевая и иная войсковая деятельность воинских формирований Уральского казачьего войска в ходе подготовки и ведения боевых действий в Первой мировой войне, в условиях общественно-политического кризиса революции 1917 г. и развертывания Гражданской войны, внутренние процессы и трансформации, происходившие в казачьих частях и подразделениях.

Хронологические рамки исследования ограничены 1914-1918 гг. Они определяются, с одной стороны, началом в России всеобщей мобилизации в июле 1914 г.38, с другой – первыми столкновениями большевистских отрядов с казаками при попытке установления Советской власти на войсковой территории в марте 1918 года. Вместе с тем для экскурса в историю Уральского казачьего войска, без которого невозможно дать оценку многим явлениям, прежде всего, ментального свойства, временные рамки исследования в отдельных случаях были несколько расширены и захватывают конец XIX в. и начало XX в.

Территориальные рамки исследования охватывают земли Уральского казачьего войска в границах на начало XX в., районы пребывания в Действующей армии и служебно-боевой деятельности формирований войска в тылу в 1914-1918 гг.

Научная новизна работы заключается во впервые предпринятой попытке всесторонне и комплексно исследовать боевой потенциал, подготовку и участие частей Уральского казачьего войска в боевых операциях Первой мировой войны. Впервые разработаны также вопросы ментальных особенностей, этноконфессионального состава, социальнополитического настроения и морально-психологического состояния уральских казаков и их изменений в ходе войны и революционной смуты.

Введено в научный оборот большое количество ранее не использованных документов государственных архивов, рукописей, мемуаров.

Впервые предпринята попытка устранить «белые пятна» и развенчать мифологемы советского периода о фронтовой жизни уральских казаков, реконструировать их служебно-боевую деятельность, участие в боевых операциях, проследить динамику изменения круга задач, решаемых казачьими формированиями, выработку форм и способов боевых действий,

Здесь и далее по тексту даты приведены по старому стилю.

тактические приёмы и формы боевых порядков. Представлены в максимальном объеме ранее не известные биографические сведения о многих офицерах и военных чиновниках уральского казачьего войска. Впервые проведен анализ боевых действий всех частей Уральского казачьего войска на фронтах Первой мировой войны и показан их общий реальный вклад в защиту своего Отечества.

Впервые установлено и показано влияние ментальности и воинских традиций уральских казаков на практику ведения ими боевых действий, фронтовую повседневность, строевую дисциплину. На фактах, имевших место в период демобилизации и возвращения Уральских казачьих полков на родину, удалось установить, раскрыть и показать первопричины втягивания в Гражданскую войну казаков со стороны Саратовского Совдепа.

Научно-практическая значимость работы представляется в том, что в диссертации сформулированы обобщающие выводы, которые могут способствовать конструктивному включению современного казачества в систему мероприятий по обороне Российской Федерации. Материалы диссертации могут быть использованы для изучения истории казачества, разработки лекций, семинаров по отечественной истории, написании научных и популярных работ, подготовке учебных пособий. Боевые примеры, приведенные в работе, можно использовать в рамках военнопатриотического воспитания юношества и молодежи, а также в пропагандистской работе по популяризации ратного прошлого России и казачества.

Методологические основы исследования определялись, исходя из содержания избранной проблематики. Решение поставленной проблемы потребовало применения комплекса научных методов и принципов, важнейшими из которых являются историзм и объективность. Под принципом историзма следует понимать рассмотрение отдельных явлений и фактов в развитии и взаимосвязи. С учетом конкретно-исторической обстановки выявлялись, в частности, особенности служебно-боевой деятельности уральского казачества. Реализация принципа научной объективности связывалась с возможно полным учетом подходов к изучаемой проблеме, привлечением всех возможных типов источников, беспристрастным освещением и анализом фактов.

Приоритетными научными методами в данном исследовании следует считать общенаучные методы анализа, синтеза, классификации, аналогии, методы исторического анализа (описательный, сравнительно-исторический, логический, ретроспективный, метод фронтального анализа архивов). Представлен проблемно-хронологический метод, позволивший компоновать материал в хронологической последовательности, в то же время, выделяя для анализа наиболее важные закономерности и тенденции. Использовался системно-структурный метод, позволивший, например, выделить восприятие революции уральским казачеством из общей структуры массового сознания и дифференцировать его по характеру отношения различных внутренних групп.

При изучении проблем антропологического характера использовался междисциплинарный подход – комплексное привлечение достижений в этой сфере социологии, психологии и этнологии.

В целом, применяемый в диссертации общий методологический подход позволил создать реконструированную целостную картину участия формирований Уральского казачьего войска в боевых действиях Первой мировой войны, связать её с событиями, происходившими в государстве.

Говоря об источниковой базе исследования, приходится повториться, что исторического архива Уральского казачьего войска ни на территории России, ни за рубежом не существует: он пропал в годы Гражданской войны.

Этим, и рядом других причин можно объяснить отсутствие опубликованных сборников войсковых документов. Частично этот недостаток восполняется периодикой, где печатались отдельные постановления и приказы Наказного атамана и войскового правительства39. Но и периодические издания сохранились не полностью. Невелико и количество справочных изданий, отражавших различные сферы деятельности, хозяйства и демографического потенциала Войска40.

Некоторые войсковые документы, в частности отчёты Наказного атамана Уральского казачьего войска, публиковались массовыми тиражами и сохранились в библиотеках и архивах 41. Ценность этих отчётов в их обширной статистике, позволяющей выявить боевой потенциал войска.

Среди опубликованных документов представляют интерес материалы по различным операциям Первой мировой войны с участием уральских формирований42. Они позволили частично восстановить ход событий, их хронологическую и логическую последовательность.

Однако для полноценности и объективности исторического исследования пришлось обратиться в первую очередь к поиску неопубликованных архивных документов. Такая работа была проделана в 7 центральных и региональных архивохранилищах страны. Понадобилось изучение самой разнообразной военной документации.

Были использованы документы из 27 архивных фондов. Для воссоздания подлинной картины событий потребовалось строгое отношение к обнаУральские войсковые ведомости (с 1918 г. – Яицкая воля). Уральск. 1867-1918 гг.; Уралец, Уральск. 1914-1917 гг.; Уральские областные ведомости. Уральск, 1914-1917 гг.

Сборник протоколов съезда выборных от станичных обществ Уральского казачьего войска за 25 лет (1874-1898 гг.). Уральск, 1900; Памятная книжка и адрес-календарь Уральской области на 1897-1915 гг. Уральск.

Всеподданнейший доклад атамана Уральского казачьего войска за 1913 год. По военному ведомству. Уральск, 1914; Приказы по военному ведомству (ПВВ). СПб, 1910гг.; Приказы по Уральскому казачьему войску. Уральск. 1912; Всеподданнейший отчет Наказного атамана о состоянии Уральского казачьего войска по гражданской части.

Уральск, 1915.

Лодзинская операция. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914-1917 гг.). М., 1936; Варшавско-Ивангородская операция. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914-1917 гг.).

М., 1938; Восточно-Прусская операция. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914—1917 гг.). М., 1939; Наступление Юго-Западного фронта в мае - июне 1916 г. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914-1917 гг.). М., 1940; Горлицкая операция. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914-1917 гг.). М., 1941.

руженной информации, тщательное выяснение её подлинной сути и достоверности.

Больше всего полезной информации удалось обнаружить в фондах Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА). В первую очередь, это материалы о боевых действиях уральских формирований в мировой войне, в частности, документы Полевого штаба казачьих войск при Верховном главнокомандующем (Ф. 2007). Они содержат отчеты командиров казачьих частей и соединений о перемещениях и участии в боях вверенных им полков, сотен и батарей. Есть интересная переписка о комплектовании Уральской казачьей дивизии и других уральских полков личным составом, в том числе о формировании и придаче им артиллерийских подразделений, пулеметных и саперных команд, создании из казаков партизанских отрядов.

В фондах уральских казачьих частей и подразделений (3612, 5159, 5252 – 5263), был обнаружен обширный, ранее не вводившийся в научный оборот материал, отражающий боевую и повседневную фронтовую жизнь уральских казаков. Это приказы и приказания командиров, списочный состав частей и подразделений, данные по перемещениям личного состава, описание подвигов и наградные листы казаков.

Прохождение военной службы офицерами-уральцами, в том числе и их участие в боевых действиях, отражено в фонде Послужных списков офицеров (Ф. 409), фонде Списков по старшинству частей российской армии (Ф. 408) и фонде Главного штаба Военного министерства (Ф. 400). Информация о награждении казачьих офицеров орденами Святого Георгия и Георгиевским оружием в 1914–1916 гг. была уточнена в документах фонда комиссии по организации военно-исторического музея войны 1914–1918 гг.

(Ф. 16180).

Вопросы несения воинской повинности уральцами, составлении мобилизационных планов для Уральского войска, комплектовании в тылу частей и подразделений, подготовки резервов и хозяйственной деятельности достаточно полно отражены в фонде Казанского военного округа (Ф. 1720).

Здесь также имеются отчетные документы Уральского военного цензора, содержащие сведения о движении корреспонденции и выдержки из писем, задержанных военной цензурой в г. Уральске.

В Российском государственном военном архиве (РГВА) для поиска были задействованы дела из фондов Главного управления по делам казачьих войск Военного министерства Всероссийского правительства (Ф. 39709), Управления Уральской отдельной армии (Ф. 40027), коллекции приказов Белой армии в 1917-1922 гг. (Ф. 40213). Удалось обнаружить материалы по демобилизации казачьих формирований, проследить судьбы уральских казачьих офицеров после окончания Первой мировой войны, узнать об их участии в войне Гражданской.

Сведения об уральских казаках и офицерах, участниках Первой мировой и Гражданской войн, содержатся также в Архиве Управления ФСБ по Саратовской области (фонд реабилитации). В Российском Государственном историческом архиве (РГИА) удалось найти материалы о проблемах назначения священников в части Уральского казачьего войска (Ф.806).

В Государственном архиве Саратовской области (ГАСО) – в фонде Исполкома Саратовского совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов (Ф. 521) и личном фонде Н.Н. Мясоедова (Ф. 409) – нашлись документы, позволившие выяснить время и маршруты движения эшелонов с уральскими казаками через Саратовскую губернию в ходе демобилизации зимой 1917гг. Кроме того, была обнаружена переписка Уральского войскового правительства с Саратовским губисполкомом, показавшая палитру сложных взаимоотношений двух соседей в преддверии Гражданской войны.

Отдельно хотелось бы остановиться на источниках личного происхождения. Изучение мемуаров, дневников и писем, связанных с уральцами, дало возможность поставить в диссертации вопрос не только о боевых делах Уральского войска, но и о «человеческом измерении» войны, то есть показать более чёткую картину бытовой фронтовой жизни.

Так, Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) располагает воспоминаниями белоэмигрантов (Ф. Р-5881), в том числе уральских казачьих офицеров С.А. Щепихина43, П.А. Фаддеева и Т.И. Сладкова44. Мемуары, например, С.А. Щепихина – офицера Генерального штаба – написаны с привлечением документальных материалов и несут исследовательский характер. Ценным источником о боевой службе и повседневной жизни казаков 3-го Уральского казачьего полка являются выдержки из опубликованных в Берлине дневников генерала, барона А. Будберга45.

Среди эмигрантских публикаций можно выделить ещё целый ряд источников. Л.Л. Масянов, например, воспроизвёл замечательные картины фронтовой жизни уральцев46. Офицер-артиллерист М.Т. Чернявский пишет о службе в Уральской казачьей дивизии 47. Кавалерийский офицер М. Залевский вспоминает своих сослуживцев по 15-й кавалерийской дивизии

– казаков 3-го Уральского казачьего полка 48.

В опубликованных в наши дни воспоминаниях Б.Н. Кирова имеется информация о возвращении полков с войны и описание судеб некоторых офицеров 49. Интереснейшие сюжеты фронтового быта казаков Уральской казачьей дивизии содержатся в подборках писем есаула А.А. Упорникова своей жене50.

Различные виды и типы источников потребовали их сопоставления и критического подхода к оценке содержавшейся в них информации. В целом

– – –
Подробнее о работах данных авторов см.: Картагузов С.В. Заключительный акт трагедии Уральского казачества: точка зрения полковника Т.И. Сладкова // Падение империи, революция и гражданская война в России. М., 2010. С.495-505; его же. Заключительный акт уральской трагедии: из неизданных воспоминаний полковника Т.И. Сладкова // Станица. 2009. № 1 (52). С.35-37.

Дневник Барона Алексея Будберга // Русский архив. Архив русской революции.

Т. 12. Берлин, 1923. С.197-290.

Масянов Л.Л. Гибель Уральского казачьего войска. Нью-Йорк, 1963.

Чернявский М.Т. Служба в Донской артиллерии // Военная быль. 1973. № 121.

С.38-46.

Залевский М. Печаль минувших лет. Франкфурт-на-Майне, 1984.

Киров Б.Н. О борьбе с большевиками на фронте Уральского казачьего войска // Уральское казачество в Гражданской войне. М., 2012.

Колпикова Е.Ф. 300 писем расстрелянного есаула. М., 2009.

же представленная источниковая база позволяет рассмотреть заявленную тему и сделать определённые выводы.

Положения, выносимые на защиту.

1. Численность Уральского казачьего войска к началу Первой мировой войны в полной мере позволяла в мирное время содержать как штатные части и подразделения, так и иметь людской ресурс на случай мобилизационного развертывания Войска. Боевой потенциал Войска составляли вполне укомплектованные, оснащенные и подготовленные к применению воинские части и подразделения. Имелись накопленные резервы и запасы материальных средств.

2. Воинская повинность, возложенная на Уральское казачье войско, являлась одной из главных «привилегий» казаков. В Войске прослеживается четко организованная система прохождения службы, профессиональной подготовки нижних чинов и офицерских кадров, а также содержание казаков в запасе с поддержанием их в постоянной боевой готовности.

3. Уральские казаки, воспитанные на традициях «кругового»

демократизма, влюбленные в бескрайние степные просторы, очарованные главной рекой – Уралом – символом Войска, являли собой своеобразный социально-психологический тип россиянина, сочетающий в себе самые разнообразные порой противоречивые черты характера. Религиозная и национальная толерантность казаков благоприятствовала существованию на территории Войска различных этнических групп и религиозных конфессий.

4. Мобилизация Уральского казачьего войска прошла в штатном режиме, без серьёзных инцидентов и происшествий. Благодаря большой организационной работе предвоенного времени и высокому профессионализму командного состава частей войска, они быстро и без значительных потерь втянулись в боевую работу на театре военных действий. В течение всего периода войны наблюдается рост опыта, совершенствование методов ведения боевых действий частями Уральского казачьего войска, а также рост их эффективности.

5. На завершающем этапе участия казаков Уральского войска в Первой Мировой войне казаки, как наиболее дисциплинированная часть армии, использовались для поддержания порядка на фронте. Разложение армии и революционная пропаганда лишь в незначительной степени затронули части войска.

6. Использование военным командованием и высшими властными структурами частей и подразделений Уральского казачества в качестве инструмента поддержания порядка на фронте и в тылу против разложившихся воинских подразделений и большевизировавшейся стихийной революционной массы в столице и других крупных городах привело к резкому ухудшению отношения к ним со стороны других воинских частей и анархиствующих горожан, называвших уральцев «душителями свободы» и т.п., попыткам мести. Сами казаки резко отрицательно относились к выполнению карательных функций, однако воинская дисциплина и обеспокоенность за судьбу отечества вынуждали их исполнять приказы вышестоящего командования.

7. С началом демобилизации уральские казаки организованно покинули театр военных действий. По пути на родину частям Уральского казачьего войска пришлось столкнуться с попытками местных большевистских властей разоружить их или воспрепятствовать продвижению казаков, что вызвало ряд вооруженных столкновений, ставших первыми прецедентами вовлечения уральских казаков в разгоравшуюся Гражданскую войну.

– – –
Первое упоминание об участии уральских казаков в военных походах относится к середине XVI в. Историк Уральского казачьего войска А.Б. Карпов отмечал: «Еще при взятии Казани царем Иваном Грозным в 1552 г. было около 15 тысяч вольных казаков. Но кто они были – история пока нам ничего не говорит.

О том, что донцы участвовали при взятии Казани, у них сохранилось предание, а у яицких казаков об участии их в этом бое осталась на память внукам только старинная песня:

И сказал Ермак царю Грозному:

«Догорит свеча – я Казань возьму!»

Догорела свеча – в Казани поднялося облако!

Как вскрикнет Ермак Донским казакам,

Донским казакам Гребенским и Яиковским:

- «Ой, вы братцы мои, атаманы молодцы!

Вы бегите в город Казань скорехонько, Вы гоните из города всех басурман!» …51 Документально подтвержденное начало службы уральцев Царскому трону относится к 1591 г. (поход на шамхала Тарковского)52. Историк В.Н. Витевский также подтверждает в своих трудах эту дату 53. С тех пор Яицкое войско принимало участие практически во всех походах России. Таким образом, первые примеры участия уральских казаков в военных походах Российского государства почти совпадают по времени с эпохой его становления и зарождения самой казачьей общины на Яике.

– – –
Витевский В.Н. И.И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г. Вып. 5. Казань, 1897. С. 22.

К 1914 г. Уральское казачье войско территориально располагалось в Уральской области, занимавшей территорию нынешних ЗападноКазахстанской, Атырауской и западной части Актюбинской областей Республики Казахстан 54. Оно находилось под управлением Наказного атамана, который одновременно являлся военным губернатором и командующим войсками Уральской области. По своим размерам область занимала 19-е место среди губерний и областей Российской империи и 4-е место в Европейской России55. В военно-административном и хозяйственном отношениях Войско делилось на три военных отдела: 1-й, 2-й и 3-й, включавшие в себя 30 станиц.

Отдел Войска возглавлял атаман отдела во главе с управлением военного отдела. Во главе каждой станицы стоял станичный атаман со станичным правлением и сходом. Атаманы станиц подчинялись в военном отношении атаманам отделов и штабу войск Уральской области, в полицейском – уездным начальникам, в судебном – исполняли требования судей и следователей, в хозяйственном подчинены атаманам отделов и Войсковому хозяйственному правлению56.

К 1 января 1914 г. на действительной службе от Уральского казачьего войска по штатам мирного и военного времени состояли: лейб-гвардии Уральская казачья Его Величества сотня лейб-гвардии Сводно-казачьего полка, три конных полка (1-й Уральский казачий полк 6-ти сотенного состава, 2-й Уральский казачий полк 4-х сотенного состава, 3-й Уральский казачий полк 6-ти сотенного состава, две конных команды в степных поселениях Уил и Темир). Всего 17 сотен и 2 команды, т.е. 19 строевых частей. Из них в Петербургском военном округе располагалась – 1 сотня, Варшавском – 6, Киевском – 6, Туркестанском – 4 сотни и две команды (табл. 1).

Карта Уральской области Российской империи. См. Приложение 1.1.

Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т. 20. СПб., 1915.

С. 356.

Бородин Н.А. Уральское казачье войско. Кн. 1. Уральск, 1891. С. 19–20.

– – –
Адрес-календарь Уральской области на 1915 год. Уральск, 1915. С. 27-28.

Всеподданнейший доклад атамана Уральского казачьего войска за 1913 год. По военному ведомству. Уральск, 1914. С. 5.

– – –
Для сравнения: по приведенным историком А.В. Ганиным данным, касающимся Оренбургского казачьего войска, процент освобожденных от обязанностей военной службы там также был высок и составлял 20,1%60, что не намного отличается от данных по Уральскому казачьему войску.

На действительной службе к 1 января 1914 г. по штатам мирного времени в Уральском казачьем войске полагалось иметь 107 офицеров, 2866 нижних чинов и 2765 строевых и обозных лошадей. По спискам же состояло 159 офицеров, что составляло 80,71% к штатному составу военного времени, и 2765 нижних чинов, соответственно – 28,92%. Итого на службе находилось 2924 чел., что составляло 3,63% от всех чинов войскового населения мужского пола61 (табл. 4).

Всеподданнейший доклад атамана Уральского казачьего войска за 1913 год. По военному ведомству. Уральск, 1914. С. 5.

Ганин А.В. Накануне катастрофы. Оренбургское казачье войско в конце XIXначале XX в. (1891-1917 гг.). С. 102.

Всеподданнейший доклад атамана Уральского казачьего войска за 1913 год. По военному ведомству. Уральск, 1914. С. 3.

– – –
К началу 1914 г. Уральское казачье войско, на основании «Положения о военной службе казаков Уральского казачьего войска», высочайше утвержденного 25 августа 1910 г., обязано было выставить в военное время следующие строевые части: лейб-гвардии Уральскую Его Величества сотню, входившую в состав лейб-гвардии Сводно-казачьего полка, шесть полков 6-ти сотенного состава, три полка 4-х сотенного состава, три запасных сотни, две степных команды, четыре особых конных сотни и три казачьих отделения конского запаса.

Таким образом, в штатное число строевых частей Уральского казачьего войска по штатам военного времени к 1 января 1914 г.

входило:

полков - 9 (48 конных сотен), отдельных сотен - 8, команд - 2, отделений конского запаса - 3.

Соответственно к 1 января 1914 г. по штатам военного времени в перечисленных строевых частях полагалось: генералов, штаб и оберофицеров - 197, нижних чинов – 9 561, всего – 9 758 чел. В это число входил личный состав штаба дивизии и управления бригады (генералов - 2, штабофицеров - 1, обер-офицеров - 2, нижних чинов - 37). В процентном отношении офицеров к числу всех чинов было 2,02 %, а процентный состав всех чинов к общему числу казаков Войска составлял 12,13 %. Строевых и Всеподданнейший доклад атамана Уральского казачьего войска за 1913 год. По военному ведомству. Уральск, 1914. С. 4.

обозных лошадей выставлялось 10 050, в том числе в штабе дивизии и управлении бригады строевых лошадей - 39, обозных - 9, и в четырех особых конных сотнях строевых лошадей - 608 и обозных - 1263.

Кроме указанного выше числа офицеров и нижних чинов, согласно штатам, Войску необходимо было содержать дополнительно 21 генерала, штаб и обер-офицера, 439 нижних чинов и 11 лошадей в различных управлениях и учреждениях, а именно в Войсковом штабе Уральского казачьего войска, Войсковом хозяйственном правлении с подведомственными им учреждениями и заведениями, в управлениях атаманов военных отделов.

Следовательно, Уральское казачье войско по штатам военного времени в 1914 г. обязано было иметь в готовности 218 офицеров, 10 тыс.

нижних чинов и 10 061 лошадь. Однако в списочном составе Войска находилось 188 генералов, штаб и обер-офицеров и 20 853 нижних чина.

Следует обратить внимание на однородность офицерского состава. Среди общего числа офицеров лишь 7 относились к невойсковому сословию и составляли 3,87 %. Среди них Наказной атаман Уральского казачьего войска генерал-лейтенант С.С. Хабалов* 64 и начальник войскового штаба генералмайор Н.М. Острянский*. Кроме того, высочайшими приказами были зачислены в Уральское казачье войско генерал от инфантерии А.Н. Куропаткин (в 1899 г.), генерал-адъютант генерал от кавалерии К.К. Максимович (в 1899 г.), генерал от кавалерии К.Н. Ставровский (в 1905 г.).

В списочный состав Войска вошли все генералы, штаб- и оберофицеры, состоявшие на службе, находившиеся на льготе и числившиеся по Войску, все нижние чины, состоявшие в старшем возрасте приготовительного и весь строевой и запасной разряды, десять младших Всеподданнейший доклад атамана Уральского казачьего войска за 1913 год. По военному ведомству. Уральск, 1914. С. 1.

Здесь и далее символ (*) указывает на наличие сведений о персоне в приложении.

(См. Приложение 4.1).

возрастов отставных. В это количество не вошли 320 неспособных строевого разряда к строевой службе, 4 520 неспособных запасного разряда к строевой службе, но способных к внутренней службе и 654 переведенных в отставные по болезни. Лошадей верхового сорта по списку числилось 7 121 (все строевые лошади, принадлежащие офицерам и нижним чинам), что в процентном отношении составляло 0,35 % на каждого казака.

В числе нижних чинов значилось строевого разряда: урядников - 875, урядников-трубачей - 9, фельдшеров - 199, нестроевых старшего разряда разных специальностей - 200, казаков – 9 063, а всего 10 346. Имеющийся строевой разряд нижних чинов Войска (10 346 чел.) превышал потребность людей по штатному составу чинов военного времени (9 561 чел.) на 785 чел 65.

Большой проблемой для Войска был недостаток конского состава.

Для шести льготных полков, бригадного управления, штаба дивизии, запасных сотен, четырех особых конных сотен и отделений конского запаса требовалось всего 6 691 лошадь. Казаки, призываемые в полки, должны были прибывать со своими строевыми лошадьми. К 1 января 1914 г. у 657 состоящих на льготе урядников, 103 фельдшеров и 6 384 казаков строевого разряда имелось 4 574 лошади признанных годными для службы в строевых частях, выставляемых Войском в военное время. Следовательно, в случае призыва всего льготного состава казаков, в лошадях уже предполагался недостаток.

Семья казака, призываемого на службу, старалась найти для похода подходящего коня. Но в связи с ухудшением хозяйственного положения казаков, вызванного неурожаями предвоенных лет, снижением рыбных запасов, сокращением казачьего коневодства, которое вытеснялось другими, более выгодными отраслями хозяйства, все труднее было приобрести строевого коня, цены на которых росли из года в год.

Картагузов С.В. Мобилизация Уральского казачьего войска в 1914 году и отправка полков на фронт. С. 44.

В 1913 г. у населения имелось 74 609 лошадей местной породы. По прогнозам считалось, что треть от всего количества будет пригодна для службы, а 18% лошадей этой трети или 4 476 лошадей пойдут под седло строевых казаков. Однако складывающаяся картина поставила под сомнение и эти цифры 66.

В городе Уральске находился войсковой склад оружия для шести льготных полков, трех запасных сотен и трех отделений конского запаса. По состоянию на 1 января 1914 г. в нем хранилось: 5 840 ед. трехлинейных винтовок обр. 1891 г., 221 трехлинейных револьверов системы «Нагана», 620 шашек, 3 026 пик и 239 ед. 4,2-линейных винтовок «Бердана» 67. Также на складе хранилось имущество для полковых обозов.

Артиллерии у Уральского казачьего войска к 1914 г. не было. После подавления Пугачевского восстания она была у яицких казаков отобрана68.

Восставшие имели «пушек более 100 со всеми снарядами, при которых человек 600 было канониров: русских людей, крестьян, казаков и солдат и несколько человек конфедератов; при них командиры-сотники – яицкие казаки, а над всеми ими Чумаков, яицкий же казак, был полковником» 69. По словам очевидцев событий, артиллерия повстанцев на протяжении всей войны, как по своему количеству, так и по качеству превосходила артиллерию правительственных войск. Основная заслуга во всех победах Пугачева принадлежала артиллерии, поэтому, вероятно, и была применена такая жесткая мера в отношении владения артиллерией уральскими казаками70.

Всеподданнейший доклад атамана Уральского казачьего войска за 1913 год. По военному ведомству. Уральск, 1914. С. 2–3.

Там же. С. 4.

Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т. 20. СПб., 1915.

С. 356.

Цит. по: Муратов Х.И. Крестьянская война 1773–1775 гг. в России. М., 1954.

С. 67.

Картагузов С.В. Участие Уральской казачьей артиллерии в Первой мировой войне. С. 45.

Такова была общая картина состояния личного состава, конского состава и вооружения Уральского казачьего войска накануне Первой мировой войны.

Воинская повинность уральских казаков законодательно определялась «Положением о военной службе казаков Уральского казачьего войска», высочайше утвержденным 25 августа 1910 года. Положение распространяло на Войско общие правила о воинской повинности казачьих войск и устав о воинской повинности Донского казачьего войска.

Пункт второй гласил:

«Допустить, при применении к Уральскому казачьему войску упомянутых выше (п.1) узаконений, необходимые, по местным условиям, изъятия, изложив их в примечаниях к соответственным статьям названных узаконений»71. За этой замысловатой фразой скрывались поправки, ущемлявшие права уральских казаков по сравнению с другими казачьими войсками.

Определенная приказом служба казаков в трех разрядах, предусматривала получение предварительной подготовки к военной службе в «приготовительном» разряде, комплектование «строевым» разрядом выставляемых войском строевых частей и пополнение убыли в строевых частях в военное время, формирование в военное время новых воинских частей «запасным» разрядом72. Зачисление в каждый из разрядов производилось ежегодно с 1-го января, 73 что распространялось на все войска.

В приготовительный состав поступали все казаки, достигшие 20-ти летнего возраста и пребывали в нем один год. В Уральском же казачьем войске, согласно поправкам, срок воинской повинности начинался по достижении 19-ти лет и нахождение в нем составляло два года 74. В строевом разряде донские казаки служили 12 лет, уральцы, согласно тем же поправкам, Приказ по военному ведомству. 1910. № 534 // Приказы по Военному ведомству.

СПб., 1910.

Головин Н.Н. Военные усилия России в Мировой войне. М., 2001. С. 25.

Приказ по Военному ведомству. 1910 № 534. // Приказы по Военному ведомству.

– – –
15 лет. Пять лет состояли казаки всех казачьих войск в запасном разряде.

Таким образом, общий срок службы донского казака до увольнения в запас составлял 18 лет и завершался по достижении 38-и лет, а уральского – 22 года по достижении 41-летнего возраста 75. Ущемлял приказ, по сравнению с другими войсками, и права лиц, зачисляемых в войсковое сословие Уральского казачьего войска в возрасте свыше 21-го года. Они обязаны были «пробыть в строевом разряде пятнадцать лет и в запасном до 41 г.», в отличие от своих соплеменников – казаков, где те же «лица … зачисляются в подлежащие разряды строевого состава, наравне с их, по возрасту, сверстниками из природных казаков»76.

Но прежде все подростки-уральцы, достигшие 17 лет, вносились в так называемые именные списки малолеток, которые составлялись не в алфавитном порядке, как любой пофамильный список, а в соответствии с датой рождения. Таким образом, старшие по возрасту были во главе списка и переходили в приготовительный разряд соответственно раньше, чем нижеследующие по списку. Находясь в приготовительном разряде, казаки на втором году приобретали все необходимое для службы снаряжение и уже привлекались на летние учебные сборы, на которые должны были являться на пригодных для учений лошадях.

Во время нахождения в приготовительном разряде, для того, чтобы казаки смогли приготовить необходимое для службы снаряжение и приобрести лошадь, они освобождались от личных повинностей, как натуральных, так и денежных. Казаки, обучающиеся в учебных заведениях и желающие получить отсрочку для окончания образования, обращались к Атаману отдела с предоставлением необходимых документов. До окончания учебы они так же не облагались налогами. Казаки могли зачисляться сразу в строевой разряд в основном в тех случаях, когда поступали в военные училища.

Приказ по Военному ведомству. 1910 № 534. // Приказы по Военному ведомству.

– – –
В отличие от других казачьих войск, в Уральском при комплектовании сменных команд в случае превышения размера наряда применялась между казаками жеребьевка. Порядок проведения жеребьевки определялся Положением о военной службе казаков Уральского казачьего войска77.

Для вступления на службу казак должен был иметь не менее 400-700 руб., имея единственную привилегию по сравнению с крестьянином – не платить государственный земельный налог, который составлял к 1910 г.

всего 2 коп. в год за десятину земли. В среднем налог с крестьянина при большом наделе (до 30 десятин) за всю жизнь составлял около 24 руб. 78 Это несравнимые затраты еще и при постоянной готовности казака выступить в поход.

Разорительной для казачьего хозяйства накануне Первой мировой войны была всеобщая мобилизация Войска «для поддержания порядка в Империи» в 1905 году. Полки были демобилизованы лишь в 1908 году. В 1910 г. вполне компетентный в вопросах Уральского казачьего войска автор, скрывающий свое имя под псевдонимом «Уралец», отмечал: «Ни для кого не секрет, все знают, всем давно известно и подсчитано до копейки, что выход казака на службу является для него единовременным расходом в среднем около 400 рублей, куда входило стоимость коня, седла, снаряжения, формы, пики, шашки и всего остального, кончая арканом, треногой и фуражной сеткой»79. Подтверждением этому служит приказ по Военному ведомству № 678 от 4 декабря 1910 г.80, устанавливавший новый перечень предметов обмундирования и снаряжения в связи с переходом на новую форму одежды с 1909 г., с которыми казак обязан явиться на службу, и включает в себя, кроме коня и вооружения, 39 наименований, а сохранивший свое действие Приказ по Военному ведомству. 1910 № 534 // Приказы по Военному ведомству.

СПб., 1910.

Уралец. Почему казаки обеднели // Великая Россия. М., 1911. Кн. 2. С. 221.

– – –
Приказ по Военному ведомству. 1910. № 678 // Приказы по Военному ведомству.

СПб., 1910.

приказ по Военному ведомству № 125 от 27 мая 1895 г.81 требовал еще иметь дополнительно седло с принадлежностями, включающими 10 наименований.

Войско предусматривало своими силами несколько снизить нагрузку на казака в этом вопросе. На этот случай в Уральском казачьем войске имелся так называемый «нетчиковый капитал», который пополнялся за счет налогов со строевых казаков, не поступивших на службу. В год этот налог составлял 10 руб. с казака. Кроме того, на основании положения Военного совета, также на расходы по исполнению полевых нарядов, взыскивалось с войскового и иногороднего населения в дополнительный акциз за довольствие и прогон скота и за право иметь пастухов.

Так, строевые нижние чины, зачисленные в 1913 г. в состав сменных команд для полков первой очереди, а также назначенные станичными инструкторами, получили «подмогу»: в л.-гв. Уральскую Его Величества сотню, 1, 2 и 3-й полки – по 240 руб., в степные команды – по 225 руб., старшие станичные инструктора – по 80 руб. 82 Следует заметить при этом, что наряды на внутреннюю службу отбывались всеми казаками без подмоги. В этот наряд назначались нестроевые казаки.

Казаки старшего возраста приготовительного разряда обучались военному делу на учебном лагерном сборе продолжительностью четыре недели. На территории Уральского казачьего войска имелось четыре сборных пункта: Быковский (близ Требушинского поселка Рубежинской станицы) для всех станиц 1-го отдела, за исключением Илецких; Яманский (близ Яманского поселка Мухрановской станицы) для Илецких станиц;

Мергеневский (близ Горячинского поселка Мергеневской станицы) для всех станиц 2-го отдела и Яманхалинский (близ Яманхалинского поселка) для Приказ по Военному ведомству. 1895. № 125 // Приказы по Военному ведомству.

СПб., 1895.

Всеподданнейший доклад атамана Уральского казачьего войска за 1913 год. По военному ведомству. Уральск, 1914. С. 6.

всех станиц 3-го отдела. Время сбора определялось приказом Наказного Атамана.

Льготные чины полков второй очереди также собирались на учебные лагерные сборы, но только на втором и четвертом годах состояния в этих полках. Казаки третьей очереди призывались на сборы только по особому каждый раз Высочайшему повелению. Лишь не прошедшие действительной службы третьеочередники, находясь в этом разряде, привлекались на сборы первые три года.

Наказному Атаману предоставлялось право не привлекать на сборы определенные категории строевых казаков. Так, в 1913 г. в приказе по Войску отмечено: «в виду неурожаев, постигших вверенное мне войско в прошлые годы, незначительного залова рыбы и тяжелого материального положения казаков в настоящее время, чтобы не отрывать их от полевых работ в учебные сборы, и дабы тем дать возможность казакам этим поддержать падающие из года в год их хозяйства, признаю возможным … освободить от учебных сборов казаков, состоящих второй и четвертый годы в полках второй очереди» 83.

На время учебных сборов на сотню назначалось по одному офицеру в чине не ниже сотника. Для обучения молодых казаков назначались особые инструкторы. В конце учебных сборов Наказной атаман лично или через командируемых штаб-офицеров проводил инспекторский смотр с состязанием по стрельбе и наездничеству. Лучшие получали призы.

19 июля 1912 г. Атаман 3-го военного отдела генерал-майор И.Л. Марков* по распоряжению Наказного Атамана провел смотр казакам Яманхалинского сборного пункта. К примеру, смотр 1-й сотни в конном строю показал: «На месте сотня выравнена очень хорошо, пропущена по одному шагом и рысью. Посадка и держание оружия в общем правильны, дистанцию держали хорошо. Езда сменою шагов и рысью. Аллюры правильны, дистанции соблюдались хорошо. Сотенное ученье. Дробные

Уральские войсковые ведомости. 1913. 14 апреля.

перестроения, заезды, движения в прямом и облическом84 направлениях, атаки, лава, спешивание и вообще все сотенное учение производилось командиром сотни отлично. Тишина во время конного ученья была полная.

Через препятствия пропущены были по одному, взяли препятствия все. Рубка лозы и уколы пиками шаров в общем очень хорошо. Джигитовали и прыгали в один темп все в общем также очень хорошо»85.

Прибывшие в полки первой очереди сменные команды подвергались также смотру и проверке, но уже не своими офицерами, а командованием частей, в которые организационно входили казачьи полки. Вот здесь-то и выявлялось истинное положение с допризывной подготовкой в Войске. По результатам смотра в Войско представлялся отчет. Не всегда в этих отчетах все было положительно. В отчете о состоянии сменной команды 1-го Уральского казачьего полка наряда 1912 г. в плане строевой подготовки отмечалось, что «люди имели хороший вид, но в строевом отношении подготовлены слабо, как в пешем, так и в конном строю, посадки очень разнообразны, - некоторые склонны к кавалерийской посадке, другие наоборот укорачивают стремена, но это недопустимо и при казачьей посадке.

Оружие держать не умеют, а для того, чтобы вложить шашки в ножны, приходилось останавливать смены, с лошадьми едва справляются и держать скомандованный аллюр не могут» 86.

Не лучшим образом обстояло дело и в сменной команде для лейбгвардии Сводно-казачьего полка. Для гвардии желательным элементом являлась грамотность новобранца, но, как видно из данных отчета проверки сменной команды 1912 г., из 53 человек только 29 казаков были грамотными, 23 – малограмотных и один вовсе неграмотный.

По опросу выяснилось, что 52 из 53 новобранцев прошли лагерные сборы, но проверка половины прибывших по сменной езде с рубкой и Облическое движение – в военном деле так назывались обходные и охватывающие движения.

Приказ по Уральскому казачьему войску. 1912. № 688. Уральск, 1912.

Приказ по Уральскому казачьему войску. 1912. № 279. Уральск, 1912.

уколами пикой, преодолению препятствий, поворотам в пешем строю, шашечным приемам, отданию чести, гимнастике и знанию уставов показали, что, в общем, у молодых казаков «настоящей выправки и желательной развязности в движениях нет, честь отдают в большинстве случаев неправильно, винтовку знают довольно слабо, на лошади сидят удовлетворительно, но неправильно и разнообразно, лошадью управляют подомашнему, шашкой владеют слабо, пикой плохо, на барьер идут не все смело, правильно навести лошадь на барьер и заставить ее взять препятствие редко кто может, по части словесных занятий видно, что занимались, но всё еще недостаточно»87.

Несмотря на недостаточную подготовку молодежи, прибыв в полк, казаки быстро осваивали необходимые дисциплины. Потому как отмечал о казаках Н.Н. Головин: «Вековая борьба, которая выпала на их долю для защиты России от народов Востока, потребовавшая участия в этой борьбе всего способного носить оружие мужского населения, не только воспитала казаков в идее общеобязательной воинской службы, но и вырастила самые формы осуществления этой идеи на практике»88.

Боевая сила любой армии в значительной, если не определяющей степени, всегда зависела от качественного состава и уровня подготовки офицерского корпуса. Во второй половине XIX в. вооруженные силы Российской империи пребывали в кризисном состоянии. Назрела острая необходимость создания более эффективных структур и управленческих форм в войсках, как в мирное, так и в военное время. Предшествовавшие Первой мировой войне военные кампании России выявили большие проблемы в кадровом составе армии. Все это можно было решить только проведением всеобщей военной реформы.

В 60-70-х гг. XIX в. такая реформа была осуществлена под руководством военного министра Д.А. Милютина. Страна была поделена на 13 военУральские войсковые ведомости. 1912. 29 ноября.

Головин Н.Н. Военные усилия России в Мировой войне. М., 2001. С. 26.

ных округов. В них для подготовки офицерских кадров для русской армии начали открывать окружные юнкерские училища. Создание нового типа военно-учебных заведений во многом решило проблему нехватки офицерских кадров и значительно повысило их образовательный уровень.

Благодаря военной реформе было обращено внимание и на подготовку офицерских кадров для казачьих войск. В 1867 г. было открыто казачье юнкерское училище в Оренбурге, в 1869 г. в Новочеркасске и в 1870 г. в Ставрополе89.

На Оренбургское училище было возложено обучение казачьих юнкеров Оренбургского, Уральского и Семиреченского казачьих войск, Новочеркасское - Донского и Астраханского казачьих войск, Ставропольское - Терского и Кубанского казачьих войск.

4 июня 1890 г. состоялось Высочайшее повеление: Приказом по Военному ведомству за № 156, об «учреждении в Николаевском кавалерийском училище казачьей сотни на 120 юнкеров, для приготовления их к службе в офицерском звании в конных казачьих частях»90.

Кроме того, несколько юнкерских училищ имели отделения для обучения казачьих юнкеров: Виленское пехотное училище - на 35 казачьих юнкеров, Варшавское пехотное училище - на 85, Иркутское юнкерское училище

- на 30 пеших казачьих юнкеров и отделение на 30 конных казачьих юнкеров91.

С 90-х годов XIX в. началось преобразование юнкерских училищ в военные училища, завершившееся в 1910 г. К началу Первой мировой войны

Лалаев М.С. Исторический очерк военно-учебных заведений, подведомственных

Главному их Управлению. От основания в России военных школ до исхода первого двадцатилетия благополучного царствования Государя Императора Александра Николаевича, 1700-1880. Часть 1. СПб., 1880. С. 191.

Картагузов С.В. Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914-1918. Биографический справочник. М., 2012. С. 6.

Бобровский П.О. Двадцатипятилетие юнкерских училищ (20-го сентября 1864 по 1889 г.), СПб., 1889. С. 34.

оставалось два казачьих военных училища - Новочеркасское и Оренбургское92.

Ситуация с кадровым офицерским составом Уральского казачьего войска накануне Первой мировой войны, несмотря на проводимые преобразования, оставляла желать лучшего. Хотя военная служба считалась престижной, но, тем не менее, увеличился контингент казачьей молодежи, желавшей получить образование в учебных заведениях гражданского ведомства Империи. Об этом свидетельствуют данные на 1914 г., согласно которым общее число учащихся Войска составляло 5847 молодых человека (мужского пола), из них в военно-учебных заведениях обучалось 111 чел. войскового сословия, что составляло всего лишь 1,8% от общего количества получающих образование93. Наряду с имевшимися войсковыми стипендиями на военные училища, а их по данным на 1913 г. выделялось из Войсковой казны на казаков-юнкеров 12 000 руб. в год, а на кадетов – 17 000 руб., предусматривались стипендии на гражданские учебные заведения (включая и средние).

Таковых в 1913 г. было выделено по смете около 10 000 руб.

Отсутствие стремления поступать в военные училища косвенно подтверждают данные о выпускном курсе Уральского Войскового реального училища весной 1914 г., опубликованные осенью того же года в «Уральских войсковых ведомостях». Семь классов училища окончили 34 ученика (трое экстерном). Из них в высшие учебные заведения поступило 24 чел., а именно в Петроградский институт инженеров путей сообщения -3 чел., Петроградский институт гражданских инженеров – 1, Петроградский технологический институт – 1, Петроградский политехнический институт – 2, Петроградский психоневрологический институт – 1, Московскую Петровско-Разумовскую академию – 1, Московский коммерческий институт -1, Екатеринославский горный институт – 2, Воронежский сельскохозяйственный институт – 3, КиОтечественная история. История России с древнейших времен до 1917 года. Энциклопедия. М., 1996. Т. 2. С. 431.

Всеподданнейший отчет Наказного атамана о состоянии Уральского казачьего войска по гражданской части. Уральск, 1915. С. 21.

евский политехнический институт – 6, Киевский коммерческий институт – 3.

Кроме того, один выпускник выдержал конкурсные испытания в Харьковский технологический институт, но не был принят по национальному признаку (еврей). Из оставшихся девяти человек лишь двое поступили в военные училища (Оренбургское и Московское Алексеевское), один на зубоврачебные курсы в г. Саратове, один на службу (учителем в начальную школу), двое готовились по латинскому языку для поступления на медицинский факультет университета и ещё двое остались дома без определенных занятий94.

В мирное время высшее образование по гражданской специальности старались получить одновременно с военным и строевые офицеры. Такая возможность предоставлялась в специализированных военных училищах (инженерные, артиллерийские и др.), в которые наблюдался значительный приток казаков. Кроме того, обучающимся в пехотных военных училищах открывалась возможность штабной службы. Не все выпускники этих училищ возвращались в комплект Войска, а направлялись в регулярные части армии.

Это было обусловлено тем небольшим разнообразием, которое могло предложить Войско своей служивой молодежи. Было понятно стремление офицеров попасть в большие города, поближе к цивилизации, однако для всех такой возможности не было. Но благодаря тому, что служба казачьего офицера в корне отличалась от службы офицера регулярной армии частой ротацией, казаки имели возможность, прослужив несколько лет в одном из полков, после льготы быть направленными в другой.

В свою очередь и Войсковое начальство старалось назначать офицера в разные полки, чтобы тот мог пройти хорошую офицерскую школу в разных регионах, различных условиях. Наиболее достойные офицеры, а также выходцы из старинных казачьих родов Войска назначались в л.-гв. Уральскую сотню, но тоже только после испытательного срока в один год и с согласия офицерского собрания полка.

Уральские войсковые ведомости. 1914. 2 ноября.

Прибыв в полк, офицер назначался или на штатную вакантную должность в соответствии с воинским званием или же, состоя на должности младшего офицера полка, исполнял нештатные обязанности, которых в полку было предостаточно. Штатом определялось количество личного и конского состава на мирное и военное время, а также денежное довольствие (См. Приложение 3.1). Приказами по военному ведомству по мере необходимости вносились изменения, которые доводились до войск. Штаты частей Уральского казачьего войска накануне Первой мировой войны были отражены в Своде штатов95. Нештатные должности – те, что не предусмотрены штатом полка, а именно: заведующий оружием, обозом, библиотекой, конюшней и т.д.

Выходя на льготу, офицеры исключались из списка полка, и часть из них прикомандировывалась к Уральской учебной сотне. Это было не праздное проведение времени между службой в первоочередных полках. На офицеров возлагались обязанности в Войсковом хозяйстве. Они обучали казаков на сборных пунктах, направлялись в служебные командировки в пределах Войска (организация рыбного промысла, проверка и отбор конского состава, сопровождение исследовательских экспедиций и т. п.).

С декабря 1900 г. решением Наказного Атамана Уральского казачьего войска генерал-лейтенанта К.Н. Ставровского офицеры, находившиеся на льготе и в Уральской учебной сотне, стали назначаться на должности станичных атаманов на 2-3 года. В приказе он объявил: «Свой взгляд на первенствующее и почетное звание офицера Уральского казачьего войска, который, состоя в первоочередных полках для чисто строевой службы, должен вне оной продолжать посвящать свой досуг на деятельную службу родному войску...господа доблестные уральские офицеры, вам открывается широкая возможность оправдать свои способности, изучить свои станицы и идти дружно с Наказным Атаманом и Войсковым Хозяйственным правлением по пути доСвод штатов. Кн. 3. Казачьи части с их управлениями на 1 октября 1908 г. СПб., 1909.

ставления нашим казакам всестороннего процветания и должной зажиточности, оказывать лучшим элементам поощрение и не допускать худших к хищническому на счет общины хозяйствованию»96.

Таким образом, службу состоящего по Уральскому казачьему войску офицера можно разделить на четыре вида: состоящие на службе в строевых частях Войска, состоящие на льготе в комплекте Уральских казачьих полков, состоящие по Уральскому казачьему войску, занимают должности и состоящие в запасе по Уральскому казачьему войску.

В общей сложности офицер был обязан пробыть в строевом разряде 12 лет, считая и время, проведенное в военных учебных заведениях (кроме кадетских корпусов) и в запасном разряде до 38-ми летнего возраста97.

Такой порядок службы офицеров Войска оставался неизменным вплоть до краха Российской Империи.

Первоочередные полки в мирное время содержали два комплекта офицеров, один из которых предполагалось отозвать по мобилизации для формирования льготных частей второй и третьей очереди.

Офицеров Уральского казачьего войска, выступивших на поля сражений Первой мировой войны, в большинстве своем, можно назвать «послереформенными», так как эти кадровые офицеры были подготовлены уже в новых условиях и в новых учебных заведениях.

К началу Первой мировой войны будущие офицеры прошли в основном одинаковый карьерный путь. За их плечами были кадетские корпуса, военные и юнкерские училища. Совсем небольшой процент составляли окончившие школы подпрапорщиков. После окончания службы в нижних чинах они сдавали офицерский экзамен и переходили в категорию прапорщиков запаса, относясь к лицам 1-го разряда по образованию. Основная масса этого контингента к 1914 г. находилась на льготе или в запасе. В запасе прапорщик Уральские войсковые ведомости. 1901. 24 июня.

Приказ по Военному ведомству. 1910. № 534 // Приказы по Военному ведомству.

СПб., 1910.

находился 12 лет с последующим зачислением в ополчение, из которого он мог быть призван только в военное время.

Образовательный ценз войсковых офицеров был довольно высок.

Начальное образование они получали, в основном, в городе Уральске: Войсковом реальном училище, духовном училище и семинарии, Низшем сельскохозяйственном училище, учительской семинарии. Часть офицеров имела домашнее образование.

Начальное военное образование, полученное в кадетских корпусах, имели 143 офицера (19,3%) 98. Основная масса обучалась в Оренбургском Неплюевском кадетском корпусе, где у Войска были свои вакансии и стипендии. Количество их менялось, но никогда не опускалось ниже 10. Не все поступившие завершали учебу. Часть отсеивалась по состоянию здоровья, домашним обстоятельствам и другим причинам. Так, в 1905 г.

корпус окончили 9 уральцев, в 1906 – 8, в 1907 – 3, 1908 – 10, 1909 – 11 99.

Вопросами поступления занимался Штаб войск Уральской области.

Сведения о вакансиях доводились до населения в приказах по Войску.

Например, в приказе № 99 от 3 июля 1901 г. говорилось: «Согласно уведомлению директора Оренбургского Неплюевского кадетского корпуса, к началу предстоящего учебного года для пансионеров Уральского казачьего войска открывается в корпусе 10 войсковых вакансий, из них семь предназначены мною для замещения малолетними сыновьями: войскового старшины Соколова – Дмитрий, есаула Скворкина – Андрей, подъесаула Донскова – Виктор и сирот вдов – есаулов: Чуреевой – Георгий и Ротновой – Виктор и подъесаулов: Завьяловой – Сергей и Петровой – Александр, а остальные три вакансии остаются свободными. Родители, желающие определить в текущем году своих детей на эти три вакансии, должны подать просьбы в Штаб войск Уральской области, с приложением установленных на это документов, не позднее 7-го предстоящего августа месяца. Малолетние, Картагузов С.В. Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914Биографический справочник. М., 2012. С. 12.

РГВИА. Ф. 1754. Оп. 1. Д. 291. Л. 2-7.

предназначенные к замещению в этом году войсковых стипендий, должны быть доставлены в Оренбургский Неплюевский кадетский корпус попечением своих родителей к 27 августа сего года для держания приемных экзаменов. О чем объявляю по вверенному мне войску» 100. Из числа офицеров-уральцев, участвовавших в Первой мировой войне, Оренбургский Неплюевский кадетский корпус окончили 114 чел 101.

Часть офицеров получили начальное образование в других кадетских корпусах: Александровский – 4 чел., Владимирский Киевский – 1, Михайловский Воронежский – 1, 3-й Московский – 2, Нижегородский графа Аракчеева – 1, 2-й Оренбургский – 6, Сибирский – 2, Симбирский – 6, Сумской – 1, Ташкентский – 1, Ярославский – 2 и Санкт-Петербургская военная гимназия – 2. Обучение уральцев в других кадетских корпусах было связано в основном с тем, что войсковых вакансий в Оренбургском Неплюевском кадетском корпусе не хватало, и детей устраивали в ближайшие к месту службы родителей учебные заведения. Так, будущий советский писатель Б.С. Неводов - сын есаула С.П. Неводова, проходившего службу в 3-м Уральском казачьем полку в Польше, был устроен в Суворовский кадетский корпус (г. Варшава), который, в связи с началом Первой мировой войны, перевели в Москву 102.

Следующим этапом становления большинства будущих офицеров являлись юнкерские и военные училища.

Общее количество офицеров, получивших в них образование перед войной и во время неё, составило 473 чел. (64,7%). Основная масса, учитывая специфику казачьей службы, стали кавалеристами, окончив кавалерийские и казачье училища – 301 офицер (64% от имевших военное образование) 103.

Уральские войсковые ведомости. 1901. 15 июля.

Картагузов С.В. Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914Биографический справочник. М., 2012. С. 12.

Картагузов С.В. Офицерский корпус Уральского казачьего войска в годы Первой мировой войны (1914-1918 годы) // Известия Саратовского университета. Т.11. Серия история. Международные отношения. Выпуск 2, часть 1. Саратов, 2011. С.38.

Картагузов С.В. Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914Биографический справочник. М., 2012. С.13.

Кузницей кадров для Уральского войска оставалось Оренбургское казачье училище. В 1901 г., еще, будучи юнкерским училищем, оно было реорганизовано из двухклассного в трехклассное. В его состав перевели казачий отдел Иркутского юнкерского училища и установили штат в 120 юнкеров всех казачьих войск, кроме Донского. Отсюда молодые люди выпускались офицерами в чине хорунжих. В 1905 г. училище вышло из ведения начальника штаба Казанскою военного округа и перешло в подчинение наказного атамана Оренбургского казачьего войска. В 1908 г. оно передано Главному управлению военно-учебных заведений. В 1910 г. все окружные юнкерские училища были преобразованы в военные училища. Оренбургское училище получило наименование Оренбургского казачьего училища. В организационном отношении училище составляло сотню из 120 юнкеров. Каждое войско имело в нем определенное число вакансий: Оренбургское - 36, Уральское Кубанское - 18, по 12 из Терского, Сибирского, Забайкальского и по три из Астраханского, Семиреченского, Амурского и Уссурийского казачьих войск. Они обязаны были отчислять средства из войсковых капиталов на содержание своих юнкеров (обмундирование, снаряжение, лошадей, питание и т. д.). Интересен такой факт: конкурсный экзамен для поступления был не общий, а по войскам – можно было выдержать экзамен с меньшими баллами, но, имея вакансию от своего войска, быть зачисленным. Одновременно можно было, выдержав экзамен при лучших баллах, и, не имея вакансии, не поступить. Подавляющее число юнкеров училища являлись выходцами из простых казачьих семей. Учебный график был очень жестким: даже в сильные морозы не отменялся час обязательной сменной езды на гарнизонной площади. При мягком снеге – манежная езда, рубка шашкой, уколы пикой и, наконец, джигитовка. Старший класс выезжал на охоту с собственными волками, выпускаемыми в степи на волю. В июле училище отправлялось на сборы: в поход по Оренбургским станицам, селам и татарским аулам. В этом походе юнкера выполняли обязанности рядовых казаков104.

Воробьева А.Ю. Российские юнкера, 1864–1917. История военных училищ. М.,

Вторым по количеству подготовленных офицерских кадров для Уральского казачьего войска являлась казачья сотня Николаевского кавалерийского училища. Юнкера «Царской сотни», как вскоре после ее образования стало называться казачье отделение училища, проходя в сотне великолепное строевое обучение, были известны в Петербурге своей лихостью и удалью. В сотне, помимо казаков, из бывших кадетов могли обучаться выпускники кадетских корпусов из других сословий. Кадеты-казаки, по сравнению с другими кадетами, были до известной степени в привилегированном положении. Чтобы попасть в Николаевское кавалерийское училище не казаку, из любого кадетского корпуса, надо было окончить корпус, если не вицеунтер-офицером, то, во всяком случае, иметь в среднем не менее восьми с половиной баллов. Это объяснялось тем, что эскадрон училища выделял на каждый из корпусов одну-две вакансии, в то время, как в сотню, имевшую такое же число вакансий на младшем курсе, как и кавалерийское отделение, без особых усилий мог попасть любой кадет-казак, окончивший кадетский корпус. В 1915 г. казачьей сотне Николаевского кавалерийского училища исполнилось 25 лет. За этот период из нее вышли 1498 казачьих офицера, в том числе 329 чел. за один год войны. Из них уральцев – 74 чел. Для сравнения, Донское войско получило 605 офицеров, Кубанское – 350, Терское – 103, Оренбургское – 158, Сибирское – 71, Забайкальское – 54, Уссурийское – 22, Амурское – 20, Астраханское – 20, Семиреченское – 21 105.

Кроме того, казачьи офицеры оканчивали пехотные и специализированные военные училища.

По военно-учебным заведениям выпускники-уральцы, принимавшие участие в Первой мировой войне или состоящие в этот период по Войску, распределялись следующим образом: кавалерийские училища – Николаевское (55 чел.), Елисаветградское (2 чел.), Тверское (1 чел.); казачьи - Оренбургское (244 чел.); артиллерийские - Константиновское (20 чел.), Михай

2002. С. 10. Уральские войсковые ведомости. 1915. 23 июля.

ловское (6 чел.), Сергиевское (1 чел.); инженерные - Николаевское (14 чел.);

морские - Морской корпус (4 чел.); пехотные - Александровское (24 чел.), Алексеевское (8 чел.), Виленское (12 чел.), Владимирское (4 чел.), Иркутское (12 чел.), Казанское (19 чел.), Киевское (7 чел.), Павловское (4 чел.), Чугуевское (36 чел.), Пажеский корпус (1 чел.). Военное образование еще пяти офицеров пока установить не удалось 106.

Пять офицеров-уральцев пополнили плеяду летчиков зарождавшегося воздушного флота. Выпускниками Воздухоплавательной и Гатчинской авиационной школ стали два офицера. Еще трое окончили Севастопольскую военную авиационную школу. При этом необходимо отметить, что один из них

- уралец Георгий Георгиевич Горшков* стоял у истоков русской тяжелой авиации. Обучаясь в Париже, Варшаве и в Воздухоплавательной школе, он освоил практические полеты на самолетах «Блерио», «Ньюпорт», «Фарман».

С началом войны он командовал кораблем «Илья Муромец-Киевский», почти год руководил Гатчинской военной авиационной школой 107.

В авиационных частях также служил Михаил Львович Каплин*. «Отличный летчик, любит дело авиации и всецело ему предан», - значилось в его аттестации. В 1918 г. вернулся в родное Войско и встал в ряды ее защитников. Воевал в составе IX авиационного отряда Восточного фронта, приданного Уральской Отдельной армии. Впоследствии М.Л. Каплин стал начальником воздушного флота Юго-Западного фронта при штабе генерал-лейтенанта А.И. Дутова 108.

В предпочтении некоторых военных специальностей заметна определенная семейственность. Например, из четырех братьев Митрясовых трое окончили Николаевское инженерное училище. Правда, в инженерных частях армии служил только Дмитрий*. Два Александра*, Андриан* и Михаил* соКартагузов С.В. Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914–

1918. Биографический справочник. М., 2012. С.14.

Нешкин М.С., Шабанов В.М. Авиаторы – кавалеры ордена Св. Георгия и Георгиевского оружия периода Первой мировой войны 1914-1918 годов. М., 2006. С.88–89.

РГВИА. Ф. 2008. Оп. 1. Д. 1399; РГВА. Ф. 40027. Оп. 1. Д. 1. Л. 267; Ф. 40215.

Оп. 1. Д. 116. Л. 423, 424.

стояли в комплекте Уральских казачьих полков. Сергей и Владимир Бошенятовы* также пошли по инженерной стезе. Братья Константин и Сергей Кирилловы* окончили артиллерийское училище. Гурьевцы – братья Акакий и Евтихий Толстовы* служили офицерами флота на одном корабле109.

Морскому делу посвятили свою жизнь братья Хорошхины. Борис Владимирович прошел славный путь от мичмана императорского флота до советского контр-адмирала 110.

Артиллерист, георгиевский кавалер генерал-майор Борис Иванович Хорошхин участвовал в Русско-японской и Первой мировой войнах. В Гражданскую встал в ряды Уральской армии, позднее был направлен от Войска в Ставку А.В. Колчака. Во Временном правительстве в Омске он состоял помощником военного министра по делам казачьих войск. Закончил свои дни Б.И. Хорошхин в эмиграции во Франции 111.

По имеющимся сведениям в частях регулярной армии и флоте к началу Первой мировой войны проходили службу 48 офицеров-уральцев: в пехотных частях – 10 офицеров, в артиллерийских частях – 12, в военноморском флоте – 7, в авиационных частях – 3, в инженерных частях – 4, в воздухоплавательных частях – 2, в подразделениях юстиции – 1, в Отдельном Корпусе жандармов – 2, в Отдельном Корпусе пограничной стражи – 6, в Государственном ополчении – 1 112.

Одиннадцать офицеров-уральцев имели высшее военное образование, окончив перед войной или во время нее военные академии: Николаевская академия Генерального штаба – 6 офицеров, Михайловская артиллерийская Картагузов С.В. Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914Биографический справочник. М., 2012. С. 15.

Выполняя задание командования, Борис Владимирович погиб под Сталинградом в 1942 г., подорвавшись на бронекатере вместе с экипажем. Могилой героя стала волжская вода, а своеобразным памятником стал названный в его честь минный тральщик «Контр адмирал Хорошхин». Жизнь его брата Владимира трагически оборвалась еще до начала Первой мировой войны, в 1913 г.

Подробнее см.: Картагузов С.В. 9-я артиллерийская бригада. М., 2010.

Картагузов С.В. Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914Биографический справочник. М., 2012. С. 15–16.

академия – 1, Николаевская инженерная академия – 2, Интендантская академия – 1, Александровская военно-юридическая академия – 1113.

Во время войны офицерский корпус пополнили несколько выпускников и бывших студентов гражданских учебных заведений. Так как в Уральском войске отсутствовали высшие образовательные учреждения, соответствующую квалификацию казаки получали за пределами области. Специально для них Войско содержало стипендии в ряде университетов, институтов, училищ и лицеев России. К 1914 г. в их стенах получали высшее образование 72 студента войскового сословия, 24 из них по войсковым стипендиям 114.

20 офицеров Войска на период войны имели гражданские дипломы о высшем образовании или обучались в ВУЗах: Лазаревский институт восточных языков – 1 чел., Санкт-Петербургский археологический институт – 2, Императорский Московский университет – 3, медицинский факультет Императорского Казанского университета – 1, Императорский Петроградский университет – 4, Киевский коммерческий институт – 2, Киевский политехнический институт – 2, Московский Константиновский межевой институт – 1, экономический отдел Петроградского политехнического института – 1, Художественная студия профессора Кордовского по классу живописи – 1, Самарское коммерческое училище – 1 и Демидовский юридический лицей – 1 115.

Сергей Васильевич Мартынов*, окончив Петроградский политехнический институт, был мобилизован в 6-й Уральский казачий полк. В начале 1915 г. был произведен в прапорщики, а позднее сдал офицерский экзамен при Николаевском кавалерийском училище. Находясь в рядах Уральской ОтКартагузов С.В. Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914Биографический справочник. М., 2012. С. 15-16.

Всеподданнейший отчет Наказного атамана о состоянии Уральского казачьего войска по гражданской части. Уральск, 1915. С. 16.

дельной армии, попал в плен. В 1921 г. был расстрелян в Архангельской области вместе со своими земляками-офицерами 116.

Добровольцем пошел на фронт студент Московского Константиновского межевого института казак Н.А. Лоскутов*. За отличия по службе он был произведен в прапорщики117.

Самых опытных, добросовестных офицеров направляли на преподавательские и командные должности в военные училища. Тринадцать будущих фронтовиков-уральцев в разное время преподавали в военно-учебных заведениях: Николаевское кавалерийское училище – 5офицеров, Пажеский корпус – 1, Гатчинская авиационная школа – 1, Оренбургский Неплюевский кадетский корпус – 2, Владикавказский кадетский корпус – 1, Оренбургское казачье юнкерское училище – 2, Томское военное училище – 1, 4-я Киевская школа прапорщиков – 1 118.

Будущий генерал - Александр Матвеевич Логинов* был первым сменным офицером «Царской сотни» Николаевского кавалерийского училища. В течение семи лет передавал А.М. Логинов будущим казачьим командирам боевой опыт, полученный в Русско-турецкой войне 1877-1878 гг. и Ахал-Текинской экспедиции 1880-1881 гг. 119 Георгий Григорьевич Гордеев* почти 10 лет перед войной был прикомандирован к Николаевскому кавалерийскому училищу, состоя в списках л.-гв. 1-й Уральской сотни Сводно-казачьего полка. Достойно пройдя войну, он был зверски убит толпой солдат на улице Саратова в 1918 г., отказавшись снять погоны120.

– – –
Д. 62. Л. 1.

Картагузов С.В. Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914Биографический справочник. М., 2012. С. 17.

РГВИА. Ф. 330. Оп. 58. Д. 281. (П/С за 1899 г.); Ф. 409. Оп. 3. Д. 6790. Л. 4.

Саратовский областной музей краеведения. Дневник В. Архангельского Д. 15774. Л. 44–47, 50.

В 1910 г. связал свою военную судьбу с Оренбургским казачьим училищем Леонид Гаврилович Мартынов*, прибыв на должность сменного офицера. В 1916 г. с должности адъютанта училища он добровольно ушел на фронт, возглавив сотню 1-го Уральского казачьего полка. В Гражданскую войну сражался на Уральском фронте. В 1918 г., вернувшись в училище, с юнкерами защищал Оренбург, участвовал в Сибирском «ледяном» походе. В 1920 г. генерал-майор Л.Г. Мартынов состоял штаб-офицером для поручений при штабе Главнокомандующего всеми вооруженными силами Российской Восточной Окраины121.

Георгиевский кавалер полковник Феоктист Демидович Толкачев* в Гражданскую воевал в белых войсках Восточного фронта. В январе 1920 г.

он возглавил Томское военное училище, участвовал в Сибирском «ледяном»

походе122.

Как отмечалось выше, первоочередные части дислоцировались в Киевском, Туркестанском, Варшавском и Петербургском военных округах, организационно входя в штат кавалерийских частей.

Именно нахождение казачьих частей в штате кавалерийских соединений определяло направленность боевой подготовки казаков.

Основным планирующим документом являлась «Инструкция для ведения занятий в кавалерии», устанавливающая распределение и последовательность занятий в течение года. «Инструкция … не возместила недостаток опытности, а иногда недостаток и положительных знаний кавалерийского дела некоторых руководителей, но, тем не менее, в общем облегчила ведение воспитания и обучения кавалерийских частей» 123.

Типовую организацию боевой подготовки кавалерийской дивизии наглядно отражает статья в «Военном сборнике» о 9-й кавалерийской

– – –
40213. Оп. 1. Д. 1081. Л. 20; Ганин А.В., Семенов В.Г. Офицерский корпус Оренбургского казачьего войска. С. 351; Заря. Харбин, 1937. 17 ноября.

Волков С.В. Офицеры армейской кавалерии. М., 2004. С. 523.

Очерк занятий в 9-й кавалерийской дивизии // Военный сборник. СПб., 1888.

№ 6. С. 387.

дивизии, в штат которой входил 1-й Уральский казачий полк124. Зимние занятия охватывали почти семь месяцев и делились на два периода: первый – до прибытия новобранцев в полк, с 1 октября по 1 декабря, а второй период с 1 декабря по 1 апреля. Занятия проводились по еженедельным расписаниям.

Основными предметами были верховая езда, выездка лошадей, гимнастика, рубка, стрелковое дело, словесные занятия по обучению нижних чинов обязанностям службы, словесные и практические занятия по обучению передовой службе, и занятия грамотой.

Летние занятия начинались с 1 апреля. Первые шесть недель были посвящены занятиям посотенно, а последние две, с 15 мая по 1 июня, занятиям в составе полка. Июньский период или так называемое «травяное довольствие» предполагал некий отдых или перерыв в занятиях, связанный с летней жарой и направлен в основном на отдых лошадей. С 6 по 24 июля проводился специальный сбор дивизии, а с 1 августа по 1 сентября – общий сбор.

Кроме занятий казаки наравне с другими частями гарнизона несли охранную и патрульную службу.

Командиры пытались стимулировать казаков к боевой учебе. Кроме плановых занятий с 1910 г. в полку были возобновлены состязания на призы в уколах чучел и шаров, рубка лозы и джигитовка. В газетном репортаже с этого мероприятия отмечалось: «За уколы 1-й приз серебряные часы с цепочкой получил приказный 5-й сотни Поликарп Демяшев и 2-й приз – 10 руб. деньгами получил казак 1-й сотни Захар Андреев. Для уколов было поставлено шесть предметов на расстоянии 20-ти шагов один от другого … За рубку лозы шашками приз всей сотни – серебряную трубку с надписью, надеваемую на древко сотенного значка, получила 4-я сотня, сделав всего 11 промахов, а командир сотни есаул Хохлачев и офицеры сотни удостоились получить жетоны с надписью «За отличную рубку».

Очерк занятий в 9-й кавалерийской дивизии // Военный сборник. СПб, 1888.

№ 6. С. 374-387; № 7. С. 106-132; № 8. С. 310-338.

В заключении была джигитовка на призы, на которой участвовали по три нижних чина от сотни (а затем вольная джигитовка желающим, на которую выехало более 10 человек от сотни). … Публика, смотревшая происходящее, осталась очень довольна. Очень довольны и казаки, получившие призы: «теперь, говорят, можно на будущее время и поломаться за такую щедрую награду, а раньше ведь этого давно не было» 125.

Кроме основных обязанностей на казаков 2-го Уральского казачьего полка, дислоцирующегося в Самарканде, была возложена служба при Российском Императорском политическом агентстве в Бухаре. Так Управляющий агентством писал командиру полка: «отправляя вместе с сим, … состоявших в конвое при агентстве 19 казаков вверенного вам полка с урядником Сергеевым, по случаю замены, по распоряжению Командующего войсками округа, конвоя от 2-го Уральского казачьего полка таковым от 1-го Семиреченского и выражая искреннее сожаление по поводу оставления службы в конвое лихими уральцами, почитаю долгом, от лица Императорского политического агентства засвидетельствовать в лице Вашем, как нынешнего командира, искреннюю благодарность полку, уделявшему в течение почти 25 лет из своих славных рядов, для несения службы в конвое молодцов-казаков, отличавшихся всегда безукоризненным поведением и своею молодецкою службой, высоко державших знамя вашего доблестного воинства в пределах ханства»126.

Повседневная служба 3-го Уральского казачьего полка, дислоцировавшегося в польском городишке Влоцлавск 127, мало чем отличалась от службы других полков. Наглядное отражение она нашла в ныне редчайшей среди филокартистов серии открыток «3-й Уральский Уральские войсковые ведомости. 1910. 29 мая.

– – –
казачий полк». Фотограф Загель запечатлел занятия по джигитовке, конным занятиям, прохождение в парадном строю 128. (См. Приложение 5.1).

Намного ярче и разнообразнее была служба казаков лейб-гвардии Уральской казачьей сотни в составе л.-гв. Сводно-казачьего полка. Наряду с плановыми занятиями, казаки несли службу по охране царской резиденции, встрече, охране и сопровождении официальных лиц, охране Охтинских пороховых складов, сопровождении транспортов и поездов. Встречи сопровождались прохождениями парадным маршем в конном или пешем строю. Заезжим заморским гостям казаки демонстрировали свою удаль в джигитовке. Поэтому в гвардии были повышенные требования к дисциплине, выправке, опрятности в форме одежды, строевой и конной выучке.

Не обходил милостью своих подданных и Государь Император, представляя гвардейских офицеров и казаков по различным случаям к награждению как российскими, так и иностранными орденами и медалями.

Все сотни полка посменно (по две сотни) несли охранную службу в дворцовых парках Царского Села, Павловска и Гатчины. В целях упреждения беспорядков команды и сотни полка также поочередно несли дежурство в районе Охтинских пороховых заводов и посада Колпино. Так как Царскосельский и Павловский парки были общедоступны в любое время суток, конные патрули полка должны были ежедневно следить в них за порядком, а также сопровождать членов царской семьи при их прогулках по паркам. Офицеры дежурных сотен полка по всем воскресным и праздничным дням удостаивались приглашения на высочайшие завтраки и принимали участие в торжественных мероприятиях в Высочайшем присутствии 129.

Служба в степных поселениях Уил 130 и Темир131 с одной стороны была положительна близостью к дому, а с другой нахождение в захолустном Картагузов С.В. Боевая служба Уральских казаков в открытках начала ХХ века.

// ЖУК. СПб., 2007. №1 (12). С. 20-24.

Ганин А.В. Накануне катастрофы. Оренбургское казачье войско в конце XIX– начале XX в. (1891-1917 гг.). М., 2008. С. 117-118.

Уильское укрепление торжественно заложено 6 июля 1869 г. в присутствии Военного Губернатора Уральской области Наказного атамана Уральского казачьего войска поселке. Команды по численности были не большие и включали в штат: 1-го офицера, 25 нижних чинов и 25 лошадей 132. На казаков было возложена охрана местной администрации, а также поддержание внутреннего порядка и разрешение на месте конфликтных ситуаций среди населения в близлежащих к поселениям районах.

Увольнение казаков старшего разряда, выслуживших свой срок в полках, происходило 1 января каждого года. Отсюда возникала проблема большого штатного некомплекта во время установленного до 1 апреля призыва на службу и прибытия сменных команд133. Этот фактор снижал боеготовность первоочередных полков и единственный выход из этой ситуации Наказной атаман видел в увеличении срока службы казаков.

На основании ст. 48 «Положения о военной службе казаков Уральского казачьего войска» первоочередные полки Войска в мирное время комплектовались казаками из всего Войска, поэтому, для уравнения наряда казаков между станицами, в сменные команды каждого полка зачисляются по жребию казаки из всех станиц. По мнению Наказного атамана Уральского казачьего войска, которое он довел до сведения начальника штаба Казанского военного округа в рапорте от 16 апреля 1914 г., «если казаки старшего срока службы в первоочередных полках не будут задерживаться до 1 апреля, то в случае мобилизации первоочередных полков в период времени состояния их в составе, срок готовности всех сменных команд должен быть установлен на 19-й день мобилизации, по расчету прибытия на сборный пункт в г. Уральск последней партии казаков из дальних станиц; в случае же генерал-майора Н.А. Веревкина. В 1872 г. в гарнизон укрепления входили: рота местной команды (160 чел.), конная сотня уральских казаков и четыре полевых орудия. Ныне село, административный центр Уилского района Актюбинской области Казахстана.

Город в Темирском районе Актюбинской области Казахстана. Расположен на реке Темир, в 25 км от железнодорожной станции Темир. Основан в 1870 г. С 1896 г. уездный город.

Свод штатов. Кн.3. Казачьи части с их управлениями на 1 октября 1908 г. СПб.,

1909. С. 365.

Картагузов С.В. Мобилизация Уральского казачьего войска в 1914 году и отправка полков на фронт. // Доклады Академии военных наук. №5 (23). Саратов, 2006.

С. 45.

увеличения на три месяца срока действительной службы казаков, с тем, чтобы спуск казаков старшего срока службы производить 1-го апреля каждого года, то вопрос об установлении срока готовности для сменных команд отпадает, так как в этом случае первоочередные полки со времени прибытия сменных команд по 1-е апреля будут находиться в 5/4, а в остальное время года в штатном составе» 134.

Вопрос, поднятый генералом С. С. Хабаловым, нашел понимание в 4-м (мобилизационном) отделе Главного управления Генерального штаба, где согласились с его доводами. Также был разрешен вопрос обеспечения казаков сменных команд оружием, так как при планируемой смене одна из смен, убывающая или прибывающая в течение некоторого времени, оставалась бы в полку без оружия. 20 марта 1914 г. Войсковой штаб получил из Петербурга разъяснение по данным проблемам.

Было решено следующее:

«1. При первоочередных полках иметь запас оружия по расчету на 5/4 состава полка.

2. Запас оружия при первоочередных полках увеличить за счет запасов оружия, предназначенных для запасных сотен.

Согласно приказу по Военному ведомству 1896 г. № 81, оружие для каждой запасной сотни отпущено в двойном количестве. Поэтому передача половинного количества этого оружия в первоочередные полки не может в случае мобилизации помешать формированию запасных сотен.

3. Запасы оружия последних пополнять из 10% запаса казачьих винтовок, при чем, в зависимости от местных условий, порядок пополнения может быть принят следующий: а) недостающее оружие высылается запасным сотням из ближайшего артиллерийского склада или б) оружие остается при запасной сотне для обучения переменного состава, а команды пополнения высылаются без винтовок и получают таковые из артиллерийских складов в районе военно-окружных управлений.

РГВИА. Ф. 1720. Оп. 3. Д. 159. Л. 194.

4. В случае объявления мобилизации в период года, когда в казачьих полках уже прибыли сменные команды молодых казаков, а старший срок еще не спущен на льготу, то есть прибыл между 15 января и 1 апреля, первоочередные полки выступают в сверхкомплекте.

5. При объявлении мобилизации после спуска на льготу казаков, отслуживших срок службы, излишнее оружие сдается по указанию окружных штабов в артиллерийские склады воинским начальником в пехотную часть.

6. Оружие из войскового запаса военного времени переслать в первоочередные полки с ближайшей очередью сменных команд молодых казаков»135.

Вскоре был подготовлен проект изменений нескольких статей «Положения о воинской службе казаков Уральского казачьего войска». В частности ст. 40 нового проекта, определявшая срок службы, гласила: «В мирное время казаки строевого разряда, за исключением пользующихся правами по образованию, обязаны пробыть на действительной службе 4 года и 3 месяца, но военному министру предоставляется право увольнять казаков с действительной службы в случае представляющейся к тому возможности, и ранее означенного срока. Остальное затем время пребывания в строевом разряде казаки находятся в войске в составе льготных частей»136.

Подвела черту в этой полемике краткая телеграмма генерала С.С. Хабалова от 2 апреля 1914 г. на имя начальника мобилизационного отдела Главного управления Генерального штаба, в которой тот лаконично написал: «согласен с изменением срока службы»137.

Начавшаяся война помешала утверждению проекта. В случае положительного решения, улучшилась бы боевая и мобилизационная готовность частей, но абсолютно не учитывались интересы казаков, на которых тяжелым бременем лежала военная служба.

– – –
Таким образом, военное образование молодых казаков, хотя и имелась подготовка на сборных пунктах и в станицах, приближалась к уровню новобранцев регулярных частей. Ранее от казаков требовали знания военных приемов сразу по прибытии в часть, где должно проводиться лишь их усовершенствование, а не начало обучения, как это происходило перед войной.

1.2. Ментальные особенности, этноконфессиональный состав, социально-политическое настроение и морально-психологическое состояние уральских казаков

Как и все казачьи войска, уральское войско территориально располагалось на окраинных рубежах Российской империи. Масянов Л.Л. отмечал:

«Уральские казаки жили в тупике среди своих необъятных степей, окруженные на две трети киргизскими племенами. Благодаря такой изолированности Уральцы больше чем другие Казачьи Войска сохранили быт и обычаи старинного казачества» 138.

Сохранение самобытности среды, подвергающейся воздействию, как извне, так и в большей степени от внутреннего влияния государства, сплачивало казаков. Историк В.Н. Витевский отмечал в этой связи: «Старина всегда была дорога и привлекательна для Уральского войска, потому что представление о старине напоминало ему золотой век казачества, казачьи вольности, свободу и народоправство.

Совершавшееся на глазах казаков постепенное ограничение их прав и привилегий, отнятие у них автономии, порождали и закаляли в уральских казаках нетерпимость ко всякого рода новшествам:

каждую новую меру, каждое распоряжение духовной и военно-гражданской власти уральцы встречали с недоверием и, при первой возможности, старались противодействовать им»139.

– – –
Витевский В.Н. Раскол в Уральском казачьем войске и отношение к нему духовной и военно-гражданской власти в конце XVIII и в XIX в. Казань, 1878. С. 4–5.

Такая ситуация вынуждала уральцев оказывать сопротивление, выражавшееся в различных формах: от подачи челобитных на несправедливые по их мнению решений до открытого неповиновения или же вооруженного выступления против власти. И никакие ответные меры не могли остановить их.

«Не жалам» постоянно звучало на берегах Урала, что практически на весь период существования Войска обрекло его называться бунтарским.

В одно из очередных восстаний, Петр Великий только чудом не уничтожил Яицкое войско. Спас его от гибели преобразователь Юго-Восточного края, сподвижник Петра И.И. Неплюев. Он доказал, что «такой энергичный сплоченный народ, полезный для государства, нельзя уничтожать» 140.

Причиной недовольства власти явилась поддержка основной массы Яицкого казачьего войска Пугачевского восстания и как следствие – жестокая расправа, переименование казаков из Яицких в Уральские, а также их столицы и реки, лишение артиллерии, но, тем не менее, несмотря на это, сохранение основных привилегий казаков. Фактически государство признало этим частично свою вину за беды и требования казаков и подтвердило их незаменимость в охране границ.

Еще не раз отмечались на Урале вспышки недовольства, когда в других казачьих войсках шла размеренная жизнь. Последнее значимое выступление уральцев произошло в 1874 г., причиной которого явилось несогласие с введением для них всеобщей воинской повинности. Следствием этого была тотальная высылка более 7 тыс. человек на поселение в пустынные районы Сыр-Дарьинской и Аму-Дарьинской областей Туркестанского края.

Недовольства уральцев проявлялись и в предвоенные годы. Обрушившаяся в 1911 г. на районы Уральской области небывалая засуха усугубила и без того тяжелую экономическую ситуацию в регионе. Помощь государства пострадавшей от засухи Уральской области была минимальной. Этот вопрос муссировался в казачьей среде. Войсковое руководство также было недовольно оказываемой помощью и даже попыталось продемонстрировать

Масянов Л.Л. Указ. соч. С. 8.

это в непрямой постановке. Со времени дарования Яицкому (Уральскому) казачьему войску прав на реку Яик (Урал) ежегодно в Войске в знак благодарности проводилась презентная рыбная ловля и эта рыба отправлялась презентным транспортом к царскому столу. В 1912 г. Войсковое хозяйственное правление явно попыталось саботировать организацию работы презентной комиссии. Избранный съездом выборных председатель комиссии войсковой агроном И.И. Иванаев «не смог исполнить поручение съезда по причинам служебного характера, заместитель его – отставной войсковой старшина А.Ф. Логинов отказался от председательствования в комиссии по нездоровью и, наконец, член этой комиссии присяжный поверенный Н.М. Логашкин, при всем желании выручить ее из затруднения, не счел себя достаточно опытным, чтобы руководить этим делом» 141. В конце концов, был назначен советник Войскового хозяйственного правления А.О. Аничхин. Транспорт был отправлен, но сигнал недовольства уральцев прозвучал, как в давние времена.

В это же время в местных газетах появляются тревожные статьи, связанные с необходимостью развития региона, на которое правительство мало обращало внимания. Впрямую ставится вопрос развития дорожной инфраструктуры, прокладки железной дороги к низовым станицам Войска.

«Грядущее будущее не сулит хорошего населению низовой линии.

Причина тому – оскуднение рыбного богатства кормильца «Яика Горыновича» и Каспия. Оскуднение лесов на верховьях реки Урала и почти совершенное истребление их в пределах казачьей земли грозит хроническим недостатком весеннего разлития вод по долинам реки, что мы уже, за исключением текущего года, испытали подряд несколько лет. Следствием этого обычное явление – недороды сена в южных станицах войска и сокращение поэтому скотоводства. … Поэтому нужно придумывать все способы прорвать железное кольцо оскуднения, стягивающееся с каждым годом над населением низовой линии.

Уральские войсковые ведомости. 1912. 13 декабря.

Помочь горю может улучшение путей сообщения, удешевление провоза хлеба туда и нефти, рыбы, скота и проч. с низовой линии. Для этого нужна постройка железной дороги» 142.

С каждым годом хуже обстояли дела с обеспечением сменных полковых команд конским составом. С 1908 г. в Уральском казачьем войске было определено назначение постаничных комиссий для приема собственных и приобретенных самими казаками лошадей. Однако план закупок не выполнялся. Так, недобор лошадей до комплекта по наряду 1913 г. для полков определился в угрожающие размеры – 295 голов. Этот факт говорит о полном безучастии самих казаков в деле приобретения строевых лошадей на собственные средства, а также низкой требовательности в этом вопросе атаманов отделов. Максимальные данные представления конных казаков на призывные пункты составили 85%, и то эти цифры касались только 3-го Гурьевского отдела войска143.

Характерное выражение недовольства уральцев властью, тем не менее, сочеталось с преданностью той же власти. Участие уральцев во всех военных походах и войнах, несение пограничной службы и, наконец, поддержание порядка на территории Российской империи вызывало у монархов только чувство благодарности за образцовое исполнение долга. Многочисленные награды за подвиги, участие цесаревича Николая Александровича в пышном праздновании в 1891 г. в г. Уральске 300-летия служения Уральского казачьего войска государству Российскому, вручение Георгиевского и полковых знамен явилось признанием заслуг казаков. В воспоминаниях военачальников, статьях историков-современников можно встретить многочисленные примеры восхищения представителями старейшего войска.

Сложившийся образ жизни, обычаи и религия накладывали печать на характерные и нравственные стороны населения Уральского войска. Анализируя самобытность уральцев, офицер Генерального штаба поручик Уральские войсковые ведомости. 1912. 21 октября.

– – –
А. Рябинин при составлении статистического описания Уральского казачьего войска отмечал: «Водворяясь в этом крае, русский казак должен был бороться на каждом шагу с находившимися уже тут татарскими племенами, и выходившими из Средней Азии ордами калмыков, каракалпаков и татар. Полная тревог и опасностей жизнь; беспрестанные столкновения, то воинственные, то мирные, торговые с этими народами развили в казаке с одной стороны необыкновенную сметливость, расторопность и удальство, с другой лукавство, хитрость, недоверчивость, жестокость, т. е. именно те качества, какие составляют принадлежность полудиких кочевых народов. … Зверство на войне, грабеж, отгон скота, по понятиям казаков, не только не составляет преступления, но, наоборот, считается молодечеством, военным подвигом, которым приобретается общее уважение и лестное название джигита 144.

… Но не исчезнут другие черты, которыми уральцы могут по справедливости гордиться:

живой, сметливый и проницательный ум, удивительная энергия и живость, по большей части соединенная с твердой волей и настойчивостью. Если уральцу запало в голову убеждение, то за него он будет жертвовать всем; тут кроется разгадка того упорства, с каким они действовали всегда в истории и в хорошую и в дурную сторону» 145.

Известный писатель В.Г. Короленко называя уральцев «бессознательными, непосредственными романтиками», отмечал такие черты как строптивость, болезненное честолюбие, ненависть к дисциплине – «регулярству», неумение и нежелание идти на компромисс, настороженность ко всему новому146.

Совместную службу с уральцами красочно отразил в своих воспоминаниях генерал К.Н. Хогондоков, он отмечал: «Мои воспоминания об уральских казаках, полные уважения и восхищения перед их высокой духовной и воинской доблестью и добродушного отношения к их человеческим слабоРябинин А. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Уральское казачье войско. Ч. 1. СПб., 1866. С. 369.

Там же. С. 370–371.

Короленко В.Г. У казаков. Из летней поездки. Челябинск, 1983. С. 300.

стям и бытовым особенностям … ничего не прибавлю и не подкрашу. Да этого и не нужно, - слишком красочная фигура уральский казак! Ее надо только показать такою, какая она есть, чтобы заставить русских людей ею гордиться и любоваться»147.

В 1901 г. во время своего посещения Туркестанского края Военный министр А.Н. Куропаткин в речи-обращении к уральским офицерам отметил, что «все время дальнейшей боевой службы … постоянно приходилось служить вместе с уральцами и нередко иметь их под своей командой. Служба эта … оставила неизгладимое воспоминание об уральцах, как доблестных воинах, в которых счастливым образом, в силу особенных условий прежней их жизни, требовавшей постоянной готовности к бою, развились наиболее полно присущие вообще русскому человеку доблестные качества. Благодаря этому, уральские казаки являются в рядах нашей армии достойными носителями ее славы, на которых всегда можно положиться в трудную минуту, зная впредь, что они выручат. Самый характер их, выработанный опять-таки условиями суровой их жизни – в борьбе с природой и неприятелем – и отличающийся чрезвычайно развитой самостоятельностью и упорством, является неоценимым военным качеством; уральцам можно давать самые трудные поручения с уверенностью, что они выполнят их и сумеют отстоять, что будет приказано. Умрут, но отстоят!»148 Подтверждая верность своих слов и, доверяя уральцам, А.Н. Куропаткин в годы Русско-японской войны содержал при себе 3-ю сотню 4-го Уральского казачьего полка149.

Уральцы отличались лихостью и бесшабашностью. Один из таких фактов приводится в журнале Военного ведомства «Разведчик». Из охранявших порядок в г. Чернигове во время торжества открытия честных мощей святого Феодосия войск, особенно полюбились горожанам, по своей общи

– – –
тельности, уральские казаки. Около тех постоялых дворов, где они были размещены, постоянно собирались толпы, и местным юношам было в удовольствие проехаться на казачьем коне, хотя бы шагом до водопоя, одаривая за это казаков булками, салом и другими гостинцами. «Один из казаков произвел на базаре своим молодечеством положительный фурор. Приехал на базар и начал торговать у мужика воз сена. Тот запросил три рубля. «За этакий-то воз да 3 рубля. Да ему вся цена полтора. Ведь, коли захочу, так я его на коне перескачу!» - «А ну, перескачи!» с насмешкой сказал мужик. – «Коли отдашь сено с конем мне, так перескачу!» - «А как не перескочишь?» - «Тогда бери моего коня с седлом». Мужик при свидетелях согласился. Казак отъехал шагов на сто, припустил коня на всю прыть и, как птица перелетел через воз с сеном. Все так и ахнули. Затем он взял мужичьего коня под уздцы, как свою собственность, и повел его домой. Мужик загоревал, как ему показаться домой без коня и без денег, засмеют все в селе, и начал просить казака помириться на меньшем. Сошлись в конце концов на том, что казак получает сено и 10 руб. в придачу, а коня с возом возвращает мужику. Мировую залили могарычем»150.

Генерал-майор Ф.Э. Келлер*, возглавлявший в 1893 г.

комиссию по проверке мобилизационной готовности Уральского казачьего войска, даже в официальном отчете военному министру, который должен иметь вид строго регламентированного документа не удержался от эпитетов в адрес уральцев:

«Общий вид казаков производит чрезвычайно приятное впечатление: это по большей части рослый, здоровый, красивый народ, с выразительными суровыми лицами, окаймленными в большинстве длинными бородами» 151.

Как-то генерал-майор К.Н. Хогондоков*, разговаривая с казакамиуральцами, подметив их природный ум, полушутливо сказал: «Что-то вы уж очень умны, уральские казаки!» Они улыбнулись, а один бородач весело ответил: «Точно так, ваше высокоблагородие! Мы вше миништры» (уральцы

– – –
произнося «с», как «ш». – С.К.)! – И это верно. Уральцы по уму – все министры. Отдавая приказ, нужно быть очень точным, ибо что-либо недоговоренное или ошибочное будет уральцами немедленно обнаружено152.

Будущий маршал Советского Союза Б.М. Шапошников, в начале своей службы в Туркестане проходил курс подготовки в окружной фехтовальной школе, которая располагалась на базе 2-го Уральского казачьего полка под Самаркандом. Там его поразили «родственные отношения между казаками и офицерами, все это была близкая и отдаленная родня. Так командир первой сотни есаул Астраханцев153, командир первого взвода – хорунжий Астраханцев и вахмистр этой же сотни также Астраханцев – все родные братья, причем хорунжий по годам был моложе вахмистра. Обращались казаки к офицерам на «ты» с прибавлением только «ваше благородие». Для нас, стрелковых офицеров, это было необычно. Дисциплина была также своеобразная – родственная. Но занятия шли своим чередом, и полк в строевом отношении был неплохой. Впоследствии во время мировой войны мне снова пришлось столкнуться с этим полком, который входил в состав 2-й казачьей Туркестанской дивизии, начальником штаба которой во время войны я пробыл около двух лет. Тут-то мне и пригодились знания обычаев и нравов казаков» 154.

Известный военачальник генерал-лейтенант А.И. Деникин во время Русско-японской войны почти год занимал должность начальника штаба Урало-Забайкальской казачьей дивизии. Позднее, в своих воспоминаниях, касаясь особенностей быта уральцев, он писал: «Надо сказать, что казачий быт сильно отличался от армейского, а особенно у Уральцев. У последних вовсе не было сословных подразделений: из одной семьи один сын выходил офицером, другой простым казаком – это дело случая. Бывало, младший брат командует сотней, а старший у него денщиком. Родственная и бытовая бли

– – –
Написание ошибочно, правильно – Астраханкин.

Шапошников Б.М. Воспоминания. Военно-научные труды. М., 1974. С. 110.

зость между офицерами и казаками составляла характерную черту Уральских казаков» 155.

Уральцам присуща семейственность в военной службе. Рука об руку сражались за Отечество братья, отцы и сыновья. Четыре брата-офицера Кокоревы156 прошли Первую мировую войну. В одном полку со своим отцом, войсковым старшиной Петром Ивановичем Корчагиным*, воевали сыновья Александр* и Василий*.

Братья Александр, Анатолий и Михаил Косаревы* – люди гражданской специальности. До войны, получив педагогическое образование, планировали посвятить себя воспитанию подрастающих казачат, работали учителями в станичных школах. По зову долга они встали в ряды родного войска и заслужили офицерские звания.

Герой Русско-турецкой и Русско-японской войн генерал-лейтенант Гавриил Павлович Любавин* проводил на фронт сыновей-офицеров Виктора* и Сергея*.

В то время, когда полковник Василий Иванович Скворкин* формировал 5-й Уральский казачий полк для отправки на фронт, его сыновья

–хорунжие Андрей* в составе 1-го полка и Владимир* в составе 3-го полка уже сражались в действующей армии. Владимир стал первым офицером Войска, погибшим в «Великой» войне.

Из семьи войскового врача ушли на фронт в один полк братья Николай и Александр Забродины*. Сотник 3-го Уральского казачьего полка Николай Забродин погиб в Польше во время отступления 1915 года. Вещи и лошадей погибшего брата доставил в Уральск Александр – урядник того же полка. Позднее, окончив военное училище, он вернулся в родную часть уже офицером. В 1917 г. военное училище окончил и третий брат – Константин Забродин*.

– – –
Кокоревы Виктор, Леонтий, Николай, Сергей Аркадьевичи.

Братья-близнецы Борис и Глеб Соловьевы* стали офицерами уже в конце войны. Отец – отставной полковник, был расстрелян красными в Уральске в марте 1919 года.

Нельзя не упомянуть боевых офицеров Толстовых. Сергей Евлампиевич* воспитал достойных сыновей – защитников Родины. Гвардейский офицер Павел* в звании полковника умер во время войны. Михаил* после ранения, лишившись глаза, вернулся в строй, но в 1920 г., будучи в эвакуации по болезни, был расстрелян красными в Баку. Георгиевский кавалер, командир полка Владимир Сергеевич Толстов*, вернувшись с войны с группой офицеров, возглавил Гурьевский участок фронта. В самое тяжелое для Войска время уже после потери столицы – Уральска, в марте 1919 г. он единодушно был избран Атаманом и встал во главе Уральской Отдельной армии. Старший брат – Алексей* умер в блокадном Ленинграде. Сам отец офицеров Сергей Евлампиевич, не пожелав покидать Родины, погиб в советских застенках.

Представители старого казачьего рода Акутиных – Василий Иванович* и три его сына – Константин*, Иван* и Владимир*, пройдя дорогами Первой мировой войны, с достоинством воевали и в Гражданскую. Судьба не пощадила и их. В одном бою еще в начале войны, в мае 1918 г., погибли братья Иван и Владимир. В этот тяжелый бой казаки даже не смогли вынести с поля боя их тела. Василий Иванович умер от тифа, а чудом выжившего, израненного и эвакуированного Константина машина репрессий добила в 1938 г. в Киеве.

Казаки отличались некой простотой общения как с равными себе, так и с начальствующим составом. Известен факт несанкционированного посещения простыми казаками-стариками Военного министра А.Н. Куропаткина.

В этой группе из трех человек, кстати, находился и прапрадед автора работы Ф.Ф. Коннов 157.

Узнав об этой поездке, Наказной атаман Уральского казачьего войска К.Н. Ставровский устроил разбирательство. «Урядник Павлихин объясняет, что он выехал из г. Уральска 10 ноября месяца, предварительно выправив проездной билет в правлении 1-й станицы, и поехал он лично по своим делам, как занимающийся торговлей, для закупНалицо не заигрывание с властью и такая же ответная реакция, а общение взаимно уважающих друг друга воинов, несмотря на чины, возраст и звания, общение людей равно стоявших в свое время перед лицом смерти, познавших вместе горе и славу.

Отстаивая свои интересы, образ жизни, порядок и формы общинного устройства, казаки почти всегда «становились под знамя религии» 158. «Впрочем, нельзя сказать, что войско отличалось религиозной нетерпимостью. В старину, когда Яик переполнялся всякого рода беглыми, войско позволяло всем, приходившим к нему жить добровольно, исповедывать свою веру: татары беспрепятственно чтили Магомета, калмыки молились своему богу Бурхану и т.п., и только пленных казаки старались обращать в христианки товара, но купить ему там ничего не пришлось, ввиду неподходящих цен; прибыв в г. Саратов, он случайно встретил там своих земляков-казаков Коннова и Ковалева, с которыми вместе и отправился далее, дорогой им припомнилась просьба всех казаков, «если случайно они угодят в г.С.-Петербург, то чтобы не забыли посетить г. Военного Министра и поблагодарить его от лица всего войска-казаков за его внимание к Уральскому войску, добрую память и лестный дорогой для всех отзыв его при посещении его г. Самарканда и Туркестанского военного округа, где находится наш Уральский № 2 полк», и они решили все трое исполнить желание войска, с каковой целью и посетили г. Военного Министра, каковым были приняты очень радушно и даже с великой, по их словам, радостью, при чем выразил слова: «Что он-де очень рад видеть казаков, потому что сам казак» и пригласил их к себе на обед. Перед обедом господин Военный министр, взяв в руки бакал, изволил выпить за благо и процветание Уральского войска и благодарил их за посещение, при чем нужно заметить, что он, Павлихин, был одет в форму войска, т.е. в татарке, также одет был и другой товарищ его – Коннов, третий из них, Ковалев, был в халате». (Уральские войсковые ведомости. 1901. 12 декабря.) Уважая заслуги казаков, атаман не стал применять к ним репрессивных мер, а отделался внушением. Но этим не заканчивается история общения с высокопоставленным чиновником. В личном фонде А.Н. Куропаткина, хранящемся в РГВИА (Ф. 165), обнаружено письмо, адресованное Военному министру от казака Ф.Ф. Коннова: «Ваше Высокопревосходительство, Глубокоуважаемый Алексей Николаевич! Вспоминая Вашу хлеб соль во время посещения Вас в 1901 г., а также любвеобильное, отеческое отношение Вашего Высокопревосходительства к нам мы осмеливаемся почтительно просить Ваше Высокопревосходительство принять от нас наш скромный презент – дар Урала – красную рыбу. Бывший с нами у Вас любимый нами старичок Ф.И. Ковалев Божиею волею умер.

Войска уральска станица части отставной урядник Калентий Пахомович Павлихин и казак Федор Филиппович Конов». На письме стояла резолюция А.Н. Куропаткина: «Ответил письмом».

Все объяснялось тем, что А.Н. Куропаткин, будучи подполковником во время среднеазиатских походов при взятии крепости Геок-Тепе, командовал штурмовым отрядом в который входили уральские казаки и в том числе посещавшие его старики.

Витевский В.Н. Раскол в Уральском казачьем войске и отношение к нему духовной и военногражданской власти в конце XVIII и в XIX в. Казань, 1878. С. 5.

ство» 159. Так, среди офицеров Уральского войска служили татары Азимуратовы, Халиловы, незадолго перед войной умер на своем посту штаб-офицер для особых поручений при Командующем войсками Уральской области калмык по национальности полковник Б.Ш. Нуралин. Если рассмотреть вопрос градации казаков Уральского казачьего войска по племенам, то их можно причислить к четырем: «а) великорусскому (уральцы, сакмарцы и илецкие казаки), б) финскому (башкиры), в) татарскому (татары и каракалпаки) и г) монгольскому (калмыки)» 160. В этом контексте можно не согласиться с мнением казахстанского ученого М.Н. Сдыкова утверждающего, что «в конце XIX века уральское казачество стало фактически однонациональным, русским. Роль и значение других народов, некогда активно участвующих в его формировании, значительно снизились. …»161.

Старообрядцы составляли почти 50% в войсковом сословии. Именно такой большой процент в основном определял направленность всей жизни войска. Эта составляющая, несмотря на усилия православной церкви, практически оставалась без изменений.

Конфессиональный состав населения, проживавшего на территории Уральского казачьего войска, по состоянию на 1 января 1909 г. представлен в табл. 5.

«Причины этой живучести и прочности раскола скрываются, помимо исключительного предпочтения религиозным преданиям старины, в общественном строе войска, в его усилии во что бы то ни стало, поддержать прежнее устройство общины, прежние порядки и обычаи страны, прежний дух казачества. Защищая неприкосновенность старых обрядов, радуя за двуперстный крест и бороду, казаки тем самым отстаивали и свои права и привилегии, свободу и вольности, право располагать собою и жить по своему

– – –
Рябинин А. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Уральское казачье войско. Ч. 1. СПб, 1866. С. 329. В отношении башкир автор допускает ошибку. Они принадлежат к тюркской группе.

Сдыков М.Н. История населения Западного Казахстана. Алматы, 2004. С. 155

– – –
Казаки, уходя на действительную службу за пределы войска, могли позволить себе обойти некоторые запреты в обыденной жизни, которые дома считались большим грехом. Это курение, бритье, употребление спиртных напитков. Считалось, что они находятся в походе и дома эти грехи замолят «родительницы» (так уральцы называли женщин. – С.К.). Однако возвращаясь домой, казак быстро адаптировался в своей среде и жизнь продолжалась по-старому. Тем не менее, в тяжелые времена, в годину войны, казак обращался к Богу и надеялся, в большинстве случаев только на него. Моральнопсихологическое состояние и боевой дух казаков в немалой степени опреде

– – –
Источник: Памятная книжка и адрес-календарь Уральской области на 1910 год.

Уральск, 1910. С. 103.

ляла их сословная гордость вместе с патриархальным миропониманием. Это можно проследить по фронтовым письмам-откровениям.

«Наши казаки духом не падают, больше ходят и творят молитвы», писал казак Махлеев в родной Январцевский поселок164. Феноген Семенович Смелов из 8-го Уральского казачьего полка, обращаясь к атаману Вязовского поселка Благодарновской станицы Якову Трофимовичу Егорову, отмечал:

«Господь Бог поможет разбить эту нечестивую рать, которая насмеивается над нашими защитниками Веры, Родины, Царя и Отечества, разбить этого нечестивого лютеранина отчего мы положим на поле брани свой живот за други своя, но мы не бросим из рук оружия до последнего дыхания…» 165.

Казак Алексей Творогов, обращаясь к своему отцу казаку Федору Творогову, также уповает на Бога: «… воюем уже скоро два года – пойдет третий год нашего страдания за Веру Христианскую и за наше дорогое Отечество… Прошу я тебя обо мне не беспокойся, а только молиться Богу, чтобы Господь мне помог победить злого врага…» 166. Казак Петр Карташев в письме своей жене в поселок Подтяженский Чижинской станицы Александре Никифоровне Карташовой также не забывает Бога: «…войсков хватает, скоро будет капут проклятому немцу. Молимся Богу и просим его, Всевышнего, чтобы он всемилостив помог нашему победоносную кончину поскорее сломить коварного врага и разбить немецкий черепок вдребезги…» 167.

Легко можно узнать и сейчас на старых фотографиях в журналах и газетах военной поры в казаках-бородачах уральцев. Практически все уральские казаки имели бороды – символ старой веры. (См. Приложение 5.4) Можно сказать с ужасом была воспринята команда на бритье в лейб-гвардии Уральской казачьей сотне. Казак Карамышев писал своим родным в Сарайчиковский поселок: «…Дорогая мамаша и папаша, мне пришлось нести очень трудную службу, чего я не ожидал. Нам пришло такое приказание от

– – –
командующего корпуса обрить всем бороды. Были между нас запасные старики, они тоже обрили, потому что казаков не казнили когда попадет в плен, а то такая история у нас один Оренбурец казак запасной попал в плен к немцам и его всего исказнили. Отрезали ему уши, выкололи глаза, вырезали на ногах лампасы, кожу содрали. Так вот, мамаша и папаша, пришлось бы мне скоро ехать, но я теперь не решаюсь, потому что стыдно мне будет от вас и от своих стариков, что скажут его, это меня-то не надо сажать обедать вместе. Вот если можно, так может приеду, если разрешите, то напишите мне ответ, но всё-таки надо решимость ехать. Осипович и Ксенафонт советывают мне ехать, что мол поделаешь, когда случилась такая история, чего мы у себя в сотне отродясь не видели, а если я не обрил бы, то мене разе позволили ехать когда у меня борода была по пояс и я ходил первым номером в Зимний дворец, в Петрограде. И я просил командира, чтобы он разрешил мне оставить бороду. Говорю ему, если я попаду в плен, пусть меня казнят, только я буду с бородой, а он говорит: ты не хочешь исполнять приказание командующего корпуса. Вот так, папаша и мамаша, напишите мне ответ скорее. Более писать нечего, поклонитесь всем родным и расскажите им про моё несчастие…» 168.

Общинный образ жизни без тесной связи с Россией порождал у уральских казаков явно завышенную самооценку и высокомерное отношение к окружающему их миру, в первую очередь к российскому крестьянству и азиатским кочевникам. Нарастание социальной напряженности четко подметил В.Г. Короленко: «… под боком у бывшего Яицкого городка растет целый поселок, живущий своей особенной жизнью, и главное – растут интересы, которые, конечно, когда-нибудь потребуют и своего представительства» 169. К тому же на своей территории казаки были в меньшинстве и не составляли большинство населения. Как свидетельствуют статистические данные, количество казаков, проживающих на территории Войска – в процентных показа

– – –

телях – постоянно сокращалось: в 1885 г. они составляли около 75% населения края, в 1915 г. количество лиц войскового сословия уже около 60% от общего числа официально зарегистрированных властями170.

На землях Войска, помимо казаков, жили русские и украинцы (45 102 чел.), татары (7 500 чел.), киргизы 171 (33 009 чел.), башкиры (261 чел.), немцы (522 чел.), евреи (358 чел.), поляки (326 чел.), а также свыше тысячи иностранцев. В областном центре количество казаков было значительно меньше лиц невойскового сословия, – всего 28,8% 172.

Все коммерческие предприятия и торговля, которой казаки не любили заниматься, была в руках иногородних. Они же в основном занимались ремеслами, были служащими почтовых отделений, банков, работниками железной дороги и т.п. В Уральске были войсковые реальное училище и женская гимназия, а также правительственные мужская и женская гимназии, персонал которых составляли в основной массе иногородние. Все часовщики и аптекари были евреи, которых проживало в городе до 40 семей173.

По словам современника, в «станицах пришлого населения было мало. Это были, главным образом, ремесленники и торговцы. На всей территории Войска было много киргизов (казахов. – С.К.) Букеевской Орды. Они были бесправны, служили у казаков пастухами и работали на полевых работах, и, нужно сознаться, казаки их сильно эксплуатировали»174. Казахи могли быть зачислены в Войско, только при условии принятия ими христианства, но такие случаи были крайне редки. По мнению Н.И. Фокина «добиться полного согласия и подлинной дружбы между двумя «соседними народами» к началу ХХ века не удалось: сказывались последствия острых социальных и национальных конфликтов в прошлом, когда Войско и казахская часть насеСагнаева С.К. Материальная культура уральских казаков конца XIX - начала XX века. М., 1993. С. 45.

С 1920 г. именовались «казаками», с 1936 г. – «казахами».

Всеподданнейший доклад наказного атамана о состоянии Уральского казачьего войска за 1915 год. По военному ведомству. Уральск, 1915. С. 3-5.

Масянов Л.Л. Указ. соч. С. 18.

– – –
ления края находилась в состоянии мира – войны»175. Отсутствие взаимопонимания и индифферентное отношение российской власти к интеграции казахского населения в общеимперское правовое и социальное пространство явилось одной из причин Туркестанского восстания 1916 года. Ряд перспективных проектов по включению казахов в состав казачьих войск со всеми вытекающими отсюда служебными обязанностями (по примеру калмыков в Донском войске), к сожалению, не были приняты, хотя со стороны казахского населения ощущалась желание «послужить Белому Царю».

1.3. Мобилизационные мероприятия и боевое развертывание воинских частей Еще в 1893 г. в своем докладе о проверке мобилизационной готовности Уральского казачьего войска заведующий мобилизационной частью главного управления казачьих войск генерал-майор Ф.Э. Келлер писал военному министру: «Совершенно своеобразный порядок исполнения военной повинности Уральскими казаками и некоторые особенности их быта и внутреннего устройства не могли не отразиться весьма существенно на организации мобилизационного дела в Уральском войске» 176. Установленный в Войске «своеобразный» порядок вполне оправдал себя во время мобилизаций 1904 и 1905 гг. и не дал сбоя в 1914 году.

Согласно военной конвенции, подписанной с Францией, союзники обязались в случае войны «предпринять решительные действия возможно скорее». Эти действия не конкретизировались. По результатам периодических совещаний начальников штабов союзных держав к 1914 г.

Россия вынуждена была взять на себя обременительное обязательство в обмен на обещание Франции выставить на 10-й день войны 1,5 миллиона чел., то есть на 200 тыс. чел. больше, чем определяла конвенция, русский Генеральный штаб обязался ввести против Германии обусловленные ранее

– – –
800 тыс. чел. на 15-й день 177. На полное развертывание российской армии необходимо было около двух месяцев, а на обещанный 15-й день в бой могла вступить только треть армии. В первую очередь это строевые части. Во вторую, мобилизуемые казачьи части, так как хорошо отлаженная система мобилизации и боевая готовность этих частей позволяла Генеральному штабу рассматривать их, как ближайший резерв.

За месяц до начала войны Генеральный штаб провел мероприятия по уточнению мобилизационных планов казачьих войск. 12 июня 1914 г.

начальник мобилизационного управления Генерального штаба С.К. Добророльский* отправил в штаб Казанского военного округа следующую телеграмму: «Прошу спешно доставить срока готовности казачьих частей второй, третьей очереди. Если остались прежние срока, прошу телеграфировать» 178.

В свою очередь в Уральске из штаба Казанского военного округа получают телеграмму: «Окружной штаб просит составить и выслать ему ведомость сроков готовности казачьих частей формируемых в округе по мобилизационному расписанию № 20, возможно непродолжительном времени» 179.

Как раз в этот период на международной арене ведутся активные консультации конфликтующих сторон, точку в которых поставил знаменитый выстрел в Сараево, а объявление войны Австро-Венгрией Сербии уже неотвратимо повело мир к войне.

13 июля 1914 г. из Генерального штаба за подписью его начальника генерал-лейтенанта Н.Н. Янушкевича в штаб Казанского военного округа поступила телеграмма: «Высочайше повелено тринадцатого сего июля считать началом подготовительного к войне периода на всей территории Европейской России. Вам надлежит принять все меры по 1-му и 2-му перечням Положения об этом периоде выполняемых распоряжением окружных штабов, довольствующих управлений, командиров корпусов,

– – –
комендантов крепостей и войсковых частей и управлений»180. А 15 июля прошла циркулярная предупредительная телеграмма Н.Н. Янушкевича по всем военным округам и казачьим войскам: «Сообщается для сведения:

семнадцатого июля будет объявлено первым днем нашей общей мобилизации. Объявление последует установленною телеграммою»181.

Для упреждения всеобщей мобилизации штаб Казанского военного округа объявляет о мобилизации запасных частей. Штаб Уральского войска подтвердил ее получение штабу Казанского военного округа. «Принята (телеграмма. - С.К.) 17 июля 1914 г. высочайшее повеление мобилизовать льготные запасные части войска по расписанию десятого года мною получено сего числа в 2 часа 40 минут по полудни. Временно исправляющий должность наказного атамана генерал-майор Острянский»182.

17 июля 1914 г. начальник Генерального штаба Н.Н. Янушкевич оповещает министра иностранных дел России С.Д. Сазонова: «Высочайше повелено мобилизовать по мобилизационному расписанию 1910 года войска Киевского, Одесского, Московского и Казанского военных округов, второочередные и третьеочередные части Оренбургского, Уральского и Астраханского казачьих войск и команд пополнения Донского, Кубанского, Терского, Уральского, Оренбургского и Астраханского казачьих войск, входящих в состав мобилизуемых округов, Черноморский и Балтийский флоты. Первым днем мобилизации следует считать 17 сего июля»183.

Лишь 23 июля 1914 г. во всех центральных газетах России был напечатан именной высочайший указ Правительствующему сенату, который в частности касаясь казачьего населения страны, гласил: «Признав необходимым привести на военное положение часть армии и флота, для выполнения чего согласно с Указами, данными Нами сего числа Военному и

Морскому министерствам повелеваем:

– – –
... IV. Вызвать со льготы казаков Донского, Кубанского, Терского, Астраханского, Оренбургского и Уральского казачьих войск в числе, потребном для укомплектования назначенных к приведению на военное положение казачьих частей.

V. Призвать на действительную службу:...

б) офицерских и классных чинов, перечисленных в пункте IV казачьих войск, предназначенных в приводимые на военное положение казачьи части.

в) врачей, ветеринаров и фармацевтов запаса армии и числящихся в первом разряде ополчения и получающих назначения по мобилизационному расписанию 1910 года в части, управления, учреждения, заведения и флот, указанные к приведению ныне на военное положение»184.

Начальник штаба Уральского казачьего войска 17 июля подтвердил штабу Казанского военного округа: «Телеграмма [о] всеобщей мобилизации получена семнадцатого июля [в] десять часов десять минут вечера. Генералмайор Острянский»185. В этот же день в Войске был издан первый «приказ войны».

Приказом по Уральскому казачьему войску от 17 июля 1914 г.

№ 647 объявлено:

«17 июля с. г. Высочайше повелено мобилизовать второочередные и третьеочередные части временно вверенного мне войска, т.е. штаб дивизии с управлением бригады, 4, 5, 6, 7, 8 и 9 полки, первую, вторую и третью запасные сотни, первое, второе, третье отделения конского запаса; для сего призвать чинов запаса казаков и поставить лошадей, повозки и упряжь, согласно мобилизационного расписания 1910 года» 186. Этим же приказом были назначены командиры полков, сотен и отделений.

Атаманы отделов, с объявлением мобилизации немедленно приступили к призыву казаков. В первую очередь было вызвано необходимое Саратовские губернские ведомости. 1914. 23 июля.

– – –
Уральские войсковые ведомости. 1914. 20 июля.

число казаков запасного разряда или старшего возраста приготовительного разряда для выполнения различных мобилизационных работ в формируемых льготных частях. Казаки были вызваны из станиц, ближайших к пунктам формирования льготных частей. Пунктами формирования были назначены:

г. Уральск и сборные пункты: Быковский, Мергеневский и Яманхалинский.

Вызванные казаки были отпущены только после прибытия людей, назначенных на формирование частей.

Еще в мирное время в войсковом штабе и управлениях отделов была предусмотрена организация со 2-го дня мобилизации летучей почты, с привлечением к исполнению этих обязанностей наряда казаков приготовительного или запасного разрядов, чтобы не отвлекать от прямого назначения казаков тех возрастов, которые призываются в команды пополнения и части второй и третьей очереди.

Сначала формировались команды в поселках, проводился смотр казаков поселковыми атаманами, проверялось наличие и качество вооружения, снаряжения и положенного имущества, а затем казаки направлялись на намеченные согласно мобилизационных планов формирования полков, сборные пункты.

Для медицинского освидетельствования казаков в каждом отделе были созданы комиссии под председательством атамана отдела, двух офицеров и двух врачей, командируемых по распоряжению медицинского руководства Войска. В нее также входил врач, служивший при отделе.

Приказом атамана Войска от 18 июля 1914 г. № 649 медицинская комиссия была организована и в г. Уральске, в нем сообщалось: «Старший врач второго военного отдела коллежский советник Гиршман и младший врач первого военного отдела коллежский асессор Тарновский вызываются первый из Лбищенска и второй из Илека в г. Уральск для участия в комиссии по освидетельствованию казаков призываемых в мобилизуемые полки» 187.

Уральские войсковые ведомости. 1914. 20 июля.

С объявлением мобилизации были организованы и начали функционировать отделения военно-конской повинности. Порядок комплектования лошадьми определялся ст. 59 «Наставления для мобилизации», которая гласила: «Укомплектованность частей лошадьми до штата военного времени производится приемом их от населения по военноконской повинности..., а в казачьих частях – и высылкой из войска команд пополнения и принудительным отчуждением лошадей от больных и неспособных казаков». 188 Не все прибывающие с казаками лошади были годны к строевой службе. К примеру, из 97 лошадей, прибывших с казаками Студеновской станицы на укомплектование 4-го Уральского казачьего полка, 65 были признаны негодными к строевой службе. Из 155 лошадей казаков Мустаевской и Илекской станиц, негодными оказались 57 189. Не каждый казак мог позволить себе хорошего коня. Именно в это время обеспеченные жители Уральской области и казаки пытались оказывать посильную помощь воинам отправляющимся защищать родину. Так, известный в Войске коневод А.Я. Овчинников безвозмездно раздал казакам Сламихинской станицы, мобилизованным на фронт, более сотни лошадей своего завода190. Казак Антоновского поселка Н.К. Вязниковцев перед отправкой казаков своего поселка в мобилизованные полки, пожертвовал каждому из них по два рубля, оказав, вместе с этим, существенную помощь и их семьям. Всем же казакам поселков третьего отдела, при проследовании их через Антоновский поселок в г. Уральск, Н.К. Вязниковцев выдавал овес и муку для их лошадей191. Казак Каменского поселка А.Р. Кузнецов 21 июля 1914 г. перед отправкой казаков своего поселка в мобилизованные полки пожертвовал в их пользу 100 руб. и обещал в помощь семьям жертвовать ежемесячно по 100 руб. до возвращения их домой 192.

Наставление для мобилизации. СПб., 1911. С. 26.

– – –
Но не обходилось и без проблем. Казаки Каменского поселка Ипполит Сумкин и Исаакий Горбунов в своем поселке явились возмутителями и без того тяжелой обстановки среди казаков призванных на действительную военную службу. Недовольство казаков было направлено против правительства и действий станичного атамана. Это закончилось тем, что казаки самовольно разобрали лошадей, предназначенных для предъявления их приемной комиссии и находившихся в то время еще в частной собственности. Наказной атаман вынужден был отреагировать на данный инцидент, арестовав возмутителей спокойствия на один месяц содержания в тюрьме 193.

Находясь в запасе, казаки обязаны были содержать в исправном состоянии необходимое для службы снаряжение и вооружение. Главное в снаряжении это седло, из вооружения – шашка, а также амуниция, согласно перечню. Казаки второй очереди обязаны были, кроме того, иметь строевого коня. Казаки же третьей очереди приобретали коня по особому распоряжению, то есть при объявлении мобилизации. Не смотря на то, что ст. 49 «Положения о военной службе казаков Уральского казачьего войска»

было предусмотрено, что «при мобилизации льготных частей, поступающим в них казакам подмога не выдается» 194, государство все же изыскало средства для оказания помощи казакам в их сборе на службу. В июле 1914 г. было «высочайше утверждено положение Военного совета о выдаче пособий казакам Оренбургского, Уральского и Астраханского войск вызываемых со льготы на действительную службу следующих размеров: второй очереди конным 75 рублей, пешим 25 рублей, третьей очереди конным 125 рублей, пешим 50 рублей»195.

Одной из основных задач, как штаба Казанского военного округа, так и Войскового штаба Уральского казачьего войска было комплектование Уральские войсковые ведомости. 1914. 28 августа.

Приказ по Военному ведомству. 1910. № 534 // Приказы по Военному ведом

– – –
льготных частей офицерскими кадрами. 18 июля из Казани в Уральск начальнику войскового штаба поступила телеграмма за № 1449:

«Начальником дивизии [назначен] генерал Кауфман*, назначения начальника штаба пока нет, старший адъютант капитан Ригельман, который завтра выезжает [из] Казани. Генерал-майор Попов» 196. Не случайно было назначение начальником дивизии генерал-майора А. М. Кауфмана. Поначалу, уральцы были возмущены тем, что их командиром назначен немец, но успокоились, когда узнали, что он является племянником «того самого Кауфмана», с которым их отцы и деды покоряли Туркестан. В знак заслуг рода Кауфманов, Алексею Михайловичу высочайшим указом в августе 1914 г. к фамилии была пожалована приставка «Туркестанский».

Для формирования льготных частей из строевых частей был отозван содержавшийся в них второй комплект офицеров. Офицеры 1-го и 3-го Уральских казачьих полков были направлены на комплектование 4, 5, 6 и 7го полков, а из 2-го полка офицеры были направлены на комплектование третьеочередных – 8-го и 9-го 197. У многих тогда появилась в послужном списке такая формулировка: «как подлежащий вызову в Войско на укомплектование льготных полков, исключен из списков полка и со всего денежного довольствия с 1 августа. 18 июля 1914 г. отправлен в г. Уральск. С 20 июля 1914 г. назначен …». 28 июля 1914 г. была проведена внеплановая аттестация подъесаулов, сотников и хорунжих Войска. Основная цель – укомплектование командных должностей полков, т. е. командиров сотен и команд.

В окончательном решении по аттестации обычно значилось:

«Офицер отличный, достоин выдвижения на должность командира сотни вне очереди»; или: «Офицер удовлетворительный, к командованию сотней не подготовлен, но к строевой службе годен». Несколько офицеров Войска не прошли аттестацию, т. к. имели не снятые дисциплинарные взыскания.

– – –
Сборник правительственных распоряжений по казачьим войскам за 1892 год.

СПб., 1893. С. 145–146.

Напротив их фамилий появилась позорная для казака запись: «Не удостаивается отправке в действующую армию».

Но офицеров Войска было недостаточно для полного штата льготных частей. Военный округ спешно отзывает офицеров запасных батальонов. 4 августа 1914 г. Казань телеграфирует в Самару: «Прошу распоряжения немедленном командировании находящихся запасных батальонах офицеров кавалерии [в] Уральск [в] распоряжение Наказного Атамана: сто четвертого поручиков Пирогова, Камилова, прапорщика Медведева, сто третьего прапорщиков Сипайлова, Фабрициуса сто пятого поручика Зоркевича, прапорщика Покровского сто девятого прапорщиков Рощинского, Шабельского»198.

В Уральске пытались своими силами временно прикрыть недочеты окружного руководства по комплектованию частей. Генерал С.С. Хабалов 31 июля 1914 г. обращается в штаб Казанского военного округа: «Главный штаб уведомил, что назначение дивизионного интенданта в Уральскую казачью льготную дивизию должно быть сделано распоряжением окружного начальства. Прошу скорейшего назначения дивизионного интенданта.

Временное исполнение должности мною возложено прослушавшего трехлетний интендантский курс подъесаула Уральского войска Щапова»199.

Но ничего нет более постоянного, как временное. Временно назначенный подъесаул Щапов исполнял обязанности дивизионного интенданта до июня 1916 года.

Для комплектования полков офицерским составом командование округа и Войсковое начальство вынуждено было:

- призвать из запаса – 3-х офицеров;

- призвать из отставки – 16 офицеров;

- призвать зауряд-прапорщиков и подхорунжих со льготы – 9 чел.;

- произвести в прапорщики из зауряд-прапорщиков, подхорунжих и урядников – 36 чел.;

– – –
- перевести из других родов войск – 16 чел.;

- произвести в зауряд-хорунжии из подхорунжих – 22 чел.200 Как и на всей территории России в Уральском казачьем войске также царила атмосфера патриотизма, готовности к защите своего Отечества.

Газета «Уральские войсковые ведомости» поместила корреспонденцию из Гурьева, в которой сообщалось, что «мобилизация потревожила казаков в такое время, когда у всех и каждого все мысли были сосредоточены на рыболовстве; все гроши у кого они имелись, убиты на приобретение снастей, а в доме, как говорят, «хоть шаром покати». Несмотря на это обстоятельство, все призванные в мобилизационные полки собрались, как один человек, побросав все домашние хлопоты и заботы. Каким-то чудом и те, у кого не было и сносной одежонки, экипировались. В настоящее время газет телеграмм ждут с великим нетерпением, интересуясь известиями с театра военных действий. Все хозяйственные интересы как бы забыты, говорят и спрашивают друг друга каждый только о войне»201.

20 июля с 9 до 11 часов вечера в г. Уральске прошла патриотическая манифестация при огромном стечении народа. «Собравшись на Пушкинском бульваре, толпа манифестантов, неся впереди портрет Государя Императора, в сопровождении оркестра местной команды вышла на Михайловскую улицу и с пением народного гимна и кликами: Да здравствует Сербия! Долой Австро–Венгрию! Долой Германию! Ура! Направилась к зданию войскового штаба. Навстречу толпе из здания вышел на крыльцо временно исполняющий должность Наказного Атамана генерал-майор Острянский и поздравил с войной. В ответ на приветствие раздалось продолжительное Ура!

Пропели тропарь – Спаси Господи, люди твоя! После этого госп. Острянский сказал прочувствованную речь, в которой изложил серьёзность настоящих обстоятельств, коснувшись не раз тех тяжелых испытаний, какие наше отечество пережило со славою во время прежних войн и, объяснив причины Всеподданнейший доклад наказного атамана о состоянии Уральского казачьего войска за 1915 год. По военному ведомству. Уральск, 1915. С. 8.

Уральские войсковые ведомости. 1914. 21 августа.

настоящей войны только что объявленной нам казавшейся до последнего момента, дружественной соседней державой, он выразил уверенность, что и теперь, как и прежде, во времена тяжелых испытаний, русский народ поддержит доблесть своих предков и сумеет постоять за своего Царя и дорогую родину. Во время речи пропели вечную память Царя Миротворцу Александру III. Окончив речь его превосходительство принял участие в шествии, которое с усилившимся выражением патриотических чувств и с пением: Боже Царя храни! Славься славься! Коль славен! направилось на городской бульвар к памятнику Наследника Николая Александровича. Здесь манифестанты просили его превосходительство отправить Государю Императору телеграмму с выражением верноподданнических чувств. С бульвара при шумных овациях шествие направилось к триумфальной арке.

Не смотря на поздний час, множество женщин и детей с чувством живого энтузиазма принимали участие до конца» 202.

В то время, когда в г. Уральске формировались льготные полки, строевые 1-й и 3-й Уральские казачьи полки уже были выдвинуты к границе.

Срок готовности кавалерии русской армии приграничных округов с обозами и пулеметами не превышал 2-х – 4-х дней. Поэтому в начальный период войны на конные части, в том числе и на казачьи, расположенных в приграничных округах, легла обязанность прикрытия развертывания русской армии. Задачи прикрытия состояли в проведении разведки, наблюдении за пограничной полосой, и в обороне приграничного района203. В 5 часов утра 17 июля в 1-м Уральском казачьем полку началось проведение мероприятий согласно мобилизационным документам. Первая запись в полевой книжке № 1 командира полка гласит: «По мобилизации. Сотнику Акутину. 1914 год, 19 июля, 12 часов ночи. Запись № 1. Предписываю немедленно отправиться в Фаезов, сдать совершенно секретные пакеты командиру 1 бригады 9 Уральские войсковые ведомости. 1914. 21 июля.

Коленковский А. Маневренный период войны 1914 года. М., 1940. С. 42.

кавалерийской дивизии и экстренно вернуться в полк в город Кременец.

Бородин»204.

Как отмечалось выше, первым офицером Войска, погибшим 30 июля 1914 г. стал хорунжий Владимир Скворкин. В приказе по 3-му полку говорится: «В 5.30 утра 30 июля бывшая в сторожевом охранении 6-я сотня полка подъесаула Черторогова приняла на себя сильный натиск германской гвардейской пехоты и самоотверженно задерживала ее наступление, дабы дать время изготовиться к бою отдыхавшим в трех верстах частям дивизии.

Поддержанная 2-й сотней подъесаула Мартынова с приданными к ней двумя пулеметами, ей только после двух с половиной часов упорного сопротивления, почти окруженной, удалось отойти» 205.

Тело погибшего офицера осталось на поле боя, но казаки через пять дней, пробравшись ночью на занятую противником территорию, отыскали захоронение героя, вынесли труп и по-христиански, с воинскими почестями похоронили его. По трагической случайности именно 30 июля в день рождения Наследника Цесаревича Алексея Николаевича в г. Уральске в соборе Михаила Архангела состоялся церковный парад. Около 11 часов утра после литургии в храме, на соборной площади, где построены были строевые команды от всех мобилизованных полков, протоиреем Быстролетовым в сослужении многочисленного духовенства всех городских церквей было совершен молебен о даровании победы русскому воинству. Затем состоялся парад Войска. Командовал парадом еще не знающий о смерти сына командир 5-го Уральского казачьего полка полковник В.В. Скворкин 206.

Ведомостью времени готовности к выступлению в поход льготных и запасных частей Уральского казачьего войска по мобилизационному расписанию 1910 г. были определены окончательные сроки готовности к выступлению их в поход с железнодорожной станции Уральск: штаб Уральской казачьей льготной дивизии с управлением бригады – 7-й день; 4-й

– – –
Уральские войсковые ведомости. 1914. 6 августа.

Уральский казачий полк – 10-й день; 5-й Уральский казачий полк – 12-й день; 6-й Уральский казачий полк – 19-й день; 7-й Уральский казачий полк – 13-й день; 8-й Уральский казачий полк – 11-й день; 9-й Уральский казачий полк – 20-й день; 1-я Уральская казачья запасная сотня – 9-й день; 2-я Уральская казачья запасная сотня – 11-й день; 3-я Уральская казачья запасная сотня – 18-й день; 1-е казачье отделение конского запаса – 10-й день; 2-е казачье отделение конского запаса – 19-й день; 3-е казачье отделение конского запаса – 19-й день;1-я Особая конная сотня – 22-й день;

2-я Особая конная сотня – 20-й день; 3-я Особая конная сотня – 24-й день; 4-я Особая конная сотня – 31-й день 207. (См. Приложение 3.2) В первую очередь 27 июля 1914 г. из Уральска были отправлены 30 чел. команды пополнения в Уральскую Его Величества сотню л.-гв. Сводноказачьего полка. Во 2-й Уральский казачий полк 30 июля 1914 г. отправили 222 чел.

Полки были своевременно сформированы и укомплектованы согласно мобилизационных планов. Началось боевое слаживание и обучение полков.

Командир 4-го полка в своем приказе от 5 августа 1914 г. указывал:

«командирам сотен при обучении казаков обратить внимание, чтобы лошади смело шли на стоячие и лежачие чучела, на холостые выстрелы и дым и не боялись пик с флюгерами»208.

Практически без сбоев была организована подача подвижного состава. Отправка полков началась 9 августа 1914 г. Первым уходил на фронт 4-й полк. Во всем чувствовался порядок, даже при организации отправки. В приказе по полку от 7 августа 1914 г. № 21, говорится: «Начальникам эшелонов, уходящим 9 и 10 августа, назначить отделение из состава казаков для обеспечения порядка при отправлении со станции железной дороги.

Оцепление выставить на 100 шагов от платформы и прощание казаков с их

– – –
семьями внутри кольца оцепления не должно быть допускаемо» 209. Была проведена разбивка на восемь эшелонов, назначены старшие, обозначен маршрут движения. Ранее намеченный маршрут следования льготных полков Уральск – Смоленск – Двинск – Свенцяны был сначала изменен на Уральск – Смоленск – Брест – Люблин, а окончательно полки следовали по маршруту Уральск – Ершов (переформирование эшелонов) – Саратов – Ртищево – Козлов – Волово (Тульская губ.) – Сухиничи (Калужская губ.) – Орша – Брест-Литовск Черемха Седлец Иван-Город Люблин.

– – – – Мобилизационным планом было предусмотрено получение Уральскими полками подрывного имущества для инженерных вьюков из склада г. Двинска. Поэтому 12 августа 1914 г. начальник войскового штаба просил штаб округа о «спешном наряде подрывного имущества на четыре вьюка по одному на полк из Брестского склада. На каждый вьюк необходимо 60 шашек влажного, 20 шашек сухого пироксилина, 25 зажигательных трубок с капсюлями и 20 капсюлей гремучей ртути по 2 грамма. Прошу уведомить, дабы полки получили имущество, проходя Брест»210.

6 августа 1914 г. генерал-лейтенант С.С. Хабалов доложил в Казань, что в «Уральском войске уже сформированы все три запасные сотни» 211. В эти же дни в Войске получено указание о формировании особых сотен:

«Согласно телеграммы Главного Управления Генерального Штаба от 1 августа 3359 номером к формированию особых сотен, внесенных в мобилизационное расписание 1910 г. и сообщенных выписками сношении штаба округа сего года 333 номером, Оренбургском тридцать три и Уральском четыре казачьих войсках приступить теперь же, считая первым днем 5 августа. Сотни формировать из излишков казаков запасного и строевого разряда. О том, какие расходы должны быть отнесены на мобилизационный фонд и какие суммы назначаются их распоряжение, как восполнение от казны на провиантское приварочное и фуражное довольствие

– – –
и на заведение канцелярского имущества, сообщено Вам мобилизационным отделом»212.

Сформированные четыре особые сотни были отправлены для поддержания порядка по тыловым районам Саратовской области. 1-я и 2-я Уральские особые сотни направлены в г. Царицын (ныне Волгоград. - С.К.) и подчинены командиру 14-й пехотной запасной бригады 213, а 3-я и 4-я позднее из Саратова переброшены в распоряжение штаба Туркестанского военного округа и дислоцировались: 3-я в г. Хиве; 4-я в пос. Ош Ферганской области.

Отправив на фронт полки, Войско приступило к формированию команд пополнения. 16 августа 1914 г.

Войсковой штаб докладывает окружному штабу: «Команды пополнения Уральских казачьих полков:

первого 82 конных и третьего 75 конных выступят 25 и 26 августа. О чем все сношения с заведующим передвижениями войск сделаны ранее. Генерал Острянский»214.

Мобилизация была успешно завершена. Согласно установленным формам, были сделаны соответствующие доклады в штаб Казанского военного округа. Наказной Атаман Уральского казачьего войска генераллейтенант С.С. Хабалов 26 августа 1914 г. рапортовал командующему округа: «Доношу, что мобилизованные полки вверенного мне войска выступили из Уральска на театр войны: 4-й – с 9 по 12 августа, 5-й – с 12 по 14 августа, 6-й – с 15 по 17 августа, 7-й – с 17 по 19 августа, 8-й – с 18 по 19 августа, 9-й – с 20 по 22 августа, штаб Уральской дивизии – 15 августа» 215.

(См. Приложение 3.3) Также обращает на себя внимание рапорт начальника войскового штаба Уральского казачьего войска от 11 октября 1914 г. начальнику штаба Казанского военного округа, «что при бывшей общей мобилизации случаев уклонения сектантов по религиозным мотивам от поступления в войска, в

– – –
Уральской области не было» 216. Это говорит о том, что Уральцы были едины, несмотря на разные вероисповедания, в порыве защищать свою Родину. Не зафиксировано во время мобилизации и каких-либо серьезных беспорядков и эксцессов, как это повсеместно отмечалось в некоторых соседних регионах с преимущественно крестьянским населением 217.

27 августа 1914 г. присяжный поверенный г. Саратова А.А. Токарский отмечал в своем дневнике: «На днях проходили через Саратов уральские казаки. Они уже в достаточной мере наслышались о «немецких зверствах». И совершенно серьёзно говорили, что пленных не будет» 218. Так же он пересказал в своем дневнике разговор о начавшейся войне, услышанный по дороге в Николаевск Саратовской губернии, который отражает действительно бедственное положение, в котором оказались казачьи хозяйства после мобилизации: «А нам одно разорение. Вот казаков семь полков угнали. Шесть на войну, а седьмой для внутренней службы. По 1200 человек в полку. Ты подумай только, каждому нужна лошадь, да одеться надо, да сбруя. На лошадь выдают 95 рублей. Где за такую цену купишь? Всё хозяйство в разор ушло за амуницию, да и дома никого не осталось.

- Казакам ещё что, - замечает почтенный старик. Вон, с японской войны пришли – привезли целые сундуки. И материи самые дорогие, и вещи золотые и серебряные. И сбруя гвардейская.

- Эх, голова, голова! – возражает первый. Многие ли привезли. Было, конечно. А всему-то казачеству разор» 219.

Таким образом, проведенные по мобилизации мероприятия, прошли в основном организованно, планово без явных недочетов.

***

1. Численность Уральского казачьего войска к началу Первой мировой войны в полной мере позволяла содержать в мирное время как штатные

– – –
Посадский А.В. Крестьянство во всеобщей мобилизации армии и флота 1914 года (по материалам Саратовской губернии). Саратов, 2002. С. 21-81.

ГАСО. Ф. 409. Оп. 1. Д. 372. Л. 79.

– – –
части и подразделения, так и иметь людской ресурс на случай мобилизационного развертывания Войска. Боевой потенциал Войска составляли вполне укомплектованные, оснащенные и подготовленные к применению воинские части и формирования, а так же наличие накопленных резервов и запасов материальных средств.

3. Уральские казаки были воспитаны на традициях «кругового» демократизма, влюблены в бескрайние степные просторы, очарованы рекой Уралом – символом Войска, представляя собой своеобразный социальнопсихологический тип россиянина, сочетающий в себе самые разнообразные порой противоречивые черты характера. Религиозная и национальная толерантность казаков не препятствовала существованию на территории Войска различных этнических групп и религиозных конфессий.

4. В ходе проведенных мобилизационных мероприятий среди казаков Уральского войска не было зафиксировано серьезных беспорядков и эксцессов. Это свидетельствует как о хорошо организованной работе Войскового штаба и управлений отделов Войска, так и об исконно присущем казакам понимании воинского долга, ответственности в деле защиты основ религии и государственного строя. Мобилизация прошла четко, без срывов, что позволило в установленные сроки сформировать и отправить полки в действующую армию.

– – –
С началом боев на театре военных действий находились 1-й и 3-й Уральские казачьи полки: 1-й в составе Юго-Западного фронта и 3-й – Северо-Западного фронта.

27 июля 1914 г. 1-й Уральский казачий полк в составе 9-й кавалерийской дивизии перешел государственную границу с АвстроВенгерской империей у местечка Ново-Алексинец и сразу вступил в бой с австро-венгерскими частями у местечка Заложне, совместно с переброшенной с Тираспольского направления 10-й кавалерийской дивизией220. До 5 августа полк продолжал нести охранную службу на линии границы, а затем вышел из состава дивизии и поступил в распоряжение командира 9-го армейского корпуса генерал-адъютанта Д.Г. Щербачева.

Сотни полка были распределены по пехотным дивизиям корпуса с задачей вести разведку на фронте дивизий.

С 5 августа на Юго-Западном фронте развернулась Галицийская битва

– жесточайшее 33-дневное встречное столкновение восьми армий на фронте в 320 км между реками Висла и Днестр. 3-я армия (командующий – генерал от инфантерии Н.В. Рузский) совместно с 8-й армией (командующий – генерал от кавалерии А.А. Брусилов) действовали на Львовском направлении. 1-й Уральский казачий полк в составе 3-й армии принял деятельное участие практически во всех операциях этого периода.

13 августа началось встречное сражение с 3-й австро-венгерской армией на р. Золотая Липа. Наступательные действия 3-го и 12-го австрийских корпусов не принесли им удачи. Они оказались на направлении главного удара 3-й русской армии, где на 40-километровом фронте к югу от железной дороги до района Дунаюва, наступали девять пехотных и три

РГВИА. Ф. 2007. Оп. 1. Д. 65. Л. 12.

кавалерийских дивизии 11-го, 9-го и 10-го армейских корпусов русской армии против четырех австрийских пехотных дивизий, одной ландштурмистской и одной маршевой бригады. 14 августа австрийцы были вынуждены перейти к обороне, а на следующий день начать отход 221.

Затем, с 16 по 18 августа, последовало сражение на р. Гнилая Липа, которое также закончилось неудачно для австрийской армии и привело к сдаче 21 августа столицы Галиции – г. Львова, а 22 августа г. Галича.

На 1-й Уральский казачий полк возлагалось обеспечение пехотных дивизий, которым были приданы сотни, разведывательными данными о противнике и местности, а также установление связи посредством летучей почты между взаимодействующими частями. Для выполнения поставленных командованием задач казачьи разъезды должны были идти впереди наступающих частей и, рискуя жизнью, добывать необходимые сведения.

Как следует из рапорта командира 1-го Уральского казачьего полка, «13 августа 1914 г. у деревни Остров, восточнее Львова, хорунжий П.Т. Торбин* с разъездом в 15 человек атаковал разъезд противника, численностью превосходящей его, который частью уничтожил, а частью взял в плен в составе одного офицера и двенадцати нижних чинов, которые были представлены по начальству» 222. Еще один подобный подвиг хорунжий П.Т. Торбин совершил 19 августа. Возвращаясь из разведки с разъездом в 10 человек, он лихой атакой уничтожил австрийский разъезд, состоявший из 12 человек, взял в плен одного офицера и пять нижних чинов. За эти подвиги П.Т. Торбин был награжден Георгиевским оружием.

В отчете командира полка полковника Г.К.

Бородина* Походному атаману казачьих войск Великому князю Борису Владимировичу относительно деятельности подчиненных в этот период, говорится:

«Значение той разведки, которую производил полк на фронте корпуса было большое, так как старшие начальники были постоянно осведомлены Зайончковский А.М. Первая мировая война. СПб., 2000. С. 201; РГВИА. Ф. 1720.

– – –
относительно положения противника, а также и о местности, по которой приходилось проходить. Об этой деятельности постоянно подтверждалось всеми начальниками, в распоряжении которых были казаки, о той пользе, которую они приносили своей непрерывной работой» 223.

С 22 августа по 9 сентября полк в составе корпуса участвовал в Городокском сражении, решившем участь Галицийской операции. «30 августа 1914 г. подъесаул 1-го Уральского казачьего полка С.Г. Курин*, командуя сборной полусотней и, находясь с разъездом силой в 12 коней у села Высокое под городом Рава Русская, уничтожил неприятельский разъезд силой в 15 коней, взял в плен одного офицера и восемь нижних чинов» 224.

Приказом командующего Юго-Западным фронтом № 377 от 26 декабря 1914 г. подъесаул С.Г. Курин за этот подвиг был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени, став одним из первых кавалеров этой высокой награды среди уральцев в Великой войне. Этим же приказом «За отличия, оказанные в делах против неприятеля» были награждены боевыми орденами есаул А. Хохлачев*, подъесаулы И. Пономарев*, В. Смирнов* и А. Аничхин*, сотник М. Толстов. Одновременно с поощрением за подвиги, решалась проблема нехватки офицерских кадров, когда наиболее отличившихся казаков производили в первый офицерский чин. Так приказом «За отличие в боях» произведены в прапорщики зауряд-прапорщик В. Чаганов*, подхорунжие И. Землянушнов*, Д. Павлов*, вахмистр П. Бошенятов*, старшие урядники Г. Фролов и Н. Албин*. П.Ф. Бошенятов и Н.А. Албин позднее станут Георгиевскими кавалерами.

Именно в этих боях началось возрождение уральской казачьей артиллерии, когда разъезды, высланные впереди наступающих войск, 3 сентября 1914 г. захватили у д. Липовец четыре вражеских орудия, оставленные противником при поспешном отступлении. Впоследствии из трофейных орудий был сначала сформирован артиллерийский взвод, затем

– – –
Сборник. Приказы армиям Юго-Западного фронта за 1914 год. Киев, 1914. С.19.

1-я Уральская казачья батарея, а к концу войны - артиллерийский дивизион225. Факт этот примечателен тем, что уральцы вновь получили свою войсковую артиллерию, которой они лишились после подавления восстания Е.И. Пугачева. Первым командиром артиллерийской батареи в составе Войска стал сотник Н.В. Акутин, помощником командира – хорунжий Г.И. Донсков. Личный состав набрали исходя из расчета по 2 урядника и 9 казаков от каждой из 6-ти сотен 1-го полка. За покупкой артиллерийских лошадей в г. Уральск был откомандирован урядник Карпов 226. 22 сентября1914 г., встав на боевые позиции западнее д. Радохонце у высоты 306, близ позиций 3-й батареи 31-й артиллерийской бригады, уральская артиллерия получила боевое крещение227.

3-й Уральский казачий полк в составе 15-й кавалерийской дивизии 2-й армии (командующий генерал от кавалерии А.В. Самсонов) СевероЗападного фронта также с первых дней выступил на прикрытие границы.

20 июля полк, собравшись по тревоге на сборный пункт, перейдя р. Вислу, уничтожив мост, направился форсированным маршем на г. Серпец

– на соединение с дивизией. Исполняя приказ командования, полк вторгся в Восточную Пруссию у железнодорожного узла Сольдау. В этом районе полк находился до 30 июля. В приказе по 15-му армейскому корпусу № 3 от 31 июля 1914 г. отмечается, что «15-я кав. дивизия имела 30 июля утром столкновение в районе Млавы с отрядом немцев из трех батальонов пехоты с пулеметами, полком конницы, трех батарей, после чего заняла район Конопки, Кроснице, Сулково» 228.

В этот день сотням полка впервые пришлось выдержать спешенный бой на линии деревень Левачин – Буды с 6,5 часов утра до 12 часов дня с задачей прикрытия отхода обозов всей дивизии, а также эвакуации Картагузов С.В. 1-й Уральский казачий полк на фронтах Первой мировой вой

– – –
Картагузов С.В. «Сформировать на время военных действий … Уральскую казачью батарею». Участие Уральской казачьей артиллерии в Первой мировой войне. С. 46.

Восточно-Прусская операция. С. 170.

ж.д. ст. Млава. В этом же бою уральцы понесли и первые потери. Были убиты 2 офицера, 6 казаков и ранено 14 нижних чинов. Со стороны немцев наступала бригада пехоты – Прусская гвардия при 18 орудиях. После боя полк отошел в район г. Цеханов, а затем к г. Рыпину, откуда выдвинулся с дивизией за границу через м. Гурзно с задачей взорвать железную дорогу между Страсбургом и Гутово. После выполнения задачи, полк в составе дивизии на следующий день отошел в район м. Зелюнь229. 3 августа 1914 г.

младший офицер полка хорунжий И.В. Акутин получил благодарность от начальника отряда генерал-лейтенанта П.П. Любомирова*. В приказе по полку от 3 августа 1914 г. за № 17 говорится: «С 28 июля разъезды отряда находились в разведке. Отмечена особая доблесть начальника разъезда 3 Уральского казачьего полка хорунжего Акутина, который, единственный из четырех разъездов, проник вглубь Германии до назначенного ему пункта.

Окончил работу 1 августа. Прошу хорунжего Акутина принять от лица службы мою самую искреннюю и глубокую благодарность за успешную работу и примерную службу, нижним чинам разъезда хорунжего Акутина объявляю мое сердечное спасибо за службу. Согласно личному разрешению начальника дивизии генерал-лейтенанта П.П. Любомирова предназначено выдать хорунжему Акутину 9 рублей из хозяйственных сумм полка для раздачи нижним чинам дальнего разъезда в награду за отлично выполненную работу по разведке в тылу неприятельского расположения за границей»230.

28 июля назначенный императором Николаем Верховный II Главнокомандующий Великий Князь Николай Николаевич отдал первую директиву, которая легла в основу плана фронтовой операции СевероЗападного фронта. В истории она получила название Восточно-Прусской операции. Хорошо известно, что операция была начата с опережением планировавшихся сроков по просьбе союзнического англо-французского командования с целью срыва наступления германских войск во Франции. Как

– – –
отмечает советский военный историк Ф.А. Храмов, «директива ставки … пронизана спешкой в развертывании действий против Германии ради ускорения помощи Франции. … В бой были брошены войска, не закончившие полностью сосредоточение и поэтому не готовые к наступлению, что чрезвычайно болезненно сказалось на действии русских войск в Восточной Пруссии. Материальное обеспечение операции было подготовлено и осуществлялось чрезвычайно слабо: армейские тылы к началу операции организованы не были, в связи с чем войска, начав наступление, оторвались от баз снабжения. И это, видимо, нисколько не беспокоило фронтовое командование, когда оно отдавало свою директиву» 231.

5 августа, с началом наступления 2-й армии, отряду генераллейтенанта П.П. Любомирова (6-я и 15-я кавалерийские дивизии) предписано вести «разведку в общем на фронт Найденбург, Сольдау. На них будет возложено обеспечение левого фланга наступающей армии»232. 3-й Уральский казачий полк с 13 по 16 августа 1914 г. участвовал в боях в составе дивизии под Лаутенбургом, действуя во фланг 19-му Саксонскому корпусу. 17 августа, продвинувшись через Рыпин к Страсбургу, уральцы выполнили задачу по взрыву железнодорожного моста233.

21 августа 1914 г. от полка было назначено две сотни (2-я и 6-я) при двух пулеметах под командой подъесаула М.Ф. Мартынова* для занятия посада Хоржеле и вывоза артиллерийских снарядов и прочего имущества, принадлежащего 13-му и 15-му армейским корпусам, которые были ими фактически брошены при отступлении. Особую трудность доставляло отсутствие моста через р. Оржиц. Казакам пришлось перетаскивать подводы через воду на себе, часть снарядов переносили на руках и к 6 часам утра 22 августа было уже отправлено около 90 подвод. В этот момент немецкая рота пехоты предприняла атаку в сторону Хоржеле. Сдерживая противника,

– – –
эвакуацию успешно завершили. После отхода последних подвод, подъесаул М.Ф. Мартынов бросился с частью казаков лавой234 в атаку, расстроив цепь противника, обратил их в бегство и, преследуя, часть изрубил, при этом захватил в плен 17 человек. Генерал от кавалерии Я.Г. Жилинский 23 августа телеграфировал генералу от кавалерии П.К. Ренненкампфу: «Взятые сегодня у Хоржеле пленные показывают, что войска, действовавшие против Самсонова, направлены в сторону Кенигсберг. Ввиду того, что район южнее Летцен не занят нашими войсками, опасаюсь их движения на ваш левый фланг»235. За этот подвиг подъесаул М.Ф. Мартынов был первым среди уральских офицеров отмечен Георгиевским оружием.

26 августа 1914 г. при очередном переходе 15-й кавалерийской дивизии полку была поставлена задача 3-мя сотнями под командой войскового старшины П.И. Корчагина, двигаться на дер. Хмеленек Велький и отрезать путь отступления на Грабов и Янов двум ротам германской пехоты, занимавшим дер. Дзержговко, которая была успешно выполнена. Казаки, преследуя противника по перелескам на протяжении нескольких километров, захватили пулемёт. Пленных не брали. Во время этого боя в полку был тяжело ранен один офицер, погиб один казак и пятеро было ранено 236.

30 августа у дер. Длугоконты во время конной атаки на два эскадрона противника казаками был захвачен пулемет и взят в плен обслуживающий его расчет237.

В Восточно-Прусской операции активное участие приняли и уральские казаки императорской гвардии. 21 августа 1914 г. на СевероЗападный фронт из Санкт-Петербурга прибыла 1-я гвардейская кавалерийская дивизия, в составе 3-ей бригады которой был Лейб-гвардии Сводно-казачий полк. Первую сотню полка составляли уральские казаки.

Дивизия по прибытии на фронт вошла в состав 1-й армии (командующий Боевая линия построения для атаки в конном строю.

Восточно-Прусская операция. С. 332.

– – –
генерал от кавалерии П.К. фон Ренненкампф) и влилась в отряд генераллейтенанта хана Г. Нахичеванского. 28 августа 1914 г. гвардейцам поступает приказ командующего армией: «Гвардейской кавалерийской дивизии даю задачу вести разведку на Кенигсберг и к западу, испортить железную дорогу от Кенигсберг на юго-запад и обеспечить фланг 3-го корпуса, оставаясь в районе Мюльгаузен, Крейцбург» 238. 30 августа казаки были вынуждены отойти в район Фридланд под напором пехоты и артиллерии, выдвинувшейся из Кенигсберга.

С 2 по 7 сентября 1-я армия перешла к обороне на рубеже Мазурских озер. Гвардейская кавалерийская дивизия была передана в 3-й армейский корпус с задачей вести разведку перед его фронтом.

2 сентября трагически для русской армии завершилась ВосточноПрусская операция. Военный историк А.М. Зайончковский так сформулировал причины гибели двух армейских корпусов 2-й армии: «Судьба Самсоновской армии, тяжеловесной по своему характеру, измученной и голодной, официально уже перешедшей на довольствие только местными средствами, с корпусами, лишенными, вследствие полного расстройства тыла, широкой маневренной способности, была предрешена. Ее могли спасти или энергичные и правильные действия Ренненкампфа, или хорошее управление. Отсутствие того и другого только ухудшило это положение»239. Ему вторит и непосредственный участник событий, немецкий военный историк В. Гренер:

«не было уже никакого выхода; он (Самсонов. – С.К.) больше не был даже в состоянии послать призыв о помощи Неманской армии 240, так как уже отослал назад в Остроленку свою радиостанцию. С неумолимой последовательностью мстило за себя время, которое он упустил, чтобы объединить свои войска для боевых действий» 241.

Восточно-Прусская операция. С. 303–304.

Зайончковский А.М. Первая мировая война. СПб., 2000. С. 178.

– – –
Гренер В. Завещание Шлиффена. Оперативный исследования по истории мировой войны. М., 1937. С. 148.

Уральские казаки в составе кавалерийских частей фронта проявили себя достойно. Многие получили боевые награды, но пользы они могли принести значительно больше, если бы кавалерия была применена более эффективно на этапе преследования отступающих немецких войск. Тот же В. Гренер ставит в укор командующему Северо-Западным фронтом: «Орудие преследования – громадная масса кавалерии, свыше 5 дивизий, - имелось в распоряжении Неманской армии. Но она была утомлена еще до боя и вовсе не принимала участия в сражении 20-го числа (имеется ввиду сражение при Гумбинене. – С.К.) Тем более оснований имелось для того, чтобы в настоящий момент бросить ее в преследование»242. Нерешительность русского командования отмечает в своей работе капитан германского генерального штаба Х. Риттер: «Что же касается армии Ренненкампфа, то она подошла 30 августа на 40 километров и в тот момент, когда представляла серьезнейшую угрозу для германского северного фланга – 31 августа отступила, повидимому, под впечатлением поражения Самсонова. Она даже не сделала попытки облегчить стесненное положение Самсонова»243.

К 25 августа 1914 г. Уральская казачья дивизия в составе 4, 5, 6 и 7 полков с вошедшим в ее состав 7-м Донским казачьим дивизионом (14 и 15 Донские казачьи батареи) (См. Приложение 4.3) после прибытия из мест формирования сосредоточилась в г. Люблин и вошла в состав 4-й армии Юго-Западного фронта под командованием генерала от инфантерии А.Е. Эверта. Дивизия простояла несколько дней в Люблине для заготовки припасов.

Вот как описывает руководство дивизии донской офицер М.Т. Чернявский*: «Начальник дивизии и штаб оказались, к нашему смущению, не очень казачьими: Свиты Его Величества генерал-майор Алексей Михайлович фон Кауфман, командир бригады – генерал-майор граф Стенбок*, начальник штаба Генерального штаба полковник – Егоров*. Масса офицеров – орди

– – –
Риттер Х. Критика мировой войны. Наследство графа Мольтке и Шлиффена в мировой войне. Петроград, 1923. С. 106.

нарцев: Арцишевский*, Феодосиу*, граф Милорадович*, Дерфельден*, впоследствии – Раевский*, все – бывшая гвардейская кавалерия, и только один казак – «оперативный» адъютант штабс-капитан Денисов Святослав Варламович*, наш донской артиллерист. Но и этот недолго продержался»244.

28 августа 1914 г. дивизия выдвинулась по направлению к населенному пункту Быхов и с ходу вступила в бой. Это было начало двухдневной Люблинской операции, составной части Галицийской стратегической операции. Вот как описывал очевидец свои впечатления от этих боев: «Идем преследовать разбитых и отступающих на юг австрийцев. Чтобы догнать линию фронта, проходим ускоренными маршами места, где совсем недавно были бои (м. Красник). Ужасное впечатление: окопы, разрытые снарядами, исковерканное, разбитое оружие и снаряжение, убитые лошади, часто – с дико задранными, застывшими ногами. И запах!!! Трупы погребены, но, вероятно, наспех, очень мелко, и сколько еще осталось незамеченных; мы их видим иногда. Наши лошади храпят и бочат245, мы – в подавленном настроении, многие крестятся. Дальше стало легче, здесь были только арьергардные столкновения, да и мы немного освоились» 246.

29 августа согласно плану передвижения 9-й Уральский казачий полк прибыл в Ивангород, а 4 сентября, совершив марш, расположился в районе мест. Госцерадов и организационно вошел в состав 9-й армии Юго-Западного фронта.

Уральский казачий полк во главе с полковником 8-й Л.Н. Селезневым* прибыл на фронт 30 августа, где вошел в состав корпусной конницы 16-го армейского корпуса 4-й армии Юго-Западного фронта и был назначен двумя сотнями (2-я и 3-я) конвоировать 3-й тяжелый артиллерийский дивизион, одной сотней (4-я) военнопленных, а 1-я сотня со штабом

– – –
Бочить – идти не прямо задними ногами по следам передних, а несколько боком.

Лошадь бочит по разным причинам: от нервности, от неправильного постава ног, от несгибания в одном из боков, от упора на один какой-либо повод и т. п. (С.К.) Чернявский М.Т. Указ. соч. С. 39.

направлена в подчинение начальника 83-й пехотной дивизии. С середины сентября полк использовался для проведения разведки во время наступления корпуса на Ченстохов. С 17 по 31 ноября 8-й Уральский казачий полк вошел в отряд генерал-майора Д.Р. Абашидзе, где обеспечивал кавалерийскую завесу при отходе 16-го армейского корпуса на Келецкую позицию 247.

Деятельность казачьего полка при штабе армии сочетала в себе казавшуюся, с одной стороны, рутинную, но с другой - необходимую для обеспечения жизнедеятельности соединения работу, не исключавшую, впрочем, непосредственный огневой контакт с противником. К примеру, в журнале боевых действий 9-го Уральского казачьего полка за 8 сентября 1914 г. так расписан расчет сил и средств полка: «1-я сотня находилась в распоряжении начальника службы связи при штабе 9-й армии. Расход личного состава: на постах летучей почты от дер. Свитечь до г. Сандомир – 24 чел., от Свитечь до Заржице – 12 чел. для соединения с 4-й армией. Разъезды для охранения телефонной сети - 30 чел., 2-я и 4-я сотни в распоряжении командира Гвардейской стрелковой бригады генерала П.А. Дельсаля*. По данным донесений от командира дивизиона есаула П.А. Кабанова* видно, что 2-я и 4-я сотни присоединились на походе у дер. Скопане к штабу Гвардейской стрелковой бригады, где командир 4-й сотни получил приказание обойти с сотней левый фланг противника, что он и выполнил. Проходя по реке Висле у дер. Низину левый бок дозоров был обстрелян, причем был ранен в руку казак Фофанов.

Около этого места передние дозоры взяли в плен пехотный пост из 4 человек.

… Командир сотни сотник Кокорев с другой полусотней двинулся вперед в тыл противника, приказав спешенной полусотне после обстрела присоединиться к нему, что и было исполнено. По пути была атакована пехота противника у переправы. … Потери: убит казак Попов, ранены подхорунжий Копеечкин, урядник Канцев и казак Фофанов, 2 лошади убиты и 2 ранены.

3-я сотня была в гор. Сандомир в распоряжении генерала Штегельмана, све

РГВИА. Ф. 2007 Оп. 1. Д. 65. Л. 187.

дений не было»248. За отлично выполненную задачу во время рейда по тылам противника командир сотни сотник Н.А. Кокорев удостоен ордена Святого Георгия 4-й степени.

4 сентября в разгар галицийских боев из Туркестанского военного округа в состав 9-й армии генерала от инфантерии П.А. Лечицкого прибыла Туркестанская казачья бригада под командованием уральца генерал-майора А.М. Логинова в составе 2-го Уральского и 5-го Оренбургского атамана Могутова казачьих полков249. Казаки-туркестанцы сразу подключились к боевой работе. В один из августовских дней «разъезд 4-й сотни250 в 6 коней под командой старшего урядника Фролова, встретившись по окончании разведки с разъездом того же полка той же сотни в 6 коней под командой старшего урядника Егорова решили расположиться вместе на ночлег в дер. Кузнице.

Не прошло более часа, как разъезды эти получили от местных жителей сведения, что к этой деревне подходит неприятельская кавалерия около 50 коней. Быстро сев на коней, оба разъезда под общей командой урядника Фролова, бросилась в ту сторону, откуда шел неприятель и, сбив его дозоры, порубили их» 251.

30 августа отличился в бою младший офицер 4-го Уральского казачьего полка Уральской казачьей дивизии зауряд-прапорщик О.Г. Голованов, командуя полусотней, атаковал неприятеля и взял в плен 60 человек, захватил фургон и много военного имущества, а также освободил 16 раненных пленных русских солдат. В этот же день совершил свой подвиг казак 2-й сотни 4-го Уральского казачьего полка Илларион Дьяконов, который захватил трех неприятельских офицеров, 19 нижних чинов и 32 лошади. Приказом командующего 4-й армии от 2 сентября 1914 г. он был награжден Георгиевским

– – –
Семенов В.Г. Оренбургское казачье войско в годы Первой мировой войны 1914гг. С. 138.

Сотня входила в состав 2-го Уральского казачьего полка.

– – –
крестом 4-й ст.252 Газета «Оренбургские губернские ведомости» с юмором писала о взятых казаком Дьяконовым пленных: «Берет, берет и все жалеет, что мало» 253.

Ни в коей мере не умоляя легендарный подвиг донского казака Козьмы Крючкова, можно утверждать, что совершенное Илларионом Дьяковым вполне достойно не меньшего внимания. В случае с Крючковым четыре казака вступили в бой с вражеским разъездом в 27 человек и по их докладу они всех уничтожили, представив только двух раненых плененных немцев и свои раны. А в случае с Дьяконовым он, после схватки один, захватил разъезд и представил, как это положено, под расписку пленных офицеров, солдат и лошадей. Крючков совершил свой подвиг в момент высочайшего патриотического подъема. Народу были нужны новые герои только что начавшейся священной войны. Казак же Дьяконов, хотя его и звали уральцы «наш Крючков», потеряв в бою руку, был «признан подлежащим увольнению в отставной разряд»254, вернулся в родную станицу и больше о нем никто не слышал.

(См. Приложение 2.1) 30 августа после короткой остановки из-за обстрела неприятельской артиллерией у дер. Ратай, 4-й Уральский казачий полк направился к посаду Янов за отступающим противником. Во время выполнения разведывательных задач казакам нередко приходилось сталкиваться в бою с противником.

В 12 часов дня 3-я сотня получила задачу разведать посад Янов. «Для исполнения задачи командир сотни подъесаул Карпов* выслал вперед три разъезда выяснить направление отхода противника и, охватив посад, лавой занял его.

На северной опушке леса к югу от поселка, дозорами сотни было замечено … до 40 кавалеристов противника (оказавшихся потом прикрытием к транспорту), которых подъесаул Карпов решил атаковать. … Прикрытие было частью

– – –
изрублено, часть взято в плен. Всего было захвачено: 2 офицера, 48 нижних чинов, 70 лошадей и 30 повозок смешанного обоза противника»255.

Офицер 14-й Донской казачьей батареи М.Т. Чернявский в своих воспоминаниях о боевом крещении в составе Уральской казачьей дивизии, впоследствии писал: «Наш первый боевой день, боевое крещенье! Но ведь это было преследование не нами разбитого противника; дело маленькое, и тем неуютней было ощущать, что нами как-то не так уж очень умело управляли.

К сожалению, этому ощущению не было суждено никогда рассеяться, у меня, по крайней мере! Частям как-то всегда предоставлялось самим выкручиваться из тяжелых и трудных положений. Мы любили больше, когда дивизией временно командовал граф Стенбок, или когда работали в отделе с одним из полков. Нам часто приходилось работать и с пехотой, и кажется, начальство наше любило время от времени от нас освободиться, – мы были немного обузой»256.

2 сентября Уральская казачья дивизия перешла австрийскую границу у дер. Конева Улица и до 10 сентября участвовала в боях под Сеневой, Глоговом и Ржешовом. 4-я армия вела тяжелые бои с превосходящим по силе противником. Как отмечал в своем труде А.М. Зайончковский, «австрийская авиация подробно вскрыла действительную группировку 4-й армии, и в трехдневном сражении 5-8 сентября у Красника три русских корпуса 4-й армии были последовательно разбиты и отброшены к Люблину и только 9 сентября 4-я армия закрепилась для обороны …, выжидая подвоза по железным дорогам к своим флангам 18-го корпуса из Ивангорода, Гвардейского корпуса из Варшавы и 3-го Кавказского с востока»257.

11 сентября Уральская казачья дивизия, согласно приказу, двинулась к г. Сандомир, переправилась через Вислу и поднялась на север, к местечкам Сенно, Зволень, где прикрывала разведкой и наблюдением отход наших частей. Вот как немного с иронией описывает в своих воспоминаниях марш ка

– – –
Зайончковский А.М. Первая мировая война. С. 190.

зачий офицер-артиллерист: «Идем на запад, но скоро начинаем кружить, останавливаемся, почти возвращаемся назад. При выходе из какой-то деревушки нас обгоняет наш штаб дивизии. Главное начальство, с короткой трубочкой во рту, – спокойный или ко всему безразличный. Зато начальник штаба полковник Егоров, лихо, по-пехотному, висящий на лошади, наоборот

– явно взволнован. Светик Денисов, – коротышка, горячо его в чем-то убеждает. Дальше – свита без конца, молчаливо-понурая. Что-то неясно, что-то не так. И вдруг ружейная стрельба из соседнего леска, свистят пули, но как-то поверху. Живо – батарею на позицию и – огонь! Ломая какие-то огорожи, снимаемся с передков и бьем по лесу. Противник скрылся, вероятно, это был какой-нибудь разведывательный эскадрон. Снова тащимся по лесным дорогам, описывая петли. Мы ничего не понимаем, ничего не знаем, – штаб, нужно думать, знает» 258.

В тот момент дивизию действительно «потеряли» и на ее поиски был направлен аэроплан, который пилотировал известный летчик есаул В.М. Ткачев. Он вспоминал, что был вызван в штаб 4-й армии, где начальник штаба генерал Попов поставил ему задачу: «Мы не знаем, где сейчас Уральская казачья дивизия, и не можем установить с нею связь, а ей надо передать приказание, чтобы она возвращалась обратно.

…Летать пришлось на малой высоте над широкой, в несколько десятков километров, пограничной полосой, покрытой лесом и болотами. … Я внимательно просматривал дороги, идущие вдоль Сана, и обнаружил на них большое движение разрозненных колонн войск. Здесь было много и кавалерийских частей. На берегах Сана имелись ровные площадки, и я решил спуститься, чтобы узнать, какие части двигаются. …Унтер-офицер обеспечил охрану моего аэроплана и дал мне верховую лошадь с ординарцем. Подъехал к замку, где располагался штаб корпуса, меня встретил дежурный офицер и проводил к начальнику штаба корпуса. Когда я объяснил генералу цель моего прибытия, он ответил:

Чернявский М.Т. Указ. соч. С. 42.

- Да, Уральская казачья дивизия находится недалеко от нас.

- Ваше превосходительство, - попросил я генерала, - не откажите в любезности принять от меня этот пакет и прикажите доставить его немедленно в Уральскую дивизию. Сами понимаете, что мне на моем «крылатом коне» сделать это невозможно.

Получив расписку за пакет для Уральской казачьей дивизии, я в бодром настроении направился к своему аэроплану» 259.

1-й Уральский казачий полк с 15 сентября вышел из состава 9-го армейского корпуса и выступил на присоединение к 9-й кавалерийской дивизии, которая к тому времени находилась в составе блокадного корпуса, сформированного из пяти пехотных и одной кавалерийской дивизий под общим командованием генерала от инфантерии Д.Г. Щербачева, для осады крепости Перемышль. Чтобы понять всю трудность задач блокадного корпуса необходимо подробнее остановиться на том, что же представляла собой эта твердыня, которую русские войска дважды осаждали за время войны, и дважды в этих боях принимали участие уральцы.

Крепость Перемышль в плане представляла из себя не круг, а неправильной формы эллипс с осями 17 на 12 км. Фортовой пояс, имея длину по периметру 43 км., состоял из 15 фортов и 25 опорных пунктов для пехоты и батарей, расположенных в промежутках между фортами, что составляло, в среднем, по одному долговременному сооружению на 1 км. внешнего периметра крепости. На вооружении крепости было 937 артиллерийских орудий различного назначения. Запас снарядов для орудий с повышенной дальностью стрельбы, по русским данным, составлял всего 74 тысячи штук. Гарнизон крепости составляли в основном ополченские части (ландштурм), боевая подготовка которых находилась на низком уровне. Боевой состав гарнизона Ткачев В.М. Крылья России. Воспоминания о прошлом русской военной авиации 1910-1917 гг. СПб, 2007. С. 313–314.

крепости в период первой блокады составлял 62 батальона с 6-ю полевыми батареями и 9-ю эскадронами и насчитывал около 131000 человек260.

Главное управление российского Генерального штаба допускало вариант атаки крепости открытой силой и даже имело некоторые предварительные расчеты. Однако, отсутствие осадной артиллерии в распоряжении Юго-Западного фронта привело к необходимости блокировать Перемышль, для чего и предназначалась 3-я армия при содействии с севера 5-ой, а с юга 8-ой армий. В приказе № 1 по блокадному корпусу 9-ой кавалерийской дивизии была поставлена задача «наблюдать пути, ведущие из Перемышля на фронте Воля Рокетница – Ольшаны – Княжице», то есть перекрытие сообщения защитников крепости с западной стороны по двум главным направлениям: Перемышль – Дубецко и Перемышль – Бирча.

23 сентября в 21 час 22 мин. генерал Д.Г. Щербачев отдал приказ о начале штурма крепости в 3 часа 24 сентября. Крайне своеобразно понял свою задачу генерал-майор К.А. Туманов, находившийся с ядром бригады 9-й кавалерийской дивизии в населенном пункте Бирче. Получив двойственную задачу: наблюдать и удерживать пути от Перемышля на запад, на фронт Красичин, Клоновице, и одновременно оказать содействие 3-ей стрелковой бригаде в овладении назначенного ей участка фортового пояса, командир бригады, выставив ряд застав на высотах по линии Красичин - Копысно, посчитал первую свою задачу выполненной. По поводу выполнения второй задачи, он обратился к командиру 3-й стрелковой бригады, но, не дождавшись от него ответа и узнав из приказа по 9-й кавалерийской дивизии о предстоящем штурме, генерал Туманов, понял так, что требуется его непосредственное участие в штурме. Сняв заставы, бригада выступила 23 сентября из Бирча на Низанковице, остановившись на ночлег в Рыботыче. Таким образом, дорога через Бирчу была открыта, чем было разорвано кольцо блокады. Незамеченным в этой ситуации остался подвиг уральцев предупредивших командоЧеркасов П. Штурм Перемышля 7 октября (24 сентября) 1914 года. М., 1927.

С. 12–48.

вание о наступлении значительных сил противника как раз со стороны оголенного генералом Тумановым участка. 24 сентября от полка была выслана разведка в направлении мест. Дубецко, которая дала точные сведения о противнике. Именно на основании данных разведки 1-го Уральского казачьего полка было принято решение о снятии 25 сентября блокады, что предотвратило лобовое столкновение с превосходящими силами противника и одновременного тылового удара из крепости.

Полк в составе дивизии отошел через Ярослав к мест. Кальникув, а затем в село Арламоская Воля, где находился в резерве.

В течение месяца казаки несли разведывательную службу и службу связи в составе своей дивизии. 29 октября русские войска вновь осадили Перемышль. 9-я кавалерийская дивизия, входящая в тот момент в состав 11-й армии, занимала западный блокадный участок. Вплоть до падения крепости 9 марта 1915 г. полк охранял фланги пехотных частей и, главным образом, участки западного района блокады, контролируя шоссе в направлении на Санок. Гарнизон крепости довольно часто производил вылазки с целью выявления слабых мест в осаде. Особенно упорные столкновения были в конце декабря 1914 г.- начале января 1915 года. В эти дни отличилась 5-я сотня полка под командованием есаула А.И. Аничхина, которая получила задачу охранять левый фланг западного участка блокады генерал-майора И.К. Гандурина, с задачей не допустить его охватов и обходов противником.

Сотня, находясь в непосредственном соприкосновении с противником, под постоянным перекрестным огнем легкой и тяжелой артиллерии в течение 15 дней без смены удерживала за собой участок по фронту более 1 км. За это время были отражены все попытки противника, продвинуться вперед. Незаурядную храбрость и жертвенность во имя выполнения задачи, присущие уральцам, проявляли в тяжелых ситуациях нижние чины полка. Так, в ночь с 24 на 25 февраля разведчики полка подползли к неприятельскому караулу, находящемуся в 200 шагах от форта крепости Перемышль у села Даровица.

Караул, застигнутый врасплох, укрылся в землянке, приготовившись к отражению нападения. Старший урядник Платон Сладков, бросившись первым в землянку, сбил с ног часового полевого караула и был ранен двумя пулями в грудь и руку. Остальные казаки, воспользовавшись замешательством, ворвались в землянку и захватили караул в плен в составе 12 человек. За этот подвиг старший урядник Сладков был награжден Георгиевским крестом 2-й степени.

После падения крепости, полк, в составе 6-ти сотен и Уральской казачьей батареи (3 февраля было завершено формирование 4-х орудийной батареи. – С.К.) вошел в состав Перемышльского гарнизона, неся охранную службу в городе и поддерживая в нем порядок. Комендантом города был назначен командир полка полковник Г.К. Бородин. Это назначение было не случайным, в городе, где творился хаос поражения, оставался 120-ти тысячный гарнизон противника, который необходимо было разоружить и эвакуировать, отмечались случаи грабежа и мародерства. Только уральцы со своей врождённой исполнительностью, сноровкой и нетерпимостью к несправедливости могли выполнить эту задачу достойно. О результатах их деятельности красноречиво свидетельствует приказ войскам крепости Перемышль, где в частности говорится: «Молодцы уральцы своей сноровистостью сразу обезоружили всех пытавшихся еще продолжать дело разрушения. С быстротой ветра, переносясь из конца в конец города, они всюду были вовремя, чтобы предотвратить беспорядок»261. (См. Приложение 2.2) В период с 17 по 24 сентября 1914 г. Уральская казачья дивизия приняла участие в Радомской операции, сосредоточившись в районе Зволень с задачей «разведки на фронте: Илов, Лодзь, Опочно, Конск, Кельцы, Лагов, освещая, главным образом, те направления, на коих замечено наступление германцев» 262 и упорно удерживать с другими частями город Радом.

23 сентября Уральской казачьей дивизии поступает задача совместно с 16-м армейским корпусом двигаться к Ивангороду. В приказании генерал

– – –
Варшавско-Ивангородская операция. Сборник документов. М., 1938. С. 61.

майору А.М. Кауфману на марш генерал от инфантерии А.Е. Эверт требует «производить по пути разведку в западном направлении, так как есть основание ожидать движения немецких конных отрядов»263, позднее уточняет:

«производить разведку в западном направлении на Радом, с целью своевременного обнаружения движения противника к Висле» 264.

29 сентября 1914 г. в 2 часа 30 мин. ночи, находящийся в дер. Длуга Воля, 5-й Уральский казачий полк получил приказ (№ 324) из штаба Уральской казачьей дивизии произвести разведку противоположного левого берега Вислы, занятого неприятелем в районе Варка Гловачев. Перейдя немедленно в дер. Тарнов, полк приступил к переправе на имеющихся там двух паромах 1-й, 5-й, 6-й сотен и 2-х разъездов 4-й сотни, завершив ее к 1 октября. Из-за нехватки переправочных средств, командиры сотен были предупреждены, чтобы они в случае сильного напора на них неприятеля не рассчитывали на эти паромы, а искали другой способ обратной переправы через Вислу. Вскоре от выступивших на разведку по своим районам сотен стали поступать донесения о скоплении неприятельской пехоты и кавалерии в целом ряде деревень Старый Варк, Богущков, Воля Грабовска, Рычиваль и др.

Обнаружение неприятельских сил на широком фронте, в столь небольшом от р. Вислы расстоянии подразумевало отход в ближайшее время разведывательных сотен обратно к переправе. С целью огневого прикрытия отхода, на левый берег Вислы была выслана спешенная 4-я сотня полка, расположившаяся цепью. К утру 2 октября противник при поддержке артиллерии вынудил наши пехотные подразделения и прикрывающую сотню переправиться обратно через реку, усиливая при этом обстрел мест переправ. Казаки разведывательных сотен оказались фактически в ловушке без переправочных средств, учитывая тот фактор, что ширина Вислы в этом месте была около 1 км. К 8 часам утра подошли разъезды и 5-я сотня, которые начали переправляться вплавь. Расседлав лошадей и сложив винтовки и седла на со

– – –
Варшавско-Ивангородская операция. Сборник документов. М., 1938. С. 62.

оруженный небольшой плот, казаки во главе с зауряд-прапорщиком Сакмаркиным, верхом въезжали в Вислу, пытаясь ее переплыть. Лошади шли неохотно из-за сильного холода, часто в воде заворачивали обратно, но казаки вновь их направляли к своему берегу, заставляя плыть среди рвущихся неприятельских снарядов. На плоту, где были сложены седла и винтовки, поместились и несколько человек с лошадьми, но казаки, управлявшие шестом, вскоре были ранены, шесты уплыли и плот понесло вниз по течению, где он сел на мель и расстреливался противником. Раненные казаки с плота бросились вплавь. Вскоре под натиском противника к Висле подошла и 6-я сотня подъесаула Н.Л. Черыкова. Приказав расседлать лошадей, командир сотни рассыпал часть своих казаков в цепь, чтобы хоть немного сдержать неприятельскую пехоту и не дать ей безнаказанно расстреливать плывущую в воде 5-ю сотню. Хладнокровно руководя переправой, подъесаул Черыков частями переправлял свою сотню. Лошадей вгоняли в воду табуном. Одна лодка с седлами и людьми села на мель. Под обстрелом противника казаки легли на ее дно и только под покровом ночи были спасены и полузамерзшими доставлены на наш берег.

Подъесаул Черыков, последним покидая вражеский берег, передал фуражиру 2500 руб. казенных денег со словами: "Ты сильнее, доплывешь".

Уже в сумерках командир сотни верхом на коне начал переправляться, но до своего берега не добрался265. Потери при переправе составили 15 убитых и раненых, лошадей – 75. Сравнительно небольшие потери при переправе в таких трудных условиях объясняются природным умением уральцев хорошо плавать, отсутствием суеты и своевременного огневого прикрытия братьямиказаками с другого берега.

По сведениям Петроградского областного комитета Всероссийского Союза гоstrong>

родов при переправе через Вислу подъесаул Черыков не погиб, а был взят в плен, и находился в лагере для военнопленных офицеров в гор. Галле на Зале (Германия). Вернулся из плена в 1918 г. Участник Гражданской войны. 20.03.1919 г. при медицинском переосвидетельствовании признан годным к строевой службе и назначен в распоряжение штаба Уральской Отдельной армии для последующего назначения на должность, есаул. Погиб в июне 1919 г. на Уральском фронте в бою под хутором Астраханкин. См.: Картагузов С.В.

Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914-1918. С. 429.

К сожалению, 1-я сотня под командованием подъесаула С.В. Толстова (в будущем последний атаман Уральского казачьего войска. – С.К.), отрезанная противником, не вернулась. Лишь через десять дней 56 казаков 1-й сотни во главе со своим командиром с боями пробились к своим войскам, проявив при этом мужество и выдержку. Трудно было описать радость полка при виде своих товарищей, которых уже окончательно считали погибшими 266.

Отправляясь в разведку, казаки проявляли незаурядную находчивость.

Так, 6 октября вечером, заметив начавшееся отступление противника, в обратном от р. Вислы направлении, «трое казаков 1-й сотни 5-го полка: приказный Андрей Шароварников, Петр Фролов и Зарида Ахметов, обрив бороды и переодевшись в одежду местных поляков, пробрались ночью сквозь расположение противника, достигли реки Вислы, переправились на правый берег ее и явились сообщить командиру 321-го Окского полка, занимавшему со своим полком окопы, о начавшемся отступлении противника, а оттуда направлены были в штаб 81-й пехотной дивизии, где все виденное в тылу противника подробно изложили»267.

С 30 сентября по 4 декабря 1914 г. дивизия сдерживала наступление противника на Радом и Ивангород. За этот период уральцы участвовали в Радомской операции, в боях под Козеницами, Станиславом и Грабовом, взятии местечка Шидловца, под Кельцами, Имбрамовицами, Ново-Радомском, Петроковской операции, в боях на р. Пилице. 10 октября у дер. Станиславов казаки спешиванием, разведкой и привлечением на себя огня противника выясняли его силы. Отступили лишь под напором превосходящих сил противника, по приказанию, когда отступили пехотные части.

13 октября уральцы перешли в находящуюся под огнем противника дер. Цыгановка для обеспечения связи между 4-й и 5-й армиями. Высланными разъездами, полевыми караулами казаки смогли наладить взаимодействие частей, а уже на следующий день были задействованы на боевых позициях

– – –
для силовой поддержки пехоты. 4-й полк 15 октября следуя в авангарде дивизии по направлению к мест. Притыки, двумя сотнями атаковал неприятельский смешенный обоз, где после уничтожения прикрытия было взято много пленных, зарядных ящиков, пулемет и лошади. 31 октября казаки в спешенном порядке сдерживали наступление противника на фронте у дер. Марцинковице Станиш, пытавшегося обойти дивизию с тыла.

Офицер М.Т. Чернявский вспоминал об этих тяжелых боях дивизии:

«В начале ноября – спешный форсированный поход вдоль фронта, на северовосток, верст за 200, к Лодзи. Там положение обострилось. Придя на место, все кого-то временно «подпирали». Наконец установились верстах в 10-ти западней Петрокова. … С 16 по 19 ноября мы отбивали все атаки противника, но было очень трудно и вряд ли мы выдержали бы еще долго. К счастью, подошли обе гвардейские кавалерийские дивизии (без казачьей бригады) и расположились на позиции правее нас, прикрывая Петроков. Вместе с ними мы составили гвардейский конный корпус под командой генерала Гилленшмидта, начальника 2-й гвардейской кавалерийской дивизии. Группа образовалась достаточно сильная, чтобы активно обеспечивать фланг дерущейся под Лодзью 5-й армии. Там идут многодневные бои чрезвычайного напряжения, и мы стараемся помочь, как можем, многократно пытаясь наступать. Каждый день на позиции и каждый день бой с большим расходом снарядов»268.

Офицер описывает период Лодзинской операции, проходившей с 29 октября по 11 ноября 1914 года. Германское командование вынуждено было проводить эту операцию, чтобы не допустить вторжения русских войск в Познань, Силезию и Моравию с задачей окружения и разгрома 2-й и 5-й армий

Северо-Западного фронта в районе г. Лодзи. В операции приняли участие:

Уральская казачья дивизия, 2-й, 3-й, 8-й и 9-й Уральские казачьи полки.

19 ноября противник предпринял наступление во фланг дивизии, со стороны дер. Шерцовка. Дивизия начала отступление, прикрываясь двумя

Чернявский М.Т. Указ. соч. С. 44.

сотнями полка, выдвинувшимися для этого к дер. Сцехов. Обход противником дивизии велся настолько энергично, что необходимо стало задержать его боем, чтобы дать возможность отойти частям дивизии. Эта задача была возложена на 4-й полк, который окопавшись, занял позицию западнее дер. Новый Свят на местности, неудобной для обороны из-за густого леса.

Полк выдержал первый натиск противника, заставив своим огнем остановиться шедшую в атаку неприятельскую пехоту, благодаря чему части дивизии спокойно отошли и вышли из угрожаемого дивизии положения. К ночи противник, воспользовавшись темнотой и лесом, обошел правый фланг позиций полка и ударил одновременно с фланга и фронта. Полк, отстреливаясь, медленно отошел к мест. Эдуардов, где вновь окопался и провел ночь, выслав секреты и дозоры. На следующий день продолжалось общее наступление противника к г. Петрокову, в промежуток между 4-й и 5-й армиями, заполненный кавалерийским отрядом генерала Гилленшмидта.

С утра 20 ноября под сильным огнем противника полк, отстреливаясь с остановками, отходил по приказанию к мест. Белхатов, где вновь сдерживал огнем наступление противника. В результате обнажения фланга уральцев с уходом соседней гвардейской дивизии, полк по приказанию отходил с боем, неся большие потери с остановками у дер. Страдзев, Мышаки и Пекары и, соединившись у последней с 7-м Уральским казачьим полком, держал позицию до пяти утра следующего дня.

4 декабря дивизия отошла за р. Пилица, продолжая по возможности периодические налеты на противника. Противник обстреливал сильным артиллерийским огнем дер. Бялобжеги и пространство к востоку и в сторону от неё. Под огнем казаками были вынесены с поля боя несколько раненых ранее солдат 179-го Усть-Двинского пехотного полка269.

С 15 декабря 1914 г. дивизия закрепилась вдоль р. Пилица на рубеже Сулеев – Иновлодзь-Спала и занимала выделенный ей боевой участок от мест. Ново Место до дер. Лангонице, охраняя его разъездами, наблюдая за

РГВИА. Ф. 2007. Оп. 1. Д. 65. Л. 140.

берегом реки, поддерживая связь с пехотой слева и организовав наблюдение сторожевыми частями двух сотен вплоть до 7 марта 1915 г.

Доброй традицией было отмечать в дивизионных приказах службу прикомандированных частей, где отражалась и оценивалась вся выполненная ими боевая работа. Это были не высокопарные слова, а действительно честная оценка, которая давала казакам в дальнейшем стимул к службе и добросовестному отношению к своим обязанностям.

2 ноября в расположение 9-го Уральского казачьего полка прибыла из 75-й пехотной дивизии, прикомандированная к ней 3-я сотня. В приказе по дивизии от 30 октября 1914 г. за №35 говорится: «Согласно полученному распоряжению из состава нашей дивизии уходит 3-я сотня 9-го Уральского казачьего полка. Сотня пробыла с нами с 7 сентября весь трудный период Радомской операции, вела разведку на Висле, участвовала в славных боях у Полично и Лещина и в 200-верстном преследовании противника при самых тяжелых условиях поддержания связи, передачи приказаний, как днем, так и ночью выполняла блестяще. Я видел всегда полную готовность работать, не покладая рук, забывая усталость, во всех казаках начиная с командира сотни подъесаула Кириллова. Особенно приятно мне засвидетельствовать гуманное отношение Уральцев к мирному населению, которому они никаких обид не причиняли. Я видел чудное отношение к пленным, с которыми Уральцы делились последним куском хлеба. Это отношение – историческая особенность нашей армии, завещанная нам великим Суворовым. Дух седой славной старины живет в Вас, дорогие Уральцы, и я с неподдельной грустью расстаюсь с Вами. Дай Бог, чтобы Вы и в дальнейшем периоде войны работали так, как работали в истекшем. Дай Бог Вам вернуться на славный Урал украшенными орденами и отличиями и пусть станицы Ваши будут горды тем, что Вы готовы всегда положить жизнь свою за Царя и Родину. Благодарю от всей души подъесаула Кириллова, сотника Кольцова, прапорщиков Чинарева, Кондрахина, Истомина, молодцам казакам спасибо. Вспоминайте нас, Уральцы.

Начальник дивизии генерал-майор Штегольман»270.

Зачастую на первый взгляд незначительные разведывательные сведения, добываемые казачьими разъездами, становились главным аргументом в принятии важных оперативных решений, результатом которых была победа при минимальных людских потерях русской армии. Такие боевые примеры действий уральцев стали достоянием учебников, по которым воспитывались будущие командиры Красной армии. Так 30 октября 1914 г. Туркестанская казачья бригада, находившаяся в Мерхице, получила задачу выяснить расположение противника на фронте Верушов - Прашка. До этого времени о противнике было известно, что Прашка занимается частями немецкого ландштурма и что через Крейцбург к Торну было переброшено из Франции две кавалерийские дивизии.

Один из разъездов, выделенных для разведки направления на мест. Прашка был снаряжен из 14 казаков 2-го Уральского казачьего полка под командой хорунжего М.П. Солодовникова*. Около 16 часов он заметил подходившую к Вержбе пехотную заставу австрийцев. Отправив донесение, разъезд двинулся дальше на юг и, пройдя около двух километров, наткнулся на сплошную колонну австрийцев. Разъезд, оказавшись в замкнутом лесном массиве, был вынужден в течение трех часов наблюдать с риском для жизни движение войск. Насчитали четыре знамени и 24 орудия.

Едва прошел хвост колонны, как хорунжий приказал двум казакам:

«Скачите на Климион (на Барте, место хорошо знакомо казакам, где бригада строила мост), ищите бригаду и доложите начальнику штаба, что видели».

Уже в темноте Солодовников лесом рысью пошел к Прашке.

«Казак, прибывший в штаб бригады с известием о движении австрийской дивизии, явился к начальнику штаба и доложил:

- Из Прашки сюда идет дивизия.

- Врешь, - ответил начальник штаба.

РГВИА. Ф. 5261. Оп. 1. Д. 1. Л. 17–18.

- Ну вот, ваше высокоблагородие, вшегда лаешься, на этот раз, ейбогу, правда: сам по знаменам считал. Хочь другого шпроши (уральцы сильно пришепетывают. – С.К.).

- Как же вас самих не ухватили?

- Ты што думаешь, немцы это, што ль. Австрияки народ глупый. Мы три часа на них глядели из лесу, а они хоть бы што. Идут себе.

Полчаса спустя пришло донесение от охранения, что в версте от него окапывается австрийская пехота.

Результат разведки – известие о том, что в районе Верушов - Прашка немцы сменяются австрийцами, что позволило 5-й армии идти к Лодзи, не обращая на свой тыл никакого внимания. «Народ глупый» перешел Виндаву спустя трое суток и был наголову разбит конницей и одним гренадерским полком из состава 4-й армии» 271.

А с фронта уже приходили долгожданные письма, пока еще не тронутые цензурой. Казак 3-го Уральского казачьего полка Ф.И. Глонин писал:

«…И еще уведомляю Вас, что мы теперь находимся не на службе, а на войне и три раза были в бою. Летали мимо нас пули, как дождик, но Бог меня миловал. Сначала было страшно, особенно первый раз, когда со всех сторон раздался гром пушек и ружей; весь дрожишь и лошадь дрожит; творим молитву и идем, а потом привыкли и не хочется быть на разведках, там хуже;

лучше прямо в бой, как пехота лицом к лицу, на штыки, - вихрем на лошадь с шашками, а лошадь у меня огонь; успел закинуть ногу – понесла, не успел – на дыбки. Щелкнеш, бывало, языком – дрожала, а теперь не дрожит; не дрожим и мы, а охота биться с неприятелем лицом к лицу, на чем хочешь…»272.

Фронт постепенно начал стабилизироваться, войска переходили к позиционной обороне. «В середине января 1915 года мы снова в походе, вспоминает офицер-артиллерист, - и снова – на север. После нескольких кратковременных пребываний на чужих позициях, наша дивизия получила

– – –
Уральские войсковые ведомости. 1914. 28 августа.

свой участок на реке Пилице, недалеко от Ново-Място, приблизительно на средине расстояния между г. Петроковом и рекой Вислой. Тут впервые почувствовался намек на позиционную войну, были сплошные окопы, коекакие проволочные заграждения, землянки. Стрелять приходилось не много,

– для пристрелки и чтобы мешать работам противника по укреплению его позиций»273.

Полки Уральской казачьей дивизии вели тяжелые позиционные бои. В ночь с 21 на 22 апреля 1915 г. начальником Уральской казачьей дивизии на 6-й Уральский казачий полк была возложена задача уничтожить мост, построенный немцами через рукав р. Пилица, напротив дер. Рожкова-Воля, у мест. Ново-Място. Для выполнения задачи была направлена 1-я сотня под командованием есаула С.П. Неводова*, которая в 12 часов ночи при абсолютной тишине и без выстрела подошла к предмостовому укреплению немцев, обнесенному тремя рядами проволочных заграждений, и с криком «ура» бросилась в штыки на защитников укрепления, часть из них переколов, а других обратив в бегство. После захвата предмостовых укреплений, командиром сотни были направлены саперы с задачей уничтожения моста под огнем противника. Мост был взорван и сотня с рассветом по приказу отошла на свою позицию. В этом бою Семен Парамонович был тяжело ранен, а 23 апреля 1915 г. умер от ран.

В своем неопубликованном рассказе «Могила отца» сын есаула С.П. Неводова впоследствии офицер Уральской Отдельной армии в годы Гражданской войны, а в советское время известный писатель и саратовский журналист, дал свою оценку этому событию: «Это было в апреле 1915 года … мы получили телеграмму. Простой клочок свернутой белой бумаги был вестником смерти. «Ваш муж тяжело ранен реке Пилице». Где эта Пилица. Я никогда о ней не слыхал. Что за река, на которую смотрел в последние минуты отец. Что за земля, где пролилась его кровь. Он умер на следующее утро и был похоронен в городке Ново-Място – маленьком полупольском, полуев

Чернявский М.Т. Указ. соч. С. 46.

рейском захолустье. Он умер, защищая этот никому не известный городок, не обозначенный даже на карте. Вечером того же дня тяжелая германская артиллерия сравняла с землей и городок, и выросшее за время войны большое кладбище. Ночью город сдали, и с тех пор он ушел навсегда от России.

Смерть отца стала явно бессмысленной и никому не нужной» 274.

К апрелю 1915 г. 1-й Уральский казачий полк сначала был отведен в резерв в населенный пункт Моциско, а затем выступил на соединение с 9-й кавалерийской дивизией в населенный пункт Хотица. Дивизия в это время входила в состав 3-го конного корпуса генерал-майора Ф.А. Келлера и обеспечивала левые фланги 9-й армии и Юго-Западного фронта. В конце апреля дивизия была выведена из состава корпуса и переброшена в район деревни Залещики, где противник, перейдя в наступление, прорвал оборону 33-го армейского корпуса.

После восстановления фронта, полку вместе с дивизией было приказано перейти р. Днестр в районе мест. Устечко для преследования отступающего противника. Части нашего 33-го армейского корпуса (2-я армия) прорвали позиции противника в районе Михалкува. 28 апреля дивизия по наведенным понтонным мостам совершила переправу, а 30 апреля достигла мест. Снятин, которое было занято противником. Полку в составе 3-й бригады 9-й кавалерийской дивизии было приказано атаковать населенный пункт с северо-восточной стороны. Командир полка скрытно оврагом вывел полк к окопам противника и, выстроив в лаву три сотни, приказал атаковать противника. 4-я и 6-я сотни под командой есаула В.С. Толстухина* атаковали в конном строю позицию австрийцев с проволочными заграждениями. Противник, не выдержав атаки, побежал и при преследовании в основной массе своей был изрублен, а около 100 человек взято в плен. К 5 часам дня Снятин был освобожден от противника, а сотни, ворвавшись в населенный пункт на плечах отступающих, с налета захватили мост через р. Прут, который враг не успел уничтожить.

Личный семейный архив А.Г. Неводовой (г. Саратов).

С 30 апреля по 3 мая полк занимал линию обороны на участке: железнодорожных станций Снятин – Зулуче – Черновцы в 700 шагах от укрепленных позиций противника. Затем полк перешел к местечку Заблотов с задачей контроля по линии р. Прут в этом районе. В ночь с 20 на 21 мая подхорунжий 1-го Уральского казачьего полка Г.Т. Побирухин* будучи старшим в группе разведчиков во время усиленной рекогносцировки позиций противника на р. Прут, был выслан под огнем противника найти брод реки возле деревни Тройца. Задача была выполнена, за что казак был отмечен Георгиевским крестом 1-й степени 275.

В мае 1915 г. начинается тяжелый для нашей армии период. В своих воспоминаниях командир лейб-гвардии Измайловского полка генерал-майор Б.В. Геруа охарактеризовал его следующим образом: «... Пассивная день за днем оборона... Отход под давлением противника то тут, то там вызывающим, так называемое, «стратегическое» общее отступление. Постоянно растущая собственная убыль при неизвестности потерь неприятеля. Полное отсутствие существенных доказательств хорошей боевой работы, отнятых у противника бойцов, их оружия и боевых припасов. Не много было и таких подвигов отдельных мелких частей и лиц, которые можно было бы воспеть особо. Во время непрерывного отступления не хватает ни времени, ни случая для проявления частной предприимчивости. Общий же массовый подвиг терпения и боевой стойкости, представляющий сумму героизма сотен и сотен людей, скромен и незаметен» 276.

Отступление соседней армии генерала Д.Г. Щербачева с Золотой Липы вынудило командующего 2-й армии генерала от инфантерии П.А. Лечицкого оставить Галич и хорошую Галицкую позицию277. Во время отступления уральцы прикрывали левый фланг 33-го армейского корпуса. 29 мая, перейдя р. Днестр, 2-я армия закрепилась в этом районе. До сентября месяца полк в

– – –
Messager de l` Histoire Militare.Paris, 1962. № 20. С. 29.

Залесский К.А. Первая мировая война (биографический энциклопедический словарь). М., 2000. С.144.

составе дивизии участвовал в позиционных боях под Залещиками, Лежавой, Шупаркой, а также в переправе через Днестр у Выганки южнее Устве Бескуле. Здесь совершил свой подвиг, подняв в атаку пехоту 86-й Ополченской дружины, старший урядник 1-го полка Павел Филиппов, удостоенный Георгиевского креста 1-й степени за смелость и находчивость.

В начале мая 1915 г. 4-й армии, в состав которой входила Уральская казачья дивизия, поступила директива Верховного главнокомандующего о переходе к активной обороне. 15 мая 2-я Уральская казачья бригада (6-й и 7-й полки) Уральской казачьей дивизии с конной батареей были переданы на усиление 25-му армейскому корпусу 278 и вошли в его резерв, расположившись в районе населенного пункта Бодзехов.

В таких условиях ведения боевых действий появилась острая необходимость иметь во вновь сформированных казачьих частях пулеметы. Приказом Верховного главнокомандующего от 9 декабря 1915 г. за № 100 в Уральской льготной дивизии при 4-м полку приказано было сформировать коннопулеметную команду279. Начальником команды был назначен подъесаул В.Ф. Логинов*, помощником – хорунжий К.А. Буренин*. Уже 15 мая из откомандированных в штаб дивизии 127 пеших нижних чинов была сформирована конно-пулеметная команда280. 13 мая начальник команды доложил о получении из Брест-Литовского артиллерийского склада № 5364 восьми 3-х линейных легких пулеметов Максим, биноклей и пулеметных двуколок281.

При формировании конно-пулеметная команда находилась на довольствии при штабе Уральской казачьей дивизии, а с 1 июня 1915 г. согласно приказу командира 4-го Уральского казачьего полка установлено «вновь полагать на довольствии при вверенном мне полку. В хозяйственном отношении и в службе личный состав команды подчиняется мне, во время боя в тактическом Де-Лазари А.А. Активная оборона корпуса. М., 1940. С. 28.

– – –
отношении команда получает указания начальника Уральской казачьей дивизии» 282.

Активная оборона заключалась в нанесение наступающему противнику встречного удара, который планировалось осуществить с 3 мая 1915 г. под Опатовом. Командующим корпусом генералом от инфантерии А.Ф. Рагозой уральцам была определена задача «выдвинуться к дд. Ростылице и Крашков и, перейдя через горный хребет, ударить по тылам противника»283.

Движение 6-го Уральского казачьего полка «замедлялось темнотой и лесистой пересеченной местностью, и когда сотни вышли на дорогу, то оказалось, что обоз прошел час тому назад, а разведка вслед за тем донесла, что дер. Пюрков занята австрийской пехотой. Тогда полк, отойдя назад, заночевал на хребте в лесу на дороге Крашков, Нескуржев Ст.» 284. К сожалению для корпуса, бригада в первый день проявила нерешительность действий и понимание обстановки, упустив выгодный момент разгромить тыловые обозы противника.

Учтя неудачный маневр первого дня, уральцы в последующем действовали более слаженно и напористо. 4 мая 7-й Уральский казачий полк, преодолев горный хребет, атаковал австрийские позиции и рассеял противника 285. В результате этих энергичных боев только одного корпуса 4-й русской армии потерпела поражение 25-я австрийская дивизия, остановлено наступление дивизии генерала Бредова, которая была вынуждена перейти к обороне.

2 мая 1915 г. австро-германской армией генерала Макензена у Горлицы был нанесен сокрушительный удар 3-ей русской армии, который был развит в прорыв 5-20 мая с потерей рубежа р. Сан и Перемышля, а впоследствии и Львова. «Юго-Западный фронт был принужден к длительному глубокому отступлению. Отчасти это случилось из-за так называемого «патронного го

– – –
лода»286. Войска отходили медленно, оказывая упорное сопротивление на всех рубежах. О положении русских войск на этом участке ярко свидетельствует доклад генерала Алексеева верховному главнокомандующему: «Если вам неизвестно положение 3-й и 13-й армий, то я должен сказать, что численно они ничтожны, утомлены до крайности и серьезного сопротивления оказать не могут. 10-й корпус, на который ведется главный удар, имеет не свыше 4000 штыков при почти полном отсутствии офицеров. В укомплектовании мне отказано; набираю, что могу, у себя, отправляю часть постоянного состава запасных батальонов, беру из каждой дивизии по одной роте, бросаю из Седлеца с распределительного пункта выздоравливающих, но все это капля в море для двух армий, имеющих некомплект в 180 000 человек» 287.

В середине июня Уральская казачья дивизия закрепилась на промежуточном рубеже. Отчет о боевых действиях 4-го Уральского казачьего полка за этот период наглядно отражает стойкость казаков: «В 7 часов вечера 12 июня 4-й Уральский казачий полк сменил 6-й полк дивизии, заняв четырьмя сотнями позиции у д. Улев от берега р. Лемеже до дороги из дер. Викторин и имея две сотни в резерве, в дер. Улев. На ночь были высланы вперед проволочных заграждений секреты. С 9 часов утра 13 июня противник начал обстреливать позицию артиллерийским огнем. Около 11 часов утра обнаружилось наступление пехотных цепей противника, которые скрытно подходили к лесу на юго-западе от дер. Викторин. К часу дня огонь противника усилился и из леса начали наступать цепи противника до 1000 человек. Метким огнем сотни и пулемета наступление было приостановлено в 500 шагах от позиций.

… В 3 часа дня после двухчасового обстрела артиллерией наших позиций, противник вновь предпринял наступление, но есаул Емуранов*, руководивший огнем, подпустил противника до 400 шагов и приказал открыть частый огонь. … В 5 часов дня противник возобновил наступление густой цепью и был встречен огнем казаков лишь со ста шагов. … На ночь было выставлено

– – –
ближнее охранение. Прапорщик Беляев* вызвался охотником разведчиком и провел разведку под огнем, будучи в секрете. Его разведкой было обнаружено ночью наступление противника в 2 часа ночи. … В 5 часов утра 14 июня противник открыл сильный огонь из тяжелых орудий и в 7 часов начал наступление на правый фланг наших позиций … Прапорщик Беляев, управлявший огнем сотни, хладнокровно держал огонь в руках, назначая цели и следя за движением противника, был ранен в щеку и в грудь на вылет.

Остальную часть дня противник не наступал, но продолжал обстрел наших позиций. В 4 часа дня противник вновь начал наступление, но, не выдержав огня, вновь отступил в рощу» 288.

Однако, несмотря на отсутствие боеприпасов, артиллерии и винтовок, а также огромные потери, которые несла русская армия, отход проходил в полном порядке. Контрудары, наносимые практически одними штыками, заставляли врага прекращать преследование и вынуждали перебрасывать подкрепление.

Наглядным примером в данной ситуации может служить предпринятая 25 июня 1915 г. 1-й и 2-й сотнями 4-го Уральского казачьего полка конная атака на неприятельскую пехоту.

В этот время сотни находились в распоряжении командира батальона 11-го стрелкового Сибирского полка и располагались за передовыми частями правого фланга этого полка под общей командой подъесаула Кириллова.

«Следя за боем и видя, что цепи противника начали отходить, сотни решили атаковать противника. По личной инициативе и с одобрения командира батальона, подъесаул Кириллов повел сотни в атаку в конном строю на пехоту противника у дер. Кульчевице Горно. Хорунжий Чуреев*, командуя 1-й сотней, рассыпал полусотню в лаву и первый с полусотней ринулся в атаку на пехоту, увлек за собой казаков, способствуя успеху дела. Хорунжий Карташев* вел лавой в атаку казаков 2-й сотни. Казаки настигли передовые части противника, изрубили до 50 человек, захватили 60 пленных, которые были

РГВИА. Ф. 2007. Оп. 1. Д. 65. Л. 138.

переданы поднявшейся и идущей сзади нашей пехоте, а сами продолжали преследовать и уничтожать противника на протяжении двух верст, где наткнулись на свежие части противника в количестве 3-х рот, открывшим по казакам сильный огонь. Сотни спешились, заняли позиции, открыли огонь и продержались до подхода наших пехотных частей, потеряв в этой атаке 40 человек и 40 лошадей» 289.

23 июля 1915 г. из Царицына на фронт была отправлена 1-я Уральская особая сотня в составе двух офицеров и 137 казаков под командованием войскового старшины Г.С. Кожевникова*. Сотня находилась до конца войны в составе 105-й пехотной дивизии 8-й армии Юго-Западного фронта. 2-я Уральская особая сотня в составе двух офицеров, одного зауряд-прапорщика и 139 казаков под командованием есаула Г.И. Маркова* в августе 1915 г. была направлена сначала в г. Одессу, а оттуда 7 сентября выдвинулась вместе с 125-й пехотной дивизией на фронт. Направление на фронт отдельных сотен была вынужденная мера, так как в действующей армии уже начала ощущаться нехватка людей. По утверждению генерал-лейтенанта Н.Н. Головина, русская армия за летнюю кампанию 1914 г. и зимнюю 1914-1915 гг. (с 1 августа 1914 г. по 1 мая 1915 г.) потеряла убитыми 1 210 000 чел., пленными 764 000 чел. 290 Главнокомандующий армиями Северного фронта генерал Рузский указывал, что «война требует жертв, и всякий в этом вопросе нажим на начальников может привести к угашению той инициативы и порыва, которые у них еще остались, а при трудности быть уверенным, что с продолжением войны мы превзойдем своих противников в техническом отношении, бережливость эта может привести лишь к очень невыгодным результатам» 291.

К июлю 1915 г., когда разгорелось сражение под Красником, Уральская казачья дивизия находилась в корпусном резерве 25-го армейского корпуса (командующий генерал от инфантерии А.Ф. Рагоза) и располагалась в районе Ратошин.

– – –
Ярким примером стойкости русского солдата и умелого действия казачьих частей является действие отряда генерал-лейтенанта А.А. Веселовского, выделенного из состава сил 25-го армейского корпуса с задачей нанести противнику удар во фланг на фронте Вильколаз, Красник. В отряд, наряду с другими частями, вошла сотня 6-го Уральского казачьего полка. За несколько дней боев отряд, состоявший из трех пехотных полков неполного состава и усиления, сковал три дивизии противника. Уральской казачьей дивизии была первоначально поставлена задача обеспечения левого фланга отряда, но в связи с разрывом между частями 15-го и 9-го корпусов дивизия двинулась к пос. Быхаве с целью прикрытия направления на Люблин вдоль р. Косаржевки. 5 июля уральцы были дважды атакованы австрийцами, двигавшимися густыми цепями. Несмотря на это, казаки сохранили свои позиции и связь с частями 9-го корпуса. Успешные действия отряда генерала Веселовского позволили перейти частям русской армии в наступлении и отбросить противника от Люблина, не дав ему перерезать пути сообщений армий. 6 июля трем полкам Уральской казачьей дивизии предписывалось наступать на Рудник, Сульев и далее на Красник. Результаты Вильколасской операции приводит военный историк В. Кирпичников: «Все эти мероприятия в конечном результате заставили австрийцев 24 июня отойти в исходное положение с потерями: 297 офицеров, 22464 солдата, 29 пулеметов, причем из них на долю контрударной группы генерала Рогозы уже к 23 июня приходилось свыше 10000 солдат, 100 офицеров и 10 пулеметов» 292.

15 сентября 1915 г. 2-й сотне 4-го Уральского казачьего полка было приказано следить за отступающим противником. «Командир сотни сотник Аничхин догнал у госп. дв. Червоный противника силой до батальона пехоты, 2-х эскадронов конницы и 2-х орудий … захватил в нем 22 пленных и преследовал противника далее до мест. Кривичи совместно с 3-ей и 5-й сотнями полка, поступившими в его распоряжение. Во время преследования быКирпичников В. Организация ликвидации прорыва на фронте кавкорпуса // Война и революция. М., 1932. Кн. 4. С. 3.

ло порублено до 40 кавалеристов, взято в плен 19, захвачено 2 телефона, вьюк с пироксилином. Убегающий в беспорядке противник, оставил по дороге много амуниции, лошадей, бросил в болото много пороха в мешочках»293.

1-й Уральский казачий полк с 1 сентября был придан 33-му армейскому корпусу и расположился в местечке Чортков. Предпринятый отход наших пехотных частей с линии р. Стрыпы на линию р. Серет прикрывала 2-я бригада 9-й кавалерийской дивизии, куда входили уральцы. 4 сентября противник предпринял наступление тремя батальонами на фронте деревень Пилява, Джурин (восточнее мест. Бучач), где несли передовую разведывательную службу три сотни 1-го Уральского казачьего полка. Остальные три сотни находились в резерве в селе Ромашевка. Видя наступление неприятельских цепей, дивизион (1,2 и 4 сотни) под командой есаула В.А. Смирнова атаковал противника в конном строю под селом Ромашевка. Неожиданной и лихой атакой противник был обращен в бегство и при преследовании большей частью уничтожен, взято в плен лишь 17 человек. Смелые действия казаков парализовали наступление на этом участке, который остался за нашими войсками. До конца сентября полк, попеременно с частями дивизии, продолжал вести разведку.

27 сентября 9-я кавалерийская дивизия была сменена на позиции 1-ой Заамурской пехотной дивизией и получила задачу прикрывать ее левый фланг от обхода и охвата противника, который перешел в наступление. В последних числах сентября во время ожесточенных боев под дер. Джурин за обладание высотами 270 и 386 полк в составе дивизии провел две конные атаки на наступавшую пехоту противника. Особенно дерзкой по своей смелости была атака казаков под командованием командира 2-й сотни сотника Н.А. Лифанова. В результате понесенных потерь в предыдущих боях, в сотне оставалось всего 67 человек. Гибель товарищей, желание отомстить за них,

Кирпичников В. Указ. соч. С. 3.

только придавали силы казакам 294. В приказе командующего 7-й армией № 106 от 5 февраля 1916 г. о награждении за этот подвиг к тому времени уже подъесаула Н.А. Лифанова орденом Св. Георгия 4-й степени говорится: «В бою 30.09.1915 г. у деревни Крживолуки, заметив, что с этой деревни наступает противник, и что одна его рота залегла юго-западнее деревни, по собственной инициативе с тремя взводами в конном строю [Лифанов] врубился в неприятельскую роту, переколов и зарубив часть ее, часть взял в плен. Затем, повернув фронт левым плечом, под сильным ружейным и пулеметным огнем атаковал другую роту, и часть этой роты изрубил, а часть взял в плен.

Всего было взято в плен 4 офицера, 110 нижних чинов с оружием и один пулемет» 295. Действия сотни дали возможность нашей пехоте без потерь продвинуться вперед и занять новые позиции. После этих боев наши войска перешли к долговременной обороне. Полк, спешившись, держал оборону в окопах на участке от высоты 370 до фольварка Площа западнее дер. Джурин (район мест. Бучач). Вся пехота была сосредоточена на линии р. Серет.

6 октября 1915 г. вступил в должность новый командир полка – полковник Бородин Михаил Никанорович, а полковник Бородин Георгий Кондратьевич, командовавший 1-м Уральским казачьим полком с октября 1908 г., за отличия в боях был повышен в должности и назначен командиром бригады Оренбургской казачьей дивизии.

16 декабря 1915 г. полк был сменен на позиции 13-м и 16-м стрелковыми Финляндскими полками и отошел на отдых за р. Серет в дер. Пробужно, войдя в конный корпус генерала А.М. Драгомирова. 30 декабря с целью усиления боевых возможностей полка, была сформирована полковая пулеметная команда296. Для формирования и обучения команды к полку прикомандировывается штаб-ротмистр Пущин. Начальником пулеметКартагузов С.В. 1-й Уральский казачий полк на фронтах Первой мировой вой

– – –
ной команды назначается сотник Доеничев*, а взводными командирами прапорщики Хохлачев* и Яковлев*.

К июлю 1915 г. 9-й Уральский казачий полк располагался в мест. Гусятин недалеко от г. Тарнополя. 18 июля в 9.30 утра командир полка был экстренно вызван в оперативный отдел к начальнику штаба 9-й армии, где ему было доведено, что «полк из состава 9-й армии уходит в Одессу. В 3 часа дня была получена телеграмма от начальника штаба армии о выступлении. Вторая телеграмма о сдаче полком постов Сводному пограничному конному полку и третья телеграмма о выступлении полка из мест. Гусятин и пограничного полка на станцию Ярмолицы в г. Одессу» 297. С утра 22 июля по русской воинской традиции полк провел прощальный парад в присутствии командующего армией. Затем командующий и офицеры - представители штаба и частей армии присутствовали в 9-м полку на обеде. В 4 часа дня полк выступил к станции погрузки Ярмолицы, откуда тремя эшелонами отправился в Одессу. С 26 июля, прибыв к месту назначения, 9-й Уральский казачий полк вошел в состав 7-й армии и был расквартирован в казармах 8-го Донского казачьего полка.

С 1 сентября полк был подчинен начальнику 111-й бригады Государственного ополчения, который исполнял одновременно обязанности начальника обороны общего резерва Одесского отдела охраны побережья. В обязанности казаков входило патрулирование Черноморского побережья в обозначенных секторах и оказание дежурной полусотней помощи местным властям в случае необходимости. 7 ноября уральцам посчастливилось встречать Императора Николая Александровича, прибывшего в Одессу с сыном Алексеем и Свитой на линейном корабле «Императрица Екатерина Великая».

Августейший Походный Атаман Великий Князь Борис Владимирович, прибывший с императором, 9 ноября провел хозяйственный смотр и опрос претензий в казачьих частях. «Полк был построен на площади у 3-й станции трамвая «Большой фонтан» в пешем строю при знамени. Для принятия зна

РГВИА Ф. 5261. Оп. 1. Д. 1. Л. 25.

мени был назначен 1-й взвод 1-й сотни. 2-я сотня представлялась в гор. Рени Государю Императору» 298.

25 ноября после исключения полка из общего резерва Одесского отдела охраны побережья, согласно секретному предписанию штаба 7-й армии за № 03402 он выступил из г. Одессы, откуда 28 ноября тремя эшелонами организованно убыл в направлении станции назначения Ярмолицы, т.е. той, откуда прибыл несколько месяцев назад. По прибытии в расположение штаба 7-й армии в мест. Городок, уральцы были направлены для размещения в Гусятин, где поступили в распоряжение Начальника этапно-хозяйственного отдела армии.

Не лучшим образом обстояли дела на Северо-Западном фронте, преобразованном в августе 1915 г. в Северный фронт. С 1 по 16 января 1915 г.

«2-й Уральский казачий полк находился в резерве, будучи расквартированным по нескольким деревням: штаб полка и 4-я сотня в дер. Катаржиново, команда связи и 2-я сотня в дер. Гольнев и 3-я, 1-я сотни в дер. Вулька Голоска, что восточнее дер. Раввы, в 6 верстах от г. Блендов. Занимаясь приведением в порядок своей амуниции, снаряжения и откормкой лошадей, полк службы в этот период никакой не нес»299. Далее для 2-го и 3-го Уральских казачьих полков были бои под Цехановым и Лаутенбергом, Хоржеле и Монтвицом, взятие тремя сотнями 3-го Уральского казачьего полка при двух орудиях города Вилленберга, аръергардные непрерывные бои в составе своих дивизий, охрана переправ и разведывательные рейды в тыл противника, зимние Праснышские бои в феврале1915 г., спешенные бои на р. Дубиссе.

Были периоды, когда уральские полки, находясь в разных дивизиях, стояли бок о бок. 28 марта 1915 г., когда 2-й Уральский казачий полк после перегруппировки «в составе трех сотен с 4 пулеметами занял позицию от дер.

Чижено до дер. Железня. 1-я сотня оставалась в прикрытие батареи. Каждый раз, когда полк занимал позиции, высылалась пешая разведка, но выяснить

– – –
ничего особенного не удавалось, так как противник сидел в окопах и никаких активных действий не предпринимал. Сидел, окутавшись проволокой. Эта служба продолжалась до 11 апреля чередуясь с 3-м Уральским казачьим полком, когда полк, будучи заменен 12-м Туркестанским стрелковым полком, двинулся к фольварку Старый Гарвар, где заменил 306-й Мокшанский пехотный полк, занимавший участок от Глипоецка до Кондрашт Шляхт. Эта же служба продолжалась до 27 июня. Полк, чередуясь с 3-м Уральским казачьим полком, а после с 5-м Оренбургским полком сидел в окопах, ведя пешую разведку» 300.

В июле и августе 3-й Уральский казачий полк в составе 15-й кавалерийской дивизии старался облегчить отступление наших войск из Курляндии, сдерживая в арьергардных боях наседавшие германские войска. С 3 по 5 июля полк, действуя на левом фланге 7-го Сибирского корпуса, выдержал трехдневный бой у мест. Вейтенфельд301.

С сентября до конца 1915 г. 3-й Уральский казачий полк нес службу в окопах на левом берегу р. Западная Двина.

К осени 1915 г. в российской армии начали повсеместно организовывать партизанские отряды или отряды особой важности. Приказ об их формировании был издан штабом Походного Атамана великого князя Бориса Владимировича 17 октября 1915 года. Партизаны должны были проникать в тыл противника, осуществлять набеги, захватывать штабы, уничтожать склады, выводить из строя железные дороги, связь, вести разведку, работать с местным населением. Боевое крещение такой сводный отряд, где были и казаки 1-го Уральского казачьего полка, получил в дер. Кухотская Воля. «По

– – –
Во время этих боев произошел случай, о развязке которого автору диссертации стало известно в 2012 году. За двое суток боев в Курляндии полк потерял 32 казака, из которых 21 пропал без вести, будучи отрезанными от основных сил. В конце августа семь казаков из числившихся пропавшими без вести вышли с винтовками к своим войскам, а в декабре стало известно о судьбе еще двух казаков из этого списка, которые находились в плену. 12 казаков так и остались числиться по войску без вести пропавшими, и среди них прапорщик А.П. Хохлачев. Офицер выжил в перипетиях событий, спасенный местными жителями, остался жить в Курляндии. В 1941 г. был арестован новой властью и репрессирован. Подробнее см.: Картагузов С.В. Дважды пропавший без вести. С. 104-105.

непроверенным данным разведки, в деревне находились два эскадрона драгун, три взвода егерей, рабочая рота, саперы и артиллеристы. Для набега решено было направить пеший диверсионный отряд, в составе 250 человек из Оренбургской казачьей, 9-й и 11-й кавалерийских дивизий. В ночь с 20 на 21 октября партизаны отправились к Кухотской Воле. Подобравшись к деревне с помощью местных крестьян проводников, партизаны преодолели проволочные заграждения, без единого выстрела сняли часовых и ворвались в деревню. Началась рукопашная. Немцы потеряли до 400 человек, в плен были захвачены пятеро. Наши потери: один убитый, 30 ранено, двое пропали без вести. Было уничтожено много двуколок, ящиков со снарядами и обозы»302.

24 марта 1916 г. при 5-м полку Уральской казачьей дивизии был сформирован дивизионный партизанский отряд, командиром которого назначен штабротмистр Д.В. Фельдман. В этот же период был организован отряд особого назначения 2-й Туркестанской казачьей дивизии, куда вошли казаки 2-го Уральского казачьего полка. Партизанские казачьи отряды просуществовали до февраля 1917 года.

2.2. Участие воинских частей Уральского казачьего войска в боевых действиях 1916-1917 гг.

К началу 1916 г. в составе Юго-Западного фронта находилось три Уральских казачьих полка – 1-й Уральский казачий полк (первоочередной), 6-ти сотенного состава, 8-й и 9-й полки (третьеочередные) 4-х сотенного состава и Уральская казачья батарея (при 1-м Уральском казачьем полку).

16 декабря 1915 г. 1-й Уральский казачий полк отошел на отдых за р. Серет в дер. Пробужно, войдя в конный корпус генерала А.М. Драгомирова.

Находясь в резерве до 19 мая 1916 г., полк трижды переходил из одного населенного пункта в другой. Последним местом его дислокации в реХорошилова О.А. Русские отряды особой важности в период Первой мировой войны // Первая мировая война. Версальская система и современность. СПб, 2014. С. 47– 48.

зерве было село Левада, откуда казаки 19 мая 1916 г. совершив 53-ти километровый переход на передовые позиции, остановились в дер. Петликовце.

Полк на тот момент входил в состав 9-й кавалерийской дивизии 2-го конного корпуса 7-й армии Юго-Западного фронта, которым командовал генерал А.А. Брусилов.

8-й Уральский казачий полк входил в состав корпусной конницы 16-го армейского корпуса 4-й армии Западного фронта. Позднее корпус был переподчинен 7-й армии Юго-Западного фронта.

9-й Уральский казачий полк на 1 января 1916 г. находился в районе мест. Русский Гусятин, где также дислоцировался этапно-хозяйственный отдел штаба 7-й армии. Сотни были распределены по отделам штаба. 1-я сотня состояла в распоряжении службы связи штаба и обеспечивала постами летучей почты связь со штабами соседних армий – 9-ой и 11-ой. 2-я сотня была в распоряжении заведующего этапно-транспортной частью этапнохозяйственного отдела штаба армии и располагалась постами вверх по р. Збруч до мест. Тарноруды. «На сотню было возложено: охрана мостов через реку, наблюдение за правильным движением обозов по дорогам, задержание солдат без документов и передача их этапным комендантам, задержание мародеров и т. д., то есть поддержание порядка и дисциплины на участке.

3-я сотня находилась в непосредственном подчинении коменданта штабквартиры армии, где несла гарнизонную службу и выставляла конные патрули-разъезды для охраны ставки штаба армии. 4-я сотня обслуживала штаб полка, несла караульную службу, высылала вестовых, посыльных. Этими с одной стороны рутинными обязанностями, а с другой – службой, которую можно было доверить только ответственным и дисциплинированным подразделениям, полк занимался до июля 1916 г.» 303.

Уральская казачья дивизия к началу 1916 г. располагалась на отдыхе вблизи мест. Бабиновичи Могилевской губернии, а 6-й Уральский казачий полк из состава дивизии с 1 ноября 1915 г. был в распоряжение 4-го Сибир

РГВИА. Ф. 5261. Оп. 1. Д. 19. Л. 1.

ского корпуса, где тремя сотнями нес службу по охране побережья озера Нарочь. Три сотни полка находились в армейском резерве 2-й армии в районе станции Кривичи. 16 января 1916 г. около станции Орша состоялся высочайший смотр Уральской и 1-й и 2-й Кубанских казачьих дивизий. Вельможа, сопровождавший императора, в своих воспоминаниях указывает дату смотра не 16-е, а 15-е, что неверно, так как по полковым приказам проходит 16-е января. «15-го, в полдень, Государь выехал в Оршу. Прибыв туда в 2 часа, Государь произвел смотр двум Кубанским и одной Уральской дивизиям казаков.

Все местное еврейское население Орши собралось около места смотра.

Смотр продолжался около трех часов. Государь остался очень доволен. В 6 ч.

Императорский поезд отбыл в Царское Село» 304.

Учитывая опыт прошедших позиционных боев и предстоящее наступление, командир дивизии принял решение распределить конно-пулеметную команду повзводно во все полки. Кроме того, в сформированные на их базе конно-пулеметные полковые команды поступило дополнительно по два 3-х линейных пулемета Винкерса. 27 февраля Уральская казачья дивизия выступила на фронт 2-й армии и в девять переходов прибыла в дер. Большие Узлы, расположившись в землянках у р. Узянки. Войдя в группу генерала от инфантерии П.С. Балуева, дивизия до 12 апреля оставалась на этих позициях. 11 марта к дивизии присоединился 6-й Уральский казачий полк. 12 апреля дивизия в полном составе перешла в район мест. Кривичи, оставаясь до 22 мая в армейском резерве 305. Вот как описывает в письме от 6 мая 1916 г. своей жене этот период есаул А.А. Упорников – офицер 7-го Донского казачьего дивизиона из состава Уральской казачьей дивизии: «С разведчиками попал под удушливые газы. Я и еще один казак вышли из этого спокойно – маски нас отлично защитили, а два других задушились. На войне привыкаешь к виду смерти, но ты поймешь, что все же нельзя относиться ко всему равнодушСпиридович А.И. Великая война и Февральская революция 1914-1917 годов. Т. 2.

Нью-Йорк, 1960–62. С. 19.

РГВИА. Ф. 2007. Оп. 1. Д. 65. Л. 5–6.

но. Тем более трудно расставаться с товарищами, с которыми проработал уже почти два года. На другой день накрыли батарею и снова потери»306.

Уральцы в этот период не только принимали участие в боевых действиях, но и несли службу по охране порядка. В марте 1916 г. поступил приказ из Ставки Верховного главнокомандующего о переброске 3-го Уральского казачьего полка в г. Петроград для несения внутренней службы. 1 апреля 1916 г. командир полка полковник В.Ф. Железнов убыл в Петроград «для представления командующему 6-й армии … в связи с поступлением 3-го УКП (Уральский казачий полк – С.К.) в его распоряжение». 5 апреля «полк в пятисотенном составе (одна сотня осталась на охране Ставки Верховного главнокомандующего в г. Пскове) прибыл в г. Петроград и расположился по указанию штаба Петроградского округа в казармах Л.-гв. Казачьего Его Величества полка». Полк вошел в подчинение начальника Петроградского военного округа, а внешние наряды выполнял по распоряжению военного коменданта города. Офицеры поселились в офицерских квартирах Л.-гв. Казачьего и Л.-гв. Атаманского полков. Коней расположили в местных конюшнях. Казаки несли патрульную службу по городу, охраняли заводы и предприятия, государственные учреждения. Те, кто не привлекался к несению службы – занимались плановой боевой учебой. В июле 1916 г. полк после выполнения задач был отправлен в Действующую армию 307.

Весной 1916 г. русская армия готовилась к наступлению. На состоявшемся 1 апреля 1916 г. в Ставке совещании относительно дальнейших планов войны, А.А. Брусилов потребовал для войск своего Юго-Западного фронта наступательной задачи, утверждая, что ручается за успех. Несмотря на возражения главнокомандующих Западным и Северным фронтов генералов А.Е. Эверта и А.Н. Куропаткина, Ставка приняла решение о начале наступления 18 мая 1916 года. Согласно директиве Ставки, нанесение главного удара возлагалось на армии Западного фронта, а Северный и Юго

– – –
Картагузов С.В. «Дарю на память дорогой моей семье …». // Казачьи ведомости. Уральск. № 2. 2007. http://gorynych.gixx.ru/Gorynych/out/Kartagusov-3polk.htm Западный фронты должны были оказывать лишь содействие. Кампанию предполагалось начать демонстрацией силами фронта А.А. Брусилова из Ровненского района 308.

7-й армии генерала от инфантерии Д.Г. Щербачева была отведена вспомогательная роль. Против армии находился наиболее крепкий участок австро-германского фронта. Щербачев Д.Г. принял решение прорвать фронт на участке своего левофлангового 2-го армейского корпуса (генерал от инфантерии В.Е. Флуг) у Язловца. После 45-ти часовой артиллерийской подготовки 7-я армия 24 мая 1916 г. перешла в наступление. Прорыв 2-го армейского корпуса имел успех, и австро-венгерские войска были отброшены за р. Стрыпа. 25 мая русский 16-й армейский корпус опрокинул 6-й австровенгерский корпус, а 27 мая 22-й армейский корпус разбил австровенгерский корпус фельдмаршал-лейтенанта П. фон Гофмана. Преследование противника организовал 2-й конный корпус, куда входил 1-й Уральский казачий полк 309.

Понеся в этих боях огромные людские потери, самые большие за всю войну, 1-й Уральский казачий полк покрыл себя поистине неувядаемой славой. 27 мая 1916 г. полк получил от командира дивизии генерал-лейтенанта В.А. Мошнина приказание атаковать пехоту в окопах у дер. Порхово. В 18 час. 30 мин. полк, выстроившись в колонну по три, в составе пяти сотен и пулеметной команды, пройдя узкое лесное дефиле по свежевырубленной площади под ураганным огнем противника, неся большие потери, бросился в атаку на неприятельскую пехоту. Под лобовым и фланговым огнем со стороны Порхово казаки выбили противника из трех линий окопов, большую часть порубив, а остальных взяли в плен. Взвод второй сотни, пройдя р. Зубжанку, атаковал вражескую артиллерийскую батарею, порубив прислугу и прикрытие, но огонь со стороны р. Борышки не дал возможности вывести орудия.

Наступившая темнота и непроходимость р. Борышки, не позволили развить Залесский К.А. Первая мировая война, правители и военачальники. М., 2000. С.

– – –
дальнейший успех. Атака полка совместно с 9-й кавалерийской дивизией оттянула силы австрийцев от мест. Бучач, что позволило нашим войскам взять его и очистить дорогу на село Борышка. В этом бою полк потерял убитыми 2-х офицеров, ранено 5, контужено 1, нижних чинов убито 24, ранено 85, контужено 2, пропало без вести 9 (См. Приложение 2.3). Лошадей убито 128, ранено 90, пропало без вести 1. Взято в плен 9 офицеров и 457 нижних чинов, а также захвачено 15 артиллерийских лошадей310.

Тяжело раненый в этом бою казак 5-й сотни Федор Ананьевич Подлипалин накануне предстоящих боев написал своему брату Петру письмо, в котором простыми и незамысловатыми словами выразилось общее настроение казаков, их порыв защищать свою Родину, чего бы это ни стоило: «…Вот пришла такая доля для русского человека, что нужно все принести в жертву Отечеству. Бери в голову службу царскую, сам ты знаешь, что тебя возьмут служить и что за тобой есть долг перед Родиной и Царем, надо его выполнить по-христиански. Все, что в твоих силах, все неси для пользы Отечества.

Ну, жили бы дома, как-нибудь промотали бы свой век, без следа померли, а вот если тебе придется сложить свою голову за родину, тогда будет честь и слава как русскому воину. Хорошо и для тебя и твоим близким сознавать эту жертву для блага Родины …»311.

2 июня 1916 г. полк в составе сводной бригады 9-й кавалерийской дивизии под командованием генерал-майора В.З. Савельева поддержал атаку 185-го Башкадыкларского и 188-го Карского пехотных полков. Вот как описал этот бой в журнале боевых действий командир 1-го Уральского казачьего полка полковник М.Н. Бородин: «2 июня в 17 часов 50 минут я получил от генерал-майора Савельева приказание поддержать двумя сотнями атаку пехоты, готовую перейти в наступление. 5-я и 6-я сотня лавами атаковали противника у высоты 360. Видя по обстановке, что двух сотен мало для атаки, я рассыпал в лаву 3-ю и 4-ю сотни, приказав резерву 1-й и 2-й сотням под ко

– – –
мандованием полковника Акутина двигаться за боевой линией, которой я командовал лично, находясь впереди второй линии лавы. Как только пехота поднялась (около 18 часов 15 минут) и повела атаку в направлении высоты 383 к деревне Гниловоды, боевая линия лавы, а за ней и резерв под ураганным огнем артиллерии, пулеметов и ружей противника карьером понеслись на неприятельские окопы....Передовая часть пехоты залегла в 15-20 шагах от неприятеля, но, увидя мчавшихся казаков, бросилась в штыки на передовые окопы неприятеля. Казаки и пехота рубкой и уколами быстро справились с первой линией и дальше на вторую, третью и четвертую линии окопов казаки мчались уже впереди пехоты, сокрушая всех не сдававшихся в плен. Упорное сопротивление оказали немцы, и большинство из них было изрублено. Стреляли они в упор и сзади. Удары шашек и уколы пиками в большинстве случаев были смертельны. Атака казаков навела панику на немцев и австрийцев, и они сдавались в плен целыми сотнями, причем для конвоирования партий примерно в сто человек наряжались по 1 или 2 казака. 8-10 человек с прапорщиками Карнауховым и Фроловым бросились на венгерскую батарею, стоявшую у самой окраины деревни Гниловоды. Было приказано полковнику Акутину с 1-й и 2-й сотнями атаковать батарею. Батарея стреляла картечью.

При атаке прапорщик Фролов был убит, а прапорщик Карнаухов, доскакав до батареи, взял замок орудия, но был тяжело ранен и остался на батарее.

В это время подоспел полковник Акутин, который бросился на прикрытие батареи, где были захвачены пулеметы. Казаки привязали к захваченным трем орудиям веревки и под сильным огнем увезли их на бивак. Подошедшая пехота заняла Гниловоды. Трофеи полка: 3 орудия, 4 панорамы (орудийные), 2 пулемета, 2 исправных телефонных аппарата с батареями и бумаги на венгерском языке. Пленных сдано под расписку: 22 офицера, 2 кадета, 1396 нижних чинов (20 егерского резервного германского батальона, 221 и 219 германских полков и 56 и 39 австрийских дивизий). По словам пленных, после атаки уральских казаков, 20-й егерский резервный батальон перестал существовать.
Потери полка: 1 офицер убит, нижних чинов убито 9, ранено 26, контужено

1. Лошадей убито 25, ранено 38 и пропало без вести 3»312.

12 июня 1916 г. из Уральска командир 1-го Уральского казачьего полка получил телеграмму от Наказного атамана Уральского казачьего войска с восхищением подвигами казаков: «Я и войско гордимся подвигами нашего 1го Уральского полка, горячо молим Бога сохранить Вас и Ваш полк на дальнейшие боевые подвиги»313. Все уральцы узнали о беспримерном подвиге казаков из телеграммы командира 9-й кавалерийской дивизии генераллейтенанта В.А. Мошнина, которая была напечатана в газете «Уральские войсковые ведомости»: «2 июня Уральский полк под командой полковника Бородина, под жестоким огнем, атаковал в конном строю пехоту противника, засевшую в четырех рядах окопов за проволочным заграждением. Стремительным ударом уральцы опрокинули противника, порубили, закололи многих, захватили 3 полевых орудия, 2 пулемета, 16 офицеров, около 1600 солдат, из них 400 германских егерей, остальные австрийцы. Счастлив сообщить о выдающейся доблести его сынов, земной поклон Уралу» 314. За эту атаку командир полка был отмечен орденом Св. Георгия 4-й степени, а основная масса казаков награждена боевыми наградами.

За смелые атаки 27 мая и 2 июня Уральцами было получено 265 Георгиевских крестов и 117 Георгиевских медалей (См. Приложение 2.4). Десять казаков стали полными Георгиевскими кавалерами (подхорунжий Г. Побирухин, вахмистр П.И. Рукавишников, ст.ур. К.С. Белугин, П.Т. Вьюрков, Е.Г. Лопанов, И.Х. Нищев, И.С. Пустобаев, мл.ур. Ф.И. Завалов, М.К. Чапурин, Е. Чигрин). Два офицера стали кавалерами ордена Св. Георгия 4-й степени (полковник М.Н. Бородин и есаул К.П. Солдатов (посмертно), пять - кавалерами Георгиевского оружия (войсковой старшина А.И. Аничхин, есаул И.С. Пономарев, подъесаулы Н.А. Лифанов (кавалер ордена Св.Георгия 4-й ст.), В.И. Быков, сотник П.Ф. Бошенятов). Эпизод подвига казаков запечат

– – –
Уральские войсковые ведомости. 1916. 12 июня.

лел в 2015 г. на своем полотне «Атака 1-го Уральского казачьего полка на австрийские позиции 2 августа 1916 года у селения Гниловоды» российский художник-баталист А. Ромасюков (См. Приложение 5.3).

В этот же период на Западном фронте Уральская казачья дивизия принимала участие в сдерживании противника. 26 мая дивизия в составе штаба, 4-х полков, конно-саперной команды, конно-искровой станции, 14, 15 и 23-ей Донских батарей, партизанского отряда, 17-й самокатной роты и 18-го мотоциклетного отделения была эшелонами переброшена в район мест. Клецк Минской губернии, где вошла в состав 3-й армии315. 8 июня дивизия переподчинена 4-й армии и придана 10-му армейскому корпусу. С 5 июня заняла участок обороны от Гати напротив дер. Цыгане на р. Шаре до озера Вагановского. На этой позиции дивизия, ведя каждодневные тяжелые оборонительные бои, высылая по ночам «многочисленных разведчиков, проникавших кое-где в неприятельское расположение и тревоживших противника»316, простояла до 22 августа, смененная 6-й Кавказской дивизией.

3 июня 1916 г.1-й Уральский казачий полк в составе бригады был отведен в дивизионный резерв, а 7 июня занял позицию от дер. Сьцянка до р. Днестр. Почти два месяца полки 9-й кавалерийской дивизии (1-й Уральский казачий, 9-й драгунский Казанский, 9-й уланский Бугский, 9-й гусарский Киевский) сменяя друг друга, занимали оборону у Днестра. Этот период не был обычным сидением в окопах. Постоянные стычки, артиллерийские обстрелы, вылазки на вражескую территорию уносили жизни наших солдат и казаков, о чем свидетельствуют выдержки из приказов и журналов военных действий 1-го полка: «...редкая перестрелка. Убит наблюдатель 2-й сотни Федор Дубовсков и похоронен по христианскому обычаю в дер. Соколув»

(14 июня), «...обстрел артиллерией противника наших позиций» (19 июня), «казаки 6-й сотни захватили одного австрийца в плен» (26 июня) 317, «...на позициях в окопах на участках ранены 3 казака» (3; 4 июля), «...ранено 8 каза

– – –
ков» (7; 8 июля), «17 июля полк, идя на смену 9-му гусарскому Киевскому полку, в 21 час вышел на западную опушку урочища Ляс Видово и остановился для спешивания. В это время началась ожесточенная ружейная перестрелка в районе окопов у шоссе. 4-я и 5-я сотни под руководством есаула Аничхина выдвинулись к шоссе, где наткнулись на австрийцев, открывших ружейный огонь. Наши бросили ручные гранаты и с криком «ура» ринулись на австрийцев. Заняли окопы и восстановили положение. Убито 2 казака, ранено 3. Взято в плен 9 австрийцев (8 ранено гранатами), 10 убито», «...умер от ран казак Мухаев Федор Кондратьевич, 1914 года постановки, Мергеневской станицы, поселка Горячинского, похоронен в деревне Порхово» (20 июля), «убит 20 июля на позиции казак Панферов Григорий Павлович, 1909 года постановки, станицы и поселка Студеновского»318.

С первых дней наступательных боев деятельное участие принял в них и 8-й Уральский казачий полк. Уже 26 мая полк, находясь в составе корпусной кавалерии, успешно преследовал противника на фронте 41-й дивизии, входившей в состав 16-го армейского корпуса. 29 мая в бою у урочища Крочатын (Галиция), когда крупные силы австрийцев попытались прорваться в образовавшуюся брешь между 161-м Александропольским и 162-м Ахалцихским пехотными полками, в результате чего создалось критическое положение 162-го полка из-за обхода его фланга, командир 1-й сотни есаул С.Г Курин, оценив серьезность ситуации, бросился с казаками в атаку. Лихим конным ударом противник был смят и обращен в бегство. Ценой больших потерь (сотня потеряла ранеными и оставленными на поле боя двух офицеров и 13 казаков, 22 нижних чина было эвакуировано ранеными, убито 37 лошадей) уральцы дали возможность 162-му полку перестроиться и сохранить занятые за собой позиции, возвратить захваченные австрийцами пулеметы 161-го полка и взять в плен около 300 человек319.

– – –
29 мая 1916 г. у села Олеша полусотня 3-й сотни под командованием хорунжего Н.П. Ларшина в составе 25 конных казаков под сильным огнем противника атаковала во фланг, попытавшуюся обойти 162-й полк, роту. Казаки ликвидировали прорыв до подхода пехотных частей, было изрублено около 50 человек, взято в плен 4 офицера и 51 солдат320.

За проявленные героизм и самоотверженность в период наступления фронта один офицер 8-го Уральского казачьего полка был награжден орденом Св. Георгия 4-й ст. (есаул С.Г. Курин - кавалер Георгиевского оружия) и двое стали кавалерами Георгиевского оружия (хорунжие Н.П. Ларшин и В.Н. Доеничев), казаки получили 141 Георгиевский крест и 18 Георгиевских медалей «За храбрость».

В начале июля в спешном порядке из Подольской губернии на Ковельское направление был переброшен гвардейский кавалерийский корпус, в составе которого находилась л.-гв. Уральская казачья сотня. Корпус был включен в сформированную для взятия Ковельского укрепрайона Гвардейскую группу, в которую также вошли 1-й и 2-й Гвардейские пехотные корпуса, приданные 1-й и 30-й армейские корпуса, 5-й кавалерийский корпус 8-й армии. Возглавил группу генерал-адъютант В.М. Безобразов.

15 июля началось наступление силами гвардейской пехоты по заболоченной сильно укрепленной местности поймы р. Стоход. Фактически это был лобовой удар нашей пехоты, который, не смотря на проявленную храбрость наших солдат, в конце концов, не увенчался успехом. Именно здесь был выбит цвет русской армии – гвардия. К 21 июля потери гвардии составили около 50 тыс. солдат и офицеров, т.е. почти половину личного состава.

Гвардейская кавалерия не приняла участия в атаке пехотных частей благодаря генералу Безобразову, который предполагая ее судьбу при наступлении по болотам, несколько раз отказывал начальнику Штаба Верховного главнокомандующего генералу М.В. Алексееву в спешивании кавалеристов и задействовании их в бою. Уральская сотня была «выслана для прикрытия 3-й

РГВИА. Ф. 2007. Оп. 1. Д. 65. Л. 193.

конной батареи, занимавшей позиции вдоль р. Стоход»321. Спешенные гвардейские части, сменяя друг друга в окопах вдоль р. Стоход, занимали оборону до окончания войны.

20 июля 1916 г. 9-й Уральский казачий полк был сменен при штабе 7-й армии 31-м Донским казачьим полком и назначен в состав корпусной конницы 2-го армейского корпуса. Сотни поступили в распоряжение 3-ей Туркестанской и 26-й пехотной дивизий 322.

В конце июля 9-я и 11-я армии, находящиеся на флангах 7-й армии, нанесли поражение австро-германским войскам, и 25 июля генерал Д.Г. Щербачев начал наступление, заняв 22-м и 16-м армейскими корпусами Буркановский лес.

30, 31 июля и 1 августа 8-й Уральский казачий полк, преследуя противника отступающего от Буркановского леса и села Олеша, передавал подробные сведения о силах и расположении отступающих частей. 31 июля было взято в плен 36 нижних чинов с полной амуницией и вооружением. В период отступления противника от р. Стрыпа и мест. Коропец полк находился впереди пехотных частей, добывал сведения о противнике и, беспокоя его своим атаками, не давал ему возможности закрепиться 323.

1-й Уральский казачий полк также успешно преследовал вражеские части, отступавшие от мест. Коропец вдоль берега Днестра, уничтожая его арьергардные заставы, захватывая пленных, и вечером 26 июля подошел к железнодорожному и шоссейному мостам у мест. Нижнев. Здесь передовая часть полка была встречена ураганным огнем противника, пытавшегося задержать наступление и уничтожить в это время мосты. Разгадав замысел австрийцев, казаки под командованием сотника Н.А. Албина, спешившись после короткой перестрелки, бросились в атаку и штыками опрокинули цепи противника. Своими смелыми действиями казаки не допустили разрушения

– – –
мостов, что способствовало непрерывности наступления324. «Первым бросился в атаку сотник Албин, служа примером беззаветной храбрости подчиненных ему нижних чинов. Сам сотник Албин был ранен» 325. За этот подвиг он был удостоен Георгиевского оружия.

В описанном выше бою 26 июля 1916 г. было захвачено в плен: 1 австрийский офицер и 67 нижних чинов. У уральцев ранен 1 офицер (Албин) и 13 казаков. И, как сказано в приказе по полку, из 14 раненых, 5 осталось в строю.

Нельзя обойти эту характерную черту уральцев драться в бою до последних сил. Будучи ранеными, казаки оставались в строю до тех пор, пока были силы держать винтовку или рубить шашкой. Это веками выработанное чувство коллективизма, взаимовыручки не раз спасало им жизнь и приносило успех боевому делу. Казаки привыкли драться малыми силами, и каждый из них чувствовал в бою свою долю ответственности за общее дело и считал себя виноватым, если раньше срока оставит своих товарищей, даже если честно умрет от рук врага. Уральцы сохранили эту рожденную кровью традицию и в годы Первой мировой войны. Поэтому часто встречаются в боевых документах записи о том, что после боя раненые казаки, отказавшись от госпитализации, оставались в строю. Так в приказе о награждении младшего военного фельдшера Думчева Трофима Алексеевича Георгиевским крестом 4-й степени говорится: «В конной атаке 27 мая 1916 г. у деревни Порхово на пехоту противника за убылью офицера принял командование взводом и, ведя его в атаку, был ранен. После сделанной перевязки опять участвовал в бою до потери сознания», «старший урядник Лопанов Ераст Григорьевич награжден Георгиевским крестом 1-й степени за то, что командуя взводом в конной атаке 27 мая 1916 г.... под сильным огнем первым врубился в ряды противника, своим примером увлекая казаков, будучи тяжело раненым» 326.

Картагузов С.В. 1-й Уральский казачий полк на фронтах Первой мировой вой

– – –
28 июля 1-й Уральский казачий полк в пешем строю перешел вброд р. Золотая Липа и, сбивая заставы врага, продвинулся до урочища «Гробина», где противник занял оборону и начал сооружать инженерные заграждения из колючей проволоки. Но дивизион полка под командованием войскового старшины Л.В. Загребина своим огнем не дал противнику возможности закрепиться на этих позициях и вынудил его отступить. В результате июльских боев 7-ой армией было нанесено поражение Южной армии генерала Ботмера, которая 13 августа была отброшена за р. Золотая Липа. После форсирования реки были заняты населенные пункты Збараж и Тустобабы.

Командующий Юго-Западным фронтом генерал от инфантерии А.А. Брусилов в своем приказе от 4 августа 1916 г. довел до подчиненных телеграмму Начальника штаба Верховного главнокомандующего по итогам операции: «Доблестные войска армии, вчерашний высокоторжественный день рождения обожаемого Наследника Цесаревича Вы отпраздновали на развалинах десятимесячного оплота вражеской силы еще недавно грозного своим неприступным могуществом. Велик был бранный шестидесяти восьмидневный труд наш, но Господь завершил его великим успехом, а Государь, наш Державный Вождь осчастливил нас высокой боевой оценкой. Начальник штаба Его Величества телеграфировал: Государь Император повелел мне передать благодарность Его Величества армиям 11-й, 7-й, 9-й усилиями, мужеством, доблестью и настойчивостью которых сломлены последние участки сильных укреплений вражеских позиций и одержаны большие успехи, в которых кроется залог разгрома австрийцев и подкрепляющих их германских дивизий. Алексеев»327.

18 августа части 7-й армии генерала Д.Г. Щербачева, в составе которой были 1, 8 и 9-й Уральские казачьи полки, в ходе общего наступления фронта прорвали позиции Южной армии на Галицком направлении, на р. Золотая Липа. Попытки группы генерал-лейтенанта Р. фон Кревеля задержать продвижение 7-й армии не увенчались успехом, и 23 августа армия

РГВИА. Ф. 5253. Оп. 1. Д. 46. Л. 4.

Д.Г. Щербачева вновь прорвала фронт противника в долине р. Нараевка принудив Ботмера отвести войска за р. Золотая Липа328.

Накануне наступления, 22 августа, 9-й Уральский казачий полк получил задачу конной атакой полка развить успех наступления 21-го стрелкового Туркестанского полка.

Во время этой атаки дивизионом были взяты в плен немцы, австрийцы и турки: два офицера, два кадета и 210 нижних чинов. Кроме того, сдано раненых на передовой перевязочный пункт – один офицер и четыре нижних чина. Захвачена одна походная кухня в полной запряжке с двумя лошадьми и подобрано 16 винтовок, остальные же, брошенные неприятелем винтовки остались на поле и подбирались нашими пехотными частями. Кроме взятых в плен было сколото пиками 50 человек, зарублено шашками – 64 и застрелено

- 2, а всего - 116. Уральцы потеряли раненными 10 человек, а также убитыми 15 лошадей и 9 раненых. По отзывам командиров 20 и 21-го стрелковых Туркестанских полков, атака казаков произвела на стрелков сильное впечатление и сильно воодушевила их 329. За успешное выполнение задач в период наступления фронта приказом по армиям Юго-Западного фронта № 1887 от 18 ноября 1916 г. командир 9-го Уральского казачьего полка полковник Н.П. Копняев* был награжден мечами и бантом к ордену Св. Владимира 4-й ст. Орденами награждены есаул В.П. Щепихин*, хорунжие П.А. Ерофеев*, А.И. Потапов*, прапорщики С.М. Копеечкин*, Г.В. Прикащиков* и поручик Н.Н. Григоров*. Командир дивизиона войсковой старшина П.А. Кабанов* представлен к ордену Св. Георгия 4-й ст. Командир 2-го армейского корпуса генерал от инфантерии В.Е. Флуг поблагодарил от лица службы участников атаки и лично вручил отличившимся казакам полка 62 Георгиевских креста и 22 Георгиевских медали «За храбрость»330.

Залесский К.А. Первая мировая война, правители и военачальники. М., 2000.

– – –
28 августа 9-й Уральский казачий полк был выведен в корпусной резерв и расквартирован в дер. Угрипов и Тростянец. 3-я сотня полка была задействована на постах летучей почты, а остальные три сотни ежедневно занимали позицию в готовности к кавалерийской атаке в районе фольварка Красномесье. 15 сентября 2-я сотня была выделена в распоряжение начальника 26-й дивизии для несения ординарческой и разведывательной службы.

Согласно приказу начальника штаба 7-й армии, полк с 11 октября вновь был включен в состав 41-го армейского корпуса, войдя в его резерв и до конца 1916 г. в боях участия не принимал.

В августовских боях фронта отличился и 1-й Уральский казачий полк.

26 августа полк перешел в наступление по направлению на высоту 356 «Магза» и дер. Водники. При отступлении противника уральцами было захвачено несколько постов. Конный разъезд прапорщика К.К. Кузнецова* занял дер. Семиковцы, но дальше продвинуться не смог, так как из девяти коней восемь было ранено. Разведывательная группа в количестве 15-ти человек под командованием прапорщика Е.А. Агуреева спешившись, в штыковую атаковала роту противника с пулеметом северо-западнее деревни Дубовце, у полотна железной дороги. Австрийцы, не выдержав удара, побежали. Казаки в этой атаке взяли в плен 61 солдата, захватили 1 пулемет и 52 винтовки. Ранено было только три казака. Отважный прапорщик Е.А. Агуреев был награжден Георгиевским оружием331.

Во время одного из жестоких боев был убит приказный Верин Федот Иванович. Смерть казака никогда не оставляет равнодушным его боевых товарищей, но поразила реакция отца на гибель сына. Вот что было отмечено в приказе командира полка: «22 августа 1916 года пал геройской смертью вверенного мне полка приказный Федот Верин, пал сраженный неприятельской пулей в 15-ти шагах от вражеской заставы. По отзывам начальствующих и прочих чинов полка это был беззаветно-храбрый воин, всегда впереди во всех опасных предприятиях. Царство небесное и вечная память. Привожу

РГВИА. Ф. 407. Оп. 1. Д. 3066. Л. 325.

письмо, полученное мною от его отца казака Гурьевской станицы Ивана Ларионовича Верина. «Счастливы, что единственный сын наш приказный вверенного Вам полка 5 сотни Федот Верин пал на поле брани за Царя и Отечество. Сам я беден, стар, предпринять что-либо не могу. Вся надежда к существованию у нас была на единственного сына нашего Федота, жить и кормить нас ему, сложившему свою голову за Веру, Царя и Отечество – не пришлось, но, мы, повторяем, счастливы услышать, что сын наш Федот пал смертью славных, поддержав славу Уральцев из коих он сам». Жив еще дух казачий и будет жить, имея заручкой на Урале таких сильных духом стариков-казаков, а молодым вот мой приказ: «ДЕРЖИ ИМ В ЗАТЫЛОК» 332 (выделено по тексту. – С.К.). Видно тяжело было старику писать это письмо, но оно было адресовано не только командиру полка, а всем казакам-уральцам проливающим свою кровь на поле брани за святое дело – защиту Родины, всем отцам, матерям, родным и близким, кто ждет своих кормильцев, это письмо-поддержка всем тем, кто уже не дождется славных сынов Урала. Этот немощный здоровьем, но сильный духом старик выразил то, что не могли произнести вслух многие уральцы. Не даром старики издавна пользовались особым авторитетом казаков, и их мнение в первую очередь учитывалось при принятии важных решений 333.

Свою лепту в успехи наступления Юго-Западного фронта внесла и Уральская казачья батарея. С полной отдачей и напряжением сил выполняли артиллеристы поставленные задачи. Подразделение было вооружено захваченными у противника в 1914 г. австрийскими орудиями. Всю войну шла настойчивая со стороны уральцев переписка о перевооружении батареи на русские орудия. И лишь в августе 1916 г. Августейший Походный атаман вновь возвращается к вопросу о перевооружении батареи и выделении ее из состава 9-й кавалерийской дивизии с включением в состав 2-й Туркестанской казачьей дивизии (куда входил и 2-й Уральский казачий полк). В то время в

– – –
Картагузов С.В. 1-й Уральский казачий полк на фронтах Первой мировой войны. С. 60.

штате 2-й Туркестанской казачьей дивизии находилась только одна батарея, а в 9-й кавалерийской дивизии Уральская батарея была третьей. Этим и объяснялось предложение Походного атамана, который старался равномерно распределить артиллерию между частями. В августе 1916 г. в результате тяжелых боев во время «Августовской операции Юго-Западного фронта» у уральцев вышло из строя два орудия, о чем 24 августа 1916 г. прошел доклад командира батареи в штаб Походного атамана.

Результатом почти двухгодичных ходатайств стал приказ Начальника штаба Верховного Главнокомандующего от 29 августа 1916 г. «о перевооружении Уральской батареи пушками образца 1902 г. с присвоением ей штата по приказу Начальника штаба Верховного Главнокомандующего № 915»334.

25 октября 1916 г. командир батареи есаул Н.В. Акутин доложил о том, что «вверенная мне батарея перевооружилась русскими пушками образца 1902 г. и перешла на штат, объявленный в приказе Наштаверха № 915 после перевооружения, 13-го числа сего месяца батарея вновь стала на позицию»335. Поступившая на вооружение уральцев 76-мм полевая пушка, была разработана на Путиловском заводе и в период войны признана универсальным средством для решения боевых задач, являлось одним из лучших в мире по всем показателям орудием 336.

Наступление Юго-Западного фронта завершилось в середине сентября 1916 г. и вошло в историю как «Брусиловский» или «Луцкий прорыв» и имело большое военно-политическое значение. Важным итогом наступления явилось крупное поражение армии Австро-Венгрии в Галиции и Буковине. В ходе наступления противник потерял около 1,5 млн. человек убитыми, ранеными и пленными. Только в плен попало около 400 тыс. человек. Трофеями русской армии стали 581 орудие, 1795 пулеметов, 448 бомбометов и минометов. Однако вопрос о потерях русских войск является среди историков объ

– – –
Картагузов С.В. Уральская казачья артиллерия в годы Первой мировой войны.

С. 336.

ектом дискуссии. В историографии придерживаются цифры в 500 тыс. человек 337. Историк С.Г. Нелипович, пытающийся развенчать миф о Брусиловском прорыве, утверждает, что только по приблизительным подсчетам по ведомостям Ставки Юго-Западный фронт потерял с 4 июня по 27 октября 1916 г. 1,65 млн. человек. Именно это обстоятельство, по мнению С.Г. Нелиповича, «и решило судьбу наступления: русские войска благодаря «методе Брусилова» захлебнулись собственной кровью. Брусилов не выполнил ни одной задачи: враг не был разгромлен, его потери были меньше, чем у русских …Ковель, который притягивал все внимание Брусилова, … так и не был взят, несмотря на чудовищные потери трех армий, тщетно его штурмовавших» 338.

Наступательная операция 1916 г. на Юго-Западном фронте все-таки не была завершена. Результаты могли быть гораздо большими, если бы его усилия поддержали другие фронты, но Ставка Верховного главнокомандующего не смогла настоять на этом339.

Тем не менее, казаки с честью выполнили свой долг, положив на алтарь победы свои жизни, в очередной раз доказали преданность Родине и воинскому долгу.

В конце августа 1-й Уральский казачий полк был сменен на занятых позициях стрелковыми частями. С 6 сентября по 12 ноября уральцы занимали участок от урочища Малиновице до р. Днестр, производя постоянные вылазки в расположение противника. 1 ноября 1916 г. прапорщик П.М. Карнаухов с группой разведчиков в 20 человек получил задачу захватить пленного. Под покровом темноты казаки подошли к железнодорожному полотну южнее дер.

Сельце и лежа в болотной жиже, перерезали проволочные заграждения, сделав себе проход. Карнаухов принял решение напасть на патруль. Выждав некоторое время, казаки бросились на подходящий к заставе патруль, который Стратегический очерк войны 1914-1918 гг. Ч. 5. С. 73, 108.

Нелипович С.Г. Брусиловский прорыв как объект мифологии. // Первая мировая война. Пролог ХХ века. / Отв. ред. В.Л.Мальков. М., 1998. С. 634.

Шишов А.В. К перелому // Мировые войны ХХ века. Кн.1. Отв. ред. Г.Д. Шкундин. М., 2005. С. 187.

был переколот, а один солдат взят в плен. Разведчики, отбиваясь гранатами и отстреливаясь, по одному ушли через сделанный заранее проход в проволочном заграждении, волоча с собой пленного. К сожалению, во время вылазки был убит один казак, но приказ командования был выполнен 340.

Сведения, которые добывали казаки, высоко оценивались командованием о чем свидетельствует, к примеру, резолюция командира 41-го армейского корпуса, которую он наложил на разведывательном донесении командира 1-го Уральского казачьего полка 25 октября: «Благодарю молодцов Уральцев, хорунжего Агуреева, раненых и контуженных представить к наградам. Генерал-лейтенант Белькович». Командир полка в свою очередь отметил в приказе: «От лица службы благодарю хорунжего Агуреева, прапорщика Карташева* и молодцов разведчиков. Уверен, что каждый Уралец исполнит свой долг перед Родиной и не посрамит казачества. Командирам сотен представить отличившихся к наградам»341.

Вячеслав Александрович Карташев до конца выполнил наказ командира, честно прошел путь казачьего офицера. Попав на фронт 22-х летним юным прапорщиком незадолго до окончания войны, он быстро встал в строй опытных офицеров, получил два боевых ордена. Оставшись верным родному казачеству, до последнего защищал свою землю в годы Гражданской войны.

Дважды отказался сдаваться в плен и предпочел плену отступление и жизнь в эмиграции. Благодаря подъесаулу В.А. Карташеву была сохранена святыня Уральского казачьего войска – Войсковое знамя342.

– – –
Это было в начале 1920 г. в рыбацком поселке Прорва на берегу Каспия. Здесь собралось много отступивших уральцев. Решили идти по льду до Форта Александровска, этим путь сокращался, может быть дней на 20-25. Двинулись в море, но, пройдя некоторое расстояние, увидели, что лед поломан сильным встречным ветром. Вернулись обратно, ждали, когда лед снова замерзнет, и снова пытались. И опять получилась та же картина, и на сей раз, когда они вернулись в Прорву, там уже были красные. В Прорве же очутилась и школа прапорщиков под командой полковника В.И. Донскова с пулеметной командой, которой командовал подъесаул В.А. Карташев. Школа в это время насчитывала всего тридцать человек. Донсков был болен, и школа решила сдаться. Карташев отказался от сдачи и решил уходить дальше в поход. Он взял с собой Войсковое знамя, 4 пулемета с пятью юнкерами, двумя офицерами и четырьмя казаками, ночью ушел из Прорвы и бланоября полк прибыл в свой новый квартирный район в деревни Билодарины, Мезосувка и Забереже. Своеобразно было описано место расквартирования в журнале военных действий полка: «Деревушки эти представляют из себя небольшое количество домиков, раскинутых по склонам Карпат, расположение полка получилось раскинутым верст на шесть, избы одинарные, маленькие с кучей хозяев, телят и поросят»343. Оценена не только военная сторона района, но и просматривается хозяйский взгляд казака, истосковавшегося по мирной жизни. Делая запись, казак наверняка вспомнил родные уральские просторы, свою станицу, крепкое хозяйство, оставленные далеко от Карпатских гор.

С 20 по 27 ноября полк в исключительно сложных условиях нес сторожевую службу в позиционном районе в долине р. Салатрук, сменив 40-й Донской казачий полк. Уральцы непрерывно вели разведку позиций противника и противодействовали его вылазкам. 22 ноября двумя группами казаков по 20 человек каждая под командованием хорунжего Ф.Д. Чистоблинникова* и прапорщика Г.М. Джангарова* была проведена успешная разведка позиций противника на глубину от 2 до 6 км. Мероприятие прошло без потерь. За доставленные достоверные сведения разведчики получили благодарность от командира дивизии, а трое казаков были награждены Георгиевскими медалями «За храбрость» 344.

27 ноября полк был отведен в корпусной резерв и расположился в дер.

Назавизув, где и встретил новый 1917 год.

С 1 января 1917 г. 1-й Уральский казачий полк посменно с другими частями дивизии охранял участок у урочища Малиновце. В конце месяца гополучно дошел до Форта. Вышли в поход люди, не имея абсолютно ничего, даже чашки с ложкой и никакой подстилки для ночлега, но были у всех винтовки и было 3-4 пулемета и небольшое количество патронов. Есаул без потерь довел людей до форта. В перипетиях войны Знамя Уральского казачьего войска с 1920 г. считалось утраченным. Усилиями диссертанта Войсковая святыня была обнаружена в 2012 г. в одном из музейных хранилищ России. А подвигу подъесаула В.А. Карташева посвятил свою работу в 2014 г. известный российский художник-баталист А. Ромасюков, изобразив знаменный обоз на полотне «Прорва» (См. Приложение 5.2).

РГВИА. Ф. 5253. Оп. 1. Д. 58. Л. 6.

Там же. Л. 7.

полк вновь был отведен в корпусной резерв и расквартировался в местечках Городенко и Стишильче. На уральцев были возложены задачи обеспечения связи посредством летучей почты, охрана тыловых коммуникаций (дорог, железнодорожных станций, линий связи, мостов и т.д.), а также разведка местности и противника 345.

3-й Уральский казачий полк нес службу в окопах на участке по берегу р. Двины от ст. Ливенгоф до ст. Ницгаль в составе 5-й армии. 12 февраля полк вошел вместе с остальными полками 15-й кавалерийской дивизии в состав 1-й армии и был выведен в армейский резерв.

В начале 1917 г. внутриполитическая ситуация в стране резко обостряется. С 23 февраля Петроград парализуют забастовки и демонстрации рабочих на Выборгской стороне. В первый же день забастовало около 50 предприятий, охватив порядка 100 тыс. рабочих, а уже на следующий день беспорядки охватывают более 200 тыс. рабочих.

В Ставку информация о революции доходит только через два дня. Поступившая генералу от инфантерии М.В. Алексееву от командующего войсками Петроградского военного округа генерал-лейтенанта С.С. Хабалова346 телеграмма о беспорядках в Петрограде докладывается Николаю II, но механизм революции уже был запущен и все предпринимаемые меры не увенчались успехом.

Среди этих мер были попытки переброски в столицу империи войск для восстановления порядка, которые коснулись и уральцев. 1 марта 3-й Уральский казачий полк в срочном порядке «погрузился на ст. Креславка Риго-Орловской железной дороги двумя эшелонами и выступил 1-й эшелон в 8 час. утра и 2-й в 10 час. утра в распоряжение гражданских властей г. Петрограда по особо данному распоряжению. 2 марта дойдя первым эшеКартагузов С.В. 1-й Уральский казачий полк на фронтах Первой мировой войны. С. 60.

Бывший Наказной атаман Уральского казачьего войска.

лоном до ст. Жогово, по распоряжению начальника Военно-дорожного отдела штаба фронта полку приказано вернуться обратно на ст. Креславка» 347.

В самих полках также прошли обязательные мероприятия, связанные с последними событиями. Наиболее показательным примером может служить послереволюционное настроение в 3-м Уральском казачьем полку.

10 марта, после проведенного в конном строю смотра, полк был приведен к присяге Временному Правительству. «Принимали посотенно, без священников, ограничившись прочтением присяги перед строем. Каждый казак сам повторял слова присяги, христиане перекрестились и все подписались. Так было сделано потому, что в рядах много старообрядцев и магометан, а старообрядческого священника поблизости не было. Некоторые казаки и даже сотни (6, 4, 5-я) высказали протест против присяги, говоря: «Служить Отечеству мы уже присягали, а нового правительства, выбранного народом еще нет

– кому же присягать?» Было еще сомнение – как приняло эту присягу Войско, и как к ней отнеслись остальные наши Уральские полки. И только, когда объяснили, что присяга временная до созыва Учредительного собрания, умы успокоились»348.

19 марта состоялись выборы депутатов от полка на Общеказачий съезд в г. Петроград. Избраны были войсковой старшина Т.И. Сладков* и младший медицинский фельдшер П.Ф. Неботеев. Перед отъездом депутатов весь полк собрался и высказал им свои пожелания «относительно улучшения службы и быта казаков, дабы они, депутаты, имели возможность вполне определенно, на казачьем съезде высказать пожелания своих ков»349.

В полках были избраны полковые комитеты, куда вошли как казаки, так и офицеры. Явного отторжения своим одностаничникам-офицерам не было, как это наблюдалось в пехотных частях, где доходило до кровавых расправ. В этой трудной и непонятной ситуации казаки наоборот сплотились

– – –
вокруг офицеров, видя в них старших братьев, которые обязательно разберутся во всем и примут правильное решение, а их братья – казаки поддержат все начинания.

Так, при формировании в июне 1917 г. конных полков смерти на собрании резервного взвода 3-го Уральского казачьего полка «в присутствии командира сотни подъесаула Н.К. Щурихина* было прочитано воззвание командира полка с призывом «горынычей» в железный конный полк. Собрание, обсудив воззвание, единогласно вынесло следующую резолюцию: 6-я сотня всегда и везде будет следовать за своим командиром полка, которому она всецело доверяет и за которым пойдет не только в железный конный полк, но и в какой угодно»350.

Уральская казачья дивизия к началу 1917 г. занимала позиции в районе Пинских болот на р. Стоход на фронте дер. Цыгане – озеро Выгоновское.

Через каждые два месяца сменяясь и отходя в армейский резерв, уральцы находились на этих позициях до окончания войны. В конце декабря 1916 г.

при дивизии начато формирование трехсотенного пешего дивизиона, командиром которого назначен войсковой старшина И.З. Чернышев*. 1 февраля «полкам дивизии приказано перейти к 4-х сотенному составу, спешив по две сотни в каждом полку и использовать спешившихся казаков для укомплектования стрелкового полка, формируемого при дивизии»351, но уже 1 марта «по Высочайшему повелению спешивание пятых и шестых сотен отменено»352, а офицеров, назначенных в стрелковый полк, приказано числить в стрелковом дивизионе.

После событий февральской революции, отречения от престола царя в армии воцарился беспорядок. На уральцев легли задачи по прикрытию появляющихся из-за недисциплинированности пехотных частей брешей на полосе фронта. Неоднократно казаков использовали для наведения порядка в расстроенных агитаторами различных партий и движений, воинских частях. В

– – –
армии стали ощущаться перебои с продовольствием и фуражом. 5 мая из-за отсутствия фуража командование 2-й армии было вынуждено перебросить Уральскую казачью дивизию в район г. Слуцка «с целью спасения конского состава. Там лошади пасутся на нанятых у местных жителей пастбищах и успешно поправляются, получая сверх травы установленную дачу овса» 353.

23 июня 1917 г. 1-я Уральская казачья батарея вошла в состав Уральской казачьей дивизии и передислоцировалась в район г. Слуцка. 30 июня батарея вместе с 5-м Уральским казачьим полком выдвинулась в три перехода в район Снов – Ескевичи – Малево – Своятичи и расквартировалась в дер. Сацкая Липка.

Царивший в это время в армии хаос вынудил руководство использовать самые дисциплинированные части для наведения порядка. Казачьи части не только закрывали возникающие на фронтах бреши, но и охраняли телеграфные линии, железнодорожные станции, поддерживали связь, выявляли и сопровождали дезертиров, усмиряли беспорядки в частях. Так, 20 июля 1917 г. 1-я Уральская казачья батарея вместе с 4-м и 5-м Уральскими казачьими полками была вызвана на усмирение взбунтовавшегося 18-го пехотного Вологодского полка. Как писала газета «Уральские ведомости», «для понуждения полка выдать зачинщиков, Уральской казачьей артиллерии пришлось действовать активно и выпустить несколько шрапнелей по деревне, где укрылись главари гибельного в армии беспорядка»354.

С большим трудом в г. Уральске на войсковые средства было завершено формирование 2-ой Уральской казачьей батареи и управления дивизиона. 8 июля 1917 г. они выступили в Действующую армию в состав Уральской казачьей дивизии. 22 июля 1917 г. артиллеристы «благополучно дошли до дивизии» 355. Свою боевую деятельность артиллерийский дивизион начал с оказания содействия в наведении порядка в армии. Приказ № 1 по Уральскому казачьему артиллерийскому дивизиону от 1 августа 1917 г. гласил: «Для

– – –
выполнения особой задачи командующий армии приказал назначить для содействия комиссару, сводный отряд под начальством начальника Уральской казачьей дивизии в составе: 1-й гренадерский Екатеринославский пехотный полк со взводом легкой артиллерии и Уральскую казачью дивизию в полном составе с артиллерией» 356.

4 августа 1917 г. дивизион в составе дивизии прибыл на железнодорожную станцию Ловча и выступил в район дер. Богдановка. Задачей отряда было выявление зачинщиков убийства командира 299-го пехотного Дубненского полка генерал-майора А.А. Пургасова. Только к исходу следующего дня после применения жестких мер, таких как разоружение полка и арест одного из командиров рот и батальона, было выдано 52 зачинщика беспорядков. После этого дивизион вернулся на прежнее место дислокации в район Слуцка 357.

Общее упадническое настроение в армии отражалось и на казачьих частях. В журнале военных действий л.-гв. Сводно-казачьего полка в частности говорится: «В смысле боевом казаки на прежней высоте, но во внутренней жизни в силу и по причине новой организации они используют в полной мере различного рода запросы и претензии к начальству. Все свободное время посвящают игре в карты и т.п. Газеты, выписываемые полком и сотнями, занимают некоторых. … Вообще, казаки в усвоении предоставленных им прав забыли многие обязанности, но в то же время сами прекрасно сознают это»358.

Казаки, как отмечалось выше, в боевом отношении сохраняли верность воинскому долгу. Примером беззаветной преданности может служить подвиг 22-х летнего кавалера Георгиевского оружия хорунжего 8-го Уральского казачьего полка П.А. Хивинцева*, который 9 июля 1917 г.

был назначен с 30-ю казаками на посты летучей почты. 16 июля противник

– – –
предпринял наступление и разложенные антивоенной пропагандой войска дрогнули. Около 15 часов арьергард нашей пехоты, поспешно отступавший под натиском германских войск, оставил западную и северную окраины села Стецова и артиллерийскую батарею, не успевшую отойти. «Дальнейшее наступление противника грозило захватом штабов наших 47 и 160 пехотных дивизий, располагавшихся в селе и распространением паники на слабосопротивлявшиеся части пехоты. Хорунжий Хивинцев, находящийся в это время с разъездом в 26 человек на северо-западной окраине села, быстро оценив обстановку, критически безвыходное положение штабов дивизий и возможность потери остатка духа отступающих бросился со своим разъездом на цепи приближающегося противника численностью около батальона. Неожиданная по дерзости смелая атака казаков произвела на немцев ошеломляющее действие. Две передовые цепи смешались, часть бросилась бежать, другие, побросав винтовки, молили о пощаде. Казаки рубили и кололи противника, сколько было возможности. Пехота, ободренная успехом казаков, перешла в наступление и задержала немцев на некоторое время, чем и облегчила отход штабов дивизий и спасение батареи. «Подвиг хорунжего Хивинцева, ЛИХИХ ОРЛОВ КАЗАКОВ (выделено в тексте. - С.К.) является ярким примером самоотверженного высокого исполнения долга РУССКОГО ВОИНА и святости присяги. В момент тяжелой разрухи в армии это славное дело приобретает особую ценность. Мы с гордостью можем сказать – «есть ещё порох в пороховницах» и что Уральцы не поддались преступному разложению, не забыли завета своих предков и не потеряли чувства долга перед Отечеством!!

Хвала и честь Вам дорогие товарищи!! Глубокая искренняя благодарность оставшимся в живых и славная вечная память павшим на поле брани!!»359 В этом бою погибли два казака, восемь было ранено, убито девять лошадей.

Все казаки за этот бой были отмечены Георгиевскими крестами, а Парфентий Александрович посмертно был представлен к ордену Св. Георгия 4-й ст.

РГВИА. Ф. 5260. Оп. 1. Д. 114. Л. 389.

10 сентября 1917 г. на должность начальника штаба Верховного главнокомандующего А.Ф. Керенского был назначен генерал-лейтенант Н.Н. Духонин, который, как и большинство офицеров и генералов Ставки, стоял на антибольшевистских позициях. С приходом к власти большевиков, в Ставке Верховного главнокомандующего в Могилёве Н.Н. Духонин создал специальную группу во главе с генерал-квартирмейстером М.К. Дитерихсом для координации действий на внутренних фронтах.

25 октября 1917 г. Н.Н. Духонин обратился к армии: «…под влиянием агитации большевиков большая часть Петроградского гарнизона… примкнула к большевикам… Священный долг перед Родиной… требует от армии сохранения полного спокойствия, самообладания и прочного положения на позициях, тем самым оказывая содействие правительству и Совету Республики…». В направленной в Петроград телеграмме Н.Н. Духонин потребовал «отказа от вооружённого захвата власти… безусловного подчинения Временному правительству», а также пригрозил что «действующая армия силой поддержит это требование»360.

Ещё накануне октябрьского переворота, пытаясь сплотить наиболее организованные части, Н.Н. Духонин 23 октября 1917 г. отдал распоряжение о сформировании двух казачьих корпусов – первого в составе 1 и 2-го Кубанских и Уральской казачьей дивизии и второго в составе 5, 6 и 7-й Донских казачьих дивизий 361. Позднее был сформирован 3-й казачий корпус в составе 1-й Донской казачьей дивизии, Уссурийской конной дивизии, шести казачьих батарей и двухсотенного уссурийского казачьего дивизиона.

12 ноября 1917 г. Н.Н. Духонин распоряжается «свести все имеющиеся на фронтах отдельные и особые казачьи сотни в отряды … сформировать первый сводный казачий отряд, включив в него 23-ю, 26-ю, 30-ю особые

– – –
Донские, 1-ю и 3-ю Сибирские, 2-ю отдельную Семиреченскую и 1-ю и 2-ю Уральские особые казачьи сотни»362.

Казаки все чаще и решительнее выступали на своих съездах и конференциях против использования казачьих частей для наведения порядка в тылу и разоружения солдатских частей на фронте. 7 ноября 1917 г.

Общефронтовой казачий съезд принял резолюцию о реорганизации казачьих частей и соединений в которой говорилось, что «съезд, рассматривая постановления войсковых кругов и рад казачьих частей и Совета Союза казачьих войск о нежелательности несения военно-полицейской службы и употребления казаков для подавления народных волнений, постановил:

- немедленно отозвать все казачьи части, находящиеся на такой службе в казачьи области или же на фронт и свести все казачьи части в более крупные соединения»363.

Таким образом, как и в период первой русской революции 1905 – 1907 гг., более высокая, в сравнении с частями других родов войск, моральная устойчивость и верность долгу казаков сыграли с ними злую шутку. В условиях разложения армии командование рассматривало казаков как последний надежный, боеспособный резерв, на который оно может положиться как в военном отношении, так и в деле наведения порядка на передовой и в тылу. Эта неблагодарная и вызывавшая возмущение казаков миссия «палачей» в последующее время и долгие годы спустя постоянно припоминалась им со стороны большевистской власти, которая ставила их в один ряд с жандармами и полицией.

Характерно, что среди вышеизложенных пожеланий казаков присутствует и предложение о создании из их частей более крупных соединений.

Эта идея, не находившая понимания в косной среде высшего генералитета, между тем, могла оказать решающее влияние на эффективность применения казачьих и кавалерийских частей в период Великой войны, если не на её результат. Стоит заметить, что в условиях начавшейся вскоре Гражданской

– – –
войны создание в Красной Армии 1-й, а затем и 2-й Конных армий, по сути явилось воплощением этой идеи, которая на практике доказало свою жизнеспособность. У истоков формирования 1-й Конной армии стоял бывший уральский казачий офицер Н.К. Щелоков*, находясь на должности командира полка, начальника штаба армии, а позднее начальника штаба 2-й Конной армии.

21 ноября 1917 г. генерал-майор П.Н. Краснов телеграфировал в Ставку Верховного главнокомандующего: «2-й Уральский казачий полк, расположенный в Полоцке и отдельная Уральская сотня, расположенная в Невеле, ходатайствуют о включении их в состав 3-го казачьего корпуса и перевозке их в район Великих Лук. Причины – крайне обостренные отношения с гарнизоном, отсутствие фуража и продовольствия, желание ко времени демобилизации быть со своими товарищами 3-го Уральского казачьего полка, чтобы вместе отправиться в войско в виду того, что вполне отвечает пожеланиям казачьего съезда войскового правительства и желанию всего казачества вне политической борьбы»364. Одновременно направлена телеграмма командиру 3-го корпуса, где отмечается, что «после событий в Полоцке положение 2-го Уральского казачьего полка, как единственной казачьей части среди большого не казачьего гарнизона стало очень тяжелым. Казаки подвергаются оскорблениям со стороны солдат, не остаются в долгу и на этой почве происходят ежедневные столкновения. Кормить лошадей нечем и лошади погибают» 365.

Записи, сделанные в дневнике командиром 14-го армейского корпуса 5-й армии Северного фронта генерал-лейтенантом бароном А.П. Будбергом* наглядно отражают и подтверждают весь трагизм ситуации на фронте в период развала русской армии: 7 октября 1917 г. сделана запись, что «...армия, у которой выбили ее душу – дисциплину, давно уже перестала существовать;

– – –
осталась одна видимость, полная уже внутри такого гноя и разложения, что только одно великое чудо могло бы нас спасти» 366.

А.П. Будберг, касаясь состояния подчиненных частей, в том числе и 3-го Уральского казачьего полка, отмечает: «Входящие в состав моего корпуса 15 гусарский и 3 Уральский казачий полки настроены бесконечно лучше и прочнее полков конного корпуса, и, несмотря на это начальник 15 дивизии генерал Мартынов* конфиденциально мне доложил, что полки убедительно просят избавить их от исполнения ролей усмирителей и жандармов; а эти полки до сих пор в полном порядке, беспрекословно исполняют все приказы, великолепно вели себя на усмирении 138 дивизии, некоторых частей 13 корпуса, но их так травят названием корниловских жандармов, что это отразилось в конце концов на их настроении» 367.

16 октября 1917 г. в войска поступила телеграмма о сокращении хлебной дачи до полутора фунтов, что послужило новым поводом к обострению агитации и ухудшению солдатского настроения. На что А.П. Будберг заметил: «наши верхи до сих пор не понимают или же умышленно не желают понять, что все регуляторы солдатского настроения и все возбудители разных неудовольствий помещены в солдатском брюхе» 368.

24 октября 1917 г.: «На фронте мертвое затишье, перестрелка почти совсем прекратилась, замолкла и наша артиллерия, боясь репрессии и насилия со стороны пехотных товарищев; даже ночное освещение ракетами немецкого фронта почти прекратилось - очевидно, немцы получили достаточные гарантии того, что им нечего опасаться. Я уверен, однако, что немцы только ждут окончательных результатов сделанной нам большевистской прививки и, когда мы уже совсем развалимся, то они толкнут нас и добьют без каких-либо особых расходов и затруднений» 369.

Дневник Барона Алексея Будберга. С. 197.

Дневник Барона Алексея Будберга. С. 214.

– – –
Российский историк В.П. Булдаков называет первопричину хаоса в армии: «Подобно тому, как первотолчком к буйству общинной революции стал не декрет о земле, а некоторые заявления министра земледелия В.М.

Чернова, решающую роль в разложении армии сыграли не знаменитый приказ № 1 или лозунг "мир без аннексий и контрибуций", доведенный до логического конца декретом о мире, а вольная или невольная дискредитация офицерского корпуса, осуществленная военными министрами А.И. Гучковым и А.Ф. Керенским. Вопрос о податливости солдат на любое внушение извне стоит особо»370.

В начале ноября повально отмечается братание с немцами, исчезли всякие признаки войны и началась оживленная меновая торговля. В данной ситуации противник был заинтересован посадить в окопы с помощью избранных комиссаров полковых комитетов сохранившие воинскую дисциплину и порядок части, лишив тем самым командование русской армии возможности использовать их для поддержания воинского порядка. Так, на фронте, занятом 120-й дивизией были разбросаны письма-прокламации, в которых немцы уговаривали солдат отказаться от всякой смены и потребовать, чтобы в окопы была поставлена 15 кавалерийская дивизия с входящим в нее 3-м Уральским казачьим полком. Смена частей на боевых участках, по словам командования «стала каким-то кошмаром для нас, строевых начальников, продолжающих отвечать перед своей совестью за безопасность фронта.

Сменяться и идти в резерв хотят все, а идти на боевые участки – никто не хочет и нахально об этом заявляет» 371.

Пророческими стали слова генерала о надвигающейся черной Пугачевщине, усугубленной «всем ядом хулиганщины ХХ века, а когда к ней присоединится неизбежный при общем развале голод, то на Руси получится ужас, которого, вероятно, еще не ведала старушка земля, ибо все ранее бывшее не было сдобрено так обильно усовершенствованными ядами и вытяжБулдаков В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия.

М., 1997. С. 196.

Дневник Барона Алексея Будберга. С. 239.

ками современной цивилизации, придающими особую гнусность и свирепость всякому насилию, ныне чинимому» 372.

Уральские казачьи части с честью прошли дорогами войны и, как видим, даже в хаосе послереволюционных событий до конца остались верными воинской дисциплине и порядку.

Всего в войне приняли участие 13 175 уральских казаков и 320 офицеров (4,2% от общего числа казаков, находившихся на фронтах Первой мировой войны) 373. Из них: убито – 337 казаков, включая 29 офицеров (3,2 % от общих потерь казачьих войск); ранено и контужено – 1 793 (4% от общего числа раненых и контуженых казаков); пропало без вести и оказалось в плену 92 (1,4% от всех казаков, которых постигла такая судьба)374.

За подвиги во имя Отечества орденами Святого Георгия 4 ст. были награждены 16 офицеров, Георгиевским оружием – 35 офицеров уральского казачества. (См. Приложение 4.2). Нижним чинам было вручено более 3 тыс.

Георгиевских крестов и свыше 2,2 тыс. Георгиевских медалей.

Уральскими казачьими частями было взято в плен 80 офицеров и более 5600 солдат противника, захвачено 10 орудий, 8 пулеметов, 34 зарядных ящика, 3142 винтовки, два грузовых автомобиля и т.д. 375 (См. Приложение 3.4)

2.3. Небоевая повседневность казачьих частей

Исследование опыта участия России в Первой мировой войны шло по нескольким направлениям. Военные историки изучали преимущественно тактику и стратегию проведенных операций. В целом интерес советских историков сосредотачивался на рассмотрении войны, как главной причины революции 1917 года. Однако о том, что происходило «за кулисами» официальных боевых действий известно немного. Этому несколько причин.

– – –
Как отмечает историк И.В. Нарский, «Российский пример Первой мировой войны является яркой иллюстрацией головокружительно быстрого переосмысления действительности и опыта в ходе военных действий и по их окончании. Первая мировая не вошла в русскую мемориальную культуру, она была вытеснена событиями революции 1917 г. и последовавшей гражданской войны 1918-1920 гг., став “забытой войной”»376.

В этой связи реконструкция повседневного опыта русского воина возможна только на основании личных воспоминаний и свидетельств ее непосредственных участников. Оставленные солдатами воспоминания в основном политизированы. Поэтому основной фактурный материал можно почерпнуть из фронтовых писем и полковых приказов.

Письма – единственная нить, которая связывала защитников Отечества с родимым краем. В них воины рассказывали о своих радостях и невзгодах, жаловались на начальство, делились сокровенными мыслями. Вести с фронта мгновенно становились известны родственникам и односельчанам.

Содержание письма живо обсуждалось, само его чтение превращалось в публичный акт. Не случайно «в первых строках письма» (сам этот оборот надолго стал хрестоматийным!) служивый обязательно, в порядке родственности, старшинства и почёта, передавал приветы и поклоны широкому кругу людей.

В условиях малограмотности населения (этот фактор стал особенно значим после ухода на фронт молодых мужчин, являвшихся наиболее грамотной частью население) и отсутствия доступных источников массовой информации эти бесхитростные послания становились едва ли не главным барометром, регулировавшим отношение тыловых обитателей к войне. Именно поэтому служители цензуры так тщательно отслеживали опасную корреспонденцию, пресекая возможное проникновение нежелательной для распространения информации среди мирного населения. Но, именно этой «бдительности» цензуНарский И.В. Фронтовой опыт русских солдат. 1914-1916 годы // Новая и новейшая история. М., 2005. № 1. С. 194.

ры мы обязаны появлению ценнейшего исторического источника в фондах центральных и региональных архивов.

Радикальное отличие службы солдат и казаков накладывало свой отпечаток и на корреспонденцию с фронта. Комплектование казачьих подразделений подразумевало постаничный набор, т.е. в одной сотне служили одностаничники или жители близлежащих селений. Поэтому новости из писем одного казака были общими для многих жителей поселков и станиц. Наряду с бытовыми моментами, нередко в письмах описывались боевые действия, указывались места дислокации, приводились фамилии командиров, то есть все то, что являлось военной тайной.

С началом боевых действий был сформирован огромный штат цензоров, призванный воспрепятствовать распространению конфиденциальной информации через письма, газеты, журналы и т.д. Еженедельно цензорские отделы обязаны были представлять отчеты о своей работе с анализом задержанной корреспонденции и газетных статей в вышестоящие органы. Самыми ценными в этих отчётах для историка являются выписки из писем. Против цитат из посланий ставились отметки: «пропущено», «пропущено по заштриховании», «вырезано», «задержано» и т.п. Поэтому информация, которая показалась цензорам крамольной, почти никогда не доходила до адресатов. В отчеты включалась не только «крамола», но и патриотические изречения авторов писем, дабы вполне точно отразить настроения армии и населения. Во многом благодаря этим отчетам, частично сохранившимся в архивах, можно прикоснуться к тем фактам, которые невозможно обнаружить в помпезных описаниях военных действий.

Поток корреспонденции с началом войны в Уральскую область и из неё резко увеличился. Необходимо учитывать в этих данных и уровень грамотности населения. Плохо ли, хорошо, но в большинстве казаки Уральского войска владели грамотой. В Войске к тому времени широко была развита система образовательных учреждений. Но, если чтение и письмо не было для уральцев диковинкой, нормы литературного русского языка были, кажется, неведомы даже некоторым офицерам. Слова, в основном, писались так, как они произносились. В письмах присутствует местный уральский разговорный диалект, перенесенный на бумагу. Это обстоятельство, заметим кстати, делает зафиксированное в цензорских отчётах эпистолярное наследие уральских казаков ценнейшим источником для изучения региональной фонетики того времени. Например, как уже упоминалось, звук «с» в устах уральцев больше походил на «ш». Так же они воспроизводили его в своих письмах.

Часто в разговорах уральцы употребляли при выражении сомнения словосочетание «нязнай-нязнай». Его же мы встречаем в переписке казаков. Письмо уральца того времени можно сравнить с разговорным монологом, который доносит до нас весь колорит речи. Вот как обращался, с просьбой походатайствовать об отпуске к своему отцу Ефиму Пименовичу Тяпухину Мустаевской станицы Новородниковского поселка сын, служивший в 1-м Уральском казачьем полку (здесь и далее сохраняется авторские орография и пунктуация с незначительными поправками. – С.К.): «Вы пишите мне что ба я кавам приехал нас молодых ни пущают вы попаращити Атамана станицы он вам напишет требования на командера сотни нашива командера зовут Изчеслав Иванич подъесаул Быков напишите што атец балеит и стараи стали хозяйствоват некуму домашность болшая и писмо напишите ему просите его хорошенко …»377.

Возвращаясь к вопросу об информационной составляющей писем, приведём несколько характерных примеров.

Братья Роман и Петр Жукалины сетовали в письме своему отцу Федосею Патрикеевичу в Благодарновскую станицу Войска о тяжелой обстановке на фронте во второй половине 1915 г.:

«если бы началось (противника. – С.К.) наступление было, то бы нам плохо держаться потому что патронов нехватка … и народу очень у нас стало мало, в коноводах некоторые остались, только в окопах было нашей сотни 54 человека, через каждые три окопа один казак … На пехоту никакой надежды нет, потому нет, что действительных всех побили, а запас только думает об доме,

РГВИА. Ф. 1720. Оп. 11. Д. 17. Л. 442.

ещё у пехоты нет начальства: за ротных командуют соломенные офицеры – прапорщики и то во всей роте один …»378.

Вот другое подобное письмо, посланное с фронта в тот же период:

«Они (немцы. – С.К.) заняли нашу позицию, потому что 7-й и 8-й Туркестанские полки на фольварке, на винокуренном заводе напились пьяны и без всякого приказа отступили и разбежались по степи и нам была задача не в атаку идти а рассыпать цепь да собирать этих разбежавшихся солдат и вернуть их на позиции»379.

Уже тогда у русского солдата вновь возрождается отношение к казаку, как к служителю режима, хотя действия казаков тяжело осудить со стороны в ситуации, когда всеми силами надо было держать фронт летом 1915 года.

Казак 1-го Уральского казачьего полка Андриан Юлаев отмечает в своем письме: «…у нас на участке выбыло из одного полка 500 человек пехоты из числа их две роты ушли сами. Намерение нашей пехоты плохое: от многих слышим «уйдем в плен». Нашу сотню прикомандировали к 81-й пехотной дивизии и во время боя высылают нас на позицию, что для нас очень плохо. Солдатня нас ругает даже и есть слышно слова «наместо германцев придется стрелять в казаков». Из моего взвода ездили 5 казаков и которые командовали целыми ротами, а мы взводные покамест никуда не ездили, только ездим в тыл собирать беглых солдат, набрали более 80 человек» 380.

Подобным образом описывает ситуацию казак В. Спирин: «…у нас в армии все говорят, что дела не завидны, что будет - не знай. Солдаты очень плохие, молодежь. Самые боевые солдаты все уже лежат в сырой земле. Какое не было бы наступление противника, ни одно не выдерживают, прямо бросают винтовки и бегут, а казаков заставляют их заворачивать. Какая это война! Одним словом писать есть много чего, но не охота даже писать»381.

– – –
Казак 8-го Уральского казачьего полка Ф.К. Пустобаев пишет своей жене: «…да ещё очень часто заставляют заворачивать и собирать свою бегущую пехоту от противника и приказывают рубить и колоть за непослушание, это для нас оказалось самым тяжёлым, того и гляди наши солдаты пойдут против нас и дерзнут оружием, ето очень опасно, в общем приходится своего остерегаться больше чем неприятеля. Ни один офицер не хочет сидеть без казака и щитает его дешевле мухи прямо издевательство, но милость Божия помогает нам во всем»382.

С болью в сердце отмечает казак Аким Ефремов родным в Бородинский поселок Иртецкой станицы: «В войне пока идет проигрыш все отступаем, крепости отдаем без боя, потому что у нас дело не идет у нас не хватает снарядов и ружей, а он палит безудержно, как угодишь под снаряд, так места не найдешь, но теперь маленько и наши стали стрелять» 383.

Ему вторит другой казак: «его войска идут колонами, наши пустят один снаряд, через полчаса – другой, похоже снарядов нет, но чего же мы можем сделать одной своей солдатской и казачьей грудью!» 384.

Тимофей Андреевич Сластин рассказывает в письме к своему товарищу в Чаганской станице казаку Матвею Петровичу Черноярову о бедственном положении нашей пехоты: «Снарядов у него (неприятеля.

– С.К.) много всяких, но у нас их не хватает, они идут, а наши стрелять не велят:

«Патронов нет - не стрелям!», какая же война если патронов не хватает, то и воевать не надо и поглядим на солдатиков: все измучены, все оборваны, которые босиком, которые в лаптях, рубашки и шаровары все худые, сапоги без подбор…»385.

Доставалось в письмах и офицерам: «У нас полковник сменился Бородин, он поступил командиром бригады к Оренбургским казакам, а у нас поступил Акутин такая баба, что ни дай Бог такой бабы, как будем служить с

– – –
ним не знай»386, - писал Кузьма Егорович Чапурин из 1-го Уральского казачьего полка в Январцевский поселок. К слову сказать, упоминаемый в тексте Михаил Ефимович Акутин 387 был известен как блестящий офицер. Едва ли где-нибудь в официальных документах мы встретили подобный отзыв о нём.

Между тем, мнение К.Е. Чапурина подтверждал в послании отцу в Мергеневский поселок урядник Иван Леонтьевич Быков: «у нас командир полка сменился, поступил другой – Акутин, ну только очень плохой, низнай как будет командовать …»388. Провидение казаков подтвердилось. В 1917 г., уйдя в запас и оставаясь в распоряжении Войскового начальства, М.Е. Акутин поселился в Саратове, и когда практически все его боевые товарищи-офицеры Уральского войска сражались против большевистских властей, добровольно вступил в Красную Армию, но красными же в 1919 г. был в расстрелян вместе с женой.

Казак Михаил Стармоусов из 5-го Уральского казачьего полка пишет отцу в Скворкинскую станицу, казаку Исакию Фадеевичу Стармоусову:

«Снарядов нет, начальство более наживает денег и уезжает, заявляются больными, остаются одни прапорщики, которые ничего не знают» 389.

Отмечают казаки и факты предполагаемого казнокрадства. Так, казак Солодовников из Уральской казачьей батареи, составленной из отбитых у австрийцев орудий, содержащейся при 1-м Уральском казачьем полку делится со своим отцом: «Командир полка Бородин принял какую-то донскую бригаду, а в полк вступил тоже полковник Бородин, подобен старому по физиономии, только не знай будет бить казаков или нету. Не знаю про батарею написать кое-что можно бы, но боюсь, как бы не попасть в капкан. Есть кое-что порассказать, но пока опасно, однажды было у нас её забрали совсем целиком, так и есть, потому что изменила пехота, сдалась. В батарее вкратцах

– – –
напишу, есть денег экономических более 50 тысяч от казаков и от лошадей остатки, но ни знай попадут ли они или нету, все-таки из-за этих денег был один скандал. Одного урядника полковник побил нагайкой и все пока замолкли до времени, не знай как будет с новым командиром. У нас в батарее патронов маловато видимо, что запасов нету, получаем так где сколько заберем у австрийцев. Часто в хорошее приходится стоять без патронов» 390.

В 1916 г. в письмах уже больше чувствуется патриотический настрой:

«Армия перешла в наступление и одержала хорошие успехи. Наш полк взял в плен 1300 человек. Немцы бегут, наши преследуют. Нужно ожидать мира…»391, – пишет казак Журавлев Кузьме Киселеву в Январцевский поселок.

– пишет казак Феноген Семенович Смелов из 8-го Уральского казачьего полка атаману Вязовского поселка Якову Трофимовичу Егорову.

Своей жене Александре Никифоровне Карташовой в Подтяженский поселок написал казак Петр Карташев: «войсков хватает, скоро будет капут проклятому немцу. Молимся Богу и просим его Всевышнего чтобы он всемилостив помог нашему победоносную кончину поскорея сломить коварного врага и разбить немецкий черепок вдребезги …»393.

Зачастую встречается информация о веселом времяпровождении казаков с употреблением спиртных напитков. Вернувшийся из отпуска казак 8-го Уральского казачьего полка И.В. Локтев бахвалится своим станичникам в письме домой, как он встретился со своими однополчанами: «Я прибыл в полк 27 октября благополучно и попили как следует, мы к ним явились, они все пропились и все опухли. И вот, сват, они (казаки. – С.К.) вырвались с пе

– – –
редней линии и попали на водку виноградну. Ведро стоит 4 рубля и все за 7 дней пропились и все опухли и со встречей выпили очень здорово»394.

А чудачества вахмистра 3-го Уральского казачьего полка Я. Щучкина закончились, согласно приказу по полку, для него плачевно: «Вахмистр 6-й сотни подхорунжий Яков Щучкин в ночь с 29 на 30 июня (1916 г.) был выпивши и, отыскивая гармонику у приказного той же сотни Лаврентия Мазанова, ударил его несколько раз кулаком по голове и лицу, последствием чего был синяк под правым глазом. Принимая во внимание прежнюю беспорочную службу как в мирное, так и в военное время подхорунжего Якова Щучкина считаю возможным ограничиться на этот раз смещением его на должность младшего урядника той же сотни и на низший оклад содержания»395.

Такие вольности, конечно же, казаки могли допустить только находясь в резерве, не на боевых позициях. Вахмистр Я. Щучкин – кавалер двух Георгиевских крестов с марта 1917 г. воевал в составе Отряда особого назначения, а в годы Гражданской войны уже был офицером 2-го Партизанского конного полка.

Истосковавшись по мирной жизни, устраивали казаки и маленькие домашние праздники. Так, в «Журнале военных действий» 3-го Уральского казачьего полка повествуется о встрече казаками Нового 1917 года: «В сотнях и командах полка устраивалась елка. Были подготовлены полковые музыканты, которые играли на елках всех сотен. Время праздников проводилось очень весело, делались танцы с «залихватским казачком», а в иных сотнях разыгрывались и пьесы «собственного сочинения казаков», характеризующие вольную казацкую жизнь на Урале и мелкие чисто семейные этюды вроде «женитьба молодого казака». Были также песенки, куплеты и другое.

На елках раздавались подарки казакам по билетам. Каждый сам выбирал свое

– – –
счастье. Подарки состояли из самых разнообразных вещей, необходимых в жизни» 396.

Думая о будущем, не забывали казаки и о том, чтобы увековечить память о настоящей войне. В полках по инициативе самих же казаков осуществлялся сбор средств на постройку памятников397, ремонт и закладку новых церквей и часовен. В приказе по 3-му Уральскому казачьему полку отмечается: «24 руб. 25 коп. представленные командиром 6-й сотни есаулом Юдиным* при рапорте за № 58, пожертвованные нижними чинами сотни на постройку памятника в г. Илеке в память павших казаков Илецкой станицы в настоящую войну, записать приходо-расходом в переходящую сумму и выслать председателю комитета по постройке вышеуказанного памятника депутату Мякинькову» 398. Заботились казаки и о своем Войсковом храме: «44 рубля 79 копеек представленные при рапорте командира 2-й сотни 1-го Уральского казачьего полка за № 125 пожертвовали нижние чины сотни на ремонт Михайло-Архангельского собора в г. Уральске отослать председателю приходского попечительства собора генерал-лейтенанту Любавину» 399.

В ответ и земляки не забывали казаков: «20 рублей полученные при сношении Председателя Лбищенского попечительского совета священника Лбищенской Святой Троицы церкви для выдачи казакам г. Лбищенска, находящимся в полку по равной части каждому взамен рождественских подарков выдать командирам сотен…»400.

– – –
В настоящее время сохранилось 4 памятника, сооруженных в бывших станицах Уральского казачьего войска (пос. Кинделя, Бородинск Ташлинского района, пос. Сухоречка, Студеное Илекского района). Ныне территория этих районов административно входит в состав Оренбургской области. По инициативе казаков, проживающих на данной территории, была проведена работа по восстановлению памятников и приданию им статуса памятников регионального значения. В декабре 2015 г. было узаконено решение статуса памятников. Исторические справки на памятники составлялись при участии автора данной работы.

РГВИА. Ф. 5255. Оп. 1. Д. 57. Л. 8.

– – –
После революционной «оттепели», согласно Постановлению Временного правительства от 17 марта 1917 г. «Об облегчении участи лиц, совершивших уголовные преступления», отмечается возвращение в полки осужденных во время войны за различные проступки казаков. Так в апреле 1917 г.

в приказе по 3-му Уральскому казачьему полку говорится: «вернувшегося из ссылки в каторжные работы (без документов) бывшего трубача 1-й сотни Ипатия Федоровича Простова зачислить в полк казаком 1-й сотни. Ввиду неимения Простовым обмундирования выдать ему необходимое из полкового запаса»401.

В этом видится глубокий патриотизм и желание реабилитироваться.

Казак после каторги не подался в бега, а вернулся в строй, чтобы смыть позор кровью и вернуться на Родину вместе со своими станичниками. Полковые суды, продолжали карать за различные проступки: «Приговором полкового суда № 1 от 13 июля 1917 г. казак Михаил Григорьевич Мякиньков 1-й сотни признан виновным в хищении у фуражира команды службы связи Ивана Кулузанова 11 рублей. Приговор: деньги возвращены и на три недели на хлеб и воду под арестом» 402.

Казаки, как уже отмечалось выше, в основном были старообрядцы и отличались богобоязнью. В своих письмах всегда поминали Бога и непременно писали с заглавной буквы. Казак Алексей Торговин сообщал своему отцу в Студеновскую станицу: «…мы пока с позиции отошли 30 верст в деревни, стоим на квартирах по 12 человек ито не тесно, распеваем стихи и кто чево знает. И вспоминаем про старое житье бытье. Говорим, что прошло наше золотое времечко… Но подумаем, что воюем уже скоро два года – пойдет третий год нашего страдания за Веру Христианскую и за наше дорогое Отечество… Прошу я тебя обо мне не беспокойся, а только молиться Богу, чтобы Господь мне помог победить злого врага…»403.

– – –
Отмечается такой интересный факт с назначением священника в Уральскую казачью дивизию. С самого начала войны уральцы ходатайствовали о назначении в штаб Уральской казачьей дивизии своего священника – коренного уральца, но церковное ведомство упорно не шло навстречу пожеланиям.

Приказом по ведомству Протопресвитера военного и морского духовенства 30 марта 1915 г. № 37 «В штаб Уральской казачьей дивизии назначается села Бряновых Кустич Стародубовского уезда Черниговской епархии Владимир Зноско»404. Но уже в августе Протопресвитеру приходит телеграмма из Уральской казачьей дивизии: «Доношу, что священник при штабе казачей дивизии Владимир Зноско 27 августа взят неприятелем плен…»405.

Позднее поступил подробный доклад о пленении: «26 августа о. Владимир Зноско, для исполнения пастырских обязанностей, находися при 6-м казачьем полку, занимавшем позиции к востоку от г. Волковыска, по реке Зельве. С наступлением вечера о. Владимир удалился для ночлега в обоз 1-го разряда этого полка. Ночью произошла тревога и обоз должен был отступить за реку Зельву. При этом отступлении о. Зноско почему-то замедлил. Вовремя он не присоединился к обозу, вследствие чего вместе с несколькими нижними чинами, был окружен неприятельским разъездом и, таким образом, взят в плен. При этом, один из взятых было в плен нижних чинов отбился от неприятеля и, как очевидец, передал отмеченные подробности несчастия, случившегося с о. Владимиром Зноско» 406.

Обстоятельства пленения более чем странные: батюшка попал при отступлении в плен практически единственный. Налицо отношение уральцев к этому пришлому пастырю казаков, которые не проявили должного старания для сохранения его жизни. Вместо В. Зноско в дивизию сразу же назначается

– – –
новый священник из Виленского военного госпиталя Павел Писемский, который умирает от дизентерии в июле 1916 года.407 Начальник Войскового штаба полковник Н.А. Колпаков опять выступают с просьбой: «Прошу Ваше высокопреподобие назначении штатным священником казака уральца отца Елисея Хохлачева не имеющего вакансию» 408. Но временно вместо него протопресвитером военного и морского духовенства на несколько месяцев назначается студент Императорской Казанской Духовной академии священник Валентин Мигай. В октябре 1916 г.

«Мигай в виду наступившего учебнаго года откомандировывается от Штаба Уральской казачьей дивизии. В названный штаб на время войны назначается протоиерей Николаевского собора г. Бахчисарая Евгений Эндек» 409. И опять уральцы не успевают, а на их прошениях появляется очередная резолюция:

«Уведомить, что уже назначен».

Колпаков Н.А. вновь обращается с просьбой: «Убедительно прошу Ваше высопреподобие уведомить распоряжением телеграммы мои 29 сентября, 10 октября … назначении Уральскую дивизию штатным священником казака священника Хохлачева. Если он не может быть назначен первый полк приглашает его нештатным» 410. И опять следует отказ. Характерно, что Хохлачёв сам не раз обращался к протопресвитеру с такой же просьбой, указывая, помимо прочего на то, что он, как природный казак, прекрасно владеет лошадью и поэтому как нельзя лучше вольётся в казачью среду.

Уральцы традиционно отличались своей национальной и религиозной терпимостью. В полках кроме христиан проходили службу казаки из татар, калмыков. Кроме священников в полках были внештатные муллы, а в приказах по полкам обязательно отражались религиозные праздники, а верующим предоставлялось время для молитв.

– – –
Так, в приказе по 2-му Уральскому казачьему полку от 24 июня 1917 г., отмечается: «Казаку штаба полка Харрасу Абдулгазизову исполняющему должность муллы для отправления духовных треб среди казаков мусульман полка разрешаю носить одеяние подобающее сему званию» 411.

На великие посты составлялись списки для говения и отдавались приказами по полку. Неизвестно ни об одной стычки или конфликте за весь период войны в частях Уральского казачьего войска между старообрядцами разных течений, сектантами, мусульманами на религиозной или национальной почве.

Война шла и не минуемы были жертвы. Казаков хоронили с почестями, а организация мероприятий отражалась в полковых приказах: «3 декабря в 1 час дня состоится предание земле праха убитых 3-й сотни хорунжего Портнова и казака Кузнецова. Все распоряжения по погребению возлагаю на командира 2-й сотни подъесаула Мартынова. Для сопровождения тел от дер. Дылево до военного кладбища в г. Остроленка назначается 2-я сотня в полном составе в конном строю. При погребении присутствовать всем господам офицерам и чиновникам полка, оставив лишь по одному офицеру в дер. Дылево и Тофарник для наблюдения за порядком в оставшихся сотнях и командах»412.

И, конечно же, все ждали окончания кровавой драмы и встречи со своими родными. «Ох, когда же кончится эта война. Но буду надеяться на провидение и надеяться, и как кончится эта проклятая война, то быстрой чайкой полечу на Урал…» 413, – писал офицер 1-го полка Николай Авксентьевич Албин Ульяне Федоровне Мякушеной. Несколько слов об авторе письма

- герое Великой войны, кавалере Георгиевского оружия, командире Партизанского конного полка Уральской Отдельной армии полковнике Н.А. Албине. Оказавшись в эмиграции в Болгарии, он поверил Советской власти и вернулся, «быстрой чайкой», на родной Урал, где вскоре был ре

– – –
прессирован и в 1932 г. расстрелян. К сожалению, многих офицеров и рядовых казаков, самоотверженно сражавшихся на фронтах Первой мировой войны, не погибших на Гражданской войне и захотевших вернуться на свою любимую малую родину, постигла такая трагическая судьба.

***

1. Уральские казачьи полки, прибыв на фронт, организованно влились в предназначенные соединения и объединения, воевали на всех фронтах и на протяжении всей войны приняли участие практически во всех крупных фронтовых операциях, неся тяжелое бремя вместе со всей армией. К сожалению, уральские казачьи войска, как и все другие, за редким исключением, не использовались в качестве самостоятельных соединений. Большая часть казачьих полков придавалась армейским кавалерийским дивизиям в качестве четвёртых полков. Часть казачьих полков придавались пехотным дивизиям, где составлявшие их казачьи сотни, в свою очередь, раздавались пехотным полкам. Такое распыление казачьих частей существенно снижало эффективность их применения и не позволяло использовать их в качестве ударной силы в крупных сражениях.

2. Отмеченный выше подход к использованию казачества и условия вооруженной борьбы на фронтах предопределили следующие основные функции казачьих частей и подразделений: разведывательно-диверсионную деятельность в тылу противника (наблюдение и сбор информации, разрушение железнодорожного полотна, уничтожение мостов, другой инфраструктуры, захват артиллерийских орудий, пунктов управлений, постов, дозоров и т.п.); разведка боем; прорыв укрепленной обороны противника, создание условий для наступления своей пехоты, сопровождение пехоты в бою, преследование и уничтожение отступающего противника; прикрытие образовывашихся в ходе боев открытых участков фронта, флангов наступавших соединений и частей; прикрытие отхода и отступления соединений и частей на новые позиции в своем тылу. Казаки также использовались для охраны командных пунктов и штабов, конвоирования пленных и доставки полевой почты, исполняли комендантскую и гарнизонную службу.

3. Во время боевых действий совершенствовалась выучка казаков, вводились новые формы и методы боя, менялась организационно-штатная структура, в полках формировались новые подразделения с целью более эффективного использования казачьих частей. С конца 1915 г. при уральских казачьих частях были созданы и хорошо себя зарекомендовали, с точки зрения тактического применения в тылу противника, полковые партизанские отряды. Их опыт позднее использовался уральскими казаками в Гражданской войне.

4. Уральские казаки в своей боевой деятельности проявили высокий патриотизм, отвагу, мужество, необычайную самоотверженность, боевое товарищество и взаимовыручку. Сообщения об их многочисленных ратных подвигах поступали на родину и публиковались в местных газетах, что вызывало законную гордость земляков. Многие конкретные действия казаков обеспечивали победу российского оружия не только на уровне подразделений и частей, но и на уровне дивизий, корпусов, армий и даже фронтов.

Эффективность действий частей Уральского казачьего войска была одной из наиболее высоких среди всех казачьих и кавалерийских частей действующей армии. Более эффективному использованию казаков в боевых действиях препятствовала неудачная штатная организация кавалерии и косность военного руководства русской армии.

5. Параллельно с боевыми действиями протекала повседневная жизнь казаков, на которую война наложила свой отпечаток, внося изменение в сознание, обнажив суровую действительность кровавой драмы. Однако, исходя из анализа фактического материала, почерпнутого из фронтовых писем и полковых приказов, можно заключить, что, несмотря на все трудности, уральские казаки не только сохранили исконно присущие им качества, но получили новый боевой и человеческий опыт в первой в истории человечества мировой войне.

6. После февраля 1917 г. в период революционного быстрого и массового разложения Русской армии соединения и части уральского казачества были одними из немногих, где сохранялись уставная дисциплина и четкое выполнение своих воинских обязанностей. Терявшая опору в армии власть пыталась использовать казаков в качестве своего карательного инструмента.

Вынужденно подчиняясь приказам, уральские казаки, вместе с тем категорически протестовали против таких новых функций. К сожалению, отмеченная практика власти привела к зарождению массовой ненависти основной части разложившейся армии к казакам и многим эксцессам по отношении к ним.

– – –
Демобилизация русской армии являлась важнейшим постреволюционным событием для истории страны. Она проходила в тот момент, когда война еще не была официально завершена, но уже велись сепаратные переговоры новой власти с противником о заключении мира «без аннексий и контрибуций», как было провозглашено 26 октября 1917 г. в «Декрете о мире». В любой момент могли развернуться полномасштабные боевые действия, так как ни одна страна не вышла из состояния войны. Но большевики подгоняли этот процесс, видя в нем один из путей слома старого режима.

Советский историк Е.Н. Городецкий отмечал: «После победы социалистической революции демобилизация армии была поставлена на практическую почву. Это был один из острейших вопросов народной жизни того времени, и он мог быть решен только как часть общего вопроса о сломе старого государственного аппарата и создании нового. Однако отношение ленинской партии к этой части старого аппарата имело особое значение, так как здесь речь шла о миллионах солдат – рабочих и крестьян, стянутых обручем старой государственности в единую военную организацию, прошедших после Февральской и особенно Октябрьской революций через полосу демократизации»414.

В свою очередь российский историк В.П. Булдаков солдат представляет не как прошедших этапы демократизации, а как разложившуюся массу, отмечая при этом, «что в отношении к солдатам превалирует характерное для российского общества отношение к народным низам: прежде всего, они – непременно во множественном числе – жертва "объективных" обстоятельств;

затем – "темные" существа, соблазненные невесть откуда взявшимися злоумышленниками, наконец, – звери, утратившие человеческий облик. Вопрос

Городецкий Е.Н. Рождение Советского государства 1917–1918. М., 1987. С. 21.

о том, что на солдат могла оказать наибольшее воздействие смута в собственных верхах, на которую они реагировали как раз острее всего, как правило, даже не ставится»415.

На экстренном VII съезде РКП (б) в марте 1918 г. В.И. Ленин уделил пристальное внимание демобилизации армии, которую назвал «больной частью русского государственного организма». «Чем скорее мы ее демобилизуем, – говорил Ленин, – тем скорее она рассосется среди частей, еще не настолько больных, тем скорее страна сможет быть готовой для новых тяжелых испытаний» 416.

3 ноября 1917 г. в Ставке Верховного главнокомандующего состоялось совещание по вопросу демобилизации фронтовых частей и соединений.

На совещание был приглашен и начальник Полевого штаба казачьих войск генерал от кавалерии А.А. Смагин. Но вместо него на совещании присутствовал подъесаул Русинов, который, не разобравшись в текущем моменте, не стал возражать против того, чтобы демобилизация казачьих частей прошла в местах их нахождения в момент прекращения боевых действий. Пытаясь исправить ошибку своего помощника, А.А. Смагин обратился к начальнику бюро по демобилизации М.С. Кедрову: «казачьи войска, как имеющие в своих областях постоянные пункты, как формирования, так и роспуска, демобилизацию проводят в своих областях, куда они отправляются для этой цели по окончании военных действий»417.

Толчком начала демобилизации явился первый декрет Совета Народных комиссаров от 10 ноября 1917 г., который подразумевал сокращение численности армии путём увольнения в бессрочный отпуск нижних чинов 1899 и 1900 гг. призыва. Эти мероприятия, юридически освобождая солдат от нахождения в рядах армии, способствовали активному развитию стихийной демобилизации.

– – –
Вдобавок к этому резко ухудшилось снабжение армии продовольствием, что опять же ускоряло процесс демобилизации. 20 октября 1917 г.

военный министр Временного правительства на заседании Комиссии по обороне и иностранным делам сообщал, что «в армии на 1 октября 1917 г. находится 10,2 млн. чел., из них 6 млн. на фронте, 3 млн. в тылу и 1,2 млн. в разных учреждениях. Один день войны для России обходился в 68 млн. рублей.

В 1914 г. расходы на войну составили 4 млрд. рублей, в 1915 г. – 11, 1916 г. – 18, 1917 г. предполагалось израсходовать 25 млрд. Для Западного фронта, например, ежесуточно требовалось 122 вагона продовольствия, а подвозилось только 20 вагонов. Усиливающаяся разруха в стране поставила в тяжелое положение армию. В Ставку Верховного главнокомандующего и в адрес Временного правительства непрерывно поступали тревожные сообщения с фронта» 418. Сложившаяся ситуация заставила военные власти провести в Петрограде 28 ноября 1917 г. трехдневное совещание по демобилизации армии419. На совещании было решено создать Всероссийскую комиссию, на которую было возложено руководство всей деятельностью по снабжению армии снаряжением и продовольствием. Одним из первых решений комиссии стало предложение местным демократическим организациям установить контроль за снабжением, наладить посылку команд на узловые железнодорожные станции, чтобы обеспечить снабжение фронта и голодающих губерний тыла420.

На совещании присутствовали делегаты от 3-й и 12-й армий, Петроградского, Казанского, Саратовского, Курского и других гарнизонов, а также от польских войск, представители Наркомвоена, Комиссариата по демобилизации армии и др. Председателем совещания по демобилизации был избран М.С. Кедров. Совещание выделило из своего состава организационное бюро для подготовки съезда по демобилизации армии и назначило его проведение Шурыгин Ф.А. Революционное движение солдатских масс Северного фронта в 1917 г. М., 1958. С.99.

Краснокутский В.В. Демобилизация русской армии в 1917–1918 гг. Автореф.

дис. канд. ист. наук. М., 1997. С. 18.

Красный архив. № 3. М, 1937. С. 14.

на 15 декабря421. Была принята резолюция, в которой подчеркивалась необходимость еще до начала общей демобилизации «увольнения возможного числа сроков»422. На предстоящий съезд возлагалась надежда внести планомерность в начавшийся хаос демобилизации с постановкой на строгий согласованный государственный учет всех проводимых мероприятий.

На проходящих в конце ноября – первой половине декабря 1917 г.

фронтовых и армейских съездах по демобилизации основные решения сводились к ускорению подготовки общей демобилизации и немедленному осуществлению частичной демобилизации по срокам службы. Съезды были по численному составу очень представительными. Так, на съезде Северного фронта присутствовало 532 делегата 423.

Фронту не было обеспечено даже прожиточного минимума по провианту, а отсюда следовали принятие решений на роспуск частей. В армии начали процветать незаконная распродажа имущества, инвентаря, лошадей и т.п. Началась дележка полковых денежных сумм между увольняемыми.

Неимоверный беспредел творился на железных дорогах. Зачастую отмечались погромы станций, насилия над служащими дороги, реквизиция эшелонов. Требования главковерха Н.В. Крыленко к командованию и местным Советам принимать жесткие меры к недопущению произвола и преступности на железных дорогах в общей анархической ситуации в государстве, практически не давали положительных результатов.

В первую очередь на всех фронтах были намечены станции погрузки воинских частей и демобилизуемых. На Западном фронте ими были определены Полоцк, Молодечно, Минск, Лунинец. Ежесуточная потребность в подвижном составе составляла 79 эшелонов.

Общеармейский съезд по демобилизации армии открылся в Петрограде, как и планировалось, 15 декабря 1917 г. и завершил свою работу 3 января

– – –
Резолюции фронтового съезда Северного фронта. Псков, 1917. С. 3.

1918 года. Не дожидаясь окончания съезда, командование фронтов начало отправку казачьих частей.

Уральская Газета «Яицкая воля» в декабре 1917 г. отмечала: «В Могилеве нет никакого порядка. Полная растерянность. Астраханская бригада была погружена 8-го вечером. Они получили пропуск на каждый эшелон в свою область, всего их 9 эшелонов. Им выслали условия сдать только пулеметы. Астраханцы на это дали согласие. Сибирской дивизии тоже разрешено двигаться в свою область. … Вообще восточные войска отпускаются охотно.

Причина – полнейшая голодовка. Из Смольного распорядились всем казачьим частям не давать ни денежного, ни вещевого довольствия» 424.

Эшелоны с полками двинулись на родину, а в городах, через которые им предстояло проследовать, уже рождались различные слухи, которые тут же подхватывала местная пресса. Так «Саратовские известия» писали: «В обывательской массе – возмущение. Все ждут казаков, как «избавителей».

Любопытно, что мечту о казаках лелеют даже эсеры и меньшевики. Открыто не говорят, но наедине, между собой, высказываются с большой определённостью... По городу ходят слухи, будто в Уральске был закрытый казачий съезд. На съезде сделан был доклад о мобилизации 200000-ной казачьей армии для похода на Москву. Командующим этой армии назначен Потоцкий.

Казаки должны двинуться от всех войск, по выработанному плану, после 15 декабря. По пути – берут города, занятые большевиками. Под влиянием этих слухов некоторые железнодорожные инженеры перевели свои семьи в Уральск: туда же купцы перевели свои капиталы. Обыватель утешается тем, что всё это «нервирует большевиков»425.

По дороге многие части принудительно и под угрозой оружием разоружались местными большевистскими советами. Не минула эта участь и некоторые полки Уральского казачьего войска. В частности, по пути следования были разоружены полки Уральской казачьей дивизии.

– – –
Так, 24 декабря 1917 г. председатель Районного Военнореволюционного штаба Саратовского Совета Солдатских, рабочих и крестьянских депутатов (ССР и КД) Голубев рапортом докладывал в исполнительный комитет Саратовского ССР и КД, «что в течение суток с 23-24 сего декабря через ст. Саратов по назначению гор. Уральск отправлено три эшелона с казаками, которые были дежурными членами Р.В. Рев. Штаба по станции обысканы. При обыске отобрано 46 шт. винтовок русского образца, 45 шашек, несколько десятков пиков и три цинка патронов. Оружие находится при штабе»426. Казаки смекнули, что необходимо оружие прятать и не предъявлять и уже на следующий день в пришедших эшелонов практически ничего не было найдено, а в рапорте отмечалось: «что 24-25 сего декабря через ст.

Саратов по назначению гор. Уральск отправлено 6 эшелонов за №№ от 20813-20818 с казаками. При осмотре дежурными членами Р.В. Рев. Штаба по ст. совместно с членами рев. бюро ж.д. кроме 1000 шт. патронов, 2 шт.

штыков, 1 шт. 3-х линейной винтовки русского образца ничего предосудительного замечено не было. Патроны, винтовка и штыки находятся при штабе» 427.

А из Уральска член Военно-окружного исполнительного комитета

П. Коблов докладывал в Революционный штаб и исполнительный комитет:

«Саратов плохо обыскивает проезжающих казаков. Я сообщал об этом еще с пристани. Сегодня в Уральск привезено в прессованном сене 2 пулемета и до 300 шт. винтовок, провозятся снаряды, ленты и патроны. Прячут в белье, вещевых мешках, в сене в вагонах за пломбами и т. под.» 428. Эта информация касалась 3-го Уральского казачьего полка, прибывшего в Уральск с оружием под руководством героя войны кавалера ордена Св. Георгия и Георгиевского оружия полковника М.Ф. Мартынова.

Петр Коблов, сгущая краски, телеграфировал в Саратов: «В Уральске беспорядочная стрельба, разгромлен и сожжен винный склад, разгромлен

– – –
пивной склад, несколько магазинов и частных домов. На завтра предполагается разгром ж.д. станции, ближайших мельниц и нефтяных складов (баки).

Имеется около 500 чел. белой гвардии из мальчиков (гимназистов и реалистов) и юнкеров и прапорщиков, но их сами казаки преследуют самосудом (убивают). В городе поголовное пьянство. Власти нет. Атаман Мартынов* бежал, областной комиссар тоже. Казаки фронтовики с виду большевики, но в душе тяготеют к Корнилову. Царствующая анархия и безвластие представляют самый удобный момент для захвата власти без крови и выстрела. Для острастки необходимо не менее 5 хороших рот, 4 орудия, 50 к ним снарядов, 10 пулеметов и 500 шт. винтовок запасных для эвакуированных солдат и рабочих в Уральск. Сам буду встречать отряд в Озинках. По дороге необходимо занимать все станции от Волги до Озинок. Самый строгий контроль на станциях»429.

В тех же числах газета «Яицкая воля» отмечала прибытие в Уральск казачьих частей: «В последние дни начали прибывать в Уральск эшелоны уральских полков. Так 22 декабря прибыл эшелон 7-го полка. Казаки распущены» 430.

Продолжают ежедневно прибывать эшелоны действующих полков.

Прибыли в полном составе полки 7-й и 6-й, 1-я и 2-я батареи, штаб дивизии и санитарный дивизионный отряд. В 5-м полку недостает пока трех сотен, в 4-м пришли три сотни и полковой обоз. Затем в 3-м полку пришли 11 и 12 наряды и часть 13 наряда. В ночь на сегодня ожидается 9-й полк, есть сведения, хотя непроверенные, что начал грузиться 8-й полк. Все прибывающие, за исключением штабов, полковых и сотенных комитетов разъезжаются по родным поселкам431.

Вот как описывал прибытие полков в своих воспоминаниях свидетель событий тех дней Л.Л. Масянов: «льготная дивизия пришла эшелонами без оружия. Командир 6-го полка этой дивизии полковник В.С. Толстов прилагал

– – –
все усилия к тому, чтобы дивизия не сдавала оружие и предполагал ее провести югом России в родной край, но большевистские агитаторы и наш Уралец Кулаков, Каменской станицы, добились того, что Толстов остался с небольшой группой казаков, а остальные все сдали оружие. Правда, кое-что секретно им удалось провести. В Уральске в это время была организована белая гвардия из учащейся молодежи, которой было приказано разоружать население. Один реалист, видя идущего казака с винтовкой, остановил его и потребовал сдать винтовку. Казак сказал: «Тебе, молокососу, отдать винтовку, которую я с таким трудом провез с фронта?» Реалист вскинул винтовку и убил казака наповал. Казаки, не успевшие разъехаться по станицам, узнали об этом и моментально разнесли штаб этой белой гвардии, который находился в реальном училище и начали их вылавливать» 432.

Как видим, волна пьяных погромов докатилась и до Уральска. Неосторожно выпущенный спирт с винного завода одурманил головы тех, кто еще вчера считались примерными гражданами. Вечером, в сочельник пьяная и буйно настроенная толпа пробовала приступом взять магазины: Шубникова, Стулова и других. Учащаяся молодежь, взвинченная горячими призывами, исходившими от некоторых граждан, быстро сорганизовав дружину и получив винтовки, с юношеским пылом заняла место охранителя порядка.

Вначале все шло более или менее нормально, но вскоре неосторожное распоряжение о недопуске на Михайловскую улицу пьяных казаков, отданное кем-то юношеской дружине, стало озлоблять казаков, правда, не казаков в целом, а тех из них, которые были одурманены выпитым спиртом. Случайное убийство казака породило среди пьяных слух о том, что реалисты идут против казаков. Нашлись темные лица, жаждущие погромов и анархии, которые зловредными речами старались разжечь страсти … и гроза лась 433.

– – –
Местная газета приводит реальные цифры результатов беспорядков в Уральске: «В пьяные дни зарегистрированы следующие жертвы: убиты 1 рабочий, 1 казак и 2 юнкера. Тяжело ранен 1 солдат. Опились до смерти: 1 казак, 6 рабочих и 1 солдат. Сильно избиты: 1 гимназист и 2 прапорщика. По частным сведениям, этот список должен быть пополнен несколькими избитыми реалистами, студентами и убитым извозчиком. С вечера 27-го загорелся винный склад.

Работали все пожарные части. Имущество лазарета разграблено. Организован комитет для охраны порядка в гор. Уральске» 434.

Действительно ситуацию в городе спас Станичный комитет, образованный по призыву вернувшегося из Петрограда члена Правительства ЮгоВосточного союза А.А. Михеева. На собранном станичном сходе он призвал казаков-стариков сорганизоваться и водворить порядок в городе. Вполне разделяя искреннее желание казаков Уральской станицы водворить немедленно порядок, иногородцы откликнулись на призыв председателя схода А.А. Михеева и обещали внести Войсковому Правительству сумму, собранную с имущих граждан города, как казаков, так и иногородних. На этом же сходе был избран Станичный Комитет по охране порядка, в который вошли избранные от станицы старики-казаки и представители иногородцев. Председателем комитета был избран А.А. Михеев, товарищем - полковник Харчев, секретарем – Агафонов435.

Комитет обратился к представителям 3-го полка, только что пришедшего в Уральск, с просьбой принять на себя охрану города за положенное вознаграждение. Казаки 3-го полка несмотря на то, что они имели более права на отдых, чем другие казаки, изъявили свое согласие прослужить в городе до того момента, пока Комитетом не будет сформирован добровольческий дивизион. Таким образом, город был отдан под надежную охрану одного из лучших Уральских полков, сумевшего сохранить воинскую дисциплину. После предпринятых мер в городе наступило почти полное спокойствие.

– – –
Вслед за этим Станичный комитет приступил к организации добровольческого пулеметного городского отряда. Были вызваны казаки, знающие пулеметное дело, и через несколько дней команда была на своих местах при готовых к применению пулеметах. В это же время Комитет через избранную комиссию стариков-казаков по станичным спискам отметил тех казаков, которым разрешалось раздать вооружение в первую очередь. Старики-казаки оповещались повестками от Комитета и станицы, приходили в арсенал и получали под расписки оружие и боеприпасы. Вскоре часть казаков Уральской станицы была вооружена и готова по первому сигналу встать на защиту своего родного города. В связи с тем, что 3-й полк согласился остаться на службе в городе временно, то Комитет немедленно приступил к разработке проекта о формировании добровольческого конного городского дивизиона, который должен был сменить 3-й полк.

В станичном правлении была организована запись добровольцевказаков в дивизион, командиром которого назначен рекомендованный от 3-го полка есаул А.И. Марков436.

В городе Гурьеве, «прибывшие с фронта из полков казаки выделили из своего состава 20 человек в местный исполнительный комитет и вместе с их прибытием упразднена Гурьевская местная команда из солдат, которые после сдачи оружия распущены по домам. Местные купцы и нефтепромышленники конторы обещают помочь прибывшим фронтовикам, для поддержания хозяйства, оказав им помощь и понизив на 2/3 цены на товары»437.

Между тем полки продолжали возвращаться в родные края. В своих воспоминаниях, будучи в эмиграции бывший в декабре 1917 г. командир 2-й бригады 9-й кавалерийской дивизии уральский казак, Георгиевский кавалер генерал-майор М.Н. Бородин, руководивший возвращением с Румынского фронта в Уральск 1-го и 8-го Уральских казачьих полков, подробно описал все трудности и невзгоды, с которыми столкнулись казаки по пути домой.

– – –
В начале декабря 1917 г. М.Н. Бородин со своей бригадой удерживая фронт в Румынии, вблизи железнодорожной станции Окница, получил указание от Атамана Уральского казачьего войска В.П. Мартынова «держаться на фронте пока можно, в противном случае уходить на Урал».

Полки 9-й кавалерийской дивизии практически разложились, большинство офицеров их покинуло, часть, снявшись с фронта, уходили на Украину. Соседние пехотные части также покидали фронт. Казакам 1-го и 8-го Уральских полков стало совершенно очевидно, что им тоже необходимо принимать решение. 25 декабря, собравшись в расположении 1-го полка на общее собрание бригады, избрав командиром отряда М.Н. Бородина, они снялись с позиции и на следующий день двинулись домой с оружием в руках и в прежней воинской форме – с погонами и кокардами.

26 декабря 1917 г. бригада походным порядком двинулась на г. Могилев-на-Днестре, где казаки планировали погрузиться в вагоны и далее следовать по железной дороге. В городе в это время находился штаб 7-й армии и несколько пехотных полков. Командовал армией к тому времени большевик прапорщик Александрович. Здесь произошел курьезный случай, описанный Бородиным: «Проходя мимо штаба этой армии, я приказал трубачам сыграть что-нибудь «веселенькое» (краковяк) и на другой день я узнал, что во время прохождения моей бригады, командующий 7-й армии прапорщик Александрович спрятался в подвале»438.

Разведка, высланная вперед, доложила, что эшелонов большевики предоставляют в день не более 15 и такими партиями отправляют их в Жмеринку, где подготовлены команды для разоружения. Бородин принимает решение двигаться на станцию Рудница, где, приняв необходимые меры безопасности, т.е. окружив станцию пулеметами, казаки согнали все вагоны в округе, сформировали шесть эшелонов по 50-55 вагонов. Казаки организованно погрузились в вагоны, выставив офицерские караулы в каждый паро

ГАРФ. Ф. Р-5881. Оп. 2. Д. 263. Л. 4.

воз, двинулись в сторону ст. Бахмач. В 1-м полку на начало движения насчитывалось более 1000 человек, в 8-м – около 350.

По пути следования в Бахмаче и Курске солдаты и матросы предпринимали попытки разоружить казаков, но те, высаживаясь с пулеметами и занимая круговую оборону, разгоняли эти отряды. Более трагично обернулось прохождение полков через Воронеж. Бородин вспоминает: «Не доезжая одной станции до Воронежа, ко мне явились разведчики и делегаты, которые ехали все время впереди нас и доложили, что Воронеж нас не пропустит. К югу от него, приблизительно в версте, сосредоточились около 2 тысяч пехоты, 3 орудия и 2 броневика с пулеметами. Я решил пробиться с боем и для сего, подтянув все эшелоны, приказал 5 и 6-й сотням 1-го полка высаживаться с конями и, сделав в конном строю большой обход, атаковать большевиков с тыла. Командующим этими сотнями назначил войскового старшину М. 439* Прочие сотни в пешем строю разместились в освободившихся эшелонах и по железной дороге я их направил на станцию Воронеж. Начальник моего штаба полковник К. 440* оставался на полустанке, где мы были задержаны.

Не доезжая пяти верст до Воронежа, артиллерия большевиков открыла по поезду огонь. Я приказал высаживаться и рассыпать цепи 1-му полку, а 8-му быть в резерве … Огневой бой продолжался уже более 4-х часов. Благодаря открытой местности и присутствия двух броневиков продвигаться вперед было очень трудно, и я решил 8-й полк двинуть в обход с севера на станцию Воронеж. В это время я получил донесение от начальника моего штаба полковника К., что большевистский главнокомандующий просит прекратить бой и соглашается пропустить нас далее и просит меня для переговоров по прямому проводу на полустанок, где мы остановились. … Большевистский главнокомандующий согласился на пропуск всех моих эшелонов далее с оружием, но с условием, чтобы мы не останавливались в Воронеже. Я согласился на это и отдал приказ прекратить бой. Была уже ночь, когда ко мне в

– – –
поезд прибыли из Воронежа три офицера в штатской форме и просили меня, чтобы я с бригадой остался на несколько дней в Воронеже и тогда они с нашей помощью смогут прогнать из него большевиков. Предлагали притом крупную сумму денег. Зная единый казачий вопль: «домой и домой» и, посоветовавшись с полковыми комитетами, которые категорически высказались двигаться без остановок домой, я отклонил предложение названных лиц и на утро нам дали шесть сильных паровозов и мимо Воронежа проследовали полным ходом, причем публика, особенно дамы, махали нам платочками. По сторонам пути стояли вооруженные большевики, также и у нас все были готовы при первом выстреле открыть огонь» 441.

Во время боестолкновения под Воронежем казаки потеряли убитыми 14 человек и около 20 раненых. Тела убитых были доставлены до г. Уральска, где с почестями похоронены.

В Аткарске вновь была предпринята попытка разоружить фронтовиков. Казаки изготовились к бою, взяли ручные гранаты и по команде распахнули двери вагонов, когда цепи большевиков подошли шагов на 30 к эшелонам. Нападавшие в панике побежали назад и, несмотря на уговоры своих начальников, больше к эшелонам не подошли.

Следующей крупной станцией на пути казаков был Саратов. Газета «Саратовские известия», преувеличивая численность уральцев, писала в эти дни: «Вчера с утра в местном штабе большевиков тревога: получено известие, что через Саратов на родину направляется 8 эшелонов казаков, около 4000 чел. В Аткарске их хотели задержать, но они отразили большевиков и двинулись на Саратов. Решено здесь их обезоружить и отнять у них лошадей.

А так как казаки добровольно не подчиняются, - то идут сражения. Железнодорожный вокзал и Монастырская Слободка превращены в военный лагерь:

всюду пушки, пулемёты, солдаты, красногвардейцы. Говорят, что разобран железнодорожный путь у Курдюма. Вчерашний десятичасовой поезд вернул

ГАРФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 263. Л. 5–6.

ся обратно. С минуты на минуту ждут событий. Обыватель в тревоге, но и в наивной надежде, что казаки освободят город от большевиков» 442.

Саратов и Покровск 443 были объявлены на осадном положении. Воспрещалось появление на улицах после 8 часов вечера. Театры, клубы, кино и рестораны к этому времени должны закрываться.

На станции Кологривовка, не доехав до г. Саратова 60 км., казаки, не желая более вступать в бой, выгрузились из составов и двинулись в обход города444. Обоз был колесный, а снега в этих краях по тому времени выпало по брюхо лошади, поэтому на первый переход около 10 км. до двух больших селений был затрачен целый день. Измотав лошадей, казаки поменяли у местного населения колесный обоз на сани и двинулись в следующий переход.

Успешно переправившись через Волгу в 30 км. севернее Саратова, казаки преодолели во второй день более 100 км.

«Саратовские известия» откликнулись на уход казаков короткой заметкой: «Казаки ушли, обойдя Саратов. Ждут, что завтра будет снято осадное положение. По случаю этого положения театры начинались в 4 и 5 час.

Городской театр переполнен. Ничто не действует: ни голод, ни мор, ни осадное положение...»445.

Далее полки шли степями от селения к селению. Большевики для сопровождения казаков отправили команду человек в 150 на лыжах, но она держалась на почтительном расстоянии, так как в боевом авангарде со стороны Саратова все время двигались две сотни с пулеметной командой. На ночь же выставлялось сторожевое охранение в сторону Саратова.

22 января Войсковой Съезд, получив сведения, что 1-й и 8-й полки задержаны и никак не могут пробраться в Уральск, отправил в Саратов делега

– – –
Ныне г. Энгельс Саратовской области, тогда город в Новоузенском уезде Самарской губ., расположенный на левом берегу р. Волги, напротив г. Саратова. Два города связывала паромная железнодорожная переправа Рязанско-Уральской железной дороги.

В разных источниках указываются станции высадки Кологривовка и Татищево.

Первый вариант более вероятен, т. к. фигурирующие в документах «40-50 верст от Саратова» соответствует расстоянию между станциями Саратов и Кологривовка.

Саратовские известия. 1918. 22 января.

цию в составе членов Правительства подъесаула Г.Н. Ливкина*, есаула Н.К. Щелокова, сотника Г.М. Мусатова* и депутатов Съезда хорунжего Г.П. Плетнева*, Лухманова, Харчева и прапорщика А.С. Турчева*. Газета «Яицкая воля» информировала уральских читателей об этом событии: «23 января делегация прибыла в Саратов и в 7 часов вечера началось торжественное заседание военного совета большевиков и делегации. Мусатов изложил суть проблемы. Председатель военного совета Мгеладзе заметил, что они не могли пропустить полки с оружием, потому что считали их враждебными и боялись, что полки двинуться на помощь Астрахани. Члены делегации указывали, что по направлению пути идущих полков и по тому, что они каких-либо враждебных действий до сих пор не проявляли, видно, что полки идут домой и вовсе не желают с кем-либо воевать, поэтому у большевиков не должно быть поводов к тому, чтобы задерживать их. «А Воронеж?» задал вопрос Мгеладзе. «Если бы полки хотели воевать, так они, захватив Воронеж, постарались бы удержать его. Из действий же полков видно, что они взяли Воронеж только потому, что им иначе проходу не было, и поэтому полки тотчас отправились дальше, не причинив вреда большевикам». В результате в 11 часов ночи, после особого совещания, военный совет объявил, что согласны дать вагоны и помочь полкам беспрепятственно проехать в Уральск.

В 3 часа утра два члена Исполнительного комитета большевиков и 3 члена нашей делегации направились в специальном поезде на ст. Урбах и Ершово, чтобы наладить погрузку полков и уладить все недоразумения, если они возникнут на месте. Полки шли походным порядком и установить их местопребывание было трудно. Только в ночь на 26 января делегации удалось войти в связь с полками, которые в это время были недалеко от ст. Мокроус. Для погрузки были приготовлены уже специальные поезда и большевики приняли все меры к тому, чтобы не было никаких столкновений с красногвардейцами.

В 8 часов вечера 26 января на ст. Мокроус погрузился первый эшелон 1-го полка и прибудет, вероятно, сегодня в Уральск. Много было мытарств у 1 и 8 полков, но тем теплее должна быть им встреча»446.

Как известно из советских источников, «для окончательного разрешения инцидента с ушедшей дивизией казаков исполнительным комитетом назначены были тов. Япишин и Голодов. Тов. Япишин и Голодов около 1 часа ночи совместно с делегацией от казаков из 3-х человек отправились сперва в автомобиле, а затем в экстренном поезде из паровоза и одного вагона на поиски казачьей дивизии. … Верстах в 20 от железнодорожной линии тов.

Япишину удалось натолкнуться на казачий авангард и вступить с ними в переговоры, из которых выяснилось, что настроение казаков вполне миролюбивое и что они чувствуют страшную усталость от тяжелого гуртового пути.

Усталый вид казаков говорил, что они люди фронта. Когда через полчаса подошла вся дивизия, тов. Япишин обратился к казакам с речью, которая была выслушана ими спокойно, но со стороны опешивших офицеров вдруг последовало распоряжение арестовать и погнать за собой оратора, что и было исполнено немедленно. Подъехавший к тов. Япишину молодой офицер торжествующе заявил: «Ага, супчик, попался. Нам вас только и нужно». Следуя под усиленным конвоем за дивизией тов. Япишин по дороге постарался пояснить казакам с происшедшим по вине их генерала и офицерства так как он Япишин приехал способствовать проезду казаков по железной дороге и предложил им выбирать своих представителей, с которыми он только и желает вступать в переговоры, а не с генеральством и офицерством, которым он не доверяет.

По прибытии в следующее село, арест с тов. Япишина был снят и было собрано соединенное собрание членов полковых комитетов 1 и 8 полков.

Япишину дана была возможность выполнить эту миссию»447.

А вот как описывает этот факт в своих воспоминаниях М.Н. Бородин, совершенно не упоминая роль Саратовского исполнительного комитета в от

– – –
Саратовские известия. 1918. 28 января.

правке полков на родину: «В одну из ночей сторожевое охранение поймало трех большевиков-офицеров военного времени из солдат и двух солдат.

Офицер почему-то нацепил аксельбанты. На мой вопрос: «что они тут делают?», офицер глубокомысленно заявил, что они пришли обезоружить нас. Я приказал, чтобы они пешком вприпрыжку следовали за нами. После восьми трудных переходов, при очень значительном холоде, мы прибыли на пограничную станцию железной дороги «Мокроус», где нас ожидали уже вагоны, так как еще раньше из-под Саратова я отправил по железной дороге одного казака в статской форме в Войско, чтобы он уведомил его о нашем движении» 448.

Однако роль исполнительного комитета подтверждается документом, который, может показаться, свидетельствует о лояльности казачьей бригады, направляющейся к себе на Родину для борьбы якобы со своими притеснителями. На самом деле казаки, с одной стороны проявили хитрость, дабы исключить препоны со стороны саратовских большевиков, так как на станциях находились вооруженные сторонники новой власти, а с другой – уставшие от мытарств, готовы были написать любую бумагу, только бы прорваться на родной Урал. Вот текст удостоверения, которое привез с собой для отчета саратовскому комитету Япишин: «Предъявители сего члены полковых комитетов 1-го уральского казачьего полка Роман Торговин и 8-го уральского казачьего полка Павел Бочкарев действительно избраны общим собранием полковых комитетов для заверения представителей советской власти в том, что 1-й и 8-й уральские казачьи полки ничего общего с Калединским и Дутовским контрреволюционным движением не имеют и едут к себе на родной Урал и для совместных согласованных с представителями совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов действий по погрузке казачьих эшелонов на станциях Мокроусовка, Плеск и Ершов.

25 января 1917 г. село Тамбовка.

Председатели полковых комитетов

ГАРФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 263. Л. 8.

8-го хорунжий Любавин.

За председателя полкового комитета Уральского казачьего полка Торговин.

1918 г. 25 января переговоры членов полковых комитетов 1 и 8 Уральских полков и члена Саратовского Исполнительного комитета С.Р. и К.

депутатов тов. Япишина, Слепышева были при нас, в чем и подписуемся.

Председатель Тамбовского сельского комитета Калужской вол., Новоузенского уезда Кондратьев.

Член комитета Япишин»449.

Это был последний факт, когда уральские казаки и саратовские большевики смогли, можно сказать, по-соседски договориться. Далее попытки решать возникавшие вопросы мирным путем уже не были столь успешны.

Вскоре же пролитая кровь навсегда оборвала некогда добрососедские отношения двух областей.

На первую на войсковой территории железнодорожную станцию Семиглавый Мар вместе с запасным полком были командированы войсковым съездом депутаты А.А. Михеев, С.Д. Самаркин и Ворожейкин. Выслав разведку по направлению к идущим 1-му и 8-му полкам, депутаты Съезда связались с главными станциями и с представителями большевиков. Появление сильного отряда, стоящего на границах войска, сильно взволновало местное большевистское начальство. Представитель Саратовского Исполнительного комитета, находящийся в Алтате в ночь на 26 января, имел следующий разговор с депутатом Съезда А.А. Михеевым. «В 3 часа ночи тревожно зовут к телеграфу из Алтаты со следующим заявлением: «Алтата. Член Саратовского Совета. Скажите, пожалуйста, что думают делать казачьи полки, стоящие в Семиглавом. Будут ли идти на Ершово?»

- «Я депутат Войскового Съезда Михеев. Прошу Вас сообщить, виделись ли вы с делегатами Уральских казаков, которые есть по всем станциям и

Саратовские известия. 1918. 28 января.

в г. Саратове? Эта делегация изложила вашему комитету свои требования и мы ждем их выполнения».

«Я член Саратовского Совета и Дергачевского Революционного штаба, прошу дать ответ на первый мой вопрос» 450.

Уже в границах Войска на станции Шипово эшелоны встретил почетный караул – офицерский взвод и предложены были от Войска всем казакам водка и закуска.

28 января Уральск встретил полки, пришедшие в относительном порядке с винтовками и даже пулеметами. Войсковое правительство на заседании решило как можно торжественнее встретить казаков. Эта торжественность заключалась в музыке, речах, устройстве обедов и т. д. С утра 30 января пришедшие в Уральск эшелоны, собравшись посотенно, прошли чинно в порядке со знаменами по Большой Михайловской улице, направляясь к Войсковому Собору. За полками следовали толпы людей. После молебна и многолетия было произнесено много речей: председателем Войскового Правительства, стариками Съезда и станицы. Все они высказывали радость по поводу благополучного прибытия казаков. В ответ на приветствие отвечал начальник штаба войсковой старшина Курин: «Всем гражданам гор. Уральска спасибо за радушие и теплый прием. Мы очень рады, что после стольких испытаний, невзгод, лишений достигли пределов своего войска, пришли сюда незапятнанные, с оружием в руках. Много нам пришлось перетерпеть за эту войну вообще, еще больше со дня революции и, особенно в последнее время при столкновении с большевиками, но мы твердо решили дойти до своего войска героями, памятуя седую старину, бойцов Икана. Это давало нам силы преодолеть тысячи препятствий, устраиваемых разнузданной бандой большевиков. Перед организованной силой и твердой волей казаков они разбегались, несмотря на превосходство их технических усовершенствований. Они били нас из винтовок, пулеметов, артиллерии, но герои-казаки не дрогнули, не сдались, а прошли, сломили их силу с небольшими жертвами.

Яицкая воля. 1918. 28 января.

Да, есть еще герои Икана и есть еще порох в пороховницах, поэтому не посрамим войска и, пришедши сюда, не дадим темной силе глумиться над нами и вводить порядки, противные нашим устоям жизни. Еще раз благодарю население, почтившее наш приход и провозглашаю громкое ура всему войску» 451. Оркестр музыки проводил полки. Около Войскового правления полки сдали свои знамена Войсковому Правительству. На другой день председатель Войскового правительства агроном Фомичев* отдал распоряжение «распустить всех казаков по домам», что и было охотно исполнено 452.

Возвращаясь к эпопее следования уральских казаков на родину, будет нелишним уточнить некоторые существенные детали. М.Н. Бородин отметил в своих воспоминаниях, что «командир 5-го полка полковник В.С. Толстов на редкость храбрый офицер, пришел в Уральск с вооруженной командой своего полка в 30 человек по астраханским степям и ухитрился по дороге отнять у большевиков 4 пушки, которые и доставил в Уральск»453. Здесь автор воспоминаний приводит верный факт, но допускает две неточности. Во-первых, В.С. Толстов командовал 6-м полком, а не 5-м. Во-вторых, пушки были не отобраны у большевиков, а переданы Уральскому отряду оренбургскими казаками. В.С. Толстов, возвращаясь с фронта со своими полковыми пулеметной командой и командой связи, состоявших из земляков-гурьевцев через Киев, Новочеркасск и Астраханские степи, соединился с Оренбургской казачьей батареей. Дойдя вместе с уральцами до Чижинской станицы Уральского казачьего войска, оренбуржцы оставили здесь свои орудия и боеприпасы изза непролазной грязи. И только в марте 1918 г. в станицу был откомандирован сотник Н.А. Дорошин* с казаками для доставки орудий в Уральск.

Последними на Урал вернулись гвардейцы. Газета «Яицкая воля» писала: «25 января на съезде выборных была «прочтена телеграмма о скором прибытии гвардейского эшелона в г. Уральск для встречи которого была из

– – –

брана депутация» 454. Служба в гвардейской сотне была в почете у уральцев.

В неё отбирали самых достойных, но возвращение сотни, как отмечал уральский историк Н.И. Фокин, «произвело на горожан особенно удручающее впечатление: казаки полностью потеряли представление об армейской дисциплине и военной выправке и внешним своим видом больше напоминали толпу гуляк, возвращающихся с очередной пьяной попойки» 455. Вскоре беспорядок, творившийся в сотне, получил свое продолжение, когда гвардейские казаки начали делить сотенное имущество, полагающееся к сдаче на войсковые склады и арсенал. Не в состоянии навести порядок, командир сотни, вынужден был через Съезд призвать казаков прекратить беззаконие456.

В городе наблюдался «паралич власти». В.П. Мартынов был вынужден по требованию казаков-фронтовиков, «недовольных положением в Войске и плохой организацией их встречи в городе» 457 сложить полномочия атамана. Обязанности атамана перешли к председателю Войскового правительства И.А. Кожевникову, а впоследствии к председателю Войскового правительства агроному Г.М. Фомичеву458.

Логично было ожидать, что действия казаков должны будут подкрепляться какими-либо социальными требованиями, но их так и не последовало.

В сентябре 1919 г. в газете «Сибирский казак» появилась статья В. Анзимирова «Уральцы», где он писал, что «когда они возвращались с разваливающегося фронта без дедовских шашек и погон, отобранных большевиками, из 9 линейных полков, 7 стояли на стороне советской власти»459.

Буквально через несколько дней появилось опровержение, которое аргументировано привел Полномочный представитель Уральского казачьего войска при Верховном Правителе, член Войскового Правительства есаул

Е.Д. Коновалов*. Защищая интересы своих земляков, он писал:

– – –
Сибирский казак (Омск). 1919. 10 сентября.

«Во-первых, уральские казаки, в лице своих представителей, на всех съездах после революции, категорически высказались против большевиков.

Так выразил свое мнение съезд уральцев на фронте в мае 1917 г., также высказался съезд представителей всех полков 9 октября 1917 г. и точно такую же позицию занимали уральцы на общеказачьем съезде уже после большевистского переворота. Мнения делегатов были единодушны.

Во-вторых, ради установления боеспособности нашего фронта, уральские казаки целыми полками были привлекаемы для разоружения большевиков и борьбы с разложением фронта. Этим самым уральцы показали себя на фронте антибольшевитски настроеными.

Что же касается момента возвращения полков домой зимой 1917 г., то за это время настроение наших полков не изменилось.

Правда, некоторые части шли в войско без погон. Но погоны большевиками не отбирались, а были сняты по приказанию командиров, о чем автор может найти справку в приказах по дивизиям и полкам. Правда, часть казачьего оружия была сдана большевистским частям, поставленным на пути движения казаков. Но частичная сдача оружия была произведена в тех же условиях, в каких она производилась, например, чехами. Делалось это для избежания кровопролития в невыгодных для уральцев условиях. Те же полки, которые могли дать бой, не раз эти бои и давали и пришли в войско с оружием. В войско тайком было провезено оружие, причем часть его казаками пряталось в походных кухнях, сене и соломе и т.п. Все это для лиц, хорошо знакомых с историей борьбы уральцев, известно. Совершенно не соответствует действительности обвинение уральцев в том, что семь полков этого войска стояли на стороне советской власти. Этого не было. Я не понимаю автора, почему же большевики разоружали казаков, если они стояли на стороне советской власти. С единомышленниками так не поступают! Как найти объяснение и того общеизвестного явления, что войско сейчас же по возвращении казаков с фронта, повсеместно составило приговоры о войне с большевиками. Казалось бы, при наличии семи большевистских полков такого единодушия быть не могло. Вместе с помещением настоящего опровержения, мной посылается сообщение о появившихся в Сибирской печати сведениях Члену Войскового Правительства Уральского войска, ведающему делами печати»460. В этом же номере газеты Коновалова поддержал помощник военного министра по делам казачьих войск уралец генерал-майор Б.И. Хорошхин отметив, что «сообщение в статье «Уральцы» о том, что семь уральских казачьих полков стояли на стороне советской власти не соответствует действительности»461.

3.2. Социально-политическая ситуация на территории Уральского казачьего войска в начале 1918 года и втягивание уральских казаков в Гражданскую войну К 1918 г. Уральское казачье войско прошло все политические перипетии, которые творились в революционной России с февраля 1917 года. В течение этого периода управление Войском несколько раз коренным образом реформировалось: от демократической модели сословного самоуправления к попытке создания территориальной автономии, и даже к созданию независимого государства. Так, на состоявшемся с 20 по 29 марта 1917 г. экстренном Съезде выборных Уральского казачьего войска 28 марта было принято «Временное Положение об общественном управлении Яицкого (Уральского) казачьего войска», которое заменило «Положение об общественном хозяйственном управлении 1874 г.». Новое Положение отменяло подчиненность Войска Военному министерству, давая самые широкие права Съезду, ведению которого «подлежали выборы Войскового атамана, председателя и членов Войскового Правления, утверждение войсковых отчетов, смет и бюджета, установление местных денежных и натуральных повинностей, распоряжение войсковым имуществом и капиталами, разрешение займов, определение порядка пользования войсковыми земельными и водными угодьями, попечение об образовании и здравоохранении, определение денежной подмоги

– – –
воинским чинам, рассмотрение жалоб и проверка правильности выборов, зачисление и исключение из войска»462.

Однако казаки частей Действующей армии, собравшись 16 апреля 1917 г. на 1-й Совместный казачий круг Уральской казачьей дивизии и лейбгвардии Уральской казачьей сотни Сводно-казачьего полка, выразили недовольство тем, что не было учтено их мнение на Съезде выборных, что привело к созыву 5 мая 1917 г. Войскового Учредительного съезда. Решением съезда упразднялась атаманская власть, Войсковое правление становилось исполнительным органом подотчетным Съезду, «казачья территория области отделяется от киргизской ее части под названием земли Яицкого казачьего войска… войско является собственником своего общинного имущества, т. е.

земель, вод, недр и всех угодий». В Яицком казачьем войске вводилось «…широкое самоуправление на основах провинциальной автономии»463. По мнению российского историка В.С. Пешкова, «выполнение этой программы преобразований … существенно меняло бы природу самоуправления в Уральском казачьем войске. Оно теряло системообразующую связь с сословным общинным строем и несением традиционной казачьей военной службы.

Выделение войсковой территории в особую территориальную единицу, ликвидация военно-административного аппарата, гарантии равных прав для иногородних на участие в самоуправлении, создание единых для казачьего и иногороднего населения органов самоуправления на основе парламентарной системы – все это было движением в направлении формирования полноценной территориальной автономии. Закрепление за казаками исключительных имущественных прав на войсковую общинную собственность на деле вытекало из принятой реформаторами модели «расщепления» уральской нерасчлененной хозяйственно-территориальной общины, с выделением собственно компонента местного общеземского территориального самоуправления и

– – –
муниципализацией в интересах членов казачьей общины ранее находившейся в их пользовании общинной собственности»464.

На 27 октября 1917 г. было запланировано открытие Войскового Съезда для закрепления новых позиций существования Войска, но свержение 25 октября Временного правительства большевиками резко скорректировало и повестку дня Съезда и его решения. Вновь избирается Войсковой атаман, им становится генерал-майор В.П. Мартынов. В официальном заявлении Съезда отмечалось, что «Войсковое Правление Яицкого казачьего войска, возглавляемое Войсковым Атаманом, Съездом объявлено Войсковым Правительством, на которое, ввиду невозможности регулярного сношения с законной властью Центрального Правительства, впредь до ее восстановления, возлагается вся полнота государственной власти по управлению войском»465.

Саратовский Совдеп пристально следил за развитием ситуации в Уральском войске, куда периодически, как официально, так и неофициально направлялись депутаты для контроля обстановки. Так доклад депутата Грислинса в районный Военно-революционный штаб Саратовского Совдепа о своей поездке в г. Уральск наглядно показывает сложившуюся в казачьем войске обстановку.

«Доношу, что с 13-го сего декабря, находясь на разведке в городе Уральске и Николаевске из собранных сведений на местах, установил следующее:

1. В городе Уральске царит кулак казачества, а именно: находится 10-й запасной казачий полк в составе 6-ть сотен по 200-ти в каждой, из них 2 сотни эвакуированных с фронта, кои все цело на стороне народа. Атаманом генералом Мартыновым был издан приказ с тем, что 2 сотни эвакуированных уволить со службы с лишением казачества за неисполнение атаманских распоряжений. Борьбою эвакуированных приказ этот отменен и эвакуированные не пошли туда, куда были посланы, а состоят на службе в полку. Орудий нет, имеется только один пулемет, на станции Шипово находится из полка 2 сот

– – –
ни казаков. В городе Уральске имеется команда солдат по штату 258 чел.

, а на лицо лишь 112 человек. И просит пополнения. Команда находится под давлением казачьего кулака, но стоит стойко, а надеется, что резерв стоит в Саратове. На предложение атамана Мартынова присоединится к казакам, а приказы Казанского военного округа не исполнять, предложение это не принято. Предложено мною при всяком восстании казачества присылать своих делегатов в Саратов. Газеты и печать, кроме прилагаемого экземпляра, не получают. «Урал» просит в закрытых конвертах, газеты, воззвания и приказы присылать по адресу в Комитет местной команды Уральск. Письменное сообщение местной команды мною было передано через тов. солдата Куприса.
С 1 декабря сего года кризис и дороговизна продуктов первой необходимости для солдат, рабочих и крестьян, так как продовольственный комитет в руках казачества и имеется богатые продовольственные запасы, а именно. С 15 сентября с. г. поныне во дворах скотобойни убитого скота мясом находится 500000 баранов и 12000 крупного скота, сала и кожи. В сараях солонина бочках, а под открытым небом мороженое мясо в бочонках. Имеется богатство мороженой свежей рыбы. Щука, сазан, окунь и проч. Скот на бойню покупался народными деньгами и 500 рабочих уплачивали там же средствами, а теперь оставить мясо, сало и кожу в руках казаков недопустимо. Мороженое мясо может храниться до марта месяца, теплую погоду испортится и принесет убытки миллионную сумму.

В Уральске перед отправкой поезда казачий офицер в чине прапорщика (Пальгов) пропагандировал пассажирам, призывая присоединиться к казакам, пугая, что иначе не будет мира. Англия и Америка разобьет Россию и прочее.

…. 8 декабря по приезду на станцию Саратов получил сведения, что на станции Саратов находится пять крытых вагонов спирта по назначению в Уральск. В 12 часов ночи прибыл совместно с тов. Рев. Штаба и Военной секции на место и при проверке подтвердились сведения о чем доложено Председателю Военной секции. [В] Уральске приютились несколько офицеров армии, кроме того содержится в тюрьме «большевик» из Елецка Алексей Чуканов, арестованный казаками»466.

Опорой Совдепа на территории Уральской области были штатные Местные солдатские команды, дислоцирующиеся в Уральске, Гурьеве и Лбищенске. Состояли они в основном из солдат, которые не были в действующей армии и соответственно были далеки от происходящих фронтовых революционных течений. Саратовский Совдеп, несмотря на это смог не только образовать на базе этих команд солдатские комитеты, но и организовать их работу таким образом, чтобы всячески проводить через них свои решения, направленные на утверждение Советской власти на казачьей территории.

15 декабря 1917 г. Совет солдатских депутатов г. Уральска сообщает о положении в Районный военно-революционный штаб Саратовского С.В.Р.Д.

«Действительно здесь властью казаков была проба на местную команду и вот осмотрели винтовки 250 штук и, оставив только по числу солдат, еще была проба отобрать патроны. Приезжал начальник Гурьевской милиции за патронами. Генерал Мартынов написал отношение взять патроны для Гурьевской милиции 3515, но мы таковые не дали. Тогда решили взять в пороховых погребах, но там не оказалось. Тогда мы поняли, что это была для нас ловушка. По телеграмме К. вок. на съезд на избрание командующего округом мы делегировали товарища Коблова вместе с тем постановления протокола местной команды ходатайствовать о пополнении ввиду нехватки штата команды, хотели вручить пакет, но начальник местной команды сказал, если вручите, то я не отпущу делегата со станции. Так до сего времени остались без пополнения, штат должен быть 258 человек, но имеем на лицо 100 человек. Если возможно, то пришлите пополнить для более, чтобы не быть нам притесненными со стороны казаков. Дальше согласно приказа по Казанскому военному округу о переизбрании начальствующих лиц приказ № 3 что мы сделали, избрали, но пока в уме не проводили ввиду опасности узнав все это начальник местной команды тут же сообщил генералу Мартынову каковой

ГАСО. Ф. 521. Оп. 1. Д. 32. Л. 67.

вызывал командный комитет и расспрашивал о случившемся, но мер никаких не принимал, что касается начальника местной команды, то он является врагом для нас, затем могу сообщить, что сейчас при местной команде находится 16 прапорщиков не известно откуда прикомандированных к местной команде, я думаю, что это бежавшие с разных городов и здесь скрываются. Вот каково положение г. Уральска. На месте что касается нас, то мы выполнить ничего не можем под видом страсти. Казатского войска находится 6 сотен и три конских запасных сотни, всего 9 сотен. Больше войска нету. Все эвакуированные на стороне нашу и молодые нет. У них генерал Мартынов отдал приказ распустить эвакуированных по домам и лишить казацкого звания. Казаки стали делать митинги и Мартынов порвал все свои приказы дальше не знай чем кончится» 467.

Уральской местной команде вторит Лбищенская местная команда:

«Товарищи депутаты!!! Имеем честь просить вас от имени всей команды исключая некоторых лиц о нашем беспорядке, который царит в нашей глуши.

Товарищи, так как мы уже пострадавшие неоднократно, добросовестно защищая родину и свободу, сделались недоверчивыми для этой отдаленной команды. До сих пор еще здесь старый режим, который дает великую помощь к грабежу. Казенное имущество здесь переходит в руки сначала товарища г. Капитана, а потом в руки частных товарищей. Из команды бывают частые командировки в г. Саратов за табаком, чаем, сахаром и за всеми припасами для нужд команды, а между тем бывает на все эти товары торговля частным товарищам цены для нас не известны. Обмундирование и казенное имущество как же и разный приготовленный материал частью переходит в собственность товарища капитана, начальника гарнизона г. Лбищенска и на это все назначаются торги с аукциона безо всякого стеснения. Г. капитан работает смело благодаря того, что здесь глушь, а с другой стороны из среды нашей оказались товарищи, хотя и пострадавшие, но карманы зато любят

ГАСО. Ф. 521. Оп. 1. Д. 32. Л. 59–60.

просторные и более держаться за старую дисциплину, чтобы удобнее действовать, а остальным товарищам не было возможно подавать голос»468.

«Товарищи! Мы командированы по приказу Керенского на замену товарищей, находящихся в местной команде, не бывших на фронте, но они еще до сих пор укрываются среди нас благодаря родительской дружбы с капитаном в денежном отношении. Было не одно предложение капитану об отправке товарищей на фронт, было категорически отказано, с ответами «они мне нужны, вы нашего ничего не знаете, в них нужда крайняя». С первого дня нашего приезда в команду г. капитан нас притесняет с помощью присоединения к нему из среды наших товарищей, которые стоят на сторону старого режима, чтобы удобнее действовать. Так как самому капитану тяжело из команды носить казенное имущество, так эти не бывшие на фронте и небольшая часть наших ему помогают как фельдфебель, так и артельщик. Затем товарищи депутаты будьте добры посетить нашу Лбищенскую команду. Мы думаем, что у вас отрыгнется на сердцах ваших вся эта неправда и откроете всю тайну расточителей казенного имущества. Войдите в наше положение, они крадут и в то же время готовы стащить с нашу шкуру, если что-либо спросить у капитана заменить изорванные вещи, он угрожает кулаками, а сам тащит. Ждем вас с нетерпением. г. Лбищенск Уральской области. Местная команда» 469.

В конце декабря 1917 г., как уже отмечалось выше, в Уральске произошли беспорядки, которые с трудом удалось локализовать. Власти неимоверными усилиями, применяя неординарные меры по вооружению студентов и стариков, остановили происходящее, не допустив массовых бесчинств.

В Войсковое правительство 26 декабря поступило заявление Войскового атамана генерал-майора В.П. Мартынова о сложении им обязанностей Войскового Атамана, как Председателя Войскового правительства. Временное исполнение обязанностей Войскового Атамана до очередного съезда,

– – –
назначенного на 11 января, возложено на его товарища И.А. Кожевникова, обязанности председателя временно до очередного съезда переданы Ф.А. Еремину. Ввиду болезни начальника Войскового штаба подполковника Б.И. Хорошхина исполнение обязанностей начальника войскового штаба передано его помощнику войсковому старшине Семенову.

Большевики, чувствуя организованную силу казаков, начали предпринимать различные меры, направленные против них. Начальником Уральского гарнизона в конце 1917 г. получена следующая телеграмма из Казани: «Совет комиссаров по управлению округом просит принять все зависящие от вас меры к недопущению формирования и передвижения в пределах округа Украинских и казачьих частей всех войск, лишить всех видов довольствия от казны все казачьи части за исключением первой отдельной Оренбургской в Казани и второй в Самаре, 86, 90 и 97 особых Донских сотен в Екатеринбурге, Уфе и Челябинске и Забайкальского казачьего дивизиона в Аткарске, как несущих охранную службу. Кроме сего совет по управлению округом приказал прекратить всякие увольнения в отпуска всем украинцам, исключая случаев увольнения по состоянию здоровья»470.

На 11 января 1918 г. было намечено открытие Войскового Съезда Уральского казачьего войска, на работу которого казаки возлагали большие надежды по решению возникших проблем. Утром из-за неявки части депутатов и отсутствия кворума, открытие было перенесено на вечер. К этому времени пишет местная газета «зал Войскового Правительства переполнен ужасно. Атмосфера неимоверная. Среди публики казаки с фронта только что пришедших полков, эвакуированные, ранее распущенные казаки по болезни и по категориям и пр. Все они явились с различными просьбами, разрешение которых подлежит только Чрезвычайному Съезду». Достигнутый к 9 часам вечера кворум в 50 депутатов утвердил комиссии «о декабрьских событиях на Урале (кто виноват и в чем виноват) … комиссия по «лошадиному» вопросу для эвакуированных (это очень большой и трудный вопрос) … комис

Яицкая воля. 1918. 1 января.

сия по демобилизации частей … ввиду опасности от соседних губерний и большевиков образовалась комиссия по охране Войска … по вопросу о полковых суммах, незаконно расхищенных казаками некоторых частей, образована комиссия … и, наконец, финансовая комиссия»471.

Практически в момент открытия Съезда было получено телеграфное сообщение от командира Каменской сотни Жегулина о том, что сотня красногвардейцев заняла станцию Семиглавый Мар. «Командир доносил, что он послал красногвардейцам ультимативное требование очистить станцию до 12 часов 12 января, иначе он открывает военные действия»472.

Это фактически было пробой силы, первое вторжение на территорию Уральского казачьего войска красного отряда. Простояв некоторое время, они покинули территорию, не встретив сопротивления. Съезд, среагировав на ситуацию, избирает Комитет обороны, который сразу же выступил с обращением к населению Уральской области. Это было первое официальное обращение легитимно избранного органа с призывом к объединению усилий в борьбе с большевиками. Комиссия Съезда начинает работать над планом обороны Войсковых территорий.

Еще один проблемный вопрос – это масса офицеров, прибывшая и прибывающая с фронта, которым необходимо было обозначить их статус в Войске. 28 января 1918 г. Войсковой штаб попросил «офицеров, желающих остаться на военной службе или уйти по войску, заявлять об этом лично в строевом отделении Войскового штаба ежедневно с 10 до 2 часов дня, кроме праздников. Офицеры, не заявившие о своем желании до 5 февраля с.г., будут считаться не желающими служить» 473.

1 февраля открылся Съезд рабочих, солдатских и крестьянских депутатов (Р.С. и К.Д.) территории Уральской области, т.е. съезд представителей иногороднего населения. За основу политической платформы съезд взял резолюцию Союза профессиональных организаций г. Уральска, который при

– – –
знает «только советскую федеративную республику и советскую власть народных комиссаров» 474. Прибывшего на Съезд представителя казачьего Съезда хорунжего Г.П. Плетнева и вступившего в «жаркие объяснения с президиумом» депутаты встречают «в штыки», заявив ему: «Что же, вы пришли к нам с угрозами?»475 После перепалок все-таки казачьим депутатам было предоставлено право участия в работе Съезда для ознакомления с целью проведения мероприятия. В течение нескольких дней съезды обменивались обращениями. Взаимные обвинения завершились ультимативным заявлением Съезда рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, где отмечалось, «что согласно существующим узаконением Рабочего и Крестьянского правительства, все финансовые сношения между областью и центральным правительством контролируются и проходят через Советы Рабочих, Крестьянских, Солдатских и Казачьих депутатов … ввоз и вывоз всех предметов промышленности и сельского хозяйства будет производиться только через Советы»476. Впоследствии Съезд под председательством П. Дмитриева и Д. Колостова обвинил Войсковое правительство в неисполнении декретов Рабоче-Крестьянского правительства, в частности по упразднению Окружного суда, а с 12 февраля, упразднив своим постановлением Городской исполнительный комитет, обязал передать всю власть комиссару по городским делам Т. Половинкину. Заседания Съезда Р.С. и К.Д. проходили в здании Окружного суда и вооруженная команда казаков в количестве 50 человек, сославшись на начало работы суда, выдворило депутатов из здания, показав тем самым отношение руководства области к Съезду.

Кроме того, все настойчивее Саратов пытается оказывать влияние на ситуацию в Уральской области, навязывая свою волю казакам. Так, 14 февраля 1918 г. для участия в заседании Войскового правительства прибыл член Саратовского Исполнительного комитета Совета солдатских, рабочих и крестьянских депутатов М.И. Усанов, который попытался донести точку зрения

– – –
Саратовского Совета по многим злободневным моментам. Основной целью его приезда было доведение до Войскового правительства условий сохранения добрососедских отношений, главным из которых является безоговорочное признанию Советской власти. Усанов предъявил также правительству список комиссаров, избранных исполнительным комитетом Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов для порядка управления делами Уральской области. Ранее Усанов являлся членом Уральского Совета Крестьянских и иногородних депутатов и решением от 18 июня 1917 г., как укрывающийся от воинской повинности, был исключен из Совета и передан в распоряжение военной власти, но волей судеб оказался в Саратове и уже в начале 1918 г.

прибыл диктовать условия Войсковому правительству через в свое время изгнавший его Совет.

На телеграмму Саратовского Совдепа от 19 февраля, где были изложены вышеуказанные условия сохранения мира между административными образованиями, Войсковой съезд ответил уклончиво: «Наше поведение подробно объяснено в переговорах с вашим делегатом Усановым. Существующее положение будет сохраняться до создания в начале марта областной власти. Наше вмешательство в жизнь указанных вами учреждений явно преувеличено» 477.

Однако большевиков не удовлетворял ответ и попытки добиться своего, все настойчивее проявлялись в действиях, как Саратовского Совдепа, так и Уральского совета. В соседних областях господствовала большевистская власть. Недавний сравнительно легкий разгром Оренбургского казачьего войска и установление на территории Советской власти провоцировал отряды красной гвардии к походу на Уральск. Офицер Уральской Отдельной армии Б.Н. Киров в своих воспоминаниях писал: «В феврале или марте к нам в Уральск прибыли офицеры, юнкера и кадеты из Оренбурга. Они были в бою под Оренбургом и рассказывали о зверствах, которые красные чинили над убитыми и ранеными и над мирными жителями, и ненависть к красным рос

Яицкая воля. 1918. 24 февраля.

ла. И в тоже время рос страх перед ними, страх того, что они придут в Уральск, а из этого страха вырастала решимость не пускать их к нам» 478.

Красные не заставили себя долго ждать и в первых числах марта 1918 г.

председатель военно-революционного комитета в Оренбурге, комиссар С.М. Цвиллинг выдвинул ультиматум Войсковому Съезду: «Уральск. Войсковому правительству. Именем Российской социалистической республики предлагаю вам в течение двух суток признать советскую власть, разоружиться и распустить мобилизованные казачьи полки. Если это не будет выполнено, то вас ожидает участь города Оренбурга. Будут двинуты силы из Оренбурга и Саратова и тогда ни один юнкер и офицер не останутся в живых. Казакам предлагаем немедленно сдаться. Начальник штаба рабочекрестьянской армии, народный комиссар Цвиллинг»479. Требования, поставленные в такой жесткой форме заведомо были неприемлемы для казаков, на что и рассчитывал Цвиллинг.

9 марта под председательством правительства был открыт Войсковой Съезд в составе 45 депутатов. Депутаты, пытаясь оттянуть время и собрать силы для противостояния напору большевиков, вступили в переговоры с Оренбургом: «Срочно. Оренбургскому Начальнику штаба Рабочекрестьянской армии Цвиллингу. Краевая областная организация в виде совета казачьих, киргизских и крестьянских депутатов организована и признается большею частью населения области. В Москву отправлена специальная делегация для установления основ взаимоотношений центра и области на автономных началах. Воинские части обслуживают задачи охраны и безопасности. Ваше требование принято с недоумением и считаем его результатом недоразумения. Посылается для выяснения в Оренбург делегация во избежание разных недомолвок и кривотолков» 480. Но, так как срок ультиматума истек, Цвиллинг 10 марта 1918 г. направил отряд, который вторгся на войсковую территорию и занял без боя город Илек. Командиром красного отряда на

– – –
сходе казакам было выдвинуто требование к 14 часам 11 марта сдать все имеющиеся у них оружие. После кровопролитных боестолкновений казаков, вооруженных топорами и вилами, красные через два дня были выдворены за пределы войсковой территории, а над пленными была устроена жестокая расправа. После событий в Илеке наступило некоторое затишье и жизнь в Уральске казалась тихой и мирной.

Вот как рассказывает 5 апреля 1918 г. в своем письме о службе родным писарь эвакуированного в Уральск Управления Ломжинского уездного воинского начальника С.С. Тихонов: «… дорогая семья, жизнь в городе в сравнении с другими городами очень хорошая, … железная дорога не работает, т. е. не функционирует, то и деньги, которые нам присылали из Штаба Казанского военного округа, прекращены, вот в случае этого движения. С 5 апреля 1918 г. мы временно прикрываем работу в Управлении, потому что денег не дает Казацкое Правление, а большевики не высылают. И вот этого же числа мы от писарей командируем двух в город Казань за ассигнованием денег и получения талонов из Казани, и вероятно по получении таковых мы получим из Уральскаго казначейства … дорога разобрана на 150 верст, но может быть в скором времени восстановят и приеду, потому что нет расчетов жить, лишь только на себя и того мало … По всей вероятности, в центре России описывают про наш город Уральск «о насилии иногородцев, о расстрелах и т.п., но на самом деле этого здесь не было и не будет, потому что казаки и киргизы к ним присоединяются все иногородние, для защиты родины и восстановления порядка по всей России, и довести народ весь до Учредительного собрания. К ним, т.е. к казакам все присоединяются фронтовики солдаты против красногвардейцев и большевиков, которые наносят вред всему населению города Уральска и всей вообще России»481.

Мирная жизнь с первыми выстрелами в Илеке для Уральского казачьего войска закончилась и, как говорилось в преданиях, порожденное на крови, старейшее войско неминуемо двинулось к своей гибели на крови.

ГАСО. Ф. 521. Оп. 1. Д. 32. Л. 63.

***

1. После подписания перемирия с Четверным союзом, в конце 1917 – начале 1918 гг. большевики осуществили демобилизацию Русской армии, прежде всего воинских формирований, находившихся на фронте. Это была масштабнейшая операция, осуществленная в короткие сроки и в условиях, когда старая власть была сметена, а новая, большевистская, только зародилась и не имела еще большой прочности и устойчивости. С одной стороны, действующая армия, несмотря на свое разложение, представляла серьезную угрозу для большевистской власти, поэтому ее и стремились быстрее ликвидировать. С другой стороны, в самой армии царила полная анархия: солдаты отказывались подчиняться офицерам, часто просто убивали их, стремились поскорее освободиться от военных тягот и вернуться домой.

2. В общем хаосе разложения редким исключением оставались казачьи части, сохранившие верность присяге, воинскую дисциплину и единоначалие, и потому вызывавшие ненависть остальной массы солдат, неприязнь новой большевистской власти. В соответствие с действовавшим законодательством процесс демобилизации полков и подразделений Уральского казачьего войска, как и в других частях казачьих войск, должен был проводиться по месту их формирования, т. е. на Войсковой территории, а не по месту их последней дислокации на фронте, как это осуществлялось в армейских частях.

Уральским казачьим частям и соединениям пришлось выдержать серьезную борьбу с новым руководством российской армии за свое право демобилизоваться не на фронте, а в своей казачьей области. Не чувствуя себя еще достаточно уверенно, новая военная власть согласилась с требованиями казаков.

3. В условиях всеобщего хаоса в стране, в том числе и на железных дорогах, огромной проблемой для уральцев стало передвижение с фронта в Уральскую область, особенно через территории, где большевистская власть чувствовала себя уже достаточно уверенно и пользовалась поддержкой большинства населения. Организованные и вооруженные казачьи части, перемещавшиеся по железной дороге, вызывали серьезные опасения новой власти в своих намерениях, поэтому она пыталась разоружить казаков, расколоть их, натравливая против своих офицеров. Для получения права проезда и получения железнодорожных составов уральцам неоднократно приходилось угрожать применением оружия, либо применять его, как это получилось при перемещении по территориям, подчиненным Воронежскому и Саратовскому Совдепам. В то же время уральские казаки пытались сохранять нейтралитет, по возможности предотвращать боевые столкновения. В результате, в ряде случаев они вынуждены были сдать оружие, кроме того, они не стали прорываться через Саратов, а обошли его стороной.

4. Все девять полков к началу февраля 1918 г. вернулись в Уральск, но только три (1-й, 3-й и 8-й) смогли выйти с вооружением и имуществом.

По прибытию к месту расформирования, они были в короткое время распущены по домам. Отсутствие достаточного количества вооружения и боеприпасов, а также спешный роспуск боевых частей во многом предопределили трагические для Уральского войска события назревавшей Гражданской войны.

5. Социально-политическая обстановка на территории Уральского казачьего войска в конце 1917 - начале 1918 гг. была сложной и напряженной, заметная часть населения области поддерживало большевистскую власть.

Сравнительно долгое время уральцам удавалось сохранить самостоятельность в отличие от своих соседей Оренбургских казаков. Вплоть до начала Гражданской войны Войсковое правительство находилось под постоянным давлением со стороны все более укрепляющих свои позиции Совдепов, в первую очередь Саратовского, сочетавшего методы политического воздействия и демонстрации силы. К весне 1918 г. казакам окончательно удалось переломить политическую ситуацию в свою сторону, но это привело к открытому противостоянию с Советской властью и развязало руки большевикам, в применении силовых мер для подавления казачьего неповиновения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Первая мировая война 1914–1918 гг. по своим масштабам и влиянию на судьбы человечества не имела себе равных во всей предшествующей истории. Россия активно участвовала в этом военно-политическом явлении начала ХХ века и выставила для боевых действий многомиллионную армию.

Важной составной частью отечественных вооружённых сил стали формирования одиннадцати казачьих войск, среди которых значилось и Уральское казачье войско.

Исследованием установлено, что всего в действующую армию уральцы выставили: Уральскую казачью дивизию в составе 4-го, 5-го, 6-го и 7-го казачьих полков, отдельные 1-й, 2-й, 3-й, 8-й и 9-й казачьи полки, вошедшие в смешанные кавалерийские соединения, гвардейскую сотню, а также две отдельных сотни. Общая численность уральских казаков, принявших участие в боях на фронтах Первой мировой войны в составе своих частей и подразделений, превышала 13,5 тыс. чел., включая 320 генералов и офицеров. В процентном отношении уральские казаки составляли всего 4,2% от общего числа казаков, находившихся на фронтах Первой мировой войны, однако их роль и значение в обеспечении успехов в боях и операциях значительно превышала их количественный удельный вес.

Структура уральских казачьих формирований отвечала узаконенным в русской армии штатам для казачьих подразделений, частей и соединений и сохранялась неизменной в течение войны. В тылу функционировали запасные подразделения, готовившие резервы для фронта. Количество строевых частей постепенно росло и стало несколько большим, чем предписывалось накануне войны «Положением о военной службе казаков Уральского казачьего войска». В составе Войска появилась артиллерия, добытая казаками в бою у противника и 10-й запасной конный полк. Наличие последнего явилось следствием общей тенденции в русской армии по укрупнению запасных частей.

Анализ документов показал, что источники комплектования и социальный состав уральских казачьих формирований соответствовали нормативно-правовой базе Российской империи и традициям уральцев. В Уральском казачьем войске существовала чётко организованная система учёта призывников, их предварительной подготовки к военной службе. Нижние чины обучались военному делу на различных сборах и действительной службе, а во время войны в запасных сотнях (с 1917 г. в 10-м запасном полку).

Комплектование офицерскими кадрами осуществлялось из казачьих и кавалерийских военных училищ, где для Уральского войска отводились необходимые квоты. В ходе войны офицеры готовились по ускоренной программе в военных училищах всех профилей, а также в школах прапорщиков.

Широкое распространение получило во время войны производство в офицеры по образовательному цензу и за боевые отличия.

48 офицеров и генералов – выходцев из Уральского казачьего войска воевали в неказачьих частях и подразделениях различных родов и видов войск, в том числе в артиллерии, инженерных войсках, авиации и даже в военно-морском флоте. Одиннадцать офицеров-уральцев имели высшее военное образование, окончив перед войной или во время неё военные академии.

Проведенное исследование позволяет заключить, что личный состав Уральского казачьего войска был многонациональным и многоконфессиональным, но, с преобладанием православной традиции. Благодаря отлаженной в Войске хозяйственной деятельности, имелись необходимые запасы материальных средств и конского состава. Сказывалась сложившаяся десятилетиями оригинальная система самоуправления Уральской казачьей военнотерриториальной общины. После свержения царя, общинные начала ещё больше усилились, однако это сыграло отрицательную роль во взаимоотношениях с новой центральной властью, особенно после установления большевистского режима.

Анализ источников позволяет сделать вывод о том, что Уральское казачье войско органично действовало в структуре русской армии и приняло участие в значимых военных операциях. Среди них: в 1914 г. – Галицийская битва, Восточно-Прусская операция, Лодзинская операция; в 1915 г. – взятие крепости Перемышль и Великое отступление; в 1916 г. – Брусиловский (Луцкий) прорыв; в 1917 г. – июньское наступление Юго-Западного фронта и др.

Многие факты такого участия с конкретными примерами героической боевой деятельности уральцев впервые представлены в диссертационном исследовании, названы имена героев, реконструированы их краткие биографии.

К сожалению, в годы Первой мировой войны российское военное командование, в силу разных причин, включая и косность мышления отдельных военных руководителей, не смогло использовать кавалерийские соединения и части с максимальной эффективностью, концентрируя их, создавая не только кавалерийские соединения, но и объединения, которые могли бы применяться в качестве главной ударной силы при прорыве обороны противника на оперативно-тактическом уровне. Такие объединения появились и начали использоваться лишь во время Гражданской войны в Красной армии, (1 и 2 конные армии), что во многом и обусловило ее успех и победу в войне.

Тем не менее, успех массированного применения конницы на тактическом уровне в годы «Великой войны» неоднократно демонстрировался кавалерийскими частями, в том числе и Уральского казачьего войска.

Проведенные исследования позволяют сделать вывод о том, что Уральцы применили за время войны целый ряд успешных конных атак в составе полков. В сентябре 1915 г. 1-м Уральским казачьим полком был атакован противник вблизи сел Ромашевка и Джурин, что дало возможность российской пехоте без потерь продвинуться вперед и занять новые позиции. Той же осенью дерзкой атакой 3-го Уральского казачьего полка был взят город Вилленберг. В результате конных атак 1-го Уральского полка во время Брусиловского прорыва 27 мая у дер. Порхово и 2 июня у дер. Гниловоды было уничтожено большое количество противника, захвачено в плен около 2 тыс.

его солдат и офицеров, полностью разгромлен 20-й егерский резервный батальон. Такой же результативной стала и конная атака 9-го Уральского казачьего полка в августе 1916 г. в районе р. Золотая Липа.

Имели место случаи массированного применения казачьей кавалерии и в составе нескольких уральских полков. Так, удачные действия полков Уральской казачьей дивизии в июле 1915 г. в составе отряда генераллейтенанта А.А. Веселовского позволили сковать три дивизии противника, перейти частям русской армии в наступлении и отбросить противника от Люблина, не дав ему перерезать пути сообщений армий. В результате боев противник потерял около 23 тыс. солдат и офицеров.

В целом же, в русле отмеченной тенденции недооценки русским верховным командованием возможностей кавалерии, уральские казачьи части на фронте были распределены по армейским кавалерийским и пехотным соединениям, причем в пехоте уральскую кавалерию дробили вплоть отдельных сотен, придавая их пехотным полкам. Тем не менее, даже в таких условиях казачьи части и подразделения оставались важным элементом в системе организации и проведения боевых действий на тактическом уровне.

Как показало проведенное исследование, важнейшей функцией приданных армейским частям казачьих подразделений стала разведывательная деятельность, которая проводилась в тылу противника. Казаки, просачиваясь через линию фронта, вели скрытное наблюдение за противником и его действиями, захватывали в плен военнослужащих противника. Полученная таким образом информация передавалась командованию. Нередко эта информация имела не только тактическое, но и гораздо более важное значение.

К примеру, на основе изучения армейских штабных документов, установлено, что сведения, полученные и переданные командованию разведчиками 3-го Уральского казачьего полка в августе 1914 г. позволили предотвратить фланговый удар по 1-й армии Северо-Западного фронта. При первой осаде крепости Перемышль в сентябре 1914 г. на основании данных разведки 1-го Уральского казачьего полка было принято решение об отмене штурма и снятии блокады, что предотвратило лобовое столкновение с превосходящими силами противника и одновременного тылового удара из крепости. Результаты разведки 2-го Уральского казачьего полка в октябре 1914 г., о замене на участке фронта в районе Верушов - Прашка немецких частей более слабыми австрийскими, позволили высвободить и перебросить 5-ю русскую армию к Лодзи, а частям оставшейся 4-й армии разгромить прибывших на смену немцам австрийцев.

Анализ источников позволил выявить и такую важную боевую функцию подразделений уральского казачества, как выполнение, в качестве тактических маневренных групп, специальных задач по захвату и удержанию или уничтожению (разрушению) отдельных военных объектов противника, элементов его инфраструктуры. Казаки с их традиционными навыками организации засад, умением вести групповой и одиночный бой как нельзя лучше подходили для таких формирований. Среди примеров наиболее успешного выполнения задач такого рода – захват в апреле 1915 г., в результате конной атаки, 1-м Уральским казачьим полком моста через реку Прут в районе местечка Снятин, что обеспечило быструю переправу частей 33-го армейского корпуса для преследования отступающего противника.

В качестве тактических маневренных групп уральские казачьи части и подразделения использовались для выполнения и таких важных задач, как прикрытие образовывашихся в ходе боев открытых участков фронта, флангов наступавших соединений и частей; прикрытие отхода и отступления соединений и частей на новые позиции в своем тылу. Примечателен факт, когда казаки 3-го Уральского казачьего полка в августе 1914 г. не допустили захвата противником артиллерийских боеприпасов и имущества двух отступавших армейских корпусов. В июле 1917 г. в районе мест. Стецова, благодаря дерзкой атаке разъезда 8-го Уральского казачьего полка на батальон противника, десятикратно превосходивший по численности казаков, в большистве своем погибших в неравной схватке, была обеспечена эвакуация штабов 47 и 160 пехотных дивизий.

С осени 1915 г. казачьи подразделения активно использовались в создававшихся при полках партизанских отрядах и командах. В частности, такой партизанский отряд был создан при Уральской казачьей дивизии. В конце октября 1915 года казаки 1-го Уральского казачьего полка в составе сводного партизанского отряда участвовали в известном налете на дер.

Кухотская Воля в результате которой было уничтожено около 400 солдат и офицеров противника, а также захвачено много военных трофеев.

Из изученных документов следует, что уральские казаки использовались также для охраны командных пунктов и штабов, сопровождения полевой почты, исполняли комендантскую и гарнизонную службу. Как отмечалось в приказе вышестоящего командования, после взятия крепости Перемышль, только благодаря умелым действиям командира 1-го Уральского полка, назначенного комендантом города, был безболезненно разоружен почти 120-тысячный гарнизон противника, а казаки полка, благодаря своим оперативным перемещениям по городу и установленному жесткому контролю, не допустили случаев грабежа, мародерства, других тяжких уголовных преступлений.

На боевой настрой казаков, на их воинский дух, безусловно, влияла фронтовая повседневность. Несмотря на субъективность многих представленных в диссертации свидетельств, они дают возможность понять психологический фон войны, мировоззрение и даже политические предпочтения уральцев. Выявлено отношение казаков к армейским солдатам и офицерам, которое было достаточно критическим, особенно к концу войны.

Являясь сплочённой этносоциальной группой, уральцы проявили «иммунитет» к послефевральской революционной идеологии и показали в условиях стремительного разложения русской армии пример верности воинскому долгу. Наметившийся с первых дней революции 1917 г. раскол внутри казачества не получил большого развития в Уральском казачьем войске. Поэтому уральцев можно считать незыблемым островком воинского порядка в море начинающегося хаоса.

Имевшие место случаи усмирения уральцами разложившихся на фронте и в тылу военнослужащих, прочих мародёров и уголовных элементов совершались по приказам вышестоящего командования в целях защиты интересов страны в тяжелейших условиях войны. Сами казаки проявляли негативное отношение к такого рода «поручениям», но честно выполняли приказ, как того требовал воинский долг.

Конечно же, длительная война и сопутствующая ей разруха посеяли в казачьем сознании и отрицательные эмоции. Ещё больнее по амбициям уральцев ударили социальные нововведения Советской власти. Отчётливое стремление оградить себя от диктата советов, приобрело у уральцев форму специфичной борьбы, исторически глубоко связанной с войсковыми традициями своей территориальной общины.

Конфликт начал разгораться ещё в процессе демобилизации старой армии и возвращения с фронта. Полки буквально прорывались на Урал сквозь большевистские заслоны, теряя в пути не только оружие и снаряжение, но и товарищей. Лишь трем полкам удалось возвратиться на родину, полностью сохранив оружие и военное снаряжение. Некоторая часть уральских казаков все же попала под влияние анархиствующих элементов, что проявилось по возврщению домой, в родном Уральске.

И все же на противоречивом фоне Гражданской войны Уральскому казачьему войску принадлежит реноме наиболее непримиримой и активной антисоветской силы. Развернувшееся весной 1918 г. в междуречье Волги и Урала вооружённое противостояние оказалось, поэтому, бескомпромиссным и сверхжёстким.

Уральцы, прошедшие Первую мировую войну, в большинстве своём сгинули в годы Гражданской войны и в эмиграции. Все эти люди-воины достойны светлой памяти. Представляется, что проведенное исследование позволит российскому обществу узнать в какой-то мере о славных делах казаков-уральцев на фронтах Первой мировой войны и, тем самым, поможет сохранению исторической памяти о них.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
– – –
1.1 Документы и материалы архивов Российский государственный исторический архив (РГИА) Ф. 806. Документы ведомства Протопресвитера военного и морского духовенства. Оп. 5. Д. 9457, 9752, 9997.

Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА) Ф. 330. Главное управление казачьих войск. Оп. 58. Д. 281.

Ф. 400. Главный штаб Военного министерства. 1836-1919 гг. Оп. 25.

Д. 14186.

Ф. 407. Рукописные списки по старшинству в чинах генералов, штаби обер-офицеров русской армии. 1737-1917 гг. Оп.1. Д. 3066.

Ф.409. Послужные списки, аттестации и наградные листы офицеров русской армии. 1859-1918 гг. Оп.1. Д. 138770, 376823; Оп.3. Д. 6790.

Ф. 1720. Штаб Казанского военного округа (1857 - 1964 гг.). Оп. 3.

Д. 159, 170, 187, 215; Оп. 11. Д. 17, 19.

Ф. 1754. Документы Оренбургского Неплюевского кадетского корпуса. Оп. 1. Д. 291.

Ф. 2007. Полевой штаб казачьих войск при Верховном главнокомандующем (1914-1918). Оп.1. Д. 12, 13, 23, 62, 65, 66, 83.

Ф. 3612. Полевые документы 1-й Уральской сотни Лейб-гвардии Сводно-казачьего полка (1914-1918). Оп. 1. Д. 49, 62.

Ф. 5253. Полевые документы 1-го Уральского казачьего полка (1914Оп. 1. Д. 8, 19, 46, 48, 50, 54, 58, 62.

Ф. 5254. Полевые документы 2-го Уральского казачьего полка (1914ьОп. 1. Д.136.

Ф. 5255. Полевые документы 3-го Уральского казачьего полка (1914Оп. 1. Д. 3, 51, 57, 59, 61, 62, 70, 76.

Ф. 5256. Полевые документы 4-го Уральского казачьего полка (.1914Оп. 1. Д. 48, 49, 56, 59, 64, 79, 80.

Ф. 5257. Полевые документы 5-го Уральского казачьего полка (1914Оп. 1. Д. 74.

Ф. 5258. Полевые документы 6-го Уральского казачьего полка (1914Ф. 5259. Полевые документы 7-го Уральского казачьего полка (1914Ф. 5260. Полевые документы 8-го Уральского казачьего полка (1914Оп.1. Д. 114.

Ф. 5261. Полевые документы 9-го Уральского казачьего полка (1914Оп. 1. Д. 1, 11, 12, 19.

Ф. 5262. Полевые документы 1-й Уральской казачьей батареи (1914Ф.13418, 5263. Полевые документы Уральских отдельных сотен (1914-1918).

Ф. 5252. Полевые документы штаба Уральской казачьей дивизии (1914-1918). Оп.1. Д. 62.

Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) Ф.Р-5881. Воспоминаний белоэмигрантов. Оп. 2. Д. 263.

Российский государственный военный архив (РГВА) Ф. 40027. Управление Уральской отдельной армии (1918-1919). Оп. 1.

Д. 1, 5.

Ф. 40213. Коллекция приказов Белой армии (1917-1922). Оп.1.

Д. 1081.

Государственный архив Саратовской области (ГАСО) Ф. 409. Коллекция фондов личного происхождения. Оп. 1. Д. 372.

Ф. 521. Приказы революционного отряда Саратовского гарнизона по охране города Саратова и переписка с районами и уездами, военнореволюционными штабами, о борьбе с контрреволюционными выступлениями (1917-1922). Оп. 1. Д. 32.

Архив Управления Федеральной службы безопасности по Саратовской области Сведения об уральских казаках и офицерах, участниках Первой мировой войны, содержатся в фонде отдела реабилитации ФСБ по Саратовской области.

Саратовский областной музей краеведения (СОМК) СМК 15774.

Личные архивы Семейный архив А.Г. Неводовой. г. Саратов.

1.2. Опубликованные документы Варшавско-Ивангородская операция. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914–1917 гг.). М.: Воениздат, 1938. – 512 с.

Военная доктрина Российской Федерации (утв. Президентом РФ 25.12.2014 № Пр-2976) // Российская газета. 2014. 30 декабря.

Восточно-Прусская операция. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914–1917 гг.). М.: Воениздат, 1939.

– 612 с.

Всеподданнейший доклад атамана Уральского казачьего войска за 1913 год. По военному ведомству. Уральск, 1913. – 10 с.

Всеподданнейший доклад наказного атамана о состоянии Уральского казачьего войска за 1914 год. По военному ведомству. Уральск, 1914. – 10 с.

Всеподданнейший доклад наказного атамана о состоянии Уральского казачьего войска за 1915 год. По военному ведомству. Уральск, 1915. –10 с.

Всеподданнейший отчет Наказного атамана о состоянии Уральского казачьего войска по гражданской части. Уральск, 1915. –10 с.

Горлицкая операция. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914–1917 гг.). М.: Воениздат, 1941. – 408 с.

Лодзинская операция. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914–1917 гг.). М.: Воениздат, 1936. – 505 с.

Международные отношения в эпоху империализма: документы из архивов царского и Временного правительства 1878–1917 гг.: Серия III: 1914–

1917. М.; Л.: Гос. соц.-экон. изд-во, 1931–1938.

Наставление для мобилизации. СПб., 1911. – 90 с.

Наступление Юго-Западного фронта в мае – июне 1916 г. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914– 1917 гг.). М.: Воениздат, 1940. – 548 с.

Приказы по военному ведомству. СПб, 1895, 1910–1915.

Приказы по Казанскому военному округу. Казань, 1915. – 702 с.

Приказы по Уральскому казачьему войску. Уральск, 1912. – 378 с.

Резолюции фронтового съезда Северного фронта. Псков, 1917. – 12 с.

Сборник правительственных распоряжений по казачьим войскам за 1892 год. СПб., 1893. – 544 с.

Сборник протоколов съезда выборных от станичных обществ Уральского казачьего войска за 25 лет (1874–1898 гг.). Уральск, 1900. – 920 с.

Сборник. Приказы армиям Юго-Западного фронта за 1914 год. Киев, 1914. – 126 с.

Свод штатов. Кн.3. Казачьи части с их управлениями на 1 октября 1908 г. СПб., 1909. – 502 с.

Стратегический очерк войны 1914–1918 гг. Ч. 1. Период от объявления войны до сентября 1914 г. / сост. Я.К. Цихович. М., 1922; Ч. 2. Период с 1 (14) сентября по 15 (28) ноября 1914 г. / сост. Г. Корольков. М., 1923; Ч. 3.

Период с 12 (25) ноября 1914 г. по 15 (28) марта 1915 г. / сост. А. Незнамов.

М., 1922; Ч. 4. Период март – сентябрь 1915 г. / сост. А. Незнамов. М., 1922;

Ч. 5. Период с октября 1915 г. по сентябрь 1916 г. / сост. В.Н. Клембовский.

М., 1920. 308 с.; Ч. 6 Период от прорыва Юго-Западного фронта в мае 1916 г.

до конца года / сост. А.М. Зайончковский. М., 1923; Ч. 7. Кампания 1917 г. / сост. А.М. Зайончковский. М., 1923.

1.3. Периодическая печать Красная газета (Саратов), 1918.

Оренбургские губернские ведомости, 1914.

Разведчик. СПб., 1897.

Разведчик. СПб., 1901.

Саратовские губернские ведомости. 1914–1918.

Саратовские известия. 1917.

Сибирский казак (Омск). 1919.

Уральские войсковые ведомости (Уральск). 1867–1918.

Уралец (Уральск). 1914–1917.

Уральские областные ведомости (Уральск). 1914–1917.

Яицкая воля (Уральск). 1918.

1.4. Мемуарные источники Гоштовт, Г.А. Кирасиры Его Величества в Великую войну. 1915 / Г.А. Гоштовт. – Париж, 1942. – 236 с.

Деникин, А.И. Путь русского офицера / А.И. Деникин. – М.: Современник, 1991. – 300 с.

Будберг, А. (барон). Дневник Барона Алексея Будберга / А. Будберг. // Архив русской революции: Т. 12. Берлин. Слово, 1923. С. 197–290.

Залевский, М. Печаль минувших лет / М. Залевский. – Франкфурт-наМайне, 1984. – 328 с.

Киров, Б.Н. О борьбе с большевиками на фронте Уральского казачьего войска / Б.Н. Киров // Уральское казачество в Гражданской войне. – М.:

Музей-Мемориал «Донские казаки в борьбе с большевиками», 2012. – 368 с., илл.

Колпикова, Е.Ф. 300 писем расстрелянного есаула / Е.Ф. Колпикова. – М.: РИПОЛ классик, 2009. – 560 с. – (Судьбы России).

Короленко, В.Г. У казаков. Из летней поездки на Урал / В.Г. Короленко. – Челябинск: Южно-Уральское книжное изд-во, 1983. – 328 с.

Кутяков, И.С. С Чапаевым по Уральским степям / И.С. Кутяков. – М.;

Л., 1928. – 144 с.

Кутяков, И.С. Разгром Уральской белой казачьей армии / И.С. Кутяков. – М.: Государственное военное издательство, 1931. – 200 с.

Масянов, Л.Л. Гибель Уральского казачьего войска / Л.Л. Масянов. – Нью-Йорк: Всеславянское издательство, 1963. – 159 с.

Ткачев, В.М. Крылья России. Воспоминания о прошлом русской военной авиации 1910-1917 гг. / В.М. Ткачев. – СПб.: Новое культурное пространство. 2007. – 640 с.

Хогондоков, К.Н. Уральцы на охране Китайско-Восточной ж.д. / К.Н. Хогондоков // Вестник Казачьего Союза. – Париж, 1927.

Хогондоков, К.Н. Уральцы на Русско-Японской войне / К.Н. Хогондоков // Вестник Казачьего Союза. – Париж, 1927.

Чернявский, М.Т. Служба в Донской артиллерии / М.Т. Чернявский // Военная быль. – 1973. – № 121. – С. 38–46.

Шапошников, Б.М. Воспоминания. Военно-научные труды / Б.М. Шапошников. – М.: Воениздат, 1982. – 558 с., 11 илл.

– – –

Белой, А.С. Галицийская битва / А.С. Белой. – М.; Л., 1929. – 234 с.

Бобровский, П.О. Двадцатипятилетие юнкерских училищ (20-го сентября 1864 по 1889 г.) / П.О. Бобровский. – СПб., 1889. – 43 с.

Бородин, Н.А. Уральское казачье войско: в 2 т. / Н.А. Бородин. – Уральск: Типография Уральского казачьего войска, 1891.

Булдаков, В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия / В.П. Булдаков. – М.: РОССПЭН, 1997. – 376 с.

Вацетис, И.И. Операции на восточной границе Германии в 1914 г.

Ч. 1. Восточно-Прусская операция / И.И. Вацетис. – М.; Л., 1929. – 339 с.

Вебер, Ю. Брусиловский прорыв / Ю. Вебер. – М., 1941. – 39 с.

Ветошников, Л.В. Брусиловский прорыв / Л.В. Ветошников. – М., 1940. – 186 с.

Витевский, В.Н. И.И.Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г. / В.Н. Витевский. – Казань, 1897. – Вып. 5. – 198 с.

Витевский, В.Н. Раскол в Уральском казачьем войске и отношение к нему духовной и военногражданской власти в конце XVIII и в XIX в. / В.Н. Витевский. – Казань, 1878. – 236 с.

Воробьева, А.Ю. Российские юнкера, 1864–1917. История военных училищ / А.Ю. Воробьева. – М.: АСТ; ООО «Издательство Астрель», 2002. – 61 с.

Воскобойников, Г.Л. Казачество в Первой мировой войне 1914– 1918 гг. / Г.Л. Воскобойников. – М., 1994. – 112 с.

Ганин, А.В. Атаман А.И.Дутов / А.В. Ганин. – М.: ЗАО Центрполиграф, 2006. – 623 с. – (Россия забытая и неизвестная).

Ганин, А.В. Накануне катастрофы. Оренбургское казачье войско в конце XIX- начале XX в. (1891 1917 гг.) / А.В. Ганин. – М.: ЗАО Центрполиграф, 2008. – 686 с. – (Россия забытая и неизвестная).

Ганин, А.В. Последняя полуденная экспедиция Императорской России: Русская армия на подавлении туркестанского мятежа 1916–1917 гг. / А.В. Ганин // Русский сборник. Исследования по истории России. Т. 5. – М., 2008. – С. 152–214.

Головин, Н.Н. Военные усилия России в Мировой войне / Н.Н. Головин. – М.: Кучково поле, 2001. – 440 с.

Головин, Н.Н. Современная конница / Н.Н. Головин. – Белград, 1923.

– 71 с.

Городецкий, Е.Н. Рождение Советского государства 1917–1918 / Е.Н. Городецкий. – М.: «Наука», 1987. – 355 с.

Гренер, В. Завещание Шлиффена. Оперативный исследования по истории мировой войны / В. Гренер. – М.: Государственное военное издательство Наркомата обороны Союза ССР, 1937. – 228 с.

Гришинский, А. Наступательный маневр 25-го корпуса в мае 1915 г.

под г. Опатовым / А. Гришинский // Военно-исторический сборник: в 2 т. – М., 1919. – С. 5-30.

Де-Лазари, А.А. Активная оборона корпуса / А.А. Де-Лазари. – М.:

Государственное Военное Издательство Наркомата Обороны Союза ССР.

1940. – 144 с. – схемы, карты. – (Военно-историческая библиотека).

Доманевский, В.Н. Мировая война. Кампания 1914 года / В.Н. Доманевский. – Париж, 1929. – 108 с.

Дубровин, Д.Ю. Уральское казачество в Русско-японской войне 1904г. – Сб. материалов / Д.Ю. Дубровин. – Уральск, 2012. – 440 с.

Евсеев, Н. Боевые действия русской кавалерии в Восточной Пруссии в 1914 г. / Н. Евсеев // Военно-исторический бюллетень. – 1935. – № 1. – С. 22– 30.

Евсеев, Н. Августовское сражение 2-й русской армии в Восточной Пруссии (Танненберг) в 1914 г. / Н. Евсеев. – М.: Воениздат, 1936. – 322 с.

Евсеев, Н. Свенцянский прорыв 1915 / Н. Евсеев. – М.: Воениздат, 1936. – 281 с.

Зайончковский, А.М. Мировая война 1914—1918 гг. Общий стратегический очерк / А.М. Зайончковский. – М., 1924. – 457 с.

Зайончковский, А.М. Подготовка России к первой мировой войне А.М. Зайончковский. – М., 1926. – 440 с.

Зайончковский, А.М. Мировая война 1914–1918 гг.: в 3 т. / А.М. Зайончковский. – М.: Воениздат, 1938–1939.

Зайончковский, А.М. Первая мировая война / А.М. Зайончковский. – СПб.: ООО «Издательство Полигон», 2000. – 880 с., илл. – (Военноисторическая библиотека).

Изюмов, А.И., Абросимов, В.Г. История Уральского казачьего войска / А.И. Изюмов, В.Г. Абросимов. – Илек, 2007. – 292 с.

Иссерсон, Г.С. Канны мировой войны. (Гибель армии Самсонова) / Г.С. Иссерсон. – М.: Государственное военное издательство, 1926. – 134 с.

История первой мировой войны 1914–1918: в 2 т. / Под ред. И.И. Ростунова. – М., 1975.

Карпов, А.Б. Уральцы / А.Б. Карпов. – Уральск.: Войсковая типография, 1911. – 904 с., прил. 95 с.

Картагузов, С.В. «Дарю на память дорогой моей семье …» /

С.В. Картагузов // Казачьи ведомости. Уральск. – 2007. – № 2. – URL:

http://gorynych.gixx.ru/Gorynych/out/ Kartagusov-3polk.htm Картагузов, С.В. 1-й Уральский казачий полк на фронтах Первой мировой войны / С.В. Картагузов // Военно-исторические исследования в Поволжье: сб. науч. трудов. – Саратов: Изд-во «Научная книга», 2005. – Вып. 6.

– С. 53–61.

Картагузов, С.В. Боевая служба Уральских казаков в открытках начала ХХ века / С.В. Картагузов // ЖУК. – СПб., 2007. – №1(12). – С. 20–24.

Картагузов, С.В. Дважды пропавший без вести / С.В. Картагузов // Родина. – 2016. – № 1. – С. 104–105.

Картагузов, С.В. Заключительный акт трагедии Уральского казачества: точка зрения полковника Т.И.Сладкова / С.В. Картагузов // Падение империи, революция и гражданская война в России. – М.: Изд-во «Социально-политическая МЫСЛЬ», 2010. – С. 495–505.

Картагузов, С.В. Заключительный акт уральской трагедии: из неизданных воспоминаний полковника Т.И. Сладкова / С.В. Картагузов // Общеказачий журнал Станица. – М., 2009. – № 1 (52). – С. 35–37.

Картагузов, С.В. Мобилизация Уральского казачьего войска в 1914 году и отправка полков на фронт / С.В. Картагузов // Доклады Академии военных наук. №5 (23). – Саратов, 2006. – С. 42–55.

Картагузов, С.В. Офицерский корпус Уральского казачьего войска в годы Первой мировой войны (1914–1918 годы) / С.В. Картагузов // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия История. Международные отношения. – 2011. – Т. 11. Вып. 2, ч. 1. – С. 35–44.

Картагузов, С.В. «Сформировать на время военных действий… Уральскую казачью батарею». Участие Уральской казачьей артиллерии в Первой мировой войне / С.В. Картагузов // Военно-исторический журнал. – М., 2008. – № 11. – С. 45–51.

Картагузов, С.В. Уральская казачья артиллерия в годы Первой мировой войны / С.В. Картагузов // Новый век: история глазами молодых. Сборник научных трудов. – Саратов, 2003. – Вып. 2. – С. 324–346.

Картагузов, С.В. 9-я артиллерийская бригада / С.В. Картагузов. – М.:

«Охотник», 2010. – 88 с., илл.

Картагузов, С.В. «Быстрой чайкой полечу на Урал …» / С.В. Картагузов // Уральские войсковые ведомости. – М., 2012. – № 1. – С. 3– 6.

Керсновский, А.А. История русской армии / А.А. Керсновский. – М.:

Воениздат, 1999. – 782 с.

Кирпичников, В. Организация ликвидации прорыва на фронте кавкорпуса / В. Кирпичников // Война и революция. – М., 1932. – Кн. 4. – С. 1– 26.

Коленковский, А. Маневренный период войны 1914 года / А. Коленковский. – М., Военное издательство, 1940. – 368 с.

Коновалов, Е.Д. Уральцы (за полтора года борьбы) / Е.Д. Коновалов. – Омск, 1919.

Корольков, Г.К. Лодзинская операция 2 ноября – 19 декабря 1914 г. / Г.К. Корольков. – М., Военное издательство, 1934. – 308 с.

Корольков, Г.К. Варшавско-Ивангородская операция / Г.К. Корольков.

– М.: Высший военный редакционный совет, 1922. – 339 с.

Корольков, Г.К. Сраженье под Шавли / Г.К. Корольков. – М.: Государственное военное издательство, 1926. – 78 с.

Коротин, Е.И. Социально-экономическая и духовная жизнь Уральской казачьей общины в XIX– XX веках / Е.И. Коротин. – СПб.: Реноме, 2011. – 136 с.

Коротин, Е.И. Музыкально-песенный фольклор уральских (яицких) казаков / Е.И. Коротин. – СПб.: Реноме, 2012. – 248 с.

Красный архив. – М., 1937. – № 3.

Курлапов, А.З. Походы и служба Яицких (Уральских) казаков / А.З. Курлапов. – Уральск: «Sophy Style», 2013. – 684 с., илл.

Кутищев, В.В. Прими в руце Твои дух мой / В.В. Кутищев. – Уральск:

«SophieStyle», 2014. – 324 c., илл.

Лалаев, М.С. Исторический очерк военно-учебных заведений, подведомственных Главному их Управлению. От основания в России военных школ до исхода первого двадцатилетия благополучного царствования Государя Императора Александра Николаевича, 1700–1880 / М.С. Лалаев. – СПб., 1880. – 464 с.

Махальский, Т. Действия кавалерии к северу от Полесья в 1915 г. / Т. Махальский // Военно-исторический бюллетень. – 1935. – № 1. – С. 70–80.

Мерзликина, О.Г. Вдоль Урала берегов… Этносоциальная история яицкого (уральского) казачества (конец XVI – вторая половина XVIII вв.) / О.Г. Мерзликина. – Самара: Изд-во СПГУ, 2007. – 224 с.

Минц, И.И. История Великого Октября: в 3 т. / И.И. Минц. – М., 1968–1973.

Муратов, Х.И. Крестьянская война 1773–1775 гг. в России / Х.И. Муратов. – М.: Воениздат, 1954. – 206 с.

Нарский, И.В. Фронтовой опыт русских солдат. 1914-1916 годы / И.В. Нарский // Новая и новейшая история. – М., 2005. – № 1. – С. 194–204.

Нелипович, С.Г. Брусиловский прорыв как объект мифологии / С.Г. Нелипович // Первая мировая война. Пролог ХХ века. / Отв. ред.

В.Л. Мальков. – М.: Наука, 1998. – 634 с.

Нелипович, С.Г. Кровавый октябрь 1914 года / С.Г. Нелипович. – М.:

Минувшее, 2013. – 808 с.

Оськин, М.В. Крах конного блицкрига. Кавалерия в Первой мировой войне / М.В. Оськин. – М.: Яуза; Эксмо, 2009. – 332 с.

Очерк занятий в 9-й кавалерийской дивизии // Военный сборник. – СПб., 1888. – № 6. – С. 374–387; № 7. – С. 106–132; № 8. – С. 310–338.

Пешков, В.С. Реформа войскового самоуправления в Уральском казачьем войске в 1917 году / В.С. Пешков // Вестник Оренбургского государственного университета. – 2014. –№ 11 (172). – С. 224–231.

Посадский, А.В. Крестьянство во всеобщей мобилизации армии и флота 1914 года (по материалам Саратовской губернии) / А.В. Посадский. – Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2002. – 160 с., илл.

Рафалович, Ф.П. Встречный бой 10-го армейского корпуса на р. Золотой Липе 26-29 августа 1914 г. / Ф.П. Рафалович. – М.: Воениздат, 1938. – 122 с.

Риттер, Х. Критика мировой войны. Наследство графа Мольтке и Шлиффена в мировой войне / Х. Риттер. – Петроград: Военное издательство Петроградского военного округа, 1923. – 202 с., 6 л. схем.

Рогвольд, В. Конница 1-й армии в Восточной Пруссии / В. Рогвольд. – Л.-М.: Военная типография ГУРККА, 1926. – 180 с., 12 л. схем.

Рождественский, М. Луцкий прорыв / М. Рождественский. – М.: Государственное военное издательство, 1938. – 41 с., 2 л. схем.

Ростунов, И.И. Генерал Брусилов / И.И. Ростунов. – М.: Воениздат, 1964. – 243 с.

Ростунов, И.И. Русский фронт Первой мировой войны / И.И. Ростунов. – М.: «Наука», 1976. – 386 с.

Рыбин, Д. Лодзинская операция на русском фронте мировой войны в 1914 г. / Д. Рыбин. – М.: Государственное военное издательство Наркомата обороны Союза ССР, 1938. – 48 с., схемы.

Рябинин, А. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Уральское казачье войско. Ч. 1. / А. Рябинин. – СПб., 1866. – 419 с.

Сагнаева, С.К. Материальная культура уральского казачества конца XIX – начала XX века / С.К. Сагнаева // Российский этнограф. – М.: КМЦ ИЭА РАН, 1993. – 236 с.

Сдыков, М.Н. История населения Западного Казахстана / М.Н. Сдыков. – Алматы, 2004. – 408 с.

Семенов В.Г. Оренбургское казачье войско в годы Первой мировой войны 1914-1918 гг. / В.Г. Семенов. – Оренбург: Печатный дом «Димур», 2010. – 260 с.

Симонов, А.А., Картагузов, С.В. «Дневник начдива 5-й Буренинской полковника Емуранова» / А.А. Симонов, С.В. Картагузов // Военноисторические исследования в Поволжье: Сб. науч. трудов. – Саратов, 2006. – Вып. 7. – С. 350–359.

Сливинский, А. Конный бой 10-й кавалерийской дивизии генерала графа Келлера 8/21 августа 1914 года у д. Ярославице / А. Сливинский. – Белград, 1921. – 65 с.

Спиридович, А.И. Великая война и Февральская революция 1914-1917 годов: в 3 т. / А.И. Спиридович. – Нью-Йорк: Всеславянское издательство, 1960–1962.

Стрелянов, П.Н. (Калабухов), Киреев, Ф.С., Картагузов, С.В. Кубанские, терские и уральские казаки в наступлении Юго-Западного фронта 1916 года / П.Н. Стрелянов (Калабухов), Ф.С. Киреев, С.В. Картагузов. – М.: Рейтар, 2007. – 264 с., илл.

Строков, А.А. История военного искусства. Капиталистическое общество периода империализма (до конца первой мировой войны 1914–1918 гг.) / А.А. Строков. – М.: Воениздат, 1967. – 712 с.

Строков, А.А. Вооружённые силы и военное искусство в первой мировой войне / А.А. Строков. – М.: Воениздат, 1974. – 611 с.

Суворов, А.Н. Тактика в примерах. Разведка Туркестанской казачьей бригады / А.Н. Суворов. – М.: Военный вестник, 1926. – С. 224–226, 236–239, 249–252.

Трут, В.П. Казачество России в период Первой мировой войны / В.П. Трут. – Ростов-на-Дону: Гефест, 1998. – 79 с.

Уралец. Почему казаки обеднели / Уралец // Великая Россия. – М., 1911. – Кн. 2. – С. 175–243.

Фокин, Н.И. Финал трагедии. Уральские казаки в XX веке / Н.И. Фокин. - М.: Аким, 1996. – 448 с.

Хорошилова, О.А. Русские отряды особой важности в период Первой мировой войны / О.А. Хорошилова // Первая мировая война. Версальская система и современность. – СПб.: СПбГУ, 2014. – С. 46–54.

Храмов, Ф.А. Восточно-Прусская операция 1914 г. (оперативностратегический очерк) / Ф.А. Храмов. – М.: Воениздат НКО СССР, 1940. – 112 с., 8 л. схем.

Черкасов, П. Штурм Перемышля 7 октября (24 сентября) 1914 года / П. Черкасов. – М.: Издание военной типографии Управления делами НКВМ и РВС СССР, 1927. – 175 с. 4 л. схем, илл.

Шапошников, Б.М. Конница (Кавалерийские очерки) / Б.М. Шапошников. – М.: Высший военный редакционный совет, 1923. – 267 с.

Шевырин, В.М. Россия в Первой мировой войне (новейшая отечественная историография) / В.М. Шевырин // Россия в Первой мировой войне:

новые направления исследований: Сб. обзоров и реф. – М.: ИНИОН РАН, 2013. – С. 36–66.

Шишов, А.В. К перелому / А.В. Шишов // Мировые войны ХХ века.

Кн.1 / Отв. ред. Г.Д. Шкундин. – М.: «Наука», 2005. – С. 174–189.

Шурыгин, Ф.А. Революционное движение солдатских масс Северного фронта в 1917 г. / Ф.А. Шурыгина. – М., 1958. – 130 c.

Яковлев, Н.Н. 1 августа 1914 / Н.Н. Яковлев. – М.: Изд-во «Молодая гвардия», 1974. – 240 с.

2.2. Справочные и энциклопедические издания

Адрес-календарь Уральской области на 1915 год. Уральск, 1915. – 134 с.

Волков, Е.В. Белые генералы Восточного фронта Гражданской войны.

Биографический справочник / Е.В. Волков. – М.: Русский путь, 2003. – 240 с.

Волков, С.В. Генералитет Российской империи: энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. В 2 т. / С.В. Волков.

– М.: Центрполиграф, 2009.

Волков, С.В. Офицеры армейской кавалерии. Биографический справочник / С.В. Волков. – М.: Русский путь, 2004. – 624 с.

Ганин, А.В., Семенов, В.Г. Офицерский корпус Оренбургского казачьего войска. 1891–1945. Биографический справочник / А.В. Ганин, В.Г. Семенов. –М.: Русский путь; Библиотека-фонд «Русское Зарубежье», 2007. – 576 с., илл.

Данилевский, К.В., Рудницкий, Е.В. Урало-Каспийский край (Уральская губерния и бывшие земли Уральского казачьего войска и Уральской области). Краеведческий справочник / К.В. Данилевский, Е.В. Рудницкий. – Уральск, 1927. – 223 с.

Залесский, К.А. Первая мировая война. Биографический энциклопедический словарь / К.А. Залесский. – М.: Вече, 2000. – 576 с., илл. (16 с.). – (Военные тайны ХХ века).

Картагузов, С.В. Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914-1918. Биографический справочник / С.В. Картагузов. – М.: Рейтар, 2012. – 496 с., илл. – (Уральский Архив).

Купцов, И.В., Буяков, А.М., Юшко, В.Л. Белый генералитет на Востоке России в годы Гражданской войны. Биографический справочник / И.В. Купцов, А.М. Буяков, В.Л. Юшко. – М.: Кучково поле, Военная книга, 2011. – 672 с., илл.

Нешкин, М.С., Шабанов, В.М. Авиаторы – кавалеры ордена Св. Георгия и Георгиевского оружия периода Первой мировой войны 1914–1918 годов / М.С. Нешкин, В.М. Шабанов. – М.: РОССПЭН. 2006. – 360 с., илл.

Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. – СПб., 1902.

Отечественная история. История России с древнейших времен до 1917 года. Энциклопедия. – М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. – Т.1. – 688 с.

Россия в Первой мировой войне. 1914–1918: Энциклопедия: в 3 т. / Отв. редактор А.К. Сорокин. М.: РОССПЭН, 2014.

Памятная книжка и адрес-календарь Уральской области на 1897– 1915 гг. Уральск.

2.3. Диссертации, авторефераты

Герман, А.А. Военно-боевая работа большевиков Нижнего Поволжья в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции: дис.... канд. ист. наук / А.А. Герман. – Саратов, 1985.

Лужбин, А.В. Кавалерия Юго-Западного фронта Первой мировой войны: дис. … канд. ист. наук / А.В. Лужбин. – СПб., 2004.

Рыжкова, Н.В. Участие донских казаков в Первой мировой войне (1914-1917 гг.): дис. … канд. ист. наук / Н.В. Рыжкова. – Ростов-на-Дону, 1997.

Евдокимов, Р.Н. Казачьи войска в условиях Первой мировой войны:

Кавказский фронт: дис.... канд. ист. наук / Р.Н. Евдокимов. – М., 2005.

Ким, Г.П. Традиционные рыбные промыслы уральских (яицких) казаков: дис. … канд. ист. наук / Г.П. Ким. – СПб., 1995.

Рознер, И.Г. Яицкое казачество накануне Крестьянской войны 1773гг. под руководством Е.И.Пугачева: дис. …канд. ист. наук / И.Г. Рознер.

– Киев, 1959.

Краснокутский, В.В. Демобилизация русской армии в 1917-1918 гг.:

автореферат дис. … канд. ист. наук / В.В. Краснокутский. – М., 1997.

ПРИЛОЖЕНИЯ
Приложение 1 1.1 Уральская область Российской империи Приложение 2 Документы 2.1 Заметка в газете о подвиге казака И. Дьякова 2.2 Приказ войскам крепости Перемышль № 24 от 26 марта 1915 г. 482 «Сегодня выходит из состава гарнизона крепости Перемышль славный 1-й Уральский казачий полк. Австро-венгерская твердыня сдалась на волю победителя. Орлами налетели молодцы уральцы, во главе со своим лихим командиром полковником Бородиным, на еще дымящиеся развалины, стремясь сохранить от огня и оградить от расхищения и гибели то, что еще не успел погубить враг. Полковник Бородин, имея под рукой всего лишь две сотни своего полка, стал водворять порядок в городе, в котором огромный гарнизон еще не успел сложить оружие и был для меня незаменимым помощником и исполнителем распоряжений в должности первого коменданта крепости Перемышль.
Мудро и решительно принялся он за дело водворения порядка в городе и благодаря его стараниям этот порядок в городе был создан прочным и нерушимым.

Молодцы уральцы своей сноровистостью сразу обезоружили всех пытавшихся еще продолжать дело разрушения. С быстротой ветра, переносясь из конца в конец города, они всюду были вовремя, чтобы предотвратить беспорядок.

Ныне этот полк выступает в поход добывать новой славы родному Уральскому казачеству. Пожелаем ему, во главе с лихим его отцом командиром боевых успехов, новой славы, новых трофеев. Счастливый путь молодцы. Подписал комендант крепости, генерал от инфантерии Артамонов».

2.3 Приказ по 1-му Уральскому казачьему полку № 150 483 29 мая 1916 года село Романовка 27 сего мая во время конной атаки полка на пехоту противника на позиции у высот 371 и 402 северо-восточнее дер. Порхово убиты: командир 4-й сотни Константин Петрович Солдатов, прапорщик Иван Епифанович Половов и похоронены по христианскому обряду на кладбище в дер. НовоселкаЯзловецкая.

27 мая ранены:

командир 1-й сотни есаул Василий Акимович Смирнов,

– – –
РГВИА. Ф. 5253. Оп.1. Д.52. Л. 75.

командир 3-й сотни подъесаул Вячеслав Иванович Быков, командир 2-й сотни Николай Александрович Лифанов, прапорщики: 4-й сотни М.И. Кораблев, 5-й сотни И.П. Филиппов;

контужен прапорщик 3-й сотни Г.Ф. Фролов; сотник Н.А. Лифанов и прапорщик Г.Ф. Фролов остались в строю.

Отправлены на излечение:

есаул В.А. Смирнов, подъесаул В.И. Быков, прапорщики М.И. Кораблев и И.П. Филиппов.

Убиты:

5-й с. подхор. Аверкий Семенович Скобычкин (1908 г., Сарайчиковская ст. и пос.);

4-й с. подхор. Гавриил Трифонович Поберухин (1910 г., Илецкая ст., пос. Затонный);

1-й с. мл. ур. Федор Кириллович Рыбинсков (1911 г., Мустаевская ст., пос. Алексеевский);

2-й с. каз. Иван Иванович Ефремов (Скворкинская ст., пос. Янайкинский);

2-й с. каз. Ананий Ефимович Чапурин (Чаганская ст., пос. Кушумский);

3-й с. прик. Василий Иванович Барышников (Мухрановская ст., пос.

Головский);

4-й с. прик. Иван Родионович Новиковсков (Соболевская ст., пос. Царево-Никольский);

4-й с. каз. Григорий Ананьевич Чаганов (Мергеневская ст., пос. Каршен-ский);

4-й с. каз. Василий Дементьевич Березовсков (Мухрановская ст. и пос.);

5-й с. ст. ур. Федор Кириллович Донсков (Уральская ст., пос. Подстепный);

5-й с. мл. ур. Фирс Ермилович Митрясов (Сарайчиковская ст. и пос.);

5-й с. каз. Автоном Григорьевич Мухаев (Мергеневская ст., пос. Горячин-ский);

5-й с. каз. Андрей Данилович Абрамов (Илецкая ст., пос. Затонный);

5-й с. каз. Алексей Александрович Чернояров (Чаганская ст. и пос.);

5-й с. каз. Евстигней Меркурьевич Симбирцев (Мергеневская ст., пос.

Горячинский);

пулем. команды мл. ур. Михаил Еремеевич Круглов (Студеновская ст., Кинделинский пос.) и похоронены: Рыбинсков, Березовсков и Барышников у дер. Соколивка, Мухаев – на поле сражения, остальные – у дер. Новоселка-Язловецкая.

Пропавшие без вести:

2-й с. прик. Гавриил Ипатьевич Ситников (Мухрановская ст., Головский пос.);

2-й с. каз. Иван Антонович Свечников (Трекинская ст., пос. Гниловский);

2-й с. каз. Самигулла Хадьятуллинович Рахматулин (Мустаевская ст., пос. Измаильский);

2-й с. каз. Василий Филимонович Загребин (гор. Илек);

2-й с. каз. Трофим Максимович Горшков (Мухрановская ст., пос.

Яман-ский);

2-й с. каз. Прокопий Ивлевич Череватов (Чижинская ст., пос. Шилинский);

2-й с. каз. Павел Назарович Прикащиков (гор. Уральск);

2-й с. каз. Иван Алексеевич Хохлачев (гор. Гурьев);

2-й с. каз. Федор Васильевич Поляков (Студеновская ст., пос. Аблаевский).

Умерли от ран:

каз. Михаил Федорович Шляпин (Бударинская ст. и пос.);

каз. Иван Николаевич Сергеев (Круглоозерновская ст., пос. Переметный).

Ранены:

ст. ур. Ераст Григорьевич Лопанов (Илецкая ст., пос. Затонный);

мл. ур. Спиридон Осипович Дубовсков (Чаганская ст., пос. Кушумский);

прик. Николай Михайлович Чапурин (Мергеневская ст., пос. Горячинский);

каз. Никифор Логинович Спирин (Соболевская ст., пос. Конновский);

каз. Курмангалей Ахметжанович Джумашев (Чаганская ст., пос. Кушумский);

каз. Максим Осипович Логашкин (Трекинская ст., пос. Новенький);

каз. Василий Евстифьевич Казанцев (Трекинская ст., пос. Гниловский);

каз. Василий Автомонович Миронов (Бударинская ст., пос. Прорвинский);

каз. Макар Федорович Победимов (Круглоозерновская ст., пос. Ливкин);

каз. Алексей Васильевич Точилин (Соболевская ст. и пос.);

каз. Александр Лазаревич Ходин (Яманхалинская ст., пос. Баксайский);

каз. Сергей Дорофеевич Замаренов (гор. Гурьев);

каз. Трифон Георгиевич Марычев (Мухрановская ст., пос. Яманский);

каз. Иван Карпович Станоткин (Красноуметская ст. и пос.);

каз. Афанасий Леонтьевич Картунов (Круглоозерновская ст., пос. Серебряковский);

каз. Осип Сергеевич Юдин (Иртецкая ст., пос. Ранневский);

каз. Федор Федосеевич Чапурин (Благодарновская ст., пос. Царевский);

мл. ур. Михаил Петрович Сапогин (гор. Илек);

каз. Иван Михайлович Липатов (Мергеневская ст., пос. Каршенский);

каз. Архип Андреевич Горшков (Каменская ст., пос. Зеленовский);

каз. Иван Иванович Корчагин (гор. Гурьев);

каз. Павел Иванович Копосов (Мустаевская ст., пос. пос. Алексеевский);

каз. Василий Львович Землянушнов (Рубеженская ст. и пос.);

каз. Семен Андреевич Горбачев (гор. Уральск);

каз. Даниил Ананьевич Таликов (Соболевская ст., пос. Атаманский);

каз. Павел Иванович Солдатов (Мухрановская ст., пос. Яманский);

каз. Вениамин Агафонович Хохлачев (Чаганская ст. и пос.);

ст. ур. Петр Акимович Саратовцев (Скворкинская ст., пос. Владимировский);

ст. ур. Семен Леонтьевич Стряпшев (Мустаевская ст., пос. Ржавский);

прик. Павел Осипович Арыков (Орловская ст., пос. Зеленовский);

каз. Иван Гаврилович Куприн (Калмыковская ст., пос. Котельный);

каз. Степан Ефстифьевич Иголкин (Соболевская ст. и пос.);

каз. Галактион Гурьянович Лягошин (Каменская ст., пос. Зеленовский);

каз. Калистрат Васильевич Крюков (Рубеженская ст. и пос.);

каз. Александр Иосифович Федулеев (Кулагинская ст., пос. Гребенщиковский);

каз. Михаил Михаилович Фролов (гор. Илек);

каз. Федор Иванович Поляков (Мустаевская ст., пос. Алексеевский);

каз. Артемий Савельевич Васильев (Студеновская ст., пос. Кинделинский);

каз. Иван Филимонович Пастухов (Студеновская ст. и пос.);

каз. Савелий Федорович Новиковсков (Студеновская ст. и пос.);

ст. ур. Василий Савельевич Черняев (Рубежинская ст. и пос.);

каз. Иван Илларионович Турыбрин (Студеновская ст. и пос.);

мл. мед. флд. Феоктист Львович Скоробогатов (Чижинская ст., пос. 1й Чижинский);

прик. Василий Петрович Синильников (Лбищенская ст, пос. Кожехаровский);

прик. Иван Филиппович Самарцев (Благодарновская ст., пос. Царевский);

прик. Петр Терентьевич Тарасов (Рубеженская ст., пос. Требушинский);

прик. Гордей Ефимович Меньшиков (Кулагинская ст., пос. Горский);

каз. Александр Иванович Найденов (Калмыковская ст. и пос.);

каз. Павел Кононович Киселев (гор. Гурьев);

каз. Абрам Иванович Поберухин (Илецкая ст., пос. Затонный);

каз. Саватий Семенович Панферов (Студеновская ст. и пос.);

каз. Максим Никитич Ефремов (Бударинская ст., пос. Коловертинский);

каз. Анфилогий Яковлевич Любин (Орловская ст., пос Зеленовский);

каз. Филимон Александрович Сайгаков (Скворкинская ст., пос. Янайкинский);

каз. Павел Федорович Барышников (Мергеневская ст и пос.);

каз. Федор Ананьевич Подлипалин (Мергеневская ст., пос. Горячкин);

мл. ур. Иван Лукич Торговин (Соболевская ст., пос. ЦаревоНикольский);

мл. ур. Филипп Петрович Зарщиков (Рубеженская ст., пос. Дьяковский);

прик. Гурьян Филимонович Гаврилин (Соболевская ст., пос. Конновский);

прик. Иван Яковлевич Поляков (Мустаевская ст., пос. Алексеевский);

прик. Федор Ферапонтович Карамышев (гор. Гурьев);

каз. Михаил Никитич Чиров (Круглоозерновская ст., пос. Щаповский);

каз. Михаил Устинович Станоткин (Студеновская ст. и пос.);

каз. Николай Савельевич Щурихин (Мергеневская ст., пос. Горячинский);

каз. Александр Павлович Бакиров (Сарайчиковская ст., пос. Кандауровский);

каз. Дмитрий Васильевич Колосов (Мустаевская ст., пос. Алексеевский);

каз. Ефим Самойлович Любимов (Трекинская ст., пос. Дарьинский);

каз. Петр Аникеевич Коннов (гор. Гурьев);

каз. Аггей Яковлевич Винтовкин (Соболевская ст., пос. Шепталов);

каз. Ефрем Иванович Тамбовцев (Рубеженская ст., пос. Требушинский);

каз. Кирьяк Никитич Цыганов (гор. Гурьев);

каз. Василий Осипович Бакиров (Калмыковская ст., пос. Красноярский);

мл. мед. флд. Трофим Александрович Думчев (гор. Илек);

пул. команды прик. Архип Яковлевич Молотов (Мухрановской ст. и пос.);

каз. Лев Филимонович Борисов (гор. Гурьев);

прик. Лука Тимофеевич Серебряков (Орловская ст., пос. Зеленовский);

каз. Павел Архипович Исайчев (Мустаевская ст., пос. Ржавский);

мл. ур. Ириней Дементьевич Федоров (Мухрановская ст. и пос.);

каз. Карнилий Ефимович Демяшев (Кулагинская ст., пос. Горский);

каз. Сидор Маркелович Кузнецов (Студеновская ст., пос. Аблаевский);

каз. Иван Корнилович Кольтюшнов (Бударинская ст. и пос.);

каз. Семен Осипович Копняев (Рубеженская ст. иос.);

каз. Николай Павлович Фильчев (Круглоозерновская ст., пос. Серебряковский).

– – –
(Приказы командующего 2-го кавалерийского корпуса № 150 (6.07.1916 г.), № 165 (16.07.1916 г.), № 189 (10.08.1916 г.), командующего 9-й кавалерийской дивизии от 2.07.1916 года) 484 Георгиевский крест 1 степени Подхорунжий ПОБЕРУХИН Гавриил, вахмистр РУКОВИШНИКОВ Павел Иванович, ст. уряд.: БЕЛУГИН Кузьма Семенович, ЛОПАНОВ Ераст Григорьевич, ВЬЮРКОВ Петр Терентьевич, НИЩЕВ Иван Харлампиевич, ПУСТОБАЕВ Игнатий Спиридонович, мл. уряд.: ЧИГРИН Емельян, ЗАВАЛОВ Федосей Илларионович.

– – –
РГВИА. Ф. 5253. Оп. 1. Д. 46. Л. 2-4, 17-20.

Вахмистр ЧАПУРИН Иван Филаретович, ст. уряд.: ШУМАЕВ Авдей Хар-лампиевич, ТОРБИН Иван Никитович, СВЕЧНИКОВ Иван Терентьевич, ЛОКТЕВ Ефим Васильевич, ПУСТОБАЕВ Николай Михеевич, ЛАГОШКИН Ераст Артемьевич, КРАСНЯТОВ Яков Тимофеевич, мл. уряд.: ВАВИЛИН Куприян, ТУРЫБРИН Иван Илларионович, ЗАБРОДИН Андрей Викторович, БОЖЕДОМОВ Ефрем Анисимович, ЛУХМАНОВ Алексей Иванович, приказный ЧЕБОТАРЕВ Василий Иванович.

Георгиевский крест 3 степени Подхорунжий СКОБЫЧКИН Аверкий, вахмистр КРАСНОВ Гурий Карпович, МАРТЫШКИН Ефим Герасимович, ст. уряд.: СТРЯПШЕВ Семен Леонтьевич, ГОЛОВАНИЧЕВ Виктор Сосипатрович, ПУСТОБАЕВ Николай Михеевич, мл. уряд.: ЧЕРНОВ Евсей Васильевич, САПОГИН Михаил Петрович, РЫБИНСКОВ Федор Кириллович, ПУЗАТКИН Дмитрий Максимович, СЫЩИКОВ Иван Павлович, АГАФОНОВ Дорофей Семенович, АЛЕКСАНДРОВ Вавилий Петрович, ЗЕВАКИН Петр Евграфович, ДЬЯКОНОВ Александр Зиновьевич, КОЛЕСОВ Павел Степанович, ТОРГОВИН Иван Лукич, КИРЕЕВ Сергей, ДРЯНИН Павел Евстигнеевич, ПУДИКОВ Аким, приказный: ПАСКОННОВ Григорий Иванович, БАКТИМИРОВ Нурий Шаймарданович, САРАТОВЦЕВ Максим Филиппович, ЧЕКАЛИН Павел Андреевич, СОБОЛЕВ Николай Викторович, УЛЬЧЕНКОВ Абрам Александрович, СТАРЦЕВ Георгий Ефимович, БОКОВ Иван Дмитриевич, АРЫКОВ Павел Осипович, САЙГАКОВ Иван Гаврилович, ВЕРИН Федот Иванович, ЕФРЕМОВ Лука Васильевич, КРЫЛОВ Петр Григорьевич, ЧУРЕЕВ Павел Кондратьевич, КАРАМЫШЕВ Федор Ферапонтович, АСТРАХАНКИН Дмитрий Куприянович, КУЧКИН Григорий Аникеевич, ЛЫТОНИН Александр Иванович, БЕРЕЗОВСКОВ Иосиф Дементьевич, СОЛДАТОВ Самуил Титович, КЛИМОВ Григорий Стахевич, ВЕТРОВ Пахом Евстигнеевич, ЕФРЕМОВ Фома Карпович, ЖЕЛЕЗНОВ Панкрат Григорьевич, ЩЕЛОКОВ Матвей Лазаревич, ПУПЫКИН Корнилий Автомонович, ПАВЛЫЧЕВ Николай Михайлович, ТРЕКИН Давыд Семенович, ЗАГРЕБИН Автомон Тарасович, КИРИЛЛОВ Фолимон Григорьевич, БЕЛОТЕЛКИН Иван Семенович, БАРХАНСКОВ Мефодий Георгиевич, БОШЕНЯТОВ Вонифантий Денисович, МАРЫЧЕВ Трифон Георгиевич, КУЧКИН Прокопий Ульянович, АСМИНКИН Мин Меркурьевич, БУЯНОВ

Павел Фролович, санитар каз. АГАФОНОВ Феоктист Артемьевич, казаки:

ФОКИН Антон Иванович, ОСИНОВСКОВ Андрей Патрикеевич.

Георгиевский крест 4 степени

Ст. уряд.: ПУСТОБАЕВ Николай Михеевич, САМАРЦЕВ Андрей, МИТРЯСОВ Фирс, МАКАРЫЧЕВ Яков Сергеевич, мл. уряд.: ДУБОВСКОВ Спиридон, МАХОРИН Михаил Степанович, МАКАРОВ Владимир Лонгинович, КАРАМЫШЕВ Александр Ферапонтович, ТВОРОГОВ Иван, КРУГЛОВ

Михаил, ТИШКОВ Иван, ГУЗИКОВ Аггей Илларионович, ЧУКАЛИН Моисей Степанович, ШАПОШНИКОВ Василий Георгиевич, приказный:

ШИЛЬНОВ Аким Ананьевич, АВТОМОНОВ Иван Егорович, АКУНИШНИКОВ Михаил Артемьевич, ЧЕБОТАРЕВ Селиверст Кузьмич, ЧЕРТИХИН Егор Михайлович, ПУПЫКИН Корнилий, КАЛМЫНКИН Петр Макарович, САКМАРКИН Савва Симонович, НОВИКОВСКОВ Иван, МОКИН Трофим Леонтьевич, СЛАДКОВ Иван Дорофеевич, СЕРГЕЕВ Яков Тимофеевич, ПАВЛЫЧЕВ Георгий, БАРЫШНИКОВ Василий, СИТНИКОВ Гавриил, АБРАМИЧЕВ Петр, вольноопределяющийся НЕБОТЕЕВ Семен Павлович, мл. вет. фелд.: ДУМЧЕВ Трофим Алексеевич, ЧЕБОТАРЕВ Платон, мл. мед. фелд. САМАРКИН Александр Трифонович, казаки: ИВАНАЕВ Яков Егорович, КОННОВ Михаил Федорович, ШИШОНКОВ Ефим Феогнович, КАР-НАУХОВ Иван Терентьевич, МОКИН Тимофей, СЛАСТИН Савва, ЧЕРНОЯРОВ Алексей, КАЛАШНИКОВ Лукьян Осипович, ЧАПЧИКОВ Артимон Иванович, ПОРТНОВ Куприян Корнилович, ПАНОВ Василий Миронович, ГОРЮЧКИН Николай Мануилович, ЗЕЛЕНЦОВ Павел Георгиевич, КРЮКОВ Иван Александрович, БОЛДЫРЕВ Апполинарий Викторович, ЖУКАЛИН Роман Федосеевич, ЮДИН Осип Сергеевич, ПОЛЯКОВ Павел Иванович, ПОБЕДИМОВ Михаил Мануилович, НАБУГОРНОВ Поликарп Евсеевич, САМАРЦЕВ Елисей Полиектович, КОЗЫРЕВ Яков Парамонович, МАМКИН Георгий Савельевич, ТРИФОНОВ Иван Акимович, МОСТОВЩИКОВ Иван Тихонович, ПОБЕДИМОВ Макар Федорович, ВОДОЛАЗОВ Георгий Федорович, ЧЕРНОЯРОВ Владимир Васильевич, ТАЛИКОВ Даниил Аникеевич, КОЛОСОВ Павел Иванович, ЗЕМЛЯНУШНОВ Василий Иовович, ЗАГРЕБИН Афанасий Трофимович, САГИТОВ Сигбат Нигматуллович, КОПЕЕЧКИН Филимон Акимович, МАСЕЕВ Макар Иванович, КУ-ЛЕЗНЕВ Михаил Парамонович, КИТОВ Степан Канонович, НАПЛЕКОВ Матвей Григорьевич, ФОКИН Антон Иванович, ВИНТОВКИН Мартемьян Ефремович, СТАРЦЕВ Иван Анисимович, ГРИШИН Елиферий Степанович, ЛАРШИН Семен Галактионович, ДЕМЯШЕВ Корнилий Ефимович, КАДРАЕВ Гариф Галиевич, ТРОФИМОВ Лазарь Харитонович, ВИТОШНОВ Михаил Кузьмич, ДЖАНГАРОВ Самсон Степанович, КАРНАУХОВ Федот Осипович, НОВИКОВСКОВ Александр Федорович, ХРУЩЕВ Петр Тимофеевич, БУЗИН Илларион Михаилович, ЧЕБОТАРЕВ Иван Алексеевич, КРЮЧКОВ Иван Лукьянович, БОРИСОВ Владимир Фолимонович, НОВИКОВСКОВ Савелий Федорович, ПАСТУХОВ Иван Фолимонович, ВАСИЛЬЕВ Артемий Савельевич, ПАВОЛИН Алексей Моисеевич, НИКИШИН Никита Прокопьевич, ПОЧИТАЛИН Василий Александрович, БАКАЛКИН Автоном Осипович, КРАСНОВ Ефрем Иванович, СОЛОДОВНИКОВ Максим Леонтьевич, ТЯПУХИН Андриян Миронович, СТАРЦЕВ Иван Павлович, АЧКАЕВ Хайрулла Хасанович, ПОЧИТАЛИН Савелий Максимович, ЗЕВАКИН Алексей Федорович, ПАНФЕРОВ Григорий Павлович, НАЙДЕНОВ Александр Иванович, ЛАРИН Игнатий Абросимович, РЫБИНСКОВ Кирилл Анисимович, ТАЛАКОВ Александр Васильевич, ПАСТУХОВ Федор Никитович, БОЧКАРЕВ Варфоломей Митрофанович, ФРОЛОВ Никифор Андриянович, ГОРБУНОВ Михаил Иванович, НОГОТКОВ Елизар Анфиногеевич, ШИРЯВСКОВ Василий Акимович, ТУРЫБРИН Федор Филиппович, ТЕТЮШЕВ Трифон Сидорович, ТАРАБРИН Анфилогий Ефимович, ЮНУСОВ Зайнут Искакович, ЩУРИХИН Николай Савельевич, ОСИНОВСКОВ Александр Нестерович, АДЕЯНОВ Владимир Емельянович, КОННОВ Петр Аникиевич, КЛОЧЕНКОВ Николай Иванович, КАНЦЕВ Александр Васильевич, ИСКАКОВ Абубакир, ЛЮБИМОВ Ефим Самойлович, КРЮКОВ Алексей Миронович, ЗУЗАНОВ Матвей Меркурьевич, КАРТАШЕВ Петр Филип-пович, БАКИРОВ Василий Осипович, ТОРБИН Иван Михайлович, ЩЕЛОКОВ Филипп Федорович, КИСИЛЕВ Артемий Андреевич, ПЬЯНОВ Павел Панкратович, ИВАНАЕВ Иван Никифорович, ФОЛИМОНОВ Георгий Николаевич, ЧЕБАКОВ Патрикей Георгиевич, ПОЛЯКОВ Савватий Яковлевич, КОЛОСОВ Дмитрий Васильевич, БАКИРОВ Александр Павлович, СМОЛЕНОВ Михей Изосимович, ЧИРОВ Михаил Никитович, ДЕМЯШЕВ Корнилий Ефимович, БУРЕНИН Антон Артемьевич, ПОПОВ Кирьян Мартемьянович, ЩЕРБАКОВ Иван Кондратьевич, КАРТАШЕВ Нестор Сафонович, БИЗЯНОВ Афанасий Дементьевич, ЗАРЩИКОВ Григорий Терентьевич, КАЛМЫНКИН Федор Григорьевич, ПУСТОБАЕВ Тарас Исаакович, СИДОРОВ Карп Терентьевич, СВЕЧНИКОВ Яков Акендинович, САХАРОВ Иван Да-нилович, СТАРЦЕВ Василий Павлович, СЕВРЮЖКИН Ермолай Анфиногенович, СТАРЦЕВ Калиник Наумович, КАЛМЫНКИН Леонтий Варфоломеевич, ПЕРЕПЛЕТОВ Пансий Алексеевич, ГОЛОВАНОВ Матвей Михайлович, ЧЕРНИКОВ Степан Савельевич, КУЗНЕЦОВ Петр Артемьевич, САВИЧЕВ Лукьян Паисьевич, АБОИМОВ Григорий Федорович, ТАРШИЛОВ Епифан Власьевич, ДУМЧЕВ Поликарп Васильевич, БОЧКАРЕВ Григорий Васильевич, МАНИКАЕВ Ахмет, МИРОШХИН Иван Филиппович, ГОЛОВАЧЕВ Дементий Ферафонтович, КОЧЕМАСОВ Николай Егорович, РАЗЖИВИН Константин Иванович.

Георгиевская медаль «За храбрость» 2 степени Ст. мед. фелд. КУЗЬМИН Арсентий Сергеевич.

Георгиевская медаль «За храбрость» 3 степени Ст. уряд. ПАСТУХОВ Иван Минович, мл. уряд. ЧЕРТОРОГОВ Иван Егорович, приказный: КОЛКАТКИН Прокопий Ермолаевич, ГОРШКОВ Иван Мартемьянович, сотенный фелд. СКОРОБОГАТОВ Феоктист Львович, и.д. мед. фелд. ИСАЙЧЕВ Тихон Маркелович, казаки: СИДОРОВ Трофим Евстафьевич, ЛОГАШКИН Еремей Савостьянович, КРЫЛОВ Иван Петрович.

Георгиевская медаль «За храбрость» 4 степени Подхорунжий: СКОБЫЧКИН Аверкий, ПОБЕРУХИН Гавриил, ст.

уряд.: ПУСТОБАЕВ Николай Михеевич, САМАРЦЕВ Андрей, мл. уряд.:

ТВОРОГОВ Иван, ТИШКОВ Иван, ВАВИЛИН Куприян, РЫБИНСКОВ Федор Кириллович, КИРЕЕВ Сергей, ШИЛИМОВ Тимофей Григорьевич, приказный: МИРОШХИН Мефодий Иванович, ЗЕМЛЯНУШНОВ Максим Минович, БАРЫШНИКОВ Василий, СИТНИКОВ Гавриил, ХВАТОВ Яков Астафьевич, ГУТАРЕВ Григорий Карпович, КИРЕЕВ Георгий Гурьянович, БАХИРЕВ Григорий Артамонович, ЩЕЛОКОВ Александр Федорович, ПОЛЯКОВ Иван Яковлевич, ПОБЕДИМОВ Гаврил Григорьевич, ЧАПЧИКОВ Максим Иванович, ДРОЗДОВ Дементий Васильевич, КРИВОБОКОВ Петр Николаевич, мед. фелд.: ВОЕВОДКИН Лукьян Васильевич, ГЕРАСИМЕНКО Тимофей Михайлович, ст. вет. фелд. АСТАФЬЕВ Сергей Тимофеевич, вет. фелд.: БОЖЕДОМОВ Меркурий Петрович, БОКАУШИН Николай Степанович, мл. вет. фелд. ШИКУЛОВ Нигматулла

Даулетин, ст. писарь РАЗЖИВИН Григорий Парфирьевич, мл. писарь:

ЩУЧКИН Александр Фокиевич, КЛОЧЕНКОВ Симон Васильевич, оружейный подмастерье ПОДГОРНОВ Аким Кузмич, казаки: СЛАСТИН Савва, ЧЕРНОЯРОВ Алексей, РАХМАТУЛИН Сагитулла, ГОРШКОВ Трофим, ХИВИНОВ Федор Кириллович, ВОРОЖЕЙКИН Иосиф Устинович, ЧУТКОВ Осип Кузьмич, БУЗИН Семен Вячеславович, БАННОВ Яков Сергеевич, СТРОГАНОВ Феофант Александрович, КАЙМАШНИКОВ Александр Григорьевич, КОРЧАГИН Иван Иванович, СОЛДАТОВ Федор Иванович, КРАДЕНОВ Петр Иванович, АБОИМОВ Иван Алексеевич, ТУРСЕНИН Алексей Лукьянович, ДЖУМАШЕВ Абдулла Ахметович, ЛОГАШКИН Максим Осипович, СПИРИН Никита Осипович, ЗАМАРЕНОВ Сергей Дорофеевич, КАЗАНЦЕВ Василий Евстафьевич, СТАНОТКИН Иван Карпович, НАПЛЕКОВ Аким Филиппович, АЗОВСКОВ Евстигней Павлович, ЛОНЬКИН Георгий Давыдович, РЯБОВ Филарет Иванович, ЗАКОННОВ Леонтий Авдеевич, ШЛЮХИН Гавриил Иванович, ЧАПУРИН Иван Степанович, ХАЙРУЛЛИН Фаткулла Сайфуллаевич, АСМИНКИН Аггей Епифанович, ДЬЯКОНОВ Иван Григорьевич, КАРПОВ Федот Ерастович, ТАРШИЛОВ Василий Арефьевич, ЕФРЕМОВ Георгий Васильевич, СВЕЧНИКОВ Ефим Андреевич, СКВОРКИН Павел Павлович, МАРТЫШКИН Ванифатий Ермолаевич, МАШТАКОВ Аверкий Минович, ЛЯВИНСКОВ Георгий Савельевич, МОСТОВЩИКОВ Иван Андреевич, СОЛОДОВНИКОВ Иван Александрович, ВАЛУШЕВ Климентий Михайлович, ЕФРЕМОВ Федор Гурьянович, МАКСИМЫЧЕВ Назар Карпович, ЖУКАЛИН Петр Федосеевич, КИРЕЕВ Елизар Гурьянович, КРЫЛОВ Михаил Алексеевич, ПОДЛИПАЛИН Евстигней Порфирьевич, СИДОРОВ Филипп Евсеевич, МОСТОВЩИКОВ Александр Евгеньевич, ТИШКОВ Мартемьян Васильевич, ТАМБОВЦЕВ Ефрем Иванович, ПАЛЬГОВ Иван Васильевич, КИРПИЧНИКОВ Александр Моисеевич, НОВИКОВСКОВ Фолимон Савельевич, ТЕРПУГОВ Михаил Григорьевич, ТУРЧЕВ Ксенафонт Григорьевич, ЛУКОВ Василий Федорович, ЯГАНОВ Федор Фаддеевич, ЮЛАЕВ Павел Григорьевич, ТАМБОВЦЕВ Евпсихий Григорьевич, ФИЛИППОВ Павел Иосифович, КРАДЕНОВ Александр Федорович, КОКОРЕВ Никифор Григорьевич, МАЗАНОВ Петр Никифорович, ГОРЛОВ Петр Макарович, ТОМАЧКОВ Иван Васильевич, ХОРОШХИН Платон Арефьевич, ТАРАБРИН Михаил Иванович, МАЗАНОВ Мефодий Петрович, НИКУЛИН Фокий Фокеевич, МЯСНИКОВ Савелий Осипович, ИСАЙЧЕВ Фолимон Селиверстович, ТОЛКАЧЕВ Павел Матвеевич, КИРСАНОВ Гермаген Савостьянович, СУРКОВ Федор Устимович, МУРЗИН Сергей Павлович, АНТИПОВ Евлампий Маркович, СИДОРОВ Архип Терентьевич, ФРОЛОВ Платон Иванович, НАЙДЕНОВ Павел Александрович, РОЖКОВ Федот Иванович, РУЖЕЙНИКОВ Петр Кондратьевич, КУПРИН Иван Гаврилович, ЛОБИКОВ Гавриил Павлович, ГОРШКОВ Афанасий Федорович, доброволец МАРЕМУХОВ Павел Филиппович.

– – –
Наказной атаман Уральского казачьего войска генерал-лейтенант Хабалов.

Начальник Войскового штаба генерал-майор Острянский.

- пометка карандашом «Отпр. 18 ноября 1914 в Туркестан. окр., согласно плана перевозки. Вх. Ур. перев. 15/XI № 7103»

– – –
АКУТИН Василий Иванович р. 1867 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургская военная прогимназия, Оренбургское юнкерское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Войсковой старшина. Умер в 1919.

АКУТИН Владимир Васильевич р. 1895. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул. Погиб в 1918.

АКУТИН Иван Васильевич р. 1893 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Нижегородский графа Аракчеева кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул. Погиб в 1918.

АКУТИН Константин Васильевич р. 1890 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Владимирский Киевский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн Есаул. В 1938 расстрелян.

АНИЧХИН Александр Осипович р. 1881 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Уральское Войсковое реальное училище, Киевское военное училище. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Войсковой старшина. Кавалер Георгиевского оружия. В 1919 попал в плен.

АРЦИШЕВСКИЙ Николай Иванович. Образование: Александровский лицей. Участник Первой мировой и Гражданской войн. С 1914 – младший офицер 7-го Уральского казачьего полка, поручик. В эмиграции в Польше.

Умер после 1929.

БЕЛЯЕВ Константин Гаврилович р. 1893 г. Из казаков УКВ. Образование: Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул. Погиб в 1918.

БОРОДИН Георгий Кондратьевич р. 1860 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье юнкерское училище.

Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Кавалер Золотого оружия с надписью «За храбрость». Генерал-майор. Расстрелян в 1921.

Подробнее см.: Картагузов С.В. Офицерский состав частей Уральского казачьего войска 1914-1918. Биографический справочник. М., 2012.

БОШЕНЯТОВ Владимир Георгиевич р. 1885 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское инженерное училище, Николаевскую академию Генерального штаба. Участник Первой мировой войны. Кавалер Георгиевского оружия.

БОШЕНЯТОВ Павел Фирсович р. 1886. Из казаков Уральского казачьего войска. Участник Первой мировой и Гражданской войн. За боевое отличие произведен в прапорщики. Кавалер Георгиевского оружия. На 1920 есаул. Умер в 1983.

БОШЕНЯТОВ Сергей Григорьевич р. 1888 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское инженерное училище, офицерский класс Офицерской воздухоплавательной школы. Участник Первой мировой и Гражданской войн.

Проходил службу в РККА.

БУДБЕРГ (барон) Алексей Павлович р. 1869 г. Образование: Орловский кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище, Императорская академия Генерального штаба. Участник первой мировой и Гражданской войн. Кавалер Георгиевского оружия. Генерал-лейтенант. В эмиграции.

Умер в 1945. См.: Волков С.В. Генералитет Российской империи: энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Т.1. М.,

2009. С.203.

БУРЕНИН Константин Александрович р. 1892 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Симбирский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Полковник. Репрессирован.

ГОРДЕЕВ Георгий Григорьевич р. 1877 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой войны.

Полковник. В марте 1918 убит в г. Саратове.

ГОРШКОВ Георгий Георгиевич р. 1881 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское инженерное училище, курс офицерского класса Учебного воздухоплавательного парка. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Военный летчик. Кавалер Георгиевского оружия. В 1919 арестован Одесской ЧК и расстрелян.

ГРИГОРОВ Николай Николаевич р. 1884 г. Призван по мобилизации из запаса армейской кавалерии. Поручик. В 1930 репрессирован.

ДАЕНИЧЕВ Александр Иванович р. 1890 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Уральское Войсковое реальное училище, Оренбургское казачье училище, пулеметные курсы при штабе Киевского военного округа, Офицерская стрелковая школа. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул.

ДЕЛЬСАЛЬ Петр Алексеевич, р. 1861 г. Образование: Пажеский корпус. Офицер л.-гв. Преображенского полка. Участник Первой мировой войны. Генерал-лейтенант. В эмиграции. Умер до 1930. См.: Волков С.В. Генералитет Российской империи: энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Т.1. М., 2009. С.437-438.

ДЕНИСОВ Святослав Варлаамович р. 1878 г. Из дворян Донского казачьего войска. Образование: Донской кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище, Николаевская академия Генерального штаба. Участник Первой мировой и Гражданской войн. В 1914– старший адъютант по строевой части штаба Уральской казачьей дивизии, капитан. В 1920 генераллейтенант. В эмиграции. Умер в 1957.

ДЕРФЕЛЬДЕН (Фон) Христофор Иванович (барон) р. 1888 г. Образование: Пажеский Его Императорского Величества корпус. Участник Первой мировой и Гражданской войн. С 1914 в комплекте полков УКВ. На 1917 полковник. В эмиграции. Умер в 1931.

ДЖАНГАРОВ Георгий Маркелович р. 1895 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Уральское Войсковое реальное училище, Оренбургское казачье училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул. Погиб в 1919.

ДОБРОРОЛЬСКИЙ Сергей Константинович р. 1867г. Из дворян. Образование: 1-й Московский кадетский корпус, Николаевское инженерное училище, Императорская академия Генерального штаба. На службе с 1885, офицером с 1887. В 1914 начальник мобилизационного управления Генерального штаба, генерал-майор. Позднее командир 10-го Армейского корпуса, генерал-лейтенант. Участник Белого движения. В эмиграции. Умер в

1930. См.: Волков С.В. Генералитет Российской империи: энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Т. 1. М., 2009.

С.458-459.

ДОРОШИН Николай Александрович р. 1895 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Константиновское артиллерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Сотник. В эмиграции в США и Канаде. Умер в 1985.

ЕГОРОВ Александр Иванович р. 1876 г. Образование: Императорская академия Генерального штаба. Участник Первой мировой войны. С 1914 – начальник штаба Уральской казачьей дивизии, полковник Генерального штаба. В 1915 погиб в бою.

ЕМУРАНОВ Федор Яковлевич р. 1876 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Уральская войсковая гимназия, Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Кавалер Георгиевского оружия. Полковник. Взят в плен в январе 1920. Умер при этапировании.

ЕРОФЕЕВ Павел Александрович р. 1896 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул. В 1937 осужден и расстрелян.

ЗАБРОДИН Александр Минович р. 1893 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Образование: Чугуевское военное училище. Сотник. Погиб в бою в 1919.

ЗАБРОДИН Константин Минович р. 1899 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: 2-й Оренбургский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Гражданской войны. Хорунжий.

ЗАБРОДИН Николай Минович р. 1890 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой войны.

Сотник. Убит в 1915.

ЗЕМЛЯНУШНОВ Иван Карпович р. 1884. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: школа подпрапорщиков. Участник Первой мировой и Гражданской войн. В 1914 за боевое отличие произведен в прапорщики. На 1919 – сотник.

КАБАНОВ Павел Александрович р. 1874 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургская духовная семинария, Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник похода в Китай, Первой мировой, Гражданской войн. Войсковой старшина. В 1921 расстрелян.

КАПЛИН Михаил Львович р. 1888 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское инженерное училище, Севастопольская военная авиационная школа. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Военный летчик. Погиб при отступлении Оренбургской казачьей армии.

КАРПОВ Василий Николаевич р. 1879 г. Сын священника Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургская духовная семинария, Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Полковник. Смертельно ранен в бою за г.

Уральск в 1918.

КАРТАШЕВ Владимир Александрович р. 1891 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Уральское Войсковое реальное училище, Оренбургское казачье училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул.

КАРТАШЕВ Вячеслав Александрович р 1894 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Уральское Войсковое реальное училище, Оренбургское казачье училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул. Вэмиграции в Австралии. Умер в 1987.

КАУФМАН-ТУРКЕСТАНСКИЙ (фон) Алексей Михайлович р. 1861 г. Из дворян. Образование: Пажеский корпус. Участник похода в Китай, Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Кавалер ордена Св. Георгия 4 ст. С 18.07.1914 по 27.04.1917 начальник Уральской казачьей дивизии, генерал лейтенант. В 1917 уволен по болезни с присвоением воинского звания генерал от кавалерии. В эмиграции во Франции. Умер 25.07.1934.

КЕЛЛЕР Федор Эдуардович, р. 1850 г. Образование: Пажеский корпус, Николаевская академия Генерального штаба. Участник Сербскотурецкой, Русско-турецкой и Русско-японской войн. Генерал-лейтенант. Погиб в бою в 1904.

КИРИЛЛОВ Анатолий Германович р. 1872 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Ярославская военная школа, Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Русско-японской и Первой мировой войн. Есаул.

КИРИЛЛОВ Анатолий Петрович р. 1885 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Полковник. В эмиграции. В 1922 вернулся на родину. Репрессирован.

КИРИЛЛОВ Константин Петрович р. 1894 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Константиновское артиллерийское училище.

Участник Первой мировой и Гражданской войн. В эмиграции в Югославии.

КИРИЛЛОВ Сергей Петрович р. 1881 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Православный. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Константиновское артиллерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн.

КОЖЕВНИКОВ Гордей Савельевич р. 1858 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье юнкерское училище.

Участник Русско-японской и Первой мировой войн. Полковник.

КОНОВАЛОВ Евгений Давыдович р. 1892 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Тверская мужская гимназия, Императорский Петроградский университет, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войны. Есаул. Представитель Уральского казачьего войска при ставке Верховного главнокомандующего адмирала А.В. Колчака в гор. Омске. В эмиграции во Франции. Филолог, литературовед. Умер в 1971.

КОПЕЕЧКИН Степан Милентьевич р 1885 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: школу подхорунжих 1-й Туркестанской казачьей дивизии. Участник Первой мировой войны. Прапорщик. В 1916 тяжело ранен и уволен в запас.

КОПНЯЕВ Николай Петрович р. 1864 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Московское Александровское военное училище, Офицерская кавалерийская школа. Участник Первой мировой войны. Полковник. В эмиграции во Франции.

КОРЧАГИН Александр Петрович р. 1895 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье училище. Участник Первой мировой войны. Сотник.

КОРЧАГИН Василий Петрович р. 1892 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Киевское художественное училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. За боевое отличие произведен в прапорщики. Сотник.

КОРЧАГИН Петр Иванович, р. 1864 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургская военная прогимназия, Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Первой мировой войны. Войсковой старшина. В 1915 попал в плен, судьба не известна.

КОСАРЕВ Александр Стахеевич р. 1890 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: 2-х классное училище, 2-х годичная учительская семинария, Оренбургское казачье училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Хорунжий. В 1938 расстрелян.

КОСАРЕВ Анатолий Стахеевич р. 1894 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: 2-х классное училище, 2-х годичная учительская семинария, 3 ю Иркутскую школу подготовки прапорщиков пехоты.

Участник Первой мировой и Гражданской войн. Хорунжий. В 1940 осужден, пропал без вести.

КОСАРЕВ Михаил Стахеевич р. 1885 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургская духовная семинария школу подпрапорщиков (курс не окончил). Участник Первой мировой и Гражданской войн. Хорунжий. В 1938 осужден, умер в заключении.

КУЗНЕЦОВ Кирияк Константинович р. 1888 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Ровненская учительская семинария, Оренбургское казачье училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул. В 1919 по болезни уволен в отставку.

КУРИН Сергей Гуриевич р. 1878 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье юнкерское казачье училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Кавалер ордена Св. Великомученника и Победоносца Георгия 4 ст. и Георгиевского оружия. Генералмайор. Погиб в 1918.

ЛИВКИН Георгий Николаевич р. 1882 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище, С-Петербургский университет. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул. Умер в 1920 во время отступления.

ЛОГИНОВ Александр Матвеевич р. 1857 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Русско-турецкой войны, Среднеазиатских походов и похода в Китай, Русско-японской и Первой мировой войн. Генерал-майор.

ЛОГИНОВ Вячеслав Феоктистович р. 1874 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Войсковой старшина. Умер в г. Уральске до 1930 г.

ЛОСКУТОВ Николай Александрович р. 1894 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Обучался в Московском Константиновском межевом институте. Участник Первой мировой войны.

ЛЮБАВИН Виктор Гавриилович р. 1882 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Константиновское артиллерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Полковник. В 1919 г. умер от тифа.

ЛЮБАВИН Гавриил Павлович р. 1850 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское юнкерское училище. Участник Русско-турецкой, Русско-японской и Гражданской войн. Кавалер Золотого оружия. Генерал-лейтенант. Умер в 1919 при отступлении.

ЛЮБАВИН Сергей Гавриилович р. 1885 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Войсковой старшина.

ЛЮБОМИРОВ Павел Петрович р. 1858 г. Образование: 1-я Варшавская гимназия, Императорская академия Генерального штаба. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Генерал-лейтенант. С 1918 в Красной армии. Умер во время блокады в Ленинграде. См.: Волков С.В. Генералитет Российской империи: энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Т. 2. М., 2009. С.77.

МАРКОВ Георгий Ильич р. 1867 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Уральская классическая гимназия, Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Русско-японской и Первой мировой войн. Войсковой старшина.

МАРКОВ Иван Луппович, р. 1843 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское юнкерское училище. Проходил службу в частях УКВ. В 1912 – атаман 3-го военного отдела Уральского казачьего войска, генерал-майор.

МАРТЫНОВ Анатолий Иванович р. 1869 г. Из дворян Самарской губернии. Образование: 1-й Московский кадетский корпус, Алексеевское военное училище, Императорская академия Генерального штаба, Офицерская кавалерийская школа. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Генерал-лейтенант. В эмиграции в Болгарии и Югославии. Умер в 1942. См.:

Волков С.В. Генералитет Российской империи: энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Т.2. М., 2009. С.111.

МАРТЫНОВ Василий Патрикеевич р. 1863 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: С-Петербургская военная гимназия, 1-е Павловское военное училище, Офицерская стрелковая школа, Офицерская кавалерийская школа. Участник Гражданской войны. Генерал-майор. Расстрелян в 1919.

МАРТЫНОВ Леонид Гаврилович р. 1880 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Участник Сибирского «ледяного» похода. Генерал-майор. В эмиграции в Харбине. Умер в 1937.

МАРТЫНОВ Леонид Гаврилович р. 1880 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Генерал-майор. Участник Сибирского «ледяного» похода. В эмиграции в Китае. Умер в 1937.

МАРТЫНОВ Матвей Филаретович р. 1881 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Уральское Войсковое реальное училище, Московское Алексеевское военное (пехотное) училище. Участник Русскояпонской, Первой мировой и Гражданской войн. Причислен к Генеральному штабу. Кавалер ордена Св. Великомученика и Победоносца Георгия 4-й ст. и Георгиевского оружия. Генерал-лейтенант. В 1919 умер от ран.

МАРТЫНОВ Сергей Васильевич р. 1889 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Уральском Войсковом реальном училище, Петроградский политехнический институт, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Расстрелян в 1921.

МИЛОРАДОВИЧ (граф) Александр Григорьевич р. 1886 г. Участник Первой мировой войны. В 1914-1915 офицер 5-го Уральского казачьего полка. В эмиграции. Умер в 1953.

МИТРЯСОВ Александр Афанасьевич р. 1895 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн.

МИТРЯСОВ Александр Прокопьевич р. 1894 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское инженерное училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. В 1919 умер.

МИТРЯСОВ Андриан Прокопьевич р. 1890 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское инженерное училище. Участник Первой мировой войны. Погиб в июле 1914.

МИТРЯСОВ Дмитрий Афанасьевич р. 1884 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Московское Александровское военное училище, Николаевское инженерное училище (экстерном). Участник Первой мировой и Гражданской войн. В эмиграции во Франции. В 1948 трагически погиб в автомобильной катастрофе.

МИТРЯСОВ Михаил Прокопьевич р. 1884 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское инженерное училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. В 1937 расстрелян.

МУСАТОВ Григорий Меркурьевич р. 1888 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургская духовная семинария, Демидовский юридический лицей. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул.

НЕВОДОВ Семен Парамонович р. 1872 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: семь классов Уральской Войсковой гимназии, Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Первой мировой войны. Есаул. В 1915 умер от ран.

ОСТРЯНСКИЙ Николай Максимович р. 1867 г. Образование: Владимирский Киевский кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище, Николаевская академия Генерального штаба. В 1914- начальник войскового штаба Уральского казачьего войска, генерального штаба генерал-майор.

ПАВЛОВ Дмитрий Григорьевич р. 1885. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: школа подпрапорщиков. Участник Первой мировой и Гражданской войн. В 1914 за отличия в боях произведен в прапорщики. На 1918 – сотник.

ПЛЕТНЕВ Георгий Павлович р. 1884 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Уральское Войсковое реальное училище, Чугуевское военное училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул. В 1920 эвакуирован на Кавказ.

ПОБИРУХИН Гавриил Трифонович р. 1881 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Участник Русско-японской и Первой мировой войн. Полный Георгиевский кавалер. Подхорунжий. В 1916 погиб в бою.

ПОНОМАРЕВ Иван Семенович р. 1881 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Кавалер Георгиевского оружия. Есаул. В эмиграции ПОТАПОВ Александр Иванович р. 1889 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Уральское Войсковое реальное училище, Оренбургское казачье военное училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Войсковой старшина. В эмиграции во Франции.

ПРИКАЩИКОВ Георгий Васильевич р. 1895 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул.

РАЕВСКИЙ (ДУНИН) Петр Михайлович р. 1883 г. Из дворян Киевской губернии. Образование: Императорская Николаевская гимназия в Царском селе, Императорский Петроградский университет. Участник Первой мировой войны. С 1915 офицер 5-го Уральского казачьего полка, хорунжий. В 1917 уволен по болезни, подъесаул. В эмиграции во Франции.

СЕЛЕЗНЕВ Лев Никифорович р. 1862 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье юнкерское училище, Офицерская кавалерийская школа. Участник Первой мировой войны. Войсковой старшина.

СКВОРКИН Андрей Васильевич р. 1891 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Павловское военное училище. Участник Первой мировой войны. Подъесаул.

СКВОРКИН Василий Иванович р. 1864 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургская Неплюевская военная гимназия, 2е военное Константиновское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Полковник. Умер в походе во время отступления.

СКВОРКИН Владимир Васильевич р. 1893 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Московское Александровское военное училище (пехотное). Участник Первой мировой войны. Хорунжий. Убит в бою 30.07.1914.

СЛАДКОВ Тимофей Ипполитович р. 1884 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Уральское Войсковое реальное училище, Елисаветградское кавалерийское юнкерское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Полковник. В эмиграции во Франции. Умер в 1956.

СМИРНОВ Василий Акимович р. 1871 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Русско-японской и Первой мировой войн. Войсковой старшина. В 1916 ранен в бою и пропал без вести.

СОЛОВЬЕВ Борис Павлович р. 1896 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: 2 й Оренбургский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Сотник.

СОЛОВЬЕВ Глеб Павлович р. 1896 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: 2 й Оренбургский кадетский корпус Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул. Тяжело ранен в бою, в 1919 умер от ран.

СОЛОДОВНИКОВ Михаил Павлович р. 1888 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Уральское Войсковое реальное училище, Киевское военное училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. В 1919 есаул.

СТЕНБОК (граф) Петр Михайлович р. 1869 г. Из дворян Эстляндской губернии. Образование: Николаевское кавалерийское училище. Участник Русско-японской и Первой мировой войны. Кавалер Золотого оружия с надписью «За храбрость». В 1914-1916 – командир 1 бригады Уральской казачьей дивизии, генерал-майор. Умер в 1931.

ТОЛКАЧЕВ Феоктист Демидович р. 1885 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское юнкерское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Участник Сибирского «ледяного» похода. Кавалер Георгиевского оружия. Полковник.

ТОЛСТОВ Акакий Акинфиевич р. 1873 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Штурман каботажного плавания. Участник Первой мировой войны. Проходил службу на флоте, мичман. В 1938 расстрелян.

ТОЛСТОВ Алексей Сергеевич р. 1875 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Полковник. Умер в 1942.

ТОЛСТОВ Владимир Сергеевич р. 1884 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Кавалер ордена Св.Георгия 4 ст. Генерал-лейтенант. С 1923 – в эмиграции в Австралии. Умер в 1956 г.

ТОЛСТОВ Евтихий Акинфиевич. Из казаков Уральского казачьего войска. Участник Первой мировой войны в составе императорского флота, прапорщик.

ТОЛСТОВ Михаил Сергеевич р. 1889 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Воронежский Великого князя Михаила Павловича кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Войсковой старшина. В 1920 расстрелян.

ТОЛСТОВ Павел Сергеевич р. 1878 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище. Участник Русско-японской и Первой мировой войн. Полковник. В 1916 умер в госпитале.

ТОЛСТОВ Сергей Евлампиевич р. 1849 г. Из дворян Уральского казачьего войска. Образование: 1-й Московский кадетский корпус, 3-е военное Александровское училище. Участник Среднеазиатских походов, Русско турецкой войны. Генерал от кавалерии. Расстрелян в Москве в 1920.

ТОЛСТУХИН Владимир Самсонович р. 1870 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: домашнее, Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Войсковой старшина. Погиб в 1919 ТОРБИН Петр Трифонович р. 1890 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Подъесаул. Кавалер Георгиевского оружия.

ТУРЧЕВ Агафон Степанович р. 1892 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Участник Первой мировой и Гражданской войн. За отличия произведен в прапорщики. В 1938 репрессирован.

ФЕДОСИУ Михаил Ильич р. 1883 г. С 1914 в составе 4-го Уральского казачьего полка, поручик гвардии. С 1916 на нестроевой службе.

ФОМИЧЕВ Гурьян Макарович, 1881 г.р., из казаков Илецкой станицы Уральского Войска. Агроном, редактор газеты «Уралец». С 04.03.1917 г. член комитета для поддержания порядка в г.Уральске. С 18.01.1918 г. - председатель Войскового правительства Уральского казачьего войска. В 1920 г. попал в плен к красным. 22.05.1920 г. осужден по обвинению в контрреволюции и приговорен к 20 годам тюремного заключения с принудительными работами. 27.07.1920 г. повторно осужден Уральской губернской ЧК и расстрелян в тот же день в г. Уральске. 20.04.1998 г. реабилитирован.

ХАБАЛОВ Сергей Семенович р. 1858 г. Образование: С.Петербургская военная прогимназия, Михайловское артиллерийское училище, Николаевская академия Генерального штаба. В 1914 – Командующий войсками Уральской области, Военный Губернатор Уральской области, Наказной атаман Уральского казачьего войска, генерального штаба генераллейтенант. В июне 1916 назначен начальником Петроградского военного округа и Командующим войсками Петроградского военного округа. С 1918 в эмиграции.

ХИВИНЦЕВ Порфирий (Парфений) Александрович р. 1894 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье военное училище. Участник Первой мировой войны. Хорунжий. Кавалер Георгиевского оружия и ордена Св. Георгия 4 ст. В 1917 погиб.

ХОГОНДОКОВ Константин Николаевич, р. 1871 г. Образование: Первый кадетский корпус, Второе Константиновское артиллерийское училище. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Генерал-майор. В эмиграции во Франции. Умер в 1958. См.: Волков С.В. Генералитет Российской империи. Т.2. М., 2009. С.671.

ХОПРЯНИНОВ Семен Васильевич р. 1894 г. Из казаков Донского казачьего войска. Образование: Новочеркасское реальное училище, Новочеркасское казачье училище. Участник Первой мировой войны. Службу проходил в частях Уральского казачьего войска. В 1917 сотник.

ХОХЛАЧЕВ Александр Михайлович р. 1869 г. Сын священника Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургская военная прогимназия, Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Полковник.

ХОХЛАЧЕВ Константин Елисеевич р. 1892 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Самарская духовная семинария, Оренбургское казачье училище. Участник Первой мировой и Гражданской войны. Подъесаул. В 1919 пропал без вести во время боя.

ЧАГАНОВ Варфоломей Семенович р. 1871. Из казаков Уральского казачьего войска. Получил домашнее образование. Участник Первой мировой и Гражданской войн. За боевое отличие произведен в прапорщики. На 1919 есаул.

ЧЕРНЫШЕВ Иосиф Захарович р. 1874 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Полковник. В 1920 перешел на службу в Красную армию.

ЧЕРНЯВСКИЙ Михаил Тимофеевич р. 1887 г. Из казаков Всевеликого войска Донского. Образование: Донской Императора Александра III кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище. Участник Первой мировой войны. Офицер 14-й Донской казачьей батареи 7-го Донского казачьего дивизиона. Подъесаул. В эмиграции.

ЧИСТОБЛИННИКОВ Филипп Дмитриевич р. 1889 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: домашнее, полковая учебная команда. Участник Первой мировой и Гражданской войн. В 1915 за боевое отличие произведен в прапорщики. В 1919 подъесаул.

ЧУРЕЕВ Петр Анфиногенович, из семьи офицера Уральского казачьего войска. Образование: Николаевское кавалерийское училище. Участник Первой мировой войны. Хорунжий. В 1915 скончался от ран.

ЩЕЛОКОВ Николай Кононович р. 1887 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургский Неплюевский кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище. Участник Первой мировой войны. Кавалер Георгиевского оружия, есаул. Участник Гражданской войны в частях Красной армии. Умер в 1941.

ЩЕПИХИН Владимир Петрович р 1861 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Есаул.

ЩУРИХИН Николай Константинович р. 1889 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Уральское Войсковое реальное училище, Оренбургское казачье училище. Участник Первой мировой и Гражданской войн. В 1919 войсковой старшина.

ЮДИН Федор Миронович р. 1876 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Образование: Оренбургское казачье юнкерское училище. Участник Русско-японской Первой мировой Гражданской войны. Есаул. В 1921 расстрелян.

ЯКОВЛЕВ Евгений Константинович р. 1891 г. Из казаков Уральского казачьего войска. Участник Первой мировой и Гражданской войн. За отличия в боях произведен в прапорщики. В 1919 подъесаул.

4.2

СПИСОК ОФИЦЕРОВ, НАГРАЖДЕННЫХ ОРДЕНОМ СВЯТОГО ВЕЛИКОМУЧЕНИКА И ПОБЕДОНОСЦА ГЕОРГИЯ 4 СТ. И ГЕОРГИЕВСКИМ ОРУЖИЕМ

Орден Св.Георгия 4 ст.

АСТРАХАНКИН Павел Севостьянович;

БЕЛЯЕВ Михаил Павлович;

БИЗЯНОВ Петр Константинович;

БОРОДИН Михаил Никанорович;

БРАГИН Александр Константинович;

ЗЕЛЕНЦОВ Михаил Тихонович;

КОКОРЕВ Николай Аркадьевич;

КУРИН Сергей Гурьевич;

ЛИФАНОВ Николай Александрович;

МАРТЫНОВ Матвей Филаретович;

САМАРЦЕВ Сергей Тихонович;

СОЛДАТОВ Константин Петрович;

ТОЛСТОВ Владимир Сергеевич;

ХИВИНЦЕВ Порфирий Александрович;

ХОРОШХИН Борис Иванович;

ЧЕРЫКОВ Николай Леонтьевич.

Георгиевское оружие АГУРЕЕВ Ефим Акимович;

АКУТИН Владимир Иванович;

АЛБИН Николай Авксентьевич;

АНИЧХИН Александр Иосифович;

БОРОДИН Николай Николаевич;

БОШЕНЯТОВ Владимир Григорьевич;

БОШЕНЯТОВ Павел Фирсович;

БЫКОВ Вячеслав Иванович;

ГОРШКОВ Георгий Георгиевич;

ГРЕКОВ Андрей Александрович;

ДОЕНИЧЕВ Владимир Николаевич;

ЕМУРАНОВ Федор Яковлевич;

ЖАГУЛИН Николай Агеевич;

ЗАВЬЯЛОВ Георгий Николаевич;

ЗЕЛЕНЦОВ Михаил Тихонович;

ИВАНАЕВ Константин Захарович;

КУЗНЕЦОВ Петр Фролович;

КУРИН Сергей Гурьевич;

ЛАРШИН Николай Парамонович;

ЛИФАНОВ Николай Александрович;

ЛЮБАВИН Виктор Гаврилович;

МАРТЫНОВ Алексей Евгеньевич;

МАРТЫНОВ Матвей Филаретович;

МАХОРИН Аркадий Васильевич;

ПОНОМАРЕВ Иван Семенович;

ПОРТНОВ Иван Игнатьевич;

СМИРНОВ Владимир Михайлович;

ТОЛКАЧЕВ Феоктист Демидович;

ТОРБИН Петр Трифонович;

ХИВИНЦЕВ Порфирий Александрович;

ЧЕЧИН Николай Тарасович;

ЧУКАЛИН Осип Ефимович;

ШАДРИН Иван Андрианович;

ШИПОВ Николай Николаевич;

ЩЕЛОКОВ Николай Кононович.

– – –

14 Донская казачья батарея ФИЛИППОВ Илья Федорович, командир батареи (с 1914 г.), войсковой старшина.

УРЮПИНСКИЙ Григорий Павлович, старший офицер батареи (с 1914 г.), есаул.

ГОЛИЦЫН Василий Степанович, офицер батареи (с 1914 г.), подъесаул.

МЕЛИХОВ Александр Николаевич, офицер батареи (с 1915 г.), сотник.

См.: РГВИА. Ф. 2007. Оп. 1. Д. 84. Л. 337.

КАРХАЛЕВ Владимир Александрович, лекарь (с 1915 г.).

ВИНОГРАДОВ Михаил Ефимович, зауряд вет. врач (с 1915 г.).

КАМБУЛОВ Александр Васильевич, делопроизводитель (с 1915 г.), чиновник военного времени.

15 Донская казачья батарея КУЧЕРОВ Николай Алексеевич, командир батареи (с 1914 г.), войсковой старшина.

ПЛАТОНОВ Петр Алексеевич, старший офицер батареи (с 1914 г.), есаул.

ГЕРАСИМОВ Михаил Андреевич, офицер батареи (с 1914 г.), есаул.

КАМЕННОВ Николай Миронович, офицер батареи (с 1914 г.), подъесаул.

ЧЕКИН Григорий Григорьевич, офицер батареи (с 1914 г.), подъесаул.

ПОЛУХИН Петр Васильевич, офицер батареи (с 1914 г.), подъесаул.

УПОРНИКОВ Александр Алексеевич, офицер батареи (с 1914 г.), подъесаул.

АБРАМОВ Петр Павлович, офицер батареи (с 1916 г.), хорунжий.

БАХЧЕВНИКОВ Николай Николаевич, делопроизводитель (с 1916 г.), чиновник военного времени.

Новое время. 1916. 13 февраля.

` &parentlink=

Свадебному пиру сопутствует потасовка. (татарская)

Воинские формирования Уральского казачьего войска в период Первой мировой войны 1914–1918 гг.

СПИСОК ОФИЦЕРОВ, НАГРАЖДЕННЫХ ОРДЕНОМ СВЯТОГО ВЕЛИКОМУЧЕНИКА И ПОБЕДОНОСЦА ГЕОРГИЯ 4 СТ. И ГЕОРГИЕВСКИМ ОРУЖИЕМ