Ура́льские каза́ки (ура́льцы) или Ура́льское каза́чье во́йско (до 1775 года и после 1917 года — Яи́цкое каза́чье во́йско) — часть сословия казаков в Российской империи. Размещаются на западе Уральской области (ныне северо-западные области Казахстана и юго-западная часть Оренбургской области), по среднему и нижнему течению реки Урал (до 1775 — Яик). Старшинство войска с 9 июля 1591 года, в этот месяц Яицкие казаки приняли участие в походе Царских войск против Шамхала Тарковского. Войсковой штаб — Уральск (до 1775 года назывался Яицкий городок). Религиозная принадлежность: большинство — православные христиане, но есть единоверцы, старообрядцы, мусульмане (до 8 %) и буддисты (ламаисты) (1,5 %). Войсковой праздник, войсковой круг 8 (21 по новому стилю) ноября, день св. Архангела Михаила.
Одно из полковых знамён уральских казаков (образца 1883 года) представляло собой темно-синее полотнище с малиновой каймой и изображением Архистратига Михаила. Одно из знамён было вывезено в Австралию и в XXI веке возвращено в Россию (Оренбург). Соответственно уральские казаки носили синие мундиры и фуражки, а околыши и лампасы у них были малиновые.
В 1584 году несколько сотен донских и волжских казаков захватила земли Ногайской Орды вдоль реки Яик. В числе их предводителей называются Матвей Мещеряк и атаман Барабоша. Другая версия углубляет историю яицких казаков на столетие, но связывает их предков с Доном и атаманом Гугней. В соседстве новых поселенцев кочевали некоторые татарские семейства, отделившиеся от улусов Золотой Орды и искавшие привольных пажитей на берегах того же Яика. Сначала оба племени враждовали между собою, но впоследствии времени вошли в дружелюбные сношения: казаки стали получать жён из татарских улусов. Сохранилось поэтическое предание: казаки, страстные к холостой жизни, положили между собой убивать приживаемых детей, а жён бросать при выступлении в новый поход. Один из их атаманов, по имени Гугня, первый преступил жестокий закон, пощадив молодую жену, и казаки, по примеру атамана, покорились игу семейственной жизни. Скорее всего, эта легенда имела под собой реальные основания, до самого XIX века уральские казачки ставили в церквях свечи в память о бабушке Гугнихе. Живя набегами и захватами чужих земель, окружённые племенами, желавшими отомстить и отбить свои земли, казаки чувствовали необходимость в сильном покровительстве и в царствование Михаила Фёдоровича послали от себя в Москву просить государя, чтоб он принял их под свою высокую руку. Поселение казаков вдоль Яика было завоеванием, коего важность была очевидна. Царь обласкал новых подданных и пожаловал им грамоту на реку Яик, отдав им её от вершины до устья и дозволяя им набираться на житьё вольными людьми. Число их час от часу умножалось. Они продолжали разъезжать по Каспийскому морю, соединялись там с донскими казаками, вместе нападали на торговые персидские суда и грабили приморские селения, убивая всех, кто сопротивлялся. Шах жаловался царю. Из Москвы посланы были на Дон и на Яик увещевательные грамоты. Казаки на лодках, ещё нагруженных добычею, поехали Волгою в Нижний-Новгород; оттоле отправились в Москву и явились ко двору с повинною головою, каждый неся топор и плаху. Им велено было ехать в Польшу и под Ригу заслуживать там свои вины, а на Яик посланы были стрельцы, впоследствии времени составившие с казаками одно племя.
Стенька Разин посетил яицкие жилища. По свидетельству летописей, «казаки приняли его как неприятеля. Городок их был взят сим отважным мятежником, а стрельцы, там находившиеся, побиты или потоплены». Изначальным центром поселений казаков на Яике был находившийся в устье реки Илек Кош-Яик. Казаки в основном занимались рыболовством, а также добычей соли, охотой. Войско управлялось кругом, который собирался в Яицком городке. Все казаки имели подушевое право на пользование угодьями и участие в выборах атаманов и войсковой старшины.
Яицкие казаки в походе
С 1591 года русское правительство привлекало яицких казаков для охраны юго-восточных границ захваченных земель и военной колонизации, разрешая им вначале приём беглых (в 1891 году Войско торжественно отмечало 300 лет служения московскому царю, по этому случаю был заложен храм Христа-Спасителя). В 1632 году была произведена первая перепись яицких казаков, которых оказалось около 900 душ. После этого на Южный Урал начали попадать и другие нерусские группы для освоения и колонизации, среди которых особенно массовой группой были шведские военнопленные времён Северной Войны.
Яицкие казаки приняли участие в Хивинском походе 1717 года князя Бекович-Черкасского, из которого мало кто вернулся (для Войска по переписи 1723 года показавшей чуть больше чем 5000 человек, 1500 погибших было серьёзной потерей).
В 1718 году правительство назначило атамана и его помощника; часть казаков объявлена беглыми и подлежала возврату на прежнее место жительства. В 1720 году произошли волнения яицких казаков, которые не подчинились приказу царских властей о возврате беглых и замене выборного атамана назначенным. В 1723 году волнения были подавлены, руководители казнены, выборность атаманов и старшины упразднена, после чего войско оказалось разделённым на старшинскую и войсковую стороны, в которой первые держались правительства, как гарантирующего их положение, вторые требовали вернуть традиционное самоуправление.
В 1748 году была введена постоянная организация (штат) войска, разделённого на 7 полков; войсковой круг окончательно утратил своё значение.
Уральские казаки участвовали во всех азиатских походах России
Недовольство новыми порядками вызвало Яицкое казачье восстание 1772 года и участие яицких казаков в Крестьянской войне 1773—1775 годов. Восстание 1772 года, в отличие от Пугачёвского, мало известно. Глухое упоминание о нём встречается в «Капитанской дочке» Пушкина, когда при первой встрече Петруши Гринёва с самозванцем, тот в придорожном трактире обсуждает с хозяином тайным языком поражение казаков. В январе 1772 года в Яицкий городок прибывают генерал-майор фон Траубенберг и капитан гвардии Дурново с отрядом. Разбирая различные тяжбы и провинности, фон Траубенберг без раздумья подвергает порке казаков, не привыкших к такому обращению с собой. Немудрено, что гнев вылился в бунт, пришедший отряд правительственных войск и сам фон Траубенберг буквально были порублены на куски, а заодно досталось и войсковому атаману Тамбовцеву, пытавшемуся защитить генерала.
В мае 1772 года оренбургский генерал-губернатор Рейнсдорп снаряжает карательную экспедицию для подавления бунта. Генерал Фрейман рассеял казаков, возглавляемых будущими пугачёвскими генералами И. Пономарёвым, И. Ульяновым, И. Зарубиным-Чикой, и 6 июня 1772 года занял Яицкий городок. Затем последовали казни и наказания, зачинщиков, которых сумели схватить, четвертовали, прочим рвали ноздри, отрезали языки и уши, клеймили лбы.
Край в ту пору был глухой, поэтому многим удалось скрыться в степи на отдалённых хуторах. Последовал указ Екатерины II — «Сим высочайшим повелением запрещается до будущего нашего указа сходиться в круги по прежнему обыкновению».
Собор Архангела Михаила (1741) в Уральске — свидетель пугачёвского бунта
В Яицком городке, в крепости Михайло-Архангельского собора разместили постоянный гарнизон во главе с комендантом подполковником Симоновым и капитаном Крыловым, отцом будущего баснописца Ивана Андреевича Крылова.
Начало восстания в 1773 году было по сути продолжением предыдущего, так как репрессиями царское правительство лишь загнало недовольство вглубь и при первом же поводе оно вновь вырвалось наружу, теперь уже вылившись в настоящую войну, в ходе которой к казакам присоединились «инородцы» — башкиры, казахи, и огромная мужицкая Россия. Слух о том, что в землях войска скрывается «царь Пётр Фёдорович», не убитый своей «жёнкой» (Екатерина II), а выживший и нуждающийся в помощи для возвращения на престол, бродил по Яику с весны 1773 года. Большинство знавших беглого донца Пугачёва, конечно, знали правду. Казаки, особенно те, что прятались по хуторам после 1772 года, только ждали повода к выступлению, и самозванец такой повод им дал.
ЯИЦКОМУ ВОЙСКУ
О ПОЖАЛОВАНИИ ЕГО РЕКОЮ,
ЗЕМЛЕЮ, ДЕНЕЖНЫМ ЖАЛОВАНЬЕМ
И ХЛЕБНЫМ ПРОВИАНТОМ,
1773 г., СЕНТЯБРЯ 17
Самодержавного амператора, нашего
великаго государя Петра Федоровича
всероссийскаго: и прочая, и прочая, и прочая.
Во имянном моем указе изображено
яицкому войску: Как вы, други мои,
прежным царям служили до капли
своей до крови, дяды и оцы вошы,
так и вы послужити за своё отечество
мне, великому государю амператору
Петру Федаравичу. Когда вы устоити
за своё отечество, и ни истечет
ваша слава казачья от ныне и до веку
и у детей вашых. Будите мною,
великим государям, жалованы:
казаки и калмыки и татары. И которые
мне, государю императорскому
величеству Петру Фе(до)равичу,
виновныя были, и я, государь
Петр Федаравич, во всех винах
прощаю и жаловаю я вас: рякою с
веръшын и до усья, и землею, и
травами, и денижъным жалованьям,
и свиньцом, и порахам, и хлебныим
правиянтьтам.
Я, велики государь амператор,
жалую вас Петр Федаравичь.
Поход начался 17 сентября 1773 года, из Бударинского форпоста (ныне посёлок Бударино Западно-Казахстанской области) к Яицкому городку направились около 200 человек, и, хотя город взять не удалось, часть казаков, направленных навстречу восставшим, перешло на их сторону. Казаки, поддержавшие «государя амператора Петра», были основной военной силой Пугачёва, одержали вместе с ним ряд первых побед, взяв по дороге к Оренбургу крепости Рассыпную, Нижнеозёрную, Татищевскую, без боя Чернореченскую крепость, затем Каргалинскую (Сеитову) слободу и Сакмарский городок, в течение полугода безуспешно осаждали Оренбург, в это время армия самозванца непрерывно пополнялась отрядами крестьян, уральских заводских рабочих, башкир, татар, калмыков, казахов. В ноябре казаками во главе с Овчинниковым и Зарубиным-Чикой была разбита экспедиция под командованием генерал-майора Кара.
Василий Перов «Суд Пугачёва», 1879, Русский музей, Санкт-Петербург
В это же время в Яицком городке под командованием атамана М. П. Толкачёва начинается осада крепости Михайло-Архангельского собора — «ретраншмента». В начале января 1774 сюда же подошёл отряд атамана А. А. Овчинникова, а вслед за ним приехал и сам Пугачёв. Он взял на себя руководство боевыми действиями против осажденной городовой крепости, но после неудавшегося штурма 20 января вернулся к своему войску под Оренбург. В самом конце января Пугачёв снова появился в Яицком городке. Казаки, желая покрепче привязать его к войску, женили царя на молодой казачке Устинье Кузнецовой, после свадьбы поселив их в доме бывшего войскового атамана А. Н. Бородина. Пугачёв собирает войсковой круг, на котором войсковым атаманом избрали Н. А. Каргина, а старшинами — А. П. Перфильева и И. А. Фофанова. В том же месяце атаман Овчинников предпринял поход в низовья Яика, к Гурьеву городку, штурмом овладел его кремлем, захватил богатые трофеи и пополнил отряд местными казаками, приведя их в Яицкий городок.
Дом казака Кузнецова — «царёва» тестя
В марте 1774 года у стен Татищевой крепости войска генерала П. М. Голицына нанесли поражение повстанцам, Пугачёв отошёл к Бердской слободе, остававшийся в крепости Овчинников прикрывал отход пока не кончились пушечные заряды, а потом с тремя сотнями казаков прорвался через неприятельские цепи и отошёл к Нижнеозерной крепости. В середине апреля 1774 казаки, возглавляемые Овчинниковым, Перфильевым и Дехтяревым, выступили из Яицкого городка против бригады генерала П. Д. Мансурова. В бою 15 апреля у реки Быковки пугачёвцы потерпели тяжелое поражение (среди сотни казаков, павших в бою, был и атаман Дехтярев). После этого поражения Овчинников собрал разрозненные казачьи отряды и глухими степями вышел к Пугачёву у Магнитной крепости. Последовал то ли поход, то ли бегство по Уралу, Прикамью и Поволжью, Башкирии, взятие Казани, Саратова, Камышина. Преследуемые войсками Михельсона, казаки теряли своих атаманов, кого плененными — как Чику-Зарубина под Уфой, кого убитыми. Войско то превращалось в горстку казаков, то снова наполнялось десятками тысяч мужиков.
После того, как озабоченная длительностью бунта Екатерина Великая направила войска с турецких границ во главе с Суворовым, и тяжёлые поражения посыпались одно за другим, верхушка казаков решила получить прощение путём сдачи Пугачёва. Между степными речками Узенями они связали и выдали Пугачёва правительственным войскам. Суворов лично допрашивал самозванца, а после возглавил конвоирование посаженного в клетку «царя» в Москву. Основные сподвижники из числа яицких казаков — Чика-Зарубин, Перфильев, Шигаев были приговорены к казни вместе с Пугачёвым. После подавления восстания, в 1775 году Екатерина II издала указ о том, что в целях полного предания забвению случившейся смуты Яицкое войско переименовывается в Уральское казачье войско, Яицкий городок в Уральск, и войско утратило остатки былой автономии.
Карта земли Уральского казачьего войска в 1831 году
Карта земель Оренбургского, Уральского и Башкирского казачьих войск в 1858 году.
Карта земель Уральского казачьего войска в 1890 году
Уральские казаки (вторая половина XIX века)
Е. М. Корнеев
«Пикет Уральских казаков». 1802 г.
Главой уральского казачества были поставлены наказной атаман и войсковое управление. С 1782 года оно управлялось то астраханским, то оренбургским генерал-губернатором. В 1868 году было введено новое «Временное положение», по которому Уральское казачье войско было подчинено генерал-губернатору (он же наказный атаман) вновь образованной Уральской области. Территория Уральского казачьего войска составляла 7,06 млн га и делилась на 3 отдела (Уральский, Лбищенский и Гурьевский) с населением 290 тысяч человек (на 1916 год), в том числе казачьего — 166,4 тысяч человек в 480 населённых пунктах, объединённых в 30 станиц. В 1737 году яицкие казаки, двигаясь вверх по р. Яику основали Илецкий городок. Илецкие казаки были остатками Волгских казаков-старообрядцев, переселенных из под Самары на речку Илек в 1735 г.; четыре станицы Илецких казаков принадлежали к первому полковому отделу Уральского казачьего Войска, но при этом уральские старожилы не считали их вполне своими, по той причине, что они переселены в бассейн Урала по распоряжению русской власти; илецкие станицы не принимались в войсковую общину и не получили права участвовать в общественном рыболовстве Нижнего Урала.
Войско имело удлинённый срок службы (с 19 лет до 41 года). В мирное время выставляло 3 конных полка (16 сотен), сотню в Лейб-гвардии Сводно-казачий полк и 2 команды (всего 2973 человек). Среди других казачьих частей Российской империи уральцы выделялись внешним видом — большинство из них не брило бород, хотя количество староверов в войске в течение XIX века уменьшалось.
Учуг на реке Урал
Казаки Уральской сотни Сводного лейб-гвардии казачьего полка
Уральское казачье войско участвовало почти во всех войнах, которые вела Россия. В 1798 году два полка участвовали в Итальянском и Швейцарском походах А. В. Суворова. В Отечественную войну Уральские 3-й и 4-й казачьи полки — в составе Дунайской армии адмирала Чичагова, в зарубежных походах — в корпусах генералов Ф. К. Корфа и Д. С. Дохтурова. Казаки участвовали в русско-турецкой войне 1828—1829 годов и подавлении Польского восстания 1830 года. Во время Крымской войны из Уральского казачьего войска были откомандированы два полка.
Будучи своеобразной пограничной стражей, казаки регулировали кочевые перемещения казахских родов через Урал и обратно, принимали на себя попытки казахов отбить захваченные у них земли, участвовали в подавлении периодически поднимавшихся восстаний. Поэтому не случайно, что во время среднеазиатских походов уральские казаки были главной кавалерийской силой, сохранилось множество песен о взятии Ташкента и Коканда, одна из улиц Уральска до сих пор носит имя Чекменной в честь взятия Чимкента (Чекменя в произношении казаков).
Надо сказать, что изначально казаки тревожили ногайские, хивинские, кокандские и бухарские владения набегами и грабежами по своей инициативе, подобно тому, как запорожцы — земли Польши и турецкого султана. Из набегов привозили добычу, коней, в обязательном порядке — «жён хивинских». Походы были как успешными, так и крайне неудачными. Так например упоминаются походы двух яицких атаманов, Нечая и Шамая. Первый, набрав вольницу, отправился в Хиву, в надежде на богатую добычу. Счастие ему благоприятствовало. Совершив трудный путь, казаки достигли Хивы. Хан с войском своим находился тогда на войне. Нечай овладел городом без всякого препятствия; но зажился в нём и поздно выступил в обратный поход. Обремененные добычею, казаки были настигнуты возвратившимся ханом и на берегу Сыр-Дарьи разбиты и истреблены. Не более трёх возвратилось на Яик с объявлением о погибели храброго Нечая. Несколько лет после другой атаман, по прозванию Шамай, пустился по его следам. Но он попался в плен степным калмыкам, а казаки его отправились далее, сбились с дороги, на Хиву не попали и пришли к Аральскому морю, на котором принуждены были зимовать. Их постигнул голод. Несчастные бродяги убивали и ели друг друга. Большая часть погибла. Остальные послали наконец от себя к хивинскому хану просить, чтоб он их принял и спас от голодной смерти. Хивинцы приехали за ними, забрали всех и отвели рабами в свой город. Там они и пропали, Шамай же, несколько лет после, привезен был калмыками в яицкое войско, вероятно для размена. С тех пор у казаков охота к дальним походам и грабежам охладела. Они мало-помалу привыкли к жизни семейной и гражданственной и занялись землепашеством.
Впервые в совместный с регулярной армией поход в Хиву яицкие казаки отправились с экспедицией князя Бековича-Черкасского в 1714—1717 годах. Яицкие казаки составляли 1500 человек из четырёхтысячного отряда, отправившегося из Гурьева вдоль восточного берега Каспия к Аму-Дарье. Поход, бывший одной из авантюр Петра I, сложился крайне неудачно. Более четверти из состава отряда погибли из-за болезней, жары и жажды, остальные либо погибли в боях, либо пленены и казнены, в том числе и начальник экспедиции. К яикским берегам смогли вернуться лишь около сорока человек.
После поражения астраханский генерал-губернатор Татищев начал организовывать гарнизоны вдоль хивинской границы. Но казаки смогли убедить царское правительство оставить Яик под своим контролем, взамен обещали за свой счёт обустроить границу. Началось строительство крепостей и форпостов вдоль всего Яика. С этого времени началась пограничная служба яицкого войска, время вольных набегов закончилось.
В следующий поход на Хиву уральцы отправились в 1839 году под командованием оренбургского генерал-губернатора В. А. Перовского. Зимний поход был плохо подготовлен, и хоть и не был столь трагическим, тем не менее в историю вошёл как «несчастный зимний поход». От бескормицы отряд потерял большую часть верблюдов и лошадей, в зимние бураны передвижение становилось невозможным, постоянная тяжёлая работа привела к изнеможению и болезням. На полпути к Хиве от пятитысячного отряда осталось половина, и Перовский принял решение вернуться.
Участники Иканского боя
С середины 1840-х годов началось противостояние с Кокандским ханством, так как приняв казахские жузы под свою власть, Россия фактически вышла к Сыр-Дарье. Под предлогом защиты подопечных казахов, а также предотвращения похищений своих подданных в рабство, началось строительство гарнизонов и крепостей от устья Сыр-Дарьи на восток, и вдоль Или на юго-запад. Под командованием оренбургских генерал-губернаторов Обручева, Перовского уральцы штурмуют кокандские крепости Кумыш-Курган, Чим-курган, Ак-Мечеть, Яна-Курган, после завершения строительства туркестанской пограничной линии участвуют в многочисленных сражениях под командованием Черняева, штурмуют Чимкент и Ташкент, затем уже под командованием фон Кауфмана принимают участие в покорении Бухары и успешном Хивинском походе 1873 года.
Одним из самых известных эпизодов в период покорения Коканда является Иканское дело — трёхдневное сражение сотни казаков под командованием есаула Серова у кишлака Икан недалеко от города Туркестана. Отправленные на разведку проверить сведения о замеченных шайках кокандцев, сотня встретилась с армией кокандского хана, направлявшегося для взятия Туркестана. Два дня уральцы держали круговую оборону, используя в качестве защиты тела убитых лошадей, а затем не дождавшись подкрепления, выстроившись в каре, пробивались через кокандскую армию, пока не соединились с направленным на выручку отрядом. Всего казаки потеряли в бою более половины людей убитыми, почти все оставшиеся в живых были тяжело ранены. Все они были награждены солдатскими Георгиями, а Серов — орденом Св. Георгия 4-го класса.
Впрочем активное участие в туркестанских походах не спасало уральцев от царских репрессий. И наказной атаман Верёвкин с тем же рвением, с каким он брал в 1873 году с уральцами Хиву, в 1874 году порол и высылал казаков-староверов на Аму-Дарью, чьи убеждения не принимали написанные им положения о воинской повинности.
Завершали эпоху среднеазиатских завоеваний походы в Хиву в 1879—1881 годах.
Уральский казак на белом плакате «За Русь». 1919
Во время Первой мировой войны войско выставило 9 конных полков (50 сотен), артиллерийскую батарею, гвардейскую сотню, 9 особых и запасных сотен, 2 команды (всего на 1917 год свыше 13 тысяч человек). За доблесть и отвагу 5378 уральских казаков и офицеров были награждены Георгиевскими крестами и медалями.
После Октябрьской революции 1917 уральских казаков постигла та же трагедия, что и большинство казачьих войск России. Заняв поначалу нейтральную позицию как к новоявленным властителям России (большевикам), так и к их противникам, казаки лишь стремились сохранить свои внутренние порядки, не допуская власти Советов над ними. Активно же противодействовать казаки, особенно фронтовики, не хотели, и поначалу и не пытались, во главе первых разрозненных мятежей стояли старики, радевшие за Веру и старину.
Основная статья: Уральская армия
Но чем далее проявляли себя новые власти, тем ожесточённее становилось и сопротивление, Гражданская война понеслась по уральским землям. В марте 1918 года казаки разогнали у себя в области большевистские ревкомы и уничтожили посланные на подавление восстания карательные войска. В 1919 году в низовьях Урала войско выбрало себе атамана. Им стал казак Гурьевской станицы г. Гурьева генерал-лейтенант В. С. Толстов. Во главе с новым атаманом В. С. Толстовым казаки составили костяк Уральской армии, входившей в состав войск под командованием Колчака. Эпизоды тех событий можно найти в легендарном советском фильме «Чапаев» и в одноимённой книге Д. А. Фурманова. Разгром штаба 25-й стрелковой (будущей Чапаевской) дивизии в станице Лбищенской был последним успешным боем войска. Дальше последовали поражения за поражениями, остатки войска скатывались все ниже и ниже по Уралу к Каспию. После взятия красными Гурьева в январе 1920 года, остатки Уральской армии во главе с Толстовым совершили тяжелейший переход в Форт-Александровский, чтобы оттуда на судах переправиться на кавказский берег к Деникину. Зимний поход в ледяной пустыне привел к тому, что из 15-тысячного отряда к Форту-Александровскому вышли лишь 2 тысячи обмороженных и голодных казаков. К этому времени поход утратил какую-либо цель, так как и на юге России белое движение потерпело поражение. Отряд в 214 человек (несколько генералов, офицеры, казаки, гражданские лица (члены семей), во главе с атаманом В. С. Толстовым ушли 4 апреля 1920 года в эмиграцию в Персию, а Уральская армия прекратила своё существование, а Уральское казачье войско было ликвидировано. Поход из форта Александровского в Персию был подробно описан в книге В. С. Толстова «От красных лап в неизвестную даль» (Поход уральцев), впервые изданную в 1921 году в г. Константинополе. Книга переиздана в 2007 году в г. Уральске, в серии «Уральская библиотека» издательством «Оптима».
В 1930-х годах многие из оставшихся на родине, либо вернувшихся казаков подверглись большевистским репрессиям. В отличие от Донского, Кубанского или Терского войск, части которых Сталин перед самой войной восстановил, Уральское войско восстановлено не было и ушло в историю навсегда.
24 февраля 1990 года в Уральске состоялся казачий круг, делегатам которого 30 марта удалось зарегистрировать «Уральское городское казачье историко-культурное общество». Первым руководителем обновлённого уральского казачества был избран Ю. Баев. Уже в июне 1990 г. на первый организационный круг Союза казаков, проходивший в Москве, делегация уральцев привезла с собой обращение к народным депутатам с просьбой о воссоединении части Уральской области с Россией. Одной из первых общественных акций казаков в г. Уральске было празднование 13-15 сентября 1991 г. 400-летия служения уральских казаков российскому государству, проведенное при поддержке Союза казаков России. Власти независимого Казахстана препятствовали возрождению уральского казачества. 27 января 1996 года было заявлено о возрождении Уральского казачьего войска, атаманом которого стал С. Иртикеев. Была зарегистрирована Уральская (Яицкая) казачья община. В 1997 г. из-за разногласий по поводу членства в Союзе казаков России произошел раскол. Уральцы ташлинского и Илецкого районов Оренбургской области создали свою организацию в составе Союза казаков. В Уральске Союз казаков был представлен группой В. Скворцова.
После встречи членов правления с президентом Назарбаевым была зарегистрирована отдельная Община Яицких казаков под руководством В. Ю. Солодилова. В конце 1999 г. Община Яицких казаков и часть правления Уральской (Яицкой) казачьей общины провели совместный круг, избравший атаманов Б. Н. Сурганова. Эти действия не были одобрены другой частью У(Я)КО под руководством Иртикеева и Союзом казаков.
В 2000 г. на место Б. Н. Сурганова был избран отставной подполковник Анатолий Авилов, зарегистрировавший ОО «Уральско-Яикское казачество». Т. о. в Уральске оказалось три крупных объединения с государственной регистрацией и своими атаманами.
В результате большинство низовых структур (станиц и хуторов) прекратило свою работу. Единственным функционировавшим в начале 2000-х годов было хуторское общество во главе с атаманом Белокуровым в составе ОО УЯК.
В 2008—2009 гг. наметилось небольшое оживление в общественной деятельности, был запущен сайт, объединивший бывших членов организации, не примкнувших ни к одной из групп.
На территории РФ создано несколько уральских землячеств, а также т. н. посольских хуторов.
Уральским предпринимателем А. Думчевым зарегистрировано ОО «Яик. Казачество. XXI век».
Ячейкой современного уральского казачества может выступать хутор (община из 4-50 человек), который собирается по главным праздникам (Михайлов день, Масленица, Пасха) в арендуемых помещениях Домов Культуры. Также общины проводят поминальные мероприятия вокруг поклонных крестов, установленных в местах захоронения казаков. Во время собраний исполняются казачьи песни, проводятся молебны и состязания. Члены хутора называются станичниками, а глава — атаманом. C 2004 года в посёлке Соболево (Первомайский район (Оренбургская область)) проводятся ежегодные июльские сборы уральских казаков. Современная казачья пресса уральцев: газета «Казачий вестник» и журнал «Уральские войсковые ведомости».
Так же в районном центре с. Илек,с 3 по 5 августа ежегодно, проводится сбор уральских казаков на берегу реки Урал.
http://www.ilek56.net/news/nacionalnyj_sbor_uralskikh_i_orenburgskikh_kazakov_kosh_jaik_ilek_2018/2018-08-06-3434
В том же месяце в Ташлинском районе С 9 по 12 августа ежегодно проводится сбор Яицких (Уральских) казаков. Приезжают потомки Яицких Казаков из разных городов России. Сегодня уже регулярно в трех районах, исторических землях Яицких казаков, проводятся культурно- просветительские мероприятия. Посвященные истории и самобытности Славного Яицкого Войска.
Уральская казачка в праздничной одежде
Наиболее полно культура, обрядность и говор уральских казаков сохранились не на их исторической родине, а в Каракалпакии, куда они были частично высланы в XIX веке. Причина этого — изолированность от русского народа и строго соблюдаемая ссыльными старообрядческая традиция, не допускающая смешения с иноверцами.
Причинами высылки уральцев стали неповиновение новому «Положению о воинской службе, общественном и хозяйственном управлении Уральским казачьим войском» и волнение в 1874 году казаков-старообрядцев Уральского казачьего войска. Высылка проходила в два этапа. В 1875 году — переселение уральских казаков-старообрядцев, а в 1877 году — семей ссыльных уральцев.
Ныне уральцы-старообрядцы (уходцы) Каракалпакстана представляют отдельную этно-конфессиональную группу (субэтнос), которая обладает:
Схожая старообрядческая группа известна также в устье Сырдарьи (см. Казалинск).
42 % казаков были старообрядцами. Исторически сложилось так, что во время никоновских реформ Яицкое войско имело полную автономию, а также территориально было сильно удалено от Московского царства, вследствие чего сохранило веру и обряды неизменными, такими как они были в XIV—XV веках, во время появления предков на берегах Яика. При этом казаки продолжали получать священников от Казанского митрополита. Изолированное от бурных церковных перемен, войско и впоследствии считало за грех отступление от унаследованной веры и обрядов. Большинство бунтов и мятежей в течение XVIII и особенно XIX веков были в большинстве своем напрямую связаны и с посягательствами правительства на духовную жизнь уральских казаков. Одной из причин бунтов против выдачи беглых с Урала было желание защитить братьев — приверженцев старой веры, бежавших от гонений в том числе и на Яик. Как и все староверы, казаки страшились составления каких-либо реестров, личных документов, требований ношения униформы. Одним из примеров может служить так называемый «Кочкин пир» — волнения, связанные с введением формы для войска в 1803 году. Когда оренбургский генерал-губернатор Волконский получил известие о том, что казаки отказываются надевать одежду с «антихристовами знаками», был выслан батальон под командованием некоего Кочкина. Последовало жестокое наказание: «Их пороли на снегу за городом. Они сбрасывали с себя одежду и голые валились на мерзлую землю: — Хоть умереть на груди родной земли в своем человечьем обличье!» (В. П. Правдухин). Лишь с введением так называемого «единоверия», когда в церквях, формально принадлежащих официальной церкви, разрешалось проведение служб протопопами из казаков по старому уставу и по старопечатным книгам, наступило некоторое затишье.
Три поколения уральских казачек во второй половине XIX века
Разгромы староверческих скитов к середине XIX века привело к отделению определённой части казаков к «беспоповцам», появлению на Урале «австрийской веры», большая же часть окончательно перешло к «единоверию». Впрочем, государственные мужи прямо свидетельствовали, что «…казаки Войска Уральского все вообще с жёнами и детьми суть старообрядцы», атаман Столыпин предлагает митрополиту Антонию не проводить увещевание раскольников: «Казаками, Ваше преосвященство, надо быть очень осторожным: гнуть надо, но надо и парить, возбудить пугачёвщину очень и очень легко!» и докладывая в отчёте шефу жандармов В. А. Долгорукову от 6 декабря 1859 года, что «все 67 тысяч уральских казаков по единодушному согласию и добровольному влечению присоединились к единоверию», но по другому свидетельству — «Мудрено только, чтоб казаки сдались: это не мужики, которыми правительство привыкло помыкать как угодно». «Действительное приобретение для православия произойдёт только в следующем поколении, которое не останется некрещённое», — писал А. Д. Столыпин. Однако после указа 1905 г. «О введении начал веротерпимости», когда Древлеправославная (старообрядческая) Церковь, иерархию которой восстановил митр. Амвросий Белокриницкий, получила свободу, уральские казаки в массовом порядке стали возвращаться из единоверия в «истовое» старообрядчество.
К началу 1825 года Уральское казачье Войско считало в своем населении до 28 226 душ обоего пола. По данным на начало 1900 г., численность уральских казаков с членами семей составляла чуть более 123 тыс. человек
Гимн уральского казачьего войска
На краю Руси обширной,
Вдоль уральскихъ береговъ,
Поживаетъ тихо, мирно,
Войско кровныхъ казаковъ.
Знаютъ все икру Урала
И уральскихъ осетровъ,
Только знаютъ очень мало
Про уральскихъ казаковъ.
Жаль, что нетъ насъ тысячъ сорокъ,
Темъ не хуже мы донцовъ.
«Золотникъ хоть малъ, да дорогъ»,—
Поговорка стариковъ.
Наши пращуры и деды,
До временъ ещё Петра,
Были на поляхъ победы,
Страшно было ихъ «ура!»
Поляковъ неугомонныхъ
Колотили мы не разъ,
И французъ-то, безпардонный,
Не видалъ добра отъ насъ.
Мы рубили безъ пощады
Независимыхъ черкесъ,
И не знали ретирады
Ни въ ущелье и ни въ лесъ.
Жаль, что въ поле, на просторе,
Средь безчисленныхъ полковъ,
Не видна, какъ капля въ море,
Горсть уральскихъ казаковъ.
И мешаетъ нашей славе
Лишь количество одно,
А по качеству, мы вправе
Славу заслужить давно.
И беда-ли, что насъ мало!
Было меньше насъ и что-жъ? —
Ведь Хива отъ насъ страдала;
Кто же скажетъ: «это ложь»?
Могъ и нашъ Нечай отважный,
Какъ съ татарами Ермакъ,
Справиться съ Хивой. И важный
Онъ ужъ сделалъ къ цели шагь.
Мало насъ, но часть границы
Мы для Руси отвели;
Не одне свои станицы
Отъ киргизъ мы стерегли.
Отъ набеговъ, разорений
Мы спасали целый край.
Для соседственныхъ селений
И теперь за нами рай.
И заветною чертою
Мы назначили Яикъ,
Хоть за то у насъ съ ордою
Споръ быль тяжелъ и великъ.
Хоть два века тучей чёрной
Злые хищники вились,
Мы родной Уралъ упорно
Отстояли отъ киргизъ.
Много крови, безпокойства
Стоилъ быстрый нашъ Уралъ;
Но казакъ такого свойства:
Мило то, что съ бою взялъ.
Трудно было намъ возиться,
Но за то теперь кайсакъ
И названия боится:
Страшенъ имъ «Джаикъ-казакъ».
Много было дней несчастныхъ,
Поразскажутъ старики:
И въ плену и въ рукопашныхъ
Схваткахъ гибли казаки.
Знать, нигде ещё не пишутъ
О деяньяхъ казаковъ;
Обо всемъ, что наши слышатъ
Изъ разсказовъ стариковъ.
Слова Н. Ф. Савичева. Музыка народная
1-й Уральский военный отдел (Западно-Казахстанская область, Оренбургская область)
2-й Лбищенский военный отдел (Западно-Казахстанская область)
3-й Гурьевский военный отдел (Атырауская область)
Основным занятием уральских казаков во все времена было рыболовство. Богатая осетровыми река Урал (Яикушка-Золотое донышко) давала в Царской России основной «урожай» чёрной икры и красной рыбы. Ниже Уральска казаками был построен учуг. Право на устройство учуга, подтвержденное многими законодательными актами, составляло одну из важных и старинных привилегий Уральских казаков. Пространство перед учугом охранялось караулом, вооружённым вплоть до пушек. Все правила рыбной охоты были расписаны до мельчайших подробностей, существовали зимние, весенние, осенние сезоны ловли, периоды покоя, когда во время нереста запрещался даже колокольный звон в церквях, не то что появление на реке. Уральское рыбное хозяйство считалось передовым по России, основные его действа были многократно описаны в художественной литературе, в частности Далем, Короленко, Фединым, уральцами Железновым и Савичевым. Правила рыбной ловли последний раз систематизировались Н. А. Бородиным, уральским казаком, учёным-ихтиологом, выпускником Петербургского университета, пионером искусственного разведения осетровых на Каспии для поддержания популяции. «Правила рыболовства в Уральском казачьем войске» гласили:
Рисунок Багренье из книги Н. Ф. Савичева
Самым известным и оригинальным способом было багренье, лов красной рыбы баграми, который производился под льдом от Уральского учуга и далее вниз по Уралу на так называемых зимовальных ямах (ятовях). По сигналу — удару пушки все собравшиеся на берегу казаки бегом спускаются на лед и, прорубая его, опускают в воду багор и подцепляют им рыбу, лежащую в ятови или поднимающуюся из неё. Казаки соединяются обыкновенно артелями от 6 до 15 человек. Производится в декабре и разделяется на:
Багренье составляло исключительную принадлежность Уральского края, едва ли не самое древнее рыболовство. По крайней мере, порядок, каким оно производился, мог возникнуть только при чрезвычайном обилии рыбы.
Во время весенних и осенних плавней определялись так называемые рубежи, которые рыболовы должны проходить в сутки. Войсковое правление назначало ежегодно время, когда именно лов рыбы должен начинаться и оканчиваться. Для надзора за порядком лова назначались особые плавные атаманы. В назначенный для начала лова день, по сигналу, данному выстрелом из пушки, казаки, собравшееся на первый рубеж, садились в опущенные накануне в воду свои будары (лодки) и неслись по течению Урала, стараясь обогнать друг друга, в надежде на более изобильный лов впереди других. По берегу за ними следовали местные и иногородние купцы, скупавшие пойманную рыбу для немедленного посола и приготовления икры тут же на берегу. С начала июня всякий лов в Урале, ниже учуга, близ города Уральска, и в море прекращался до половины августа, под страхом уголовного преследования за нарушение запрета.
Другим основным занятием было коневодство на степных хуторах. Земледелие же было развито слабо, средний надел на семью составлял 22 га, значительная часть земель из-за непригодности и отдалённости не использовалась. В отличие от других казачьих войск, в Уральском казачьем войске не был выделен войсковой запас, то есть запасной земельный фонд, а войсковой капитал был общим без выделения станичных капиталов.