Туркестанское восстание сапёров 1912 года произошло в военных лагерях под Ташкентом в селе Троицком 1 (14) июля 1912 года.
Описание событий приводится согласно их изложению, данному в газете «Новое время» в 1912 году.
Сапёры 1-го и 2-го туркестанских батальонов. 14 июля 1912 года. Троицкие лагеря под Ташкентом
В селе Троицком, располагавшемся на расстоянии 30 верст к северу от Ташкента располагались летние, так называемые Троицкие лагеря, куда все квартирующие в Ташкенте войска, в том числе и постоянно квартирующий в Ташкенте 1-й Туркестанский сапёрный батальон, ежегодно выходили на манёвры. Сюда же ежегодно прибывали некоторые войсковые части из других гарнизонов Туркестана, так летом 1912 года в этих лагерях находился постоянно квартирующий в городе Мерве 2-й Туркестанский сапёрный батальон.
Из села Троицкого в военные лагеря можно было попасть только через мост, перекинутый через глубокий, быстрый и широкий Зах-арык, постоянно охраняемый военным караулом артиллеристов, в обязанности которого входило не допускать в село нижних чинов, не имеющих на то письменного разрешения от начальства. Через Зах-арык, кроме моста у села Троицкого, имелся ещё один мост в самом сапёрном лагере, охраняемый караульными из сапёрного батальона. За мостом находился большой кишлак Ниязбек, в котором разные темные личности занимались корчемною продажею нижним чинам водки и содержали заведения дешёвого разврата. Часовые сапёры строго исполняли свои обязанности по отношению к солдатам посторонних частей, но часто нарушали долг службы по отношению к «своим» — к сапёрам. Как результат этого, Ниязбек был почти каждую ночь переполнен сапёрами. Здесь они находились вне всякого наблюдения начальства. Этим пользовались туркестанские «революционные агитаторы», которые успешно вели революционную пропаганду среди сапёров как в Ниязбеке, так и в селе Троицком, зазывая сапёров в село. За несколько недель до бунта в лагерях усиленно поговаривали, что среди сапёр «неблагополучно». Сообщалось о проведении в степи, верстах в трёх от лагерей, нескольких революционных сходок, в которых принимали участие нижние чины. Заметно усилилось подкидывание прокламаций, было несколько случаев демонстративного неповиновения отдельных сапёр. В одной из рот был заявлен протест против, будто бы дурно приготовленной пищи.
1 июля около девяти часов вечера толпа нижних чинов 1-го Туркестанского сапёрного батальона с диким криком «ура», с боевыми выстрелами и с оркестром музыки из музыкантских учеников, под звуки марша «Привет родине», бросилась на рядом расположенный 2-й Туркестанский саперный батальон. По-видимому, первой целью толпы было овладеть знаменами и денежными ящиками у переднего караула, но не растерявшийся караул от 3-й роты 2-го Туркестанского сапёрного батальона отбил бунтовщиков огнём, причём часовой успел произвести 6 выстрелов. Караул был усилен, и войсковые святыни не были отданы бунтовщикам. Толпа отхлынула.
В это время из собрания 1-го Туркестанского сапёрного батальона выскочили штабс-капитан Похвиснев и подпоручик Шадский и бросились к своим ротам (2-й и 3-й 1-го Туркестанского сапёрного батальона) с криками: «Что вы делаете, подлецы?» Подпоручик Шадский, с шашкой в руках защищая ружейную пирамиду, был изрешечён штыками (около 10 ран), но пока ещё жив. Штабс-капитан Похвиснев, останавливая толпу от безумства, был заколот, прострелен, обезображен и ограблен! Толпа бунтовщиков-сапёр 1-го батальона, разделавшись с двумя офицерами и потерпев неудачу у переднего караула, бросилась разом по нескольким направлениям на 2-й Туркестанский сапёрный батальон, причём были слышны крики: «Товарищи, присоединяйтесь к нам»!
Заслышав это, офицеры 2-го Туркестанского сапёрного батальона кинулись к своим ротам и командам, причём командир 2-й сапёрной роты капитан Жильцов с младшими офицерами, сгруппировав в темноте вокруг себя 25-30 человек своей роты и части остальных рот, открыл пальбу по наступавшей толпе бунтовщиков. Почти одновременно со 2-й ротой выбежали все остальные ротные командиры и младшие офицеры с нижними чинами и присоединились ко 2-й роте. Присутствовавший здесь 2-го батальона полковник Табарэ собрал резерв и раздал патроны. Был открыть огонь по бунтовщикам. В первый момент замешательства был смертельно ранен на линейке своей роты младший офицер 1-й сапёрной роты 2-го Туркестанского саперного батальона подпоручик Красовский, выбежавший со своим братом кадетом и сыном подполковника Табарэ, тоже кадетом (оба Ташкентского корпуса).
В третью роту 2-го батальона первым вбежал подпоручик Кощенец Пётр Петрович и, видя людей, хватающих оружие из пирамид и разбивающих ящики с тревожными боевыми патронами, выхватил револьвер и закричал: «Что вы делаете, братцы, не сметь трогать винтовки и патроны!» В эту же минуту вбежал в роту и фельдфебель Филоненко и, став рядом со своим юным начальником, скомандовал: «В ружьё! стройся на линейке для защиты от бунтующих!»
В ответ грянул оглушительный залп, Филоненко пал мёртвым. Кощенец был тяжело ранен в живот навылет, пуля вошла в правую полость живота, пробила печень, почку и вышла в левой стороне поясницы. Позднее, 2-го июля подпоручик Кощенец П. П. умер.
Благодаря твёрдости и мужеству офицеров сапёрных батальонов и нижних чинов, оставшихся верными присяге, бунт военных сапёров был в этот же день подавлен. 3 июля состоялись похороны офицеров, погибших во время восстания.
Позднее состоялся суд над зачинщиками восстания. Отличившиеся при подавлении бунта офицеры были награждены за мужество. В том числе были награждены серебряными медалями на георгиевской ленте с надписью «за храбрость» кадеты шестого класса Витольд Красовский и Борис Авдеев за проявленное ими мужество и самоотверженные действия во время вооруженного восстания саперов и нижних чинов 1 июля 1912 года, в лагере под селом Троицким. Возложение медалей произведено лично командующим войсками генералом Самсоновым.
Советские историки оценивали это выступление как восстание солдат сапёрных батальонов Туркестанского военного округа против царского самодержавия, проявлением нового революционного подъёма в России. По их мнению, восстание было вызвано невыносимыми условиями службы в Троицком лагере, усугублёнными жестокостью ряда офицеров (капитан Жильцов, штабс-капитан Похвистнев, подпоручики Красовский, Кощенец, Шацкий). Восстание готовилось знавшими об этой ситуации членами Ташкентской межпартийной военной организация, существовавшей в ряде гарнизонов округа, в которую входили социал-демократы и эсеры. Изначально восстание планировалось на 29 июня, но поскольку о подготовке к восстанию стало известно командованию, большинство членов организации сочло необходимым ускорить выступление. Днём 1 (14) июля под видом стирки белья произошло собрание членов военной организации, на котором было решено выступать в тот же вечер и согласован план восстания. После вечерней проверки прозвучало несколько выстрелов — сигнал к восстанию, по которому 7 рот 1-го и 2-го сапёрных батальонов ворвались в оружейные комнаты и завладели оружием. На месте был убит прибежавший на выстрелы Похвистнев, подпоручик Красовский оказал вооружённое сопротивление и был застрелен ответным огнём своих солдат. Затем восставшие направились к лагерю стрелковой бригады, надеясь на поддержку своего выступления (они не знали, что два полка этой бригады накануне были выведены из лагеря, и к восстанию присоединилась только военно-музыкантская команда стрелков). Восставшие двинулись обратно в свой лагерь, но были встречены огнём учебно-пулемётной команды, которую возглавил капитан Жильцов.
Получив сведения о восстании, генерал-лейтенант Н. М. Воронов поднял весь лагерь по тревоге, выведя против восставших два стрелковых полка Туркестанской стрелковой бригады и 5-й Оренбургский казачий полк, батареи крепостной артиллерии и прожекторную команду. Бой продолжался до утра 2 (15) июля и закончился, когда, израсходовав патроны, восставшие прекратили сопротивление.
Бараки сапёрных батальонов были окружены, под стражу взяты все без исключения. Казаки преследовали в степи и арестовывали пытавшихся скрыться сапёров.
В ходе восстания было убито, по официальным данным, 3 офицера и 2 нижних чина, ранены 5 офицеров и 12 нижних чинов.
Император Николай II на сообщение о восстании потребовал «беспощадно покарать виновников бунта». В ответ генерал Самсонов заверил царя, что пощады не будет.
Все участники этого выступления (228 человек) были преданы суду, который состоялся с 31 июля по 9 августа 1912 года. По приговору суда 14 человек приговорены к смертной казни через повешение, 18 человек были приговорены к пожизненным каторжным работам, 62 человека — к 15 годам каторги, 15 человек — к 8 годам каторги, к лишению свободы в исправительно-арестантских отделениях на сроки от 4 до 6 лет — 79 человек, к отправке в дисциплинарные роты на срок от 3 месяцев до 1 года — 15 человек. Смертный приговор был приведён в исполнение 12 августа 1912 года в Ташкентской крепости. Тела казнённых были захоронены тайно на кладбище больницы для прокажённых, и уже после Октябрьской революции обнаружены и были перезахоронены при большом митинге в братской могиле в Ташкенте.
В 1962 году в центре города Чирчик, за Дворцом культуры Чирчикского химического комбината, фактически на том самом месте, где за 50 лет до этого и происходили эти события, восставшим сапёрам был поставлен памятник. В 1992 году после получения Узбекистаном независимости памятник восставшим сапёрам был демонтирован.
