№ 1212
21 января 1914 г.
Подписная цѣна съ доставкой и пересылкой на годъ. 6 руб.
На 1/2 года 4 р., на 3 мѣсяца 2 р.. за границу 8 р.
Отдѣльные №№ по 15 к.
За перемѣну адр. 29 к. Статьи и замѣтки должны быть за подписью и адрес. автора. Въ случаѣ надобн. статьи передѣлыв. въ редакц. Для личныхъ объясн. редакція открыта, исключ. празд., по вторн., четв. и пятниц. отъ 6 до 8 ч. Тел. № 72—52.
Годъ XXVII. Начатъ съ № 1209. —< С.-Петербургъ, Колокольная, 14. >—Выходитъ еженедѣльно.
Его Императорское Высочество
ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧЪ.
(Къ открытію памятника въ С.-Петербургѣ 12-го января 1914 г.).
Памяти Августѣйшаго фельдмаршала.
12-го января на площади противъ Михайловскаго манежа, въ Высочайшемъ присутствіи открытъ и освященъ памятникъ фельдмаршалу, Великому Князю Николаю Николаевичу, съ именемъ котораго неразрывно связаны не только обѣ славныя войны второго пятидесятилѣтія прошлаго вѣка, но и цѣлый рядъ лѣтъ дѣятельности по обученію и боевой подготовкѣ русской арміи.
Получивъ первое боевое крещеніе среди славныхъ защитниковъ Севастополя, Великій Князь въ 1864 году назначается генералъ-инспекторомъ кавалеріи и командующимъ войсками гвардіи и Петербургскаго военнаго округа. Здѣсь проявились выдающіяся способности Великаго Князя и его страстная любовь къ военному дѣлу, которой онъ положительно заражалъ всѣхъ, имѣвшихъ счастье попасть подъ его начальство. Онъ умѣлъ работать и умѣлъ заставить работать не за страхъ, а за совѣсть. Ровный и мягкій въ обращеніи, съ рыцарскими взглядами, любившій солдата и офицера, Великій Князь быстро пріобрѣлъ любовь своихъ войскъ; между тѣмъ, съ другой стороны, онъ, когда нужно было, умѣлъ быть строгимъ и безпощаднымъ, разъ онъ видѣлъ, что этого требовало благо того дѣла, которое было ввѣрено ему Государемъ.
Въ 1876 году начались осложненія на Балканскомъ полуостровѣ. Вспыхнула Русско-Турецкая война и, какъ бы въ отвѣтъ на пожеланіе всей Россіи, Государь Императоръ назначилъ Великаго Князя главнокомандующимъ. Война эта на памяти многихъ изъ нашихъ читателей, поэтому не будемъ напоминать о томъ — какія препятствія пришлось преодолѣть Августѣйшему главнокомандующему, препятствія, вызванныя нашей исконной болѣзнію — неготовностью къ войнѣ. Блестяще начатая кампанія, неожиданный переходъ
44
черезъ Дунай, налетъ за Балканы — все это чуть не разбилось о Плевну, созданную не ошибками главнокомандующаго, а упорствомъ лицъ, стоявшихъ во главѣ военнаго министерства и не дававшихъ необходимыхъ для войны силъ. За Великимъ Княземъ останется навсегда слава вдохновителя зимняго похода черезъ Балканы и не его вина, если стремительный натискъ русскихъ войскъ былъ остановленъ у вратъ Царьграда.
Война окончилась. Великій Князь возведенъ въ чинъ фельдмаршала, но покидалъ театръ военныхъ дѣйствій больной, не столько физически, сколько нравственно: его солдатское сердце не могло примириться съ дѣйствіями нашей дипломатіи, обрѣзавшей крылья русскому орлу, готовому было сѣсть на историческихъ вратахъ Царьграда.
По возвращеніи съ войны, Великій Князь снова занялъ постъ главнокомандующаго войсками гвардіи и Петербургскаго военнаго округа. Въ 1880 году на эту должность былъ назначенъ Великій Князь Владиміръ Александровичъ, а Великій Князь фельдмаршалъ продолжалъ руководить подготовкой своего любимаго дѣтища — русской конницы. Въ 1890 г., простудившись на большихъ Волынскихъ маневрахъ, Великій Князь выѣхалъ въ Крымъ — туда, гдѣ началась его боевая служба. Здѣсь же ей суждено было окончиться. 13-го апрѣля 1891 года Великаго Князя не стало, но не угасла память о немъ въ русской арміи. Яркимъ свѣтлымъ образцомъ истинно военнаго человѣка былъ Великій Князь, и дай Богъ нашей арміи побольше такихъ начальниковъ.
-- Постановлено, что офицеры артиллеріи, командируемые для несенія службы на казенные заводы, изготовляющіе средства обороны, считаются состоящими на дѣйствительной службѣ въ военномъ вѣдомствѣ, числятся въ постоянной командировкѣ и имѣютъ право на зачетъ службы ихъ на заводахъ въ срокъ выслуги пенсіи изъ государственнаго казначейства (Пр. в. в. 1913 г. № 648).
Не взирая на то, что въ циркулярѣ главнаго штаба отъ 29-го ноября 1912 года за № 247 уже указывалось на замѣченныя отступленія отъ установленныхъ правилъ при командированіи офицеровъ въ перемѣнный составъ Главной гимнастическо-фехтовальной школы, въ минувшемъ учебномъ году все же оказалось 11 офицеровъ, непригодныхъ къ прохожденію курса, по слабой физической подготовкѣ, а 3 по состоянію здоровья, которые и были отчислены къ мѣсту штатнаго служенія.
Столь большое число непригодныхъ къ прохожденію курса офицеровъ объясняется наблюдающимъ за Главной гимнастическо-фехтовальной школой тѣмъ обстоятельствомъ, что въ нѣкоторыхъ частяхъ совершенно не было произведено предварительныхъ испытаній, а если таковыя и производились, то недостаточно основательно и безъ участія въ составѣ комиссій офицеровъ, окончившихъ ранѣе курсъ школы и знакомыхъ съ установленными на сей предметъ требованіями.
Кромѣ того, нѣкоторые изъ командированныхъ офицеровъ прибыли въ школу позже установленнаго срока и не о всѣхъ офицерахъ были высланы въ школу своевременно свѣдѣнія о томъ, кто именно и отъ какой части будетъ командированъ, что затрудняетъ точный учетъ по требованію денежнаго довольствія.
Въ виду сего приказано принять самыя рѣшительныя мѣры къ устраненію подобныхъ упущеній въ будущемъ (Ц. гл. шт. 1913 г. № 248).
-- Пріемъ въ Александровскую военно-юридическую академію будетъ произведенъ въ 1914 году на основаніи Св. Воен. Пост. 1869 г. кн. XV (изд. 3-е) ст. ст. 182—201,
съ измѣненіями, изложенными въ приказахъ по военному вѣдомству 1911 г. № 458 и 1913 г. № 674, и «правилахъ производства предварительныхъ письменныхъ испытаній офицеровъ, избранныхъ ближайшимъ начальствомъ для поступленія въ Александровскую военно-юридическую академію».
Первымъ днемъ для производства письменныхъ испытаній при штабахъ округовъ назначается во всѣхъ округахъ 3-е марта.
Письменныя испытанія будутъ произведены:
а) По русскому языку — по программѣ, утвержденной военнымъ министромъ 22-го февраля 1911 г.
б) По остальнымъ предметамъ — по программѣ изданія 1909 г.
Программы высылаются по требованію начальниковъ частей войскъ, а также лично выдаются академіей безплатно.
Для устраненія задержекъ при требованіи содержанія вновь поступившимъ въ академію офицерамъ предлагается обратить вниманіе на 192 ст. кн. XV С. В. П. 1869 г. изд. 3-е, по которой аттестаты о довольствіи допускаемыхъ къ экзамену офицеровъ и объ удовлетвореніи ихъ содержаніемъ отъ своихъ частей по 1-е сентября выдаются на руки офицерамъ, при отправленіи ихъ въ академію. Кромѣ того, на офицеровъ, имѣющихъ право, на основаніи 8 примѣч. къ штату академіи (св. штат, изд. 1893 г. кн. IV, штатъ № 34), на сохраненіе во время нахожденія въ академіи столовыхъ и квартирныхъ денегъ по должностямъ, занимаемымъ ими въ частяхъ войскъ, должны быть доставлены въ академію отъ этихъ частей особыя свидѣтельства, удостовѣряющія право офицеровъ на сохраненіе ими при академіи такового столоваго и квартирнаго довольствія.
Офицеры, состоящіе по роду оружія и не числящіеся въ частяхъ войскъ, къ пріему въ академію не допускаются, въ виду Высочайше утвержденныхъ, 24-го іюня 1882 г., правилъ для зачисленія офицеровъ по роду оружія или роду службы и согласно особому приказанію военнаго министра, послѣдовавшему въ 1885 г. въ разъясненіе означенныхъ правилъ (Ц. гл. шт. 1913 г. № 261).
-- Высочайше повелѣно: въ 13-мъ генералъ-фельдмаршала Великаго Князя Николая Николаевича и въ 15-мъ его величества короля черногорскаго Николая I стрѣлковыхъ полкахъ имѣть подъ вензелевыми изображеніями №№ полковъ.
При этомъ указано, что въ 15-мъ стрѣлковомъ полку шифровка должна быть точно по рисунку, объявленному въ приказѣ 1910 г. № 624, а въ 13-мъ стрѣлковомъ полку шифровка должна быть по рисунку, объявленному въ приказѣ 1906 г. № 417, но съ соотвѣтствующей № полка цифрою, такого же начертанія, какъ въ 15-мъ и 16-мъ стрѣлковыхъ полкахъ (пр. в. в. № 15).
-- При повѣркѣ претензій, заявленныхъ къ удовлетворенію за счетъ сверхсмѣтныхъ кредитовъ въ 4, 3 и 1,951 мил. руб., въ ревизіонной практикѣ одной изъ контрольной палатъ возникъ вопросъ о примѣненіи ст. 16 отд. XV Высочайшаго Указа 21-го февраля текущаго года къ неправильнымъ выдачамъ, занесеннымъ въ перечни означенныхъ претензій, но произведеннымъ заимообразно изъ хозяйственныхъ суммъ войсковыхъ частей.
Принимая во вниманіе, что на почвѣ неодинаковаго толкованія Высочайшаго Указа возможны разномыслія между отчетными учрежденіями и контрольными палатами, департаментъ военной и морской отчетности, по соглашенію съ Главнымъ интендантскимъ управленіемъ, считаетъ долгомъ сообщить контрольнымъ палатамъ, что къ чинамъ, заимообразно удовлетвореннымъ тѣми или другими видами довольствія изъ хозяйственныхъ суммъ частей войскъ, не можетъ быть примѣняема означенная выше ст. 16 отд. XV Высочайшаго Указа (Ц. шт. В. Донск. 1913 г. № 150).
Главный Штабъ разъяснилъ, что сверхсрочные нижніе чины, занимающіе должности каптенармусовъ, хотя и пользуются всѣми правами по положенію, объявленному при приказѣ по военному вѣдомству 1890 года № 172, но, согласно дѣйствующимъ штатамъ, относятся къ строевымъ нижнимъ чинамъ и поэтому переименованіе изъ каптенармусовъ во взводные унтеръ-офицеры всецѣло предоставляется усмотрѣнію полкового начальства и должно быть обусловлено лишь прохожденіемъ курса учебныхъ командъ (Пр-ніе Московск. в. о. 1913 г. № 356).
45
-- Военный Совѣтъ, заслушавъ представленіе объ отпускѣ генераламъ, состоящимъ въ отрядахъ въ Персіи, дровъ на отопленіе, варку пищи и хлѣбопеченіе, положилъ:
1) Отпускать находящимся въ отрядахъ, командируемыхъ въ Персію: а) на отопленіе помѣщеній: генералъ-лейтенанту — двѣ съ третью сажени и генералъ-маіору — двѣ сажени дровъ трехполѣнной мѣры въ мѣсяцъ и б) на варку пищи и хлѣбопеченіе — по одной трети вершка, каждому генералу, въ день.
2) Отпускъ этого довольствія производить со дня прибытія генераловъ въ отряды (Пр-ніе Кавкавск. в. о. 1913 г. № 499).
-- Главное Инженерное Управленіе сообщило — въ разъясненіе возбужденнаго однимъ изъ инспекторовъ инженерной части округовъ вопроса, на какія должности по инженерной инспекціи можно представлять въ кандидаты командировъ саперныхъ и понтонныхъ баталіоновъ,— что на основаніи положенія объ инспекторѣ инженерной части округа (приказъ по в. в. 1912 года № 423) естественными кандидатами на должности помощниковъ инспекторовъ инженерной части округовъ являются командиры саперныхъ и понтонныхъ баталіоновъ, на должности же инспекторовъ инженерной части округовъ безъ крѣпостей, положенныя къ замѣщенію не военными инженерами, а офицерами инженерныхъ войскъ, кандидатами должны быть помощники инспекторовъ инженерной части.
Однако въ данное переходное время, когда на должностяхъ помощниковъ инспекторовъ инженерной части округовъ (кромѣ Кавказскаго округа) состоятъ военные инженеры, вслѣдствіе занятія должностей инспекторовъ инженерной части округовъ бывшими инспекторами полевыхъ инженерныхъ войскъ округовъ, таковые генералы, нынѣ занимающіе должности помощниковъ, не могутъ быть кандидатами на должности инспекторовъ инженерной части округовъ безъ крѣпостей, а потому для выдвиженія на эти должности необходимо представлять старшихъ изъ командировъ саперныхъ и понтонныхъ баталіоновъ.
На запросъ Главнаго Инженернаго Управленія по вышеизложенному вопросу, Главный Штабъ увѣдомилъ, что съ его стороны не встрѣчается возраженія противъ разрѣшенія представлять въ данное время командировъ саперныхъ и понтонныхъ баталіоновъ въ кандидаты на должность помощника инспектора инженерной части округа, а старшихъ изъ этихъ командировъ частей одновременно и на должность инспектора инженерной части (безъ крѣпостей) (Ц. шт. Одесск. в. о. 1913 г. № 105).
-- Въ приказѣ войскамъ Виленскаго военнаго округа № 268, объявлено:
Согласно прилагаемой при семъ вѣдомости результатовъ призовой рубки, произведенной въ полкахъ кавалеріи округа въ 1913 году, право на установленный, приказомъ по округу сего года за № 189, призъ вырубили только три полка: 2-й л.-др. Псковскій Ея Величества Государыни Императрицы Маріи Ѳеодоровны полкъ, со среднимъ процентомъ срубленныхъ лозъ 87,05; 3-й Донской казачій Ермака Тимофеева полкъ — 80,9 и 3-й др. Новороссійскій Ея Императорскаго Высочества Великой Княгини Елены Владимировны полкъ — 79,5.
2-й л.-др. Псковскій Ея Величества Государыни Императрицы Маріи Ѳеодоровны полкъ, какъ давшій наилучшій результатъ, награждается призомъ, который, по изготовленіи, немедленно будетъ высланъ.
Полковника Юрьева прошу отъ имени службы принять искреннюю признательность за достигнутые ввѣреннымъ ему полкомъ результаты по владѣнію холоднымъ оружіемъ.
Рѣзко, въ обратную сторону, отличается 3-й ул. Смоленскій Императора Александра III полкъ, что вынуждаетъ меня просить командира 3-го армейскаго корпуса и начальника 3-й кавалерійской дивизіи обратить на него особое вниманіе.
Къ свѣдѣнію всей кавалеріи округа долженъ указать, что въ первыхъ числахъ сентября видѣлъ рубку Вержболовской бригады пограничной стражи. Офицеры бригады, во главѣ съ командиромъ полковникомъ Логофетомъ, дали 100%, нижніе чины — 97,5% срубленныхъ лозъ. Ударъ у всѣхъ былъ выработанъ отличный; всѣ рубили на полномъ ходу; ни у одного не видѣлъ ненадѣтаго на кисть руки темляка.
Если подобный результатъ достигнутъ въ части пограничной стражи, растянутой вдоль границы и собираемой къ штабу только на короткое время, то это тѣмъ болѣе достижимо въ частяхъ кавалеріи, особенно при требованіи вывести лишь по 10 и 9 рядовъ во взводахъ.
Подписалъ: командующій войсками, генералъ-адъютантъ, генералъ-отъ-кавалеріи фонъ-Ренненкампфъ.
--- По поводу учрежденія новаго Главнаго военно-техническаго управленія вмѣсто существовавшаго до настоящаго времени Главнаго инженернаго управленія, появились замѣтки, показывающія, что реформа эта получила въ глазахъ многихъ совершенно неправильное освѣщеніе.
Военно-техническими вопросами по фортификаціонной части и по обезпеченію арміи телеграфными, минными, прожекторными, автомобильными, воздухоплавательными, саперными и понтонными средствами вѣдали до настоящаго времени одновременно два Главныхъ управленія военнаго министерства: Главное инженерное управленіе и Главное управленіе генеральнаго штаба; при этомъ въ послѣднемъ нѣкоторые вопросы по снабженію войскъ спеціальнымъ военно-техническимъ имуществомъ разрѣшались по отдѣлу военныхъ сообщеній, другіе — по воздухоплавательной части, а организація техническихъ войскъ — по Отдѣлу по устройству и службѣ войскъ.
Такой порядокъ разрѣшенія однородныхъ дѣлъ по разнымъ управленіямъ прежде всего сказывался въ отсутствіи надлежащаго и полнаго единства въ отношеніи заготовительныхъ операцій по части снабженія войскъ и учрежденій спеціальнымъ имуществомъ и могъ приводить иногда къ нарушенію интересовъ казны, почему сама собою предуказывалась необходимость сосредоточить разрѣшеніе чисто техническихъ вопросовъ по конструированію и заготовленію различныхъ приборовъ и машинъ въ одномъ Главномъ управленіи.
Возлагать эти функціи на Главное управленіе генеральнаго штаба не представлялось возможнымъ, такъ какъ въ составѣ этого управленія нѣтъ коллегіальнаго техническаго учрежденія, могущаго устанавливать требованія, которыя должны предъявляться къ заготовляемому военно-техническому имуществу, а также нѣтъ и института спеціалистовъ пріемщиковъ, которые могли бы повѣрить — соотвѣтствуютъ ли качества поставляемыхъ предметовъ установленнымъ требованіямъ.
Такъ какъ, одновременно съ этимъ, устройство и составъ Главнаго инженернаго управленія также не позволяли передать въ его вѣдѣніе вышеперечисленные вопросы, то и представилось необходимымъ создать, взамѣнъ Главнаго инженернаго управленія, особое Главное военно-техническое управленіе, функціи котораго въ главнѣйшихъ чертахъ должны сводиться къ слѣдующему:
1) возведенію фортификаціонныхъ сооруженій;
2) заготовленію имущества: телеграфнаго, миннаго, прожекторнаго, автомобильнаго, воздухоплавательнаго, желѣзнодорожнаго, сапернаго и понтоннаго;
3) снабженію арміи и крѣпостей всѣми видами имущества, упомянутаго въ предыдущемъ пунктѣ;
4) разработкѣ и разрѣшенію всѣхъ техническихъ вопросовъ, связанныхъ съ перечисленнымъ въ предыдущихъ пунктахъ.
Что же касается вопросовъ, относящихся къ организаціи техническихъ войскъ и ихъ эксплоатаціи, въ смыслѣ постановки имъ требованій и задачъ, то таковые рѣшено было оставить въ вѣдѣніи Главнаго управленія генеральнаго штаба.
46
При такомъ раздѣленіи вѣдѣнія собственно организаціей техническихъ войскъ и учрежденій и ихъ снабженіемъ спеціальнымъ имуществомъ будутъ наилучшимъ образомъ соблюдены какъ интересы самаго дѣла правильной постановки службы связи и сообщеній, а равно и фортификаціонной готовности крѣпостей, такъ и матеріальные интересы казны, ибо устранится неизбѣжная несогласованность въ заказахъ имущества, дѣлаемыхъ нынѣ различными управленіями.
Вмѣстѣ съ тѣмъ, въ виду того, что во вновь образованномъ Главномъ управленіи будутъ сосредоточены вопросы, касающіеся военной техники въ обширномъ значеніи этого слова, а фортификаціонно-инженерные вопросы составятъ лишь сравнительно незначительную часть круга его вѣдѣнія, признано болѣе соотвѣтственнымъ наименовать новое управленіе военно-техническимъ («Рус. Инв.»).
ПРАВИЛА производства предварительныхъ письменныхъ испытаній офицеровъ, избранныхъ ближайшимъ начальствомъ для поступленія въ Александровскую военно-юридическую академію.
1. Офицеры, допущенные ближайшимъ начальствомъ къ поступленію въ Александровскую военно-юридическую академію, подвергаются въ штабахъ округовъ предварительнымъ письменнымъ испытаніямъ по русскому языку, исторіи русской и исторіи всеобщей, въ предѣлахъ программъ пріемнаго въ академію экзамена.
2. Предварительныя письменныя испытанія при штабахъ округовъ производятся въ присутствіи комиссіи по назначенію начальника штаба округа, при участіи военнаго прокурора соотвѣтствующаго военно-окружнаго суда или его помощника.
3. Предварительныя письменныя испытанія въ штабахъ округовъ производятся для всѣхъ офицеровъ одновременно, въ назначенные для того въ циркулярѣ главнаго штаба дни, въ одномъ общемъ помѣщеніи, соотвѣтственно для сего приспособленномъ и снабженномъ всѣмъ необходимымъ. Офицеры не должны имѣть во время предварительныхъ письменныхъ испытаній никакого общенія между собой; они также не могутъ выходить изъ означеннаго помѣщенія до сдачи ими письменной работы и не могутъ имѣть при себѣ какихъ-либо пособій для справокъ. Нарушившій означенныя правила не допускается къ дальнѣйшему испытанію.
4. Темы для письменныхъ испытаній по русскому языку, исторіи русской и исторіи всеобщей однѣ и тѣ же для всѣхъ подвергающихся испытаніямъ сообщаются академіей въ штабы округовъ, каждая въ особо запечатанномъ конвертѣ. Конверты эти вскрываются комиссіей, присутствующей при производствѣ испытаній, непосредственно передъ заданіемъ соотвѣтствующей темы подвергающимся испытаніямъ офицерамъ.
5. Темы для указанныхъ въ 4 ст. письменныхъ работъ назначаются конференціей академіи.
6. Для письменнаго испытанія по каждому предмету назначается четыре часа.
7. Бумага для письменныхъ работъ высылается изъ академіи въ штабы округовъ въ запечатанныхъ конвертахъ. Бумага эта должна быть со штемпелемъ академіи, занумерована и имѣть наверху отрывной клапанъ съ тѣмъ же нумеромъ.
8. Для опредѣленія количества необходимой при испытаніи бумаги штабы округовъ къ 1-му февраля сообщаютъ въ академію о числѣ офицеровъ, допущенныхъ къ предварительнымъ письменнымъ испытаніямъ.
9. Каждый офицеръ, подвергающійся письменному испытанію и получившій бумагу для письменной работы, пишетъ на клапанѣ чинъ, имя, фамилію, названіе своей части и штаба округа, при которомъ подвергается испытанію. Самую работу офицеры не подписываютъ.
10. Подвергающіеся испытанію могутъ исполнять свои работы сначала начерно на обыкновенной бумагѣ. Подаваемыя же къ отправкѣ въ академію работы должны быть написаны непремѣнно на присланной изъ академіи бумагѣ съ клапанами.
11. По окончаніи испытаній по всѣмъ предметамъ всѣ работы подвергавшихся испытаніямъ офицеровъ въ особыхъ конвертахъ не позже 10-го марта отсылаются въ академію. Вмѣстѣ съ исполненными работами отсылаются въ академію также и листы бумаги, испорченные или неизрасходованные.
12. По полученіи въ академіи всѣхъ работъ отъ нихъ въ присутствіи начальника академіи отрываются клапаны и хранятся въ запечатанныхъ конвертахъ, которые вскрываются только послѣ просмотра и оцѣнки работъ.
13. Послѣ просмотра и оцѣнки работъ и не позже 25-го апрѣля сообщается академіей въ штабы округовъ о томъ, кто изъ офицеровъ, подвергавшихся письменнымъ испытаніямъ, исполнилъ работы вполнѣ удовлетворительно и имѣетъ право быть командированнымъ въ академію для держанія пріемныхъ экзаменовъ.
Метаморфоза.
(Повѣсть изъ офицерской жизни).
(Продолженіе *).
IV.
Въ полку только и разговоровъ было, что о новыхъ командирѣ и командиршѣ, которые своимъ появленіемъ освѣтили и согрѣли скучную полковую жизнь.
Каждый офицеръ, которому приходилось говорить съ Приваловымъ на дежурствѣ, на занятіяхъ и прочее, оживленно дѣлился своими впечатлѣніями съ товарищами.
Невиданная до сихъ поръ деликатность въ обращеніи (прежніе командиры все только покрикивали), осторожное отношеніе къ офицерскому самолюбію, привѣтливый тонъ и вмѣстѣ съ тѣмъ строгая начальническая выдержка, устраняющая всякіе поводы къ фамиліарностямъ — все это возбуждало восторгъ и въ дальнѣйшемъ развитіи пріобрѣтало характеръ гипноза.
Знакомясь съ занятіями, Приваловъ нашелъ много недостатковъ (вѣдь онъ самъ былъ не такъ давно простымъ армейскимъ офицеромъ и отлично понималъ всю обстановку службы), но нигдѣ не набрасывался на своихъ подчиненныхъ, нигдѣ не ставилъ ихъ въ неловкое положеніе передъ нижними чинами, а, встрѣтивъ хорошіе пріемы въ обученіи и воспитаніи солдатъ, особенно молодыхъ, онъ выказывалъ глубокій интересъ, съ большимъ вниманіемъ выслушивалъ объясненія офицера-иниціатора и горячо выражалъ свое сочувствіе. Это возбуждало соревнованіе въ офицерской средѣ, создавало живой порывъ къ иниціативѣ.
Въ тактическихъ занятіяхъ и полевыхъ упражненіяхъ сразу какъ то установились добрыя отношенія офицеровъ къ командиру какъ къ настоящему и желанному учителю.
Ни на какія ошибки онъ не сердился, во-первыхъ потому, что всякое раздраженіе очень вредно и для учителя, и для учащихся, а, во-вторыхъ — небрежность, невниманіе, на которыя только и можно сердиться, не имѣютъ мѣста въ хорошемъ обученіи — въ обученіи полномъ интереса и вызывающемъ готовность подчиненныхъ слѣдовать за своимъ начальникомъ.
Больше всего избѣгалъ Приваловъ задергиванія подчиненныхъ по мелочамъ, ибо каждая мелочная ошибка имѣетъ основаніемъ недостаточное усвоеніе научныхъ принциповъ, которые разбирались не только по отношенію къ сдѣланной ошибкѣ, но и ко множеству другихъ, однородныхъ съ нею.
Такимъ образомъ преподаваніе выливалось въ формы простыхъ и интересныхъ обобщеній, способныхъ возбудить научный порывъ.
— И какъ это командиръ умѣетъ такъ ловко объяснять?— разсуждали офицеры.— Вотъ сколько маневровъ было и нигдѣ
--------------------------
*) См. „Развѣдчикъ“ № 1211.
47
нельзя было научиться; а тутъ тебѣ все какъ на ладони выложено; даже прямо удивляешься: да неужели я сдѣлалъ такую глупость на ученіи?
— Да... отвѣчали другіе:— умѣетъ такъ объяснить, что потомъ во вѣкъ не забудешь... И вотъ въ этомъ все обученіе тактикѣ заключается, а его мало кто понимаетъ изъ начальства, несмотря на такую простоту...
Истинные таланты, къ которымъ принадлежалъ Приваловъ, никогда не ломаются, не позируютъ, не давятъ подчиненныхъ своимъ умственнымъ и научнымъ превосходствомъ, а, напротивъ,— являютъ акты великодушія къ отсталымъ людямъ, ласкаютъ и возбуждаютъ ихъ самолюбіе... Ограниченность начальника (учителя) прежде всего сказывается въ ломаніи — въ стремленіи поразить подчиненныхъ своимъ величіемъ; и сколько такой ограниченности развелось въ арміи подъ общей кличкой: «олимпійство»...
Дабы совершенно избѣжать очень вредной отрывочности въ служебныхъ и научныхъ требованіяхъ, Приваловъ отмѣчалъ въ записной книжкѣ все замѣченное имъ въ теченіе недѣли, приводилъ замѣчанія въ систему и совѣщался объ ихъ исправленіи съ баталіонными командирами, а разъ въ мѣсяцъ собиралъ ротныхъ командировъ.
Въ этихъ совѣщаніяхъ разбирались: выборъ и подготовка учителей и унтеръ-офицеровъ; нравственная атмосфера жизни молодыхъ солдатъ, пріемы ихъ обученія и воспитанія; система занятій со старослужащими; стрѣлковая подготовка упражненія, предшествующія ротнымъ ученіямъ, и постепенность втягиванія въ полевое дѣло. Недостатки въ исполненіи караульной и внутренней службы также подвергались обсужденію въ смыслѣ воздѣйствія на подчиненныхъ путемъ воспитанія.
Мнѣнія офицеровъ выслушивались Приваловымъ съ уваженіемъ и все это возбуждало соревнованіе и давало каждому офицеру обильный и интересный матерьялъ для серьезной мысли о своемъ дѣлѣ.
Прогрессъ въ службѣ, наукѣ и воспитаніи полка сталъ видимымъ простымъ глазомъ, даже для того начальства, которое поверхностно осматриваетъ полки и воображаетъ, что дѣлаетъ дѣло. Секретъ такого успѣха заключался не только въ умѣніи учить, но и въ умѣніи вызвать въ офицерской средѣ желаніе учиться. Вотъ на это послѣднее у насъ мастеровъ въ арміи не достаетъ: иной, смотришь — и умный, и образованный, а по части педагогической совсѣмъ оказывается неграмотнымъ:— «я, говоритъ, ихъ заставлю учиться — на это есть дисциплинарный уставъ»... Ну, и бьется какъ рыба объ ледъ со своей принудительной системой.
Конечно, читатель понимаетъ, что такихъ результатовъ въ командованіи Приваловъ достигалъ не одними своими начальническими достоинствами, но и обаяніемъ своего человѣческаго образа: его прежде всего полюбили подчиненные какъ человѣка.
Ни трудность хорошо поставленной службы, ни даже несогласіе нѣкоторыхъ офицеровъ съ требованіями Привалова, не вызывали неудовольствія.
— Разъ командиръ хочетъ, чтобы это было сдѣлано — надо сдѣлать, разсуждалъ каждый офицеръ, и всѣ, какъ говорится, лѣзли изъ кожи, чтобы не подвести своего любимаго начальника.
Такія чувства офицеровъ къ своему командиру легче всего объяснить путемъ сравненія. Предшественникъ Привалова тоже былъ не дурнымъ человѣкомъ, но въ поступкахъ своихъ, находясь подъ вліяніемъ своей супруги, не могъ заслужить уваженія. Эта своенравная дама мѣшалась въ службу, особенно насѣдала на хозяйственную часть и иногда, помимо мужа, отдавала приказанія завѣдывающему хозяйствомъ.
Оружейная и столярная мастерскія отдавали значительную часть своего времени на приведеніе въ порядокъ командирской мебели (конечно, за небольшую плату, чтобы очистить законъ); а бѣднымъ семейнымъ офицерамъ отказывали въ насущныхъ потребностяхъ, вынуждая ихъ обращаться въ дорогія частныя мастерскія. Она же (прежняя командирша) устраивала сады и огороды у командирскаго барака, требуя рабочихъ именемъ мужа, и все это проходило подъ казеннымъ терминомъ: «устройство лагеря» и т. д.
Вмѣсто одного парнаго экипажа, которымъ имѣлъ право пользоваться командиръ полка, у подъѣзда командирской квартиры дежурили поочередно три шикарныхъ запряжки для надобностей командирской семьи; даже гувернантка имѣла право заказывать экипажъ; а офицерамъ, даже въ крайнихъ случаяхъ, отказывали въ подводѣ для большихъ служебныхъ поѣздокъ... Кто же изъ подчиненныхъ не станетъ роптать противъ такой несправедливости?
Приваловъ совершенно измѣнилъ этотъ порядокъ. Онъ ограничилъ себя во всемъ и, по мѣрѣ возможности, не выходя изъ предѣловъ закона, удовлетворилъ насущныя офицерскія нужды. Кромѣ законной (конечно, оплачиваемой) помощи офицерамъ отъ хозяйственной части, у Привалова дежурный по карауламъ или по госпиталю (отстоящему отъ полка на 4 версты), не должны были платить большія деньги извозчикамъ или шлепать пѣшкомъ по грязи, а пользовались для этого казенными дрожками.
На маневрахъ, кромѣ заботъ о солдатахъ, думали и объ офицерахъ, которымъ на бивакахъ прежніе командиры отказывали даже въ клочкѣ соломы, говоря, что офицеру, получающему жалованье, этого не полагается и т. д.
Вотъ эти мелочи, эта примитивная заботливость, какъ нельзя лучше отвѣчаютъ на классическій офицерскій вздохъ:— «о солдатѣ всѣ думаютъ, о немъ нельзя не заботиться потому, что за это можетъ влетѣть отъ начальства; а кто-то о насъ подумаетъ?»
Такъ вотъ, въ авторитетѣ командира, въ чувствѣ уваженія къ нему подчиненныхъ, все это играетъ огромную роль.
Затѣмъ у предшественника Привалова не было никакой системы въ управленіи полкомъ. Общій безпорядокъ чувствовался во всемъ. Начальство, которое не живетъ съ полкомъ, а только временами наѣзжаетъ, иногда любитъ дѣлать ни къ чему не ведущія отрывочныя поверхностныя замѣчанія, и вотъ прежній командиръ, робѣвшій передъ начальствомъ (да и какъ не робѣть, когда его идеаломъ была генеральская пенсія бригаднаго), сейчасъ же набрасывался на исправленіе этихъ замѣчаній, нервировалъ подчиненныхъ, суетился, кричалъ, грозилъ арестами; а Приваловъ относился къ этому совершенно спокойно.
— Пожалуйста, господа, не волнуйтесь,— обращался онъ къ офицерамъ:— всѣ эти замѣчанія — частности, которымъ нельзя отдавать преимущества передъ другими требованіями. Если общій строй нашей работы будетъ хорошъ, то и замѣчаній не будетъ... Дѣлайте свое дѣло, какъ и прежде дѣлали...
Такимъ образомъ случайныя, а иногда и ошибочныя замѣчанія начальства никогда не вносили путаницы въ правильно поставленныя занятія. То же можно сказать и о «руководящихъ» приказахъ, иногда не соображенныхъ ни съ временемъ, ни съ обстановкой.
Еще у прежнихъ командировъ не хватало духа защитить своихъ подчиненныхъ, когда начальство, замѣтивъ безпорядокъ въ занятіяхъ, обращалось съ выговорами непосредственно къ баталіоннымъ и ротнымъ командирамъ. Приваловъ всегда въ такихъ случаяхъ давалъ объясненія и не боялся брать вину на себя.
Нечего и говорить о впечатлѣніи, оставляемомъ въ офицерской средѣ такими поступками командира.
Обратилъ вниманіе Приваловъ и на азартную игру, и на безобразія у буфета офицерскаго собранія, но, какъ тонкій педагогъ, онъ сразу на нихъ не набросился, понимая, что тутъ дѣло не въ репрессіяхъ, а въ авторитетѣ командира. Только заручившись сильнымъ начальническимъ вліяніемъ, поддерживаемымъ старшимъ товариществомъ и судомъ офицерской чести, онъ пошелъ навѣрняка противъ этого зла *).
Въ собраніи баталіонныхъ и ротныхъ командировъ Приваловъ ярко обрисовалъ всю безнравственность обыгрыванія офицерами другъ друга и ту, разлагающую и службу, и семейный бытъ, червоточину, которую творитъ алкоголь.
-------------------------------
*) Здѣсь надо замѣтить, что командиръ не имѣетъ права посягать на самостоятельность офицерскаго суда своимъ начальническимъ давленіемъ; но вѣдь члены суда — старшіе товарищи въ полку, и разъ это старшее товарищество захвачено командирскимъ вліяніемъ, то не можетъ быть разницы во взглядахъ на офицерскіе поступки у командира и у суда.
48
— Нашъ долгъ, наша нравственная обязанность,— сказалъ онъ,— заставляютъ насъ предупреждать захватъ офицерства, особенно молодежи, этими пороками... Каждый свихнувшійся офицеръ, вынужденный оставитъ полкъ (а это преимущественно свойственно молодежи), каждое такое несчастіе съ нашимъ товарищемъ будетъ всю жизнь лежать чернымъ пятномъ на нашей совѣсти...
Сильное, искреннее слово командира произвело глубокое впечатлѣніе на присутствующихъ, которые тутъ же заявили ему, что они примутъ товарищескія мѣры, чтобы впредь этого не было.
— Да, господа,— сказалъ командиръ,— это ваше товарищеское дѣло; самое большее, на что я разсчитываю — это ваше искреннее сочувствіе моимъ взглядамъ, и разъ оно уже есть, то мнѣ нечего и безпокоиться.
Безобразія были погашены не сразу; остался незначительный кружокъ неисправимыхъ, но онъ уже держался втихомолку и постепенно суживался подъ давленіемъ общественнаго мнѣнія, которое все цѣликомъ стало на сторону командира.
Вліяніе этого остатка прежнихъ безобразій на офицерство, особенно на молодежь, можно было считать атрофированнымъ; но для окончательнаго оздоровленія полка пришлось прибѣгнуть и къ ликвидаціи въ аттестаціонномъ порядкѣ, и за это командира никто не осудилъ.
Что же дѣлали прежніе командиры въ этомъ направленіи?
Да то же, что и вообще дѣлаютъ безсильные (неспособные) люди: сердились, кричали, сажали подъ арестъ, а никакого толка изъ этого не выходило потому, что все управленіе полкомъ было безтолковымъ.
Вотъ приблизительная разница между Приваловымъ и его предшественникомъ. Развѣ можно ихъ ставить на одну доску? Къ сожалѣнію, наша аттестаціонная система не обладаетъ прочнымъ критеріемъ съ воспитательной стороны, и потому оба сравниваемые командира нерѣдко попадаютъ въ общую рубрику, обозначаемую терминомъ: «за отличіе»... Это большое несчастіе для арміи.
Совсѣмъ другіе разговоры можно было наблюдать въ собраніи послѣ ознакомленія офицеровъ съ новымъ командиромъ и новыми порядками.
«Милѣйшій» Иванъ Васильевичъ, нѣкогда претендовавшій — почему ему не даютъ отдѣльной части, и считавшій себя нисколько не хуже прежнихъ командировъ, теперь уже прямо говорилъ:
— Куда намъ до такихъ людей! Развѣ прежніе командиры понимали вотъ это самое уваженіе къ офицеру, за которое нашъ братъ все тебѣ отдастъ?.. И опять же — такой порядокъ завести, чтобы каждый понималъ, чего отъ него хотятъ,— это, братцы мои, не шутка!.. Теперь уже не боишься за завтрашній день, потому — все предусмотрѣно.
Когда заходила рѣчь о новой командиршѣ, Иванъ Васильевичъ приходилъ въ умиленіе.
— Ну, что прежняя командирша? Она смотрѣла на нашихъ женъ какъ на низшую породу; бывало, по цѣлымъ мѣсяцамъ дуется, когда которая-нибудь изъ полковыхъ дамъ станетъ на ея коврикъ въ церкви; пріѣдешь къ ней съ визитомъ — она полчаса не выходитъ, чтобы больше важности напустить; а эта — такая славная, такъ заботится о нашихъ семейныхъ нуждахъ... Ну, кому прежде могло прійти въ голову, что намъ негдѣ дѣтей готовить въ учебныя заведенія?..
— Это совсѣмъ особенные люди, замѣчалъ капитанъ Завѣтовъ,— да я и не зналъ, что такіе на свѣтѣ бываютъ...
V.
На ряду съ первыми блестящими шагами Привалова въ управленіи полкомъ, во внутренней полковой жизни произошло нѣсколько невиданныхъ до сиръ поръ актовъ. Мальчикъ капитана Завѣтова, страдавшій искривленіемъ позвоночника, былъ отправленъ въ ортопедическую клинику подъ надежнымъ надзоромъ камеристки Georgette (матери этого ребенка, имѣющей шестерыхъ маленькихъ дѣтей, нельзя было отлучиться), и это ничего не стоило родителямъ. Материнской заботливостью командирши было улажено нѣсколько недоразумѣній между офицерами, воспитывавшими своихъ
дѣтей въ мѣстныхъ учебныхъ заведеніяхъ, и директорами этихъ заведеній. Нѣсколько дѣтей, которымъ грозили исключеніемъ, получили переэкзаменовки. Въ одномъ, особенно остромъ положеніи, въ переговорахъ съ учебнымъ начальствомъ приняла участіе и губернаторша, которая все готова была сдѣлать для своей институтской подруги.
Въ прекрасно устроенномъ помѣщеніи была открыта школа для подготовки офицерскихъ дѣтей въ учебныя заведенія. Преподавали учительницы женской гимназіи и нѣкоторыя полковыя дамы, конечно, за вознагражденіе, и все это ничего не стоило родителямъ: всѣ расходы командирша приняла на себя.
Дѣти, всегда чуткія къ любовному обращенію съ ними, бѣжали навстрѣчу Людмилѣ Георгіевнѣ при появленіи ея въ школѣ, и нерѣдко можно было видѣть ее, въ свободное отъ классовъ время, за чтеніемъ дѣтской литературы, причемъ тѣ изъ дѣтей, которымъ удавалось усѣсться ближе къ доброй тётѣ, довѣрчиво склоняли къ ней головы, и она сидѣла за чтеніемъ, обнявъ этихъ дѣтей. Въ школѣ, которой завѣдывала въ качествѣ классной наставницы одна изъ бездѣтныхъ полковыхъ дамъ, совсѣмъ не практиковались наказанія. Каждаго провинившагося ребенка Людмила Георгіевна звала въ отдѣльную комнату и по-матерински бесѣдовала съ нимъ. Всегда кончалось тѣмъ, что ребенокъ со слезами бросался ей на шею, давалъ обѣщаніе слушаться и почти всегда исполнялъ его.
Не трудно представить себѣ чувства родителей, любовавшихся этими картинами.
Визитнымъ днемъ у Приваловыхъ было назначено воскресенье, а потомъ начались и вечернія собранія по четвергамъ. Всѣ любили ходить въ этотъ уютный домъ, гдѣ встрѣчали искреннюю привѣтливость, простоту и радушіе. Каждый, заговорившій съ Людмилой Георгіевной, чувствовалъ себя совершенно свободно, какъ будто былъ знакомъ съ нею уже много лѣтъ.
Прежде, бывало, проходишь около этого мрачнаго казеннаго дома какъ около чего-то давящаго, чужого, откуда исходятъ однѣ только непріятности, а теперь онъ казался чѣмъ-то въ родѣ помѣщенія пчелиной матки, притягивающаго къ себѣ окружающую жизнь.
Командиръ и командирша, принимая гостей, были одинаково со всѣми любезны, стараясь никому въ отдѣльности не отдавать предпочтенія. Особенно этимъ искусствомъ владѣла Людмила Георгіевна, наметавшаяся въ большомъ свѣтѣ. Удѣляя всѣмъ изысканное вниманіе, она была нѣсколько холоднѣе къ тѣмъ, которые подсаживались ближе къ ней и, непрерывно заговаривая, какъ бы искали преимущества (говоря попросту — влѣзали въ дружбу); но зато къ сидящимъ дальше отъ нея, особенно къ молчаливымъ, застѣнчивымъ она относилась съ чарующимъ вниманіемъ и умѣла такъ говорить съ ними, что они переставали чувствовать себя неловкими. Нѣкоторыя изъ полковыхъ дамъ, которыя никогда не бывали въ обществѣ и терпѣть не могли выѣздовъ, объявили послѣ этого своимъ мужьямъ, что будутъ бывать у командирши на всѣхъ пріемахъ.
— Къ ней нельзя не поѣхать,— разсуждали онѣ:— она такая милая...
Ни у кого изъ семейныхъ командирша не забывала разспрашивать о дѣтяхъ и, зная ихъ по школѣ, говорила объ ихъ характеристикахъ. Съ холостыми она говорила объ ихъ родныхъ и знакомыхъ и вообще о препровожденіи времени; всѣхъ просила бывать у ней по четвергамъ и особенно настаивала, чтобы полковыя барышни приняли участіе въ предполагаемыхъ танцахъ. Всѣхъ не только просила, но прямо уговаривала, чтобы приходили въ простыхъ домашнихъ платьяхъ и говорила, что такая простота доставитъ ей удовольствіе. Она опасалась, что ради ея вечеровъ офицерскія семьи станутъ расходоваться; очень этого не желала и думала объ этомъ уже давно, еще не выѣзжая изъ Петербурга.
Всѣ уѣзжали изъ этого дома подъ впечатлѣніемъ привѣта и ласки.
Н. Бутовскій.
(Продолженіе слѣдуетъ).
49
Въ № 1199 «Развѣдчика» — И. Злобинъ говоритъ о 3-хъ лѣтнемъ періодѣ подчиненія артиллеріи начальникамъ дивизіи и высказываетъ слѣдующій взглядъ: «я не имѣю въ своемъ распоряженіи такого матеріала, который далъ бы мнѣ возможность сказать, что подчиненіе артиллеріи начальникамъ дивизіи — безполезно; но все же обмѣнъ мнѣній со многими за три года даетъ достаточно основаній усумниться въ пользѣ подчиненія, и притомъ для обѣихъ сторонъ».
Памятникъ фельдмаршалу Великому Князю Николаю Николаевичу, открытый и освященный въ Петербургѣ, въ Высочайшемъ присутствіи 12-го января сего года.
Вполнѣ присоединяясь къ первой половинѣ фразы, сожалѣемъ, что такъ скороспѣло высказывается сомнѣніе въ цѣлесообразности реформы и только на основаніи, судя по статьѣ И. Злобина, тѣхъ начальниковъ дивизіи, которые... были плохо знакомы съ артиллеріей, стали мѣшаться во все; въ нѣкоторыхъ частяхъ дѣло дошло до того, что командиръ бригады не смѣлъ безъ разрѣшенія начальника дивизіи уволить въ отпускъ офицера; есть начальники дивизіи, повѣряющіе книжки артельщиковъ и пр.».
Намъ кажется, если нѣкоторые начальники дивизіи не поняли вновь вводимой реформы — сближенія полевой артиллеріи съ пѣхотой для совмѣстной работы въ мирное время и лучшаго ознакомленія другъ съ другомъ,— то дѣло высшей власти путемъ изданія дополнительнаго закона исправить тѣ недочеты, которые обнаружились за три года, но никакъ не
отказываться совсѣмъ отъ реформы, которая жизненно необходима, такъ какъ съ началомъ кампаніи все равно придется подчинять полевую артиллерію начальникамъ дивизіи и дѣлать это наспѣхъ, во время войны. Мы думаемъ, что отъ этого боевое дѣло ничуть не выиграетъ и если начальникъ дивизіи не зналъ артиллеріи, не понималъ ея свойствъ и зачѣмъ она придана къ дивизіи въ мирное время, то и съ началомъ кампаніи у такого старшаго начальника знаній по артиллеріи не прибавится,— между тѣмъ эти знанія очень необходимы,— а потому не лучше ли дать время и возможность такому старшему начальнику поближе съ ней ознакомиться въ мирное время, чтобы не пришлось путемъ
кровавыхъ ошибокъ учиться во время войны (за примѣромъ не надо далеко ходить, кампанія 1904-1905 гг. у всѣхъ въ памяти).
Что же касается сѣтованій по поводу «повѣрки, заготовки фуража, ремонта артиллеріи, амуниціи, обоза, постройки обмундированія, веденія канцеляріи...» — начальниками дивизій, то вполнѣ присоединяемся къ автору, что это не дѣло начальника дивизіи, но только съ оговоркой: не только въ артиллеріи, но и въ пѣхотѣ.
Вѣдь было признано необходимымъ освободить командира корпуса отъ повѣрки хозяйства въ войскахъ; казалось бы своевременнымъ — продолжить эту реформу и освободить начальниковъ дивизіи отъ указанной повѣрки, а то невольно вспоминается типъ генерала до-Манчжурской эпохи, который съ удовольствіемъ повѣрялъ клозеты, осматривалъ портянки
50
Памятникъ фельдмаршалу Велиному Князю Николаю Николаевичу, открытый и освященный въ Петербургѣ, въ Высочайшемъ присутствіи 12-го января сего года.
и, по-видимому, находилъ въ этомъ удовлетвореніе и сознаніе исполненнаго долга. Конечно и сейчасъ раздадутся голоса, что эти мѣста необходимо осматривать, чтобы быть увѣреннымъ, что солдатъ правильно обставленъ и удобно можетъ отправлять естественныя потребности; противъ такого досмотра мы ничего не имѣемъ и считаемъ его необходимымъ и обязательнымъ, но только не старшими начальниками, а инстанціей поменьше; напримѣръ, обязанность слѣдить за тѣмъ, какъ одѣть портянку — можно возложить на взводнаго унтеръ-офицера, повѣряющей инстанціей явился бы ротный командиръ, который, по нашему мнѣнію, вполнѣ компетентенъ въ вопросахъ, какъ пригнать амуницію, какъ одѣть одежду,— дайте только такую, которая была бы удобна, прочна, элегантна, легка и пр... Что же касается до осмотра клозетовъ, то казалось бы, что это вообще не дѣло строевыхъ начальниковъ, а для этого есть инженерный и санитарный надзоръ; если же надо кому-нибудь слѣдить вообще за чистотой на казарменныхъ дворахъ, то для этого есть хозяйственная часть въ полку.
Наконецъ высшей повѣряющей хозяйство инстанціей можетъ явиться командиръ полка (части), про котораго И. Злобинъ говоритъ, что «вѣдь на войнѣ ему (командиру полка) ввѣряютъ 4000 жизней, которыя онъ можетъ повести къ побѣдѣ или пораженію»; разъ командиру полка довѣряютъ въ военное время, то тѣмъ болѣе ему надо довѣрять въ мирное время и предоставить свободу дѣйствій.
Контроль войскового хозяйства начальникомъ дивизіи, по нашему мнѣнію, при такой постановкѣ вопроса является совсѣмъ излишнимъ и отнимающимъ столь драгоцѣнное время
и отъ повѣряемой части, и отъ самого старшаго начальника. А между тѣмъ времени и такъ мало для обученія, принявъ во вниманіе сокращенные сроки службы нижнихъ чиповъ, значительное число праздниковъ, наряды въ караулы, командировки и т. п. Старшему начальнику, по нашему мнѣнію, тоже нужно свободное время, чтобы успѣвать слѣдить за быстро развивающейся военной техникой и связанной съ ней эволюціей военнаго дѣла. Если артиллерія ранѣе играла выдающуюся роль на поляхъ сраженія, то судя по результатамъ окончившейся союзной кампаніи, на Балканахъ — нынѣ артиллерія пріобрѣла еще большее значеніе; какъ же старшему начальнику, въ лицѣ начальника дивизіи, не увлечься новыми данными, не ввести ихъ на совмѣстныхъ тактическихъ занятіяхъ пѣхоты съ артиллеріей, не обсудить со старшими артиллерійскими начальниками, а затѣмъ провѣрить, насколько возможно въ мирное время на боевыхъ отрядныхъ стрѣльбахъ? На войнѣ очень важно знать старшему начальнику характеры своихъ подчиненныхъ и на что они способны. Въ мирное время, обыкновенно, эта данная опускается, такъ какъ особенной нужды въ ней не ощущается; но чуть стряслось какое-либо происшествіе, а тѣмъ болѣе грянула война — характеристика каждаго офицера, и въ ней особенно черты военныя — (мужество, твердость, находчивость) выплываютъ на первый планъ. Если характеры людскіе разнообразны, то типовъ не такъ уже много, и грубо не ошибемся, если скажемъ, что между 2-мя наиболѣе рѣзко отличающимися типами размѣстятся остальные, а именно: если одинъ будетъ лѣзть впередъ и его нужно удерживать, то другой будетъ пятиться, какъ ракъ, назадъ и его надо
51
подгонять. Если первый готовъ сидѣть подъ адскимъ огнемъ и яростными атаками противника и молчать, то второй, придя на позицію и услышавъ первые разрывы, готовъ кричать: «изнемогаю! противника видимо-невидимо, поддержите!». Если первому достаточно на полномъ аллюрѣ указать цѣль дѣйствія и онъ ее выполнитъ, то для второго не будетъ достаточно и подробнаго изложенія обстоятельствъ, а потребуется посылка офицера для разъясненія обстановки и указанія цѣли, и, можетъ быть, присутствіе самого старшаго начальника.
За что же, спрашивается, хотятъ лишить законнаго права начальника дивизіи: узнать, насколько возможно въ мирное время, характеристику подчиненныхъ, которыхъ онъ поведетъ въ бой и за дѣйствія которыхъ онъ будетъ нравственно отвѣтственъ?
Наконецъ намъ кажется, что и сама полевая артиллерія должна быть заинтересована въ томъ, чтобы не отдѣляться отъ своей пѣхоты, потому что какъ ни обставляй поучительно боевыя стрѣльбы на полигонѣ, а все-таки безъ пѣхоты трудно создать иллюзію боя. Вѣдь нерѣдко наблюдается на полигонѣ такая картина: показывается нѣсколько цѣлей сразу, стрѣляющій командиръ не знаетъ — какой изъ нихъ отдать преимущественное вниманіе, по какой цѣли сосредоточить огонь, и это при условіи, что мы стѣснены въ пространствѣ, что на полигонѣ есть нѣсколько извѣстныхъ всѣмъ директрисъ и въ извѣстномъ направленіи — опредѣленное число мишеней.
Въ современномъ же бою, принявъ во вниманіе пустынность полей сраженія, въ началѣ будетъ мало замѣтныхъ цѣлей, и придется артиллерійскому начальнику, не ожидая указаній со стороны, пользоваться временами ураганнымъ огнемъ по неосторожно показавшемуся противнику, а затѣмъ по мѣрѣ созрѣванія боя картина начнетъ измѣняться и будутъ моменты, когда появится масса цѣлей. Старшій артиллерійскій начальникъ, предоставленный самому себѣ въ эту стадію боя, долженъ быть очень хорошо подготовленъ къ тому, чтобы не только хорошо умѣть стрѣлять, но и умѣть направлять страшную силу огня современной артиллеріи туда, гдѣ назрѣваютъ событія, а для этого недостаточно знанія только своего спеціальнаго артиллерійскаго дѣла, а
необходимо хорошо знать, что дѣлаетъ своя пѣхота, въ чемъ ей можно помочь въ такую критическую минуту, а также умѣть опредѣлять по мало замѣтнымъ признакамъ, что дѣлаетъ противникъ, къ чему онъ стремится, гдѣ заноситъ свой громовой ударъ... Хорошо, если начальникъ отряда можетъ и въ силахъ постоянно ставить старшаго артиллерійскаго начальника въ курсъ дѣла и указывать ему — съ измѣненіемъ обстановки — измѣняющіяся задачи, но вѣдь много будетъ случаевъ, когда артиллерійскій начальникъ не получитъ указаній; напримѣръ, во многихъ случаяхъ встрѣчнаго боя, во время атаки или отраженія атаки, и тогда поддержка нашей пѣхоты могущественной артиллеріей всецѣло будетъ зависѣть отъ артиллерійскихъ начальниковъ, которые или сумѣютъ разобраться въ обстановкѣ и бросить на вѣсы колеблющагося боя ураганный огонь по рѣшительному пункту въ рѣшительную минуту, или пропустятъ моментъ и направятъ огонь не по той цѣли. Въ обоихъ случаяхъ, по нашему мнѣнію, получатся глубоко различные результаты, могущіе повліять не только на исходъ боя, но и всей операціи.
Спросимъ же себя, положа руку на сердцѣ, откуда у артиллерійскаго начальника, всю свою службу занимавшагося спеціальной службой, при условіи изолированія артиллеріи отъ пѣхоты, явится въ критическую минуту боя это знаніе развитія современнаго боя, гдѣ главную роль играетъ пѣхота?
Талантливый начальникъ, конечно, справится со своей задачей, но мы беремъ обыкновеннаго человѣка со средними способностями (такъ какъ на войнѣ, въ массѣ, надо разсчитывать на среднія способности), и вотъ въ защиту средняго человѣка должны сказать, что онъ, по нашему мнѣнію, будетъ не виновенъ, если не сумѣетъ разобраться въ боевой, чрезвычайно сложной и необычной обстановкѣ, такъ какъ въ мирное время его старательно изолировали отъ пѣхоты.
Военное дѣло, въ своихъ высшихъ проявленіяхъ, приближается къ искусству; спрашивается,— почему въ другихъ отрасляхъ его, напримѣръ: музыка, пѣніе, никому не придетъ въ голову выступать на концертъ, не имѣя репетицій, на которыхъ всѣ артисты имѣли бы возможность сыграться? Казалось бы, вполнѣ возможно каждому артисту
Деталь лѣвой стороны постамента памятника. Штурмъ 30-го августа 1877 г. Гривицкаго редута.
52
Деталь правой стороны постамента памятника. Бой 9-го августа 1877 г. на горѣ св. Николая.
самостоятельно заниматься и прямо выступить на (оркестровый) концертъ, но мы увѣрены, что такому концерту грозилъ бы провалъ.
Почему же, невольно является,— вопросъ, въ военномъ дѣлѣ считается возможнымъ каждому роду оружія обучаться отдѣльно и только съ началомъ кампаніи сводить ихъ въ отряды?
Если военное дѣло, по самой природѣ своей, не можетъ имѣть генеральной репетиціи въ мирное время, такъ какъ нѣтъ главнаго фактора — противника, то тѣмъ болѣе въ мирное время казалось бы необходимымъ войска поставить, въ смыслѣ организаціонномъ, въ такія условія, въ которыхъ они будутъ находиться въ военное время, то есть, если дивизія будетъ состоять изъ 3-хъ родовъ войскъ, то и въ мирное время начальнику дивизіи должна быть подчинена соотвѣтствующая артиллерія и конница.
Подтвержденіе своимъ взглядамъ находимъ въ № 1201 «Развѣдчикъ», въ статьѣ: «Послѣ маневровъ», въ которой авторъ говоритъ: «...Съ обслуживаніемъ пѣхоты конницею плоховато. Между тѣмъ служба дивизіонной конницы важна, отрядъ обходиться безъ нея не можетъ.
«Радикальнѣйшимъ средствомъ быстро наладить этотъ отдѣлъ службы было бы подчинить дивизіонную конницу начальникамъ пѣхотныхъ дивизій или еще лучше образовать при каждомъ пѣхотномъ полку сотню конныхъ развѣдчиковъ. Конечно это мечта, сладкая мечта наивно замечтавшагося человѣка»...
Итакъ, въ заключеніе считаемъ необходимымъ сказать, что не только нельзя отказаться отъ подчиненія полевой артиллеріи начальнику дивизіи, но наоборотъ желаемъ, чтобы мечты автора статьи «Послѣ маневровъ» воплотились въ дѣйствительность, такъ какъ, по нашему глубокому убѣжденію, на войнѣ будетъ дѣлаться только то хорошо, надъ чѣмъ
постоянно работаютъ въ мирное время. Умѣніе на войнѣ дается не даромъ, а только послѣ длительной, совмѣстной мирной работы.
Ф. С.
Предсѣдатель Высочайше учрежденнаго Комитета по сооруженію памятника Великому Князю Николаю Николаевичу, генералъ-отъ-кавалеріи Д. А. Скалонъ и итальянскій скульпторъ Пьетро Каноника, авторъ проекта памятника.
53
Одно весьма уважаемое мною лицо обратилось ко мнѣ съ слѣдующимъ заявленіемъ: «въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ г. N печатаетъ въ такомъ-то изданіи «Армейскія замѣтки», а Вы начали печатать подъ этимъ же заголовкомъ статьи въ «Русскомъ Инвалидѣ». Во избѣжаніе недоразумѣній *) слѣдовало бы выяснить, кто первый взялъ этотъ заголовокъ; я не помню, когда Вы начали и кому принадлежитъ большее право на него»?
Признаться, я не предполагалъ, что одинаковый заголовокъ статей двухъ авторовъ можетъ вызвать сколько-нибудь серьезныя недоразумѣнія. И въ литературѣ, и въ періодической печати нерѣдко можно встрѣтить цѣлыя сочиненія и небольшія статьи съ одинаковыми заголовками. Но разъ возникаетъ по этому вопросу сомнѣніе, то я готовъ сдѣлать то, что отъ меня зависитъ, въ видахъ разъясненія подобнаго, хотя и маловажнаго, но все же принципіальнаго вопроса.
Г. N я не знаю; въ такомъ богатомъ каталогѣ, какъ «каталогъ склада книгъ и учебныхъ пособій для войскъ» В. А. Березовскаго (на 1914 г.) фамилія его не упомянута; по-видимому, это псевдонимъ.
Мнѣ остается только просить уважаемую редакцію журнала «Развѣдчикъ» помѣстить въ этомъ журналѣ настоящую мою замѣтку и такимъ образомъ содѣйствовать разъясненію поставленнаго выше вопроса.
Насколько я теперь припоминаю, г. N раньше меня началъ печатать свои «Армейскія замѣтки» въ избранномъ имъ изданіи, но еще раньше его началъ печатать свои «Армейскія замѣтки» въ «Военномъ Сборникѣ» покойный М. И. Драгомировъ **)
Если стать на точку зрѣнія лица, обратившагося ко мнѣ съ вышеприведеннымъ заявленіемъ, то, пожалуй, пришлось бы признать, что ни г. N, ни я не имѣемъ права на этотъ заголовокъ. Съ такимъ заключеніемъ я не могъ бы согласиться. На мой взглядъ, и г. N, и я имѣемъ право пользоваться этимъ заголовкомъ.
Если допустить, что въ нашей печати только одинъ авторъ можетъ печатать «Армейскія замѣтки», то пришлось бы признать, что только одинъ авторъ можетъ выпускать въ свѣтъ просто «замѣтки» и т. д. Противъ подобной драконовщины возстали бы, если не всѣ, то громадное большинство писателей, а особенно публицистовъ.
Что означаетъ заголовокъ «Армейскія замѣтки»? Это какъ бы «голосъ изъ арміи». Нельзя утверждать, что только одинъ г. N имѣетъ исключительное право подавать такой голосъ. Такое же точно право имѣютъ и всѣ прочіе военные люди, принадлежащіе къ составу нашей арміи, а въ ихъ числѣ и я.
Намѣчая заголовокъ для первой моей «Армейской замѣтки», я вспомнилъ, что именно такъ были озаглавлены нѣкоторыя статьи М. И. Драгомирова. Я подумалъ: удобно ли брать этотъ заголовокъ послѣ Драгомирова? Но вслѣдъ за тѣмъ я вспомнилъ, что одинъ неизвѣстный мнѣ авторъ уже предупредилъ меня и выпустилъ свои «Армейскія замѣтки» послѣ Драгомирова ***). Это и былъ г. N. Если это могъ сдѣлать г. N, то очевидно право на это принадлежитъ и мнѣ. Право наше совершенно одинаковое.
Недоразумѣній не должно быть даже при ссылкахъ, ибо въ данномъ случаѣ нужно будетъ сослаться на «Армейскія замѣтки» г. N въ такомъ-то изданіи, а въ другомъ случаѣ на «Армейскія замѣтки» мои въ «Русскомъ Инвалидѣ»; подъ послѣдними всегда полностью прописывается моя фамилія.
Если даже появятся еще чьи-либо «Армейскія замѣтки», т. е. статьи писателей третьяго, четвертаго и т. д., то это
--------------------------
*) Имѣется въ виду возможность недоразумѣній при ссылкахъ.
**) См. напр., «Военный Сборникъ», 1886 г. и въ немъ «Армейскія замѣтки» М. Драгомирова (стр. 68-76).
***) Въ данный моментъ я не могъ вспомнить, кто именно выпустилъ свои «Армейскія замѣтки» послѣ Драгомирова, хотя и читалъ въ разное время нѣкоторыя изъ этихъ замѣтокъ. П. Г.
меня лично ни смутить, ни безпокоить не можетъ. Мало того, полагаю, что чѣмъ больше появится разныхъ «Армейскихъ замѣтокъ», т. е. чѣмъ больше будетъ подаваться голосовъ изъ арміи, тѣмъ лучше, ибо военная печать существуетъ не для тѣхъ или другихъ авторовъ или писателей, а для всей нашей великой арміи!
П. Гейсманъ.
Съ этимъ вопросомъ къ П. А. Гейсману обратился я; г. N это г. Ночинъ, «Армейскія замѣтки» котораго печатаются въ «Развѣдчикѣ» съ № 908 отъ 18 марта 1908 г.
Помѣщая отвѣтъ П. А. Гейсмана, считаю однако себя вынужденнымъ заявить, что редакція «Развѣдчика», къ сожалѣнію, не можетъ согласиться съ доводами автора.
Не касаясь этической стороны вопроса, мы полагаемъ, что одновременное появленіе статей подъ однимъ и тѣмъ же заголовкомъ различныхъ авторовъ не въ интересахъ читателей и можетъ только сбивать ихъ. Это соображеніе, по нашему мнѣнію, получаетъ особое значеніе въ разсматриваемомъ нами случаѣ, когда подъ заглавіемъ «Армейскія замѣтки» печатался цѣлый рядъ статей двухъ авторовъ, иногда на однородныя темы.
Ссылка на М. И. Драгомирова едва ли убѣдительна, такъ какъ онъ уже скончался и слѣдовательно его «Армейскія замѣтки» больше появляться не могутъ.
В. Березовскій.
Не собирался я вовсе обращаться къ печати и передавать на ея судъ горькія жалобы родителей на наши кадетскіе корпуса. Печать наша полна въ настоящее время статьями о великомъ трудѣ педагоговъ и воспѣваніемъ имъ дифирамбовъ, и я не имѣлъ никакого намѣренія вмѣшиваться въ полемику. Но фельетонъ г. Доманскаго въ «Р. Инв.» отъ 19 ноября 1913 г. вывелъ меня изъ безразличнаго равновѣсія, и я счелъ прямо-таки своей обязанностью подѣлиться съ читателями нѣкоторыми фактами, чтобы хотя отчасти противодѣйствовать впечатлѣнію означеннаго фельетона, который слишкомъ далеко расходится съ истиннымъ положеніемъ и подъ видомъ салонной болтовни съ дамой слишкомъ голословно и даже безцеремонно освѣщаетъ розовымъ свѣтомъ педагогическую дѣятельность корпусовъ. Конечно, тутъ не важно мнѣніе г. Доманскаго или мое, но важно, чтобы тѣ, кому вѣдать полагается, не были введены въ заблужденіе и не могли бы сдѣлать заключеніе о благополучіи на основаніи такихъ фельетоновъ и отсутствія освѣщенія вопроса съ фактической стороны отъ лицъ, имѣющихъ дѣйствительное соприкосновеніе съ корпусами, а не услышавшихъ только случайно разговоръ директора, прописывающаго, кстати сказать, странные и мало выполнимые рецепты. Всѣ мы люди и всѣ мы въ той или иной степени поддаемся хвалѣ и скорѣе склонны считать себя непогрѣшимыми, а потому слѣдуетъ относиться особенно осторожно къ заявленіямъ о благополучіи того или другого учрежденія, т. к. эти учрежденія и сами-то по себѣ склонны считать себя правыми и безъ нашихъ похвалъ и не хотятъ видѣть тѣхъ прорѣхъ, наличіе которыхъ исключаетъ на дѣлѣ всякую мысль о благополучіи.
Не хотѣлъ бы я касаться самого автора фельетона, но это почти невыполнимо, когда статья подписана авторомъ періодически появляющихся фельетоновъ «за недѣлю». Ни для кого не секретъ, что такой авторъ долженъ писать почти обо всемъ и долженъ періодически представлять извѣстное число строкъ, извѣстную порцію своихъ сужденій или наблюденій.
Въ подобныхъ случаяхъ очень легко увлечься не только обобщеніями, но часто и вопросами, которыхъ вовсе не знаешь, которыхъ вовсе не выстрадалъ и которые появляются только какъ тотъ салонный разговоръ, въ которомъ авторъ принялъ участіе въ вопросѣ о корпусахъ. Не такъ давно г. Д. съ такой же легкостью трактовалъ вопросы о малой интенсивности офицерской работы въ арміи, что и вызвало не одну негодующую и протестующую статью. Легкость пера, удачныя условія работы въ извѣстной редакціи, отнюдь не
54
должны давать поводъ писателю забывать, что къ этому нуженъ тѣмъ большій коррективъ, чѣмъ менѣе въ наличіи служебной (не писательской) опытности. Нужно большое сознаніе отвѣтственности за проводимое положеніе о томъ или другомъ предметѣ, о томъ или другомъ дѣлѣ. Ни того, ни другого въ статьяхъ г. Доманскаго не видно.
Молодому фельетонисту, каковымъ онъ самъ себя недавно призналъ, не мѣшаетъ взглянуть на яркій отрицательный примѣръ всѣмъ извѣстнаго самоувѣреннаго современнаго газетнаго писателя, очень талантливо, но и очень развязно трактующаго обо всемъ, чего самъ совершенно не знаетъ. Насколько вредна для читателей въ массѣ подобная недоваренная фельетонная пища, спору, мнѣ кажется, не подлежитъ. При этомъ приносимый вредъ здѣсь прямо пропорціоналенъ таланту автора. Г. Доманскаго знаютъ, читаютъ, меня же многіе и не замѣтятъ, Поди, разъясняй, что я, хотя пишу плохо, но пишу о выстраданномъ, о взятомъ изъ жизни длящемся неблагополучіи, а г. Д. пишетъ свой очередной фельетонъ, матеріалъ для котораго надо было собрать, да еще и подобрать, а частью и придумать, а вовсе не выстрадать.
Не могу не вѣрить тому разговору директора съ матерью кадета, который Д. «невольно долженъ былъ слышать», но приведу съ своей стороны нѣсколько современныхъ фактовъ, о которыхъ я не только слышалъ, какъ посторонній, сидя въ пріемной, но дѣйствующимъ лицомъ или косвеннымъ участникомъ которыхъ былъ самъ.
Оговорюсь только, что не касаюсь вовсе сравненія корпусовъ съ гимназіями. Возстаю исключительно противъ положительной оцѣнки педагогическаго персонала корпусовъ и его вниманія и заботъ о ввѣренныхъ ему дѣтяхъ. Возстаю противъ ошибочнаго и вреднаго обобщенія, хотя и возможнаго, но единичнаго случая.
Фактъ 1-й. Кадетъ 3-го класса, весьма шаловливый, не имѣетъ права отпуска безъ провожатаго. Пріѣзжаетъ отецъ, уже знакомый не первый годъ съ воспитателемъ, и проситъ отпустить сына на слѣдующее утро (корпусное торжество) безъ провожатаго: идти мальчику придется днемъ, на улицѣ онъ никогда ничего не выкидываетъ, а прійти за нимъ этотъ разъ положительно некому. Надо замѣтить, что воспитатель самъ отпускалъ часто мальчика безъ провожатаго, помимо всякихъ просьбъ, когда желательно было отдѣлаться отъ него, а сообщить родителямъ объ этомъ случайномъ отпускѣ нельзя было. Воспитатель категорически отказываетъ отцу и не желаетъ слушать ни просьбъ, ни убѣжденій. Тутъ же отецъ съ нимъ уговаривается, что вечеромъ того же дня послѣ службы и вечернихъ торжествъ мальчикъ во всякомъ случаѣ останется въ корпусѣ: будетъ поздно, и посылать за нимъ, чтобы везти его домой исключительно ночевать, не стоитъ. Въ 12-мъ часу вечера звонокъ — является мальчикъ домой. Отпущенъ тѣмъ же воспитателемъ одинъ въ позднее время вопреки предупрежденія отца для слѣдованія черезъ весь городъ и по улицѣ, кишащей нашей вечерней публикой.
Фактъ 2-й. Привозятъ мальчика 2-го класса послѣ лѣтнихъ каникулъ изъ деревни, въ праздничный день вечеромъ, въ корпусъ прямо съ вокзала, причемъ волосы у него длиннѣе положеннаго. Мальчикъ самъ просилъ родителей постричь его, но этого не удалось сдѣлать за неимѣніемъ соотвѣтствующаго спеціалиста и даже машинки. Вести же днемъ раньше въ городъ, чтобы найти парикмахерскія открытыми, между тѣмъ какъ мальчика въ корпусѣ все равно сейчасъ же выстригутъ, родители, а не мальчикъ, не нашли возможнымъ и нужнымъ, тѣмъ болѣе, что у мальчика волосы были нѣсколько длинны, но ничего особеннаго не представляли, причемъ въ этомъ вопросѣ являлся достаточно компетентнымъ отецъ — строевой офицеръ.
Воспитатель нашелъ возможнымъ наложить за это на кадета наказаніе!
Педагогическое значеніе подобнаго поступка воспитателя, думается мнѣ, внѣ всякаго конкурса.
Фактъ 3-й. Мать привозитъ кадета 12-ти лѣтъ изъ дальняго лѣтняго отпуска съ опозданіемъ на 4 дня и сама идетъ откровенно объяснить директору вполнѣ уважительную причину просрочки.
Послѣдній не находитъ ничего лучшаго, какъ при мальчуганѣ выговорить матери ея поступокъ. Сей опытный педагогъ, часто ссылающійся на западъ и на разныя умныя книги, язвилъ нѣсколько дней спустя ни въ чемъ неповиннаго мальчика за это опозданіе передъ товарищами. Вотъ и прибѣгайте къ откровенности «для совмѣстной работы» съ педагогомъ, вмѣсто простого представленія дутаго свидѣтельства о болѣзни.
Фактъ 4-й. Штабъ-офицеръ ведетъ мальчика кадета вечеромъ въ корпусъ. Въ плохо освѣщенной улицѣ кадетъ не узнаетъ корпуснаго офицера и отдаетъ ему честь, не становясь во фронтъ. Послѣдній останавливаетъ кадета, выговариваетъ ему его невниманіе, но ни слова обращенія къ сопровождающему кадета штабъ-офицеру, быть можетъ старшему его самого, тутъ же остановившемуся и выслушивающему господина педагога, незнакомаго только ни съ правилами этики, ни съ общепринятымъ между офицерами въ подобныхъ случаяхъ обращеніемъ, ни, наконецъ, съ основными принципами воспитанія вообще.
Фактъ 5-й. Лѣнивый, но признанный корпусомъ способнымъ кадетъ 3-го класса держитъ послѣ лѣта переэкзаменовку, которую производитъ единолично инспекторъ. Выдержалъ, и по словамъ инспектора родителямъ — очень хорошо: «видно, что занимался и знаетъ теперь; поставлю балловъ 9; а впрочемъ надо посмотрѣть, сколько у него было раньше». Въ результатѣ ставитъ 7.
Картина 6-я, 7-я, 8-я. Первый классъ, т. е. малыши. Пріемъ въ корпусѣ разъ въ недѣлю часовъ что-то отъ 4-хъ до 5 1/2. Корпусъ на глухой улицѣ, далеко отъ центра. Пріѣзжаетъ мать, вызываетъ сына. «Нельзя, имъ только что привили оспу, руки сушатъ!»
Другой разъ: «Нельзя, у нихъ сейчасъ репетиція какого-то ученія или парада».
Третій разъ: «Послѣ получасового ожиданія и неоднократныхъ просьбъ вызвать кадета: «Вашъ сынъ въ лазаретѣ». «Какъ же туда пройти?» «Нельзя, у насъ тамъ пріемъ отъ 1 часу до 2-хъ». «Такъ я попрошу директора разрѣшить мнѣ повидать сейчасъ сына». «Нельзя, директора нѣтъ, принимаетъ отъ 11-ти до 12-ти».
Прошу читателя вникнуть во всю обстановку этого издѣвательства надъ родителями малышей, а не юнкеровъ или взрослыхъ кадетъ.
Не довольно ли фактовъ и картинъ? Приведу еще, впрочемъ, одинъ, которому былъ лично свидѣтелемъ и который, какъ нарочно діаметрально противоположенъ изысканной предупредительности директора изъ фельетона Д.
Кадетъ 5-го класса совмѣстно съ другими произвелъ въ ротѣ бенефисъ, послѣ учиненнаго съ другими же проступка.
Предстоитъ, по справедливости, вѣроятное исключеніе изъ даннаго корпуса. Родители живутъ въ сосѣднемъ губернскомъ городѣ, на той же желѣзной дорогѣ, но ихъ ни о чемъ никто не предупреждаетъ. Болѣе чѣмъ черезъ недѣлю послѣ проступка получается письмо въ 3-4 строки отъ воспитателя, гдѣ «онъ имѣетъ честь» сообщить родителямъ, что ихъ сынъ исключенъ за такой-то проступокъ, и надо выслать денегъ на дорогу. Какое изысканное вниманіе и какая трогательная забота, чтобы не побезпокоить родителей раньше и чтобы они могли недѣльку пожить спокойно!
Я этихъ фактовъ не собиралъ спеціально, они не плодъ мамашиныхъ жалобъ и случились не гдѣ либо на окраинѣ въ какомъ-либо одномъ и особенно дурномъ корпусѣ. Нѣтъ никакихъ основаній предполагать, что подобное отношеніе къ нашимъ дѣтямъ и такое пониманіе своихъ обязанностей къ нимъ и къ намъ, родителямъ, подчасъ много болѣе заслуженныхъ самихъ господъ директоровъ, не говоря о воспитателяхъ, только единичны и исключительны, когда такъ легко сразу подобрать такой букетъ фактовъ.
Пусть читатель теперь придастъ значеніе тому, что г. Д. «собственными ушами слышалъ изъ разговора дамы съ директоромъ».
Что же касается «совмѣстной работы корпуса съ мамашей», надъ воспитаніемъ не посовѣтую своему врагу идти на эту удочку. Личный горькій опытъ изучилъ, какъ опасно быть откровеннымъ съ воспитателями и какъ мало можно разсчитывать на ихъ умѣніе или желаніе совмѣстной работы;
55
да и слишкомъ болтливы они со своими питомцами, чтобы разсчитывать на ихъ союзъ въ воспитаніи.
Относительно заявленія, что корпуса не обращаются за помощью къ родителямъ, такъ какъ это не входитъ въ ихъ расчеты, позвольте поговорить въ другой разъ: тутъ мы слышимъ хорошія слова, а на дѣлѣ видимъ полную безпомощность корпусовъ и ихъ единственную, простую и весьма гуманную мѣру воздѣйствія — отсылку кадета въ первобытное состояніе.
Гур ...
(По практикѣ Мольтке).
Терминъ Суворова «смѣлая, нападательная тактика», какъ мы выяснили въ нашемъ трудѣ подъ этимъ же названіемъ, приложимъ, хотя не вполнѣ, къ нынѣшней германской военной доктринѣ (ученію). Слово «не вполнѣ» относится къ настоящему моменту работы германскаго штаба; но эта разница между германскимъ и Суворовскими ученіями все болѣе и болѣе уничтожается, и вѣроятно скоро настанетъ то время, когда возставшій изъ гроба Суворовъ увидѣлъ бы свою тактику не въ русской арміи, а въ нѣмецкой. Генералы Бернгарди и Лигницъ проповѣдуютъ такой общій натискъ, какой былъ вѣнцомъ каждаго Суворовскаго маневра.
Конечно, прочный фундаментъ въ прусской арміи для смѣлой, нападательной тактики заложенъ прославленною рядомъ побѣдъ инструкціею Фридриха Великаго, требующею «выигрывать время при всѣхъ обстоятельствахъ, рѣшать дѣло гораздо быстрѣе, чѣмъ это было до сихъ поръ, и опрокидывать непріятеля страшными ударами; при такой стремительности трусъ будетъ увлеченъ, такъ что онъ исполнитъ свой долгъ такъ же хорошо, какъ и храбрый человѣкъ». Но все же Мольтке принадлежитъ заслуга преобразованія этихъ словъ великаго полководца въ новыя формы, въ новые термины, сообразно измѣненіямъ въ военной техникѣ. Вотъ этимъ преобразованіямъ, этой работѣ возстановленія побѣдоносной идеи и посвящены доклады и труды Мольтке. И донынѣ германскій штабъ продолжаетъ эту великую работу, что мы ясно видимъ по возрастающему совершенству хотя бы той же справочной книжки по тактикѣ Ленерта *).
Такъ, германская смѣлая тактика, рожденная Фридрихомъ Великимъ, обновленная Мольтке, совершенствуется въ своихъ формахъ нѣмецкимъ штабомъ.
Совершенно иная участь постигла современника Фридриха Великаго — нашего не менѣе великаго Суворова, его обоснованную на «русскомъ боѣ» **) смѣлую, нападательную тактику: она забыта, она въ самый моментъ смерти великаго русскаго полководца въ 1800 г. замѣнена невѣроятнымъ стремленіемъ къ парадамъ, «Paradesucht», какъ въ своемъ предисловіи въ 1907 г. говоритъ нѣмецкій полковникъ Фрейтагъ-Лорингофенъ, въ трудѣ о строевомъ пѣхотномъ уставѣ 1906 г. Суворовская тактика, выработанная для солдата, составлявшаго плоть и кровь русскаго народа, а слѣдовательно подобнаго нынѣшнему русскому солдату, совершенно забыта; тактика же Фридриха Великаго, обоснованная на вербовочномъ солдатѣ, совершенствуется, и притомъ упорною работою цѣлой организаціи, а не единичныхъ людей. Даже генералъ Лееръ, честно въ своемъ трудѣ «Методъ военныхъ наукъ» (стр. 35) заявившій о рѣзкомъ измѣненіи своего взгляда на пріемы обученія войскъ тактикѣ, не создалъ у насъ «Суворовскаго возрожденія». А идея Леера, какъ дополненіе, поясненіе, поправка къ идеѣ Драгомирова, совершенно схожа съ Суворовскою, а именно, что оперативная доктрина одно, а воспитательная
------------------------------
*) Переведена штабомъ Виленскаго воен. округа.
**) Русская лѣтопись подъ 1229 годомъ говоритъ о „русскомъ боѣ“.
доктрина — другое *). Это мы и стараемся пояснить въ своемъ трудѣ «Смѣлая, нападательная тактика». Эта формула Леера такова: «войска слѣдуетъ обучать, въ мирное время, всему тому, что требуется боемъ, но не въ томъ видѣ, какъ это дѣлается въ бою, а какъ то требуется идеаломъ веденія боя». А идеалъ веденія боя базируется всецѣло на «смѣлой, нападательной тактикѣ». Вотъ эта идея смѣлости, быстроты, внезапности, «Ueber-raschung», и легла въ основу тактической работы Мольтке.
Въ 1861 г., въ своихъ замѣчаніяхъ о вліяніи на тактику улучшеній въ огнестрѣльномъ оружіи, Мольтке говоритъ, что «сила мѣстности будетъ еще всегда къ выгодѣ обороны, но моральный элементъ склоняетъ вѣсы на сторону нападенія. Придя къ такому рѣшенію, мы должны наши авангарды организовать такъ, чтобы они одни могли уже использовать въ широкой степени выгоды внезапнаго нападенія». Мы знаемъ, что германскій штабъ теперь еще далѣе развилъ эту идею, почти уничтоживъ авангарды въ своей арміи, признавъ, по словамъ Гранмезона, что «настоящую охрану колонны составляетъ ея готовность къ немедленному производству нападенія». Мы знаемъ, что наши авангарды въ сраженіи на р. Шахе вызвали рядъ отдѣльныхъ пораженій. Исходя изъ такой идеи «Ueberraschung», Мольтке организуетъ для корпуса такой порядокъ наступленія: за авангардомъ изъ бригады пѣхоты идутъ въ разстояніи 1 часа три остальныя бригады въ трехъ параллельныхъ колоннахъ въ разстояніи 1 часа одна отъ другой. Основная идея: «первое — не отступать, второе — натискъ».
Въ 1865 г. Мольтке перерабатываетъ тотъ же вопросъ объ усовершенствованіи оружія и развиваетъ нынѣшнюю идею германской огневой тактики о «вынесеніи огня впередъ», напоминая о таковомъ же стремленіи Фридриха Великаго. Это огневой натискъ. Онъ проработанъ германскимъ штабомъ въ трудѣ объ обученіи (Schulung) Фридрихомъ Великимъ арміи и выражается въ сожалѣніи, высказываемомъ Теттау **), что славные 11-й и 12-й В. С. стрѣлковые полки не примѣнили при Хаматанѣ, въ Тюренченскомъ кризисѣ, выноса огня впередъ, а пошли густою колонною напроломъ.
Въ 1868 г. Мольтке подчеркиваетъ идею необходимости дать противнику немедленно почувствовать силу нашего перевѣса въ силахъ, безъ всякой проволочки времени; на этомъ строятся тактическія задачи № 35 и 48.
Въ 1872 и 1875 гг. въ задачахъ № 43, 48 и 51 Мольтке стремится ускорить развертываніе, двигая отряды, вмѣсто одной колонны, въ двухъ параллельныхъ, и въ задачѣ № 51 показываетъ завязку встрѣчнаго боя при условіи взаимодѣйствія колоннъ. Затѣмъ далѣе, въ задачахъ № 51 и 55, высказываетъ замѣчаніе, которое потомъ превратилось какъ бы въ правило въ германскомъ пріемѣ развертыванія и усвоено японцами; Мольтке говоритъ: «я могу предпослать еще одно общее замѣчаніе. Чтобы передвинуться впередъ, мы принуждены образовать длинную походную колонну. Передъ боемъ мы должны развернуться. Если мы развернемся слишкомъ рано, то прервемъ наше движеніе и напрасно утомимъ наши войска. Начнемъ мы развертываться слишкомъ поздно, то непріятель можетъ потѣснить нашу линію охраненія и атаковать насъ во время развертыванія. Какъ же должно произойти развертываніе? Для этого нѣтъ правила; въ каждомъ отдѣльномъ случаѣ надо поступать цѣлесообразно. Но въ нашемъ распоряженіи есть среднее рѣшеніе: движеніе
*) Какъ жаль, что книги Леера и Драгомирова нынѣ мало-по-малу выходятъ изъ обращенія въ грядущемъ поколѣніи генеральнаго штаба. Мы — не старый, а старшій — составъ генеральнаго штаба очень многимъ обязаны Лееру и Драгомирову, одному „мышленіемъ“, другому „одушевленіемъ“, не можемъ признавать ихъ классическіе труды, до сихъ поръ незамѣненные, устарѣвшими. Курсъ стратегіи Леера, если въ него внести поправки, вызванныя новыми матеріалами, сохраняетъ всю силу своей поучительности, направленной къ упорядоченію мышленія. Эти необходимыя поправки могутъ быть изданы отдѣльно, не нарушая цѣлостности изложенія Леера, а лишь остерегая изучающаго. Чѣмъ дольше останется стратегія Леера пособіемъ въ военной академіи, тѣмъ болѣе будетъ заслуга профессуры передъ арміею, именно въ вопросѣ упорядоченія мышленія.
**) Переводъ Грулева, 18 мѣс. въ Манчжуріи, I, 91.
56
въ параллельныхъ колоннахъ и подготовительное расположеніе (разстановка) *)». «Раннимъ выступленіемъ нельзя обезпечить себѣ безопасность развертыванія, ибо и непріятель можетъ выступить также рано. Я предпочитаю идти въ двухъ колоннахъ». Стоитъ прочесть стр. 204-229 у г. Кривенко «Тактика японской арміи» и 141-154 перевода Гранмезона «Подготовка французской пѣхоты къ бою», чтобы увидѣть, въ какія рѣшительныя формы выливаются вышеозначенныя слова великаго Мольтке, повелительно указывающія на внезапное нападеніе, на «Ueber-raschung».
Въ задачѣ 1879 г. № 60, Мольтке указываетъ, что «поддержка изъ сосѣднихъ бригадъ будетъ оказана лучше и скорѣе, чѣмъ изъ общаго резерва», и эта его мысль развивается Шлихтингомъ въ идеѣ «о могуществѣ оперативнаго содѣйствія сосѣда сосѣду».
Такъ, подъ руководствомъ начальника генеральнаго штаба, разрастается великая идея Фридриха «выигрывать время при всѣхъ обстоятельствахъ», или «Ueberraschung» Мольтке, или «натискъ» нашего Суворова: «при такой стремительности трусъ будетъ увлеченъ, такъ что онъ исполнитъ свой долгъ такъ же хорошо, какъ и храбрый человѣкъ. Все зависитъ отъ живости атаки».
Эта смѣлая, нападательная тактика черезъ «указанія (Verordnungen)» Мольтке проведена въ души начальниковъ и нынѣ вновь подтверждена, по свидѣтельству Гранмезона, въ особой секретной инструкціи 1910 г. (см. «Рус. Инв.» № 180) **). Приведемъ изъ этихъ «указаній» и Гранмезона нѣкоторыя мысли, служащія германскимъ начальникамъ руководящими отправными точками въ ихъ стратегическихъ и тактическихъ дѣйствіяхъ:
1) Моральный элементъ рѣдко выступаетъ на сцену въ мирное время. На войнѣ же имъ обусловливается всякій успѣхъ, и имъ оцѣнивается истинное качество войска.
2) Твердое рѣшеніе и упорное исполненіе простого рѣшенія ведутъ всего вѣрнѣе къ цѣли.
3) Побѣда зависитъ прежде всего отъ моральнаго превосходства, пріобрѣтаемаго съ первыхъ же шаговъ энергіей наступательныхъ дѣйствій. Для этого слѣдуетъ сразу пускать въ ходъ свои силы. Рискъ при этомъ не будетъ великъ. При наступленіи обезпеченіе отряда отъ случайностей зависитъ всецѣло отъ степени стремительности атаки.
4) Тотъ, кто сразу же подчиняетъ свою волю волѣ противника, почти всегда очень скоро становится неспособнымъ къ дѣйствію и неминуемо долженъ быть побѣжденъ. Разъ рѣшено наступленіе, то его надо держаться до крайности.
5) Начальникъ долженъ твердо держаться своего рѣшенія, и онъ поступитъ правильно, если не отступится подъ вліяніемъ дѣйствій противника отъ принятаго рѣшенія до тѣхъ поръ, пока это не вызовется повелительною обстановкою.
Указанія Мольтке 1869 г. занимаютъ 45 печатныхъ страницъ и не могутъ быть переданы въ газетной статьѣ, но достаточно вышеприведенныхъ строкъ, чтобы понять, какъ они цѣнны для одухотворенія арміи смѣлою, нападательною тактикою и какъ ими должна быть проникнута душа начальника генеральнаго штаба, чтобы черезъ офицеровъ генеральнаго штаба проявиться во всѣхъ дѣйствіяхъ арміи.
Въ этомъ важнѣйшемъ государственномъ дѣлѣ мало изданія уставовъ, инструкцій. Если Императоръ Павелъ счелъ необходимымъ для введенія своего «Paradesucht» и уничтоженія Суворовского духа ***) разослать gо арміи, кромѣ уставовъ и инструкцій, еще особыхъ инструкторовъ, то обратное введеніе «смѣлой тактики» еще болѣе нуждается въ созданіи особаго состава генераловъ-инструкторовъ, такъ какъ здѣсь возникаетъ неимовѣрной трудности задача — это различіе оперативной доктрины отъ воспитательной. Цѣли воспитанія требуютъ: отъ пѣхоты — стремительнаго движенія всею массою впередъ, отъ артиллеріи — открытыхъ позицій, отъ кавалеріи —
----------------------------
*) Неправильно переводимое у yасъ какъ „сосредоточеніе“.
**) Наша статья „Полевой уставъ для высшихъ начальниковъ“.
***) См. Драгомировъ. 11 лѣтъ, II, 232, о вліяніи Императора Павла.
внезапнаго удара всесокрушающею массою. Цѣли оперативныя указываютъ здѣсь на огромныя потери. Отъ генерала-инструктора требуется проникновеніе идеею въ ея полномъ объемѣ; только тогда онъ исполнитъ свое великое назначеніе.
Этотъ вопросъ и во времена Суворова былъ въ такомъ же положеніи, и цѣли воспитательная и оперативная въ такомъ же соотношеніи, но мы знаемъ, какъ геніально Суворовъ мирилъ противорѣчія, болѣе кажущіяся, чѣмъ дѣйствительныя. Послѣднее именно и дѣлаетъ то, что для такого преобразованія болѣе пригодны генералы-инструкторы, какъ живые люди, а не уставы и инструкціи.
В. Борисовъ.
Отмѣчая въ «Дымѣ Отечества» (№ 8) сорокалѣтіе общеобязательной воинской службы, г. К. Дружининъ, задается вопросомъ — выдержала ли реформа Милютина экзаменъ, и даетъ на нее слѣдующій отвѣтъ:
„Съ грустью должны мы признать, что нѣтъ: роковой для насъ экзаменъ, происходившій 10-9 лѣтъ тому назадъ въ Манчжуріи, не далъ блестящихъ результатовъ. Оговариваемся, что война 1877-1878 гг. нисколько не зависѣла отъ произведенной за три года до ея начала реформы, которая и не могла въ ней сказаться“.
Гдѣ же искать причинъ того печальнаго факта, что реформа не дала желательныхъ результатовъ? По мнѣнію г. К. Дружинина, этихъ причинъ было много, и онъ приводитъ лишь главнѣйшія:
„Самое названіе новаго закона о воинской службѣ было фатально для Россіи, для идеи созданія изъ нея вооруженнаго народа, идеи, доминирующей въ этомъ законѣ, который безъ ея примѣненія можетъ оставаться мертвой буквой. Можно ли было придумать что-нибудь вреднѣе въ нравственномъ отношеніи, чѣмъ наименованіе доблестнѣйшей героической воинской службы — „воинскую повинностью“, т. е. какою-то „тяготою“ для русскаго гражданина, который долженъ вообще называться не просто гражданиномъ, а „воиномъ-гражданиномъ“, какъ долженствующій исповѣдывать совершенно одинаковыя доблести съ воиномъ, находящимся на дѣйствительной службѣ подъ знаменами или числящимся въ запасѣ, но обязаннымъ въ минуту опасности государства тотчасъ же стать въ полномъ смыслѣ слова воиномъ.
Эта-то роковая ошибка жила всѣ 40 лѣтъ въ идеѣ нашихъ русскихъ вооруженныхъ силъ и, говоримъ убѣжденно, пока не будетъ изъято изъ жизни и обихода въ населеніи и въ арміи слово „повинность“, до тѣхъ поръ армія не сольется съ народомъ и не создастся вооруженный народъ“.
Второй ошибкой было чрезмѣрно-широкое освобожденіе отъ военной службы.
„Такимъ освобожденіемъ отъ воинской службы всей массы образованныхъ людей было не только фактическое отчужденіе, а вѣрнѣе пропасть между интеллигенціей и арміей. Та польза, которая можетъ быть явилась послѣдствіемъ этой льготы, въ смыслѣ большихъ успѣховъ государственной и общественной дѣятельности, никоимъ образомъ не смогла окупить страшнаго вреда, причиненнаго Россіи нарушеніемъ связи русскаго народа съ русскою арміей и затрудненіями въ пополненіи команднаго состава войскъ. Послѣдствія этой ошибки живутъ и понынѣ, выражаясь въ особыхъ затрудненіяхъ по созданію надежнаго качества и достаточнаго количества запаса офицеровъ“.
Третья ошибка состояла въ томъ,
„что воспитаніе воина было предоставлено всецѣло и исключительно арміи, которой давался совершенно сырой, въ смыслѣ, какъ физической, такъ и нравственной воинской подготовки, матеріалъ. И это еще при томъ условіи, что всю массу населенія пріучали смотрѣть на воинскую службу, какъ на „повинность“ и „тягость“! Если въ населеніи отсутствуетъ воинскій духъ, то даже шести и пятилѣтніе сроки пребыванія подъ знаменами, т. е. въ „кадрахъ вооруженнаго народа“, никогда не выработаютъ твердаго воинскаго запаса, а, при болѣе короткихъ срокахъ службы, запасъ существуетъ только
57
на бумагѣ и, будучи призванъ на войну, долженъ быть воспитываемъ вновь. Такимъ образомъ принизивъ духъ населенія признаніемъ воинской службы „повинностью“, не было предпринято ни одной мѣры, клонившейся къ поднятію этого духа, къ пробужденію въ немъ воинственности, героизма, которыя одни только могутъ обезпечивать и арміи, и народу побѣду навѣрняка. До сихъ поръ ни семья, ни школа въ Россіи не сознаютъ необходимости будить эту воинственность, внушать ее подрастающимъ поколѣніямъ и тѣмъ самымъ помогать кадрамъ вооруженныхъ, которые одни самостоятельно не могутъ создавать вооруженнаго народа“.
Мы не вполнѣ понимаемъ, причемъ Милютинская реформа въ дѣлѣ подготовки населенія къ военной службѣ; какъ будто военный министръ имѣлъ въ своемъ вѣдѣніи функціи и министра народнаго просвѣщенія, и министра внутреннихъ дѣлъ и т. п. Эту критику великой реформы нельзя не признать слишкомъ поспѣшною и недостаточно освѣщенной историческими событіями. Сваливать неудачу войны нашей на творцовъ закона о всеобщей воинской повинности едва ли справедливо и, конечно, причины нашихъ пораженій лежатъ гораздо глубже.
Полевая поѣздка.
I.
Войдя въ вагонъ, капитанъ Брусникинъ увидѣлъ много капитановъ, подполковниковъ (и даже двухъ полковниковъ) разныхъ родовъ оружія.
— Должно быть, какъ и я, въ полевую поѣздку,— сообразилъ онъ, ища глазами, куда бы сунутъ чемоданъ и гдѣ бы самому присѣсть.
Откозырнувъ находившимся въ вагонѣ, Брусникинъ спросилъ одного изъ капитановъ:
— Вы позволите расположиться около васъ?
Капитанъ снялъ свой свертокъ съ диванчика и сунулъ его на сѣтку.
— Милости прошу,— отвѣтилъ онъ:— будемъ въ тѣснотѣ да не въ обидѣ.
— Вы не на полевую ли поѣздку?
Вотъ именно. Въ окрестности Балалайска. И вы тоже, смѣю спросить?
— Да, и я туда же. Позвольте представиться: Брусникинъ.
— Труновъ.
Капитаны помолчали, взаимно другъ друга оглядывая.
— Всѣ эти наши попутчики, вѣроятно, тоже въ поѣздку?— спросилъ Брусникинъ.
— Безъ сомнѣнія: всѣ брали билеты до Балалайска; тамъ сборный пунктъ и распредѣленіе по партіямъ. Ну, и выбрали же мѣстечко, прости Господи: названіе чисто-русское, а все остальное совсѣмъ палестинское.
— Курите?— предложилъ Брусникинъ, открывая въ сторону собесѣдника портсигаръ.
— Мерси, съ большимъ удовольствіемъ, или — какъ говорятъ на Кавказѣ — «балшимъ съ удоволствыемъ». Особенно, если фабрики «Чужаго» и изъ табаку лучшаго, чѣмъ моя дрянь по особому заказу. Изволили знать корпуснаго командира, генерала Липовецкаго? Нѣтъ? Такъ его превосходительство очень любилъ разсказывать слѣдующій анекдотъ: одинъ спеціалистъ по фабрикѣ «Чужаго», взявъ папироску у предложившаго ему, спросилъ:— гдѣ берете табакъ? А на это тотъ отвѣтилъ:— это вы берете, а я покупаю.. ха-ха-ха...
Капитанъ Труновъ засмѣялся дробнымъ смѣшкомъ.
Брусникинъ распихалъ по сѣткамъ и подъ диванъ свои вещи, снялъ пальто, шашку и фуражку, распредѣлилъ ихъ по вѣшалкамъ и, облегченно вздохнувъ, сѣлъ.
А эта давка, знаете ли, напоминаетъ мнѣ тоже одинъ анекдотецъ,— замѣтилъ словоохотливый капитанъ Труновъ:— нѣкій господинъ чуть что не опоздалъ на поѣздъ, пріѣхалъ къ самому третьему звонку. Провожали его жена и дочурка, а съ ними — домашняя собачка, мопсикъ,— у мадамъ на рукахъ. Такъ, второпяхъ, господинъ этотъ поцѣловалъ руку носильщику, далъ двугривенный женѣ, перекрестилъ мопсика. и дочку отпихнулъ ногой, прикрикнувъ: «вѣчно подъ ноги суешься!»... ха-ха-ха...
Забавный анекдотъ... только я, кажется, его раньше гдѣ-то слышалъ. Часовъ шесть до Балалайска протащимся?
— Да около того, пріѣдемъ подъ самую ночь и придется ночевать въ гостиницѣ. Найдется ли еще мѣсто?— народу ѣдетъ гибель, а гостиница всего одна, маленькая и паршивенькая, даромъ что «Метрополь» называется. Можетъ быть, номеръ возьмемъ сообща?
Отчего же? возьмемъ и сообща... Къ кому изъ трехъ руководителей попадемъ: къ полковнику Метеорову, подполковнику Заклёвину или къ капитану Перценцвейгу? Не хотѣлъ бы я къ полковнику Метеорову: очень ужъ дисциплинарныхъ убѣжденій и насъ, пушкарей, не жалуетъ: говоритъ — вольнодумное войско. Да и насчетъ новѣйшихъ теченій въ тактикѣ охочъ, говорятъ.. Вы какъ по части верховой ѣзды?
— И не говорите, батенька! Ненавижу всей душой этотъ проклятый спортъ и четвероногихъ мучителей пѣхотныхъ капитановъ!...
— Это плохо; особенно если попадете къ Перценцвейгу,— онъ изъ саперъ, а вѣдь извѣстно, что саперы наиприроднѣйшіе кавалеристы. Да и вообще, долженъ вамъ сказать, конница нынѣ въ генеральномъ штабѣ въ модѣ, а потому, конечно, и въ тактикѣ тоже.
— Надѣюсь на евангелиста Луку.
— ?
— Потому что буду за луку держаться.
И капитанъ Труновъ, довольный своимъ заимствованнымъ и заѣзженнымъ каламбуромъ, опять дробно разсмѣялся. Онъ, очевидно, былъ изъ остряковъ, анекдотистовъ и каламбуристовъ не по натурѣ, а поневолѣ — для храбрости.
* * *
Поѣздъ медленно тащился, оставляя за собою образчики сѣрой мѣстности, «черты осѣдлости». Въ вагонѣ почти ничего не было видно за облаками табачнаго дыма.
Штабъ-офицеры объединились въ отдѣльномъ купе; воспользовавшись этимъ, откуда-то вылѣзла игра картъ и «застучала» въ тактъ поѣзда, то раззоряя, то обогащая не свыше пяти рублей четырехъ капитановъ (сдѣлавшихъ все же, на всякій случай, занавѣсъ изъ двухъ пальто).
Капитанъ Брусникинъ досталъ корзиночку съ домашней снѣдью и предложилъ сосѣду. Стали закусывать.
— Вы какъ насчетъ полевого устава?— поинтересовался Брусникинъ.
Капитанъ Труновъ оживился.
— Вотъ оказія, батенька: пока читаю, то какъ будто бы и знаю; а закрылъ уставчикъ — и въ головѣ хоть въ кегли играй: ничегосеньки не помню! Особенно же насчетъ разныхъ тамъ развѣдочныхъ эскадроновъ и кавалерійскихъ завѣсъ... добрая треть уставчика изъ нихъ состоитъ... Чрезвычайно, доложу вамъ, умозрительно! А вы, смѣю спросить, дока въ полевомъ уставчикѣ?
— Ну, гдѣ тамъ?— долженъ сознаться, что не весьма твердъ. Наше дѣло пушкарское, цеховое. За послѣднее только время ужъ очень на насъ тактику напустили. Я человѣкъ не смѣлый и чувствую, что потерялъ увѣренность въ себѣ — совсѣмъ я съ толку сбитъ, особенно терминологіей. Постоянно не удовлетворяю начальство и ревизоровъ въ тактическомъ отношеніи: то, знаете ли, не угожу по духу, а то не удовлетворю по формѣ. Какъ ни кину, все клиномъ обратно получаю. Два года назадъ даже разокъ былъ не аттестованъ за слабыя тактическія основанія.
— Извините, господа, что вмѣшиваюсь въ разговоръ, сказалъ третій капитанъ, сидѣвшій на маленькомъ диванчикѣ
58
у противоположнаго окна:— Свахинскій, тоже съ вами въ поѣздку ѣду. Очень ужъ вы, простите меня, господа, мнительны и боязливы... Не стоитъ: надо быть, наоборотъ, смѣлѣе и не киснуть. Экая невидаль, подумаешь, тактика!
— Ну, не говорите,— осторожно отвѣтилъ Брусникинъ:— чай не свой братъ тактика-то, а наука...
— Умозрительная вещь,— поддержалъ его Труновъ:— особенно гдѣ касается кавалерійскихъ завѣсъ и тумановъ...
— Тактика, во-первыхъ, не наука, а искусство,— смѣло заявилъ капитанъ Свахинскій:— и потому я всегда поступаю такъ. Въ каждой главѣ полевого устава я читаю только первые семь параграфовъ, чтобы получить, такъ сказать, канву; а остальное дополняю воображеніемъ по схемкамъ. Это и есть военное искусство. Есть такія спеціальныя схемки, что вся тактика, для удобства въ обращеніи, получается въ видѣ сушеныхъ овощей.
— И ни разу съ вашими сушеными овощами вы не попадались впросакъ?
— Слава Богу, еще не было случая.
* * *
Балалайская гостиница «Метрополь» была взята приступомъ пріѣхавшей полевой поѣздкой. Хозяинъ ея, третьей гильдіи купецъ Лейзеръ Абрумовичъ Кноблухъ, сіялъ и потиралъ руки отъ восторга, что «Богъ послалъ такова хорошаво комэрцію» и по этому случаю надбавилъ по полтиннику на номеръ сверхъ обыденной нормы.
— Зато-о,— говорилъ онъ офицерамъ, разводя ихъ по комнатамъ:— я виганялъ отсюдава всѣхъ пархатыхъ жидовъ,— нехай идутъ себѣ спать на вулицэ.
— А дезинфекцію сдѣлалъ? Клоповъ выморилъ?
— А и сшто такова дизинфекцію? А и дай Богъ мнѣ здоровья, если я вру, сшто у меня нѣтъ ни однаво клопа-а?...
Капитаны Брусникинъ и Труповъ помѣстились въ одномъ убогомъ номеришкѣ, въ концѣ коридора, съ единственнымъ окномъ во дворъ, какъ разъ на выгребную яму.
Съ трудомъ раздобывъ самоваръ и напившись чаю, они стали укладываться на покой: въ семь часовъ утра уже надо было быть на сборномъ пунктѣ, на станціи желѣзной дороги.
Дверь потихоньку пріоткрылась и просунулась «типичная» голова въ картузѣ.
— Мило, гостпадинъ, духи, помадка, поцтоваво бумага...
— Ступай къ дьяволу.
Голова скрылась, но минуту спустя крючковатый носъ вновь всунулся въ дверную щель.
— Имэимъ зжнакомаво гибернанткэ...
— Воображаю,— усумнился капитанъ Труновъ.
— И сшто такова вообража-ать?... Какъ ангелъ!
— Грязный твой ангелъ съ картофельнаго поля.
— И сшто? грязнова?... зжвыныте, вона дочь аптекаря!...
Капитанъ Брусникинъ пустилъ въ дверь сапогомъ.
Голова скрылась.
— Желаю вамъ покойной ночи, капитанъ.
— Пріятнаго сна,— позѣвывая, отвѣтилъ Труновъ:— что день грядущій намъ готовитъ? На эти слова есть анекдотецъ... Одинъ еврей...
— Ну, теперь не до анекдотовъ, будемъ спать.
— Одну только минутку не спите. Хорошо бы намъ съ вами въ одну партію попасть, да и этого Свахинскаго, съ его воображеніемъ и схемками, прихватить... помогъ бы въ случаѣ чего...
— Не вѣрю я ему. Воображеніе на нашей службѣ не можетъ быть полезно. О ревуаръ.
Засыпая, капитаны нѣсколько разъ слышали въ коридорѣ скрипъ пріотворяемыхъ дверей и голосъ, предлагавшій «мило, духи, помадкэ, поцтоваго бумагэ» и «ангела — гибернанкэ» — «дочь аптекаря» — своеобразную гарантію чистоты.
Егоръ Егоровъ.
(Продолженіе слѣдуетъ).
Пермь — шт.-кап. Г. См. ст. 954 кп. VII Св. Воен. Пост., по сводн. прод. 1911 г.
Архангельскъ — кап. Р. Если два баталіона полка расположены въ одномъ городѣ, то старшему изъ баталіонныхъ командировъ, какъ начальнику, присваиваются дисциплинарныя права командира полка; законъ: уст. дисц. 1913 г. ст. ст. 32, 40 и 50.
Островъ — подпол. Л. Командированіе штабъ-офицера въ присутствіе по воинской повинности на какой бы то ни было срокъ не можетъ служить поводомъ къ отчисленію его отъ должности баталіоннаго командира.
Радзивиловъ — подъес. А. Полковникъ, пробывшій въ чинѣ менѣе 5-ти лѣтъ, при увольненіи отъ службы по предѣльному возрасту права на награжденіе чиномъ генералъ-маіора не имѣетъ.
Никольскъ-Уссурійскій — пор. Г. 1. Пребываніе на Кавказскихъ минеральныхъ водахъ, нахожденіе въ отпуску, а также разнаго рода командировки по дѣламъ службы не исключаются изъ срока на выслугу пенсіи за службу въ отдаленной мѣстности. 2. Удаленіе отъ должности ротнаго командира лишаетъ права на полученіе ордена св. Владиміра 4-й степени за выслугу лѣтъ; законъ: прим. 2 е къ пун. I и прим. къ пун. II ст. 397 т. I ч. II св. зак., учрежд. орд., изд. 1892 г. 3. Отправленіе для пользованія отъ болѣзни на Кавказскія минеральныя воды въ послужной списокъ не вносится.
Не будутъ даны отвѣты по причинамъ, указаннымъ въ № 1160 «Развѣдчика».
По п. I: Хабаровскъ — пор. Ю.; С.-Петербургъ — подполк. Т.
По п. II: Грозный — № 758.
Изъ присланныхъ въ редакцію по 28-е декабря 1913 г. статей не будутъ напечатаны:
B. 3. — «Празднованіе 50-лѣтія существованія 155-го пѣх. Кубинскаго полка».
А. К. — «Содержаніе капитана».
И. 3. — «Капитанъ Алексѣевъ».
П. Б. — «Къ чему искажать факты».
Ц. — «Новое ученое званіе», «Возмущенный очевидецъ».
Н. Л. — «Въ многословіи нѣтъ спасенія» (отвѣтъ автору ст. «Реформы по части интендантской формы»).
Ч. — «Ст. 276 и 301 кн. XX Св. Воен. Пост. 1869 г.»
X. — «О формѣ классныхъ чиновъ войсковыхъ частей Туркестанскаго военнаго округа».
I. Д. — «Крысы».
Л. Т. — «Знакомая картинка».
C. Ф. — «Горе забытыхъ».
С. К. — «Убывающіе и ихъ замѣстители».
Л. Г. — «Сонъ» (стихотвореніе), «Памяти Наполеона» (стих.), «Думы» (стих.), «Астры» (стих.).
Н. М. — «О новомъ прицѣлѣ».
Г. — «Картинки послѣднихъ дней», «Тоже денщикъ».
П. 3. — «Практическій способъ обученія молодыхъ солдатъ».
Редакторъ-издатель В. А. Березовскій.
Цѣны объявленій
въ «РАЗВѢДЧИКѢ»:
1-я и послѣдняя стран. по 30 к., прочія стран. по 20 к. за строку петита въ 1/4 ширины страницы.
Поступило для продажи
2-е исправленное изданіе. «Учебникъ тактики для подпрапорщиковъ и унтеръ-офицеровъ пѣхоты» А В. Усова. Цѣна 75 коп. кредит. Съ требованіями обращаться: въ гор. Гельсингфорсъ, 2-й Финляндскій стрѣлковый полкъ.
(15) 3—1
НОВЫЯ ИЗДАНІЯ, поступившія за недѣлю.
Топографическія прописи для практическаго обученія черченію кроки нижнихъ чиповъ учебныхъ командъ, охотниковъ развѣдчиковъ, школъ подпрапорщиковъ и унтеръ-офицеровъ всѣхъ родовъ оружія. Составилъ А. Кобылинъ.
Изд. 12-е. Спб. 1914 г. — 12 к.
Учебникъ для ветеринарчо-фельдшерскихъ учениковъ и фельдшеровъ военнаго вѣдомства. Составленъ по программѣ, приложен. къ прик. по в. в. 1907 года № 120, съ дополненіями по всѣмъ отдѣламъ и добавленіемъ новыхъ — осмотръ мяса и латинскій алфавитъ. Составилъ Ветер. врачъ И. В. Ивановъ. Изд. 2-е, исправлен. и дополн. Калишъ. 1913 г. Съ 207 рисунками — 2 р. 10 к.
Пасынки военной службы. (Матеріалы къ исторіи мѣстъ заключенія военнаго вѣдомства въ Россіи). Составилъ А. В. Жиркевичъ. Вильна. 1912 г. — 1 р. 75 к.
Гауптвахты Россіи должны быть немедленно же преобразованы на началахъ закона, дисциплины, науки, человѣколюбія, Евангельскихъ завѣтовъ, элементарной справедливости, блага Родины. Посвящается Гг. Членамъ Государственной Думы. Составилъ А. И. Жиркевичъ. Вильна. 1913 г. — 1 р.
Моторъ. Журналъ автомобилизма, воздухоплаванія и моторныхъ лодокъ. № 1. Декабрь. 1913 г. Спб. Съ рисунками. — 75 к.
Столѣтняя годовщина сраженія при Кульмѣ или геройская смерть гр. Остермана-Толстого. Боевая картина въ 1-мъ дѣйствіи. Для солдатск. спектакля составилъ Л. Третескій. Екатеринбургъ. 1913 г. — 35 к.
Въ Складѣ В. А. БЕРЕ3ОВСКАГО.
С.-Петербургъ, Колокольная 14.
Имѣются въ продажѣ:
Комплектованіе и устройство же вооруженной силы. Составилъ А. Редигеръ. Часть I. Комплектованіе арміи. Изд. 4-е, исправилъ и дополнилъ Д. Филатьевъ. — 1 р. 25 к.
Полевое управленіе войскъ 1890 г. и примѣненіе его въ войну 1904-1905 гг. Состав. Д. Филатьевъ. 1912 г., съ прил. схемъ. — 2 р.
Складъ у В. А. БЕРЕЗОВСКАГО. С.-Петербургъ.
ПРОДОЛЖАЕТСЯ ПОДПИСКА НА 1914 г.
на Рекомендованный Главнымъ Штабомъ циркуляромъ 9-го ноября 1910 г. за № 193
Иллюстрированный журналъ для войскъ и народа. Годъ VIII. Выходитъ ЕЖЕНЕДѢЛЬНО (50 №№ въ годъ). Цѣна за годъ 4 р., на 1/2 года 2 р. 50 к., съ дост. и перес. Для войсковыхъ частей допускается разсрочка.
Адресъ редакціи: С.-Петербургъ, Колокольная, 14.
Военное Книгоиздательство „Стрѣлокъ“.
С-Петербургъ, Николаевская 16, кв. 38.
ТАБЛИЦА № 7 (сост. Л. Чернякъ).
Траэкторіи и точки прицѣливанія при стрѣльбѣ острой пули до 600 шаговъ по головнымъ, пояснымъ и мишенямъ въ ростъ съ прицѣльной рамкой 1910 г. при прицѣлахъ 4, постоянномъ и 6.
Цѣна 85 к. (безъ перес. и упак.).
Вѣтряная стрѣлковая линейка.
Л. Чернякъ.
Движущійся хомутикъ ставится на данную дистанцію, пересѣченіе кривыхъ линій (красной — при сильномъ вѣтрѣ 8 м. въ сек., синей — при умѣренномъ — 4 м. въ сек., желтой — при слабомъ — 2 м.-с. и черной — въ тихую погоду отъ дериваціи) съ верхнимъ обрѣзомъ хомутика даетъ на ближнія дистанціи до 1600 шаговъ точный отсчетъ выноса точки прицѣливанія въ аршинахъ, если нужно узнать выносъ точки прицѣливанія въ мишеняхъ, то хомутикъ ставится на данную дистанцію нижнимъ обрѣзомъ. На дальнія дистанціи (на другой сторонѣ) съ 1600 до 3200 шаговъ верхній обрѣзъ хомутика даетъ выносъ точки прицѣл. въ саженяхъ, нижній — въ девяти-фигурн. мишеняхъ. Цѣна 85 к. безъ перес. и упаковки.
(20) 1-1
Желающіе получать въ 1914 г. на свое личное имя журналъ „Вѣстовой“ приглашаются сообщить адресъ въ редакцію,
С.-Петербургъ, Колокольная, 14.
За годъ съ доставкой и пересылкой 30 коп. уплатите при случаѣ.
Карманный словарь для правописанія по Гроту.
Составилъ И. К. Ганъ. Изд. 5-е,
Руководство для унтеръ-офицерскихъ школъ въ пѣхотѣ и школѣ подпрапорщиковъ въ конницѣ. Часть I. Предметы военные. Составилъ Т. Д. Кругликовъ. Изд. 2-е, заново пореработан. М. 1914 г. Съ 415 рисунками и чертежами — 2 р. 50 к.
Военно-перспективная съемка. Практическое пособіе для офицеровъ, производящихъ развѣдки. Составилъ И. Зыбинъ. Спб. 1914 г. Съ чертежами. — 40 к.
Руководство къ организаціи народныхъ оркестровъ. Балалайки, домры, гусли и
прочіе инструменты русскаго народа. Пособіе для семьи, школы и воинскихъ частей. Составилъ Вл. Насоновъ. Часть I. Теоретическая. Строй и основы оркестра. Часть II. Практическая. Обученіе, исполненіе и руководство для дирижеровъ. Спб. 1913 г. — 2 р.
Правила состязаній по владѣнію оружіемъ (фехтованію) — рапирою, саблею, шпагою, штыкомъ — рубкѣ, гимнастикѣ и легкой атлетикѣ. Изданіе Главн. Гимн.-фехтов. школы. Спб. 1914 г. — 40 к.
ТРЕБОВАНІЯ АДРЕСОВАТЬ:
Складъ В. А. БЕРЕЗОВСКАГО. Спб., Колокольная, 14.
