Общества русских офицеров Генерального штаба в Королевстве сербов, хорватов и словенцев

Андрей Владиславович Ганин Институт славяноведения РАН Москва, Россия

ОБЩЕСТВО РУССКИХ ОФИЦЕРОВ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА В КОРОЛЕВСТВЕ СЕРБОВ, ХОРВАТОВ И СЛОВЕНЦЕВ*

Аннотация: В статье рассмотрена история возникновения и развития Общества русских офицеров Генерального штаба в Королевстве сербов, хорватов и словенцев.

Ключевые слова: военная эмиграция, Генеральный штаб, Гражданская война, Королевство сербов, хорватов и словенцев

ркой и активной частью эмигрантского социума, безусловно, являлась во- енная эмиграция, история которой во всей своей полноте до сих пор не на- писана. Особый интерес вызывает эмигрантский период жизни и деятельности тех, кто еще до революции олицетворял собой военную элиту старой России — офицеров Генерального штаба (выпускников элитной Николаевской военной

академии).

Жизнь в эмиграции была переполнена трудностями. В большинстве своем офицеры-генштабисты не могли устроиться на работу по специальности, приходилось осваивать новые профессии, встраиваться в общество других стран. Возникновение эмигрантских корпоративных организаций в обстанов- ке жизни на чужбине, в не всегда доброжелательной среде было неизбежным. Смысл их создания заключался, с одной стороны, в необходимость поддержа- ния контактов среди беженцев, взаимопомощи, духовного и культурного об- щения, защиты их интересов, а, с другой, - в стремлении сохранить организа- ционные структуры антибольшевистских формирований для нового похода на Советскую Россию в случае изменения обстановки внутри страны или внеш- ней войны. Как известно, даже по окончании Гражданской войны среди ветера- нов Белой борьбы еще не утратились иллюзии относительно возможного воз- вращения в Россию — «весеннего похода», которого ждали каждый год. Вполне определенная роль в подготовке такого похода отводилась генштабистам.

Уже в начале 1921 г. в Королевстве сербов, хорватов и словенцев (КСХС) было создано «Общество военных знаний», провозглашавшее преемствен- ность с таким же обществом, существовавшим в дореволюционной России. У истоков этой организации  стоял генерал Е.Ф. Новицкий  (братья которо- го Василий и Федор стали крупными военными специалистами Красной ар- мии, тогда как Евгений оказался у белых, а затем в эмиграции), полковники В.М. Пронин и И.Ф. Патронов (Домнин 1999: 472). Пронин был избран пред- седателем, а Патронов — секретарем общества. В организации состояло около

100 членов. Кроме того, в 1921 г. в Сербии возникло Общество офицеров русского корпуса военных топографов (около 80 человек) (Белоемиграциjа 2006:

*  Публикация подготовлена при поддержке Российского гуманитарного научного фон- да в рамках проекта № 11-31-00350а2 «Военная элита в годы Гражданской войны 1917—1922 гг.».

84), в котором состояли, в том числе выпускники геодезического отделения

Николаевской военной академии.

Корпоративизм генштабистов проявил себя с самого начала эмиграции. По всей видимости, он был гораздо сильнее, чем у других групп военных. Буквально в период эвакуации из Крыма, в Константинополе, задолго до возникновения Русского Общевоинского союза (РОВС) выпускники Николаевской военной академии создали свое, особое объединение — Общество русских офицеров Генерального штаба, позднее вошедшее в РОВС. История создания этой орга- низации до сих пор остается неизученной, между тем она весьма интересна, а ее изучение важно для понимания положения и роли офицеров-генштабистов как в эмиграции, так и в антибольшевистском лагере периода Гражданской во- йны.

Для предыстории этого общества ключевое значение имеет письмо Гене- рального штаба генерал-майора Г.И. Коновалова от 13 декабря 1920 г. началь- нику штаба Кубанского корпуса (возможно, генерал-майору Д.И. Туган-Мирза- Барановскому) с борта парохода «Великий князь  Александр Михайлович»:

«Должность генерал-квартирмейстера штаба главнокомандующего Русской армией сего числа упразднена, и я превратился в рядового беженца. Около 9 месяцев я работал для родной армии и изумлялся ее героизму и самоотверже- нию. В частности, все это время мне пришлось возглавлять корпус офицеров Генерального штаба и видеть колоссальную работу, веденную ими. Ныне боль- шая часть этих офицеров также осталась вне войск. Перед оставлением армии мне удалось исходатайствовать утверждения Главнокомандующим «устава об- щества русских офицеров  Генерального штаба», который даст возможность объединить этих офицеров на чужбине. Позвольте пожелать Вам и всем под- ведомственным Вам офицерам Генерального штаба сил перенести время испы- таний в чужом краю. Буду счастлив, когда стану в качестве рядового офицера Генерального штаба вновь работать со всеми Вами в России» (ГАРФ 1: Л. 45).

Накануне написания этого письма, 12 декабря, Врангель в Константинополе утвердил Устав общества. Согласно этому документу в  организацию  мог- ли вступать все желающие из числа офицеров  Генштаба и причисленных к Генштабу, в том числе состоящие в запасе и в отставке, «независимо от места их проживания». По формальным признакам членами общества, таким образом, могли стать и генштабисты из состава РККА. Впрочем, для этого они долж- ны были, как минимум, оказаться за границей. Причем было отмечено, что «принадлежность к Генеральному штабу определяется документами, указыва- ющими на перевод или причисление, а в случае отсутствия таковых — пись- менными свидетельствами о том же не менее двух бесспорно принадлежащих к составу офицеров…» (ГАРФ 1: Л. 46). Котировались переводы и причис- ления до 15 декабря 1917 г., а также переводы и причисления в белых арми- ях: «Верховного Правителя и Главнокомандующих: Добровольческой Армии, В.С.Ю.Р. и Русской Армии» (ГАРФ 1: Л. 46). В порядке исключения допускался прием не причисленных и не переведенных. Основным ограничением, помимо наличия образовательного ценза, было отсутствие порочащих кандидата об- стоятельств. К таковым, разумеется, в первую очередь, относилось сотрудничество с большевиками. При зачислении в общество в заявлении необходимо было указать, требуется ли офицеру материальная помощь.

Для понимания целей и задач общества особое значение имели 5-й и 6-й параграфы Устава. В них отмечалось, что «Общество русских офицеров Генерального штаба образуется для борьбы с Советской коммунистической властью. Преследуя благо России, оно имеет целью объединить офицеров Генерального штаба, причисленных к сему штабу и курсовиков, состоящих на действительной службе, в запасе и отставке, по пути достижения основной за- дачи… Общество является выразителем взглядов офицеров Генерального шта- ба и хранителем традиций последнего» (ГАРФ 1: Л. 46 об.). Впрочем, 3 января

1921 г. Врангель, находившийся тогда на своей яхте «Лукулл», утвердил новый проект Устава, в котором из пятого параграфа исчезли заявления о дальнейшей борьбе с большевиками, но среди задач общества остались нравственная и ма- териальная поддержка его членов (ГАРФ 1: Л. 49). Во главе организации стоял комитет из пяти членов, избиравших председателя.

Как раз 3 января в Константинополе состоялось общее собрание общества. По всей видимости, с ним и было связано подписание Врангелем новой редак- ции Устава (скорее всего, по решению собрания, либо же в его преддверии). На собрании был избран временный комитет общества, в который  вошли: генерал-лейтенант А.П. Архангельский (25 голосов), генерал-лейтенант Е.Ф. Эльснер (22 голоса), генерал-майор В.П. Никольский  (25 голосов), генерал- майор В.А. Левандовский (19 голосов), полковник А.А. Подчертков (27 голо- сов). Запасными членами стали полковник барон А.Л. Нолькен (17 голосов) и генерал-майор К.И. Глобачев (15 голосов) (ГАРФ 1: Л. 71; ГАРФ 55: Л. 154). Последний был опытным контрразведчиком и, вероятно, должен был прове- рять благонадежность новых членов общества.

Из Константинополя руководство организации постепенно переместилось в Белград, где общество активно действовало уже в 1921 г. (ГАРФ 4) 16 июля

1922 г., уже в КСХС, состоялись новые выборы правления. На них лидирова- ли генералы А.Н. Шуберский, А.М. Драгомиров, Н.А. Обручев, Д.Н. Потоцкий, И.Г. Эрдели, М.Н. Вахрушев, полковник В.И. Базаревич. В ревизионную ко- миссию был избран генерал И.Г. Акулинин. Осенью прошли новые выборы.

17 ноября в состав центрального правления общества вошли Архангельский, Драгомиров, Подчертков, В.А. Палицын, Н.М. Киселевский. В качестве запас- ных членов — Потоцкий, Шуберский и Н.Н. Стогов (ГАРФ 1: Л. 98). Через год было решено избрать центральное правление уже непосредственно из жите- лей Белграда и пунктов, находившихся в непосредственной близости от него: Земуна, Сремских Карловцев и Панчева.

Структура общества и его функции постепенно усложнялись. Уже в 1921 г. появилось  несколько районных правлений общества по странам. Приказом Врангеля № 145 от 12 апреля 1921 г. на районные правления общества были возложены функции судов чести офицеров Генштаба. Все находившиеся в эми- грации офицеры Генштаба были разделены на состоящих в армии, не состоя- щих в ней, но состоящих в резерве, состоящих в обществе и на беженском по- ложении, а также на состоящих просто на беженском положении. Суд чести был полномочен действовать лишь в отношении первых двух категорий, в от- ношении третьей категории приговоры утверждал сам Врангель. Вообще же их 

утверждал его начальник штаба. В конце 1921 г., однако, эти функции были пе- реданы судам чести при управлениях военных представителей и военных аген- тов (ГАРФ 1: Л. 64).

К сожалению, структура этой организации  до конца не ясна. Отделения (районные правления) общества в дальнейшем появились в Болгарии (предсе- датель — генерал Г.Э. Берхман), Югославии (генерал А.М. Драгомиров), Греции (полковник  Путинцев), Турции (генерал А.А. Безкровный), Германии (гене- рал А.И. Березовский), Франции (генерал Е.К. Миллер), Бельгии (полковник Худокормов?), Китае и США (см. Русская военная эмиграция 2007: 636–645). Именно эта организация стала объединяющим центром генштабовской эми- грации. Центральное правление общества, находившееся в КСХС, возглавля- ли генералы В.М. Драгомиров и Я.Ф. Шкинский. Районным правлением обще- ства в КСХС руководили генералы А.М. Драгомиров и В.Е. Флуг. Почетными членами общества были старшие офицеры югославской армии, окончившие Николаевскую академию Генерального штаба генералы сербской службы С. Хаджич (военный министр), Милутинович и полковник В. Максимович (ГАРФ

86: Л. 84). Думается, эти шаги были не только признанием заслуг, но и попыт- кой заручиться поддержкой национальной военной элиты. Спектр задач об- щества был чрезвычайно широк. Оно занималось духовным и профессиональ- ным объединением своих членов, оказанием им и их семьям материальной помощи и содействием в трудоустройстве. Генштабисты помогали семьям сво- их погибших товарищей. Из периодических и добровольных взносов был соз- дан капитал взаимопомощи общества, выдававший пособия и беспроцентные ссуды. Велась большая работа и с властями КСХС по вопросам трудоустрой- ства и социальной поддержки офицеров. В частности, в декабре 1922 г. удалось добиться признания Министерством народного просвещения за выпускника- ми академии, занимавшими учительские должности, прав «суплентов», что по- зволило увеличить оплату их труда (ГАРФ 1: Л. 30 об.). Руководство общества добивалось приравнивания  офицеров-генштабистов, работавших землемера- ми, к правам и преимуществам, которые давало звание геометра.

В Обществе офицеров Генерального штаба в КСХС регулярно проводились конкурсы военно-научных работ (известны конкурсы 1922—1923, 1924 и 1926 гг.), целью которых было привлечение генштабистов-эмигрантов к научной ра- боте. В 1922 г. для такого конкурса было предложено десять тем по наиболее су- щественным вопросам развития военного дела. По каждой теме были указаны необходимые источники, литературу должны были приобрести представители общества во Франции и Германии. В конкурсе приняли участие 30 офицеров- генштабистов (или 20% всех членов общества на тот период), а также два офицера-артиллериста. 25 участников пользовались источниками, предостав- ленными районным правлением общества в КСХС (ГАРФ 1: Л. 32). В 1922—23 гг. на конкурс поступили работы по вопросам эволюции пехоты, полевой и тя- желой артиллерии, действиям кавалерии, авиации и по военной психологии. В состав жюри входили авторитетные в военной среде генштабисты. Лучшие работы издавались и рассылались по отделам, а их авторы получали премии.

Среди победителей оказались генералы А.Н. Виноградский, В.Н. Доманевский и В.Е. Флуг, полковник Е.Э. Месснер.

В 1924 г. прошел второй конкурс военно-научных трудов. 17 декабря 1923 г. было утверждено положение о конкурсе, в котором говорилось, что цель кон- курса — «ознакомить русских офицеров всех родов войск и службы, находя- щихся в эмиграции, с современными взглядами на ведение войны и подготовку к ней и 2) Способствовать объединению взглядов на главнейшие вопросы во- енного дела, как основы устройства и подготовки к войне будущей Российской армии («выработка военной доктрины»)» (ГАРФ 52: Л. 2). Самое интересное, что в конкурсе могли участвовать и не офицеры Генерального штаба, т.е. орга- низаторы этого мероприятия пытались вовлечь в военно-научную работу все категории офицеров-эмигрантов (все-таки для гражданских специалистов и нижних чинов участие в таком конкурсе было затруднительным). Победителям присуждались премии.

Среди основных тем конкурса были: Основы подготовки государства к во- йне; Подготовка и организация тыла современных армий по опыту Великой войны; Управление массовыми армиями; Служба и работа штабов по опы- ту Великой войны; Высший командный состав; Роль маневра в современной войне по опыту Великой войны; «Тайна победы в ногах и колесах»; Значение ночных  действий в  будущих войнах; Эволюция  тактики  пехоты во  время Великой войны; Организация  действующей, резервной  и запасной  пехоты; Взаимодействие пехоты, артиллерии и авиации; Эволюция в тактике полевой артиллерии в Великую войну; Артиллерийское снабжение современных армий; Тактика кавалерии; Армейская кавалерия в будущих войнах; Организация, во- оружение и снаряжение нашей кавалерии; Эволюция авиации в мировую во- йну; Организация и подготовка к войне авиационных частей; Значение кре- постей в связи с инженерной подготовкой государства на основании опыта мировой войны; Современные формы полевой фортификации и значение ее в маневренной войне будущего; Эволюция в устройстве укрепленных позиций в мировой войне и в приемах борьбы за укрепленные позиции; Основы военной психологии (ГАРФ 1: Л. 3 об.–4 об.).

Для подготовки тем имелось или было выписано в общей сложности 148 изданий, в основном, на иностранных языках. Всего на конкурс записалось

28 желающих на 41 тему. Сам конкурс проходил во второй половине 1924 г. В итоге, однако, было представлено лишь 13 работ. По разным темам созда- ны авторитетные жюри, в основном, из заслуженных генералов. Для большей объективности судей имена авторов работ были зашифрованы девизами, ко- торые они сами для себя придумывали. Итоги были следующими: Первая пре- мия в размере 5000 динар досталась генерал-майору В.Н. Доманевскому за ра- боту «Основы подготовки государств к войне», вторая премия в размере 2500 динар — генерал-майору М.Н. Виноградову за работу «Основы военной пси- хологии», третью премию (500 динар) получил подполковник Е.Э. Месснер за работу «Служба и работа штабов, основы подготовки офицеров Генерального Штаба», он же получил и четвертую премию (1500 динар, видимо, из-за нали- чия у Месснера двух призовых работ) за работу «Эволюция в тактике поле- вой артиллерии по опыту Великой войны». Пятым оказался полковник Н.А. Никольский, получивший 500 динар за работу «Армейская кавалерия в будущих войнах». Деньги для поощрения победителей выделял штаб главноко- мандующего (ГАРФ 1: Л. 17об., 21). Надо сказать, что во многом именно эти конкурсы выделили из среды выпускников академии талантливого военного ученого полковника Е.Э. Месснера, который постоянно занимал на них при- зовые места. Успехи молодого офицера, участвовавшего в конкурсах наравне с маститыми генштабистами, в значительной степени повышали и его самооцен- ку, и авторитет молодого ученого в глазах коллег.

Кроме конкурсов, в обществе устраивались обсуждения докладов, причем работа в этом направлении была довольно интенсивной, причем не все доклад- чики были генштабистами (см. таблицу) (ГАРФ 1: Л. 33).

С декабря 1922 г. обществом издавался ежемесячник. Вышло 10 номеров ти- ражом по 15 экземпляров каждый. К сожалению, сложно судить, сохранились ли до наших дней хотя бы отдельные экземпляры этого издания (ГАРФ 1: Л.

33об.). Как уже отмечалось, обществом приобреталась литература для повы- шения квалификации его членов, делались переводы новинок зарубежной во- енной мысли, в том числе, например, работ Дж. Фуллера, издавался Вестник районного правления общества в Югославии. Основной проблемой, стоявшей перед обществом, было изыскание материальных средств на проведение кон- курсов и закупку книг (Пивовар 1994: 74–75). В Белграде в начале 1920-х гг. была открыта и финансировалась первоначально штабом Врангеля, а затем РОВС Русская военная библиотека, которой руководил генерал Б.А. Штейфон и архив. Первоначально библиотека была создана для обслуживания русской армии на Балканах и находилась в ведении штаба главкома. Ее задачей являлся сбор книг, карт и архивных материалов (ГАРФ 1: Л. 99).

25 декабря 1921 г. генерал И.Г. Акулинин выступил перед членами Общества офицеров Генерального штаба в КСХС с докладом на тему «Советская Россия в конце 1921 года», в котором сказал: «Задача всех антибольшевистских сил — и в частности задача офицеров Генерального штаба — всеми силами и средствами содействовать ускорению падения коммунистической власти. Вооруженная борьба для нас пока закончилась неудачно. Но наши идеи, за которые мы боро- лись, не побеждены. Чтобы повести новую борьбу, мы как представители воен- ной науки, должны начать с изучения нашего врага. Начало этому положено ор- ганизацией наших докладов и бесед. И в этом отношении Общество офицеров Генерального штаба стало на правильный путь. Только наша работа и должна идти более интенсивным темпом, и захватить в свой водоворот более широ- кие круги антибольшевитского (так в документе. — А.Г.) фронта, чтобы общи- ми усилиями создать тот могучий девятый вал, который, наконец, опрокинет и смоет с нашей Родины чужеродную ей коммунистическую власть» (ГАРФ 162: Л. 18 об.). Такие заявления вполне соответствовали умонастроениям большин- ства генштабистов-эмигрантов.

Довольно болезненно руководители белой военной эмиграции реагировали на любые проявления инакомыслия, прежде всего, в отношении левого кры- ла эмиграции. Так, например, ближайший соратник генерала М.В. Алексеева генерал В.Е. Борисов, некоторое время служивший в РККА, а позднее бежав- ший к белым, в 1921 г. приказом генерала Врангеля был исключен с военной службы и лишен чинов за агитацию в пользу Советов (Русская военная эми- грация 2007: 153). С 19 марта 1923 г. его исключили и из Общества русских офицеров Генерального штаба (ГАРФ 55: Л. 136–137). Аналогичная участь по- стигла еще несколько генштабистов, в том числе полковника Ф.Е. Махина. 16 августа 1924 г. в редакцию белградской газеты «Новое время» поступило сле- дующее письмо: «М[илостивый] Г[осударь] Г-н Редактор. Не откажите  по- местить в Вашей газете нижеследующее разъяснение  Районного Правления Общества офицеров Генерального штаба в Королевстве С.Х.С.: Ввиду посту- пающих в Районное Правление запросов, - как оно относится к деятельности в Королевстве С.Х.С. Генерального штаба полковника Махина, Правление со- общает: 1) Что полковник Махин членом Общества офицеров Генерального штаба в Королевстве С.Х.С. не состоит и 2) Что ни в какой связи с Районным Правлением он не находится и деятельность его ничего общего с деятельно- стью Районного Правления не имеет. Председатель Районного Правления гене- рал от кавалерии Драгомиров» (ГАРФ 86: Л. 118). В августе 1925 г. деятельность Махина обсуждалась на заседании Совета объединенных офицерских обществ в КСХС. Известно, что на Махина собирались компрометирующие материалы (ГАРФ 24: Л. 84–84 об.). Обвинения в растрате казенных средств (обоснован- ные) (см.: Ганин 2007: 64–69) и содействии большевикам (хотя на самом деле во время Гражданской войны Игнатьев занял выжидательную позицию) вы- сказывались в отношении бывшего русского военного агента во Франции гра- фа А.А. Игнатьева. Возможно, именно травля в среде эмиграции привела его к отъезду в 1937 г. в СССР (Игнатьев 1989: 388–389). В условиях замкнутого эмигрантского круга общения такие офицеры были либо обречены на одино- чество, становясь изгоями (случай генерала Борисова), вынуждены примкнуть к явно враждебным белым течениям (как, например, полковник Махин, всту- пивший в компартию Югославии — см. Vojna enciklopedija 1973: 208), либо уез- жали в СССР (случай графа Игнатьева).

Еще одним «отщепенцем» оказался генерал А.К. Келчевский, с 1922 г. ре- дактировавший (с № 4, после генерала М.И. Тимонова — не генштабиста) берлинский журнал «Война и мир». По данным современного исследователя С.Т. Минакова, это издание возникло по инициативе Разведупра штаба РККА, дей- ствовавшего через частное издательство в Германии. Журнал выходил до 1925 г. (вышло 19 томов по 400–450 страниц каждый) и даже распространялся в Советской России, обеспечивая неформальную связь между военными учены- ми из числа эмигрантов и военспецами РККА в целях усиления «сменовехов- ских» настроений в среде военной эмиграции. Соответственно, в журнале печа- тались те авторы, которые не считали предосудительным такое сотрудничество и не боялись обвинений военной эмиграции в большевизме и «сменовехов- стве». Среди них генералы П.И. Залесский, С.К. Добророльский, В.Е. Борисов, А.А. Носков (двое последних — близкие сотрудники генерала М.В. Алексеева по службе в Ставке в годы Первой мировой) и некоторые другие. Постоянным рецензентом материалов журнала в Советской России был выпускник уско- ренных курсов Г.И. Теодори, публиковавший свои рецензии в еженедельнике

«Военный вестник» (Минаков 2000: 110–111). В апреле 1923 г. Келчевский нео- жиданно скончался на своей квартире в Берлине после острого политического спора со своим учеником по академии полковником Ф.Е. Махиным о роли эсе- ров в революцию (Махров 1994: 183; Кабаков 2005: 47).

На посту главного редактора Келчевского сменил полковник  В.В. Колос- совский — ветеран украинской армии. Направленность журнала несколько изменилась. Свое кредо в этот период Колоссовский изложил в письме от 22 июля 1923 г. генералу Н.А. Капустянскому — своему товарищу по украинским формированиям (любопытно, что украинские ветераны вели переписку между собой на русском языке). Колоссовский писал: «Вы спрашиваете, каковы мои чаяния? Мне кажется, что сейчас, в это крайне неопределенное время, лучше всего сидеть на месте и „не рипатись“. В будущем все разъяснится и тогда мож- но будет создать какой-либо план действий. Политикой я сейчас совершенно не занимаюсь, она мне осточертела. Мне приятно, что я работаю в полезном, живом и, главное, нашем родном военном деле, и я чувствую себя вполне удо- влетворенным. Я решил в том же направлении и продолжать свою жизнь…» (ЦГАВОВУУ: Л. 28–28 об.).

По мнению С.Т. Минакова, советская военная разведка через журнал вбрасывала  в  эмигрантскую среду данные,  позволявшие  военной  эмигра- ции рассчитывать на скорый бонапартистский переворот в СССР во главе с М.Н. Тухачевским и удерживать белых в этой связи  от излишней  военно- политической активности, в том числе от вторжения на советскую территорию (Минаков 2000: 118, 539). Однако, на мой взгляд, не следует преувеличивать ин- тервенционистские возможности русской эмиграции и приуменьшать способ- ность РККА в 1920-е гг. дать на это адекватный ответ.

В Обществе русских офицеров Генерального штаба в КСХС расследовалась деятельность некоторых генштабистов, причастных к журналу Келчевского. В частности, разбирали дело генерала В.Н. Полтавцева, входившего в редакцию. В итоге он не только вышел из состава редакции, чтобы не порвать с корпора- цией генштабистов, но был вынужден даже передать полученный и неизрас- ходованный заработок военному агенту, при том, что сам жил в стесненных обстоятельствах (ГАРФ 55: Л. 37). Эти факты свидетельствуют о том, что репу- тация для генштабистов-эмигрантов нередко была важнее материального положения. В той же плоскости следует рассматривать и поступок полковника В.И. Кавернинского, который предпочел самостоятельно возместить все про- павшее у одного из офицеров Генштаба, чем доводить дело до серьезного раз- бирательства, при том, что каких-либо улик, кроме неясных подозрений, в от- ношении самого Кавернинского не было (ГАРФ 55: Л. 34).

Офицеры Генерального штаба внесли неоценимый вклад в сохранение до- кументальных материалов и изучение истории русской армии, в особенно- сти, периода Первой мировой и Гражданской войн, в военно-научную работу. Разумеется, при этом нередко героизировались участники борьбы с большеви- ками и демонизировалась красная сторона. Но, тем не менее, в большинстве своем мемуары и исследования офицеров-эмигрантов кажутся намного более объективными в сравнении с аналогичными трудами ветеранов Гражданской войны, выходившими в СССР. Если бы не было военной эмиграции, огромный пласт ценнейших сведений по отечественной военной истории был бы навсег- да утрачен для исследователей и будущих поколений. Кроме того, представляет интерес и опыт выживания военных эмигрантов, их адаптация к жизни в из- гнании, выстраивание взаимоотношений с властями и коренным населением приютивших их стран.

ИСТОЧНИКИ

ГАРФ 1 — Государственный  архив Российской Федерации. Ф. Р-5945. Оп. 1. Д. 1. ГАРФ 4 — Государственный  архив РФ. Ф. Р-5826. Оп. 1. Д. 4.

ГАРФ 24 — Государственный  архив РФ. Ф. Р-5893. Оп. 1. Д. 24. ГАРФ 52 — Государственный  архив РФ. Ф. Р-5945. Оп. 1. Д. 52. ГАРФ 55 — Государственный  архив РФ. Ф. Р-5945. Оп. 1. Д. 55. ГАРФ 86 — Государственный  архив РФ. Ф. Р-5945. Оп. 1. Д. 86. ГАРФ 162 — Государственный  архив РФ. Ф. Р-5881. Оп. 2. Д. 162.

ЦГАВОВУУ  — Центральный  государственный архив высших органов власти и управления Украины. Ф. 1075. Оп. 1. Д. 21.

ЛИТЕРАТУРА

Белоемиграциjа  2006  —  Белоемиграциjа  у  Jугославиjи 1918–1941 /  Прир.  Т.

Миленковић, М. Павловић. Т. 2. Београд: Институт за савремену историју.

Ганин 2007 –А.В. Ганин. Любимые женщины братьев Игнатьевых. Во что они обо- шлись России? // Родина. № 3.

Домнин 1999 — И.В. Домнин. Краткий очерк военной мысли Русского Зарубежья // Военная мысль в изгнании: Творчество русской военной эмиграции / Сост. И.В. Домнин. Москва: Русский путь.

Игнатьев 1989 — А.А. Игнатьев. Пятьдесят лет в строю. Т. 2. Кн. 4-5. Москва: Правда.

Кабаков 2005 — А.М. Кабаков. Русское белое зарубежье о политической  роли

Красной Армии в Советской России: 1921—1924 гг.: дисс. к.и.н. Орел.

Махров 1994 — П.С. Махров. В белой армии генерала Деникина: Записки началь- ника штаба Главнокомандующего Вооруженными Силами Юга России. СПб.: Logos.

Минаков 2000 — С.Т. Минаков. Советская военная элита 20-х годов: : дисс. д.и.н.

Орел.

Пивовар 1994 — Е.И. Пивовар. Российская эмиграция в Турции, Юго-Восточной и Центральной Европе 20-х годов: гражданские беженцы, армия, учебные заведе- ния: учеб. пособие для студентов. Москва: Историко-архивный институт РГГУ.

Русская военная эмиграция 2007 — Русская военная эмиграция 20-40-х годов ХХ века. Док. и мат. Т. 4: У истоков «Русского общевоинского союза». 1924 г. / Отв. сост. И.И. Басик. Москва: Ин-т воен. истории М-ва обороны РФ и др.

Vojna enciklopedija 1973 — Vojna enciklopedija: 2 izd. T. 5: Lafos – Naukrat / Gl. ur. N.

Gavežić. Beograd: Redakcija Vojne enciklopedije.

Андреј Владиславович Гањин

ДРУШТВО РУСКИХ ГЕНЕРАЛШТАБНИХ ОФИЦИРА У КРАЉЕВИНИ СРБА, ХРВАТА И СЛОВЕНАЦА

Резиме

У раду је, на основу богатих архивских извора, размотрена историја настанка и развоја

Друштва руских генералштабних официра у Краљевини Срба, Хрвата и Словенаца.

Кључне речи: војна емиграција, Генералштаб, Грађански рат, Краљевина Срба, Хрвата и