14 ноября 1911 года после тяжелой продолжительной болезни (рака пищевода) скончался псаломщик села Бехтеева Сычевского уезда Александр Сергеевич Александровский на 70-м году. Отпевание тела покойного и погребение было совершено 17 ноября местным священником о.Михаилом Эльмановичем в сослужении с священниками : о.Иоанном Ковалевым, сыном Александра Сергеевича – о.Александром Александровским и псаломщиком Иосифом Земляковым.
48 лет Александр Сергеевич состоял псаломщиком в одном и том же месте, в селе Бехтееве. Приехал он туда в 1863 году, когда еще не была устроена церковь - в новооткрытое стараниями епископа Антония и волостного писаря Авраамия Клименкова село. Тяжела была жизнь на первых порах : храма не было, крова не было, приход был новый, невежественный, с сильною склонностью к старообрядчеству при массе чистых старообрядцев, которые ржавым железным кольцом сковывали юный православный приход. Приходилось жить чуть ли падаянием среди враждебного к себе населения (в настоящее время в селе Бехтееве только 3 православных двора, а остальные – (20) – старообрядцы, а раньше православных был 1 двор). По-видимому, что можно сказать о псаломщике – старинном псаломщике – типа 60-х годов, убеленном сединами, в традиционном подряснике отправляющим церковные службы и требы, кроме самых обыкновенных вещей о религиозности, доброте, семейности, пожалуй даже наивном невежестве в некоторых вопросах, курьёзности и т.д., но Александр Сергеевич в этом отношении громадное исключение. Не получивши почти никакого образования (уволен из низшего отделения Вяземского духовного училища), но обладая от природы довольно энергичным , гибким умом-самородком, он развил себя самообразованием до такой степени умственного совершенства, что с ним интересно и приятно было собеседовать всякому и высокообразованному человеку. И замечательна была эта постоянная бодрость духа, это непрестанное стремление к науке, к правде, которую он так любил, к отысканию светлых жизненных путей!... Александр Сергеевич всегда таким был, если можно так выразиться, «духовную жаждою» своего нравственного обновления. В этом отношении он напоминал юношу с седыми волосами : у него так же быстро двигалась временами кровь, так же горячо трепетало сердце, так же порывисто и страстно готов был защищать он свои мысли, в истинности которых был убежден. И таким юношей он остался до конца дней своей трудной жизни. В молодые годы забитой нуждою, среди дикой, некультурной обстановки старообрядческой деревни Александр Сергеевич позволял себе иногда и неумеренное потребление вина. И вдруг с ним совершилось полное преображение. Мысль о нравственном безобразии подобного явления огнем пронзила все его существо и жизнь пошла по новому : - в течении 45 лет своей дальнейшей жизни он не только не пил вина, но даже не прикасался ни к чему спиртному. После своего преображения Александр Сергеевич отдался кипучей миссионерской деятельности и до того искусился в ней, что одно имя «Сергеич» (так называли его в приходе) часто приводило в замешательство многих старообрядческих совопросников. Кому хоть издали приходилось наблюдать над жизнью раскольников. Участвовать в спорах с ними по обрядовым и религиозным вопросам, тот довольно скоро мог вынести весьма определенное понятие о всей той искусности, казуистичности, которая часто применяется в спорах старообрядческими начетниками. Игнорировать их невозможно : видимая победа производить сильное впечатление на невежественную массу и молчание миссионера часть квалифицируется старообрядцами как полное догматическое поражение. Александр Сергеевич никогда не молчал. Изучивши до мельчайших деталей всю старообрядческую полемику, он в любой момент мог ответить каждому начетнику то, что поражало его в самом корне его полемических притязаний. Не могу забыть одного случая. Старый испытанный начетник Е.С. в обществе учителей церковно-приходской школы, псаломщиков и других лиц вел свою беседу об истинности Белокриницкой иерархии. Воспользовавшись отсутствием Александра Сергеевича он, повышая тон, обратился к нам с вопросом : «А вы зачем Троицу на крест возносите?»…. - «Феонасхиты»…. – «Троица страдает»…. – «У нас она при кресте присутствует, а у вас страдает»…. – «Это ересь» … и т.д. Мы было пробовали говорить о невозможности такого произвольного толкования православного престосложения, но он упорно тряс головой и, видимо, доволен был нашим смущением. К счастью пришел Александр Сергеевич, который вывел нас из затруднительного положения. «Г. голубчик Е.С.» - сказал он начетнику – «Ведь вы двумя «перстами креститесь?»» - «Двумя» - «Во имя Христово?» - «Во имя Господа нашего Иисуса Христа» - «Как же вы возносите Его Божество на крест, а ведь по Божеству то Он не страдал?». Этого вопроса было вполне достаточно, чтобы прекратить дальнейшее словопрение и немного сконфуженный начетник только и мог ответить : «Ну ладно, ладно, я тебя знаю». Мы без преувеличения говорим, что многие старообрядцы отказывались вступать с ним в обрядовые споры. Деятельность Александра Сергеевича, как противораскольнического миссионера, высоко ценилась бывшими миссионерами по Сычевскому уезду – о.Иаковом Брянцевым и о.Николаем Соколовым и настоящим – о.Иоанном Дьяконовым. Между прочим, за эту же деятельность пресвященный Нестор предложил ему сан диакона и в прошлом году Преосвященным Феодосием предложен был ему тот же священный сан, но скромный труженик вторично отказался от Архипастырской милости, до конца дней своих оставаясь в должности псаломщика в дорогом ему, почти родном, селе. В связи со своим миссионерством Александр Сергеевич не менее горячо трудился и над преподаванием пения в церковно-приходской школе в период времени от 6 ноября 1884г по 2 сентября 1900 года, когда в нашей школе не было официально назначенного учителя пения. За эти труды он был награжден серебряной медалью на Александровской ленте. Как церковнослужитель он был замечательный человек. Трезвый, исполнительный, всегда со знанием своего долга, в высшей степени миролюбивый, он служил при трех последовательно сменявшихся священников и нескольких диаконах, и никогда у него не было никаких конфликтов с ними по службе. Александр Сергеевич был всегда высокого мнения о служении священника, относился к последнему всегда со скромным почтением и доброжелательством и часто горячо отстаивал идеалы священства. Удивительна была его эта скромность в присутствии старших по церковной службе лиц – скромность, которая являлась следствием его духовной воспитанности и нравственной дисциплинированности. Эти же качеств особенно рельефно были отмечены и в надгробных речах священников, отпевавших покойного – о.Михаила Эльмановича, прослужившего с покойным 31 год в полном мире и единодушии и о.Иоанна Ковалева, знающего его за примерного псаломщика. Наша характеристика этого скромного труженика была бы не полна, если бы не остановили своего внимания на деятельности его культурно-практической. Образование он ставил очень высоко, поэтому тратил последние свои гроши на дело воспитания и обучения своих детей. И к чести для псаломщика 60-х годов – сумел дать своим детям (8 человек) среднее образование, а некоторым даже высшее Пять дочерей окончили епархиальное училище, одна женскую гимназию, один сын – священник, другой – агроном). В обыкновенной жизни его часто можно было видеть копающимся в саду или огороде, старающимся усовершенствовать семена огородных растений, фруктовых деревьев, ягодных кустарников, работающим над улучшением пчеловодства, молочного хозяйства, обработки почвы и т.д. Вообще, не было той отрасли мелкого хозяйства, которая не была затронута пытливым умом этого церковнослужителя, куда не проникала бы его культурная неутомимая энергия.
Владимир Эльманович.
