Николай Иванович Вавилов (1887-1943) — российский ученый-генетик, ботаник, селекционер, растениевод и географа, автор закона гомологических рядов в наследственной изменчивости организмов, создатель учения о биологических основах селекции и центрах происхождения и разнообразия культурных растений, академик АН СССР[en] и АН УССР (1929), академик и первый президент (1929-1935) ВАСХНИЛ. Брат физика Сергея Ивановича Вавилова. Знак зодиака — Стрелец.
Николай Вавилов организовал ботанико-агрономические экспедиции в страны Средиземноморья, Северной Африки, Северной и Южной Америки, установил на их территории древние очаги происхождения и разнообразия культурных растений. Собрал крупнейшую в мире мировую коллекцию семян культурных растений, заложил основы госсортоиспытания полевых культур. Обосновал учение об иммунитете растений, открыл закон гомологических рядов в наследственной изменчивости организмов (1920).
Н. Вавилов — автор концепции линнеевского вида как системы (1930). Инициатор создания многих научно-исследовательских учреждений. Член ЦИК СССР (1926-1935), президент Всесоюзного географического общества (1931-1940). Премия имени Владимира Ильича Ленина (1926). 6 августа 1940 арестован, обвинен в контрреволюционной вредительской деятельности и в июле 1941 года приговорен к расстрелу, замененному в 1942 году 20-летним заключением. Умер в больнице саратовской тюрьмы, посмертно реабилитирован в 1955 году.
Семья. Годы учения
Николай Иванович Вавилов родился 25 ноября (13 ноября по старому стилю) 1887 года в Москве. В 1906 году после окончания Московского коммерческого училища Коля поступил в Московский сельскохозяйственный институт (бывшая Петровская, ныне Тимирязевская сельскохозяйственная академия), который окончил в 1911 году.
Отец Николая — Иван Ильич — купец и предприниматель, родился в 1863 года в деревне Ивашково, Волоколамского уезда Московской губернии в крестьянской семье и благодаря незаурядным способностям стал крупным коммерсантом. В 1918 году эмигрировал в Болгарию, в 1928 с помощью старшего сына Николая вернулся в Россию[en], и вскоре умер[en].
Мать, Александра Михайловна, урожденная Постникова, была дочерью гравера Прохоровской мануфактуры.
Начало научной деятельности. Командировка за границу
Николай Вавилов, еще будучи студентом, начал заниматься научной работой. В 1908 году провел географо-ботанические исследования на Северном Кавказе и Закавказье. К 100 летию Чарлза Дарвина выступил с докладом «Дарвинизм и экспериментальная морфология» (1909), а в 1910 опубликовал дипломную работу «Голые слизни (улитки), повреждающие поля и огороды в Московской губернии», за которую получил премию Московского политехнического музея. После окончания института был оставлен основателем российской агрохимической науки, физиологом и биохимиком растений Дмитрием Николаевичем Прянишниковым при кафедре частного земледелия для подготовки к званию профессора.
В 1911-1912 Вавилов преподавал на Голицынских женских высших сельскохозяйственных курсах (в Москве). В 1912 году опубликовал работу о связи агрономии с генетикой, где одним из первых в мире предложил программу использования достижений генетики для улучшения культурных растений. В эти же годы Н.Вавилов занялся проблемой устойчивости видов и сортов пшеницы к болезням.
В 1913 он был командирован в Англию, Францию и Германию для завершения образования. Большую часть командировки, прерванной в 1914 году началом Первой мировой войны (Great War), Николай Вавилов провел в Англии, слушая лекции в Кембриджском университете и проводя экспериментальную работу по иммунитету растений в Мертоне, близ Лондона под руководством английского биолога Уильяма Бэтсона, одного из основоположников генетики. Вавилов считал Бэтсона своим учителем. В Англии он несколько месяцев провел также в генетических лабораториях, в частности у известного генетика Р. Пеннета. Вернувшись в Москву, продолжил свою работу по иммунитету растений на селекционной станции Московского сельскохозяйственного института.
В Саратове. Закон гомологических рядов в наследственной изменчивости
В 1917 году Николай Иванович Вавилов был избран профессором агрономического факультета Саратовского университета, вскоре выделившегося в Саратовский сельскохозяйственный институт, где он стал заведовать кафедрой частного земледелия и селекции. В Саратове Вавилов развернул полевые исследования ряда сельскохозяйственных культур и закончил работу над монографией «Иммунитет растений к инфекционным заболеваниям», опубликованной в 1919 году, в которой обобщил свои исследования, выполненные ранее в Москве и в Англии.
В Саратове начала создаваться вавиловская школа исследователей ботаников-растениеводов-генетиков и селекционеров. Там же Вавилов организовал и провел экспедицию по обследованию видового и сортового состава полевых культур Юго-Востока Европейской части РСФСР — Поволжья и Заволжья. Результаты экспедиции были изложены в монографии «Полевые культуры Юго-Востока», изданной в 1922 году.
На Всероссийском селекционном съезде в Саратове в 1920 году Николай Вавилов выступил с докладом «Закон гомологических рядов в наследственной изменчивости». Согласно этому закону генетически близкие виды растений характеризуются параллельными и тождественными рядами признаков; тождество в рядах наследственной изменчивости проявляют и близкие роды и даже семейства. Закон вскрыл важную закономерность эволюции: у близких видов и родов возникают сходные наследственные изменения. Используя этот закон, по ряду признаков и свойств одного вида или рода можно предвидеть наличие сходных форм и у другого вида или рода. Закон гомологических рядов облегчает селекционерам поиск новых исходных форм для скрещивания и отбора.
Ботанико-агрономические экспедиции Вавилова. Теория центров происхождения и разнообразия культурных растений
Первые экспедиции Николай Вавилов организовал и провел в Персию (Иран) и Туркестан, Горный Таджикистан (Памир), где многократно рискуя жизнью, собрал в труднодоступных местах неизвестные ранее формы пшеницы, ячменей, ржи (1916 год). Здесь он впервые заинтересовался проблемой происхождения культурных растений.
В 1921-1922 Вавилов знакомится с сельским хозяйством обширных областей США и Канады. В 1924 году он совершил труднейшую, продолжавшуюся пять месяцев, экспедицию в Афганистан, подробно исследовав культурные растения и собрав большой общегеографический материал. За эту экспедицию Географическое общество СССР наградило Вавилова золотой медалью имени русского путешественника Николая Михайловича Пржевальского («за географический подвиг»). Результаты экспедиции обобщены в книге «Земледельческий Афганистан» (1929 год).
В 1926-1927 годах Николай Вавилов организовал и провел длительную экспедицию в страны Средиземноморья: Алжир, Тунис, Марокко, Египет, Сирию, Палестину, Трансиорданию, Грецию, острова Крит и Кипр, Италию (включая Сицилию и Сардинию), Испанию и Португалию, Сомали, Эфиопию и Эритрею.
В 1929 году Вавилов совершил экспедицию в Западный Китай (Синьцзян), в Японию, Корею, на остров Формоза (Тайвань).
В 1930 году — в Северную Америку (США)[en] и Канаду, Центральную Америку, Мексику.
В 1932-1933 годах — в Гватемалу, Кубу, Перу, Боливию, Чили, Бразилию, Аргентину, Эквадор, Уругвай, Тринидад, Пуэрто-Рико.
Советские экспедиции при его участии и(или) руководстве открыли новые виды дикого и культурного картофеля, устойчивые к заболеваниям, что было эффективно использовано селекционерами СССР и других стран. В перечисленных странах Вавилов проводил также важные исследования по истории мирового земледелия.
В результате изучения видов и сортов растений, собранных в странах Европы, Азии, Африки, Северной, Центральной и Южной Америки, Николай Вавилов установил очаги формирования, или центры происхождения и разнообразия культурных растений. Эти центры часто называются центрами генетического разнообразия или Вавиловскими центрами. Работа «Центры происхождения культурных растений» была впервые опубликована в 1926.
Согласно Вавилову культурная флора возникла и формировалась в относительно немногих очагах, обычно расположенных в горных местностях. Он выделил семь первичных центров:
1. Южно-Азиатский тропический центр (тропическая Индия, Индокитай, Южный Китай и острова Юго-Восточной Азии), давший человечеству рис, сахарный тростник, азиатские сорта хлопчатника, огурцы, лимон, апельсин, большое количество других тропических плодовых и овощных культур.
2. Восточно-Азиатский центр (Центральный и Восточный Китай, остров Тайвань, Корея, Япония). Родина сои, проса, чайного куста, многих овощных и плодовых культур.
3. Юго-Западноазиатский центр (Малая Азия, Иран, Афганистан, Средняя Азия, Северо-Западная Индия), откуда произошли мягкая пшеница, рожь, зернобобовые, дыня, яблоня, гранат, инжир, виноград, многие другие плодовые.
4. Средиземноморский центр — родина нескольких видов пшениц, маслин, овсов, многих овощных и кормовых культур, таких как капуста, свекла, морковь, чеснок и лук, редька.
5. Абиссинский, или Эфиопский, центр — выделяется разнообразием форм пшеницы и ячменя, родина кофейного дерева, сорго и др.
6. Центрально-Американский центр (Южная Мексика, Центральная Америка, острова Вест-Индии), давший кукурузу, фасоль, хлопчатник упланд (длинноволокнистый), овощной перец, какао и другие.
7. Андийский центр (горные области Южной Америки) — родина картофеля, табака, томата, каучукового дерева и других.
Теория центров происхождения культурных растений помогла Николаю Вавилову и его сотрудникам собрать крупнейшую в мире мировую коллекцию семян культурных растений, насчитывающую к 1940 250 тысяч образцов (36 тысяч образцов пшеницы, 10022 — кукурузы, 23636 — зернобобовых и т. д.). С использованием коллекции селекционерами было выведено свыше 450 сортов сельскохозяйственных растений. Мировая коллекция семян культурных растений, собранная Н. Вавиловым, его сотрудниками и последователями, служит делу сохранения на земном шаре генетических ресурсов полезных растений.
Научно-организационная и общественная деятельность Н. И. Вавилова
Николай Вавилов был крупным организатором советской науки. Под его руководством с 1920 года, сравнительно небольшое научное учреждение — Бюро по прикладной ботанике — было превращено в 1924 году во Всесоюзный институт прикладной ботаники и новых культур, а в 1930 году в большой научный центр — Всесоюзный институт растениеводства (ВИР), насчитывавший тринадцать крупных отделений и опытных станций в разных пунктах СССР. ВИР, которым Вавилов руководил до августа 1940 года, был научным центром по разработке теории селекции растений мирового значения.
По инициативе Вавилова, как первого президента ВАСХНИЛ (с 1929 по 1935, а затем вице-президентом вплоть до ареста), был организован целый ряд научно-исследовательских учреждений: Институт зернового хозяйства Юго-Востока Европейской части СССР, институты плодоводства, овощеводства, субтропических культур, кукурузы, картофеля, хлопководства, льна, масличных культур и другие. На основе генетической лаборатории, которой он руководил с 1930 года, Вавилов организовал Институт генетики АН СССР и являлся его директором до 1940 года.
Николай Вавилов с 1926 по 1935 год был членом ЦИК СССР и ВЦИК (Всероссийский исполнительный комитет). Он принимал активное участие в организации Всесоюзных сельскохозяйственных выставок 1923 и 1939 годов. С 1931 по 1940 (до ареста) Вавилов — президент Всесоюзного географического общества.
Николай Вавилов избирался вице-президентом VI-го Международного генетического конгресса в США в 1932 году и почетным президентом VII-го Международного генетического конгресса в Великобритании в 1939 году.
Облик ученого и человека
По мнению многих ученых, знавших Вавилова, самым характерным, больше всего запоминающимся в его облике было огромное обаяние. Нобелевский лауреат, генетик Герман Джозеф Меллер вспоминал: «Всех, кто знал Николая Ивановича, воодушевляли его неисчерпаемая жизнерадостность, великодушие и обаятельная натура, многосторонность интересов и энергия. Эта яркая, привлекательная и общительная личность как бы вливала в окружающих свою страсть к неутомимому труду, к свершениям и радостному сотрудничеству. Я не знал никого другого, кто разрабатывал бы мероприятия такого гигантского масштаба, развивал их все дальше и дальше и при этом вникал бы так внимательно во все детали».
Вавилов обладал феноменальной работоспособностью и памятью, умением работать в любых условиях, обычно спал не более 4-5 часов в сутки. Ученый никогда не бывал в отпусках. Отдыхом для него была смена занятий. «Надо спешить,» — говорил он. Как ученый он имел прирожденную способность к теоретическому мышлению, к широким обобщениям.
Николай Вавилов обладал редкими организационными способностями, сильной волей, выносливостью и смелостью, ярко проявившимися в его путешествиях по труднодоступным районам земного шара. Он был широко образованным человеком, владел несколькими европейскими языками и некоторыми азиатскими. Во время своих путешествий ученый интересовался не только земледельческой культурой народов, но и их бытом, обычаями и искусством.
Будучи патриотом и в высоком смысле гражданином своей страны, Вавилов был убежденным сторонником и активным пропагандистом международного научного сотрудничества, совместной работы ученых всех стран мира на благо человечества.
Вавилов и Лысенко
В начале тридцатых годов Николай Вавилов горячо поддержал работу молодого агронома Трофима Денисовича Лысенко по так называемой яровизации: превращению озимых культур в яровые путем предпосевного воздействия низких положительных температур на семена. Вавилов надеялся, что метод яровизации можно будет эффективно применить в селекции, что позволит полнее использовать мировую коллекцию полезных растений ВИРа для выведения путем гибридизации высокопродуктивных, устойчивых к заболеваниям, засухе и холоду культурных растений.
В 1934 году Николай Вавилов рекомендовал Лысенко в члены-корреспонденты АН СССР. Лысенко импонировал советским руководителям во главе со Сталиным своим «народным» происхождением, обещанием в кратчайшие сроки поднять урожайность зерновых культур, а также тем, что заявил на съезде колхозников-ударников в 1935 году, что вредители есть и в науке.
В 1936 и 1939 годах происходили дискуссии по вопросам генетики и селекции, на которых Лысенко и его сторонники атаковали ученых во главе с Вавиловым и с российским биологом Николаем Константиновичем Кольцовым, разделявших основные положения классической генетики. Группа Лысенко отвергла генетику как науку, отрицала существование генов как материальных носителей наследственности. В конце тридцатых годов лысенковцы, опираясь на поддержку Сталина, Молотова и других советских руководителей, начали расправу со своими идейными противниками, с Вавиловым и его соратниками, работавшими в ВИРе и Институте генетики в Москве.
На Николая Вавилова обрушивается поток клеветы, опорочиваются его главные достижения. Став в 1938 году президентом ВАСХНИЛ, Лысенко препятствовал нормальной работе ВИРа — добивался урезания его бюджета, замены членов ученого совета на своих сторонников, изменения руководства института. В 1938 году советское правительство под влиянием Лысенко отменило проведение Международного генетического конгресса в СССР, президентом которого должен был стать Вавилов.
Николай Вавилов вплоть до своего ареста продолжал мужественно отстаивать свои научные взгляды, программу работ возглавляемых им институтов. В 1939 он подверг резкой критике антинаучные взгляды Лысенко на заседании Ленинградского областного бюро секции научных работников. В конце своего выступления Вавилов сказал: «Пойдем на костер, будем гореть, но от своих убеждений не откажемся».
Арест. Следствие. Приговор к расстрелу. Кончина Николая Вавилова в саратовской тюрьме
В 1940 году Николай Вавилов был назначен начальником Комплексной (агроботанической) экспедиции Наркомзема СССР в западные районы Украинской[en] и Белорусской ССР. 6 августа 1940 года Вавилов был арестован в предгорьях Карпат, вблизи г. Черновцы. Санкция на арест была подписана «задним числом», 7 августа он был заключен во внутреннюю тюрьму НКВД в Москве (на Лубянке). В постановлении на арест Вавилов обвинялся как один из руководителей контрреволюционной Трудовой крестьянской партии <никогда не существовавшей — Ю. В.>, вредительстве в системе ВИРа, шпионаже, «борьбе против теорий и работ Лысенко, Цицина и Мичурина».
Во время следствия, продолжавшегося 11 месяцев, Вавилов перенес не менее 236 допросов, происходивших часто в ночное время и продолжавшихся нередко в течение семи и более часов.
9 июля 1941 года Вавилов на «суде» Военной коллегии Верховного суда СССР, происходившем в течение нескольких минут, был приговорен к расстрелу. На суде им было заявлено, что «обвинение построено на небылицах, лживых фактах и клевете, ни в какой мере не подтвержденных следствием». Поданное им прошение о помиловании в Верховный Совет СССР было отклонено.
26 июля Николай Ивановнич переведен в Бутырскую тюрьму для приведения приговора в исполнение. Утром 15 октября его посетил сотрудник Берии и пообещал, что Вавилова оставят жить и предоставят ему работу по специальности. В связи с наступлением немцев на Москву этапирован в Саратов 16-29 октября, помещен в 3-й корпус тюрьмы № 1 города Саратова, где находился год и 3 месяца в тяжелейших условиях (камера смертников).
Решением Президиума Верховного Совета СССР 23 июня 1942 расстрел в порядке помилования заменен 20-ю годами заключения в исправительно-трудовых лагерях.
От голода Сергей Иванович Вавилов умер 26 января 1943 года от дистрофии, предельно истощенный, в тюремной больнице, в Саратове. Похоронен, по-видимому, в общей могиле саратовского кладбища.
Во время следствия, во внутренней тюрьме НКВД, когда Вавилов имел возможность получать бумагу и карандаш, он написал большую книгу «История мирового земледелия», рукопись которой была уничтожена, «как не имеющая ценности» вместе с большим количеством других научных материалов, изъятых при обысках на квартире и в институтах, где он работал.
20 августа 1955 Вавилов был посмертно реабилитирован. В 1965 была учреждена премия имени Н. И. Вавилова, в 1967 его имя было присвоено ВИРу, в 1968 учреждена золотая медаль имени Вавилова, присуждаемая за выдающиеся научные работы и открытия в области сельского хозяйства.
При жизни Николай Иванович Вавилов был избран членом и почетным членом многих зарубежных академий, в том числе Лондонского Королевского общества (1942), Шотландской (1937), Индийской (1937), Аргентинской академий, членом-корреспондентом АН Галле (1929; Германия) и Чехословацкой академии (1936), почетным членом Американского ботанического общества. Линнеевского общества в Лондоне, Английского общества садоводства и др. (Ю. Н. Вавилов)
СТЕНОГРАММА
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА арестованного ВАВИЛОВА Николая Ивановича
от 7 января 1941 года.
ВАВИЛОВ Н. И., 1887 года рождения, уроженец гор. Москвы, русский, беспартийный. До ареста — директор Всесоюзного Института Растениеводства и Института Генетики, член Академии Наук СССР и вице-президент Сельско-Хозяйственной Академии им. Ленина.
Вопрос: С какого времени и как вам известен болгарский гражданин Дончо КОСТОВА?
Ответ: КОСТОВА Дончо я лично знал с 1932 года, т. е. с момента его приезда в Советский Союз. До этого я знал КОСТОВА по его печатным трудам в области генетики и иммунитета растений к заболеваниям.
Вопрос: Когда и по инициативе кого КОСТОВ был приглашен на работу в Академию Наук СССР?
Ответ: Приглашен КОСТОВ был лично мною. Произошло это следующим образом: в 1931 году я получил от КОСТОВА письмо с просьбой помочь ему получить работу в лаборатории генетики Академии Наук СССР на обычных условиях, ввиду того, что у себя на родине (в Болгарии) он не может найти надлежащего использования как генетик. Одновременное письмом он прислал мне около 40 своих печатных работ. Не зная КОСТОВА лично, я запросил мнение о его работах профессоров. Г.А. ЛЕВИТСКОГО, Г. Д. КАРВЕЧЕНКО и С. А. ЭГИЗА и получил от них положительные отзывы. После этого, я обратился в президиум Академии Наук СССР, с запросом о возможности приглашения КОСТОВА на работу в СССР. От Академии Наук я получил разрешение на приглашение КОСТОВА Для работы в лаборатории генетики Академии Наук СССР, в качестве старшего специалиста по генетике. Об этом я сообщил КОСТОВУ, который и прибыл на работу в Союз в 1932 году.
Вопрос: Перечислите в хронологическом порядке занимаемые должности КОСТОВЫМ в Академии Науки его отношение к работе?
Ответ: За период своего пребывания в СССР, — с 1932 по август 1939 года КОСТОВ работал:
с 1932 по 1935 год, — старшим специалистом в лаборатории генетики Академии Наук СССР;
с 1935 по 1939 год, — заведующим лабораторией отдаленной гибридизации растений института генетики Академии Наук СССР;
в 1934 году (по совместительству) КОСТОВ читал специальный курс генетики в Ленинградском Университете.
КОСТОВ проявлял себя на работе как исключительный труженик. За время пребывания в Академии (7 1/2 лет) КОСТОВ опубликовал около 100 законченных им работ. Почти каждый год за хорошую работу он получал грамоты ударника.
Вопрос: Перечислите известные вам связи КОСТОВА по СССР и характер взаимоотношений с каждым?
Ответ: КОСТОВ в период своего пребывания в СССР по работе близко был связан и находился в хороших взаимоотношениях с КАРПЕЧЕНКО Георгием Дмитриевичем — заведующим лабораторией генетики ВИР’а, ЛЕПИНЫМ Тенисом Карловичем— старшим специалистом по генетике растений в институте генетики Академии Наук СССР и мною — ВАВИЛОВЫМ. По кафедре генетики в Ленинградском Университете КОСТОВ был связан с профессорами: ЛЕВИЦКИМ Г. А., РОЗАНОВОЙ М. А. и ВЛАДИМИРСКИМ А. П.
Аспирантом у КОСТОВА в Ленинграде работал ЯКОВЛЕВ Павел Никонорович, ранее работавший у МИЧУРИНА по научной части Хорошо также относился к КОСТОВУ президент Академии Наук СССР В. Л. КОМАРОВ, который интересовался его работами.
Вопрос: Перечислите известные вам связи КОСТОВА за границей, с указанием стран и характера связей.
Ответ: Мне известно, что КОСТОВ печатал свои работы по генетике в Германии, Англии, Америке, Голландии, Японии, Индии и других странах. Кроме того, своими работами он обменивался с генетиками многих стран. Так например, я знаю, что по работе он был связан со следующими генетиками.
В Германии: БАУР, ГОЛЬДШМИДТ, РЕМЕР, РУДОРФ, ЛЕМАН, РЕННЕР, ШИМАН, ЧЕРМАК (Австрия); в Англии: ХОЛДЕН, ПЕННЕТ, ГЕКСЛИ, ДАРЛИНГТОН, ПЕРСИВАЛЬ; в США: МОРГАН, ИСТ, СТЕРТЕВЕНТ, ЭМЕРСОН, СТАДЛЕР, БРИДЖЕС, КЕСЛ, БЛЭКСЛИ; во Франции: ВИЛЬМОРЕН; в Швейцарии: ЭРНСТ; в Японии: ФИДЖИ; в Голландии: Де ФРИЗ, СИРКС, ТАММЕС,
Связей КОСТОВА по загранице другого характера я не знаю.
Вопрос: Что вам известно о КОСТОВЕ с политической точки зрения Его отношение к СССР и существующему строю. Его отношение к немцам, англичанам, французам и американцам?
Ответ: КОСТОВ вел себя вполне лояльно по отношению к СССР. Антисоветских тенденций я в нем не замечал. Знаю, что он очень усердно читал советскую политическую литературу в частности, историю ВКП(б) и труды по диалектическому материализму. Вообще он держал себя весьма лояльно к существующему строю в СССР.
Мне также известно, что КОСТОВ был настроен антифашистски, был противником империалистической политики Англии и благосклонно относился к американцам.
Вопрос: Выезжал ли КОСТОВ по делам Академии Наук за границу когда, куда, с какими поручениями и как эти поручения им выполнялись?
Ответ: Мне известно, что за период пребывания в СССР, КОСТОВ только два раза выезжал в Болгарию по личным делам. По делам же Академии Наук в этот период он за границу не выезжал.
Вопрос: Что вам известно о причинах ухода с работы и выезда КОСТОВА из СССР за границу?
Ответ: КОСТОВ уехал к себе на родину (в Болгарию) в августе 1939 года. Он мне говорил, что уезжает по семейным обстоятельствам (смерть отца и необходимость содержания семьи).
Вопрос: Встречались ли вы с КОСТОВЫМ во время его пребывания в СССР в составе болгарской торговой делегации?
Ответ: В сентябре 1939 года, КОСТОВ вновь приезжал в СССР, вместе с болгарской торговой делегацией. Я в это время находился в Ленинграде. КОСТОВ из Москвы звонил мне по телефону спрашивал — буду ли я в Москве, что он желал бы со мной видеться. Я ответил, что приехать в данный момент не имею возможности и одновременно поинтересовался, как он устроился. КОСТОВ мне ответил, что работает он не по специальности, — селекционером в сельскохозяйственном институте, около Софии и вообще устроился неважно. Больше никаких разговоров у меня с ним тогда не было.
Вопрос: Доволен ли КОСТОВ положением, которое он занимает в Болгарии?
Ответ: Насколько мне известно, единственная кафедра генетики в Софийском Университете, на которую мог бы претендовать КОСТОВ, занята доктором КРИСТОВЫМ, поэтому работать по своей специальности в Болгарии КОСТОВ по существу не имеет возможности, и как я уже выше показал, из разговора и писем, которые я от него получал, было видно, что он своим положением недоволен.
Вопрос: Знали ли вы жену КОСТОВА Дончо или кого-либо из других его родственников и что вам о них вообще известно?
Ответ: Во время пребывания в Союзе, примерно в 1934-35 гг., КОСТОВ женился на русской, по имени — Анна Анатольевна (фамилии ее не знаю). До замужества я ее не знал. От нее лично я слышал, что ее мать, будучи дворянского происхождения, была выслана в последние годы в Мерв, куда она выезжала на свидание с ней весной 1939 года. Больше я ничего не могу сказать о родственниках КОСТОВА.
Допрос начат в 13 часов, окончен в 16 ч. 30 м.
Записано с моих слов верно, мною лично прочитано.
Н. Вавилов.
ДОПРОСИЛ. ПОМ. НАЧ. СЛЕДЧАСТИ ГЭУ НКВД СССР
СТ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ
А. Хват.
Источник: http://istmat.info/node/36712