Сама служба служилого класса в Московском государстве, в том числе и служилых татар, предполагала обеспечение ее денежным и продовольственным довольствием. Это достигалось путем дачи (верстания) служилым людям поместья и денежного жалованья — денежных и поместные окладов. Поместные и денежные оклады мурз и служилых татар были неодинаковы. Высшими являлись оклады в 500 четвертей земли и 15 рублей денег. Эти оклады увеличивались различными придачами за службу. Самые крупные поместные оклады с придачами достигали 610 четвертей земли и 25 рублей денег. В нашем распоряжении имеются данные о поместных окладах касимовских служилых татар за 1623 год. Всего тогда в разборной десятне было записано 446 человек, в том числе 124 старослужилых мурз и татар, 93 казака, 205 новиков и 24 новика казака. Такой дисбаланс в численности старослужилых мурз, татар и новиков, видимо, объясняется тем, что это были первые годы после «смутных времен», с ее бесчисленными сражениями против войск самозванцев, восставших крестьян И. Болотникова, польско-литовских интервентов, да и царских войск Василия Шуйского. У старослужилых мурз и татар максимальный оклад достигал 550 четвертей (Шаим мурза Икбердеев), 500 четвертей было у князя Кутушева. Минимальный же оклад составлял 15 четвертей (Янчюра Канчюрин). От 300 до 350 четвертей поместного оклада имело пять человек (все князья и мурзы), от 200 до 290 четвертей было у 14 человек (из них 13 мурз и князей), от 100 до 170 четвертей — у 28 человек (из них 16 князей и мурз), от 50 до 90 четвертей — у 65 человек (мурз и князей среди них нет). И, наконец, малообеспеченная часть служилых татар включала в себя 10 человек, которые были верстаны поместными окладами от 15 до 40 четвертей. У казаков «Царева двора» поместные оклады колебались от 40 до 290 четвертей, а Арслан мурза Тюгеев служил без поместья. Наиболее высокий оклад зафиксирован у Курмаша имилдеша Ахмометева — 290 четвертей, а наиболее низкий у Делышаева Бигилды и Айдарова Есинея — по 40 четвертей. Большинство татарских казаков имели поместные оклады от 100 до 170 четвертей — всего 63 человека. От 40 до 90 четвертей было у 27 человек. Большинство новиков было верстано окладами от 100 до 200 четвертей. Их насчитывалось 111 человек (54,14% от общего числа новиков). 88 новиков было верстано окладами от 50 до 90 четвертей (42,92%). И на крайних полюсах по обеспеченности землей находились верстанный 500 четвертями земли Ишмомет мурза Оккозеев и Сатмышев Тюгей вместе Безергеном Чювашевым, имевшие оклад в 30 четвертей [1]. В целом касимовские служилые татары были обеспечены землей на высоком уровне. Если служилым татарам Касимовского уезда поместья давались московским государем, то дворовые служилые люди касимовского царя получали поместное и денежное жалование прямо из рук своего властителя. В то же время царь мог в любое время отобрать данные ранее угодья. Так, «дядке» аталыку (воспитателю, от татарского слова «ата») царя Араслана Алеевича Келмамету Айгилдееву были даны деревни Шеста и Малые Пекселы (всего «231 чети с осминою в поле, а в дву по тому ж») и денежного жалованья 40 рублей в год. После смерти же царя Араслана его сын Сеитбурхан у К. Айгилдеева деревню Шесту «отнял». Это же произошло и с Сарой Елаловым, из владения которого была изъята половина д. Куземкино. Кутлушаю сеиту Янмаметеву при царе Араслане выдавалось царского жалованья 20 рублей и хлеба по 15 чети ржи на год. Царь Сеитбурхан после своего прихода к власти К. Янмаметеву прибавил девять крестьянских и бобыльских дворов в той же д. Куземкино, возможно перед этим отнятые у С. Елалова. Часть служилых людей «царева двора» получали помимо денежного жалованья еще и корм. Кроме К. Янмаметева такое жалованье получали Кичей Чоров и Баймамет Сенчаков (по 12 рублей, 12 четей ржи и 4 пуда соли). Деум Бектемиров и ряд других мелких служилых людей «царева двора» вместо хлебного жалованья получали землю «про себя пахать пашню»[2]. Крупнейшим же феодалом Касимовского ханства являлся сам касимовский царь. Так, во владении царя Араслана Алеевича находились поместья в Елатомском и Касимовском уездах, в том числе два сельца Ермолово и Котурово, села Беляково и Вежи с деревнями, Старый посад и кабак в Касимове. Ему же шел доход с посадских людей Касимовского посада, оброк с мельниц, лавок, перевозов, кабацкие доходы. Ежегодный доход царя достигал 979 рублей 10 алтын 5 денег [3].
В отличие от землевладения татарских служилых в Мещерском крае, обеспеченность поместными и денежными окладами служилых татар Казанского, Свияжского и Уфимского уездов была на качественно более низком уровне. Крупных татарских землевладельцев было очень мало. По писцовой книге Казанского уезда 1602–1603 гг. лишь у восьми татарских феодалов имелось пашенной земли свыше 200 четвертей. Денежные оклады этой группы феодалов составляли 7–20 рублей. Основную массу татарских феодалов составляли служилые люди с поместными окладами менее 25 четвертей пашенной земли. В состав этой группы входило более 60% всех отмеченных в писцовой книге феодалов. Денежные оклады этой группы служилых татар ― 3–11 рублей [4].
Довольно высокими были земельные и денежные оклады служащих Посольского приказа. Так, Девлекей Девлеткозин сын Резанов был верстан 700 четвертями поместного и 33 руб. денежного оклада. По 650 четвертями и 30 руб. денег было у Ангильдея Билюкова сына Нагаева, 500 четвертей и 26 руб. – у Янгильдея Исенева, 550 четвертей и 24 руб. – у Богдана Исянчюрина сына Балкешева, 500 четвертей и 15 руб. – у Даира Комаева, 450 четвертей и 20 руб. – у Ангильдея Багильдеева, 400 четвертей и 17 руб. – у Теребердея Терегулова [5].
Так как главным критерием обеспеченности земельными владениями служилых людей являлась служба, то существовали различные придачи за военные или иные заслуги, главным образом земельные и денежные. Так, например, поместье Емея Хозяшева составляло 200 четей. Вместе с тем, за службу (за поимку Еналея Енмаметева Шугурова, руководителя восстания служилых и ясачных татар в 1615–1616 гг. в Казанском уезде) в придачу ему было дано «изменничье Еналеиково поместья и вотчины» — всего 155 четей поместья [6].
Помимо придач поместных земель за службу, часть поместья могла жаловаться в вотчину; это была так называемая «выслуженная вотчина». Например, за «сидение» во время осады Москвы польским королевичем Владиславом в 1617–1618 гг. получил вотчины Ишей мурза Кашаев. Из его поместного оклада 600 четей, 125 четей было жаловано в вотчину[7]. Таким же образом, были пожалованы романовские служилые татары за заслуги в войне с Речью Посполитой в 1650-е годы. Им было велено дать в вотчину по 20 четвертей «со ста четвертей поместного оклада». Примечательным является то, что данная награда последовала лишь после многих челобитных романовцев и спустя пять лет после отдачи русским служилым людям в вотчины части их поместных земель за те же заслуги[8].
В то же время из-за нехватки земельных угодий реальная обеспеченность пашенной землей служилых людей была более низкой, чем сам земельный оклад. Так, у кадомского мурзы Мусая Арасланова сына Бахтигозина к 7194 г. (1685–1686 гг. – И.Г.) поместный оклад составлял 300 четвертей, в действительном же владении у него имелось 150 четвертей земли в Кадомском и Керенском уездах. В том же 7194 и 7197 гг. Мусаю Бахтигозину отказываются 21 четверть земли в д. Нижние Верки и 68 дес. земли при д. Каюш. Соответственно вырастает и поместный оклад М. Бахтигозина ― 400 четвертей[9].
Если обеспеченность земельными угодьями мурз была на удовлетворительном уровне, то у других служилых татар она была ниже. В особенности это касается Казанского уезда. При помесном окладе в 250 четей, в действительном владении казанского служилого татарина Толубайки Тонашева находилось семь четей в д. Малых Алатех (ныне с. Малый Алат Высокогорского района Татарстана) [10]. В целом к началу XVIII в. 60,4% служилых татар Казанского у. была обеспечена поместными окладами менее 25 четвертей поместной земли [11].
С XVII в. наблюдается сближение положения поместий и вотчин. Служилые могли поместья продавать, менять. В источниках XVII ― XVIII вв. сохранилось много такого рода грамот по купле, продаже и обмену поместий. Так, в 1726 г. житель д. Болтасево Ногайской дороги Уфимского у. Акмет мурза Кутлумаметев сын Макулов продал поместную землю своего отца «с сенными покосы и с усадьбою и с мельнишними и всякими угодьи сорок пять четвертей в поле, а в дву потому ж» в д. Малые Челны Симбирского у. жителю той же деревни служилому татарину Мендяну Акбердину[12].
[1] РГАДА. Ф. 131. Оп. 1. Д. 11 (1623 г.). Л. 2–29.
[2] Там же. Л. 4–11.
[3] РГАДА. Ф. 131. Оп. 1. Д. 1 (1627 г.). Л. 4–5; Беляков А.В. Касимовский царь Араслан Алеевич и православное население его удела// Тюркологический сборник. 2002. Россия и тюркский мир. М., 2003. С. 191.
[4] Галлямов Р.Ф. После падения Казани… Этносоциальная история Предкамья (вторая половина ХVI—ХVII вв.). Казань, 2001. С. 77–78.
[5] Акты времени правления царя Василия Шуйского (1606 г. 19 мая–17 июля 1610 г.)// Сост.: А.М. Гневушев. М., 1914. С. 377–378.
[6] Документы по истории Казанского края. С. 109–110.
[7] РГИА. Ф. 1343. Оп. 23. Д. 2431. Л. 7.
[8] Ногманов А.И. Татары Среднего Поволжья и Приуралья в Российском законодательстве второй половины ХVI—ХVIII вв. Казань, 2002. С. 50–51.
[9] РГИА. Ф. 1343. Оп. 17. Д. 1685. Л. 2–2 об.
[10] Документы по истории Казанского края. С. 96
[11] Галлямов Р.Ф. После падения Казани… Этносоциальная история Предкамья (вторая половина XVI ― начало XVIII вв.). Казань, 2001. С. 78.
[12] РГАДА. Ф. 615. Оп. 1. Д. 12190. Л. 14 об–15.
