Илимск г. Иркутской губернии Киренского округа.

Около 150 лет Илимск был центром обширного края, именуемого Илимской пашней. 

История возникновения Илимской пашни 
подробно описана профессором Иркутского института народного хозяйства
В.Н. Шерстобоевым в его двухтомном труде «Илимская пашня»,
изданном в 1949 и 1957 годы.

Когда началась подготовка к строительству Усть-Илимской ГЭС, 
Шерстобоев приехал в Нижнеилимск для сбора материалов о современном положении 
сельского хозяйства в долине Илим. 

Полученных в районных организациях данных ему хватило для составления
обоснованной записки в центральные органы власти в защиту Илимской пашни от затопления водохранилищем Усть-Илимской ГЭС. 

Но победила ведомственность. 
Не помогли никакие авторитеты профессора Шерстобоева,
академика Окладникова и других видных ученных,
обратившихся с письмами в самые высокие инстанции
с просьбой сохранить долину Илима, не затоплять уникальную Илимскую пашню. 
 

Новое русское поселение, одно из первых на Иркутской земле, служило малой охранной крепостью на пути, по которому перевозилась «государева соболиная казна» и хлебные припасы. Настоящий острог был здесь возведен при приказчике Григории Демьянове в 1647 году. В этом же году из Илимска была снаряжена экспедиция Ерофея Хабарова на Амур.
Вокруг Илимска стали возникать другие поселения, которые в последствии образовали Илимское воеводство, официально объявленное в 1648 году. Первым илимским воеводой был Тимофей Васильевич Шушерин. При нем существовавший тогда острог был обмерен и описан илимским пятидесятником Иваном Сургуцким. Согласно «переменной росписи» он был двухбашенным. Одна из башен, высотою в три сажени, была проезжей, другая, чуть ниже ее, высотой в две с половиной сажени, была глухой. Общая длина стен по периметру, не считая башен, составляла около 250 метров.
Внутри первого Илимского острога был традиционный набор построек, включая воеводский дом, приказную избу, казенные хлебные и соболиные… Над всеми постройками возвышалась деревянная церковь во имя Спаса Нерукотворного. Какой она была, шатровой ли, клетской ли, неведомо. Архитектурное построение острожных башен наверняка мало, чем отличалось от подобных построек других русских крепостей. И многие из них были именно двухбашенными. 
В 1649 году Илимску пожалован титул города. Он имел свой герб с изображением соболя, стрелы и звезды, символов богатства, силы и благосостояния. Илимск стал административным центром большого воеводства, когда переселенцами было основано 41 поселение.
Наличие на илимских берегах множества плодородных пашенных угодий благоприятствовало созданию и быстрому расширению здесь новых поселений. Да и разрозненные племена тунгусов, населявших лесные территории по Илиму и Лене, отказывали сопротивление русским.
В отличие от лесных племен, буряты, жившие чуть южнее, в лесостепных местах, относились к приходу русских враждебно, не желая уступать свои «породные земли». 
В Илимске кипели боевые страсти. Так в 1649 году воевода Дмитрий Андреевич Францбеков доносил из Илимского острога: «приходили войной иноземцы.., 700 человек,… И что в полях всякого хлеба, … все выжгли…, и всякой скот: лошади и коровы и овцы отогнали». Хозяйству наносился ощутимый ущерб. И - не раз.
В 1656 году при воеводе Б.Д. Оладьине острог был описан так: 65 дворов, из которых два пустовали, а остальные принадлежали 38 служилым людям, сотнику стрелецкому, казачьему атаману, городничему, попу, квасному опекунщику, сторожу, двум подьячим, двум торговым людям, двум промышленным людям, четырем ямским охотникам, трем пашенным крестьянам и вдове.
Пять участков были не застроены и временно использовались под огороды.
В 1666 году все строения острога сгорели. Новый воевода Сила Оничков ввиду малого места новый острог заложил в двух километрах ниже по течению реки от старого острога. И в 1667 году была построена первая Спасская сторожевая башня острога. 
В самом Илимске и на посадах близ него быстро растет число пашенных крестьян. Их труд, как благословенный союз земли и неба, преобразует привлеченные ими дикие просторы в пышнородную Илимскую пашню.
Самому же Илимскому острогу суждено было превратиться в хлебную житницу всего северо-востока Сибири. «Горсть северорусского крестьянства, перенесенная волей судеб на Илим, показал изумительный образец умения в тяжелых условиях горно-таежного края быстро и навсегда утвердить русскую государственность. За какие-нибудь 60-80 лет закладываются почти все селения, существующие и теперь, создается устойчивое земледелие, открываются водно-волоковые дороги, вниз по Лене направляются наполненные илимским хлебом барки и дощаники, ведется собственное солеварение и курится вино. В неведомом до сих пор крае налаживается ход хозяйства Илимского воеводства», - писал В.Н. Шерстобоев в своем уникальном труде – исследовании «Илимская пашня» в 1949 году.
Новый Илимский острог, с одной стороны, быстро ширился и обновлялся как торговое и крестьянское поселение, а с другой – столь же быстро ветшал, в особенности его стены и башни. Несмотря на частичные ремонты, к 1694 году «острог во многих местах погнил и вываливался», и в том же году воевода Григорий Федорович Грибоедов предпринял ряд работ по его восстановлению.
В архивных источниках наиболее полное описание всех строений Илимского острога относится к 1703 году. Оно было сделано при воеводе Федоре Родионовиче Качанове. «На Илим в 207-м (1699) был прислан воевода сибиряк Федор Родионов сын Качанов на место столника Богдана Афиногенова сына Челищева. И в 1707-м году он, Федор, с Ылиму переменен. А не ево место велено быть воеводою Лаврентью Родионову сыну Ракитину». Качановское описание мы возьмем за основу, чтобы наиболее полно представить себе характерный памятник русского градостроительного искусства XVII столетия – Илимский острог. Три сотни лет тому назад…
…За мягким поворотом таежного полноводного Илима открывалась величественная панорама деревянного города. Глухие, заостренные вверху стены, монументальные силуэты башен, торжественные очертания крестов на «премудроверхой» церкви и шатровой «осьмиугольной» колокольне формировали самобытный и вместе с тем традиционный для России ансамбль сибирского города-крепости. Его сурово образное величие подчеркивала и строгая красота самого места, ровно поднятого над полноводным Илимом и очерченного по горизонту вздымающимися, будто волны жизненного океана, лесистым горам. Город-корабль плыл вне стихии тех волн, хотя и жил внешне обычной жизнью.
Крепость была разделена на две функционально разные половины. В западной ее части размещались все казенные здания, в восточной сосредотачивались «жилецкие дома» и воеводский двор. В центре западной, как бы официальной половины острога стояла соборная церковь «Нерукотворного Образа Господа и Спаса нашего Иисуса Христа. У той церкви колокольня осьмиугольная, а на ней колокол Великих Государей жалованья, тобольской присылки, весом 5 пуд да 4 колокола церковных.» На той же церкви был колокол весом в 19 пудов, привезенный из Москвы в 1692 году.
В той же половине крепости, справа от главного выхода в крепость, находились гостиный двор с 20 лавками, таможенная изба, казенные амбары… Караульная изба с прирубленной к ней тюрьмой стояла при входной башне в острог.
Воеводский двор состоял из целого комплекса жилых и хозяйственных построек. Перед усадьбой и позади нее были сады, а через дорогу, идущую вдоль острога почти по центру, находился огород и скотный двор.
По обеим сторонам города, если смотреть на него со стороны реки, раскинулся посад. Вниз по Илиму перед Спасской башней была площадь с Казанской церковью и торговыми лавками. Перед пристанью и перевозом через Илим, чуть поодаль от Спасских ворот, стояла небольшая часовня. Дома на нижнем посаде размещались преимущественно в прибрежной его части вдоль енисейской дороги. Здесь за площадью размеры посадских дворов резко уменьшались. Многие из них по фасаду едва достигали 11-13 метров.
На верхнем посаде, к востоку от города, жила Илимская знать. Отсюда шла дорога на Ленский волок. Часть ее, проходившая по посаду, называлась в старину Введенской улицей. По обе стороны от дороги на пути к старому городу размещались казачьи огороды. У ручья, который «вышол из горы и... течет в Илим реку», была возведена деревянная церковь во имя Введения во храм пресвятой Богородицы.

Вниз по Илиму, в противоположной от острога стороне, в верстах трех от него находилась мельница. На нее для помола свозили весь собиравшийся в Илимске урожай хлеба. Мельница была водяной. Весь город представлял собой вытянутый вдоль реки прямоугольник, окруженный тыновой стеной. Высота ее была в среднем 4,3 метра.
Восемь башен охраняли Илимский острог, естественной преградой на подступах к крепости служил крутой береговой откос.
Из них береговых башен средняя, Богоявленская, была проезжей, с массивными «брусяными воротами», над которыми часовня с образом знамения Богородицы. Еще три башни стояли с нагорной стороны крепости. Они были глухими. На поперечных сторонах по центру прясел располагались проезжие Спасская и Введенская башни.
В 1670 году на пяти илимских башнях были установлены пушки, привезенные из Тобольска. Не было артиллерийских орудий лишь на трех нагорных башнях, удаленных от реки и дороги.

И в экономике и в быте Илимского воеводства вино и пиво играли заметную роль.
Пили все – пашенные крестьяне, служилые люди, пило духовенство.
Создание винокурения есть показатель достатка хлеба. Наступило это время и для Илимска.
Развитие земледелия позволило курить вино в самом Илимске. Как только земледелие в Илимске окрепло, Петр I подает мысль о заведении здесь винокурения.
Винокуренный завод в Илимске начал действовать с сентября 1706 года. Сначала он работал на 14 котлах, а с 1710 года было установлено еще 8. 

Илимский острог был немалым архитектурно-пространственным образованием. Со своими посадами, верхним и нижним, он тянулся вдоль реки почти на две версты. Нижний посад вместе с огородом занимал территорию длиною 500 сажен; верхний, перемещающийся со свободными участками, - около 300 сажен.
Еще выше находилось городище, где некогда стоял первый Илимский острог, растянувшийся с огородами, почти на 150 сажен.
Особое место в композиционном построении города занимали церкви. Все они были деревянные. О внешнем облике двух из них, Введенской (1675г.) и Казанской, мы можем получить некоторое представление по фотографиям конца XIX и XX века. Более того, Казанская церковь 1679 года дожила до воссоздания в музее деревянного зодчества «Тальцы», а Введенская графически реконструирована и представлена в виде чертежа.
О древней Илимской церкви – Спасской некоторое представление можно получить лишь по ее описанию. От самой церкви давным-давно не осталось и следа. За городской стеной «среди острогу, от горной стены 17 сажен, а от береговой стены 18 сажен бес четверти» возвышалась церковь «во имя Нерукотворно Образа Господа нашего Иисуса Христа». Церковь рублена четвероугольная, стопою. К церкви прирублена трапеза: «стены трапезы 6 сажен печатных. Церковные стены и с алтарем 5 сажен. На церкви 5 глав…»
В одном из номеров «Известий Императорской Археологической комиссии» есть изображение Спасской Илимской церкви, датируемой 1787 годом.
Все илимские церкви, построены в XVII веке в строгом соответствии с традициями древнерусского деревянного зодчества.

Илимск. Как много в этом слове! Здесь и начало Илимской пашни и новая база промышленников и землепроходцев на их пути дальше на восток, к океану. С Илимском связаны имена Хабарова и Беринга, Дежнева и Лаптевых.
Больше ста лет Илимское воеводство держало в своих руках все нити управления и хозяйства на землях, простиравшихся от устья Илима на севере до верховьев Лены на юге, от Киренска на востоке до Тулуна на западе. Илимск, Ленский волок, Усть-Кут целое столетие сохраняли положение порта и центра огромного района от ангарских порогов до Байкала. Даже когда был найден другой выход на Лену через Иркутск и Качуг, когда центром Прибайкалья и Ангаро-Ленского края стал Иркутск, Илимск продолжал служить воротами на северо-восток Сибири, базой снаряжения многих отрядов исследователей и путешественников.
«Знаменитая камчатская экспедиция, закончившаяся великими географическими открытиями на востоке и севере Азиатского материка, потребовала громадных усилий сибирского населения, прежде всего крестьянства, по снабжению ее всем необходимым.

Илимский пашенный крестьянин едва ли не сильнее всех почувствовал тяжесть экспедиционных работ, едва ли не больше других потратил труда, времени и средств на обслуживание обеих экспедиций Беринга.
Но первая камчатская экспедиция была только прелюдией ко второй экспедиции, потребовавшей от Илимского уезда, в особенности от крестьян, громадного напряжения сил.
Снабжение второй камчатской экспедиции в значительной мере осуществлялось из Илимска или шло через Илимск.
Казенная постановка всего дела Камчатской экспедиции обрекла как членов самой экспедиции, так и крестьян, снабжавших ее всем необходимым, на беспрерывные мучения.
Работа ссыльных на судах Камчатской экспедиции приравнивалось указами к каторге.
Движение громадной по составу второй Камчатской экспедицией начал капитан Шпанберх со своей командой « - Писал Шерстобоев В.Н в своей книге «Илимская пашня».
Бегство ссыльных, крестьян и служилых людей из команд Камчатской экспедиции приняло большие размеры, что руководители экспедиции и местные власти наряду с применением порки придумали новый способ устрашения беглецов. 10 апреля 1735г. было направлено следующее «ведение из ылимской походной канцелярии благородному господину морского флота капитану господину Чирикову: велено по Лене реке в Киренском остроге поставить крепкия заставы и при тех заставах поставит три виселицы. И велено тем заставщиком смотреть накрепко, когда ваше благородие с командою своею упловете на судах в Якутск и после вашего благородия ежели пойманы, будут… беглые, то велено из ссыльных, кто к тому побегу явитца больше виновен, до трех человек на тех веселицах повесить… чтоб другим бегать было неповадно».

«На протяжении десяти лет Илимск являлся основной базой Камчатской экспедиции, а Илимский пашенный крестьянин – невольным участником и главной ее силой. Экспедиция действовала на крепостнических началах, и она неизбежно должна была подорвать эту основную силу, углубить упадок крестьянского хозяйства в неурожайные годы и таким образом сделать невозможным продолжение великих научных работ. Не придворные интриги, как это иногда изображается историками, а глубокий упадок крестьянского хозяйства Восточной Сибири и последовавшие голодовки, вызванные Камчатской экспедицией, прервали ее работу.
И потомки, воздающие честь славным деятелям этого поразительного научного предприятия, лишь выполняет свой долг, если вспомнят о позабытом герое – пашенном крестьянине, на плечи которого крепостниками была возложена непомерная тяжесть работ в Камчатской экспедиции».
Расположенный между двух водных путей, между Ангарой и Леной, Илимск в те годы был торговым городком – перевалочной базой. В конце лета в Илимск приходил обоз с Лены из Усть-Кута. На 300-400 лошадях привозили в Илимск пушнину (песец, белка), китовый ус, «мамонтову ископаемую кость». Лошадей для этого обоза собирали со всей округи. Некоторые крестьяне приходили с лошадьми за 250 верст, т.к. обозный промысел для многих безземельных крестьян был единственным, кроме охоты, доходом. Из Илимска товары сплавляли вниз по Илиму и Ангаре в Енисейск на плотах, лодках, «малых судах».
Извозом по Ангаро-Ленскому волоку илимские крестьяне занимались до тех пор, пока по новому тракту не пошли автомашины.
Илимский край являлся типичным захолустьем, куда в течении почти 300 лет направлялись партии лиц, ссылавшихся и за действительные преступления, и за маловажные провинности, которые наряду с вольными людьми, садившимися за пашню, также оседали при переходе к земледельческим занятиям и даже получали от государства существенную поддержку.
Илимск стал не только центром воеводства и базой научных экспедиций. Он был и центром «тюрьмы без стен и запоров».
В.Н. Шерстобоев пишет:
«На протяжении XVIII века Илимский уезд принимает много ссыльных, но их роль в заселении края становится с каждым десятилетием все менее заметной. Если в XVII веке сюда прибывали ссыльные целыми семьями и здесь получали правительственную помощь при сельскохозяйственном обзаведении, то в XVIII столетии Илимский край видит одиночек, часто совершенно непригодных к работе.
В указе из Тобольска 13 мая 1729 года вице-губернатор Болтин сообщил, что велено сосланным в Сибирь на каторжную работу «дать волю, кто, чем может пропитаться». Всех их было предложено определить посадские, а если «в посадах быть не похотят» и пожелают «быть в пашне», то поселить их в деревнях, дать трехлетнюю льготу, после чего положить в подушный оклад. На основании сказанного из Тобольска рассылались колодники «в городы, в ссылки вечные», из которых 71 человек назначались в Илимск «во крестьяне».
В приложенном списке поименованы ссыльные, подлежащие отправке в Илимск. Среди них было 39 солдат, драгунов и рекрутов, 8 крепостных и 8 монастырских крестьян, 9 государственных крестьян, ученик полотняной фабрики, посадский, церковник…
… Илимская канцелярия приняла 62 человека и распределила по деревням только 39 человек, остальные 23 ссыльных остались в Илимске».
В 1732 году в Илимск снова прибыло 206 ссыльных, в том числе 50 человек в Нижне - Илимскую слободу.
Когда действовала Камчатская экспедиция, всех ссыльных, пригодных к работе, направляли на строение судов и сплав их по Лене. В 1734 году в Усть-Кутский острог пересылается 77 ссыльных для работы на судах камчатской экспедиции.
После прекращения работ Камчатской экспедиции 169 ссыльных остались в Илимском уезде «на житье». 
В 1775 году Иркутский губернатор внес предложение «из Илимска, из-за неудобностью там места… и по отдельности его от принадлежащих к одному жилищ, воевоцкое направление перенесть в Усть-Киренский острог и переименовать, а в Илимске оставить комиссарство».
Один из иркутских краеведов-летописцев губернский землемер А. И. Лосев в своем «Обозрении разных происшествий, до истории и древностей касающихся, в Иркутской губернии и в сопредельных оной странах бывших…» в записи за 1775 год пишет: «Сего же года город Илимск по невыгодности места уничтожен, а вместо оного учрежден город Киренск» (Летопись города Иркутска XVII – XIXвв., стр. 209, Иркутск, 1996г.). Но речь здесь идет всего лишь о переводе уездного управления из Илимска в Киренский острог, в связи, с чем он был переименован в город. А Илимск остался на положении заштатного города, которым и числился до 1918 года. Так, через 126 лет после того, как первый Илимский воевода Тимофей Шушерин прибыл в Илимский острог, последний Илимский воевода Илларион Черемисинов закрыл здесь навсегда дверь воеводского правления. С этих пор Илимск захирел, превратившись сперва в захудалый заштатный город, где недолгое время оставалось комиссарство, а затем – в ничтожную деревеньку.
К концу XVIII века Илимск имел удручающий вид.
А.Н. Радищев, отбывший в Илимске ссылку в 1792 – 1797 годах, в одном из своих писем из Илимской ссылки назвал Илимск «погибельным краем». Описывая Илимск тех пор, он пишет:
«… Во всем Илимске 45 домов, а тот, в котором я живу, 46-ой и вместе с церковью и городской ратушей стоит в середине поселка. Дома расположены на месте старой крепости или острога, от которой осталось только несколько башен, угрожающих падением.
Кроме этих 46 домов, есть еще 15 домов пустых и необитаемых, из коих… 6 в старом остроге в версте от нас.
Население состоит из мещан, казаков и крестьян и не превышает 250 душ обоего пола. Делами мещан ведает ратуша, состоящая из бургомистра и его помощника – старосты. У казаков начальником сотник, а крестьяне подчиняются волостной избе, находящейся в 200 верстах отсюда к верховью Илима (в деревне Коченге). Кроме того, здесь есть один купец – служащий казенной палаты по части хлебного вина, которого здесь на складе бывает до 1000 ведер, идущих в продажу вдоль по Илиму на 400-500 верст для населения свыше 4000 душ обоего пола». 
Описывая окрестности Илимска, Радищев отмечает: «… виды здесь мало приятны: картины природы не отличаются разнообразием…».

И все же личность А.Н. Радищева привлекательна и достойна уважения именно своей русской сущностью, основанной на благоверной любви к Отечеству.
Александр Николаевич был сослан в Илимск по приказу Екатерины II «на десятилетнее безысходное пребывание». В кандалах и «гнусной нагольной шубе» он был отправлен по этапу длиной 6788 верст.
Смерть императрицы сократила срок Илимской ссылки вдвое. Через пять лет, в 1796 году, Павел I разрешает Радищеву вернуться из Сибири.
Интересы Александра Николаевича не ограничивались литературным творчеством. Он изучал сибирскую жизнь и природу, проводил метеорологические наблюдения. К нему постоянно обращались за помощью не только сами илимчане, но и жители окрестных селений, порой отдаленных, расположенных за сотни верст. Поэтому и прослыл Радищев «благодетелем».

Голландский ученый и государственный деятель Ник. Н. Витсен оставил такое описание Илимска 1692 года:
«Местечко Илимской или Илим, к северу от моря Байкала, расположено в окружении каменных утесов в глубокой впадине между двумя высокими горами, так что солнце поздно всходит и рано заходит за высокие вершины, и зимой только один час светит солнце.
За пределами крепости, называемой городом, имеется еще много домов, где живут процветающие купцы, солдаты, численностью приблизительно в сто человек, кое-как скудно перебиваются. Здесь зимой очень холодно, и тогда никто не прокладывает дороги из страха перед бродячими мугалами». 
Немецкий ученый Иоганн Георг Гмелин, проживавший в России с 1720 по 1747 год и побывавший в Илимске в 1733 году, так описывает его:
«Он (Илимск) расположен на северном берегу реки Илима в очень узкой долине, которая простирается с востока на запад и по обеим сторонам окружена высокими горами. Река Илим там шириной в 40-50 саженей, вся долина с рекой – в 80-100 саженей, из чего можно заключить, что город должен быть очень узким, но зато длиной он с версту. Почти в середине города находится острог четырехугольной формы длиной в 120 саженей и шириной в 40. Он имеет восемь башен, из них три сторожевые, а остальные пять – боевые. Сторона, выходящая к воде, и связанные с нею две стены имеют каждая по одной сторожевой башне, противоположная к воде стена и каждый угол острога имеют боевые башни. Внутри острога имеется церковь, канцелярия, дом коменданта, таможня, склад для товаров, под ним трактир, молочные лавки, соляной склад, другой дом для денег и для дани, водочный погреб, сторожка и так далее.
Жилые дома построены повыше и пониже крепости, и число их доходит до 77. Из общеизвестных зданий там церковь, два трактира и 6 зерновых амбаров. И еще видно 5 старых полуразвалившихся лавок, где раньше торговали провизией. Наконец, в верхней части города находится мельница, приводимая в движение маленьким ручейком Микитиным, впадающим в Илим. Все жилые дома частных лиц очень плохи. Во всем городе только одна комната, свободная от дыма, но и она так плоха, что лучше нее взять черную избу. Я жил в паршивой черной комнате, в которой часто в облачную погоду среди бела дня приходилось зажигать свечу. Если я что-нибудь читал или писал, то вскоре бумага покрывалась падающей копотью. Но кто хоть немножко прожил в Илимске, тот не удивляется, что нет в нем домов получше. Люди там делают только одно: пьют и спят. Зачем им дома лучше? Некоторые кормятся дичью, но вся их работа состоит в том, что они делают для маленьких зверей ловушки или для больших – ямы, а лисицам выбрасывают сулему; они слишком ленивы, чтобы пойти на охоту. Другие выжимают из тунгусов все, что им необходимо для поддержания жизни. Большинство из них служивые, но сами они службой почти не занимаются, так как они откупаются у корыстолюбивых управителей от случающихся поездок или же кого-нибудь нанимают, кто совершает за них поездки. Когда жители должны дать почтовых лошадей, они едут не сами, а нанимают для этого ссыльных, а сами они в городе ничего не делают, как только посещают трактиры».
После постройки Московского тракта в 1760 году значение Илимска стало быстро падать, а после того как в 1898 году в Иркутск пришла железная дорога, Илимск и вовсе оказался на задворках Истории. И при проектировании железной дороги в обход Байкала с севера предлагалось пересечь Илим по двум вариантам, но минуя Илимск. Ожил Илимск только в тридцатые годы XX столетия, когда вместо старого Ангаро-Ленского волока стали строить автомобильный Ангаро-Ленский тракт и в Илимске сначала поселились строители тракта, а затем автомобилисты и дорожники, обслуживающие этот тракт.

В Илимске была таможня. Во главе Илимской таможни находились выбранные из посадских – бургомистр и его помощник – ларешный. Сборы пошлин осуществляли выборные целовальники.
Илимская таможня находилась внутри укрепления «вверх идучи по Спасской башне на правой стороне подле городовую стенку». Здание таможни было построено в 1714 году, под одной крышей с него стоял амбар с сенями. Рядом располагалось 11 лавок.
В таможне находились иконы, печать, «коробье» с деньгами, наказные памяти, контарь, аршин, стопка с точками для определения крепости вина, железо, медь, и «доска щётная сосновая черная на плечо».
По таможенному регламенту 1707 года каждый приезжий должен был стать на гостином дворе и предъявить таможне товары или списки их. С русских товаров таможня должна была взыскивать по илимским ценам 1/10 часть стоимости. Если купец скрывал товары от обложения, то пошлины взыскивались в двойном размере, а при вторичных случаях утаенные товары отбирались, купца били «батожьем нещадно» и не пускали в «Сибирские города».
Указам Екатерины II от 22.12.1763 г. пускались в оборот особые сибирские деньги, имевшие хождение только в Сибири. Чеканились из колыванской меди полушка, деньга, 1,2,5 и 10 копеек. На всех монетах, кроме полушки, изображались 2 соболя.
Политика укрепления полицейских сил, проводимая правительством в конце XVIII века, затронула и Сибирь. В уездных городах были созданы особые городовые команды, которым поручалось несение гарнизонной и полицейской службы.
Сибирский губернатор Чичерин в 1764 году направил в Илимск через секретную комиссию бывшего каптенармуса Ладожского пехотного полка Афанасия Зарубина.
В Илимске Зарубин был назначен сержантом городовой команды и, впредь до назначения подпоручика, временным ее начальником. Казаки Илимского уезда получили, таким образом, первого воинского начальника. Вскоре начала формироваться особая Илимская городовая команда, главным образом, из негодных к строевой службе солдат.
В инструкции Зарубину предписывалось принять команду казаков в числе 120 человек, завести списки казаков, «смотреть», чтобы они имели «свое ружье – фузеи или винтовки, сабли», выдавать им жалованье.
Зарубин должен учредить распорядок на случай пожарных тревог; приказать жителям Илимска завести для печения хлеба и приготовления пищи летом и весной «особливые печи на дворах или в огородах»; расписать, с каким пожарным инструментом должен являться каждый житель на пожар.
Был в Илимске и свой палач. На должность заплечного мастера обычно подбирались преступники, изъявлявшие желание нести подобную государеву службу.
Первый Илимский палач, о котором сохранились сведения, был Петр Шарапов, служивший заплечным мастером до своей смерти в 1714 году. Он получал в год 3 рубля денежного жалования, 2 ¾ четверти ржи, 1 четверть овса и 1 ½ пуда соли.
Последним заплечным мастером был назначен в 1749 году ссыльный Басаев. Служил Басаев в этой должности очень долго.
«После уже в Илимске палача никогда не было» - из книги Шерстобоева «Илимская пашня».

Кокоулин К. в своей книжке «Школы и грамотность Киренского округа Иркутской губернии» за 1895 год писал:
До 1887г. Илимск не имел никакой школы, и никто никогда не выезжал куда-либо из города за получением образования. Иногда ссыльные занимались домашним обучением детей. В 1887 г. была открыта первая школа, церковноприходская. Первым учителем был псаломщик, затем дьякон, потом после непродолжительного закрытия школы за неимением учителя, ссыльный, и, наконец, с августа 1894г. учительница Б. из пятого класса гимназии. Учащиеся 19 мальчиков и 7 девочек разделены в это время на группы младшую и среднюю.
Священник Николай Пономарев в Епархиальных ведомостях за 1914 год описал поездку Преосвященного Епископа Евгения в Илимск: «Илимск – заштатный город. Свидетельницей былого владычества служит сохранившаяся доселе в центре города деревянная, с двуглавым орлом, башня, просветы в ней на все четыре стороны. Видно, что завоеватели ждали нападений отовсюду и зорко следили за появлением врага и с севера, и запада, и юга, и востока. 

Башней интересуется всякий проезжий, но мало кто обращает внимание не ее поддержание и сохранение. Ничем она не огорожена, так что в знойные летние дни под башню беспрепятственно забираются коровы и лошади, укрываясь от овода и мошки; тут же склад старых телег, тарантасов и подвод.
При посещении городского управления владыка обратил внимание городского старосты на неотложную необходимость охранения древностей города, и в частности, башни, которую советовал огородить барьером и не делать ее складом предметов, которые могут сохраняться в другом месте.
http://ilim-lib.narod.ru/craev...storii.htm

Кто были те, что стали первыми жителями Илимских мест?

В первых рядах, конечно же, первопроходцы. 
В отряды отбирались молодые, физически крепкие люди, 
которые впоследствии отличались завидным долголетием, 
прожив до 100-120 лет. 

Один историк сообщает о сподвижнике Ермака, 
прожившем до 1666 года. 

А поскольку казаки в дальние походы не брали женщин,
то естественно, что многие служилые люди 
со временем оседали на одном месте,
найдя себе жен среди аборигенов. 

Вслед за ними на новые земли пошли добровольные переселенцы. 
Не выдержав крепостного гнета, крестьяне «удалялись в бега», 
собирались в ватаги и уходили в недоступные для угнетателей края.

Заселение Илимского края далеко не всегда носило добровольный характер. 
По указу правительства – за большую провинность вместо тюрьмы, 
определять наказание, как ссылку «на поселение в Сибирь». 

И Илимск превращается в место ссылки 
особое опасных государственных преступников. 
Таким образом, население одной только Карапчанской волости, 
к которой относился и Невон, 
в 1785 году составило 565 ревизских душ (то есть мужчин) и 563 женщины. 

Родилось в том же году 108 человек. 
Известно даже, что состоялось 41 бракосочетание.

В 1790 году в Илимск угодил и «первый русский революционер» А.И. Радищев,
отправленный Екатериной II за свою «бунтарскую» книгу «Путешествие из Петербурга в Москву». 

Шесть лет пробыл Радищев в Илимском остроге. 
В одном из своих писем из илимской ссылки он назвал Илимск «погибельным краем».

Много ссыльных жило почти по всем деревням Илимского края. 
Местное население почему-то называло их варнаками, 
хотя относилось к ним довольно дружелюбно. 
Очевидно, сказывалось то, что большинство старожилов попало сюда не по своей воле.

Ссыльным приходилось довольствоваться скудным государственным пособием, 
рыбной ловлей да безружейной охотой. В книге «Илимская пашня. 

«Старики рассказывали, как один ссыльный поляк, живший на поселении в селе Невон,
нашел себе способ добывать пропитание. 
В 10 километрах от Невона выше по течению Ангары, 
там, где сегодня поднялась плотина Усть-илимской ГЭС,
посреди реки возвышались над водой три двадцатиметровых скалы-острова. 

Поляк на верхнем изголовье одного острова соорудил шалаш, 
в котором жил все лето, ожидая подаяния от проплывающих мимо путников, но не безвозмездно. 

Завидев вдалеке плывущую лодку, добровольный Робинзон выходил на «лоб» острова
и начинал играть на скрипке. 

Над водой, между крутых речных берегов, 
как по трубе, музыка слышна на несколько километров.
Естественно, что после такой встречи путники делились с музыкантом последним».

Многие ссыльнопоселенцы нашли себе жен среди местного населения, 
появилось поколение сибирских метисов. 

Так ссылка превратила Сибирь в самый интернациональный край страны.

Из всех районов Иркутской области самая сложная и трудная судьба
выпала на долю Нижнеилимского района, а особенно заштатного города Илимска. 

После постройки Московского тракта в 1760 году значение Илимска 
стало быстро падать, а после того, 
в 1898 году в Иркутск пришла железная дорога, 
Илимск и вовсе оказался на задворках истории.

Центром губернии становится Иркутск, центром уезда – Киренск, 
а Илимск получает статус заштатного города.

Около 150 лет Илимск был центром обширного края, именуемого Илимской пашней. 

История возникновения Илимской пашни 
подробно описана профессором Иркутского института народного хозяйства
В.Н. Шерстобоевым в его двухтомном труде «Илимская пашня»,
изданном в 1949 и 1957 годы.

Когда началась подготовка к строительству Усть-Илимской ГЭС, 
Шерстобоев приехал в Нижнеилимск для сбора материалов о современном положении 
сельского хозяйства в долине Илим. 

Полученных в районных организациях данных ему хватило для составления
обоснованной записки в центральные органы власти в защиту Илимской пашни от затопления водохранилищем Усть-Илимской ГЭС. 

Но победила ведомственность. 
Не помогли никакие авторитеты профессора Шерстобоева,
академика Окладникова и других видных ученных,
обратившихся с письмами в самые высокие инстанции
с просьбой сохранить долину Илима, не затоплять уникальную Илимскую пашню. 

Илимск -
заштатный г. Иркутской губ., Киренского округа, на правом берегу р. Илима, 
в 400 вер. к ЮЗ от окружного города и в 862 вер. от губернского. 
На вид это бедная деревушка, в 128 дворов, тянущаяся в одну улицу, 
длиной более версты; на площади старинная Спасская церковь, воздвигнутая в 1787 г. 

Все население Илимска, вместе с принадлежащими к городу заимками
— Протасовской и Суворкиной, состояло в 1893 г. из 776 д. об. п. (402 мжч. и 374 жнщ.). 
Торговля почти отсутствует; жители занимаются, кроме земледелия, 
отчасти звериным промыслом и изготовлением деревянной и глиняной посуды. 
Доходы города не превышают 900 р.; скотоводство незначительно — 
в городе всего 224 лошади, 180 гол. рогатого скота и 56 овец. 

В 1631 г. казаком Галкиным заложен был здесь острог, под названием "Ленского волока"; 
отсюда в 1647 г. снаряжена Хабаровым экспедиция на Амур, 
куда в 1653 г. самовольно бежала большая часть жителей города. 

В 1672 г. И. острог переименован в город с воеводским управлением, 
подчиненным в 1687 г. Якутску; в 1764 г. И. назначен городом Иркутской губ.; 

в 1775 г. из него были переведены в Киренск казенные учреждения, 
а в 1810 г. он оставлен был за штатом. 

В городе, кроме Спасского храма, находятся еще две весьма древние церкви, 
достояние прежних лучших времен, ныне запечатанные,
постройка которых относится — Казанской к 1679 г., 
а Введенской — к 1696 г. (или к 1683 г.).

В 5 вер. выше города, на правом берегу реки, среди векового леса,
стоит Предтеченская церковь; все эти церкви — деревянные,
небольшие, вроде домов; из древней церковной утвари сохранились:
напрестольный крест и Евангелие 1712 г. 

От бывшего И. острога, обнесенного деревянной стеной (тыном), 
следы которой видны местами еще и ныне,
и из бывших 4 башен, уцелели две (каждая в 4 этажа); 
по находящимся в них иконам, башни зовутся Спасской и Никольской.

http://forum.vgd.ru/2514/86504/0.htm?a=stdforum_view&o=