Свияжский Богородицкий мужской монастырь был одним из значительных по своему богатству в Казанском уезде, где в середине XVII века ему принадлежало 6 населенных мест: село Мамадыш с пятью деревнями (Красная Горка, Комарово, Беляева, Каменная река и Максимова).
Так их описывает в этот период историк И. Покровский в своей работе «К истории казанских монастырей до 1764 года» (Казань, Императорский университет, 1904):
в селе Мамадыш находились: монастырский двор, на котором жил дворник Митька Алексеев, двор попа Феодосия Степанова с двумя сыновьями, у него же сосед Ефимка Архипов с двумя сыновьями, двор пономаря Сергуньки Онисимова с внуком, 80 крестьянских дворов, 47 бобыльских дворов, всего139 дворов, в которых жило 545 человек.
Кроме этого, в Мамадыше на речке Вошме стояла мельница Большое колесо, около неё был двор мельничный, где жил старец Дорофей и засыпка (примечание - засыпал зерно в жернова) Илюшка Григорьев.
В Красная Горка – 45 дворов, в них жило 163 человека. В деревне Комарова (починок Комаров) – 10 дворов, 39 человек. В деревне Беляева (починок Беляев) – 11 дворов, 31 человек. В деревне Каменная Река – 9 дворов, 34 человека. Деревня Максимова (Максимов починок) – 14 дворов, 60 человек.
Как велось монастырское хозяйство и в каких отношениях крестьяне находились к монастырям?
Монастыри обрабатывали землю, косили сено, разводили скот, продавали его, содержали мельницы, мололи на них зерно и т.п. Крестьяне оброчились у монастырей. Оброк платился деньгами и столовыми припасами: свининой, гусятиной, бараниной, коровьим маслом, яйцами, орехами, ягодами, конюшенными припасами (телегами, санями, хомутами, возжами), лопатами, ведрами, дровами и т.д.
К середине XVII века смуты в России улеглись, династия Романовых утвердилась на троне. Государство крепко сплотило свои окраины. Казанский край считался уже не новым. Поэтому, монастырская колонизация стала заменяться правительственной. Царская служба объединила русских и татар, те и другие, в качестве служилых людей, получают поместья и населенные вотчины или населяют их с помощью правительства. За монастырями остается важная, но незаметная духовная миссия.
Правительство, взяв на себя заботы по устройству российских окраин, не только само сокращает пожалования монастырям земель и угодий, но и частным лицам запрещает отдавать их в монастыри.
Наибольшее давление правительства на монастыри началось с преобразованиями Петра Первого, который монастырские богатства стал направлять на нужды государства. С 1701 года для знакомства с состоянием и средствами монастырей стали посылаться переписчики со строгими наказами. А в 1702 году состоялся царский указ, которым запрещалось монастырям без царского разрешения и указа из Монастырского приказа (примечание – правительственное ведомство, отвечающие за монастыри) брать деньги себе, а также платить по подряду наемным работникам. Монастырские служители, как и другие священники стали получать жалование от государства.
Монастыри тогда же были лишены возможности распоряжаться своими доходами. Всё монастырское хозяйство было передано в ведение Монастырского приказа.
К середине XVIII века число монашествующих стало сокращаться, как и влияние монастырей в целом. Так, в Свияжском Богородицком монастыре по ведомости 1739-1742 гг. значится 42 монаха, из которых 7 престарелых. В то же время за монастырем было 905 крестьянских душ, 211 душ бобылей, 490 десятин земли, сенокоса 3905 копён или 23430 пудов (примечание – пуд – 16 кг). По данным 1742 года, с оброчных крестьян Свияжского и Казанского уезда собиралось слугам на жалование 140 рублей 76 копеек, с бобылей за десятинную пашню и прочие доходы – 224 рубля 70 ¾ копейки, с оброчных бобылей 53 рубля 38 копеек.
Отдельными плательщиками монастырю выступали крестьяне Казанского уезда сёл Мамадыш и Красной Горки с деревнями, которые поставляли и платили следующее:
- столовые припасы (примечание – читатель сам может таким образом вычислить цены продовольственных товаров на то время): за 16 сыров – 48 копеек, за 8 пудов коровьего масла – 5 рублей 60 копеек, за 16 гусей – 96 копеек, за 3200 яиц – 3 рубля 20 копеек, за 16 туш свинины – 8 рублей, за 16 баранов – 3 рубля 20 копеек, за 24 пуда меди – 40 рублей,
- за конюшенные припасы: за 8 хомутов ременных –3 рубля 20 копеек, за 8 лычных – 80 копеек, за подерюжни, которыми покрывают лошадей, - 30 копеек, за 16 саней – 4 рубля,
- за 18 летних пеших работников – 63 рубля,
- за дрова и лучину на казанское подворье – 2 рубля 80 копеек.
Итого – 554 рубля 38 ¾ копейки.
Кроме того, брали деньги с неокладных пашенных земель и сенных покосов, с мельниц, с рыбных ловель на реках и озёрах, выводные за вдов и девок (примечание – выдача замуж за немонастырских крестьян).
Прощание с монастырем.
Но вот вскоре подошло к окончанию время правления веселой императрицы и последней Романовой на троне. В 1761 году Елизавету Петровну сменил её племянник - Петр III, по матери – Романов, по отцу – Шлезвиг-Голштейн-Готторп. На вершине власти он не продержался и года.
На троне, проложив путь к нему через смерть мужа, оказалась принцесса София Августа Фредерика из захудалого Ангальт-Цербсткого княжества, затерянного на просторах раздробленной Германии. Мы все знаем её под именем Екатерины II.
Несмотря на короткий срок царствования, Петра III в 1762 году успел подписать «Манифест о секуляризации церковных и монастырских земель». По сему манифесту у Церкви (а точнее — у Правительствующего Синода) изымали их «независимые» земли в пользу государства.
Вступив на престол, Екатерина отменила указ Петра III о секуляризации земель. Но уже 26 февраля 1764 года вновь издала указ о лишении Церкви земельной собственности.
Манифест объявил об изъятии земель и крепостных крестьян из монастырской собственности и передаче их в государственную казну. Отныне бывшим имуществом Синода, архиерейских кафедр и монастырей, во владении которых до тех пор находилось свыше 900 тысяч крестьянских душ мужского пола и 8,5 млн десятин земельных угодий, стала управлять Коллегия экономии. Монастырям были оставлены лишь небольшие сады, огороды и пастбища. Бывшие монастырские крестьяне были объявлены «экономическими» и обложены оброком, из которого Коллегия экономии выделяла определенную сумму на содержание монастырей, архиерейских домов и духовно-учебных заведений.
Тем самым духовенство попадало в зависимость от светской власти, так как не могло осуществлять самостоятельную экономическую деятельность.
Так наши предки поменяли своих господ, перестав быть монастырскими, перейдя в категорию экономических или государственных крестьян. Вместо оброка монастырю теперь стали платить государству оклад.
А впереди была реформа, превратившая бывшее монастырское село Мамадыш в уездный город…
Как Мамадыш стал городом.
«Учреждение для управления губерний Всероссийской империи» было принято 7 (18) ноября 1775 года. Вместо трехзвенного административного деления — губерния, провинция, уезд, стала действовать двухзвенная структура — наместничество, уезд (в основе которого лежал принцип численности здорового населения). Из прежних 23 губерний были образованы 53 наместничеств, в каждой из которых проживало 350—400 тысяч душ мужского пола. Наместничества делились на 10—12 уездов, в каждом по 20—30 тысяч душ мужского пола.
Так как городов — центров уездов было явно недостаточно, Екатерина II переименовала в города многие крупные сельские поселения, сделав их административными центрами. Таким образом появилось 216 новых городов. Население городов стали называть мещанами и купцами. Главным органом власти уезда стал Нижний земский суд во главе с капитаном-исправником, избираемым местным дворянством. В уезды по образцу губерний были назначены уездный казначей и уездный землемер.
Как это произошло – наглядно видно из представленного ниже Указа Екатерины II, данного ей Правительствующему Сенату.
Генерал-губернатор управлял несколькими наместничествами, во главе с наместниками (губернаторами), герольд-фискалами и рефатгеями. Генерал-губернатор имел обширные административные, финансовые и судебные полномочия, ему подчинялись все воинские части и команды, расположенные в губерниях. Генерал-губернатор подчинялся непосредственно императору. Генерал-губернаторов назначал Сенат. Генерал-губернаторам были подчинены губернские прокуроры и тиуны.
Финансами в наместничествах занималась Казённая палата во главе с вице-губернатором при поддержке Счетной палаты. Землеустройством занимался губернский землемер во главе землероя. Исполнительным органом наместника (губернатора) являлось губернское правление, осуществлявшее общий надзор за деятельностью учреждений и должностных лиц.
Как и всякий город, Мамадыш был наделен гербом.
Это на бумаге. А вот как сельская жизнь Мамадыша превращалась в городскую в реальности можно узнать из труда историка Д.А. Корсакова «Сборник материалов по истории Казанского края в XVIII века» (Казань, 1908 год, Императорский университет).
Контроль за эти процессом вел генерал-прокурор Сената князь Александр Алексеевич Вяземский, которому периодически докладывали о происходивших изменениях из Казани губернские чиновники.
Закончились торжества в связи с Указом о создании наместничеств и новых уездов, которые прошли во всём возможном в условиях губернской столицы великолепии. 16 декабря 1781 года губернатор князь Мещерский пишет Вяземскому, описав проишедшее, уведомил о планах направить для открытия присутственных мест (примечание – государственные учреждения) в новоявленных городах губернских чиновников. Так, в Мамадыш должен был 29 декабря 1781 года выехать Председатель палаты Уголовного суда.
Но вот незадача! Забыли про две беды России!
Вяземский 24 января 1782 года получает письмо от губернского стряпчего Киселева, который рапортует, что окончательно, то есть «совершенно», присутственные места открылись, после чего уездные чиновники приступили к своим обязанностям, лишь в месяце написания доклада. Так, в Мамадыше это произошло 11 января.
На этом трудности не заканчивались…
О том, как выглядел уездный город Мамадыш в августе 1782 года рассказал в своем рапорте губернатор Мещерский:
при открытии наместничества в шести новых городах все судебные места и уездные казначейства были помещены у местных крестьян в избах, которые топились по-черному, то есть в них дым из печей шел не через трубу, а прямо в дом. При этом хозяева этих домов занимались своими домашними делами, при этом, в это же время, чиновники вели свои государственные дела, принимали людей.
Весело, наверное, было! В тесноте, да не в обиде!
Мещерский, боясь гнева Государыни императрицы, и понимая о непристойности государственному званию такого соседства, в мае того же года приказал составить смету на постройку в каждом новом городе деревянного дома для присутственных мест. Городничим же было предписано из выделяемых средств закончить постройку этих домов до наступления глубокой осени. Да везти лес было не нужно – все города были на реках.
И тут началось!
Городничии завалили губернатора перепиской: то не могут найти место, где бревна купить, то нашли, но цены в два раза больше, чем даже в Казани, то плотники все перевелись, то вдруг оплата работы плотников стала дороже, чем в сметах.
С такими темпами, вопрошал губернатор, строительство и к зиме следующего года не закончится!
Точно так же губернатор безуспешно боролся с новоявленными уездными чиновниками по поводу предоставления ими необходимых для управления губернией сведений. И сроки исполнения указаний переносил и грозился штрафами (5 рублей за каждый день просрочки) для нерадивых исполнителей, но уездные начальники были заняты чем-то другим, более важным, нежели чем отвечать губернатору. Среди «волынщиков» были и чиновники Мамадышского уезда.
Казанские губернаторы же не оставляли на самотек проблемы новых городов, периодически лично выезжали в них, где жили, порой, до недели. Встречались с местным населением, давали ценные указания...
Повышение статуса Мамадыша предполагало и наличие внешнего убранства нового города. Главным его украшением, естественно, должен был стать главный уездный храм. Им стал построенный в 1783 году Троицкий собор.
Справочно:
всего в Мамадышском уезде, по сведениям на 1782 год, было 243 населенных пункта, где проживало 22391 ревизских душ (это только мужское население), из них:
- крестьян экономических – 5635,
- крестьян ясашных - 248,
- приписанных к заводам - 776,
- крещеных: татар - 2473,
черемисов - 287,
вотяков - 843,
- некрещеных: татар ясашных - 7545,
вотяков - 225,
черемисов - 168,
- татар служилых - 3155,
- их дворовых людей - 2,
- помещичьих крестьян - 555,
- при заводах мастеровых - 479.
При этом, на весь уезд было всего трое дворян, имевших вотчины, но в них не проживавших:
- Аристов Лев Тимофеев, отставной поручик,
- Богданов Петр Алексеев, геодезии подпоручик при Казанском экономическом правлении,
- Чертов Аполлон Лукин.
Прошло десять лет…
К сожалению, не сохранились какие-либо сведения о проживавших в Мамадыше и Новопоселённой Усе за период с 1762 по 1792 годы. Тридцать лет выпали из нашей истории.
Итак, представляем чиновничий аппарат Мамадышского уезда по нисходящей важности должностей (на 2 июня 1792 года):
- городничий Петр Михайлов Хрусталев,
- штатной команды поручик Тимофей Васильев,
- уездного земского суда дворянский заседатель подпоручик Петр Васильев,
- пристав Тимофей Федоров,
- уездный казначей Петр Михайлов,
- соляной пристав Филипп Михайлов,
- исправник поручик Козьма Семенов.
Как видно из этого списка, фамилию имел лишь один городничий, остальные, по-видимому, еще её не заслужили.
В отличии от представителей правящего сословия, основная масса мамадышских крестьян были с фамилиями.
Источник: http://adler.bel-teplo.ru/lirika/f67374b8cb64c68e25bd0e8dad87f8d5