РГАДА, Поместный приказ, ф.1209, опись №163, ед. хр. №12292, док. №86, лл. 358-366.
Лета ЗСЕ(7202/1694)г году маия в 15 де(нь) по указу великих г(о)с(у)д(а)рей, ц(а)рей и великих кн(я)зей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича всеа великия малыя и белыя Росии самодержцев и по грамоте ис Помесного приказу за приписью дьяка Анисима Невежина велено стольнику и воеводе Афонасью Гавриловичю Рагозину против челобитья волуйчан Игнатья Безготкова с товарыщи в Волуйской уезд на пустошь Дикое поле, и на лишнею землю, и на сенные покосы ехать. А не доезжая тех земель велено взять ему с собою тутошних и сторонних всяких чинов людей. Да при тех сторонних людех о мере и о межеванье того Дикого поля от броду Полатовского, от большой Усердской дороги, и от рейтарских дач, и вверх по речке Полатовой по левою сторону до Мельникова логу, и возле Черной Полатовской лес, и вверх по Волую по Ельмин лог о трехстах о семидесят четях; да под усадьбы от Петрова огорода Косого через реку Волуй до Усердской дороги, и вверх по реке Волую по обе стороны по Лысою горку, от Лысой горки через реку Волуй по Усердскую дорогу о пятидесят четях, - всего четырехстах о дватцати четях в поли, а в дву потому ж; да о сенных покосах сверх козацких дач против мерных книг учинить. По их великих государей указу, и по стотьям Писцового наказу, и по Уложенью дач то им того Дикого поля лишней земли и сенных покосов отмерено и отмежевано будет. И то все велено написать в кн(и)ги подлинно порознь. Да те кн(и)ги за руками тех людей, которые на мере и на межеванье будут, и ему, стольнику и воеводе Афонасью Гавриловичю Рагозину, за своею рукою прислать к великим государем к Москве в Помесный приказ. И по указу великих государей и по грамоте стольник и воевода Афонасей Гаврилович Рагозин против челобитья волуйчан Игнатья Безготкова с товарыщи, взяв с собою тутошних и сторонних всяких чинов людей, приехол в Волуйской уезд. И при тех сторонних людех Дикое поле от броду Полатовского, от большой Усердской дороги, и от рейтарских дач вверх по речке Полатовой по левою сторону до Мельникова логу, и возле Черной Полатовской лес, и вверх по Волую по Ельмин лог триста семьдесят чети, да под усадьбы от Петрова огорода Косого через реку Волуй до Усердской дороги, и вверх по речки Волую по обе стороны по Лысою горку, от Лысой горки через реку Волуй по Усердскою ж дорогу пятдесят четвертей, - всего четыреста дватцать чети в поли, а в дву потому ж; да сенные покосы сверх козацких дач первою Полатовскою Россашь волуйчанам Игнатью Акимову с(ы)ну Безготкову, Акиму Васильеву с(ы)ну Чепухину, Петру Тимофееву с(ы)ну Путилину, Ивану Кондратьеву с(ы)ну Мальцову, Федору Трофимову с(ы)ну, Ивану Семенову с(ы)ну Подерегиным, Алексею Иванову с(ы)ну Старокожеву, Якову Акимову с(ы)ну Безготкову, Фоме Кондратьеву с(ы)ну Родионову, Кузьме Леонтьеву с(ы)ну Луньшину, Игнатью Исаеву с(ы)ну Старокожеву, Петру Тимофееву с(ы)ну Курепину, Семену Григорьеву с(ы)ну Курганскому, Петру Акимову с(ы)ну Чепухину, Алексею Кузьмину с(ы)ну Волошенинову, Федору Кирилову с(ы)ну Санееву, Ивану Леонтьеву с(ы)ну Кондобарову, Денису Петрову с(ы)ну Косого, Тимофею Кирилову с(ы)ну Курганскому, Лукьяну Степанову с(ы)ну Ланину, Михаилу Сидору с(ы)ну Жирову в тех вышеписанных урочищах по дватцати чети ч(е)л(о)в(е)ку в поли, а в дву потому ж, отмерял и отмежевал. А межа той их Игнатьевой с товарыщи помесной земли от урочища у броду Полатовского подле Усердской дороги поставлен столб. А на том столбе насечена грань, подле ево яма, а в ней уголья. А тот столб стоит у реки Полатовой на берегу. А от того столба з гранью, от ямы вверх по левою сторону реки Полатовой прямо на три осины, что стоят у реки Полатовой на берегу в болоте. На одной осине две грани, подле ея яма, а в ней уголья. Адна грань назад по межи на столб, что стоит у броду Полатовского, а другая грань вп(е)ред по межи на Утинной столб, что поставлен за Мельниковым логом на горке у родника-колодезя. На нем две грани, подле ево две ямы, а в них уголья. Адна грань указывая назад по межи на три осины, а другая грань вп(е)ред по межи поворотит в круте налево, прямо Мельниковым логом к большому Полатовскому лесу на дуб, что стоит на взгорье на дуброве. На нем две грани, подле ево две ямы, а в них уголья. Адна грань назад по межи на столб, что стоит за Мельниковым логом у колодезя, а другая грань вп(е)ред по межи через большой Полатовский лес прямо на Ельмин лог, на дуб. А тот дуб стоит выехов из большого Полатовского лесу на взлесьи, на Ельмином логу. На том дубе две грани, подле ево две ямы, а в них уголья. Адна грань указывая назад по межи через Полатовской лес на дуб, что стоит на выезде Полатовского лесу на взгорье Мельникова логу. Едучи по тем граням межею от Починного столба и от броду Полатовского вверх по левою сторону речки Полатовой до трех асин и до Утиного столба, что стоит за Мельниковым логом, и до дуба, что стоит на дуброве Полатовского лесу на взгорье, и через Полатовский лес до дуба з гранью, что стоит на выезде ис Полатовского логу на Ельмином логу - направе дачи, сенные покосы волуйских полковых козаков да волуйских черкас, а налеве помесная земля Игнатья Безготкова с товарыщи. А от того Полатовского большого лесу и от дуба, что стоит на выезде Ельмина логу, вниз по тому Ельмину логу на Утинной столб, что стоит подле Усердской дороги на горке на левой стороне Ельмина логу. На том столбе две грани, подле ево две ямы, а в них уголья. Адна грань указывая назад по межи вверх по Ельмину логу на дуб з гранью, что стоит в Ельмином логу, а другая грань вп(е)ред по межи едучи Усердскою дорогою к Полатовскому броду на Починной столб с гранью, что стоит подле Усердской дороги. Едучи по тем граням межею от Полатовского большого лесу вниз по Ельмину логу до Утинного столба, что стоит подле Усердской дороги, и от того столба Усердскою дорогою до Починного столба, и до броду Полатовского направе за Ельминым логом земля Дикое поле, и направе ж за Усердскою дорогою дачи, помесная земля и сенные покосы волуйчанина Михаилы Ельшина, да их, Игнатья Безготкова с товарыщи, усадебные места и дачи ж волуйчан рейтар Петра Косого с товарыщи. А усадебным местам межа от Волуйского большого лесу, что стоит против Петрова огороду Косого. На горки дуб, на том дубе грань, подле ево яма, а в ней уголья. А та грань вп(е)ред по межи через Петров огород Косого прямо к реке Волую на три лозы, что стоят у реки Волуя в болоте. На середней лозе две грани, подле ея яма, а в ней уголья. Адна грань назад по межи через Петров огород Косого на дуб з гранью, что стоит у Волуйского лесу на горки, а другая грань вп(е)ред по межи через реку Волуй, прямо на столб, что стоит подле Усердской дороги. На том столбе две грани, подле ево две ямы, а в них уголья. Адна грань назад по межи через реку Волуй на лозу з гранью, а другая грань вп(е)ред по межи поворотит в круте налево. На столбу, что стоит подле Усердской дороги, на том столбе две грани, подле ево две ямы, а в них уголья. Адна грань назад по межи, а другая грань вп(е)ред по межи поворотит в круте налево прямо через реку Волуй на столб з гранью, что стоит под Лысою горкою. Подле ево яма, а в ней уголья. А от того столба и от ямы прямо на взлысок на дуб з гранью. Подле ево яма, а в ней уголья. Едучи по тем граням межею от Починной грани, что на дубе, через Петров огород Косого на три лозы и на столб, что подле Усердской дороги, направе помесная земля волуйских рейтар Петра Косого с товарыщи, а налево их, Игнатья Безготкова с товарыщи. А от того столба по обе стороны Усердской дороги направе и налеве помесная земля Игнатья Безготкова с товарыщи до столба, что стоит подле Усердской дороги. От Усердской дороги и от столба через реку Волуй к столбу, что под Лысою горою, и к дубу, что на взлеску, направе помесная земля Михаила Ельшина, а налеве их, Игнатья Безготкова с товарыщи. А сенным покосам межа от речки Полатовой и от козацких дач вверх по правою сторону первой Полатовской Россаше на большой курган, что с комышом, и с того кургана на большой крайней ивовой куст, на хмелевские боярани; а по левою стороны Россаши от речки ж Полатовой от трех асин, что стоят на одном корени у речки Полатовой на берегу. На одной асине грань, и та грань указывает вверх по Россоши ж с левою сторону на большой курган, и с того кургана до хмелевских же бояранов. В тех вышеписанных урочищах в округе сенных покосов Игнатья Безготкова с товарыщи по сту копен ч(е)л(о)в(е)ку.
А на меже той помесной земли были волуйские станичные атаманы и ездоки: Василей Борисов, Григорей Шацкого, Иван Потанин, Федор Яковлев, Федор Свиридов, Дмитрей Иванов, Леонтей Девочкин, Данила Ланин, Иван Ефремов, Прокофей Голев; стрельцы и пушкари: Ларион Соловой, Тимофей Леонов, Мокар Агурцов, Григорей Яковлев, Исай Винокуров, Кузьма Носатого.
А межевые кн(и)ги писал Волуйские приказные избы подьячей Ивашко Попов.
Руку приложил Афанасий Рагозин.
Правила передачи текста.
Текст скорописи XVII в. выполнен современным русским алфавитом. Все устаревшие буквы заменены на современные. Буквенные цифры переведены на арабские, года пересчитаны на современное летоисчисление (см. в скобках). Аббревиатуры раскрыты, отсутствующие в словах буквы дописаны в круглых скобках. Надстрочные знаки не воспроизведены. Верхние выносные буквы «л», «н» рогулькою переданы разом «ль», «нь». Современная буква «й» записана вместо верхнего штриха. По современным правилам письма твердый знак «еръ» опущен. Текст разделен на слова и предложения с пунктуацией, заглавные буквы проставлены. Концы строк не отмечены. Орфографические ошибки писца не исправлены.
Перевод: А.Г. Чепухин, 2009 г.
Генеалогический разбор фамилий.
Волуйчане, которым были даны поместная земля и сенные покосы:
1. Игнатий Акимов сын Безготков.
(Аким Безготков, отец, сторожил г.Валуйка, 1697г.)
2. Яков Акимов сын Безготков (брат Игнатия)
3. Аким Васильев сын Чепухин. (По сказке 1697 г. станичник г. Валуйка)
4. Петр Акимов сын Чепухин (старший сын Акима)
5. Петр Тимофеев сын Путилин. (По сказке 1697 г. станичник г. Валуйка.
Путилин Тимофей, есаул пеших казаков, Новгород, 1707.)
6. Иван Кондратьев сын Мальцов
7. Федор Тимофеев сын Подерегин
8. Иван Семенов сын Подерегин (Подерегин лог. Дерига – растение. Подеруха – дрожь от стужи. Дергать, тащить, тянуть. Деряга, что дерет, скребет. Деряба об. кто чешется, царапается, дерет. Нестандартные фам. Подерёга, Дерега.)
9. Алексей Иванов сын Старокожев
10. Игнатий Исаев сын Старокожев
(Пчельник Петрушки Старокожева, 1697; д. Старокожева в устье р. Сенной.)
11. Фома Кондратьев сын Родионов
12. Кузьма Леонтьев сын Луньшин
13. Петр Тимофеев сын Курепин.
(Курепа – растение, заячья капуста, полевой ленок. Курепаться – кряхтеть, стонать, плакать. Курепин Семен Оксенов, г.Усерд, 1637)
14. Семен Григорьев сын Курганский
15. Тимофей Кирилов сын Курганский.
16. Алексей Кузьмин сын Волошенинов.
(Влахом, или волохом, в старину называли румына или молдаванина. Волошанин, волошин - более ранняя форма того же слова. Кроме того волошковый по украински васильковый.)
17. Федор Кирилов сын Санеев.
(Кирилл и Аким Санеевы, станичники, Валуйка, 1697. Саня, Саша, Саной, Саней – просторечные формы имени Александр.)
18. Иван Леонтьев сын Кондобаров (Кондебаров яр, с. Кондабарово)
19. Денис Петров сын Косого
20. Лукьян Степанов сын Ланин.
(Ланя, Лана, Ланка – уменьшительные формы имени Евлампий (благосветлый) и Емилиан (ласковый). Ланин Юшка, царевич курятник, 1573.)
21. Михаил Сидоров сын Жиров.
(Жиров Гридя, крест., 1496-1498 гг., Новгород.)
Всего дано: земли - 21 чел. х 20 чет.х3 = 420х3 =1200 четий, сенных покосов - 2000 копен.
(1 десятина=80саж.х30саж.=1/2 четь; 1 сажень=2,132 м; 1 верста леса=416дес.1600кв.саж.)
Получается, каждому из списка дано по 60 четий, или около 30 Га земли. Это площадь, примерно, 500х600м. В переводе на современные дачные участки - это 600 участков по пять соток. Целый дачный кооператив!
Их соседи по поместным землям:
Петр Косого, рейтар. (Денис Петров сын Косого).
Григорий Курганский, рейтар. (Семен Григорьев сын Курганский, д. Курганская/Касеновка.)
Афанасий Жиров, рейтар. (Михаил Сидоров сын Жиров)
Степан Ланин, рейтар. (Лукьян Степанов сын Ланин, д. Ланина в устье р. Сенной)
Михаил Ельшин, ездок.
Сторонние люди (свидетели):
Станичные атаманы:
Кузьма Посохов. (д. Посохово, Оскольский стан Валуйского уезда. Посох – палка путника, трость, клюка, батог)
Кузьма Кочкин
Матвей Бугусловский.
Афанасий Кузнецов
Прокофий Худяков
Захарий Колпачков.
Микита Немого. («Дело по челобитью Валуйского станичного атамана Максима Немого об освобождении его из тюрьмы. Где он сидит по ложному доносу», 1627-29 г., Моск. ст. столб. N54, лл.172-179 )
Ездоки:
Григорий Ловягин. (Ловягин Кузьма, крестьянин, 1627 г., Белев. Ловягин Куземка Федоров, Усерд, 1637 г., полк. казак. Ловягин Яким, Холм., 1575 г. Ловяга – ловкач, плут. Ловкач – ловкий, расторопный, бойкий, ухватливый, проворливый. Лов – ловля, добыча, охота.)
Федор Кондратьев
Иван Лемзяков. (Лемзяй, зевака, ротозей.)
Володимер Дроздов
Пятидесятники конных и пеших стрельцов, полковых казаков, пушкарей и пушкарского чину:
Мартын Потемкин. (Потемкин Федор Иванович, стольник, 1658. Петр Потемкин, окольничий, дипломат при А.М. и Ф.А. Григорий Александрович, 1739-1791, род. Чижево на Смоленщине, отец – Александр Васильевич, небогатый помещик. Потёма - скрытный человек. Потёмка - пренебрежительная форма от Потёма.)
Трофим Стариков. (Сын старика. По этому же типу – Девочкин.)
Иван Золатарев. (Казачий пятидесятник Иван Золоторев в “спорном дело о сенных покосах”, 1697-1701 гг. Золоторев Гуляй, дьяк Дворцового приказа, 1612. Золотарь - золотых дел мастер, ювелир, работающий над золотыми изделиями.)
Данила Бизаев. (Бизяев Кирей, пушкарь, 1659 г., Лебедянь.)
Кирилла Потапов
Максим Болашов
Черкаский есаул: Микифор Иванов («Спор о сенных покосах», г. Валуйка, 1697-1701 гг.)
Рядовые «тех чинов»:
Василий Евсюков
Роман Савельев
Петр Кузьмин
Иван Чеботов. (Казачий (станичный) пятидесятник Афонька Чеботов, Валуйка, 1632 г. Иван Чеботов – полковой казак, Валуйка, 1697 г.
Чебот (Чобот): Иван Васильевич Чулков, вт. п. XV в., от него Чеботовы. Чеботы – сапоги.)
Микита Котыганов
Терентий Кочетов
Микифор Марков
Станичные атаманы и ездоки:
Василий Борисов
Григорий Шацкого (Шатцкой Нестер Тихонов, 1630, г.Оскол, сын боярский, 20 чет. пом. земли. Юда Григорьев сын Шацкой, с Истобное, Коротоякский уезд, 1719.)
Иван Потанин. (Андрей Потанин, полковой казак, Валуйка, 1697)
Федор Яковлев
Федор Свиридов,
Дмитрий Иванов
Леонтий Девочкин. (Девочкин Степан, Дедилов, 1587)
Данила Ланин (Лукьян Степанов сын Ланин. Степан Ланин, рейтар.)
Иван Ефремов
Прокофий Голев. (Голь - нищета, беднота.)
Стрельцы и пушкари:
Ларион Соловой. (Соловой Иван Тимофеевич Петров, 1563; от него Петровы-Соловые. Соловой – конь желтоватой масти с белой гривой и хвостом.)
Тимофей Леонов
Мокар Агурцов. (Огурцов Иван Иванович, таможенный дьячок, 1593, Каргополь. Огурцов Григорий Родивонов, Усерд, 1637)
Григорий Яковлев
Исай Винокуров. (Валуйский пушкарь Иван Винокуров, 1697. Винокур - изготовитель вин.)
Кузьма Носатого.
Комментарии к грамотам.
Трое защитников Валуйской крепости подали челобитную на выделение им поместной земли и сенных покосов. Авторитетные и заслуженные воины включили вместе с собой в список подросших и поступивших на службу своих сыновей и сыновей сослуживцев. Отцы думали и заботились о будущем подрастающего поколения.
Свободные, никем незанятые, земли и сенные покосы были им сысканы, «отмерены и отмежеваны». Вероятно, вскоре после получения указа, а может быть и до него, новоиспеченные помещики начали обрабатывать землю, время весенней страды было в самом разгаре. На выделенных территориях появились усадьбы, а затем и деревни, получившие свои названия по фамилиям основателей. Так раньше было принято. На привычный вопрос «чья деревня», ее жители отвечали: «Безготкова», «Курганская», «Старокожева», «Ланина», «Чепухина». Разве думали тогда никому неизвестные первопоселенцы, что таким образом навсегда войдут в историю? Их фамилии на многие годы сохранились в названиях населенных пунктов по рекам Валуй и Полатовка.
Валуйские Россоши.
В средние века Курско-Белгородский край долгое время оставался незаселенным. Названия малых рек, ручьев, оврагов, урочищ были либо забыты, либо их просто не существовало. В XVI-XVIII столетиях, когда земли вновь осваивались и заселялись, здесь появилось множество новых топонимов и гидронимов. Одни из них рождались и закреплялись на века, другие существовали короткое время и впоследствии неоднократно менялись.
В конце XVII века в Валуйском уезде встречалось несколько гидронимов со словом россошь: Россошь Наголная, Россошь (Розсошь, Россашь) Самострельная, Первая (по Полатовой) Россошь, земли «за рекою за Мосеем на розсошах».
По указу царя в 1651 г. валуйским черкасам вместе с поместной землей были даны сенные покосы «по Россоши по Наголной с верховья до засеки, по Россоши Самострельной от Большого леса до засеки». (2) На Карте генерального межевания земель 1780-1790 гг. у этой речки отмечено два названия, в верховьях одно – Наголная Розсошь, в низовьях другое - Наголная. Как видим, от названий XVII века осталось только одно - Наголная Розсошь. В наше время вся река имеет одно общее название - Россошь.
У слова россошь долгая и сложная история, его смысл на сегодня потерян. В XVII веке люди знали значение этого слова как характеристики определённого вида речной системы. Пройдет всего полстолетия, и В.И. Даль уже не найдет этого слова среди русских слов. В толковом словаре россошь отсутствует, есть рассоха - развилина, вилы, двурожка, раздвоенный конец чего, раздвоенные концы например ветви, сучья, рога; рассоха реки, разречье, вернее два притока, ДВЕ РЕЧКИ, КОТОРЫЕ СЛИВАЮТСЯ ПОД ОСТРЫМ УГЛОМ; зовут рассохой БЕЗЫМЯННЫЕ РУЧЬИ, вливающиеся в оголовок или голову, вершину реки.
Изучая ландшафт впадающих в Полатовку речек можно заметить, что в эти речки выходят под прямым углом устья больших и малых оврагов. Во время весеннего таяния снегов эти овраги превращаются в бурные реки, которые выносят в долины речек огромное количество смытой с полей земли, глины и песка с берегов и дна оврагов. С течением времени русла речек против устьев оврагов пересыпаются этими осадками. Плодородная земля выносится дальше по течению и оседает в руслах в виде ила, часто в устье притока наблюдается наименьшая скорость течения, здесь и оседает большое количество ила, вызывая сильное обмеление устья речки. Русла речек не только пересыпаются, но и быстро заиливаются. Этот процесс как геологическое явление протекал постоянно, образовавшиеся таким образом мели препятствовали плаванию по речкам на лодках. Наличие нетронутых лесов и степей поддерживало определённый объём стока, обеспечивающего проточность речек. В связи с распашкой целинных земель и сведением лесов в XVII в. начался процесс деградации речных систем малых рек. Речка в летнюю межень обмелела, заилилась, потеряла проточность, заросла болотной травой. Такие процессы, как правило, в первую очередь начинаются в устьях речек. Это как раз то, что часто называют БОЛОТОМ. Долина речки в таком случае приобретает характерные признаки урочища, ориентира на местности.
Возможно, происхождение слова россошь связано с рассыхаться, разсохнуться, расщеляться от сухости, трескаться, рваться, ломаться высыхая. Название Россошь могло быть дано не только из-за полного пересыхания водного потока, а вернее всего из-за мелководья этих речек, или явления распада потока на цепочку озёр в русле, отделённых друг от друга участками суши. Существует понятие «речное озеро» - временный водоём, образовавшийся в результате резкого снижения стока реки в сухое время года; в этом случае река нередко обращается в цепочку озёр, лежащих в долине и отделёнными друг от друга сухими участками русла. Можно предположить, река, имеющая характерные особенности речного озера, уже носила до XVII века название РОССОШЬ, и это название было хорошо известно населению.
Таким образом, по физическим характеристикам россошь можно отождествить с цепочкой речных озёр в русле реки в сухое время года. Поток воды меньший, чем река и больший чем ручей. Ручей, высыхающий каждое лето. На забытом языке народа, жившего когда-то на берегах таких речек, Россошь звучала, примерно, как Иссякающая (Иссыхающая) речка, Рассыхающийся поток, Сухая река. Из-за почти полного или полного прекращения течения в межень (Межень лета, июнь, июль, август. Меженина ж. стар. засуха) речка Россошь могла иметь значение, в порядке древности: тихая речка, затем озёрная речка, и последнее иссыхающая, рассыхающаяся река или просторечное - сухоречка. (Использованы материалы «Россошь. Три сосны воронежской гидронимики» www.cryt.narod.ru/article3_r.html )
Из сказанного следует, выражение «земли на розсошах» можно понять не иначе как земли по берегам пересыхающих речек или ручьев.
В 1694 г. Игнатию Безготкову, Акиму Чепухину, Петру Путилину «с товарищи» были выделены сенные покосы «сверх козацких дач от речки Полатовой первоя Россашь, по обе стороны Россаши, и вверх по Россаши по обе стороны до верховья с потеклями». (1) Потекл м. донск. ручей по балке, по оврагу. (В.И. Даль) Кстати, сама Полатовка раньше состояла из двух рек. В «Книге большому чертежу» записано: «А выше Мосея, з другие стороны, пала в Валуику речка Палатова, от Кальмиюскои дороги, от города от Волуики, 4 версты, а в Палатову пала речка Палатовка».
Согласно карты 1780 г. в р. Полатовку впадают (по порядку от устья): Лог Маяшной, р. Живая вода, р. Наголная/Наголная Россашь, р. Копанная Разошь, р. Сухая. Возникает вопрос, какую из этих речку нужно считать «первой Россошью»? По Наголной Россоше (Самострельной Россоше) с 1651 г. находились сенные покосы валуйских черкас. (2) Эти занятые земли не могли кому-то перераспределить. Копанная Разошь и Сухая находятся далеко, в верховьях Полатовки. Там земли и покосы валуйчанам не выделялись. Вероятно, «первая россошь» (по типу левая россошь, правая россошь) выступает здесь не в качестве название речки, а наоборот. Так отмечена безымянная небольшая речка, которая первой встречается по ходу движения от Полатовского устья. В документе 1697-1701 гг. «Спор валуйских черкас с Акимом Чепухиным» фигурирует название «Моячный Лог» (совр. бал. Плутовский Яр). Как раньше, так и теперь это пересыхающая летом речушка, вяло текущая по дну оврага с юга на север около 10 км. Она первая из всех перечисленных речек впадает в Полатовку. Под определения «речное озеро», сухая река и под «рассоха» Моячный Лог очень подходит. Установить наверняка, что «первая Россошь» и Моячный Лог (Лог Маяшной) – это одна и та же водная система, помогла бы привязка расположенных рядом казацких дач, большого кургана с камышом, ивового куста, «Хмелевских бояранов» и трех осин на берегу, растущих из одного корня. Их описания даются в архивном документе (1). Но из всех этих ориентиров до нашего времени мог сохраниться только курган. Но их в тех краях встречается много...
Используемые архивные источники:
1. РГАДА. Поместный приказ, ф.1209, опись №163, ед. хр. №12292, документ №86, л. 346-366.
2. РГАДА. Фонд 210. Разрядный приказ. Столбцы Белгородского стола. кн. 14. Ед. хр. 1528. – 7196-98/1688-90гг. Документы о служилых людях городов Белгородского полка: 1-53 (спор о сенокосах и четвертных землях атамана валуйских черкас с полковым казаком Акимом Чепухиным стоварищи)...
Автор: А. Г. Чепухин, г. Тольятти. 2009.
Опубликовано: ВГД
Тюремные сидельцы
До 1621 года постоянной тюрьмы в Валуйке не было, для заключения использовали одну из городен (башен) города, которая, тем не менее, не пустовала никогда. Кто оказывался в числе тюремных сидельцев?… У кого-то не было проезжей грамоты, кто-то ослушался государева указа, были беглецы из других городов, воры и конокрады и даже сами караульщики, упустившие заключенных. Сохранилось немало архивных документов, рассказывающих о тюремных сидельцах и их побегах, которые совершали всегда одним классическим способом – через подкоп под стену.
Не оставляет равнодушным история тюремного сидельца станичного атамана Максима Немого, обвиненного в подводе татар под Валуйку. Начиналась она так: 3 мая 1627 года прибежал в Валуйку с заставы на Осколе пеший стрелец Ивашка Бочарников с сообщением для воеводы, что пришли с Крымской стороны по Белгородской дороге на реку Оскол татары и отогнали лошадей у валуйских людей.
На следующий день пришёл в Валуйку упомянутый станичный атаман, послали его со станицей к Савинскому перевозу. По дороге напали на них черкасы, и станичники, спасаясь от погони, побежали обратно к Валуйке. Дорогой повстречали отряд татар, в завязавшемся бою троих
станичников убили, а раненого в плечо Максима и его товарища Василия Звягина взяли в плен.
Вскоре Максиму удалось бежать. В то же время у тех же татар оказался в плену валуйчанин Афанасий Федоров (Стрельцов), которого взяли на рыбной ловле на Осколе. Возвратившись в августе того же года из плена, Афонька поведал о предательстве атамана. С его слов, Максимка подводил татар под Валуйку для кражи лошадей, и за то они его отпустили. Валуйский воевода Никита Аладьин тотчас посадил Максима в тюрьму и пытал – обычное дело в те годы. Обвиняемый, однако, не стал на себя наговаривать и в предательстве не признался. Некоторое время спустя повторный сыск с пыткой провёл следующий воевода Н. Чоглоков. Максим и во второй раз утверждал, что татар под Валуйку не подводил, из плена его не отпускали, а ушёл он сам с Ольшанского перевоза, Афонька же оговорил его по недружбе.
Воевода подробнее расспросил про недружбу обоих спорщиков. Максим пояснил, что во время правления Тушинского вора (Лжедмитрий II) они с братом получили реку Оскол с угодьями, которую потом отдали в пользование Афонькиному отцу, который рекой и угодьями пользовался, а долю Максиму с братом не давал. С самим Афоней тоже вышла ссора: нашли они вместе с Максимом в лесу пчёл, которыми завладел один Афоня. Афанасий Федоров (Стрельцов) дал совершенно противоположные показания. Он утверждал, что реку братья отдали не его отцу, а Степанку Курашихину, а отец Афонькин ходил рядом со Степаном. Подати они братьям платили исправно, и найденных в лесу пчёл поделили с Максимом поровну, и ссоры никакой между ними не бывало.
В таком непростом деле были нужны свидетели, чтобы выявить, кто говорит правду, а кто лжёт. Нашёл их только Максим: ездок Афонька Богословской и пасынок казака Ларьки Щетинина Сережка подтвердили, что у атамана Максимки Немого с Афонькой и его отцом действительно была недружба по пчёлам и рыбной ловле. Станичный атаман подал в Разряд (центральное правительственное учреждение на Руси в XVI-XVII вв.) челобитную, в которой писал о своем оговоре
и просил избавить его от новой пытки и тюремного заключения.
К прошению отнеслись благосклонно. В декабре 1629 года в Валуйку воеводе Н.А. Чоглокову пришла государева грамота, в которой было написано, чтобы тюремного сидельца атамана Максима Немого освободили и отдали на крепкие поруки.
(РГАДА. – Ф. 210. - Столбцы Приказного стола. - №26. – л. 18-19, 22-28, 253-25;РГАДА. – Столбцы Московского стола. - N54. - л. 172-179.)
Автор: А. Г. Чепухин.
Опубликовано в газете "Валуйская звезда" №3 16.10.12
