Никольское с. (Плитная ломка) Никольская волость Шлиссельбургского уезда Санкт-Петербургской губернии.

Кладбища с. Никольское Никольская волость Шлиссельбургского уезда Санкт-Петербургской губернии.

Церковь с. Никольское Никольская волость Шлиссельбургского уезда Санкт-Петербургской губернии.

Село Никольское появилось в 40 вёр­стах (42,6 км) от Санкт-Петербурга на правом крутом берегу реки Тосны. Пётр Великий повелел своим указом 1710 года переселить сюда для работ по строитель­ству новой столицы мастеровых людей из Можайского уезда Московской губер­нии. Это произошло после завоевания Ингерманландии и изгнания шведов.

По преданию на месте села была пу­стошь Казола, населённая шведами, а на месте церкви — пустошь Меркеле или Мерякюля, то есть «приморская деревня».

Село Никольское имело и другое назва­ние — Плитная ломка, так как здесь добыва­ли бутовую плиту, обжигали её, превращая в известь, необходимую для производства це­мента. На строительство Санкт-Петербурга отсюда поставлялся также лес, песок, глина и обожжённый кирпич.

Первые переселенцы — каменщики и кирпичники — по императорскому указу 1712 года получили по 6 десятин земли, жалованья по 12 рублей и на хлеб по 10 рублей в год.

Мастеровые люди привезли с собой икону Николая Чудотворца, давшую на­звание селу Никольское. После того как икона была помещена в бревенчатую ча­совню, построенную в 1712 году, деревня получила статус села и название Николь­ское.

В Храме хранился напрестольный восьмиконечный, сребропозлащенный крест с частию Животворящего Древа и мощей святого Николая Чудотворца, по­жертвованный генерал-майором Алексе­ем Николаевичем Астафьевым; серебря­ный крест с частицами мощей Димитрия Солунского, Антония Печерского, Фео- дора Тирона, Алексия человека Божия, Иоанна архиепископа новгородского и святого Иоанна Милостивого; резной Чудотворный образ святого Николая Чудотворца «Можайского». В правой руке святителя серебряный меч, в левой — сребропозлащенный град. Но, самое главное, в церкви находились первона­чальная межевая книга 1717 года на цер­ковную землю, геометрический специ­альный план и межевая книга 1856 года, а также метрические записи с 1800 года.

На основе церковных записей и книги местного священника Николая Тихоми­рова «Село Никольское Село Никольское Шлиссельбургского уезда. К столетию каменного храма Св. Николая Чудот­ворца в селе Никольском». 1801-1901» (СПб, типография А. П. Лопухина, 1901) можно восстановить историческое рас­положение населённых пунктов на тер­ритории нынешнего Никольского город­ского поселения.

Итак, в Шлиссельбургском уезде, на правом берегу Тосны, находилось не­сколько деревень.

Село Никольское, вытянувшееся на 2 версты (2,13 км). Оно населено русски­ми, переведёнными сюда в 1712 году, из

Московской и других губерний в каче­стве мастеровых для работ по дворцово­му ведомству. В 1734-39 гг. они, наравне с прочими крестьянами, были обложены сбором фуража для лейб-гвардии кон­ного полка. Около 1785 года Никольчане обжигали известь, делали кирпичи и кровельную черепицу на государствен­ных казённых заводах, находившихся на левом берегу Тосны на землях деревни Перевоза, занятых позже огородами и сенными покосами.

В то время Никольские мастеровые состояли в ведомстве невских кирпич­ных заводов и управлялись прапорщиком Егором Немчиновым. Они делились на партии и работали на заводах, чередуясь помесячно.

Высокая квалификация никольчан на­долго обеспечило им выгодные заказы. Так, в 1792 году составленные из жи­телей Никольского бригады были при­влечены к работам по благоустройству Летнего и Таврического садов. Умение и добросовестность Никольских крестьян были столь высоки, что с 20 июня 1802 года по Высочайшему повелению они получили право именоваться не крестья­нами, а мастеровыми.

С 1852 года Никольское подлежало ведомству Царскосельского дворцово­го правление, в 1860 году, департамен­ту уделов. Затем Никольские крестьяне платили подушный оклад, несли другие повинности, владели землёй и лесом, купленными у помещика Дубянского. За это они обязались заплатить Дубянскому 200 тысяч рублей серебром. Но так как они не могли платить, за них заплатило Царскосельское дворцовое правление, а крестьяне погашали долг постепенно. Крестьяне не подлежали рекрутскому на­бору вплоть до 1872 года.

Деревня Захожье — расположена в 6 верстах (6,4 км) к северо-востоку от церкви, среди леса, основанная, по пре­данию, лесовщиком, крестьянином Ро­дионом. Около 1761 года императрица Елизавета Петровна подарила деревню своему духовнику протоиерею Дубян- скому. В 1764 году Захожье принадлежа­ло духовнику Екатерины II протоиерею Феодору Яковлевичу Бецкому. В 1800 году она перешла к сыну протоиерея Дубянского, отставному майору Якову Фе­доровичу Дубянскому и принадлежала роду Дубянских до 1852 года.

Когда жители села Никольского в 1852 году купили землю и лес у помещика Ду- бянского, то крестьяне деревни Захожья, став вольными, обязались выплачивать Царскосельскому дворцовому правле­нию сумму, которую правление внесло помещику за крестьян села Никольского.

Деревня Чертово. Находилась в 4 вер­стах (4,26 км) на юго-восток от церкви. В 1771 году она принадлежала действи­тельному камергеру Николаю Наумову Чеглокову, а в 1810 году перешла к Яко­ву Федоровичу Дубянскому. В 1828 году деревня куплена помещиком Белашевым и вместе с другими крестьянами, пересе­лёнными Московской губернии.

Деревня Пустынька. Располагалась в 2,5 верстах (2,66 км) от церкви. В 1764 году она называлась Яковлево и Ушаковка, так как принадлежала генералу Фё­дору Ивановичу Ушакову. В 1816 году, генерал Алексей Копьев, деревню у Уша­кова, назвал Пустынькою. В 1850 году Пустыньку купила графиня Анна Алек­сеевна Толстая. После её смерти поме­стье досталось сыну, флигель-адъютанту, графу Алексею Константиновичу Тол­стому.

Деревня Воскресенская — находилась в 4 верстах (4,26 км) от церкви.

Деревня Рождествено — находилась в 6 верстах (6,4 км) от Никольской церкви, принадлежала генералу Жеребцову, а в 1798 году была подарена кавалергардско­му поручику Букину, который продал её гофмейстеру князю Кутайсову.

В 1817 году с появлением церкви в Пелле Рождествено и деревня Воскре­сенская были причислены к местному приходу, но в 1848 году по просьбе помещицы Кутайсовой, деревни возвраще­ны к Никольскому приходу. Взамен их к Пелле причислили деревню Усть-Тосна.

Дошедшее до нас предание гласит, что именно в месте впадения Саблинки в Тосну в июле 1240 года останавлива­лась дружина князя Александра Ярославича перед битвой, произошедшей уже в другом устье — в устье Тосны, в месте впадения её в Неву. После этой битвы князь Александр получил своё прозвище Невский, был канонизирован и причис­лен к лику святых Русской православной церкви.

Есть основания предполагать, что на территории села Никольское суще­ствовали древнерусские поселения. В своих записках священник Никольской церкви Николай Тихомиров отметил: «В 1899 году нами была найдена в земле, в саженях в 100 к востоку от церкви, не­большая глиняная кубышка, формою и цветом гнезда осы, с мелкою серебря­ною монетой времён Иоанна Грозного, с надписью: Царь и великий князь Иван всея Руси; а на другой стороне всадник с копьём в руке. Очевидно, это ценное по тогдашнему времени сбережение при­надлежало жившему здесь лицу не фин­ского и не шведского происхождения, а русскому современнику Иоанна IV, при котором эти монеты были в обращении».

 К середине XIX века потребность в строительных материалах в Санкт- Петербурге значительно снизилась, так как столица замедлила темпы своего роста. Одновременно значительно об­мелела река Тосна. Положение спасло строительство железной дороги, которое позволило значительно расширить гео­графию мест, из которых стало выгодно поставлять в Петербург новые, ранее не используемые или редко используемые строительные материалы.

Так многие жители Никольского с на­чала 1860-х годов вынуждены были ис­кать новые занятия. С этого времени со­циальный и профессиональный состав Никольчан перестал быть однородным — кто-то продолжал заниматься добычей строительного камня и обжигом извести, кто-то занялся заготовкой и распиловкой леса, а кто-то приобрёл лошадей и стал заниматься извозным промыслом.

Близость местности к Санкт- Петербургу, наличие хорошей транс­портной инфраструктуры и богатых при­родных ресурсов обеспечили взрывной интереса к этим местам, как со стороны промышленников, так и со стороны пред­принимателей, заинтересованных в раз­витии дачных посёлков. Началась актив­ная скупка крестьянских земель.

В 1876 году у крестьян села Николь­ское купил землю полковник Борис Ива­нович Винер.

Борис Иванович Виннер, он же Бер­нард Эмиль Теодор Иоганович Виннер, родился 20 августа 1837 году в семье рус­ского офицера в городе Ревеле, его пред­ками были выходцы из Германии.

В 1856 году Виннер поступает в Санкт-Петербургскую Михайловскую Артиллерийскую Академию. Блестяще окончив её в 1858 году, по Высочайшему повелению введён в Комиссию по рекон­струкции Охтинского порохового завода. Проект реконструкции, предложенный Б. И. Виннером, впоследствии ложится в основу «Правил устройства российских пороховых заводов».

С конца 1860-х годов Борис Иванович Виннер активно участвует в деятельно­сти Русского Технического Общества, вокруг которого консолидируется пере­довая военная, политическая, научная элита России (Выражаясь современным языком, РТО было Силиконовой долиной России того времени). Члены общества, среди которых были, например, братья Нобели, разделяли взгляды Виннера на организацию частного пороходелия.

В 1862 году Б. Виннер с Высочайше­го соизволения направляется за границу, где в течение трёх лет изучает пороховое производство в Бельгии, Франции и Гер­мании. Он видит главное преимущество западных заводов в том, что там рабочие вольнонаёмные, а у нас — военнообя­занные, солдаты. Виннер, уже в 25 лет авторитетный специалист-пороходел, считает, что казённые заводы не в со­стоянии обеспечить армию порохом ни в качественном, ни в количественном отношении. Порох, выделанный на ско­рую руку, стал главной бедой Крымской войны, причиной поражений России. «Войну нужно вести не на запасах, как бы велики они ни были, — писал Б. И. Виннер в 1874 году, — а только непре­рывно наращивая производство».

В результате — в 1876 году император Александр II утверждает постановление Государственного Совета «Об устрой­стве частных пороховых заводов в Рос­сийской империи». Таким образом, после полувекового перерыва пороховая от­расль открыла двери частному капиталу.

8 июля 1877 г. Виннер на землях кре­стьян села Никольского Шлиссельбургского уезда открывает частный порохо­вой завод, который называет по имени своей жены Екатерининским. Борис Ива­нович лично курировал заводскую лабо­раторию. Высокое качество продукции Екатерининского завода неоднократно было отмечено на всемирных и всерос­сийских промышленных выставках.

Владелец Екатерининского завода с редкостным предпринимательским упорством наращивает мощность своего предприятия: за двадцать лет существо­вания компания выросла почти в десять раз, и в конце XIX в. являлась крупней­шим частным пороховым предприятием России.

Никольские крестьяне — мужчины, женщины, подростки, — становясь ра­ботниками предприятия 1 категории опасности, обязаны были трудиться в условиях строжайшей производственной дисциплины. Сложное технологическое оборудование требовало от них скорей­шей наработки навыков и умений, заин­тересованности в своём профессиональ­ном росте.

Постоянный заработок ценился вы­соко, им очень дорожили. Из рассказов старожилов можно сделать вывод: усло­вия труда на Екатерининском пороховом заводе изменили весь уклад жизни никольчан. Изменился их менталитет: пороховщиков в быту отличали трезвость, трудолюбие, деловитость, уважение по­рядка, самоуважение, набожность.

К началу XX века на заводе Винера работало уже около пятисот человек, в основном жители Никольского. К этому времени число постоянных жителей Ни­кольского составляло примерно тысячу человек.

На левом берегу реки Тосны напротив подвесного моста по дороге в Перевоз и сейчас еще можно увидеть развалины стекольного завода, разрушенного в Ве­ликую Отечественную войну. В Николь­ском этот завод называли Бадаевским, но исторически в дореволюционное время он принадлежал Петербургскому купцу, прусскому подданному Максимилиану Леонтьевичу Франку, и носил название «Саблинский стекольный завод М. Фран­ка и К».

Имена стеклопромышленников Макси­милиана и Адольфа Франков в наше время совсем забыты. А между тем они внесли ощутимый вклад в развитие стекольной промышленности России в начале ХХ сто­летия. Семья Франков владела огромным капиталом, что позволяло строить заводы, учреждать акционерные общества и дикто­вать условия на стекольном рынке значи­тельной части страны.

Местные крестьяне, наблюдая за тем, как быстро растёт в цене их земля, реши­ли не продавать Франку землю, а сдали ему 15 десятин в аренду под строитель­ство завода. Купец Максимилиан Франк строил Саблинский стекольный завод по проекту известного Петербургско­го архитектора Василия Шауба с 1906 по 1909 годы. «Саблинский» хозяин ис­пользовал географическую и адресную близость станции Саблино Николаевской железной дороги для удобства работы с поставщиками сырья и потребителями готовой продукции.

Как сообщал журнал «Стеклозаводчик» в 1907 году, «завод будет пользо­ваться местным песком, который оказал­ся самого лучшего качества. Это первый завод в России, строящийся для произ­водства прессованного стекла, которое до сих пор привозилось исключительно из Финляндии и Германии». Основное сырье — белый кварцевый песок и пес­чаник — доставлялось по реке Тосне с Саблинских разработок (пещер) и с раз­работок у деревни Захожье. По реке же в Санкт-Петербург и другие города отправ­лялась часть готовой продукции завода.

Кроме прессованного, здесь выпу­скалось стекло бемское, оконное, вол­нистое, «монье», рифлёное (рубчатое), кафедральное, фотографическое, иллюминаторное, а также стекла для картин, посуда, стеклянные призмы, стеклянные кирпичи, круглое стекло для очков, деко­ративные украшения из стекла.

В период строительства завода, в Про­шении в Санкт-Петербургское Губерн­ское правление (в Строительное отделе­ние) от 14 марта 1908 года доверенным стекольного завода М. Франка архитекто­ром В. Шаубом было заявлено, «что завод будет примерно на 50 человек рабочих». Однако, судя по отчету за 1914 год Пе­троградского стекольно-промышленного общества, можно констатировать, что на данном предприятии трудилось в это время уже 485 рабочих.

В 1918 году в соответствии с Декре­том Совета Народных Комиссаров «О национализации крупнейших предприя­тий ряда отраслей промышленности...» стекольная «империя Франков» переста­ла существовать. Семья Франков после революции эмигрировала, предположи­тельно, в Бельгию.

В советское время на бывших заво­дах Франков продолжалось изготовление бемского оконного стекла. Саблинскому стекольному заводу в 1920 году было присвоено имя революционера, совет­ского государственного и партийного деятеля А. Е. Бадаева. Завод стабильно работал вплоть до начала Великой Оте­чественной войны.

Производственные корпуса предпри­ятия и рабочий поселок при нем были полностью разрушены во время войны, так как в течение трёх лет в этих ме­стах проходила передовая полоса линии фронта на подступах к городу Колпино. После войны завод не был восстановлен.

В окрестностях Никольского и Сабли- но в начале XX века работали кирпичный завод П. П. Сирикова, бумажно-картонная фабрика Г.-Я. Эггерса, рояльные мастер­ские.

К этому же времени относится одно из последних упоминаний о бутовых разработках. С 1910 года инженер К. Л. Пентковский с совладельцами на при­надлежавшем им в Царскосельском уез­де вблизи реки Тосны земельном участке (район деревни Перевоз) начали разра­ботку залежей бутовой плиты. В течение трёх лет они значительно увеличили до­бычу камня, а в техническом отношении довели ее до высокой степени совершен­ства. Осенью 1913 года плитные залежи и карьеры по их разработке, всё техническое оборудование, в том числе и печи для обжига сырой гидравлической изве­сти, перешли в собственность только что учреждённого Тосно-Александровского товарищества на паях.

Перевозка продукции производилась на деревянных судах, на лошадях и по соб­ственной железной дороге. В собственно­сти товарищества были бараки для рабо­чих, торговая лавка на промыслах.

Добычу бутовой плиты прекратили в 20 годах XX века, хотя залежи известня­ков в районе не были исчерпаны.

Никольское является почти ровесни­ком Санкт-Петербурга. Судьба села была тесно связана с городом на Неве, и Ни­кольское развивалось как одна из круп­ных структур его стройиндустрии. Здесь, на базе глиняного карьера, и по сей день существуют предприятия, которые яв­ляются поставщиками обыкновенного строительного и отделочного кирпича, а также всех видов керамической плитки для отделки фасадов и отделки внутри помещений.

Во время Великой Отечественной войны посёлок очень пострадал. С авгу­ста 1941 года по январь 1944 года он был оккупирован фашистами. Всего в шести километрах от Никольского прошла ли­ния блокадного кольца. При отступле­нии немцами до основания были разру­шены церковь и большинство построек в поселении.

После войны началось активное строительство, в 1958 году Никольское стало рабочим посёлком в результате слияния села Никольское, деревень Воскресенское, Перевоз, Захожье, отделе­ния «Дружный» совхоза им. Тельмана, Пустыньки. Здесь строятся заводы, дома для работников этих предприятий, соот­ветственно, возникают новые улицы.

На месте деревни Воскресенское воз­ведены многоэтажные дома микрорайо­на Первомайский. Назван он так в честь праздника 1 Мая, к которому была приу­рочена сдача построенных здесь зданий.

Перевоз до войны быстро развивался, на его территории возникали дачные посёлки. Во время Великой Отечественной войны деревня была практически уни­чтожена. После войны две улицы дерев­ня Перевоз входят в состав города Ни­кольское.

Например, улица Песчаная получила своё название от дачного посёлка Песчанка на реке Тосна, так как по берегам реки и в окрестностях деревни Перевоз было много карьеров, где добывали песок.

Деревня Захожье тоже входила в со­став Никольского. Здесь были открыты месторождения кварцевых песков. В 1996 году эта деревня была снята с учёта. Постоянных жителей в ней нет.

Многие названия улиц несут на себе историческую нагрузку. Улица Совхоз­ная была названа так потому, что дома в этой части поселения были построены на землях колхоза «Красный пахарь», кото­рый был образован в 20-е годы ХХ сто­летия. В послевоенные годы колхоз был преобразован в совхоз, а потом закрыт, потому что большая часть его работни­ков перешла работать на промышленные предприятия Никольского.

Новый уклад жизни Никольчан принёс и новую терминологию. Все названия улиц привязаны к месту и ко времени. Эти названия рождались в зависимости от ландшафта, от названия дороги (Мо­сковский проспект), от рода занятий. Улица Лесная появилась там, где был лес, улица Заводская возникла, когда появилась дорога от кирпичного завода, улицу Школьную назвали так, потому что на ней построили школу (ныне ста­рую 8-летнюю школу).

Особый расцвет Никольского при­шёлся на 80-е годы XX века, когда тут наметился бурный рост образовательных учреждений, инфраструктуры жилой зоны.

Стало очевидным, что в прежнем ста­тусе посёлка Никольское уже тесно, и группа жителей провела сбор подписей в пользу изменения прежнего статуса на городской. Эта инициатива была поддер­жана администрацией Тосненского райо­на и Правительством Ленинградской об­ласти.

Так 6 августа 1990 года Президиумом Верховного Совета РСФСР был издан указ о переводе рабочего посёлка Ни­кольское в статус города, сохранив за ним прежнее наименование. Село Ни­кольское располагалось (и до настоящего времени располагается, увеличившись до 19 тысяч населения к 1995 году).

Сложная политическая, финансовая ситуация в стране в 90-е годы ХХ столе­тия не давала возможности городу актив­но развиваться — строительство остано­вилось. Но уже в самом начале века XXI наш город продолжил своё развиваться. Возник новый микрорайон, который был построен компанией «Ямбурггаздобыча», состоящий из 4 новых улиц: Клено­вая, Луговая, Согласия и Южная.

Красоты окрестностей Никольского вдохновляли русских художников, уче­ников Венецианова — Никифора Кры­лова и Алексея Тыранова, написавших в 1827 году великолепные пейзажи «Зима» и «Вид на реку Тосну вблизи села Ни­кольское». Эти полотна украшают экспо­зиции Русского музея Санкт-Петербурга. «Мчи меня, память, крылом нестарею­щим в милую сердцу страну. Вижу её на пожарище тлеющем, в сумраке зимнем одну», — строки эти написаны более 100 лет назад русским мыслителем, публици­стом, поэтом Владимиром Соловьёвым и посвящены располагавшемуся в окрест­ностях села Никольское имению графа Алексея Константиновича Толстого, ко­торое и называет он «милою сердцу стра­ной». В этом имении на берегу «дикой Тосны» бывали Тургенев, Фет, Гончаров. Здесь написана Толстым значительная часть драматической трилогии о русских царях; здесь он придумал со своими бра­тьями Жемчужниковыми литературный персонаж — Козьму Пруткова.