Знак 173-го пехотного Каменецкого полка
1.07.1903 - г. Черкассы, Киевской губернии
До 1.02.1913 - после 1.04.1914 - г. Курск
Газовая атака германцев у Искюля
Особенно кровавые бои развернулись в 1916 году, когда русские войска, чтобы облегчить положение французской армии под Верденом и на Сомме, начали наступление на Северном фронте. На суше наибольшая тяжесть легла на дивизии 43-го армейского корпуса генерал-лейтенанта В.Г. Болдырева, защищавшие Икскульский плацдарм. В крутой излучине Двины, напротив Икшкиле, с апреля по сентябрь 1916 года на левом берегу реки стойко держали укрепления перед мостовой переправой сибирские и латышские стрелки. Их били снарядами, травили газами. Они стояли насмерть. Это место бойцы прозвали: «Остров смерти», и братские могилы его защитников напоминают сегодня о тех страшных потерях, что понесла тогда Русская Императорская армия.
В защите плацдарма латышские стрелки принимали участие до октября 1916 года, а русские войска до июля 1917 года, когда по решению вышестоящего начальства отступили и столь долго защищаемый плацдарм сдали врагу. Неподалеку от Икшкиле среди поля находится большой холм – ставший местом последнего упокоения офицеров и солдат 173-го пехотного Каменецкого полка. Там большая группа братских могил, в каждой из которых похоронено 75 или 50 человек.
«Атака германцев в районе Икскюля 25–го сентября 1916 года была произведена на фронте русской 44-й пехотной дивизии 21-го армейского корпуса на участке в 5 км Ведмер — дворы Дуя. Главная масса газов была направлена на Икскюльскую предмостную позицию.
Подготовка к нападению была проведена за несколько дней, однако лишь в ночь с 24 на 25 сентября 1916 года метеорологические условия резко изменились в благоприятную для германцев сторону.
Первая волна газа выпущена в густом предрассветном тумане, в 4 часа 25 минут, 25 сентября 1916 года. Русские наблюдатели дали сигналы лишь тогда, когда услышали шипение газа и шум в германских окопах. Поэтому противогазы были надеты с некоторым запозданием, когда волна газа захватила уже передовые окопы.
Сначала германцы выпустили газ у дворов Бунч и вскоре за этим — у дворов Липард, дворов Пильверс и дворов Дуя. Волна газа, выпущенная от дворов Дуя, свободно перешла реку Западную Двину и захватила острова Голый (южнее Икскюля) и Лесистый (восточнее Вевер).
Одновременно с выпуском газа германцы открыли заградительный огонь химическими снарядами в тылу Икскюльского укрепления по правому берегу реки Западной Двины и в районе озера Лебединое.
Вслед за первой волной германцы повели наступление на всю предмостную позицию силой до двух батальонов. Оно было прекращено сильным огнем заранее пристрелянных пулеметов и артиллерии с большими потерями для германцев.
Одновременно ружейным и пулеметным огнем гарнизона острова Голого была ликвидирована попытка двух германских рот переправиться на плотах.
В 5 часов 15 минут, 25-го сентября 1916 года, германцы выпустили вторую волну газа из тех же пунктов. Русские могли уже видеть движение газа, почему часть их тяжелых батарей обрушилась как на пункты выпуска, так и на самые облака газа с целью их разрежения, что являлось бесцельной тратой снарядов.
Эта вторая волна также прошла через русские укрепления, заполняя окопы и ходы сообщения. Около 6 часов 25-го сентября 1916 года германцы выпустили третью волну, удлинив фронт атаки добавлением выпуска из Ведмер (перед фронтом 176-го пехотного Переволоченского полка). В этом пункте, несмотря на расстояние в 400 м между окопами противника и на все принятые русскими предохранительные меры, потери их оказались значительными. Тяжелая артиллерия русских, огонь которой был сосредоточен на Ведмер, разбила несколько баллонов. Этот удачный опыт говорит о том, что позиции газопуска противника надо громить.
За второй и третьей волнами газа германцы пытались произвести атаки, но они, так же как и первая, были отбиты пулеметами и артиллерией.
К вечеру 26-го сентября 1916 года потери русских определялись: тяжело отравленных — 811 и умерших — 272. Природу газа русским определить не удалось — по предположениям это был фосген. Химическая служба в русской армии стояла не на высоте. Большие потери русских находят себе объяснение в неожиданности атаки и слабой сопротивляемости русской марлевой повязки (рассчитанной на хлор и синильную кислоту), которой были снабжены бойцы. Противогазом же Зелинского — Кумманта, оказавшим гораздо большую помощь, были снабжены лишь офицеры, унтер-офицеры и разведчики».
25-го сентября 1916 года германские войска осуществили газовую атаку на расположенный в Искюльском предмостном укреплении (плацдарме) 173-й пехотный Каменецкий полк 44-я пехотная дивизия (21-й армейский корпус). На полковом боевом участке находились 2 батальона, в полковом резерве – один батальон, расположенный в землянках внутри каменоломен вдоль западного берега реки Двины. Передовые позиции на плацдарме занимали три заставы (сила каждой – от 24 до 48 человек) на удалении 35–150 шагов от окопов противника. Заставы имели телефонную связь с батальонами и полком, в каждой заставе и роте были газовые секреты, имевшие специальную задачу: своевременно обнаружить газовую атаку противника. Сигнал о начале газовой атаки – красная ракета. Личный состав 44-й пехотной дивизии, в которую входил полк, в июне 1916 года, был ознакомлен с боевыми свойствами отравляющих веществ. Бойцы прошли процедуру окуривания, прослушали лекции профессора Лаврова. Разведчики, унтер-офицеры и офицеры были снабжены противогазами Куманта-Зелинского, нижние чины – марлевыми масками № 4 (с 2 марлевыми вкладышами – против хлора и синильной кислоты); незначительное количество рядовых также имело противогазы. В 4 часа 25 минут 25 сентября в штаб полка пришло первое сообщение о газовой атаке германцев. Перед атакой солдаты передового эшелона слышали в немецких окопах возню, разговор и какое-то резкое шипение. Как только запах газа стал наполнять окоп, бойцы стали надевать маски. Один из них, рядовой Китаев, не надев маски, бросился по ходу сообщения, наполненному газами, к телефону и сообщил в штаб полка об атаке. Затем он обессилел, упал и умер. Так как бойцы заставы надевали маски, находясь в газовой волне, то почти все они погибли или оказались тяжело отравленными. На правом фланге позиции штабс-капитан Разумов и поручик Яновский, вышедшие на разведку и находившиеся у проволочных заграждений противника, заметили необычайную суету около неприятельских окопов: германцы устанавливали газовые баллоны. Офицеры-разведчики вместе с солдатами бросились к своим окопам, чтобы предупредить остальных об опасности. Поручик Александр Яковлевич Яновский, почувствовав резкий запах отравляющих веществ, приказал пустить красную ракету и бросился по ходу сообщения, уже наполненному газами, к своей землянке за маской. Около землянки поручик почувствовал, что теряет силы. Он выбрался из хода сообщения, полежал на свежем воздухе и вновь вернулся в окоп – и так несколько раз. Части полка начали принимать меры к отражению газовой атаки – всюду загорелись костры. Ситуацию осложнял предрассветный час – большинство солдат крепко спали. Когда людей будили, многие надевали маски уже находясь под воздействием газовой волны. Многие бойцы, не имея при себе масок, увеличивали суету, не находя их в темноте и забыв, куда спрятали (таких было большинство); у некоторых не было масок. Вся эта суета, метание происходили под воздействием отравляющих веществ: газ быстро заполнял низменности, т. е. прежде всего окопы. Маски надевались кое-как, должным образом не пригонялись; были случаи разрывов, особенно противогазов. Маски № 4 не были рассчитаны на противодействие фосгену – а его германцы и применили. На передовых позициях ситуация усложнялась необходимостью отражать пехотную атаку противника – бойцы были вынуждены стоять с винтовками в наполненных газами окопах. Но и в данной ситуации солдаты и офицеры вели себя доблестно, проявляя храбрость и самопожертвование. Атака германской пехоты (силой до 2-х батальонов) была отбита, преимущественно пулеметным и артиллерийским огнем. В это время пошли вторая и третьи газовые волны, за которыми следовало новое наступление пехоты. Оно также было отбито заранее пристрелянными пулеметами и полевой артиллерией. Достигнув русских позиций, бесцветный газ разливался по окопам и ходам сообщения, более или менее безопасные зоны образовались около костров, оказавшихся наилучшим антигазовым средством. Те, кто стоял близко у костров, избежали отравления. Например, командир полка, который снял маску, чтобы иметь возможность отдавать распоряжения по телефону, приказал развести небольшой костер у себя в землянке и у входа в нее. В результате у него обнаружились лишь легкие признаки отравления. В целом все, кто, оставаясь спокойным, принял хотя бы какие-нибудь защитные меры: обмотал голову мокрым полотенцем, вымазанной в грязи шинелью, забрался на дерево или на возвышенное место, и т. п., – спаслись. Большое влияние на эффективность принятых мер оказали условия боя: они отвлекли людей от необходимости считаться с газами и от забот о личной безопасности – необходимость отдавать распоряжения, докладывать, двигаться, заряжать винтовки, и т. п., делала маски крайне обременительными. В ситуации, когда многие надышались газа еще при надевании масок, им тем более было тяжело дышать с пораженными органами дыхания. Учитывая, что ходы сообщения и окопы были местами наибольшего скопления газов, сильнее всего пострадали от отравляющих веществ резервные роты. Наконец, постепенно начали сказываться последствия отравления: бойцы в большом количестве выходили из строя и, опять-таки ходами сообщения, направлялись к передовому перевязочному пункту. Многие в ходах сообщения, наполненных газами, окончательно отравлялись, теряли силы, падали и умирали, а если и добирались до перевязочного пункта, то в крайне тяжелом состоянии. В некоторых местах ходы сообщения были так завалены пострадавшими, что не было возможности пройти. Газовая атака у озера Искюля продемонстрировала, какое большое значение имеет тактическая внезапность – особенно при применении химического оружия. И как важно своевременно применить имеющиеся меры защиты. При том, что личный состав полка был подготовлен к газовой атаке, пострадал он достаточно сильно – 811 отравленных и 272 умерших. Тем не менее, атака противника была отбита, и к изменению обстановки на фронте применение отравляющих веществ не привело. Русская тяжелая артиллерия, нанеся огневой удар после третьего газопуска, разбила несколько баллонов с отравляющими веществами.
Вот, что писали русские газеты об этих событиях в октябре 1916 года: «25 сентября (8 октября по новому стилю) 1916 года, когда на позициях находились русские части, немецкие войска провели газовую атаку на Острове смерти, которая явилась первым случаем масштабного применения такого рода оружия в Латвии во время Первой мировой войны. Отравились около 1400 солдат и офицеров (по другим сведениям около 2000 чел.), не имевших противогазов. Погиб почти полностью находившийся в этом месте 173-й Каменецкий пехотный полк, бойцы которого приняли ужасную мучительную смерть от отравляющего газа. Срочно на помощь были переправлены латышские стрелки. Хотя у них и были противогазы, однако полностью от отравления они не спасали. Было отравлено газом 120 стрелков из 2-го Рижского батальона, который 8-мь дней выдерживал атаки немцев на Острове. Защищая этот плацдарм, пала большая часть латышских бойцов (оба батальона потеряли 167 человек), потому стрелки это место назвали Островом Смерти (Nāves sala).»
