Офицеры 9-го гусарского Киевского Его Величества Короля Эдуарда VII полка:
в зимней парадной форме вне строя (слева)
и в летней строевой парадной или обыкновенной форме, 1910 г.
31 марта 1801 — Повелением императора Александра I переименован в Киевский драгунский полк.
14 декабря 1826 — Повелением императора Николая I переименован в Киевский гусарский полк.
Условия службы в кавалерии стали неприглядными.
Новые дикие наименования — «Бугские драгуны», «Павлоградские драгуны», «Ахтырские драгуны» — резали ухо кавалеристам и щемили их сердце.
Многие офицеры покинули ряды конницы, особенно когда «подрагуненные» полки были одеты в кафтаны и армяки нового псевдорусского покроя и двинуты в захолустные стоянки на западную границу, откуда стала чувствоваться угроза.
В Киевском гусарском полку, например, все офицеры подали в отставку, когда их полк, существовавший двести с лишним лет, был переименован в драгунский 27-й.
— Керсновский А.А. История Русской армии
Памятник гусарам Киевского полка
Киевский 27-й драгунский Его Императорского Высочества князя Николая Максимилиановича полк переформирован 24 октября 1775 года из 1-го Киевского казачьего полка, учрежденного в 1668 году.
В 1779 году его назвали Киевским легкоконным полком. Претерпев ряд формирований, некоторое время именовался драгунским полком, а с 26 августа 1852 года - гусарским Е.И.В. герцога Максимилиана Лейхтенбергского. Перед Крымской войной его вновь переименовали в гусарский Е.И.В. князя Николая Максимилиановича полк. Численностью 800 человек, полк принимал участие в обороне Севастополя 1854-1855 годов, 13 октября 1854 года - в Балаклавском сражении, 24 октября 1854 года, находясь в Чоргуньском отряде князя П.Д. Горчакова, в сражении при Инкермане.
В источниках по Крымской войне, воспоминаниях участников Севастопольской эпопеи, гусарский полк упоминается под двумя названиями: Киевский и Е.И.В. князя Николая Максимилиановича. В 1857 году полку возвратили его историческое название - Киевский гусарский полк, но в начале XX века он стал именоваться 9-м гусарским Киевским полком Е.И.В. короля Эдуарда 7-го.
К 50-летию обороны Севастополя 1854-1855 годов вблизи памятника русским воинам - участникам Балаклавского сражения на небольшой возвышенности открыли памятник гусарам Киевского полка.
Он представлял собой усечённый четырёхугольник из крымбальского камня, сужающийся в верхней части. Венчал памятник чугунный двуглавый орёл, сидящий на четырёх чугунных ядрах. На вмонтированной мемориальной доске находился текст: «Доблестным чинам, павшим в бою 13 октября 1854 года. Горды (гусары) 9-го Киевского Е.И.В. короля Эдуарда 7-го полка». Вокруг памятника имелась ограда: вкопанные в землю четыре ствола чугунных пушек с цепями. Старожилы Балаклавы называли его «памятник с цепями». В феврале 1932 года специальная комиссия сделала заключение снести его «как малозначащий»
В 2002 году место нахождения памятника удалось локализовать. При раскопках обнаружили часть фундамента, фрагменты блоков и даже чугунного орла. Восстановление памятника включено в Программу подготовки празднования 2500-летия Балаклавы.
отсюда
...Мемориал Киевским гусарам вот уже более 130 лет стоит в Чугуеве.
Кладбищенская Всехскорбященская церковь — единственный храм в этом городке, который не был закрыт большевиками. В ограде храма и находится полутораметровая четырехгранная каменная пирамида, ориентированная гранями по сторонам света, испещренная едва различимыми, полустершимися от времени буквами. Основательно потрудившись, их удалось прочитать. «Кiевскимъ Гусарамъ отъ сослуживцевъ. Унтеръ-офицеровъ 9. Рядовыхъ 75. Съ 20 сентября 1864 года по 10 сентября 1875 года». И еще: «9-го гусарскаго Кiевскаго полка корнетъ Сергей Беклемишев. 26 сентября 1866 года». Видимо, неподалеку от камня находился участок кладбища, где хоронили военных.
В Чугуеве даже среди старожилов не сохранилось предания о том, как и почему появился этот камень, часто привлекающий внимание любознательных прихожан. Почему киевские гусары? Что они делали в Чугуеве и почему похоронены здесь? Да и от чего умерли, ведь в 1875 году Российская Империя ни с кем не воевала. Ответы на эти вопросы не дали ни краеведы, ни даже историки — по их версии киевские гусары сразу же после Крымской войны были расквартированы под Киевом, где простояли вплоть до начала первой мировой войны, и под Харьковом якобы никогда не бывали. Положительный результат дало лишь кропотливое рытье в литературе.
После Крымской войны, а затем подавления очередного польского восстания, в 1864 году, 5-я кавалерийская дивизия, в которую входил 9-й Киевский гусарский полк, была расквартирована на Слобожанщине, в районе Харькова и Сум. Киевцы оказались в Чугуеве. Через 9 лет, в 1875 году, которым датирован наш «гусарский камень», началась очередная военная реформа, в ходе которой кавалерия получила новую дивизионную организацию и была передислоцирована. Так, 5-я кавалерийская дивизия в сентябре месяце во время очередного дивизионного сбора была переформирована в две — 9-ю и 10-ю. Последней теперь следовало убыть вместе с дивизией к новому месту дислокации — в Полтавскую губернию. На смену 9-му Киевскому гусарскому полку в Чугуев приходил 10-й гусарский Ингерманладский полк.
За предыдущие 11 лет в Чугуеве умерли 85 киевских гусар — по нынешним меркам смертность в полку была высокой, хотя едва ли она была вызвана непосильными тяготами службы. Ужасные телесные наказания шпицрутенами к описываемому времени были уже отменены, а бытовые условия службы в Императорской армии были едва ли не лучше, чем в современной украинской. Впрочем, не следует забывать, что любая армия — это группа риска. Кого-то могла сбросить или затоптать лошадь, кто-то неосторожно обращался с оружием, а кто-то мог умереть от болезни. В память о товарищах-однополчанах, всех тех, кто остался лежать в чугуевской земле, 10 сентября 1875 года киевские гусары и установили во дворе кладбищенской церкви камень-мемориал.
А потом, как повествуют полковые хроники, состоялись грандиозные проводы и прощания ингерманладцев с киевцами. В залах Чугуевского пехотного юнкерского училища был устроен роскошный обед, на который в последний раз собрались все офицеры бывшей 5-й кавалерийской дивизии. Банкет для нижних чинов происходил поодаль, в истинно гусарской обстановке, под открытым небом, возле каменного манежа. Вслед за этим Киевский гусарский полк чествовал прощальным обедом бывших коллег по дивизии — Ингерманладский гусарский полк. В свою очередь, наутро, в день выступления боевых побратимов, ингерманландцы устроили завтрак для офицеров, а нижних чинов угостили водкой…
Тут можно бы и поставить точку, но… «Как?! А что же случилось с киевскими гусарами дальше?» — наверняка воскликнет любознательный читатель. И будет абсолютно прав: нельзя вот так, на полуслове, обрывать рассказ об одном из старейших и самых знаменитых полков доблестной российской кавалерии. Посему доведем наше повествование до конца…
На Полтавщине Киевский гусарский полк пробыл недолго и после русско-турецкой войны 1877-78 годов был отведен на свою «историческую родину» — под Киев, в уездный городок Васильков. Выступив отсюда в 1914 году на фронт первой мировой войны, киевские гусары храбро бились с неприятелем до самой революции. После развала старой армии гетман Скоропадский, правивший на Украине в 1918 году, пытался возродить полк. Но киевские гусары, как и большинство армейских кадров, пробирались на Дон, в Белую армию. Именно там весной 1919 года Киевский гусарский полк был возрожден и дрался с большевиками до конца гражданской войны. Последние гусары ушли на кораблях вместе с бароном Врангелем в Турцию...
отсюда
Боевой путь гусар ( частично)
КИЕВСКИЕ ГУСАРЫ /окончание/
Белое движение.
Еще в сентябре 1918 года, группа офицеров Киевцев, под председательством полковника А. Ф. Пущина, обсудив современное по- лоложение, постановили: захватить, сданный на хранение в Васильковский собор Штандарт Киевского гусарского полка и под ним начать формирование Киевского полка в Добровольческой армии, для чего ехать на Дон.
Во исполнение этого постановления, в ближайший день, штабс-ротмистром Авдеевым и старшим медицинским врачом доктором Макиевским-Зубок, после службы в городском соборе, когда настоятель храма показывал присутствовавшим офицерам достопримечательности храма, штандарт был спешно отнят от древка и вынесен, а через несколько дней тем же штабс-ротмистром Авдеевым благополучно доставлен на Дон.
Одновременно, разными путями туда стали стекаться Ки- евцы, старшим из которых был полковник А. Ф. Пущин. Одновременно прибыло 13 офицеров Киевцев и главнокомандующий Добровольческой армией генерал Деникин разрешил формировать дивизион 9-ой кавалерийской дивизии. Прибывший Штандарт Киевского гусарского полка, приказано было сдать на хранение в штаб главнокомандующего, что и было исполнено.
Для формирования дивизиона был указан г. Ставрополь. На фомирование дивизиона поступали молодые люди, частью призванные по мобилизации из станиц и сел, занятых Добровольческой армией, а частю добровольцами, бежавшими из Советской России: юнкерами военных училищ, вольноопределяющимися и учащимися высших и средних учебных заведений. Уже через несколько недель, стараниями офицеров, дивизион 9-ой кавалерийской дивизии представлял из себя вполне сплоченную и дисциплинированную часть.
В дивизион вошли три эскадрона: Киевский гусарский, Казанский драгунский Бугский уланский. Командиром дивизиона стал полковник Пущин.
В начале 1919 года дивизион был переброшен в район города Мариуполя, где принимал участие во всех боях с повстанцами, махновцами и подошедшими к этому времени большевитскими войсками. Под давлением противника, дивизион вынужден был отступить в г.Мариуполь, а оттуда пароходом был перевезен в г. Таганрог.
Надо заметить, что, бывший до того пешим, дивизион отныне распологал уже лошадьми, частью поступившими от ремонтных комиссий, а частью отбитых в боях у противника. Из Таганрога дивизион вновь был переброшен на борьбу с бандами Махно и большевиками. Киевский эскадрон под станцией Кальчик захватил большевистский бронепоезд "Красин" в полном порядке, а в атаке у колонии Клефельд взял два орудия красных, 6 повозок со снарядами и 200 пленных.
В июне 1919 г. Киевский эскадрон, переброшенный под Харьков, развернулся в дивизион из трех эскадронов: двух конных
и одного пешего и вошел в сводный полк 9-ой кавалерийской дивизии, который, в свою очередь, вошел в конный корпус генерал-лейтенанта Юзефовича.
В составе указанного корпуса, Киевцы учавствовали во всех боях, которые велись корпусом при общем наступлении Добровольческой армии летом 1919 года, в частности под г. Гадячем, ст. Беловоды, ст. Рубановкой, селами Галенка, Самбор и Сосновка. 18-го августа Киевцы учавствовали во взятии с боем гор. Нежина, а в 20-х числах вели бои по ликвидации конного корпуса красных "товарища Крапивнянского".
В сентябре состоялась переброска Сводного полка из-под г. Севска /Орл. губ./ на образовавшиеся вновь банды Махно в районе гор. Александровска. Из многочисленных столкновений, которые имели с противником Киевцы, особенно надлежить отметить бой 28-го окт. в районе Кичкаса, чго на реке Днепре. Здесь было захвачено много пленных и В руки гусар попало около 40 исправных пулеметов, много винтовок и снаряжения.
В декабре 1919 г. Сводный полк, ввиду общего отступления Добровольческой армии по всему фронту, отошел в Крым, ведя постоянно арьергардные бои с наседавшим противником.
В Крыму, по приказанию ген. Слащева, Сводный полк 9-ой Кавалерийской дивизии был развернут в 9-ую кавалерийскую дивизию и таким образом снова стал существовать 9-ый Киевский гусарский 4-х эскадронного состава полк.
В зиму с 1919 на 1920 год девятая дивизия вела тяжелые бои с советскими войсками около гор. Перекопа, удерживая за собой Перекопский вал. В это время единственными защитниками Перекопского вала были: 9-ая кав. дивизия и Донская дивизия генерала Назарова. Эта конная группа носила название - конницы ген. Морозова.
Когда, после общего отступления воех частей Добровольческой армии, произошло ее сосредоточение на крымском полуострове, по приказанию нового главнокомандующего ген. Врангеля, 9-ая кавалерийская дивизия, ввиду больших потерь, понесенных ею, была упразднена и все чины ее были сведены в один полк. Новый полк получил название 5-го кавалерийского, численный состав около 1500 сабель. Киевские гусары в нем составляли особый дивизион.
В составе 5-го полка, Киевцы принимали участие в общем наступлении армии в начале лета 1920 года и в боях на протяжении от Перекопа до Александровска. В этот период времени заслуживает быть отмеченным боевое столкновение нашей кавалерии, в котором живое участие принял и дивизион Киевских гусар, с советским конным корпусом Клобы. Корпус Жлобы по своей численности / свыше 5000 сабель / являлся очень серьезным противником. Дружными усилиями разных частей Добровольческой армии корпус Клобы был разбит на голову и лишь незначительные остатки корпуса и сам Жлоба прорвались на север, к своим.
В упорных боях 17 июля 1920 года 5-го кавалерийского полка с большевиками у села Камышеваха Киевцы понесли большие потери. В жестокой конной атаке был зарублен любимец Киевцев, временно командовавший полком полковник А. А. Трушевский, тяжело ранен командир Киевского гусарского дивизиона В. В. Берестовский и попал в плен краса и гордость дивизиона корнет М. А. Драгомиров.
Я знал корнета Драгомирова с его юношеских лет, когда он был еще кадетом, душевно скорблю об ЕГО утрате и в память его, этого юного героя и патриота, решил посвятить свой труд. Бой у села Камышеваха породил тяжелое чувство в большинстве из его участников. Каждому из них уже было ясно, что из борьбы в настоящем ее виде, выйти победителем невозможно, всякая надежда на успех была потеряна. Армия с каждым днем заметно таяла, крупные соединения сводились во все меньшие и меньшие боевые единицы, а пополнения не поступали. Советское же командование, закончив войну с Польшей, перебросило для ликвидации Крымского фронта свои свободные корпуса, которые и навалились на изнемогавшую под тяжестью неравной борьбы армию ген.Врангеля.
28-го октября 1920 года от главнокомандующего всеми вооруженными силами Юга России последовал приказ прекратить боевые действия на всем фронте борьбы и всем частям в полном порядке отходить в порты Черного моря для посадки, по детально разработанному плану эвакуации воинских частей и населения, на пароходы, воен-н ные корабли, транспорты и прочие плавучие средства.
Армия грузилась в портах: Севастополя, Ялты, Феодосии, Евпатории и Керчи. Коннице для посадки была назначена Ялта. Киевцы погрузились в 11 часов 2-го ноября и вышли в море. Погрузкой лично руководил генерал Врангель, который под громовое УРА с мола и кораблей был на руках внесен на пароход.
Стоя на борту и отдав приказание отходить, генерал громко крикнул: "Покидая последний кусок нашей земли, крикнем нашей бедной, изстрадавшейся Родине громкое русское УРА!". Со всех кораблей и с мола под звуки русского гимна разносилось долго несмолкавшее УРА...Многие рыдали...Корабли медленно отплывали в неизвестность...
Совсем иное происходило с погрузкой больных и выздоравливающих офицеров и солдат Киевцев, а также их семей. Все они находились на своей постоянной базе в колонии Кианлы и не будучи своевременно уведомленные об эвакуации, а узнав о ней случайно, бросились к Феодосии, так как в Ялту поспеть во-время было уже невозможно. После долгих пререканий кое-как удалось втиснуться на переполненный пароход "Аскольд", стоящий в Феодосийском порту.
Посадка в Феодосии, по словам участников ея, не блистала тем порядком, которым сопровождалось она в других портах Черного моря. Ветеринарный врач 5-го кавалерийского полка был толпой свален с ног перед самым пароходом и задавлен. Таких случаев, к сожалению, было несколько. Люди цеплялись за канаты, лезли по ним, срывались, падали в воду и тонули. Посадка сопровождалась криками, истерикой, бранью, стрельбой и, наконец, взрывами снарядов на расположенных невдалеке складах.
В ночь со 2-го на 3-е ноября 1920 года, части 5-го кавалерийского полка, находившиеся на полковой базе в колонии Кианлы, отплыли в Константинополь . Нет слов описать все теужасы, которыми сопровождалось плавание по Черному морю набившихся до рискованного для плавания предела беженцев в течении пяти суток.
С Божьей помощью, стараниями капитана 7-го ноября вечером "Аскольд" подошел к Константинополю и, пройдя Босфор и Золотой рог, остановился в Мраморном море. Здеоь уже в полном порядке
стояли в линии колонн все вышедшие из различных портов Черного моря, военные корабли, транспорты и пароходы и их обsanitized_by_modx& #39езжал, стоя на борту своей яхты " Лукул " генерал Врангель, всюду при проезде встреченный восторженными криками УРА.
В ближайшие дни всо воинские часги, кроме казаков, были размещены в Галлиполи, казачьи же части на острове Лемносе. Киевцы, таким образом, очутились в Галлиполи, войдя в состав корпуса генерала Кутепова. Конница в это время была сведена в дивизию из 4-х полков под командованием ген. Барбовича.
Киевцы вошли в 3-ий эскадрон 2-го кавалерийского полка. Командиром эскадрона был назначен доблестный полковник В. В. Берес- товский, кавалер ордена Св. Георгия, Георгиевского оружия и многих боевых офицерских орденов. Офицеров-Киевцев в эскадроне было 25 чел.
После долгих хлопот ген. Врангеля, вся конница была отправлена из Галлиполи в Сербию на службу в сербскую пограничную охрану. Эскадрон, в котором числились Киевцы, был направлен на Албанскую границу. Офицеров-Киевцев теперь числилось только 18 чел., остальные разsanitized_by_modx& #39ехались по разным странам, где и осели, найдя себе работу или занятие.
13-го сентября 1921 года, эскадроны разошлись по постам для несения службы по охране границы. Служба была пешая и в гористой местности, не легкая.
В 1923-м году пограничная стража была упразднена, а вместо нее был учрежден финансовой контроль. Кавалеристы, в том числе и Киевцы, разбрелись по разным местам Сербии и главным образом в Белград и г. Скопле. Ввиду того, что многим пришлось делать непривычную для них тяжелую работу, главное командование решило снять таких с работы и вновь определить их на службу в финансовой контроль на болгарскую границу.
Снова собралась довольно значительная группа Киевцев в г. Скопле - месте формирования отряда, или точнее, "граничной труппы". Всего Киезцев, считая офицеров и солдат, собралось около 100 человек. Служба была не тяжелая и уже не новая. Материально все офицеры и солдаты были обставлены хорошо.
Служба в финансовом контроле и на этот раз продолжалась недолго. Русские части стали сниматься с границы одна за другой и последним, оставившим в конце 1923 года службу в финансовом контроле, был эскадрон Киевского гусарского полка, направленный на работу по сооружению шоссе. Условия работы были сравнительно хорошие.
7-го апреля 1924 года работавших проведал ген.Врангель, восторженно встреченный Киевским эскадроном.
15-го августа 1924 г., Киевцы, из-за сокращения работ, были переброшены на другое место работ, на железный рудник, при чем работа здесь была очень тяжелая, однако, случай помог им избавиться от нее. Дело в том, что проживающий в г. Белграде, бывший правитель Албании, Ахмет бей Зогу, поддерживаемый верными ему албанцами, решился на переворот в Албании, где в управлении страной были просоветски настроенные политические деятели.
Обратившись, конечно, не официально за поддержкой своей операции к русским частям, Ахмет бей Зогу нашел живой отклик в эскадроне Киевцев, сoгласившихся помочь ему овладеть Албанией с целью изгнания оттуда большевиков.
В 24 часа эскадрон Киевцев снялся с работ на руднике и отправился в город Дебар на албанской границе, где происходило формирование отряда для похода в Албанию. Русский отряд, в котором главную часть состтавляли Киевцы, имел горную батарею и пулеметную команду.
Оба отряда: русский и албанский, из сторонников Ахмет бей Зогу, численностью до 2000 чел., перешли границу и в тяжелом бою наголову разбили противника и при ликовании населения вошли в город Тирану. Большевики из Албании были изгнаны.
С тех пор эскадрон Киевских гусар, перенесший тяжелые бои с советскими войсками на юге России, пройдя через страду эвакуации и Галлиполи, отбыв службу охраны границ Сербии, вкусив горькой доли на тяжелых земляных и рудниковых работ в Сербии и затем ставший снова на борьбу, но уже в Албании, был зачислен на албанскую службу. Отряд имел блестящий вид, сплочен, хранил традиции и находился в твердых руках своего любимого командира, полковника Берестовского. По заверению правителя Албании, короля Ахмет Зогу, данному им в феврале 1926 г., вскоре после завоевания им страны, русский отряд может пребывать на албанской службе сколько пожелает.
Такова краткая история жизни и деятельности Киевских гусар.
Сгруппировавшиеся в большом количестве в Париже офицеры Киевцы образовали "sanitized_by_modx& #39обsanitized_by_modx& #39единение Киевских гусар", находившееся в прямом подчинении начальнику всей русской кавалерии, а через него Председателю Русского Обще-воинского Союза за границей.
Заключение.
Трудность собирания деталей эпизодов войны в условиях нашего рассеяния, частая противоречивость в поступающих ко мне материалов, вынуждали меня, для достижения исторической правды, изображать события так, как они мне представлялись истинными на основании веденного мною дневника войны, приказов и официальных описаний и только в редких случаях - личных воспоминаний.
Эта трудность усугублялась и из-за полной гибели в 1918 г очень ценного полкового архива и полкового музея в пятом запасном кавалерийском полку, который был расположен в г. Балаклаве Харьков. губ. Туда с обsanitized_by_modx& #39явлением мобилизации в 1914 г., были отправлены на хранение архив и музей полка. Весной 1918 г. при занятии этого города большевиками, ими были сожжены все хранилища 5-го запасного кавалерийского полка.
Погибли труды старейшего гусара-Киевца полковника И.Ф.Фомицкого, 27 лет прослужившего в полку, создателя, собирателя и хранителя полкового музея Киевского гусарского полка.
А. Аристов
/ подполковник 9-го Киевского гусарского полка /
